Все еще красный от ярости воин метнулся исполнять приказ. Я тем временем не спускал глаз с замерших варваров.
– Чего с ними церемониться? - раздался откуда-то снизу голос Лайрама, - чую я, не с добром они.
Тут он был прав… Северяне с добром не ходят. Мы и стояли на засеке исключительно из-за них. После того как орды варваров без особых проблем разбили армию соседнего королевства, мы находились на военном положении. Не успокаивал даже заключенный между Абарой Веселым и Годдомом, верховным вождем северных племен, договор о ненападении. Точнее, раньше-то он успокаивал, но постоянно строящиеся версии Лайрама убедили весь гарнизон в обратном.
– Чего надо в наших краях столь могучим воинам? - выкрикнул Клайв. Тот же варвар, что призывал не стрелять, ответил:
– Помошы!
Остальные северяне молчали, вероятнее всего, никто из них не понимал нашего языка.
– Тогда ждите… Я не уполномочен обсуждать какие либо дела с иноземцами. - Клайв замер, это означало, что больше сотник не произнесет ни слова.
– Пака, следи за тем дикарем, в кожаном шлеме, который последний. Он меня нервирует, как бы втихаря не ушел, - опять раздался снизу голос Лайрама. Я мельком взглянул на "подозрительного" варвара - воин чуть ли не спал в седле, и, смачно сплюнув, спустился с дерева.
– Достал уже! Они же сказали, что с миром, - тихо, но с чувством процедил я Паникеру.
– Сказать можно что угодно, - немного обиженно произнес он, - я почти уверен, что дальше в лесу находится большой отряд северян.
– Заткнись, Паникер! Ты меня уже раздражаешь! - перед нами появился тоже спустившийся с дерева Садав. Глаза воина горели недобрым огнем. Лайрам вскинулся и прищурившись встретил его взгляд. С минуту он мерялись взорами, и первым сдался Садав.
– Послушай, Лайрам, северяне хоть и варвары, но договоры они не нарушают. Для них это несмываемый позор.
– Поживем-увидим, но я бы был начеку. - Лайрам отошел от нас в сторону столпившихся дружинников. Те не отрывали глаз от фигуры Клайва, ожидая любого приказа.
Вокруг шумел еловый, кажущийся древним как мир, лес. В небе, периодически издавая пронзительный крик, кружил выглядывающий себе жертву ястреб. Тихо всхрапывали кони северян, они периодически переступали с ноги на ногу и мотали мордами, разгоняя облака гнуса. Сами всадники молча ждали, северяне вообще народ неразговорчивый.
Дружинники же напряженно сжимали оружие, чувствуя, как мерзкими воплями заходится душа, предсказывая безрадостное будущее.
В первый раз варвары вторглись в земли Княжества Абарского…
Когда вернулся Зудан и один из старейшин, шестидесятилетний Азул, воздух уже звенел от напряжения. Голос Лайрама, тихо звучавший на его фоне, казался пророческим, и воины начинали с неодобрением косится на Клайва, который за все это время так и не пошевелился. Старейшина тяжело поднялся на мосток и с подозрением посмотрел на гостей:
– Скажи им, что я иду, - тихо произнес он, обратившись к сотнику. Тот, наконец, пошевелился и крикнул:
– К вам идет наш человек. Он будет говорить с вашим предводителем. Сложите оружие, чтобы мы убедились в ваших благих намерениях.
Северяне демонстративно медленно повытаскивали топоры и мечи и с презрением на бородатых лицах побросали их на землю. Затем так же медленно, с достоинством, развернулись и направились к ложбинке. Остановившись там, они вновь развернулись и принялись негромко переговариваться.
Рядом с оружием осталось двое - переводчик и тот самый воин, которого я брал на прицел.
– Ох, не нравится мне это, - пробормотал старейшина и едва заметно пальцем нарисовал на груди оберегающий знак. Клайв неодобрительно покачал головой, глядя на этот обряд. Он доподлинно знал, что от стрелы такое не защитит. Как и от клинка. С кряхтением спустившись на землю, Азул направился к северянам.
После недолгих переговоров он повернулся к нам и махнул рукой.
– Пропустить иноземцев! - гаркнул Клайв и спрыгнул на землю. - Открыть проход.
Проскрипели бревна, закрывающие ход, и с глухим стуком опустились на землю.
В полном молчании северяне проехали мимо, они с легкой иронией оглядывали наши ряды, и я поразился их отваге. Нас стояло на засеке сорок человек, а их приехало всего двенадцать. У них не было ни единого шанса выжить, если бы началась схватка, но они не прятали глаз. Не признавали наше превосходство. В какой-то момент я почувствовал, что действительно, здесь хозяева они, но это противное чувство мигом пропало.
– Че уставился, морда бородатая? - вдруг запальчиво рявкнул стоящий неподалеку от меня Дор Верзила. Двухметровый, закованный в латы дружинник дерзко встретил насмешливый взгляд одного из северян. Переводчик, все также едущий первым, резко обернулся в седле и смерил Дора взбешенным взглядом. Тот же, кому адресовались эти слова, гортанно хохотнул и бросил какую-то фразу своему товарищу справа. Теперь засмеялись оба.
– Они идут с войной! - произнес Лайрам, невесть откуда появившись рядом со мной. - Надо усилить дозоры, а этих казнить.
– Иди, с Клайвом поговори, я ничего знать не хочу, - поморщился я. - Старейшина их пропустил? Пропустил… А он, знаешь ли, не дурак, его на мякине не проведешь. И вообще, пускай с ними Аустерион разбирается. Он маг, он должен понять, чего им надо.
– Если он с ними не заодно! - вдруг огорошил меня Лайрам.
– С-с-спятил? - даже начал заикаться я от подобной версии. - Он в этой деревне десять лет живет!!!
– А родился и вырос он среди северян!
– Моя мать тоже северянка! - взвился я, - надеюсь, что это не говорит о моем возможном предательстве?
– Извини, я не хотел тебя оскорбить. Но пойми, Азул мог и ошибиться!
– Та-а-а-ак…
– Лучше смерть по своей глупости, чем из-за чужой ошибки, - загадочно произнес Лайрам, и в его глазах зажегся странный огонек.
К нам подошел Клайв, уже без шлема и оттого широко улыбающийся. Я его понимал, сейчас стояла середина лета и в доспехах, а особенно в шлеме, было ничуть не прохладней, чем в печке.
– Азул сказал, что они остановятся у нас на ночь. А с утра будут говорить.
– Клайв, это ловушка! Наверняка ночью к деревне подойдет большой отряд северян, а эта дюжина откроет им ворота! - протараторил Лайрам.
– Это не так-то просто, друг Паникер, - добродушно усмехнулся сотник. - Я ночью обязательно дозоры поставлю и охрану на воротах усилю, так что спи спокойно… Видишь, Пака, а у меня, оказывается, тоже есть склонность к панике.
