В этот день Найт еще раз попал впросак. Желая напиться, он, недолго думая, зачерпнул воды из оставшейся у подножья скалы лужи и хлебнул ее. У него при этом оказалось настолько растерянное лицо, что оба спутника снова долго над ним смеялись. Они объяснили, что вода в заливе горькая, и указали на выемку в скале, где скапливалась дождевая вода.
Только еще через день караульщики увидели приближавшихся к берегу больших «рыб», которых звали Карса, что значило: «совсем белые». У этих «рыб», величиной с самый большой челн, была толстая кожа и много жира. И они, действительно, были совсем белыми. Карса — для охотников — хорошая добыча.
Караульщики сразу же набросали в костер сырых водорослей, отчего к небу поднялся высокий столб дыма. Это послужило для охотников в устье реки сигналом.
Найт видел Карса впервые. Они приближались к берегу большим стадом, обгоняя друг друга, ныряя и снова появляясь на поверхности. При этом они выпускали вверх небольшие струйки воды — так, по крайней мере, казалось Найту. Найт увидел со скалы, как от берега отплыло несколько челнов, направившись прямо к Карса.
Почуяв опасность, Карса сбились всем стадом в кучу и повернули назад. Но охотники в челнах успели их опередить. Быстро работая короткими веслами, они окружили стадо и начали выбрасывать вокруг него сплетенные из ремней сети. Когда сети замкнулись и челны подплыли вплотную к Карса, охотники начали их забивать толстыми дубинками. Но большие «рыбы» сумели прорвать сети и бросились из залива. Люди пытались их преследовать, но этому помешали сильные волны. Охота на Карса на этот раз оказалась неудачной. Только две туши удалось подтащить на ремнях к берегу.
Ни в один из следующих дней караульщикам не пришлось подбрасывать в огонь сырые водоросли. Обычно к этому времени не только большие стада Карса заходили в залив, но пора уже появиться и «чудовищным рыбам». «Дух Вод, — объяснили спутники Найта, — сердится на людей. Очевидно, Дух Вод хочет получить от людей хорошую жертву».
Ночью Найт и его спутники сидели на площадке, прислонившись к скале. В Заливе Чудовищ разыгралась буря. Площадка находилась высоко над водой — брызги волн сюда не попадали. Перед охотниками был разведен большой костер. И только мгновениями, завернув за скалу, ветер выхватывал из него рассыпавшиеся в темноте искры. Спутники Найта говорили, что хорошей охоты не будет, придется возвращаться в стойбище с пустыми санями.
И тут Найту рассказали, что с той скалы, где они находятся, раньше сбрасывали жертвы для Духа Вод. Когда не было ни Карса, ни «чудовищных рыб», выбирали среди съехавшихся на промысел лучшего охотника, связывали его и бросали со скалы. Называлось это Большим Подвигом. «Давно уже этого не делали, — объясняли Найту, — но, если не будет удачной охоты, хранители веры вспомнят старый обычай».
Пришла смена, и Найт со спутниками вернулись в лагерь. Хранители веры каждый день собирались на островке. Они вертелись, выкрикивали заклинания, призывая духов-покровителей, но ничего не помогало — не было больше Карса, не появлялись в заливе и «чудовищные рыбы». Охотники впали в отчаяние: если вернуться с пустыми санями, то в стойбище начнется голод.
Не сдавался только Ахин. Он свел своих охотников в лес, где под мхом и сучьями был спрятан большой челн Береговых Людей. В таком челне, вмещавшем пятнадцать человек, охотники выходили навстречу «чудовищным рыбам». Замазав смолой образовавшиеся за лето трещины, охотники вынесли челн на берег. Здесь они стали ждать: Ахин считал, что Карса и «чудовищные рыбы» придут позже, они только запаздывают, — это уже не в первый раз так бывало на промысле.
Глава вторая. Большой подвиг в заливе чудовищ
Хранители веры целыми днями колдовали посреди островка; охотники видели, как они прыгают вокруг огня в своих развевающихся одеждах и выкликают заклинания. Но добычи не было. И тогда начались среди охотников разговоры, что Дух Вод требует от людей Большого Подвига.
Охотники Берегового племени перенесли свои шалаши к устью реки. Здесь под скалой лежал большой челн, отсюда его сразу же можно было столкнуть в воду.
Ночи стали длинными.
Однажды, когда все охотники спали, только один Манко сидел у огня, прислушиваясь к доносившимся из темноты звукам. Он задумался над причиной неудачи, постигшей охотников. Неужели отряду придется с пустыми санями возвращаться в стойбища? Молодой охотник пытался представить себе, как выглядят «чудовищные рыбы». «Сколько мяса и жира может дать одна такая рыба, — думал он, — если каждая величиной с целое стойбище!» Манко живо рисовал себе картину, как выедут они в челне в залив, как погонятся за стадом «чудовищных рыб»и, нагнав одну из них, воткнут в нее свои копья. Затем «чудовищную рыбу» вытащат на берег, где начнут делить добычу между всеми охотниками. Людям Берегового Племени дадут лучшие куски, а они уже будут угощать остальных мясом и жиром.
Утром промысловый лагерь проснулся от громких криков. Вскочив на ноги, охотники схватились за ружье, — они подумали, что Карса или «чудовищные рыбы» вошли в залив. Но кричал охотник, карауливший огонь, разведенный старым вождем: вода, поднимавшаяся дважды в день вверх по реке, на этот раз достигла под утро такой высоты, что залила огонь.
Вожди собрали на островке Сход. Старик сказал, что скоро выпадет много снега и охотникам придется возвращаться в стойбища с пустыми санями, — там их встретят голодные женщины и дети. «Голод и болезни, — сказал он, — принесет людям наступающая зима; прежде чем вернутся весной птицы, много людей в стойбищах переселится в другой мир».
— Что делать теперь людям? — воскликнул старик и сам же ответил: — Когда на промысле не было добычи, люди совершали Большой Подвиг. Пусть теперь люди решат, что делать.
Наступила тишина. Только вода с шумом продолжала нестись мимо островка. Наконец поднялся один из вождей. Он сказал:
— Кто достоин совершить Большой Подвиг? Пусть назовут имя этого охотника!
Со всех сторон начали выкликать имена. Когда называли какого-нибудь молодого охотника, тот вздрагивал, но не смел подняться. Сперва называли много имен, затем все отчетливее стало слышно только одно имя — охотника из Рода Коршуна.
