Придет много подавляемых мыслей о будущем. Вначале будет хаос. Надо расслабиться и наблюдать хаос. Вовсе не надо тревожиться — это естественно. Это подобно много дней не проветриваемой комнате. Ее открывают, и начинает выходить дурной запах. Но если продолжать держать ее открытой, будет течь свежий воздух, и дурной запах совсем уйдет.
Ваше подсознание накопило весьма дурной запах. Подобно запертому дому, который стал свалкой. Все дурное — или то, что считают дурным ваши священники и воспитатели — вы продолжаете выкидывать на эту свалку. Вы сидите на вулкане. Когда вы расслабляетесь, все всплывает вверх, становится поверхностью. Дозвольте это. Так должно быть. И не тревожьтесь.
Итак, не пытайтесь быть в настоящем. Лучше расслабьтесь; пусть будут и прошлое и будущее, они уйдут сами. Не тревожьтесь, просто наблюдайте; так или иначе вы снова начнете подавлять. Ничего не делайте. Просто наблюдайте. Словно птицы летят по небу, а вы глядите, лежа на траве. Птицы летят по небу, облака ползут медленно, лениво. Мысли тоже, как облака, желанья — как птицы. Будьте наблюдателем.
Проблемы возникают от того, что вы становитесь действующим. Говорите: "Этой мысли не должно быть". Кто вы такой, чтобы говорить : "Этого облака не должно быть". ^Кто вы такой? Почему вы пытаетесь изменить?
Облака идут по внешнему небу, а мысли — по внутреннему небу. Ну и пусть. Расслабьтесь. Дремлите. Пусть будут. Хотите посмотреть -смотрите. Не хотите смотреть — дремлите. Но ничего не делайте. Скоро небо очистится. Если вы ничего не делаете, многое начнет происходить. И первое: все подавленное, а теперь освобожденное, улетит от вас. Скоро придет день, когда небо станет совершенно чистым. Тогда все будет в настоящем.
Так что не начинайте с неверного конца. Не пытайтесь быть в настоящем; лучше будьте в хорошо-как-есть. Не думайте о том, что должно быть и чего не должно быть в хорошо-как-есть. Пусть-бу-дет-как-естьможет быть только безусловным. Вы просто расслабляетесь; теперь что бы ни было, пусть будет. А если ничего не будет, тоже хорошо.
Хорошо-как-есть это хорошо-как-есть^. Нет ни одной мысли о том, что должно быть. Если наваливается прошлое — пусть наваливается, если нахлынет будущее — пусть нахлынет. Не надо даже беспокоиться о том, чтобы быть в настоящем, потому что это не позволяет быть и хорошо-как-есть. Просто расслабьтесь.
Но расслабление становится почти невозможным, потому что у вас много усилий: этого не должно быть; эта мысль дурная, эта мысль хорошая; это от черта, это от Бога. Вы постоянно выбираете, что-то делаете, боретесь и наводите порядок. Вы не можете быть в хорошо-как-есть.
Отбросьте всю мораль. Отбросьте все оценки. Нет ничего хорошего. Нет ничего плохого. Что бы ни было, это есть. Расслабьтесь. Вдруг, однажды, настоящее возникнет в глубоком слиянии. Тогда не будет никаких облаков, никаких мыслей, никаких желаний.
А быть в настоящем — значит войти в дверь существования.
ВОПРОСЯ чувствую себя подлинным. Но через час чувствую, что все же не был подлинным. А еще через час новая подлинность снова кажется ложной. Когда я смеюсь над этой глупой ситуацией, я чувствую, что это уже подлинно на самом деле. Но, рано или поздно, я начинаю сомневаться в этом. Не абсурдна ли сама концепция подлинности?
ОТВЕТНет, концепция подлинности не абсурдна. Но это не концепция. И проблема не из-за подлинности. Она возникает из-за сравнения.
В этот момент вы чувствуете себя подлинным. Вы вспоминаете об этом через час; возникает сравнение. Через час подлинность уже не подлинность, это память. Память кажется слабой, память уже туманная, смутная. И вы сравниваете эту память с настоящим моментом. Конечно, она покажется не подлинной, а настоящий момент подлинным. И снова, через час, этот настоящий момент уже не настоящий момент. Снова вы сравниваете. Проблема — из-за сравнения.
Каждое мгновенье уникально и несравнимо; его нельзя сравнить. Забудьте о нем! Подлинное или не подлинное — оно ушло. Забудьте о нем. Вовсе не нужно нести его с собой и сравнивать.
Утро было прекрасно, но день — это не утро. Вы несете с собой утро, а потом возникает подозрение, было ли оно таким прекрасным или нет. Потому что теперь день, и реальность утра исчезла. Теперь это только память, легкое воспоминание о том, что было. Было ли оно на самом деле? Как теперь решить? Его больше нет. И вы сравниваете утро с днем. День реален. Но вечером день уходит, и вы уже сравниваете день с вечером. Теперь взошли прекрасные звезды. И вы думаете: "Было ли то реальностью, или я только все себе вообразил?"
Настоящее всегда реально; прошлое всегда память. Не сравнивайте настоящее с прошедшим, иначе прошедшее покажется не подлинным. Дело не в подлинности, а дело в сравнении. А ум упорно стремится сравнивать; он сравнивает каждый шаг и так продолжает упускать славу. Совершенная слава упускается, потому что ум продолжает сравнивать.
Вы видите розовый куст и розу на нем; ум тут же начинает сравнивать: вы видели розы больше, а эта так себе. Но эта роза — это эта роза, ей нет никакого дела до других роз. Есть, может быть, розы больше, есть, может быть, розы красивее, но у этой розы своя красота и реальность, своя подлинность, здесь и сейчас. Отчего же вы упускаете это, внося сравнение?
Взгляните на эту розу. То, что может дать эта роза, не может дать ни одна другая. Смотрите. Наслаждайтесь. Танцуйте с ней. Пойте рядом с ней. Откройте ей свое сердце. Пусть она распространит свой аромат на все ваше существо. Пусть она плывет к вашему сердцу, и пусть ваше сердце плывет к ней. Зачем привносить сравнение?
Если вы не поняли абсурдность сравнения, вы упустите все. На следующий день будет другая роза — ее вы тоже упустите. Особенно глупо, что вы упускаете и вчерашнюю и сегодняшнюю розу. Когда вы смотрите на розу, вы вспоминаете о вчерашнем. А стоя рядом со вчерашней розой, вы думаете о других. Вы ниразу ни на что не смотрели.
