Страница:
Все эти люди пели одну и ту же песнь, песнь всех песней. Языки различны, выражения различны, жесты различны, но содержание одно и то же.
Второй вопрос:
Есть ли такая возможность, сэр, чтобы, люди неправильно понимали вас?
Вы говорите о возможности? Все возможности, сэр! В лучшем случае они не поймут меня, в худшем — поймут меня неправильно. Это происходит каждодневно.
Как раз на днях я говорил о том, чтобы быть естественными и подлинными в ваших взаимоотношениях. Так один санньясин вне лагеря кинулся на другого санньясина, и они начали бить друг друга. Они думали, что это я сказал так: я сказал быть естественными. Они, должно быть, чувствовали гнев, они, должно быть, чувствовали антагонизм друг к другу — они, должно быть, носили в себе это.
Я сказал быть естественными, я сказал не беспокоиться о последствиях — вот они и дрались из-за женщины и держали друг друга за горло. А эта женщина сидела и наблюдала все это дело. Она, кажется, поняла лучше.
Есть все возможности к тому, что меня поймут неправильно. Эти слова опасны. То, что я говорю, подобно острому мечу. Если вы не будете очень бдительными, осознающими, вы отрежете голову себе или кому-нибудь еще. Это всегда было так. Иисус, и Лин-чи, и Бодхидхарма — все были поняты неправильно.
На самом деле дзэн стал привлекать такое внимание на Западе не потому, что люди поняли его, но потому, что он обладает величайшей возможностью к тому, чтобы быть понятым неправильно. Никакая другая религия не имеет такой большой возможности к этому. Дзэн имеет самые большие возможности. Вы можете очень легко понять дзэн неправильно, для этого не требуется большой разумности. Чтобы неправильно понять индуизм, будет нужна небольшая разумность; чтобы неправильно понять буддизм, потребуется немного большее непонимания; чтобы неправильно понять джайнизм, вам действительно нужно будет быть очень неразумными. Но неправильно понять дзэн ничего не стоит. Каждый способен неправильно понять его.
Лин-чи, основатель риндзай-дзэнав Японии, говорит: «Никакого усилия не требуется, не делайте ничего особого. Просто испражняйтесь, мочитесь, надевайте свою одежду, ешьте свою еду, а когда устанете, пойдите и лягте. Глупый может смеяться, но мудрый человек поймет. Тот, кто напрягает себя, определенно дурак». Сейчас поколение битников поняло это очень хорошо — все эти хиппи, йиппи и тому подобные. Они говорят, что занимаются своим делом, и Лин-чи говорит, что это способ.
Но вы не слышали другого высказывания Лин-чи, и это удача, что хиппи не знают его, иначе это было бы очень опасно. Другое высказывание таково: «На своем пути убей всякого, кого встретишь, убей Будду, убей своего Учителя, убей своих родителей и родственников. Только тогда освободишься». Это, определенно, открытое разрешение на убийство! Это большая удача, что хиппи не слышали об этом, ведь очень просто неправильно понять такое великое высказывание.
«Убей все, что встретишь на пути». Путь — это путь медитации. Когда вы вступаете на него и медитируете, убейте все, что выходит на этот путь. Не уклоняйтесь от этого. Ведь все, чему вы разрешите быть на пути, станет препятствием, помехой. Вы ищете пустоты, вы ищете состояния не-ума — а все, что разрешено, будет частью ума. Когда буддист сидит, Будда присутствует — Лин-чи был буддистом и поэтому знает. Если вы буддист и сидите в медитации, тогда все исчезает, за исключением Будды. Все уходит. А он остается в потрясающей славе, в великом свете, но и он также должен быть отброшен прочь с дороги. Иначе будет мешать на пути.
Индуист знает. Когда все остальное уже ушло, Кришна все еще присутствует, играя на своей флейте.
Рамакришна знал это хорошо. Когда все уходило и его ум становился почти — я говорю почти — пустым, Кали оставалась там. Он полюбил идею Кали так сильно, что ему было трудно оттолкнуть Кали прочь, невозможно. Даже думать об этом казалось кощунством. Оттолкнуть Кали прочь? Нет. Но это было препятствие. Когда он учился последнему шагу медитации у Тотапури, Тотапури сказал: «Ты должен убить эту Кали. Без этого не пойдет. Эта женщина — слишком большая помеха. Наберись смелости».
И Рамакришна закрыл глаза. Он хотел убить её, поскольку хорошо знал, что это единственное оставшееся препятствие. Но когда он закрыл свои глаза, он забыл. Женщина эта была так прекрасна — мать всей вселенной — она была так очаровательна. Он полностью забыл о Тотапури и обо всей той чепухе, которую тот говорил. А Тотапури сидел перед ним и знал, что он забыл, потому что его глаза наполнились слезами и он начал покачиваться и пританцовывать. И Тотапури сказал: «Стоп! Снова и снова ты делаешь то же самое!» И Рамакришна открыл глаза и сказал: «Это трудно, Учитель. Это очень трудно, это невозможно. Я могу убить свою мать, я могу убить своего отца, я могу убить свою жену, я могу убить себя, я могу убить вас — но Мать Кали? Сама эта идея просто исчезает, когда я закрываю глаза, и она здесь в свете, во всей своей славе. Сама идея исчезает. Я забываю снова и снова, простите меня».
Тогда Тотапури сказал: «Это последний раз, потому что я не могу оставаться здесь больше. Достаточно твоей глупости и твоей Кали». Он ринулся прочь. На улице он нашел кусок стекла и принес его обратно. И сказал: «Теперь закрой глаза. В тот момент, когда я почувствую, что у тебя появляются слезы и пришла Кали, я глубоко порежу тебе лоб этим куском стекла. Потечет кровь. Когда я разрежу твой лоб, вспомни, что ты должен разрубить Кали надвое». Рамакришна сказал: «Но как я разрежу её и чем?» Тотапури сказал: «Как ты разрежешь её и чем? Как ты создал Кали. Воображением. Если ты смог создать Кали своим воображением, то своим воображением создай меч. Или возьми тот меч, который несет Кали в свое руке. Позаимствуй и убей её!»
Учитель был тверд и грозил, что немедленно уйдет, если Рамакришна не последует его напутствию. Поэтому Рамакришна закрыл глаза и начал покачиваться. Тотапури разрезал его лоб так сильно, что шрам остался на всю его жизнь. Когда его лоб был разрезан, он вспомнил. В единственный момент смелости он взял меч из рук Кали и разрубил её надвое. Она распалась, одна часть в одну сторону, другая часть — в другую, и между ними двумя открылась пустота.
