Страница:
— Значит, она поправится? — Радостно воскликнула Юля.
— Это значит, что до завтрашнего утра ей не должно стать хуже. — Без особых эмоций отозвался доктор. — Я могу пойти домой и быть уверенным, что ваша подруга доживет до моего следующего дежурства.
— А вдруг она в себя придет в Ваше отсутствие… — С надеждой посмотрела на него Юля.
— Не думаю. Она потеряла слишком много крови, в мозг долго не поступал кислород в надлежащем объеме… За ее рассудок нам, боюсь, придется еще не мало побороться… Но это потом, в том случае если ее организм сумеет выкарабкаться из этой пропасти…
— Но надежда то есть? — Спросила я, когда Тихомиров уже почти скрылся за дверью.
— Надежда есть всегда. — Донеслось мне в ответ. Денис Алексеевич даже не обернулся.
— Ну, и как тебе доктор? — Поинтересовалась Юля, когда фигура Тихомирова скрылась из вида.
— Сама не пойму… — Я постаралась быть искренней и справедливой. — Как человек он мне не слишком симпатичен, а в медицине я мало смыслю… Он подал мне прекрасную мысль, нужно привезти сюда для консультации профессора Ильина, у него лечатся почти все мои знакомые… Я ему доверяю… Только сделать это хорошо бы сегодня, пока этот Денис Алексеевич будет дома отдыхать. Зачем обижать хорошего человека. — Пояснила я в ответ на удивленный взгляд Юли.
— Так он же все равно узнает.
— Но мы же должны убедиться насколько профессиональную помощь получает здесь Диана. Если Ильин подтвердит компетентность Тихомирова, я лично принесу ему свои глубочайшие извинения…
— А если нет?
— Тогда милейший Денис Алексеевич, выйдя завтра на работу, найдет палату номер восемь пустой, и обижаться не на кого будет…
Голос профессора Ильина в телефонной трубке сразу же потеплел, как только он услышал, кто с ним говорит.
— Лизонька, солнышко, я рад, деточка, что ты, наконец то, вернулась домой. Давно пора, не дело строить свою жизнь вдали от родины… За границей можно работать, отдыхать, учиться, но детей рожать нужно в родных стенах… Уж не замуж ли ты снова вышла? Хотя нет, вряд ли… Ты бы меня пригласила…
— Обязательно! — Невольно рассмеялась я.
— Как сынок? Здоров? — В голосе профессора появилась легкая тень беспокойства. — Если ты мне звонишь, значит, у кого-то со здоровьем не все в порядке…
— Да, Вы угадали, Альберт Владимирович, у нас проблемы… крупные. Диана в больнице. Состояние очень тяжелое, она в коме.
— Почему ее не привезли в мою клинику? — Ильин, в течении всего разговора напоминавший престарелого добродушного дядюшку, как только речь зашла о серьезных вопросах, связанных с его любимой медициной, мгновенно изменился, превратившись в серьезного квалифицированного профессионала.
— Ее милиция, когда обнаружила, так сразу на скорой в ближайшую больницу направила… Я сама только сегодня утром из Франции прилетела, теперь даже не знаю, что делать… Она вены в собственной ванне вскрыла, выжила просто чудом…
— Перевозить ее не рекомендуют?
— Категорически. Условия мы ей, конечно, создать попытались приличные… ну, насколько это там вообще возможно. Палата отдельная, сиделка… А вот насчет компетентности врачей я, честно сказать, сомневаюсь.
— Какое леченье ей прописано? — Озабоченно поинтересовался Ильин. — Надеюсь, ты им сказала, что у Дианы аллергия на многие лекарственные препараты?
— Да, это Юля, подруга наша, доктору сообщила… А насчет леченья, Вы же знаете, Альберт Владимирович, я мало что понимаю… Врач сказал ждать нужно, как организм прореагирует на огромную кровепотерю… Но я не могу просто так сидеть и ждать, умрет Диана или не умрет, я должна что то сделать… Я поэтому и позвонила Вам, Альберт Владимирович, не могли бы Вы…
— Конечно! — Нетерпеливо перебил меня профессор. — Она моя постоянная пациентка и, естественно, я немедленно займусь ее лечением. В какую больницу ее отвезли?
— В центральную. Врача зовут Тихомиров Денис Алексеевич.
— Ну, слава богу. — С видимым облегчением вздохнул Ильин. — Хоть в чем-то Дианочке повезло.
— Он что, такой хороший доктор? — Я, честно говоря, удивилась тому, что профессору известно имя какого то заштатного врача.
— Он не плохой, Лиза. А это уже многого стоит. В государственных клиниках таких специалистов единицы остались, и вам повезло, что Диана попала именно в его руки. Он парень молодой, правда, но очень талантливый и надежды подает большие в своей области.
— Странно. А Вы, Альберт Владимирович его, случайно, ни с кем не спутали?… Как-то он на меня не произвел впечатления …
— Ну, что ты деточка, я хоть и стар, но своих учеников пока и по именам, и по фамилиям всех до одного помню, и за успехами их внимательно слежу, помогаю иногда… правда, если просят, сам не лезу…
— Я очень прошу Вас помочь Диане…
— И не только ты, Лиза. Денис звонил мне сегодня рано утром и уже консультировался по поводу своей очень тяжелой пациентки, имени не называл, но, судя по всему, это и была Диана… Да, мир тесен, девочка. Мир тесен. — Задумчиво повторил профессор. — Я сказал, что полностью согласен с назначенными процедурами и обещал по возможности заехать, если возникнут осложнения.
— Вы прямо камень у меня с души сняли, Альберт Владимирович. — Искренне обрадовалась я. — Я сильно сомневалась в этом Денисе Алексеевиче, но и обижать его недоверием тоже как то не хотелось… Я рада, что все так удачно сложилось… Тихомиров сказал, что состояние Дианы пока стабилизировалось, но я все же попрошу Вас, профессор, заехать к ней хотя бы не на долго…
— Не волнуйся, Лиза, само собой, я заеду в больницу в самое ближайшее время, — твердо заверил меня Ильин. — Я и так бы время выбрал, раз Денис попросил, а уж для Дианы и говорить не о чем.
— Ну, что твой профессор сказал? — начала теребить меня за рукав Юля, как только я нажала кнопку отбоя. — Приедет он Дину посмотреть?