— Найт — из племени Береговых Людей! — кричали собравшиеся. — Найт достоин совершить Большой Подвиг!
Услышав свое имя, Найт поднялся. Самые противоположные чувства охватили его: гордость за то, что выбрали именно его для спасения людей в стойбищах от голодной смерти, отчаяние, — ведь самому нужно было погибнуть. Конечно, пусть умрет один Найт, но будут спасены все остальные.
Старик обратился к собравшимся:
— Считают люди, что Найт из племени Береговых Людей достоин совершить Большой Подвиг?
Все знали, что Найт победил самого большого силача; кто же другой мог быть более достойным для Большого Подвига!
Старик обернулся к Найту.
— Скажи, молодой охотник из племени Береговых Людей, достаточно ли в Найте мужества, чтобы совершить Большой Подвиг?
— У Найта достаточно мужества, чтобы совершить Большой Подвиг, — твердо произнес молодой охотник.
Если бы Найт ответил иначе, он сохранил бы жизнь, но имя его после этого произносилось бы людьми с презрением.
Манко понимал, что иначе поступить Найт не мог, — больше того, откажись Найт, он сам бы вызвался совершить Большой Подвиг. Понимал и Ахин, какой чести удостоен охотник Берегового Племени. Но вместе с тем ему жаль было отдавать в жертву Духу Вод такого замечательного охотника. «Если бы сейчас появились чудовищные рыбы, — сказал он себе, — Найт остался бы живым».
Найта должны были отвести в особый шалаш, где он проведет последнюю ночь. А когда начнет спадать утренняя вода, его сбросят со скалы.
К Найту подошел один из вождей.
— Пойдем, — сказал он, дотронувшись до плеча охотника.
В это время раздались крики и люди увидели прибежавшего с берега охотника. Задыхаясь, он выговорил только одно слово:
— Аугрил!..
Все, кто были на островке, вскочили на ноги и кинулись к устью реки. Выбежав на берег залива, охотники увидели над сторожевою скалой три столба дыма; это значило, что появились «чудовищные рыбы».
Молодые охотники увидели их впервые. Приближаясь к берегу, «чудовищные рыбы» то исчезали среди волн, то появлялись снова на поверхности. При этом их блестящие спины разрезали воду. Внезапно одна из «чудовищных рыб» изогнулась, встала столбом и быстро ушла под воду, в воздухе мелькнул ее узкий, разделенный на две части хвост.
За первой «чудовищной рыбой» нырнули остальные. Но оставались под водой они недолго. Вновь появляясь на поверхности, выпускали, как и Карса, столбы воды, только были эти столбы значительно выше.
Охотники на берегу возбужденно кричали:
— Аугрил!.. Аугрил!.. Аугрил!..
Так люди называли «чудовищных рыб», — это значило: «много жира и мяса».
На берегу началась суматоха — вожди приказывали охотникам спускать на воду челны — в залив нужно было выходить, несмотря на большую волну.
Затем позвали Найта. Старик сказал ему:
— Найт из племени Береговых Людей будет ждать возвращения охотников. Если добыча будет хорошей, Найт останется живым; если Дух Вод не смилостивится над людьми — Большой Подвиг совершится.
И Найта отвели в приготовленный для него шалаш.
Манко не сводил с них глаз; он знал, что теперь от удачной охоты зависит жизнь Найта.
Едва челн вышел из-под защиты берега, как началась большая волна. Если бы не опытность Ахина, челн сразу бы опрокинуло. Охотникам все время приходилось отливать берестяными ковшиками захлестываемую через низкие борта воду.
Вскоре совсем рядом у челна появилась мокрая спина Аугрила. Заметив челн, «чудовищная рыба» со страшным шумом ушла под воду. Молодым охотникам при этом показалось, что хвост ее вскинулся выше самого большого дерева. Аугрил пропал в глубине, но челн не мог остановиться — его сразу залило бы водой.
Ахин всматривался в волны, ожидая вторичного появления Аугрила, — больше всего нужно было опасаться, чтобы чудовище не оказалось под челном. Но Аугрил появился в стороне, и гребцы изо всех сил налегли на весла.
На этот раз животное, казалось, не обращало внимания ни на челн, ни на находившихся в нем людей. Ахин подал знак приготовиться. Сам он высоко поднял копье и метнул его как раз в то место, где голова Аугрила переходила в туловище. За ним метнули копья Керс, Линха и остальные охотники, кроме Манко.
Поднявшись на ноги, Манко держал свое копье наготове. Видя, что Аугрил продолжает плыть, он выбрал в его теле самое убойное место — этому научил его Ахин — и метнул туда копье. Оно глубоко вонзилось в тело животного.
«Чудовищная рыба» взмахнула хвостом, окатив водой сидевших в челне, вскинулась над волнами и стремительно поплыла в сторону от челна.
Ремни, к которым были прикреплены копья, быстро разворачивались и уходили в воду. К концам ремней были привязаны деревянные плашки. Ахин подал знак выкидывать плашки и сам сделал это первым; за ним выкинули их двое других охотников.
Задержался только Манко. Ему казалось, что если выпустить из рук плашку, то Аугрил уйдет. Он помнил, что от удачи охоты зависит жизнь Найта.
В том, что Аугрил тяжело ранен и должен погибнуть, Манко не сомневался. Но Аугрил мог успеть выйти из залива, — тогда его мертвую тушу уже не найти. И, быстро приняв решение, Манко, с плашкой в руках, выскочил из челна. Ахину показалось, что молодого охотника выдернуло из челна натянувшимся ремнем. Он только удивился, почему Манко при этом издал клич Лебедя.
Наступившая ночь заставила Ахина вернуться к берегу, где были разведены сигнальные костры. На следующее утро все, кто собрался на промысле, готовы были отправиться на розыск раненого Аугрила. Вчера никому не удалось подплыть к «чудовищным рыбам», кроме Ахина, и нельзя было упустить хотя бы этой добычи. Но буря, поднявшаяся ночью, не утихла и днем — ни один челн не смог выйти из залива.
Весь день охотники провели на берегу, карауля у челнов. Когда же еще через день буря утихла, Аугрила на поверхности залива не было видно, не выбросило его и на берег. Манко, конечно, погиб.
Люди Берегового Племени сняли с себя все украшения, а охотники Рода Лебедя покрыли свои лица, в знак скорби, красной краской.
