Прокофьева Софья Леонидовна. Глазастик и ключ-невидимка

   - Дядя Алёша... - Катя незаметно толкнула локтем волшебника Алёшу, указывая куда-то.
   Из-за угла дома вышла девочка, закутанная с головой в грубый платок и от этого похожая на скворечник на двух тонких ножках.
   - Девочка! - окликнул её волшебник Алёша.
   Девочка сделала несколько неуверенных шагов и остановилась.
   Её темные волосы какими-то грустными прядями лежали вдоль щёк. Серое платье, туго стянутое в талии пояском, падало до земли унылыми прямыми складками.
   У девочки было худенькое и бледное лицо. А глала такие громадные и глубокие, что в них было страшно смотреть.
   - Вы вашего кота привяжите, - негромко сказала девочка. - Это ещё маленький ветерок, а вот если прилетят большие ветры, он... улетит, улетит...
   Она так глубоко вздохнула, что у неё что-то зазвенело в груди.
   Вдруг девочка выпустила углы платка и тот сполз на землю. Она стояла худенькая, в длинном сером платье, растопырив руки, тонкие, как соломинки.
   Она глядела на снег позади волшебника Алёши с таким удивлением, что он тоже невольно оглянулся.
   - Следы... - прошептала девочка.
   - Ну и что? - не понял волшебник Алёша.
   - Какие глубокие... - девочка подошла поближе, присела на корточки и сунула тонкий пальчик в ямку на снегу.
   И только тут волшебник Алёша увидел, что девочка подошла к ним, не оставляя на снегу никаких следов. Снег,
   по которому она прошла, был свежий, непримятый, будто её
   ноги скользили по воздуху.
   Волшебник Алёша от удивления выпустил кота Ваську, и тот взмыл кверху с негодующим воплем.
   - Привяжите его скорее! Привяжите... - Девочка поспешно развязала свой поясок, протянула его волшебнику Алёше.
   - Только не за шею. Я вам не собака, учтите! - возмутился кот Васька, плавно покачиваясь в воздухе.
   Волшебник Алёша обвязал кота Ваську поперёк живота,
   стараясь, чтобы было и не туго и надёжно.
   Тем временем Катя подошла к девочке. Девочка удивлённо следила за каждым шагом Кати, за каждым отпечатком её ноги на снегу.
   - Меня Катя зовут. А тебя? - спросила Катя.
   - Меня? Глазастик, - ответила девочка.
   - Я почему-то так и думала. - Катя улыбнулась.
   - Что это? - воскликнула Глазастик.
   - Что? - переспросила Катя. - Ты о чём?
   - У тебя на губах, - попробовала объяснить девочка,
   как будто расцвёл цветок. На губах цветок... Я никогда не видела.
   Девочка робко протянула руку, тронула холодным пальчиком Катины губы.
   - Как это ты делаешь? Я так не могу.
   Катя вопросительно оглянулась на волшебника Алёшу.
   Тот, чуть нахмурившись, прислушивался к разговору девочек.
   - Это она про твою улыбку, - негромко сказал он.
   Странно. Похоже на то, что эта девочка не умеет улыбаться. Неужели?.. Девочка без улыбки...
   Между тем совсем стемнело. Крыши домов слились с небом, и, словно повисшие в бархатной пустоте, ярче засветились окрепшие огоньки свечей.
   - Какое у вас тут всё чудное, - не выдержала Катя.
   Ты в каком классе учишься?
   - Погоди, погоди, Катя, - мягко остановил её волшебник Алёша. Он к чему-то прислушивался. - Пока не надо лишних вопросов...
   Послышались голоса. Где-то в конце площади мелькнул и закачался свет. Шли с фонарями.
   - Это королевские сборщики улыбок, - поёжилась Глазастик. Она подняла со снега платок и вся закуталась в него.
   - Как? Как ты сказала? Сборщики улыбок? - словно не веря своим ушам, переспросил волшебник Алёша. Он оглянулся по сторонам. - Пожалуй, разумнее было бы...
   - Идёмте со мной. Идёмте... - быстро проговорила Глазастик.
   Она заспешила через площадь, маня их за собой.
   Глазастик ступала легко и неслышно. Маленький стоптанный башмак свалился с её ноги, и она нетерпеливо сунула в него ногу.