– Клайв! Их надо схватить и повесить! - чуть не взорвался Лайрам.
– Они гости! А негоже так принимать гостей! Да пусть они хоть оборотные, но предки не простят меня, ежели я начну вешать всех тех, кто пришел ко мне домой! - посуровел сотник. - Езжай-ка ты, Лайрам, в казарму, отдохни, а то ты плохо выглядишь.
Лайрам сплюнул на землю:
– Вот что они думают о наших предках! - прошипел он и отошел.
– Отчасти он прав, - промолвил Клайв, проводив его взглядом. - Но об этой дюжине меня утром наш маг предупредил. Он магией своей, чтоб ему пусто было, все вокруг ощупал. Этой ночью до нас никто не доберется, в округе все чисто. - Сотник вдруг усмехнулся, - Аустерион даже рассказал мне, что один из ребят - Валдай Длинный - в лесу с девкой из кабака развлекался. Так что все будет спокойно, - от магии никто скрыться не сможет.
Я улыбнулся - Клайв обладал потрясающим даром. Он мог в одну секунду успокоить и обнадежить своих солдат. Клайв был отличным командиром.
Когда начало темнеть, наш отряд вернулся в поселение. Проехав сквозь вырубку вокруг деревни, мы подъехали к частоколу. Двое ребят-стражников, еще издали нас заметив, предусмотрительно открыли ворота, и наш отряд, перешучиваясь с охранниками, проехал внутрь.
Все поселение только и говорило, что о дюжине северян. Гостей поместили в Большом Доме, и сейчас там шел пир. Я почувствовал легкий укол какой-то глупой ревности, - Большой Дом был для меня как палаты князя в столице. Огромное, двухэтажное полукруглое здание, способное вместить под сотню человек, возвышалось на холме в центре деревни. В нем жили и совещались старейшины, в нем изредка проходили праздники, но ни разу, ни разу никто из Стальной Дружины не был туда приглашен… А северяне в первый же день удостоились такой чести. Обидно, честное слово.
Лайрама я встретил у ворот казармы, вид у него был подозрительно растрепанный.
– Ну что, Паникер, войска варваров, видимо, отменяются, - на проходе я похлопал его по плечу, но тут он внезапно перехватил мою руку.
– Пака, их вожак говорил с Аустерионом.
– Ну и что? Он ведь один из старейшин, - я осторожно высвободился, с подозрением косясь на его взлохмаченные волосы.
– Они говорили один на один!
– Точно! Это заговор! -сорвался на ерничанье я. - Аустерион маг, и ты сам говорил, что он жил среди варваров!
– Именно! Его же изгнали! Северяне очень рьяно относятся к подобным вещам! Никто из них не стал бы говорить с изгоем!
– Лайрам, иди поспи, все в порядке, - я с участием посмотрел на приятеля. Определенно, таким я его еще не видел… ну и втемяшил же он себе в голову такую чушь. Это похоже на сумасшествие. - Клайв же сказал, что ночью никого не будет, а он свое дело знает.
– Мне бы его уверенность…
– Послушай, сегодня был безумный день, мы все устали, но он закончился. Забудь! Завтра узнаем, что нужно этим дикарям, а потом пошлем за войсками в столицу. Все!
– Дурак ты, Пака! - лицо Паникера внезапно разгладилось, и он устало посмотрел на меня. - Я не спятил, поверь. Да, я склонен к панике, но зато я до сих пор жив и с моими близкими еще ничего не случилось. Понимаешь ты, что я не за себя боюсь? Я погибну, ты, Клайв, да и все, кто способен держать оружие. А женщины? Дети? Проще умереть, когда ты можешь попытаться что-то изменить, а бессилие… Чувство коровы, идущей на бойню… На мой взгляд нет ничего более отвратительного.
– Ты хороший человек, Лайрам, я всегда это знал, но сейчас ты не в себе! - я положил ему руку на плечо, почему-то чувствуя себя последней сволочью. Может, он действительно заботится об окружающих, а я все равно продолжаю считать, что он спятил? - Ничего не случится! Сегодня ничего…
Паникер неожиданно улыбнулся и посмотрел на стоящий на холме Большой Дом.
– Я постараюсь, - вдруг произнес он.
– Эх! - я разочарованно махнул рукой, - пошли спать, день тяжелый выдался.
– Иди, - не глядя на меня, произнес он, - но меч все-таки положи рядом.
Я взглянул на Большой Дом, испытывая необъяснимую тревогу. В его окнах мерцал свет факелов.
– Ну, если тебе станет легче… - я еще раз хлопнул его по плечу и вошел в казарму, пытаясь понять, что же меня тревожит. Уже ложась, я понял - взгляд Лайрама, взгляд, как у ведомой на убой коровы…
____________________
Проснулся я от дикого крика Клайва.
– К бою, собаки! Быстро! БЕГОМ!!! - проорав это, сотник, в кольчуге на голое тело, выбежал из казармы. Я спросонья схватился рукой за меч, и только когда нашарил рукой штаны, то проснулся окончательно. Повсюду гремела сталь - дружинники поспешно облачались в доспехи. Надев кольчугу, я схватил со стойки шлем, затем сунул ноги в сапоги и вылетел на улицу. На дворе стояла ночь, часа три не меньше, однако было светло… Из-за пожара… Большой Дом был объят огнем, и тушить его было бесполезной тратой времени. Пламя ревело, пожирая крышу, обгладывая стены, из окон били настоящие фонтаны огня.
– Что стряслось?! - проорал я Клайву. Сотник в нетерпении топтался на месте, ожидая, когда какая-то часть бойцов окажется на улице. Лицо его было искажено яростью.
– Северяне! Прав был Лайрам! Северяне у ворот!!!
Я пошатнулся, настолько жуткой оказалась новость. Из казармы тем временем, сталкиваясь в дверях, выбегали бойцы, а потом замирали, глядя на беснующийся огонь.
– Как бы на дома не перекинулось! - раздался крик одного из воинов.
Клайв окинул взглядом тех, кто уже был на улице. Видимо, их число его удовлетворило, поскольку в следующий миг он рявкнул:
– К воротам!
А затем первым сорвался с места. Отовсюду слышались недоумевающие крики дружинников, никто из них еще не понимал, что происходит. Однако вскоре всем стала ясна причина такого хаоса. Многоголосый, яростный рев у стены дал понять это каждому.
– Северные собаки! - заорал кто-то, и солдаты подхватили этот крик. Боевой клич исторгся из глоток ребят, и эта определенность, эта сдернутая с окружающего мира завеса тайны придала каждому из них сил. Враг был известен, а это очень упрощает жизнь.