— Конечно, приедет, Юль. Альберт Владимирович лечит ее лет десять, а то и больше, почти как член семьи уже … Так что не волнуйся, если Диане можно помочь, то он все сделает…
— А что ты тогда такая кислая стала, будто он тебя расстроил чем-то? — Удивленно посмотрела на меня подруга. — Я даже подумала грешным делом, что он отказался…
— Да, похоже, зря я на этого доктора местного так наезжала… — С досадой ответила я. — Неудобно получилось…
— Подумаешь. — Легкомысленно махнула рукой Юля. — Лично мне на его обиды начихать. Станет Дине немного получше, перевезем ее отсюда в более приличное место, а этому в крайнем случае заплатишь побольше…
— Если он возьмет, — пробурчала я себе под нос.
— Что? — Не расслышала Юля.
— Конечно, заплачу, — громко ответила я. — Пусть только поможет Диане выбраться, а я уж в долгу не останусь. Ну, что подруга, ждать здесь нам больше нечего, вроде, все, что могли, сделали, теперь нужно с мужем твоим молодым повидаться, узнать, что думает насчет всего этого милиция.
— Петя давно из милиции ушел. — Почему-то обиделась на мои слова Юля. — Он теперь начальник сыскного бюро…
— «Надежда», — перебила я, — я все это прекрасно знаю. Вы дарите людям надежду на то, что все закончится хорошо. Вот и пойдем, подарите мне хоть немножко этой самой надежды… А насчет Пети, не обижайся. Разве быть милиционером в твоем понятии так уж не прилично?
— Нет, но… — замялась подруга, потом посмотрела на меня и продолжила. — Просто насмешки надоели до черта. Петя ведь моложе меня на восемь лет… Говорят, мол разбогатела баба и прикупила себе квартиру, машину и мужика молоденького… Не избалованного взяла из ментов, им платят то копейки, сама знаешь… Я и из города своего в первую очередь из-за этих насмешек уехала.
— Глупость какая! — Искренне сказала я и обняла Юлю за плечи. — Ты прекрасно выглядишь, такая женщина любому мужику за счастье будет и молодому, и не больно… Они просто завидуют, Юль, только и всего, а ты все близко к сердцу воспринимаешь…
— Но я ведь не держу его, Лиз. — Как бы оправдываясь, заглянула мне в глаза подруга. — Да и он начал за мной ухаживать, когда еще и не знал об оставленных тобой бриллиантах… Я ему сама понравилась, а не мои деньги. Правда?
— Конечно. — Успокоила я подругу. — Петя не тот человек, которого можно купить, поверь мне, я знаю, что говорю, а вот о бриллиантах ты ему совершенно напрасно рассказала, он слишком честный, чтобы ворованным пользоваться.
— Но мы же с тобой не крали, драгоценности попали к нам случайно… Их что, по-твоему, нужно было контрабандистам вернуть? Или государству?
— Не шуми, Юль. Мое мнение ты знаешь, а вот Петино могло с нашим и не совпасть…
— Да я ему всего то и не рассказала. — Призналась Юля. — Съездила к твоему ювелиру где то через пару месяцев, когда все успокоилось, обменяла бриллианты на деньги, положила их в банк… С Петей мы тогда уже вместе жили, но он ни разу не спросил меня, сколько средств у меня на счетах осталось после пожара. О деньгах мы заговорили впервые, когда я ему машину дорогущую подарила на день рождения…
— Отказывался? — Удивилась я.
— Представь себе, да. — Вздохнула подруга. — Пришлось показать ему сберкнижку, чтобы он убедился, что я не последнюю копейку на него потратила.
— Ну, а как ты происхождение денег объяснила? Ведь когда склад сгорел, ты при всех горько плакала и убивалась, что осталась почти нищей…
— А ты тогда сказала, что поможешь… — напомнила Юля. — Это все слышали, вот я и сказала, что это ты мне такую сумму перевела на счет… Не смотри на меня так, это же почти правда. Ты спокойно могла взять эти камни себе, и никто бы не узнал, а ты мне отдала… Чтобы помочь…
— Не оправдывайся, Юль. Ну, сказала и сказала… Мне все равно, главное, чтобы тебе было удобно. Поехали в ваше агентство, не терпится узнать подробности произошедшего с Дианой.
— Я специально предложила «Надежду» Пете открыть, и оформила все на него. Так он занимается привычным для себя делом, и не мается от того, что сидит у меня на шее. — Все никак не могла успокоиться Юля. — Гордый он очень.
ГЛАВА 6
— Это значит, что до завтрашнего утра ей не должно стать хуже. — Без особых эмоций отозвался доктор. — Я могу пойти домой и быть уверенным, что ваша подруга доживет до моего следующего дежурства.
— А вдруг она в себя придет в Ваше отсутствие… — С надеждой посмотрела на него Юля.
— Не думаю. Она потеряла слишком много крови, в мозг долго не поступал кислород в надлежащем объеме… За ее рассудок нам, боюсь, придется еще не мало побороться… Но это потом, в том случае если ее организм сумеет выкарабкаться из этой пропасти…
— Но надежда то есть? — Спросила я, когда Тихомиров уже почти скрылся за дверью.
— Надежда есть всегда. — Донеслось мне в ответ. Денис Алексеевич даже не обернулся.
— Ну, и как тебе доктор? — Поинтересовалась Юля, когда фигура Тихомирова скрылась из вида.
— Сама не пойму… — Я постаралась быть искренней и справедливой. — Как человек он мне не слишком симпатичен, а в медицине я мало смыслю… Он подал мне прекрасную мысль, нужно привезти сюда для консультации профессора Ильина, у него лечатся почти все мои знакомые… Я ему доверяю… Только сделать это хорошо бы сегодня, пока этот Денис Алексеевич будет дома отдыхать. Зачем обижать хорошего человека. — Пояснила я в ответ на удивленный взгляд Юли.
— Так он же все равно узнает.
— Но мы же должны убедиться насколько профессиональную помощь получает здесь Диана. Если Ильин подтвердит компетентность Тихомирова, я лично принесу ему свои глубочайшие извинения…
— А если нет?
— Тогда милейший Денис Алексеевич, выйдя завтра на работу, найдет палату номер восемь пустой, и обижаться не на кого будет…
Голос профессора Ильина в телефонной трубке сразу же потеплел, как только он услышал, кто с ним говорит.
— Лизонька, солнышко, я рад, деточка, что ты, наконец то, вернулась домой. Давно пора, не дело строить свою жизнь вдали от родины… За границей можно работать, отдыхать, учиться, но детей рожать нужно в родных стенах… Уж не замуж ли ты снова вышла? Хотя нет, вряд ли… Ты бы меня пригласила…
— Обязательно! — Невольно рассмеялась я.
— Как сынок? Здоров? — В голосе профессора появилась легкая тень беспокойства. — Если ты мне звонишь, значит, у кого-то со здоровьем не все в порядке…
— Да, Вы угадали, Альберт Владимирович, у нас проблемы… крупные. Диана в больнице. Состояние очень тяжелое, она в коме.
