О!.. И земля еще меня не поглотила?
И смотрит на меня прекрасное светило,
Светило, от кого произошел мой род!
И синий на меня взирает небосвод,
Откуда предкам всем божественным видна я!
Где спрятаться?.. Пусть твердь раскроется земная!..
Да, да, - бежать в Аид! Лишь там укроюсь я...
Но что я? Мой отец - ведь он там судия!
И с дрожью ужаса услышит он, как Федра,
Сошедшая с земли в ее глухие недра,
Ему поведает свой беспредельный стыд,
Злодейства, о каких не знал досель Аид.
Отец! Ты в ужасе от дочери отпрянешь
И по грехам моим искать мне кару станешь,
Какой не ведали еще в краю теней, -
Сам будешь палачом для дочери своей.
Прости! Но лютый гнев безжалостной богини
Сгубил твою семью. И сгину я в пучине
Неискупимого, ужасного стыда.
Нет, преступленье мне не принесло плода.
Был рок враждебен мне вплоть до могилы хладной,
И в муках расстаюсь я с жизнью безотрадной.
Энона
Царица, ложный страх ты от себя отбрось.
Все ошибаются, так в мире повелось.
Напрасно на себя ты призываешь кары.
Ты любишь. Что ж, судьба! Любви всевластны чары.
Иль не слыхала ты о волшебстве любви?
Ты разве первая? Бессмертных не гневи.
Судили, видимо, так силы всеблагие:
Мы - люди, свойственны нам слабости людские.
Зачем под тяжестью любовного ярма
Так убиваешься? Ведь знаешь ты сама,
Что боги, за грехи суля нам наказанье,
Шли, как и мы, порой на прелюбодеянье.
Федра
Что слышу? О каких мне гнусностях твердят?
Ты долго ли в меня вливать свой будешь яд?
Несчастная! Меня ты искушаешь снова?
Уже была уйти из жизни я готова, -
Ты помешала мне. Сказала я прости
Своей любви, но ты пыталась нас свести.
Зачем вмешалась ты? Как смела Ипполита
Чернить перед отцом бесстыдно, ядовито?
Быть может, он умрет! Быть может, божество,
Мольбам Тесея вняв, уж обрекло его?
Уйди, чудовище! Мне мерзко быть с тобою.
Оставь наедине меня с моей судьбою.
Пусть небеса отмстят злодейке поделом!
Да будет казнь твоя вовеки образцом:
Да видят все, что ждет низкопоклонных тварей,
Потворствующих всем порокам государей,
Готовых слабости господ своих раздуть,
Готовых выровнять им к злодеянью путь!
Во гневе на дурных владык, - теперь я знаю, -
Им дарят небеса льстецов бесчестных стаю.
Энона
(одна)
Чтоб госпожу свою избавить от беды,
Я шла на все. И вот - награда за труды!
Ипполит, Арикия, Исмена.
Арикия
Как! Стало быть, отец остался в заблужденье?
Ты промолчал? С себя не снял ты подозренье
Перед лицом его неистовых угроз?
Жестокий! Если уж потоки этих слез
Тебе - ничто, и ты решил меня оставить, -
Ступай! Но хоть не дай себя ты обесславить,
Сначала защити и жизнь свою и честь -
Пусть отвратит отец божественную месть
От головы твоей. Дай отповедь царице.
Ужель ты без борьбы уступишь клеветнице?
Открой Тесею все.
Ипполит
Ах! Иль не знаешь ты,
Как я оборонял себя от клеветы?
Но честь отцовская мне правоты дороже.
Не мог я запятнать родительское ложе,
Сказав всю истину. Чтоб мой отец краснел
Пред сыном? Лишь тебе я все сказать посмел -
Нет от любимой тайн. Ты знаешь все событья,
И те, что от себя предпочитал бы скрыть я.
Но не забудь, что ты мне поклялась молчать.
На милые уста я наложил печать, -
Чтоб до скончания веков они не смели
И слова проронить об этом страшном деле.
Нам надлежит вручить судьбу свою богам.
Я твердо верю в их благоволенье к нам.
И рано ль, поздно ли, но Федре нечестивой
Они свой приговор объявят справедливый.
Итак, ты поклялась, - ни слова никому.
Во всем же остальном я гневу своему
Дам волю. Вынужден бежать я из Трезена.
Беги со мной! Беги из тягостного плена, -
Здесь власть безжалостна и к истине глуха,
Здесь воздух напоен миазмами греха.
Не сразу хватятся тебя: моя опала
Все заняла умы, все души взволновала.
Не бойся! На меня ты положись вполне:
Ведь стража все еще подчинена лишь мне.
Получишь от меня друзей надежных в дар ты:
На помощь Аргоса и на поддержку Спарты
Мы можем уповать. Поведаем друзьям
О множестве обид, здесь учиненных нам.
Ужель позволим мы, чтоб Федра с юным сыном,
Дорогу преградив обоим нам к Афинам,
Присвоила права на наш наследный трон?
Вот - случай! Поспешим, - не повторится он.
Но ты колеблешься? Ужель моя отвага
Тебя страшит? Хочу я твоего лишь блага.
Я пламенем горю, ты ж холодна как лед!
Да, на тернистый путь беглец тебя зовет!
Арикия
Нет, что ты! Быть с тобой! - мне счастье только в этом,
Пусть будем изгнаны и всем забыты светом!
Но как же я могу бежать с тобой сейчас,
Коль узы брачные не связывают нас?
Я знаю - без вреда для чести, не краснея,
Могу свершить побег я из дворца Тесея:
Не в доме я родном, но у врага в плену, -
Кто бегство из тюрьмы поставит мне в вину?
Но если я решусь бежать с любимым вместе...
Ипполит
Нет, нет, ничем твоей я не затрону чести.
Узнай же до конца о замыслах моих:
Не связаны ничем в несчастиях своих,
Отныне связаны да будем мы друг с другом:
Спасаясь от врага, последуй за супругом.
Союзы брачные свершаются порой
Без свадебных пиров. За городской стеной,
Где родичей моих священные могилы,
Есть капище. Его хранят благие силы.
Произнесенный там, ненарушим обет -
Клятвопреступнику помилованья нет.
И кара за обман, известная заране, -
Крепчайшая узда для лживых обещаний.
Коль ты согласье дашь, сегодня в храме том
Торжественно свои мы судьбы сопряжем.
И бог, которому приносят жертвы в храме,
Да будет нам отцом и да пребудет с нами.
Обеты брачные произнесем свои
Пред Герой, что хранит покой и честь семьи,
Пред целомудренной, суровой Артемидой.
Да защитит нас Зевс божественной эгидой!
Арикия
Но вот сам царь! Беги! Скорей покинь дворец!
Чтоб наших замыслов не понял твой отец,
Я задержусь на миг. Не ожидай меня ты,
Пусть только будет мне надежный провожатый.
Тесей, Арикия, Исмена.
Тесей
О боги! Я сюда за истиной иду.
Ужели же и здесь ее я не найду?
Арикия
(Исмене)
Все к бегству приготовь. Нам дороги мгновенья.
Тесей, Арикия.
Тесей
Царевна! Как твое истолковать смущенье?
Что привести могло царевича сюда?
Арикия
Он, государь, со мной простился навсегда.
Тесей
Во взгляде этом есть неведомая сила:
Его надменную строптивость ты смирила.
