Платонов О.. Святая Русь (Энциклопедический словарь русской цивилизации)

      В д. Горки, где был командный пункт М.И. Кутузова, в честь полководца установлен обелиск. В местах ожесточенных боев (Шeвардинский редут, батарея Раевского, Багратионовы флеши, Семеновские высоты, Утицкий курган и Бородино) были сооружены 34 памятника, а также памятник французским воинам; рядом с ними - монументы героям Московской битвы 1941-42. Военно-инженерный комплекс включает укрепления 1812 (в т. ч. восстановленные) и 1941-45. Архитектурно-мемориальный комплекс: Спасо-Бородинский женский монастырь, возведенный на месте одной из Багратионовых флешей в 1830-70, с Владимирским собором (арх. М.Д. Быковский) и Спасской церковью (первый памятник, поставленный в 1812-20 на месте гибели генерала А.А. Тучкова его женой М.М. Тучковой); Колоцкий монастырь, где размещался штаб Кутузова; церковь Рождества в Бородине (к. XVII в.); колокольня, служившая наблюдательным пунктом.
      БОРОДИНСКОЕ СРАЖЕНИЕ 1812, решающая битва между французской армией Наполеона I (135 тыс. при 587 пушках) и русской под командованием М.И. Кутузова (ок. 120 тыс. при 640 пушках), которое произошло 25 августа в районе с. Бородино (110 км к западу от Москвы). Сражение началось еще накануне 24 августа у д. Шевардино, где русский авангард задержал продвижение французской армии, дав основным силам создать укрепления и батареи на Бородинском поле. На рассвете 25 августа Наполеон двинул войска в атаку. Сражение отличалось чрезвычайным ожесточением и кровопролитием. "Из всех моих сражений, самое ужасное то, которое я дал под Москвой", - писал позже Наполеон. Ценой огромных потерь французы потеснили русские войска, но решающего успеха не получили. Потери: у русских - 44 тыс., у французов - 58 тыс., т.е. более 40% всего личного состава. В ночь с 25 на 26 августа Кутузов, понимая, что время для перехода в контрнаступление еще не настало, приказал войскам отступить. Москва была отдана без боя. В российской военной и народной традиции Бородинское сражение осталось как символ стойкости и героизма в защите Родины. Оценка эта не менялась за все двести лет. И эта оценка совершенно справедлива, для русских православных воинов даже отдача на поругание Москвы была лишь "Господней волей", не подвластной людям, они отчетливо сознавали, что обескровленная армия Наполеона, застрявшая в сожженной Москве, обречена на неминуемое поражение. У французов - искренне полагали и полагают иначе: у них "битва под Москвой" считается победой, недаром маршал Ней получил после Бородина титул "князя Московского". Эта оценка является, безусловно, поверхностной.
      С. Семанов
      БОРТНЯНСКИЙ Дмитрий Степанович (1751 - 28.09.1825), композитор. Из мещан. Родился в Глухове. В 1758 был определен певчим в Петербург в Придворную певческую капеллу. В 1769 отправлен в Италию для обучения музыке.
      В 1779 Бортнянский вернулся в Россию. В 1780-84 - капельмейстер Придворной певческой капеллы, руководил хорами в Сухопутном шляхетском корпусе и Смольном институте. В 1758 Бортнянский получил назначение капельмейстером при "малом" дворе великого князя Павла Петровича. С 1796 Бортнянский - управляющий Придворной певческой капеллой, главным хором Российского государства, с 1801 Бортнянский - директор Придворной певческой капеллы. С деятельностью Бортнянского связан ее расцвет. В 1804 избран почетным членом Академии художеств в Петербурге. В 1791-1814 написал ряд кантат и ораторий на стихи Г.Р. Державина, Ю.А. Нелединского-Мелецкого, П.А. Вяземского, М.М. Хераскова, а также духовной музыки, исполняемой до сих пор. В 1816 Бортнянский назначен цензором всех издаваемых в России нот духовной музыки.
      Л.Н. Вдовина
      БОТКИН Сергей Петрович (5.09.1832 - 12.12.1889), русский врач, ученый и общественный деятель, по окончании в 1855 медицинского факультета Московского университета стажировался в клиниках Германии, Франции и Австрии (1855-60). Во время Крымской войны 1853-56 работал в Бахчисарайском полевом лазарете под руководством Н.И. Пирогова. С 1860 Боткин - профессор Медико-хирургической академии, с 1872 - лейб-медик Александра II. Автор многих трудов по клинике и патогенезу заболеваний сердечно-сосудистой системы, инфекционных болезней и анемии.
