Паркер Б.. Ранняя осень

   - Если сможешь пройти мимо меня, катись ко всем чертям. Хоук не будет стрелять.
   Шелли вместе с двумя другими замер у стены мастерской. Перед ними с револьвером наготове стоял Хоук. На полу валялись три пистолета. Шелли взглянул на Хоука. Тот пожал плечами.
   - Мне без разницы, Шел. Ты все равно не пройдешь.
   - Ага, а если я его уделаю, ты меня пристрелишь.
   - А если будешь много болтать, пристрелю прямо сейчас, - пообещал Хоук.
   Один из стоящих рядом с Шелли был Бадди Хартман. Я сказал:
   - Бадди, бери своего дружка и уноси ноги. Но если когда-нибудь поднимешь руку на меня или моих друзей, кишки выпущу.
   Бадди испуганно кивнул. Его напарник был темный, худой и довольно симпатичный парень с синеватым от частого бритья подбородком. Он тоже кивнул. Они прошли мимо меня, выскочили на улицу и, не оглядываясь, быстро зашагали прочь.
   - Все же надо было их урыть, - покачал головой Хоук.
   Шелли проводил взглядом дружков и вдруг стремительно бросился в мою сторону, пытаясь проскочить в двери. Я шагнул наперерез. Он весил намного больше меня. Когда мы столкнулись, я отлетел к дверному косяку, но устоял на ногах и, чуть размахнувшись, провел короткий апперкот по подбородку. Хоук прислонился к стене, скрестив на груди руки. Слева Гарри Коттон медленно полз к столу. Я еще раз двинул Шелли по подбородку. Он отступил на шаг назад и сделал мощный выпад правой. Я закрылся плечом и тут же изобразил небольшую серию по его жирной морде - три левых и один правый. Он прогнулся назад. Из носа брызнула кровь. Я обрушил на него град точно рассчитанных ударов. Шелли пошатнулся, вяло поднял руку и рухнул на письменный стол. Руки безвольно обвисли. Я провел хороший хук слева и завершающий правой. Шелли свалился со стола на кресло, сломал его своей тяжестью, упал на пол и замер. Одна нога все еще была на столе. Гарри попытался схватить пистолет, но я ногой отбросил его в сторону. Он проскользил по полу и залетел в дальний угол. Я обошел стол и ударил Гарри по шее. Он повалился на спину и застонал.
   - Никогда и близко не подходи к тем, кого я знаю, - сказал я. - И никого не подсылай. Ты меня понял?
   - По-моему, не понял, - подал голос Хоук. - Надо прибить его для верности.
   - Да, Гарри? Он прав? Надо тебя прибить?
   Гарри помотал головой и застонал.
   - Говорю тебе, надо его грохнуть, - не унимался Хоук.
   Я сделал шаг назад.
   - Ладно. Надеюсь, ты запомнишь, что я сказал.
   - Спенсер, ты просто идиот, настоящий дебил, - проревел Хоук.
   - Я не могу убить человека, который валяется на полу.
   Хоук раздраженно покачал головой, поднял пистолет и всадил пулю Гарри в лоб.
   - Зато я могу, - проворчал он.
   Глава 32
   Контора Мэла Джакомина располагалась на боковой улице сразу за площадью Рединг. Это был частный дом, переделанный под офис. В холле сидели секретари, а Мэл и еще несколько человек имели отдельные кабинеты в глубине здания. За кабинетом Мэла находилась кухня, которую решили не переоборудовать. На столе стояли банки с растворимым кофе, чашки и коробки из-под пирожных. Когда я вошел, Мэл как раз пил кофе.
   - Что вам здесь надо, черт бы вас побрал? - рявкнул он.
   - Хорошее приветствие, - улыбнулся я.
   - Что?
   - Хочу поговорить насчет страховки от пожаров.
   - Я не желаю вас страховать.
   - О тех страховках, которые вы уже заключили. Например, с Элейн Брукс.
   Мэл открыл рот и ошалело уставился на меня.
   - Я же... - начал он. - Я...
   На кухню вошла женщина с рыжими кудрями. На ней был желто-зеленый свитер и белые брючки, которые были ей малы еще в те времена, когда она весила на десять килограммов меньше.
   - Давайте поговорим у вас в кабинете, - предложил я.
   Джакомин кивнул, и мы вошли в другую комнату. Он плотно закрыл дверь.
   - Так что вам нужно? - снова спросил он, усевшись за письменный стол.