— Почему ее не привезли в мою клинику? — Ильин, в течении всего разговора напоминавший престарелого добродушного дядюшку, как только речь зашла о серьезных вопросах, связанных с его любимой медициной, мгновенно изменился, превратившись в серьезного квалифицированного профессионала.
— Ее милиция, когда обнаружила, так сразу на скорой в ближайшую больницу направила… Я сама только сегодня утром из Франции прилетела, теперь даже не знаю, что делать… Она вены в собственной ванне вскрыла, выжила просто чудом…
— Перевозить ее не рекомендуют?
— Категорически. Условия мы ей, конечно, создать попытались приличные… ну, насколько это там вообще возможно. Палата отдельная, сиделка… А вот насчет компетентности врачей я, честно сказать, сомневаюсь.
— Какое леченье ей прописано? — Озабоченно поинтересовался Ильин. — Надеюсь, ты им сказала, что у Дианы аллергия на многие лекарственные препараты?
— Да, это Юля, подруга наша, доктору сообщила… А насчет леченья, Вы же знаете, Альберт Владимирович, я мало что понимаю… Врач сказал ждать нужно, как организм прореагирует на огромную кровепотерю… Но я не могу просто так сидеть и ждать, умрет Диана или не умрет, я должна что то сделать… Я поэтому и позвонила Вам, Альберт Владимирович, не могли бы Вы…
— Конечно! — Нетерпеливо перебил меня профессор. — Она моя постоянная пациентка и, естественно, я немедленно займусь ее лечением. В какую больницу ее отвезли?
— В центральную. Врача зовут Тихомиров Денис Алексеевич.
— Ну, слава богу. — С видимым облегчением вздохнул Ильин. — Хоть в чем-то Дианочке повезло.
— Он что, такой хороший доктор? — Я, честно говоря, удивилась тому, что профессору известно имя какого то заштатного врача.
— Он не плохой, Лиза. А это уже многого стоит. В государственных клиниках таких специалистов единицы остались, и вам повезло, что Диана попала именно в его руки. Он парень молодой, правда, но очень талантливый и надежды подает большие в своей области.
— Странно. А Вы, Альберт Владимирович его, случайно, ни с кем не спутали?… Как-то он на меня не произвел впечатления …
— Ну, что ты деточка, я хоть и стар, но своих учеников пока и по именам, и по фамилиям всех до одного помню, и за успехами их внимательно слежу, помогаю иногда… правда, если просят, сам не лезу…
— Я очень прошу Вас помочь Диане…
— И не только ты, Лиза. Денис звонил мне сегодня рано утром и уже консультировался по поводу своей очень тяжелой пациентки, имени не называл, но, судя по всему, это и была Диана… Да, мир тесен, девочка. Мир тесен. — Задумчиво повторил профессор. — Я сказал, что полностью согласен с назначенными процедурами и обещал по возможности заехать, если возникнут осложнения.
— Вы прямо камень у меня с души сняли, Альберт Владимирович. — Искренне обрадовалась я. — Я сильно сомневалась в этом Денисе Алексеевиче, но и обижать его недоверием тоже как то не хотелось… Я рада, что все так удачно сложилось… Тихомиров сказал, что состояние Дианы пока стабилизировалось, но я все же попрошу Вас, профессор, заехать к ней хотя бы не на долго…
— Не волнуйся, Лиза, само собой, я заеду в больницу в самое ближайшее время, — твердо заверил меня Ильин. — Я и так бы время выбрал, раз Денис попросил, а уж для Дианы и говорить не о чем.
— Ну, что твой профессор сказал? — начала теребить меня за рукав Юля, как только я нажала кнопку отбоя. — Приедет он Дину посмотреть?
— Конечно, приедет, Юль. Альберт Владимирович лечит ее лет десять, а то и больше, почти как член семьи уже … Так что не волнуйся, если Диане можно помочь, то он все сделает…
— А что ты тогда такая кислая стала, будто он тебя расстроил чем-то? — Удивленно посмотрела на меня подруга. — Я даже подумала грешным делом, что он отказался…
— Да, похоже, зря я на этого доктора местного так наезжала… — С досадой ответила я. — Неудобно получилось…
— Подумаешь. — Легкомысленно махнула рукой Юля. — Лично мне на его обиды начихать. Станет Дине немного получше, перевезем ее отсюда в более приличное место, а этому в крайнем случае заплатишь побольше…
— Если он возьмет, — пробурчала я себе под нос.
— Что? — Не расслышала Юля.
— Конечно, заплачу, — громко ответила я. — Пусть только поможет Диане выбраться, а я уж в долгу не останусь. Ну, что подруга, ждать здесь нам больше нечего, вроде, все, что могли, сделали, теперь нужно с мужем твоим молодым повидаться, узнать, что думает насчет всего этого милиция.
— Петя давно из милиции ушел. — Почему-то обиделась на мои слова Юля. — Он теперь начальник сыскного бюро…
— «Надежда», — перебила я, — я все это прекрасно знаю. Вы дарите людям надежду на то, что все закончится хорошо. Вот и пойдем, подарите мне хоть немножко этой самой надежды… А насчет Пети, не обижайся. Разве быть милиционером в твоем понятии так уж не прилично?
— Нет, но… — замялась подруга, потом посмотрела на меня и продолжила. — Просто насмешки надоели до черта. Петя ведь моложе меня на восемь лет… Говорят, мол разбогатела баба и прикупила себе квартиру, машину и мужика молоденького… Не избалованного взяла из ментов, им платят то копейки, сама знаешь… Я и из города своего в первую очередь из-за этих насмешек уехала.
— Глупость какая! — Искренне сказала я и обняла Юлю за плечи. — Ты прекрасно выглядишь, такая женщина любому мужику за счастье будет и молодому, и не больно… Они просто завидуют, Юль, только и всего, а ты все близко к сердцу воспринимаешь…
— Но я ведь не держу его, Лиз. — Как бы оправдываясь, заглянула мне в глаза подруга. — Да и он начал за мной ухаживать, когда еще и не знал об оставленных тобой бриллиантах… Я ему сама понравилась, а не мои деньги. Правда?
— Конечно. — Успокоила я подругу. — Петя не тот человек, которого можно купить, поверь мне, я знаю, что говорю, а вот о бриллиантах ты ему совершенно напрасно рассказала, он слишком честный, чтобы ворованным пользоваться.
— Но мы же с тобой не крали, драгоценности попали к нам случайно… Их что, по-твоему, нужно было контрабандистам вернуть? Или государству?
