«…возможно, потому, что ты чуть было, не стал закуской для змеи, пытаясь добыть ее?»
Ребекка взяла медаль и провела пальцем по гравировке в виде луны.
– Нашла что-нибудь? – поинтересовался он.
Чемберс покачала головой.
– Стол, пара полок… для чего это?
Крис пожал плечами, еще раз взглянув на окровавленную дыру, где раньше был глаз змеи. Он непроизвольно вздрогнул, представив себе, что могло бы случиться, если бы он промахнулся.
– Возможно, мы поймем это по дороге, – ответил он спокойно. – Давай, идем отсюда.
Ребекка вернула ему медаль, и вместе они покинули холодный чердак. Когда дверь за ними захлопнулась, Крис внезапно понял, что, хотя это никогда не волновало его прежде, теперь он определенно ненавидит змей.
* * *
Барри медленно поднимался по лестнице в главном зале, ледяные тиски все сильнее сжимали его сердце. Он осмотрел все комнаты в восточном крыле, которые смог открыть, и возвращался ни с чем.
Ужасные образы снова и снова мелькали в его мозгу, пока он с трудом передвигал ноги. Кейти, Мойра и Поли Энн, напуганные и страдающие в руках чужаков в собственном доме. Кейти знала комбинацию сейфа с оружием в подвале, но ей еще надо было спуститься вниз раньше, чем кто-то войдет… Поднявшись на лестничную площадку, Барри глубоко, судорожно вздохнул.
«Кейти даже в голову не пришло бы спуститься за оружием, если бы кто-то ломился в окно или дверь. Первым делом она побежала бы к девочкам, проверить, все ли с ними в порядке. Если я не найду эти гербовые медали, ничего не будет в порядке».
Нигде в особняке он не видел телефона или радио.
«Если Вескер доберется до лаборатории, сможет ли он связаться с „White Umbrella“ и отозвать убийц?»
Барри достиг двери на верхней площадке, ведущей в западное крыло. Единственная надежда оставалась на то, что Джилл или Вескер нашли три оставшиеся части головоломки. Он не знал, где сейчас капитан (хотя не сомневался, что этот ублюдок-предатель появится очень скоро), а Валентайн, вероятно, все еще прочесывала верхний этаж. Они могли бы распределить комнаты, которые она не успела осмотреть, и, по крайней мере, исключить наименее вероятные места. Если они не смогут найти оставшиеся медали, то ему придется вернуться в восточное крыло и начать крушить мебель.
Барри открыл дверь, ведущую в красный коридор, погруженный в свои мысли, и почти столкнулся с Крисом Рэдфилдом и Ребеккой Чемберс, вышедшими из двери справа от него.
Лицо Криса озарилось широкой, яркой улыбкой.
– Барри!
Парень рванулся вперед и изо всех сил обнял его, потом отстранился, все еще продолжая улыбаться.
– Господи, я так рад видеть тебя! Я начал думать, что мы с Ребеккой последние оставшиеся в живых. Где Джилл и Вескер?
Барри с трудом выдавил улыбку, стараясь найти приемлемый ответ. Его почти тошнило от осознания собственной вины. Лгать Валентайн было нелегко, но Криса он знал в течение многих лет…
«…Кейти и девочки, мертвые…»
– Мы с Джилл пошли за тобой, но все двери в том коридоре оказались запертыми, а когда мы вернулись в вестибюль, капитан исчез. После этого мы принялись искать вас двоих и выход отсюда, – Барри улыбнулся более естественно. – Хорошо, что вы в порядке. Вы оба, – по крайней мере, это было правдой.
– Так Вескер просто исчез? – спросил Крис.
Барри кивнул, чувствуя себя неловко.
– Да. И мы нашли Кена. Один из этих упырей добрался до него.
Крис вздохнул.
– Понятно. Форест и Ричард тоже мертвы.
Печаль волной накатила на Барри, и он тяжело сглотнул, чувствуя, как его ненависть к Вескеру возрастает.
«Во всем виноваты люди Вескера, и теперь они стараются скрыть доказательства, желая избежать ответственности. И, нравится мне это или нет, я должен помогать им».
Барри сделал глубокий вдох и отчетливо представил образ своей жены и дочерей.
– Джилл нашла черный ход. Мы думаем, что через него можно выбраться отсюда, но он закрыт на кодовый замок, напоминающий мозаику. Чтобы открыть его, нужны четыре гербовые медали, сделанные из меди. Джилл уже нашла одну, и мы думаем, что остальные спрятаны где-то в особняке…
Барри замолчал, заметив, как Крис с усмешкой сунул руку в карман жилета.
– Что-то вроде этого?
Барри смотрел на медаль в руках Криса, чувствуя, как сердце забилось быстрее.
– Да, это одна из них! Где вы нашли ее?
Ребекка застенчиво улыбнулась и ответила:
– Ему пришлось подраться с большой змеей за эту штуку… действительно большой змеей. Думаю, она могла быть результатом несчастного случая, хотя, вирус, способный действовать на разные роды… такие довольно редки.
Барри взял медаль так непринужденно, как только мог, нахмурившись.
– Несчастный случай?
Крис кивнул.
– Мы нашли кое-какие материалы, в которых говорится о том, что в поместье был расположен секретный исследовательский комплекс, и то, над чем они работали, вырвалось на волю. Вирус.