Более легкие лучники добежали до частокола первыми, взлетев на мостки, на ходу натягивая луки, они открыли огонь по снующим во тьме теням. В ответ заржали раненые кони и послышались проклятья на языке северян. Посылая стрелу за стрелой, дружинники неизменно громко сопровождали каждую горячими словечками. Неизвестно, сколько атакующих нашло свою смерть, прежде чем северяне ответили. После их первого залпа с частокола свалилась почти половина наших ребят. Но уже в следующий миг на помосты вскочили добежавшие щитники. Прикрывая стрелков, они воплями подгоняли тяжеловооруженных товарищей, что еще бежали к частоколу.
– У них нет таранов! - изумленно крикнул один из наших и Клайв, услышав это, взревел:
– Все на стены! Дор, Бавдан, Скока, ко мне!
В ворота все же чем-то ударили, видимо, кто-то из северян врезался в них на коне. Клайв и трое самых здоровых солдат решительно, словно великие воители древности, встали у вздрогнувшей преграды.
– Твари! Думали войти в открытые ворота! Не вышло! - прорычал сотник, со злобой понимая, что опасения Лайрама были пророческими.
Ночь вопила ржанием лошадей, криками на двух языках, боевыми кличами, пением стрел и воплями раненых.
Я влетел на помост, сжимая в одной руке полуторный меч, а в другой щит. Внизу, во тьме, варвары сооружали своеобразную "лестницу". Прикрываясь щитами от разящих с частокола стрел, они создавали из них ступеньки. Вот двое, или трое, точнее не увидеть, подперли снизу один из осадных, метра полтора в высоту, щитов. Следующую ступеньку, чуть выше, чем предыдущею, держали уже трое-четверо. Некоторые всадники, в попытке забраться на частокол, подъезжали к стене вплотную и с остервенением рубились с защитниками, пока не получали либо пущенную почти в упор стрелу, либо сокрушительный удар топора, меча или копья.
Я встревоженно глядел на почти достроившуюся живую "лестницу". Северян было очень много, и даже то, что человек тридцать обеспечивали подход к частоколу, никакой форы нам не давало. Им бойцов хватит. Всадники, все еще мечущиеся во тьме, принялись спешиваться, и в этот миг тревога в моей душе отступила. Начался бой, - варвары пошли на штурм, пробегая по щитам, что удерживали товарищи, они неслись на нас. Адреналин наполнил мои мышцы титанической силой, сердце восторженно запело, предчувствуя прелесть схватки. Обычное воинское счастье затопило меня, и я громко заорал:
– За князя!!!
– ЗА КНЯЗЯ!!! - мне показалось, что клич подхватила вся Стальная Дружина, и, вероятнее всего, так оно и было.
– Ох и повеселимся! - молодой копейщик рядом со мной со всей силы ударил приближающегося по щитам северянина в грудь. Тот захрипел, схватившись за древко, и остановился, словно не зная, падать ему или нет. Копейщик издал победный клич и в следующий момент потерял копье - следовавший за убитым северянином боец, длинноволосый гигант с разукрашенным углем лицом, могучим ударом сбросил умирающего товарища с "лестницы". Тот слетел вместе с оружием дружинника.
– Твою мать! - заорал парень, оголяя меч. Первая волна атакующих, наконец, достигла непосредственно стен. Грянула сеча.
В ворота застучали топоры, кроша твердое дерево в щепки. Северяне, казалось, совсем обезумели, некоторые, получив по две-три стрелы, все равно добирались до рукопашной. Это меня лишь подогрело, во мне вскипела радость боя. Нет ничего лучше того, чтобы умереть с оружием в руках. Меч согласно звякнул о клинок очередного прорвавшегося к частоколу варвара.
Штурм продолжался еще час, и когда, наконец, сильно поредевший отряд северян откатился и исчез в лесу, нас оставалось немногим больше двух десятков. Из сотни… Воздух был влажным от пролившейся крови. Прорехи в частоколах и мостки блестели в свете пожарища. Израненные, смертельно усталые, но живые мы вглядывались в лес, еще не веря в свою победу - северяне убрались, и явно не собирались повторить атаку. Как мне показалось, их и осталось-то человек сорок, а с такими силами глупо снова идти на штурм. Поскальзываясь на крови, я спустился с помоста и уронил меч. Вернее, он просто выскользнул у меня из самовольно разжавшихся пальцев. Ноги подкашивались, и странно кружилась голова, сквозь дымку ощущений я вдруг понял, что у меня жутко болит бок. Опустив глаза, я увидел торчащую из моего тела стрелу. Равнодушно обломав ее, так чтобы не мешала, и одновременно так, чтобы потом можно было без особого труда извлечь наконечник, я с трудом добрел до Клайва. Тот сидел у ворот, рядом с прорехой, которую все-таки удалось пробить нападающим и в которой сейчас лежало тело одного из северян.
Я со стоном опустился рядом с сотником.
– Почему нам не помог маг?
Клайв перевел на меня осоловелый взгляд и прохрипел:
– Большой Дом видел как горел? Вот… Даже дите знает, что если грохнуть колдующего мага, то тогда тот превратится в ужасный по силе костер… Пожар был хорош… Явно Аустерион и был той самой искрой, что его сотворила.
– Северяне?
Сотник устало закрыл глаза и откинул голову назад:
– Шутишь? Или дурак? Как ты думаешь, почему Я тревогу поднял, а не ребята на воротах? А? Да потому что дозорный, что варваров заметил, из лесу прибег и обнаружил, что охрана мертва. Парень умудрился через частокол перебраться… Это, твою мать, не так-то просто. А охранников явно магией порешили… Да и Аустерион, тварь такая, убеждал меня, что нет никого в округе… С-с-скотина! Он явно с северянами заодно был… Вот, кто-то из наших его и пырнул… Тут все ясно… Я понять не могу, почему в деревне никого нет, только мы, только Дружина…
– А та дюжина дикарей?
– Да никто не мог уйти из такого пожара, они все наверняка в первые секунды сгорели. Старейшины, кстати, тоже… - Клайв открыл глаза и посмотрел на догорающий Большой Дом. - С утра уходить надо, второго штурма мы не переживем. Черт, но куда же все местные запропастились!
____________________
Испуганных жителей деревни мы нашли в деревенском убежище. В огромном, вырытом под одним из домов подвале. В эдаком подземном дворце. Как выяснилось, ночью к каждому из поселян заходил какой-то дружинник и от имени Клайва приказывал быстро идти в схоронку. Ни для меня, ни для Клайва не было загадкой, кто же это был.
Среди пожарища мы нашли семнадцать обугленных тел. Двенадцать северян, четверо старейшин и еще одно… Труп убийцы мага. От самого мага ничего не осталось. Северян огонь настиг метрах в трех от выхода, видимо они уже направлялись к воротам, старейшины к тому моменту уже были убиты.
Наверное, всем понятно, что Лайрама никто из нас никогда больше не видел."