Арикия
Ну что же, истины я, царь, не утаю:
Не унаследовал он ненависть твою.
Царевич притеснять не станет невиновных.
Тесей
Не расточал ли он тебе речей любовных?
Его слова - обман, обеты - звук пустой.
Знай: о любви твердил он не тебе одной.
Арикия
Он, государь?
Тесей
А ты поверила? Напрасно.
Иль ты его любовь делить с другой согласна?
Арикия
И ты позволил, царь, чтоб злая клевета
Чернила эту жизнь, что так ясна, чиста?
Ужель, в тенетах лжи запутавшись жестоко,
Не отличаешь ты невинность от порока?
Ведь чистота его, как солнце, всем видна,
И скрыта тучами лишь от тебя она.
Не перестану, царь, рыдать и заклинать я:
Не верь клеветникам! Сними с него проклятье!
Страшись, чтоб небеса, враждебные тебе,
Не вняли тотчас же безжалостной мольбе,
Чтоб жертвой ты не стал своей же злобы ярой:
Нередко дар богов бывает божьей карой.
Тесей
Я убеждаюсь в том, как ловок Ипполит.
Ты мнишь спасти лжеца? Любовь тебя слепит,
Не различаешь ты порок и добродетель.
Есть доказательства, есть не один свидетель.
Я видел - видел сам! - потоки горьких слез.
Арикия
Ах!.. Многим тварям злым, царь, головы ты снес,
Но все ж судьба спасла от грозного Тесея
Одно чудовище... Сказать тебе яснее
Я не вольна: твой сын решил щадить отца,
Я предала б его, сказав все до конца.
Напрасны были бы твои все настоянья:
Беря с него пример, я сохраню молчанье.
Тесей.
Тесей
Что б это значило? Загадочная речь!
Задумала меня на ложный след увлечь?
Ужель они меня обманывают оба?..
Но гаснет гнев во мне, и остывает злоба,
И жалость робкая свой голос подает.
Да!.. Все ли я узнал? И все ли взял в расчет?
Сомнения меня волнуют непривычно...
Энону надобно мне допросить вторично,
Узнать в подробностях, что совершилось тут,
Эй, стража!.. Пусть ко мне Энону приведут.
Тесей, Панопа
Панопа
О царь! Не знаю, что задумала царица,
Но будь настороже: боюсь, беда случится.
В неописуемом отчаянье она.
Черты искажены, как смерть она бледна.
Энону прогнала. Та вне себя от горя
Погибель обрела в несытой бездне моря,
Быть может, поплатясь за некую вину.
Но тайна канула в морскую глубину.
Тесей
Что слышу?
Панопа
Эта смерть не принесла царице
Успокоения. Ее душа томится.
То прижимает вдруг она к груди своей,
Слезами исходя, малюток сыновей,
То в исступлении, с безмерною тоскою
Отталкивает их дрожащею рукою.
Не ведает, куда свой направляет шаг.
В невидящих ее глазах - могильный мрак.
Три раза написать послание пыталась,
Но лишь начав, рвала... О царь! Яви к ней жалость!
Иди к ней! Гибельный уж недалек исход!
Тесей
Энона умерла, и Федра смерти ждет.
Что думать должен я теперь об Ипполите?
Эй!.. Сына моего скорее позовите!
Пусть оправдается. Я выслушать готов.
Тесей
(один)
О Посейдон! Молю, на мой откликнись зов!
Свое жестокое свершить благодеянье
Не торопись! Забудь о злом моем желанье!..
Я легковерен был, спешил... И в страхе жду...
Не сам ли на себя накликал я беду?
Тесей, Терамен.
Тесей
А, Терамен! Но где мой сын? Ты, верно, прячешь
Питомца своего? Но что это, - ты плачешь?
Где сын?..
Терамен
Любовь к нему слышна в словах твоих.
Но слишком поздно, царь. Знай, - нет его в живых!
Тесей
О боги!..
Терамен
Пред тобой свидетель безутешный.
Погиб прекраснейший! Окончил жизнь безгрешный!
Тесей
Погиб... Уже к нему объятья я простер.
Но суд небесный был безжалостен и скор...
Скажи, какой удар обрушили стихии?
Терамен
Оставив позади ворота городские,
Он колесницею в молчанье управлял,
И те немногие, кого с собой он взял,
Беря с него пример, безмолвствовали строго.
Была им избрана микенская дорога.
Он вожжи выпустил. Лихие скакуны,
Что были вскормлены, что были вспоены
Царевичем, его без слова понимали, -
Брели понурые, деля его печали.
Вдруг вопль чудовищный средь мрачной тишины
Раздался - из морской возник он глубины.
И только этот вопль потряс морское лоно,
Послышалось из недр земли подобье стона.
От страха в жилах кровь застыла у людей,
И грива вздыбилась на шеях у коней.
А море между тем пузырилось, вскипая,
И вдруг на нем гора возникла водяная.
На берег ринувшись, разбился пенный вал,
И перед нами зверь невиданный предстал:
Зверь с мордою быка, лобастой и рогатой,
И с телом, чешуей покрытым желтоватой.
Неукротимый бык! Неистовый дракон!
Сверкая чешуей, свивался в кольца он
И берег огласил свирепым долгим ревом.
Застыли небеса в презрении суровом,
Твердь вздрогнула, вокруг распространился смрад,
И, ужаснувшись, вновь отпрянула назад
Волна, что вынесла чудовище из моря.
С неодолимою опасностью не споря,
Ко храму ближнему все кинулись толпой.
Но он, героя сын, сам истинный герой,
Остановил коней и твердою рукою
Метнул свое копье, да с силою такою,
Что не могла спасти дракона чешуя.
Из раны хлынула кровавая струя,
Зверь с воплем ярости, для слуха нестерпимым,
Пал под ноги коням, дохнув огнем и дымом.
Страх сверхъестественный тут обуял коней.
Они, не слушаясь ни слова, ни вожжей,
Рвались из упряжи. Царевич своевластно
Пытался их смирить, но все было напрасно, -
Лишь пена падала кровавая с удил
(Есть слух, что некий бог копьем их горячил).
И, удивляя всех галопом небывалым,
Помчались скакуны по рытвинам и скалам...
Держался Ипполит, но вдруг - сломалась ось!..
О, горе! О, зачем узреть мне довелось
Тот ужас, что теперь мне вечно будет сниться!
Разбилась вдребезги о камни колесница.
Запутался в вожжах несчастный Ипполит.
Упряжка мчится вдаль и за собой влачит
Возничего. Коней сдержать он хочет криком,
Они еще быстрей несутся в страхе диком.
И скоро юноша стал раною сплошной.
Наш вопль потряс холмы!.. И бег свой роковой
Смиряют скакуны, теряющие силы,
У храма древнего, где царские могилы.
Бегу, хотя нет сил, хотя дыханья нет...
За мною - свита. Нас ведет кровавый след:
Кровь пятна яркие оставила на скалах,
Колючие кусты - в соцветьях капель алых.
Бегу к нему, зову - и слышу слабый стон.
Открыв на миг глаза, мне руку подал он.
"Богами, - он шепнул, - наказан без вины я.
Друг, пусть в тебе найдет опору Арикия.