Натянувшийся ремень сразу же потащил молодого охотника за Аугрилом. Вместе с плашкой Манко перескакивал с волны на волну, оставляя за собой пенящийся след. Стремительное движение удерживало молодого охотника на поверхности.
Но, когда натяжение ремня ослабло, Манко погрузился вместе с плашкой в воду. Вынырнув на поверхность, он увидел перед собой вздыбившийся хвост «чудовищной рыбы». Пока животное находилось под водой, Манко плавал, придерживаясь за плашку.
Аугрил вскоре вынырнул, и снова началось стремительное движение захлебывающегося охотника.
Но воткнутые копья делали свое дело. Аугрил слабел. Наконец, вынырнув в последний раз, он замер и остался на поверхности. Громадную тушу понесло отливной волной из Залива Чудовищ.
Сразу же Манко подплыл к добыче. Тут он убедился, что кожа чудовища совсем не такая гладкая, какой казалась издали. Упираясь в ее складки ногами, Манко подтянулся на ремне и взобрался на спину Аугрила. Он схватился за воткнутое копье и вздохнул свободно; силы молодого охотника были на исходе.
Однако и теперь положение Манко было не из завидных. Несмотря на сильный ветер, дувший к берегу, Аугрила отливом выносило из Залива Чудовищ. Волны перекатывались через тушу, грозили смыть молодого охотника. Подобрав остальные ремни, Манко привязал себя к копьям. Вскоре наступила ночь, буря усилилась.
На второй день к вечеру, после исчезновения Манко все охотники собрались на островке. В углублении был снова разведен огонь. Найт сидел в шалаше, ожидая своей участи.
Сейчас все собрались на островке, чтобы совершить поминки по погибшему охотнику Берегового Племени. Манко нельзя было похоронить — как требовал обычай — на племенном кладбище предков. Можно только облегчить участь его души хорошими поминками. Для этого на огне жарилось несколько оленьих туш.
Ахин и сородичи Манко сидели у самого огня, распустив волосы; головы их склонились на грудь. Хранители веры тихо ходили по кругу, ударяя в свои барабанчики.
Найт больше не думал о своей участи, — гибель Манко сделала его ко всему равнодушным.
Когда все собрались, до Найта донесся голос Ахина:
— Манко Смелый, охотник из Рода Лебедя, племени Береговых Людей, вернись к своим сородичам!
Найт знал, что Ахин должен трижды обратиться к душе погибшего; только после этого считалось, что тот действительно мертв.
Ответа не последовало. Раздался вторичный призыв Ахина. Но опять никто не ответил. И Ахин проговорил в последний раз:
— Манко Смелый, охотник из Рода Лебедя, племени Береговых Людей, вернись к своим сородичам!
Снова молчание. И тогда начались поминки.
А затем наступила ночь. На этот раз не спал Ахин. Над ним простирался небосвод, на котором в стороне Холодных Ветров играли в небе духи, — так объясняли тогда люди причину полярного сияния. Ахин все время думал о погибшем Манко. Двоих замечательных охотников теряет племя: Манко уже нет, Найт будет завтра принесен в жертву Духу Вод.
Чем больше Ахин думал о Манко, тем отчетливее представлялся ему живым молодой охотник. Вот Манко как будто подошел к скале, где лежал Ахин.
— Зачем, — спросил вождь племени с грустью, не поднимаясь с места, — Манко вернулся тревожить Ахина?
Старый вождь не сомневался, что это дух Манко.
— Вспомни, — продолжал он, — вспомни, Ахин всегда был для Манко хорошим наставником. Ахин учил Манко самому хорошему… Зачем Манко пришел звать Ахина в Нижний Мир?..
Манко, собиравшийся подойти к Ахину, остановился. Он не знал, что сказать.
Наконец, догадавшись, Манко воскликнул:
— Нет, наставник, перед Ахином не дух Манко, перед Ахином живой Манко, такой же живой, как сам Ахин…
В это время начали просыпаться охотники Берегового Племени. Сначала они отшатывались от Манко, считая его духом, пришедшим из Нижнего Мира. Только после того, как молодого охотника осмотрели со всех сторон и даже потрогали, начались радостные возгласы.
Сразу же был разбужен весь лагерь. Несмотря на то что Манко еле стоял от усталости на ногах, — стремясь спасти Найта, он бежал изо всех сил, — все охотники вооружились факелами из сосновых веток и направились туда, где был выброшен на берег Аугрил. Вел охотников Манко, а рядом с ним шел спасенный Найт.
Один за другим отличались молодые охотники, но никто не мог прославиться больше Манко Смелого. Ведь этот охотник плавал на спине Аугрила и вернулся в лагерь после своих поминок, когда уже все считали, что он умер. Люди понимали, что Манко спас Найта. Теперь оба молодых охотника не расставались.
Наступили морозные дни. Холодные Ветры пронизывали даже сквозь самую теплую одежду. Поверхность Залива Чудовищ больше не успокаивалась. Улетали гуси и утки. Последними, как всегда, покидали побережье лебеди. Все чаще и чаще духи устраивали на небе свои игры.
После обильного снегопада установилась санная дорога. Отряды охотников начали готовиться в обратный путь. Еще раз все сошлись на островке. Престарелый вождь сказал, что охота была удачной, и призвал всех собраться снова на промысел следующей осенью. Затем он пожелал всем легкой дороги.
Взятые из углубления угли передали отряду Береговых Людей. Эти угли к началу следующего промысла нужно было привезти обратно — с их помощью будет вновь разведен огонь. Сани нагрузили доверху. Отъевшиеся собаки бежали в обратную дорогу весело. В трудных местах вместе с ними в сани впрягались люди.
Перед самой отправкой Манко и Найт объявили, что хотят стать братьями. Сородичи собрались вокруг молодых охотников. Манко и Найт засучили рукава, и каждый сделал себе на руке небольшую рану. Они приложили руки друг к другу, так что вытекающая кровь смешалась. Сородичи сидели молча вокруг. Манко и Найт дали слово встречаться зимой.
О похождениях молодых охотников узнало все племя. Когда же Найт сообщил своей сестре Лайде, что поедет в гости к Манко, а было это уже зимой, Лайда ответила, что отправится вместе с ним. Найт сперва не понял, зачем ей это нужно.
— Манко? — спросил он.
Лайда сделала вид, что не понимает брата.
— Ну, конечно, Манко! — уже уверенно заявил Найт.