– Один из тех, что способны инфицировать как млекопитающих, так и рептилий, – добавила Ребекка. – Не только разные виды, различные семейства.
«Мою семью он точно инфицировал», – уныло подумал Барри. Он еще сильнее нахмурился, изображая заинтересованность, и попытался придумать оправдание, чтобы уйти. Капитан не приблизится к нему, пока он не будет один, и ему необходимо было поставить часть головоломки на место, чтобы доказать, что он все еще сотрудничает и убедил остальную часть команды помочь ему в поисках. Барри чувствовал, как секунды утекают; металл теплел в его влажных пальцах.
– Мы должны добиться поддержки федералов, – проговорил он, наконец, – полное расследование, помощь военных, карантин всей области.
Крис и Ребекка кивнули, а Барри вновь почувствовал себя раздавленным виной. Боже, если бы они не были настолько доверчивы.
– Но чтобы сделать это, мы должны найти все эти гербовые медали. Джилл могла найти еще одну, возможно, даже две…
«…я могу лишь молиться…»
– Ты знаешь, где она? – задал вопрос Крис.
Барри кивнул, быстро раздумывая.
– Я почти уверен, но это место похоже на лабиринт… почему бы вам ни подождать в главном зале, пока я не найду ее? Так мы сможем упорядочить наш поиск, и сделать больше работы, – он улыбнулся, надеясь, что выглядит более убедительным, чем сам себя чувствует. – Хотя, если мы не появимся скоро, попытайтесь найти еще медали. Черный ход в конце коридора западного крыла, на первом этаже.
Крис коротко взглянул на него, и в его пристальном взгляде Барри увидел множество вопросов; вопросов, на которые Барри не мог ответить. Зачем вообще разделяться? Что с пропавшим капитаном? Почему он так уверен, что черный ход ведет к спасению?
«Пожалуйста, пожалуйста, сделайте так, как я говорю».
– Хорошо, – неохотно отозвался Крис, – мы подождем, но если она не там, где ты думаешь, возвращайся. У нас больше шансов остаться в живых, если мы будем держаться вместе.
Барри кивнул и, прежде чем Крис успел сказать еще что-то, потрусил по темному коридору. Он видел неуверенность в глазах Криса, слышал сомнение в его голосе и после его последних слов испытывал отчаянное желание предупредить друга о предательстве Вескера. Уйти было единственной возможностью, чтобы не сказать то, о чем он потом будет сожалеть, то, что может убить его семью. Как только захлопнувшаяся за спиной дверь отгородила его от балкона, Барри пустился бежать, огибая углы на полной скорости. Около двери, ведущей к лестнице, лежал мертвый зомби, и Бертон перепрыгнул через него, не заметив зловония, свернул в соседний проход. Он преодолел заднюю лестницу в три прыжка, пока его совесть бесновалась внутри, протестуя против предательства.
«Ты лгун, Барри, ты используешь своих друзей так же, как Вескер использует тебя, играя на их доверии. Почему бы ни рассказать им, что происходит? Позволь им помочь тебе положить конец этому».
Барри загнал свои мысли поглубже, поскольку он уже влетел в крытый проход, хлопнув металлической дверью. Он не мог так рисковать. Что если Вескер был поблизости, подслушивал? Капитан завладел семьей Барри, чтобы шантажировать его, но если Крис и остальные узнают правду, что могло удержать Вескера от их убийства? Если Барри поможет ему уничтожить улики, S.T.A.R.S. не смогут ничего доказать, и капитан позволит им уйти. Барри подошел к плите перед черным ходом и остановился, вглядываясь. Облегчение затопило его, прохладное и приятное. Три из четырех отверстий оказались заполнены, медали солнца, ветра и звезды были на месте. Дело было сделано.
«Теперь он сможет добраться до лаборатории, отозвать своих людей, он не нуждается в нас больше! Я смогу вернуться и отвлекать команду, пока он будет делать то, что должен, РПД, в конце концов, появится, и мы забудем обо всем, что здесь произошло».
Барри настолько погрузился в свои ликующие мысли, что не расслышал приглушенные шаги на каменной дорожке позади него и не понял, что он не один, пока вкрадчивый голос Вескера не произнес:
– Отчего вы не закончите загадку, мистер Бертон?
Барри подскочил от неожиданности. Он впился взглядом в капитана, ненавидя это самодовольное, мягкое лицо, скрытое за темными очками.
Вескер улыбнулся, кивнув на гербовую медаль, зажатую у Барри в руке.
– Да, конечно, – мрачно проворчал Бертон и вставил недостающую часть на место. Внутри двери что-то басовито проскрежетало, между дверью и косяком образовалась щель, и Вескер протиснулся мимо Барри, чтобы открыть ее до конца. За дверью оказался небольшой и порядком, потрепанный склад для садовых инструментов. Барри заглянул внутрь и увидел выход в противоположной стене. Перед дверью не было никаких плит, никаких безумных загадок, которые надо решать. С этого момента Кейти и девочки были в безопасности. Отвесив поклон, Вескер пригласил Барри войти, все еще улыбаясь.
– Время поджимает, Барри, а у нас еще куча дел.
Барри настороженно посмотрел на него.
– О чем ты? Теперь ты можешь добраться до лаборатории.