   На нем была темная клетчатая "тройка", синий галстук и белая рубашка в тонкую серо-синюю клетку. Жилетка заканчивалась сантиметрах в пяти от пояса, открывая для обозрения ремень и часть рубашки.
   - Я буду краток, - сказал я. - Мне известно о серии поджогов, в которых вы принимали самое непосредственное участие. И я могу это доказать.
   - О чем вы говорите?
   - Прочтите вот это, - я протянул ему копию составленного мною списка.
   Джакомин быстро пробежал глазами текст. Губы чуть заметно шевелились. Через несколько секунд они перестали шевелиться. Он прочитал, но продолжал таращиться на листок.
   - Ну? - наконец проговорил он, не поднимая глаз.
   - Вы попались, - сказал я.
   Он все еще не отрывал глаз от листка.
   - Вы уже сообщили полиции?
   - Пока нет.
   - А кому-нибудь еще?
   - Даже и не думайте об этом, - предупредил я. - У вас нет ни единого шанса против меня, но даже если бы и был, то сразу скажу, что вы держите в руках только копию.
   - Хотите часть дохода?
   - Смотрю, вы начинаете понимать, - улыбнулся я.
   - Сколько?
   - Пока не знаю.
   Он удивленно вскинул брови.
   - То есть?
   - То есть я хочу две вещи. Я хочу, чтобы вы не приставали к своему сыну и обеспечивали его материально на время учебы.
   - Не приставал?
   - Не приставали, не заявляли своих прав, отстали, держались подальше выбирайте любую фразу, какая вам ближе. Но я хочу избавить его от вас.
   - И чтобы я посылал ему деньги?
   - Да.
   - И все?
   - Да.
   - И ничего для себя?
   - Нет.
   - Сколько я должен ему посылать?
   - Плату за обучение, за комнату, питание, плюс расходы.
   - И сколько это будет?
   - Мы вам сообщим.
   - Я же тоже деньги не печатаю, понимаете?..
   Я вскочил, наклонился к нему через стол и рявкнул:
   - Ты что, старая крыса, еще торговаться будешь? Черта с два! Сделаешь, что тебе сказано, или тебе крышка. Во время одного из твоих поджогов погибло два человека. А это уже умышленное убийство, понятно тебе?
   - Я не...
   Я грохнул по столу кулаком и наклонился к нему еще ближе. Теперь мое лицо было всего сантиметрах в пяти от него.
   - Кончай прикидываться дурачком, еще одно "я не" услышу, сгниешь, скотина, за решеткой.
   Я замолчал, подумав, что, наверное, немного перегнул палку, когда стукнул кулаком по столу. Но, похоже, нет. Он весь сжался, словно складной стул.
   - Хорошо, хорошо. Конечно. Я все сделаю.
   - Еще бы ты не сделал, - проревел я. - И запомни, будешь плохо стараться, и глазом моргнуть не успеешь, как сядешь за убийство первой степени. Но сначала я лично разорву на две половины твою паршивую задницу.
   - Хорошо, хорошо, - залепетал он. - Хорошо. Сколько нужно для начала?
   - Я пришлю счет. А если после моего ухода тебе вздумается позвонить и попросить Гарри Коттона, чтобы он меня убил, ты будешь сильно разочарован.
   - Нет-нет, я и не думал даже.
   - Счета оплачивать сразу по получении, - отрезал я.
   - Да-да, конечно. Сразу по получении.
   Я круто повернулся и вышел из кабинета. Подождал минуту и снова распахнул дверь. Джакомин висел на телефоне. Увидев меня, он сразу же бросил трубку.
   - Ну да, нетрудно было догадаться, - сказал я. - Лучше не надо, Мэл. Иначе суд можно будет провести и в столице. А уж после него никакой амнистии не жди.
   Он молча смотрел на меня. Я оставил дверь открытой и, не оглядываясь, вышел из конторы.
   Теперь нужно было побеседовать с Пэтти Джакомин. Ее Стивен жил в Бостоне, в Чарлз-ривер-парк. Я остановил машину на Блоссом-стрит и прошелся пешком.
   Мне открыла Пэтти. Стивен тоже сидел дома. Он был одет в голубую рубашку "Ливайз", выгоревшие джинсы и высокие мокасины. На шее висел тонкий кожаный ремешок. Он сидел в кресле, держа в руке огромный стакан.
   - Что вам здесь надо, черт бы вас подрал? - спросила Пэтти, пропуская меня в дом. В руке у нее был такой же стакан, как и у Стивена.
   - О Боже, это, похоже, у вас семейное.
   - Что?
   - Такое приветствие.
   - Так что же вам все-таки надо?
