Прэтчетт Терри. Эрик

   - Ага. А еще можно посоветовать ему отправиться домой пешком, отозвался Ринсвинд.
   Портьера с шорохом отодвинулась в сторону.
   За ней оказалась женщина - пухлая, довольно симпатичная, хотя и слегка увядшая, в черном платье. На ее верхней губе проглядывался легкий намек на усики. Несколько детей разного роста пытались спрятаться у нее за спиной. Ринсвинд насчитал минимум семерых.
   - Кто это? - спросил Эрик.
   - Гм, - задумался Ринсвинд. - Я бы предположил, что это та самая Элинор Цортская.
   - Не валяй дурака, - прошептал Эрик. - Она выглядит, как моя мама. Элинор была гораздо моложе и...
   Тут голос его сорвался, и Эрик, чтобы внятно выразить свои мысли, сделал несколько волнообразных движений руками, обрисовывая соблазнительную фигуру женщины, - вот только нарисованная им женщина вряд ли смогла бы ходить.
   Ринсвинд постарался не встречаться глазами с сержантом.
   - Ага, - немного покраснев, сказал он. - Ну, ты понимаешь... Э-э... Ты абсолютно прав, но, в общем, осада ведь... по всяким разным причинам... несколько затянулась.
   - А это тут при чем? - возмутился Эрик. - Классики ни о каких детях не упоминали. Наоборот, они утверждают, что Элинор проводила все свое свободное время, бродя по башням Цорта и горько оплакивая потерянную любовь,
   - Ну, какие-то слезы наверняка были, - согласился Ринсвинд. - Только, согласись, всю жизнь плакать не будешь, а там, на этих башнях, должно быть, ветер и холодно...
   - Если долго бродить, точно простудишься, - кивнул сержант.
   Какое-то время Виндринссей задумчиво рассматривал женщину, а затем, поклонившись, спросил:
   - Думаю, тебе известно, зачем мы здесь, госпожа?
   - Если вы прикоснетесь к кому-нибудь из детей, я закричу, - отрезала Элинор.
   Совсем недавно Виндринссей продемонстрировал поразительные партизанские способности. Он так ловко проник во вражескую крепость... В общем, если бы заранее подготовленная, проработанная речь пропала зря, было бы очень обидно.
   - Прекрасная дева, - начал Виндринссей. - Мы пережили множество смертельных опасностей ради того, чтобы спасти твою красоту, вернуть тебя к твоим родным и... - голос его дрогнул, - и близким. Но... Э-э... По-моему, все это зря, да?
   - Ничего не могу поделать, - заявила Элинор. - Осада была ужасно долгой, а царь Мавзолей был так добр, и, кроме того, Эфеб мне всегда не нравился...
   - Но куда все подевались? Не считая тебя. Я имею в виду цортцев.
   - А сам-то как думаешь? Все на стенах, бросаются камнями.
   Виндринссей в отчаянии воздел руки.
   - Слушай, ты что, не могла черкнуть нам хотя бы пару слов? Ну, как-нибудь известить, мол, всем спасибо, все свободны. Пригласила бы на крестины, мы бы поняли намек.
   - Но... Мне показалось, вы так радовались возможности поразмяться... пожала плечами Элинор.
   Виндринссей повернулся и мрачным взглядом обвел покои.
   - Прекрасно, - объявил он. - Замечательно. Что и требовалось доказать. Нет проблем. О, мне так хотелось оставить свой дом и провести добрых десять лет, сидя в болоте с кучкой дубоголовых идиотов. А и правда, ведь важных дел у меня не было, подумаешь, маленькое царство - им и управлять-то почти не надо. Ну ладно... Думаю, нам пора откланяться. Клянусь богами, даже не знаю, как сообщить эту новость ребятам, - горько заметил он. - Я испорчу им такую замечательную развлекаловку. Скорее всего, они закатят обалденный банкет, посмеются над всей этой историей и напьются как свиньи, это будет в их стиле. - Он посмотрел на Ринсвинда с Эриком. - Ну и что будет дальше? Можете уже сказать. Вы наверняка это знаете.
   - Гм... - замялся Ринсвинд.