      В 1862 и 1874 Боткин организовал клинико-экспериментальные лаборатории, где проведены впервые в России исследования по клинике фармакологии и экспериментальной терапии. Боткин - родоначальник полевой терапии и основатель крупнейшей школы русских клиницистов. В 1878-89 Боткин председатель Общества русских врачей, член 43 русских и иностранных учреждений и научных обществ. В 1882 по его инициативе в Петербурге была открыта Александровская барачная больница. Боткин - основатель периодического издания "Эпидемиологический листок" (в 1866), еженедельной "Клинической газеты" (1881-89) и др. медицинских изданий.
      В.А. Федоров
      БОЯН (2-я пол. XI - н. XII в.), древнерусский поэт. Произведения Бояна являлись величальными песнями-славами русским князьям; их исполнение сопровождалось игрой на гуслях. В древнерусской мифологии Боян - "Велесов внук" (потому что его прародителем считается бог Велес). Боян понимал язык птиц и зверей и пересказывал его на человеческий. Песни Бояна - о богах, богатырях и князьях. Имя Бояна упоминается в надписях Софии Киевской, в Новгородских летописях, в "Слове о полку Игореве". В последнем о нем говорится: "Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу, серым вълком по земли, шизым орлом под облакы".
      БОЯРСКАЯ ДУМА, высший совет при князе (с 1547 - при царе) в Русском государстве X - н. XVIII в. Деятельность боярской думы носила законосовещательный характер. В Киевской Руси боярская дума была совещанием князей с дружинниками (княжими мужами, думцами) и старцами градскими (земскими боярами, потомками местной знати), а иногда присутствовали и высшие представители духовенства.
      В Московском государстве членами боярской думы были: бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки.
      Аристократический элемент имел в этом учреждении господствующее место. У Иоанна III дума состояла из 13 бояр, 6 окольничих, 1 дворецкого и 1 казначея. У Иоанна IV - 10 бояр, 1 окольничий, 1 кравчий, 1 казначей, 8 думных дворян. Были, конечно, и дьяки, которых значение при способностях и доверии государя иногда возрастало до огромной степени. Аристократия имела особые преимущества для поступления в думу. Наиболее знатные роды (бывшие владетельные и старые боярские) имели право, обойдя низшие чины, поступать прямо в бояре. Менее знатные княжеские и боярские роды назначались сначала в окольничие. Для низшего служилого и бюрократического элементов - открывался ход в думные дворяне и думные дьяки.
      Государь ежедневно принимал бояр, как думных, так и заведующих приказами. Имея нужду в совещании, государь призывал к себе или несколько ближних бояр и окольничих, или выходил в общее собрание думы. Приговор по делу писался дьяком по формуле: "Государь указал и бояре приговорили". Случалось, что государь поручал думе решить дело без него, и тогда думский приговор носили к нему для одобрения и утверждения.
      Л.А. Тихомиров
      БОЯРСТВО (бояре), высшее сословие Древней Руси, по мнению И.И. Срезневского, может быть произведено или от слова "бой" ("вой"), или от слова "болий", в первом случае он будет обозначать воина, во втором большого, т.е. лучшего человека. В Древней Руси термин "боярин" заменялся иногда терминами "большие, лучшие люди" или "мужи". При первых киевских князьях различаются бояре княжеские, составлявшие верхний слой княжеской дружины, и земские, которые были высшим слоем населения земли. Последние, кроме Новгорода и Пскова, скоро теряют свое значение и после кн. Владимира сливаются с массой. Княжеские бояре являются сотрудниками на войне и в управлении. Само боярство в татарское время делится на слои - есть бояре "большие", "старейшие", "нарочитые", "великие" и бояре "младшие". Таким образом, термин "боярин" обозначает не должность, а класс. Пополнялось боярство из всех слоев населения. Иногда встречаются представители нескольких поколений, преемственно состоящие в боярах у известного князя, но часто встречаются достигшие боярства из низших классов, немало было среди бояр и иноземцев. Бояре в эту пору не привязаны к земле, они служат князю и переходят с ним из волости в волость, но боярин - вольный слуга князя, он может оставить его и перейти к другому. Землевладение среди боярства, видимо, развито было слабо. Будучи слугами князя, бояре не составляли политического тела; даже там, где боярство приобрело большое значение, как в Галиче, оно не было организовано. В Новгороде и затем во Пскове, где преобладающей политической силой стало вече, сохранило свое значение земское боярство. Выборные должности здесь замещались людьми известного круга. Выборные чины составляли совет, куда входили и лица, прежде исполнявшие эти должности. Совет этот был как бы комитетом при вече, так как здесь предварительно обсуждались дела, которые потом решались на вече. Князь был только председателем этого совета. Совет имел большое влияние на дела, хотя юридически не имел никакого значения. Бояре в Новгороде принимали участие в войне. Торговлей новгородские бояре не занимались, но они были крупными землевладельцами и капиталистами, ссужавшими купцам деньги за проценты, и, таким образом, они являлись наиболее сильным классом в экономическом отношении.