Когда опомнится разгневанный отец,
Когда с раскаяньем увидит наконец,
Что на меня возвел напрасно обвиненье,
То пусть, дабы мой дух нашел успокоенье,
Вернет он пленнице..." Смолк. С помертвелых губ
Слетел последний вздох: в моих руках был труп,
Труп, столь истерзанный, - ужасная картина! -
Что в нем и сам отец не распознал бы сына!
Тесей
Мой сын! Преемник мой! Он сгублен мной самим!
Как страшен гнев богов, как неисповедим!..
Увы, какая скорбь, терзания какие
Мне суждены!..
Терамен
И тут явилась Арикия.
Бежала от тебя она за ним вослед,
Их должен был связать супружеский обет.
Она спешит к нему, гонимая любовью,
И вдруг - на залитой дымящеюся кровью
Траве (о, зрелище!) - простертый Ипполит!
Несчастная на труп испуганно глядит...
Возлюбленного в нем не распознав, не веря,
Что невозвратная понесена потеря,
Она его зовет... Увы, напрасен зов!
И, побелев как мел и упрекнув богов
Исполненным тоски невыразимой взглядом,
Царевна падает без чувств с любимым рядом...
Исмена, вся в слезах, осталась с нею там,
Чтоб к жизни возвратить ее, - верней, к скорбям.
А я, проклявший жизнь и солнце золотое,
Пришел оповестить о гибели героя
И рассказать тебе, могучий властелин,
О чем в последний миг тебя просил твой сын...
А вот и враг его безжалостный - царица!
Тесей, Федра, Терамен, Панопа, стража.
Тесей
А!.. Торжеством своим желаешь ты упиться!
Погиб мой первенец! Погиб в тот самый миг,
Когда я пожалел... Когда в душе возник,
Увы, бесплодный страх, что суд мой был поспешным.
Ликуй же! Умер он. Виновным иль безгрешным?
Не знаю, да и знать теперь мне ни к чему.
Я обвинил его по слову твоему.
Довольно, что о нем всю жизнь скорбеть я буду,
А разбирательство послужит только к худу:
Я сына не верну - лишь горше будет мне,
Когда всплывет наверх сокрытое на дне.
Прочь от тебя, от стен, причастных к преступленью!
От стен, где будет он витать кровавой тенью!
Бежать!.. Но эта тень последует за мной!
О, если бы скорей покинуть мир земной!
Я сына осудил поспешно и неправо.
Все тяготит меня, все мучит - даже слава!
Будь неизвестен я, я спрятаться бы мог.
Божественный Олимп! Как ты ко мне жесток!
Суля мне милости, привел ты к краю бездны.
Зачем взывать к богам? Моленья бесполезны.
Осыпь они меня хоть тысячами благ,
Того, что отняли, не возместят никак.
Федра
Тесей, преступное молчанье я нарушу.
Неправда мне давно обременяет душу.
Невинен был твой сын.
Тесей
О, горе! Горе мне!
Но сына проклял я, доверившись жене!
Убийца!.. Или мнишь ты получить прощенье?..
Федра
О, выслушай, Тесей! Мне дороги мгновенья.
Твой сын был чист душой. На мне лежит вина.
По воле высших сил была я зажжена
Кровосмесительной неодолимой страстью.
Энона гнусная вмешалась тут, к несчастью.
Боясь, что страсть мою отвергший Ипполит
О тайне, что ему открылась, не смолчит,
Она отважилась (уговорив умело
Меня ей не мешать) на ложь. И преуспела.
Когда же я ее коварство прокляла, -
Смерть - слишком легкую - в волнах она нашла.
Могла б я оборвать клинком свои мученья,
Но снять с невинного должна я подозренья.
Чтоб имя доброе погибшему вернуть,
Я к смерти избрала не столь короткий путь.
И все ж кончается счет дням моим унылым:
Струится по моим воспламененным жилам
Медеей некогда нам привезенный яд. {41}
Уж к сердцу подступил ему столь чуждый хлад,
Уж небо и супруг, что так поруган мною,
От глаз туманною закрыты пеленою, -
То смерть торопится во мрак увлечь меня,
Дабы не осквернял мой взор сиянья дня...
(Падает.)
Панопа
Мертва!..
Тесей
Но не умрет, увы, воспоминанье
О совершившемся чернейшем злодеянье.
О, мой несчастный сын! Злой рок его унес.
Пойдем! Кровавый труп омою ливнем слез
И жертву моего злосчастного проклятья
С раскаяньем приму в отцовские объятья...
Он будет погребен, по праву, как герой,
А я, чтоб дух его себе нашел покой,
Ко всей ее семье забыв вражду былую,
Его избранницу почту за дочь родную.
При подготовке настоящей книги было использовано наиболее авторитетное
в текстологическом и научном отношении издание сочинений Расина: Oeuvres de
Jean Racine. Ed. par P. Mesnard. Paris, 1865-1873. (Les grands ecrivains de
la France).
Редакционные переводы иностранных слов и выражений даются в тексте под
строкой с указанием в скобках языка, с которого производился перевод.
Остальные подстрочные примечания принадлежат Расину.
Трагедия, первоначально носившая заглавие "Федра и Ипполит", была
впервые представлена в Бургундском отеле 1 января 1677 г. С ее постановкой
связана одна из самых громких в истории французской сцены интриг, затеянная
врагами Расина (подробнее см. статью). В результате этой интриги первые
спектакли не имели успеха. Но уже через два месяца шедевр Расина
окончательно утвердил свои права на парижской сцене. Тогда же вышло и первое
издание пьесы. Заглавие "Федра" появилось лишь в собрании трагедий Расина в
1687 г.
В России "Федра" была впервые сыграна на петербургской сцене в переводе
М. Лобанова 9 ноября 1823 г. с Екатериной Семеновой в главной роли. Из
последующих исполнительниц следует назвать М. Н. Ермолову (1890) и Алису
Коонен (1921).
Источниками Расина послужили "Ипполит" Еврипида и "Федра" Сенеки.
Текстуальная близость к трагедии Еврипида очень велика, поэтому мы не сочли
необходимым фиксировать ее во всех случаях в примечаниях. Настоящий перевод
впервые опубликован в кн.: Театр французского классицизма. Пьер Корнель. Жан
Расин. М., 1970. Печатается с небольшими редакционными изменениями.
1 ... Аристотель требует... сострадание и ужас. - Ср. "Поэтика", гл.
XIII.
2 ... в трагедиях древних авторов... - Еврипида и Сенеки.
3 ...могли быть подлые наклонности... - Характерное для литературы
классицизма проявление иерархического мышления, отмеченное с неодобрением
уже романтической критикой (А. В. Шлегель).
4 ...уронить его в глазах зрителей. - Обманутый муж, "рогоносец", был
чисто комедийной фигурой, несовместимой с достоинством высокого жанра -
трагедии.
5 ...древние авторы упрекали Еврипида... - Этот упрек содержится в
"Комментариях к Поэтике Аристотеля" П. Веттори (1573); на полях книги
сохранились пометки Расина.
6 У Вергилия сказано... и имел от нее сына. - "Энеида", кн. VII, ст.
761-769.
7 ... у других авторов... - Скорее всего речь идет о "Картинах
Филострата", вышедших во французском переводе в 1615 г.