– Что за бред! - Олаф вскочил, даже еще не проснувшись. Сидя в кровати, он ошалело оглядывался. Сон? Но такой странный… Словно кто-то рассказывал ему историю, сдобрив ее изрядной порцией картинок. Бред… Что случилось?
Вспомнился улыбающийся парень, и рука, неотвратимо опускающаяся на плечо.
– Чертовщина… - северянин замер, заметив в тени комнаты фигуру. Рука автоматически принялась искать оружие.
– Спокойней, Олаф, это я - Ваннипах, - произнесла фигура, - я сейчас позову Тайлэль и Нэар и ты расскажешь, что видел.
Страж промолчал, тупо глядя на эльфа. Когда Ваннипах вышел прочь, Олаф оглядел комнату. Небольшое погруженное во тьму помещение, пригодное только для сна, одна кровать занимала половину пространства. Ставни на окне были закрыты, но сквозь них пробивался свет. Встав с кровати, северянин оделся, подошел к окну и резким движением его открыл - дико хотелось глотнуть свежего воздуха. Правая дверца с треском выскочила из рамы и повисла на одной петле.
– Черт с тобой, - буркнул Олаф. Над миром ворочалось утро, раннее солнце и легкий ветер лениво играли с листвой деревьев.
Произошло что-то важное, что-то необыкновенное, и Страж знал - ЧТО! Но вот не помнил, память лихорадочно цеплялась за ворсинки воспоминаний, но не в силах была вытащить соскальзывающие в бездну пустоты образы.
Облокотившись на подоконник, северянин мрачно оглядывал пейзаж. Окна выходили на лес, неподалеку виднелся колодец с добротной крышкой. Откуда-то слышалось мычание коровы. Звуки покоя, места, слыхом не слыхавшего о происходящем в мире хаосе. Завидно…
Дверь в комнату открылась и на пороге появилась Нэар, женщина удовлетворенно кивнула, глядя на Олафа. Как будто она сомневалась, что он вообще жив. Что же произошло? Эльфы вошли следом, едва Ваннипах закрыл дверь - Тайлэль произнесла:
– Рассказывай, что ты видел…
Северянин с удивленным и слегка раздраженным видом оглядел эльфийку:
– А с чего вы все взяли, что я что-то видел?
Ваннипах слегка кашлянул, и его лицо расплылось в улыбке:
– Даже детям известны Пророки… Вчера вечером тебя коснулся один из них…
Пророки? Точно! Олаф про себя выругался. "Я принес тебе знание". Это же их слова, Пророков. Странные существа, бродящие по миру, несли в себе советы и тайны, иногда делясь ими с избранными. На этот раз избранным стал Олаф. Это значило, что история сия была пророчеством. Или притчей?
– Рассказывай! - Нэар нервничала.
Олаф начал рассказ. Слушали его, не перебивая, и он сам поразился тому, как точно описал свой сон. Вернее, видение…
Когда он закончил повествование, Ваннипах нахмурился и уткнулся взглядом в пол.
– И в чем же тут суть? - Тайлэль повернулась к сородичу, но маг промолчал.
– Суть проста,- над человеком насмехались, а он спас деревню… Но вот к чему это? - ответила за него Нэар.
– Абар Веселый был правителем одного из ныне исчезнувших королевств. Много веков назад, - поделился своими знаниями Ваннипах. - Именно на время его правления пришлась наиболее серьезная агрессия Севера. Тогда варвары дошли до Империи. Так что история вполне правдоподобная… Это значит, что в будущем тебя не ждет ничего из увиденного. Значит, это притча, все-таки притча… Но зачем? Пророки просто так не делятся знаниями… Совет сей важен.
– Странно все это, - Тайлэль с прищуром поглядела на Нэар. - Очень странно… Вы должны быть озарены чем-то необычным. Скажи, ты знаешь загадку своего имени?
– То есть?
– Нэар - Раэн… Странное совпадение, не находишь? Ты знала свою мать? Вероятно, что в этих делах замешаны Боги!
– Ерунда! Моя мать рассказывала мне о природе этого имени… Понимаете, мой отец бросил ее с ребенком. Она и свихнулась немного на почве мести… Нет, она не вырвала у него сердце, как делала та Раэн, о которой впору только страшилки рассказывать. Она просто таким образом хотела оградить меня от подобной судьбы. Да и с каких пор Раэн оказалась в Богах? Она же просто легенда и все… - Нэар развела руками. - Так что копать надо в другом месте. Истории про воплощения Богов и прочей ерунде - забудьте.
Олаф ухмыльнулся. Байки о Раэн, одной из властительниц Империи в глубокой древности, он, как и Нэар, считал сказками. Женщина коллекционировала сердца мужчин-фаворитов, вырывая их из живой плоти… Россказни и все тут…
– Тогда к чему это? - произнесла эльфийка.
– Столкнемся - узнаем, - Нэар подошла к окну. - Давайте-ка двигаться дальше… Сейчас мы все равно ничего понять не сможем…
Через час отряд уже был на тракте. Про видение Олафа никто не забыл, и каждый про себя тщетно искал ответ, понимая, что жизнь все равно его предложит. Сущность разума такова - искать ответы раньше, чем это будет необходимо…
Оказавшись на территории Свободных Городов, путники направились к Дункату, небольшому городку в трех-четырех днях пути от Вибора.
Сам Дункат даже не был обнесен стеной, да и на город-то слабо походил. Скорее на огромный базар. Тут всегда шли торги, тут продавалось и покупалось все, что только можно. Ржали кони, слышался звон демонстрируемой стали и крики торговцев. Над домами витали целые букеты ароматов готовящейся на улицах снеди.
– Милый городок, - заметил Олаф, когда они въезжали в Дункат. Стража даже не удосужилась на них взглянуть, солдаты вовсю резались в карты, потягивая из бурдюков эль. Этот город никто никогда не штурмовал… А зачем? Дункат ведь иначе как рынок и не воспринимали! Многие бы стали нападать на базар? Нет…
Чуть ли не оружием отбиваясь от наседающих торговцев, отряд пробился к ближайшему трактиру. Несказанно облегчение охватило путников, когда они вошли в его прокуренный зал. Здесь было пусто, лишь за одним из столов сидело трое человек. А если быть точным - двое. Третьим был гном…
Эльфы замерли на пороге, оглядывая помещение, а Стражи бодрым шагом прошли к стойке. Та тоже была пуста…
– Милое местечко… - буркнул северянин и обернулся к единственному обитаемому столику.
Перед ним оказался высокий мужчина с обрамлявшей рот бородкой:
– Граф Неясен! - галантно представился он и поцеловал ошеломленной Нэар руку. Олаф обалдел еще больше, чем напарница. Он впервые в жизни видел краснеющую женщину-Стража.
– Позвольте узнать ваши имена, странники. Какие дороги привели вас в наши края? Могучий воин и ослепительной красоты девушка, да еще и два величественных эльфа - странная компания, не так ли?