В течение шести дней Рамакришна был в самадхи.Когда после шести дней он открыл глаза, первыми словами, которые он произнес, были: «Последнее препятствие пало».
Вот о чем говорит Лин-чи — последнее препятствие. Поэтому он говорит: «На своем пути убей все, что встретишь. Убей Будду, убей своего Учителя, убей своих родителей и родственников, только тогда будешь свободен».
Но вы можете стать убийцами. Пожалуйста, не убивайте никого в воротах. Вы можете вынашивать эту идею много дней.
То, что я говорю здесь, нужно понять очень, очень деликатно, мягко. Вам не следует привносить в это свою глупость. В противном случае это не только не поможет вам, но разрушит вас. Истина опасна. Если вы не можете принять от нее помощь, она разрушает вас. Истина опасна, потому что она — потенция, она — энергия, она — огонь. Когда вы подходите близко к истине, вы играете с огнем. Если вы не будете бдительны, вы сгорите. Маленькая ошибка — и вы сгорите.
Когда Моисей увидел Бога на горе Синай, он совершил небольшую ошибку. Когда он увидел Бога, он, естественно, кинулся к нему. Но Бог закричал: «Подожди! Сбрось прочь свои башмаки. Это святая земля». Моисей забыл сбросить свои башмаки.
Теперь это просто символ. Евреи никогда не могли понять его смысл. Башмаки защищают ноги. Ваш ум — это башмак вашей души. Как башмаки защищают тело, так и ум защищает вашу душу. Евреи думали, что Бог беспокоится о башмаках. Какая чепуха! Вся земля — святая, потому что все наполнено Богом. Нет, он говорил не о башмаках; на самом деле он безразличен к башмакам. Вот почему мы не можем указать, где Бог, — куда указывать? Он повсюду. Даже если я укажу своим пальцем: вот Бог, — он также и в моем пальце.
Вы не можете указать, где Бог, нет. Башмаки — это символ. Как башмаки защищают тело, так и душа защищена умом. «Сбрось прочь свои башмаки» означает: «Сбрось прочь свой ум, Моисей. Не кидайся ко мне через ум, иначе ты сгоришь». Если вы кидаетесь к Богу через ум, это означает, что вы будете интерпретировать, вы будете вносить свои предубеждения, свои мысли. Естественно, вы промахнетесь.
Тогда Бог сказал: «Иди назад и скажи своим людям, что никто не смеет всходить на гору, пока я здесь. И скажи это особенно священникам, поскольку они могут попытаться прийти». Моисей спросил: «Но почему?» Бог ответил: «Если они придут, они сгорят, они сгорят полностью. Иди вниз и расскажи своим людям, что никто не смеет прийти. И особенно расскажи священникам, что им запрещено, поскольку они — самые нерелигиозные люди. Они притворщики. Они могут подумать, что, поскольку они священники, они могут быть необходимы, что, когда Бог здесь, они должны прийти, но они не могут видеть меня».
В старом Тибете есть высказывание, что, если вы видите Бога неподготовленными, вы умираете. Истина опасна. А то, что я даю вам здесь, — это истина, голая истина, обнаженная истина. Я не одеваю её никоим образом. Поэтому вы должны быть очень, очень осторожными. Ваша ответственность огромна. Если вы не можете понять, что я говорю, тогда, пожалуйста, знайте, что не понимаете; не интерпретируйте это по-своему. Держите свои башмаки снятыми, иначе очень возможно, что вы поймете неправильно, вы будете неправильно интерпретировать. Тогда вся ваша жизнь пойдет в неправильном направлении.
Идите очень осторожно и предусмотрительно. Вы на святой земле.
Третий вопрос:
Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить.
Даже если вы знаете вопрос, ответ не может быть дан вам. А когда вы даже не знаете вопроса, это становится еще более невозможным.
На какой вопрос может быть дан ответ? Если бы ответов было достаточно, то все вопросы исчезли бы давным-давно. Но не исчез ни единый вопрос. На самом деле каждый ответ создает еще вопросы. Нет ответа, способного рассеять вопросы; каждый ответ создает еще десять вопросов. У человечества сейчас больше вопросов, чем когда бы то ни было; пять тысяч лет раздумий создали миллионы вопросов, и ни единая проблема не разрешена. Вот вся история философии.
Бертран Рассел написал в своих мемуарах: «Когда я был молодым и ходил в университет, я начал изучать философию с мыслью, что она ответит на мои вопросы. Но когда я вышел из университета, я начал смеяться над всей нелепостью этого — ведь все мои старые вопросы остались теми же самыми. Они стали более сложными, это правда, но они остались теми же самыми. И из университета я вынес на миллион больше вопросов. Ни на один вопрос не было ответа, но появился миллион новых».
Никакой ответ невозможен, потому что на самом деле вопрос — это не вопрос. Когда есть вопрос, вы можете прочувствовать его правильно или неправильно; когда есть вопрос, это просто показывает, что в вашем сознании есть некоторая преграда. Дело не в вопросе, дело в этой преграде. Преграда показывает, что вы не течете так, как должны были бы течь, что что-то идет неправильно. Это не вопрос всего лишь, это вопрос энергии, идущей неправильно. Что-то упущено в вашей жизни, что-то необходимое, необходимое очень сильно, и вы находите это ощупью, но не можете назвать его или сказать, что это такое. Вот в чем ситуация.
Вы говорите: «Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить».На самом деле даже те, кто задает так много вопросов, не знают, что они спрашивают. Вот почему вы снова, и снова, и снова продолжаете спрашивать, но все еще чувствуете, что еще не задали правильного вопроса.
Великая, чувствительная душа, Гертруда Штейн, была при смерти. Внезапно она открыла глаза и сказала друзьям, бывшим рядом: «Каков ответ?» Они были озадачены, потому что она не задавала никаких вопросов. Кто-то сказал: «Но в чем вопрос? Вы не задали никакого вопроса». Она открыла глаза снова и сказала: «Ну, хорошо, каков вопрос?» И затем она умерла.
И мы не знаем, что было в её сердце.
Да, это ситуация человека: вы не знаете вопроса, вы не знаете ответа, вы не знаете точно, что хотите спросить. Вы продолжаете спрашивать многие вещи, и многие ответы даются вам, но не подходит ни один ответ, потому что на самом деле вопрос не был еще задан.