8 ... за Плутархом. - "Сравнительные жизнеописания" греческого писателя
Плутарха (46-120 г. н. э.) открываются историей Тесея (далее: Плутарх и
номер главы). Упомянутое место содержится в гл. XXXI. Оно же рассказано и у
Павсания (см. примеч. 10 к "Ифигении").
9 Ахерон - река, протекающая на северо-западе Греции, в Эпире. Согласно
преданию, отделяла землю от царства мертвых.
10 Пирифой - царь лапифов, друг Тесея. Согласно Плутарху, он хотел
похитить дочь Аида (Плутона), властителя подземного царства; согласно
Павсанию - жену. Следуя в целом Плутарху, Расин выбирает здесь второй
вариант как более острый в драматургическом отношении.
11 ...приложить руку к трагедиям Еврипида. - Сведения об этом имеются у
греческого автора Диогена Лаэртского (III в. н. э.) в его "Жизнеописаниях и
мнениях прославившихся в философии", кн. II.
12 ...прославленных... твердостью своих убеждений особ... - Имеются в
виду янсенисты, резко выступившие в конце 50-х годов против театра
(подробнее см. в статье).
13 ... следуя в этом истинному назначению трагедии. - Двойное
назначение поэзии сформулировано Горацием в "Науке поэзии" (ст. 333-334) и
было подхвачено Буало.
14 Минос - у Расина легендарный царь Крита, после смерти - судья в
подземном царстве (ср. монолог Федры - IV, 5). Согласно некоторым греческим
источникам, это были разные лица, носившие одно имя. Отец Федры, царь Крита,
приходился внуком судье подземного царства, сыну Зевса.
15 Пасифая - жена Миноса, воспылавшая, согласно мифу,
противоестественной страстью к быку. Плодом этой любви был
получеловек-полубык, чудовищный Минотавр.
16 ...Антиопы, царицы амазонок. - Амазонки, в греческой мифологии, -
воинствующие девы, населявшие берега Понта Эвксинского (Черного моря).
Согласно Плутарху (XXVI), Тесей, по одним источникам, получил Антиопу в
награду за храбрость от Геракла, по другим - захватил ее в плен или обманом
заманил на свой корабль.
17 Трезен - город в Пелопоннесе, родина Тесея. Основан, согласно
преданию, его дедом по матери Питфеем (Плутарх, III).
18 ...моря, волнующиеся к закату и восходу... - Ионийское и Эгейское
моря.
19 Тенарон - мыс на юге Пелопоннесского полуострова.
20 ... то море, где смерть нашел Икар. - Юго-восточная часть Эгейского
моря. Согласно мифу, Икар взлетел на крыльях из воска, слепленных его отцом
Дедалом. Когда он приблизился к солнцу, воск растаял и юноша упал в море,
названное греками морем Икара.
21 ...что враждовал с моим. - Арикия - дочь Палланта, брата Эгея. Ее
братья (паллантиды) претендовали на афинский престол, так как Эгей долгое
время считался бездетным. Когда Тесей явился к отцу и был объявлен
наследником престола, паллантиды подняли мятеж против него как чужестранца и
незаконнорожденного. Тесей разгромил и уничтожил паллантидов (Плутарх,
XIII).
22 ...чтоб заменить Геракла... - Ср. Плутарх, VI: "Тесея уже давно
тайно волновала слава Геракла".
23 Скирон, Синид, Прокруст - разбойники, которых Тесей подвергнул такой
же мучительной казни, на какую они обрекали несчастных путников, попадавших
им в руки: Синид привязывал их к верхушкам двух согнутых сосен, которые
разрывали их на части, Прокруст обрубал или вытягивал им ноги по длине ложа,
на которое укладывал их; Скирон заставлял их мыть себе ноги и сбрасывал
ударом ноги со скалы в море (Плутарх, VIII, IX, X).
24 ... великана он сразил близ Эпидавра... - Убив великана Перифета,
Тесей завладел его палицей, с которой впредь не расставался (Плутарх, VIII).
25 ... освободил он Крит от Минотавра. - Сидевший в подземном Лабиринте
царя Миноса Минотавр (см. выше) пожирал юношей и девушек, которых Афины
обязаны были посылать на Крит в качестве дани.
26 Как в Саламине он покинул Перибею... - Перибея - мать греческого
героя Аякса, жена саламинского царя Теламона. Плутарх упоминает о
многочисленных любовных приключениях Тесея в гл. XXIX.
27 Как в Спарте соблазнил Елену... - См. примеч. 8.
28 И слезы льющая на скалы Ариадна! - Дочь Миноса, сестра Федры Ариадна
влюбилась в Тесея, когда он прибыл на Крит, чтобы сразиться с Минотавром,
дала ему путеводную нить, чтобы он мог выбраться из Лабиринта, бежала с ним
и была покинута им на острове Наксос (по другой версии - на Кипре). Этот
сюжет неоднократно использовался художниками и поэтами.
29 Явление третье. - Большая часть этого явления имеет текстуальные
совпадения с "Ипполитом" Еврипида.
30 Чьей дочерью себя надменно объявила мать Федры! - Пасифая - дочь
бога солнца Гелиоса.
31 ...скифское отродье... - По преданию, амазонки принадлежали к
скифскому племени.
32 ... богиней проклят гневной. - В трагедии Сенеки (I, ст. 129-135)
Федра объясняет ненависть Афродиты ко всему ее роду тем, что Гелиос, отец
Пасифаи, открыл любовную связь Арея (Марса) и Афродиты ее супругу Гефесту.
33 По праву может стать властителем Афин. - Ипполит как сын скифской
царицы не мог претендовать на афинский престол.
34 ...что вел начало от матери-земли... - Отец Арикии Паллант был
потомком Эрехтея, сына богини земли Геи.
35 ...шесть братьев-юношей... - Плутарх говорит о пятидесяти
паллантидах.
36 Алкид - Геракл.
37 Мой дед, Эгей... приемным сыном. - Плутарх (XIII) указывает, что, по
некоторым версиям, Эгей был только усыновлен царем Пандионом, отцом
Палланта.
38 ...он повелитель Крита... - Сын Федры имел на это право как внук
царя Миноса.
39 Нет, я не так бесчестна... на всех. - Мемуарист XVII в., друг Буало,
Бросетт рассказывает, что первая исполнительница роли Федры, знаменитая
актриса Шанмеле решительно отказалась произнести эти строки на первом
представлении трагедии, будто бы состоявшемся в Версале в присутствии короля
и его фаворитки Монтеспан. Однако в другом месте тот же Бросетт называет
местом первой постановки Бургундский отель. Рассказанный им анекдот
свидетельствует скорее о том, как сама публика воспринимала некоторые места
из трагедий Расина. Вряд ли возможно предположить здесь сознательный намек
на отношения короля и Монтеспан, которая покровительствовала Расину и, в
частности, содействовала его назначению придворным историографом в том же
1677 г.
40 Им друга моего царь отдал на съеденье. - Согласно Плутарху (XXXI),
Аид, властитель подземного царства, отдал Пирифоя на съедение чудовищному
псу Церберу.
41 Медеей некогда нам привезенный яд. - Колхидская царевна Медея
владела секретом волшебных зелий и ядов. Покинутая своим мужем Ясоном, она
стала женой престарелого Эгея и пыталась заставить его поднести яд Тесею,
когда тот впервые явился неузнанным к отцу.