Стойбища Родов Коршуна и Лебедя находились друг от друга на далеком расстоянии, ехать нужно было на собаках. Найт знал, что сестра ему обузой не будет: не хуже любого мужчины умела она управляться с упряжкой. Но все же всю дорогу он подтрунивал над ней.
Глава третья. Молодой охотник рассчитывается с Укканом
Все видимое пространство Широкой Воды покрылось льдом. Громадные ледяные валы, сталкиваясь, передвигались с места на место. Стоял страшный грохот, далеко разносившийся во все стороны. Лед обрушивался на берег, взбираясь на скалы, где валил высокие деревья и передвигал тяжелые каменные глыбы.
Такой студеной зимы не помнили даже самые старые люди.
Не замерзла вода только у подножия Красных Утесов — здесь плавали мелкие льдинки, которые с неумолкаемым звоном бились о прибрежные скалы.
Но сородичи Манко в эту зиму не испытывали ни в чем недостатка, — у них было много еды и топлива, а меховые шкуры оберегали людей от холода. В землянке, где готовили на все стойбище еду, целыми днями пылал огонь, и оттуда непрерывно неслись громкие крики работавших женщин.
В эту зиму Манко, Линха, Игна и Керс впервые охотились на пушных зверей. Вдуласа с ними не было — слабосильный юноша жил с хранителем веры и учился у него колдовству. Манко и его сверстники бегали на лыжах по самым отдаленным местам охотничьих угодий стойбища. Зверей преследовал Айка — собак у сверстников Манко еще не было. Ночью все забирались в снежные ямы. Молодые охотники прижимались тесно друг к другу, и, несмотря на страшный мороз, им было тепло.
В эту зиму Манко испытал выменянную на побережье Горькой Воды ловушку. Ни один зверь в нее не попал. Манко смастерил сам несколько таких ловушек, но результат был тот же. Старые охотники над Манко смеялись, а Ахина упрекали за то, что он зря истратил красную краску. Имба же говорил старикам, что при обмене нужно было узнать, какие произносят заклинания, когда ставят ловушки, без этого — так утверждал хранитель веры — ни один зверь в ловушку не попадет.
Но, для того чтобы убить Уккана, нужно было получить согласие стариков — считалось, что Уккан находится под покровительством Духа Леса. Оставив сверстников около берлоги, Манко один вернулся в стойбище.
Старики сказали, что мяса у людей достаточно, а охота на Уккана опасна. И еще: Дух Леса может рассердиться — ведь Уккан спит и никого не трогает, Ахин приказал молодым охотникам возвращаться в стойбище. Манко знал, что Род не может отказать ему в помощи. Он заявил, что обязан свести с Укканом счет за Вахрана Следопыта, так как Вахран Следопыт был его отцом. Старики не соглашались; они сказали, что разрешат убить Уккана в другой раз, а поднимать зверя с берлоги нельзя; рассердится Дух Леса.
Неожиданно на сторону Манко стал хранитель веры.
— Когда люди племени пришли на побережье Широкой Воды, — сказал Имба, — Дух Леса спросил, не собираются ли люди убивать Укканов. Люди ответили, что на Укканов не охотятся. Люди боялись, что, скажи иначе, Дух Леса прогонит сразу же с побережья Широкой Воды. Тогда Дух Леса позволил людям охотиться в этих местах. Но Дух Леса знал, что людям верить нельзя, Дух Леса предупредил, что если люди убьют Уккана, то должны голову и обглоданные кости снести на то место, где Уккан будет убит. Тогда душа Уккана найдет себе новое тело и снова будет жить в лесу.
Поэтому, заключил Имба, молодым охотникам можно разрешить охоту на Уккана, а в стойбище после этого устроить «медвежью трапезу»— так назывался обычай поедания всеми сородичами медвежьего мяса. Но необходимо, чтобы Уккан был убит рогатиной, которую хранитель веры получит в эту ночь от духов-покровителей и передаст молодым охотникам.
Ночью Манко долго не мог заснуть: он все время представлял себе, как будет биться с Укканом. Ближе к рассвету к нему в землянку вполз Вдулас.
— Почему пришел Вдулас? — спросил проснувшийся Манко.
— Имба хочет колдовать один, — ответил ученик хранителя веры.
— Что будет делать Имба?
— Не знаю, Имба выгнал Вдуласа.
— Вдулас говорит неправду; когда Имба его выгоняет, Вдулас подглядывает в дырку с задней стороны землянки.
— Имба ушел в святилище; Вдулас еще не может туда ходить.
— А зачем Имба пошел в святилище?
— Там духи дадут Имбе рогатину.
Манко вскочил на ноги.
— Что задумал Манко? — испуганно воскликнул Вдулас.
— Манко хочет знать, что будет делать Имба.
Вдулас испугался еще больше.
— Духи могут Манко за это наказать… — зашептал он.
Вдулас любил Манко, но боялся Имбы.
Манко не слушал Вдуласа, он считал, что если по следам Имбы дойти до святилища, то об этом никто не узнает и он сможет увидеть священный камень.
Надев на себя меховую одежду, Манко вылез из землянки; Вдулас последовал за ним.
На небе светила полная луна. Было видно, что через все стойбище по свежевыпавшему снегу вел только один след — это прошел хранитель веры.
Манко, а за ним дрожащий Вдулас двинулись по следу. Во всех землянках люди спали. Зарывшиеся в снег собаки поднимали головы и, чуя своих, не лаяли. Манко и Вдулас точно ступали по следу Имбы, и можно было подумать, что здесь прошел один человек.
Дойдя до запретной черты, оба остановились. Впереди послышались торопливые шаги: это возвращался Имба. Отпрыгнув в сторону, Манко и Вдулас затаились в глубоком снегу.
Пройдя запретную черту, хранитель веры остановился; на плече он нес рогатину. Не обнаружив ничего подозрительного, Имба пошел по направлению к стойбищу.
Только еще через день караульщики увидели приближавшихся к берегу больших «рыб», которых звали Карса, что значило: «совсем белые». У этих «рыб», величиной с самый большой челн, была толстая кожа и много жира. И они, действительно, были совсем белыми. Карса — для охотников — хорошая добыча.
Караульщики сразу же набросали в костер сырых водорослей, отчего к небу поднялся высокий столб дыма. Это послужило для охотников в устье реки сигналом.