– К сожалению, планы несколько изменились. Понимаешь, как оказалось, я должен найти еще кое-что, и я предполагаю, где оно может находиться, но есть некоторые трудности… И поскольку ты проделал такую великолепную работу, я хочу, чтобы этим тоже занялся ты, – улыбка Вескера преобразовалась в хищную ухмылку – холодное, безжалостное напоминание о том, что было поставлено на карту. – Фактически, боюсь, мне придется настаивать на этом.
После длинной, мучительной паузы Барри беспомощно кивнул.
Глава 13
«Моя дорогая Альма.
Я сижу здесь и думаю с чего бы начать, как в двух словах объяснить все, что произошло в моей жизни с момента нашего последнего разговора, и у меня уже не получается. Надеюсь, ты будешь жива и здорова, когда получишь это письмо, и что простишь мне мои каракули, мне не легко делать это. Даже когда я пишу, я чувствую, как простейшие мысли ускользают от меня, оставляя отчаяние и смущение, но я должен раскрыть тебе свою душу, прежде чем смогу упокоиться. Будь терпелива и поверь: все, что я расскажу тебе – правда.
Чтобы изложить всю историю целиком потребовались бы часы, а времени мало, поэтому просто прими следующие вещи как факт: в прошлом месяце в лаборатории произошел несчастный случай, и вирус, который мы изучали, вырвался на свободу. Почти все мои коллеги были инфицированы и сейчас мертвы или умирают, и природа болезни такова, что, оставаясь живыми, они утрачивают чувства. Этот вирус лишает своих жертв человечности, заставляя их разыскивать и уничтожать жизнь. Даже когда я пишу эти строки, я слышу, как они ломятся в мою запертую дверь, подобно безумным, голодным животным, и кричат, словно потерянные души.
Нет таких слов, чтобы в полной мере выразить сожаление и стыд, которые я испытываю, зная, что приложил руку к их созданию. Думаю, сейчас они не чувствуют ничего: ни боли, ни страха, – но то, что они не могут испытывать ужас от того, чем стали, не освобождает меня от тяжкого бремени. Отчасти я ответственен за тот кошмар, что меня окружает.
Несмотря на осознание вины, которым я проникнут целиком и которое будет преследовать меня до самой смерти, я мог бы попытаться выжить, лишь для того, чтобы вновь увидеть тебя. Но все мои усилия только откладывают неизбежное – я инфицирован и не существует лекарства, способного предотвратить то, что за этим последует… кроме как покончить с жизнью, прежде чем я потеряю то единственное, что отличает меня от них. Мою любовь к тебе. Пожалуйста, пойми. Пожалуйста, поверь, мне очень жаль.
Мартин Крэкхорн».
Джилл вздохнула, аккуратно кладя мятую бумагу на стол. Существа оказались жертвами собственных исследований. Выходит, ее соображения о том, что произошло в особняке, были верными, хотя содержание этого сентиментального письма подавляло всякое проявление гордости, которую она могла бы испытывать за свои дедуктивные способности. Вставив медаль солнца, она решила, что кабинет наверху достоин более внимательного осмотра, и, покопавшись там, она нашла последнее наспех написанное завещание Крэкхорна, закрытое в ящике стола.
Крэкхорн, Мартин Крэкхорн – в списке Трента среди прочих было это имя. Нахмурившись, Джилл медленно пошла назад к двери кабинета. По каким-то причинам Трент хотел, чтобы S.T.A.R.S. выяснили, что случилось в особняке, прежде чем это сделает кто-то другой, но, зная столько, сколько он, очевидно, знал, почему бы ни сообщить им напрямую? И для чего он сообщал им что-либо вообще?
Все еще хмурясь, она прошла через небольшое фойе кабинета и вернулась в коридор. Барри вел себя странно, и она хотела бы знать почему. Возможно, она могла бы получить прямой ответ, просто задав прямой вопрос…
«…а может, и нет. В любом случае, так я хоть чего-нибудь добьюсь».
Джилл остановилась у задней лестницы, глубоко вздохнув, и поняла, что что-то изменилось. Она неуверенно осмотрелась, пытаясь понять, о чем именно говорили ей чувства. Стало теплее. Совсем немного, но, определенно, теплее. И воздух посвежел… Словно кто-то открыл окно. Или, может быть, дверь.
Джилл развернулась и побежала вниз по ступенькам, внезапно загоревшись желанием проверить замок-головоломку. Спустившись, она увидела, что дверь, соединяющая один коридор с другим, была открыта. Она слышала слабое пение сверчков, чувствовала свежий ночной воздух, пробивающийся сквозь холодную затхлость дома. Девушка поспешила в темный коридор и свернула направо, стараясь не поддаваться надеждам. Еще один резкий поворот, и она увидела, что дверь, ведущая в крытый проход, открыта.
«Возможно, этим все и закончится, это вовсе не означает, что загадка решена».
Джилл бросилась бежать, чувствуя свежее тепло летнего воздуха на своей коже. Она завернула за угол по каменной дорожке, и короткий торжествующий смешок вырвался из ее груди, когда она увидела четыре вставленные гербовые медали рядом с открытой дверью. Теплый ветерок дул из комнаты, которую открыла головоломка. Это был небольшой склад для садовых инструментов. Металлическая дверь в стене напротив была открыта, и Джилл видела, как лунный свет играет на кирпичной стене за ржавыми петлями.