   - Город сгорит, - сообщил Эрик. - И его знаменитые бесконечные башни падут. А я их так и не увидел, - капризно добавил он.
   - И кто его подожжет? Наши? - осведомился Виндринссей.
   - По-моему, ваши, - ответил Эрик.
   - Они это могут, - вздохнул Виндринссей и снова повернулся к Элинор. Слышала? Наши парни - то есть мои парни - вот-вот сожгут город. Очень героический акт. А они все как один герои. Возможно, тебе стоит пойти с нами. В общем, бери детей, собирай манатки и сваливаем. Почему бы тебе не устроить для всей семьи выходной, а?
   Эрик притянул ухо Ринсвинда к своему рту и прошептал:
   - Это что, шутка? Не может быть, чтобы она в самом деле была той самой прекрасной Элинор. Ты просто водишь меня за нос!
   - С этими горячими женщинами всегда так, - отозвался Ринсвинд. - В тридцать пять |они уже ни на что не годятся.
   - Это все из-за макарон, - заметил сержант. - Но я читал, что она была самой прекрасной...
   - Ну да, - кивнул сержант. - Ты больше книжкам верь...
   - Это так называемая метафора, - быстро вмешался Ринсвинд. - Сам подумай, ну кто будет читать о войне, которая ведется из-за... из-за довольно приятной особы, умеренно привлекательной при хорошем освещении? А?
   Эрик чуть не плакал.
   - Но там говорилось, что ее лицо отправило в путь тысячу кораблей...
   - Еще одна метафора, - сказал Ринсвинд.
   - То есть враки, - объяснил добрый сержант.
   - Классикам нельзя верить, - добавил Ринсвинд. - Голые факты их не интересуют. Классики - это торговцы легендами. Виндринссей тем временем пытался убедить Элинор.
   - Ну хорошо, хорошо, - наконец развел руками он. - Если тебе так уж приперло, оставайся здесь. Мне-то какое дело? Ребята, собирайтесь, уходим. Рядовой Ахейос, ты чем там занимаешься?
   - Изображаю лошадь, сэр, - откликнулся солдат.
   - Он господин Бяка, - пояснил малыш, на голове которого красовался шлем рядового Ахейоса.
   - Ну что ж, когда закончишь изображать лошадь, отыщи нам масляную лампу. Я все колени отбил в этом тоннеле.
   Над Цортом ревело пламя. Небо затянула багровые облака.
   Ринсвинд и Эрик наблюдали за происходящим с расположенной возле пляжа скалы.
   - И вовсе эти башни не бесконечные, - заметил Эрик через какое-то время. - Я прекрасно вижу, где они заканчиваются.
   - Наверное, они имели в виду не тот конец, - предположил Ринсвинд и покраснел. Еще одна раскаленная докрасна башня рухнула в развалины города. - Но ты меня не слушай.
   Они снова замолкли и уставились на пожар.
   - Забавно получилось, - сказал Эрик, - И угораздило ж тебя споткнуться о Сундук, уронить лампу, а она как вспыхнет...
   - Да, - коротко отозвался Ринсвинд.
   - История всегда найдет способ свершиться по-своему.
   - Да.
   - Однако это было здорово - то, как твой сундук всех спас.
   - Да.
   - Малыши так обрадовались" когда им предложили прокатиться на нем.
   - Да.
   - В общем, все счастливы. Во всяком случае, похоже, враждующие стороны действительно были счастливы. Правда, никто не потрудился узнать мнение штатских, но их взгляды на военные действия всегда были крайне радикальны. А среди военных, по крайней мере военных определенного ранга, в большом количестве наблюдались похлопывание по спинам, рассказывание анекдотов и оживленный обмен щитами. Все сходились на том, что война удалась на славу, сами подумайте: громадные флотилии кораблей, долгая осада, деревянные кони и в заключение грандиозный пожар. Чертовски удачная война. Звуки довольного пения разносились по темному, как вино, морю.
   - Вы слышите? - фыркнул Виндринссей, выныривая из мрака, что окружал вытащенные на берег эфебские корабли. - Помяните мои слова, вот-вот все пятнадцать хоров затянут что-нибудь про центуриона, плывущего по реке. Сборище идиотов, у которых мозги в портупеях. - Он уселся на камень и с чувством изрек: - Козлы.
