Страница:
[i]
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Татьяна Полякова
Чумовая дамочка
Аннотация
Пять лет неволи — суровая школа. И Лиечка очень хорошо усвоила ее уроки. Самое время начать новую жизнь… Но, оказывается, «чумовая дамочка» обладает странным свойством: с неуклонным постоянством оказываться в ненужное время в ненужном месте. А там, как правило, всегда обнаруживается труп… «След» Лиечки настолько отчетлив во всех громких преступлениях, что в конце концов за ней начинают охотиться все бандиты и вся милиция города…
Создание книги:
WhiteAngel
Программа: ChmBookCreator
Татьяна Полякова
На основную страницу
Биография
Каждый год приносит нам новое имя в литературе. В 1998-м
открытием года стала писательница иронических детективов
Татьяна Полякова. Уже сейчас она входит в тройку самых
читаемых российских авторов-представительниц прекрасной
половины человечества. Книги Поляковой наполнены легким,
чистым юмором, читаются запоем, и не возникает ни малейшего
подозрения, что автор всего год назад воспитывала детишек в
детском саду и не помышляла о славе литератора. Татьяна
Полякова считает это настоящей удачей.Она окончила филологический факультет Ивановского педагогического института. Но слава литератора пришла к ней спустя много лет, хотя, как признается сама Татьяна: "Графомания - это у меня в крови". Сочинять она начала еще в 4-м классе. Тогда это были приключенческие романы в духе "Острова сокровищ". В пятнадцать лет начала писать большой роман детективного плана. Когда было написано около тысячи страниц, Татьяна уже училась на филфаке. Роман ей окончательно надоел, и она его бросила.
Появилась семья, родился сын. Его надо было устраивать в детский сад, а с местами в группах в то время было очень плохо. Поэтому Татьяна пошла работать воспитателем в детский сад.
Свою первую повесть Т. Полякова написала "практически случайно, как бы на спор". Однажды со своим другом, поэтом, она зашла в книжный магазин. Тогда как раз был бум романов в мягких обложках. Татьяна пошутила: "Смотри, вот что надо писать". А потом эта мысль в сознании закрепилась: почему бы действительно не попробовать? Они решили, что любовный роман - это слишком, а вот детектив можно. И Татьяна написала. Повесть называлась "Ставка на слабость". Друг-поэт, не предупредив Татьяну, отправил рукопись в издательство "ЭКСМО". Когда из издательства позвонили и предложили заключить контракт, Т. Полякова решила, что это шутка. Однако когда она приехала в "ЭКСМО", то получила предложение написать даже несколько повестей для известных серий "Русский бестселлер" и "Детектив глазами женщины".
Сейчас на счету Татьяны Поляковой 32 повести. В них она рассказывает о самых ужасных преступлениях не всерьез, а как бы понарошку, с мягким юмором и милой, всегда привлекательной самоиронией. Небольшие, компактные повести Поляковой написаны от первого лица, и все происходящее в них изображается и трактуется с точки зрения женщины - особы умной, энергичной, сексуальной и очень, очень женственной. Ее героини носят разные имена, у них разные профессии, разная внешность. Но характер один и тот же - современная интеллигентная авантюристка.
Ее книги пользуются огромной популярностью. Из десяти человек, читающих в метро "покет-буки", 3-4 держат в руках книги Т. Поляковой. Повесть "Тонкая штучка" переиздавалась семь раз, и по ней сейчас сняли фильм с одноименным названием. Сценарий написал Аркадий Инин. В фильме занят потрясающий актерский состав: Дмитрий Певцов, Александра Захарова, Игорь Бочкин, Никита Джигурда. Фильм был тепло принят зрительской аудиторией.
С работы в детском саду Татьяне, к ее глубокому сожалению, пришлось уйти, так как нынешняя писательская деятельность отнимает слишком много времени. Но кроме книг у нее есть муж и 15-летний сын Родион, которые также требуют внимания и заботы.
1
Татьяна Полякова
Татьяна Полякова
Чумовая дамочка
«Полякова Т. Чумовая дамочка»: ЭКСМО; М.; 2004
ISBN 5-699-00283-9
* * *
- Ну, счастливо тебе, - по-дурацки ухмыляясь, напутствовал меня охранник.