      Иначе сложилась судьба боярства в Севере-Восточной Руси. Здесь князь был хозяином-вотчинником своего удела. Управление уделом смешивалось с управлением княжеским хозяйством. И княжеские бояре становятся в положение княжеских приказчиков. Им поручаются в ведение различные отрасли дворцового хозяйства. Князь владеет разными угодьями, управление каждым видом угодий составляло особый "путь", во главе такого управления ставится боярин, которому дается название "путного". Главные управители отдельных ведомств дворцового хозяйства носят название бояр "введенных", они-то и составляют совет князя. Бояре "введенные" и "путные" за свою службу получают известные доходы - "кормятся". У более оседлых сев.-вост. князей и бояре становятся более оседлыми, они приобретают земельную собственность, их земли и они сами пользуются различными привилегиями: им дается право суда на их землях, кроме случаев убийства, разбоя и воровства с поличным; земли их свободны от налогов; сами они судятся князем или "введенным" боярином, а не местными судьями. Но боярин все-таки сохраняет право уйти от князя - право отъезда. Отъехавший боярин, поступив на службу к другому князю, сохраняет свои владения в уделе прежнего князя. Право отъезда было неприятно удельным князьям, лишавшимся слуг, которые сохраняли свои земельные права. Начинается борьба между князьями и боярами. Но право отъезда было выгодно усиливавшимся князьям, как, напр., московским, ко двору которых собирались бояре из уделов. Только с уничтожением большинства уделов московские князья ограничивают это право, берут с бояр записи и требуют поручительства, но все-таки отъезд не считался изменой, отъехавший мог вернуться к прежнему князю и только испытывал то неудобство, что терял свое место в служебной иерархии. С уничтожением уделов и с возникновением государственного центра в Москве сюда не только собираются бояре из мелких княжеств, но и потерявшие уделы князья становятся в ряды московского боярства. Число бояр здесь увеличивается, и боярство делится на слои, термин "бояре" прилагается только к тем лицам, которые возводятся в это звание государем и становятся членами боярской думы, а затем и среди членов думы только высший разряд государственных советников носит этот титул, боярское достоинство становится чином. Но кроме советников - членов боярской думы, государь имел других, так сказать, частных советников, которые иногда вовсе не заседали в думе и с которыми он советовался неофициально в своих комнатах, это были т.н. комнатные бояре. И в Москве боярство не было замкнутым классом: в него проникали новые элементы, и чем позже, тем в большем числе, с другой стороны, многие знатные фамилии утрачивали свое положение и их представители спускались в ряды простых дворян. Петр I отменил старые московские чины, и в числе их и боярское звание; имевшие его еще донашивали этот титул и после смерти Петра. Кроме официального значения термина "бояре" в Древней Руси название это прилагалось ко всякому зажиточному землевладельцу и, быть может, в измененной форме "барин" дошло до нашего времени.
      С. Ю.
      БРАЗОЛЬ Борис Львович (1885-1963), русский писатель и общественный деятель. Во время Первой мировой войны в русской военной разведке. В 1920-х один из главных сотрудников Г. Форда при подготовке американского издания "Сионских протоколов", а также обширных комментариев к ним "Международное еврейство" (4 тт.).
      Основные труды: "Женские силуэты в русской литературе" (СПб, 1907), "Критические грани" (СПб., 1910), "Мир на перепутье" (Белград, 1922), "Мотивы русского религиозно-философского сознания" (Нью-Йорк, 1930), "Пушкин и Россия" (Нью-Йорк, 1949), "Душевная драма Гоголя" (1952).