   Они свернули в переулок. Здесь дома были пониже,
   огоньки в окнах домов попадались не так часто.
   Мимо них прошёл бедно одетый человек с мешком за плечами. Он шёл, опустив голову, погружённый в мрачную задумчивость, и не заметил их.
   - Это продавец грустных игрушек, - на ходу объяснила Глазастик. - Его куклы плачут. А зверушки так жалобно пищат. Такие игрушки никто не покупает, а других он делать не может... Других не может...
   - Вот оно что... - пробормотал волшебник Алёша.
   Они дошли до конца переулка.
   - Следы! Смотрите! Какие глубокие! - послышались издалека приглушённые голоса.
   Среди голосов выделялся один резкий и повелительный:
   - Немедленно разузнать, чьи это следы!
   - Через забор... так мы быстрее, через забор... - лепетала Глазастик, убегая вперед. На снегу чернел её безобразный платок.
   Волшебник Алеша подсадил Катю, помог ей перелезть через забор, утыканный сверху железными остриями.
   Кот Васька плыл над ними ворчливым воздушным шариком.
   - Занесло нас неведомо куда, - раздражённо ворчал кот Васька. - И с чего это я летаю, если я вовсе не хочу летать?
   Снег пошёл ещё гуще. Снежинки, небывало крупные,
   слабо светились в темноте. С сухим шорохом устилали всё
   вокруг.
   Они прошли ешё немного, и вот навстречу им из мрака теплом и уютом зажглись окна низкого дома.
   Дверь распахнулась. На крыльцо выбежала женщина в пёстром платье с испуганным, расстроенным лицом.
   - Ох! Совести у тебя нет, - набросилась она на Глазастика. - Я тут извелась совсем. На улице ветер, а ты гуляешь.
   Одна! Ниточка все глаза иснлакала.
   Тут женщина увидела Катю и волшебника Алешу и умолкла, с удивлением глядя на них.
   - Тётушка Ох! Я, правда, не виновата, - принялась оправдываться Глазастик. - Я их встретила на площади. Вы только посмотрите, они совсем проваливаются в снег. Не могла же я... Не могла...
   Катя уже заметила, что Глазастик повторяет свои слова,
   как будто она своё собственное эхо. И звучало это как-то необычайно грустно.
   - Ох!.. - сказала женщина и посторонилась, пропуская в дверь волшебника Алёшу и Катю.
   Свет и тепло окутали вошедших.
   Навстречу им торопливо поднялась со скамьи тоненькая девушка с нежным, кротким лицом.
   Только тут Катя поняла, почему так светло в этой бедной комнате, освещённой однои-единственной свечой в медном подсвечнике, закапанном зелёным воском.
   Волосы девушки сами излучали свет.
   Они лились на плечи потоком чистого золота и падали вниз почти до земли, до грубых башмаков, похожих на ореховые скорлупки.
   Девушка так крепко обняла Глазастика, что та застонала.
   - Больше никогда... - проговорила девушка, отворачив1Я
   лицо.
   - Ниточка, правда, я не хотела... - виновато сказа 1а Глазастик. Потом, на площади был Вихрик. И он сказг д,
   что большие ветры улетели на море качать корабли... Кача ъ корабли...
   - Держись от них подальше, - не отпуская Глазастик",
   прошептала Ниточка. Её золотые волосы совсем закрыли девочку. - И нечего тебе болтать с Вихриком. Господи, ты стала такая лёгкая, легче перышка. Я боюсь...
   - Ох! Что нам ждать хорошего, - пробормотала тётушка Ох.
   Тётушка Ох поставила на стол глиняное блюдо с лепёшками. Потрогала Катины ледяные руки, посадила её поближе к печке.
   - Ох, не иначе, как девчонка простудилась, помяните моё слово, озабоченно покачала она головой.
   Коту Ваське налили миску молока. Он неохотно подошёл к миске, понюхал молоко, повёл носом и отошёл прочь.
   - Надо же! Совсем аппетит потерял, - пробормотал он.
   Случайный сквозняк влетел в приоткрывшуюся дверь, и кот Васька с отчаянным мяуканьем взмыл кверху. Он сделал круг под потолком и пристроился поближе к тёплой печной трубе.