Сравнивающий ум упускает все и продолжает думать, что другие мгновения, которых больше нет, лучше.
Будьте верными мгновенью, а прожив его, не несите с собой; не нужно. Переплыв реку, не несите в голове лодку. Оставьте ее там. Онабольше не нужна. Иначе она станет обузой. И на ярмарке люди будут смеяться над вами.
А вот другая история. Два монаха особо строгой школы подошли к реке. Молодая девушка, стоя у потока, никак не решалась перейти. Один из монахов взял ее на руки и перенес через реку. Долго монахи шли молча, наконец второй спросил: "Но как же ты все-таки решил прикоснуться к женщине?" "Как, она все еще с тобой? А я ее оставил там, на берегу реки".
ВОПРОСЧто самое глупое сделал Мулла Насреддин?
ОТВЕТНа это трудно ответить, потому что он все еще жив. И одно можно сказать наверняка: он умрет не раньше меня. Не спрашивайте; никто не может предугадать, он не предсказуем. А он будет делать все большие и большие глупости; человек совершенствуется с опытом.
Он вряд ли умрет до меня. Я не могу это допустить. Так что не могу сказать. Когда я уйду, и он уйдет. Тогда и подумайте над этим. Придется здорово покопаться.
Мулла Насреддин не человек, он — все человечество. Он — это вы; он -это вы, все вместе. Чтобы вы ни делали, Мулла сделает еще глупее. Он совершенен. Чтобы ни делал человек, он может сделать это в совершенстве. Он — ваша глупость. И если вы поймете это, вы будете смеяться и плакать одновременно. Вы будете смеяться над своей глупостью, и вы будете плакать, потому что глупость эта ваша. Когда вы смеетесь над Муллой Насреддином, помните, что вы смеетесь над собой. Он просто ставит вас лицом к лицу с тем, что вы есть, так, чтобы можно было встретиться.
Мулла Насреддин не молод, он — давняя находка суфиев. Есть истории о Мулле Насреддине, которым сто, двести, даже триста лет. Он -давняя находка.
Много стран считает себя родиной Муллы Насреддина, борются за эту честь. Русские говорят, что он родился в России. У них есть могильная плита, доказывающая, что он их. Иранцы говорят, что он их. В Бухаре есть место, посвященное памяти Насреддина.
Он побывал всюду. Везде, где есть глупость, там Мулла Насреддин. Он принадлежит всем, ни у кого нет исключительных прав.
А я говорю, он все еще жив. Онмог умереть в одной стране и воскреснуть в другой. Много раз я сам видел, как он умирал, а на следующий день он стучался в мою дверь. Невозможно. По-видимому, он не может умереть. Он— людская глупость.
Но если глубоко заглянуть в эту глупость, вы увидите в ней и мудрость. Во всех его глупостях есть росток скрытой мудрости.
Как раз на днях случилось так... Он сидел в своей лавке, а я сидел рядом. Маленькая, подвижная женщина пришла в самое людное время и перевернула всю лавку. Часами она не давала покоя На-среддину. Только после долгих часов борьбы она была удовлетворена.
И тогда женщина сказала: "Знаешь, Мулла, когда я пришла в твою лавку, у меня была страшная головная боль. А теперь она ушла".
Мулла Насреддин ответил: "О, не тревожьтесь, мадам. Не тревожьтесь! Она не ушла. Она перешла ко мне".
Может быть, он выглядит глупо, но он еще и мудр. Если вы поймете его, вы будете смеяться и будете плакать, потому что в этом вы увидите себя и все человечество.
Не спрашивайте: "Что самое глупое сделал Насреддин?" Он всегда делает еще большие глупости, чем раньше. Каждый его поступок уникален, несравним. Если вы заглянете в него, то сочтете его лучшим, но когда последует новый, он будет совершенно бесподобен, что-то истинно великое.
Почитайте о Мулле Насреддине, и попробуйте понять его. Сделайте это медитацией. Это веками было медитацией для суфиев.
Учителя суфиев обычно давали шутки Муллы Насреддина для размышления, обдумывания и медитации. Потому что во всем, что он говорит, есть смысл. Это не просто шутки, — учтите. Я их рассказываю не для того, чтобы просто вы посмеялись. Это не просто шутки; это указатели. Они не для того, чтобы посмеяться и забыть, их надо сделать частью своего понимания. И тогда вы увидите, как Мулла Насреддин постоянно возникает в вас, — действующий, поступающий. Вот тогда вы посмеетесь. И если вы сумеете смеяться над собой, вы засмеетесь впервые.
БЕСЕДА ПЯТАЯ
ИСТИННАЯ МУДРОСТЬ
Ваше подсознание накопило весьма дурной запах. Подобно запертому дому, который стал свалкой. Все дурное — или то, что считают дурным ваши священники и воспитатели — вы продолжаете выкидывать на эту свалку. Вы сидите на вулкане. Когда вы расслабляетесь, все всплывает вверх, становится поверхностью. Дозвольте это. Так должно быть. И не тревожьтесь.
Итак, не пытайтесь быть в настоящем. Лучше расслабьтесь; пусть будут и прошлое и будущее, они уйдут сами. Не тревожьтесь, просто наблюдайте; так или иначе вы снова начнете подавлять. Ничего не делайте. Просто наблюдайте. Словно птицы летят по небу, а вы глядите, лежа на траве. Птицы летят по небу, облака ползут медленно, лениво. Мысли тоже, как облака, желанья — как птицы. Будьте наблюдателем.
Проблемы возникают от того, что вы становитесь действующим. Говорите: "Этой мысли не должно быть". Кто вы такой, чтобы говорить : "Этого облака не должно быть". ^Кто вы такой? Почему вы пытаетесь изменить?
Облака идут по внешнему небу, а мысли — по внутреннему небу. Ну и пусть. Расслабьтесь. Дремлите. Пусть будут. Хотите посмотреть -смотрите. Не хотите смотреть — дремлите. Но ничего не делайте. Скоро небо очистится. Если вы ничего не делаете, многое начнет происходить. И первое: все подавленное, а теперь освобожденное, улетит от вас. Скоро придет день, когда небо станет совершенно чистым. Тогда все будет в настоящем.
Так что не начинайте с неверного конца. Не пытайтесь быть в настоящем; лучше будьте в хорошо-как-есть. Не думайте о том, что должно быть и чего не должно быть в хорошо-как-есть. Пусть-бу-дет-как-естьможет быть только безусловным. Вы просто расслабляетесь; теперь что бы ни было, пусть будет. А если ничего не будет, тоже хорошо.