— Не шуми, Юль. Мое мнение ты знаешь, а вот Петино могло с нашим и не совпасть…
— Да я ему всего то и не рассказала. — Призналась Юля. — Съездила к твоему ювелиру где то через пару месяцев, когда все успокоилось, обменяла бриллианты на деньги, положила их в банк… С Петей мы тогда уже вместе жили, но он ни разу не спросил меня, сколько средств у меня на счетах осталось после пожара. О деньгах мы заговорили впервые, когда я ему машину дорогущую подарила на день рождения…
— Отказывался? — Удивилась я.
— Представь себе, да. — Вздохнула подруга. — Пришлось показать ему сберкнижку, чтобы он убедился, что я не последнюю копейку на него потратила.
— Ну, а как ты происхождение денег объяснила? Ведь когда склад сгорел, ты при всех горько плакала и убивалась, что осталась почти нищей…
— А ты тогда сказала, что поможешь… — напомнила Юля. — Это все слышали, вот я и сказала, что это ты мне такую сумму перевела на счет… Не смотри на меня так, это же почти правда. Ты спокойно могла взять эти камни себе, и никто бы не узнал, а ты мне отдала… Чтобы помочь…
— Не оправдывайся, Юль. Ну, сказала и сказала… Мне все равно, главное, чтобы тебе было удобно. Поехали в ваше агентство, не терпится узнать подробности произошедшего с Дианой.
— Я специально предложила «Надежду» Пете открыть, и оформила все на него. Так он занимается привычным для себя делом, и не мается от того, что сидит у меня на шее. — Все никак не могла успокоиться Юля. — Гордый он очень.
ГЛАВА 6
Ивакин, увидев нас на пороге своего кабинета, кажется, даже не удивился. Поднял от бумаг голову, кивнул нам на кожаный диван у стены и снова уткнулся в записи.
— Посидите минутку, — буркнул он. — Сейчас дочитаю…
Мы молча уселись на прохладное мягкое сиденье и замерли. Меня такой холодноватый прием немного обидел, но если вспомнить обстоятельства нашей последней встречи с Петром, то я вполне понимала, что один мой вид напоминал Ивакину преступление, невольным соучастником которого я его сделала тогда, четыре года назад. Я до сих пор не знаю, как он относится к тому, что я убила мужа на его глазах, да еще и имела наглость притянуть его, как лжесвидетеля, для своего оправдания. Он полностью подтвердил во всех инстанциях мои слова о том, что Сергей покончил с собой, но со мной после той ночи не разговаривал ни разу. Он настойчиво избегал встречи, да и я не горела желанием обсуждать эту проблему. А потом я уехала во Францию и совсем потеряла и Ивакина, и Юлю из виду… Возможно, Петр до сих пор проклинает меня за то, что я повесила на его душу такой тяжелый и неприятный груз…
Ивакин за эти несколько лет изменился. Стал солидней, взрослее и даже, пожалуй, красивей. В моей памяти он отложился молоденьким взлохмаченным юнцом в потертой кожаной куртке. Сейчас передо мной сидел высокий солидный молодой человек в дорогом костюме, рубашке, при галстуке. Щеки гладко выбриты, волосы уложены… Вот только глаза, в тот момент, когда он мельком глянул в нашу с Юлей сторону, показались мне прежними. Такими же молодыми и чистыми… Похоже, деньги еще не успели испортить этого честного искреннего паренька.
— Что это вы замерли, как в церкви? — Вывел меня из задумчивости голос Петра. — Рад тебя видеть, Лиза. Я слышал, ты только сегодня утром из Франции прилетела? Совсем?
— Да нет, просто Диана просила… поговорить нам нужно было о многом, а теперь видишь, как получилось. Не успела.
— Да знаю. — Глаза Ивакина потемнели. — Я, в отличии от тебя, поговорить с ней успел, да только помочь не получилось.
— Не вини себя Петь. — Подошла к нему Юля. — Кто же знал, что так получится? Она вчера вот в этом кресле сидела, рассказывала о своих проблемах… Я даже предположить не могла, что сегодня…
— Ты и не должна была. — С досадой перебил ее муж. — А я обязан был предвидеть …
— Ну, и что ты мог сделать? — Поинтересовалась я.
— Я предлагал ей охрану, но она отказалась…
— Почему? — Удивилась я. — Она сама говорила мне, что боится…
— Мы разговаривали с ней вчера. Она хотела, чтобы мы начали охранять ее с сегодняшнего дня, а ночью у нее намечалось свидание… с мужчиной, так что ее было кому защитить.
— Вот и защитил. — Задумчиво протянула я. — По полной программе.
— Может, он не пришел, и Диана от отчаяния решила вскрыть себе вены? — Снова подала голос Юля. Не только я, но и Петя посмотрели на нее после этого, как на помешанную.
— Ты сама то веришь, в то что говоришь? — Спросила я. — Разве можно представить, чтобы наша Диана, миллионерша и красавица, по которой пол города с ума сходит, решила уйти из жизни, потому что какой то сопляк не пришел к ней на свидание?
— Да я так просто сказала, — торопливо начала оправдываться подруга. — Версии выдвигаю. Ведь теоретически так могло быть… Между прочим, не я это придумала, меня об этом утром милиционер в больнице спрашивал…
— Не все люди, работающие в милиции умные. — Тактично заметила я и покосилась на Ивакина, помнится, раньше он сильно гордился тем, что служит в правоохранительных органах.
— Ребята обязаны рассмотреть все варианты. — Сказал он. — Да и Диану они не знают так близко, как мы, не говоря уж о ее предполагаемом кавалере.
— Еще не установлено, что это за мужчина? — Поинтересовалась я.
— Еще не установлено, был ли он вообще… В квартире масса отпечатков пальцев, у твоей подруги в доме часто бывали мужчины, но никаких признаков того, что в тот вечер у нее было свидание, не наблюдается. На кухне порядок, постель заправлена. Ни вина, ни свечей, ни презервативов…
— В «Пеликане» узнавал, может, она ужинала там с этим мужчиной?
— С Малаховым я еще поговорить не успел, но метрдотель утверждает, что она вчера в их ресторане только обедала и больше не появлялась… Больше того, даже предупредила, чтобы столик ей на вечер не бронировали.
— Ясно. А кто ее обнаружил? — Спросила я.
— Соседи снизу. Если бы не они, то сейчас Диана лежала бы не в палате, а в морге.
— Это же, вроде, ночью случилось, вернее, на рассвете, — удивилась я. — Какого черта к ней в квартиру понесло соседей? Там что шум был какой то?
