Петрушевская Людмила. Город Света

Петрушевская Людмила
Город Света

   Людмила ПЕТРУШЕВСКАЯ
   Город Света
   С к а з к а
   Глава первая
   КУЗЯ И БАБУШКА
   Жил-был один мальчик, звали его Кузя.
   Он довольно туго соображал, хотя ему исполнилось уже четыре года.
   Так, например, гуляя в парке, Кузя всегда отдавал свои игрушки, мяч и велосипед первому попавшемуся ребенку или какому-нибудь оборванному дедушке.
   Если ему покупали мороженое, он тут же оказывался в кружке желающих откусить или, что еще интересней, не протестовал и кивал, когда у него ловко брали сразу все мороженое целиком.
   Бабушка и мама обижались:
   - Не можем же мы кормить всех мороженым и покупать велосипеды на целую роту!
   А Кузя не понимал и спрашивал:
   - Почему не можете?
   - Да потому, дурья твоя голова, - сердилась бабушка, - что мы не напасемся тут на всех!
   - А почему? - повторял Кузя глупо-преглупо.
   - Да денежек нету!
   - Да есть! Есть, бабушка! У нас их много!
   - Здравствуйте! Где это ты видел у нас много денег? - тихо спрашивала бабушка и уводила ребенка подальше.
   - А в шкафу! Вот ты, бабушка, не знаешь! А я сам видел, как мама считала. Пошли покажу!
   - Тихо! - командовала бабушка. - Не ори! Это... Это мама собирает на диванчик тебе! Надо много денег, чтобы купить тебе диванчик!
   - Мне не надо диванчика!
   - Как?! Ты же растешь! Скоро ты в своей кроватке не будешь помещаться!
   - Знаешь, - отвечал на это Кузя, - я как-нибудь обойдусь.
   - И что ты предлагаешь? - Бабушка довольно свирепо оглядела Кузю.- Ты предлагаешь эти деньги им отдать? Всем твоим так называемым друзьям и этим бомжам?
   - Да, бабушка!
   - Но ведь ты видишь, что мама с папой работают целыми днями, страшно устают и зарабатывают не так уж много!
   - Но мне не нужно ничего!
   - А, кроме тебя, есть еще и другие люди в доме! А нам нужна стиральная машина, эта все время ломается. И я тогда стираю руками! Смотри, какие у меня руки! Ты же ни о чем не думаешь и ползаешь прямо по песку! И нам нужен второй телевизор, чтобы папа с мамой не ругались каждый вечер из-за его футбола. А твой отец считает, что вообще все надо бросить и купить подержанную машину. Чтобы он мог лежать под ней все выходные, я думаю! И тратить последние деньги на запасные части! Этим все и кончится! А ты говоришь - диванчик...
   - Бабушка! Но я ведь не хотел мороженого... Поэтому и отдал!
   - А я вот хотела! А купила только тебе! А ты немедленно все роздал этим твоим друзьям! Ты думаешь только о них! А обо мне не думаешь!
   Бабушка была готова заплакать.
   - Ну давай купим мороженое тебе! - воскликнул Кузя.
   Но она горестно сказала:
   - Мне нужно еще на обед что-то сообразить. Может не хватить. И потом! Почему мы должны на всех пахать? У этих твоих дружков у всех есть свои родители, вот пусть они им и покупают мороженое.
   - Нет, - отвечал Кузя, - у него нету родителей.
   - У кого?
   - У того грязного дедушки! Который лежит там в кустах!
   - Разумеется, что нету! - ворчала бабушка. - Он сам дедушка, сам себе может купить! А не лежать как лодырь!
   - Но он ведь не купил!
   - Значит, не захотел! - говорила бабушка.
   - Нет, - возражал малыш Кузя, - у него слюнки потекли, он сказал "дай куснуть". Он очень захотел мороженого!
   - А на всякое хотение есть терпение.
   - Что это значит?
   - То и значит! Надо сдерживаться! И зарабатывать на себя! Вон бабушки около метро торгуют сигаретами, букетами... А дедушки ни фига ничем не торгуют! Барство! Лежат в кустах и бутылки собирают!
