Петров Михаил
Гончаров и женщина-убийца

   Михаил ПЕТРОВ
   ГОНЧАРОВ И ЖЕНЩИНА-УБИЙЦА
   Анонс
   Представительницы прекрасной половины человечества постоянно причиняют беспокойство частному сыщику Косте Гончарову. Но чтобы женщина стала виновницей нескольких убийств - такое он даже представить себе не мог. И решил познакомиться с ней поближе, прежде чем отдать ее в руки правосудия...
   Лариса Ивановна Цвигунова занимала третий этаж комфортабельного дома в престижном районе города. К сожалению, она имела балкон, на перилах которого я сейчас висел, оберегая цвигуновское семейное счастье. Ее муж, лишенный пунктуальности, вернулся из командировки несколько раньше, а точнее, за два дня против указанного срока. Это всегда унизительно - скрываться от обманутого супруга. Об этом писано много романов и рассказана куча анекдотов. Но сейчас мне было не до смеха, потому что мои подошвы, соскользнув с обледеневшего бордюрчика, безвольно болтались над трехэтажной бездной. Спасибо, выручили руки. Спасая жизнь, они автоматически, крабами вцепились в поручни балкона. Так я и висел дохлой селедкой на ветру, проклиная собственное легкомыслие и раннее вторжение хозяина. Одно я знал совершенно точно: при минусовой температуре мои пальцы рано или поздно разожмутся и я полечу вниз, на заснеженный бетонный тротуар. До него было метров пять, расстояние достаточное, чтобы свернуть себе шею, а я этого не хотел.
   Я слышал, как мурлыкала Лорка, прогоняя неясные подозрения мужа, но от этого было не легче. Дом был пятиэтажный, выстроен буквой "П". Из левого крыла на моем уровне за мной с интересом наблюдал какой-то старый хрыч, видимо грустно вспоминая прошедшую молодость. До него было рукой подать, метров пять, не более, и поначалу я подумал, что он предложит свою помощь, но слишком хорошего я оказался о нем мнения. Он просто ожидал, когда же я наконец шлепнусь задницей об асфальт. Удивительно подлая скотина!
   - Дед, - крикнул я, сдаваясь на милость судьбы и стариковского сволочного характера. - Помоги! Христианская душа гибнет. Помоги!
   Он закашлялся сизым табачным дымом и каверзно спросил:
   - А ты просил моей помощи, когда драл Лорку? Один справлялся. Вот и виси один, покуда не надоест. Может, поумнеешь, и пропадет у тебя охота по замужним бабам шастать. Или расшибешь свой дурной лоб, чтоб другим неповадно было.
   С трудом подтянувшись, я вновь закрепился на балконном бордюрчике, став невольным свидетелем интимной сцены моей любовницы с собственным мужем. Бесстыдники, хоть бы свет потушили!
   Несмотря на абсурдность ситуации, в которой я оказался, настроение у меня было бодрое и оптимистичное.
   - Может, пожарку вызвать? - издеваясь, спросил дед и вдруг застыл, глядя куда-то сквозь меня. Я непроизвольно повернул голову. В правом крыле третьего этажа в ярко освещенном окне голая женщина упаковывала вещи. Но не это поразило меня. Здесь не было ничего сверхъестественного, если бы не мертвое тело, лежащее поверх разобранной постели. Лупила пятирожковая люстра, и при ее свете остренькая бородка мужика луковкой топорщилась в потолок. Но даже и не это удивило меня. Совершенно дико смотрелась голая баба, воспринимающая все как должное. Набив шмотьем большую спортивную сумку, она широко зевнула и начала неспешно одеваться, мало отвлекаясь на труп. Даже если он умер своей смертью, то и тогда ее реакция казалась странной. Между тем, одевшись, женщина выключила свет, обрывая занимательный спектакль. Охреневший от увиденного дед смилостивился и молча кинул мне моток капронового бельевого шнура, который я замотал за перила балкона.