Хорошо-как-есть это хорошо-как-есть^. Нет ни одной мысли о том, что должно быть. Если наваливается прошлое — пусть наваливается, если нахлынет будущее — пусть нахлынет. Не надо даже беспокоиться о том, чтобы быть в настоящем, потому что это не позволяет быть и хорошо-как-есть. Просто расслабьтесь.
Но расслабление становится почти невозможным, потому что у вас много усилий: этого не должно быть; эта мысль дурная, эта мысль хорошая; это от черта, это от Бога. Вы постоянно выбираете, что-то делаете, боретесь и наводите порядок. Вы не можете быть в хорошо-как-есть.
Отбросьте всю мораль. Отбросьте все оценки. Нет ничего хорошего. Нет ничего плохого. Что бы ни было, это есть. Расслабьтесь. Вдруг, однажды, настоящее возникнет в глубоком слиянии. Тогда не будет никаких облаков, никаких мыслей, никаких желаний.
А быть в настоящем — значит войти в дверь существования.
ВОПРОСЯ чувствую себя подлинным. Но через час чувствую, что все же не был подлинным. А еще через час новая подлинность снова кажется ложной. Когда я смеюсь над этой глупой ситуацией, я чувствую, что это уже подлинно на самом деле. Но, рано или поздно, я начинаю сомневаться в этом. Не абсурдна ли сама концепция подлинности?
ОТВЕТНет, концепция подлинности не абсурдна. Но это не концепция. И проблема не из-за подлинности. Она возникает из-за сравнения.
В этот момент вы чувствуете себя подлинным. Вы вспоминаете об этом через час; возникает сравнение. Через час подлинность уже не подлинность, это память. Память кажется слабой, память уже туманная, смутная. И вы сравниваете эту память с настоящим моментом. Конечно, она покажется не подлинной, а настоящий момент подлинным. И снова, через час, этот настоящий момент уже не настоящий момент. Снова вы сравниваете. Проблема — из-за сравнения.
Каждое мгновенье уникально и несравнимо; его нельзя сравнить. Забудьте о нем! Подлинное или не подлинное — оно ушло. Забудьте о нем. Вовсе не нужно нести его с собой и сравнивать.
Утро было прекрасно, но день — это не утро. Вы несете с собой утро, а потом возникает подозрение, было ли оно таким прекрасным или нет. Потому что теперь день, и реальность утра исчезла. Теперь это только память, легкое воспоминание о том, что было. Было ли оно на самом деле? Как теперь решить? Его больше нет. И вы сравниваете утро с днем. День реален. Но вечером день уходит, и вы уже сравниваете день с вечером. Теперь взошли прекрасные звезды. И вы думаете: "Было ли то реальностью, или я только все себе вообразил?"
Настоящее всегда реально; прошлое всегда память. Не сравнивайте настоящее с прошедшим, иначе прошедшее покажется не подлинным. Дело не в подлинности, а дело в сравнении. А ум упорно стремится сравнивать; он сравнивает каждый шаг и так продолжает упускать славу. Совершенная слава упускается, потому что ум продолжает сравнивать.
Вы видите розовый куст и розу на нем; ум тут же начинает сравнивать: вы видели розы больше, а эта так себе. Но эта роза — это эта роза, ей нет никакого дела до других роз. Есть, может быть, розы больше, есть, может быть, розы красивее, но у этой розы своя красота и реальность, своя подлинность, здесь и сейчас. Отчего же вы упускаете это, внося сравнение?
Взгляните на эту розу. То, что может дать эта роза, не может дать ни одна другая. Смотрите. Наслаждайтесь. Танцуйте с ней. Пойте рядом с ней. Откройте ей свое сердце. Пусть она распространит свой аромат на все ваше существо. Пусть она плывет к вашему сердцу, и пусть ваше сердце плывет к ней. Зачем привносить сравнение?
Если вы не поняли абсурдность сравнения, вы упустите все. На следующий день будет другая роза — ее вы тоже упустите. Особенно глупо, что вы упускаете и вчерашнюю и сегодняшнюю розу. Когда вы смотрите на розу, вы вспоминаете о вчерашнем. А стоя рядом со вчерашней розой, вы думаете о других. Вы ниразу ни на что не смотрели.
Сравнивающий ум упускает все и продолжает думать, что другие мгновения, которых больше нет, лучше.
Будьте верными мгновенью, а прожив его, не несите с собой; не нужно. Переплыв реку, не несите в голове лодку. Оставьте ее там. Онабольше не нужна. Иначе она станет обузой. И на ярмарке люди будут смеяться над вами.
А вот другая история. Два монаха особо строгой школы подошли к реке. Молодая девушка, стоя у потока, никак не решалась перейти. Один из монахов взял ее на руки и перенес через реку. Долго монахи шли молча, наконец второй спросил: "Но как же ты все-таки решил прикоснуться к женщине?" "Как, она все еще с тобой? А я ее оставил там, на берегу реки".
ВОПРОСЧто самое глупое сделал Мулла Насреддин?
ОТВЕТНа это трудно ответить, потому что он все еще жив. И одно можно сказать наверняка: он умрет не раньше меня. Не спрашивайте; никто не может предугадать, он не предсказуем. А он будет делать все большие и большие глупости; человек совершенствуется с опытом.
Он вряд ли умрет до меня. Я не могу это допустить. Так что не могу сказать. Когда я уйду, и он уйдет. Тогда и подумайте над этим. Придется здорово покопаться.
Мулла Насреддин не человек, он — все человечество. Он — это вы; он -это вы, все вместе. Чтобы вы ни делали, Мулла сделает еще глупее. Он совершенен. Чтобы ни делал человек, он может сделать это в совершенстве. Он — ваша глупость. И если вы поймете это, вы будете смеяться и плакать одновременно. Вы будете смеяться над своей глупостью, и вы будете плакать, потому что глупость эта ваша. Когда вы смеетесь над Муллой Насреддином, помните, что вы смеетесь над собой. Он просто ставит вас лицом к лицу с тем, что вы есть, так, чтобы можно было встретиться.
Мулла Насреддин не молод, он — давняя находка суфиев. Есть истории о Мулле Насреддине, которым сто, двести, даже триста лет. Он -давняя находка.
Много стран считает себя родиной Муллы Насреддина, борются за эту честь. Русские говорят, что он родился в России. У них есть могильная плита, доказывающая, что он их. Иранцы говорят, что он их. В Бухаре есть место, посвященное памяти Насреддина.