   - Но если человек хочет велосипед или мороженое, а у меня есть, а у него нет, почему ему не дать? - опять, как попугай, повторял Кузя.
   - Но это твое мороженое! - кипятилась бабушка. - Твой же велосипед! А не их!
   - Ну вот если это мое, вот я и отдам свое мороженое и свой велосипед, - в который раз возражал Кузя.
   - Но куплено-то тебе! А не им! И, между прочим, на твоей мамы денежки! Опять снова начинается! Замолчи!
   - Баба! Этот дедушка сказал: "Не надо быть жадным, сынок!"
   - А тогда чего этот твой дедушка сам жадный и у тебя отбирает?
   - Он не жадный!
   - И мама с папой имеют право спросить, куда ты деваешь ихнее добро! То, что тебе дали! - снова объясняла ему бабушка, выйдя из терпения. Когда сам начнешь зарабатывать, будешь швырять деньги как карты, направо-налево, я уже предвижу, а сейчас деньги не твои, мороженое не твое, велосипед не твой, отдавать всякой шпане не имеешь права! Дурачок ты у меня.
   И она обнимала его и шла отнимать обратно велосипед и игрушки, пока люди не опомнились и не унесли все это к себе домой. А мороженое уже успевал дожрать всегда лежавший в кустах нетрезвый дедушка.
   И дома все жаловались друг другу на Кузю.
   Кузя на первый же звонок открывал дверь, и к нему полюбили приходить друзья со двора, довольно взрослые хулиганы лет семи и даже восьми, здоровенные лбы.
   Всем уже была известна тупость Кузи.
   Зайдут и спрашивают:
   - А можно я это возьму?
   Кузя же отвечает:
   - Бери, бери! Что хочешь бери, не жалко!
   То есть совершенно по-дурацки себя ведет.
   А потом прибегает из кухни разгоряченная бабушка и не дает выносить из дома игрушки, телевизор и магнитофон, а также куртки и шапки.
   А Кузя расстраивается:
   - Почему ты обидела моих друзей? Им так понравилось ко мне ходить! Они так любят меня!
   - Понравилось, как же! - отвечает бабушка. - Им понравились наши вещи, вот что!
   - Ну и хорошо, - говорит этот совершенно невыносимый мальчик. - Им понравились, пусть забирают.
   - Ну ладно, - вступает в разговор папа, - а если мой телевизор, например, нравится и мне тоже, как тогда?
   - Тебе тоже нравится? - спрашивает удивленный Кузя. - Ты же все время смотришь передачи и ругаешься, что нечего смотреть, ты же кричишь: вот идиоты, ты же говоришь про него "этот дурацкий ящик"!
   Папа молчит, не зная, что сказать, и готовит хороший подзатыльник вместо этого.
   - Это ничего не значит, - вступает в борьбу умная бабушка, - мало ли, мы и тобой сейчас, например, недовольны, но не отдавать же тебя! И по телефону не всегда нам звонят с хорошими новостями, но не выкидывать же его! Ты понял?
   - Нет, - отвечает малыш Кузя, - я считаю, что надо все отдать, и тогда не о чем будет горевать, понимаете?
   - Хорошо, а эти твои друзья, которые к тебе приходили, они отдадут тебе что-нибудь из своего?
   - А мне это не страшно. Мне ничего не нужно, - так отвечал этот Кузя.
   - Ага! - восклицал выведенный из терпения отец. - Тебе, дураку, ничего не нужно, потому что у тебя все есть! А вот ты не будешь же спать прямо на земле в каком-нибудь окопе и жевать траву, как тот козел? Вместо того чтобы спать в своей кровати и есть, как сейчас, жареную картошку?
   - А это можно, есть траву? Тогда вообще все было бы просто!
   - Нет! - вопила в ответ бабушка. - Нельзя! Мы не козлы и не баранье какое-то! Чтобы жевать траву и хлебать из лужи! Мы люди! А люди должны жить в доме, в тепле, есть вареное и носить одежду! И быть людьми! А то все придет в негодность! Вообще везде! Дома развалятся, дороги будут разбитые, одна грязь, есть будет нечего и топить нечем! А чтобы этого не случилось, надо трудиться! Понял?
