Платонов О.. Святая Русь (Энциклопедический словарь русской цивилизации)

      ГОРШОК, кувшин - наиболее ритуализованные предметы домашней утвари. Связаны с символикой печи и земли; осмысляются как вместилище души и духов. Наиболее активно использовались в обрядах, связанных с культом предков, в частности в похоронных обрядах.
      Важнейшей особенностью горшка, кувшина и посуды в целом является их антропоморфизм, что проявляется и на уровне лексики (горло, ручка, носик и т.п.), и в том, что посуде приписываются рождение и смерть (зачин загадки-притчи XVII в. о горшке: "Взят от земли, яко же Адам..."). Параллелизм между судьбой человека и горшком проявляется в обрядах битья посуды, отмечающих переломные моменты в жизни человека (рождение, свадьба, похороны), а также во фразеологии и поверьях. В Гомельской обл. полагали, что если горшечник проедет по селу на Святках, то девушек не будут брать замуж, поэтому они крали у него горшки и били их, "чтобы не сидели девки, как горшки"; каргопольское "ломаный горшок" (о брошенной жене), ростовское "девки - посуда аховая: и не увидишь, как разобьется" и т.п.
      На Украине горшки (и посуда) различались по "роду" и "полу". В Харьковской губ., покупая новый горшок, его постукивали и прислушивались к звуку. Если звук глухой, то это горшок - борщ в нем не будет удаваться. Если же звук тонкий, звонкий, - горщица, все сваренное в нем будет вкусно. В Подольской губ. воду для купания мальчика грели в кувшинах, а для девочки в горшках; в Киевской губ., наоборот, воду для девочки грели в кувшинах, "шоб стан тоненький був".
      Особенно устойчиво в языке, поговорках и поверьях горшок отождествляется с головой человека (выражения типа "голова как пустой горшок"). В Костромской губ. горшок надевали на голову при изготовлении святочной маски "быка". На Украине и в Польше новый горшок надевали на голову, чтобы обмануть беса или ходячих покойников.
      Печь и пространство около нее, где помещаются горшок и другая посуда, связаны с культом предков, с "тем светом". По поверьям Полтавской губ., горшок из печки нельзя обтирать "суконкою" или "запаскою", иначе покойные родители уйдут из хаты. В Витебской губ. человек, посетивший покойника или встретивший похоронную процессию, по возвращении домой дотрагивался до горшка или печи, чтобы смерть касалась их, а не людей.
      Наиболее архаические черты имеет использование горшка в качестве урны в похоронных обрядах, для которых характерны переворачивание и битье посуды. Согласно "Повести временных лет" (н. XII в.), радимичи, вятичи и северяне сжигали своих мертвецов "и посемь собравше кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех".
      Как отголоски древнего восточнославянского похоронного обряда можно рассматривать такие действия, как помещение в гроб сосуда с пищей, битье горшка при выносе покойника из дома и в других ситуациях, оставление на могиле перевернутого горшка. В Киевской губ. в гроб с покойником клали хлеб, горшок с кашей и графин с водкой. В других местах на Украине в гроб ребенку ставили кувшин с молоком, а взрослым - горшок с водой. В Пинском у. за гробом несли в горшке освященную воду, которой окропляли могилу, остатки воды там же выливали, а сам горшок, перевернув вверх дном, ставили в головах покойника сверху могилы для того, чтобы ему на "том свете" было чем пить воду. В Олонецкой губ. горшок с углями был непременным атрибутом похоронной процессии; после похорон горшок ставили на могиле вверх дном, и угли рассыпались (обычай "греть покойников").
      В России горшок, из которого обмывали покойника, как и другие связанные с ним предметы - мыло, гребень, солому, относили на перекресток, на рубеж с другим селением, на чужое поле, закапывали во дворе, в доме, бросали в реку, вешали на высокий кол изгороди. Если умирал хозяин, то горшок, из которого его обмывали, закапывали под красный угол, чтобы не переводился домовой; если второстепенное лицо - то относили на рубеж поля, "чтобы покойник не являлся и не стращал".
      В Полесье широко распространено поверье о том, что в наказание за воровство горшков человек осужден на том свете носить горшок или черепки - в руках, на боку или в зубах; тому, кто крадет посуду, в ином мире закроют глаза черепком или ему придется пролезть сквозь горшок.