   - Поспать, что ли, - меланхолично сказал кот Васька.
   Может, проснусь, а я уже не летаю, а хожу по земле, как все порядочные коты.
   Продолжая висеть в воздухе, кот Васька свернулся клубком, нос прикрыл кончиком хвоста, чтоб снились хорошие сны, вздохнул и задремал.
   Глядя на него. Катя не выдержала и улыбнулась.
   - Смотрите, да смотрите же! - пронзительно закричала Глазастик, указывая на Катю.
   Она протянула руку и осторожно тронула Катины губы.
   - Она улыбается, - тихо и недоуменно сказала Ниточка.
   - Значит, вот что такое улыбка! - сказала Глазастик.
   А то я всё слышу "улыбка", "улыбка", а никогда не видела.
   Я так не могу.
   - Смешно! - удивилась Катя. - Как это не можешь?
   Возьми да улыбнись.
   - Не могу. - Глазастик подняла на неё свои огромные глубокие глаза, в которые было страшно смотреть. - Я не могу улыбнуться. У меня нет улыбки... нет улыбки...
   - Как это нет улыбки? - ещё больше удивилась Катя.
   - Я тоже хотел бы знать, - нерешительно начал волшебник Алёша. - Как вы догадываетесь, мы прибыли сюда очень издалека. И, по правде говоря, я пока ровным счётом ничего не понимаю. Почему Глазастик не может улыбнуться? Кто Такие королевские сборщики улыбок?
   - Это они отобрали у нас улыбки! - вырвалось у Глазастика.
   - Прикуси язык, болтушка, - строго одёрнула её тётушка Ох и вдруг добавила, глядя на Глазастика взглядом, полным нежности: - Девочка моя, ты была совсем крошка, когда у тебя отобрали улыбку. А Главный Сборщик Улыбок...
   тут голос тётушки Ох упал до шёпота, - он... он умеет проникать повсюду. Он ходит ночами по городу и пробирается даже в наши сны. Он отнимает улыбки, которые нам снятся. И тогда...
   Тётушка Ох с тревогой посмотрела на Глазастика и замолчала.
   - Продолжайте, прошу вас, - попросил волшебник Алёша.
   - Не знаю, зачем нужны наши улыбки королю, - вздохнула тётушка Ох, но, видно, нужны зачем-то. Вот они и рыщут повсюду, эти сборщики улыбок. Это вовсе не больно.
   Только лёгкий укол в сердце, и ты больше уже не можешь улыбнуться. Беда только, что люди без улыбок уже не те,
   совсем не те. Ох, так меняются, что и не узнать! Ничего больше не хотят, ни о чём не мечтают. Они худеют, бледнеют, словно превращаются в собственную тень. От грусти они становятся такие лёгкие... А уж если отобрали улыбку во сне и она даже не может присниться...
   - Замолчи, замолчи. - Ниточка снова прижала к себе Глазастика. - Не говори об этом.
   - А мне уже всё равно... Всё... - Глазастик почти равнодушно опустила голову. Тени от длинных ресниц словно потекли по её щекам, делая её ещё бледнее, ещё печальней.
   Где-то далеко на городской башне сонно и гулко отбили полночь часы.
   Катя до того устала, что слова до неё доходили словно сквозь шум волн. Глаза слепили золотые волосы Ниточки,
   которые отражали и множили свет догорающей свечи.
   Катя сама не заметила, как, уткнувшись лицом в рукаВ
   волшебника Алёши, она задремала.
   - Что ж, утро вечера мудренее, утро вечера мудренее,
   как говорится в одной сказке, - сказал волшебник Алёша.
   Всё это надо хорошенько обдумать. Как вы считаете? О, несомненно!..
   Г л а в а 6
   ОБМАНУТЫЕ НАДЕЖДЫ.
   И ГЛАВНОЕ:
   ВОЛШЕБНИК АЛЁША
   ОТПРАВЛЯЕТСЯ ВО ДВОРЕЦ
   Катю разбудил чей-то пристальный взгляд.
   Катя открыла глаза. Над ней наклонилась Глазастик. При свете дня её лицо казалось голубоватым, как тающая льдинка.
   - Ты всё спишь и спишь, - тихо сказала она. - А мне так хочется с тобой поговорить. Поговорить...