Кто-то спрашивает: «Что есть Бог?», но это не настоящий вопрос. Если вы не знаете самого себя, как вы можете предполагать знание Бога? Кто-то спрашивает: «Кто создал мир?» Но это же бессмысленно. Вы даже не знаете, как вы сами начали существовать, что же говорить о мире? Сначала попытайтесь разрешить свою собственную тайну. Столкнитесь с ней.
Итак, основной вопрос всех вопросов: «Кто есть я?» Как ответить на него? Может ли кто-то другой ответить на него за вас? Это невозможно. Как я могу сказать, кто вы? Если вы сами не можете сказать этого, как я могу сказать, кто вы? Все, что я скажу, снова будет информацией из головы.
Я могу сказать, что вы Бог, и вы будете нести идею, что вы Бог, но снова и снова вы будете ощущать, что это не так: кто-то оскорбляет вас, и Бог начинает очень гневаться. Тогда вы чувствуете: « Что же я за Бог?» Кто-то берет вашу женщину, и вы хотите убить его, и тогда вы думаете: «Что же я за Бог?» Вы видите красивую женщину, проходящую мимо, и вожделение возникает в вас, и вы говорите: «Что же я за Бог?» Потом вы видите автомобиль и хотите иметь такой же, и вы думаете: «Что же я за Бог? Я страстно желаю автомобиль!» Есть так много маленьких вещей, очень маленьких вещей, таких маленьких, что вы чувствуете смущение, когда вынуждены говорить о них. Они очень малы: в вашей еде недостаточно соли, и Бог взбешен; чай холодный, и Бог бросает чашку и чайник, все на пол, и впадает в безумие.
Теперь проблема возникает из-за того, что Будда, Иисус, Кришна и я — мы все говорим: «Вы есть Бог». Ответ правильный, но вы не в той стадии, чтобы понять его. Вы не готовы к нему.
Чем больше вы вглядываетесь в себя, тем больше вы чувствуете себя скорее собакой, чем Богом. Вас просто озадачивают те великие вещи, которые были сказаны о вас. Они были сказаны о вас? Эти пророки Упанишад, они говорят, что вы Брахма. Вы? Что, эти люди сошли с ума: говорить такие вещи и не знать, о чем они говорят? Вы и Брахма? Невозможно. Вы не воспринимаете этого, вы не можете воспринять, это невозможно. Отсюда следует, что вы созданы Богом в вашем собственном образе. Библия говорит, что Бог создал человека по своему подобию, но истина как раз противоположна. Вы не можете довериться идее, что Бог создал вас по своему подобию, потому что это создаст много трудностей в вашей жизни. Итак, это вы создали Бога по своему подобию.
Если вы пойдете и посмотрите на ваших Богов... посмотрите на еврейского Бога. Еврейский Бог сказал: «Я очень ревнив». Как прекрасно. Это похоже на Бога, сотворенного человеком. Еврейский Бог сказал: «Я очень ревнивый Бог. Если вы не последуете за мной, я уничтожу вас, я брошу вас в ад. И не поклоняйтесь другим Богам. Я — единственный Бог». И мусульманский Бог, и христианский Бог очень ревнивы. «Уничтожьте всех других Богов. Я — единственный Бог». Это выглядит очень по-человечески, это не выглядит по-божьи. Бог кажется большим политиком, он не кажется очень религиозным. Он не может допустить других богов? Бог должен был бы быть более несерьезным, более игривым.
Индуисты имеют игривых Богов, но когда вы посмотрите на играющих индуистских Богов, вы найдете человеческие лица. Брахма создал мир, и создал первую женщину, и влюбился в нее — свою собственную дочь, — и стал преследовать её. Сам индуистский Бог! Он более похож на индуса, чем на Бога. Преследовать свою собственную дочь! И дочь, естественно, очень сильно испугалась. Она начала убегать, прятать себя в различных формах. Она превратилась в корову, и Бог стал быком — ну, точно индуистский Бог! Когда женщина становится коровой, Бог становится быком. И она пробует все формы — вот так были созданы все животные. Она становится сукой, и Бог становится псом. Это кажется более человеческой идеей. Чем думать, что вы — Бог, вам бы лучше думать, что Бог есть человек.
Если вы посмотрите на индуистских Богов, вы увидите, что они очень сильно испуганы. Сидя на небесах, Индра всегда испуган. Если некоторый бедный ришиначинает глубоко медитировать, то его трон начинает шататься. Он очень сильно пугается. Он посылает красивых девушек, чтобы испортить этого риши. А ришиничего не сделал, он просто медитировал, но Индра посылает красивых девушек, чтобы испортить его. Он боится за свое положение. Если этот ришидостигнет предельного, он может стать следующим Индрой или может заявить права на царство Индры. Эти Боги очень ревнивы, очень обыкновенны.
Если вы посмотрите на индуистские Пураны,вы удивитесь. Эти истории кажутся историями о человеке, а вовсе не о Боге.
Брахма и Вишну как-то раз отправились повидаться с Шивой. Была одна проблема. Прежде всего, проблем не должно быть в мире Бога... но вот все же было некоторое затруднение. Некоторая политическая партия создала проблему, и они не могли сообразить, что же им делать. Асуры,дьяволы, противоположная политическая партия, всегда создавала Богам затруднения.
Итак, Брахма и Вишну пошли к Шиве, поскольку тот мог помочь. Это был опасный парень. Это все равно, как политики отправились к хулигану, когда не смогли управиться сами! Этот Шива — Бог смерти. Он опасен. И у него очень опасная компания — призраки, и всякого рода Вельзевулы, и дьяволы, и сатиры. Они все — его ученики. Поэтому он мог потребоваться. Он требовался всякий раз, когда возникала реальная проблема.
Они пошли повидаться с ним. Стража пыталась остановить их, но никто хорошо не обращается со стражей. Вы? - нет, никто нет. Они оттолкнули стражу прочь. Они сказали: «Кришна, держись в стороне. Это срочно, это крайняя необходимость». Они оттолкнули стражу и вошли, ворвались внутрь. Шива занимался любовью с Парвати. Это было не очень вежливо с их стороны врываться, но проблема была такова, что они не заботились о манерах. Они встали там, но Шива есть Шива, он не обратил на них никакого внимания. Они стояли, а он сказал: «Хорошо, стойте». Часы проходили, а он продолжал заниматься и заниматься любовью, им надоело и они сказали: «Прекрати!» Но Шива не слушал. Парвати была очень смущена. Она закрыла глаза... с тех пор все женщины занимаются любовью с закрытыми глазами. Шива был так занят делом, что даже не осознавал, что кто-то стоит рядом.