— Нет. Убийца… Если все таки предположить, что она сделала это не сама, — по старой ментовской привычке поправился он, но потом все же добавил, — хотя лично у меня практически сомнений нет, что все это инсценировка… Так вот этот убийца, на мой взгляд, очень похож на растяпу и полнейшего дилетанта в подобного рода делах. Действовал явно не профессионал. Столько раз пытаться и не довести до конца такого элементарного дела, мог только полный неудачник . Газ, селитра, фен… любой из этих способов почти наверняка должен был сработать, но все они дали осечку… То же произошло и с ванной. Этот парень тщательно уничтожил все следы своего пребывания в квартире Городецкой, но забыл выключить в ванне воду. Видимо, он сначала уложил Диану в ванну, перерезал ей вены и только потом, чтобы сильно не испачкаться и не измочиться, включил воду. Дожидаться, пока наполнится ванна, он не стал, может, нервничал сильно или еще по каким то причинам, но он оставил включенный кран и ушел, захлопнув дверь.
— Но вода не могла перелиться за край, там есть вполне приличный слив…
— Возможно, после его ухода Диана на какое то время пришла в себя, или просто неудачно пошевелилась, но длинный носик крана был повернут не в сторону ванны, а в сторону пола, вода лилась прямо туда… Соседи, как только у них закапало, начали трезвонить в дверь, а видя, что никто не открывает, вызвали охрану, у них есть ключи ото всех квартир… Ну, дальше понятно. — Я кивнула.
— А мне не все понятно. — Подала голос Юля. — Почему Дина не сопротивлялась? Она что, так просто лежала в ванне и ждала, когда ей перережут вены? Может, ей по голове предварительно стукнули? Так следы же должны остаться. А если ее ударили, то говорить о самоубийстве уже нельзя… Правда ведь?
— Так то оно так… — Задумчиво протянул Петр. — Я, когда вы вошли, как раз заключение экспертов читал… Диана не сопротивлялась, потому что спала, у нее в крови обнаружена лошадиная доза снотворного.
— А это что, не то же самое? — Удивилась Юля. — Не сама же она его напилась, если уже решила вены резать.
— А самоубийцы часто так делают. — Со вздохом ответила я. — На всякий случай подстраховываются, или, чтобы не так страшно было. Мне это сегодня в больнице доктор Тихомиров объяснил.
— Тем более, что и пузырек из-под таблеток рядом с ванной валялся, а на нем Дианины отпечатки.
— Ну вот, а ты говоришь, что убийца дилетант, а он вон как все продумал, придраться совершенно не к чему, а от случайностей никто не застрахован. — В голосе Юли особой уверенности не наблюдалось.
— Я не слишком правильно выразился. — Согласно кивнул Ивакин. — Не то что совершенный дилетант, скорее неврастеник. Он очень хорошо и детально продумывал преступление, но довести дело до конца у него все время не хватало то ли выдержки, то ли чего то еще…
— А может, ее вообще не собирались по настоящему убивать? Пугали, например? Или хотели, чтобы все вокруг принимали ее за ненормальную. Ты заметил, как настойчиво хотят скрыть факт постороннего присутствия в этом деле? Если смотреть со стороны, мы видим всего лишь неосторожность с феном, и три попытки самоубийства, селитрой, газом и сегодняшний случай…
— Я уже думал об этом, Лиз. — Признался Петр. — Но, честно сказать, сомневаюсь. В каждом из этих случаев Диане помог просто случай. Преступник никак не мог заранее знать, что подруга домработницы родит, и она придет к Диане раньше, чтобы успеть в роддом. Что у Дины сильнейшая аллергия на все, что попало, она начнет зверски кашлять от запаха газа и от этого проснется, вместо того, чтобы уснуть навеки, да и дверь он сегодня тщательно запер перед уходом, а вскрыть ее, сама знаешь, совсем не просто, если бы не охранники с ключами… Да и то они бы не успели, если бы дочка соседей не пошла под утро в туалет, то они обнаружили бы протечку намного позднее… Нет, я считаю Диану реально четыре раза пытались убить. Вполне по настоящему.
— Ну, тогда после выздоровления Диане нужно посоветовать сходить в церковь и поставить здоровенную свечку своему расторопному ангелу-хранителю. Не всем хорошим людям везет с таким завидным постоянством. Что ты намерен делать для поисков преступника?
Петя задумчиво посмотрел на меня и потянулся за сигаретой.
— Об этом пока еще рано говорить, времени собраться с мыслями почти не было… Я дал ребятам задания, они отправились выполнять, результатов ожидаю не раньше вечера, тогда и выводы хотя бы приблизительные делать можно будет…
— Ребят… — нерешительно вклинилась в наш разговор Юля, я вообще уже успела отметить про себя, что обычно довольно бойкая подруга заметно робела в присутствии молодого супруга, — может, к нам поедем, отметим встречу… шутка ли, больше трех лет не виделись… там и поговорите спокойно.
— Юль, я же тебе сто раз говорил, что дом это дом, а работа, это работа, не стоит смешивать эти два понятия. Конечно же, мы посидим, отметим встречу, но не сейчас. Ради бога, не обижайся, но ты ведь и сама понимаешь, у нас сейчас целая куча более важных и не отложных дел. Я хочу, чтобы Лиза рассказала нам все, что знает о Диане. Я так понял, что ты знаешь ее чуть ли не всю жизнь… — Петя вопросительно посмотрел на меня, я молча кивнула — Ну вот, а для меня сейчас важна любая, даже самая незначительная подробность…
— Тогда я, может быть, поеду домой, насчет ужина дам Дарье распоряжения? — Поднялась с дивана Юля.
— Хорошо, а мы, как только закончим дела, сразу же подъедем.
Петя проводил жену до двери, поцеловал в щеку и снова вернулся за стол.
Мельком просмотрев стопку бумаг на столе, он вынул одну из них .
— Значит, на чем мы остановились…
— На поисках преступника. — Подала с дивана голос я.
— Прежде, чем начинать его искать, нужно в первую очередь определиться в главном. Ты вообще уверена, что мы, действительно, имеем дело с попыткой убийства?
— Ты что, Петь, с дуба рухнул? — удивилась я. — А что это по-твоему еще может быть, шутка, розыгрыш неудачный?
— Но ведь в милицейском отчете ясно сказано — попытка САМОубийства, а в таком случае искать преступника смысла нет…
— Я, конечно, понимаю, что ты должен рассмотреть все возможные варианты. Но знаешь, Петь, этот можешь сразу выбросить из головы. У Дианы совершенно не было повода для того, чтобы добровольно уйти из жизни… Понимаешь, не было. Для того, чтобы принять такое решение нужен очень сильный мотив, а она, разговаривая вчера утром со мной по телефону, была совершенно спокойна. Единственное, что ее тревожило, это постоянные покушения на ее жизнь… Кстати, и их нельзя со счетов сбрасывать…
— С того момента, пока ты разговаривала с ней по телефону, до того, когда произошла трагедия, прошло более двенадцати часов, а это не мало…
— Не представляю, что могло случиться такого, что она даже моего приезда дождаться не смогла…
— Например, вот что… — Петя показал мне листок, который до этого лежал перед ним на столе. — Это допрос домработницы Дианы.
