Страница:
Кто-то спросил дзэнского мастера Бокудзю:
- После того как ты стал просветленным, что было твоей духовной практикой?
Бокудзю сказал:
- Я рублю дрова в лесу, я ношу воду из колодца. Когда я голоден, я ем. Когда я хочу спать, я сплю - ничего больше.
Но этого достаточно. Это значит быть естественным.
Тебе это трудно, тебе будет тяжело это понять. Из-за вашего эго вы создали облако славы вокруг ваших так называемых святых. Это из-за вашего эго. Их руки должны творить чудеса, из их рук должны выходить амулеты. Вы не можете принять святых, вначале не превратив их в фокусников. И если они станут вашими святыми, им придется согласиться быть фокусниками. Это взаимный сговор. Ты говоришь:
- Пока ты не готов быть фокусником, я не признаю тебя святым.
И если кто-то хочет, чтобы ему поклонялись, он должен стать фокусником - тогда между ним и тобой воцарится гармония. Ты уже фальшив, и те, кого ты выбираешь себе в гуру, соглашаются с твоими условиями. Вы уже лицемеры, и вы делаете лицемерами своих гуру. В этом мире удивительнее всего то, что редко ученики следуют гуру; чаще всего гуру следуют ученикам. Вы диктуете правила: как гуру должен себя вести, как поступать, когда ему вставать, когда ложиться спать, что он должен есть, что он должен пить. Вы это диктуете.
Ученики сами определяют поведение джайнских монахов.
Один святой, джайнский монах, захотел встретиться со мной. Он написал в письме:
- Я очень хочу встретиться с тобой, но ученики мне не позволят.
Твои ученики не позволят тебе ко мне прийти? Это уже слишком - ученики не позволяют мастеру прийти! Какая же может быть причина? Я сказал ему:
- Посмотри глубоко. Ученики не могут тебя остановить. Должна быть другая причина. Есть условие, условие, которое они тебе поставили: "Если ты согласишься с нами, мы согласимся с тобой. Пока ты следуешь нам, мы твои ученики. В тот день, когда ты перестанешь нам следовать, все кончено". И я сказал: "Ты слаб. Ты стал гуру так дешево. Ты хочешь прийти ко мне учиться медитации? И у тебя не хватает храбрости даже на поиск медитации? Твои ученики говорят нет, потому что ученики думают: "Если наш мастер пойдет учиться медитации еще к кому-то, зачем мы принимаем его как гуру?" Поэтому перед учениками гуру должен показать, что медитирует, он будет учить их медитации, сам ничего не зная о медитации. И этому монаху не хватает храбрости или искренности в жизни пойти на поиски медитации. Если нужно, ради поиска медитации он должен отбросить свой статус гуру. Ты учишь мир отрекаться от денег, а за что ты держишься сам?"
Я сказал ему: "Отбрось это! Медитация лучше. Ты снова найдешь последователей. И какая проблема, если у тебя вообще не будет последователей?" Пришел ответ: "Ты не знаешь, что я стал санньясином в детстве. Я необразован и не могу зарабатывать на жизнь. Я не работал сорок лет! Если я оставлю своих последователей, мне придется трудно".
Теперь это стало способом добычи пропитания и крова. Ни ты не гуру, ни они не ученики. Они знают, что они твои хозяева, потому что кормят тебя. И ты тоже это знаешь. Они дают тебе еду, и, если ты сидишь над ними, это только представление. Ты советуешь другим отречься от мира, но сам не можешь даже набраться храбрости отречься от этой защищенности! Может быть, тебе придется рыть канавы на дороге, но, по крайней мере, ты будешь зарабатывать свою еду. Многие зарабатывают на жизнь таким образом. Но тебе не хватает храбрости.
Ваши гуру стали бессильными, в них не осталось никакой силы. Они совершенно беспомощны. Вы держите их над собой, но они только марионетки, и нити в ваших руках. Они танцуют, когда вы заставляете их танцевать, они говорят, когда вы заставляете их говорить.
Быть естественным значит, что теперь нечего изображать. Ты счастлив таким, какой ты есть. И в тот день, когда ты счастлив и доволен своим существом и поглощен своей природой, - в тот день ты поглощен Божественным. В тот день рыба находит океан. Океан был всегда, дело было только в том, чтобы стать с ним одним. Когда рыба знает себя, она знает океан, потому что действительный факт в том, что рыба естьокеан.
Чем более ты естествен, тем более ты становишься сиддхой, тем, кто достиг. Быть естественным - значит состояться. Но ты хочешь прославить свои достижения. Ты хочешь, чтобы случались чудеса.
Люди приходят и говорят:
- Если ты совершишь какие-нибудь чудеса, к тебе придут миллионы людей.
Что мне делать с этими миллионами людей? Я не фокусник. Они говорят:
- Нет, мы говорим это, потому что миллионам людей это принесет пользу.
Может быть, миллионам это принесет пользу, может быть, нет, но для меня это будет вредно. А если это вредно для меня, как я могу принести им пользу?
Естественно, что, когда ты становишься простым, на идиотов ты не будешь производить впечатления. Лишь те, кто сам движется к простоте, будут интересоваться тобой. Чтобы производить впечатление на идиотов, нужны особые методы. Если их глупые умы удовлетворены, это их впечатляет.