Вишну и Брахма чувствовали себя очень оскорбленными. Это была большая обида. Поэтому они прокляли Шиву: отныне и навсегда его будут вспоминать по его сексуальности, отсюда лингаи йони— символы Шивы. Лингаи йони— это мужской и женский половые органы. Они стали символами Шивы.
Все это очень человеческие истории. Можете ли вы исправиться благодаря ним? Это невозможно. Это очень человеческие истории. Слишком человеческие, все слишком человеческое. Чем думать, что вы — Бог, правильнее считать, что вы создали Богов по собственному образу. Нет, если я говорю, что вы Бог, этот ответ не поможет — вы должны найти свой собственный ответ.
Вопрос относится к существованию; вам нужен будет ответ, относящийся к существованию. Вопрос исходит из вашего бытия. Только из вашего бытия может исходить настоящий ответ. Вы должны будете пройти глубоко внутрь себя. Прежде спросите: «Кто я?» Спрашивайте: «Кто я? Кто я? Кто я?» Пусть этот вопрос проникнет во все фибры и клеточки вашего тела и вашего ума. Пусть все ваше тело-ум вибрирует этим вопросом: «Кто я?» Это займет месяцы, иногда годы, но это стоит того. Пусть все ваше существо вибрирует с одним вопросом: «Кто я?» Пусть этот вопрос проникнет так глубоко, что в любом случае, что бы вы ни делали, он вибрировал бы глубоко внутри: «Кто я? Кто я?» Мало-помалу вопрос этот перестанет быть словесным, будет просто ощущением — «Кто я?» — без слов, без этих слов: «Кто я?» Это будет просто след вопроса в вашем существе, просто вопрошание, поиск.
И тогда однажды, когда ваше существо настолько наполнится этим вопросом, что станет вопросительным знаком, придет ответ. Ответ не будет словесным, это не будет чье-то высказывание: «Послушай, Тушита», — этот вопрос от Тушиты, — «Послушай, Тушита». Никто не скажет этого. Внезапно что-то разовьется, как развивается семя, как открывается бутон. И вы наполнитесь ароматом. Когда вы откроете глаза, все вопросы окажутся исчезнувшими, все проблемы окажутся исчезнувшими. Тогда вы будете жить жизнью без проблем. И только тогда вы будете жить, только тогда вы будете. Тогда все — благословение. Каждое дыхание — блаженство, и все, все — нирвана,все — Бог.
Вот что должно быть глубоко в вас, Тушита. Вы спрашиваете: «Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить».Это хорошо, что вы не знаете, потому что, если вы знаете вопрос, он обязательно будет неправильным. Это вопрос. Не используйте его как вопрос, потому что ответ не приходит извне, ответ спрятан в самом вопросе. Вопрос — это семя, внешняя оболочка ответа, а ответ — дерево, спрятанное в семени. Примите вопрос как семя и станьте для него почвой. «Черепная» почва подойдет, ваша голова станет почвой — это то, что я называю «черепной» почвой. Только один вопрос, только один вопрос, только один вопрос — вы пропитаетесь этим вопросом. И эта пропитанность станет такой глубокой, что вы не сможете забыть его ни на мгновение. Даже когда вы спите, он будет с вами. Даже во сне, в ваших сновидениях, будет продолжаться вопрос: «Кто я?» Не столько в словах, запомните, — я снова повторяю, не столько в словах, — но сам вопрос будет в вас: «Кто я?» — пульсирующий, текущий, движущийся, движущийся все глубже, глубже, глубже. И однажды он достигнет самой сердцевины, он ударит в ваше сердце, во внутреннее пространство, в пространство сердца. И тогда что-то откроется.
Если вы сможете спросить правильно внутри вашего существа, то вы придете к правильному ответу. И этот единственный ответ — ответ, к которому вы приходите сами.
Четвертый вопрос:
Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро? Поскольку ничто не приносит удовольствия или неудовольствия, не прекратить ли мне контакт с вами и вашей любовью, никогда более не надевая оранжевое и мала?
Прежде всего, вы спрашиваете: «Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро?»Это показывает, что вы не испытали соприкосновения. Я коснулся вас, но вы не испытали соприкосновения — ведь те, кто испытал соприкосновение, вовсе не хотят пройти через это. Спросите Тару. Она скажет, что не хочет никакой нирваны.
Если это вопрос выбора между просветлением и мной, то те, кто испытал соприкосновение, выберут меня. И вследствие этого выбора они станут просветленными. Если вы все же выбираете просветление вместо меня, вы не достигнете его, по крайней мере, через меня. Вы не достигнете его.
Вы так спешите, что вы еще не испытали соприкосновения. Вы просто жадный.
Этот человек принял санньясу лишь неделю назад. Вы слишком сильно спешите. Вы не понимаете, что говорите. Вы не понимаете, что ищете. Вы не понимаете, где вы. Вы не понимаете, кому говорите.
Вы говорите: «Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро?»Если бы вы испытали соприкосновение, вы захотели бы остаться в этом самом водовороте навсегда. Вы не захотели бы выходить из него. Если бы вы испытали соприкосновение, вы влюбились бы. Кто хочет выйти из любви? Если вы хотите выйти из этого, то это просто означает, что вы не влюблены совсем. Вы просто хотите пройти через это, так чтобы вы могли что-нибудь выиграть. Вы не санньясин. Вы приняли санньясу, но вы не санньясин. У вас лишь оранжевые одежды и мала и больше ничего. Ваше сердце осталось неокрашенным. А когда сердце не окрашено, держите ли вы оранжевое и мала или нет, не имеет значения. Даже если вы держите их, вы не пребываете в контакте со мной. Поэтому отбрасывание их не имеет значения. Вы можете отбросить их.
Я не скажу этого так легко другим, если увижу, что их сердца окрашены, окрасились в мои цвета. Я не скажу им легко: «Отбросьте свою мала и одежды». Я не скажу этого вовсе. Но вам я могу сказать это, потому что вы лишь имеете мала и одежды и больше ничего. Упущен «плюс» — отсюда и этот вопрос.
И вы спрашиваете: «Поскольку ничто не приносит удовольствия или неудовольствия, не прекратить ли мне контакт с вашей любовью...»Вы уже вне контакта. Вы думаете, что, просто пребывая здесь, вы находитесь в контакте? Вы думаете, что, слушая меня в течение четырех или пяти дней, вы находитесь в контакте? Вы думаете, что, просто дыша в медитации и слегка подпрыгивая, вы находитесь в контакте? Тогда вы ничего не понимаете. Контакт требует времени. Контакт требует вашей отдачи, нуждается в вашем самоотречении. Если вы не отдались мне, какой может быть контакт?