   Катя села, спустила ноги на пол. Видно, она вчера так и уснула на лавке, а кто-то сунул ей под голову подушку,
   укрыл тёплым плащом.
   - Вот вроде бы и всё... - негромко сказала тётушка Ох и вздохнула.
   Она и волшебник Алёша сидели рядышком за столом и разговаривали.
   - Так, так, - задумчиво проговорил волшебник Алёша.
   Люди без улыбок... Как это раньше не приходило мне в голову? От грусти они становятся лёгкими. Оно и понятно - без улыбки нарушается сказочное притяжение. Но позвольте,
   позвольте, уважаемая тётушка Ох, как же в таком случае Придворные? Ведь они тоже остались без улыбок, насколько я понимаю.
   Тётушка Ох пожала плечами.
   - Ох! Да ведь они и прежде были угрюмые, неулыбчивые. По-настоящему, по-хорошему никогда и не улыбались.
   Отобрали у них улыбки, они и не заметили даже. Им что есть улыбка, что нет - всё равно. Разве станут они грустить изза такой малости? Верно, поэтому они и не улетают.
   Тётушка Ох печально и строго посмотрела на волшебника Алёшу:
   - Это у нас, у бедных людей, всего-то и было радости:
   посмеяться от души.
   - Пожалуй, вы правы, да, да... - Волшебник Алёша с сочувствием кивнул головой.
   - Мало нам этих бед, - вздохнула тётушка Ох, - а тут ещё печаль: пропал Трот, жених Ниточки. Что за парень был! А уж и искусник, второго такого не сыщешь. Но вот уже больше года мы ничего о нём не знаем.
   Ниточка порывисто отвернулась к окну, пряча лицо. Золотые волосы окутали её всю, и она стала похожа на маленький стожок золотого сена.
   - Мур-мяу! - подал голос кот Васька. Он потянулся, зевнул и открыл пронзительные зелёные глаза. - Впрочем, никакого мур, одно только мяу. И домой очень хочется, соскучился по родной крыше. Скоро мы домой, пушистый Алёша?
   - Скоро, скоро, - рассеянно ответил ему волшебник Алёша, погружённый в свои мысли."
   Глазастик встала на цыпочки, дотянулась до кота Васьки,
   осторожно потянула его вниз. Посадила на лавку, ласково погладила своей тонкой рукой, еле касаясь спинки.
   - Может, молочка попьёшь? - спросила она. Но кот Васька только сокрушённо вздохнул.
   - Дорогая, уважаемая тётушка Ох! Должен вам сообщить, что я прибыл сюда не с пустыми руками, - бодрым голосом начал волшебник Алёша и не без торжественности поставил на стол свой старый голубой термос. Заметив недоверчивый взгляд тётушки Ох, он добавил: - Не удивляйтесь.
   В этом сосуде у меня сидит кое-кто. Не будем пока уточнять,
   кто именно. Важно другое. Этот "кто" поможет нам справиться со всеми бедами, раздобудет отобранные улыбки.
   Я ничуть в этом не сомневаюсь. Более того. Это даже не составит для него особого труда!
   Волшебник Алёша поднял глаза, прикидывая расстояние от пола до потолка. Да, потолок низковат. Как бы джинн не стукнулся головой.
   Волшебник Алёша встал, положил руку на крышку термоса.
   - Катя и вы все! - сказал он. - Только, пожалуйста, не пугайтесь. Это вовсе не опасно. Воспринимайте это, ну, что ли, как игру воображения, фантазию, наконец. Словом, тут у меня - джинн!
   Волшебник Алёша отвинтил пластмассовую крышку. Ниточка обняла Глазастика, прижала её к себе. Тётушка Ох нахмурилась и скрестила руки на груди.
   Волшебник Алёша вытянул пробку и поспешно проговорил:
   - Джинн, осторожно, не стукнись головой! Эй!
   В тот же миг послышался громкий стук, треск, вопль боли и возмущения. Джинн, как и опасался волшебник Алёша, нетерпеливо вырвавшись из термоса, с размаху ударился головой о потолочную балку. Полосатая чалма свалилась на пол. Крепкая доска с трудом выдержала удар, откуда-то с крыши со звоном посыпались остроконечные голубые снежинки.
