Раткевич Элеонора. Слушай, флейтист!

   – Не будет тебе никаких инструкций, кроме как по ходу дела, – отрезала Джой.
   – Не доверяешь?
   – Нет, но почем я знаю, жизнь моя, кто тебя будет допрашивать и как.
   – Оскорбляешь, – вздохнул Кен. Он засучил левый рукав, обнажая смуглое плечо с золоченой вязью.
   Ее тусклый блеск в сумерках не выступал из тела, как обычно, а растекался под кожей, словно жилы, по которым струится не красная кровь, а расплавленный свет.
   – Много ты понимаешь вот в этом.
   Под кожей смутно сияли солнца, распускались цветы, насмешливо зевали змеи, потягивались пушистые зверьки, гневно морщился тигр…
   – Красивая картинка. – Джой провела пальцем по золотым линиям.
   – Полный набор. У меня одного такой, больше нет.
   – А что он означает? – Стэну, чтоб полюбоваться узором, не надо было перегибаться через Кена, как Джой.
   – Что пытки сильней меня еще не придумано.
   – Придумаю, —пообещала Джой. – Я тоже люблю ломать скалы.
   – Мы друг друга стоим, – усмехнулся Кен.
   – Ну да. Сам же мне предлагал податься в ниндзя, а теперь на попятный. А ведь я слово дала: все твое, что попросишь. Вместе на дело и пойдем. Как только дожди сойдут.
   – А вступление в клан? Оно тоже времени требует.
   – Лучше бы потом, – замялась Джой. – Пока меня с талисманом не осенило, я не знала, как бы тебя связать, а теперь… клятву ты дал. и связан ты ею. А вступление в клан… уж очень публичная процедура. Могут проведать.
   – Понимаю, Ты права. Вот только…
   – Только что?
   – Мне так было бы легче, – тихо сказал Кен. – Вроде как я вам свой, а не им.
   – Он прав, Джой, – откликнулся Стэн, вынырнув из молчания. – Будь он хоть какое чудовище, даже если у него со своими свои счеты, но не много ли мы от него хотим?
   – Да, я понимаю. – Кен опустил голову. – Опасно.
   – Разве вот если малый обряд, – припомнила Джой. – У нас его, правда, позабыли.
   – Зато у нас помнят, – Кен засветился тихой радостью. – Умница. Давай тогда?
   – Ну нет! – фыркнула Джой. – У тебя вроде на мой счет другие планы.
   – Д-да, – засмеялся Кен, – действительно. А Стэн если?
   – В какую семью входишь! – Джой закатила глаза к потолку. – С Хранителем в братья. Ах ты проныра!
   – Тебе же лучше, – ухмыльнулся Кен. – Все по-семейному. Если я Стэну однокровник, тебе и любить меня всем сердцем не зазорно.
   – Далось тебе мое сердце. Да и как шрам спрячешь?
   Кен, не отвечая на ее вопрос, повернулся к Стэну: «Как, согласен?»
   Стэн кивнул. Кен задумчиво повертел в руках лезвие.
   – Если по логике боя, то оружие у меня в правой руке… да, пожалуй. Зачем прятать, когда можно показать? – И не успели Хранители охнуть, как он неуловимо быстрым движением полоснул себя по левой ладони, отведя руку, чтобы не запачкать кровью постель.
   – Предположим, я неудачно перехватил нож, – объяснил он.
   Стэн взял лезвие, рысцой подскакал к очагу, быстро сунул лезвие в язык пламени, выхватил и подул на него, чтоб остывало быстрее.
   – Ты что? – удивился Кен.
   – Обычаи у вас негигиеничные – кошмар просто, – скривившись, объяснил Стэн. Он приложил лезвие к ладони, вдавил и резко дернул.
   – Давай!
   Худая до прозрачности кисть Стэна и смуглая рука ниндзя сомкнулись в крепком пожатии, черно-красные струйки вытолкнулись между пальцами и потекли по запястьям.
