Полынская Галина. Круиз на дно морское

   Винцо оказалось так себе, этикетку прочесть не смогли, все надписи были на каком-то восточном языке, но под крабов шло душевно. Мы так зверски хотели есть, что на качку уже не обращали внимания, наверное, как говорил доктор с "Солнечного ветра", наступил долгожданный момент адаптации - мы прикачались.
   - Вкуснотища! Такое мясо нежное, прелесть!
   - Да, крабы это - вещь! - Божена деловито вскрыла банку, отрезала ломоть хлеба и щедро намазюкала его паштетом. - Будешь?
   - Угу.
   У подруги всегда был великолепный аппетит, готовить она обожала, оставалось только вздыхать и завидовать, что при всем этом, у неё такая прекрасная фигура.
   Наевшись до отвала, мы завалились на полки.
   - Ивка, а когда приплывем в порт... - знать бы еще, куда мы плывем! и все раскроется, что делать будем?
   - Там и посмотрим.
   Глаза закрывались сами собой. Чего у меня не отнять, так это умение счастливо засыпать везде, всегда и при любых обстоятельствах.
   * * *
   Среди ночи захотелось в туалет. Тихонько, чтобы не разбудить Боженку, я сползла с полки и прокралась к дверям. Спала подруга в полном обмундировании, даже в сапогах.
   Пошатываясь спросонок, я вылезла в коридор и огляделась, вспоминая, в какую сторону идти. Туалет нашелся быстро. Я с добрую минуту колебалась, выискивая, где же буква "Ж", потом присушивалась - нет ли кого в гальюне? Внутри тесного помещения царила разруха... писсуары, грязные настолько, словно экипаж этого суденышка мочился мазутом, ржавая раковина и две зловонные дырки, отгороженные жестяным листом. Все силы прикладывая, чтобы не попасть ногой в дыру, я балансировала, придерживаясь за край железки. В сортир ещё кто-то вошел, и я притаилась, надеясь, что полуночник ограничится писсуарами. Полуночников оказалось двое.
   - Ну, что, валить их тут будем? - зевая, произнес один голос.
   - Не, на этот раз начальство хочет, чтобы до места доставили, там, наверно, и завалят.
   - И девку?
   - Ну, а чего?
   Взвизгнули молнии, зашумела вода в раковине и мужики ушли. Я подождала для верности пару минут и с удовольствием покинула вонючее убежище. Не было никаких сомнений, что говорили они об Эрике с Этной. "Вот, значит, какая незавидная участь их ожидает, - размышляла я, выглядывая в коридор, - то бишь нас... нас!" Горизонт был чист и пуст, бегом я добралась до каюты, вбежала внутрь и разбудила Божену.
   - Что такое? - она недовольно щурилась спросонок.
   - Только что я подслушала разговор, оказывается, Эрика с Этной собираются убить! Они, наверное, со всеми своими исполнителями так поступают, они сказали: "на этот раз начальство хочет, чтобы до места доставили, там, наверное, и завалят"! Ты понимаешь, о чем я?!
   Боженка хлопала густо накрашенными ресницами, и никак не могла толком проснуться.
   - Надо что-то делать! - металась я по каюте. - Надо драпать отсюда!
   - Как и куда? - Божена зевнула, встала на ноги и потянулась. - Мы в открытом море, наш корабль уже далеко, а я плаваю по-собачьи и то еле-еле. Дождемся прибытия, авось сразу и сбежим.
   - Куда?
   - Смотря, куда приплывем. Ива, давай поспим, а? Я если не высплюсь, ничего не соображаю!
   - Ладно, спи!
   Я уселась на свою полку и призадумалась. Итак, что у нас имелось? Плеер, пачка сигарет, зажигалка, два кошелька с общей суммой чуть больше двухсот долларов и перочинный нож со множеством лезвий. Арсенал был крайне небогат. Жаль, что у нас не было пистолета... хоть какого-нибудь, хоть самого плохонького, как бы было замечательно!..
   Размечтавшись о пистолете, я незаметно уснула.
   Глава десятая: Приплыли!