Барри оказался прав, дверь вела наружу. Теперь они могли дождаться помощи, найти безопасный путь через лес или, по крайней мере, подать сигнал.
«Но если Барри нашел недостающие части, почему он не пошел искать меня?»
Улыбка Джилл померкла, когда она вошла в сарай, рассеянно глядя на пыльные коробки и бочки, выстроившиеся вдоль серых каменных стен. Барри знал, где она была, он сам предложил ей взять второй этаж западного крыла…
Хотя, быть может, дверь открыл не Барри. Действительно, это мог быть Крис, Вескер или кто-нибудь из «Браво». Возможно, в этом случае ей стоило бы вернуться и найти Барри. Или сперва немного осмотреться и убедиться, что это вообще стоит усилий. Подобные действия казались разумными, но она должна была признать, что мысль вернуться в особняк по сравнению с возможным спасением, открывшимся перед ней, выглядела не очень-то привлекательной. Решение было принято, она достала свою «Беретту» и пошла к внешней двери. Первым, что она заметила, был звук льющейся воды, перекрывающий собой тихий шум леса и заполняющий прохладный воздух, словно рядом находился водопад. Вторым и третьим были тела двух застреленных насмерть собак, которые лежали поперек неровной каменной дорожки.
«Могу поспорить, что один из S.T.A.R.S. прошел здесь…»
Джилл осторожно вышла во внутренний двор, окруженный высокими стенами; низкая живая изгородь в кирпичных клумбах раскинулась по обе стороны от нее. Тяжелые темные облака угнетающе нависали над головой. Впереди, сразу за островком кустарника, стояли решетчатые железные ворота; слева был прямой проход, накрытый тенью от ограждавших его трехметровых стен. Казалось, нежный звук водопада исходит оттуда, хотя путь заканчивался металлическими воротами в несколько метров высотой.
«Возможно, там лестница, ведущая вниз?»
Джилл колебалась. Она оглянулась на ржавые арочные ворота впереди и затем на изогнутые тела собак-мутантов. Оба пса лежали ближе к воротам, чем к проходу, и, вероятно, были убиты, напав на стрелявшего, шедшего в том направлении.
Внезапно раздавшийся громкий плеск воды заставил ее принять решение. Джилл развернулась и побежала по залитому лунным светом проходу, надеясь хоть мельком увидеть, что же явилось причиной шума.
Она добралась до конца каменной дорожки и перегнулась через ворота, затем немного подалась назад, удивленная увиденным. Там не было лестницы, ворота открывались на крошечную платформу лифта и огромный внутренний двор шестью метрами ниже. Плеск раздавался справа, и Джилл, окинув взглядом двор, как раз успела заметить темную фигуру, прошедшую через водопад, который она слышала, и пропавшую за завесой воды, каскадами лившейся по западной стене.
«Какого черта?»
Моргнув, она уставилась на маленький водопад, не веря своим глазам. Плеск прекратился, как только человек исчез, и она была абсолютно уверена, что больше ничего не слышала, а это означало, что текущая вода скрывала тайный проход.
«Прекрасно, только этого здесь и не доставало. Боже, как будто мне подобных вещей внутри не хватило».
Управление одноместным лифтом располагалось на металлической панели рядом с ржавыми воротами, сама платформа находилась внизу во внутреннем дворе. Джилл щелкнула переключателем, но ничего не произошло. Ей придется спускаться другим путем, теряя время; а таинственный человек из водопада уходил все дальше.
«Если только…»
Джилл посмотрела вниз на узкую шахту подъемника. Она была квадратной, всего метр в ширину и открытой стороной выходила во двор. Подъем был бы трудным, но спуск? Легко. Она смогла бы спуститься вниз за минуту или даже меньше, упираясь в стены ногами и спиной. Джилл сняла дробовик со спины, готовясь карабкаться вниз, но тревожная мысль поселилась в ее сознании.
«Если человек, прошедший сквозь водопад, был одним из S.T.A.R.S., как он вообще узнал, что там был проход?»
Хороший вопрос, и не из тех, с которыми можно было затягивать. Крепко сжимая дробовик, Джилл открыла ворота и осторожно начала спускаться по шахте.
Они дали Барри целых пятнадцать минут, прежде чем по извилистым коридорам западного крыла направились в заднюю часть дома и обнаружили, что дверь открыта.
Теперь они стояли там, глядя на медную плиту и четыре гравированные медали. Крис смотрел на медаль полумесяца, которую взял Барри, чувствуя смущение и довольно сильное волнение. Барри был одним из самых честных и открытых парней из всех, кого он когда-либо знал. Если он сказал, что пойдет искать Джилл и затем вернется за ними, то именно это он и собирался сделать.
«Но он не вернулся. И если он попал в неприятности, как этот фрагмент, который я дал ему, оказался здесь?»
Ему не нравилось ни одно из объяснений, предложенных ему его разумом. Кто-то мог забрать медаль у Барри, или он установил ее сам, и только потом с ним что-то случилось… предположений могло быть великое множество, и ни одного хорошего.
Вздохнув, он отвернулся от медалей и взглянул на Ребекку.