 
   Подготовка к отъезду началась, едва только названые сокровники перевязали ранки, и длилась около недели. Кен возился с какими-то кошмарными зельями. Стэн проявил к ним неожиданно стойкий интерес. Кен благодушно позволил поучаствовать, и участие молодого Хранителя пришлось как нельзя более кстати. Дожди лить не переставали, и дом заполнили запахи и звуки. Рими на время переселилась к племяннице. Несмотря на открытые настежь окна, клубы дыма не выходили наружу. Время от времени сквозь сложные и неприятные ароматы доносилось неразборчиво: «Слушай, ниндзя, а ты оболочку надпиливать не пробовал?» – «А селитра, Стэн?» – «Рванет, как полагаешь?» Джой лежала на подоконнике и отгоняла веером слишком бурные эманации.
   Когда дым улегся, Стэн и Кен уже уважали друг друга. Денька три они отдыхали. Джой куда-то исчезла. Вернулась она в первое же солнечное утро, одетая на походный лад, с дорожным мешком в руках.
   – Пора ехать, флейтист, – заявила она.
   – Хоть сейчас. – Кен лениво приподнялся на локтях. – Только сперва поди сюда. Иди-иди, не бойся. Не съем. Я тебя просто обыщу.
   – То есть как?! – Джой отчаянно покраснела.
   – На предмет оружия.
   – Не доверяешь?
   – Нет, конечно. Что я, с ума сошел?
   Лицо Джой сморщилось в забавную гримаску.
   – Ладно, – протянула она с вызовом, – ищи.
   Не нашел Кен ничего, хотя обыскал быстро и профессионально.
   – Что, убедился? – Джой торжествовала так, что даже не смутилась.
   – Так я тебе и поверил. Отдай.
   – Ты же ничего не нашел, радость моя.
   – Но это не значит, что у тебя ничего нет, жизнь моя.
   – Может, да, может, и нет. Но если ты не нашел, то другие и подавно не найдут.
   Кен махнул рукой и уступил, хотя в душе не отступился.
   – Прощай, младшенький, – обернулся он к Стэну, забившемуся в угол. – Веди себя хорошо, не то уши надеру. Не посмотрю, что Хранитель.
   – Прощай, старший, – в тон отозвался Стэн. – Джой не обижай. Не то не посмотрю, что старший.
   – Но-но, молокосос! – ухмыльнулся довольный Кен. – Не успел братом обзавестись, а уже хамишь.
   – Береги себя, старший. У меня ж, кроме тебя, никого. Кушай хорошо. Шарфик носи, теплый.
   – Хорошо, – серьезно ответил Кен, – поберегусь.
   Через пять минут после своего почти невыполнимого обещания Кен мерно покачивался в седле. Джой молча ехала рядом. На дороге еще поблескивали лужицы. земля просыхала, от нее подымался легкий пар. Тишина стояла нетронутая, как пирог, хоть ножом режь.
   Ехали молча, без остановок. К первой развилке выехали хорошо за полдень. Две едва приметные стежки и тропа, которую только в сравнении с ними можно назвать дорогой.
   – Поедем здесь? – предложила Джой, указывая направление хлыстом.
   – В болото? – удивился Кен. – Зачем?
   – Все же чужая территория. У тебя есть разрешение на проезд?
   – Это тебе нужно разрешение, – хмыкнул Кен. – А я – ниндзя, возвращаюсь домой с работы. Мне – проезд свободный. И моей добыче – тоже.
   – Мне бы не хотелось… – Джой опустила голову.
   – Что, смущаешься? – поддразнил Кен. – Разве со мной уж и на людях показаться зазорно? Хромой, увечный, сопливый?
   – Нет, но…
   – Ладно, – снисходительно бросил Кен, натягивая поводья. – В болото так в болото. Пожалуй, такая пара, как мы с тобой, не должна показываться всем и каждому. Еще толки пойдут… А откуда ты знаешь эту дорогу?
   – Говорила ведь. Шла куда не звали, а попала куда не надо.
   – Ах, вот когда, значит… стой. Н-да. Выходит, зря я тебя послушался.
   Кен соскочил с коня и внимательно вгляделся в тропу, нагнулся, раздвинул высокую траву.
   – Здесь уже шли. Вот – видишь?
   – Что тут такого? – пожала плечами Джой. – Шел себе человек.
   – Не шел, а шли. Двое. След в след. Видишь, край следа какой нечеткий. Второй ступил здесь и смазал отпечаток.
   – Пожалуй. А почему двое, почему не табун?
   – След неглубокий. От толпы был бы глубже.
   – Вернемся?