      Связью горшка с идеей смерти, возможно, обусловлена и их связь с темой сна и бессонницы. По украинским, чешским и моравским поверьям, если оставить ложки в горшке или миске, то ночью будет мучить бессонница. Чтобы хорошо спалось, у чехов и мораван советовали перевернуть горшки на стол или на полку.
      Архаический характер имеет и закапывание горшков. По сведениям так называемого "Каталога магии Рудольфа" (сер. XIII в.), в новых домах закапывали в разных углах дома, в том числе и за печью, горшки, наполненные разными предметами в честь "домашних богов". На территории Польши, Чехии, Словакии, России и др., по археологическим данным, был широко распространен обычай закапывать под фундаментом дома, а также в ямах во дворе и в саду горшки и другую посуду с различной пищей, - по-видимому, остатками обрядовых трапез. В Вятской губ. закапывали в землю или топили горшок с остатками курицы-"троецыплятницы".
      На Украине девушки закапывали горшок с кашей на месте, где собиралась деревенская "улица", чтобы туда притянуло парней. Закапывание горшка с медом или вареной пшеницей в доме или на пасеке широко практиковалось в пчеловодческой обрядности украинцев.
      В поверьях горшок и другие сосуды связаны с атмосферными осадками и небесными светилами. У украинцев, русских и поляков ведьмам приписывается способность красть с неба месяц, звезды, а также росу и дождь и прятать их в горшках или кувшинах. По украинским поверьям, ведьма крадет с неба Венеру и прячет ее под новым горшком, чем вызывает длительную засуху. В Курской губ. затмения объясняли тем, что ведьмы снимают солнце, луну и звезды и прячут их в кувшины. В Житомирской обл. говорили, что их "ведьма в горшке взяла".
      В Белоруссии и в Польше горшок, повешенный на забор, должен был уберечь кур от ястребов. В Покутье битый горшок или старая одежда и шапка, надетые на палку, призваны были защитить посевы не только от воробьев, но и от сглаза. В Вятской губ. в Великий четверг до восхода солнца хозяйка дома, нагая, бежала со старым горшком в руках на огород и опрокидывала горшок на кол, где он и оставался в течение всего лета; считалось, что он предохраняет кур от хищных птиц. Отбитое горло кувшина, горшок без дна служат у русских воплощением куриного бога.
      Горшок, кувшин и др. сосуды широко использовались в народной медицине, в магических обрядах и гаданиях. У белорусов, украинцев, поляков и мораван сажали летучую мышь в просверленный новый горшок и закапывали его в муравейник; косточки из ее скелета впоследствии использовали в любовной магии. Согласно украинскому сборнику суеверий (1776), если посадить в горшок или в кувшин жабу и поставить в муравейник, то среди ее костей можно найти камешек, способный исцелить укушенное насекомыми место. Болгары клали в новый горшок вещи и волосы человека, который находится далеко от дома, и пекли горшок в печи, чтобы человек затосковал и вернулся обратно.
      У русских и белорусов при переходе на новоселье использовали горшок для того, чтобы перевезти домового на новое место. Русские переносили в горшке жар из старого дома, приглашая "дедушку" домового в новую избу; там высыпали угли в печь, а сам горшок разбивали и ночью закапывали черепки под передний угол.
      А.Л. Топорков
      ГОРЫНЯ, ДУБЫНЯ и УСЫНЯ, три богатыря-великана русских сказок. Наделены сверхъестественной силой. Горыня захватывает целую гору, несет в лог и верстает дорогу или "на мизинце гору качает, горы сворачивает". Дубыня "дубье верстает: "который дуб высок, тот в землю пихает, а который низок из земли тянет" или "дубье рвет". Усыня "спёр реку ртом, рыбу ловит усом, на языке варит да кушает", "одним усом реку запрудил, а по усу, словно по мосту, пешие идут, конные скачут, обозы едут".
