Страница:
– Хе-хе-хе! Хи-хи-хи! – радовался Дырка. – Ух, как я устал! Посидим поговорим. О том о сём. Ой, как мне вас жалко! Хи-хи-хи! Эй ты, пустая железная банка! Я развинчу тебя на кусочки!
Он показал Самоделкину отвёртку, ту самую, которую стащил однажды ночью у Слесаря, когда Самоделкин придумал махатели.
Вдруг на станции стало светло-светло. Это Монтёр включил свет.
Неподвижная лесенка, на которой сидел Дырка, неожиданно побежала вниз.
– Какие глупые шутки! – возмутятся Дырка. – Помогите! Остановите! Караул!!
Но лесенка-чудесенка понесла разбойника вниз, подальше от наших маленьких измученных друзей.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, в которой петух становится будильником
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ, в ней Карандаш и Самоделкин попадают в плен
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ – о том, кик пират помог Карандашу и Самоделкину
ГЛАВА СОРОКОВАЯ, самая печальная
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ – о том, как Веня Кашкин собирал металлический лом
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ, в которой Веня Кашкин становится морским разбойником и кричит: «Мамочка!»
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ, про Сталевара и варёные гвоздики
Он показал Самоделкину отвёртку, ту самую, которую стащил однажды ночью у Слесаря, когда Самоделкин придумал махатели.
Вдруг на станции стало светло-светло. Это Монтёр включил свет.
Неподвижная лесенка, на которой сидел Дырка, неожиданно побежала вниз.
– Какие глупые шутки! – возмутятся Дырка. – Помогите! Остановите! Караул!!
Но лесенка-чудесенка понесла разбойника вниз, подальше от наших маленьких измученных друзей.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, в которой петух становится будильником
В городе начинался новый хороший день. Усталые друзья вышли на улицу.
– Ой, как я спать ха-ааа-ачу! – зевнул Карандаш. – Пойдём домой, Самоделкин.
– Подожди, – сказал Самоделкин. – Посмотри, куда мы с тобой попали!
Вся улица была украшена разными флагами. На станции метро висел огромный плакат:
– Я согласен, только да-ааа-авай посидим немножко, а то я устал.
– Правильно, – сказал железный человечек. – Давай посидим. Ноги у меня тоже не железные…
На дороге сидеть неудобно, поэтому Карандаш и Самоделкин забрели в маленький, но густой сквер, залезли в кусты, легли на мягкую тёплую траву.
Летний ветерок шевелил травинки. Они щекотали Карандаша и Самоделкина. Пичужки на дереве зачирикали песенку, похожую на колыбельную.
– Я, кажется, за-ааа-сыпаю, – жалобно сказал Карандаш.
– Я то-ооо-же…
– Но мы с тобой можем проспать весь парад!
– Можем.
– Как же быть?
– Нарисуй, пожалуйста, будильник. Мы его заведём, и он разбудит нас ровно в двенадцать минута в минуту.
– Я не умею рисовать будильники.
– Тогда нарисуй петуха.
– Петуха? Ха-ха, – слабо засмеялся Карандаш, не открывая глаз.
– Пожалуйста, не спи. Рисуй петуха!
– Ты надо мной смеёшься. Зачем я буду рисовать петуха?
– Петухи всегда кричат в одно и то же время. Раньше по ним даже время узнавали. Нарисуй петуха. Он закричит ровно в двенадцать, и мы проснёмся.
Через полминутки Самоделкин и Карандаш крепко спали. А рядом разгуливал нарядный важный петух Будильник. Он клевал букашек и помахивал ярким разноцветным хвостом.
– Ой, как я спать ха-ааа-ачу! – зевнул Карандаш. – Пойдём домой, Самоделкин.
– Подожди, – сказал Самоделкин. – Посмотри, куда мы с тобой попали!
Вся улица была украшена разными флагами. На станции метро висел огромный плакат:
– Карандашик, мы останемся тут! Мы найдём Прутика на параде!РЕБЯТА!
В НАШЕМ ГОРОДЕ СЕГОДНЯ БОЛЬШОЙ ПРАЗДНИК ЮНЫХ ТЕХНИКОВ
Каждый мальчик и каждая девочка может принять участие в празднике!
Сначала по дворам, по улицам и переулкам будет большой поход под названием
СБОР МЕТАЛЛИЧЕСКОГО ЛОМА
Кто соберёт больше металла, тот станет победителем!
Ровно в 12 на Весеннем проспекте начнётся
ПАРАД ЮНЫХ ТЕХНИКОВ,
А через одну минуту после парада вручение наград победителям праздника
ИГРЫ! КИНО! ВЕСЁЛЫЕ КОНЦЕРТЫ!
– Я согласен, только да-ааа-авай посидим немножко, а то я устал.
– Правильно, – сказал железный человечек. – Давай посидим. Ноги у меня тоже не железные…
На дороге сидеть неудобно, поэтому Карандаш и Самоделкин забрели в маленький, но густой сквер, залезли в кусты, легли на мягкую тёплую траву.
Летний ветерок шевелил травинки. Они щекотали Карандаша и Самоделкина. Пичужки на дереве зачирикали песенку, похожую на колыбельную.
– Я, кажется, за-ааа-сыпаю, – жалобно сказал Карандаш.
– Я то-ооо-же…
– Но мы с тобой можем проспать весь парад!
– Можем.
– Как же быть?
– Нарисуй, пожалуйста, будильник. Мы его заведём, и он разбудит нас ровно в двенадцать минута в минуту.
– Я не умею рисовать будильники.
– Тогда нарисуй петуха.
– Пожалуйста, не спи. Рисуй петуха!
– Ты надо мной смеёшься. Зачем я буду рисовать петуха?
– Петухи всегда кричат в одно и то же время. Раньше по ним даже время узнавали. Нарисуй петуха. Он закричит ровно в двенадцать, и мы проснёмся.
Через полминутки Самоделкин и Карандаш крепко спали. А рядом разгуливал нарядный важный петух Будильник. Он клевал букашек и помахивал ярким разноцветным хвостом.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ, в ней Карандаш и Самоделкин попадают в плен
Шпион, злой, как побитая собака, вышел из метро.
– Негодяйчики! – бормотал он, вынимая увеличительное стекло. – Куда вы сбежали, маленькие негодяйчики?
Он стал разглядывать асфальт, но нигде не нашёл никаких следов. Первые утренние прохожие с удивлением смотрели на шпиона, поэтому Дырка поспешил спрятать своё стекло в карман.
По улице проехали автомобли-фургоны с надписями:
«Ко-ко-ко!» – послышался непонятный для шпиона звук. Этот звук шёл из маленького сквера.
