Страница:
Федор Раззаков
Красавцы советского кино
Его звали не Роберт
Олег Стриженов родился 10 августа 1929 года в городе Благовещенске на Амуре в семье военного. Его отец – Александр Николаевич – воевал на фронтах Гражданской войны в рядах Красной армии, имел несколько боевых наград. В начале 20-х, волею судьбы, он полюбил жену своего непосредственного начальника Ксению (она в свое время окончила Смольный институт благородных девиц). Произошло это, можно сказать, случайно. В один из дней Ксения должна была с мужем пойти в театр. Однако муж выбраться туда так и не смог и перепоручил это дело своему подчиненному – Александру Стриженову. С того вечера и начался их роман. Длился он несколько месяцев и завершился вполне счастливо: муж Ксении оказался человеком с пониманием и, видя, что молодые действительно любят друг друга, дал свое согласие на развод. Ксения взяла с собой маленького сына Бориса и переехала жить к Александру Стриженову. В последующем у них родились еще два сына: сначала Глеб (21 июля 1925 года), а затем – Олег.
В 30-е годы семья Стриженовых перебралась в Москву. Когда началась война, Олег и Глеб вместе с матерью остались в столице, а отец и старший брат Борис ушли на фронт. В одном из боев под Сталинградом Борис погиб смертью храбрых. В то же время решил уйти добровольцем на фронт и Глеб Стриженов. Приписав себе в метрике лишних пару лет, он был признан годным к военной службе и вскоре очутился на передовой. Однако повоевать ему так и не удалось: в первом же бою он был тяжело контужен, и после лечения в госпитале его комиссовали.
Стриженов Олег в те годы учился в средней школе и был весьма одаренным учеником. По словам его друзей, он уже тогда был наделен множеством талантов: прекрасно читал стихи, прозу, рисовал. Причем последнему занятию он отдавал особенное предпочтение и в будущем мечтал стать профессиональным художником. Именно поэтому в конце 40-х годов он поступил на художественно-бутафорский факультет Московского театрально-художественного училища.
Между тем в 1949 году его брат надумал идти в актеры и стал усиленно склонять к этой же профессии и Олега. Тот какое-то время колебался, но поддался уговорам и подал документы в Театральное училище имени Б.В. Щукина при Театре имени Вахтангова (Глеб – в Школу-студию при МХАТе). Экзамены для нашего героя прошли удачно, и он был зачислен на первый курс (класс профессора И. Толчанова и доцента В. Москвина). На студенческой сцене Стриженов играл самые разные роли: Емелю в водевиле Д. Ленского «Простушка и воспитанная», Ромео в «Ромео и Джульетте», Самозванца в «Борисе Годунове», Жадова в «Доходном месте» и др.
Окончив училище в 1953 году, Стриженов был распределен в Таллинский театр русской драмы. Там ему сразу досталась главная роль – Незнамова в «Без вины виноватых» А. Островского. Спектакль имел большой успех у зрителей именно благодаря исполнителю главной роли – Олегу Стриженову, которого таллинские театралы тут же нарекли восходящей звездой. Вполне вероятно, что впереди нашего героя ждала счастливая театральная карьера, если бы в один из дней в дело не вмешался его величество Случай.
В 1952 году известный кинорежиссер с «Ленфильма» Александр Файнциммер (в 1949 году он выпустил в свет кассовый боевик «Константин Заслонов») решил экранизировать роман Этель Лилиан Войнич «Овод». Для роли отважного Артура ему требовался молодой и красивый актер из числа дебютантов. Чтобы найти этого актера, помощникам режиссера пришлось объездить многие учебные заведения страны и просмотреть огромное количество молодых людей. Во время одной из таких поездок в Москву в училище имени Б.В. Щукина режиссер А. Тубеншляк попала на спектакль «Ромео и Джульетта», где одну из главных ролей играл наш герой – Олег Стриженов. Его игра настолько понравилась режиссеру, что она тут же попросила у руководства училища дать ей фотографию этого актера, чтобы показать ее Файнциммеру. Но тот, повертев ее в руках, остался совершенно равнодушен к изображенному на ней красавцу. Короче, в первый раз Стриженов впечатления на режиссера не произвел.