Он побывал всюду. Везде, где есть глупость, там Мулла Насреддин. Он принадлежит всем, ни у кого нет исключительных прав.
А я говорю, он все еще жив. Онмог умереть в одной стране и воскреснуть в другой. Много раз я сам видел, как он умирал, а на следующий день он стучался в мою дверь. Невозможно. По-видимому, он не может умереть. Он— людская глупость.
Но если глубоко заглянуть в эту глупость, вы увидите в ней и мудрость. Во всех его глупостях есть росток скрытой мудрости.
Как раз на днях случилось так... Он сидел в своей лавке, а я сидел рядом. Маленькая, подвижная женщина пришла в самое людное время и перевернула всю лавку. Часами она не давала покоя На-среддину. Только после долгих часов борьбы она была удовлетворена.
И тогда женщина сказала: "Знаешь, Мулла, когда я пришла в твою лавку, у меня была страшная головная боль. А теперь она ушла".
Мулла Насреддин ответил: "О, не тревожьтесь, мадам. Не тревожьтесь! Она не ушла. Она перешла ко мне".
Может быть, он выглядит глупо, но он еще и мудр. Если вы поймете его, вы будете смеяться и будете плакать, потому что в этом вы увидите себя и все человечество.
Не спрашивайте: "Что самое глупое сделал Насреддин?" Он всегда делает еще большие глупости, чем раньше. Каждый его поступок уникален, несравним. Если вы заглянете в него, то сочтете его лучшим, но когда последует новый, он будет совершенно бесподобен, что-то истинно великое.
Почитайте о Мулле Насреддине, и попробуйте понять его. Сделайте это медитацией. Это веками было медитацией для суфиев.
Учителя суфиев обычно давали шутки Муллы Насреддина для размышления, обдумывания и медитации. Потому что во всем, что он говорит, есть смысл. Это не просто шутки, — учтите. Я их рассказываю не для того, чтобы просто вы посмеялись. Это не просто шутки; это указатели. Они не для того, чтобы посмеяться и забыть, их надо сделать частью своего понимания. И тогда вы увидите, как Мулла Насреддин постоянно возникает в вас, — действующий, поступающий. Вот тогда вы посмеетесь. И если вы сумеете смеяться над собой, вы засмеетесь впервые.
БЕСЕДА ПЯТАЯ
Однажды рабби из Занса стоял у окна и смотрел на улицу. Увидев прохожего, он постучал в окно и сделал ему знак войти в дом. Когда тот вошел в комнату, рабби Хаим спросил: "Скажи мне, если ты найдешь кошелек с золотыми, вернешь ли ты его хозяину?"
"Рабби, — ответил тот, — если бы я знал, кто хозяин, я бы вернул кошелек, не колеблясь ни минуты".
"Ты дурак", — сказал рабби из Занса.
Затем он вернулся к окну, позвал другого прохожего и задал ему тот же вопрос.
"Я не такой дурак, чтобы отдавать кошелек с деньгами, который я нашел", — ответил тот.
"Ты нехороший", — сказал рабби из Занса. И позвал третьего.
Тот ответил на вопрос так: "Рабби, откуда мне знать, каким я буду, когда найду кошелек, и удастся ли мне оградить себя от злой воли? Может быть, она возобладает надо мной, и я присвою себе то, что принадлежит другому. Но может быть, Бог , он благословен , поможет мне справиться, и я верну то, что нашел, законному владельцу".
"Это хорошие слова! — воскликнул цадик. — ты истинный мудрец ".
"Рабби, — ответил тот, — если бы я знал, кто хозяин, я бы вернул кошелек, не колеблясь ни минуты".
"Ты дурак", — сказал рабби из Занса.
Затем он вернулся к окну, позвал другого прохожего и задал ему тот же вопрос.
"Я не такой дурак, чтобы отдавать кошелек с деньгами, который я нашел", — ответил тот.
"Ты нехороший", — сказал рабби из Занса. И позвал третьего.
Тот ответил на вопрос так: "Рабби, откуда мне знать, каким я буду, когда найду кошелек, и удастся ли мне оградить себя от злой воли? Может быть, она возобладает надо мной, и я присвою себе то, что принадлежит другому. Но может быть, Бог , он благословен , поможет мне справиться, и я верну то, что нашел, законному владельцу".
"Это хорошие слова! — воскликнул цадик. — ты истинный мудрец ".
ИСТИННАЯ МУДРОСТЬ
Человек — это машина. Он рождается, живет, любит, умирает, но не как человек — он рождается, живет, любит, умирает, как машина. Он не осознает. Все происходит, человек не действует. У него нет своей воли. Но он думает, что он действует, он думает, что у него есть сила воли, своя воля. Он верит, что она есть. Это самая большая глупость, основа невежества. Из-за этой веры он никогда не поймет ситуацию, как она есть. Человек обычно бывает в двух состояниях: спящий с закрытыми глазами и спящий с открытыми глазами. И сон длится постоянно, как подводное течение.
"Я есть" не соответствует обычному состоянию человека, потому что в вас много "Я", в вас нет одного "Я", нет одного центра. Одно настроение приходит и уходит, другое настроение приходит и уходит. И с каждым настроением в вас преобладает другое "Я".
Когда вы раздражены, это не "Я", которое было, когда вы любили. Вами владеют самые различные личности, и вы не раз это подозревали. Не раз, разозлившись, вы говорили потом: "Разозлился, хотя я этого не желал". Что вы имеете в виду, говоря: "Хотя этого не желал"? Кто же тогда разозлился? Вы справедливо заподозрили, что то "Я", с которым вы обычно себя отождествляете, было не властно. Кто-то другой обладал вами — бродячее "Я", необычное "Я".
Как раз на днях ко мне пришла саньяси. Она была счастлива, что влюбилась и нашла замечательного любовника. Она была в экстазе. И попросила, не могу ли я сообщить ей тантристскую технику, чтобы она могла достигнуть более глубокого оргазма в любви.
Я взглянул на нее и сказал: "Подожди неделю. И в следующий раз приведи своего любовника".
Она пришла через неделю и сказала: "Мы поссорились и расстались".
"Как насчет тантристской техники? Я готов дать ее тебе".
"Но теперь у меня нет любовника".
И она была печальна и подавлена и даже не подозревала, что произошло.
Когда вы влюбляетесь, вы ведете себя так: вы думаете, что что-то произошло с вами навсегда. Когда вы печальны, вы уверены, что это подлинное. Вы так легковерны. Вы ни разу не подумали, даже на миг, что все это настроения, и они проходят, как облака по небу, они всегда текут, как течет река.