Любопытный Дырка на цыпочках подошёл, осторожно раздвинул кусты и чуть не закричал от радости, но вовремя запихал в рот собственную шапку.
– Хе-хе! – прошептал Дырка, выплёвывая шапку. – Вот они! Готовенькие, лежат, как на тарелочке! На этот раз вы меня не проведёте! Спите, голубчики, спите! Баиньки-баиньки. Ночь настанет, я вас разбужу. Хе-хе! Тебя, железное чучело, я сначала попугаю хорошенько, а потом развинчу на мелкие части. А тебя, жалкий мазилка, уведу на мой корабль! Баиньки-баиньки…
– Ко-ко-ко! – сердито произнёс петух.
– Цьщ, дохлая курятина! Разбудишь!
– Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!
– Ах ты, цыплёнок жареный-пареный! – прошипел Дырка. – Ну, погоди же!.. Поди сюда. Ну поди!..
Он поманил петуха пальцем. Гордый петух и не думал подходить. Разбойник сделал вид, что сыплет на землю какие-то крошки.
– Цып-цып!
– Ко-ко? – спросил петух недоверчиво.
– Цып-цып-цыпоньки! – умильно звал разбойник, сделав добренькое лицо.
Глупый петух подошёл и сказал:
– Ко-ко!
Шпион бросился на него, как лиса. И Будильника не стало.
Разбойник собрал сухие листья, наломал веток, развёл костёр, ощипал петуха и зажарил.
Никто не видел дымок от костра. Люди смотрели в другую сторону.
В городе забили барабаны, заиграли серебряные трубы. На улицу вышли отряды мальчиков и девочек. С ними рядом ехали нарядные грузовики с надписями:
Раскрылись окна в домах. На балконах старушки звали:
– Ко мне зайдите, ребята! У меня чайник старый.
Он больше не чинится!
– Подумаешь, удивила! – кричала другая старушка. – У меня самовар! Держите, ребята, я вам его на верёвочке спущу.
– К нам, ребята! Зайдите к нам! – раздавалось отовсюду.
Люди сами выносили разные ненужные металлические предметы. Ребята складывали в грузовики дырявые сковородки, худые чайники, старые велосипедные колеса и многое другое.
Дежурные связные на роликовых коньках спешили к полотняной палатке. Они везли в Штаб юных техников рапорты о количестве собранного металла.
Били барабаны, играли трубы, но Самоделкин и Карандаш ничего не слышали. Так они крепко спали.
Разбойник обгладывал петушиные косточки, урчал, как сытый барбос.
– До чего же вкусно! Каждый день буду заставлять мазилку рисовать курицу. Только жарить неохота. Пускай рисует жареную, хе-хе!
На городской башне часы пробили двенадцать. Большой оркестр заиграл весёлую музыку. По Весеннему проспекту стройными рядами пошли юные техники, юные мастера.
Между ними шёл маленький Прутик, нарисованный мальчик.
Ребята несли модели самолётов, ракет, спутников, кораблей, машин, комбайнов, тысячи самых разных моделей. Самолёты жужжали пропеллерами: спутники, сигналя, кружились над головами. Ракеты старались вырваться из рук в синее небо.
Горожане кричали с балконов «ура» и кидали цветы. Все видели плакат, который нёс маленький Прутя:
– Баиньки-баиньки! – шипел разбойник.
А над городом полетели воздушные шарики, голубиные стаи. На площади Победителей на высокую трибуну поднялись победители праздника. Три весёлые девочки и три весёлых мальчика.
Им подарили велосипеды и фотоаппараты.
– Ура! Ура! – закричали все.
Самоделкин проснулся. Он открыл один глаз и моментально закрыл, увидев шпиона.
– Ой, какой страшный сон мне приснился!
– Это не сон! – сказал проснувшийся Карандаш. – Мы в плену!
– Тихо, не шумите! – разбойник вынул пистолет. – Сидите смирно! Когда стемнеет, пойдёте со мной!
– Где наш Прутик? – вздохнул Карандаш. – Он без нас пропадёт, он та-кой маленький…
– Негодяйчики! – бормотал он, вынимая увеличительное стекло. – Куда вы сбежали, маленькие негодяйчики?
Он стал разглядывать асфальт, но нигде не нашёл никаких следов. Первые утренние прохожие с удивлением смотрели на шпиона, поэтому Дырка поспешил спрятать своё стекло в карман.
По улице проехали автомобли-фургоны с надписями:
Конфеты, шоколад, мороженое и сорок две тысячи самых вкусных вещей везли на праздник. Голодный шпион провожал автомобили завистливыми глазами, крутил носом.«КОНФЕТЫ, ШОКОЛАД, МОРОЖЕНОЕ».
«Ко-ко-ко!» – послышался непонятный для шпиона звук. Этот звук шёл из маленького сквера.
Любопытный Дырка на цыпочках подошёл, осторожно раздвинул кусты и чуть не закричал от радости, но вовремя запихал в рот собственную шапку.
– Хе-хе! – прошептал Дырка, выплёвывая шапку. – Вот они! Готовенькие, лежат, как на тарелочке! На этот раз вы меня не проведёте! Спите, голубчики, спите! Баиньки-баиньки. Ночь настанет, я вас разбужу. Хе-хе! Тебя, железное чучело, я сначала попугаю хорошенько, а потом развинчу на мелкие части. А тебя, жалкий мазилка, уведу на мой корабль! Баиньки-баиньки…
– Ко-ко-ко! – сердито произнёс петух.
– Цьщ, дохлая курятина! Разбудишь!
– Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!
– Ах ты, цыплёнок жареный-пареный! – прошипел Дырка. – Ну, погоди же!.. Поди сюда. Ну поди!..
Он поманил петуха пальцем. Гордый петух и не думал подходить. Разбойник сделал вид, что сыплет на землю какие-то крошки.
– Цып-цып!
– Ко-ко? – спросил петух недоверчиво.
– Цып-цып-цыпоньки! – умильно звал разбойник, сделав добренькое лицо.
Глупый петух подошёл и сказал:
– Ко-ко!
Шпион бросился на него, как лиса. И Будильника не стало.
Разбойник собрал сухие листья, наломал веток, развёл костёр, ощипал петуха и зажарил.
В городе забили барабаны, заиграли серебряные трубы. На улицу вышли отряды мальчиков и девочек. С ними рядом ехали нарядные грузовики с надписями:
Начался большой поход.«ДЛЯ МЕТАЛЛА».
– Ко мне зайдите, ребята! У меня чайник старый.
Он больше не чинится!
– Подумаешь, удивила! – кричала другая старушка. – У меня самовар! Держите, ребята, я вам его на верёвочке спущу.