   На гадском грязном кораблике мы плюхали, должно быть, суток двое, и чуть не взбесились со скуки. Морячок в сапожищах дважды приносил коробки с провизией, набор был одинаковым, но мы не жаловались, грызли крабов, давились невкусным вином и строили различные предположения о месте швартовки. Божене пришлось смыть свою драгоценную косметику, но на мужчину она все равно мала походила, поэтому, при малейшем подозрительном шуме, подруга набрасывала капюшон и забивалась в темный угол. Я же, теша себя надеждой, что Этну действительно никто в лицо не знает, чувствовала себя гораздо увереннее.
   На рассвете третьего дня пути, в подслеповатом иллюминаторе показался берег. Отпихивая друг друга, мы пытались рассмотреть окрестности и догадаться, куда это нас занесло.
   - По-моему, это какая-то восточная страна, - Божена основательно заехала локтем мне в бок, и прилипла к стеклу, - может, именно в Турцию приплыли?
   - Турция гораздо ближе, мы бы давно уже были на месте, это что-то другое. У тебя солнцезащитные очки есть?
   - Во внутреннем кармане.
   - Советую надеть, хоть какое-то время выиграем.
   Она извлекла шикарные черные очки, с оправой усыпанной мелкими стразами под бриллианты.
   - М-да, самое оно, - вздохнула я, - очки Эрика-убийцы...
   - А где я возьму другие?
   Спустя час, баркасик ловко подрулил к небольшому причалу и пришвартовался.
   - Ну, подруга, - Божена натянула капюшон и нацепила очки, - да поможет нам Бог!
   - Аминь!
   Спустя пять минут повторилась та же суета, только в обратном направлении: нас снова бесцеремонно толкали, пихали и шипели: "Скорее! На выход!"
   На палубе царило удушающее пекло, можно было бы подумать, что приплыли мы в Африку. У причала нас поджидала грязная машина с сильной вмятиной на передней двери.
   - Шевелитесь! Шевелитесь! - нас втолкнули на заднее сидение, и машина немедленно сорвалась с места, я даже толком не успела закрыть дверь.
   Впереди сидело двое мужчин в белых рубашках. Водитель обернулся и что-то весело сказал нам на неизвестном языке. Божена что-то промычала в ответ, незаметно смахивая со лба пот, в такое пекло в кожаной куртке с капюшоном можно было свариться заживо.
   Разговаривать с нами больше не пытались. За окнами мелькали улицы неизвестного города неизвестной нам страны. Восточной страны, судя по обилию мечетей и женщин в хламидообразных платьях и платках. Все дома в основном были низкими, с плоскими крышами, улочки узкими... и отчего-то мне вспомнился фильм "Бриллиантовая рука", и герой Миронова, лихорадочно бегающий по таким вот улочкам и глухим дворикам... Я нервно рассмеялась, и Божена обеспокоено посмотрела на меня сквозь солнцезащитные стекла.
   Авто резко свернуло, заскакало вверх по улице и тормознуло у большого, явно не бедного дома. Водитель коротко бибикнул, открылись автоматические ворота и нас попустили внутрь. Во дворе нас уже поджидали: высокий красивый молодой мужчина и толстый дядька в широкой рубашке навыпуск. Вылезать из машины нам совсем не хотелось, но пришлось, причем Божена сделала это крайне неудачно - зацепилась головой, и капюшон свалился. И белому свету явились мокрые, слипшиеся, абсолютно женские кудри. Шофер с компаньоном как по команде уставились на подругу. Возникла сцена немая и столбняковая. Первым очнулся тип в рубашке навыпуск, он подлетел к нам поближе, сдернул с божениного носа очки, внимательно вгляделся в её бледно-восковое лицо, потом подпрыгнул ко мне, цепким взглядом ощупал мою неказистую персону, и развернулся к нашим сопровождающим. О чем они дискутировали, я не поняла, мы с Боженой сплотились плечом к плечу и украдкой изучали окрестности. Красивый молодой человек молча переводил взгляд огромных бархатных глаз то на группу орущих друг на друга мужчин, то на неподвижных нас. Затем подошел к нам, и неожиданно обратился к Божене на английском.