   - Не знаю, - честно отвечал Кузя.
   - Вот как мама с папой все время вкалывают! Слышишь меня? Ой, я вижу, ты ничего опять не понял. Ну мал еще.
   - Я уже большой! - заявлял Кузя. - Вы сами говорили, что я уже большой и должен уметь сам одеваться! Сам застегиваться!
   - Ну вот попробуй поспорь с ним, - махала рукой бабушка. - Все, иди мой руки - и обедать.
   Глава вторая
   СИРЕНЬ И ТОПОР
   А по соседству на планете происходили такие дела, что одна фея должна была скоро улетать с Земли.
   Ее звали фея Сирени.
   Обычно феи проводят на земле срок в несколько тысяч лет, и за это время они худо-бедно стараются навести порядок в своем хозяйстве, и этой фее кое-что удалось сделать, правда, не везде, а только в некоторых странах с теплой весной. И вот теперь этой фее Сирени уже пора было лететь в свой город Света за новыми силами.
   Жизнь на Земле - вещь дико утомительная. Для обыкновенных жителей это дело всегда кончается полным и безоговорочным отдыхом ото всех забот, хотя многие надеются на лучший исход (и напрасно).
   С феей Сирени все это происходило тоже впервые, и она точно не знала, когда придет ее время, только было предчувствие, что скоро она вернется в город Света.
   Может, ей предстоял длительный отпуск, а потом - смотря по обстоятельствам.
   Если и возвращаться уже будет некуда, то фея, само собой, застрянет в своем прекрасном городе Света на две-три вечности, пока не зародится на месте Земли какой-то новый сгусток туманов, свежего воздуха, ночной росы и утренних лучей.
   Фея Сирени, правда, успела привязаться к своему временному месту жительства, да и сил было вложено немало. А всегда больше любишь то, что сам сделал, верно?
   Поэтому она с большой неохотой приготовляла силы для того, чтобы уронить последние (они же и первые) слезинки, по одной из каждого глаза.
   Фея Сирени давно уже выглядела плоховато, летала все меньше и меньше.
   Она, правда, надеялась найти кого-нибудь себе в замену, но никто ей не попадался. Одна очень старая монашенка, один старик весь в белом, тоже слабоватый, десяток кротких женщин... Никто из них не взялся бы ничем руководить. Умные были и какие-то нерешительные, прямо как святые.
   Положение становилось опасным, поскольку ослабевшая фея Сирени следила за порядком на Земле, а именно на Землю эмигрировал в незапамятные времена (то есть несколько тысяч лет назад) колдун Топор, существо вредное и злорадное.
   Топор всячески портил жизнь здешних обитателей и делал это с большим успехом - а фея людям помогала, в особенности детям.
   Топор считал себя старожилом на планете Земля, знал тут все закоулки и тайны человеческой души, и он искренне ненавидел фею Сирени, говоря, что не надо вмешиваться в жизнь людей, пусть делают, что им хочется, и тогда они с успехом сами друг друга переколотят и перебьют, и это и есть полная свобода для человечества, свобода и равенство, то же самое и братство.
   То есть каждый равен другому, и никто не имеет право владеть чем-то, чего нет у других. А если владеет, то его надо пришибить первой попавшейся кувалдой, отнять несправедливо заграбастанное и присвоить его (до тех пор, пока у следующего земляка не накипит на душе и он не примется крушить все вокруг себя молотом, как озверевший кузнец своего счастья), и в результате весь этот мир насилья должен быть разрушен!
   И жирные, заевшиеся страны с умеренным климатом должны провалиться в пучины вод морских! Как вот Атлантида когда-то.
   И в таком случае, ежели это произойдет, то есть если все людишки благополучно вымрут, планета колдунов Черная Грязь всем скопом переселится на опустевшую планету Земля, где все-таки много светлее, есть воздух.