   Подъезды находились с противоположной, внешней стороны. Я слез, обогнул дом и увидел только хвост и рубиновые огоньки уходящей машины. Даже марку мне разглядеть не удалось. Страдая похмельем и одышкой, ко мне подошел дед.
   - Утекла, стервь? Не поспели. Чего делать-то будем? Ментов кликнуть надо бы. Кажись, она мужика завалила.
   - С чего ты решил? - проверяя свои подозрения, спросил я. - Может, он по собственной инициативе копыта отбросил.
   - Тады чего она утекла? Мертвяка одного бросила? Нет, ментов звать надобно, чтоб чин по чину было.
   - Вот и зови, а я домой линяю, аллергия у меня на них.
   - Э, нетушки, не получится так, мил человек, дождемся сообча. Ты, значит, тоже свидетелем получаешься и имеешь свою ответственность по всей строгости закона.
   - Да иди ты, старый хрен, в баню, - посоветовал я законопослушному дедку, направляясь на остановку. - Поменьше в чужие окна заглядывать надо, потаскун ветхозаветный!
   - Это я-то потаскун, это я-то потаскун? - задохнулся в негодовании дед. - Может, это я сейчас висел соплей на Лоркином балконе, блудник несчастный? Джон Диван проклятый! Всю страну мне развалили, демократы занюханные!
   - Чао, бамбино! Скушно станет - пиши письма!
   * * *
   В одиннадцатом часу ночи я добрался домой, совершенно не мучаясь угрызениями совести как за свершенный блуд, так и за отказ выступить в качестве свидетеля увиденного мной преступления. Дело в том, что совсем недавно я развязался с довольно гнусной историей, в которую влип вот так же спонтанно. Вляпаться в аналогичное грязное предприятие не хотелось даже в качестве свидетеля. Под сварливые реплики Валентины я скрылся в ванной. Удивительные перемены происходят с женщинами, когда они поселяются в твоем доме. Куда подевалась та очаровательная и озорная мадам, дарившая мне свою прелесть за спиною трудолюбивого мужа? Забив под завязку мою уютную холостяцкую квартиру меховым барахлом, она полновластной хозяйкой уселась посередине, мало переживая о моем дискомфорте. Та роковая ночь, когда обиженный супруг беспардонно выгнал нас из своей квартиры, навсегда останется в моей памяти как ночь необратимых ошибок и моей грандиозной глупости. Уже через неделю вполне вкусив прелестей любовной новизны, я извинился перед пострадавшим соседом и предложил вернуть ему супругу. С улыбкой Макиавелли он разрешил мне пользоваться бесценным даром до скончания наших дней и даже пообещал небольшое вознаграждение за причиненный мне моральный ущерб. Мой замечательный тайник с пятью тысячами долларов Валентина обнаружила на десятый день и сейчас ходила серьезная и сосредоточенная, видимо обдумывая, как их лучше потратить. Мои пожелания в расчет не принимались.
   - Милый, у тебя что, диспепсия? - донесся до меня ее отвратительно-ласковый голос. - Или после праведных трудов дезинфицируешь свой член? Учти, если чем-нибудь меня наградишь, я его отрежу под самое основание. Возможно, в этом случае ты будешь приходить домой немного раньше и будешь в состоянии оценить мою заботу о тебе. Выходи скорее, подлый трус, на столе стоят почитаемые тобою пельмени и бутылка кагора.
   - Глупая ты нерпа, - недовольно проворчал я, входя в комнату. - Кто же к пельменям подает кагор? Пельмень - он любит самогон, в крайнем случае, запотевшую водочку.
   - Для тебя, мой любимый, у меня найдется все, что пожелает твоя бесценная душечка. А где ты болтался, моя ласточка?
   - Если б ты знала, какого изощренного убийства я сегодня стал невольным свидетелем!
   - И какого же?
   - Представляешь, совершенно голая, красивая баба спокойно грабит квартиру, а сам хозяин в это время, тоже голый, лежит перед ней, причем безнадежно мертвый.
   - Вот как... Интересно... Садись, Котик, сегодня мне в голову пришла замечательная мысль. Тебе не кажется, что мы живем в несколько стесненных условиях?