- И тебе того же, - ответила я, не оборачиваясь, сделала четыре шага и оказалась на воле.
Ворота за моей спиной со скрежетом закрылись, а я зажмурилась. День был ослепительно солнечным, я торопливо расстегнула куртку и немного постояла, пялясь в голубое небо.
Сегодня тринадцатое мая, день, которого я ждала пять лет. Я торопливо отошла подальше от металлических ворот и огляделась. Пес, лежащий в пыли у забора напротив, поднял голову, лениво щурясь, хотел было тявкнуть, но передумал, уронил морду на лапы и опять задремал.
- Привет, - сказала я ему и засмеялась. Само собой, ничего смешного поблизости не наблюдалось, смешок вышел нервный, а я сама продолжала в волнении озираться, перебрасывая сумку из одной руки в другую, с удивлением отметив, как дрожат руки, на глаза наворачиваются слезы и сердце колотится в горле. Не хватает только опуститься на колени и целовать землю. Впрочем, заниматься такими вещами я бы не рекомендовала: несмотря на отличную погодку, грязь здесь была непролазная.
Закинув сумку на плечо, я пошла вдоль забора в сторону поселка. До него было с полкилометра, единственная пятиэтажка хорошо видна отсюда, вокруг россыпь частных домишек, штук сто, не больше. Я покосилась на забор слева и ускорила шаг. Заборы и люди в форме вызывают у меня прилив отрицательных эмоций, впрочем, так же, как и бабы в телогрейках. Телогрейка, платочек… Я почувствовала головокружение, посмотрела на небо, перевела взгляд на свои ноги в кроссовках и усмехнулась. Все атрибуты лагерной жизни остались в прошлом, теперь они будут являться мне только в страшных снах.
За спиной послышался шум мотора, я машинально обернулась. Старенький «Запорожец», обогнав меня, направился в сторону поселка, а я вздохнула, хотя вздыхать-то и не следовало. Меня никто не встречал, и я этому не удивлялась. Все правильно. Я даже рада, что в первые свои минуты на свободе я одна.
Войдя в поселок, я спросила у тетки, торговавшей семечками возле магазина, где гостиница. Оказалось, в трех шагах, что неудивительно: в этой богом забытой дыре все в трех шагах друг от друга. Гостиница была больше похожа на барак. Длинное бревенчатое сооружение в один этаж с латаной-перелатаной крышей. Высокое деревянное крыльцо выглядело так, точно в любой момент готово было развалиться. Поднимаясь на него, я невольно улыбнулась каждая из пяти ступенек скрипела по-своему. Дверь в гостиницу по причине хорошей погоды была распахнута настежь.
Я вошла. На столе в чернильных пятнах, которому было по меньшей мере лет тридцать, стояла табличка «Администратор», но такового в наличие не оказалось. Две чашки и крошки на столе указывали на недавнее чаепитие, так что шанс застать администратора все-таки был.
- Есть кто живой? - рявкнула я, постояла, прислушиваясь, и вышла на крыльцо, оставив дверь открытой. Находиться в мрачной комнате с зарешеченным окном, когда на улице светит солнце, мне совершенно не хотелось.
Ждала я минут десять. Из-за угла выскочила собака и бросилась через дорогу, потом с громким кудахтаньем выпорхнули две курицы, а вслед за ними появилась толстая баба лет пятидесяти. Она размахивала руками и кричала:
- Кыш……
Заметив меня, нахмурилась, торопливо оглядела с ног до головы и крикнула, хотя находилась метрах в пяти от крыльца:
- Вы ко мне?
- А вы администратор?
- Администратор, - с трудом поднимаясь по ступенькам, пробормотала она. - Замучили, проклятые. Хотела цветы посадить, вскопала палисадник, а там в изгороди одни дыры, то собака спит, то куры копошатся. Разве что вырастет? Никакой культуры. На свидание приехали? - спросила она без перехода.
- Я сестру ищу, - усмехнувшись, ответила я, - Носова Нина Константиновна. У вас не останавливалась?
- А как же… Вчера приехала. А с утра в район на рынок отправилась, автобус в два будет.
- Ясно, - кивнула я. - А передать ничего не просила?
- Нет. Да приедет скоро, говорю, автобус в два…
- Можно я сумку оставлю?
- Конечно, вон в угол поставьте.
Я бросила сумку в угол, улыбнулась, сказала: «Спасибо» - и направилась к двери, машинально отметив: «Всего труднее улыбаться».
В магазине купила бутылку минералки и зашагала по центральной улице поселка. Через десять минут поселок остался позади, слева автобусная остановка, дорога в рытвинах и ухабах вела в райцентр. Пройдя с полкилометра, я свернула в сторону от дороги и вскоре лежала под высокими деревьями, раскинув руки и наблюдая за плывущими облаками сквозь ветви деревьев. Я улыбалась и, кажется, была совершенно счастлива. Одиночество такое восхитительное ощущение…
На солнце меня разморило, и я задремала, а открыв глаза, сразу же посмотрела на часы: пятнадцать минут четвертого. Нинка должна уже вернуться…
Нинка в компании администраторши сидела на крыльце. Завидев меня, поднялась и сделала несколько шагов навстречу, потом, точно опомнившись, заревела и начала причитать:
- Лиечка, сестренка моя…
- Чего это тебя разбирает? - удивилась я. Нинка кашлянула и замолчала. Мы неловко обнялись и поцеловались. Тетка, наблюдавшая за нами минуту назад с умилением, теперь насторожилась, мне ее разочарование понятно: особо трогательной сцены не получилось.
- Пойдем, - заволновалась Нинка и добавила, оборачиваясь к администратору. - Посидим в комнате, неловко тут на людях…
- Идите, идите, - с готовностью поддакнула тетка, а я усмехнулась: ни одной живой души по соседству не наблюдалось. Я подхватила сумку, и мы зашагали в конец коридора.
- Вчера приехала, - принялась объяснять Нинка, - Одна во всей гостинице ночевала, вот страх-то. Хорошо, дежурная добрая, часов до двенадцати с ней сидели, чай пили… Хорошие здесь люди.
- Это точно, - согласилась я, а Нинка посмотрела на меня испуганно.
- Я в район ездила, на рынок. Орехи здесь копейки стоят, взяла пять килограмм. Юлечке. У нас разве укупишь?
Мы вошли в номер: большая комната с одним окном, шесть кроватей с левой стороны и шесть с правой. Душ отсутствует, туалет во дворе. Я вздохнула и села на стул возле стены, стул жалко скрипнул.
- Поешь чего-нибудь ? - предложила Нина, - У меня бутерброды есть.
- Не надо, - отмахнулась я. - Обедала…
- Ты извини, что я тебя не встретила, я ведь не знала, во сколько тебя… - Нинка села за стол, старательно отводя глаза. Сестра старше меня на шестнадцать лет, мы с ней никогда близки не были, а после смерти родителей виделись не больше десятка раз, хотя и жили в одном городе. Но все пять лет, что я провела в этом богом забытом месте. Нинка регулярно писала мне и даже присылала посылки. Сейчас, испытывая неловкость, она все-таки спросила:
- Что думаешь делать?
Тошнит меня от таких вопросов, но Нинка моя сестра, и я, пожав плечами, ответила как можно мягче:
- Жить, разумеется.
- Понятно, что жить, - вдруг разозлилась она, - А как? Хочешь домой ехать?
- Само собой, куда же еще?
- Да куда угодно. Вернешься домой - и что? Твой Славка тебя в покое не оставит, опять начнется… А чем кончится, ты знаешь.
Я нахмурилась и уже было рот приоткрыла, чтобы ответить, но передумала, похлопала Нинку по руке и сказала:
- Не беспокойся, все будет хорошо. Устроюсь на работу, .Жизнь наладится…
- Наладится, как же… Я бы на твоем месте… - Она сбилась и, пряча глаза, перешла на ласковый шепот - Я ведь тебе писала. Сережа как женился, ушел в твою квартиру, они с Андреем и раньше не ладили, а уж теперь…Юлечка часто болеет, а Татьяна беременная, в сентябре родит. Куда им с двоими детьми?
Сережа - это мой племянник, со вторым мужем Нинки - Андреем - они и в самом деле никогда не ладили. То, что он живет в моей квартире, для меня новость, но, в конце концов, это не моя квартира, а квартира родителей, и Нинка, по совести, тоже имеет на нее право.
- Пусть живет, - отмахнулась я.
- А ты?
- Я могу в дедовой комнате устроиться.
- В дедовой, - разозлилась Нинка, - Чего тебе делать в коммуналке? С соседом-пьяницей. Мало ли что ему в голову взбредет?
Я посмотрела на сестру, усмехнулась и поинтересовалась:
- Что взбредет ему в голову?
- Может, завербуешься куда? Ну, чтоб тебя никто не знал? - вздохнула Нинка.
- Может, и завербуюсь, - успокоила я ее, - Ты дедову комнату сдаешь, что ли?
- Сдаю. За полгода вперед заплачено, май имеют право жить. Сережа, считай, без работы, жить на что-то надо. Какие ни на есть, а деньги…
- Май пусть живут, раз деньги заплатили, а к первому июня скажи, чтоб выметались.
- Да как ты там жить будешь?
- Хорошо, по возможности.
- Холодильник я продала…
- Слушай, - не выдержала я, - барахло мне без надобности. Проживу без холодильника. И хватит об этом. - Передать ничего не просили? - помедлив, задала я вопрос.
- Просили, - с обидой ответила Нинка, как видно, не оставив идею отправить меня подальше от квартир и холодильников. Достала из сумки большой конверт и протянула мне. Конверт был с сургучными печатями. Славка хорошо знал мою сестрицу. Нинка завороженно смотрела на конверт, я отложила его в сторону, немного повертев в руках.
- Паспорт привезла? - вновь задала я вопрос.
- Привезла, - проворчала она и опять полезла в сумку. - Зачем тебе паспорт?
- Что ж мне по России-матушке со справкой об освобождении кататься?
- Так ведь… - начала она, но я отмахнулась.
- Давай паспорт.
Моя фотография вызвала у меня недоумение. Неужели это я? Конечно, я, кто ж еще? Паспорт остался у меня случайно. Мне было восемнадцать, когда я решила, что потеряла его, перерыли весь дом, но паспорта так и не нашли. Пришлось выправлять новый. Только-только получила новый документ, как обнаружился старый: каким-то образом он оказался за подкладкой в сумке. Да, давно это было…
- Ты когда домой собираешься? - спросила я Нинку.
- Сегодня. Поезд в 1.30. Билет уже купила… один. Я ведь не знала, куда ты…
- Правильно сделала, - кивнула я, - Вот что, попроси у администратора чаю.
Нинка недовольно нахмурилась, но из комнаты вышла, а я вскрыла конверт. Пачка долларов, перетянутая резинкой. Я пересчитала купюры: две тысячи. Хмыкнула и покачала головой:
- Не густо. Впрочем, и на том спасибо. - Отсчитав пятьсот долларов, я оставила их на столе, полторы тысячи сунула в карман. Вернулась Нинка, заметив деньги, замерла возле стола как вкопанная. - Это тебе, - сказала я, поднимаясь, - Билет денег стоит, и все такое. Спасибо. - Я подхватила сумку и шагнула к двери.
- Куда ты? - насторожилась сестрица.
- Мне в одно место заехать надо, - успокоила я ее и торопливо покинула гостиницу.
Автобус нужно было ждать два часа, я не стала этого делать и в райцентр отправилась пешком, надеясь, что меня подберет попутка. Так и оказалось, не прошла я и двух километров, как меня догнал видавший виды грузовик. Я устроилась в кабине и минут сорок тряслась на колдобинах, всерьез опасаясь, что грузовик может развалиться. Однако к местным дорогам он был привычен, и добрались мы вполне благополучно.
Райцентр мало чем отличался от поселка, та же грязь, те же домишки. Правда, был еще вокзал, а напротив двухэтажное здание с красными буквами по фасаду: «Ресторан». Я купила билет на автобус и, ожидая его отправления, зашла в ресторан. Через полчаса, попробовав местных блюд, поняла - деньги выбросила на ветер, но огорчаться не стала, в такой день, как этот, грех расстраиваться по пустякам.
