Раули Кристофер. Дракон на краю света (Хроники Базила Хвостолома - 5)

   Впрочем, два важных вопроса никак не давали ему покоя.
   Первый - это его любовь к Эйлсе, дочери Ранара. Не ее вина, что Релкин оступился и предал ее любовь, повернувшись к новой любви - Лумби, девушке арду. Релкин и не был никогда достоин Эйлсы. Релкин был всего лишь деревенским сиротой. Как он мог надеяться на руку дочери вождя клана Ваттель? Эйлса выйдет замуж за кого-нибудь другого, кого-нибудь из своего клана, с кем была обручена с рождения. Бедный драконир будет забыт. Проблема была в том, что сам Релкин в глубине сердца не верил этому правильному и логичному рассуждению. Он знал, что не забудет Эйлсу - так же как и она не забудет его. Значит, ему пришлось бы прожить остаток жизни с тяжелым грузом в душе.
   Другой проблемой был дракон. Если они останутся тут, Базил никогда не сможет оплодотворить яйца вивернов. Здесь ему было совершенно не с кем спариваться, разве что он захочет сойтись с пуджиш, но в этом Релкин очень сомневался. Он знал, что виверн питает устойчивое отвращение к большим двуногим пуджиш. Они были, как и он, теплокровными и происходили от тех же предков, но они были очевидно глупы и неспособны ни на что, кроме свирепости. Спариваться с ними все равно что с дикими зверями. Релкин знал, что с течением времени старому Базилу станет здесь очень одиноко.
   - Не знаю, что и сказать, - пробормотал он, - это так больно.
   - Если мы не сможем иметь детей, ты не будешь счастлив в земле арду.
   - Я могу быть счастлив с тобой.
   - Но Лумби не сможет быть счастлива, если она не сможет иметь детей.
   Теперь Релкин наконец-то все понял.
   - Смотри! - радостно сказала Эррис. - Лумби - хорошая дочь.
   - Да, - тихо ответил Релкин, - она такая, даже больше - она смелая, может, смелее всех.
   И он ушел от них, а позже ушел вниз по реке с мужчинами и драконом.
   Глава 17
   Целый месяц воины арду охотились на работорговцев у лесных рек. Весть о засадах и об ужасной силе лесного бога быстро распространилась до Язма и других рабовладельческих городов на реке. Впервые арду выказали способность к активному сопротивлению, и это само по себе было тревожно. Сказки о лесном боге, конечно, никто в городах всерьез не принимал. "Люди слишком долго пробыли в лесной чаще и рассказывают небылицы", - говорили горожане. Но легкая паника все же имела место. По крайней мере пять экспедиций в нынешнем сезоне потерпели неудачу, а две из них были практически уничтожены. Постепенно об этом узнала вся страна. Цены на рабов подскочили. Хозяева невольничьих рынков вынуждены были отсылать заявки неудовлетворенными, и нужно было принимать какие-то меры.
   - Разбирайтесь сами! - орали в ответ работорговцы, еле унесшие ноги из лесов Арду.
   Те же, кто имел несчастье повстречаться с лесным богом, и слушать не желали никаких приказов из Мирчаза. Атмосфера страха и подавленности захлестнула маленькие городки в верховьях реки до самых крыш, крытых красной черепицей. Вниз по течению понеслись посланники в быстрых каноэ, приводимых в движение дюжинами рабов.
   Одно было ясно наверняка: сезон охоты на арду окончен. Ни одна экспедиция не появилась больше на переправе у большого водопада.
   ***
   Неделю прождали арду у реки. Стало ясно, что дальше ждать бесполезно. И однажды утром лесные люди по общему соглашению повернули свой флот захваченных барок к северу и ушли вверх по течению. Им удалось вытащить суденышки на берег. По совету Релкина они не сожгли корабли, а осторожно перенесли в лес. В будущем арду побьют работорговцев их же собственным оружием. Они многому научились за этот тяжкий сезон коротких злых сражений и на суше, и на реке. Одним из главных уроков стало понимание превосходства современного оружия над простыми военными дубинками и копьями без металлических наконечников. Ардусские лодочные мастера тщательно изучили барки работорговцев. Они тоже открыли для себя много полезного.