– Чего с ними церемониться? - раздался откуда-то снизу голос Лайрама, - чую я, не с добром они.
Тут он был прав… Северяне с добром не ходят. Мы и стояли на засеке исключительно из-за них. После того как орды варваров без особых проблем разбили армию соседнего королевства, мы находились на военном положении. Не успокаивал даже заключенный между Абарой Веселым и Годдомом, верховным вождем северных племен, договор о ненападении. Точнее, раньше-то он успокаивал, но постоянно строящиеся версии Лайрама убедили весь гарнизон в обратном.
– Чего надо в наших краях столь могучим воинам? - выкрикнул Клайв. Тот же варвар, что призывал не стрелять, ответил:
– Помошы!
Остальные северяне молчали, вероятнее всего, никто из них не понимал нашего языка.
– Тогда ждите… Я не уполномочен обсуждать какие либо дела с иноземцами. - Клайв замер, это означало, что больше сотник не произнесет ни слова.
– Пака, следи за тем дикарем, в кожаном шлеме, который последний. Он меня нервирует, как бы втихаря не ушел, - опять раздался снизу голос Лайрама. Я мельком взглянул на "подозрительного" варвара - воин чуть ли не спал в седле, и, смачно сплюнув, спустился с дерева.
– Достал уже! Они же сказали, что с миром, - тихо, но с чувством процедил я Паникеру.
– Сказать можно что угодно, - немного обиженно произнес он, - я почти уверен, что дальше в лесу находится большой отряд северян.
– Заткнись, Паникер! Ты меня уже раздражаешь! - перед нами появился тоже спустившийся с дерева Садав. Глаза воина горели недобрым огнем. Лайрам вскинулся и прищурившись встретил его взгляд. С минуту он мерялись взорами, и первым сдался Садав.
– Послушай, Лайрам, северяне хоть и варвары, но договоры они не нарушают. Для них это несмываемый позор.
– Поживем-увидим, но я бы был начеку. - Лайрам отошел от нас в сторону столпившихся дружинников. Те не отрывали глаз от фигуры Клайва, ожидая любого приказа.
Вокруг шумел еловый, кажущийся древним как мир, лес. В небе, периодически издавая пронзительный крик, кружил выглядывающий себе жертву ястреб. Тихо всхрапывали кони северян, они периодически переступали с ноги на ногу и мотали мордами, разгоняя облака гнуса. Сами всадники молча ждали, северяне вообще народ неразговорчивый.
Дружинники же напряженно сжимали оружие, чувствуя, как мерзкими воплями заходится душа, предсказывая безрадостное будущее.
В первый раз варвары вторглись в земли Княжества Абарского…
Когда вернулся Зудан и один из старейшин, шестидесятилетний Азул, воздух уже звенел от напряжения. Голос Лайрама, тихо звучавший на его фоне, казался пророческим, и воины начинали с неодобрением косится на Клайва, который за все это время так и не пошевелился. Старейшина тяжело поднялся на мосток и с подозрением посмотрел на гостей:
– Скажи им, что я иду, - тихо произнес он, обратившись к сотнику. Тот, наконец, пошевелился и крикнул:
– К вам идет наш человек. Он будет говорить с вашим предводителем. Сложите оружие, чтобы мы убедились в ваших благих намерениях.
Северяне демонстративно медленно повытаскивали топоры и мечи и с презрением на бородатых лицах побросали их на землю. Затем так же медленно, с достоинством, развернулись и направились к ложбинке. Остановившись там, они вновь развернулись и принялись негромко переговариваться.
Рядом с оружием осталось двое - переводчик и тот самый воин, которого я брал на прицел.
– Ох, не нравится мне это, - пробормотал старейшина и едва заметно пальцем нарисовал на груди оберегающий знак. Клайв неодобрительно покачал головой, глядя на этот обряд. Он доподлинно знал, что от стрелы такое не защитит. Как и от клинка. С кряхтением спустившись на землю, Азул направился к северянам.
После недолгих переговоров он повернулся к нам и махнул рукой.
– Пропустить иноземцев! - гаркнул Клайв и спрыгнул на землю. - Открыть проход.
Проскрипели бревна, закрывающие ход, и с глухим стуком опустились на землю.
В полном молчании северяне проехали мимо, они с легкой иронией оглядывали наши ряды, и я поразился их отваге. Нас стояло на засеке сорок человек, а их приехало всего двенадцать. У них не было ни единого шанса выжить, если бы началась схватка, но они не прятали глаз. Не признавали наше превосходство. В какой-то момент я почувствовал, что действительно, здесь хозяева они, но это противное чувство мигом пропало.
– Че уставился, морда бородатая? - вдруг запальчиво рявкнул стоящий неподалеку от меня Дор Верзила. Двухметровый, закованный в латы дружинник дерзко встретил насмешливый взгляд одного из северян. Переводчик, все также едущий первым, резко обернулся в седле и смерил Дора взбешенным взглядом. Тот же, кому адресовались эти слова, гортанно хохотнул и бросил какую-то фразу своему товарищу справа. Теперь засмеялись оба.
– Они идут с войной! - произнес Лайрам, невесть откуда появившись рядом со мной. - Надо усилить дозоры, а этих казнить.
– Иди, с Клайвом поговори, я ничего знать не хочу, - поморщился я. - Старейшина их пропустил? Пропустил… А он, знаешь ли, не дурак, его на мякине не проведешь. И вообще, пускай с ними Аустерион разбирается. Он маг, он должен понять, чего им надо.
– Если он с ними не заодно! - вдруг огорошил меня Лайрам.
– С-с-спятил? - даже начал заикаться я от подобной версии. - Он в этой деревне десять лет живет!!!
– А родился и вырос он среди северян!
– Моя мать тоже северянка! - взвился я, - надеюсь, что это не говорит о моем возможном предательстве?
– Извини, я не хотел тебя оскорбить. Но пойми, Азул мог и ошибиться!
– Та-а-а-ак…
– Лучше смерть по своей глупости, чем из-за чужой ошибки, - загадочно произнес Лайрам, и в его глазах зажегся странный огонек.
К нам подошел Клайв, уже без шлема и оттого широко улыбающийся. Я его понимал, сейчас стояла середина лета и в доспехах, а особенно в шлеме, было ничуть не прохладней, чем в печке.
– Азул сказал, что они остановятся у нас на ночь. А с утра будут говорить.
– Клайв, это ловушка! Наверняка ночью к деревне подойдет большой отряд северян, а эта дюжина откроет им ворота! - протараторил Лайрам.
– Это не так-то просто, друг Паникер, - добродушно усмехнулся сотник. - Я ночью обязательно дозоры поставлю и охрану на воротах усилю, так что спи спокойно… Видишь, Пака, а у меня, оказывается, тоже есть склонность к панике.