Второй вопрос:
Есть ли такая возможность, сэр, чтобы, люди неправильно понимали вас?
Вы говорите о возможности? Все возможности, сэр! В лучшем случае они не поймут меня, в худшем — поймут меня неправильно. Это происходит каждодневно.
Как раз на днях я говорил о том, чтобы быть естественными и подлинными в ваших взаимоотношениях. Так один санньясин вне лагеря кинулся на другого санньясина, и они начали бить друг друга. Они думали, что это я сказал так: я сказал быть естественными. Они, должно быть, чувствовали гнев, они, должно быть, чувствовали антагонизм друг к другу — они, должно быть, носили в себе это.
Я сказал быть естественными, я сказал не беспокоиться о последствиях — вот они и дрались из-за женщины и держали друг друга за горло. А эта женщина сидела и наблюдала все это дело. Она, кажется, поняла лучше.
Есть все возможности к тому, что меня поймут неправильно. Эти слова опасны. То, что я говорю, подобно острому мечу. Если вы не будете очень бдительными, осознающими, вы отрежете голову себе или кому-нибудь еще. Это всегда было так. Иисус, и Лин-чи, и Бодхидхарма — все были поняты неправильно.
На самом деле дзэн стал привлекать такое внимание на Западе не потому, что люди поняли его, но потому, что он обладает величайшей возможностью к тому, чтобы быть понятым неправильно. Никакая другая религия не имеет такой большой возможности к этому. Дзэн имеет самые большие возможности. Вы можете очень легко понять дзэн неправильно, для этого не требуется большой разумности. Чтобы неправильно понять индуизм, будет нужна небольшая разумность; чтобы неправильно понять буддизм, потребуется немного большее непонимания; чтобы неправильно понять джайнизм, вам действительно нужно будет быть очень неразумными. Но неправильно понять дзэн ничего не стоит. Каждый способен неправильно понять его.
Лин-чи, основатель риндзай-дзэнав Японии, говорит: «Никакого усилия не требуется, не делайте ничего особого. Просто испражняйтесь, мочитесь, надевайте свою одежду, ешьте свою еду, а когда устанете, пойдите и лягте. Глупый может смеяться, но мудрый человек поймет. Тот, кто напрягает себя, определенно дурак». Сейчас поколение битников поняло это очень хорошо — все эти хиппи, йиппи и тому подобные. Они говорят, что занимаются своим делом, и Лин-чи говорит, что это способ.
Но вы не слышали другого высказывания Лин-чи, и это удача, что хиппи не знают его, иначе это было бы очень опасно. Другое высказывание таково: «На своем пути убей всякого, кого встретишь, убей Будду, убей своего Учителя, убей своих родителей и родственников. Только тогда освободишься». Это, определенно, открытое разрешение на убийство! Это большая удача, что хиппи не слышали об этом, ведь очень просто неправильно понять такое великое высказывание.
«Убей все, что встретишь на пути». Путь — это путь медитации. Когда вы вступаете на него и медитируете, убейте все, что выходит на этот путь. Не уклоняйтесь от этого. Ведь все, чему вы разрешите быть на пути, станет препятствием, помехой. Вы ищете пустоты, вы ищете состояния не-ума — а все, что разрешено, будет частью ума. Когда буддист сидит, Будда присутствует — Лин-чи был буддистом и поэтому знает. Если вы буддист и сидите в медитации, тогда все исчезает, за исключением Будды. Все уходит. А он остается в потрясающей славе, в великом свете, но и он также должен быть отброшен прочь с дороги. Иначе будет мешать на пути.
Индуист знает. Когда все остальное уже ушло, Кришна все еще присутствует, играя на своей флейте.
Рамакришна знал это хорошо. Когда все уходило и его ум становился почти — я говорю почти — пустым, Кали оставалась там. Он полюбил идею Кали так сильно, что ему было трудно оттолкнуть Кали прочь, невозможно. Даже думать об этом казалось кощунством. Оттолкнуть Кали прочь? Нет. Но это было препятствие. Когда он учился последнему шагу медитации у Тотапури, Тотапури сказал: «Ты должен убить эту Кали. Без этого не пойдет. Эта женщина — слишком большая помеха. Наберись смелости».
И Рамакришна закрыл глаза. Он хотел убить её, поскольку хорошо знал, что это единственное оставшееся препятствие. Но когда он закрыл свои глаза, он забыл. Женщина эта была так прекрасна — мать всей вселенной — она была так очаровательна. Он полностью забыл о Тотапури и обо всей той чепухе, которую тот говорил. А Тотапури сидел перед ним и знал, что он забыл, потому что его глаза наполнились слезами и он начал покачиваться и пританцовывать. И Тотапури сказал: «Стоп! Снова и снова ты делаешь то же самое!» И Рамакришна открыл глаза и сказал: «Это трудно, Учитель. Это очень трудно, это невозможно. Я могу убить свою мать, я могу убить своего отца, я могу убить свою жену, я могу убить себя, я могу убить вас — но Мать Кали? Сама эта идея просто исчезает, когда я закрываю глаза, и она здесь в свете, во всей своей славе. Сама идея исчезает. Я забываю снова и снова, простите меня».
Тогда Тотапури сказал: «Это последний раз, потому что я не могу оставаться здесь больше. Достаточно твоей глупости и твоей Кали». Он ринулся прочь. На улице он нашел кусок стекла и принес его обратно. И сказал: «Теперь закрой глаза. В тот момент, когда я почувствую, что у тебя появляются слезы и пришла Кали, я глубоко порежу тебе лоб этим куском стекла. Потечет кровь. Когда я разрежу твой лоб, вспомни, что ты должен разрубить Кали надвое». Рамакришна сказал: «Но как я разрежу её и чем?» Тотапури сказал: «Как ты разрежешь её и чем? Как ты создал Кали. Воображением. Если ты смог создать Кали своим воображением, то своим воображением создай меч. Или возьми тот меч, который несет Кали в свое руке. Позаимствуй и убей её!»
Учитель был тверд и грозил, что немедленно уйдет, если Рамакришна не последует его напутствию. Поэтому Рамакришна закрыл глаза и начал покачиваться. Тотапури разрезал его лоб так сильно, что шрам остался на всю его жизнь. Когда его лоб был разрезан, он вспомнил. В единственный момент смелости он взял меч из рук Кали и разрубил её надвое. Она распалась, одна часть в одну сторону, другая часть — в другую, и между ними двумя открылась пустота.
В течение шести дней Рамакришна был в самадхи.Когда после шести дней он открыл глаза, первыми словами, которые он произнес, были: «Последнее препятствие пало».