   Теперь же военный отряд арду уходил на север. В десять дней пересекли они Равнину Трехрогих. Вдалеке призывно маячили холмы, окружавшие озеро Гам. Там отряд должен был соединиться с остальными арду, теми, кого Базил и Релкин освободили первыми.
   Отряд состоял уже из семидесяти мужчин, к которым присоединились двести женщин и детей. Они объединились в племя. Семейные группы завязали новые приятельские отношения, затеяли новые ссоры, заключили новые браки, сирот определили в новые семьи. Великая социальная мельница принялась за работу, и результатом явилось преображение мира арду: они превратились в племя, группу людей больше любой самой разветвленной семьи, даже такой, как род Красных Камней. Мужчины арду почувствовали, как много значит в военном деле численность. По мере того как их сила росла, атаки их становились все более эффективными. Не меньшее значение имело и новое оружие, которое они добыли у работорговцев и с которым выучились управляться под руководством бесхвостого Релкина. В них появилась теперь уверенность, какой никогда не было в прежних сражениях с работорговцами.
   Большую группу дожидавшихся арду удалось отыскать по дыму костров, на которых готовилась пища. Лагерь лесных людей стоял на мысе в ущелье реки, недалеко от того места, где трехрогие срывались с утеса. Лагерь был защищен крепким плетнем из колючек и кольев. С трех сторон его окружала глубокая вода.
   Караул у плетня несли несколько мужчин разного возраста, вооруженных копьями со стальными наконечниками, отнятыми у работорговцев. Завидев появившийся из леса отряд, они закричали. Кто-то узнал Норвула. В минуту женщины подняли такой вой, что эхо отразилось от скал, нависших над рекой, и разнеслось по дебрям и топям, насмерть перепугав даже больших животных.
   Из леса, сохраняя подобие строя, выходили воины, их сопровождали две сотни освобожденных женщин и детей. Едва они прошли через ворота, как началось столпотворение - ожидавшие и вернувшиеся бросились навстречу друг другу, разыскивая родных. Гул криков, вопросов, проклятий повис в воздухе. И вскоре крики радости понеслись по каньону вперемежку с горькими завываниями.
   Результаты освободительной экспедиции были слишком неравноценны для родов арду. Род Красного Камня возносил хвалу Богам, обещая принести им щедрую жертву. Народ Вересковых Холмов тоже радовался, хотя и сдержанно горевал о некоторых потерях. А маленький род Лебединого Озера потерял почти половину своих людей.
   - Мирчаз! - выли они, проклиная своего южного врага, бесформенной злой тенью нависшего над лесным народом, вылавливая его детей частым бреднем. Этот враг был еще беспощаднее, чем пуджиш.
   ***
   Лето всегда было временем радости, щедрой порой, когда народ Арду жил в лесу, как делал это веками. Они жили среди фруктов, мартышек и жирных ящериц, которые были очень вкусны. Они ловили рыбу в реках и охотились на небольших пуджиш, приходивших напиться. Благодатная пора лета. Арду не могли изменить летней жизни, как не могли бы сбросить хвосты.
   Но с недавних пор лето стало мрачной порой страха и дурных предчувствий.
   Летом приходят работорговцы с сетями и стальными мечами, и еще стрелами, которые делают их непобедимыми. Они превратили лето в пору печали и скорби. Многие арду были уведены за последние годы, и от их прежнего числа осталась едва ли половина.
   Мирчаз! Столица чужого мира. Злая королева южных городов, кошмарная луна тьмы и горя, распростершая свою тень над мирным народом Арду.