– К нам, ребята! Зайдите к нам! – раздавалось отовсюду.
Люди сами выносили разные ненужные металлические предметы. Ребята складывали в грузовики дырявые сковородки, худые чайники, старые велосипедные колеса и многое другое.
Дежурные связные на роликовых коньках спешили к полотняной палатке. Они везли в Штаб юных техников рапорты о количестве собранного металла.
Били барабаны, играли трубы, но Самоделкин и Карандаш ничего не слышали. Так они крепко спали.
Разбойник обгладывал петушиные косточки, урчал, как сытый барбос.
– До чего же вкусно! Каждый день буду заставлять мазилку рисовать курицу. Только жарить неохота. Пускай рисует жареную, хе-хе!
Между ними шёл маленький Прутик, нарисованный мальчик.
Ребята несли модели самолётов, ракет, спутников, кораблей, машин, комбайнов, тысячи самых разных моделей. Самолёты жужжали пропеллерами: спутники, сигналя, кружились над головами. Ракеты старались вырваться из рук в синее небо.
Горожане кричали с балконов «ура» и кидали цветы. Все видели плакат, который нёс маленький Прутя:
Самоделкин и Карандаш не видели Прутика.ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО
НАЙДИ КИЛО МЕТАЛЛА!
– Баиньки-баиньки! – шипел разбойник.
А над городом полетели воздушные шарики, голубиные стаи. На площади Победителей на высокую трибуну поднялись победители праздника. Три весёлые девочки и три весёлых мальчика.
Им подарили велосипеды и фотоаппараты.
– Ура! Ура! – закричали все.
Самоделкин проснулся. Он открыл один глаз и моментально закрыл, увидев шпиона.
– Ой, какой страшный сон мне приснился!
– Это не сон! – сказал проснувшийся Карандаш. – Мы в плену!
– Тихо, не шумите! – разбойник вынул пистолет. – Сидите смирно! Когда стемнеет, пойдёте со мной!
– Где наш Прутик? – вздохнул Карандаш. – Он без нас пропадёт, он та-кой маленький…
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ – о том, кик пират помог Карандашу и Самоделкину
Праздники почему-то всегда проходят быстро.
Наступил вечер. На улицах весёлые горожане пели песни, танцевали, покупали мороженое, конфеты, шоколад.
По самым тихим, пустынным переулкам брели два печальных друга и один весёлый разбойник.
– Я, пожалуй, не стану тебя развинчивать, – издевался бандит. – Я брошу тебя в реку! Ты железный, ты не любишь воду…
Гордый Самоделкин, железный человечек, не ответил. Он старался придумать, как спасти Карандаша, волшебного художника. Но пистолет, огромный страшный пистолет! Самый храбрый, самый сильный человек на свете боится пистолета. Маленький Самоделкин тоже боялся.
– Топай! Топай! – командовал Дырка. – Вот и кораблик уже видно! Замечательный кораблик!
Они вышли на Тихую набережную, к берегу реки, там, где стоял трёхмачтовый корабль «Прутик». Навстречу им бежал, как вы думаете, кто?
Капитан Буль-Буль!
– Мы погибли! – прошептал Карандаш. – Конец! Прощай, Самоделкин!
Но почему так задрожал разбойник Дырка?
– Предатель! Подлый предатель! – ревел капитан Буль-Буль, подбегая. – Предатель!
– Не подходите ко мне! Стрелять буду! – заверещал Дырка, наводя пистолет на пирата. Но рука его так дрожала, как будто он держал не пистолет, а малярную кисть и красил этой кисточкой стенку. Туда-сюда, туда-сюда.
Пират налетел, как буря. Дырка пискнул, и разбойники покатились по мостовой, тузя друг друга.
– Убивают! Помогите!.. – вопил Дырка. – Мамочка!
– Болотная каракатица! – рычал пират, разбивая нос приятелю.
– Я больше не буду! Я пошутил! – орал Дырка. – Я пошутил!
– Получай за свои шуточки, слизняк! – отвечают пират, метко попадая кулаком приятелю в ухо.
– Я Карандаша ловил! Я поймал! Я хороший! Я самый честный!..
Ни один честный человек на земле никогда не был шпионом, зато каждый шпион любит говорить о том, как он честен.
Пират, который хотел выдернуть из макушки приятеля клок волос, перестают драться.
– Так чего же ты мне сразу не сказал? Ну-ка, показывай Карандаша!
– Пока-азывай! – передразнил шпион. – Как бы не так! Убежали!.. Ой, больно! Аааа!..
– Догнать! – командовал пират. – За мной! Клякса, вперёд, собачья душа!
Дырка, вытирая слёзы, поспешил за ним.
Наступил вечер. На улицах весёлые горожане пели песни, танцевали, покупали мороженое, конфеты, шоколад.
По самым тихим, пустынным переулкам брели два печальных друга и один весёлый разбойник.
– Я, пожалуй, не стану тебя развинчивать, – издевался бандит. – Я брошу тебя в реку! Ты железный, ты не любишь воду…
Гордый Самоделкин, железный человечек, не ответил. Он старался придумать, как спасти Карандаша, волшебного художника. Но пистолет, огромный страшный пистолет! Самый храбрый, самый сильный человек на свете боится пистолета. Маленький Самоделкин тоже боялся.
– Топай! Топай! – командовал Дырка. – Вот и кораблик уже видно! Замечательный кораблик!
Они вышли на Тихую набережную, к берегу реки, там, где стоял трёхмачтовый корабль «Прутик». Навстречу им бежал, как вы думаете, кто?
Капитан Буль-Буль!
– Мы погибли! – прошептал Карандаш. – Конец! Прощай, Самоделкин!
Но почему так задрожал разбойник Дырка?
– Предатель! Подлый предатель! – ревел капитан Буль-Буль, подбегая. – Предатель!
Пират налетел, как буря. Дырка пискнул, и разбойники покатились по мостовой, тузя друг друга.
– Убивают! Помогите!.. – вопил Дырка. – Мамочка!
– Болотная каракатица! – рычал пират, разбивая нос приятелю.
– Я больше не буду! Я пошутил! – орал Дырка. – Я пошутил!
– Получай за свои шуточки, слизняк! – отвечают пират, метко попадая кулаком приятелю в ухо.
– Я Карандаша ловил! Я поймал! Я хороший! Я самый честный!..
Ни один честный человек на земле никогда не был шпионом, зато каждый шпион любит говорить о том, как он честен.
Пират, который хотел выдернуть из макушки приятеля клок волос, перестают драться.
– Так чего же ты мне сразу не сказал? Ну-ка, показывай Карандаша!