– Что бы ни случилось с Барри, мы должны идти вперед. Возможно, это единственный путь, ведущий из особняка.
Ребекка едва заметно улыбнулась.
– Согласна. Знаешь, было бы просто замечательно выбраться отсюда.
– Да, без шуток, – сказал он с чувством.
Он даже не осознавал, насколько свыкся с холодной, угнетающей атмосферой дома, пока они не покинули его. Разница, в самом деле, была удивительной.
Они прошли через опрятный склад и остановились у дальней двери; оба глубоко дышали. Нервно покусывая нижнюю губу, Ребекка проверила свою «Беретту», наверное, в сотый раз, с тех пор как они покинули главный холл. Крис видел, насколько она была взволнована, и думал, есть ли что-нибудь, что ей необходимо знать, что-нибудь, что могло бы помочь ей, если бы им пришлось сражаться. Обучение S.T.A.R.S. охватывало все основы, но стрельба по видео экрану из игрушечного пистолета, была лишь отголоском реальности.
Внезапно Крис улыбнулся, вспомнив мудрые слова, которые он услышал на первой своей операции, находясь в окружении с небольшой группой измотанных выживших в провинции штата Нью-Йорк. Он был напуган и отчаянно пытался не показать этого. Капитаном миссии была грубая, удивительно низкая женщина, специалист по взрывчатке Кэйлор. Она оттащила его в сторону, прямо перед тем, как они пошли в атаку, оглядела его с ног до головы и дала ему единственный совет, лучший из всех, что он когда-либо получал.
«Сынок, – сказала она, – что бы ни происходило, когда начнут стрелять, постарайся не намочить штаны». Это вырвало его из нервного напряжения, заявление было настолько необычным, что заняло его мысли целиком, не оставив места худшим из опасений.
– Чему ты улыбаешься?
Крис тряхнул головой; улыбка исчезла. Так или иначе, он не думал, что это сработает на Ребекке, и опасности, с которыми они столкнулись, не отвечали стрельбой.
– Долгая история. Давай, идем.
Они окунулись в спокойный ночной воздух, сверчки и цикады сонно гудели в лесу, окружавшем поместье. Они с Чемберс оказались в своего рода внутреннем дворе, высокие кирпичные стены тянулись по обеим сторонам; налево ответвлялся проход. Крис слышал шум воды где-то совсем рядом и одинокий жалобный вой собаки или койота вдалеке.
«Кстати о собаках…»
Двое псов неуклюже растянулись на камнях, мягкий лунный свет мерцал на их влажных, жилистых телах. Крис подошел к одному из них и присел, коснувшись рукой его бока, затем быстро отдернул руку, нахмурившись; тело собаки-мутанта было липким и теплым, словно обтянутым толстым слоем слизи.
Он встал, вытирая руку о штаны.
– Убиты недавно, – произнес он спокойно, – не больше часа назад.
Впереди за кустами стояли ржавые ворота. Крис кивнул Ребекке. По мере того как они шли вперед, шум воды усилился до глухого рева.
Рэдфилд толкнул ворота, и они распахнулись с ужасным скрипом. Перед ними предстал огромный каменный резервуар размером с два плавательных бассейна. Кажущиеся непроходимыми заросли темно-зеленых деревьев и пышной растительности, угрожавшей прорваться через ограждение, повсюду отбрасывали глубокие тени. Они прошли вперед и остановились у края массивного бассейна. Очевидно, в данный момент проходил длительный процесс осушения; узкий поток воды, протекавший сквозь поднятую решетку на восточной стороне, и явился причиной шума. Обогнуть резервуар не представлялось возможным, но Крис увидел, что примерно на полтора метра ниже уровня воды есть проход, делящий водоем пополам. С обеих сторон были закреплены лестницы. Дорожка еще совсем недавно была затоплена: камни казались черными от мокрых водорослей.
С минуту Крис изучал необычный проход, задавшись вопросом, как кто-либо мог перебраться на другую сторону, когда резервуар не был осушен. Очередная тайна добавилась к растущему списку. Не говоря ни слова, они спустились вниз и поспешили на другую сторону, сапоги хлюпали по слизи на камнях, утопая в вязкой влаге. Крис быстро взобрался по второй лестнице и наклонился, чтобы помочь Ребекке. Окутанная тяжелой тенью, заваленная ветками и сосновыми иглами дорожка огибала открытый шлюз и окаймляла восточный край бассейна. Они направились к водному каскаду и успели пройти лишь пару метров, прежде чем начался дождь. Шлеп. Шлеп, шлеп. Крис нахмурился, внутренний голос подсказывал ему, что он не должен слышать капли дождя, их перекрыл бы гул бурлящей воды. Он поднял взгляд и увидел, как ветка, извиваясь, упала из листвы, висящей над оградой, ударилась о камни и медленно уползла прочь.
«Это не ветка…»
И на земле уже были дюжины этих тварей, они вились по камням и слетали с деревьев, шипя и корчась. Они с Ребеккой были окружены змеями.
– О, черт!
Ребекка с испугом обернулась на Криса и похолодела от ужаса; сердце сжалось в ледяных тисках, когда она увидела дорожку позади него. Земля ожила, черные ленты кольцами вились у их ног и падали сверху, подобно живому дождю. Девушка начала поднимать свой пистолет, с трудом понимая, что их слишком много, когда Крис грубо схватил ее за руку.