   - Слушай, а как Элинор объяснит все происшедшее своему дружку? спросил Эрик.
   - Как-нибудь объяснит, - откликнулся Виндринссей. - Обычно женщинам это удается.
   - Но она ведь вышла замуж. И у нее куча детей, - настаивал Эрик.
   Виндринссей пожал плечами.
   - Это был миг безумной страсти. - Он бросил на Ринсвинда проницательный взгляд. - Эй, демон, можно перекинуться с тобой словечком где-нибудь в спокойном месте?
   Виндринссей встал и повел волшебника к кораблям, тяжело ступая по мокрому песку. Виндринссея явно что-то тяготило.
   - Сегодня вечером, с отливом, я отплываю домой, - сообщил он. - Война кончилась, какой смысл продолжать болтаться здесь?
   - Хорошая мысль.
   - Ненавижу морские путешествия! - признался Виндринссей, пиная ногой ближайший корабль. - И всех этих идиотов, которые расхаживают вокруг и вопят: тяни то, опускай се, застопори это. А еще я страдаю от морской болезни.
   - Понимаю. Примерно так же я отношусь к высоте, - сочувственно отозвался Ринсвинд.
   Виндринссей снова пнул корабль, по-видимому пытаясь разрешить какую-то серьезную эмоциональную проблему.
   - Дело вот в чем.., - с несчастным видом продолжил он. - Ты случайно не знаешь, удастся ли мне добраться домой, а?
   - Что?
   - Тут всего несколько сотен миль, совсем рядом, правда? - настаивал Виндринссей, излучая беспокойство, словно оживший маяк.
   - Гм...
   Ринсвинд посмотрел Виндринссею в лицо. "Десять лет... - подумал он. И всякие жуткие приключения с крылатыми как их там морскими чудовищами. С другой стороны, много ли будет толку, если он все узнает?"
   - Можешь не сомневаться, домой ты вернешься, - наконец кивнул он. - По сути, ты этим и прославился. О том, как ты добирался домой, потом сложили настоящие легенды.
   - Пуф! - Виндринссей прислонился к корпусу корабля, снял с себя шлем и вытер лоб. - Честно признаюсь, ты снял с моей души тяжкий груз. Я боялся, что боги затаили на меня обиду.
   Ринсвинд промолчал.
   - Их злит, когда люди берут и выдумывают всякие штуковины типа деревянных коней и тоннелей, - пояснил Виндринссей. - Понимаешь, боги ярые приверженцы традиций. Они предпочитают, чтобы люди просто рубили друг друга в капусту. А я лишь хотел показать людям, что желаемого результата можно добиться куда более простым способом. Я думал, может, они чуть умнее станут...
   Где-то дальше вдоль побережья раздавались крепкие мужские голоса, громко распевающие:
   - ...По реке плывет центурион из крепости Гелиоделифилодельфибоскроментуево...
   - Но это не помогло, - сказал Ринсвинд.
   - Однако я хотя бы попытался, да?
   - Да.
   Виндринссей похлопал его по спине.
   - Выше нос. Хуже уже не будет, правда?
   Они зашли в воду, где среди темных волн стоял на якоре корабль Виндринссея. Полководец, провожаемый взглядом Ринсвинда, подплыл к деревянной лесенке и поднялся на борт. Через какое-то время корабль поднял весла - или опустил весла, или как там это называется, когда их просовывают в дырки в бортах, - и медленно вышел в гавань.
   Над водой разнеслись голоса:
   - Направь вот этот конец корабля, да, да, вот этот, который острый, вон в ту сторону, сержант.
   - Слушаюсь, сэр!
   - И не ори. Я тебе что, приказывал орать? И почему вы так любите драть глотки? Ладно, ты тут распоряжайся, а я пойду прилягу.
   Ринсвинд побрел по берегу обратно.
   - Беда в том, - рассуждал он, - что все мы испытываем надежды, говорим, что хуже не будет, ан нет "хуже" и "лучше", есть только "сейчас". И все идет, как идет. Но что толку говорить ему об этом? У него скоро и так будет забот полон рот.