Найт видел Карса впервые. Они приближались к берегу большим стадом, обгоняя друг друга, ныряя и снова появляясь на поверхности. При этом они выпускали вверх небольшие струйки воды — так, по крайней мере, казалось Найту. Найт увидел со скалы, как от берега отплыло несколько челнов, направившись прямо к Карса.
Почуяв опасность, Карса сбились всем стадом в кучу и повернули назад. Но охотники в челнах успели их опередить. Быстро работая короткими веслами, они окружили стадо и начали выбрасывать вокруг него сплетенные из ремней сети. Когда сети замкнулись и челны подплыли вплотную к Карса, охотники начали их забивать толстыми дубинками. Но большие «рыбы» сумели прорвать сети и бросились из залива. Люди пытались их преследовать, но этому помешали сильные волны. Охота на Карса на этот раз оказалась неудачной. Только две туши удалось подтащить на ремнях к берегу.
Ни в один из следующих дней караульщикам не пришлось подбрасывать в огонь сырые водоросли. Обычно к этому времени не только большие стада Карса заходили в залив, но пора уже появиться и «чудовищным рыбам». «Дух Вод, — объяснили спутники Найта, — сердится на людей. Очевидно, Дух Вод хочет получить от людей хорошую жертву».
Ночью Найт и его спутники сидели на площадке, прислонившись к скале. В Заливе Чудовищ разыгралась буря. Площадка находилась высоко над водой — брызги волн сюда не попадали. Перед охотниками был разведен большой костер. И только мгновениями, завернув за скалу, ветер выхватывал из него рассыпавшиеся в темноте искры. Спутники Найта говорили, что хорошей охоты не будет, придется возвращаться в стойбище с пустыми санями.
И тут Найту рассказали, что с той скалы, где они находятся, раньше сбрасывали жертвы для Духа Вод. Когда не было ни Карса, ни «чудовищных рыб», выбирали среди съехавшихся на промысел лучшего охотника, связывали его и бросали со скалы. Называлось это Большим Подвигом. «Давно уже этого не делали, — объясняли Найту, — но, если не будет удачной охоты, хранители веры вспомнят старый обычай».
Пришла смена, и Найт со спутниками вернулись в лагерь. Хранители веры каждый день собирались на островке. Они вертелись, выкрикивали заклинания, призывая духов-покровителей, но ничего не помогало — не было больше Карса, не появлялись в заливе и «чудовищные рыбы». Охотники впали в отчаяние: если вернуться с пустыми санями, то в стойбище начнется голод.
Не сдавался только Ахин. Он свел своих охотников в лес, где под мхом и сучьями был спрятан большой челн Береговых Людей. В таком челне, вмещавшем пятнадцать человек, охотники выходили навстречу «чудовищным рыбам». Замазав смолой образовавшиеся за лето трещины, охотники вынесли челн на берег. Здесь они стали ждать: Ахин считал, что Карса и «чудовищные рыбы» придут позже, они только запаздывают, — это уже не в первый раз так бывало на промысле.
Глава вторая. Большой подвиг в заливе чудовищ
1
С деревьев облетели последние листья, и пожелтевшая трава начала ломаться под ногами — к побережью Чудовищ подходила зима. Скоро, знали люди, со стороны Холодных Ветров нанесет столько снега, что можно будет на тяжело нагруженных санях возвращаться обратно в стойбища. Но грузить на сани было еще нечего.Хранители веры целыми днями колдовали посреди островка; охотники видели, как они прыгают вокруг огня в своих развевающихся одеждах и выкликают заклинания. Но добычи не было. И тогда начались среди охотников разговоры, что Дух Вод требует от людей Большого Подвига.
Охотники Берегового племени перенесли свои шалаши к устью реки. Здесь под скалой лежал большой челн, отсюда его сразу же можно было столкнуть в воду.
Ночи стали длинными.
Однажды, когда все охотники спали, только один Манко сидел у огня, прислушиваясь к доносившимся из темноты звукам. Он задумался над причиной неудачи, постигшей охотников. Неужели отряду придется с пустыми санями возвращаться в стойбища? Молодой охотник пытался представить себе, как выглядят «чудовищные рыбы». «Сколько мяса и жира может дать одна такая рыба, — думал он, — если каждая величиной с целое стойбище!» Манко живо рисовал себе картину, как выедут они в челне в залив, как погонятся за стадом «чудовищных рыб»и, нагнав одну из них, воткнут в нее свои копья. Затем «чудовищную рыбу» вытащат на берег, где начнут делить добычу между всеми охотниками. Людям Берегового Племени дадут лучшие куски, а они уже будут угощать остальных мясом и жиром.
Утром промысловый лагерь проснулся от громких криков. Вскочив на ноги, охотники схватились за ружье, — они подумали, что Карса или «чудовищные рыбы» вошли в залив. Но кричал охотник, карауливший огонь, разведенный старым вождем: вода, поднимавшаяся дважды в день вверх по реке, на этот раз достигла под утро такой высоты, что залила огонь.
Вожди собрали на островке Сход. Старик сказал, что скоро выпадет много снега и охотникам придется возвращаться в стойбища с пустыми санями, — там их встретят голодные женщины и дети. «Голод и болезни, — сказал он, — принесет людям наступающая зима; прежде чем вернутся весной птицы, много людей в стойбищах переселится в другой мир».
— Что делать теперь людям? — воскликнул старик и сам же ответил: — Когда на промысле не было добычи, люди совершали Большой Подвиг. Пусть теперь люди решат, что делать.
Наступила тишина. Только вода с шумом продолжала нестись мимо островка. Наконец поднялся один из вождей. Он сказал:
— Кто достоин совершить Большой Подвиг? Пусть назовут имя этого охотника!
Со всех сторон начали выкликать имена. Когда называли какого-нибудь молодого охотника, тот вздрагивал, но не смел подняться. Сперва называли много имен, затем все отчетливее стало слышно только одно имя — охотника из Рода Коршуна.
— Найт — из племени Береговых Людей! — кричали собравшиеся. — Найт достоин совершить Большой Подвиг!
Услышав свое имя, Найт поднялся. Самые противоположные чувства охватили его: гордость за то, что выбрали именно его для спасения людей в стойбищах от голодной смерти, отчаяние, — ведь самому нужно было погибнуть. Конечно, пусть умрет один Найт, но будут спасены все остальные.
Старик обратился к собравшимся:
— Считают люди, что Найт из племени Береговых Людей достоин совершить Большой Подвиг?
Все знали, что Найт победил самого большого силача; кто же другой мог быть более достойным для Большого Подвига!
Старик обернулся к Найту.
— Скажи, молодой охотник из племени Береговых Людей, достаточно ли в Найте мужества, чтобы совершить Большой Подвиг?
— У Найта достаточно мужества, чтобы совершить Большой Подвиг, — твердо произнес молодой охотник.
Если бы Найт ответил иначе, он сохранил бы жизнь, но имя его после этого произносилось бы людьми с презрением.
Манко понимал, что иначе поступить Найт не мог, — больше того, откажись Найт, он сам бы вызвался совершить Большой Подвиг. Понимал и Ахин, какой чести удостоен охотник Берегового Племени. Но вместе с тем ему жаль было отдавать в жертву Духу Вод такого замечательного охотника. «Если бы сейчас появились чудовищные рыбы, — сказал он себе, — Найт остался бы живым».
Найта должны были отвести в особый шалаш, где он проведет последнюю ночь. А когда начнет спадать утренняя вода, его сбросят со скалы.
К Найту подошел один из вождей.
— Пойдем, — сказал он, дотронувшись до плеча охотника.
В это время раздались крики и люди увидели прибежавшего с берега охотника. Задыхаясь, он выговорил только одно слово:
— Аугрил!..
Все, кто были на островке, вскочили на ноги и кинулись к устью реки. Выбежав на берег залива, охотники увидели над сторожевою скалой три столба дыма; это значило, что появились «чудовищные рыбы».
Молодые охотники увидели их впервые. Приближаясь к берегу, «чудовищные рыбы» то исчезали среди волн, то появлялись снова на поверхности. При этом их блестящие спины разрезали воду. Внезапно одна из «чудовищных рыб» изогнулась, встала столбом и быстро ушла под воду, в воздухе мелькнул ее узкий, разделенный на две части хвост.
За первой «чудовищной рыбой» нырнули остальные. Но оставались под водой они недолго. Вновь появляясь на поверхности, выпускали, как и Карса, столбы воды, только были эти столбы значительно выше.
Охотники на берегу возбужденно кричали:
— Аугрил!.. Аугрил!.. Аугрил!..
Так люди называли «чудовищных рыб», — это значило: «много жира и мяса».
На берегу началась суматоха — вожди приказывали охотникам спускать на воду челны — в залив нужно было выходить, несмотря на большую волну.
Затем позвали Найта. Старик сказал ему:
— Найт из племени Береговых Людей будет ждать возвращения охотников. Если добыча будет хорошей, Найт останется живым; если Дух Вод не смилостивится над людьми — Большой Подвиг совершится.
И Найта отвели в приготовленный для него шалаш.
2
Челн, в котором, кроме Ахина, Манко, Керса и Линхи, сидели еще одиннадцать гребцов, быстро приближался к стаду «чудовищных рыб».Манко не сводил с них глаз; он знал, что теперь от удачной охоты зависит жизнь Найта.
Едва челн вышел из-под защиты берега, как началась большая волна. Если бы не опытность Ахина, челн сразу бы опрокинуло. Охотникам все время приходилось отливать берестяными ковшиками захлестываемую через низкие борта воду.
Вскоре совсем рядом у челна появилась мокрая спина Аугрила. Заметив челн, «чудовищная рыба» со страшным шумом ушла под воду. Молодым охотникам при этом показалось, что хвост ее вскинулся выше самого большого дерева. Аугрил пропал в глубине, но челн не мог остановиться — его сразу залило бы водой.
Ахин всматривался в волны, ожидая вторичного появления Аугрила, — больше всего нужно было опасаться, чтобы чудовище не оказалось под челном. Но Аугрил появился в стороне, и гребцы изо всех сил налегли на весла.
На этот раз животное, казалось, не обращало внимания ни на челн, ни на находившихся в нем людей. Ахин подал знак приготовиться. Сам он высоко поднял копье и метнул его как раз в то место, где голова Аугрила переходила в туловище. За ним метнули копья Керс, Линха и остальные охотники, кроме Манко.
Поднявшись на ноги, Манко держал свое копье наготове. Видя, что Аугрил продолжает плыть, он выбрал в его теле самое убойное место — этому научил его Ахин — и метнул туда копье. Оно глубоко вонзилось в тело животного.
«Чудовищная рыба» взмахнула хвостом, окатив водой сидевших в челне, вскинулась над волнами и стремительно поплыла в сторону от челна.
Ремни, к которым были прикреплены копья, быстро разворачивались и уходили в воду. К концам ремней были привязаны деревянные плашки. Ахин подал знак выкидывать плашки и сам сделал это первым; за ним выкинули их двое других охотников.
Задержался только Манко. Ему казалось, что если выпустить из рук плашку, то Аугрил уйдет. Он помнил, что от удачи охоты зависит жизнь Найта.
В том, что Аугрил тяжело ранен и должен погибнуть, Манко не сомневался. Но Аугрил мог успеть выйти из залива, — тогда его мертвую тушу уже не найти. И, быстро приняв решение, Манко, с плашкой в руках, выскочил из челна. Ахину показалось, что молодого охотника выдернуло из челна натянувшимся ремнем. Он только удивился, почему Манко при этом издал клич Лебедя.
Наступившая ночь заставила Ахина вернуться к берегу, где были разведены сигнальные костры. На следующее утро все, кто собрался на промысле, готовы были отправиться на розыск раненого Аугрила. Вчера никому не удалось подплыть к «чудовищным рыбам», кроме Ахина, и нельзя было упустить хотя бы этой добычи. Но буря, поднявшаяся ночью, не утихла и днем — ни один челн не смог выйти из залива.
Весь день охотники провели на берегу, карауля у челнов. Когда же еще через день буря утихла, Аугрила на поверхности залива не было видно, не выбросило его и на берег. Манко, конечно, погиб.
Люди Берегового Племени сняли с себя все украшения, а охотники Рода Лебедя покрыли свои лица, в знак скорби, красной краской.
3
Оказавшись в воде, Манко не выпустил плашки из рук. Если держаться за нее, считал он, Аугрил не уйдет. А это было сейчас самым главным.Натянувшийся ремень сразу же потащил молодого охотника за Аугрилом. Вместе с плашкой Манко перескакивал с волны на волну, оставляя за собой пенящийся след. Стремительное движение удерживало молодого охотника на поверхности.