   - Нужно поговорить. Наедине.
   - От Стивена у меня секретов нет.
   - А по-моему, все же есть. Не думаю, что вы много рассказываете своему диско-мальчику о поездках в Нью-Йорк.
   - Что, простите? - Пэтти чуть вскинула голову.
   - Мы можем хотя бы пять минут поговорить наедине? Она ненадолго замолчала, потом кивнула:
   - Конечно, если вы настаиваете. Стивен? Ты...
   - Конечно, дорогая, - быстро ответил он. - Если понадоблюсь, я буду в спальне.
   Я еле удержался, чтобы не отпустить какую-нибудь колкость. Я прошел через комнату и встал возле нее. Отсюда Стивен не мог услышать наш разговор.
   - Что вы делаете, мерзкое животное, - тихо прошипела Пэтти.
   - Ничего. Просто говорю вам, что знаю о ваших ежемесячных путешествиях в нью-йоркский отель "Хилтон", где вы трахаетесь с первым, кто подвернется под руку.
   - Гнусный ублюдок, - все так же тихо прошипела Пэтти.
   - Ага, - улыбнулся я. - Значит, поняли, что к чему?
   Она покраснела и замолчала, не в силах вымолвить ни слова. Потом поднесла стакан к губам и сделала большой глоток бренди.
   - Я уже имел беседу с вашим мужем, - продолжал я. - Для него у меня тоже нашлись подарки. Мы решили, что он не трогает Пола и оплачивает его счета, а я держу рот на замке. Вам же я предлагаю гораздо более выгодные условия: вы просто не трогаете Пола, а я держу рот на замке. Вам даже не придется ничего платить.
   - А что за подарки вы приготовили Мэлу?
   - Давайте лучше вернемся к нашим баранам, милочка.
   - И все же?
   - Это не ваши проблемы. Ваши проблемы в том, чтобы либо согласиться с тем, что я вам предлагаю, либо смириться с тем, что я сейчас пойду в спальню и немножко поболтаю с вашим диско-мальчиком.
   - Не называйте его так. Его зовут Стивен.
   - Так вы отстанете от Пола?
   - От собственного сына?
   - Именно. Ну так что?
   - Что значит "отстанете"?
   - Это значит позволите ему уехать учиться, проводить каникулы у меня или там, где ему захочется, не будете делать никаких попыток заявлять в суд свои права на него или заставлять его жить с вами или вашим мужем.
   - О, Боже, и за все это вы не станете рассказывать о каком-то одном неблаговидном поступке?
   - О ежемесячных неблаговидных поступках. О ежемесячных случайных связях - наугад, с кем попало. И возможно, еще и на почве психического расстройства. Я бы на вашем месте обратился к врачу. И еще. Если вы не сделаете то, что я говорю, вы не получите от своего мужа ни единого цента, ни алиментов, ничего.
   - Как вы можете...
   - Позвоните ему. Посмотрим, что он скажет.
   Пэтти покосилась на телефон.
   - Вот так вы и останетесь, - продолжал я. - Одна - одинешенька, позабыта-позаброшена. Ваш диско-Стив бросит вас тут же, как только узнает, что случилось.
   - Это не психическое расстройство, - попыталась возразить Пэтти. Если бы так делал мужчина, все бы считали, что это вполне нормально.
   - Я бы не считал, но это уже другой вопрос. Я хочу спасти мальчишку и сделаю все, чтобы вырвать его у вас из рук. Так что либо вы согласитесь, либо останетесь доживать свои дни в нищете и одиночестве, как говорят в мыльных операх.
   Она посмотрела на дверь спальни, куда ушел Стивен. Покосилась на телефон. Выглянула в окно. И медленно кивнула.
   - Значит "да"? - спросил я.
   Она снова кивнула.
   - Я хочу услышать ответ.
   - Да, - прошептала она, не отрывая взгляда от окна.
   - Хорошо, - сказал я. - Можете звать Стивена и допивать бренди.
   Я повернулся и зашагал к двери.
   - Спенсер?
   - Да.
   - Так что же все-таки сделал Мэл?
   Я покачал головой, вышел и закрыл за собой дверь.