– Пока-азывай! – передразнил шпион. – Как бы не так! Убежали!.. Ой, больно! Аааа!..
– Догнать! – командовал пират. – За мной! Клякса, вперёд, собачья душа!
Дырка, вытирая слёзы, поспешил за ним.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ, самая печальная
Карандаш и Самоделкин спрятались под высоким пролётом Радужного моста. Но чёрная Клякса понеслась туда, где прятались беглецы.
– Кошку! Нарисуй кошку! – прошептал Самоделкин.
Дрожащими руками Карандаш нарисовал ершистую злую кошку.
«Мяуу!» – противно заныла кошка, выгибая спину при виде Кляксы.
Чёрная Клякса, не стерпев такой наглости, с пронзительным лаем бросилась к ней. Кошка нырнула в переулок. Собака и разбойники тоже свернули в переулок.
Самоделкин и Карандаш побежали по Тихой набережной.
«Тяф-тяф!» – послышалось далеко позади.
– Скорей, Карандашик! Скорей!..
Но бандиты, проклиная глупую собаку, спешили к набережной.
Беглецы громко стучали в двери домов, звали на помощь, но им никто не открыл. Все ушли на Весенний проспект.
В одном переулке мимо проехал автомобиль. Не простой, а поливальный автомобиль. Он поливал чистой холодной водой мостовую, тротуары, кусты и деревья.
Размахивая руками, Карандаш и Самоделкин побежали к нему.
– Дяденька, стойте! Подвезите нас! Разбойники за нами гонятся!
Но Водитель не услышал. Он подумал: «Ну и народ эти мальчишки! Даже по ночам лезут в мои фонтаны». Подумал и уехал, насквозь промочив Карандаша и Самоделкина.
«Гав-гав-гав!»
Их настигали разбойники.
– Подожди, – сказал Карандаш Самоделкину, – я нарисую полотенце. Тебя надо вытереть, а то ты заржавеешь от воды.
– Некогда! Скорей! Скорей! Бежим!
Но Карандаш вдруг заметил, что Самоделкин отстаёт.
– Ой, как ты плохо выглядишь! Ты, наверное, заболел?
«Я ржавею, – печально подумал железный человечек, – я не могу бежать быстро!» А сам сказал:
– Это я нарочно бежать не хочу! Я знаю, что надо сделать! Я стану драться!
– Ты совсем больной!
– Нет, я не больной! Беги скорей! Они ловят не меня, а тебя. Ты нужен разбойникам! Беги! Я стану драться! Я им покажу! Я наставлю им шишек! Я самый храбрый! Я самый сильный! Вот увидишь!
Он запрыгал на месте, как боксёр, готовый к бою. Самоделкин так воинственно размахивал руками, что Карандаш поверил ему.
– Хорошо, я побегу! Я позову милицию!
Он поцеловал друга и убежал.
– Ага, попался! – крикнул пират Самоделкину. – Где Карандаш?
– Не видать вам Карандаша!
– Я тебя стукну! – рассвирепел пират.
– Ах ты, бородатый веник! – воскликнул Самоделкин. – Поди сюда, я сделаю твою бороду лысой!
– Что-ооо?! – капитан Буль-Буль позеленел от ярости.
– Бей! – науськивал Дырка. – Подавай, Самоделкин, Карандаша, не то стрелять буду!
Но маленький железный человечек не дрогнул. Он зазвенел, он засмеялся!
Тогда шпион Дырка навёл свой страшный пистолет и выстрелят.
Пуля ударила в грудь Самоделкина, звякнула и отскочила.
– Пуля не пробивает меня! Ура!!! – Самоделкин подпрыгнул на своих пружинках и стукнул разбойника Дырку железной головой.
Дырка шлёпнулся на мостовую.
– Победа! – кричал Самоделкин, стукая пирата.
Капитан Буль-Буль заревел от боли. Но раненый Самоделкин, ржавеющий Самоделкин тоже не устоял на ногах. Он упал. Все качнулось перед его глазами. Чёрная Клякса тяпнула его за пятку.
Бородатый разбойник налетел на него с кулаками.
– Бей Самоделкина! – голосил Дырка, лёжа на мостовой. – Бей! У него силы кончаются! Бей!..
Самоделкин подпрыгнул – и трах! Бородатый, лязгнув зубами, грохнулся на шпиона.
– Караул!.. – взмолился придушенный Дырка.
– Победа! – сказал Самоделкин еле слышно. Руки и ноги двигались у него с большим трудом.
Хитрый шпион Дырка незаметно вынул из кармана магнит, украденный в магазине игрушек, протянул магнит к Самоделкину, и железный человечек упал, потеряв сознание. Он прилип к магниту.
– Хе-хе! – прохрипел Дырка. – Побе-еда-а…
– Поо-беда! – простонал капитан Буль-Буль. – Надо связать его!
Разбойники связали бедного Самоделкина.
– Вот когда я развинчу тебя на мелкие кусочки, гадкий железный мальчишка!
Разбойник вынул отвёртку, ту самую, которую стащил у Слесаря. Он взял её за один конец, потом за другой, повертел, даже понюхал для чего-то. Но как пользоваться таким инструментом, разбойники не знали. Раньше им никогда не приходилось работать отвёрткой. Поэтому ничего у них не вышло.
Дырка забросил отвёртку. Она зазвенела и куда-то провалилась.
– Там дырка! – сказал бородатый разбойник.
– Я не там, я здесь! – ответил Дырка.
– Это я не про тебя, – сказал пират. – На мостовой дырка! На дырке решётка!
И правда, на мостовой было небольшое отверстие, накрытое чугунной решёткой. В каждом городе на мостовой бывают такие решётки. Это водостоки. Туда сбегает вода после дождика.
Глаза у шпиона сверкнули.
– Мы швырнём туда Самоделкина! Там водичка бежит, хе-хе, в речку бежит! Он утонет и никогда не будет нас колотить!
– Куда водичка бежит, я не знаю! – гаркнул капитан Буль-Буль. – А вот мазила Карандаш сам ко мне бежит!
По тёмному безлюдному переулку изо всех сил бежал Карандаш. Он услышал выстрел. Он летел на помощь другу.
– Не трогайте Самоделкина! Пожалейте Самоделкина!
– Как бы не так! – разбойник Дырка тянул неподвижного Самоделкина к решётке водостока.
Отчаянный Карандаш бросился на вооружённых разбойников. Он плакал, он кричал и брыкался. Но разбойники связали его, запихнули в мешок, а потом бросили Самоделкина в решётку водостока.
Слышно было, как внизу шумит вода…
Погиб маленький железный человечек! Погиб Самоделкин! Карандаша унесли разбойники! Я не могу больше рассказывать. Я не скажу ни слова, кроме слова КОНЕЦ.