   – Поздно. Поехали, но тихо. Похоже, нас кто-то вычислил и ждет. Кто-то, кто знает, что поедем мы не дорогой.
   – Так поехали дорогой.
   – Вот тебе первый урок. Не оставляют врага за спиной. Тем более неизвестного.
   – А может, ждут не нас?
   – А кого еще? Какой дурак полезет в болото, если есть прямой путь? Поехали. Не бойся.
   – Я не боюсь.
   Осталось зрение, слух и все остальные чувства. Человек исчез. Джой и не пробовала заговорить с ним. Время от времени перекликались и вновь замолкали болотные птицы. Тропа под конскими копытами начала почавкивать.
   Неожиданно ладонь Кена зажала Джой рот. Очень мягко, скорее как предупреждение. Джой кивнула: мол, понятно. Кен убрал руку, тронул Джой за плечо, привлекая ее внимание, и указал направление к одинокому корявому дереву в стороне от тропы. Джой покачала головой. Кен повторил жест, тронул поводья и направил коня по кочкам. Джой осторожно последовала за ним, но ее конь не был выезжен для подобных мероприятий, шаг его к неравномерно торчащим кочкам удалось приноровить с трудом, и до дерева Джой добралась вся взмыленная. Зачем это вдруг? Джой огляделась: никого и ничего. Фасонит чертов ниндзя. Кен притянул Джой к себе и указал на тучку комарья, сосредоточенно зависшую над высокой травой.
   – Кого они, по-твоему, ждут? – почти беззвучно произнес он у самого уха Джой.
   – Засаду, – поняла та.
   – Именно. И лягушки молчат, как зарезанные. Когда я скажу «ну», падай. Вон туда, там земля. Некогда мне будет тебя потом вытаскивать.
   Джой кивнула. Кен приподнялся на стременах.
   – Эй, кто там? – произнес он деланно-беспечно. – Выходи, ну!
   В ответ свистнула стрела. Джой замешкалась, но рука Кена мощным толчком выбросила ее из седла. Кен прыгнул следом, упал рядом с ней и вдавил ее в землю. Стрела вонзилась над их головами в дерево и дрожала с противным звуком: «дррын…» Джой попыталась вырваться и вскочить. Кен ухватил ее зубами за мочку уха и отпустил не раньше, чем опомнилась.
   – Лежи и жди, – выдохнул он. – Даже если позову. Лежи, пока сам за тобой не приду.
   – А ты куда? – прошептала Джой. Шепот спокойный, это хорошо. Паника прошла, значит, глупостей не наделает.
   – Там видно будет. – Кен на ощупь перебирал свой арсенал. – Никуда не годится. А, вот, есть. Держи остальное.
   Джой немного удивилась: Кен вытащил детскую игрушку. Длинная гибкая трубка со свернутым язычком из промыленной ткани, а сверху лягушка. Дуешь в трубочку, а лягушка прыгает.
   – Зачем это?
   – Увидишь. Молчи. Я не успел засечь стрелка. – Кен лег поудобнее, высвободив правую руку, левой поставил лягушку наземь и поднес конец трубки ко рту. Лягушка покорно запрыгала сквозь высокую траву. Джой зажала себе рот, чтобы не рассмеяться: верхушки стеблей колеблются, шуршат вовсю. Такое впечатление, что ползет кто-то.
   Скрытый стрелок не устоял. Снова свистнула стрела. Кен, не вставая, метнул короткий тяжелый нож на звук. Над болотом повис жуткий вопль.
   – Лежи, – напомнил Кен и исчез в траве. Стрелок уже не орал. Он валялся в луже крови, зажимая руками рану, и бессмысленно таращился в небо. Кен, присев рядом, быстро обыскал его, огляделся в поисках багажа, зло сплюнул и принялся осматривать рану на животе стрелка. Покончив с осмотром, он несколько раз шлепнул лежащего по щекам. Стрелок застонал, лицо его скорчилось. Увидев Кена, он попытался изобразить труп, но гримаса боли выдавала его.
   – Не дури, – посоветовал Кен. Стрелок снова открыл глаза.
   – Пощади, – простонал он.
   – Конечно, конечно, – охотно согласился Кен, устраиваясь на кочке поудобнее. – Можешь уползать. Мешать не стану.
   Стрелок снова застонал, на сей раз с отчаянием.