      ГОСПОЖИНКИ (Оспожинки), празднование Успения Пресвятой Богородицы. Пресвятая Дева в церковных наших книгах часто называется Госпожою; отсюда у русского народа самый праздник Успения, посвященный Божией Матери, получил имя Госпожинок, Госпожи, Госпожина дня и т.п. Употребление некоторых из этих названий исстари известно в наших летописях; так, например, в Никоновской летописи (1132) читаем: "Изяслав Мстиславич приеха в Киев на Госпожин день", т.е. 15 августа. Но так как эти названия могли быть общими и для других праздников в честь Пресвятой Богородицы, то для различия их в этом случае между собою наши предки назвали один из сих праздников, Успение, Госпожою, Госпожою первою, а другой, день Рождества Богородицы, 8 сентября, Госпожиною, Госпожою второю. Еще Св. Дева весьма часто именуется на церковнославянском языке Пречистою; отсюда наш народ и праздник Успения Божией Матери называет Пречистою, и опять: для отличия его от другого праздника в честь Св. Девы - 8 сентября первый из указанных дней, т.е. 15 августа, зовется обыкновенно Пречистою первою, а этот последний - второю. Собственное имя праздника - Успение - заменяется у народа именем "Сиденье". Так как около праздника Успения крестьяне оканчивали жнитво хлеба и это окончание у них было известно обыкновенно под именем Спожинок, Опожинок, Дожинок, то и самый праздник Успения Божией Матери называется Оспожинками. На праздник Успения, когда все поспевает и все собирается, крестьяне приносили в церковь семена или колосья разных хлебов для церковного благословения и освящения. К празднику Успения Богородицы крестьяне устраивали общие складчины, варили миром пиво, забивали баранов, пекли пироги, сзывали родных и соседей и вообще задавали себе и другим хлебосольный пир. В старой Руси в этот день бояре угощали своих крестьян, дарили их разного рода подарками, деньгами и вообще праздновали очень весело и радушно всем миром окончание жатвы. Отсюда-то ведут свое начало старые названия этого праздника - Успенщина или Дожинки. Так как в жатвенных работах главным образом участвовали женщины, то в старину начинающееся после этих работ время отдыха и покоя старые хозяева называли молодым бабьим летом. Оно обыкновенно продолжалось до Ивана Постного, т.е. до 29 августа, и называлось малым, в отличие от старого - которое начиналось с Семенова дня (1 сентября).
      И.П. Калинский
      ГОСТИНЫЙ ДВОР, на Руси место в городах, где останавливались купцы, хранились их товары и велась торговля. В XVI-XVII вв. гостиный двор прямоугольная площадь, обнесенная каменной или деревянной стеной крепостного типа с башнями на углах и над воротами. По внутренним сторонам стен устраивались двух-, трехэтажные торговые складские помещения. Обычно на гостином дворе находилась таможенная изба, где торговцы платили пошлины. До ликвидации в 1754 внутренней таможни торговля вне гостиного двора, во избежание утайки таможенных пошлин, запрещалась. Для иностранных купцов в Москве, Новгороде, Архангельске, Астрахани и др. городах существовали особые гостиные дворы с выборным самоуправлением. В XVIII в. гостиный двор теряет характер крепости. Площадь двора обстраивалась магазинами, выходящими на внутренние и внешние стороны. С наружной стороны его обносили аркадами (в Костроме, Владимире) или колоннадами (в Тамбове, Ярославле).
      ГОСТОМЫСЛ (IX в.), легендарный новгородский старейшина, князь. В Новгородской четвертой, Софийской, Никоновской и ряде других летописей есть известие о приходе славян с Дуная к озеру Ильмерю (Ильменю), об основании ими Новгорода, в котором они посадили старейшину Гостомысла.
      В Воскресенской летописи сообщается о приходе славян с Дуная к Ладожскому озеру, а оттуда к Ильменю, после чего они стали называться русью, поскольку поселились возле реки Русы, впадавшей в Ильмень. Они построили Новгород, где стал править старейшина Гостомысл.
      Больше всего сведений о Гостомысле имеется в Иоакимовской летописи, дошедшей до нашего времени в изложении В.Н. Татищева. В ней говорится, что Гостомысл происходил из древнего княжеского славянского рода, восходившего к легендарным предводителям славян Славену, Вандалу и Владимиру. Отцом Гостомысла был Буривой, воевавший с варягами в Прибалтике. Вытесненный варягами из родной земли, Буривой вместе с родичами и подвластными князьями пребывал на острове в городе Бярмы. Варяги захватили Великий град и обложили тяжкой данью славян, русь и чудь. Жители Великого града обратились к Буривою с просьбой прислать им своего сына Гостомысла. Последний, придя в Великий град, захватил там власть, одних варягов перебил, других изгнал и отказался выплачивать дань захватчикам. Он заключил с ними мирное соглашение, после чего "бысть тишина по всей земли". Гостомысл построил возле моря город, назвав его в честь своего старшего сына Выбора.