   Но кроме горя по утерянным соплеменникам, люди чувствовали радость и удивление, увидев, что Базил снова вернулся к ним. Для большинства из них он по-прежнему оставался лесным богом. Люди в лагере разожгли костры и принялись жарить для бога мясо трехрогих. Другие понесли ему воду с реки и наготовили горы жареных бобов, которые дракон нашел весьма вкусными и с наслаждением заедал ими огромные куски мяса.
   Среди женщин разгорелись споры. Некоторые раньше относились к лесному богу и бесхвостому мальчику пренебрежительно. Они считали их обманщиками, чуть ли не переодетыми работорговцами. Многие из людей были недовольны, особенно в долгие дни перехода через равнину. Теперь эти люди чувствовали себя неуютно. Лесной бог вернулся и привел новых освобожденных арду. Недовольные оказались не правы и теперь вынуждены были признать это или, по крайней мере, закрыть рты.
   Лесной бог получил несколько заметных повреждений, не говоря уже о стертых ногах, царапинах, занозах и укусах различных насекомых. Он ел, пил и с удовольствием слушал, как люди арду молятся ему, прося помощи в повседневных делах. Запас слов арду стал у Базила значительно больше, и теперь дракон лучше понимал, что ему говорят. И все же арду слишком сильно благоговели перед ним, чтобы считать его таким же существом, как они, а не богом. Базил решил, что его все это мало волнует. Пища была хороша, и теперь, когда марш закончен, он хотел немного отдохнуть и подлечить свои ноги. Это была долгая кампания. Не слишком богатая на сражения, но в ней была пропасть плавания и ходьбы.
   Ходьба была долгой, и под конец Базил был рад дать отдых ногам.
   Он принял восхитительно пахнущий огромный кусок жареного трехрогого, почмокал и с урчанием принялся есть.
   Релкин пришел в лагерь с Иумом и Уолом, двумя молодыми людьми из рода Желтого Каньона, с которыми крепко сдружился. Релкин помог им сбить цепи, и с тех пор они приняли его безоговорочно, невзирая на отсутствие хвоста. Теперь в роду Желтого Каньона Релкина любили абсолютно все.
   Статус Релкина заметно возрос. Даже Омми с друзьями вынуждены были признать достоинства бесхвостого друга. Тот не только разговаривал с лесным богом и передавал лесным людям его приказы и проповеди, но и дрался лучше любого из них и лично спас немало жизней арду. Лесные мужчины не имели опыта рукопашного боя. В своей практике они, как правило, использовали стилизованный поединок - один на один, что-то вроде спортивного соревнования. Таким способом они разрешали межевые и наследственные вопросы, проблемы, возникавшие из-за кражи женщин. Работорговцы победили арду так позорно легко не только благодаря стальному оружию, но и потому, что пришли они из общества, привычного к войне. Они знали, как нужно организовывать небольшие сражения между группами людей.
   Релкин и Базил склонили чашу весов в другую сторону. Драконир постоянно обучал арду новым приемам с мечом и топориком, копьем и кинжалом. Он показал Иуму и Уолу, как обращаться с луком, и они быстро стали первоклассными стрелками. Еще он внедрял идею дисциплины и коллективных действий. Большинство арду были готовы его слушать. Они осознали, что должны или воспринять технологию рабовладельцев, или погибнуть.
   Ночами вокруг лагерного костра лесные люди говорили теперь только об устройстве засад и небольших сражениях в густой чаще. Они упражнялись в управлении барками до тех пор, пока не научились достаточно ловко маневрировать ими на быстрине раздувшихся рек. Релкин видел, как изменились некоторые из мужчин арду. Он возлагал на них большие надежды.
   Но власть Релкина многими в лагере и отвергалась. Люди мрачно ворчали, даже пересекая Равнину Трехрогих. Жизнь их теперь изменилась бесповоротно. Многие по-прежнему страстно ненавидели всех бесхвостых, без различия.