– Бежим!
Они бросились вперед. Ребекка непроизвольно вскрикнула, почувствовав, как толстое тело упало ей на плечо; холодная чешуя коснулась ее руки, когда оно соскользнуло и грузно рухнуло на камни.
Я сижу здесь и думаю с чего бы начать, как в двух словах объяснить все, что произошло в моей жизни с момента нашего последнего разговора, и у меня уже не получается. Надеюсь, ты будешь жива и здорова, когда получишь это письмо, и что простишь мне мои каракули, мне не легко делать это. Даже когда я пишу, я чувствую, как простейшие мысли ускользают от меня, оставляя отчаяние и смущение, но я должен раскрыть тебе свою душу, прежде чем смогу упокоиться. Будь терпелива и поверь: все, что я расскажу тебе – правда.
Чтобы изложить всю историю целиком потребовались бы часы, а времени мало, поэтому просто прими следующие вещи как факт: в прошлом месяце в лаборатории произошел несчастный случай, и вирус, который мы изучали, вырвался на свободу. Почти все мои коллеги были инфицированы и сейчас мертвы или умирают, и природа болезни такова, что, оставаясь живыми, они утрачивают чувства. Этот вирус лишает своих жертв человечности, заставляя их разыскивать и уничтожать жизнь. Даже когда я пишу эти строки, я слышу, как они ломятся в мою запертую дверь, подобно безумным, голодным животным, и кричат, словно потерянные души.
Нет таких слов, чтобы в полной мере выразить сожаление и стыд, которые я испытываю, зная, что приложил руку к их созданию. Думаю, сейчас они не чувствуют ничего: ни боли, ни страха, – но то, что они не могут испытывать ужас от того, чем стали, не освобождает меня от тяжкого бремени. Отчасти я ответственен за тот кошмар, что меня окружает.
Несмотря на осознание вины, которым я проникнут целиком и которое будет преследовать меня до самой смерти, я мог бы попытаться выжить, лишь для того, чтобы вновь увидеть тебя. Но все мои усилия только откладывают неизбежное – я инфицирован и не существует лекарства, способного предотвратить то, что за этим последует… кроме как покончить с жизнью, прежде чем я потеряю то единственное, что отличает меня от них. Мою любовь к тебе. Пожалуйста, пойми. Пожалуйста, поверь, мне очень жаль.
Мартин Крэкхорн».
Джилл вздохнула, аккуратно кладя мятую бумагу на стол. Существа оказались жертвами собственных исследований. Выходит, ее соображения о том, что произошло в особняке, были верными, хотя содержание этого сентиментального письма подавляло всякое проявление гордости, которую она могла бы испытывать за свои дедуктивные способности. Вставив медаль солнца, она решила, что кабинет наверху достоин более внимательного осмотра, и, покопавшись там, она нашла последнее наспех написанное завещание Крэкхорна, закрытое в ящике стола.
Крэкхорн, Мартин Крэкхорн – в списке Трента среди прочих было это имя. Нахмурившись, Джилл медленно пошла назад к двери кабинета. По каким-то причинам Трент хотел, чтобы S.T.A.R.S. выяснили, что случилось в особняке, прежде чем это сделает кто-то другой, но, зная столько, сколько он, очевидно, знал, почему бы ни сообщить им напрямую? И для чего он сообщал им что-либо вообще?
Все еще хмурясь, она прошла через небольшое фойе кабинета и вернулась в коридор. Барри вел себя странно, и она хотела бы знать почему. Возможно, она могла бы получить прямой ответ, просто задав прямой вопрос…
«…а может, и нет. В любом случае, так я хоть чего-нибудь добьюсь».
Джилл остановилась у задней лестницы, глубоко вздохнув, и поняла, что что-то изменилось. Она неуверенно осмотрелась, пытаясь понять, о чем именно говорили ей чувства. Стало теплее. Совсем немного, но, определенно, теплее. И воздух посвежел… Словно кто-то открыл окно. Или, может быть, дверь.
Джилл развернулась и побежала вниз по ступенькам, внезапно загоревшись желанием проверить замок-головоломку. Спустившись, она увидела, что дверь, соединяющая один коридор с другим, была открыта. Она слышала слабое пение сверчков, чувствовала свежий ночной воздух, пробивающийся сквозь холодную затхлость дома. Девушка поспешила в темный коридор и свернула направо, стараясь не поддаваться надеждам. Еще один резкий поворот, и она увидела, что дверь, ведущая в крытый проход, открыта.
«Возможно, этим все и закончится, это вовсе не означает, что загадка решена».
Джилл бросилась бежать, чувствуя свежее тепло летнего воздуха на своей коже. Она завернула за угол по каменной дорожке, и короткий торжествующий смешок вырвался из ее груди, когда она увидела четыре вставленные гербовые медали рядом с открытой дверью. Теплый ветерок дул из комнаты, которую открыла головоломка. Это был небольшой склад для садовых инструментов. Металлическая дверь в стене напротив была открыта, и Джилл видела, как лунный свет играет на кирпичной стене за ржавыми петлями.
Барри оказался прав, дверь вела наружу. Теперь они могли дождаться помощи, найти безопасный путь через лес или, по крайней мере, подать сигнал.