   - Какой нехороший... - прошептала Глазастик, раздвигав пряди опутавших её сверкающих волос.
   - О-о!.. - жалобно простонал джинн, согнувшись и схватившись руками за голову. - О, я несчастный и невезучий.
   Горе мне, горе! Я вдребезги разбил свою древнюю, многострадальную голову!
   - Ну ладно, ладно! Так уж сразу многострадальную и несчастную, добродушно сказал волшебник Алёша. - Вечно ты всё преувеличиваешь. Потри немножко, и пройдёт.
   Можно холодненького приложить. На вот, чалму надень.
   Джинн надел чалму на свою кудлатую голову.
   Он медленно оглянулся и замер, словно не веря своим глазам. Сначала на лице его появилось выражение недоумения, которое быстро сменилось растерянностью и, наконец,
   откровенным страхом.
   - О повелитель! - проговорил джинн дрожащим голосом. - Скажи, куда ты меня принёс? Что это? Ящик, коробка, старый сундук? Мне здесь тесно. Я не могу здесь даже разогнуться.
   - Хоть поздоровайся! - сконфузился волшебник Алёша, - Ну можно ли быть таким бестактным, даже если ты джинн?
   - Нам здесь будет плохо! - Джинн обежал глазами бедную комнату, деревянные лавки, простой струганый стол.
   О повелитель, где мы? Здесь нет ни лифта, ни водопровода.
   Даже нет электричества. Как же мы тут?
   - А ещё просился со мной, - огорчённо сказал волшебник Алёша. - Ещё говорил: "Сколько тысячелетий я мечтал об этом. Тосковал и так далее..."
   Глазастик выпуталась из золотых сетей, села рядом с Катей на лавку, тесно прижалась к ней. И Катя почувствовала её острый худой локоть, тонкий, как рыбья косточка. В её
   хрупкости было что-то пугающее.
   Джинн тем временем попятился в темноту, в угол, прижался к стене, исподлобья оглядывая всех вспыхивающими,
   как угли, глазами. От его частого, взволнованного дыхания кот Васька сорвался с лавки и плавно поплыл к потолку,
   перебирая в воздухе лапами и руля хвостом.
   - А я всё летаю и летаю! - печально сообщил кот Васька, делая круг над джинном.
   Джинн с нескрываемым ужасом проводил взглядом летящего кота Ваську.
   - Мне тут не нравится, - слабым голосом проговорил джинн. - Тут летают... О повелитель, прикажи ему опуститься. Не дело это, котам летать по воздуху.
   - Ну хватит, - решительно сказал волшебник Алёша.
   Мне надоело твоё нытьё. Мы сюда не в гости пришли. У нас здесь полно важных дел.
   - Важных дел?! - дрожащим голосом повторил джинн.
   Опомнись, о повелитель! По-моему, у нас только одно важное дело: поскорее вернуться домой, назад!
   - Ну нет! - Волшебник Алёша с трудом сдержал раздражение. - Об этом не может быть и речи. Возьми себя в руки.
   Нельзя так распускаться, быть таким малодушным. Ты говорил, что тебе здесь тесно, негде разогнуться? Ну так я тебя пошлю в королевский дворец!
   - Куда?! - обмирая от ужаса, прошептал джинн. - В королевский дворец?..
   - Ну да, - стараясь казаться спокойным и уверенным,
   продолжал волшебник Алёша. - Ты же сам говорил, что королевский дворец для тебя, как дом родной. Что ты, можно сказать, вырос на коврах, среди мраморных колонн. Твои же слова, разве не так?
   Джинн втянул голову в плечи и закрыл лицо корявыми ладонями.
   - Итак, о джинн, слушай и повинуйся! - повелительно проговорил волшебник Алёша. - Отправляйся в королевский дворец! Ты должен сначала узнать, а потом раздобыть...
   Но волшебник Алёша не успел договорить. Лицо джинна исказилось от страха, из груди вырвался стон отчаяния, и джинн неуклюже рухнул на пол перед волшебником Алёшей.
   Волосатыми ручищами он обхватил колени волшебника Алёши, так что тот пошатнулся и ухватился за стол.
   - О повелитель! - с мольбой простонал джинн. Он весь дрожал, и от этой дрожи звенело стекло в низком окне.
   Не посылай на верную гибель своего ничтожного слугу!