— Гали? Что она может знать о вчерашнем дне, когда Дина ее три дня назад по моему совету от греха подальше отправила в отпуск…
— Совершенно точно, отправила. — Кивнул Ивакин. — Мои ребята чуть успели ее сегодня на железнодорожном вокзале перехватить, она к матери в Ростов уезжала…
— Ну, вот…
— Ты не дослушала. — Спокойно продолжал Петя. — Вчера около восьми вечера Галя заходила в квартиру Дианы. Она не смогла достать билет до Ростова, и хозяйка пообещала ей помочь . Утром позвонила и сказала, что билет ей принесли, Галя может прийти и его забрать… Так вот в тот момент, когда она пришла, в квартире стоял жуткий скандал. Диана велела ей подождать на кухне, поэтому женщина невольно услышала часть разговора, тем более, что гостья Дианы разговаривала более чем на повышенных тонах…
— Гостья? — Изумилась я. — Интересно, кто это из подруг мог себе позволить кричать на Диану в ее же собственном доме?
— С чего ты взяла, что это была подруга? — Усмехнулся Ивакин. — Галя утверждает, что это была соперница…
— В чем?! — Еще больше изумилась я.
— В любви. Она кричала, что ее муж никогда не будет Дианиным, всячески ее оскорбляла, называла старухой и разными другими обидными словами… Если вспомнить, что Дина отказалась от моей помощи, потому что ждала мужчину, который, судя по всему, так и не пришел, то чем это не повод?
— Что именно? — Не поняла я. — Я повода не вижу.
— Ну, как же, оскорбленные чувства, и все такое прочее…
— Не смеши. Во первых, скандал этой дамочки обозначает как раз то, что большего успеха с кавалером добилась все таки Диана. Да и потом, даже если бы ее бросили все любовники разом, и не осталось больше ни одного стоящего мужика на свете, то и тогда она не стала бы вскрывать себе вены по столь ничтожному поводу.
— Кто знает…
— Я знаю. — Твердо сказала я. — Забудь о самоубийстве… По крайней мере, на почве любви.
— Ну что же. Тебе виднее. — Кивнул Ивакин. — Я, честно говоря, и сам был в этом уверен, но хотелось послушать твое мнение на этот счет. Значит, будем исходить из того, что речь все-таки идет о попытке убийства. — Я, молча, согласно кивнула. — В пользу этого свидетельствуют три предыдущих случая, а так же несколько косвенных фактов, отмеченных экспертом — синяки на запястьях, содранная кожа на спине, огромная доза снотворного в крови. На этом мы остановимся позднее, а сейчас нам с тобой нужно уделить основное внимание поискам мотива этого преступления. По своему опыту знаю, если мы сумеем вычислить, зачем все это могло быть проделано, то найти убийцу будет не так уж и сложно. Как ты считаешь, кому может быть выгодна смерть или хотя бы временное устранение твоей подруги?
— Не знаю… — растерялась я. — Она ведь совсем одинокая…
— Она очень богатая женщина. — Перебил меня Петр. — А деньги всегда привлекают преступников. Это аксиома. Кому достанется ее состояние, если Диана погибнет?
— Дочери. — Сразу же ответила я. — Или детской областной больнице.
— Как это? — Не понял Ивакин. — Ну, дочери ясно… а больница тут при чем?
— Она уже несколько лет назад составила завещание, в котором просит распорядиться после ее смерти состоянием именно так…
— А в каком случае все отойдет больнице?
— Если Натали откажется от наследства. — Спокойно ответила я.
— А разве такое может быть? — Изумился Петр. — Какая девушка может устоять перед миллионами долларов…
— Отношения Дианы с дочерью совсем не простые… Вернее сказать, никакие. Никто из нас не знает, что можно ожидать от этой совершенно незнакомой девочки… вернее, теперь уже девушки. Ей, кажется, уже около восемнадцати лет…
— Посидите минутку, — буркнул он. — Сейчас дочитаю…
Мы молча уселись на прохладное мягкое сиденье и замерли. Меня такой холодноватый прием немного обидел, но если вспомнить обстоятельства нашей последней встречи с Петром, то я вполне понимала, что один мой вид напоминал Ивакину преступление, невольным соучастником которого я его сделала тогда, четыре года назад. Я до сих пор не знаю, как он относится к тому, что я убила мужа на его глазах, да еще и имела наглость притянуть его, как лжесвидетеля, для своего оправдания. Он полностью подтвердил во всех инстанциях мои слова о том, что Сергей покончил с собой, но со мной после той ночи не разговаривал ни разу. Он настойчиво избегал встречи, да и я не горела желанием обсуждать эту проблему. А потом я уехала во Францию и совсем потеряла и Ивакина, и Юлю из виду… Возможно, Петр до сих пор проклинает меня за то, что я повесила на его душу такой тяжелый и неприятный груз…
Ивакин за эти несколько лет изменился. Стал солидней, взрослее и даже, пожалуй, красивей. В моей памяти он отложился молоденьким взлохмаченным юнцом в потертой кожаной куртке. Сейчас передо мной сидел высокий солидный молодой человек в дорогом костюме, рубашке, при галстуке. Щеки гладко выбриты, волосы уложены… Вот только глаза, в тот момент, когда он мельком глянул в нашу с Юлей сторону, показались мне прежними. Такими же молодыми и чистыми… Похоже, деньги еще не успели испортить этого честного искреннего паренька.
— Что это вы замерли, как в церкви? — Вывел меня из задумчивости голос Петра. — Рад тебя видеть, Лиза. Я слышал, ты только сегодня утром из Франции прилетела? Совсем?
— Да нет, просто Диана просила… поговорить нам нужно было о многом, а теперь видишь, как получилось. Не успела.
— Да знаю. — Глаза Ивакина потемнели. — Я, в отличии от тебя, поговорить с ней успел, да только помочь не получилось.
— Не вини себя Петь. — Подошла к нему Юля. — Кто же знал, что так получится? Она вчера вот в этом кресле сидела, рассказывала о своих проблемах… Я даже предположить не могла, что сегодня…
— Ты и не должна была. — С досадой перебил ее муж. — А я обязан был предвидеть …
— Ну, и что ты мог сделать? — Поинтересовалась я.