      Летопись характеризует Гостомысла как очень храброго человека и мудрого правителя. Соседи его боялись и посылали ему дары и дани, чтобы не воевал с ними, а собственные подданные глубоко уважали и чтили, поскольку он являлся великим правосудцем. Многие иноземные правители приходили морем и землею "вкусить его мудрости", видеть его суд, спросить у него совета.
      Гостомысл имел четырех сыновей и трех дочерей. Одни сыновья его погибли на войне, другие умерли собственной смертью, а дочери вышли замуж за соседних князей. И некому было унаследовать власть, но однажды во сне он увидел, как из чрева его средней дочери Умилы выросло большое и плодовитое дерево, которое покрыло весь Великий град и от плодов которого насытились все люди его земли. Гостомысл потребовал от волхвов-вещунов истолковать ему этот сон. Те заявили: сон означает, что Гостомыслу иметь наследниками сыновей Умилы, которые приведут к расцвету его землю. Пред смертью Гостомысл собрал старейшин от славян, руси, чуди, веси, мери, кривичей и дреговичей, рассказал им про свое сновидение и послал избранных людей "за море" - за своими внуками.
      Таковы легенды о Гостомысле, изложенные русскими летописцами. Ни одна из них не проверяется с помощью достоверных источников, а потому невозможно ответить на вопрос, как они соотносятся с реальной действительностью.
      О.М. Рапов
      ГОСТЬ (от др.-рус.: "гостьба" - торговля), торговец, купец. 1) На Руси до XVI в. крупный купец, торговавший с др. городами или зарубежными странами. Гости Новгорода, Москвы, а также, по-видимому, Пскова, Твери и др. крупных городов объединялись в особые привилегированные корпорации. 2) Во 2-й пол. XVI - н. XVIII в. член высшей привилегированной корпорации купцов. Каждый гость имел от царя особую жалованную грамоту "на гостиное имя". Основными привилегиями гостей были: освобождение от тягловых повинностей, свободный проезд за границу для торговли, право приобретать вотчины, подсудность непосредственно царю. Иногда гости получали льготы в уплате пошлин. На Земских соборах гости были представлены тремя выборными людьми. Состав гостей формировался по выбору правительства из числа членов Гостиной сотни и Суконной сотни. В XVII в. в Русском государстве было 20-30 гостей. Они вели обширную торговлю внутри страны и за границей. Торговые обороты отдельных гостей достигали нескольких десятков тыс. руб. в год. Гости занимались также ростовщичеством, субсидировали более мелких торговцев, вкладывали деньги в недвижимое имущество (дома, земля), а некоторые (Н.А. Светешников, И.Д. Панкратьев, братья Гурьевы) заводили промышленные предприятия. Гости обязаны были выполнять поочередно тяжелые казенные поручения (обычно полтора года), гл. обр. финансовые. Гости возглавляли крупнейшие таможни (в Москве, Архангельске), собирали чрезвычайные налоги, заведовали казенными предприятиями, оценивали казенные меха в Сибирском приказе, торговали казенными товарами и т.д. В случае недобора в казну гости несли материальную ответственность. Среди гостей XVII в. своим богатством выделялись Г.Л. Никитников, Н.А. Светешников, Гурьевы, Шорины, братья В.Ф. и Г.Ф. Шустовы, А. и В. Федотовы-Гусельниковы, Усовы-Грудцыны, Босые. В 1720-е гости вместе с посадскими людьми были включены в одно городское торгово-промышленное купеческое сословие.
      "ГРАЖДАНИН", политический и литературный журнал-газета патриотического направления. Издавался в Петербурге в 1872-1914. Основателем и издателем (в течение первых семи лет - негласным) был кн. В.П. Мещерский. Издатель-редактор Г.К. Градовский, с 1873 - Ф.М. Достоевский, с 1874 - В.Ф. Пуцыкович. Мещерский оставался редактором-издателем до конца существования "Гражданина". С 1893 вторым редактором был К.Ф. Филиппиус.
      "Гражданин" был органом патриотически настроенного монархического дворянства, выступавшего против либерально-космополитического и революционного наступления на Русское государство, а также подмены западными "новшествами" исторических основ русского народа, и прежде всего Православия и Монархии.