   Я ' хочу домой! Я хочу проехаться на такси, хочу снова услышать, как хлопнула дверь любимого лифта. Я ошибся, я всё забыл. Здесь, в сказке, мне всё чужое. Я... я ничего тут не понимаю. Почему они не улыбаются? Почему у неё светятся волосы? Так не бывает! Я здесь пропаду. Здесь каждый может меня обидеть, прихлопнуть, как жалкую муху. Я боюсь, мне страшно!
   - С таким настроением, конечно... Полный провал обеспечен. - Волшебник Алёша безнадёжно махнул рукой. - Ступай в термос, глаза бы мои на тебя не глядели. Нет, к помощи джинна надо прибегать только в самых крайних случаях.
   Как вы считаете? О, несомненно!..
   Джинн торопливо отвесил низкий поклон волшебнику Алёше.
   Он сложил руки над головой, очертания его огромного тела начали таять, становиться зыбкими, прозрачными.
   И скоро тонкой, чуть заметной струйкой он исчез в узком горлышке термоса.
   Волшебник Алёша устало опустился на лавку. Не будем скрывать, он был огорчён. Да что там говорить, он был совершенно растерян. Он так надеялся на помощь джинна. Было столько обещаний и какое разочарование! Что же теперь делать? Во всяком случае, надо поскорее убрать термос с джинном подальше, чтоб он не попался никому чужому на глаза...
   - Значит, придётся мне самому... - потирая лоб, пробормотал волшебник Алёша. - Да, да, самому пробраться во дворец. По правде говоря, я рассчитывал... Хотя, к сожалению,
   теперь совершенно безразлично, на что я рассчитывал. Впрочем, сожалеть о чём-либо теперь тоже совершенно бесполезно. Если бы я ещё не оставлял таких глубоких следов на снегу...
   - Ох! Если ты об этом, то я могу тебе помочь. - Тётушка Ох прервала поток его бессвязных мыслей. Она вытащила из-за печки крепкую метлу на длинной палке. - Попробуем обойтись без этого твоего... уж не знаю, как его и звать.
   Я пойду сзади и буду заметать твои следы на снегу. Никто ничего не заметит. Если только я правильно тебя поняла.
   - Уважаемая тётушка Ох, в высшей степени правильно, - обрадовался волшебник Алёша. - Я именно это имел в виду или что-нибудь подобное, в этом роде.
   Тётушка Ох с сомнением оглядела волшебника Алёшу,
   неодобрительно покачала головой.
   - Девочка моя, быстренько какой-нибудь плащ ему,
   сказала она Ниточке. И добавила с гордостью: - Она у нас лучшая швея в городе. Такая искусница. Случается, даже придворные заказывают ей плащи с золотым шитьём. А ей достаточно один свой волос вшить по краю, плащ так и блестит.
   Ниточка порылась в сундуке и достала тускло-серый бархатный плащ с тонко вышитой каймой из золотых снежинок по краю.
   - Посмотрите, а у меня как раз подходящая шляпа!
   К тому же с павлиньим пером, - сказал волшебник Алёша.
   А на кончике пера, вы только присмотритесь, как будто глаз.
   Можно даже подумать, что этот глаз всё время следит за нами. Вот и сейчас он глядит на термос с джинном!
   Волшебник Алёша накинул на плечи бархатный плащ, надел на голову чёрную шляпу с пером.
   - Что ж, по-моему, не плохо. Как вы считаете? О, несомненно! Волшебник Алёша, нагнувшись, глянул в маленькое тусклое зеркальце, висевшее на стене. - Катя, слышишь, никуда не уходи, жди меня здесь. И приглядывай за этим беднягой. - Он указал на кота Ваську. - Главное, чтобы он не крутился возле двери. А то какой-нибудь сквозняк его...
   - Ну, в добрый час! - озабоченно сказала тётушка Ох.
   Катя прижалась носом к стеклу, глядя на уходящего волшебника Алёшу.
   Тётушка Ох шла за ним по пятам и, круто взмахивая метлой, заметала его следы.
   Они дошли до конца переулка и скрылись из глаз.
   Глава 7
   НАОБОРОТ ПЕРВЫЙ
   И НАОБОРОТ ВТОРОЙ.