   Эрик, вдруг оказавшийся за спиной у Ринсвинда, шмыгнул носом и заметил: - Это была самая грустная речь, что я когда-либо слышал.
   А эфебская и цортская армии продолжали горланить вокруг своих праздничных костров.
   - ...Вышел Ахилл на крыльцо...
   - Ну и ладно... - сказал Ринсвинд. - Пошли домой.
   - Кстати, ты не обращал внимание на забавное сходство между вами? Вы с ним очень похожи, - промолвил Эрик, когда они зашагали дальше по песку.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Переставь местами слоги в Виндринссее и получишь Ринсвинд. Кстати, в переводе с какого-то ныне мертвого языка это имя означает "Поднимающий Ветры".
   Ринсвинд удивленно воззрился на юношу.
   - Он что, мой предок?
   - Кто знает, - откликнулся Эрик.
   - Ого. Но имечко так себе, я бы предпочел, чтобы ты его больше не переводил. - Ринсвинд тщательно обдумал сообщенные Эриком факты. - Что ж, жаль, я не знал этого раньше. Иначе бы строго-настрого запретил этому Виндринссею вступать в брак. Не говоря уже о том, чтобы посещать Анк-Морпорк.
   - Анк-Морпорк, наверное, еще и не построили...
   Ринсвинд попробовал щелкнуть пальцами.
   Все опять завертелось.
   Астфгл откинулся на спинку кресла. Интересно, что за приключения ожидают этого Виидринссея?
   Дело в том, что боги и демоны живут вне времени и для них все происходит одновременно. Разумеется, это должно бы означать, что они знают обо всем, что произойдет, поскольку оно в некотором роде... уже произошло. На самом же деле они этого не знают. Реальность очень велика, и в ней происходит много всякого интересного, так что пытаться ухватить все факты разом - это все равно что пользоваться очень большим видеомагнитофоном, у которого нет кнопки "стоп" или счетчика ленты. Проще подождать и посмотреть, что будет.
   В один прекрасный день он, Астфгл, обязательно вернется к истории Виндринссея.
   Тогда как здесь и сейчас (насколько это возможно - использовать данные слова в области, расположенной вне пространства и времени) дела шли не лучшим образом. Эрик оказался более симпатичным, чем это было приемлемо. А еще он, похоже, изменил ход истории, хотя этого просто не могло быть, единственное, что можно сделать с ходом истории, - это его облегчить.
   В общем, необходимо было предпринять какие-то кардинальные меры. Сотворить что-нибудь по-настоящему душераздирающее.
   Правитель всея преисподней вдруг осознал, что дергает себя за усы.
   Основная проблема со щелканьем пальцами заключается в том, что никогда не знаешь, к чему это приведет...
   Вокруг Ринсвинда царила абсолютная чернота. Это было не просто отсутствие света. Это была темнота, которая наотрез отрицала саму возможность, что свет когда-либо существовал.
   Его ноги безвольно болтались. Похоже, он плавал в воздухе. И не хватало чего-то еще. Он никак не мог понять, чего именно.
   - Эй, Эрик, ты тут? - осмелился окликнуть он.
   Звонкий голос, раздавшийся где-то поблизости от него, ответил:
   - Да. А ты, демон, тут?
   - Д-да-а.
   - Где мы? Мы падаем?
   - Вряд ли, - возразил Ринсвинд, у которого был опыт в подобных вещах. - У нас в ушах не свистит ветер. Когда падаешь, в твоих ушах обязательно свистит ветер. Кроме того, перед глазами у тебя проносится вся твоя жизнь, а я пока что ничего знакомого не увидел.
   - Ринсвинд?
   - Да?
   - Знаешь, я вот говорю с тобой, открываю рот, а никаких звуков не доносится...
   - Ерунда, как такое может...
   Ринсвинд вдруг замолчал. Он говорил - и вместе с тем не говорил. Окружающий мир не слышал его. Но он же как-то общается с Эриком. Наверное, словам просто надоело использовать в качестве проводника эти ненадежные уши... Куда проще иметь дело напрямую с мозгом.
   - Возможно, это какая-то магия или что-то в том же духе, - предположил он. - Здесь нет воздуха. Поэтому и звука нет. Малюсенькие частички воздуха вроде как стукаются друг о друга, наподобие игральных шариков. Так и рождается звук.