   - Ай доунт понимать! - виновато ответила она, и посмотрела на меня. Я-то хоть что-то петрила по англицки, поэтому бодро затарахтела:
   - Йес! Ай эм понимать!
   Парень прикрикнул на бурно выяснявших отношение мужиков, и они мгновенно притихли.
   - Вы кто такие? - снова обратился он ко мне.
   - Ива, что он спрашивает? - испуганно бубнила Божена. - Что он спрашивает, Ива?
   - Спрашивает, кто мы такие.
   - Ива, не говори ему, кто мы такие!
   - Не беспокойся, я все навру, как надо.
   И с жутким акцентом поведала, что мы пассажиры с потерявшего управление корабля, а добрые люди с благородного баркаса великодушно нас спасли. И мы теперь так благодарны, ну так благодарны, ну прямо так благодарны! Молодой человек молча слушал, глядя на меня неподвижными чернющими глазами. Казалось, они были без зрачков и глазных яблок. Дослушав мою путаную, временами бессвязную речь, моргнул, перевел взгляд на Божену, потом на притихших компаньонов, и махнул рукой, мол, проходите в дом.
   В доме повсюду были ковры, диваны страхолюдных расцветок, низкие журнальные столы и хрусталь, хрусталь, хрусталь... Выглядело всё так, будто хозяевам очень сильно хотелось обставить жилище и красиво, и богато, и модерново, и с соблюдением традиций предков, но как это воплотить в жизнь, они понятия не имели. В результате получилось то, что получилось, плюс низкие потолки с жуткими люстрами-блинами. Комнат оказалось столько, что мы со счету сбились, однако успевали цепко осматривать интерьер и всех присутствующих. Присутствующих было мало, пару раз прошмыгнули бесшумные женщины, замотанные в платки, из-за приоткрытой двери, проплывавшей мимо, донеслись густые мужские голоса, я бросила быстрый взгляд в этом направлении и заметила кое-что очень интересное. Божена тоже это заметила.
   Нас привели в небольшую, такую же ковровую, как и все остальные, комнату, оставили одних и закрыли дверь на ключ. Божена присела на диван и попыталась привести волосы хоть в маломальский порядок.
   - Приплыли! - подруга сердито ерошила спутанные пряди. - Где мы?!
   - Где-то на Востоке, - я присела рядом. - Но дела наши идут неплохо...
   - Да?! А в чем прелесть?!
   - Нас ещё не били, не пытали, не расстреливали...
   - "Еще"! Именно - "еще"!
   - Главное, придерживаться образа ничего не понимающих, не соображающих дурех, авось нас просто выкинут на улицу...
   - А дальше? - Божена с интересом уставилась на меня. - Дальше что?
   - Пойдем в посольство...
   - В какое мы пойдем посольство без документов, без визы, без страховки? Пока будут выяснять кто мы, откуда, как тут оказались, пройдет уйма времени, "Солнечный ветер" пойдет ко дну вместе с нашими мужьями.
   - А что ты предлагаешь?
   - Надо подумать... Боже, как мне жарко! - Божена расстегнула молнию и принялась стаскивать куртку.
   - Лучше не надо, - вздохнула я, - ещё в гарем отправят.
   Подруга моментально вернула все на место.
   - Придумала, как надо поступить! - осенило мою светлую голову. - Надо попасть в Анкару, разыскать приятеля Гарри...
   - Ива, а как ты себе представляешь Анкару? Деревней с тремя домами? Это столица, как-никак, а ты "разыскать"!
   - Ты что, не знаешь его адреса?! - ужаснулась я.
   - Зачем мне нужен был какой-то турецкий адрес, если мы ехали вместе с Гарри?! Он все знал!
   - А телефон?! Он же всю ночь названивал, дозвониться никак не мог, ты не запомнила номера?
   - Не уверена...
   - А ты напрягись! У тебя же превосходная зрительная память - раз увидела, сразу запомнила! Если вспомнишь номер, нам достаточно просто позвонить и рассказать ему обо всем случившемся, а уж он-то наверняка известит и полицию, и спасателей!