   - Не понял... Чего ты там бормочешь? Какие условия?
   - Я имею в виду твою однокомнатную халупу. Жить в ней просто невозможно.
   - Кому не нравится, может приискать себе жилище комфортабельней. Меня же моя халупа устраивает вполне.
   - Грубиян, ты как со мной разговариваешь? Лучшие дни и ночи своей молодости я подарила тебе! Если бы я знала, каков ты есть, какой гнусный характер имеет твой запаршивленный кот, то...
   - Замолчала бы и ложилась спать, - закончил я ее прерванную мысль. - С ужином я смогу справиться в одиночестве.
   - Такого удовольствия я тебе не доставлю! Костя, а если серьезно давай поменяемся на нормальную квартиру.
   - Делай что хочешь, только меня в эту авантюру не впутывай, я не ударю палец о палец для воплощения твоих бредовых идей. Единственная моя просьба к тебе - действовать осмотрительно, чтобы на старости лет не оказаться на улице под забором. Это вредно для здоровья и ухудшает пищеварение.
   - О чем ты говоришь? Ты плохо меня знаешь!
   - Откуда я могу тебя знать? Еще не прошло полутора месяцев, когда твой муж посоветовал нам вести совместное хозяйство. Согласись, это не очень большой срок.
   - Тогда отбрось сомнения и доверься мне. Баба я только с виду утонченная, а на самом деле деловая и нахрапистая.
   - К несчастью, я это уже понял.
   - Опять хамишь, Котик, ты неисправим. Решено, я завтра же начинаю заниматься этим делом. Для начала развожусь с мужем.
   - Зачем же, разве в этом есть необходимость?
   - Кот, ни один загс не зарегистрирует твой брак с замужней женщиной. Пока у нас нет такого закона.
   - А почему ты решила, что я вообще стремлюсь наши отношения узаконивать? Такая бредовая мысль мне не приходила даже с похмелья. Живем мы с тобой душа в душу, можно сказать, как голубок с горлицей, но зачем об этом знать работникам загса?
   - Котик, ты свалился с луны. Меня же никто не пропишет в эту квартиру, если в моем паспорте не будет стоять штампа. И в этом случае я не смогу подписывать обменные документы.
   - Не печалься, не кручинься, Валентинушка, горе твое поправимо. Выдам я тебе доверенность на право обмена моего жилья.
   - Ах, ты так, ты так, значит, ты не хочешь со мно-о-о-о-й, - обиженней волчицей завыла она во весь голос. - Все вы такие! Паразиты!
   Спать я улегся на кухне в самом наигнуснейшем настроении, с последующими адекватными сновидениями. Мне снилось, что высоко в горах я завис над глубокой пропастью, на дне которой меня с нетерпением поджидает толпа ментов, почему-то похожих на самураев. В зубах они держат огромные кривые сабли, а раскосые глаза с вожделением ждут, когда разожмутся мои коченеющие пальцы. И руководит этой грязной операцией моя сожительница Валентина, причем в чине майора милиции. Она злорадно кричит: "Попался, подлый трус! Сдавайся, от нас не уйдешь! Прыгай, Костя, давай!"
   - Вставай, Костя, вставай! Да вставай же ты, наконец. Пришли за тобой. Проснись, спящий красавец, уже десятый час.
   - Кто пришел? - Сбросив с себя теплого кота, я уселся на узком диванчике. - Кого еще черт принес?
   - Твои бывшие коллеги, - ядовито улыбнулась Валентина. - Милиция за тобой пришла, очень тобой интересуется.
   - Гони их в шею, - сразу же вспомнив вчерашнее балконное приключение, посоветовал я. - Пусть они катятся к чертовой матери.
   - Я-то уйду, гражданин Гончаров, - пообещал мне голос из передней. Но через полчаса за вами приедут.
   - Хорошо, спускайся вниз, сейчас оденусь и подойду.
   Лейтенант топтался у подъезда, томясь ожиданием и прохладой. Он сразу же меня огорчил нетактичным вопросом:
   - Это вы вчера висели на балконе гражданки Цвигуновой?