   Иуунс и Юнс наговорили о Релкине много ядовитых слов. Лумби пыталась останавливать их, но на молодую девушку не обращали внимания, и наконец мать велела ей молчать, испугавшись неприятностей для всей семьи.
   Иуунс уверяла, что Релкин и так называемый лесной бог увели мужчин арду и продали их работорговцам. Многие смеялись над ее словами, но кое-кто и прислушивался, и эта клевета широко распространилась. Неожиданное возвращение Релкина и лесного бога все изменило, но хотя все они охотно кормили голодного дракона, далеко не все дарили любовью бесхвостого.
   Релкин старался не обращать на это внимания. За этот месяц они добились замечательных результатов, хотя и пережили некоторое разочарование. Им удалось разгромить два лагеря и устроить три засады. Две операции прошли блестяще арду захватили работорговый флот целиком. А вот в третьей все пошло наперекосяк несколько арду поторопились выскочить из укрытия, и работорговцы оказались предупреждены о нападении. В беспорядочном сражении, тяжелом для обеих сторон, удалось освободить лишь немногих рабов, после чего работорговцы развернулись и ушли в сгущающуюся тьму, увозя на барках большую часть добычи. И после этого барок больше не было.
   Военный отряд стал теперь ядром племени, объединяющим началом нации. Сплотившись в сражениях, мужчины образовали новые глубокие связи, скрепившие древние рода, веками существовавшие независимо. Они не могли уже вернуться к прежнему образу жизни - небольшие группы были слишком уязвимы для работорговцев. Теперь все они превратились во что-то другое, что-то новое для народа Арду.
   Среди тех, кто воевал бок о бок, недоверие к Релкину продержалось недолго. Скандальная связь бесхвостого с Лумби вскоре забылась. Бойцы видели в Релкине своего предводителя. В общем, он был уверен, что при наличии времени и доброй воли он сможет переубедить и остальных. Даже самых несговорчивых, таких как Иуунс и Юнс, удастся в конце концов вразумить.
   Глава 18
   Образование племени - дело шумное. Постоянно возникают ссоры, а значит, и настоятельная необходимость в том, чтобы кто-то мог рассудить ссорящихся. Лумби предложила создать Совет представителей родов. Поначалу семейные группы отказались от этой идеи. Но постепенно количество повседневных разногласий так возросло, они стали отнимать так много времени и сил, что наступил кризис. Каждому стало ясно, что такой Совет необходим.
   Несколько родов пригрозили отделиться и вернуться к прежнему образу жизни одиноких семейных кочевий. И каждый раз Релкин терпеливо уговаривал их на своем ломаном арду остаться.
   Вне племени они окажутся уязвимы для работорговцев. Они должны понимать, что окажутся перед выбором - оставаться на севере весь сухой сезон, отказавшись от легкой жизни в лесу, или, безопасности ради, присоединиться к племени. Лишиться сезона в лесу было равносильно для арду нарушению старинного уклада жизни, освященного их примитивной религией.
   Итак, они остались. Но разногласия продолжались, и мелочные ссоры постоянно подпитывали кризис.
   История с Пумо была одной из худших. Пумо, симпатичный паренек четырнадцати лет с очень сильным хвостом, принадлежал к роду Желтого Каньона. Его родителей и сестер в этот сезон угнали работорговцы. Ему удалось бежать одному, когда, разобрав лагерь, работорговцы повели невольников к баркам, чтобы увезти их вниз по течению. Пумо вел в лесу дикий образ жизни, пока не наткнулся на разведчиков арду, взявших его с собой.
   С тех пор он жил в племени людей Желтого Каньона, из которого уцелела всего горстка. Пумо усыновила Вулла из рода Красного Камня, одного из самых больших в племени. Пумо делал успехи в борьбе и плавании, был вежлив, чем заслужил любовь сверстников. Он, конечно, озорничал, но не был злым, что отмечали даже старики, которые весьма придирчивы к молодежи.