   - Есть в этом разумное зерно, - проворчала подруга, - надо подумать... только не дави на меня! Не торопи! Сама вспомню!
   - Хорошо, хорошо, - замахала я руками, - считай, что меня тут нет! А ты видела, что в той комнате?
   - Ага, столько оружия... прямо лагерь повстанцев! Вот бы украсть хоть один пистолет...
   - Я тоже об этом думала, ещё на баркасе мечтала. Эх, знать бы, как там наши любимые? Сломанный корабль без огней... в него же кто угодно врезаться может!
   - Ива, прекрати! Умолкни, умоляю, и без тебя тошно!
   Сидеть без дела я не могла, и, спрыгнув с дивана, принялась исследовать комнату. За красно-золотыми портьерами обнаружилось окно, выходившее на внутренний двор. Высокий железный забор, здоровенные ворота, способные пропустить бронетранспортер, коренастые деревья, скамеечки, виноград и какие-то фрукты-овощи, разложенные сушиться на длинных кусках ткани, расстеленных на земле.
   - И что там? - подошла Божена.
   - Да так, ничего особенного.
   В поле видимости возникла молоденькая девушка в длинном темно-синем платье и голубом платке, она тащила ведро воды.
   - Женщин тут, наверное, ни во что не ставят, - прокомментировала Божена, - этот ребенок, должно быть, уже замужем, и имеет собственных детей от этих варваров!
   На обратном пути, уже с пустым ведром, девушка заметила наши персоны. Глядя на нас испуганными глазами-маслинами, она явно хотела что-то сказать, но не стала, а упорхнула со своим ведром куда-то вглубь двора.
   - Как ты думаешь, Ива, Мавр может здесь быть?
   - Ты веришь, что он все ещё жив?
   - Понятия не имею.
   - Телефон вспомнила?
   - Вспоминаю... - голос её звучал безо всякого энтузиазма.
   - Плохо вспоминаешь! Не так! Ты воссоздай в памяти всю картину, комнату, Гарри, телефонный аппарат, блокнот с номером и загляни туда, прочитай написанное!
   - Для такой медитации мне, как минимум, необходимо успокоиться, взять себя в руки, и не ждать каждую минуту, что сюда ворвутся вооруженные головорезы, и поведут нас на расстрел! - огрызнулась подруга.
   - Смотри-ка, там что-то происходит...
   Задернув занавеску, мы оставили лишь крошечную обзорную щель, и притаились. По двору забегали низкорослые черноволосые дядьки, открылись ворота и въехала вполне приличная машина, явно не из дешевых, но тоже безнадежно грязная. Из авто выскочили крепкие дяденьки, следом вывалился жирный мужик во всем белом. Судя по суматохе - жиртрест являлся важной фигурой.
   - Сейчас сюда, наверняка, припрутся, - Божена поправила занавески, и мы вернулись на диван.
   Приняв непринужденно-скучающие позы, стали ждать. В замочной скважине заворочался ключ, дверь приоткрылась, и красивый парень, знающий английский, попросил нас следовать за ним. Вел себя молодой человек совершено бесстрастно, говорил нейтральным тоном, так что никаких выводов касательно нашего дальнейшего будущего, мы сделать не могли.
   Препроводили нас в просторный зал с неуместно большой хрустальной люстрой, и Божена тут же вписалась в прозрачные висюльки головой. Все присутствующие в помещении, как по команде уставились на весело зазвеневшие стекляшки.
   - Ой, извиняюсь! - Божена хватала висюльки, пытаясь пресечь радостный перезвон, и я испугалась, что сейчас она вообще оторвет эту люстру ко всем чертям.
   - Садитесь, пожалуйста.
   Молодой человек указал на забавное сидение, смахивающее либо на слишком большое кресло, либо на недоделанный диван, но как раз двоим хватало места. Помимо англоговорящего парня, в комнате находилась прямо таки толпа народа: жирный мужик со своим сопровождением, белорубашечники, доставившие нас из порта, и ещё пятеро жгуче-чернявых, давно небритых мужчин. И все рассматривали нас. Я приветливо улыбалась, а Божена, как-то странно скособочилась и застыла в непонятной позе. Парень попросил ещё раз озвучить увлекательную историю нашего прибытия, и я повторила все слово в слово. Толстый что-то сказал, и парень перевел:
   - Вы одни путешествовали?