   - Да ну? Обалдеть.
   - В общем, нас окружает абсолютная пустота, - продолжал Ринсвинд. Совершенное ничто. - Он немножко замялся, а потом сказал: - Для этого даже имеется какое-то специальное слово. Оно обозначает то, что ты получаешь, после того как ничего не осталось.
   - Ага, знаю. Ты имеешь в виду счет в трактире, - догадался Эрик.
   Какое-то время Ринсвинд обдумывал эту мысль. Вроде бы подходит.
   - Согласен, - наконец кивнул он. - Счет. В нем-то мы и оказались. Мы в абсолютном счете. В полном, совершенном, глубоком счете.
   Астфгл сходил с ума от ярости. В его распоряжении были заклинания, которые могли найти кого угодно где угодно и когда угодно, но этих людишек не было нигде и никогда. Только что он видел, как они идут по пляжу, и вдруг...
   Оставались только два места, где он еще не искал.
   К счастью, сначала он выбрал не то.
   - Хоть бы звездочки были... - сказал Эрик.
   - Во всем этом есть что-то очень странное, - заметил Ринсвинд. - В смысле, ты холод чувствуешь?
   - Нет.
   - Ну а тепло?
   - Нет. На самом деле я почти ничего не чувствую.
   - Нет ни тепла, ни холода, ни света, ни жары, ни воздуха, - подытожил Ринсвинд. - Только счет. И как давно мы здесь болтаемся?
   - Не знаю. Такое впечатление, что целую вечность, но...
   - Вот-вот. По-моему, времени тут тоже нет. В смысле, нормального времени. А не такого, которое отмечают люди по ходу дела.
   - Ну и ну, не ожидал встретить здесь кого-либо еще, - послышался чей-то голос рядом с ухом Ринсвинда.
   Этот голос отдавал театральностью, таким голосом очень хорошо... скажем, ныть, но, по крайней мере, в нем не было и следа угрозы. Ринсвинд развернулся.
   Перед ним в позе "лотоса" сидел какой-то человечек с крысиным лицом. Он с подозрением рассматривал Ринсвинда. За ухом человечка торчал карандаш.
   - Э-э. Привет, - поздоровался Ринсвинд. - Ты упомянул про "здесь". А где именно находится это самое "здесь"?
   - Нигде. В том-то все и дело.
   - Что, совсем нигде?
   - Пока - да.
   - Прекрасно, - вмешался Эрик. - А когда оно станет где-нибудь!
   - Трудно сказать, - ответил человечек. - Глядя на вас двоих и принимая во внимание всякие разные штуки, скорость метаболизма и все такое прочее, я бы предположил, что это место станет "где-нибудь", ну, плюс-минус примерно через пятьсот секунд. - Человечек начал разворачивать лежащий у него на коленях пакет. - Бутербродика не хотите? Пока ждем?
   - Что? Неужели я...
   В этот момент желудок Ринсвинда, который чувствовал, что если он позволит мозгу и дальше контролировать ситуацию, то рискует потерять инициативу, встрял в разговор и заставил Ринсвинда спросить:
   - А с чем?
   - А с чем бы ты хотел?
   - Извини, не понял?
   - Не крути. Просто скажи, какой бутерброд ты хочешь.
   - О-о? - Ринсвинд уставился на человечка во все глаза. - Ну, что ж, если у тебя есть бутерброд с яйцом и кресс-салатом...
   - Да будет яйцо и кресс-салат, типа того! - Человечек сунул руку в пакет и протянул Ринсвинду белый треугольник.
   - Обалдеть! - воскликнул Ринсвинд. - Какое совпадение!
   - Теперь все может начаться в любую минуту, - сообщил человечек. Вон... не то чтобы они уже разобрались с направлениями, о нет, только не они... в общем, вон там все произойдет.
   - Единственное, что я вижу, - это темнота, - пожаловался Эрик.
   - Не-а, ее ты тоже не видишь, - торжествующе возразил человечек. - Ты видишь только то, что бывает перед тем, как установится темнота, типа того. - Он бросил на еще-не-темноту нехороший взгляд. - Ну, давай, чего мы ждем-то?