Съемки «Овода» в 1952 году так и не начались из-за каких-то производственных неурядиц. Их перенесли на следующий год. К тому времени Стриженов был уже далеко от Москвы – в Таллине, где блистал в роли Незнамова. И надо же было такому случиться, но в Таллине проездом оказался второй режиссер фильма «Овод» Николай Акимов. Естественно, он не мог пройти мимо шумной премьеры в местном драмтеатре и в один из дней посетил спектакль «Без вины виноватые». Игра Стриженова произвела на него хорошее впечатление, и он уехал в Ленинград с чувством, что, кажется, нашел актера на роль Артура.
Когда Файнциммер услышал, что в Таллине объявился талантливый молодой актер, он спросил его имя. «Олег Стриженов», – ответил Акимов. «Где-то я уже слышал эту фамилию», – задумчиво произнес режиссер. И тут внезапно вспомнил, что год назад фотографию человека с такой фамилией приносила ему А. Тубеншляк. Заинтригованный таким совпадением вкусов двух своих ассистентов, Файнциммер тут же распорядился вызвать молодого актера на «Ленфильм» для проб.
В Ленинград Стриженов приехал в начале 1954 года, в душе мало надеясь на то, что его утвердят на главную роль. В своем красном свитере и коричневых брюках он выглядел как мальчик и на всех участников съемочного процесса произвел грустное впечатление. Внешне в нем совершенно невозможно было разглядеть бесстрашного и несгибаемого Артура. И многие тогда посчитали, что кандидатура этого актера отсеется сама собой после первой же пробы. Тем более что другими кандидатами на эту роль были более маститые актеры, например: С. Бондарчук, Ю. Панич. Однако произошло совершенно неожиданное. Видимо, не привыкший отступать, Стриженов решил не уступать другим кандидатам роль без боя и показать все, на что он был способен как актер. На пробах он был чрезвычайно собран, от его мальчишества не осталось даже намека. А. Файнциммер был откровенно поражен игрой молодого актера и заявил, что больше никаких проб не будет. Так наш герой был утвержден на главную роль. В марте 1954 года начались съемки картины.
Фильм «Овод» вышел на экраны страны в 1955 году и занял в прокате 3-е место (35,16 млн. зрителей). Успех был ошеломляющий. Олег Стриженов стал знаменитым. Как писала позднее критик Л. Тихвинская:
«Первая роль Стриженова – Артур Риварес в «Оводе» – привлекла пафосом революционной борьбы, судьбой героя, ищущего правду, за нее сражающегося. Неожиданно герой этого фильма оказался в ряду героев революционных лент второй половины пятидесятых годов. Такие произведения, как «Тревожная молодость», «Павел Корчагин», «Они были первыми», воскрешали революционные страницы, раскрывали героические судьбы хотя и далеких по времени, но близких по духу людей…
Стриженов органично чувствовал себя в условиях, предложенных ему режиссером. Всему, что происходило в душе Артура, он находил эффектное внешнее выражение, наглядное и доходчивое. Зрителя увлекали резкие смены душевного состояния героя – от раздирающих душу рыданий до раздирающего душу сатанинского хохота».
Чем еще памятен для нашего героя этот дебют в кино? Тем, что на съемках картины он полюбил исполнительницу роли Джеммы, актрису с редким именем Марианна и вскоре женился на ней. В этом браке спустя год у них родится дочь Наталья.
Блестяще сыгранная роль Овода привлекла к Стриженову внимание других советских кинорежиссеров. Так, Владимир Каплуновский в качестве своего режиссерского дебюта (до этого он работал как художник) решил экранизировать Джека Лондона. Его фильм назывался «Мексиканец», и Стриженову досталась в нем главная роль. Фильм имел хороший прием у зрителей, однако критика его откровенно ругала. Например, критик Р. Соболев писал:
«Мексиканец» – беспомощное повторение голливудских вестернов. Фильм получил резко отрицательную оценку общественности, но на мексиканца – Стриженова ни у кого «рука не поднялась». Он отнюдь не был джек-лондоновским героем, он оказался героем романтическим, обаятельным и, в известной мере, мексиканским, с чертами характера мексиканского революционера, которые представлял из прочитанных книг и просмотренных фильмов. Во всяком случае, Ривера оказался в «Мексиканце» единственным героем и единственным живым человеком».