В. А. Жирмунская
И смотрит на меня прекрасное светило,
Светило, от кого произошел мой род!
И синий на меня взирает небосвод,
Откуда предкам всем божественным видна я!
Где спрятаться?.. Пусть твердь раскроется земная!..
Да, да, - бежать в Аид! Лишь там укроюсь я...
Но что я? Мой отец - ведь он там судия!
И с дрожью ужаса услышит он, как Федра,
Сошедшая с земли в ее глухие недра,
Ему поведает свой беспредельный стыд,
Злодейства, о каких не знал досель Аид.
Отец! Ты в ужасе от дочери отпрянешь
И по грехам моим искать мне кару станешь,
Какой не ведали еще в краю теней, -
Сам будешь палачом для дочери своей.
Прости! Но лютый гнев безжалостной богини
Сгубил твою семью. И сгину я в пучине
Неискупимого, ужасного стыда.
Нет, преступленье мне не принесло плода.
Был рок враждебен мне вплоть до могилы хладной,
И в муках расстаюсь я с жизнью безотрадной.
Энона
Царица, ложный страх ты от себя отбрось.
Все ошибаются, так в мире повелось.
Напрасно на себя ты призываешь кары.
Ты любишь. Что ж, судьба! Любви всевластны чары.
Иль не слыхала ты о волшебстве любви?
Ты разве первая? Бессмертных не гневи.
Судили, видимо, так силы всеблагие:
Мы - люди, свойственны нам слабости людские.
Зачем под тяжестью любовного ярма
Так убиваешься? Ведь знаешь ты сама,
Что боги, за грехи суля нам наказанье,
Шли, как и мы, порой на прелюбодеянье.
Федра
Что слышу? О каких мне гнусностях твердят?
Ты долго ли в меня вливать свой будешь яд?
Несчастная! Меня ты искушаешь снова?
Уже была уйти из жизни я готова, -
Ты помешала мне. Сказала я прости
Своей любви, но ты пыталась нас свести.
Зачем вмешалась ты? Как смела Ипполита
Чернить перед отцом бесстыдно, ядовито?
Быть может, он умрет! Быть может, божество,
Мольбам Тесея вняв, уж обрекло его?
Уйди, чудовище! Мне мерзко быть с тобою.
Оставь наедине меня с моей судьбою.
Пусть небеса отмстят злодейке поделом!
Да будет казнь твоя вовеки образцом:
Да видят все, что ждет низкопоклонных тварей,
Потворствующих всем порокам государей,
Готовых слабости господ своих раздуть,
Готовых выровнять им к злодеянью путь!
Во гневе на дурных владык, - теперь я знаю, -
Им дарят небеса льстецов бесчестных стаю.
Энона
(одна)
Чтоб госпожу свою избавить от беды,
Я шла на все. И вот - награда за труды!
Ипполит, Арикия, Исмена.
Арикия
Как! Стало быть, отец остался в заблужденье?
Ты промолчал? С себя не снял ты подозренье
Перед лицом его неистовых угроз?
Жестокий! Если уж потоки этих слез
Тебе - ничто, и ты решил меня оставить, -
Ступай! Но хоть не дай себя ты обесславить,
Сначала защити и жизнь свою и честь -
Пусть отвратит отец божественную месть
От головы твоей. Дай отповедь царице.
Ужель ты без борьбы уступишь клеветнице?
Открой Тесею все.
Ипполит
Ах! Иль не знаешь ты,
Как я оборонял себя от клеветы?
Но честь отцовская мне правоты дороже.
Не мог я запятнать родительское ложе,
Сказав всю истину. Чтоб мой отец краснел
Пред сыном? Лишь тебе я все сказать посмел -
Нет от любимой тайн. Ты знаешь все событья,
И те, что от себя предпочитал бы скрыть я.
Но не забудь, что ты мне поклялась молчать.
На милые уста я наложил печать, -
Чтоб до скончания веков они не смели
И слова проронить об этом страшном деле.
Нам надлежит вручить судьбу свою богам.
Я твердо верю в их благоволенье к нам.
И рано ль, поздно ли, но Федре нечестивой
Они свой приговор объявят справедливый.
Итак, ты поклялась, - ни слова никому.
Во всем же остальном я гневу своему
Дам волю. Вынужден бежать я из Трезена.
Беги со мной! Беги из тягостного плена, -
Здесь власть безжалостна и к истине глуха,
Здесь воздух напоен миазмами греха.
Не сразу хватятся тебя: моя опала
Все заняла умы, все души взволновала.
Не бойся! На меня ты положись вполне:
Ведь стража все еще подчинена лишь мне.
Получишь от меня друзей надежных в дар ты:
На помощь Аргоса и на поддержку Спарты
Мы можем уповать. Поведаем друзьям
О множестве обид, здесь учиненных нам.
Ужель позволим мы, чтоб Федра с юным сыном,
Дорогу преградив обоим нам к Афинам,
Присвоила права на наш наследный трон?
Вот - случай! Поспешим, - не повторится он.
Но ты колеблешься? Ужель моя отвага
Тебя страшит? Хочу я твоего лишь блага.
Я пламенем горю, ты ж холодна как лед!
Да, на тернистый путь беглец тебя зовет!
Арикия
Нет, что ты! Быть с тобой! - мне счастье только в этом,
Пусть будем изгнаны и всем забыты светом!
Но как же я могу бежать с тобой сейчас,
Коль узы брачные не связывают нас?
Я знаю - без вреда для чести, не краснея,
Могу свершить побег я из дворца Тесея:
Не в доме я родном, но у врага в плену, -
Кто бегство из тюрьмы поставит мне в вину?
Но если я решусь бежать с любимым вместе...
Ипполит
Нет, нет, ничем твоей я не затрону чести.
Узнай же до конца о замыслах моих:
Не связаны ничем в несчастиях своих,
Отныне связаны да будем мы друг с другом:
Спасаясь от врага, последуй за супругом.
Союзы брачные свершаются порой
Без свадебных пиров. За городской стеной,
Где родичей моих священные могилы,
Есть капище. Его хранят благие силы.
Произнесенный там, ненарушим обет -
Клятвопреступнику помилованья нет.
И кара за обман, известная заране, -
Крепчайшая узда для лживых обещаний.
Коль ты согласье дашь, сегодня в храме том
Торжественно свои мы судьбы сопряжем.
И бог, которому приносят жертвы в храме,
Да будет нам отцом и да пребудет с нами.
Обеты брачные произнесем свои
Пред Герой, что хранит покой и честь семьи,
Пред целомудренной, суровой Артемидой.
Да защитит нас Зевс божественной эгидой!
Арикия
Но вот сам царь! Беги! Скорей покинь дворец!
Чтоб наших замыслов не понял твой отец,
Я задержусь на миг. Не ожидай меня ты,
Пусть только будет мне надежный провожатый.
Тесей, Арикия, Исмена.
Тесей
О боги! Я сюда за истиной иду.
Ужели же и здесь ее я не найду?
Арикия
(Исмене)
Все к бегству приготовь. Нам дороги мгновенья.
Тесей, Арикия.
Тесей
Царевна! Как твое истолковать смущенье?
Что привести могло царевича сюда?
Арикия
Он, государь, со мной простился навсегда.
Тесей
Во взгляде этом есть неведомая сила:
Его надменную строптивость ты смирила.