Вот о чем говорит Лин-чи — последнее препятствие. Поэтому он говорит: «На своем пути убей все, что встретишь. Убей Будду, убей своего Учителя, убей своих родителей и родственников, только тогда будешь свободен».
Но вы можете стать убийцами. Пожалуйста, не убивайте никого в воротах. Вы можете вынашивать эту идею много дней.
То, что я говорю здесь, нужно понять очень, очень деликатно, мягко. Вам не следует привносить в это свою глупость. В противном случае это не только не поможет вам, но разрушит вас. Истина опасна. Если вы не можете принять от нее помощь, она разрушает вас. Истина опасна, потому что она — потенция, она — энергия, она — огонь. Когда вы подходите близко к истине, вы играете с огнем. Если вы не будете бдительны, вы сгорите. Маленькая ошибка — и вы сгорите.
Когда Моисей увидел Бога на горе Синай, он совершил небольшую ошибку. Когда он увидел Бога, он, естественно, кинулся к нему. Но Бог закричал: «Подожди! Сбрось прочь свои башмаки. Это святая земля». Моисей забыл сбросить свои башмаки.
Теперь это просто символ. Евреи никогда не могли понять его смысл. Башмаки защищают ноги. Ваш ум — это башмак вашей души. Как башмаки защищают тело, так и ум защищает вашу душу. Евреи думали, что Бог беспокоится о башмаках. Какая чепуха! Вся земля — святая, потому что все наполнено Богом. Нет, он говорил не о башмаках; на самом деле он безразличен к башмакам. Вот почему мы не можем указать, где Бог, — куда указывать? Он повсюду. Даже если я укажу своим пальцем: вот Бог, — он также и в моем пальце.
Вы не можете указать, где Бог, нет. Башмаки — это символ. Как башмаки защищают тело, так и душа защищена умом. «Сбрось прочь свои башмаки» означает: «Сбрось прочь свой ум, Моисей. Не кидайся ко мне через ум, иначе ты сгоришь». Если вы кидаетесь к Богу через ум, это означает, что вы будете интерпретировать, вы будете вносить свои предубеждения, свои мысли. Естественно, вы промахнетесь.
Тогда Бог сказал: «Иди назад и скажи своим людям, что никто не смеет всходить на гору, пока я здесь. И скажи это особенно священникам, поскольку они могут попытаться прийти». Моисей спросил: «Но почему?» Бог ответил: «Если они придут, они сгорят, они сгорят полностью. Иди вниз и расскажи своим людям, что никто не смеет прийти. И особенно расскажи священникам, что им запрещено, поскольку они — самые нерелигиозные люди. Они притворщики. Они могут подумать, что, поскольку они священники, они могут быть необходимы, что, когда Бог здесь, они должны прийти, но они не могут видеть меня».
В старом Тибете есть высказывание, что, если вы видите Бога неподготовленными, вы умираете. Истина опасна. А то, что я даю вам здесь, — это истина, голая истина, обнаженная истина. Я не одеваю её никоим образом. Поэтому вы должны быть очень, очень осторожными. Ваша ответственность огромна. Если вы не можете понять, что я говорю, тогда, пожалуйста, знайте, что не понимаете; не интерпретируйте это по-своему. Держите свои башмаки снятыми, иначе очень возможно, что вы поймете неправильно, вы будете неправильно интерпретировать. Тогда вся ваша жизнь пойдет в неправильном направлении.
Идите очень осторожно и предусмотрительно. Вы на святой земле.
Третий вопрос:
Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить.
Даже если вы знаете вопрос, ответ не может быть дан вам. А когда вы даже не знаете вопроса, это становится еще более невозможным.
На какой вопрос может быть дан ответ? Если бы ответов было достаточно, то все вопросы исчезли бы давным-давно. Но не исчез ни единый вопрос. На самом деле каждый ответ создает еще вопросы. Нет ответа, способного рассеять вопросы; каждый ответ создает еще десять вопросов. У человечества сейчас больше вопросов, чем когда бы то ни было; пять тысяч лет раздумий создали миллионы вопросов, и ни единая проблема не разрешена. Вот вся история философии.
Бертран Рассел написал в своих мемуарах: «Когда я был молодым и ходил в университет, я начал изучать философию с мыслью, что она ответит на мои вопросы. Но когда я вышел из университета, я начал смеяться над всей нелепостью этого — ведь все мои старые вопросы остались теми же самыми. Они стали более сложными, это правда, но они остались теми же самыми. И из университета я вынес на миллион больше вопросов. Ни на один вопрос не было ответа, но появился миллион новых».
Никакой ответ невозможен, потому что на самом деле вопрос — это не вопрос. Когда есть вопрос, вы можете прочувствовать его правильно или неправильно; когда есть вопрос, это просто показывает, что в вашем сознании есть некоторая преграда. Дело не в вопросе, дело в этой преграде. Преграда показывает, что вы не течете так, как должны были бы течь, что что-то идет неправильно. Это не вопрос всего лишь, это вопрос энергии, идущей неправильно. Что-то упущено в вашей жизни, что-то необходимое, необходимое очень сильно, и вы находите это ощупью, но не можете назвать его или сказать, что это такое. Вот в чем ситуация.
Вы говорите: «Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить».На самом деле даже те, кто задает так много вопросов, не знают, что они спрашивают. Вот почему вы снова, и снова, и снова продолжаете спрашивать, но все еще чувствуете, что еще не задали правильного вопроса.
Великая, чувствительная душа, Гертруда Штейн, была при смерти. Внезапно она открыла глаза и сказала друзьям, бывшим рядом: «Каков ответ?» Они были озадачены, потому что она не задавала никаких вопросов. Кто-то сказал: «Но в чем вопрос? Вы не задали никакого вопроса». Она открыла глаза снова и сказала: «Ну, хорошо, каков вопрос?» И затем она умерла.
И мы не знаем, что было в её сердце.
Да, это ситуация человека: вы не знаете вопроса, вы не знаете ответа, вы не знаете точно, что хотите спросить. Вы продолжаете спрашивать многие вещи, и многие ответы даются вам, но не подходит ни один ответ, потому что на самом деле вопрос не был еще задан.
Кто-то спрашивает: «Что есть Бог?», но это не настоящий вопрос. Если вы не знаете самого себя, как вы можете предполагать знание Бога? Кто-то спрашивает: «Кто создал мир?» Но это же бессмысленно. Вы даже не знаете, как вы сами начали существовать, что же говорить о мире? Сначала попытайтесь разрешить свою собственную тайну. Столкнитесь с ней.