Одновременно с «Мексиканцем» Стриженов в 1955 году снимался еще в одном фильме – у Григория Чухрая в «Сорок первом». Причем утверждение его на главную роль было не таким уж простым. Дело в том, что руководитель «Мосфильма» Иван Пырьев хотел, чтобы в роли Говорухи-Отрока снимался другой молодой актер – Юрий Яковлев. Однако Чухрай был против этой кандидатуры и настаивал на Стриженове. В конце концов точка зрения режиссера победила, и наш герой получил еще одну роль, принесшую ему заслуженную славу.
Фильм «Сорок первый» вышел на экраны страны осенью 1956 года и имел большой успех у зрителей. Вот что писал об этой роли Стриженова все тот же Р. Соболев:
«Об этом образе Стриженова можно писать исследование, специальную книжку… Актер показал поручика правдиво, таким, каков он есть, – культурным, красивым, бесстрашным и верным своему долгу человеком. Образ оказался сложным и противоречивым. Стриженов, не поступаясь правдой жизни и не отступая перед трудностями задачи, показал не только поэтические и привлекательные стороны характера поручика, но и его ограниченность, его духовную бедность по сравнению с наивной и, казалось бы, темной Марюткой. (В этой роли снялась И. Извицкая.) Собственно, в том и состояло творческое дерзание авторов «Сорок первого», что они через лучшего, духовно самого красивого представителя старого мира показали бесплодие и обреченность этого мира».
После триумфального успеха «Сорок первого» (картина была отмечена призом в Каннах) спрос на актера Олега Стриженова резко возрос. В конце 50-х он был одним из самых снимаемых актеров советского кино. Правда, почти все фильмы, в которых он тогда снимался, были экранизациями различных литературных произведений. Например, в 1956–1958 годах он снялся сразу в пяти экранизациях: «Капитанская дочка» (главная роль – Гринев) и «Пиковая дама» (главная роль – Германн) по А. С. Пушкину, «Хождение за три моря» (главная роль – Афанасий Никитин) по А. Никитину, «Белые ночи» (главная роль – Мечтатель) по Ф. Достоевскому, «Северная повесть» (главная роль – Павел Бестужев) по К. Паустовскому (последний фильм вышел в прокат в 1960 году и занял 6-е место – 31,34 млн. зрителей).
Как видим, во всех этих картинах Стриженову доставались главные роли, что, несомненно, работало на его популярность у зрителей, а с другой стороны – позволяло критике дотошно копаться в каждой из них. Вот, например, что пишет об этих ролях Р. Соболев:
«За некоторые роли Стриженов брался и работал над ними без должной требовательности к себе. Например, трудно понять, чем привлекла его роль Бестужева в фильме «Северная повесть» – роль заведомо ходульная. Может быть, это произошло под гипнозом литературного первоисточника – чрезвычайно эмоционального и лирического произведения К. Паустовского? Это можно понять: но если это так, то удивительно, что актер ничего не сделал, чтобы оправдать свой выбор. Бестужев Стриженова оказался старым знакомым для зрителя: что бы он ни делал и ни говорил – внешне все правильно, все хорошо, но исполнено это с ложным пафосом, с многозначительностью, которая раздражает, ибо ничего за собой не содержит…
Без серьезных творческих поисков сделан актером и интересный образ Гринева в «Капитанской дочке». Гринев многим напоминает прежние роли Стриженова. А отличается только одним – он глуповат. Создается впечатление, что актер слишком прямолинейно воспринял слова дядьки Савельича, называющего барича «дитятей».
В «Капитанской дочке» мы впервые увидели, как прекрасный актер обкрадывает сам себя, используя привычные, проверенные «на публике» приемы. И видеть это было обидно и тревожно. Про Гринева не скажешь – здесь нечего играть. В списке побед Стриженова есть роли несравненно беднее по материалу, по возможностям, например Афанасий Никитин в «Хождении за три моря»…
С большим успехом по экранам прошла «Пиковая дама»… Стриженов – Германн, по общему мнению, затмил всех актеров и героев фильма.