   Глава 33
   Пол сидел верхом на распорке крыши и набивал последний ряд кедровой кровельной дранки. Он был без рубашки. На загорелом теле перекатывались упругие мышцы. Один за другим он вынимал изо рта гвозди и размашистыми движениями вколачивал их в дранку. На поясе висел все тот же передник, из кармашка которого он периодически вынимал сразу несколько гвоздей и сжимал их в зубах. Я стоял внизу и собирал верхний гребешок крыши. Когда он был готов, а Пол закончил последний ряд дранки, я забрался по лестнице наверх, поднял гребешок, и мы с Полом прибили его гвоздями к крыше, работая с двух сторон и сходясь к центру. Спины приятно согревало теплое осеннее солнце. На середине я сказал Полу:
   - Ты вбиваешь последний гвоздь с этой стороны, а я с той.
   Он кивнул, вынул изо рта гвоздь, установил его на место и тремя ударами вогнал по самую шляпку. Я вбил свой. Мы засунули оба молотка в его чехол. Я протянул руку. Пол пожал ее с самым серьезным видом. Я улыбнулся. Он рассмеялся.
   - Готово, - подмигнул я.
   - Снаружи, - уточнил Пол.
   - Ладно, готово наполовину.
   Мы спустились по лестнице - я первым, Пол следом - и уселись на крыльце старой хижины. Вечерело. Солнце медленно опускалось в озеро, то и дело пробиваясь сквозь облака.
   - Никогда не думал, что мы его построим, - признался Пол.
   - А что десять километров пробежишь, думал?
   - Нет.
   - А жим лежа семьдесят килограммов?
   - Ну, ладно, ладно, - улыбнулся Пол. - Ладно, вы были правы. А я нет. Хотите устроить церемонию с награждением?
   Я покачал головой. Выступивший на спинах пот потихоньку высыхал на легком ветру. На озере кто-то лихо скользил на лыжах за быстроходной моторкой. Из леса доносились голоса птиц. Воздух пропах свежеструганными досками.
   Я пошел в хижину, вытащил из холодильника бутылку шампанского и достал из шкафчика два пластмассовых стаканчика. Бросил в кастрюлю немного льда и воткнул в него бутылку, чтобы не нагревалась. Потом вынес все это хозяйство на крыльцо и снова сел рядом с Полом.
   - Что это? - спросил он.
   - Шампанское.
   - Никогда не пил шампанского, - покачал головой Пол. - Кроме того раза у Сюзан.
   - Сейчас есть еще один повод. - Я открыл бутылку и наполнил стаканы.
   - А я считал, что пробка должна хлопнуть и вылететь в воздух.
   - Не стоит.
   Пол сделал глоток и посмотрел на стакан.
   - Я думал, оно послаще.
   - Я тоже, когда первый раз попробовал. Но постепенно оно начинает нравиться все больше и больше.
   Мы замолчали, потягивая шампанское. Пол допил до дна и снова наполнил стакан. Водный лыжник умчался прочь, и на озере опять стало тихо. Вокруг нового дома прыгали воробьи, ковыряя землю в поисках пищи.
   - Когда мы завтра уезжаем? - спросил Пол.
   - Рано. Не позднее половины девятого. В одиннадцать надо уже быть у Сюзан.
   - Сколько ехать до школы?
   - Восемь часов.
   - Ас чего это Сюзан решила тоже поехать?
   - Мы отвезем тебя, а потом пару дней отдохнем вместе в Гудзонской Долине.
   Ветер утих. Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Наступали тихие, прозрачные сумерки.
   - Мне придется жить еще с кем-то в комнате?
   - Только первый год.
   - А когда я смогу приехать домой? Ну, обратно к вам?
   - На любые выходные, - ответил я. - Но я бы на твоем месте немного пожил там, чтобы осмотреться. Нужно пообвыкнуть, прежде чем приезжать домой. Никогда не сможешь там спокойно жить, если единственной целью будет поскорее уехать.
   Пол кивнул. Темнело. Бутылка опустела.
   - А там лучше, чем в Графтоне.
   - Да?
   - Все всех знают и танцевать умеют здорово.
   - Не все, - возразил я. - Некоторые. Некоторые будут танцевать лучше, чем ты. Придется догонять. Но ты справишься. Смотри, что ты успел за одно лето.
   - Только что догонять никого не приходилось.
   - Приходилось.
   - Кого?
   - Не "кого", а "что" - Жизнь.
   Деревья словно срослись в вечерних сумерках. Загудели комары. Со всех сторон нас окружала сплошная стена леса. Мы были одни в целом мире. Дом построен, бутылка шампанского пуста. Становилось прохладно.
   - Пойдем в дом, - предложил я. - Поужинаем.
   - Хорошо, - кивнул Пол. Голос немного дрожал. Я открыл дверь хижины и увидел, что у него на щеках слезы. Он даже не думал вытирать их. Я обнял его за плечи и сказал:
   - Скоро зима.