      О. Платонов
      БРАК (от гл. "брать"), союз мужчины и женщины для плотского общения, взаимной помощи и поддержки, совместного ведения хозяйства и воспитания детей.
      "В браке, - пишет Иоанн Златоуст, - души соединяются с Богом неизреченным неким союзом". По мнению св. Климента Римского и Тертуллиана, муж и жена созданы по образу Христа и Церкви. "Брак есть таинство любви", говорит св. Иоанн Златоуст и поясняет, что "брак является таинством уже потому, что он превышает границы нашего разума, ибо в нем два становятся одним". С этим неразрывно связан и благодатный характер брачной любви, ибо Господь присутствует там, где люди объединены взаимной любовью (Мф. 18: 20). "Существовала любовь безмятежная к Богу и любовь взаимная супругов, живших в верном и искреннем сообществе, а вследствие этой любви великая радость, так как предмет любви не переставал быть предметом наслаждения" (Блж. Августин).
      О браке как союзе любви свидетельствуют литургические книги Русской Православной Церкви. "О еже ниспослатися им любви совершенней, мирней", "соединение и союз любви положивый", - говорится в последовании обручения. "Друг к другу любовь", - возносится в последовании венчания. "Неразрешимый союз любви и дружество", - говорится о браке в молитве на разрешение венцов. В православном чине венчания брак - великая радость: "О еже возвеселитися им...", "Да приидет на ня радость оная...", "Возвесилиши я радостию...", "Соединялся в радость сию..." Христианская брачная любовь есть не только радость, но и подвиг, способность на самопожертвование, ибо христианин не знает иной брачной любви, кроме любви, подобной любви к своей Церкви Христа, "который предал себя за нее" (Еф. 5: 25).
      В понятиях Святой Руси, в браке превыше всего не плотская связь, а отношения между двумя христианскими душами, для которых важнее всего понятие любви, в смысле "Бог есть Любовь". Брачные отношения осуществляются только через посредничество Бога. "Любовь не связь, а отношение к человеку". "В древнерусском браке не пары подбирались по готовым чувствам и характерам, а характеры и чувства вырабатывались по подобранным парам" (В.О. Ключевский). "Нравственное значение брака состоит в том, что женщина перестает быть орудием естественных влечений, а признается как существо, абсолютно ценное само по себе, как необходимое восполнение человека до его истинной целостности. Без брака, как без хлеба и вина, без огня, без философии, человечество могло бы, конечно, существовать, но недостойным человека образом - обычаем звериным" (B.C. Соловьев). "Брак как условие есть обязательство двух людей разных полов иметь детей только друг от друга. Нарушение этого условия есть обман, измена и преступление. Какого великого блага могут достигнуть два любящих супруга, если они поставят своей целью совершенствование и будут помогать в этом друг другу: напоминанием, советом, примером" (Л.Н. Толстой). "В браке три четверти счастья человечества, а в остальном - едва ли четверть" (Ф.М. Достоевский).
      О. Платонов
      БРАСЛАВ (Брячиславль, Брятислав), город в Белоруссии, 9,5 тыс. жит. Впервые в письменных источниках упоминается в 1065; известен под названием Брячиславль, Брятислав. Основан как оборонительный пункт на западных рубежах Полоцкого княжества. Сохранились остатки городища IX-X вв. С н. XIV в. захвачен Литвой. С 1795 возвращен России, в 1921-39 оккупирован Польшей, в 1939 возвращен России.
      БРАТСТВА, национально-православные организации русских людей в Малороссии и Белоруссии в XV-XVII в. Создавались обычно вокруг приходских церквей на основе ремесленно-цеховых объединений. Братства имели свои уставы, собирали взносы со своих членов. В 1439 возникло братство во Львове, в 1458 - в Вильно, во 2-й пол. XVI - н. XVII вв. - в Мстиславле, Бресте, Минске, Орше, Перемышле, Киеве. Братства открывали типографии, школы, где преподавание велось на старославянском и греческом языках. Вокруг этих школ собирались русские культурные силы, издавались и распространялись церковная богословская и политическая литература. Братства сыграли большую роль в сохранении русского национально-православного самосознания в борьбе с экспансией католичества и униатства. Киевское братство стало даже политическим центром русского национально-освободительного движения в Малороссии против польских оккупантов.