Но, когда натяжение ремня ослабло, Манко погрузился вместе с плашкой в воду. Вынырнув на поверхность, он увидел перед собой вздыбившийся хвост «чудовищной рыбы». Пока животное находилось под водой, Манко плавал, придерживаясь за плашку.
Аугрил вскоре вынырнул, и снова началось стремительное движение захлебывающегося охотника.
Но воткнутые копья делали свое дело. Аугрил слабел. Наконец, вынырнув в последний раз, он замер и остался на поверхности. Громадную тушу понесло отливной волной из Залива Чудовищ.
Сразу же Манко подплыл к добыче. Тут он убедился, что кожа чудовища совсем не такая гладкая, какой казалась издали. Упираясь в ее складки ногами, Манко подтянулся на ремне и взобрался на спину Аугрила. Он схватился за воткнутое копье и вздохнул свободно; силы молодого охотника были на исходе.
Однако и теперь положение Манко было не из завидных. Несмотря на сильный ветер, дувший к берегу, Аугрила отливом выносило из Залива Чудовищ. Волны перекатывались через тушу, грозили смыть молодого охотника. Подобрав остальные ремни, Манко привязал себя к копьям. Вскоре наступила ночь, буря усилилась.
На второй день к вечеру, после исчезновения Манко все охотники собрались на островке. В углублении был снова разведен огонь. Найт сидел в шалаше, ожидая своей участи.
Сейчас все собрались на островке, чтобы совершить поминки по погибшему охотнику Берегового Племени. Манко нельзя было похоронить — как требовал обычай — на племенном кладбище предков. Можно только облегчить участь его души хорошими поминками. Для этого на огне жарилось несколько оленьих туш.
Ахин и сородичи Манко сидели у самого огня, распустив волосы; головы их склонились на грудь. Хранители веры тихо ходили по кругу, ударяя в свои барабанчики.
Найт больше не думал о своей участи, — гибель Манко сделала его ко всему равнодушным.
Когда все собрались, до Найта донесся голос Ахина:
— Манко Смелый, охотник из Рода Лебедя, племени Береговых Людей, вернись к своим сородичам!
Найт знал, что Ахин должен трижды обратиться к душе погибшего; только после этого считалось, что тот действительно мертв.
Ответа не последовало. Раздался вторичный призыв Ахина. Но опять никто не ответил. И Ахин проговорил в последний раз:
— Манко Смелый, охотник из Рода Лебедя, племени Береговых Людей, вернись к своим сородичам!
Снова молчание. И тогда начались поминки.
А затем наступила ночь. На этот раз не спал Ахин. Над ним простирался небосвод, на котором в стороне Холодных Ветров играли в небе духи, — так объясняли тогда люди причину полярного сияния. Ахин все время думал о погибшем Манко. Двоих замечательных охотников теряет племя: Манко уже нет, Найт будет завтра принесен в жертву Духу Вод.
Чем больше Ахин думал о Манко, тем отчетливее представлялся ему живым молодой охотник. Вот Манко как будто подошел к скале, где лежал Ахин.
— Зачем, — спросил вождь племени с грустью, не поднимаясь с места, — Манко вернулся тревожить Ахина?
Старый вождь не сомневался, что это дух Манко.
— Вспомни, — продолжал он, — вспомни, Ахин всегда был для Манко хорошим наставником. Ахин учил Манко самому хорошему… Зачем Манко пришел звать Ахина в Нижний Мир?..
Манко, собиравшийся подойти к Ахину, остановился. Он не знал, что сказать.
Наконец, догадавшись, Манко воскликнул:
— Нет, наставник, перед Ахином не дух Манко, перед Ахином живой Манко, такой же живой, как сам Ахин…
В это время начали просыпаться охотники Берегового Племени. Сначала они отшатывались от Манко, считая его духом, пришедшим из Нижнего Мира. Только после того, как молодого охотника осмотрели со всех сторон и даже потрогали, начались радостные возгласы.
Сразу же был разбужен весь лагерь. Несмотря на то что Манко еле стоял от усталости на ногах, — стремясь спасти Найта, он бежал изо всех сил, — все охотники вооружились факелами из сосновых веток и направились туда, где был выброшен на берег Аугрил. Вел охотников Манко, а рядом с ним шел спасенный Найт.
4
Еще долго продолжался промысел на побережье Горькой Воды. Карса и «чудовищные рыбы» стадами заходили в Залив Чудовищ. Было взято много Карса, убили еще двух Аугрилов, а третьего, совсем молодого, нашли обсохшим на мелком месте отлива.Один за другим отличались молодые охотники, но никто не мог прославиться больше Манко Смелого. Ведь этот охотник плавал на спине Аугрила и вернулся в лагерь после своих поминок, когда уже все считали, что он умер. Люди понимали, что Манко спас Найта. Теперь оба молодых охотника не расставались.
Наступили морозные дни. Холодные Ветры пронизывали даже сквозь самую теплую одежду. Поверхность Залива Чудовищ больше не успокаивалась. Улетали гуси и утки. Последними, как всегда, покидали побережье лебеди. Все чаще и чаще духи устраивали на небе свои игры.
После обильного снегопада установилась санная дорога. Отряды охотников начали готовиться в обратный путь. Еще раз все сошлись на островке. Престарелый вождь сказал, что охота была удачной, и призвал всех собраться снова на промысел следующей осенью. Затем он пожелал всем легкой дороги.
Взятые из углубления угли передали отряду Береговых Людей. Эти угли к началу следующего промысла нужно было привезти обратно — с их помощью будет вновь разведен огонь. Сани нагрузили доверху. Отъевшиеся собаки бежали в обратную дорогу весело. В трудных местах вместе с ними в сани впрягались люди.
Перед самой отправкой Манко и Найт объявили, что хотят стать братьями. Сородичи собрались вокруг молодых охотников. Манко и Найт засучили рукава, и каждый сделал себе на руке небольшую рану. Они приложили руки друг к другу, так что вытекающая кровь смешалась. Сородичи сидели молча вокруг. Манко и Найт дали слово встречаться зимой.
О похождениях молодых охотников узнало все племя. Когда же Найт сообщил своей сестре Лайде, что поедет в гости к Манко, а было это уже зимой, Лайда ответила, что отправится вместе с ним. Найт сперва не понял, зачем ей это нужно.
— Манко? — спросил он.
Лайда сделала вид, что не понимает брата.