– Кошку! Нарисуй кошку! – прошептал Самоделкин.
Дрожащими руками Карандаш нарисовал ершистую злую кошку.
«Мяуу!» – противно заныла кошка, выгибая спину при виде Кляксы.
Чёрная Клякса, не стерпев такой наглости, с пронзительным лаем бросилась к ней. Кошка нырнула в переулок. Собака и разбойники тоже свернули в переулок.
Самоделкин и Карандаш побежали по Тихой набережной.
«Тяф-тяф!» – послышалось далеко позади.
– Скорей, Карандашик! Скорей!..
Но бандиты, проклиная глупую собаку, спешили к набережной.
Беглецы громко стучали в двери домов, звали на помощь, но им никто не открыл. Все ушли на Весенний проспект.
В одном переулке мимо проехал автомобиль. Не простой, а поливальный автомобиль. Он поливал чистой холодной водой мостовую, тротуары, кусты и деревья.
Размахивая руками, Карандаш и Самоделкин побежали к нему.
– Дяденька, стойте! Подвезите нас! Разбойники за нами гонятся!
«Гав-гав-гав!»
Их настигали разбойники.
– Подожди, – сказал Карандаш Самоделкину, – я нарисую полотенце. Тебя надо вытереть, а то ты заржавеешь от воды.
– Некогда! Скорей! Скорей! Бежим!
Но Карандаш вдруг заметил, что Самоделкин отстаёт.
– Ой, как ты плохо выглядишь! Ты, наверное, заболел?
«Я ржавею, – печально подумал железный человечек, – я не могу бежать быстро!» А сам сказал:
– Это я нарочно бежать не хочу! Я знаю, что надо сделать! Я стану драться!
– Ты совсем больной!
– Нет, я не больной! Беги скорей! Они ловят не меня, а тебя. Ты нужен разбойникам! Беги! Я стану драться! Я им покажу! Я наставлю им шишек! Я самый храбрый! Я самый сильный! Вот увидишь!
Он запрыгал на месте, как боксёр, готовый к бою. Самоделкин так воинственно размахивал руками, что Карандаш поверил ему.
– Хорошо, я побегу! Я позову милицию!
Он поцеловал друга и убежал.
– Ага, попался! – крикнул пират Самоделкину. – Где Карандаш?
– Не видать вам Карандаша!
– Я тебя стукну! – рассвирепел пират.
– Ах ты, бородатый веник! – воскликнул Самоделкин. – Поди сюда, я сделаю твою бороду лысой!
– Что-ооо?! – капитан Буль-Буль позеленел от ярости.
– Бей! – науськивал Дырка. – Подавай, Самоделкин, Карандаша, не то стрелять буду!
Тогда шпион Дырка навёл свой страшный пистолет и выстрелят.
Пуля ударила в грудь Самоделкина, звякнула и отскочила.
– Пуля не пробивает меня! Ура!!! – Самоделкин подпрыгнул на своих пружинках и стукнул разбойника Дырку железной головой.
Дырка шлёпнулся на мостовую.
– Победа! – кричал Самоделкин, стукая пирата.
Капитан Буль-Буль заревел от боли. Но раненый Самоделкин, ржавеющий Самоделкин тоже не устоял на ногах. Он упал. Все качнулось перед его глазами. Чёрная Клякса тяпнула его за пятку.
Бородатый разбойник налетел на него с кулаками.
– Бей Самоделкина! – голосил Дырка, лёжа на мостовой. – Бей! У него силы кончаются! Бей!..
Самоделкин подпрыгнул – и трах! Бородатый, лязгнув зубами, грохнулся на шпиона.
– Караул!.. – взмолился придушенный Дырка.
– Победа! – сказал Самоделкин еле слышно. Руки и ноги двигались у него с большим трудом.
Хитрый шпион Дырка незаметно вынул из кармана магнит, украденный в магазине игрушек, протянул магнит к Самоделкину, и железный человечек упал, потеряв сознание. Он прилип к магниту.
– Хе-хе! – прохрипел Дырка. – Побе-еда-а…
Разбойники связали бедного Самоделкина.
– Вот когда я развинчу тебя на мелкие кусочки, гадкий железный мальчишка!
Разбойник вынул отвёртку, ту самую, которую стащил у Слесаря. Он взял её за один конец, потом за другой, повертел, даже понюхал для чего-то. Но как пользоваться таким инструментом, разбойники не знали. Раньше им никогда не приходилось работать отвёрткой. Поэтому ничего у них не вышло.
Дырка забросил отвёртку. Она зазвенела и куда-то провалилась.
– Там дырка! – сказал бородатый разбойник.
– Я не там, я здесь! – ответил Дырка.
– Это я не про тебя, – сказал пират. – На мостовой дырка! На дырке решётка!
И правда, на мостовой было небольшое отверстие, накрытое чугунной решёткой. В каждом городе на мостовой бывают такие решётки. Это водостоки. Туда сбегает вода после дождика.
Глаза у шпиона сверкнули.
– Мы швырнём туда Самоделкина! Там водичка бежит, хе-хе, в речку бежит! Он утонет и никогда не будет нас колотить!
– Куда водичка бежит, я не знаю! – гаркнул капитан Буль-Буль. – А вот мазила Карандаш сам ко мне бежит!
По тёмному безлюдному переулку изо всех сил бежал Карандаш. Он услышал выстрел. Он летел на помощь другу.
– Не трогайте Самоделкина! Пожалейте Самоделкина!
– Как бы не так! – разбойник Дырка тянул неподвижного Самоделкина к решётке водостока.
Отчаянный Карандаш бросился на вооружённых разбойников. Он плакал, он кричал и брыкался. Но разбойники связали его, запихнули в мешок, а потом бросили Самоделкина в решётку водостока.
Слышно было, как внизу шумит вода…
Погиб маленький железный человечек! Погиб Самоделкин! Карандаша унесли разбойники! Я не могу больше рассказывать. Я не скажу ни слова, кроме слова КОНЕЦ.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ – о том, как Веня Кашкин собирал металлический лом
Я не хотел ничего рассказывать, но в переулке вдруг появился Веня Кашкин. Веня был не в духе. На парад его не пригласили. Он тоже собирал металлический лом. Сначала подобрал на улице урну для мусора. Но ему сказали:
– Это не лом. Это очень полезная вещь для тех ребят, которые покупают на улице мороженое в картонных стаканчиках или в бумажке…
Но Веня дослушивать не стал. Он плюнул с досады в эту самую урну, поставил её на самой середине площади, ну и, конечно, ушёл обиженный домой, смотреть передачу по телевизору.