Это случалось много раз. Каждый день, путешествуя по этой стране, я сталкивался со многими идиотами. Даже если я что-то отрицал, они не готовы были это принять.
Один человек схватил меня за ноги и сказал:
- Дай мне стакан воды из твоих рук. Я уверен, что желудочная боль, от которой я страдаю семь или восемь лет, будет исцелена прикосновением твоих рук.
Я сказал:
- Сначала пойми, что у меня самого болит желудок! Я пью воду своими руками, но он не исцеляется. Как ты исцелишься? Если нужна помощь, я вызову врача. Отбрось эту идею.
Но чем больше я отказывался, тем больше он думал, что я не хочу его благословить. И держал мои ноги еще крепче. Он говорил:
- Я умру, а отсюда не уйду. Я уверен; чем больше ты отказываешься, тем более я уверен, что в этом что-то есть.
Я увидел, что эффект обратный - его вера возрастает! И в вере есть опасность: если эта вода его излечит, это опасно. Если она его не излечит, нет проблем, дело закрыто - у тебя продолжает болеть желудок, я иду домой. Но если он исцелится, чего я побаивался, это создаст настоящие проблемы. Я решил, что лучше дать ему воды, но случилось то, чего я боялся. Выпив ее, он сказал:
- Боже мой! Боль исчезла.
Этот человек идиот. Его боль ложная. Я не говорю, что он не страдает, он действительно страдал восемь лет. Но его страдание было воображаемым. Через два года, когда я снова приехал в этот город, мне сказали, что он творил чудеса. Он бережно хранил стакан, который я ему дал, и стал давать воду из этого стакана другим людям. А мне он сказал:
- Твоей милостью многие люди излечены.
Вот это глупый ум. Сначала он создает болезнь, потом с той же глупостью создает и лекарство. Он начинает делать воображаемые веши. Эго - причина всех болезней. Люди приходят и говорят:
- Мы видели ауру вокруг тебя.
Может быть, это какие-то проблемы с глазами. Может быть, оптическая иллюзия. Или, может быть, ты видел слишком много изображений святых в календарях с нарисованными вокруг них аурами. Может быть, это впечаталось в твой ум слишком глубоко, и ты спроецировал это. Но, пожалуйста, не впутывайте в это меня. Тогда ты говоришь:
- Но как мне тебе поверить, я видел это своими глазами!
Ваши глаза слепы. Какая гарантия в том, что вы видите? Но если я это отрицаю, они не готовы согласиться, потому что они могут склониться к моим ногам, только если увидят вокруг меня ауру. Это условие их эго. Если они не видят ауры, какой смысл кланяться мне? Они могут стать моими учениками, только если доказано, что я не обычный мастер - что у меня в руках появляется пепел, амулеты, швейцарские часы - только тогда. Их эго будут удовлетворены.
Есть определенный разряд идиотов, и эта толпа идиотов навязывает свою глупость даже своим гуру. Я называю мастером только того, кто не допускает никакого навязывания. Лишь тогда он может вам помочь, лишь тогда он может вывести вас за пределы сомнения. Хотя гуру легко и удобно говорить, что все, что вы говорите, правильно, потому что тогда не будет проблем ни у него, ни у вас. Оба вы партнеры в этом ложном сне. Ваш мир уже ложен, и вы создаете ложных гуру из своего мирского ума. И с этими фальшивыми гуру вы ожидаете осознать истину!
Ищи естественного, потому что в нем скрыто Божественное. Оно совершенно естественно. Оно естественно, как растения, птицы, животные, луна, звезды, горы и водопады. Если ты находишь кого-то, кто естествен, не покидай его присутствия. Не беспокойся о его ауре и не ожидай от него никаких чудес.
Милостью моего мастера Чарандаса
все сомнение исчезло.
Все слова и аргументы рассеяны.
Сахаджо осталась, естественная.
И тогда ты приходишь к естественному бытию.
Будь естественным. Будь грациозным. Если ты становишься естественным, ты становишься правдивым. Понимай слово "естественное" как синоним "Божественного". Если нет твоей неестественности, нет никаких болезней, нет никаких обманов, нет никакой сансары- колеса жизни и смерти. В тот день, когда ты становишься естественным, в твоей жизни будет дождь нектара, дождь без облаков.
Дайа говорит: "Когда видишь, ум охватывает безмерная радость". Ты просто становишься естественным, и тогда нет ни малейшего промедления. Ты становишься естественным, и вот "бесконечный свет без освещения". Тогда есть бесконечный свет, который ничего не освещает. Это свет без источника. Он ниоткуда не приходит, он всегда есть. Он вечен, и это "дождь без облаков".
Никаких облаков не видно в небе, и идет ливень, изливается нектар, потому что нектар - это природа существования. "Ум охватывает безмерная радость" - и ты танцуешь, охваченный радостью, потому что не осталось никакого отчаяния. Отчаяние было в твоей слепоте. Отчаяние было в твоем эго, в твоей неестественности. Это ушло. Дайа говорит: "Когда видишь, ум охватывает безмерная радость". И теперь, видя благодать, истину всюду вокруг, ты танцуешь, охваченная безмерной радостью...