— Ну, конечно, Манко! — уже уверенно заявил Найт.
Стойбища Родов Коршуна и Лебедя находились друг от друга на далеком расстоянии, ехать нужно было на собаках. Найт знал, что сестра ему обузой не будет: не хуже любого мужчины умела она управляться с упряжкой. Но все же всю дорогу он подтрунивал над ней.
Глава третья. Молодой охотник рассчитывается с Укканом
1
Пришла суровая зима. В лесу от холода трещали деревья. Звери забились по глубоким логовам, а голодные птицы замерзали на ветках.Все видимое пространство Широкой Воды покрылось льдом. Громадные ледяные валы, сталкиваясь, передвигались с места на место. Стоял страшный грохот, далеко разносившийся во все стороны. Лед обрушивался на берег, взбираясь на скалы, где валил высокие деревья и передвигал тяжелые каменные глыбы.
Такой студеной зимы не помнили даже самые старые люди.
Не замерзла вода только у подножия Красных Утесов — здесь плавали мелкие льдинки, которые с неумолкаемым звоном бились о прибрежные скалы.
Но сородичи Манко в эту зиму не испытывали ни в чем недостатка, — у них было много еды и топлива, а меховые шкуры оберегали людей от холода. В землянке, где готовили на все стойбище еду, целыми днями пылал огонь, и оттуда непрерывно неслись громкие крики работавших женщин.
В эту зиму Манко, Линха, Игна и Керс впервые охотились на пушных зверей. Вдуласа с ними не было — слабосильный юноша жил с хранителем веры и учился у него колдовству. Манко и его сверстники бегали на лыжах по самым отдаленным местам охотничьих угодий стойбища. Зверей преследовал Айка — собак у сверстников Манко еще не было. Ночью все забирались в снежные ямы. Молодые охотники прижимались тесно друг к другу, и, несмотря на страшный мороз, им было тепло.
В эту зиму Манко испытал выменянную на побережье Горькой Воды ловушку. Ни один зверь в нее не попал. Манко смастерил сам несколько таких ловушек, но результат был тот же. Старые охотники над Манко смеялись, а Ахина упрекали за то, что он зря истратил красную краску. Имба же говорил старикам, что при обмене нужно было узнать, какие произносят заклинания, когда ставят ловушки, без этого — так утверждал хранитель веры — ни один зверь в ловушку не попадет.
2
Однажды, когда молодые охотники возвращались в стойбище, Айка обнаружил медвежью берлогу. Под вывернутым корневищем охотники увидели небольшое отверстие, обрамленное корочкой льда. Манко приблизился к берлоге, и сердце его забилось учащенно: вот теперь он сможет свести счеты с Укканом.Но, для того чтобы убить Уккана, нужно было получить согласие стариков — считалось, что Уккан находится под покровительством Духа Леса. Оставив сверстников около берлоги, Манко один вернулся в стойбище.
Старики сказали, что мяса у людей достаточно, а охота на Уккана опасна. И еще: Дух Леса может рассердиться — ведь Уккан спит и никого не трогает, Ахин приказал молодым охотникам возвращаться в стойбище. Манко знал, что Род не может отказать ему в помощи. Он заявил, что обязан свести с Укканом счет за Вахрана Следопыта, так как Вахран Следопыт был его отцом. Старики не соглашались; они сказали, что разрешат убить Уккана в другой раз, а поднимать зверя с берлоги нельзя; рассердится Дух Леса.
Неожиданно на сторону Манко стал хранитель веры.
— Когда люди племени пришли на побережье Широкой Воды, — сказал Имба, — Дух Леса спросил, не собираются ли люди убивать Укканов. Люди ответили, что на Укканов не охотятся. Люди боялись, что, скажи иначе, Дух Леса прогонит сразу же с побережья Широкой Воды. Тогда Дух Леса позволил людям охотиться в этих местах. Но Дух Леса знал, что людям верить нельзя, Дух Леса предупредил, что если люди убьют Уккана, то должны голову и обглоданные кости снести на то место, где Уккан будет убит. Тогда душа Уккана найдет себе новое тело и снова будет жить в лесу.
Поэтому, заключил Имба, молодым охотникам можно разрешить охоту на Уккана, а в стойбище после этого устроить «медвежью трапезу»— так назывался обычай поедания всеми сородичами медвежьего мяса. Но необходимо, чтобы Уккан был убит рогатиной, которую хранитель веры получит в эту ночь от духов-покровителей и передаст молодым охотникам.
Ночью Манко долго не мог заснуть: он все время представлял себе, как будет биться с Укканом. Ближе к рассвету к нему в землянку вполз Вдулас.
— Почему пришел Вдулас? — спросил проснувшийся Манко.
— Имба хочет колдовать один, — ответил ученик хранителя веры.
— Что будет делать Имба?
— Не знаю, Имба выгнал Вдуласа.
— Вдулас говорит неправду; когда Имба его выгоняет, Вдулас подглядывает в дырку с задней стороны землянки.
— Имба ушел в святилище; Вдулас еще не может туда ходить.
— А зачем Имба пошел в святилище?
— Там духи дадут Имбе рогатину.
Манко вскочил на ноги.
— Что задумал Манко? — испуганно воскликнул Вдулас.
— Манко хочет знать, что будет делать Имба.
Вдулас испугался еще больше.
— Духи могут Манко за это наказать… — зашептал он.
Вдулас любил Манко, но боялся Имбы.
Манко не слушал Вдуласа, он считал, что если по следам Имбы дойти до святилища, то об этом никто не узнает и он сможет увидеть священный камень.
Надев на себя меховую одежду, Манко вылез из землянки; Вдулас последовал за ним.
На небе светила полная луна. Было видно, что через все стойбище по свежевыпавшему снегу вел только один след — это прошел хранитель веры.
Манко, а за ним дрожащий Вдулас двинулись по следу. Во всех землянках люди спали. Зарывшиеся в снег собаки поднимали головы и, чуя своих, не лаяли. Манко и Вдулас точно ступали по следу Имбы, и можно было подумать, что здесь прошел один человек.
Дойдя до запретной черты, оба остановились. Впереди послышались торопливые шаги: это возвращался Имба. Отпрыгнув в сторону, Манко и Вдулас затаились в глубоком снегу.
Пройдя запретную черту, хранитель веры остановился; на плече он нес рогатину. Не обнаружив ничего подозрительного, Имба пошел по направлению к стойбищу.