   Теперь же делегация матриархов Желтого Каньона, расположившегося лагерем по соседству с людьми Красного Камня, пришла требовать Пумо обратно, с тем чтобы он вернулся жить к своим родственникам.
   А Пумо не захотел. Остальные люди Желтого Каньона, жившие в племени, возмутились. Тогда, сказали они, весь их род уйдет из племени и станет жить по-старому. И Пумо заберут, хотя бы и насильно. Род - прежде всего. Люди Красного Камня не согласились с этим и потребовали лояльности к идее племени.
   Делегатки Желтого Камня не уходили. Они настаивали на приоритете родового закона. Пумо должен уйти с ними. С другой стороны, свои права на Пумо предъявила Вулла, потребовав поддержки у своего рода, одного из самого крупных в племени. Долгие громкие споры велись теперь и у колодцев, и у лагерного костра, не утихая часами.
   В последние две недели Релкин несколько раз разговаривал с юным Пумо о его проблемах. Пумо откровенно признался, что предпочитает семью Вуллы. Вулла обращалась с ним лучше, чем его собственная мать, и вообще она добрее к своим детям, чем это принято среди людей Желтого Каньона. Он хотел остаться.
   Релкин был сильно озабочен этой родовой ссорой. В ней таился зародыш больших неприятностей, вплоть до междуусобной войны. Истории, подобные этой, уже происходили с Арду в прошлом и часто приводили к фатальным последствиям. Одна лишь мысль о том, что ими кто-то пренебрег, могла вынудить мужчин Желтого Каньона бросить военный вызов Красному Камню. Нависла угроза кровопролития, которое грозило перейти потом в кровавую наследственную месть. Такая ненависть может годами передаваться из поколения в поколение.
   Релкин отправился поговорить с Лумби. Вдвоем они вышли из лагеря и добрели до утеса, нависшего над речным каньоном. Оттуда открывался вид на лес и рельефные силуэты скал. Могучие стволы были облиты оранжевым светом вечера.
   До сих пор Релкин и Лумби остерегались проводить время вместе, сводя возможные встречи до минимума, так как знали, что будоражат худшие опасения старых Уйса и Эррис. Кроме того, Лумби постепенно завоевала у людей племени огромный авторитет. Используя тот факт, что она знает Релкина дольше всех, девушка сумела занять место в первых же племенных советах и удержала его благодаря врожденному дару красноречия и несомненной природной мудрости. Старые люди относились к ней с уважением. С недавних пор Релкин почувствовал какой-то внутренний сдвиг в их отношениях. Лумби выросла, превратилась в совершенно новую личность.
   Она не была уже той милой Лумби, которую он знал. Она все больше занималась высокими материями и все меньше смотрела на него влюбленными глазами. Теперь дела поглотили все ее внимание. Племя разрасталось, и кому-то нужно было им управлять.
   - Как поживает дракон? - спросила она, когда они отошли подальше от чужих ушей.
   Хвостатая девушка с удовольствием пользовалась верио, которым владела довольно бегло, но не на людях. Она знала, что это будет воспринято враждебно. Арду были консервативным народом, придерживающимся старинного образа жизни. Они не знали других языков, впрочем, и знать не хотели.
   - Спит он хорошо, но прибавляет в весе. Ему нужны упражнения. - Релкин с минуту поколебался. Впрочем, Лумби была другом дракона и должна была понять. Думаю, может, он чувствует себя одиноким.
   Она подняла удивленный взгляд.
   - Я имею в виду, что он одинок без других драконов. Лицо ее осветилось пониманием. Релкин почувствовал, что его сердце тает, как это часто бывало в присутствии Лумби.
   - Видишь ли, мы уже много месяцев вдали от нашей части. Думаю, он тоскует по друзьям.