   – Поговорим, – предложил Кен, не двигаясь с места. На лице стрелка отобразился бесконечный ужас.
   – Пощади… Добей…
   – Добить тебя? Даром? Ну нет. Даром я могу только уйти. А там уж кто тебя найдет. Звери… или второй. Лучше, конечно, звери. Твой напарник тебя добивать не станет, верно?
   Стрелок сомкнул веки, по щекам катились слезы.
   – Его ведь тут нет, – сжалился Кен.
   – Почем… знаешь? – с трудом прохрипел стрелок.
   – Знаю. Он далеко и нас не слышит. Говори, не бойся. Я-то тебя, так и быть, добью, а он не пожалеет.
   Стрелок простонал что-то утвердительное.
   – Ты ждал нас? Ну не говори, кивни хотя бы. Так… Убить? Взять живыми? Обоих? Меня? Не понял. Меня убить, а ее живьем, или наоборот? Так. Кто тебя нанял? Не знаешь? А, ясно. Второй? Кто он? Не знаешь. Верю. Кто нанял его? А может, это его инициатива? Точно нет? Описать его можешь?
   – Высокий… худой… глаза карие… лица… не ви… дел…
   – Предположим. Почему он нанял тебя?
   За спиной Кена зашуршала трава. Второй подошел бы тихо.
   – Я ж тебе лежать велел, – не оборачиваясь, упрекнул он.
   – Сам лежи на муравейнике, – отрезала Джой и подошла ближе. От лица ее отхлынула кровь, губы побелели, зрачки расширились.
   – Тогда не мешай, – буркнул Кен и снова нагнулся к пленнику, подняв с земли свой метательный нож. – Ты кто?
   – Ниндзя, – после паузы ответил умирающий, взгляд его так и притягивал к себе короткое лезвие.
   – Врешь, – убежденно возразил Кен и убрал нож.
   – Пожалуйста, – стрелок рвано, коротко всхлипнул.
   – Хорошо, – помолчав, неожиданно согласился Кен. – Храбрость надо уважать.
   Он аккуратно разрезал рубашку стрелка и поднял руку с ножом. Стрелок слабо кивнул, булькнул что-то вроде «спасибо» и закрыл глаза, Кен с силой опустил руку, помедлил, резко выдернул нож чуть в сторону, чтоб не окатило толчком крови, очень тщательно вытер нож о рукав убитого и вдвинул лезвие в ножны.
   Джой сидела на кочке, подобрав ноги, и мерно постукивала зубами.
   – Не нравится? – зло бросил Кен. – Привыкай.
   – Пойдем отсюда, – без всякого выражения попросила Джой. У Кена мигом вся злость прошла. Тяжело в первый раз, он-то знает. Зря я на девчонку окрысился. Он подошел к ней и обнял за плечи. Вопреки его опасениям, Джой не отодвинулась.
   – Чтоб идти, надо знать куда. Нам нужно посоветоваться. Посиди немного, я сейчас, ладно?
   Джой кивнула. Кен взял убитого на руки с предельной осторожностью, почти бережно, и зашагал куда-то. Шаги его были почти беззвучны. Через некоторое время Джой услышала поодаль слабые, еле слышные звуки. Вскоре Кен вернулся.
   – Так вот, ясная моя. Даже если нам повезет и парня не найдут, все равно я не знаю, куда нам идти. Мы во что-то влезли. И это что-то запросто может оторвать нам головы.
   – Почему? – кратко спросила Джой.
   – Кто мог знать о наших планах?
   – Никто.
   – Хорошо, зайдем с другого конца. Кто мог знать о шелке и стали?
   – Это может быть. Какой-нибудь клан. Стервец Лори.
   – А что он сделал?
   – Пытался кой-что продать.
   – Есть хотел?
   – Все хотели. Знать бы, с кем торговался. Он же и сам понятия не имеет.
   – Не знаю, – протянул Кен. – И кто этот парень, тоже не знаю.
   – Ниндзя, он же сказал.
   – В том-то и дело, что нет. Поверь ты мне. Я это понял, еще до того как увидел. Стрелу помнишь?
   Джой кивнула.
   – Не наша стрела. Мы таких не держим. В деле неудобные. Наши вот такие.
   Кен показал странную маленькую стрелу длиной в ладонь.
   – Охотничья стрела, и лук охотничий.