Нет в вас ничего вечного. Как можно говорить "Я есть"? Это ложно. Утверждать "Я есть", значит говорить неправду. Нельзя так сказать. Вы — это много "Я". В вас тысяча "Я", множество в толпе. Вы поли-психичны. Вы, как колесо. Представьте колесо движущейся повозки. Одна спица поднимается верх, затем опускается. Другая поднимается и тоже движется вниз. А колесо продолжает вращаться. Каждое мгновение новая спица оказывается вверху. Вы, как колесо, все время в движении. И многие спицы вы называете "Я". Вы отождествляете себя с тем "Я", которое сейчас находится наверху.
Раздражаясь, вы не видите, что раздражение — как окружающее вас облако. Вы становитесь с ним одно. Настроения полностью владеют вами, вы — их владение. Бессмысленно говорить "Я раздражен", лучше сказать "Я — раздражение".
Когда вами владеет любовь, вы становитесь любовью. Не говорите "Я люблю". Вы — любовь. Вы так отождествляете себя с настроением, что вашей отдельной сущности больше нет. И это продолжается постоянно, с момента рождения до самой смерти.
Вы молоды и думаете, что вы молоды. А знаете, тело меняется каждое мгновение. Затем вы стареете и думаете: "Я стар". В молодости вы наслаждались тем, что молоды, полны энергии. В старости вы печальны и подавлены, потому что теперь энергия ушла. Пока вы живы, вы думаете, что вы — это тело, когда приходит смерть, говорите: "Я умираю". Что бы ни происходило, вы идентифицируете себя с этим.
Так обстоит дело с человечеством, которое крепко спит. Вот почему нельзя еще сказать, что вы человек: вы — машина. Человек родится в вас, когда вы поймете всю эту машину, и все же не будете отождествлять себя с ней.
Можно увидеть, как приходит раздражение, можно видеть раздражение, окружающее вас, и все же оставаться наблюдателем на холме. Все же продолжать наблюдать... Пришло облако. Туман вокруг, но вы остаетесь отдельно. Хорошо знайте: "Я — познающий, а не то, что он познает". Хорошо знайте: "Я — наблюдатель, а не то, что он видит". Хорошо знайте расстояние, отделяющее вас от окружающего. Оно может касаться вас, но останется бесконечное расстояние, потому что познающего никогда не может коснуться, то что он познает; владеющего никогда не может коснуться то что, он видит. Видящий трансцендирует; видящий — сама трансцендентность.
На днях я говорил вам, что есть три обычных типа человека. Первый отождествляет себя с телом, второй с чувствами, эмоциями. Третий отождествляет себя с умом, мышлением, мыслями. Все они крепко спят. Сон их может быть различен. Один спит в теле, другой спит в эмоциях, третий спит в своих мыслях. Но сон тот же: состояние бессознательности, ступора.
Есть и четвертый. Он становится пробужденным. Он наблюдает свое тело, но не отождествляет себя с ним. Он остается в стороне, отличный, отдельный. Он пользуется чувствами; часто он окружен своими чувствами, но никогда не пересилен ими. Он остается отдельным. Есть мысли: ум продолжает действовать и создавать мысли. Но четвертый остается пробужденным. Тело, сердце, ум -все они действуют. Они действуют даже лучше, чем действуют в вас, так как нет вмешательства от внутреннего существа — внутреннее существо остается в стороне. Это четвертый. Четвертый -это то, что я понимаю под саньясином. Никуда не нужно идти; где бы вы ни были, сознавайтесь. Саньяса действует всюду и всегда. Дело не в перемене места — дело в изменении внутреннего состояния, внутреннего отношения. Вы остаетесь в теле, но теперь вы знаете, что вы — не тело. И как только есть четвертый -человек родился.
Вы родились только с возможностью быть человеком, вы не родились человеком. Вы родились только со способностью стать человеком: можно стать человеком, можно и не стать. Можно все упустить. Можно ходить все кругом, кругом и никогда не достичь, не проникнуть в центр вашего существа. Но если возникает осознанность и вы становитесь наблюдателем, человек родился.
Индусы называют это состояние двидж,состояние дважды рожденно-сти (второго рождения). Первое рождение дается вам родителями — мамой и папой. Второе рождение — от осознанности, и это настоящее рождение. Первое рождение кульминирует в смерти. Так что, первое рождение — рождение только по названию; на самом деле это путь к смерти. День, когда вы родились — это день, с которого вы начали умирать. Однажды этот процесс завершится. Так что, ваше рождение — это просто вхождение в смерть. Может потребоваться семьдесят или восемьдесят лет, чтобы достичь ее, но каждое мгновенье жизни вы идете к смерти. Только когда вы дважды рожденный, двидж,только когда произошло второе рождение, и в вас родился Четвертый, вдруг вы узнаете, что смерти нет.
Смерть существует только в отождествлении. Если вы отождествляете себя с телом, вы умираете. Тело — это не вы, его придется оставить однажды. Нельзя оставаться в нем навсегда. Это переходная фаза, это верстовой камень, а не цель. Можно отдохнуть пока немного в тени дерева, но надо идти дальше.
Можно отождествлять себя с чувствами, но и тогда настанет смерть — и вы знаете это. Тело умирает раз в семьдесят лет, чувства умирают все время, каждый день. Бели вы любили, а потом любовь ушла, вы чувствуете, что произошла как бы тонкая смерть... Вы дружили и раздружились — смерть. Все время умираете в своих чувствах.
А мысли умирают еще быстрее. Трудно удержать в уме одну мысль даже на несколько секунд, она все время пытается улизнуть. Попробуйте, просто попробуйте удержать в уме одну мысль несколько минут. Она там не останется: сбежит, и след ее простыл. Все время пытается улизнуть.
Ум умирает непрерывно, каждое мгновенье. Сердце умирает непрерывно, каждый час. Тело умирает непрерывно, но это продолжается семьдесят лет, восемьдесят лет. Все это отождествления. Когда вы не отождествляете себя, возникает сознание четвертого.
И еще кое-что. Есть четыре пути достичь Бога. Один — пролагать путь через тело; это делает хатха-йога. Это не истинный путь. Им можно кое-чего достичь, поскольку тело, в конце концов, тоже принадлежит Богу, — но это не вы во всей полноте. Гурджиев называет это "путь факиров".