   - Да нет, не одни, - я смотрела на господ с таким сверхъестественно глупым выражением лица, что поднять руку на такую ослицу, наверное, не смог бы ни один повстанец, или кем уж они там являлись. - Там ещё было человек двести.
   Жиртрест принялся что-то обсуждать с красивым парнем, обращался он к нему уважительно, на всех остальных же не обращал вообще никакого внимания. Вероятно, решалась наша дальнейшая судьба, толстый то и дело бесцеремонно тыкал пальцем в нашу сторону, я старалась не обращать на это внимания, рассматривала потолок с люстрой, а Божена все как-то странно корчилась, заваливаясь на подлокотник кресла-дивана.
   - Родственники готовы заплатить за ваше возвращение на родину? развернулся парень в нашу сторону.
   - Конечно, да, - закивала я, - а сколько?
   Он не ответил, жиртрест снова что-то захрипел, в диалог влезли остальные, и начался шум, как на базаре. Вскоре толстый махнул рукой, и шум стих так же быстро, как и возник. Нас опять отвели в прежнюю комнату, и собрались запирать дверь, но Божена возмущенно заголосила, вцепляясь в косяк:
   - Ива, скажи этим дикарям, что нам нужна еда и туалет! Пусть предоставят нормальные условия!
   Никто нас слушать не стал. Скверно выбритый конвоир выхватил пистолет и, размахивая им перед носом подруги, втолкнул её в комнату. И дверь моментально захлопнулась.
   - Скотина! - Божена врезала ногой по двери. - Тварь какая, а!
   - Тише, успокойся, прошу тебя.
   - Вот ведь гад! - она плюхнулась на диван, сопя от возмущения. - Ну, ничего, погодите! Вы ещё не знаете, с кем связались!
   - Тише, умоляю! Ты лучше скажи, почему ты так странно корчилась на диванчике?
   - А потому, - она расстегнула куртку и показала плеер, пристегнутый к брючному ремню, - он работает ещё и как диктофон. Я записала их разговоры, кто знает, вдруг они болтали о чем-то важном?
   - Молодчага! В любом случае пригодится, они там наш выкуп обсуждали, да и помимо этого, наверняка, наговорили много важного в интересах следствия. Теперь надо подумать, как же выбраться отсюда. Ты же не думаешь, что нас отпустят после уплаты выкупа?
   - Конечно, нет, - фыркнула подруга, подходя к окну и устраивая в занавесках наблюдательную щель, - они ж не такие дураки, какими кажутся.
   Заняв наблюдательный пункт у занавесок, мы разглядывали двор.
   - Надо быть на чеку, - прошептала я, - они совершено бесшумно подкрадываются к двери, везде ковры, шагов не слышно.
   - Уж как ключ в двери повернется, услышим. Кстати, надо осмотреть замок, вдруг получится открыть.
   - Ты умеешь?
   - Да, меня сынулька научил. Я постоянно ключи то забывала, то теряла, вот он и показал сию нехитрую премудрость.
   - А чем будет ковыряться в замке? Не пальцем же.
   - Да хоть сережкой, - она тряхнула золотыми висюльками, - разогну крючок, получится вполне сносная проволочка.
   - Какие же мы умные, сообразительные и смекалистые!
   - Ты так радуешься, будто мы уже на свободе. А через забор как? Вдруг у них охрана или собаки?
   - Ну не видать пока никого. Будем ждать, будем следить.
   Глава одиннадцатая: Welcome to Livia!
   Ждали и следили мы до наступления сумерек. Ничего не происходило, иногда проходили мужики, проносились женщины, пару раз видели девушку с глазами-маслинами, она украдкой косилась на окошко, но не задерживалась ни на мгновение.