   - Да, чего? - спросил Ринсвинд.
   - Всего.
   - Чего всего? - не унимался Ринсвинд.
   - Всего. Не всего чего-то. Вообще всего.
   Астфгл обвел взглядом клубящиеся облака газа. По крайней мере, он очутился там, где надо. Мимо конца вселенной трудно промахнуться.
   Последние несколько угольков мигнули и погасли. Пространство и время внезапно столкнулись - и схлопнулись.
   Астфгл кашлянул. В двадцати миллионах световых лет от своего дома чувствуешь себя ужасно одиноко.
   - Здесь есть кто-нибудь? - спросил он.
   - ДА.
   Голос прозвучал совсем рядом с его ухом. Даже правитель демонов может вздрогнуть.
   - В смысле, не считая тебя, - поправился Астфгл. - Ты кого-нибудь тут видел?
   - ДА.
   - Кого?
   - ВСЕХ.
   Астфгл вздохнул.
   - Хорошо, выразимся точнее. В последнее время тут никто не объявлялся?
   - НЕТ, ЗДЕСЬ ТЕПЕРЬ ОЧЕНЬ ТИХО, - ответил Смерть.
   - Проклятье!
   - ТЫ КОГО-ТО ИЩЕШЬ?
   - Я думал, здесь может появится некий тип по имени Ринсвинд, но... начал Астфгл. Глазницы Смерти полыхнули алым светом.
   - ВОЛШЕБНИК? - переспросил он.
   - Да нет, он дем...
   Астфгл умолк. На промежуток, который, если бы время еще существовало, был бы несколькими секундами, его обуяли жуткие подозрения.
   - Человек? - прорычал он.
   - НАЗВАТЬ ЕГО ТАК ОЗНАЧАЛО БЫ ДОПУСТИТЬ НЕКОТОРУЮ НАТЯЖКУ, НО В ШИРОКОМ СМЫСЛЕ ТЫ ПРАВ.
   - Будь я проклят! - воскликнул Астфгл.
   - МНЕ КАЖЕТСЯ, ТЫ УЖЕ ПРОКЛЯТ.
   Правитель демонов вытянул перед собой трясущуюся лапу. Нарастающая ярость восторжествовала над чувством стиля; его алые шелковые перчатки лопнули под натиском разворачивающихся когтей.
   А потом (не стоит гневаться рядом с типом, у которого в руках острая коса, - вдруг он примет твои слова на свой счет) Астфгл буркнул: "Прости, что потревожил тебя" -и исчез. И только оказавшись вне пределов крайне острого слуха Смерти, правитель демонов излил свою ярость в жутком вопле.
   На самом краю времени в наполненном сквозняками пространстве ничто развернулось во всем своем великолепии.
   Смерть ждал. Его пальцы легонько барабанили по рукоятке косы.
   Вокруг плескалась темнота. Даже бесконечность больше не существовала.
   Он попробовал просвистеть сквозь зубы несколько тактов непопулярных песенок, но свист его был тут же поглощен пустотой.
   Вечность закончилась. Весь песок ссыпался вниз. Великая гонка между энтропией и энергией завершилась, и фаворит все-таки вышел из нее победителем.
   Может, подточить косу?
   Нет.
   По правде говоря, незачем.
   Огромные разводы абсолютной пустоты простирались в то, что можно было бы назвать далью, - если бы существовала пространственно-временная система отсчета, которая могла бы придать словам типа "даль" разумный смысл.
   Похоже, делать было больше нечего.
   "МОЖЕТ, НА СЕГОДНЯ ХВАТИТ?" - подумал он.
   Смерть повернулся и хотел уже направиться прочь, но в этот самый миг до него донесся едва уловимый звук. По отношению к звуку в общем он являлся тем же, чем фотон является по отношению к свету, - он был столь слаб, что за гулом работающей вселенной его бы никто и не услышал.
   Это был хлопок, сопровождающий возникновение крохотного сгустка материи.
   Смерть подошел к точке, в которой появился этот сгусток, и внимательно пригляделся.
   И увидел обычную скрепку12.
   Что ж, какое-никакое, а начало.
   Раздался еще один хлопок, оставивший после себя небольшую белую рубашечную пуговицу, которая потихоньку вращалась в вакууме.