Все так, Стриженов, бесспорно, великолепен в роли Германна. Но это скорее внешнее великолепие… В образе, созданном Стриженовым, нет философской наполненности, нет и переклички с современностью. По форме это, повторяем, блестящая работа, но ее содержание весьма тривиально…»
А вот что писал другой критик – Р. Юренев – о фильме И. Пырьева «Белые ночи» и роли Стриженова в нем:
«Из повести Достоевского можно понять, что рассказывающему Мечтателю лет сорок, что он не утратил свежести чувств, яркости воспоминаний. Красивого артиста О. Стриженова загримировали дряхлым, пьяным, беззубым стариком, шлепающим мокрыми губами, дрожащими руками наполняющим стакан. Зачем столь неэстетическое изображение распада личности? Чтобы доказать бесплодность мечтаний?.. В результате – отталкивающая, пьяная старость, сентиментальная беспомощная молодость и обывательская безвкусица мечтаний – и это один из чистейших и трогательнейших образов Достоевского, предтеча Мышкина. Преодолеть эту неверную трактовку артист Стриженов, конечно, не смог. Его огромная в те годы популярность лишь увеличила «широкопотребную» трафаретность образа».
Главную женскую роль в «Белых ночах» исполняла молодая актриса Людмила Марченко. Так получилось, но киношная любовь ее героини к герою в исполнении Стриженова продолжилась и за пределами съемочной площадки. Правда, ни к чему хорошему это не привело. Вот как вспоминает об этом сестра Людмилы Марченко Г. Дорожкова:
«Однажды, придя домой, Люся объявила, что уходит от нас – будет жить в Малом Демидовском переулке.
– Разве тебе плохо здесь? – наивно спросила я.
– Я и Олег Стриженов любим друг друга и будем жить вместе.
– Что?!!
Мама вскрикнула, как от удара, встала из-за стола и подошла к двери, словно решив показать, что никуда дочь не пустит. Сраженная наповал таким сообщением, она на некоторое время даже потеряла дар речи. Пауза затянулась – все переваривали новость.
– Ты думаешь, что делаешь? – наконец заговорила мама.
– Думаю.
– Но ведь он женат!
– Олег сказал, что будет разводиться. Он не встречается с женой.
– «Олег сказал, Олег сказал»… – повторила мама. – И ты веришь?!
– Конечно. Мама, ведь ты сама учила, что надо верить!
– Учила. Но это не тот случай. Ты молода и еще плохо разбираешься в людях, ты мало знаешь его. Для него это развлечение!
– Я знаю его хорошо. Я все обдумала.
– Это ошибка, Люда, послушай меня.
– За свои ошибки я буду расплачиваться сама. Ты не понимаешь, он любит меня!
– Если он любит, а не дурит, – почти закричала мама, – почему же прячется по углам и не зайдет к нам, как делают другие, по-настоящему любящие тебя?!
– Он не прячется. Посмотрите, вон – он ждет меня.
Мы подошли к окну и увидели Олега Стриженова, дефилирующего вдоль Моссовета, напротив нашего дома. В изнеможении мама села на диван и заплакала. Я давно не видела ее такой, с тех далеких дней нашего детства, когда принесли похоронку на отца. В квартире хлопнула входная дверь – Люда ушла к нему…»
То, что мама была права, Марченко поняла уже спустя несколько месяцев. Она забеременела и, счастливая, сообщила эту новость Стриженову. А тот, вместо того чтобы радоваться, стал уговаривать ее сделать аборт. Говорил убедительно: дескать, ты еще молода, у тебя только-только начинается карьера в кино, а тут – ребенок… Да и у меня, дескать, дела не слишком хороши: с женой пока не развелся, дочери Наташе всего три года. Короче, уговорил. А чтобы не было огласки, нашел знакомого врача, который сделал Людмиле операцию прямо у себя дома. Но сделал варварски.
И вновь послушаем рассказ Г. Дорожковой: «По приезде из Ленинграда, после съемок, Люда пришла к нам. Мама проверяла тетради учеников, бабушка что-то готовила на кухне. Увидев сестру, я очень обрадовалась, подошла к ней, поцеловала и обняла. Вдруг почувствовала, что она, горячая и бледная, сползает из моих объятий вниз, теряет сознание. А потом вдруг рухнула на пол, как подрубленное деревце.
Мама выбежала из комнаты:
– Людочка, Люда, что с тобой?