   - Должно быть, странно жить среди множества драконов - таких как Базил. Лумби хочет когда-нибудь их увидеть.
   Релкин подумал, что еще интереснее было бы посмотреть, какой эффект произведет сама Лумби на его друзей по Сто девятому драконьему. Как повели бы себя Свейн, и Джак, и Мануэль, встретившись с этой нежной хвостатой девушкой?
   Он перевел разговор на то, что занимало сейчас умы всего племени:
   - Ты видела сегодня Пумо?
   - Нет, я думаю, он залег где-нибудь. Вряд ли ему нравится его нынешняя жизнь.
   - Бедный Пумо. Но племени угрожает большая опасность. Что-то нужно делать, и поскорее.
   Лумби разразилась длинной речью. Релкин знал, что она поступает так, когда считает, что мысль, пришедшая ей в голову, чрезвычайно важна.
   - Слушай, Релкин, я думаю, Пумо должен сам говорить на собрании у лагерного костра. Пусть скажет всем, чего он хочет. Все спорят через его голову, словно он малый ребенок, не способный принимать собственные решения. Сейчас особенное время; племя растет, и Пумо верит в него. Так пусть скажет, чего он хочет. Старухи из Желтого Каньона не обрадуются, но они должны будут согласиться с его решением. И все увидят, что решение присоединиться к племени - это свободное решение каждого. Мы выбираем племя, и в этом наша величайшая сила.
   Релкин кивнул. Она была права. Он усмехнулся:
   - Может, мы попросим и старушек Желтого Каньона присоединиться к нам? И тогда мы получим весь народ Желтого Каньона. - Он помолчал, поджав губы. Правда, я не уверен, что это предложение поддержат те, кто уже присоединился к племени.
   Лумби подумала с минуту. Большой проблемы она тут не видела.
   - Они узнают об этом позже. Нам нужна численность. Чем больше у нас будет бойцов, тем сильнее мы будем. Мы должны остановить работорговцев. В следующий сезон мы выгоним их из леса.
   Релкин считал, что это вполне возможно.
   - Но справится ли Пумо? Ему придется предстать перед всеми людьми Желтого Каньона.
   - Я говорила с Пумо. Пумо будет сильным. Неожиданно Редкий заметил какой-то новый огонек в ее глазах.
   Она правильно истолковала вопросительный взгляд юноши и ответила:
   - Да, Релкин прав. Лумби знает, что должны делать арду. Вот почему Лумби не сможет выйти замуж за Ом-ми, хотя Уйс и был бы счастлив. Лумби должна выйти замуж за Чазена из Красного Камня, чтобы скрепить его род и мой. Чазен согласен с Лумби. Он знает, что мы должны строить племя. Иначе арду заберут в рабство.
   - А что будут делать дракон и его мальчик, Лумби? Лумби твердо посмотрела ему в глаза:
   - Я люблю тебя, Релкин, но у нас не может быть детей. Поэтому я должна выйти замуж за арду. Я не могу сочетаться браком с бесхвостым. Не могу я выйти замуж и за Омми, хотя он и хочет меня. Я выйду замуж за Чазена. Но я буду всегда любить Релкина.
   Релкин не мог больше сдерживаться. Он крепко обнял и поцеловал ее. Несколько мгновений они снова были вместе. Потом она оттолкнула его, отступила на полшага назад, вытирая глаза. Когда же она заговорила, голос ее был бесстрастен:
   - Но мы не можем больше делать этого, как бы ни хотели. Мы должны пересилить наши собственные чувства.
   - Нет, Лумби, мы не должны так поступать. Мы сможем быть вместе, хоть как-нибудь!
   - Ты не можешь остаться с племенем. Тебе нужно уходить назад, в земли Аргоната. Ты должен вернуться к Эйлсе.