   - Я не висел, мой генерал, я просто вышел покурить и нечаянно поскользнулся, а как оказался по другую сторону перил, извини, не помню. Наверное, был сильный ветер. Ты не помнишь?
   - Возможно, но суть не в этом. Вы не заметили ничего необычного, когда курили на этом самом балконе?
   Я понял, что просто так мне от него не отвязаться, и честно рассказал все то, что мне посчастливилось наблюдать. Он внимательно выслушал, задал ряд нескромных вопросов и предложил явиться в отдел в удобное для меня время, но не позже чем завтра.
   - Это еще зачем? - закосил я под дурачка. - Не имеете такого права заарестовывать честных граждан, нет такого закона!
   - Успокойтесь, никто не собирается вас арестовывать. Оформим протокол допроса, и вы свободны. Кабинет 235.
   - А, ну тогда жди, приду. Генерал, а скажи-ка мне по секрету, того мужика замочили или он сам окочурился?
   - Неизвестно, а как вы думаете?
   - Мало ли что думает гражданин Гончаров, я ведь не прокурор. Сам-то ты был на месте происшествия?
   - Конечно был, выехал вместе с операми.
   - Ну и что можешь сказать?
   - А почему я вам должен что-то говорить?
   - Да ты, наверное, ни хрена не знаешь, все вскрытия ждешь, оно конечно, вскрытие покажет.
   - Мужик, а ты чего раздухарился? - потихоньку закипал лейтенант. Какое твое собачье дело? Не суй нос, куда тебя не просят.
   - Конечно, понапринимали в органы всякую шушеру, которая в сыскном деле понимает как свинья в апельсинах. Иди и меня не жди. Не приду я к тебе. Опрашивай своего старичка стукачка.
   Прищурив глаз, лейтеха так многозначительно на меня посмотрел, что я невольно насторожился, ожидая нежданной гадости. И он выдал свой козырь:
   - Гражданин Гончаров, я буду вынужден доложить о вашем аморальном образе жизни вашей жене и поставить ее в известность о существовании гражданки Цвигуновой, вашей любовницы.
   - С каких это пор следствие занялось шантажом? Или теперь это стало вашей методой и нормой жизни? Видимо, мне придется доложить о вашем поведении полковнику Ефимову.
   Развлекался я от души и на полную катушку, но только вот удовольствия не получал. Комично и жалко смотрелся спровоцированный мною лейтенант. Выплюнув окурок, я побрел в подъезд.
   - Жди, генерал, после обеда нанесу тебе визит вежливости, готовь ананасы и шампанское "Московское-ментовское".
   Весь день я убил на приватизацию квартиры и оформление доверенности на имя Валентины. Освободился, когда на улицах уже зажглись фонари. 235-й кабинет был открыт настежь, но в нем, кроме моего вчерашнего знакомого старичка, никого не было. Дед важно восседал за облупленным письменным столом, в упор меня не замечая. Я негромко и смущенно покашлял, давая ему время вполне насладиться собой.
   - А-а-а, это ты? Явился не запылился, забздел ментов-то. А вчерась-то куда как смелее был. Бесстыдник блудный, погоди, я еще Жоре Цвигунову обскажу, ты у меня вообще на цыпочках ходить будешь, я на вас управу найду. Садись пока, сейчас начальник придет, будем об тебе решать. Может, в суд дело передадим, а может, штрафом отделаешься. Но наказывать все одно будем.
   Я сидел, с любопытством наблюдая, в какие еще повороты занесет старика. Что млад, что стар, неужели и меня ждет нечто подобное? Печально, но я где-то слышал интересную мысль о том, что процесс старения необратим.
   - А, Константин Иванович, очень рад, что вы пришли.
   На пороге стоял симпатичный, стройный паренек в великолепном сером костюме и диагоналевом красном галстуке. Я не сразу признал в нем моего утреннего гостя, недотепу лейтенанта.
   - Мой генерал, ты сейчас похож на нормального человека, я рад за тебя и с удовольствием продолжу наш разговор, если ты на пару суток упрячешь в камеру этого козленочка, своего секретного сотрудника.
   От возмущения клок седой пакли, словно приклеенной к старческому подбородку, задрожал обидой и негодованием.
   - Товарищ лейтенант, Олег Иванович, да как это так? Да кто он такой, теперича меня оскорбляет, а вчерась на вас наговаривал! Слова обидные говорил, дескать, он аллергию на вас положил. Надо его по всей строгости, и Лорку тоже, чтоб не якшалась с такими антисоветскими и антирусскими элементами.
   - Успокойтесь, Василий Степанович, никто не собирается вас сажать, успокойтесь. Подождите в коридоре, я вас вызову.
   Разя самогоном и гневом, дед Василий поплелся к выходу, продолжая недовольно бурчать себе под нос:
   - Посадить! Шустрый какой, я свое уже отсидел, теперича ваш черед, умник, Сталина на тебя нет!
   Когда дверь за ним закрылась, лейтенант с видимым удовольствием рассмеялся, всем своим существом предлагая мне присоединиться и вообще быть с ним запросто, по-свойски. Еще не хватало ему похлопать меня по плечу, я бы ему похлопал по печени. Ну почему он такой дурной? Неужели не видит, что все его ужимки и прыжки я предвижу на два хода вперед? Неужели никогда нашей доблестной милиции не видать порядочных сержантов и толковых младших офицеров?
   - Каков таракан, а? Вы знаете, Константин Иванович, ведь это он настоял на следствии. Не своей, говорит, смертью помер мужик, и все тут.
   - А что показало вскрытие?
   - Обширный инфаркт, причем третий, здесь все гладко, если бы не ваши показания, то и дела бы не было.
   - Считайте, что их не было, по крайней мере с моей стороны.
   - То есть как не было?
   - А вот так, не было, и все. Работы у вас и без того по уши, и незачем ее искать.
   - Оно бы конечно, кабы не некоторые обстоятельства, игнорировать которые мы не можем.
   - Насколько известно мне, проигнорировать вы можете все.
   - Не скажите. Дело в том, что Иванов жил один. Имел шикарную трехкомнатную квартиру, деньги, два инфаркта и шустрого племянника, который досконально знает финансовое положение дядюшки. Сегодня он побывал в квартире умершего и накатал чудовищный список отсутствующих вещей, более чем на сто миллионов. К этому списку он приложил свое заявление и официально передал в дежурную часть.
   - Блефует, наверное, племянничек, небось квартира-то застрахована. Не могла одна баба утащить барахла на сто лимонов, я сам видел. Она набила только одну спортивную сумку.
   - Я тоже так думал, но оказалось, что речь идет об антиквариате, до которого покойный был охоч. Факт пропажи подтвердила женщина, которая мыла у него полы. Это похоже на правду, я там побывал и скажу, что подобные хреновины я видел только в музеях. Но это одна сторона дела, теперь другая. Личико покойного было очень несимпатичным, на это обратили внимание медэксперты. Он как будто перед смертью перенес огромное потрясение, может быть испуг.
   - Интересно, нечто подобное в моей скромной практике случалось. Но зачем вы все это мне рассказываете?
   - Простите, Константин Иванович, но вы сами утром об этом просили, я и решил ввести вас в курс дела.
   - Конечно, после того, как тебе рассказали, кто такой Гончаров...
   - Да, мне посоветовал к вам обратиться один наш сотрудник.
   - Кто?
   - Он просил не называть его имя.
   - Ясно, приятно быть добрым за чужой счет. Извини, приятель, ничем тебе помочь не могу, составляй протокол, я подпишу да пойду, поздно уже. Единственное, что могу тебе сказать: если преступник рассчитывал на слабое сердце твоего Иванова, значит, он знал о предыдущих двух инфарктах, значит, был близким ему человеком, возможно родственником. По крайней мере, в моем аналогичном случае оказалось именно так. Пощупай хорошенько племяша. Узнай, застраховано ли имущество, на кого отписана квартира, на кого составлено завещание. Не поленись, узнай все досконально, а потом расскажешь мне, подумаем. Привет дедуле.
   Домой я нарисовался после двенадцати, потому что моим попутчиком оказался давний приятель и забулдыга Леша Алексеев. Скажите, что нам оставалось делать, если прямо поперек нашего пути непреодолимой цитаделью встал дешевый водочный бар. Мы пошли напролом и дорого поплатились. Когда я утром обнаружил себя спящим в чугунной ванне на поролоновом матрасике, то понял, что вчера был сильно обижен на свою сожительницу. Так ей и надо, мстительно подумал я. Пусть теперь ее гложет совесть, хоть пилить меня не будет. И вообще, надо куда-нибудь определить ее на работу, а то ходит целый день по квартире и сушит мне мозги.
   - Валюша, - бодро начал я прямо из ванны, - пора заняться делом, квартиру я вчера приватизировал, доверенность на твое имя оформил. Действуй, милая, только не вступай ни в какие сомнительные сделки и постарайся найти обмен неподалеку.
   - Сама знаю, не первый год замужем. Может быть, ты позволишь мне пописать, я уже полчаса хожу кругами, не решаясь потревожить твой алкашеский сон.
   - А ты бы как космонавт, в бутылочку, кстати, у нас не найдется бутылочки? Я имею в виду полную, только на этом условии я покину комнату.
   - Скорее вылезай и лопай свою водку, а то не успеешь.
   Растрепанная, в небрежно наброшенном халате, сейчас она не казалась мне такой привлекательной, как раньше.
   Я уже налил положенные мне сто граммов и выудил импортный огурец, готовясь к лечебной процедуре. Больше того, я поднял рюмку, когда в дверь позвонили, прерывая начавшийся процесс.
   Матерясь негромко, но внятно, я впустил непрошеного визитера. Вредителю было на вид лет тридцать. Он имел маленький рост и большой "дипломат", толстую доху и щуплое телосложение. На худощавом лице резко выделялся большой крючковатый нос и совершенно грандиозные очки. Они бы пришлись впору Евгению Моргунову или Уинстону Черчиллю. На этом же шибздике они смотрелись как бешмет на хорьке. Через открытую дверь я в упор смотрел на него, ожидая объяснений. Он, видимо, ожидал вопроса.
   - Чего тебе надо, мать твою? - приветливо спросил я.
   - Я Иванов, - доверительно сообщил он.
   - А я Гончаров, что из этого следует?
   - Я племянник того самого Иванова, свидетелем чьей смерти вы были.
   - Очень приятно, только свидетелем его смерти я не был, просто видел неподвижно лежащего мужчину, а это разные вещи. Что из этого следует? Мне принести вам свои искренние соболезнования?
   - Нет, не нужно, но завтра похороны, а до этого я бы хотел с вами переговорить. Вы разрешите?
   - Не вижу в том никакой необходимости, но заходите, если вам от этого будет легче. Проходите в мой кабинет, на кухню. Откуда вы узнали мой адрес? спросил я, когда кроха пугливо присел на диванчик, не выпуская из рук своего неподражаемого чемодана.
   - Мне про вас рассказал Олег Иванович, он же и адрес дал. Может быть, вы поможете мне найти ту женщину, что убила дядю?
   - Да кто вам сказал, что его убили? Лично я просто видел неподвижное тело. Это уже фантазии Олега Ивановича и ваши собственные домыслы. Далее, если и в самом деле вашему дядюшке кто-то немного помог, ускорил его переход к праотцам, то почему вы считаете, что это была женщина?
   - Но вы же сами видели, как женщина упаковывала вещи, и Василий Степанович показывает то же самое. Чего же тут непонятного?
   - Милый мой, я действительно видел, как она собирала большую спортивную сумку, но это не значит, что она убила твоего дядю. Во-первых, мародерство еще не убийство, а во-вторых, твой дядька мог помереть по собственной инициативе.
   - Согласен, но дело даже не в этом. Похищена коллекция антикварных вещей, которые мне завещал дядя. Смерть его состоялась, а вот коллекция исчезла. Мне бы очень хотелось ее вернуть.