Продремав всю ночь в полупустом автобусе, в шесть утра я высадилась на вокзале областного центра, где к прочим благам цивилизации еще добавился аэропорт. С билетами проблем не возникло. Побродив по городу несколько часов, я оказалась в самолете, а поздно вечером уже прогуливалась по набережной Сочи и почти сразу нашла вполне подходящее жилье в частном секторе. На ближайшие две недели ветхий сарай в глубине большого сада стал моим жилищем. Дни я проводила на пляже, а вечерами лежала в гамаке все в том же саду, прикрыв глаза, размышляя и наслаждаясь одиночеством. У хозяйки жили еще квартиранты, кажется, из Москвы, две молодые пары, но, так как заняты они были исключительно собой, общение сводилось к утреннему приветствию и вечернему пожеланию спокойной ночи.
Я посетила местную парикмахерскую и магазины, сделала кое-какие покупки, ну и, конечно, загорела дочерна. Я пристально вглядывалась в свое отражение в витринах и с удовольствием констатировала, что, в общем-то, ничем не отличаюсь от тысяч других отдыхающих. Правда, во второй день моего пребывания здесь произошел забавный случай. Я возвращалась с пляжа, когда навстречу мне из-за угла вывернул милиционер. Я опустила глаза и сделала шаг в сторону. Милиционер, молодой парень, едва не налетев на меня, торопливо извинился, а потом улыбнулся во весь рот, а я засмеялась и продолжила путь, качая головой. Парень, должно быть, решил, что я чокнутая.
Первого июня я купила билет на поезд и отправила телеграмму сестре, сообщив, когда вернусь, чтобы она поторопилась освободить комнату. Добираться до моего города поездом почти двое суток, этого времени должно было хватить на то, чтобы все продумать и наконец решить, как жить дальше. Впрочем, вопросы эти в основном были риторическими, ибо решение зависело от других людей, а как меня встретит родной город, мне виделось смутно. Может, поэтому я и не торопилась там оказаться.
Отдых на юге пошел мне на пользу, я без усилия улыбалась и поддерживала ничего не значащие разговоры со своими соседями на пляже, при этом спокойно глядя им в глаза. В общем, можно было сказать, что адаптация в мире свободных людей прошла успешно, с чем я себя и поздравила. В кармане у меня почти тысяча баксов, я красавица (тип, у которого я вчера покупала мандарины, минут десять убеждал меня в этом), и вся жизнь еще впереди. Так что повода для отчаяния я не видела, и все же чувство было такое, точно внутри меня что-то рушится, как карточный домик. Перед отправкой на вокзал я извлекла из сумки два блестящих кубика, подержала их в ладони и бросила на стол, решив проверить удачу. Выпало две шестерки.
- С богом, - вздохнула я, поднимаясь, сунула кубики в карман и пожелала самой себе счастливого пути.
Все мои вещи уместились в спортивную сумку. Я вошла в купе и, взглянув на часы, решила, что успею купить мороженое и какой-нибудь детектив, чтобы скоротать время в дороге.
- Далеко не уходите, - предупредила проводница, я кивнула и вот тогда обратила внимание на эту троицу. Печатая шаг, мужчины шли мне навстречу, народ на перроне оборачивался, а проводница, сообразив, что трио направляется в ее вагон, поджала губы. Конечно, понять ее можно, троица в самом деле впечатляла.
Впереди шел тип лет сорока, бритый наголо, со шрамом на правой щеке в форме буквы Т, узкие губы, взгляд исподлобья. Одет в светлые брюки и легкую рубашку с короткими рукавами. Несмотря на дорогие тряпки и золотистый загар, зоной от него разило за километр. «Неужели и от меня тоже?» - с усмешкой подумала я. Двое парней лет по двадцать пять, высоких, плечистых, с суровыми и волевыми лицами, шли, поотстав от него ровно на полшага. Легкие пиджаки широкого покроя требовались им для одной цели: скрыть оружие. Впрочем, ребята не особо его прятали. Тот, что слева, нес тяжелую сумку, у того, что справа, - в руке потертый кейс.
- Здравствуйте, - пролепетала проводница, когда они поравнялись с ней, облизнула губы и попыталась улыбнуться.
- Здравствуйте, - ответил тип со шрамом, сопровождающие его лица молча кивнули, один из них достал из кармана билеты и предъявил проводнице. Когда все трое прошли в вагон, она посмотрела на меня и сказала скороговоркой:
- Послал черт пассажиров…
- Кто это? - решила я поддержать разговор.