– Клайв! Их надо схватить и повесить! - чуть не взорвался Лайрам.
– Они гости! А негоже так принимать гостей! Да пусть они хоть оборотные, но предки не простят меня, ежели я начну вешать всех тех, кто пришел ко мне домой! - посуровел сотник. - Езжай-ка ты, Лайрам, в казарму, отдохни, а то ты плохо выглядишь.
Лайрам сплюнул на землю:
– Вот что они думают о наших предках! - прошипел он и отошел.
– Отчасти он прав, - промолвил Клайв, проводив его взглядом. - Но об этой дюжине меня утром наш маг предупредил. Он магией своей, чтоб ему пусто было, все вокруг ощупал. Этой ночью до нас никто не доберется, в округе все чисто. - Сотник вдруг усмехнулся, - Аустерион даже рассказал мне, что один из ребят - Валдай Длинный - в лесу с девкой из кабака развлекался. Так что все будет спокойно, - от магии никто скрыться не сможет.
Я улыбнулся - Клайв обладал потрясающим даром. Он мог в одну секунду успокоить и обнадежить своих солдат. Клайв был отличным командиром.
Когда начало темнеть, наш отряд вернулся в поселение. Проехав сквозь вырубку вокруг деревни, мы подъехали к частоколу. Двое ребят-стражников, еще издали нас заметив, предусмотрительно открыли ворота, и наш отряд, перешучиваясь с охранниками, проехал внутрь.
Все поселение только и говорило, что о дюжине северян. Гостей поместили в Большом Доме, и сейчас там шел пир. Я почувствовал легкий укол какой-то глупой ревности, - Большой Дом был для меня как палаты князя в столице. Огромное, двухэтажное полукруглое здание, способное вместить под сотню человек, возвышалось на холме в центре деревни. В нем жили и совещались старейшины, в нем изредка проходили праздники, но ни разу, ни разу никто из Стальной Дружины не был туда приглашен… А северяне в первый же день удостоились такой чести. Обидно, честное слово.
Лайрама я встретил у ворот казармы, вид у него был подозрительно растрепанный.
– Ну что, Паникер, войска варваров, видимо, отменяются, - на проходе я похлопал его по плечу, но тут он внезапно перехватил мою руку.
– Пака, их вожак говорил с Аустерионом.
– Ну и что? Он ведь один из старейшин, - я осторожно высвободился, с подозрением косясь на его взлохмаченные волосы.
– Они говорили один на один!
– Точно! Это заговор! -сорвался на ерничанье я. - Аустерион маг, и ты сам говорил, что он жил среди варваров!
– Именно! Его же изгнали! Северяне очень рьяно относятся к подобным вещам! Никто из них не стал бы говорить с изгоем!
– Лайрам, иди поспи, все в порядке, - я с участием посмотрел на приятеля. Определенно, таким я его еще не видел… ну и втемяшил же он себе в голову такую чушь. Это похоже на сумасшествие. - Клайв же сказал, что ночью никого не будет, а он свое дело знает.
– Мне бы его уверенность…
– Послушай, сегодня был безумный день, мы все устали, но он закончился. Забудь! Завтра узнаем, что нужно этим дикарям, а потом пошлем за войсками в столицу. Все!
– Дурак ты, Пака! - лицо Паникера внезапно разгладилось, и он устало посмотрел на меня. - Я не спятил, поверь. Да, я склонен к панике, но зато я до сих пор жив и с моими близкими еще ничего не случилось. Понимаешь ты, что я не за себя боюсь? Я погибну, ты, Клайв, да и все, кто способен держать оружие. А женщины? Дети? Проще умереть, когда ты можешь попытаться что-то изменить, а бессилие… Чувство коровы, идущей на бойню… На мой взгляд нет ничего более отвратительного.
– Ты хороший человек, Лайрам, я всегда это знал, но сейчас ты не в себе! - я положил ему руку на плечо, почему-то чувствуя себя последней сволочью. Может, он действительно заботится об окружающих, а я все равно продолжаю считать, что он спятил? - Ничего не случится! Сегодня ничего…
Паникер неожиданно улыбнулся и посмотрел на стоящий на холме Большой Дом.
– Я постараюсь, - вдруг произнес он.
– Эх! - я разочарованно махнул рукой, - пошли спать, день тяжелый выдался.
– Иди, - не глядя на меня, произнес он, - но меч все-таки положи рядом.
Я взглянул на Большой Дом, испытывая необъяснимую тревогу. В его окнах мерцал свет факелов.
– Ну, если тебе станет легче… - я еще раз хлопнул его по плечу и вошел в казарму, пытаясь понять, что же меня тревожит. Уже ложась, я понял - взгляд Лайрама, взгляд, как у ведомой на убой коровы…
____________________
Проснулся я от дикого крика Клайва.
– К бою, собаки! Быстро! БЕГОМ!!! - проорав это, сотник, в кольчуге на голое тело, выбежал из казармы. Я спросонья схватился рукой за меч, и только когда нашарил рукой штаны, то проснулся окончательно. Повсюду гремела сталь - дружинники поспешно облачались в доспехи. Надев кольчугу, я схватил со стойки шлем, затем сунул ноги в сапоги и вылетел на улицу. На дворе стояла ночь, часа три не меньше, однако было светло… Из-за пожара… Большой Дом был объят огнем, и тушить его было бесполезной тратой времени. Пламя ревело, пожирая крышу, обгладывая стены, из окон били настоящие фонтаны огня.
– Что стряслось?! - проорал я Клайву. Сотник в нетерпении топтался на месте, ожидая, когда какая-то часть бойцов окажется на улице. Лицо его было искажено яростью.
– Северяне! Прав был Лайрам! Северяне у ворот!!!
Я пошатнулся, настолько жуткой оказалась новость. Из казармы тем временем, сталкиваясь в дверях, выбегали бойцы, а потом замирали, глядя на беснующийся огонь.
– Как бы на дома не перекинулось! - раздался крик одного из воинов.
Клайв окинул взглядом тех, кто уже был на улице. Видимо, их число его удовлетворило, поскольку в следующий миг он рявкнул:
– К воротам!
А затем первым сорвался с места. Отовсюду слышались недоумевающие крики дружинников, никто из них еще не понимал, что происходит. Однако вскоре всем стала ясна причина такого хаоса. Многоголосый, яростный рев у стены дал понять это каждому.
– Северные собаки! - заорал кто-то, и солдаты подхватили этот крик. Боевой клич исторгся из глоток ребят, и эта определенность, эта сдернутая с окружающего мира завеса тайны придала каждому из них сил. Враг был известен, а это очень упрощает жизнь.