      В "Гражданине" Ф.М. Достоевский впервые опубликовал свой "Дневник писателя".
      "ГРАМОТЕЙ", народный журнал патриотического направления. Выходил в Петербурге и Москве в 1862-76. Издатель И.Н. Кушнерев, Я. Ивановский и др. Ставил своей целью религиозно-нравственное воспитание народа на основе любви к Богу, Царю и Отечеству.
      ГРАМОТНОСТЬ, умение читать и писать; органично входила в образ жизни крестьянства. Разнообразны были пути проникновения книжной культуры в народную среду: сохранение в семьях старинных рукописных и первопечатных книг (преимущественно духовных); использование церковных и школьных библиотек и личных библиотек священника и учителя; покупка лубочных и др. изданий у офеней-разносчиков; привоз книг из городов отходниками; подписка и др.
      От XVIII-XIX вв. дошло множество свидетельств о грамотности значительной части крестьянства. Так, многие челобитные были написаны собственноручно крестьянами; немало личных подписей крестьян встречается в подворных и подушных переписях, в "повальных обысках" (так назывался сплошной опрос при расследовании); не редкость - крестьянская деловая и частная переписка, найденная в документации учреждений и личных фондах; важным показателем умения читать и писать и владения книгами служат пометы на полях разного рода изданий и рукописных сборников; встречаются прямые указания на переписывание крестьянами сборников, молитвословов, лечебников, травников и пр.; наконец, часто устанавливается и авторство догматических, полемических, стихотворных и др. сочинений крестьян.
      Статистические данные о грамотности крестьян далеки от реальной картины: по данным Всероссийской переписи 1897 грамотных крестьян в Европейской России было 22,9% (мужчины - 31,4%, женщины - 5,7%). Занижение показателей при официальном учете происходило по трем основным причинам:
      1. Часть крестьян предпочитала скрывать свою грамотность, чтобы не нести ответственности за подписываемые документы или нарушаемые указы и пр. (старообрядцы - из религиозных соображений).
      2. Принято было обучать прежде всего чтению, а потом - письму; некоторые умели только читать. В материалах опросов, например, встречаются такие утверждения: "Грамоте читать знаю, а писать скорописью не умею и тому не учивался".
      Отражают ли подобные утверждения реальный уровень или лишь нежелание давать письменные показания или подпись, в любом случае они свидетельствуют о том, что среди крестьян, отказывающихся писать, были читающие.
      3. Определенная доля крестьян умела читать по-церковнославянски и реализовала этот навык в чтении духовной литературы; т.н. гражданской грамоты они не знали и заявляли себя неграмотными, хотя их можно было застать за чтением объемной старопечатной книги.
      В течение XIX в. число общественных и частных учебных заведений в сельской местности заметно нарастает (церковноприходские, земские и помещичьи школы, волостные училища), тем не менее и после реформы их было недостаточно. Основной формой обучения крестьянских детей грамоте были т.н. вольные, или домашние, временные школы, организуемые самими крестьянами. Обучали в них "бродячие" учителя, переходившие из деревни в деревню, отставные солдаты, грамотные крестьяне, заштатные церковнослужители и др.
      Вольные (стихийные) школы отличались особенной гибкостью, приспособленностью к местным условиям, к составу детей и запросам родителей, к обстоятельствам жизни учителя. Крестьяне любили эти школы и нередко предпочитали их официальным, даже если последние были бесплатными. Повсеместно крестьянские общины или отдельные группы крестьян, дети которых достигли подходящего возраста, нанимали учителя и предоставляли поочередно помещение для занятий либо снимали совместно избу для такой школы. По сведениям губернских статистических комитетов, С.-Петербургского комитета грамотности и др. источникам, вольные школы были распространены во всех губерниях. Срок обучения продолжался 3-4 месяца или более, по договоренности. Азбуки и буквари, Псалтыри и Часовники бытовали в крестьянских семьях и использовались для обучения. Заниматься начинали после совместной молитвы. В вольных школах изучали сначала церковнославянскую азбуку, затем переходили к чтению по Часослову, Святцам, Псалтырю. Только после этого приступали к гражданской азбуке. Земство, открывшее для себя существование множества стихийных временных школок, заявило о невозможности их сосчитать, и стало успешно перенимать их опыт, организуя в 1880-х передвижные школы в мелких населенных пунктах. В них учили чтению, письму, элементарному счету и основным молитвам. Школа оставалась на одном месте, пока дети не осваивали намеченную программу, обычно три-четыре месяца.