      О. П.
      БРАТЧИНА (канун, свеча), совместная трапеза полноправных членов однодеревенской общины, устроенная в складчину после молебна. В основе братчин лежал благочестивый обычай - поминание святого, к помощи которого обратилась некогда община для спасения от бедствия.
      В Жиздринском у. Калужской губ., например, братчина организовывалась так. Накануне престольного праздника (см.: Храмовые праздники) переносили от одного хозяина к другому так называемую братскую свечу, принадлежавшую общине. Свеча эта здесь была огромной, в четыре пуда и более весом. В течение многих лет к ней ежегодно добавлялось некоторое количество воска. До заката солнца несколько пожилых крестьян собирались в избе, в которой хранилась братская свеча в течение года. Хозяин нес свечу при помощи этих лиц или в сопровождении их, если мог унести ее сам, в церковь и водружал перед иконой, соответствующей предстоящему престольному празднику. На следующий день после литургии свечу брал крестьянин, в дом которого она должна была перейти по принятой очередности, и нес ее один или с помощниками впереди причта, шедшего с иконой по домам. В доме этого крестьянина икону ставили в святой угол, а перед нею - братскую свечу, на которую новый хранитель ее тут же лепил изрядный кусок воска. То же делали и приглашенные крестьяне.
      После молебна все поздравляли хозяина с праздником и дарили ему ветчину, рыбу, солод, ржаную муку, мед, а хозяин угощал всех. Священник с причтом шел в следующий двор с иконой, но уже без свечи.
      Братскую свечу хранили в холодной горнице или в амбаре. Здесь было принято одну и ту же свечу сохранять в общине столько лет, сколько было в селении дворов, потому она, наращиваясь ежегодно, и достигала гигантских размеров. После того как свеча обошла все дворы, ее передавали в церковь часть продавали на украшение соответствующей иконы, часть переливали на обычные свечи - и заводили новую.
      Давность свечи увеличивала ее значение в глазах крестьян. История ее существования обрастала местными легендами. В дома, явно запятнавшие себя серьезным проступком, братскую свечу не передавали. Иные крестьяне сами отказывались принять на годовое хранение свечу. Общественное мнение их осуждало.
      Несколько иной вариант братчины описан в 1847 по непосредственным наблюдениям в Мосальском и др. частях Жиздринского у. Здесь большая общая свеча тоже хранилась поочередно в течение года в доме каждого члена общины. Такой год считался для данного дома счастливым. Общий обед устраивался в доме того крестьянина, чей срок хранения братской свечи заканчивался. Накануне праздника каждый хозяин приносил в этот дом ржаной солод, хмель и др. продукты. Здесь варили пиво и приготовляли угощенье "из общего приноса". В день праздника икону несли в этот дом. У входа встречал хозяин с хлебом и солью, а хозяйка покрывала икону чистым белым полотенцем. "Общественную" свечу зажигали перед иконой, поставленной на рассыпанном на лавке зерне. Обычный набор зерна - рожь, ячмень и овес. После молебна и икону, и свечу переносили в дом, где предстояло очередное годовое хранение, и там священник снова служил. Затем в первом доме все угощались общественным пивом и обедом.
      В селе Ярилове (Озерищенская вол. Дорогобужского у. Смоленской губ.) перед праздником, в который "справлялась свеча", члены сходки совещались о том, кто будет участвовать в празднике и сколько нужно ссыпать хлеба. Хозяину, в доме которого должна праздноваться свеча, все участвующие ссыпали хлеб на покупку воска и на угощенье. Вечером накануне праздника из дома, в котором хранилась свеча со времени предшествующей братчины, посылали кого-либо созывать участников. Когда все собирались, хозяин разогревал воск и с помощью других лепил его на слепок прежних лет. К большому слепку прилепляли обычную свечку, зажигали, ставили перед иконами и молились. Молитвы читал кто-либо из грамотных крестьян. Каноны, акафисты, припевы пели все присутствующие. Затем начиналось угощенье. Засиживались за полночь.