   Неожиданное упоминание об Эйлсе заставило его покраснеть. Релкин был смущен, растерян и пристыжен одновременно. Он изменил любимой Эйлсе, и теперь, после всего пережитого, он не может остаться с Лумби. Жить ли ему теперь с чувством вины до конца своих дней или признаться Эйлсе в том, что он наделал? Не думал он, что окажется перед таким выбором. На мгновение его пробрал озноб.
   - Да, - тихо сказал он, - Лумби права. Нам нужно возвращаться. Ты поведешь племя Арду, и твое племя станет сильнейшим, я знаю, я чувствую это. Мы с Базилом вернемся в наш мир. Но прежде чем я уйду, я должен обучить ваших бойцов. Они должны выучиться всему, что я смогу им дать. Им многому еще нужно учиться.
   Лумби тронула Релкина за локоть:
   - Арду будут всегда благодарны Релкину из Куоша. Они разошлись в разные стороны и спустились к костру каждый своей дорогой.
   Во тьме за их спинами злобно сверкали чьи-то глаза.
   Глава 19
   Дожди постепенно шли на убыль, пока не превратились в случайные ливни, и ежедневная сушка у костров насквозь промокшей одежды отошла в прошлое. Все же небо было еще закрыто облаками, и звездный свет не в силах был пробиться сквозь их пелену.
   Арду осторожно перемещались по равнине, избегая встреч с пуджиш. Они останавливались у старинных наследственных ловчих ям, заново укрепляли их и ловили трехрогих, устраивая пиры. С окончанием дождей лесные люди покинули равнину и двинулись в северные холмы, где уже начали завязываться ягоды. Затем арду должны были отправиться в очередной поход к южным лесам, где снова придется рисковать встречей с мирчазскими работорговцами.
   Роды медленно сливались. Уже отпраздновали три межродовых брака. Планировались новые свадьбы. Много было разговоров и предположений, за кого выйдет замуж Лумби, ведь она была уже достаточно взрослой.
   Она стала голосом молодежи в племенном Совете и заслужила уважение людей. Многие арду уважали ее, как ни одну девушку ее возраста. Одно это давало повод для бурных обсуждений предстоящего брака Лумби, ведь каждое племя хотело залучить ее себе.
   В один несчастный день, первый день, когда небо весь день оставалось чистым, покой лагеря был нарушен страшным криком. Это был Могс из рода Солнечного Берега. Шатаясь, он брел к лагерю. Беда случилась у новой ловчей ямы, выкопанной на трехрогих к западу в зарослях акаций.
   Ловушка оказалась удачной, слишком удачной. Собственно, как и ближайшие ямы, совсем новой она не была, но ее не использовали несколько десятилетий. Теперь из нее вычистили мусор, ветки и камни, старый кол заменили новым, заостренным и обожженным на костре. В довершение сплели новую травяную циновку, чтобы прикрыть ловушку, и уселись ждать.
   Следующей же ночью в яму упала отбившаяся от стада трехрогая корова. Она умерла почти сразу, как только кол воткнулся ей в глотку.
   Арду немедленно принялись свежевать тушу, отправив в лагерь гонцов за подмогой - переносить разделанные куски: во взрослом трехрогом пропасть мяса.
   Важно было полностью перенести тушу вместе с костями, так как оставленное даже на одну ночь мясо могло своим запахом привлечь пуджиш. Кроме того, арду нужно было так же тщательно, как и тушу, спрятать от пуджиш саму яму. Собственно говоря, всему племени нужно было сниматься и уходить, так как пуджиш, конечно же, учуют лагерь и станут бродить вокруг в надежде утащить детей, а то и одиноких взрослых.
   По чудовищному невезению Могс и Ип из рода Лебединого Озера наткнулись по дороге на двух молодых красно-коричневых, каждый весом в тонну или больше, пяти футов в холке и длиной тела футов в двадцать. Красно-коричневые немедленно напали и убили старину Ипа. Могс сумел убежать и добраться до лагеря.