   – Может, для отвода глаз? – предположила Джой.
   – Какое там! – махнул Кен. – Что я, коллегу не узнаю? Я же его осмотрел. Тело не катаное, суставы не вынутые.
   – Это как? – не поняла Джой.
   Кен встряхнул кистью и изобразил ею нечто, по мнению Джой, абсолютно невозможное с точки зрения анатомии.
   – Кошмар какой, – содрогнулась она. – Перестань.
   Кен рассмеялся и придал запястью нормальное положение.
   – Вообще-то у меня не очень получается, – потупив глаза, признался он. – Этим надо заниматься сызмала, и я поздно начал.
   – Не скромничай. Может, он тоже поздно начал?
   – Исключено, – помотал головой Кен – Он не новичок. Но и не профессионал. Такие на серьезное дело не ходят. И ниндзя не просил бы его добить. Он не ниндзя, не клановый, не бродяга и не отреченный.
   – Это еще что за бред?
   – Неважно, потом. Главное, он неизвестно кто. И второй – фигура темненькая. Во что мы влезли?
   Джой пожала плечами.
   – Понять не могу, кому мы нужны. Глупо же. Выходит, появилась еще одна сила в нашем мире. И вдобавок никто о ней ни сном ни духом.
   – Что делать будем, флейтист?
   – Пожалуй, ехать дальше. Второй, видно, тот еще тип Плохо, что я его не знаю. Длинный, тощий, темноглазый. Далеко с такими приметами не уедешь. Где мой мешок?
   – Здесь. – Джой вытащила мешок из-за спины.
   – Помоги мне прибрать. Тут и следа остаться не должно.
   В поселение ниндзя Джой въехала притихшая и бледная, Кен – гордый и довольный. Все встречные задавали два вопроса: «Откуда такая женщина?» и «Откуда такая лошадь?» – ибо Джой отправилась в путешествие не на прежней заморенной кляче, а на одном из чудесных клановых скакунов. У Кена язык заболел врать направо и налево.
   – Какая вам разница? – смеялся он. – Женщина моя, и лошадь моя. Вам нравится, вы себе и добывайте. И к моим лапы не тянуть – отрежу.
   Кена знали хорошо. Никто не сомневался: отрежет. Все сказанное со смехом он выполнял безупречно. Руки не тянулись, но взгляды так и оглаживали золотистый круп жеребца и стройное тело Джой. Кен взял ее коня за уздечку, подвел поближе к своему и поехал с Джой совсем рядом, нога к ноге.
   – Ничего не бойся, – шептал он, не забывая улыбаться в ответ на приветствия. – Да поласковее со мной. Ты моя добыча или нет, в конце концов?
   – Вся твоя, – сквозь зубы процедила Джой. – Только прекрати этот балаган.
   – Какой? – деланно изумился Кен.
   – Прекрати демонстрацию. Что со мной случится, если я не буду с тобой? Не пойду по рукам, не пугай. Сама эти руки отрежу, не думай.
   – Значит, есть чем, – заключил Кен. – Заодно глаза повырывай, чтоб не смотрели. Ведь будут. Ласковей, родная. Без норова. Ты же добыча. Будешь при людях характер показывать, так и мне придется тебя проучить. Для твоего же блага. Иначе не ручаюсь за последствия.
   Высокий молодой ниндзя, на удивление добродушный и ясноглазый, поздоровался с Кеном с нескрываемым восхищением:
   – Вернулся? Я уж тебя десять раз схоронил.
   – Не рано ли, Хасси? – ухмыльнулся Кен.
   – Опять упыри появились, – серьезно произнес Хасси.
   – Я не суеверен, – фыркнул Кен.
   – Ассам не вернулся.
   Глаза Кена сузились.
   – Вернется, – предположил он. – Не горюй, Хасси.
   – Я и не горюю. Я тебе рад.
   – Чистая ты душа, Хасси, – вздохнул Кен. – Зря ты здесь.
   Через толпу протолкался Лэй.
   – Быстро ты обернулся, – процедил он, оглядывая коня Джой.
   – Медленно только жилы тянут, – пожал плечами Кен. – Работа не пыльная. Прикончил одного обормота, всего и дел.
   – Разговор есть, Кен. Серьезный.
   – Говори. – Кен соскочил с лошади и помог Джой сойти. – Пойдем ко мне.