   Мучимые естественными потребностями, мы неоднократно обшарили комнату в поисках хоть какого-нибудь сосуда, но ничего, кроме мягкой мебели, столика и ковров - ничего! Обидно, что во всем доме хрусталя, тарелок, ваз всяких на пять магазинов, а сюда, именно сюда ничегошеньки не поставили!
   - О, я не могу больше! - приплясывала Божена. - Ни о чем другом больше думать не получается! Ива, постучи! Покричи! Пригрози, что сейчас на их персидские ковры наделаем!
   Я принялась долбиться в дверь, выкрикивая о наболевшем по-английски. Подоспела парочка головорезов, слава Богу, с ними был и молодой человек со знаниями иностранных языков.
   - Извините! - вякнула я, на всякий случай, отступая вглубь комнаты. Мы живые люди! Мы хотим в туалет!
   Парень поразмыслил, видать не нашел в этой просьбе ничего криминального, и кивнул. В санузел нас конвоировали всей толпой, я не сомневалась, что они ввалятся вместе с нами и внутрь, но к счастью, этого не произошло. Туалетец оказался что надо, красивый, сверкающий, прямо как в ресторане. На полочке у раковины красовались трогательная вазочка с цветочками и прозрачная колба с металлическим носиком, внутри оказалась ароматная жидкость для рук.
   - Бог мой, на кого же я похожа! - Божена рассматривала свое отражение в большом настенном зеркале. - Ужас какой... а с волосами что творится!
   Мы вымыли руки, умылись с мылом, воспользовались бумажными полотенцами и ароматом из колбочки.
   - И никакого крема нет! - сетовала подруга, пристально рассматривая свое лицо. - Кожу всю стянуло...
   В дверь нетерпеливо стукнули и что-то непонятно гавкнули.
   - Да идем уже! Невтерпеж прямо...
   Красавчика уже не было, мужичата препроводили нас обратно, и опять заперли, о еде так и не получилось заикнуться.
   - Ладно, - Божена прильнула к щелке в занавесках, - голод ещё можно потерпеть, не помрем.
   - Что там? Что видно?
   - Ничего, темно и все, ни одного фонаря. Интересно, когда они все заснут?
   - Все не заснут, кто-то на карауле останется, ты же видела, сколько там оружия, да и толстый не уехал никуда, его тоже охранять надо.
   - Тогда надо корректировать план побега, чего доброго пристрелят при попытке.
   Божена отошла от окна, сбросила куртку и завалилась на диван, не снимая обуви.
   - Курить хочется, - я присела рядом, - как ты думаешь, нас не казнят за это?
   - Не знаю, - зевнула подруга, - я как-то слышала, что в какой-то восточной стране такой ненормальный сухой закон, что за употребление 25 лет тюрьмы или смертная казнь.
   - Дикость какая!
   Но курить перехотелось.
   - Давай поспим, что ли?
   - Что-то не хочется, - я полезла к окну, - на голодный желудок вообще трудно...
   Под окнами мелькнула какая-то тень.
   - Что такое? - приподнялась на локтях Божена.
   - Там кто-то есть, - я прилипла к стеклу, наплевав на конспирацию, иди сюда. И свет погаси!
   Щелкнул выключатель, по комнате разлилась чернильная тьма. В окно тихо поскреблись, и мы, отталкивая друг друга, принялись искать шпингалеты-засовы. Приоткрыв створку, мы выглянули наружу, и в лицо мне неожиданной ткнулся какой-то сверток.
   - Что это? - сопела Божена. - Что там такое?
   - Не знаю!
   - А кто там? Кто?
   - Отцепись, пожалуйста! - я пыталась хоть что-то рассмотреть в потемках.
   В оконном проеме возникло личико девушки с глазами-маслинами. Она шепотом лопотала на своем языке, и взволнованными жестами старалась что-то объяснить. Божена догадалась вытащить зажигалку и щелкнуть пару раз. В руках у меня были длинные платья и черные платки. Не сговариваясь, мы принялись натягивать безразмерные балахоны прямо поверх одежды, и заматывать головы платками. Знаками девушка показывала, что надо лезть в окошко, при этом постоянно по воробьиному озиралась.