... ливень без туч.
На сегодня хватит...
10. Медитация, душа преданности
Первый вопрос:
Природа духовного поиска, кажется, за пределами моего понимания. Иногда все поиски кажутся тщетными, и в этот момент я переживаю глубокое расслабление. Но в следующий момент с такой же интенсивностью я чувствую, что цель далека, и даже само путешествие еще не началось. Разве таким должен быть духовный поиск?
Истина близка, ближе самого близкого. И в то же время далека, дальше самого далекого. Она близка, потому что это твоя природа, и далека, потому что это природа всего существования. Капля - это океан и в то же время не океан. Капля - это океан, потому что то, что есть капля, в большем масштабе есть океан. Капля не океан, потому что у капли есть ограничения, но есть ли ограничения у океана?
Однажды духовный поиск приводит тебя к точке, в которой кажется, что все достигнуто, и все же ничто не достигнуто. Если ты посмотришь на себя, то почувствуешь, что все достигнуто; если смотришь на истину, то чувствуешь, что путешествие еще даже не началось. И это хороший опыт, это показывает, что ты достиг очень ценной точки. Те, кто чувствуют, что все достигнуто, и одновременно не чувствуют, что ничто не достигнуто, используют эти достижения как питание для эго. Те, кто чувствуют, что ничто не достигнуто, и одновременно не чувствуют, что достигнуто все, - они испытывают разочарование эго. Если эго успешно, оно говорит, что все достигнуто; если оно разочаровано, оно говорит, что все потеряно. Но язык эго - это либо достижение, либо утрата, оно выбирает одно из двух. В мгновение отсутствия эго, когда ты становишься пустым, достижение и потеря имеют одинаковый смысл. Лишь тогда происходит опыт великой тайны жизни. Когда происходит этот опыт, не бойся. Назови его счастливым мгновением. Танцуй, будь полон благодарности.
Ты можешь также почувствовать, что путешествие даже еще не началось. Прекрасно чувствовать это, потому что как может начаться путешествие к Божественному? Все, что начинается, должно прийти к концу. Когда ты начинаешь путешествие к Божественному, это означает, что ты заинтересован в том, чтобы довести его до конца. Начиная путешествие, ты тем самым устанавливаешь ему предел. Ты начал с одного конца, а другого достигнешь в какой-то день; это только вопрос времени. Но ты, несомненно, устанавливаешь предел Божественному.
Если ты чувствуешь, что прибыл, тогда, может быть, ты к чему-то и прибыл, но это не Божественное. То, что ты держишь в кулаке, не может быть запредельным. То, что можно держать в кулаке, в словах, в пределах ума, то, что становится твоим опытом, не может быть Божественным. Это может быть твое воображение или умственная концепция. Это может быть Кришна, Христос, Будда или Махавира - плод твоего воображения. Это может быть твоя философия о теории души, вселенской душе и брахмане, но не истина.
Истина уже достигнута. И никогда не бывает так, что ты чувствуешь, что полностью ее познал. Ты можешь испытать ее вкус, но голод никогда не кончается. По мере удовлетворения голода он становится все сильнее и сильнее. Точно так же, если кто-то льет гхи, очищенное масло, в огонь, с одной стороны, кажется, что жажда огня удовлетворена, с другой - что эта жажда все время растет. Именно поэтому влюбленный в Божественное кажется абсолютно безумным. С одной стороны, он говорит, что Божественное здесь и сейчас, с другой - совершает усилия, чтобы его достичь. Мирскому человеку это кажется нелогичным: если Божественное уже достигнуто, прекрати все эти разговоры о том, чтобы его достичь! И если это твоя внутренняя природа, его никогда нельзя найти. Как ты можешь найти то, чем не являешься?
Мирским людям религиозный человек кажется абсолютно безумным. Он пытается достичь в будущем того, что, как он говорит, у него уже есть, или пытается достичь того, чего нельзя достичь полностью. Он отправляется в путешествие, которое, кажется, имеет начало, но не имеет конца. Когда ты начинаешь переживать такие мгновения, чувствуешь, что тебя окружает этот аромат, будь счастлив, что у тебя есть оба эти чувства. Не выбирай. Ты можешь сказать:
- Ты уже достигнут, и в то же время тебя нужно искать.
Великий американский мыслитель Альфред Уайтхэд произнес очень ценные утверждения. Я сообщу вам некоторые из них. Первое: "Религия - это поиск, который кажется нескончаемым". Религия - это надежда, которая кажется Полярной звездой где-то в далеком небе - она приглашает, но ты никогда не достигаешь ее. Религия кажется такой непостижимой, что каждый, кто ее постигает, также чувствует, что понять невозможно. Она таинственна. Именно поэтому религия называется таинством. Если ты попытаешься ее разгадать, будешь разгадан ты, но ее разгадать ты не сможешь. Ты станешь расслабленным, ты станешь совершенно необремененным, ты будешь танцевать в предельной радости - но тайна останется тайной.