В Индии можно встретить много факиров. Их достижения производят впечатление. Факиры достигают определенной силы. Например, можно встретить факира, стоящего неподвижно десять, двадцать лет. Он не позволяет своему телу отдохнуть ни минуты, сесть или поспать. Даже спит стоя. Теперь его тело одеревенело, почти парализовано. Оно не может двинуться; гибкость утрачена. Но в нем появились определенные силы, так как он овладел высшим видом воли, чтобы простоять, не двигаясь, десять лет, нужна воля.
Попробуйте десять дней, и вы поймете. Попробуйте десять часов, и вы поймете. Попробуйте десять минут, не двигаясь, стоять — как статуя — и вы поймете. Возникает тысяча проблем. Ум говорит: "А что я здесь делаю? Брось эту чушь. Каждый наслаждается жизнью, а я? Стою, как дурак?"
Десять лет, не двигаясь, и приходит низший вид воли, относящийся к телу. Это очень материалистично, но возникает. Человек достигает определенной кристаллизации. Он может делать некоторые вещи: он может исцелять. Он может дотронуться до вашего тела, и исцеляющая сила перельется через его тело в ваше. Он может благословлять, он может проклинать. И что бы ни сказал, случится. Потому что человек, простоявший десять лет, достигает значительной силы. Если он что-то говорит, слова обладают большой силой и скоро сбудутся. Они, как атомная бомба, несут в себе энергию. Если он проклянет вас, проклятие должно исполниться, если благословит, благословение пребудет с вами.
Но сам человек останется на очень низком уровне существования. Если заглянуть в его глаза, в них не увидите ума; он из глупых святых. Нет ничего, кроме кристаллизации низшей воли. Можно чувствовать вибрацию силы, окружающей его — не ума, не осознанности, не медитации, но концентрации. Он может прожить долго; сто или двести лет не составляют для него никакого труда, потому что тело послушно ему. Он может делать с телом что захочет. Но тут нет ничего духовного, ничего религиозного. Если для своего пути вы пользуетесь телом, вы пользуетесь низшей своей возможностью. Если факиру повезет, он может получить руководство Мастера, который сумеет вытянуть его из тела. Иначе он умрет, укоренившись в теле. И в следующей жизни все будет снова потеряно.
Пока сознание чего-то не достигло, оно не станет вечным, потому что тело сменится. Достигнутое в этом теле будет достигнуто в следующем. Можно стать Мухаммедом Али, но нельзя перенести это тело в следующее рождение; тело останется здесь. Можно быть прекрасным мужчиной, можно быть прекрасной женщиной, Кле-опатрой, — но это тело должно остаться здесь. Все, достигнутое телом и через тело, будет утрачено.
Пока факиру не случится попасть под руководство Мастера, его не вытянуть из тела.
В Индии это стало одним из проявлений милосердия Мастера. Вы, должно быть, знаете, что, по древним преданиям, мастера обычно странствовали по стране. Внешне они были похожи на великих мыслителей: Шанкарачарья, Рамануджа, Валабха, Пимбарк, Будда, Махавира. Внешне очень было похоже, что они собираются обращать людей. Но это только внешне. Заглянув глубже, видно, что они делали многое. Одним из самых важных дел было ходить от города к городу в поисках факиров: факиры не могли прийти сами. Они укоренились в теле; они потеряли ум. Это были неплохие люди; они были незнающими, но обладали большой силой. Если освободить их энергию, они могли бы совершить скачок к высшему уровню своего существования.
В нашем веке это делал Меер Баба. Он годами странствовал по стране, ища факиров. Услышав, что где-то есть факир, он шел туда, чтобы вывести его из ступора. Факир — хороший человек, очень хороший человек, но незнающий.
Есть второй путь. Гюрджиев назвал его "путь монаха". Можно назвать его путем преданного, бхакти марго.Первый — этохатха-йога,второй — бхакти марго,путь монаха.
Путь монаха — в достижении Божества чувствами, молитвами, слезами, вздохами, в глубокой любви и преданности, в глубокой жажде приблизиться к Богу. Но такой человек вовлечен в чувства. Он достиг большего, высшего состояния, чем первый, факир, — но все же он сам связан. Тут тоже нужен кто-то, чтобы вывести его.
Есть еще третий путь, путь йоги. Он действует через интеллект, он действует через мышление. Это путь философа, мыслителя. Он достиг еще более высокого состояния, ?? все же он в плену, он схвачен.
Все трое схвачены!
Только четвертый оказывается вне и никогда не бывает схвачен. Вот почему Гюрджиев называет его путь "четвертым путем". Это важно понять, потому что путь хасидов — четвертый путь.
Хасидизм, хасидский подход тоже относится к четвертому. Тело, чувства, ум должны быть оставлены по ту сторону. Нужно только стать пробужденным, пробужденным от всего, что происходит внутри вас и снаружи. Единственный путь к четвертому — быть мудрым, осознанным, наблюдателем, проникать в сущность и не отождествлять себя.
Теперь послушайте эту историю, замечательную историю, относящуюся к четвертому пути.
Однажды рабби из Занса стоял у окна и глядел на улиц, Увидев прохожего, он постучал по стеклу и знаком пригласил его войти в дом. Когда тот вошел, рабби Хаим спросил "Скажи, если ты найдешь кошелек, полный золотых, вернешь ли ты его хозяину?"
Очень простой вопрос, но и не такой уж простой. Прохожий был обманут простотой.
"Скажи, если ты найдешь кошелек, полный золотых, вернешь ли ты его хозяину?"
Прохожий подумал, что его спрашивают о нравственности; поэтому он обманул. Рабби не спрашивал о нравственности.
Подлинно религиозный человек никогда не думает о морали, поте что мораль — только игра. Приходится играть в игру по правила: потому что приходится жить среди людей. Мораль существует поскольку приходится общаться с таким количеством народа Она не имеет никакого отношения к сущности; сущности нече делать с вашими отношениями.
"Я есть" не соответствует обычному состоянию человека, потому что в вас много "Я", в вас нет одного "Я", нет одного центра. Одно настроение приходит и уходит, другое настроение приходит и уходит. И с каждым настроением в вас преобладает другое "Я".
Когда вы раздражены, это не "Я", которое было, когда вы любили. Вами владеют самые различные личности, и вы не раз это подозревали. Не раз, разозлившись, вы говорили потом: "Разозлился, хотя я этого не желал". Что вы имеете в виду, говоря: "Хотя этого не желал"? Кто же тогда разозлился? Вы справедливо заподозрили, что то "Я", с которым вы обычно себя отождествляете, было не властно. Кто-то другой обладал вами — бродячее "Я", необычное "Я".