   - Моя куртка! - Божена метнулась к дивану за своим имуществом, а я уже наполовину торчала на свободе.
   Путаясь в платье, я сковырнулась с подоконника на землю, следом плюхнулась подруга. Девушка аккуратно прикрыла окно, и присела, сливаясь со стеной. Мы последовали её примеру. Ничто не нарушало тишины, лишь где-то в отдалении раздавались автомобильные сигналы и собачий лай. Девушка махнула рукой, мол, следуйте за мною и, не разгибаясь, заторопилась вдоль домашней стены. Такими же крендельками поспешили и мы, постоянно наступая на подолы обновок.
   Свернув за угол, мы снова притаились, а после рванули через какие-то огороды к деревянному забору с калиткой. Приоткрыв её, спасительница резкими жестами попросила нас катиться на все стороны света. Божена сорвала с пальца золотое кольцо с изумрудом и сунула девушке в руки, она же, с испуганным возгласом, бросила его обратно Божене, и скрылась за калиткой. Услышав, как лязгнул засов, мы очнулись и бросились прочь, не разбирая дороги.
   - Ужас! - Божена на ходу натянула поверх платья куртку и нацепила капюшон. - Наверное, минус сто!
   - Ага, - тряслась я от холода, стараясь не отставать, - днем дикая жара, а ночью заморозки! Может, мы на Марсе?
   - На Сникерсе мы! Что ты тащишься так медленно?!!
   - В платье путаюсь!
   - Так подними его! Ива, ну что с тобой?!
   Неожиданно возникла шоссейная дорога, мы резко затормозили, свернули на аллею, засаженную мощными деревьями с густыми развесистыми кронами, и сбавили шаг, переводя дух.
   - Божен, сняла бы ты куртку! Ихние женщины навряд ли носят кожаные куртки поверх платьев!
   - "Ихние" женщины навряд ли шляются по ночам сами по себе!
   Но куртку все-таки сняла, и скомкала в непонятный предмет.
   Готовые юркнуть в кусты при малейшем признаке пешехода, мы бодрой трусцой неслись по аллее, погони не опасались, но холодрыга очень бодрила. По левую сторону по-над дорогой высился яркий рекламный щит с английской надписью. Я невольно затормозила. На фоне неестественно синего моря и белоснежной мечети пламенели слова: "Welcome to Livia!Tripoli is open for tourists!"
   - Ива, что там написано, а? Ива, ты чего молчишь? Что там?!
   - Там написано: "Добро пожаловать в Ливию! Триполи открыт для туристов!"
   - Что это означает? Ива, что они хотят этим сказать?!
   - Не тряси меня! Убери руки! Они хотят сказать, что мы в столице Ливии славном городе Триполи... да, кажется, это столица, но я не совсем уверена.
   - Так где же мы находимся? Где мы, Ива?!
   - Не ори! Мы в северной Африке, в Ливии, в стране с полувоенной диктатурой, с туризмом, находящимся в зачаточной стадии, с безумно дорогими ресторанами и жесткими въездными правилами. Это именно здесь могут казнить за глоток алкоголя.
   - Откуда ты все это знаешь?!
   - Пока ты ковырялась в буклетах, посвященных Кипрам и Карибским островам, я штудировала более полезную литературу - "Помощь начинающему туристу: куда ехать не надо". Про Ливию там очень много.
   - О... - Божена уселась в траву под деревце, размотала наспех повязанный платок и запаковалась как следует, на свободе остались только нос и глаза.
   - И что там ещё было про Ливию?
   - Сейчас, - я присела рядом и задумалась, - здесь где-то есть ливийская пустыня, вот почему днем тут жарко, а ночью холодно.
   - Но, как же мы сюда попали? Разве тут Черное море?
   - Нет, Средиземное, а попали через пролив Босфор, что в Турции. Кстати, без паспорта мы тут ни доллара не обменяем.
   - Ива, - прошептала подруга, - мы в беде! За восточных женщин не сойдем - языка не знаем, да и не похожи, за туристок тоже - документов нет... Как мы выберемся отсюда?!