   - Исключительно в память о незабвенном дядюшке?
   - Не издевайтесь, пожалуйста. Коллекция стоит очень больших денег. Он говорил, что в ней есть несколько вещиц работы самого Фаберже. Врал, конечно, но если это и подделки, то высококлассные, тоже стоящие больших денег. Если бы вы мне помогли разыскать ту женщину, я бы вас отблагодарил.
   - Фабержевскими яйцами? Благодарю, но мне сейчас некогда. Как-нибудь в другой раз. Тем более, что вашим делом занимаются официально. Кстати, коллекция была застрахована?
   - В том-то и дело, что нет, хотя я не единожды предупреждал старого дурака, а он все отнекивался. Доигрался, болван. Половину уперли. Говорил, прекрати домой девок водить. Куда там, самый умный. Натащит шлюх полный дом и кобенится: "Это табакерка Марии Стюарт, это шкатулка Екатерины Второй, а это ночная ваза Людовика Четырнадцатого..." Тьфу! Не дядька, а дитя малое. Завтра похороны, может быть, подойдете? Я слышал, что убийцы частенько приходят на похороны своих жертв. Не исключено, что завтра эта баба явится на кладбище и вы ее узнаете. Василий Степанович согласился, но он находился подальше вас, и зрение у него плоховатое, в долгу я не останусь. Я прошу...
   - Хорошо, я приду, но не думаю, что она там появится, не тот расклад. Где обычно ваш родственник цеплял девочек?
   - Где угодно, но предпочитал знакомиться в недорогих ресторанчиках Старого города. Особенно любил "Салют", ныне переименованный в "Лесной трактир". Там у него знакомый официант, или, по-новому, половой. Зовут его Яша, или Яков Семенович. Я там несколько раз бывал, в обществе дяди.
   - Как величали твоего дядю?
   - Павлом Андреевичем звали, а я Андрей Петрович.
   - Хорошо, Андрей Петрович, ступай домой, дел у тебя предостаточно, ведь, кроме тебя, у него родственников не было?
   - Никак нет, не было, - почему-то по-солдатски ответил он.
   - Ну и отлично, значит, его квартира тебе достанется. До завтра.
   Наконец-то я остался наедине с собой и мог выполнить задуманное мероприятие. Выдохнув мешающий в таких случаях воздух, я поднял рюмку, но...
   - Из-за твоих дурных гостей я не могу выпить чашку несчастного кофе! Полчаса хожу под дверью в надежде, что ты догадаешься поскорее выпроводить этого мурашика. Ну и друзья у тебя, что ни друг, то алкаш или дефективный.
   - То же самое можно сказать о моих любовницах, одной из которых ты, к несчастью, являешься. Дайте мне наконец спокойно выпить мою водку. Я уже, как бешеная собака, весь истек слюной.
   - Сначала свари мне кофе, образина неумытая. Как перед людьми не стыдно! Видела бы моя покойная мама, с кем живет ее очаровательная козочка...
   - С дурным козлом, что по собственной глупости впустил ее в дом.
   - Но сначала объел все ее бутоны.
   - Их сожрали другие козлы, более предприимчивые. Лопай свой кофе и иди в койку, сейчас я расскажу тебе иную сказку.
   - Неужели? Ты заинтриговал меня, я полна ожидания. А может, ты смеешься над несчастной нетоптаной женщиной? Горе тебе тогда. Я уже в кроватке. Только не вздумай, как прошлый раз, смыться из дому. Я твою трусливую породу уже изучила.
   В двенадцать часов я наконец-то отправил ее в бюро обмена, а сам отбыл в ресторан "Лесной трактир".
   Посетителей еще не было, их роль выполняла сама прислуга. В нерешительности я топтался у входа, ожидая, когда на меня обратят внимание. Они были настолько поглощены жратвой, что казалось, не ели целую вечность. Мне пришлось негромко покашлять. Только тогда упитанная русская красавица в расписном кокошнике соизволила поднять на меня томный взор уставшей от доения коровы.