Он включил телевизор и увидел на экране тот самый праздник, на который не пригласили Веню Кашкина.
Веня долго смотрел, как веселятся ребята. Он говорил сам себе: «Невидаль какая, железки собирать! Я такими пустяками заниматься не стану!»
А на экране телевизора все плясали, танцевали на той самой площади, на которой стояла Венина урна, и ребята бросали в неё стаканчики от мороженого.
Кашкин выключил телевизор. Ему стало совсем скучно. Веня вышел на улицу. И вот когда он проходил по Тихой набережной, ему показалось, будто за угол крайнего дома свернули два человека с мешком.
Веня, посвистывая, глядел на мостовую. А на чистой, вымытой мостовой, кроме решётки водостока, ничего не увидишь, если никто ничего не потеряет.
Веня подошёл к решётке, он проходил мимо.
«Там что-то блестит».
Веня просунул руку сквозь решётку и вытащил Самоделкина вместе с магнитом.
Не может быть! Неужели Самоделкина?
Да! Самоделкина! Железный человечек не упал под землю. Магнит прилип к металлической решётке. Самоделкин повис на магните. Под ним, клокоча, бежала вода. Но Самоделкин больше ничего не видел и не слышал.
– Железка! Металлический лом! – обрадовался Веня Кашкин. – Я сам нашёл! За это мне дадут велосипед! А ещё – фотоаппарат! Все лопнут от зависти… Побегу на площадь Победителей!
Он побежал, размахивая железным человечком.
Па площади Победителей Веня Кашкин гордо вошёл в Штаб юных техников и протянул свою находку.
– Молодец! – похвалили Веню Кашкина. – Ты принёс какие-то непонятные ржавые детали. Но металл крепкий, настоящий. Мы отправим его на завод, в переплавку. Из этого металла сделают игрушку, а может быть, настоящую машину. Ты хочешь мороженого?
– Где у вас тут фотоаппараты?
– Аппаратов больше нет.
– Ладно! Дайте мне скорей велосипед, а за фотоаппаратом я завтра приду.
– Мы все велосипеды раздали нашим победителям. Ты принёс один килограмм девяносто граммов железного лома. А первый Победитель собрал двадцать один килограмм…
Веня ушёл с пустыми руками, стал бродить по улицам и вдруг на площади заметил урну. Ту самую, которую хотел сдать как металлический лом.
– Ага, попалась!
Он так её стукнул, так наподдал!
Урна с грохотом покатилась, бумажные стаканчики посыпались. Никто ничего не заметил – так всем было весело. Веня догнал урну, стукнул ещё раз и побежал вместе с ней в сторону Тихой набережной.
– Ты во всём виновата! – злился Веня Кашкин. – Я тебя гвоздиком продырявлю, потом сдам как металлический лом. Тогда никто не скажет, что ты полезная вещь!.. Нет, пожалуй, дырявить я тебя не буду. Все равно велосипедов больше нет. Я брошу тебя в речку. Для смеха!
Веня Кашкин с грохотом приближался к Тихой набережной, к ночной реке, по тихим переулкам.
– Это не лом. Это очень полезная вещь для тех ребят, которые покупают на улице мороженое в картонных стаканчиках или в бумажке…
Но Веня дослушивать не стал. Он плюнул с досады в эту самую урну, поставил её на самой середине площади, ну и, конечно, ушёл обиженный домой, смотреть передачу по телевизору.
Он включил телевизор и увидел на экране тот самый праздник, на который не пригласили Веню Кашкина.
Веня долго смотрел, как веселятся ребята. Он говорил сам себе: «Невидаль какая, железки собирать! Я такими пустяками заниматься не стану!»
А на экране телевизора все плясали, танцевали на той самой площади, на которой стояла Венина урна, и ребята бросали в неё стаканчики от мороженого.
Кашкин выключил телевизор. Ему стало совсем скучно. Веня вышел на улицу. И вот когда он проходил по Тихой набережной, ему показалось, будто за угол крайнего дома свернули два человека с мешком.
Веня, посвистывая, глядел на мостовую. А на чистой, вымытой мостовой, кроме решётки водостока, ничего не увидишь, если никто ничего не потеряет.
Веня подошёл к решётке, он проходил мимо.
«Там что-то блестит».
Веня просунул руку сквозь решётку и вытащил Самоделкина вместе с магнитом.
Не может быть! Неужели Самоделкина?
Да! Самоделкина! Железный человечек не упал под землю. Магнит прилип к металлической решётке. Самоделкин повис на магните. Под ним, клокоча, бежала вода. Но Самоделкин больше ничего не видел и не слышал.
– Железка! Металлический лом! – обрадовался Веня Кашкин. – Я сам нашёл! За это мне дадут велосипед! А ещё – фотоаппарат! Все лопнут от зависти… Побегу на площадь Победителей!
Он побежал, размахивая железным человечком.
Па площади Победителей Веня Кашкин гордо вошёл в Штаб юных техников и протянул свою находку.
– Молодец! – похвалили Веню Кашкина. – Ты принёс какие-то непонятные ржавые детали. Но металл крепкий, настоящий. Мы отправим его на завод, в переплавку. Из этого металла сделают игрушку, а может быть, настоящую машину. Ты хочешь мороженого?
– Где у вас тут фотоаппараты?
– Аппаратов больше нет.
– Ладно! Дайте мне скорей велосипед, а за фотоаппаратом я завтра приду.
– Мы все велосипеды раздали нашим победителям. Ты принёс один килограмм девяносто граммов железного лома. А первый Победитель собрал двадцать один килограмм…
Веня ушёл с пустыми руками, стал бродить по улицам и вдруг на площади заметил урну. Ту самую, которую хотел сдать как металлический лом.
– Ага, попалась!
Он так её стукнул, так наподдал!
Урна с грохотом покатилась, бумажные стаканчики посыпались. Никто ничего не заметил – так всем было весело. Веня догнал урну, стукнул ещё раз и побежал вместе с ней в сторону Тихой набережной.
– Ты во всём виновата! – злился Веня Кашкин. – Я тебя гвоздиком продырявлю, потом сдам как металлический лом. Тогда никто не скажет, что ты полезная вещь!.. Нет, пожалуй, дырявить я тебя не буду. Все равно велосипедов больше нет. Я брошу тебя в речку. Для смеха!
Веня Кашкин с грохотом приближался к Тихой набережной, к ночной реке, по тихим переулкам.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ, в которой Веня Кашкин становится морским разбойником и кричит: «Мамочка!»
На корабле разбойники вытряхнули Карандаша из мешка и развязали его.