Более легкие лучники добежали до частокола первыми, взлетев на мостки, на ходу натягивая луки, они открыли огонь по снующим во тьме теням. В ответ заржали раненые кони и послышались проклятья на языке северян. Посылая стрелу за стрелой, дружинники неизменно громко сопровождали каждую горячими словечками. Неизвестно, сколько атакующих нашло свою смерть, прежде чем северяне ответили. После их первого залпа с частокола свалилась почти половина наших ребят. Но уже в следующий миг на помосты вскочили добежавшие щитники. Прикрывая стрелков, они воплями подгоняли тяжеловооруженных товарищей, что еще бежали к частоколу.
– У них нет таранов! - изумленно крикнул один из наших и Клайв, услышав это, взревел:
– Все на стены! Дор, Бавдан, Скока, ко мне!
В ворота все же чем-то ударили, видимо, кто-то из северян врезался в них на коне. Клайв и трое самых здоровых солдат решительно, словно великие воители древности, встали у вздрогнувшей преграды.
– Твари! Думали войти в открытые ворота! Не вышло! - прорычал сотник, со злобой понимая, что опасения Лайрама были пророческими.
Ночь вопила ржанием лошадей, криками на двух языках, боевыми кличами, пением стрел и воплями раненых.
Я влетел на помост, сжимая в одной руке полуторный меч, а в другой щит. Внизу, во тьме, варвары сооружали своеобразную "лестницу". Прикрываясь щитами от разящих с частокола стрел, они создавали из них ступеньки. Вот двое, или трое, точнее не увидеть, подперли снизу один из осадных, метра полтора в высоту, щитов. Следующую ступеньку, чуть выше, чем предыдущею, держали уже трое-четверо. Некоторые всадники, в попытке забраться на частокол, подъезжали к стене вплотную и с остервенением рубились с защитниками, пока не получали либо пущенную почти в упор стрелу, либо сокрушительный удар топора, меча или копья.
Я встревоженно глядел на почти достроившуюся живую "лестницу". Северян было очень много, и даже то, что человек тридцать обеспечивали подход к частоколу, никакой форы нам не давало. Им бойцов хватит. Всадники, все еще мечущиеся во тьме, принялись спешиваться, и в этот миг тревога в моей душе отступила. Начался бой, - варвары пошли на штурм, пробегая по щитам, что удерживали товарищи, они неслись на нас. Адреналин наполнил мои мышцы титанической силой, сердце восторженно запело, предчувствуя прелесть схватки. Обычное воинское счастье затопило меня, и я громко заорал:
– За князя!!!
– ЗА КНЯЗЯ!!! - мне показалось, что клич подхватила вся Стальная Дружина, и, вероятнее всего, так оно и было.
– Ох и повеселимся! - молодой копейщик рядом со мной со всей силы ударил приближающегося по щитам северянина в грудь. Тот захрипел, схватившись за древко, и остановился, словно не зная, падать ему или нет. Копейщик издал победный клич и в следующий момент потерял копье - следовавший за убитым северянином боец, длинноволосый гигант с разукрашенным углем лицом, могучим ударом сбросил умирающего товарища с "лестницы". Тот слетел вместе с оружием дружинника.
– Твою мать! - заорал парень, оголяя меч. Первая волна атакующих, наконец, достигла непосредственно стен. Грянула сеча.
В ворота застучали топоры, кроша твердое дерево в щепки. Северяне, казалось, совсем обезумели, некоторые, получив по две-три стрелы, все равно добирались до рукопашной. Это меня лишь подогрело, во мне вскипела радость боя. Нет ничего лучше того, чтобы умереть с оружием в руках. Меч согласно звякнул о клинок очередного прорвавшегося к частоколу варвара.
Штурм продолжался еще час, и когда, наконец, сильно поредевший отряд северян откатился и исчез в лесу, нас оставалось немногим больше двух десятков. Из сотни… Воздух был влажным от пролившейся крови. Прорехи в частоколах и мостки блестели в свете пожарища. Израненные, смертельно усталые, но живые мы вглядывались в лес, еще не веря в свою победу - северяне убрались, и явно не собирались повторить атаку. Как мне показалось, их и осталось-то человек сорок, а с такими силами глупо снова идти на штурм. Поскальзываясь на крови, я спустился с помоста и уронил меч. Вернее, он просто выскользнул у меня из самовольно разжавшихся пальцев. Ноги подкашивались, и странно кружилась голова, сквозь дымку ощущений я вдруг понял, что у меня жутко болит бок. Опустив глаза, я увидел торчащую из моего тела стрелу. Равнодушно обломав ее, так чтобы не мешала, и одновременно так, чтобы потом можно было без особого труда извлечь наконечник, я с трудом добрел до Клайва. Тот сидел у ворот, рядом с прорехой, которую все-таки удалось пробить нападающим и в которой сейчас лежало тело одного из северян.
Я со стоном опустился рядом с сотником.
– Почему нам не помог маг?
Клайв перевел на меня осоловелый взгляд и прохрипел:
– Большой Дом видел как горел? Вот… Даже дите знает, что если грохнуть колдующего мага, то тогда тот превратится в ужасный по силе костер… Пожар был хорош… Явно Аустерион и был той самой искрой, что его сотворила.
– Северяне?
Сотник устало закрыл глаза и откинул голову назад:
– Шутишь? Или дурак? Как ты думаешь, почему Я тревогу поднял, а не ребята на воротах? А? Да потому что дозорный, что варваров заметил, из лесу прибег и обнаружил, что охрана мертва. Парень умудрился через частокол перебраться… Это, твою мать, не так-то просто. А охранников явно магией порешили… Да и Аустерион, тварь такая, убеждал меня, что нет никого в округе… С-с-скотина! Он явно с северянами заодно был… Вот, кто-то из наших его и пырнул… Тут все ясно… Я понять не могу, почему в деревне никого нет, только мы, только Дружина…
– А та дюжина дикарей?
– Да никто не мог уйти из такого пожара, они все наверняка в первые секунды сгорели. Старейшины, кстати, тоже… - Клайв открыл глаза и посмотрел на догорающий Большой Дом. - С утра уходить надо, второго штурма мы не переживем. Черт, но куда же все местные запропастились!
____________________
Испуганных жителей деревни мы нашли в деревенском убежище. В огромном, вырытом под одним из домов подвале. В эдаком подземном дворце. Как выяснилось, ночью к каждому из поселян заходил какой-то дружинник и от имени Клайва приказывал быстро идти в схоронку. Ни для меня, ни для Клайва не было загадкой, кто же это был.
Среди пожарища мы нашли семнадцать обугленных тел. Двенадцать северян, четверо старейшин и еще одно… Труп убийцы мага. От самого мага ничего не осталось. Северян огонь настиг метрах в трех от выхода, видимо они уже направлялись к воротам, старейшины к тому моменту уже были убиты.
Наверное, всем понятно, что Лайрама никто из нас никогда больше не видел."