Арикия
Ну что же, истины я, царь, не утаю:
Не унаследовал он ненависть твою.
Царевич притеснять не станет невиновных.
Тесей
Не расточал ли он тебе речей любовных?
Его слова - обман, обеты - звук пустой.
Знай: о любви твердил он не тебе одной.
Арикия
Он, государь?
Тесей
А ты поверила? Напрасно.
Иль ты его любовь делить с другой согласна?
Арикия
И ты позволил, царь, чтоб злая клевета
Чернила эту жизнь, что так ясна, чиста?
Ужель, в тенетах лжи запутавшись жестоко,
Не отличаешь ты невинность от порока?
Ведь чистота его, как солнце, всем видна,
И скрыта тучами лишь от тебя она.
Не перестану, царь, рыдать и заклинать я:
Не верь клеветникам! Сними с него проклятье!
Страшись, чтоб небеса, враждебные тебе,
Не вняли тотчас же безжалостной мольбе,
Чтоб жертвой ты не стал своей же злобы ярой:
Нередко дар богов бывает божьей карой.
Тесей
Я убеждаюсь в том, как ловок Ипполит.
Ты мнишь спасти лжеца? Любовь тебя слепит,
Не различаешь ты порок и добродетель.
Есть доказательства, есть не один свидетель.
Я видел - видел сам! - потоки горьких слез.
Арикия
Ах!.. Многим тварям злым, царь, головы ты снес,
Но все ж судьба спасла от грозного Тесея
Одно чудовище... Сказать тебе яснее
Я не вольна: твой сын решил щадить отца,
Я предала б его, сказав все до конца.
Напрасны были бы твои все настоянья:
Беря с него пример, я сохраню молчанье.
Тесей.
Тесей
Что б это значило? Загадочная речь!
Задумала меня на ложный след увлечь?
Ужель они меня обманывают оба?..
Но гаснет гнев во мне, и остывает злоба,
И жалость робкая свой голос подает.
Да!.. Все ли я узнал? И все ли взял в расчет?
Сомнения меня волнуют непривычно...
Энону надобно мне допросить вторично,
Узнать в подробностях, что совершилось тут,
Эй, стража!.. Пусть ко мне Энону приведут.
Тесей, Панопа
Панопа
О царь! Не знаю, что задумала царица,
Но будь настороже: боюсь, беда случится.
В неописуемом отчаянье она.
Черты искажены, как смерть она бледна.
Энону прогнала. Та вне себя от горя
Погибель обрела в несытой бездне моря,
Быть может, поплатясь за некую вину.
Но тайна канула в морскую глубину.
Тесей
Что слышу?
Панопа
Эта смерть не принесла царице
Успокоения. Ее душа томится.
То прижимает вдруг она к груди своей,
Слезами исходя, малюток сыновей,
То в исступлении, с безмерною тоскою
Отталкивает их дрожащею рукою.
Не ведает, куда свой направляет шаг.
В невидящих ее глазах - могильный мрак.
Три раза написать послание пыталась,
Но лишь начав, рвала... О царь! Яви к ней жалость!
Иди к ней! Гибельный уж недалек исход!
Тесей
Энона умерла, и Федра смерти ждет.
Что думать должен я теперь об Ипполите?
Эй!.. Сына моего скорее позовите!
Пусть оправдается. Я выслушать готов.
Тесей
(один)
О Посейдон! Молю, на мой откликнись зов!
Свое жестокое свершить благодеянье
Не торопись! Забудь о злом моем желанье!..
Я легковерен был, спешил... И в страхе жду...
Не сам ли на себя накликал я беду?
Тесей, Терамен.
Тесей
А, Терамен! Но где мой сын? Ты, верно, прячешь
Питомца своего? Но что это, - ты плачешь?
Где сын?..
Терамен
Любовь к нему слышна в словах твоих.
Но слишком поздно, царь. Знай, - нет его в живых!
Тесей
О боги!..
Терамен
Пред тобой свидетель безутешный.
Погиб прекраснейший! Окончил жизнь безгрешный!
Тесей
Погиб... Уже к нему объятья я простер.
Но суд небесный был безжалостен и скор...
Скажи, какой удар обрушили стихии?
Терамен
Оставив позади ворота городские,
Он колесницею в молчанье управлял,
И те немногие, кого с собой он взял,
Беря с него пример, безмолвствовали строго.
Была им избрана микенская дорога.
Он вожжи выпустил. Лихие скакуны,
Что были вскормлены, что были вспоены
Царевичем, его без слова понимали, -
Брели понурые, деля его печали.
Вдруг вопль чудовищный средь мрачной тишины
Раздался - из морской возник он глубины.
И только этот вопль потряс морское лоно,
Послышалось из недр земли подобье стона.
От страха в жилах кровь застыла у людей,
И грива вздыбилась на шеях у коней.
А море между тем пузырилось, вскипая,
И вдруг на нем гора возникла водяная.
На берег ринувшись, разбился пенный вал,
И перед нами зверь невиданный предстал:
Зверь с мордою быка, лобастой и рогатой,
И с телом, чешуей покрытым желтоватой.
Неукротимый бык! Неистовый дракон!
Сверкая чешуей, свивался в кольца он
И берег огласил свирепым долгим ревом.
Застыли небеса в презрении суровом,
Твердь вздрогнула, вокруг распространился смрад,
И, ужаснувшись, вновь отпрянула назад
Волна, что вынесла чудовище из моря.
С неодолимою опасностью не споря,
Ко храму ближнему все кинулись толпой.
Но он, героя сын, сам истинный герой,
Остановил коней и твердою рукою
Метнул свое копье, да с силою такою,
Что не могла спасти дракона чешуя.
Из раны хлынула кровавая струя,
Зверь с воплем ярости, для слуха нестерпимым,
Пал под ноги коням, дохнув огнем и дымом.
Страх сверхъестественный тут обуял коней.
Они, не слушаясь ни слова, ни вожжей,
Рвались из упряжи. Царевич своевластно
Пытался их смирить, но все было напрасно, -
Лишь пена падала кровавая с удил
(Есть слух, что некий бог копьем их горячил).
И, удивляя всех галопом небывалым,
Помчались скакуны по рытвинам и скалам...
Держался Ипполит, но вдруг - сломалась ось!..
О, горе! О, зачем узреть мне довелось
Тот ужас, что теперь мне вечно будет сниться!
Разбилась вдребезги о камни колесница.
Запутался в вожжах несчастный Ипполит.
Упряжка мчится вдаль и за собой влачит
Возничего. Коней сдержать он хочет криком,
Они еще быстрей несутся в страхе диком.
И скоро юноша стал раною сплошной.
Наш вопль потряс холмы!.. И бег свой роковой
Смиряют скакуны, теряющие силы,
У храма древнего, где царские могилы.
Бегу, хотя нет сил, хотя дыханья нет...
За мною - свита. Нас ведет кровавый след:
Кровь пятна яркие оставила на скалах,
Колючие кусты - в соцветьях капель алых.
Бегу к нему, зову - и слышу слабый стон.
Открыв на миг глаза, мне руку подал он.
"Богами, - он шепнул, - наказан без вины я.
Друг, пусть в тебе найдет опору Арикия.