– Миленький Карандашик, – стал подлизываться Дырка. – Мы тебя очень и очень просим. Нарисуй нам для начала пирожное.
– Бочку вина! – потребовал пират. Как все настоящие пираты, про которых пишут в книжках, он любил пить вино. – Вина! У меня пересохло в горле!
– Я ничего не стану рисовать, – тихо, но твёрдо сказал Карандаш. – Вы погубили Самоделкина. Я умру, но рисовать не буду!
– Не будешь?! – нахмурился пират. – А вот я тебя стукну! Рисуй, тебе говорят! Ну-ка, живо!
Но маленький художник ничего не ответят. Он печально смотрел в корабельное окошко на тёмную воду, которой так боялся храбрый Самоделкин.
Как ни упрашивали разбойники, как ни грозили, Карандаш не сказал ни слова.
– Запереть его! Связать его! Пускай сидит голодный!
– А как же мы?
– Ерунда! – махнул бородой пират. – Настреляем две дюжины голубей. Будем есть жареную голубятину! Завтра мой корабль уплывёт из этого скверного городишка, выйдет в открытый океан, а я заставлю мазилку рисовать! На этом корабле я капитан! Завтра я скомандую: «Поднять паруса!..»
– А кто же будет их поднимать? – робко спросил Дырка.
– Матросы, конечно!
– М-матросы! Какие матросы? Где у нас матросы?
– Если я капитан, – ответил пират, – стало быть, матрос – это ты.
– Я не матрос! Я не умею поднимать паруса! Я слабенький! – заныл шпион.
– Ерунда! Пустяки! Я тебя научу! Конечно, ты слабоват. На моём корабле нет настоящей команды.
Вот бы нам сюда ещё одного разбойничка! – сказал капитан Буль-Буль.
На берегу раздался непонятный грохот. Разбойники выскочили на палубу. Веня Кашкин гнал урну к пристани Плавающего магазина. Урна гремела и звенела, подпрыгивала, стараясь удрать от Вени, как мяч от футболиста. Но Веня догонял урну и колотил её ногами. Веня порядком намял ей бока.
– Удар! – кричал Веня. – Ещё удар! Гол!
Вене стало даже весело. Гремит, шумит, и никто не ругает. Никого нет: все на празднике.
– Ах ты, разбойник!
Это на третьем этаже распахнулось окно, и сонная старушка выглянула наружу.
– Ты что же это делаешь?! Вот я тебе задам, разбойник ты этакий!
– Он разбойник! – воскликнул Дырка. – Вы слышали, капитан? Это разбойник! Нам как раз его не хватало. Он будет матросом! А я тоже хочу командовать!
Капитан Буль-Буль затряс бородой, выпятил грудь.
– Эй, уважаемый разбойник! Не хотите ли ступить на мой корабль? Я капитан корабля. Подойдите сюда!
– Кто? Я на корабль? – не веря своим ушам, спросил Веня.
– Конечно, вы! Прошу вас подняться на палубу!
Веня, зачарованный, подошёл к парапету. Перед ним, покачиваясь на речных волнах, стоял удивительный парусный корабль!
– Салют! – скомандовал капитан Буль-Буль. – Орудийный салют!
Это было совсем как в кино. Ударили пушки. Белый пороховой дым поднялся над мачтами. На третьем этаже моментально захлопнулось окошко.
– Ура! – кричал разбойник Дырка.
– Вот здорово! – засмеялся Веня Кашкин.
С корабля на берег положили узенький деревянный трап. Волны подогнали корабль к самому берегу. Веня спрыгнул на палубу. Сначала капитан обнял Веню, как старого друга, пощекотал его своей рыжей бородой. Потом шпион Дырка похлопал его по плечу.
– Здорово, дружище! – подмигнул пират. – Как делишки? Много ли награбил?
– Я? – удивился Веня. – Я не грабил…
– Рассказывай! Ха-ха-ха! Так мы тебе и поверили! Ты же разбойник! Скажи нам свою разбойничью кличку.
– Чего? Какую кличку?
– Ну, того… как тебя зовут?
– Меня зовут Веня.
– А я – капитан Буль-Буль.
– Вы, наверное, знаменитый капитан, – сказал Веня. – Я вас где-то видел.
– Конечно, я знаменитый! Хочешь плавать со мной по морям, по волнам? Лево руля, право руля?
– Хочу! – воскликнул Веня Кашкин. – Хочу лево руля! И право руля!
– Отлично! Беру тебя в свою банду… то есть команду. Вместе будем разбойничать! Стрелять, палить, грабить!
– Я не умею грабить, – сказал Веня.
– Хи-хи-хи, какой шутник! – засмеялся Дырка. – Неужели ты никогда не отбирал и не топил чужие кораблики?
– Ха-ха-ха! Мы тебя научим! – сказал пират. – У нас теперь настоящая команда! Мы с тобой братья-бездельники… тьфу… разбойники!
– Я не разбойник, – пролепетал ничего не понимающий Веня. – Я не хочу грабить!
Он только сейчас разглядел разбойничьи физиономии, кривые ножи, пистолеты. Вене стало страшно.
– Чего же ты хочешь?! – помрачнел пират.
– Я хочу плавать. По морям, по волнам…
– Плавать? Слышишь, Дырка, он хочет плавать! Лево руля, право руля! А ещё чего ты хочешь? – злорадно спросил капитан.
– Домой хочу! – всхлипнул Веня Кашкин.
– Измена! – рявкнул пират, – Измена! Бежать хочешь?! Повесить его на мачте, негодяя!
Капитан схватил верёвку, но Дырка зашептал ему на ухо:
– Не вешайте его, капитан. У нас не будет матроса.
Веня заревел от страха:
– Я ма-ме скажу!
– Га-га-га! – засмеялись разбойники. – Го-го-го!
– Мамочка! – вскрикнул Веня.
Он хотел прыгнуть на берег. Но разбойники схватили его, связали, втолкнули туда, где сидел Карандаш, и заперли на замок.
По набережной, гудя моторами, проехали грузовики с надписями на кузовах:
– Миленький Карандашик, – стал подлизываться Дырка. – Мы тебя очень и очень просим. Нарисуй нам для начала пирожное.
– Бочку вина! – потребовал пират. Как все настоящие пираты, про которых пишут в книжках, он любил пить вино. – Вина! У меня пересохло в горле!
– Я ничего не стану рисовать, – тихо, но твёрдо сказал Карандаш. – Вы погубили Самоделкина. Я умру, но рисовать не буду!
– Не будешь?! – нахмурился пират. – А вот я тебя стукну! Рисуй, тебе говорят! Ну-ка, живо!
Но маленький художник ничего не ответят. Он печально смотрел в корабельное окошко на тёмную воду, которой так боялся храбрый Самоделкин.