   А у них на Черной Грязи всегда было пасмурно, холодно и мокро, даже жидко, всюду булькали лужи нефти, которой эти несчастные питались, а в атмосфере воняло керосином, тухлыми яйцами и забродившей подвальной картошкой, такие страшные были климатические условия. Черногрязевцы все как один мечтали превратить свою планету в огнедышащую пустыню с очень редкими колодцами, но зато с частыми фонтанами нефти.
   Таким образом, колдун Топор выполнял благородное дело по освобождению Земли от человечества, чтобы обеспечить светлое будущее бедным жителям Черной Грязи, в число которых входила и пожилая мамаша Топора, которую он любил всем сердцем и признавал - после долгих скандалов по телефону, - что на старости лет (бабульке исполнилось дикое количество веков) она имеет право отдохнуть и переехать в более сухое место.
   Надо сказать, что мамаша Топора по имени Зараза Ивановна вообще жила на дне гнилого болота и имела вид гигантской запятой, всю жизнь пресмыкалась, как какое-то поганое земноводное, хотя при этом свободно разговаривала с сыном по межпланетной связи, диктовала ему условия своего переезда на Землю и многим была недовольна, в частности тем, что все идет медленно.
   - Как там наши пустыни? - спрашивала она. - Растут?
   - Какие это ВАШИ пустыни, мама? Они пока ихние... Да. Понял. Ой, мама, не лезьте. И не угрожайте. Не оборвете мне руки-ноги. Да! Вам еще сюда рано. Климат, говорю. КЛИ-МАТ суровый! Снег идет круглогодично. Завалило все, да! И все пустыни: Сахару, Гоби, Атакаму, Ямал. Выкиньте ваш телевизор, он неправильно показывает тутошнюю погоду. Врут они все! Купленные журналисты! Да! Нет, представьте себе, мама, я не лежу на дне болота, да! Руганью вы ничего не добьетесь, МАМА. Я не лепечу бред! Нет, мама, не КАК сивый лошадь! Много трудностей! А все, что надо, я делаю, отвечал раздраженный сын.
   Но, по правде говоря, если Топор и спешил, то не слишком, ему было понятно, что с приездом мамаши он потеряет свою самостоятельность и будет под каблуком у Заразы Ивановны, - именно поэтому он в свое время и эмигрировал с Черной Грязи.
   То есть каждое дело имеет свои две стороны - плохую и хорошую.
   Доведи Топор свое черное дело до конца - тут же на Землю кидается рой его земляков, и не исключено, что они вскоре превратят такое милое и приятное место в гнилое болото или, еще того краше, в грязную пустыню.
   Так что хоть природная зловредность проявлялась в Топоре ежеминутно то кинет самолет в море, то устроит ураган, то цунами, а то и взорвет к своей маме целый центр города, оставив одни обугленные стены, - но Топор не слишком спешил со всем этим.
   Правда, если бы Топор не хлопотал, то фея Сирени успешно научила бы всех людей взаимной вежливости, чистоте и доброте, но тогда Топору было бы страшно обидно за напрасно прожитую жизнь.
   А ведь известно, что надо прожить ее так, чтобы было бы мучительно приятно.
   Стало быть, Топор пакостил, но все время себя укорачивал, не желая раньше времени оказаться в кругу своей безобразной семьи черногрязевцев.
   Другими словами, он в чем-то даже полюбил Землю, на которую эмигрировал, хотя всем ее коренным обитателям искренне желал провалиться на этом месте.
   Земля, но без жителей вообще - вот что его бы устроило.
   Поэтому он любил ночь, безлюдное время, любил рассветы в полях и городах, когда все чисто и пусто, когда можно носиться повсюду беспрепятственно, сам и один, как король, роняя комья переваренного и свободно выпуская шлейф вонючих выхлопных газов (что делать, против собственной природы не попрешь).
   А потом просыпались и вываливались из домов людишки, сброд, шумели, портили природу, загрязняли среду обитания.
   Глава третья
   ДВЕ ЖЕМЧУЖИНЫ
   Мы остановились на том, что фея Сирени слабела. Она потеряла силы настолько, что даже не могла себя защитить. Надо было улетать. Но как?