Когда опомнится разгневанный отец,
Когда с раскаяньем увидит наконец,
Что на меня возвел напрасно обвиненье,
То пусть, дабы мой дух нашел успокоенье,
Вернет он пленнице..." Смолк. С помертвелых губ
Слетел последний вздох: в моих руках был труп,
Труп, столь истерзанный, - ужасная картина! -
Что в нем и сам отец не распознал бы сына!
Тесей
Мой сын! Преемник мой! Он сгублен мной самим!
Как страшен гнев богов, как неисповедим!..
Увы, какая скорбь, терзания какие
Мне суждены!..
Терамен
И тут явилась Арикия.
Бежала от тебя она за ним вослед,
Их должен был связать супружеский обет.
Она спешит к нему, гонимая любовью,
И вдруг - на залитой дымящеюся кровью
Траве (о, зрелище!) - простертый Ипполит!
Несчастная на труп испуганно глядит...
Возлюбленного в нем не распознав, не веря,
Что невозвратная понесена потеря,
Она его зовет... Увы, напрасен зов!
И, побелев как мел и упрекнув богов
Исполненным тоски невыразимой взглядом,
Царевна падает без чувств с любимым рядом...
Исмена, вся в слезах, осталась с нею там,
Чтоб к жизни возвратить ее, - верней, к скорбям.
А я, проклявший жизнь и солнце золотое,
Пришел оповестить о гибели героя
И рассказать тебе, могучий властелин,
О чем в последний миг тебя просил твой сын...
А вот и враг его безжалостный - царица!
Тесей, Федра, Терамен, Панопа, стража.
Тесей
А!.. Торжеством своим желаешь ты упиться!
Погиб мой первенец! Погиб в тот самый миг,
Когда я пожалел... Когда в душе возник,
Увы, бесплодный страх, что суд мой был поспешным.
Ликуй же! Умер он. Виновным иль безгрешным?
Не знаю, да и знать теперь мне ни к чему.
Я обвинил его по слову твоему.
Довольно, что о нем всю жизнь скорбеть я буду,
А разбирательство послужит только к худу:
Я сына не верну - лишь горше будет мне,
Когда всплывет наверх сокрытое на дне.
Прочь от тебя, от стен, причастных к преступленью!
От стен, где будет он витать кровавой тенью!
Бежать!.. Но эта тень последует за мной!
О, если бы скорей покинуть мир земной!
Я сына осудил поспешно и неправо.
Все тяготит меня, все мучит - даже слава!
Будь неизвестен я, я спрятаться бы мог.
Божественный Олимп! Как ты ко мне жесток!
Суля мне милости, привел ты к краю бездны.
Зачем взывать к богам? Моленья бесполезны.
Осыпь они меня хоть тысячами благ,
Того, что отняли, не возместят никак.
Федра
Тесей, преступное молчанье я нарушу.
Неправда мне давно обременяет душу.
Невинен был твой сын.
Тесей
О, горе! Горе мне!
Но сына проклял я, доверившись жене!
Убийца!.. Или мнишь ты получить прощенье?..
Федра
О, выслушай, Тесей! Мне дороги мгновенья.
Твой сын был чист душой. На мне лежит вина.
По воле высших сил была я зажжена
Кровосмесительной неодолимой страстью.
Энона гнусная вмешалась тут, к несчастью.
Боясь, что страсть мою отвергший Ипполит
О тайне, что ему открылась, не смолчит,
Она отважилась (уговорив умело
Меня ей не мешать) на ложь. И преуспела.
Когда же я ее коварство прокляла, -
Смерть - слишком легкую - в волнах она нашла.
Могла б я оборвать клинком свои мученья,
Но снять с невинного должна я подозренья.
Чтоб имя доброе погибшему вернуть,
Я к смерти избрала не столь короткий путь.
И все ж кончается счет дням моим унылым:
Струится по моим воспламененным жилам
Медеей некогда нам привезенный яд. {41}
Уж к сердцу подступил ему столь чуждый хлад,
Уж небо и супруг, что так поруган мною,
От глаз туманною закрыты пеленою, -
То смерть торопится во мрак увлечь меня,
Дабы не осквернял мой взор сиянья дня...
(Падает.)
Панопа
Мертва!..
Тесей
Но не умрет, увы, воспоминанье
О совершившемся чернейшем злодеянье.
О, мой несчастный сын! Злой рок его унес.
Пойдем! Кровавый труп омою ливнем слез
И жертву моего злосчастного проклятья
С раскаяньем приму в отцовские объятья...
Он будет погребен, по праву, как герой,
А я, чтоб дух его себе нашел покой,
Ко всей ее семье забыв вражду былую,
Его избранницу почту за дочь родную.
При подготовке настоящей книги было использовано наиболее авторитетное
в текстологическом и научном отношении издание сочинений Расина: Oeuvres de
Jean Racine. Ed. par P. Mesnard. Paris, 1865-1873. (Les grands ecrivains de
la France).
Редакционные переводы иностранных слов и выражений даются в тексте под
строкой с указанием в скобках языка, с которого производился перевод.
Остальные подстрочные примечания принадлежат Расину.
Трагедия, первоначально носившая заглавие "Федра и Ипполит", была
впервые представлена в Бургундском отеле 1 января 1677 г. С ее постановкой
связана одна из самых громких в истории французской сцены интриг, затеянная
врагами Расина (подробнее см. статью). В результате этой интриги первые
спектакли не имели успеха. Но уже через два месяца шедевр Расина
окончательно утвердил свои права на парижской сцене. Тогда же вышло и первое
издание пьесы. Заглавие "Федра" появилось лишь в собрании трагедий Расина в
1687 г.
В России "Федра" была впервые сыграна на петербургской сцене в переводе
М. Лобанова 9 ноября 1823 г. с Екатериной Семеновой в главной роли. Из
последующих исполнительниц следует назвать М. Н. Ермолову (1890) и Алису
Коонен (1921).
Источниками Расина послужили "Ипполит" Еврипида и "Федра" Сенеки.
Текстуальная близость к трагедии Еврипида очень велика, поэтому мы не сочли
необходимым фиксировать ее во всех случаях в примечаниях. Настоящий перевод
впервые опубликован в кн.: Театр французского классицизма. Пьер Корнель. Жан
Расин. М., 1970. Печатается с небольшими редакционными изменениями.
1 ... Аристотель требует... сострадание и ужас. - Ср. "Поэтика", гл.
XIII.
2 ... в трагедиях древних авторов... - Еврипида и Сенеки.
3 ...могли быть подлые наклонности... - Характерное для литературы
классицизма проявление иерархического мышления, отмеченное с неодобрением
уже романтической критикой (А. В. Шлегель).
4 ...уронить его в глазах зрителей. - Обманутый муж, "рогоносец", был
чисто комедийной фигурой, несовместимой с достоинством высокого жанра -
трагедии.
5 ...древние авторы упрекали Еврипида... - Этот упрек содержится в
"Комментариях к Поэтике Аристотеля" П. Веттори (1573); на полях книги
сохранились пометки Расина.
6 У Вергилия сказано... и имел от нее сына. - "Энеида", кн. VII, ст.
761-769.
7 ... у других авторов... - Скорее всего речь идет о "Картинах
Филострата", вышедших во французском переводе в 1615 г.