   Смерть слегка расслабился. Разумеется, потребуется некоторое время. Сначала - некая интерлюдия, а потом все будет усложняться и усложняться, пока не образуются газовые облака, галактики, планеты и континенты, не говоря уже о крошечных, похожих на штопор существах, извивающихся в затянутых слизью прудах и гадающих, стоит ли ради какой-то там чокнутой эволюции затевать возню с отращиванием плавников, ног и так далее. Но все уже началось, и ничто не могло остановить неумолимый процесс развития.
   От Смерти требовалось лишь немного терпения, но терпение было его коньком. Довольно скоро на свет появятся живые существа, которые будут развиваться как безумные, бегать, прыгать и веселиться под лучами новорожденного солнца. А также они будут уставать. Стареть.
   Смерть устроился поудобнее. Ничего, он подождет.
   Он им еще понадобится.
   Вселенная возникла.
   Любой космогонист скажет вам, что все самое интересное случается в первую пару минут, когда ничто сбивается в кучу и образует пространство и время, а потом появляется масса поистине крохотных черных дыр и так далее. А дальше - дело, ну, в общем... отделки. В принципе, все основное уже готово, если не считать микроволновок.
   В рождении вселенной есть какая-то дешевая привлекательность.
   - Слишком показушно, - фыркнул человечек. - Весь этот шум вовсе не обязателен. С тем же успехом это могло быть Большое Шипение. Ну, скажем, затрубили бы фанфары...
   - Гм? - отозвался Ринсвинд.
   - Да, а кроме того, если ты внимательно приглядывался, то мог заметить, что через две пикосекунды после начала все чуть было не пошло прахом. Тяп-ляп, набили тем, что под руку попалось, и можно выкидывать товар. Заработает - хорошо, а не заработает - ну и ладно. В наши дни все так делается. Никакого тебе мастерства. Вот когда я был пацаном, на создание вселенной уходили дни. Ею можно было гордиться. А сейчас ее собирают кое-как, закидывают в грузовик и увозят. И представляешь...
   - Нет, - слабо откликнулся Ринсвинд.
   - Материалы так и тащат! Находят поблизости кого-нибудь, кто был бы не прочь слегка расширить свою вселенную, и не успеешь оглянуться, как с твоей стройплощадки уже утянули кусок тверди и толкнули его где-нибудь в качестве пристройки.
   Ринсвинд таращился на человечка во все глаза.
   - Кстати... а кто ты такой?
   Человечек вытащил из-за уха карандаш и окинул задумчивым взглядом пространство вокруг волшебника.
   - Ну, я создаю всякие разные штуки, - ответил он.
   - Какие штуки?
   - Какие захочешь.
   - Ты - тот самый Создатель?
   Человечек жутко смутился.
   - Гм, и вовсе я не тот. Не тот самый. Просто создатель. Но крупных контрактов я не заключаю - ну, на звезды, газовые гиганты, пульсары и все прочее. Я, скорее, специализируюсь на, так сказать, заказной работе. - Он бросил взгляд, в котором читалась гордость вперемешку с вызовом, и признался: - Не хочу хвастаться, но даже деревья я делаю собственными руками. Вот оно, мастерство. На то, чтобы научиться делать деревья, нужны годы. Даже обычную елку ты просто так не вылепишь.
   - О-о, - произнес Ринсвинд.
   - И никого не приглашаю для окончательной доводки. Никаких субподрядчиков - вот мой девиз. Эти паршивцы вечно тянут, мол, подождите, мы очень заняты, нам еще звезды там-то и там-то устанавливать... Человечек вздохнул. - А вообще, люди думают, будто создать что-то - плевое дело. Достаточно пройти по воде и немножко помахать руками. Но все совершенно не так.
   - Правда?
   Человечек снова почесал нос.
   - Например, идеи для узора снежинок иссякают очень быстро.
   - О-о.
   - Пустяк, думаешь ты, подсуну незаметно пару одинаковых, никто ничего не заметит.
   - Правда?
   - О да. Их там миллиард триллионов квадрильонов, попробуй найди похожие. Но в этом-то и кроется профессионализм - нельзя идти на поводу у собственного лентяйства.