— Я предлагал ей охрану, но она отказалась…
— Почему? — Удивилась я. — Она сама говорила мне, что боится…
— Мы разговаривали с ней вчера. Она хотела, чтобы мы начали охранять ее с сегодняшнего дня, а ночью у нее намечалось свидание… с мужчиной, так что ее было кому защитить.
— Вот и защитил. — Задумчиво протянула я. — По полной программе.
— Может, он не пришел, и Диана от отчаяния решила вскрыть себе вены? — Снова подала голос Юля. Не только я, но и Петя посмотрели на нее после этого, как на помешанную.
— Ты сама то веришь, в то что говоришь? — Спросила я. — Разве можно представить, чтобы наша Диана, миллионерша и красавица, по которой пол города с ума сходит, решила уйти из жизни, потому что какой то сопляк не пришел к ней на свидание?
— Да я так просто сказала, — торопливо начала оправдываться подруга. — Версии выдвигаю. Ведь теоретически так могло быть… Между прочим, не я это придумала, меня об этом утром милиционер в больнице спрашивал…
— Не все люди, работающие в милиции умные. — Тактично заметила я и покосилась на Ивакина, помнится, раньше он сильно гордился тем, что служит в правоохранительных органах.
— Ребята обязаны рассмотреть все варианты. — Сказал он. — Да и Диану они не знают так близко, как мы, не говоря уж о ее предполагаемом кавалере.
— Еще не установлено, что это за мужчина? — Поинтересовалась я.
— Еще не установлено, был ли он вообще… В квартире масса отпечатков пальцев, у твоей подруги в доме часто бывали мужчины, но никаких признаков того, что в тот вечер у нее было свидание, не наблюдается. На кухне порядок, постель заправлена. Ни вина, ни свечей, ни презервативов…
— В «Пеликане» узнавал, может, она ужинала там с этим мужчиной?
— С Малаховым я еще поговорить не успел, но метрдотель утверждает, что она вчера в их ресторане только обедала и больше не появлялась… Больше того, даже предупредила, чтобы столик ей на вечер не бронировали.
— Ясно. А кто ее обнаружил? — Спросила я.
— Соседи снизу. Если бы не они, то сейчас Диана лежала бы не в палате, а в морге.
— Это же, вроде, ночью случилось, вернее, на рассвете, — удивилась я. — Какого черта к ней в квартиру понесло соседей? Там что шум был какой то?
— Нет. Убийца… Если все таки предположить, что она сделала это не сама, — по старой ментовской привычке поправился он, но потом все же добавил, — хотя лично у меня практически сомнений нет, что все это инсценировка… Так вот этот убийца, на мой взгляд, очень похож на растяпу и полнейшего дилетанта в подобного рода делах. Действовал явно не профессионал. Столько раз пытаться и не довести до конца такого элементарного дела, мог только полный неудачник . Газ, селитра, фен… любой из этих способов почти наверняка должен был сработать, но все они дали осечку… То же произошло и с ванной. Этот парень тщательно уничтожил все следы своего пребывания в квартире Городецкой, но забыл выключить в ванне воду. Видимо, он сначала уложил Диану в ванну, перерезал ей вены и только потом, чтобы сильно не испачкаться и не измочиться, включил воду. Дожидаться, пока наполнится ванна, он не стал, может, нервничал сильно или еще по каким то причинам, но он оставил включенный кран и ушел, захлопнув дверь.
— Но вода не могла перелиться за край, там есть вполне приличный слив…
— Возможно, после его ухода Диана на какое то время пришла в себя, или просто неудачно пошевелилась, но длинный носик крана был повернут не в сторону ванны, а в сторону пола, вода лилась прямо туда… Соседи, как только у них закапало, начали трезвонить в дверь, а видя, что никто не открывает, вызвали охрану, у них есть ключи ото всех квартир… Ну, дальше понятно. — Я кивнула.
— А мне не все понятно. — Подала голос Юля. — Почему Дина не сопротивлялась? Она что, так просто лежала в ванне и ждала, когда ей перережут вены? Может, ей по голове предварительно стукнули? Так следы же должны остаться. А если ее ударили, то говорить о самоубийстве уже нельзя… Правда ведь?
— Так то оно так… — Задумчиво протянул Петр. — Я, когда вы вошли, как раз заключение экспертов читал… Диана не сопротивлялась, потому что спала, у нее в крови обнаружена лошадиная доза снотворного.
— А это что, не то же самое? — Удивилась Юля. — Не сама же она его напилась, если уже решила вены резать.
— А самоубийцы часто так делают. — Со вздохом ответила я. — На всякий случай подстраховываются, или, чтобы не так страшно было. Мне это сегодня в больнице доктор Тихомиров объяснил.
— Тем более, что и пузырек из-под таблеток рядом с ванной валялся, а на нем Дианины отпечатки.
— Ну вот, а ты говоришь, что убийца дилетант, а он вон как все продумал, придраться совершенно не к чему, а от случайностей никто не застрахован. — В голосе Юли особой уверенности не наблюдалось.
— Я не слишком правильно выразился. — Согласно кивнул Ивакин. — Не то что совершенный дилетант, скорее неврастеник. Он очень хорошо и детально продумывал преступление, но довести дело до конца у него все время не хватало то ли выдержки, то ли чего то еще…
— А может, ее вообще не собирались по настоящему убивать? Пугали, например? Или хотели, чтобы все вокруг принимали ее за ненормальную. Ты заметил, как настойчиво хотят скрыть факт постороннего присутствия в этом деле? Если смотреть со стороны, мы видим всего лишь неосторожность с феном, и три попытки самоубийства, селитрой, газом и сегодняшний случай…
— Я уже думал об этом, Лиз. — Признался Петр. — Но, честно сказать, сомневаюсь. В каждом из этих случаев Диане помог просто случай. Преступник никак не мог заранее знать, что подруга домработницы родит, и она придет к Диане раньше, чтобы успеть в роддом. Что у Дины сильнейшая аллергия на все, что попало, она начнет зверски кашлять от запаха газа и от этого проснется, вместо того, чтобы уснуть навеки, да и дверь он сегодня тщательно запер перед уходом, а вскрыть ее, сама знаешь, совсем не просто, если бы не охранники с ключами… Да и то они бы не успели, если бы дочка соседей не пошла под утро в туалет, то они обнаружили бы протечку намного позднее… Нет, я считаю Диану реально четыре раза пытались убить. Вполне по настоящему.
— Ну, тогда после выздоровления Диане нужно посоветовать сходить в церковь и поставить здоровенную свечку своему расторопному ангелу-хранителю. Не всем хорошим людям везет с таким завидным постоянством. Что ты намерен делать для поисков преступника?
Петя задумчиво посмотрел на меня и потянулся за сигаретой.