**
– Что за бред! - Олаф вскочил, даже еще не проснувшись. Сидя в кровати, он ошалело оглядывался. Сон? Но такой странный… Словно кто-то рассказывал ему историю, сдобрив ее изрядной порцией картинок. Бред… Что случилось?
Вспомнился улыбающийся парень, и рука, неотвратимо опускающаяся на плечо.
– Чертовщина… - северянин замер, заметив в тени комнаты фигуру. Рука автоматически принялась искать оружие.
– Спокойней, Олаф, это я - Ваннипах, - произнесла фигура, - я сейчас позову Тайлэль и Нэар и ты расскажешь, что видел.
Страж промолчал, тупо глядя на эльфа. Когда Ваннипах вышел прочь, Олаф оглядел комнату. Небольшое погруженное во тьму помещение, пригодное только для сна, одна кровать занимала половину пространства. Ставни на окне были закрыты, но сквозь них пробивался свет. Встав с кровати, северянин оделся, подошел к окну и резким движением его открыл - дико хотелось глотнуть свежего воздуха. Правая дверца с треском выскочила из рамы и повисла на одной петле.
– Черт с тобой, - буркнул Олаф. Над миром ворочалось утро, раннее солнце и легкий ветер лениво играли с листвой деревьев.
Произошло что-то важное, что-то необыкновенное, и Страж знал - ЧТО! Но вот не помнил, память лихорадочно цеплялась за ворсинки воспоминаний, но не в силах была вытащить соскальзывающие в бездну пустоты образы.
Облокотившись на подоконник, северянин мрачно оглядывал пейзаж. Окна выходили на лес, неподалеку виднелся колодец с добротной крышкой. Откуда-то слышалось мычание коровы. Звуки покоя, места, слыхом не слыхавшего о происходящем в мире хаосе. Завидно…
Дверь в комнату открылась и на пороге появилась Нэар, женщина удовлетворенно кивнула, глядя на Олафа. Как будто она сомневалась, что он вообще жив. Что же произошло? Эльфы вошли следом, едва Ваннипах закрыл дверь - Тайлэль произнесла:
– Рассказывай, что ты видел…
Северянин с удивленным и слегка раздраженным видом оглядел эльфийку:
– А с чего вы все взяли, что я что-то видел?
Ваннипах слегка кашлянул, и его лицо расплылось в улыбке:
– Даже детям известны Пророки… Вчера вечером тебя коснулся один из них…
Пророки? Точно! Олаф про себя выругался. "Я принес тебе знание". Это же их слова, Пророков. Странные существа, бродящие по миру, несли в себе советы и тайны, иногда делясь ими с избранными. На этот раз избранным стал Олаф. Это значило, что история сия была пророчеством. Или притчей?
– Рассказывай! - Нэар нервничала.
Олаф начал рассказ. Слушали его, не перебивая, и он сам поразился тому, как точно описал свой сон. Вернее, видение…
Когда он закончил повествование, Ваннипах нахмурился и уткнулся взглядом в пол.
– И в чем же тут суть? - Тайлэль повернулась к сородичу, но маг промолчал.
– Суть проста,- над человеком насмехались, а он спас деревню… Но вот к чему это? - ответила за него Нэар.
– Абар Веселый был правителем одного из ныне исчезнувших королевств. Много веков назад, - поделился своими знаниями Ваннипах. - Именно на время его правления пришлась наиболее серьезная агрессия Севера. Тогда варвары дошли до Империи. Так что история вполне правдоподобная… Это значит, что в будущем тебя не ждет ничего из увиденного. Значит, это притча, все-таки притча… Но зачем? Пророки просто так не делятся знаниями… Совет сей важен.
– Странно все это, - Тайлэль с прищуром поглядела на Нэар. - Очень странно… Вы должны быть озарены чем-то необычным. Скажи, ты знаешь загадку своего имени?
– То есть?
– Нэар - Раэн… Странное совпадение, не находишь? Ты знала свою мать? Вероятно, что в этих делах замешаны Боги!
– Ерунда! Моя мать рассказывала мне о природе этого имени… Понимаете, мой отец бросил ее с ребенком. Она и свихнулась немного на почве мести… Нет, она не вырвала у него сердце, как делала та Раэн, о которой впору только страшилки рассказывать. Она просто таким образом хотела оградить меня от подобной судьбы. Да и с каких пор Раэн оказалась в Богах? Она же просто легенда и все… - Нэар развела руками. - Так что копать надо в другом месте. Истории про воплощения Богов и прочей ерунде - забудьте.
Олаф ухмыльнулся. Байки о Раэн, одной из властительниц Империи в глубокой древности, он, как и Нэар, считал сказками. Женщина коллекционировала сердца мужчин-фаворитов, вырывая их из живой плоти… Россказни и все тут…
– Тогда к чему это? - произнесла эльфийка.
– Столкнемся - узнаем, - Нэар подошла к окну. - Давайте-ка двигаться дальше… Сейчас мы все равно ничего понять не сможем…
Через час отряд уже был на тракте. Про видение Олафа никто не забыл, и каждый про себя тщетно искал ответ, понимая, что жизнь все равно его предложит. Сущность разума такова - искать ответы раньше, чем это будет необходимо…
Оказавшись на территории Свободных Городов, путники направились к Дункату, небольшому городку в трех-четырех днях пути от Вибора.
Сам Дункат даже не был обнесен стеной, да и на город-то слабо походил. Скорее на огромный базар. Тут всегда шли торги, тут продавалось и покупалось все, что только можно. Ржали кони, слышался звон демонстрируемой стали и крики торговцев. Над домами витали целые букеты ароматов готовящейся на улицах снеди.
– Милый городок, - заметил Олаф, когда они въезжали в Дункат. Стража даже не удосужилась на них взглянуть, солдаты вовсю резались в карты, потягивая из бурдюков эль. Этот город никто никогда не штурмовал… А зачем? Дункат ведь иначе как рынок и не воспринимали! Многие бы стали нападать на базар? Нет…
Чуть ли не оружием отбиваясь от наседающих торговцев, отряд пробился к ближайшему трактиру. Несказанно облегчение охватило путников, когда они вошли в его прокуренный зал. Здесь было пусто, лишь за одним из столов сидело трое человек. А если быть точным - двое. Третьим был гном…
Эльфы замерли на пороге, оглядывая помещение, а Стражи бодрым шагом прошли к стойке. Та тоже была пуста…
– Милое местечко… - буркнул северянин и обернулся к единственному обитаемому столику.
Перед ним оказался высокий мужчина с обрамлявшей рот бородкой:
– Граф Неясен! - галантно представился он и поцеловал ошеломленной Нэар руку. Олаф обалдел еще больше, чем напарница. Он впервые в жизни видел краснеющую женщину-Стража.
– Позвольте узнать ваши имена, странники. Какие дороги привели вас в наши края? Могучий воин и ослепительной красоты девушка, да еще и два величественных эльфа - странная компания, не так ли?