Как раз на днях ко мне пришла саньяси. Она была счастлива, что влюбилась и нашла замечательного любовника. Она была в экстазе. И попросила, не могу ли я сообщить ей тантристскую технику, чтобы она могла достигнуть более глубокого оргазма в любви.
Я взглянул на нее и сказал: "Подожди неделю. И в следующий раз приведи своего любовника".
Она пришла через неделю и сказала: "Мы поссорились и расстались".
"Как насчет тантристской техники? Я готов дать ее тебе".
"Но теперь у меня нет любовника".
И она была печальна и подавлена и даже не подозревала, что произошло.
Когда вы влюбляетесь, вы ведете себя так: вы думаете, что что-то произошло с вами навсегда. Когда вы печальны, вы уверены, что это подлинное. Вы так легковерны. Вы ни разу не подумали, даже на миг, что все это настроения, и они проходят, как облака по небу, они всегда текут, как течет река.
Нет в вас ничего вечного. Как можно говорить "Я есть"? Это ложно. Утверждать "Я есть", значит говорить неправду. Нельзя так сказать. Вы — это много "Я". В вас тысяча "Я", множество в толпе. Вы поли-психичны. Вы, как колесо. Представьте колесо движущейся повозки. Одна спица поднимается верх, затем опускается. Другая поднимается и тоже движется вниз. А колесо продолжает вращаться. Каждое мгновение новая спица оказывается вверху. Вы, как колесо, все время в движении. И многие спицы вы называете "Я". Вы отождествляете себя с тем "Я", которое сейчас находится наверху.
Раздражаясь, вы не видите, что раздражение — как окружающее вас облако. Вы становитесь с ним одно. Настроения полностью владеют вами, вы — их владение. Бессмысленно говорить "Я раздражен", лучше сказать "Я — раздражение".
Когда вами владеет любовь, вы становитесь любовью. Не говорите "Я люблю". Вы — любовь. Вы так отождествляете себя с настроением, что вашей отдельной сущности больше нет. И это продолжается постоянно, с момента рождения до самой смерти.
Вы молоды и думаете, что вы молоды. А знаете, тело меняется каждое мгновение. Затем вы стареете и думаете: "Я стар". В молодости вы наслаждались тем, что молоды, полны энергии. В старости вы печальны и подавлены, потому что теперь энергия ушла. Пока вы живы, вы думаете, что вы — это тело, когда приходит смерть, говорите: "Я умираю". Что бы ни происходило, вы идентифицируете себя с этим.
Так обстоит дело с человечеством, которое крепко спит. Вот почему нельзя еще сказать, что вы человек: вы — машина. Человек родится в вас, когда вы поймете всю эту машину, и все же не будете отождествлять себя с ней.
Можно увидеть, как приходит раздражение, можно видеть раздражение, окружающее вас, и все же оставаться наблюдателем на холме. Все же продолжать наблюдать... Пришло облако. Туман вокруг, но вы остаетесь отдельно. Хорошо знайте: "Я — познающий, а не то, что он познает". Хорошо знайте: "Я — наблюдатель, а не то, что он видит". Хорошо знайте расстояние, отделяющее вас от окружающего. Оно может касаться вас, но останется бесконечное расстояние, потому что познающего никогда не может коснуться, то что он познает; владеющего никогда не может коснуться то что, он видит. Видящий трансцендирует; видящий — сама трансцендентность.
На днях я говорил вам, что есть три обычных типа человека. Первый отождествляет себя с телом, второй с чувствами, эмоциями. Третий отождествляет себя с умом, мышлением, мыслями. Все они крепко спят. Сон их может быть различен. Один спит в теле, другой спит в эмоциях, третий спит в своих мыслях. Но сон тот же: состояние бессознательности, ступора.
Есть и четвертый. Он становится пробужденным. Он наблюдает свое тело, но не отождествляет себя с ним. Он остается в стороне, отличный, отдельный. Он пользуется чувствами; часто он окружен своими чувствами, но никогда не пересилен ими. Он остается отдельным. Есть мысли: ум продолжает действовать и создавать мысли. Но четвертый остается пробужденным. Тело, сердце, ум -все они действуют. Они действуют даже лучше, чем действуют в вас, так как нет вмешательства от внутреннего существа — внутреннее существо остается в стороне. Это четвертый. Четвертый -это то, что я понимаю под саньясином. Никуда не нужно идти; где бы вы ни были, сознавайтесь. Саньяса действует всюду и всегда. Дело не в перемене места — дело в изменении внутреннего состояния, внутреннего отношения. Вы остаетесь в теле, но теперь вы знаете, что вы — не тело. И как только есть четвертый -человек родился.
Вы родились только с возможностью быть человеком, вы не родились человеком. Вы родились только со способностью стать человеком: можно стать человеком, можно и не стать. Можно все упустить. Можно ходить все кругом, кругом и никогда не достичь, не проникнуть в центр вашего существа. Но если возникает осознанность и вы становитесь наблюдателем, человек родился.
Индусы называют это состояние двидж,состояние дважды рожденно-сти (второго рождения). Первое рождение дается вам родителями — мамой и папой. Второе рождение — от осознанности, и это настоящее рождение. Первое рождение кульминирует в смерти. Так что, первое рождение — рождение только по названию; на самом деле это путь к смерти. День, когда вы родились — это день, с которого вы начали умирать. Однажды этот процесс завершится. Так что, ваше рождение — это просто вхождение в смерть. Может потребоваться семьдесят или восемьдесят лет, чтобы достичь ее, но каждое мгновенье жизни вы идете к смерти. Только когда вы дважды рожденный, двидж,только когда произошло второе рождение, и в вас родился Четвертый, вдруг вы узнаете, что смерти нет.
Смерть существует только в отождествлении. Если вы отождествляете себя с телом, вы умираете. Тело — это не вы, его придется оставить однажды. Нельзя оставаться в нем навсегда. Это переходная фаза, это верстовой камень, а не цель. Можно отдохнуть пока немного в тени дерева, но надо идти дальше.
Можно отождествлять себя с чувствами, но и тогда настанет смерть — и вы знаете это. Тело умирает раз в семьдесят лет, чувства умирают все время, каждый день. Бели вы любили, а потом любовь ушла, вы чувствуете, что произошла как бы тонкая смерть... Вы дружили и раздружились — смерть. Все время умираете в своих чувствах.
А мысли умирают еще быстрее. Трудно удержать в уме одну мысль даже на несколько секунд, она все время пытается улизнуть. Попробуйте, просто попробуйте удержать в уме одну мысль несколько минут. Она там не останется: сбежит, и след ее простыл. Все время пытается улизнуть.