— Об этом пока еще рано говорить, времени собраться с мыслями почти не было… Я дал ребятам задания, они отправились выполнять, результатов ожидаю не раньше вечера, тогда и выводы хотя бы приблизительные делать можно будет…
— Ребят… — нерешительно вклинилась в наш разговор Юля, я вообще уже успела отметить про себя, что обычно довольно бойкая подруга заметно робела в присутствии молодого супруга, — может, к нам поедем, отметим встречу… шутка ли, больше трех лет не виделись… там и поговорите спокойно.
— Юль, я же тебе сто раз говорил, что дом это дом, а работа, это работа, не стоит смешивать эти два понятия. Конечно же, мы посидим, отметим встречу, но не сейчас. Ради бога, не обижайся, но ты ведь и сама понимаешь, у нас сейчас целая куча более важных и не отложных дел. Я хочу, чтобы Лиза рассказала нам все, что знает о Диане. Я так понял, что ты знаешь ее чуть ли не всю жизнь… — Петя вопросительно посмотрел на меня, я молча кивнула — Ну вот, а для меня сейчас важна любая, даже самая незначительная подробность…
— Тогда я, может быть, поеду домой, насчет ужина дам Дарье распоряжения? — Поднялась с дивана Юля.
— Хорошо, а мы, как только закончим дела, сразу же подъедем.
Петя проводил жену до двери, поцеловал в щеку и снова вернулся за стол.
Мельком просмотрев стопку бумаг на столе, он вынул одну из них .
— Значит, на чем мы остановились…
— На поисках преступника. — Подала с дивана голос я.
— Прежде, чем начинать его искать, нужно в первую очередь определиться в главном. Ты вообще уверена, что мы, действительно, имеем дело с попыткой убийства?
— Ты что, Петь, с дуба рухнул? — удивилась я. — А что это по-твоему еще может быть, шутка, розыгрыш неудачный?
— Но ведь в милицейском отчете ясно сказано — попытка САМОубийства, а в таком случае искать преступника смысла нет…
— Я, конечно, понимаю, что ты должен рассмотреть все возможные варианты. Но знаешь, Петь, этот можешь сразу выбросить из головы. У Дианы совершенно не было повода для того, чтобы добровольно уйти из жизни… Понимаешь, не было. Для того, чтобы принять такое решение нужен очень сильный мотив, а она, разговаривая вчера утром со мной по телефону, была совершенно спокойна. Единственное, что ее тревожило, это постоянные покушения на ее жизнь… Кстати, и их нельзя со счетов сбрасывать…
— С того момента, пока ты разговаривала с ней по телефону, до того, когда произошла трагедия, прошло более двенадцати часов, а это не мало…
— Не представляю, что могло случиться такого, что она даже моего приезда дождаться не смогла…
— Например, вот что… — Петя показал мне листок, который до этого лежал перед ним на столе. — Это допрос домработницы Дианы.
— Гали? Что она может знать о вчерашнем дне, когда Дина ее три дня назад по моему совету от греха подальше отправила в отпуск…
— Совершенно точно, отправила. — Кивнул Ивакин. — Мои ребята чуть успели ее сегодня на железнодорожном вокзале перехватить, она к матери в Ростов уезжала…
— Ну, вот…
— Ты не дослушала. — Спокойно продолжал Петя. — Вчера около восьми вечера Галя заходила в квартиру Дианы. Она не смогла достать билет до Ростова, и хозяйка пообещала ей помочь . Утром позвонила и сказала, что билет ей принесли, Галя может прийти и его забрать… Так вот в тот момент, когда она пришла, в квартире стоял жуткий скандал. Диана велела ей подождать на кухне, поэтому женщина невольно услышала часть разговора, тем более, что гостья Дианы разговаривала более чем на повышенных тонах…
— Гостья? — Изумилась я. — Интересно, кто это из подруг мог себе позволить кричать на Диану в ее же собственном доме?
— С чего ты взяла, что это была подруга? — Усмехнулся Ивакин. — Галя утверждает, что это была соперница…
— В чем?! — Еще больше изумилась я.
— В любви. Она кричала, что ее муж никогда не будет Дианиным, всячески ее оскорбляла, называла старухой и разными другими обидными словами… Если вспомнить, что Дина отказалась от моей помощи, потому что ждала мужчину, который, судя по всему, так и не пришел, то чем это не повод?
— Что именно? — Не поняла я. — Я повода не вижу.
— Ну, как же, оскорбленные чувства, и все такое прочее…
— Не смеши. Во первых, скандал этой дамочки обозначает как раз то, что большего успеха с кавалером добилась все таки Диана. Да и потом, даже если бы ее бросили все любовники разом, и не осталось больше ни одного стоящего мужика на свете, то и тогда она не стала бы вскрывать себе вены по столь ничтожному поводу.
— Кто знает…
— Я знаю. — Твердо сказала я. — Забудь о самоубийстве… По крайней мере, на почве любви.
— Ну что же. Тебе виднее. — Кивнул Ивакин. — Я, честно говоря, и сам был в этом уверен, но хотелось послушать твое мнение на этот счет. Значит, будем исходить из того, что речь все-таки идет о попытке убийства. — Я, молча, согласно кивнула. — В пользу этого свидетельствуют три предыдущих случая, а так же несколько косвенных фактов, отмеченных экспертом — синяки на запястьях, содранная кожа на спине, огромная доза снотворного в крови. На этом мы остановимся позднее, а сейчас нам с тобой нужно уделить основное внимание поискам мотива этого преступления. По своему опыту знаю, если мы сумеем вычислить, зачем все это могло быть проделано, то найти убийцу будет не так уж и сложно. Как ты считаешь, кому может быть выгодна смерть или хотя бы временное устранение твоей подруги?
— Не знаю… — растерялась я. — Она ведь совсем одинокая…
— Она очень богатая женщина. — Перебил меня Петр. — А деньги всегда привлекают преступников. Это аксиома. Кому достанется ее состояние, если Диана погибнет?
— Дочери. — Сразу же ответила я. — Или детской областной больнице.
— Как это? — Не понял Ивакин. — Ну, дочери ясно… а больница тут при чем?
— Она уже несколько лет назад составила завещание, в котором просит распорядиться после ее смерти состоянием именно так…
— А в каком случае все отойдет больнице?
— Если Натали откажется от наследства. — Спокойно ответила я.
— А разве такое может быть? — Изумился Петр. — Какая девушка может устоять перед миллионами долларов…
— Отношения Дианы с дочерью совсем не простые… Вернее сказать, никакие. Никто из нас не знает, что можно ожидать от этой совершенно незнакомой девочки… вернее, теперь уже девушки. Ей, кажется, уже около восемнадцати лет…