   Чтобы взлететь, ей нужно было опереться на что-то, но на что?
   Она уходила с места своей службы, а это всегда очень трудная вещь покидать работу, которую любишь и на которую потратил жизнь.
   Кстати, она не знала вообще, как это делается - увольнение отсюда и насколько это трудно.
   Никто на Земле ничего такого не предвидит, надеется на лучшее и на счастливый конец.
   Вроде оно должно было произойти само собой. Какой-то дальнобойный луч мог сверкнуть - примерно так она прибыла на Землю.
   Фея Сирени скиталась, таким образом, в виде пятнышка или короткого луча по белу свету, и без ее присмотра все начинало хиреть, происходили катастрофы, бедствия, а уж колдун Топор совершенно распоясался и даже показался по телевидению, открыто объявив миру тайную войну, причем без адреса и времени - постоянную войну против всех.
   Причем его было видно довольно плохо - какой-то бледный мужик с гадкой улыбкой, как будто он только что с удовольствием отомстил, но при этом измарался, пострадали штаны сзади, и он этого стесняется, однако позирует перед камерой как бы специально именно в таком замаранном виде, как бы ничего не скрывая, как истинная звезда, суперстар телевидения.
   Фея Сирени, таким образом, скрывалась, а колдун Топор непрестанно показывал себя, но при этом невидимо находился сразу во многих местах и личинах.
   При этом он повсюду выискивал фею, надеясь победить окончательно. Он чувствовал свою возросшую силу. Ему, разумеется, это было страшно трудно, поскольку фея Сирени имела вид луча света. А мало ли лучей света ложится на землю и просвистывает в воздухе по всем направлениям, в том числе и между людьми! Даже ночью, в глухой тьме, вдруг да чирикнет какой-нибудь ничтожный огонек и пошлет луч прямо кому-то в глаза, а Топор спохватывается и мечется туда-сюда, круша все на своем пути, то есть получаются опять одни пустые хлопоты!
   Он, однако, знал, что фея любит болтаться около особенно добрых и беззащитных детей. Там-то он и надеялся ее поймать.
   Правда, как уловить луч света - вот вопрос.
   Короче говоря, каким-то утром фея Сирени путешествовала по городу в поисках подходящего знакомства с новым ребенком (последнее время только это и утешало ее) и увидела маленького мальчика за кустом, который кормил мороженым сразу трех приятелей гораздо старше его.
   Они быстро, в шесть укусов, прикончили свою добычу, давясь от спешки, и попросили малыша принести им еще.
   Он пошел к бабушке, сидящей на скамейке, и стал просить у нее новую порцию мороженого.
   - Но ты ведь съел уже две? - удивилась бабушка. - Нет, хватит. А то простудишься и не будешь обедать.
   - Буду, буду, бабушка, я очень голодный! - сказал малыш так правдиво, что у феи Сирени навернулись на глаза слезы.
   Эти две слезы упали на песок и застыли там в виде двух жемчужин.
   И два тонких свистящих луча ударили снизу вверх, подхватили с собой маленькое пятнышко света и бесшумно исчезли.
   Запахло чем-то нежным и растаяло.
   Мгновенно, откуда ни возьмись, из-за куста к этому месту попрыгала бойкая большая жаба.
   И тут мальчик, так ничего и не добившись от бабушки, вдруг заметил у себя под ногами две жемчужины, поднял их с земли и понес своим друзьям за кустик.
   - Вот, - сказал он им, - я нашел красивые камушки, хотите?
   - Хрена нам твои пуговицы, дурак, давай мороженого! - завопил самый большой и хорошо стукнул этого дурака по голове.
   - Мороженого больше нет, - ответил ударенный, почесав макушку.
   Двое других плюнули на него, и вся троица удалилась.
   А проворная жаба вдруг съежилась до размеров гусеницы, потом гусеница, извернувшись, быстро лопнула, и на свет Божий вылезла бабочка-капустница, маленько обсохла и зафиндиляла в воздухе.