8 ... за Плутархом. - "Сравнительные жизнеописания" греческого писателя
Плутарха (46-120 г. н. э.) открываются историей Тесея (далее: Плутарх и
номер главы). Упомянутое место содержится в гл. XXXI. Оно же рассказано и у
Павсания (см. примеч. 10 к "Ифигении").
9 Ахерон - река, протекающая на северо-западе Греции, в Эпире. Согласно
преданию, отделяла землю от царства мертвых.
10 Пирифой - царь лапифов, друг Тесея. Согласно Плутарху, он хотел
похитить дочь Аида (Плутона), властителя подземного царства; согласно
Павсанию - жену. Следуя в целом Плутарху, Расин выбирает здесь второй
вариант как более острый в драматургическом отношении.
11 ...приложить руку к трагедиям Еврипида. - Сведения об этом имеются у
греческого автора Диогена Лаэртского (III в. н. э.) в его "Жизнеописаниях и
мнениях прославившихся в философии", кн. II.
12 ...прославленных... твердостью своих убеждений особ... - Имеются в
виду янсенисты, резко выступившие в конце 50-х годов против театра
(подробнее см. в статье).
13 ... следуя в этом истинному назначению трагедии. - Двойное
назначение поэзии сформулировано Горацием в "Науке поэзии" (ст. 333-334) и
было подхвачено Буало.
14 Минос - у Расина легендарный царь Крита, после смерти - судья в
подземном царстве (ср. монолог Федры - IV, 5). Согласно некоторым греческим
источникам, это были разные лица, носившие одно имя. Отец Федры, царь Крита,
приходился внуком судье подземного царства, сыну Зевса.
15 Пасифая - жена Миноса, воспылавшая, согласно мифу,
противоестественной страстью к быку. Плодом этой любви был
получеловек-полубык, чудовищный Минотавр.
16 ...Антиопы, царицы амазонок. - Амазонки, в греческой мифологии, -
воинствующие девы, населявшие берега Понта Эвксинского (Черного моря).
Согласно Плутарху (XXVI), Тесей, по одним источникам, получил Антиопу в
награду за храбрость от Геракла, по другим - захватил ее в плен или обманом
заманил на свой корабль.
17 Трезен - город в Пелопоннесе, родина Тесея. Основан, согласно
преданию, его дедом по матери Питфеем (Плутарх, III).
18 ...моря, волнующиеся к закату и восходу... - Ионийское и Эгейское
моря.
19 Тенарон - мыс на юге Пелопоннесского полуострова.
20 ... то море, где смерть нашел Икар. - Юго-восточная часть Эгейского
моря. Согласно мифу, Икар взлетел на крыльях из воска, слепленных его отцом
Дедалом. Когда он приблизился к солнцу, воск растаял и юноша упал в море,
названное греками морем Икара.
21 ...что враждовал с моим. - Арикия - дочь Палланта, брата Эгея. Ее
братья (паллантиды) претендовали на афинский престол, так как Эгей долгое
время считался бездетным. Когда Тесей явился к отцу и был объявлен
наследником престола, паллантиды подняли мятеж против него как чужестранца и
незаконнорожденного. Тесей разгромил и уничтожил паллантидов (Плутарх,
XIII).
22 ...чтоб заменить Геракла... - Ср. Плутарх, VI: "Тесея уже давно
тайно волновала слава Геракла".
23 Скирон, Синид, Прокруст - разбойники, которых Тесей подвергнул такой
же мучительной казни, на какую они обрекали несчастных путников, попадавших
им в руки: Синид привязывал их к верхушкам двух согнутых сосен, которые
разрывали их на части, Прокруст обрубал или вытягивал им ноги по длине ложа,
на которое укладывал их; Скирон заставлял их мыть себе ноги и сбрасывал
ударом ноги со скалы в море (Плутарх, VIII, IX, X).
24 ... великана он сразил близ Эпидавра... - Убив великана Перифета,
Тесей завладел его палицей, с которой впредь не расставался (Плутарх, VIII).
25 ... освободил он Крит от Минотавра. - Сидевший в подземном Лабиринте
царя Миноса Минотавр (см. выше) пожирал юношей и девушек, которых Афины
обязаны были посылать на Крит в качестве дани.
26 Как в Саламине он покинул Перибею... - Перибея - мать греческого
героя Аякса, жена саламинского царя Теламона. Плутарх упоминает о
многочисленных любовных приключениях Тесея в гл. XXIX.
27 Как в Спарте соблазнил Елену... - См. примеч. 8.
28 И слезы льющая на скалы Ариадна! - Дочь Миноса, сестра Федры Ариадна
влюбилась в Тесея, когда он прибыл на Крит, чтобы сразиться с Минотавром,
дала ему путеводную нить, чтобы он мог выбраться из Лабиринта, бежала с ним
и была покинута им на острове Наксос (по другой версии - на Кипре). Этот
сюжет неоднократно использовался художниками и поэтами.
29 Явление третье. - Большая часть этого явления имеет текстуальные
совпадения с "Ипполитом" Еврипида.
30 Чьей дочерью себя надменно объявила мать Федры! - Пасифая - дочь
бога солнца Гелиоса.
31 ...скифское отродье... - По преданию, амазонки принадлежали к
скифскому племени.
32 ... богиней проклят гневной. - В трагедии Сенеки (I, ст. 129-135)
Федра объясняет ненависть Афродиты ко всему ее роду тем, что Гелиос, отец
Пасифаи, открыл любовную связь Арея (Марса) и Афродиты ее супругу Гефесту.
33 По праву может стать властителем Афин. - Ипполит как сын скифской
царицы не мог претендовать на афинский престол.
34 ...что вел начало от матери-земли... - Отец Арикии Паллант был
потомком Эрехтея, сына богини земли Геи.
35 ...шесть братьев-юношей... - Плутарх говорит о пятидесяти
паллантидах.
36 Алкид - Геракл.
37 Мой дед, Эгей... приемным сыном. - Плутарх (XIII) указывает, что, по
некоторым версиям, Эгей был только усыновлен царем Пандионом, отцом
Палланта.
38 ...он повелитель Крита... - Сын Федры имел на это право как внук
царя Миноса.
39 Нет, я не так бесчестна... на всех. - Мемуарист XVII в., друг Буало,
Бросетт рассказывает, что первая исполнительница роли Федры, знаменитая
актриса Шанмеле решительно отказалась произнести эти строки на первом
представлении трагедии, будто бы состоявшемся в Версале в присутствии короля
и его фаворитки Монтеспан. Однако в другом месте тот же Бросетт называет
местом первой постановки Бургундский отель. Рассказанный им анекдот
свидетельствует скорее о том, как сама публика воспринимала некоторые места
из трагедий Расина. Вряд ли возможно предположить здесь сознательный намек
на отношения короля и Монтеспан, которая покровительствовала Расину и, в
частности, содействовала его назначению придворным историографом в том же
1677 г.
40 Им друга моего царь отдал на съеденье. - Согласно Плутарху (XXXI),
Аид, властитель подземного царства, отдал Пирифоя на съедение чудовищному
псу Церберу.
41 Медеей некогда нам привезенный яд. - Колхидская царевна Медея
владела секретом волшебных зелий и ядов. Покинутая своим мужем Ясоном, она
стала женой престарелого Эгея и пыталась заставить его поднести яд Тесею,
когда тот впервые явился неузнанным к отцу.
В. А. Жирмунская