   И ГЛАВНОЕ:
   ГОЛУБОЙ ТЕРМОС
   В доме стало тихо. Ниточка вдела в иглу свой золотой волос, принялась за шитьё.
   Глазастик, притихнув, стояла у окна, в сером платье,
   туго стянутом в талии, худенькая, как шахматная фигурка.
   Пальцы её крепко ухватились за край подоконника. Катя уже заметила: Глазастик всё время за что-то держится, наверно, по печальной привычке.
   "Она боится... она боится улететь", - с замиранием сердца подумала Катя.
   - О чём ты думаешь? - робко спросила она Глазастика. - У тебя такое странное лицо сейчас. Будто ты видишь то, что никто не видит.
   - Я думаю, что скоро меня здесь не будет. Не будет...
   тихо сказала Глазастик и подняла на Катю свои печальные глаза, глубокие, как озёрная вода в тени.
   - А ты об этом не думай, - в тоске попросила Катя.
   Так только хуже.
   - Я стараюсь, покачала головой Глазастик. - Но бывают такие мысли. Их гонишь, а они сами думаются. Иногда я уже больше ничего не хочу, ничего не боюсь, только бы скорее...
   Ниточка бессильно уронила руки на колени. Тяжёлый алый плащ, который она вышивала, сполз на пол. Она с отчаянием посмотрела на Глазастика:
   - Так нельзя, родная моя. Даже я надеюсь... что Трот вернётся.
   - А я уж ни на что не надеюсь. Не надеюсь... - прошептала Глазастик.
   Послышалось пение и скрип полозьев. К дому подкатили нарядные сани. Сытые лошади гнули крутые шеи, под копытами их сахарно хрустели крупные розы-снежинки.
   С саней соскочили двое мужчин в дорогих плащах, в шляпах с перьями. Остановились, разглядывая но окна ушедшие в сугробы домики, словно сомневаясь, туда ли они попали.
   - Ой, они идут к нам! - с испугом воскликнула Глазастик. - А зачем?
   - Ты только тише, тише, ни словечка, - успела шепнуть Ниточка Кате.
   Вошли два человека, удивительно похожие друг на друга.
   Это были королевские сборщики улыбок Наоборот Первый и Наоборот Второй.
   Они были близнецами. Похожие друг на друга как две капли воды, они отличались удивительной несхожестью характеров. Наоборот Первый был слащав и сентиментален.
   Наоборот Второй - желчно-сварлив.
   - Отвратительная дыра, - проворчал Наоборот Второй и,
   казалось, даже пожелтел от раздражения. - Может ли здесь быть та, ради которой мы сюда приехали? Сомневаюсь!
   - Наоборот! - воскликнул Наоборот Первый. - Взгляни на эту девушку с золотыми волосами! Она трогательна и прелестна. Этот скромный дом только оттеняет её простодушие и красоту.
   - Какие замызганные девчонки! - Наоборот Второй брезгливо покосился на Катю и Глазастика. - Наверно, её
   сестры. Слишком много родни. Слишком много родни...
   - - Наоборот, очень милые сестрички, - возразил Наоборот Первый. Надеюсь, король их осчастливит и возьмёт в судомойки.
   - Впрочем, вот эта, пожалуй, скоро улетит, - с жестоким равнодушием заметил Наоборот Второй, указывая на Глазастика.
   - Наоборот! - нежно и ласково сказал Наоборот Первый. - Я уверен, что от счастья она станет чуть веселее, то есть чуть тяжелее, и не вздумает огорчать нас всякими капризами и глупостями... Собирайся, прелестное дитя, - обратился он к Ниточке. - Ты едешь с нами во дворец. Тебя пожелал увидеть сам король.
   - А можно мне не ехать? - робко спросила Ниточка.
   Мне что-то не хочется сегодня.
   , - Ах, как она ещё наивна! - Наоборот Первый в притворном восторге поднял глаза к потолку.
   - Наоборот, хитра и увёртлива, - проворчал Наоборот Второй.
   Ниточка дрожащими руками развязала передник, уронила его на пол, оправила косынку на плечах.
   - Никуда не выходите. Окна и двери держите на запоре, - ^шепнула она девочкам.
   Наоборот Первый тем временем, присвистывая, оглядел убогую комнату, грубые лавки, простой струганый стол.