   В этот момент Топор опять появился на экранах телевидения в грязных с изнанки портках и с бледным, но спокойным видом. Он вымолвил:
   - Краибнмррэ яуя пссту-фссту бзеф-мзеф! Ая? Усиптошись негебреммо. Сю? Шуи опсянась-офсянась бноная арья-шмарья. Бейна фирянэ ифтесла. Ифтесла! Куки? Айя! Нзябзим-шабзим. Каля-маля. Млыфысе?
   И переводчик сказал:
   - Трудно разобрать слова... Расшифровщики работают... Как бы что он все предвидит...
   Испуганные пенсионеры и домашние хозяйки, а также больные, разнообразные отдыхающие на рабочем месте и журналисты это видели и слышали и рассказали всем остальным.
   Малыш Кузя (а побитый дурак был именно он) постоял за кустами оглоушенный и оплеванный, но потом он улыбнулся и побежал к бабушке, стараясь не показать вида, что ему плохо.
   - Что я нашел, бабуля! - закричал он. - На, это тебе!
   Бабушка увидела жемчужины, смутилась, оглянулась и тихо спросила:
   - Ты где это взял?
   - Нашел на песке!
   - Вечно ты всякую гадость с земли подбираешь, потом руки грязные! привычно сказала бабушка, вынула из кармана платок, увязала в него жемчуг, кинула все это в свою бездонную сумку, где при надобности умещалось двадцать кило картошки-моркошки, затем велела Кузе сидеть на лавке, а сама, глубоко вздохнув, пошла вдоль скамеек, бестолково спрашивая:
   - Никто ничего тут не потерял?
   Все стали копошиться в сумках и карманах и бормотать:
   - А что? Что нашли-то?
   Одна тетя потеряла перчатки и зонтик, трое спохватились насчет кошелька, один мужчина обнаружил нехватку золотого кольца и т.д. Пятеро заявили о пропаже крупной суммы денег.
   Ничего не добившись, красная от стыда бабушка подхватила внука и помчалась домой.
   А фея Сирени летела со скоростью света в город Света, ни о чем не думая.
   Между прочим, этого - ничегонедуманья - добиваются многие несчастные создания, мысли которых бегают по кругу в их бедных головах и не дают ни спать, ни что-то полезное делать.
   В такие минуты люди предпочитают смотреть телевизор, особенно всякие игры с выигрышами, или сидят за компьютером, опять-таки играя, или же, на худой конец, решают кроссворды.
   Но у феи Сирени, летящей в потоке света, горе было так велико, что она всполошилась, волшебством заставила себя ни о чем не думать и погрузилась в вечный сон, лететь ей было далеко, много миллионов световых лет.
   А вот вихлявая белая бабочка тоже летела, но невысоко над почвой и на очень малой скорости, следуя за бабушкой и внуком.
   Бабушка очень торопилась и оглядывалась, как мелкий вор.
   Лицо ее загорелось двумя красными пятнами, в глазах стояли слезы, как от ветра.
   Первый раз в жизни бабушка тайно унесла чужую вещь.
   Жемчужины буквально жгли ее, хотя лежали на дне объемистой хозяйственной сумки.
   Она торопливо, волоча за собой внука, ворвалась в подъезд и кинулась к лифту.
   Бабочка-капустница же, огородный вредитель, влетела к ним в форточку в тот же момент и стала, как все эти бестолковые создания, биться о стекло, просясь на волю.
   Глава четвертая
   ТЕЛЕВИДЕНИЕ ВХОДИТ В ДОМ
   Бабушка (которая получила от Кузи две жемчужины) потеряла покой.
   То она примеряла их перед зеркалом - одну на палец, другую почему-то на лоб. Потом одну пониже шеи, а другую в ухо. То сразу обе в уши.
   Выходило необыкновенно красиво.
   То она прятала жемчужины подальше - в старый носок, а носок в пакет, а пакет в шкаф под простыни.
   И не спала ночами, размышляя, за сколько можно продать такие жемчужины и можно ли на эти деньги поехать с Кузей на море.