   – Разговор серьезный, – повторил Лэй с нажимом.
   – Ну нет, так не пойдет. – Кен прижал к себе Джой потеснее. – Девчонку одну не оставлю, и не надейся. Себе вез, никому другому. Говорить будешь при ней.
   – Так и не оставишь? И на дело с собой возьмешь?
   – А почему и нет? Умная, сильная, визжать не склонна. Таскать на себе не надо, свои ноги есть.
   – Ох, Кен, – Лэй покачал головой, – изуродую я тебе рожу, так и знай.
   – Вот уж нет. Я тебе смазливый нужнее.
   – Оно конечно, – согласился Лэй, небрежным пинком открывая узкую дверь.
   Джой по достоинству оценила скромную, но бешено дорогую простоту жилища Кена. Янтарное сияние досок, голые стены, голый пол, ставни с затейливой резьбой. Низкий стол – единственный предмет меблировки. Одна из стен густо увешана оружием – и обычным, и незнакомым, замысловатым. Просторно и красиво.
   – Устраивайся. – Кен выволок откуда-то из-за стены кучу пледов, тюфяков и циновок.
   – У тебя что, кровати нет?
   – По-твоему, она мне нужна? – ухмыльнулся Кен. Джой быстро соорудила уютное лежбище, рухнула на него и блаженно растянулась. Кен сел рядом с ней, выразительно поглядывая на Лэя и поглаживая плечо Джой.
   – Что значит: говори и убирайся, мне невтерпеж, – расхохотался Лэй, усаживаясь на пол поудобнее. – Все-таки я тебя изуродую. Погубят тебя девки, Кен.
   – Изуродуешь – где другого такого найдешь? Я ведь в любой клан с такой физиономией войду. Она мне вместо отмычки.
   – Ладно, пошутили и хватит. Ты вовремя приехал.
   Кен не стал спрашивать – почему. Он просто ждал. Лэй такой же, как всегда: большой, обманчиво неповоротливый, хитромордый. Не знать его, так и не поймешь, что обеспокоен. Не стоит задавать вопросы. Сам все скажет.
   – Есть работа.
   – Помилуй, Лэй. Я только с дела…
   – Про Ассама знаешь?
   – Слыхал. Запил где-нибудь, по своему обыкновению.
   – Конечно. Болотную воду.
   – При чем тут болото? – Кен непроизвольно сжал плечо Джой.
   – Я его там нашел. Говорить пока не говорил, но думать не запретишь. Упыри.
   – А ты веришь в упырей?
   – Я верю в Ассама с перерезанным горлом. – Лэй опустил голову.
   – Предлагаешь поработать на тебя? – Кену не надо было долго объяснять. – Даром?
   – Ну ты и скотина! – Лэй привскочил от возмущения.
   – Работа есть работа, Лэй. И меня призраки не беспокоят.
   По тону Кена было ясно, что он что-то знает.
   – Сколько возьмешь? – Кроме Кена, информацией не располагал никто, и Лэю некуда было отступать.
   – Там сочтемся, – туманно заявил Кен. Лэй просиял.
   – Значит, возьмешься? Ну и слава богу. Выкладывай.
   – Да почти нечего, – пожал плечами Кен. – Видел я упырей. Не далее как вчера. Одного прикончил. Не выкатывай глаза, Лэй. Упыри из плоти и крови. И это был упырь, не сомневайся.
   – Быть не может. – Лэй дышал быстро и тяжело. – На бродягу ты наткнулся. Или на отреченного. Или на торговца.
   – Стрелял в меня упырь. Упыри – люди, и, кроме них, других упырей нет.
   – Хотел бы я посмотреть на людей, которые так ловко управились с Ассамом, – недоверчиво хмыкнул Лэй.
   – Увидишь, – пообещал Кен. – Есть у меня кой-какие соображения.
   – Найдешь – показать не забудь.
   – Неужели так срочно? – удивился Кен. – Слухи про упырей уж год ходят, а ты сказал, что вернулся я вовремя. Что вас так припекает?
   – Совсем из головы вылетело. – Лэй хлопнул себя по лбу, очевидно, демонстрируя, как именно вылетело. – У Хасси завтра малое отречение.
   – А вот это другой разговор, – хищно улыбнулся Кен.