«Но если Барри нашел недостающие части, почему он не пошел искать меня?»
Улыбка Джилл померкла, когда она вошла в сарай, рассеянно глядя на пыльные коробки и бочки, выстроившиеся вдоль серых каменных стен. Барри знал, где она была, он сам предложил ей взять второй этаж западного крыла…
Хотя, быть может, дверь открыл не Барри. Действительно, это мог быть Крис, Вескер или кто-нибудь из «Браво». Возможно, в этом случае ей стоило бы вернуться и найти Барри. Или сперва немного осмотреться и убедиться, что это вообще стоит усилий. Подобные действия казались разумными, но она должна была признать, что мысль вернуться в особняк по сравнению с возможным спасением, открывшимся перед ней, выглядела не очень-то привлекательной. Решение было принято, она достала свою «Беретту» и пошла к внешней двери. Первым, что она заметила, был звук льющейся воды, перекрывающий собой тихий шум леса и заполняющий прохладный воздух, словно рядом находился водопад. Вторым и третьим были тела двух застреленных насмерть собак, которые лежали поперек неровной каменной дорожки.
«Могу поспорить, что один из S.T.A.R.S. прошел здесь…»
Джилл осторожно вышла во внутренний двор, окруженный высокими стенами; низкая живая изгородь в кирпичных клумбах раскинулась по обе стороны от нее. Тяжелые темные облака угнетающе нависали над головой. Впереди, сразу за островком кустарника, стояли решетчатые железные ворота; слева был прямой проход, накрытый тенью от ограждавших его трехметровых стен. Казалось, нежный звук водопада исходит оттуда, хотя путь заканчивался металлическими воротами в несколько метров высотой.
«Возможно, там лестница, ведущая вниз?»
Джилл колебалась. Она оглянулась на ржавые арочные ворота впереди и затем на изогнутые тела собак-мутантов. Оба пса лежали ближе к воротам, чем к проходу, и, вероятно, были убиты, напав на стрелявшего, шедшего в том направлении.
Внезапно раздавшийся громкий плеск воды заставил ее принять решение. Джилл развернулась и побежала по залитому лунным светом проходу, надеясь хоть мельком увидеть, что же явилось причиной шума.
Она добралась до конца каменной дорожки и перегнулась через ворота, затем немного подалась назад, удивленная увиденным. Там не было лестницы, ворота открывались на крошечную платформу лифта и огромный внутренний двор шестью метрами ниже. Плеск раздавался справа, и Джилл, окинув взглядом двор, как раз успела заметить темную фигуру, прошедшую через водопад, который она слышала, и пропавшую за завесой воды, каскадами лившейся по западной стене.
«Какого черта?»
Моргнув, она уставилась на маленький водопад, не веря своим глазам. Плеск прекратился, как только человек исчез, и она была абсолютно уверена, что больше ничего не слышала, а это означало, что текущая вода скрывала тайный проход.
«Прекрасно, только этого здесь и не доставало. Боже, как будто мне подобных вещей внутри не хватило».
Управление одноместным лифтом располагалось на металлической панели рядом с ржавыми воротами, сама платформа находилась внизу во внутреннем дворе. Джилл щелкнула переключателем, но ничего не произошло. Ей придется спускаться другим путем, теряя время; а таинственный человек из водопада уходил все дальше.
«Если только…»
Джилл посмотрела вниз на узкую шахту подъемника. Она была квадратной, всего метр в ширину и открытой стороной выходила во двор. Подъем был бы трудным, но спуск? Легко. Она смогла бы спуститься вниз за минуту или даже меньше, упираясь в стены ногами и спиной. Джилл сняла дробовик со спины, готовясь карабкаться вниз, но тревожная мысль поселилась в ее сознании.
«Если человек, прошедший сквозь водопад, был одним из S.T.A.R.S., как он вообще узнал, что там был проход?»
Хороший вопрос, и не из тех, с которыми можно было затягивать. Крепко сжимая дробовик, Джилл открыла ворота и осторожно начала спускаться по шахте.
* * *
Они дали Барри целых пятнадцать минут, прежде чем по извилистым коридорам западного крыла направились в заднюю часть дома и обнаружили, что дверь открыта.
Теперь они стояли там, глядя на медную плиту и четыре гравированные медали. Крис смотрел на медаль полумесяца, которую взял Барри, чувствуя смущение и довольно сильное волнение. Барри был одним из самых честных и открытых парней из всех, кого он когда-либо знал. Если он сказал, что пойдет искать Джилл и затем вернется за ними, то именно это он и собирался сделать.
«Но он не вернулся. И если он попал в неприятности, как этот фрагмент, который я дал ему, оказался здесь?»
Ему не нравилось ни одно из объяснений, предложенных ему его разумом. Кто-то мог забрать медаль у Барри, или он установил ее сам, и только потом с ним что-то случилось… предположений могло быть великое множество, и ни одного хорошего.
Вздохнув, он отвернулся от медалей и взглянул на Ребекку.
– Что бы ни случилось с Барри, мы должны идти вперед. Возможно, это единственный путь, ведущий из особняка.
Ребекка едва заметно улыбнулась.
– Согласна. Знаешь, было бы просто замечательно выбраться отсюда.
– Да, без шуток, – сказал он с чувством.