Итак, основной вопрос всех вопросов: «Кто есть я?» Как ответить на него? Может ли кто-то другой ответить на него за вас? Это невозможно. Как я могу сказать, кто вы? Если вы сами не можете сказать этого, как я могу сказать, кто вы? Все, что я скажу, снова будет информацией из головы.
Я могу сказать, что вы Бог, и вы будете нести идею, что вы Бог, но снова и снова вы будете ощущать, что это не так: кто-то оскорбляет вас, и Бог начинает очень гневаться. Тогда вы чувствуете: « Что же я за Бог?» Кто-то берет вашу женщину, и вы хотите убить его, и тогда вы думаете: «Что же я за Бог?» Вы видите красивую женщину, проходящую мимо, и вожделение возникает в вас, и вы говорите: «Что же я за Бог?» Потом вы видите автомобиль и хотите иметь такой же, и вы думаете: «Что же я за Бог? Я страстно желаю автомобиль!» Есть так много маленьких вещей, очень маленьких вещей, таких маленьких, что вы чувствуете смущение, когда вынуждены говорить о них. Они очень малы: в вашей еде недостаточно соли, и Бог взбешен; чай холодный, и Бог бросает чашку и чайник, все на пол, и впадает в безумие.
Теперь проблема возникает из-за того, что Будда, Иисус, Кришна и я — мы все говорим: «Вы есть Бог». Ответ правильный, но вы не в той стадии, чтобы понять его. Вы не готовы к нему.
Чем больше вы вглядываетесь в себя, тем больше вы чувствуете себя скорее собакой, чем Богом. Вас просто озадачивают те великие вещи, которые были сказаны о вас. Они были сказаны о вас? Эти пророки Упанишад, они говорят, что вы Брахма. Вы? Что, эти люди сошли с ума: говорить такие вещи и не знать, о чем они говорят? Вы и Брахма? Невозможно. Вы не воспринимаете этого, вы не можете воспринять, это невозможно. Отсюда следует, что вы созданы Богом в вашем собственном образе. Библия говорит, что Бог создал человека по своему подобию, но истина как раз противоположна. Вы не можете довериться идее, что Бог создал вас по своему подобию, потому что это создаст много трудностей в вашей жизни. Итак, это вы создали Бога по своему подобию.
Если вы пойдете и посмотрите на ваших Богов... посмотрите на еврейского Бога. Еврейский Бог сказал: «Я очень ревнив». Как прекрасно. Это похоже на Бога, сотворенного человеком. Еврейский Бог сказал: «Я очень ревнивый Бог. Если вы не последуете за мной, я уничтожу вас, я брошу вас в ад. И не поклоняйтесь другим Богам. Я — единственный Бог». И мусульманский Бог, и христианский Бог очень ревнивы. «Уничтожьте всех других Богов. Я — единственный Бог». Это выглядит очень по-человечески, это не выглядит по-божьи. Бог кажется большим политиком, он не кажется очень религиозным. Он не может допустить других богов? Бог должен был бы быть более несерьезным, более игривым.
Индуисты имеют игривых Богов, но когда вы посмотрите на играющих индуистских Богов, вы найдете человеческие лица. Брахма создал мир, и создал первую женщину, и влюбился в нее — свою собственную дочь, — и стал преследовать её. Сам индуистский Бог! Он более похож на индуса, чем на Бога. Преследовать свою собственную дочь! И дочь, естественно, очень сильно испугалась. Она начала убегать, прятать себя в различных формах. Она превратилась в корову, и Бог стал быком — ну, точно индуистский Бог! Когда женщина становится коровой, Бог становится быком. И она пробует все формы — вот так были созданы все животные. Она становится сукой, и Бог становится псом. Это кажется более человеческой идеей. Чем думать, что вы — Бог, вам бы лучше думать, что Бог есть человек.
Если вы посмотрите на индуистских Богов, вы увидите, что они очень сильно испуганы. Сидя на небесах, Индра всегда испуган. Если некоторый бедный ришиначинает глубоко медитировать, то его трон начинает шататься. Он очень сильно пугается. Он посылает красивых девушек, чтобы испортить этого риши. А ришиничего не сделал, он просто медитировал, но Индра посылает красивых девушек, чтобы испортить его. Он боится за свое положение. Если этот ришидостигнет предельного, он может стать следующим Индрой или может заявить права на царство Индры. Эти Боги очень ревнивы, очень обыкновенны.
Если вы посмотрите на индуистские Пураны,вы удивитесь. Эти истории кажутся историями о человеке, а вовсе не о Боге.
Брахма и Вишну как-то раз отправились повидаться с Шивой. Была одна проблема. Прежде всего, проблем не должно быть в мире Бога... но вот все же было некоторое затруднение. Некоторая политическая партия создала проблему, и они не могли сообразить, что же им делать. Асуры,дьяволы, противоположная политическая партия, всегда создавала Богам затруднения.
Итак, Брахма и Вишну пошли к Шиве, поскольку тот мог помочь. Это был опасный парень. Это все равно, как политики отправились к хулигану, когда не смогли управиться сами! Этот Шива — Бог смерти. Он опасен. И у него очень опасная компания — призраки, и всякого рода Вельзевулы, и дьяволы, и сатиры. Они все — его ученики. Поэтому он мог потребоваться. Он требовался всякий раз, когда возникала реальная проблема.
Они пошли повидаться с ним. Стража пыталась остановить их, но никто хорошо не обращается со стражей. Вы? - нет, никто нет. Они оттолкнули стражу прочь. Они сказали: «Кришна, держись в стороне. Это срочно, это крайняя необходимость». Они оттолкнули стражу и вошли, ворвались внутрь. Шива занимался любовью с Парвати. Это было не очень вежливо с их стороны врываться, но проблема была такова, что они не заботились о манерах. Они встали там, но Шива есть Шива, он не обратил на них никакого внимания. Они стояли, а он сказал: «Хорошо, стойте». Часы проходили, а он продолжал заниматься и заниматься любовью, им надоело и они сказали: «Прекрати!» Но Шива не слушал. Парвати была очень смущена. Она закрыла глаза... с тех пор все женщины занимаются любовью с закрытыми глазами. Шива был так занят делом, что даже не осознавал, что кто-то стоит рядом.
Вишну и Брахма чувствовали себя очень оскорбленными. Это была большая обида. Поэтому они прокляли Шиву: отныне и навсегда его будут вспоминать по его сексуальности, отсюда лингаи йони— символы Шивы. Лингаи йони— это мужской и женский половые органы. Они стали символами Шивы.