   Дело в том, что семейка у них была небогатая, родители работали день-деньской, а в выходные отсыпались и бродили по дому в своих ночных нарядах как тени, и вся домашняя работа была на бабушке. А бабушка страшно уставала: она ходила по магазинам, стараясь купить все подешевле, она готовила завтраки, обеды и ужины, стирала, гладила, убирала в квартире и при этом иногда слышала от своих родных такие слова:
   - Ой, мама, я же этого не ем! Сколько раз можно повторять одно и то же!
   Или:
   - Опять все неглаженое! Как же я на работу пойду?
   Или:
   - Почему игрушки валяются? Кузя, ты вообще соображаешь? Я ведь сейчас наступлю на твою машинку! И мама! Почему по всей квартире у вас горелым пахнет?
   (А это, допустим, на кухне сбежало молоко.)
   И много всего слышала бедная бабушка.
   Кузя это тоже слышал, но поскольку ничего другого в своей довольно непродолжительной жизни он не знал, то он и думал, что именно так надо обращаться с детьми и бабушкой.
   Правда, поскольку он был добрый человек, то он сам никогда не делал бабушке замечаний. Только иногда скажет:
   - Я не буду есть суп. Он дурацкий.
   Или:
   - Я не хочу надевать шапку. Мне жарко.
   - Так тебе жарко дома, а мы же на улицу идем!
   И бабушка с ним горячо спорила и ругалась, говоря, что другого супа у нее нет или что на улице ветер, может продуть уши.
   Таким образом, у бедной бабушки жизнь была не совсем счастливая, прямо как у старой Золушки.
   И, размышляя о свалившихся на нее богатствах (две жемчужины), бабушка размечталась об отпуске в каком-нибудь доме отдыха: три раза в день еда, и не надо мыть грязную посуду, убирать помещение и таскать картошку с рынка! Здорово будет, мечтала она, поселиться с Кузей где-нибудь на берегу моря и купаться!
   И она не знала, что жемчужины эти были волшебные.
   Короче, на следующий день была суббота, утром бабушка с ворчанием словила под носом у прыгающего кота бабочку и выпустила ее в окно, а днем, когда родители Кузи, мама в халате, а папа в трусах и майке, сонно завтракали на кухне, зазвонил телефон.
   - С вами говорят из телевизионной программы "Удача"! Вы случайным набором цифр выбраны нашим компьютером. И вы выиграли поездку на море! сказал женский голос.
   А мама Кузи, женщина умная и ядовитая, ответила:
   - Спасибо, нам не надо. Мы все понимаем. Уже обманули так многих.
   Потому что в городе появилось множество мошенников, которые делали вид, что кто-то что-то бесплатно выиграл, а затем выманивали у бедных победителей все их деньги.
   И началом, как правило, была вот эта самая фраза:
   - Поздравляем, вы выиграли!
   Так что Татьяна, мама Кузи, с торжеством положила трубку, а затем она, поспорив с бабушкой, которая как раз намылилась поехать навещать свою старенькую мамашу, и выиграв этот спор (Татьяна клятвенно обещала вернуться через два часа), ушла с мужем Валерой покупать диван.
   - Ты вечно, - на прощание, перед тем как хлопнуть дверью, сказала дочь, - по субботам смываешься! А нам когда отдыхать?
   Но телефон опять зазвонил.
   Теперь уже подошла бабушка.
   - Поздравляем, вы выиграли наш приз, бесплатную поездку с ребенком на море! - сказал бодрый женский голос. - Это с телевидения, программа "Чудо"!
   - А если ребенку мало лет, почти что шесть? - соврала осторожная бабушка.
   - Это приветствуется!
   - А когда ехать?
   - А когда хотите!
   Бабушка растерялась.
   - А куда?
   - В любую точку. Хоть на Лаптевых море, хоть на Баренцево, хоть на какое. На Белое можно. В пределах нашей страны.
   Тут бабушка вытерла со лба пот и спросила:
   - А на Черное можно?
   - На Черное труднее. Вы же понимаете, что все хотят только на Черное!
   - Море Лаптевых - это где?