      Круг чтения крестьянства привлек особенно активное внимание общественности России во 2-й пол. 1880-х-90-х. Корреспондент из Алексеевской вол. Малоархангельского у. Орловской губ. писал в этнографическое бюро кн. Тенишева, что духовная литература - "любимое чтение огромного большинства крестьян". Особенно предпочитали ее "пожилые и среднего возраста крестьяне и крестьянки, серьезно относящиеся к чтению".
      Сведения о чтении крестьян из разных районов страны дают сходную в основных чертах картину. На первом месте идут Священное Писание (Библия в целом, Евангелие, Псалтырь), поминальные, заздравные и заупокойные молитвенники, Святцы (простые и с тропарями и кондаками); творения святых отцов - Ефрема Сирина, Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Тихона Задонского; Жития святых (более ста имен); сочинения и наставления на религиозно-нравственные темы - "Жизнь Иисуса Христа", "Жизнь Божией Матери", "Понятие о Церкви Христовой и объяснения семи церковных таинств", "Поучение как стоять в церкви", "О грехе и вреде пьянстве", "Благочестивые размышления" и др.
      Вторую группу (по уровню спроса в покупке и распространенности в домах крестьян) составляли азбуки, буквари, самоучители разного рода, прописи. Третью - басни, разные виды художественной литературы (больше всего - на исторические темы) и сказки.
      При чтении религиозно-нравственных книг и взрослых и детей интересовали, по мнению А.В. Балова, "главным образом, чудеса, подвиги и строгость жизни различных святых и деятельность их на пользу ближних". В Великий пост иные большаки запрещали в своей семье чтение светских книг, читали только "божественное". Существенное дополнение в круге чтения духовной литературы составляли рукописи. В их числе в домах крестьян встречались и очень древние. Сборники старинных сочинений духовно-нравственного, исторического, богословско-полемического содержания при переписывании составлялись по-новому, пополнялись новыми текстами. Традиция переписывания духовных текстов сохранялась и ныне сохраняется не только у старообрядцев, которые не хотели пользоваться печатной литературой "никониан", но в русском народе в целом. Переписать своей рукою молитвы, каноны, акафисты, назидания старцев и др. считается делом душеспасительным. Часто встречались также рукописные травники и лечебники.
      Среди светской литературы корреспонденты выделяли произведения А.С. Пушкина, крестьяне читали их очень охотно. Особенной популярностью пользовались повести; более других были любимы "Капитанская дочка" и "Дубровский". "Встречаются крестьяне, - отмечал А.В. Балов, - которые очень живо обрисовывают Гринева, Пугачева". Из прозы Пушкина очень популярны были также "История Пугачевского бунта" и сказки. "Сказки Пушкина знают даже безграмотные старухи". Из поэтических произведений больше знали "Полтаву" и многочисленные стихотворения, ставшие народными песнями: "Буря мглою", "Сквозь волнистые туманы", "Под вечер осенью ненастной в пустынных дева шла местах", "Утопленник", "Черная шаль", "Талисман", "Бесы" и мн. др. У отдельных крестьян встречалось Полное собрание сочинений Пушкина.
      Из книг на исторические темы пользовались спросом лубочные издания: "Как жили-были наши предки славяне", "Дмитрий Иванович Донской", "Иоанн Калита", "Гибель Кучума, последнего сибирского царя", "Ермак Тимофеевич, покоритель Сибири", "Великий князь Василий Темный и Шемякин суд", "Пан Сапега, или 16-месячная осада Троицкой лавры", "Избрание на царство Михаила Федоровича Романова и подвиг крестьянина Ивана Сусанина", "Иван Мазепа гетман малороссийский", "Москва - сердце России", "Карс - турецкая крепость и взятие ее штурмом русскими войсками", "Михаил Дмитриевич Скобелев 2-й", "Очерк 1812 года" и мн. др. Рассказанные занимательно и проиллюстрированные яркими картинками события запоминались; полученные сведения накладывались на устную традицию исторических песен и сказаний, обогащали и укрепляли историческое сознание народа. Читали крестьяне и научно-популярную литературу по медицине, о животных, сельскохозяйственную и пр. Во Владимирской губ., например, в каждое волостное правление приходило по 20-50 экземпляров "Сельского вестника".