И если это слишком беспокоит тебя, позволь мне сказать, что в тот день, когда ты исчезнешь, будет еще больше тайны, и не останется никакого ищущего и ничего, кроме тайны, которую ты воспринял, начав путешествие. В тот день тайна проявится тотально. В тот день тайна будет изливаться отовсюду. Наука разрушает тайну. То, что познает наука, познано навсегда, исследование закончено. И все же религия всегда открывает новые двери к тому, что мы уже знаем. Мы можем пройти в одну дверь - и раскроется десять новых. Дерево религии, его ветви и их ответвления продолжают разветвляться бесконечно. Человек входит в тайну религии, но никогда ее не покидает.
Это событие прекрасно. Если ты чувствуешь это, прими это как милость Божественного. Духовный поиск продолжается именно так.
Второй вопрос:
Ты сказал, что мышление препятствует видению и что понимание тоже может быть препятствием. Есть ли место для мышления и понимания в реализации истины?
Единственная функция мысли - это понять тщетность мысли. Единственная мудрость понимания - понять, что понимания недостаточно. Точно так же, как ты удаляешь один шип за другим, ты можешь удалить одну мысль за другой. Это можно сделать.
Никто не может достичь истины мышлением. Мышление - это препятствие к переживанию истины. Если ты удалишь это препятствие, ты можешь сказать в определенном смысле, что мышление тоже помогло: теперь препятствия больше нет, оно удалено - это помощь именно такого рода. Обычные мыслители остаются запутанными в мыслях. Великие мыслители освобождаются от мышления. Когда мышление идет глубоко, вскоре становится ясно, что невозможно познать истину путем мышления. Подумай: ты не знаешь Бога, у тебя нет опыта истины, нет никакого понимания о том, что такое жизнь, - что ты будешь делать в мышлении? Как ты будешь думать об этом? Как ты будешь думать об этой истине, которой ты совершенно не знаешь? Ты можешь повторять заимствованные писания, чьи-то слова, но можно ли назвать это мышлением? Это просто повторение. Как ты сможешь прибавить к этому что-то новое?
Мышление никогда не оригинально. Мышление всегда старое и застывшее. Мышление никогда не ново и не может быть новым. Если я спрошу тебя о чем-то, чего ты не знаешь, как ты будешь об этом думать? Для мышления существенно знать. Если что-то уже познано, лишь тогда может начаться мышление. А если ты уже знаешь, какая необходимость думать? Какой смысл думать о том, что ты уже знаешь? А о неизвестном думать нельзя.
Поэтому мышление похоже на жующего жвачку буйвола: он пережевывает проглоченную траву, возвращая ее в рот. Мышление - это жвачка. Ты что-то читаешь в книге, что-то от кого-то слышишь и теперь пережевываешь это. Но не рождается ничего нового. Все мысли мертвы, из них не прорастает никакая жизнь.
Бог - это непостижимое. Ты ничего не сможешь узнать путем мышления. Путь к познанию - не-мышление. Отбрось мышление, отбрось все, чему научился, забудь о том, что когда-нибудь слышал. Очисти ум от всего, что понял. Будь чистым, как зеркало, и смотри в лицо миру без всякой ряби мысли на поверхности ума. Что бы ни отразилось в этом неподвижном зеркале, это образ предельного.
Мышление может помочь уничтожить другие мысли. Я говорю с тобой: все, что я говорю, станет для тебя мыслью, хотя это мой опыт, это мое видение. Когда я что-то тебе скажу, это станет мыслью. Ты меня услышишь, и, если эти мысли создадут препятствие, тогда своими словами я создаю препятствие. Но я говорю в надежде, что, если ты поймешь, этот шип мысли извлечет другие шипы мысли, которые уже утвердились в тебе.
Иногда яд необходим, чтобы нейтрализовать другой яд. Когда в теле есть инфекция, ты идешь к врачу, и он впрыскивает тебе вирус той же болезни. Когда в твое тело вводят вирус, все тело мобилизуется и готовится бороться с болезнью. Оно начинает сопротивляться. В самом этом усилии сопротивления ты уничтожаешь болезнь. Может быть, у тебя есть опыт колючки: если тебе в ногу втыкается колючка, ты вынимаешь ее другой колючкой. Большинство аллопатических лекарств состоят из ядов. Болезнь - это яд, и, чтобы ее уничтожить, нужен другой яд.
Мышление - это препятствие. Чтобы его удалить, я даю тебе какие-то новые мысли. Используй их как колючку. Это не значит, что ты должен выбросить свои мысли и заменить их моими - это было бы глупо. Тогда ты вытащил бы одну колючку и воткнул другую в ту же рану. Обе колючки должны быть отброшены. Мысли, которые твои, и мысли, которые я тебе даю, - выбрось и то, и другое, чтобы стать безмысленным.
В этом польза мышления - другой пользы нет. Его польза негативна. Разумный человек использует мышление для отрицания. Идиот, неразумный человек, использует мысли позитивно - и из-за этого позитивного использования запутывается в мыслях. Ты можешь выйти за пределы, только используя мысли негативно.
Третий вопрос:
Ты сказал, что необходимо пройти через опыты жизни. Такие люди, как я, которые стали санньясинами, не пройдя через свет и тьму, взлеты и падения жизни - что будет с нами?
Первое: моя концепция санньясыне против мира. Поэтому, участвуя в моей санньясе, ты не уходишь от света и тьмы жизни. Напротив, мир был как жар горячего солнца, а теперь для тебя есть место и прохладной тени. Став моим санньясином, ты не выбыл из мира: напротив, ты приобрел санньясу.
Это поможет тебе понять правильно. Для тебя существовал только жар мира, а теперь я дал тебе также и прохладу санньясы. Ходи по этому жару, когда чувствуешь в себе силы, а когда устанешь, отдохни в тени. Я не отнимаю у тебя мир, я даю тебе медитацию. Я ничего у тебя не отнимаю, я только что-то даю. Поэтому у тебя даже больше возможностей опыта. Если бы ты оставался только в мире, у тебя были бы лишь опыты мира - теперь у тебя будут и опыты санньясы. И, когда ты освободишься от обоих, лишь тогда ты станешь настоящим санньясином.
В уме ты по-прежнему думаешь, что санньясапротив мира, как бы я ни старался сказать обратное. Все же тебе трудно понять, что и свет, и тьма - это игра одного и того же солнца. Тень приятна, жар неприятен, но зимой приятен жар и неприятна тень. Ты можешь понять, что свет и тень как два крыла, но ты не можешь понять, что это игра одного и того же солнца. Из него рождается жар, из него рождается и тень. Помни, в тот день, когда свет исчезнет из мира, одновременно с ним исчезнет и тьма. Тьма не может существовать без света. Ночь не может существовать без дня. Вечер не может существовать без утра. Смерть не может существовать без рождения. Как может быть старость без молодости? Они взаимосвязаны, в них движется одна и та же энергия. Первое, что нужно понять: мир - это жар и только жар, беспокойство и еще больше беспокойства, напряжение и еще больше напряжения, и понемногу это становится твоей второй натурой.
Мулла Насреддин пришел в студию, чтобы сфотографироваться. Когда он сел, фотограф сказал:
- Сэр, пожалуйста, отбросьте на мгновение напряжение, тревогу и беспокойство, этот мертвый внешний вид, эту печаль. Потом вы можете вернуться в свое естественное состояние. Позвольте мне сделать фотографию, и можете возвращаться в естественное состояние.
Это неестественное состояние стало естественным. Тревога должна быть неестественным явлением, естественным должен быть покой. Можно понять, если беспокойство происходит в определенных ситуациях, однако это беспокойство не должно быть стилем жизни. Но тот, кто остается только в мире тревог, напряжений, мыслей, проблем, сложностей, планов на будущее, поражений, борьбы, соревнования, противостояния, ревности, зависти, жадности, желания, гнева, - постепенно он забудет, что бывают и мгновения радости.
Поэтому, если я дам тебе тень, отняв жар, эта тень будет неполной, потому что глубокий опыт тени случается лишь тогда, когда ты возвращаешься с жара, усталый и изнуренный. Если ты все время сидишь в тени, даже тень не принесет облегчения. Когда ты возвращаешься домой, усталый и изнуренный, даже хижина ощущается как дворец. Именно поэтому я говорю: не беги от мира. Да, попытайся создать тень медитации, чтобы, когда ты устаешь, ты мог погрузиться в медитацию. Когда ты возвращаешься, беспокойный и встревоженный, ты сможешь отдохнуть под крышей медитации.
Первое: я не отнял у тебя мир, я дал тебе нечто большее. Именно поэтому я часто говорю, что древние пророки учили не отречению, но глубокому наслаждению жизнью. Забудь обо всех остальных - я, несомненно, учу великому наслаждению. Я говорю, что Богом можно наслаждаться. Если ты наслаждаешься только миром, ты ничем не наслаждаешься; ты начал запутываться в грязи и мусоре. Ты поднимаешь камни и гальку, когда рядом есть бриллианты и изумруды. Ты продолжаешь пить воду из грязной реки, когда рядом течет чистый горный родник. Дело только в том, чтобы открыть глаза, протянуть руку, встать и немного пройтись, и ты найдешь источник кристально чистой воды. Ты сидел в грязных канавах и пил из них воду. Мир - это грязная канава, набитая людьми, и многие купаются в ней - в ней плавает грязь многих людей.
Медитация - как высокогорный водопад в Гималаях. Я не отнимаю у тебя твою грязную канаву, потому что отнимать ее бессмысленно. Если твоя привычка все пачкать не прекратится, ты сделаешь грязным и гималайский водопад. Пока ты не сделаешь его грязным, ты не поймешь, что из него стоит пить.
Человек шел по улице. Он упал и потерял сознание. Был жаркий полдень, солнце стояло в зените. Вокруг собралась толпа. Улица была в районе торговцев благовониями. Лавочнику стало жалко этого человека, и он прибежал с самым дорогим своим ароматом - потому что Аюрведа говорит, что, если бессознательность очень глубока и человек не может из нее выйти, если его встряхнуть, - он очнется, если вдохнет очень сильный запах. Он принес сильный запах, очень ценный, капля которого стоила тысячу рупий, и поднес его к носу человека. Человек пошевелился, но не пришел в сознание. Вместо этого, казалось, он стал проявлять признаки сильного беспокойства.
Природа духовного поиска, кажется, за пределами моего понимания. Иногда все поиски кажутся тщетными, и в этот момент я переживаю глубокое расслабление. Но в следующий момент с такой же интенсивностью я чувствую, что цель далека, и даже само путешествие еще не началось. Разве таким должен быть духовный поиск?
Истина близка, ближе самого близкого. И в то же время далека, дальше самого далекого. Она близка, потому что это твоя природа, и далека, потому что это природа всего существования. Капля - это океан и в то же время не океан. Капля - это океан, потому что то, что есть капля, в большем масштабе есть океан. Капля не океан, потому что у капли есть ограничения, но есть ли ограничения у океана?
Однажды духовный поиск приводит тебя к точке, в которой кажется, что все достигнуто, и все же ничто не достигнуто. Если ты посмотришь на себя, то почувствуешь, что все достигнуто; если смотришь на истину, то чувствуешь, что путешествие еще даже не началось. И это хороший опыт, это показывает, что ты достиг очень ценной точки. Те, кто чувствуют, что все достигнуто, и одновременно не чувствуют, что ничто не достигнуто, используют эти достижения как питание для эго. Те, кто чувствуют, что ничто не достигнуто, и одновременно не чувствуют, что достигнуто все, - они испытывают разочарование эго. Если эго успешно, оно говорит, что все достигнуто; если оно разочаровано, оно говорит, что все потеряно. Но язык эго - это либо достижение, либо утрата, оно выбирает одно из двух. В мгновение отсутствия эго, когда ты становишься пустым, достижение и потеря имеют одинаковый смысл. Лишь тогда происходит опыт великой тайны жизни. Когда происходит этот опыт, не бойся. Назови его счастливым мгновением. Танцуй, будь полон благодарности.
Ты можешь также почувствовать, что путешествие даже еще не началось. Прекрасно чувствовать это, потому что как может начаться путешествие к Божественному? Все, что начинается, должно прийти к концу. Когда ты начинаешь путешествие к Божественному, это означает, что ты заинтересован в том, чтобы довести его до конца. Начиная путешествие, ты тем самым устанавливаешь ему предел. Ты начал с одного конца, а другого достигнешь в какой-то день; это только вопрос времени. Но ты, несомненно, устанавливаешь предел Божественному.
Если ты чувствуешь, что прибыл, тогда, может быть, ты к чему-то и прибыл, но это не Божественное. То, что ты держишь в кулаке, не может быть запредельным. То, что можно держать в кулаке, в словах, в пределах ума, то, что становится твоим опытом, не может быть Божественным. Это может быть твое воображение или умственная концепция. Это может быть Кришна, Христос, Будда или Махавира - плод твоего воображения. Это может быть твоя философия о теории души, вселенской душе и брахмане, но не истина.
Истина уже достигнута. И никогда не бывает так, что ты чувствуешь, что полностью ее познал. Ты можешь испытать ее вкус, но голод никогда не кончается. По мере удовлетворения голода он становится все сильнее и сильнее. Точно так же, если кто-то льет гхи, очищенное масло, в огонь, с одной стороны, кажется, что жажда огня удовлетворена, с другой - что эта жажда все время растет. Именно поэтому влюбленный в Божественное кажется абсолютно безумным. С одной стороны, он говорит, что Божественное здесь и сейчас, с другой - совершает усилия, чтобы его достичь. Мирскому человеку это кажется нелогичным: если Божественное уже достигнуто, прекрати все эти разговоры о том, чтобы его достичь! И если это твоя внутренняя природа, его никогда нельзя найти. Как ты можешь найти то, чем не являешься?
Мирским людям религиозный человек кажется абсолютно безумным. Он пытается достичь в будущем того, что, как он говорит, у него уже есть, или пытается достичь того, чего нельзя достичь полностью. Он отправляется в путешествие, которое, кажется, имеет начало, но не имеет конца. Когда ты начинаешь переживать такие мгновения, чувствуешь, что тебя окружает этот аромат, будь счастлив, что у тебя есть оба эти чувства. Не выбирай. Ты можешь сказать:
- Ты уже достигнут, и в то же время тебя нужно искать.
Великий американский мыслитель Альфред Уайтхэд произнес очень ценные утверждения. Я сообщу вам некоторые из них. Первое: "Религия - это поиск, который кажется нескончаемым". Религия - это надежда, которая кажется Полярной звездой где-то в далеком небе - она приглашает, но ты никогда не достигаешь ее. Религия кажется такой непостижимой, что каждый, кто ее постигает, также чувствует, что понять невозможно. Она таинственна. Именно поэтому религия называется таинством. Если ты попытаешься ее разгадать, будешь разгадан ты, но ее разгадать ты не сможешь. Ты станешь расслабленным, ты станешь совершенно необремененным, ты будешь танцевать в предельной радости - но тайна останется тайной.
И если это слишком беспокоит тебя, позволь мне сказать, что в тот день, когда ты исчезнешь, будет еще больше тайны, и не останется никакого ищущего и ничего, кроме тайны, которую ты воспринял, начав путешествие. В тот день тайна проявится тотально. В тот день тайна будет изливаться отовсюду. Наука разрушает тайну. То, что познает наука, познано навсегда, исследование закончено. И все же религия всегда открывает новые двери к тому, что мы уже знаем. Мы можем пройти в одну дверь - и раскроется десять новых. Дерево религии, его ветви и их ответвления продолжают разветвляться бесконечно. Человек входит в тайну религии, но никогда ее не покидает.
Это событие прекрасно. Если ты чувствуешь это, прими это как милость Божественного. Духовный поиск продолжается именно так.
Второй вопрос:
Ты сказал, что мышление препятствует видению и что понимание тоже может быть препятствием. Есть ли место для мышления и понимания в реализации истины?
Единственная функция мысли - это понять тщетность мысли. Единственная мудрость понимания - понять, что понимания недостаточно. Точно так же, как ты удаляешь один шип за другим, ты можешь удалить одну мысль за другой. Это можно сделать.
Никто не может достичь истины мышлением. Мышление - это препятствие к переживанию истины. Если ты удалишь это препятствие, ты можешь сказать в определенном смысле, что мышление тоже помогло: теперь препятствия больше нет, оно удалено - это помощь именно такого рода. Обычные мыслители остаются запутанными в мыслях. Великие мыслители освобождаются от мышления. Когда мышление идет глубоко, вскоре становится ясно, что невозможно познать истину путем мышления. Подумай: ты не знаешь Бога, у тебя нет опыта истины, нет никакого понимания о том, что такое жизнь, - что ты будешь делать в мышлении? Как ты будешь думать об этом? Как ты будешь думать об этой истине, которой ты совершенно не знаешь? Ты можешь повторять заимствованные писания, чьи-то слова, но можно ли назвать это мышлением? Это просто повторение. Как ты сможешь прибавить к этому что-то новое?
Мышление никогда не оригинально. Мышление всегда старое и застывшее. Мышление никогда не ново и не может быть новым. Если я спрошу тебя о чем-то, чего ты не знаешь, как ты будешь об этом думать? Для мышления существенно знать. Если что-то уже познано, лишь тогда может начаться мышление. А если ты уже знаешь, какая необходимость думать? Какой смысл думать о том, что ты уже знаешь? А о неизвестном думать нельзя.
Поэтому мышление похоже на жующего жвачку буйвола: он пережевывает проглоченную траву, возвращая ее в рот. Мышление - это жвачка. Ты что-то читаешь в книге, что-то от кого-то слышишь и теперь пережевываешь это. Но не рождается ничего нового. Все мысли мертвы, из них не прорастает никакая жизнь.
Бог - это непостижимое. Ты ничего не сможешь узнать путем мышления. Путь к познанию - не-мышление. Отбрось мышление, отбрось все, чему научился, забудь о том, что когда-нибудь слышал. Очисти ум от всего, что понял. Будь чистым, как зеркало, и смотри в лицо миру без всякой ряби мысли на поверхности ума. Что бы ни отразилось в этом неподвижном зеркале, это образ предельного.
Мышление может помочь уничтожить другие мысли. Я говорю с тобой: все, что я говорю, станет для тебя мыслью, хотя это мой опыт, это мое видение. Когда я что-то тебе скажу, это станет мыслью. Ты меня услышишь, и, если эти мысли создадут препятствие, тогда своими словами я создаю препятствие. Но я говорю в надежде, что, если ты поймешь, этот шип мысли извлечет другие шипы мысли, которые уже утвердились в тебе.
Иногда яд необходим, чтобы нейтрализовать другой яд. Когда в теле есть инфекция, ты идешь к врачу, и он впрыскивает тебе вирус той же болезни. Когда в твое тело вводят вирус, все тело мобилизуется и готовится бороться с болезнью. Оно начинает сопротивляться. В самом этом усилии сопротивления ты уничтожаешь болезнь. Может быть, у тебя есть опыт колючки: если тебе в ногу втыкается колючка, ты вынимаешь ее другой колючкой. Большинство аллопатических лекарств состоят из ядов. Болезнь - это яд, и, чтобы ее уничтожить, нужен другой яд.
Мышление - это препятствие. Чтобы его удалить, я даю тебе какие-то новые мысли. Используй их как колючку. Это не значит, что ты должен выбросить свои мысли и заменить их моими - это было бы глупо. Тогда ты вытащил бы одну колючку и воткнул другую в ту же рану. Обе колючки должны быть отброшены. Мысли, которые твои, и мысли, которые я тебе даю, - выбрось и то, и другое, чтобы стать безмысленным.
В этом польза мышления - другой пользы нет. Его польза негативна. Разумный человек использует мышление для отрицания. Идиот, неразумный человек, использует мысли позитивно - и из-за этого позитивного использования запутывается в мыслях. Ты можешь выйти за пределы, только используя мысли негативно.
Третий вопрос:
Ты сказал, что необходимо пройти через опыты жизни. Такие люди, как я, которые стали санньясинами, не пройдя через свет и тьму, взлеты и падения жизни - что будет с нами?
Первое: моя концепция санньясыне против мира. Поэтому, участвуя в моей санньясе, ты не уходишь от света и тьмы жизни. Напротив, мир был как жар горячего солнца, а теперь для тебя есть место и прохладной тени. Став моим санньясином, ты не выбыл из мира: напротив, ты приобрел санньясу.
Это поможет тебе понять правильно. Для тебя существовал только жар мира, а теперь я дал тебе также и прохладу санньясы. Ходи по этому жару, когда чувствуешь в себе силы, а когда устанешь, отдохни в тени. Я не отнимаю у тебя мир, я даю тебе медитацию. Я ничего у тебя не отнимаю, я только что-то даю. Поэтому у тебя даже больше возможностей опыта. Если бы ты оставался только в мире, у тебя были бы лишь опыты мира - теперь у тебя будут и опыты санньясы. И, когда ты освободишься от обоих, лишь тогда ты станешь настоящим санньясином.
В уме ты по-прежнему думаешь, что санньясапротив мира, как бы я ни старался сказать обратное. Все же тебе трудно понять, что и свет, и тьма - это игра одного и того же солнца. Тень приятна, жар неприятен, но зимой приятен жар и неприятна тень. Ты можешь понять, что свет и тень как два крыла, но ты не можешь понять, что это игра одного и того же солнца. Из него рождается жар, из него рождается и тень. Помни, в тот день, когда свет исчезнет из мира, одновременно с ним исчезнет и тьма. Тьма не может существовать без света. Ночь не может существовать без дня. Вечер не может существовать без утра. Смерть не может существовать без рождения. Как может быть старость без молодости? Они взаимосвязаны, в них движется одна и та же энергия. Первое, что нужно понять: мир - это жар и только жар, беспокойство и еще больше беспокойства, напряжение и еще больше напряжения, и понемногу это становится твоей второй натурой.
Мулла Насреддин пришел в студию, чтобы сфотографироваться. Когда он сел, фотограф сказал:
- Сэр, пожалуйста, отбросьте на мгновение напряжение, тревогу и беспокойство, этот мертвый внешний вид, эту печаль. Потом вы можете вернуться в свое естественное состояние. Позвольте мне сделать фотографию, и можете возвращаться в естественное состояние.
Это неестественное состояние стало естественным. Тревога должна быть неестественным явлением, естественным должен быть покой. Можно понять, если беспокойство происходит в определенных ситуациях, однако это беспокойство не должно быть стилем жизни. Но тот, кто остается только в мире тревог, напряжений, мыслей, проблем, сложностей, планов на будущее, поражений, борьбы, соревнования, противостояния, ревности, зависти, жадности, желания, гнева, - постепенно он забудет, что бывают и мгновения радости.
Поэтому, если я дам тебе тень, отняв жар, эта тень будет неполной, потому что глубокий опыт тени случается лишь тогда, когда ты возвращаешься с жара, усталый и изнуренный. Если ты все время сидишь в тени, даже тень не принесет облегчения. Когда ты возвращаешься домой, усталый и изнуренный, даже хижина ощущается как дворец. Именно поэтому я говорю: не беги от мира. Да, попытайся создать тень медитации, чтобы, когда ты устаешь, ты мог погрузиться в медитацию. Когда ты возвращаешься, беспокойный и встревоженный, ты сможешь отдохнуть под крышей медитации.
Первое: я не отнял у тебя мир, я дал тебе нечто большее. Именно поэтому я часто говорю, что древние пророки учили не отречению, но глубокому наслаждению жизнью. Забудь обо всех остальных - я, несомненно, учу великому наслаждению. Я говорю, что Богом можно наслаждаться. Если ты наслаждаешься только миром, ты ничем не наслаждаешься; ты начал запутываться в грязи и мусоре. Ты поднимаешь камни и гальку, когда рядом есть бриллианты и изумруды. Ты продолжаешь пить воду из грязной реки, когда рядом течет чистый горный родник. Дело только в том, чтобы открыть глаза, протянуть руку, встать и немного пройтись, и ты найдешь источник кристально чистой воды. Ты сидел в грязных канавах и пил из них воду. Мир - это грязная канава, набитая людьми, и многие купаются в ней - в ней плавает грязь многих людей.
Медитация - как высокогорный водопад в Гималаях. Я не отнимаю у тебя твою грязную канаву, потому что отнимать ее бессмысленно. Если твоя привычка все пачкать не прекратится, ты сделаешь грязным и гималайский водопад. Пока ты не сделаешь его грязным, ты не поймешь, что из него стоит пить.
Человек шел по улице. Он упал и потерял сознание. Был жаркий полдень, солнце стояло в зените. Вокруг собралась толпа. Улица была в районе торговцев благовониями. Лавочнику стало жалко этого человека, и он прибежал с самым дорогим своим ароматом - потому что Аюрведа говорит, что, если бессознательность очень глубока и человек не может из нее выйти, если его встряхнуть, - он очнется, если вдохнет очень сильный запах. Он принес сильный запах, очень ценный, капля которого стоила тысячу рупий, и поднес его к носу человека. Человек пошевелился, но не пришел в сознание. Вместо этого, казалось, он стал проявлять признаки сильного беспокойства.