Охваченные страхом, мы подняли ее и отнесли на кровать. Бабушка вызвала «Скорую». Приехали пожилой врач с молоденькой сестричкой. Люда по-прежнему лежала в полуобморочном состоянии, с закрытыми глазами и ни на какие вопросы не отвечала. Врач осмотрел ее (у Люды была большая потеря крови), сделал какой-то укол и, взглянув на симпатичное, почти детское личико, спросил:
– Сколько девочке лет?
– Девятнадцать… скоро, – ответила мама. (Людмила Марченко родилась 20 июня 1940 года. – Ф.Р.)
– Первый аборт?
– Да.
– Почему не обратились в больницу? – сразу разгадав предысторию теперешнего недомогания, продолжал он. – Что, ваш мальчик не хочет жениться? Зачем вы это сделали?
Наступило краткое молчание.
«Этому мальчику, – думала я про себя, – четвертый десяток лет. Ничего себе мальчик, представитель тайных эротических забегов на короткие дистанции!»
– Первый аборт грозит бесплодием, – продолжал врач. – Да и зачем это было нужно, ведь все равно потом приходится обращаться к настоящим врачам?!
Он отошел к столу, что-то прошептал маме, оставил рецепты на лекарства и уехал. «Отчий дом» он, наверное, не видел, а «Белые ночи» на экран еще не вышли. Лицо Люды было одним из тысяч, встретившихся ему. Слова его оказались пророческими: детей у сестры больше так и не было, и это стало одной из причин, сломавших ей жизнь. Главную в жизни женщины роль, роль матери, ей, к сожалению, сыграть не довелось. Не стало ребенка, и ее любовь к Олегу улетучилась так же быстро, как и возникла…»
В конце 50-х Олег Стриженов был одним из самых популярных актеров советского кино, поэтому фильмы с его участием собирали множество призов как у себя на родине, так и за ее пределами. Например, фильм «Белые ночи» в 1959 году был удостоен наград на фестивалях в Киеве, Эдинбурге и Лондоне (1960). Картина «Капитанская дочка» в том же году получила призы в том же Киеве, Локарно и Ванкувере (1960).
Критик Э. Лындина справедливо отмечала: «Стриженов становился кумиром, его имидж идеально вписывался в контекст ломки середины 50-х годов. Шла смена караула, хотя Стриженов никоим образом не близок социально озабоченным «шестидесятникам». Он всегда жил в искусстве сам по себе. Сила и острота реакции пробуждающегося нашего общества по-своему сварьировала близкие Стриженову мотивы. Тогда его порой называли «русским Жераром Филипом», сравнивая с французом, завоевавшим мировой экран. В этом сравнении можно отыскать некую долю истины, если вернуться к идее рыцарской. Но Стриженов все-таки не был эквивалентом французского Сида и Фанфан-Тюльпана, победительно сыгранных Жераром Филипом. И слава богу: он остался собой, с российской болезненной самоуглубленностью, нашим извечным стремлением вступить в бой, чреватый гибелью, с устремленностью к страданию как моменту высшего очищения…»
Тем временем свою первую роль современника Стриженов сыграл все в том же конце 50-х. Летом 1958 года (сразу после съемок в «Капитанской дочке») Стриженов начал сниматься у режиссера Николая Розанцева в фильме «В твоих руках жизнь». Он сыграл в нем роль капитана саперов Дудина. Картина рассказывала о том, как через пятнадцать лет после войны саперы, рискуя жизнью, разминировали склад боеприпасов, оставленный фашистами в жилом районе города. В этом же фильме одну из ролей играла и жена нашего героя Марианна Стриженова. Как писал об этой роли актера уже знакомый нам Р. Соболев:
«Стриженов разбил предубеждение, что он может играть только «книжных» героев, создав душевно красивый и полнокровный образ советского офицера – нашего современника. Заметим при этом, что никаких предшественников в этом у него не было. В кино немало создано ярких и запомнившихся образов офицеров Советской армии, но исключительно в фильмах, рассказывающих о событиях Великой Отечественной войны. В картинах же о мирных буднях армии мы видели преимущественно плохих солдат, которых перевоспитывают в солдат хороших этакие «голубые» и «розовые» офицеры-резонеры. После выхода «В твоих руках жизнь» воины Советской армии с удовлетворением писали, что впервые они увидели в фильме правдивый и близкий им образ офицера».