Все это очень человеческие истории. Можете ли вы исправиться благодаря ним? Это невозможно. Это очень человеческие истории. Слишком человеческие, все слишком человеческое. Чем думать, что вы — Бог, правильнее считать, что вы создали Богов по собственному образу. Нет, если я говорю, что вы Бог, этот ответ не поможет — вы должны найти свой собственный ответ.
Вопрос относится к существованию; вам нужен будет ответ, относящийся к существованию. Вопрос исходит из вашего бытия. Только из вашего бытия может исходить настоящий ответ. Вы должны будете пройти глубоко внутрь себя. Прежде спросите: «Кто я?» Спрашивайте: «Кто я? Кто я? Кто я?» Пусть этот вопрос проникнет во все фибры и клеточки вашего тела и вашего ума. Пусть все ваше тело-ум вибрирует этим вопросом: «Кто я?» Это займет месяцы, иногда годы, но это стоит того. Пусть все ваше существо вибрирует с одним вопросом: «Кто я?» Пусть этот вопрос проникнет так глубоко, что в любом случае, что бы вы ни делали, он вибрировал бы глубоко внутри: «Кто я? Кто я?» Мало-помалу вопрос этот перестанет быть словесным, будет просто ощущением — «Кто я?» — без слов, без этих слов: «Кто я?» Это будет просто след вопроса в вашем существе, просто вопрошание, поиск.
И тогда однажды, когда ваше существо настолько наполнится этим вопросом, что станет вопросительным знаком, придет ответ. Ответ не будет словесным, это не будет чье-то высказывание: «Послушай, Тушита», — этот вопрос от Тушиты, — «Послушай, Тушита». Никто не скажет этого. Внезапно что-то разовьется, как развивается семя, как открывается бутон. И вы наполнитесь ароматом. Когда вы откроете глаза, все вопросы окажутся исчезнувшими, все проблемы окажутся исчезнувшими. Тогда вы будете жить жизнью без проблем. И только тогда вы будете жить, только тогда вы будете. Тогда все — благословение. Каждое дыхание — блаженство, и все, все — нирвана,все — Бог.
Вот что должно быть глубоко в вас, Тушита. Вы спрашиваете: «Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, рассказали мне что-нибудь, но я не знаю, о чем спросить».Это хорошо, что вы не знаете, потому что, если вы знаете вопрос, он обязательно будет неправильным. Это вопрос. Не используйте его как вопрос, потому что ответ не приходит извне, ответ спрятан в самом вопросе. Вопрос — это семя, внешняя оболочка ответа, а ответ — дерево, спрятанное в семени. Примите вопрос как семя и станьте для него почвой. «Черепная» почва подойдет, ваша голова станет почвой — это то, что я называю «черепной» почвой. Только один вопрос, только один вопрос, только один вопрос — вы пропитаетесь этим вопросом. И эта пропитанность станет такой глубокой, что вы не сможете забыть его ни на мгновение. Даже когда вы спите, он будет с вами. Даже во сне, в ваших сновидениях, будет продолжаться вопрос: «Кто я?» Не столько в словах, запомните, — я снова повторяю, не столько в словах, — но сам вопрос будет в вас: «Кто я?» — пульсирующий, текущий, движущийся, движущийся все глубже, глубже, глубже. И однажды он достигнет самой сердцевины, он ударит в ваше сердце, во внутреннее пространство, в пространство сердца. И тогда что-то откроется.
Если вы сможете спросить правильно внутри вашего существа, то вы придете к правильному ответу. И этот единственный ответ — ответ, к которому вы приходите сами.
Четвертый вопрос:
Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро? Поскольку ничто не приносит удовольствия или неудовольствия, не прекратить ли мне контакт с вами и вашей любовью, никогда более не надевая оранжевое и мала?
Прежде всего, вы спрашиваете: «Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро?»Это показывает, что вы не испытали соприкосновения. Я коснулся вас, но вы не испытали соприкосновения — ведь те, кто испытал соприкосновение, вовсе не хотят пройти через это. Спросите Тару. Она скажет, что не хочет никакой нирваны.
Если это вопрос выбора между просветлением и мной, то те, кто испытал соприкосновение, выберут меня. И вследствие этого выбора они станут просветленными. Если вы все же выбираете просветление вместо меня, вы не достигнете его, по крайней мере, через меня. Вы не достигнете его.
Вы так спешите, что вы еще не испытали соприкосновения. Вы просто жадный.
Этот человек принял санньясу лишь неделю назад. Вы слишком сильно спешите. Вы не понимаете, что говорите. Вы не понимаете, что ищете. Вы не понимаете, где вы. Вы не понимаете, кому говорите.
Вы говорите: «Уже испытав соприкосновение, могу ли я пройти через ваш водоворот очень быстро?»Если бы вы испытали соприкосновение, вы захотели бы остаться в этом самом водовороте навсегда. Вы не захотели бы выходить из него. Если бы вы испытали соприкосновение, вы влюбились бы. Кто хочет выйти из любви? Если вы хотите выйти из этого, то это просто означает, что вы не влюблены совсем. Вы просто хотите пройти через это, так чтобы вы могли что-нибудь выиграть. Вы не санньясин. Вы приняли санньясу, но вы не санньясин. У вас лишь оранжевые одежды и мала и больше ничего. Ваше сердце осталось неокрашенным. А когда сердце не окрашено, держите ли вы оранжевое и мала или нет, не имеет значения. Даже если вы держите их, вы не пребываете в контакте со мной. Поэтому отбрасывание их не имеет значения. Вы можете отбросить их.
Я не скажу этого так легко другим, если увижу, что их сердца окрашены, окрасились в мои цвета. Я не скажу им легко: «Отбросьте свою мала и одежды». Я не скажу этого вовсе. Но вам я могу сказать это, потому что вы лишь имеете мала и одежды и больше ничего. Упущен «плюс» — отсюда и этот вопрос.
И вы спрашиваете: «Поскольку ничто не приносит удовольствия или неудовольствия, не прекратить ли мне контакт с вашей любовью...»Вы уже вне контакта. Вы думаете, что, просто пребывая здесь, вы находитесь в контакте? Вы думаете, что, слушая меня в течение четырех или пяти дней, вы находитесь в контакте? Вы думаете, что, просто дыша в медитации и слегка подпрыгивая, вы находитесь в контакте? Тогда вы ничего не понимаете. Контакт требует времени. Контакт требует вашей отдачи, нуждается в вашем самоотречении. Если вы не отдались мне, какой может быть контакт?