   Лэй поежился:
   – Ты все-таки полегче.
   – Нет, это вы полегче. Он еще не готов. Вы что тут, с ума посходили, пока меня не было? – Кен был искренне возмущен.
   – Не зарывайся. Это он из-за Ассама.
   – Мести, значит, захотелось. – Кен вздохнул. – Да, тут ничего не сделаешь. От глупости не лечат. То-то он мне обрадовался. Решил, что я его пощажу на финише по старой дружбе.
   – Решил, что он тебя проведет.
   – Да ну? – приятно изумился Кен. – До чего же у нас ниндзя самоуверенные пошли. Чудеса, да и только.
   – Так ты его не пощадишь на финише? – спросил Лэй не то с осуждением, не то с одобрением.
   – Конечно, нет. Я ведь сяду не на финише, а предпоследним.
   – А на финише кто?
   – После меня? – пожал плечами Кен. – Да кто угодно. Хоть бы Тори. Это ведь уже не имеет значения.
   Лэй тяжело поднялся.
   – Вот-вот. – Кен весело блеснул глазами. – Не видишь, занят человек.
   Лэй горестно вздохнул, еще раз высказался о том, что же погубит Кена, и вышел, плотно притворив дверь. Звук, изданный Кеном, начался с боевого вопля и закончился смехом.
   – Джой, – позвал он и обернулся. Джой лежала спокойно, как и положено смирившейся добыче, глаза закрыты, на губах нежная улыбка.
   – Ммм? – откликнулась Джой тающим голосом, не открывая глаз.
   – Очнись, радость моя. Очнись. Ты нас, небось, в не слышала. А разговор был важный.
   Кен слегка встряхнул Джой. По-прежнему не открывая глаз, тем же тающим голосом, Джой дословно повторила всю беседу.
   – Вот это да! – восхитился Кен. – Где ты так научилась?
   – Привыкай. – Это слово Джой произнесла совершенно так же, как давеча Кен на болоте. – Я ведь Хранитель со стажем. И ничто мне не помешает запомнить и понять. И сформулировать вопросы.
   – Задавай, – улыбнулся Кен.
   – Что это Лэй такое плел?
   – Про упырей?
   – Нет, про девок.
   – Чистую правду. – Кен рассмеялся. – Так тебя это интересует? Видишь ли, мне часто приходится работать в кланах.
   – И как маскируешься?
   – А никак. По мне же сразу ясно, кто я есть такой Если б не клановые дурехи, на первом бы деле попался.
   – И как же ты им мозги задуриваешь? – неодобрительно поинтересовалась Джой.
   – А никак, – вздохнул Кен. Джой осеклась.
   – Я им сразу говорю, что я ниндзя. А дальше все как всегда. Экзотика, понимаешь. Порядочная женщина должна меня обходить, как зачумленного. Именно поэтому мне и вешаются на шею. Запах крови притягивает.
   – Это порядочных, – настаивала Джой. – А умных?
   – А умных – ядовитый язык. Им все кажется, что ниндзя в двух слов связать не умеет. Экзотика.
   – Ну до чего же притягательный, – яростно фыркнула Джой. – А что, по-твоему, может притянуть к тебе меня?
   – Я, – кратко ответил Кен.
   – Что-о?
   – Не что, а кто. Я. Весь, целиком. Разве нет?
   – Разве да, – угрюмо ответила Джой и отвернулась. Кен ласково потрепал ее за ухо.
   – И еще одна мелочь.
   – Какая? – нехотя спросила Джой.
   – Утром скажу, – пообещал Кен и растянулся рядом.
 
   Утром бледная, усталая Джой взирала на свеженького, ничуть не утомленного Кена с искренней завистью.
   – Ты что, железный? – не выдержала она.
   – Нет. Просто привычный. И уж такая ночь не тяжелей моей работы. Поспи. День у нас тяжелый.
   – Объяснишь – посплю.
   – Что именно? – не понял Кен. – А. вот ты о чем. Въедливый вы народ. Хранители. Ничего не забудете.
   – Ты не увиливай. Так что за мелочь еще меня привлекает?
   – Ты, – Кен уклонился от оплеухи и засмеялся, – что, не любишь правду? Я тебе понравился, верно ведь? Сразу. Я ведь очень даже ничего себе.
   – Не задирай нос, потолок проломит.