      Представляет интерес описание свечи, составленное крестьянином Суражского у. Черниговской губ. (д. Батуровка) С.А. Дударовым и представленное в 1871 в Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии. "В числе общественных увеселений в нашей местности, - писал крестьянин, - замечательны также свечи (свеча значит то, что в селении, где нет церкви, существует в году один день, избранный для празднования, и память того дня чтится народом), например, в день Флора и Лавра - угодников, которые чтимы жителями деревни Батуровки Суражского уезда".
      Накануне праздничного дня созывали сходку, посвященную денежной и организационной стороне предстоящего исполнения обычая. "Общество" устанавливало на сходе цену на хлеб, который предстояло собрать для пиршества. Размер сбора не назначали. Цена устанавливалась при помощи "торгов" между желающими купить хлеб. Здесь же "сходились ценою" на водку с местным шинкарем и "назначали двух бедных крестьян для того, чтобы те крестьяне просили у жителей на Божью свечу". Специально выделенный человек, которого называли бращик, занимался припасами. Два крестьянина, назначенные для созыва домохозяев, надевали на себя по большому мешку через плечо и обходили все дома селения. Войдя в дом, сборщик говорил: "Звал бращик и староста на Божью свечу". Хозяин, получивший приглашение, вручал посланцу ковригу хлеба, а сам с зерном, количество которого определялось каждым произвольно, по желанию, отправлялся "на свечу" - в дом, где делал сбор бращик. Отдав зерно бращику и "отбив несколько поклонов перед угодниками Божьими", он садился на лавку, а бращик угощал его. "Целую ночь просиживают тут хозяева и чего-чего тут не перетолкуют", - писал информатор.
      Свеча и общинные иконы хранились здесь, как и в других районах, поочередно в каждом доме в течение года. В день праздника утром снова собирались домохозяева, приезжал священник, служил молебен, затем свечу переносили в очередной дом. После этого начиналось угощенье. Крестьянин отмечает, что водка на празднике свечи появилась только после "введения акциза", а "в прошедшие времена" варили мед.
      В описаниях общинных трапез в северных губерниях и в Сибири их называют по большей части канунами. В селениях Пинежского у. праздновали кануны, посвященные Николаю-чудотворцу, вмч. Георгию, Илье-пророку, Иоанну Предтече, Флору и Лавру и др. святым. Соответственно кануны праздновались в селениях уезда в разные дни. Современники отмечали, что "празднование канунов в деревнях установлено с давних времен по обетам, данным предками в бедственные у них времена и в память чрезвычайных случаев или происшествий: мора людей, падежа скота, необыкновенного нашествия медведей, волков или других хищных зверей, ужасных пожаров, гибельных ураганов, совершенного побития хлебов".
      Праздники, установленные по обету в связи со спасением селения от какого-либо бедствия, назывались обетными, или заветными, или часовенными. Последнее название употреблялось, если деревня построила по своей инициативе и на свои средства часовню.
      Канун в Пинежском у. устраивали "целою общиною деревни в чьем-либо доме" поочередно, либо с "доброго согласия крестьянина, который может иметь средства". В этот дом все участники приносили свою долю. Из приходских церквей в празднующие канун деревни приносили хоругви и иконы; дома, поля, "пожии" и скот окропляли. В пиршестве участвовали здесь "только старые и пожилые мужчины и женщины".
      В Яренском у. Вологодской губ. канун община организовывала обычно в летнее время. На устройство его с каждого двора собирали муку и деньги. Специально для этого выделенные лица варили общее пиво и готовили общий обед. В назначенный воскресный день приглашался причт с Крестным ходом и молебном на полях и лугах общины. После молебна причт приглашали в избу, где был приготовлен "канун" - пиво, чай, обед. К совместной общинной трапезе было принято приглашать бедняков, не участвовавших в сборе средств, и нищих.
      Традиционный общественный пир по типу братчины мог охватывать несколько селений. Такое явление детально описано в 1860-х в Вятском и Орловском уездах Вятской губ. Здесь некоторые весенние и летние праздники отмечались в складчину объединениями деревень. "В прежние времена, - писал наблюдатель, в ссыпках принимали участие до сорока соседних селений, ныне же число участвующих селений вряд ли где превышает двадцать пять. Большею же частью участвуют в ссыпках только пять или десять селений, население которых в розницу не превышает 5-10 дворов". Такие объединения характерны для маленьких деревень. Обычно одна хозяйка брала на себя хлопоты по собиранию солода и хмеля со всех хозяев, участвующих в ссыпках деревень и по приготовлению пива.