Как ни упрашивали разбойники, как ни грозили, Карандаш не сказал ни слова.
– Запереть его! Связать его! Пускай сидит голодный!
– А как же мы?
– Ерунда! – махнул бородой пират. – Настреляем две дюжины голубей. Будем есть жареную голубятину! Завтра мой корабль уплывёт из этого скверного городишка, выйдет в открытый океан, а я заставлю мазилку рисовать! На этом корабле я капитан! Завтра я скомандую: «Поднять паруса!..»
– А кто же будет их поднимать? – робко спросил Дырка.
– Матросы, конечно!
– М-матросы! Какие матросы? Где у нас матросы?
– Если я капитан, – ответил пират, – стало быть, матрос – это ты.
– Я не матрос! Я не умею поднимать паруса! Я слабенький! – заныл шпион.
– Ерунда! Пустяки! Я тебя научу! Конечно, ты слабоват. На моём корабле нет настоящей команды.
Вот бы нам сюда ещё одного разбойничка! – сказал капитан Буль-Буль.
На берегу раздался непонятный грохот. Разбойники выскочили на палубу. Веня Кашкин гнал урну к пристани Плавающего магазина. Урна гремела и звенела, подпрыгивала, стараясь удрать от Вени, как мяч от футболиста. Но Веня догонял урну и колотил её ногами. Веня порядком намял ей бока.
– Удар! – кричал Веня. – Ещё удар! Гол!
Вене стало даже весело. Гремит, шумит, и никто не ругает. Никого нет: все на празднике.
– Ах ты, разбойник!
Это на третьем этаже распахнулось окно, и сонная старушка выглянула наружу.
– Ты что же это делаешь?! Вот я тебе задам, разбойник ты этакий!
– Он разбойник! – воскликнул Дырка. – Вы слышали, капитан? Это разбойник! Нам как раз его не хватало. Он будет матросом! А я тоже хочу командовать!
Капитан Буль-Буль затряс бородой, выпятил грудь.
– Эй, уважаемый разбойник! Не хотите ли ступить на мой корабль? Я капитан корабля. Подойдите сюда!
– Кто? Я на корабль? – не веря своим ушам, спросил Веня.
– Конечно, вы! Прошу вас подняться на палубу!
Веня, зачарованный, подошёл к парапету. Перед ним, покачиваясь на речных волнах, стоял удивительный парусный корабль!
– Салют! – скомандовал капитан Буль-Буль. – Орудийный салют!
Это было совсем как в кино. Ударили пушки. Белый пороховой дым поднялся над мачтами. На третьем этаже моментально захлопнулось окошко.
– Ура! – кричал разбойник Дырка.
– Вот здорово! – засмеялся Веня Кашкин.
С корабля на берег положили узенький деревянный трап. Волны подогнали корабль к самому берегу. Веня спрыгнул на палубу. Сначала капитан обнял Веню, как старого друга, пощекотал его своей рыжей бородой. Потом шпион Дырка похлопал его по плечу.
– Здорово, дружище! – подмигнул пират. – Как делишки? Много ли награбил?
– Я? – удивился Веня. – Я не грабил…
– Рассказывай! Ха-ха-ха! Так мы тебе и поверили! Ты же разбойник! Скажи нам свою разбойничью кличку.
– Чего? Какую кличку?
– Ну, того… как тебя зовут?
– Меня зовут Веня.
– А я – капитан Буль-Буль.
– Вы, наверное, знаменитый капитан, – сказал Веня. – Я вас где-то видел.
– Конечно, я знаменитый! Хочешь плавать со мной по морям, по волнам? Лево руля, право руля?
– Хочу! – воскликнул Веня Кашкин. – Хочу лево руля! И право руля!
– Отлично! Беру тебя в свою банду… то есть команду. Вместе будем разбойничать! Стрелять, палить, грабить!
– Я не умею грабить, – сказал Веня.
– Хи-хи-хи, какой шутник! – засмеялся Дырка. – Неужели ты никогда не отбирал и не топил чужие кораблики?
– Ха-ха-ха! Мы тебя научим! – сказал пират. – У нас теперь настоящая команда! Мы с тобой братья-бездельники… тьфу… разбойники!
– Я не разбойник, – пролепетал ничего не понимающий Веня. – Я не хочу грабить!
Он только сейчас разглядел разбойничьи физиономии, кривые ножи, пистолеты. Вене стало страшно.
– Чего же ты хочешь?! – помрачнел пират.
– Я хочу плавать. По морям, по волнам…
– Плавать? Слышишь, Дырка, он хочет плавать! Лево руля, право руля! А ещё чего ты хочешь? – злорадно спросил капитан.
– Домой хочу! – всхлипнул Веня Кашкин.
Капитан схватил верёвку, но Дырка зашептал ему на ухо:
– Не вешайте его, капитан. У нас не будет матроса.
Веня заревел от страха:
– Я ма-ме скажу!
– Га-га-га! – засмеялись разбойники. – Го-го-го!
– Мамочка! – вскрикнул Веня.
Он хотел прыгнуть на берег. Но разбойники схватили его, связали, втолкнули туда, где сидел Карандаш, и заперли на замок.
По набережной, гудя моторами, проехали грузовики с надписями на кузовах:
Грузовики ехали на другой конец города. К площади Сталевара.«ДЛЯ МЕТАЛЛА».
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ, про Сталевара и варёные гвоздики
Ты видел, как варят кашу? Или картошку? Кашу можно варить. Её не очень трудно варить. А можно ли варить железные гвоздики? Так сварить, чтобы гвоздики стали жидкими? Это мы сейчас узнаем.
На дальнем конце города, на площади Сталевара, всю ночь работал большой завод. На этом заводе стояли огромные каменные печи.
Там горел такой жаркий, такой ослепительный огонь, что на него просто нельзя было смотреть. В этих печах варили металл. Он был горячий, как пламя, жидкий, как сметана. Он таял, как мороженое на плите.
К печи подошёл Сталевар. Так его называли потому, что он умел варить любую самую твёрдую сталь. Он поглядел на расплавленный металл через тёмное стёклышко и сказал:
На дальнем конце города, на площади Сталевара, всю ночь работал большой завод. На этом заводе стояли огромные каменные печи.
Там горел такой жаркий, такой ослепительный огонь, что на него просто нельзя было смотреть. В этих печах варили металл. Он был горячий, как пламя, жидкий, как сметана. Он таял, как мороженое на плите.
К печи подошёл Сталевар. Так его называли потому, что он умел варить любую самую твёрдую сталь. Он поглядел на расплавленный металл через тёмное стёклышко и сказал: