Страница:
Как джняни видит мир
Одна посетительница, воспользовавшись тем, что это был последний день ее пребывания в Бомбее, попросила разрешения Махараджа задать, как она назвала это, «глупый» вопрос.
Махарадж: Все мысли, все желания – святые или грешные – исходят из Я. Они все основаны на желании быть счастливым и, таким образом, на чувстве «я есть». Их качество будет зависеть от психики (антах-карана) человека и от степени преобладания трех гун. Тамас становится причиной извращенности и замкнутости, раджас приносит энергию и страсти, саттва – гармонию и стремление делать других людей счастливыми. Так каков ваш вопрос? Посетительница: Все эти дни – которые, к сожалению, так быстро пролетели, – пока вы говорили и ваши слова возникали как бы сами по себе, без предварительной подготовки, мне хотелось узнать, как вы смотрите на объекты, которые видят ваши глаза, включая сидящих перед вами людей. Поскольку сегодня последний день моего пребывания здесь, я решилась задать вам этот довольно глупый вопрос.
М: Почему вы вообще думаете, что я вижу вас как объекты? Вы подразумеваете, что я вижу вещи с каким-то особым подтекстом, который скрыт от вас. Но в действительности ваш вопрос не в этом. По сути ваш вопрос сводится к следующему: как вещи воспринимаются джняни, который видит таким образом, каким должно совершаться видение?
Пожалуйста, запомните: объекты – это на самом деле восприятие их. И наоборот, восприятие объектов – это то, чем они являются. Попытайтесь понять.
Когда объект видится как объект, значит есть некий субъект, отличный от объекта. Когда воспринимает джняни, нет ни субъекта, который видит, ни объекта, который видим, есть только «вúдение». Другими словами, восприятие джняни предшествует любому процессу интерпретации посредством органов чувств. Даже если произошел обычный процесс объективизации, джняни из своей перспективы замечает этот факт и видит ложное как ложное. Благодаря своему неразделенному видению джняни постиг, что физически и видящий, и видимое являются объектами и что само функционирование сознания просто создает проявления в сознании. И создание, и восприятие совершается сознанием и в сознании. Попытайтесь понять это.
Говоря кратко, видение джняни является целостным видением, или видением изнутри, или интуитивным видением, то есть видением без какого-либо качества объективности – это и есть свобода от связанности. Именно это я имею в виду, когда говорю: «Я вижу, но я не вижу».
Вот вам глупый ответ на ваш глупый вопрос.
Махарадж: Все мысли, все желания – святые или грешные – исходят из Я. Они все основаны на желании быть счастливым и, таким образом, на чувстве «я есть». Их качество будет зависеть от психики (антах-карана) человека и от степени преобладания трех гун. Тамас становится причиной извращенности и замкнутости, раджас приносит энергию и страсти, саттва – гармонию и стремление делать других людей счастливыми. Так каков ваш вопрос? Посетительница: Все эти дни – которые, к сожалению, так быстро пролетели, – пока вы говорили и ваши слова возникали как бы сами по себе, без предварительной подготовки, мне хотелось узнать, как вы смотрите на объекты, которые видят ваши глаза, включая сидящих перед вами людей. Поскольку сегодня последний день моего пребывания здесь, я решилась задать вам этот довольно глупый вопрос.
М: Почему вы вообще думаете, что я вижу вас как объекты? Вы подразумеваете, что я вижу вещи с каким-то особым подтекстом, который скрыт от вас. Но в действительности ваш вопрос не в этом. По сути ваш вопрос сводится к следующему: как вещи воспринимаются джняни, который видит таким образом, каким должно совершаться видение?
Пожалуйста, запомните: объекты – это на самом деле восприятие их. И наоборот, восприятие объектов – это то, чем они являются. Попытайтесь понять.
Когда объект видится как объект, значит есть некий субъект, отличный от объекта. Когда воспринимает джняни, нет ни субъекта, который видит, ни объекта, который видим, есть только «вúдение». Другими словами, восприятие джняни предшествует любому процессу интерпретации посредством органов чувств. Даже если произошел обычный процесс объективизации, джняни из своей перспективы замечает этот факт и видит ложное как ложное. Благодаря своему неразделенному видению джняни постиг, что физически и видящий, и видимое являются объектами и что само функционирование сознания просто создает проявления в сознании. И создание, и восприятие совершается сознанием и в сознании. Попытайтесь понять это.
Говоря кратко, видение джняни является целостным видением, или видением изнутри, или интуитивным видением, то есть видением без какого-либо качества объективности – это и есть свобода от связанности. Именно это я имею в виду, когда говорю: «Я вижу, но я не вижу».
Вот вам глупый ответ на ваш глупый вопрос.
Доказательство Истины
Может ли существовать доказательство Истины? Махарадж иногда задает этот вопрос, как будто самому себе. Можно ли постичь Истину интеллектуально?
Кроме развитого интеллекта, говорит Махарадж, ищущий должен обладать верой, которая дала бы ему возможность постичь фундаментальные основы Истины. И вера эта должна быть такой, чтобы позволяла принять слова гуру как Истину самого Бога. Вера – это первый шаг, и пока первый шаг не сделан, дальнейшее продвижение вперед невозможно.
Есть люди с простым складом ума, которые, хотя и не обладают высоким интеллектом, имеют непоколебимую веру. Махарадж дает им мантру и просит повторять ее и выполнять медитацию, пока психика не будет в достаточной степени очищена для получения знания.
С интеллектуалами Махараджу приходится обращаться по-другому. Интеллектуал понимает то, что проповедуют различные религии, понимает предписываемые ими этические и моральные кодексы, а также метафизические концепции, которые они излагают, но он остается непросветленным. На самом деле он ищет Истину, тот постоянный фактор, который не подвержен никаким изменениям. И более того, ему нужно доказательство, но он не может сказать, какое именно доказательство удовлетворило бы его. Доказательство как таковое было бы чем-то, что подвержено влиянию пространства и времени, и интеллектуал достаточно умен, чтобы понимать это. Истина, для того чтобы быть Истиной, должна быть вне времени и пространства. Махарадж говорит, что любой интеллектуально развитый человек должен признать, что «я есть», ощущение сознательного присутствия, «бытия», является единственной Истиной, о которой знает каждое живое существо, и это единственное доступное нам «доказательство». И все же просто существование нельзя приравнять к Истине по той причине, что само существование не находится вне времени и пространства, подобно Реальности.
В своих беседах Махарадж в избытке проливает свет на эту тупиковую проблему. Слепой может сказать: «Докажите мне, что цвета существуют, только тогда я поверю вашим прекрасным описаниям радуги». Когда Махараджу задают подобные вопросы, он парирует их такими словами: «Докажите мне, что существуют такие вещи, как Бомбей, или Лондон, или Нью-Йорк! Везде, – говорит он, – одна и та же земля, воздух, вода, огонь и небо». Другими словами, нельзя стремиться к постижению Истины как объекта, и Истину нельзя описать. На нее можно лишь намекнуть или указать, но ее нельзя выразить словами, ибо Истину нельзя понять умом. Все, что постигнуто разумом, является объектом, а Истина – не объект. Как говорит Махарадж, вы не можете «отправиться в магазин» за Истиной как за чем-то, что имеет соответствующий сертификат и на чем поставлен штамп «Истина». Любая попытка найти доказательство Истины обязательно приведет к разделению ума на субъект и объект, и полученный таким образом ответ не может быть Истиной, ибо в Истине, представляющей собой чистую субъективность, не может быть ничего объективного.
Весь этот процесс, как говорит Махарадж, напоминает то, как собака гоняется за своим собственным хвостом. Пытаясь разрешить эту загадку, нужно проанализировать саму проблему. Кто хочет получить доказательство Истины, или Реальности? Имеем ли мы ясное понимание того, чем мы являемся? Все существование объектно. Мы все «существуем» лишь как объекты, просто как видимые проявления в сознании, которое нас познает. Есть ли в действительности какое-либо доказательство того, что «мы» (ищущие доказательств Реальности) сами существуем, а не являемся объектами познания в чьем-либо уме?
Когда мы ищем доказательство Истины, это равнозначно тому, как тень ищет доказательство отбрасывающего ее предмета! Поэтому Махарадж побуждает нас видеть ложное как ложное, и тогда больше не будет поисков Истины. «Вы поняли, что я имею в виду? – спрашивает он. – Разве вы интуитивно не чувствуете положение дел? Искомое является самим ищущим! Может ли глаз видеть самого себя? Пожалуйста, поймите, – говорит он, – находящееся вне времени и пространства, непознаваемое посредством чувств – это то, что мы есть; временное, конечное и постигаемое чувствами – это то, чем мы кажемся как отдельные объекты. Подумайте, чем вы были, прежде чем обрели физическую форму. Вам нужны были какие-нибудь доказательства тогда? Вопрос о доказательстве возникает только в относительном существовании, а любое доказательство, предоставляемое в параметрах относительного существования, может быть только не-истиной!»
Кроме развитого интеллекта, говорит Махарадж, ищущий должен обладать верой, которая дала бы ему возможность постичь фундаментальные основы Истины. И вера эта должна быть такой, чтобы позволяла принять слова гуру как Истину самого Бога. Вера – это первый шаг, и пока первый шаг не сделан, дальнейшее продвижение вперед невозможно.
Есть люди с простым складом ума, которые, хотя и не обладают высоким интеллектом, имеют непоколебимую веру. Махарадж дает им мантру и просит повторять ее и выполнять медитацию, пока психика не будет в достаточной степени очищена для получения знания.
С интеллектуалами Махараджу приходится обращаться по-другому. Интеллектуал понимает то, что проповедуют различные религии, понимает предписываемые ими этические и моральные кодексы, а также метафизические концепции, которые они излагают, но он остается непросветленным. На самом деле он ищет Истину, тот постоянный фактор, который не подвержен никаким изменениям. И более того, ему нужно доказательство, но он не может сказать, какое именно доказательство удовлетворило бы его. Доказательство как таковое было бы чем-то, что подвержено влиянию пространства и времени, и интеллектуал достаточно умен, чтобы понимать это. Истина, для того чтобы быть Истиной, должна быть вне времени и пространства. Махарадж говорит, что любой интеллектуально развитый человек должен признать, что «я есть», ощущение сознательного присутствия, «бытия», является единственной Истиной, о которой знает каждое живое существо, и это единственное доступное нам «доказательство». И все же просто существование нельзя приравнять к Истине по той причине, что само существование не находится вне времени и пространства, подобно Реальности.
В своих беседах Махарадж в избытке проливает свет на эту тупиковую проблему. Слепой может сказать: «Докажите мне, что цвета существуют, только тогда я поверю вашим прекрасным описаниям радуги». Когда Махараджу задают подобные вопросы, он парирует их такими словами: «Докажите мне, что существуют такие вещи, как Бомбей, или Лондон, или Нью-Йорк! Везде, – говорит он, – одна и та же земля, воздух, вода, огонь и небо». Другими словами, нельзя стремиться к постижению Истины как объекта, и Истину нельзя описать. На нее можно лишь намекнуть или указать, но ее нельзя выразить словами, ибо Истину нельзя понять умом. Все, что постигнуто разумом, является объектом, а Истина – не объект. Как говорит Махарадж, вы не можете «отправиться в магазин» за Истиной как за чем-то, что имеет соответствующий сертификат и на чем поставлен штамп «Истина». Любая попытка найти доказательство Истины обязательно приведет к разделению ума на субъект и объект, и полученный таким образом ответ не может быть Истиной, ибо в Истине, представляющей собой чистую субъективность, не может быть ничего объективного.
Весь этот процесс, как говорит Махарадж, напоминает то, как собака гоняется за своим собственным хвостом. Пытаясь разрешить эту загадку, нужно проанализировать саму проблему. Кто хочет получить доказательство Истины, или Реальности? Имеем ли мы ясное понимание того, чем мы являемся? Все существование объектно. Мы все «существуем» лишь как объекты, просто как видимые проявления в сознании, которое нас познает. Есть ли в действительности какое-либо доказательство того, что «мы» (ищущие доказательств Реальности) сами существуем, а не являемся объектами познания в чьем-либо уме?
Когда мы ищем доказательство Истины, это равнозначно тому, как тень ищет доказательство отбрасывающего ее предмета! Поэтому Махарадж побуждает нас видеть ложное как ложное, и тогда больше не будет поисков Истины. «Вы поняли, что я имею в виду? – спрашивает он. – Разве вы интуитивно не чувствуете положение дел? Искомое является самим ищущим! Может ли глаз видеть самого себя? Пожалуйста, поймите, – говорит он, – находящееся вне времени и пространства, непознаваемое посредством чувств – это то, что мы есть; временное, конечное и постигаемое чувствами – это то, чем мы кажемся как отдельные объекты. Подумайте, чем вы были, прежде чем обрели физическую форму. Вам нужны были какие-нибудь доказательства тогда? Вопрос о доказательстве возникает только в относительном существовании, а любое доказательство, предоставляемое в параметрах относительного существования, может быть только не-истиной!»
Ты Рама, я – Рама
К Махараджу приходят самые разные люди по самым различным причинам. Обычно он просит нового посетителя рассказать ему что-нибудь о себе – о своей семье, своем бизнесе или профессии, о том, как давно он интересуется духовным поиском, какую садхану выполняет, а также о конкретной причине своего визита. Намерение Махараджа, очевидно, состоит в том, чтобы обнаружить, каким образом и с помощью какого подхода он может помочь каждому посетителю в отдельности, одновременно сделав так, чтобы этот диалог оказался полезным и для других слушателей.
Большинство посетителей кратко рассказывают о себе, и многие из них говорят, что прочли книгу «Я есть То» и с тех пор исполнены желания пребывать у его стоп и слушать его. В таких случаях Махарадж обычно улыбался и кивал головой. Если кто-то хотел задать конкретные вопросы, Махарадж просил этого человека подсесть поближе к нему, чтобы можно было легче вести беседу. Те, у кого вопросов не было, сидели дальше.
Однажды, когда беседа должна была вот-вот начаться, в комнату вошли два джентльмена средних лет, выразили свое почтение Махараджу и заняли места. Один из них сказал, что является высокопоставленным правительственным чиновником и не очень-то интересуется духовными вопросами. Он пришел только затем, чтобы представить своего брата, проявляющего глубокий интерес к духовности. Представив своего спутника как брата, джентльмен ушел.
Затем слово взял оставшийся и сказал Махараджу, что в течение многих лет у него был гуру, но теперь он умер. От этого гуру он получил Нама мантру. Ему было сказано, что ее повторение, максимально частое, является лучшей садханой, и этим указаниям он следовал. Он сказал, что достиг сейчас такой стадии, на которой начал верить, что все есть Рама и Рама находится во всем, и что с помощью своей садханы он обрел покой и радость, которые невозможно описать словами. Все это было произнесено с таким видом, будто это было великим откровением во благо сидящих перед ним слушателей, включая самого Махараджа. Закончив говорить, джентльмен осмотрелся вокруг, чтобы посмотреть, какое впечатление его речь произвела на присутствующих. Затем с видом полного удовлетворения собой он сел, закрыв глаза и улыбаясь самому себе.
Махарадж внешне казался спокойным и невозмутимым, но в его глазах заискрился особый блеск, который так хорошо знали постоянные посетители. Махарадж вежливо поинтересовался у этого джентльмена, может ли он оказаться ему каким-либо образом полезным. Снисходительно махнув правой рукой в ответ, джентльмен сказал, что ему ни от кого ничего не надо и он пришел к Махараджу только потому, что несколько людей настаивали на том, чтобы он посетил хотя бы одну из его бесед, – и вот он здесь!
Затем Махарадж спросил посетителя, была ли у него какая-нибудь особая цель в выполнении садханы и чего он надеялся достичь благодаря ей, если у него вообще было такое намерение.
Посетитель: Когда я сижу в медитации, у меня часто бывают прекрасные видения моего возлюбленного Господа Рамы, и тогда я преисполняюсь блаженства.
Махарадж: А когда вы не медитируете?
П: Я думаю о Господе и вижу Его во всех и во всем. (Судя по выражению лица Махараджа, этот ответ позабавил его, и в его глазах снова появился знакомый блеск. Мы, постоянные посетители, знали, что сейчас произойдет, ибо этот блеск часто предвосхищал словесную атаку, которую он иногда предпринимал, для того чтобы развеять чью-то пустую самонадеянность и разрушить иллюзии. Его губы были готовы произнести вопрос.)
М: Что вы имеете в виду под «Рамой»?
П: Я не понимаю вопрос. Рама – это Рама.
М: Когда вы видите Раму во мне, Раму в собаке и Раму в цветке, что вы конкретно подразумеваете под Рамой? И как именно вы видите Раму? В его традиционной позе с луком через плечо и стрелами в колчане?
П: (несколько сбитый с толку) Да, думаю, что так.
М: А те покой и радость, которые вы ощущаете сидя в медитации и наслаждаясь видениями Рамы, похожи ли они на те покой и радость, которые человек ощущает, когда после длительного и утомительного путешествия под палящими лучами солнца он может отдохнуть в тени раскидистого дерева, насладиться свежим ветерком и выпить прохладной воды?
П: Нельзя сравнивать эти два состояния, поскольку одно из них физическое, а другое, я бы сказал, ментальное, или психическое.
М: В любом случае, могла бы ваша садхана дать вам возможность достичь ясного понимания своей истинной природы?
П: Какой смысл в такой дискуссии? Рама – Бог, а я лишь бедный человек, отдавший себя Раме.
М: Отдавание себя божественному – очень хорошая и эффективная садхана сама по себе. Но мы должны очень ясно понять, что на самом деле означает «отдавание себя», хотя это отдельная тема. Знаете ли вы, что Рама, хотя и был рожден царевичем, был обычным человеческим существом, подобно вам, и стал богом, только когда получил необходимое посвящение и обучение у мудреца Васиштхи? И какое же учение передал Васиштха молодому Раме? Разве это была не атма-джняна, познание своего «я», познание своей истинной природы?
Я бы предложил вам отбросить все иллюзорные концепции, которые вы накопили за все эти годы, и начать с собственного «я». Размышляйте в таких направлениях: Какова моя истинная природа? С каким «капиталом» я был рожден, который остается со мной – верно и неизменно – с того самого момента, как я обрел знание о том, что существую? Как я приобрел этот телесный механизм вместе с праной (жизненной силой) и сознанием, дающим мне ощущение присутствия? Как долго это продлится? Чем «я» был до того, как появилось это тело, и чем «я» буду после того, как это тело распадется? Кто на самом деле «был рожден» и кто «умрет»? Что «я» такое? Именно такое знание превратило Раму из человеческого существа в бога.
К этому времени посетитель понял, что в его садхане чего-то сильно не хватает, так как он практиковал ее, даже не задумываясь о конечной цели своего духовного поиска. Он отбросил свою претенциозную позу просветленного человека и с глубоким смирением попросил Махараджа о разрешении приходить к нему в течение оставшихся нескольких дней его пребывания в Бомбее. Махарадж с любовью ответил ему, что искренность и глубина его желания являются единственным необходимым разрешением.
Большинство посетителей кратко рассказывают о себе, и многие из них говорят, что прочли книгу «Я есть То» и с тех пор исполнены желания пребывать у его стоп и слушать его. В таких случаях Махарадж обычно улыбался и кивал головой. Если кто-то хотел задать конкретные вопросы, Махарадж просил этого человека подсесть поближе к нему, чтобы можно было легче вести беседу. Те, у кого вопросов не было, сидели дальше.
Однажды, когда беседа должна была вот-вот начаться, в комнату вошли два джентльмена средних лет, выразили свое почтение Махараджу и заняли места. Один из них сказал, что является высокопоставленным правительственным чиновником и не очень-то интересуется духовными вопросами. Он пришел только затем, чтобы представить своего брата, проявляющего глубокий интерес к духовности. Представив своего спутника как брата, джентльмен ушел.
Затем слово взял оставшийся и сказал Махараджу, что в течение многих лет у него был гуру, но теперь он умер. От этого гуру он получил Нама мантру. Ему было сказано, что ее повторение, максимально частое, является лучшей садханой, и этим указаниям он следовал. Он сказал, что достиг сейчас такой стадии, на которой начал верить, что все есть Рама и Рама находится во всем, и что с помощью своей садханы он обрел покой и радость, которые невозможно описать словами. Все это было произнесено с таким видом, будто это было великим откровением во благо сидящих перед ним слушателей, включая самого Махараджа. Закончив говорить, джентльмен осмотрелся вокруг, чтобы посмотреть, какое впечатление его речь произвела на присутствующих. Затем с видом полного удовлетворения собой он сел, закрыв глаза и улыбаясь самому себе.
Махарадж внешне казался спокойным и невозмутимым, но в его глазах заискрился особый блеск, который так хорошо знали постоянные посетители. Махарадж вежливо поинтересовался у этого джентльмена, может ли он оказаться ему каким-либо образом полезным. Снисходительно махнув правой рукой в ответ, джентльмен сказал, что ему ни от кого ничего не надо и он пришел к Махараджу только потому, что несколько людей настаивали на том, чтобы он посетил хотя бы одну из его бесед, – и вот он здесь!
Затем Махарадж спросил посетителя, была ли у него какая-нибудь особая цель в выполнении садханы и чего он надеялся достичь благодаря ей, если у него вообще было такое намерение.
Посетитель: Когда я сижу в медитации, у меня часто бывают прекрасные видения моего возлюбленного Господа Рамы, и тогда я преисполняюсь блаженства.
Махарадж: А когда вы не медитируете?
П: Я думаю о Господе и вижу Его во всех и во всем. (Судя по выражению лица Махараджа, этот ответ позабавил его, и в его глазах снова появился знакомый блеск. Мы, постоянные посетители, знали, что сейчас произойдет, ибо этот блеск часто предвосхищал словесную атаку, которую он иногда предпринимал, для того чтобы развеять чью-то пустую самонадеянность и разрушить иллюзии. Его губы были готовы произнести вопрос.)
М: Что вы имеете в виду под «Рамой»?
П: Я не понимаю вопрос. Рама – это Рама.
М: Когда вы видите Раму во мне, Раму в собаке и Раму в цветке, что вы конкретно подразумеваете под Рамой? И как именно вы видите Раму? В его традиционной позе с луком через плечо и стрелами в колчане?
П: (несколько сбитый с толку) Да, думаю, что так.
М: А те покой и радость, которые вы ощущаете сидя в медитации и наслаждаясь видениями Рамы, похожи ли они на те покой и радость, которые человек ощущает, когда после длительного и утомительного путешествия под палящими лучами солнца он может отдохнуть в тени раскидистого дерева, насладиться свежим ветерком и выпить прохладной воды?
П: Нельзя сравнивать эти два состояния, поскольку одно из них физическое, а другое, я бы сказал, ментальное, или психическое.
М: В любом случае, могла бы ваша садхана дать вам возможность достичь ясного понимания своей истинной природы?
П: Какой смысл в такой дискуссии? Рама – Бог, а я лишь бедный человек, отдавший себя Раме.
М: Отдавание себя божественному – очень хорошая и эффективная садхана сама по себе. Но мы должны очень ясно понять, что на самом деле означает «отдавание себя», хотя это отдельная тема. Знаете ли вы, что Рама, хотя и был рожден царевичем, был обычным человеческим существом, подобно вам, и стал богом, только когда получил необходимое посвящение и обучение у мудреца Васиштхи? И какое же учение передал Васиштха молодому Раме? Разве это была не атма-джняна, познание своего «я», познание своей истинной природы?
Я бы предложил вам отбросить все иллюзорные концепции, которые вы накопили за все эти годы, и начать с собственного «я». Размышляйте в таких направлениях: Какова моя истинная природа? С каким «капиталом» я был рожден, который остается со мной – верно и неизменно – с того самого момента, как я обрел знание о том, что существую? Как я приобрел этот телесный механизм вместе с праной (жизненной силой) и сознанием, дающим мне ощущение присутствия? Как долго это продлится? Чем «я» был до того, как появилось это тело, и чем «я» буду после того, как это тело распадется? Кто на самом деле «был рожден» и кто «умрет»? Что «я» такое? Именно такое знание превратило Раму из человеческого существа в бога.
К этому времени посетитель понял, что в его садхане чего-то сильно не хватает, так как он практиковал ее, даже не задумываясь о конечной цели своего духовного поиска. Он отбросил свою претенциозную позу просветленного человека и с глубоким смирением попросил Махараджа о разрешении приходить к нему в течение оставшихся нескольких дней его пребывания в Бомбее. Махарадж с любовью ответил ему, что искренность и глубина его желания являются единственным необходимым разрешением.
Образы в воображении
Какова бы ни была тема беседы, Махарадж, похоже, всегда следит за тем, чтобы процесс вопросов-ответов следовал правильной линии ведения дискуссии. И каждый раз, когда кто-нибудь задает не относящийся к делу вопрос, Махарадж настойчиво, но мягко отклоняет его и возвращает дискуссию в первоначальное русло.
Иногда, однако, Махараджу приходится по какому-нибудь делу на короткое время покинуть комнату, и вот однажды во время такой паузы один из посетителей начал говорить о некоем политике, который в тот день фигурировал в утренней прессе. Он сказал, что знал этого человека лично и что тот был высокомерным и хвастливым типом. Тут же другой посетитель возразил ему, заявив, что обсуждаемый человек – настоящий джентльмен и что говорить о нем плохо – значит распространять клевету. Когда спор между этими двумя уже готов был разгореться в полную силу, в комнату вернулся Махарадж, и они оба замолчали.
Однако Махарадж почувствовал эту внезапно наступившую тишину и спросил, что происходит. Когда ему рассказали о противоречивых мнениях этих двух посетителей, он был очень доволен. Какое-то время он сидел неподвижно, а затем начал говорить.
«Откуда такое различие во мнениях? – спросил он. – Дело в том, что мнения формировались с точки зрения индивидуума, а не через интегральное восприятие. Оба образа одного и того же человека возникли в воображении смотрящих, оба целиком представляли собой их ментальные образования и в своей основе не были связаны с объектом, то есть с тем человеком, образами кого они должны были быть. Создание таких образов происходит благодаря функционированию двойственного различения – «я» и «другие». Это и есть то, что можно назвать изначальным грехом, эта двойственность – «я» и «другие» и есть связанность. И если и есть какое-то освобождение (по сути нет никакого индивидуума, который был бы связан), то это на самом деле освобождение от концепции «я» и «другие». Необходимо перестать выносить скоропалительные концептуальные суждения о вещах как об объектах и вернуть свое внимание обратно к субъективному источнику». Он попросил нас «повернуть вспять» наше внимание, вернуться к младенческому состоянию, даже подумать о том, чем мы были до рождения этого комплекса тела-ума, с тем чтобы мы прекратили постоянно создавать концепции о других и вовлекаться в чисто ментальные образы.
В этот момент один из посетителей сказал: «Да, Махарадж, я хорошо понимаю, что вы имеете в виду. Но как можно избавиться от этой постоянной концептуализации, которая, кажется, является самой основой сознательной жизни человека?» Махарадж пристально посмотрел на задавшего вопрос и прежде, чем был закончен перевод вопроса на маратхи, ответил: «Чепуха! Вы вовсе не поняли, о чем я говорю, – если бы вы поняли, ваш вопрос не возник бы».
Затем он продолжил объяснение процесса объективизации. Все, что ваши чувства воспринимают, а ваш ум интерпретирует, является видимым проявлением в сознании, растянутым в пространстве-времени и опредмеченным в мире, который познающий объект (то есть вы) считает отдельным от себя. И в этом-то и заключается вся ошибка: восприятие в этом процессе не является тотальным. Необходимо цельное видение, видение не посредством индивидуального ума, который является разделенным умом, но видение изнутри, из источника – видение не из проявленного мира в качестве феномена, а видение из источника самого видения. Тогда и только тогда будет тотальное восприятие, правильное ви́дение и понимание.
Махарадж закончил свою речь, отметив, что все им сказанное имеет жизненно важное значение и над всем этим необходимо размышлять и медитировать, а не просто обсуждать на словах.
Иногда, однако, Махараджу приходится по какому-нибудь делу на короткое время покинуть комнату, и вот однажды во время такой паузы один из посетителей начал говорить о некоем политике, который в тот день фигурировал в утренней прессе. Он сказал, что знал этого человека лично и что тот был высокомерным и хвастливым типом. Тут же другой посетитель возразил ему, заявив, что обсуждаемый человек – настоящий джентльмен и что говорить о нем плохо – значит распространять клевету. Когда спор между этими двумя уже готов был разгореться в полную силу, в комнату вернулся Махарадж, и они оба замолчали.
Однако Махарадж почувствовал эту внезапно наступившую тишину и спросил, что происходит. Когда ему рассказали о противоречивых мнениях этих двух посетителей, он был очень доволен. Какое-то время он сидел неподвижно, а затем начал говорить.
«Откуда такое различие во мнениях? – спросил он. – Дело в том, что мнения формировались с точки зрения индивидуума, а не через интегральное восприятие. Оба образа одного и того же человека возникли в воображении смотрящих, оба целиком представляли собой их ментальные образования и в своей основе не были связаны с объектом, то есть с тем человеком, образами кого они должны были быть. Создание таких образов происходит благодаря функционированию двойственного различения – «я» и «другие». Это и есть то, что можно назвать изначальным грехом, эта двойственность – «я» и «другие» и есть связанность. И если и есть какое-то освобождение (по сути нет никакого индивидуума, который был бы связан), то это на самом деле освобождение от концепции «я» и «другие». Необходимо перестать выносить скоропалительные концептуальные суждения о вещах как об объектах и вернуть свое внимание обратно к субъективному источнику». Он попросил нас «повернуть вспять» наше внимание, вернуться к младенческому состоянию, даже подумать о том, чем мы были до рождения этого комплекса тела-ума, с тем чтобы мы прекратили постоянно создавать концепции о других и вовлекаться в чисто ментальные образы.
В этот момент один из посетителей сказал: «Да, Махарадж, я хорошо понимаю, что вы имеете в виду. Но как можно избавиться от этой постоянной концептуализации, которая, кажется, является самой основой сознательной жизни человека?» Махарадж пристально посмотрел на задавшего вопрос и прежде, чем был закончен перевод вопроса на маратхи, ответил: «Чепуха! Вы вовсе не поняли, о чем я говорю, – если бы вы поняли, ваш вопрос не возник бы».
Затем он продолжил объяснение процесса объективизации. Все, что ваши чувства воспринимают, а ваш ум интерпретирует, является видимым проявлением в сознании, растянутым в пространстве-времени и опредмеченным в мире, который познающий объект (то есть вы) считает отдельным от себя. И в этом-то и заключается вся ошибка: восприятие в этом процессе не является тотальным. Необходимо цельное видение, видение не посредством индивидуального ума, который является разделенным умом, но видение изнутри, из источника – видение не из проявленного мира в качестве феномена, а видение из источника самого видения. Тогда и только тогда будет тотальное восприятие, правильное ви́дение и понимание.
Махарадж закончил свою речь, отметив, что все им сказанное имеет жизненно важное значение и над всем этим необходимо размышлять и медитировать, а не просто обсуждать на словах.
Спектакль продолжается
Это может показаться удивительным, но Махарадж – превосходный актер. У него очень подвижные черты лица и большие, выразительные глаза. Когда он рассказывает о каком-нибудь эпизоде из жизни или обсуждает какую-то тему, его черты спонтанно реагируют на его слова и действия. Его речь очень выразительна, и когда он говорит, он активно жестикулирует. Поэтому одно дело слушать магнитофонную запись его бесед и совсем другое – слышать его резонирующий голос, сопровождаемый соответствующей жестикуляцией. Он просто непревзойденный рассказчик.
Однажды среди слушателей оказался хорошо известный европейский актер. Махарадж говорил о том, что представление, которое человек имеет о самом себе, не истинно: оно постоянно меняется в соответствии с обстоятельствами. Он рассмотрел весь диапазон таких представлений на протяжении всей человеческой жизни, описал тот образ, который человек имеет о себе в младенчестве, когда он сосет материнскую грудь и ничего другого не желает; затем – образ подростка, пышущего здоровьем, силой и исполненного амбициями о покорении всего мира; затем – страдающего от любви человека, со временем превратившегося в кормильца семьи, обремененного домашними обязанностями, и наконец – старого больного человека, с трудом открывающего рот и неспособного даже контролировать свои телесные функции. «Кто из них истинный вы? Какой из всех этих различных образов?» – спросил он.
Описание, которое давал Махарадж, отличалось живостью и сопровождалось действиями и звуковыми эффектами, соответствующими различным стадиям жизни, о которых он говорил. Это было настоящее драматическое представление! Мы слушали его, онемев от восхищения, а профессиональный актер был просто поражен. «Я никогда раньше не видел такой блестящей игры», – сказал он, хотя и не понял ни единого слова из того языка, на котором Махарадж так выразительно изъяснялся. Актер был просто очарован. Пока он предавался своему изумлению, Махарадж, с озорным блеском в глазах, сказал ему: «Я хороший актер. Разве не так?» Затем добавил: «Однако понимаете ли вы на самом деле, к чему я веду? Я знаю, что вы оценили этот мой маленький спектакль. Но то, что вы видели сейчас, – даже не микроскопическая часть того, на что я способен. Моя сцена – это вся вселенная. Я не только играю, я возвожу сцену и сооружаю все декорации, я пишу сценарий и осуществляю режиссуру. Да, я один актер, играющий роли миллионов людей – и более того, это шоу никогда не прекращается! Сценарий пишется постоянно, создаются новые роли, устанавливаются новые декорации для множества самых различных ситуаций. Разве я не превосходный актер-режиссер-продюсер?»
«Однако истина в том, – добавил он, – что каждый из вас может сказать о себе то же самое. Но по иронии судьбы, как только вы действительно оказываетесь способны с глубоким убеждением ощутить это, шоу для вас прекращается! Можете ли вы почувствовать, что вы один играете роли всех персонажей в мире? Или вы ограничитесь только одной ролью, которую приписали себе, и будете жить и умрете, играя эту мелкую роль?»
Однажды среди слушателей оказался хорошо известный европейский актер. Махарадж говорил о том, что представление, которое человек имеет о самом себе, не истинно: оно постоянно меняется в соответствии с обстоятельствами. Он рассмотрел весь диапазон таких представлений на протяжении всей человеческой жизни, описал тот образ, который человек имеет о себе в младенчестве, когда он сосет материнскую грудь и ничего другого не желает; затем – образ подростка, пышущего здоровьем, силой и исполненного амбициями о покорении всего мира; затем – страдающего от любви человека, со временем превратившегося в кормильца семьи, обремененного домашними обязанностями, и наконец – старого больного человека, с трудом открывающего рот и неспособного даже контролировать свои телесные функции. «Кто из них истинный вы? Какой из всех этих различных образов?» – спросил он.
Описание, которое давал Махарадж, отличалось живостью и сопровождалось действиями и звуковыми эффектами, соответствующими различным стадиям жизни, о которых он говорил. Это было настоящее драматическое представление! Мы слушали его, онемев от восхищения, а профессиональный актер был просто поражен. «Я никогда раньше не видел такой блестящей игры», – сказал он, хотя и не понял ни единого слова из того языка, на котором Махарадж так выразительно изъяснялся. Актер был просто очарован. Пока он предавался своему изумлению, Махарадж, с озорным блеском в глазах, сказал ему: «Я хороший актер. Разве не так?» Затем добавил: «Однако понимаете ли вы на самом деле, к чему я веду? Я знаю, что вы оценили этот мой маленький спектакль. Но то, что вы видели сейчас, – даже не микроскопическая часть того, на что я способен. Моя сцена – это вся вселенная. Я не только играю, я возвожу сцену и сооружаю все декорации, я пишу сценарий и осуществляю режиссуру. Да, я один актер, играющий роли миллионов людей – и более того, это шоу никогда не прекращается! Сценарий пишется постоянно, создаются новые роли, устанавливаются новые декорации для множества самых различных ситуаций. Разве я не превосходный актер-режиссер-продюсер?»
«Однако истина в том, – добавил он, – что каждый из вас может сказать о себе то же самое. Но по иронии судьбы, как только вы действительно оказываетесь способны с глубоким убеждением ощутить это, шоу для вас прекращается! Можете ли вы почувствовать, что вы один играете роли всех персонажей в мире? Или вы ограничитесь только одной ролью, которую приписали себе, и будете жить и умрете, играя эту мелкую роль?»
Проявленный мир – сон
Многочисленные случайные посетители приходят к Махараджу на даршан, возможно, по той причине, что кто-то высоко отзывался о нем, и, если им больше некуда податься, они решают просто зайти и посмотреть, о чем идет речь. Но есть много и таких, кто действительно глубоко интересуется той темой, которую затрагивает Махарадж. Некоторые из них, посетившие ряд бесед, искренне верят, что прочно усвоили то, о чем так настойчиво говорит Махарадж. Возможно, в ответ на вопрос Махараджа, поняли ли они то, что он пытается до них донести, один из них скажет: «О да, Махарадж, я очень хорошо все понял. Но у меня есть один последний вопрос…»
Часто этот последний вопрос относится к проявлению ноумена в виде феномена. Посетитель мог бы спросить: «Махарадж, вы сказали, что Абсолют-ноумен не осознает своего осознания, пока в сознании не начнется движение и не возникнет первая мысль "я есть", затем эта целостность распадается на двойственность и происходит проявление вселенной. Мой вопрос такой: почему возникла эта первая мысль и почему вообще произошло это проявление?»
Махарадж посмотрел бы на задающего вопрос с выражением, отражающим несколько реакций: смесь сострадания, признательности за искренность посетителя, некоторой доли иронии по поводу его уверенности в своем понимании предмета, но – самое важное – разочарования, что задавший вопрос человек на самом деле ничего не понял. Еще одна неудача!
И затем Махарадж очень мягко сказал бы: «Боюсь, вы в действительности не поняли то, что услышали. Вы слышали, но не слушали. Вы слышали то, что я говорил, как набор маленьких кусочков и фрагментов, но вы не слушали целое. Вы слышали слова разделенным умом индивидуума, вместо того чтобы прислушиваться к смыслу целостным умом, слышали как отдельный слышащий, вместо того чтобы слушать ради слияния с Гуру. Я имею в виду не физического гуру, не индивидуума, о котором вы могли подумать, а я говорю о Садгуру, пребывающем внутри вас. Иначе этот вопрос не возник бы. Но в каком-то смысле мне нравится такая постановка вопроса, поскольку она отражает обычный способ мышления или, вернее, это мышление само проявляет себя.
Подумайте, кому пришел в голову этот вопрос? Где он возник? Разве вопрос пришел в голову не «вам», считающему себя существом с независимым существованием? И разве он возник не в сознании? Если бы не было сознания, не было бы и никакой сущности – этой предполагаемой псевдосущности, – а «сознание» – это лишь концепция без какого-либо объективного качества вообще, и как таковая не имеет какого-либо феноменального существования.
Таким образом, мы пришли вот к чему: при отсутствии основы сознания нет никакого проявления и, следовательно, нет отдельных псевдосущностей, которые задавали бы какие-либо вопросы! И сознание – это всего лишь концепция. Поэтому я называю весь проявленный мир "ребенком бесплодной женщины". При таких обстоятельствах может ли это-то-что-есть, это-то-чем-мы-являемся вообще быть когда-либо постигнуто несовершенным умом концептуальной псевдосущности? Только когда эта сущность исчезает, тайна рассеивается по той простой причине, что ищущий есть то, что он ищет!
Кроме того, ваш вопрос подразумевает, что в своей основе проявленное и непроявленное – две разные «вещи», но это не так. По своей сути они представляют собой одно и то же состояние, подобно волнам на поверхности воды. Окрашенное чувством бытия – это то сознание, в котором проявленный мир возникает со всей своей ограниченностью, ничем не окрашенное и неограниченное – это Абсолют, не осознающий свое осознание. Феноменальные явления – лишь отражение ноумена, они не что-то отличное от него. Ноумен подобен (здесь опять используется концепция, чтобы сделать общение возможным) единому источнику электричества, проходящему через различные приборы, такие как лампы, вентиляторы, моторы и т. д., или единому источнику света, отражающемуся в мириадах зеркал, – это сознание, проявляющее себя через миллионы живых форм.
Видите ли вы сейчас свой вопрос в правильной перспективе? Тень желает знать «почему»? Один из персонажей, играемый единственным актером, взявшим на себя различные роли в спектакле одного актера, желает знать «почему»? Ответ вполне может быть таким: а почему нет? В действительности не может быть никакого вопроса – ни «почему», ни "почему нет" – потому что на самом деле нет вообще никого, задающего вопрос, это лишь концепция. Проявление подобно снам. Почему возникают сны?»
Часто этот последний вопрос относится к проявлению ноумена в виде феномена. Посетитель мог бы спросить: «Махарадж, вы сказали, что Абсолют-ноумен не осознает своего осознания, пока в сознании не начнется движение и не возникнет первая мысль "я есть", затем эта целостность распадается на двойственность и происходит проявление вселенной. Мой вопрос такой: почему возникла эта первая мысль и почему вообще произошло это проявление?»
Махарадж посмотрел бы на задающего вопрос с выражением, отражающим несколько реакций: смесь сострадания, признательности за искренность посетителя, некоторой доли иронии по поводу его уверенности в своем понимании предмета, но – самое важное – разочарования, что задавший вопрос человек на самом деле ничего не понял. Еще одна неудача!
И затем Махарадж очень мягко сказал бы: «Боюсь, вы в действительности не поняли то, что услышали. Вы слышали, но не слушали. Вы слышали то, что я говорил, как набор маленьких кусочков и фрагментов, но вы не слушали целое. Вы слышали слова разделенным умом индивидуума, вместо того чтобы прислушиваться к смыслу целостным умом, слышали как отдельный слышащий, вместо того чтобы слушать ради слияния с Гуру. Я имею в виду не физического гуру, не индивидуума, о котором вы могли подумать, а я говорю о Садгуру, пребывающем внутри вас. Иначе этот вопрос не возник бы. Но в каком-то смысле мне нравится такая постановка вопроса, поскольку она отражает обычный способ мышления или, вернее, это мышление само проявляет себя.
Подумайте, кому пришел в голову этот вопрос? Где он возник? Разве вопрос пришел в голову не «вам», считающему себя существом с независимым существованием? И разве он возник не в сознании? Если бы не было сознания, не было бы и никакой сущности – этой предполагаемой псевдосущности, – а «сознание» – это лишь концепция без какого-либо объективного качества вообще, и как таковая не имеет какого-либо феноменального существования.
Таким образом, мы пришли вот к чему: при отсутствии основы сознания нет никакого проявления и, следовательно, нет отдельных псевдосущностей, которые задавали бы какие-либо вопросы! И сознание – это всего лишь концепция. Поэтому я называю весь проявленный мир "ребенком бесплодной женщины". При таких обстоятельствах может ли это-то-что-есть, это-то-чем-мы-являемся вообще быть когда-либо постигнуто несовершенным умом концептуальной псевдосущности? Только когда эта сущность исчезает, тайна рассеивается по той простой причине, что ищущий есть то, что он ищет!
Кроме того, ваш вопрос подразумевает, что в своей основе проявленное и непроявленное – две разные «вещи», но это не так. По своей сути они представляют собой одно и то же состояние, подобно волнам на поверхности воды. Окрашенное чувством бытия – это то сознание, в котором проявленный мир возникает со всей своей ограниченностью, ничем не окрашенное и неограниченное – это Абсолют, не осознающий свое осознание. Феноменальные явления – лишь отражение ноумена, они не что-то отличное от него. Ноумен подобен (здесь опять используется концепция, чтобы сделать общение возможным) единому источнику электричества, проходящему через различные приборы, такие как лампы, вентиляторы, моторы и т. д., или единому источнику света, отражающемуся в мириадах зеркал, – это сознание, проявляющее себя через миллионы живых форм.
Видите ли вы сейчас свой вопрос в правильной перспективе? Тень желает знать «почему»? Один из персонажей, играемый единственным актером, взявшим на себя различные роли в спектакле одного актера, желает знать «почему»? Ответ вполне может быть таким: а почему нет? В действительности не может быть никакого вопроса – ни «почему», ни "почему нет" – потому что на самом деле нет вообще никого, задающего вопрос, это лишь концепция. Проявление подобно снам. Почему возникают сны?»
Любовь и Бог
Однажды вечером диалог с Махараджем начал молодой канадец, одетый в лунги[3] и тонкую курту.[4] Он сказал, что ему двадцать три года, но выглядел он не старше двадцати. На шее у него висел маленький элегантный серебряный крестик на изящной цепочке. Юноша сказал, что пару дней назад в одном из книжных магазинов Бомбея ему попалась книга «Я есть То». Беглое прочтение нескольких страниц наполнило его желанием познакомиться с Махараджем лично. Он уже прочел книгу, не отрываясь от нее ни днем, ни вечером, ни ночью, и закончил ее всего несколько часов назад.