Ум умирает непрерывно, каждое мгновенье. Сердце умирает непрерывно, каждый час. Тело умирает непрерывно, но это продолжается семьдесят лет, восемьдесят лет. Все это отождествления. Когда вы не отождествляете себя, возникает сознание четвертого.
И еще кое-что. Есть четыре пути достичь Бога. Один — пролагать путь через тело; это делает хатха-йога. Это не истинный путь. Им можно кое-чего достичь, поскольку тело, в конце концов, тоже принадлежит Богу, — но это не вы во всей полноте. Гурджиев называет это "путь факиров".
В Индии можно встретить много факиров. Их достижения производят впечатление. Факиры достигают определенной силы. Например, можно встретить факира, стоящего неподвижно десять, двадцать лет. Он не позволяет своему телу отдохнуть ни минуты, сесть или поспать. Даже спит стоя. Теперь его тело одеревенело, почти парализовано. Оно не может двинуться; гибкость утрачена. Но в нем появились определенные силы, так как он овладел высшим видом воли, чтобы простоять, не двигаясь, десять лет, нужна воля.
Попробуйте десять дней, и вы поймете. Попробуйте десять часов, и вы поймете. Попробуйте десять минут, не двигаясь, стоять — как статуя — и вы поймете. Возникает тысяча проблем. Ум говорит: "А что я здесь делаю? Брось эту чушь. Каждый наслаждается жизнью, а я? Стою, как дурак?"
Десять лет, не двигаясь, и приходит низший вид воли, относящийся к телу. Это очень материалистично, но возникает. Человек достигает определенной кристаллизации. Он может делать некоторые вещи: он может исцелять. Он может дотронуться до вашего тела, и исцеляющая сила перельется через его тело в ваше. Он может благословлять, он может проклинать. И что бы ни сказал, случится. Потому что человек, простоявший десять лет, достигает значительной силы. Если он что-то говорит, слова обладают большой силой и скоро сбудутся. Они, как атомная бомба, несут в себе энергию. Если он проклянет вас, проклятие должно исполниться, если благословит, благословение пребудет с вами.
Но сам человек останется на очень низком уровне существования. Если заглянуть в его глаза, в них не увидите ума; он из глупых святых. Нет ничего, кроме кристаллизации низшей воли. Можно чувствовать вибрацию силы, окружающей его — не ума, не осознанности, не медитации, но концентрации. Он может прожить долго; сто или двести лет не составляют для него никакого труда, потому что тело послушно ему. Он может делать с телом что захочет. Но тут нет ничего духовного, ничего религиозного. Если для своего пути вы пользуетесь телом, вы пользуетесь низшей своей возможностью. Если факиру повезет, он может получить руководство Мастера, который сумеет вытянуть его из тела. Иначе он умрет, укоренившись в теле. И в следующей жизни все будет снова потеряно.
Пока сознание чего-то не достигло, оно не станет вечным, потому что тело сменится. Достигнутое в этом теле будет достигнуто в следующем. Можно стать Мухаммедом Али, но нельзя перенести это тело в следующее рождение; тело останется здесь. Можно быть прекрасным мужчиной, можно быть прекрасной женщиной, Кле-опатрой, — но это тело должно остаться здесь. Все, достигнутое телом и через тело, будет утрачено.
Пока факиру не случится попасть под руководство Мастера, его не вытянуть из тела.
В Индии это стало одним из проявлений милосердия Мастера. Вы, должно быть, знаете, что, по древним преданиям, мастера обычно странствовали по стране. Внешне они были похожи на великих мыслителей: Шанкарачарья, Рамануджа, Валабха, Пимбарк, Будда, Махавира. Внешне очень было похоже, что они собираются обращать людей. Но это только внешне. Заглянув глубже, видно, что они делали многое. Одним из самых важных дел было ходить от города к городу в поисках факиров: факиры не могли прийти сами. Они укоренились в теле; они потеряли ум. Это были неплохие люди; они были незнающими, но обладали большой силой. Если освободить их энергию, они могли бы совершить скачок к высшему уровню своего существования.
В нашем веке это делал Меер Баба. Он годами странствовал по стране, ища факиров. Услышав, что где-то есть факир, он шел туда, чтобы вывести его из ступора. Факир — хороший человек, очень хороший человек, но незнающий.
Есть второй путь. Гюрджиев назвал его "путь монаха". Можно назвать его путем преданного, бхакти марго.Первый — этохатха-йога,второй — бхакти марго,путь монаха.
Путь монаха — в достижении Божества чувствами, молитвами, слезами, вздохами, в глубокой любви и преданности, в глубокой жажде приблизиться к Богу. Но такой человек вовлечен в чувства. Он достиг большего, высшего состояния, чем первый, факир, — но все же он сам связан. Тут тоже нужен кто-то, чтобы вывести его.
Есть еще третий путь, путь йоги. Он действует через интеллект, он действует через мышление. Это путь философа, мыслителя. Он достиг еще более высокого состояния, ?? все же он в плену, он схвачен.
Все трое схвачены!
Только четвертый оказывается вне и никогда не бывает схвачен. Вот почему Гюрджиев называет его путь "четвертым путем". Это важно понять, потому что путь хасидов — четвертый путь.
Хасидизм, хасидский подход тоже относится к четвертому. Тело, чувства, ум должны быть оставлены по ту сторону. Нужно только стать пробужденным, пробужденным от всего, что происходит внутри вас и снаружи. Единственный путь к четвертому — быть мудрым, осознанным, наблюдателем, проникать в сущность и не отождествлять себя.
Теперь послушайте эту историю, замечательную историю, относящуюся к четвертому пути.
Однажды рабби из Занса стоял у окна и глядел на улиц, Увидев прохожего, он постучал по стеклу и знаком пригласил его войти в дом. Когда тот вошел, рабби Хаим спросил "Скажи, если ты найдешь кошелек, полный золотых, вернешь ли ты его хозяину?"
Очень простой вопрос, но и не такой уж простой. Прохожий был обманут простотой.
"Скажи, если ты найдешь кошелек, полный золотых, вернешь ли ты его хозяину?"
Прохожий подумал, что его спрашивают о нравственности; поэтому он обманул. Рабби не спрашивал о нравственности.
Подлинно религиозный человек никогда не думает о морали, поте что мораль — только игра. Приходится играть в игру по правила: потому что приходится жить среди людей. Мораль существует поскольку приходится общаться с таким количеством народа Она не имеет никакого отношения к сущности; сущности нече делать с вашими отношениями.