Он даже не осознавал, насколько свыкся с холодной, угнетающей атмосферой дома, пока они не покинули его. Разница, в самом деле, была удивительной.
Они прошли через опрятный склад и остановились у дальней двери; оба глубоко дышали. Нервно покусывая нижнюю губу, Ребекка проверила свою «Беретту», наверное, в сотый раз, с тех пор как они покинули главный холл. Крис видел, насколько она была взволнована, и думал, есть ли что-нибудь, что ей необходимо знать, что-нибудь, что могло бы помочь ей, если бы им пришлось сражаться. Обучение S.T.A.R.S. охватывало все основы, но стрельба по видео экрану из игрушечного пистолета, была лишь отголоском реальности.
Внезапно Крис улыбнулся, вспомнив мудрые слова, которые он услышал на первой своей операции, находясь в окружении с небольшой группой измотанных выживших в провинции штата Нью-Йорк. Он был напуган и отчаянно пытался не показать этого. Капитаном миссии была грубая, удивительно низкая женщина, специалист по взрывчатке Кэйлор. Она оттащила его в сторону, прямо перед тем, как они пошли в атаку, оглядела его с ног до головы и дала ему единственный совет, лучший из всех, что он когда-либо получал.
«Сынок, – сказала она, – что бы ни происходило, когда начнут стрелять, постарайся не намочить штаны». Это вырвало его из нервного напряжения, заявление было настолько необычным, что заняло его мысли целиком, не оставив места худшим из опасений.
– Чему ты улыбаешься?
Крис тряхнул головой; улыбка исчезла. Так или иначе, он не думал, что это сработает на Ребекке, и опасности, с которыми они столкнулись, не отвечали стрельбой.
– Долгая история. Давай, идем.
Они окунулись в спокойный ночной воздух, сверчки и цикады сонно гудели в лесу, окружавшем поместье. Они с Чемберс оказались в своего рода внутреннем дворе, высокие кирпичные стены тянулись по обеим сторонам; налево ответвлялся проход. Крис слышал шум воды где-то совсем рядом и одинокий жалобный вой собаки или койота вдалеке.
«Кстати о собаках…»
Двое псов неуклюже растянулись на камнях, мягкий лунный свет мерцал на их влажных, жилистых телах. Крис подошел к одному из них и присел, коснувшись рукой его бока, затем быстро отдернул руку, нахмурившись; тело собаки-мутанта было липким и теплым, словно обтянутым толстым слоем слизи.
Он встал, вытирая руку о штаны.
– Убиты недавно, – произнес он спокойно, – не больше часа назад.
Впереди за кустами стояли ржавые ворота. Крис кивнул Ребекке. По мере того как они шли вперед, шум воды усилился до глухого рева.
Рэдфилд толкнул ворота, и они распахнулись с ужасным скрипом. Перед ними предстал огромный каменный резервуар размером с два плавательных бассейна. Кажущиеся непроходимыми заросли темно-зеленых деревьев и пышной растительности, угрожавшей прорваться через ограждение, повсюду отбрасывали глубокие тени. Они прошли вперед и остановились у края массивного бассейна. Очевидно, в данный момент проходил длительный процесс осушения; узкий поток воды, протекавший сквозь поднятую решетку на восточной стороне, и явился причиной шума. Обогнуть резервуар не представлялось возможным, но Крис увидел, что примерно на полтора метра ниже уровня воды есть проход, делящий водоем пополам. С обеих сторон были закреплены лестницы. Дорожка еще совсем недавно была затоплена: камни казались черными от мокрых водорослей.
С минуту Крис изучал необычный проход, задавшись вопросом, как кто-либо мог перебраться на другую сторону, когда резервуар не был осушен. Очередная тайна добавилась к растущему списку. Не говоря ни слова, они спустились вниз и поспешили на другую сторону, сапоги хлюпали по слизи на камнях, утопая в вязкой влаге. Крис быстро взобрался по второй лестнице и наклонился, чтобы помочь Ребекке. Окутанная тяжелой тенью, заваленная ветками и сосновыми иглами дорожка огибала открытый шлюз и окаймляла восточный край бассейна. Они направились к водному каскаду и успели пройти лишь пару метров, прежде чем начался дождь. Шлеп. Шлеп, шлеп. Крис нахмурился, внутренний голос подсказывал ему, что он не должен слышать капли дождя, их перекрыл бы гул бурлящей воды. Он поднял взгляд и увидел, как ветка, извиваясь, упала из листвы, висящей над оградой, ударилась о камни и медленно уползла прочь.
«Это не ветка…»
И на земле уже были дюжины этих тварей, они вились по камням и слетали с деревьев, шипя и корчась. Они с Ребеккой были окружены змеями.
– О, черт!
Ребекка с испугом обернулась на Криса и похолодела от ужаса; сердце сжалось в ледяных тисках, когда она увидела дорожку позади него. Земля ожила, черные ленты кольцами вились у их ног и падали сверху, подобно живому дождю. Девушка начала поднимать свой пистолет, с трудом понимая, что их слишком много, когда Крис грубо схватил ее за руку.
– Бежим!
Они бросились вперед. Ребекка непроизвольно вскрикнула, почувствовав, как толстое тело упало ей на плечо; холодная чешуя коснулась ее руки, когда оно соскользнуло и грузно рухнуло на камни.