- Откуда я знаю, - ответила женщина обиженно, - По рожам видно. Теперь всю дорогу только и жди…
Чего следует ждать всю дорогу, я так и не узнала. Посадка закончилась, я спешно поднялась в вагон и прошла в свое купе. Попутчиков у меня было трое: пожилая пара из Москвы и мальчик лет десяти, их внук. Мы познакомились, разобрались с вещами, я и Олежка (так звали мальчика) заняли верхние полки. Лежа на животе, я смотрела в окно, улыбалась без причины и чувствовала себя девочкой-школьницей на каникулах. Сейчас мама позовет пить чай, а потом мы с папой будем играть в шахматы, вагоны плавно покачиваются, а за окном проплывают полустанки, огни, чужая жизнь.
- Лия, присаживайтесь с нами, - пригласила меня Ольга Васильевна, выложив на стол традиционные копченую курицу и вареные яйца.
- Спасибо, - поблагодарила я. - Я собиралась в ресторан.
- Конечно. Лиечка, вы молодая, вам необходимо общество, возможно, еще жениха найдете.
- Это было бы неплохо, - засмеялась я.
- Может, все-таки перекусите с нами? - оторвавшись от кроссворда, спросил Федор Иванович.
- Нет, спасибо, - покачала я головой, а Ольга Васильевна, кивнув на конфеты в импровизированной вазочке, которая совсем недавно была банкой из-под майонеза, сказала тоном, не терпящим возражений:
- Но выпить чаю-то вы не откажетесь? Чай ресторану не помеха, правда. Лиечка?
- Правда, - засмеялась я и спустилась с полки.
- А вы русская? - вдруг спросил Олежка.
- Русская, - пожала я плечами. Ольга Васильевна шикнула на внука, а я поингересовалась:
- Почему ты спросил?
- Имя у вас странное.
Что да, то да, имя у меня исключительно редкое. По паспорту я Виталия. Стоило представиться полным именем, как незамедлительно следовали вопросы, оттого лет с семи я начала хитрить и, сократив свое имя на две трети, стала Лией. Редкое имя выбрал мне отец. После рождения Нины он мечтал о сыне, но у мамы были проблемы со здоровьем, а когда через шестнадцать лет ожиданий родилась я, папа, должно быть с отчаяния, дал мне мальчишеское имя. Хоть я и не оправдала папиных надежд, все равно была его любимицей….Рассказывать об этом Олежке я не стала, вторично пожала плечами, заранее соглашаясь с тем, что имя странное и редкое, и села пить чай.
Олежка, который очень любил поболтать, завел разговор о новых фильмах. Последний новый фильм я смотрела пять лет назад, оттого заявила, что кино не люблю, и заторопилась в ресторан. Выходя из купе, я едва не столкнулась с тем самым типом со шрамом на физиономии. В сопровождении доверенных лиц он, судя по всему, возвращался из ресторана, по крайней мере, одно доверенное лицо держало в руках бутылку коньяка и три бутылки пива. За их спинами маячил официант из ресторана с подносом в руках. На подносе радовала глаз икра и прочая снедь.
- Извините, - исключительно вежливо сказал тип со шрамом, взгляд его торопливо скользнул от моего лица вниз, задержавшись на некоторых достоинствах, и он сделал слабую попытку улыбнуться. Получалось у него паршиво.
- Ничего страшного, - пробормотала я, отводя глаза, и пошла по коридору, подумав с тоской, . «Ну вот и неприятности…»
В ресторане я пробыла чуть больше часа, возвращаясь в купе, приметила одного из парней в тамбуре, он курил, при моем появлении выдал улыбку и проводил долгим взглядом.
- А мы в «дурака» играем, - весело сообщила Ольга Васильевна. Все семейство действительно играло в карты. - Присоединяйтесь.
Мне выпало играть с Олежкой, наверное, мальчишка здорово на меня злился, потому что играла я из рук вон плохо, прислушивалась к шагам в коридоре и ждала. Впрочем, ждать пришлось недолго. В дверь вежливо постучали, затем она открылась, и я увидела парня из тамбура. Он вновь попытался улыбнуться и заявил:
- Как насчет того, чтобы славненько провести вечер?
Ольга Васильевна испуганно переглянулась с мужем, а я сказала как можно спокойнее:
- Извините, у меня свои планы.
- А ты на них наплюй, - посуровел парень.
- Извините, - еще раз попросила я, - но свои планы я не меняю.