Отмечу, что в том же 1958 году в творческой карьере Стриженова могла состояться еще одна прекрасная роль. Уже знакомый артисту режиссер Г. Чухрай приступал к съемкам фильма «Баллада о солдате» и предполагал отдать роль Алеши Скворцова именно Стриженову. Однако судьба распорядилась по-своему, и нашему герою сыграть в этом фильме так и не довелось. Но стоит ли об этом жалеть, если эта картина открыла нашему кинематографу другого замечательного актера – Владимира Ивашова.
В 1962 году Стриженов оказался выдвинутым на получение Ленинской премии. Шансы получить столь высокую награду у актера были, что называется, «фифти-фифти». Однако после того, как по нему «проехалась» газета «Советская культура», и эти шансы улетучились, словно дым.
Статья в упомянутой газете была опубликована 6 февраля, называлась «Пожалуй, это преждевременно…» и принадлежала перу М. Крыловой. Приведу ее с некоторыми сокращениями:
«Среди деятелей искусства, выдвинутых на соискание Ленинской премии, я увидела фамилию киноартиста Олега Стриженова. Эта новость и обрадовала, и огорчила меня. Да, обрадовала и огорчила, как ни покажется странным соединение таких, казалось бы, несоединимых эмоций. Обрадовала потому, что Олег Стриженов один из любимых моих киноартистов. И не только моих. Он вообще один из самых популярных мастеров советского экрана. Он на редкость самобытный артист. Его яркий и сильный талант покорил многих. Любое появление Олега Стриженова на экране, даже в относительно слабых фильмах, всегда вызывает большой интерес зрителей.
Почему же тогда выдвижение Стиженова на соискание высокой награды за творческий труд может кого-либо огорчать? Ответ прост. Потому, что любимый артист не получит этой награды. Мы в этом почти не сомневаемся. Больше того, он не должен ее получить. Его последние работы в кино не дают ему такого права. Само выдвижение О. Стриженова в число кандидатов на Ленинскую премию кажется нам случайным. Видимо, художественный совет музыкальных и театральных факультетов заочного народного университета искусств Министерства культуры РСФСР (а это он выдвинул киноартиста) чего-то тут не продумал.
Да, встреча со Стриженовым на экране всегда интересна, но не всегда его игра – подлинное открытие, новое слово в художественном творчестве.
Вероятно, талант артиста еще не раскрылся полностью, вероятно, мы еще будем свидетелями большого творческого взлета молодого мастера кино.
На Ленинскую премию О. Стриженов выдвинут за исполнение ролей Германна в фильме-опере «Пиковая дама» и капитана Дудина в фильме «В твоих руках жизнь». «Пиковая дама» – хороший фильм. Он успешно справляется с главной задачей, во имя которой, надо думать, и был создан: донести до самых широких зрительских масс гениальное творение П. И. Чайковского. «Пиковая дама» – фильм-опера, то есть произведение прежде всего музыкальное. Нисколько не умаляя значения изобразительного ряда в фильме (работа оператора, художника) и игры драматических актеров, надо все же признать, что в отрыве от звукового ряда, от музыки, от игры оркестра и пения оперных солистов данный фильм оценивать нельзя. И как бы удачно ни играл драматический актер, но, если он лишь открывает рот, а поет за него другой, – это серьезное препятствие для полной и объективной оценки актерского творчества. Вряд ли можно правильно судить об игре драматического артиста, не слыша его голоса. Речь ведь идет не о пантомиме! О. Стриженов играет Германна. Вокальную партию ведет З. Анджапаридзе. Образ, созданный киноартистом и певцом, бесспорно, интересен. Но, право же, работа Стриженова – выполнение всего лишь частичной задачи.
Что касается картины «В твоих руках жизнь», то это в целом произведение довольно среднего художественного уровня. Игра в ней Стриженова, скорее всего по не зависящим от актера обстоятельствам, ничем особенно не блещет. Сказалась здесь слабость сценария и режиссуры. Как бы доброжелательно ни относились мы к фильму «В твоих руках жизнь» и труду всех творческих работников, участвовавших в его создании, но против фактов не пойдешь. А факты таковы: фильм этот не оставил заметного следа в отечественном киноискусстве; со времени его выпуска на экран не прошло и трех лет, но он, если говорить честно, уже забыт.
Все сказанное ни в коей мере не зачеркивает большой и плодотворной деятельности Олега Стриженова в кино. У меня и в мыслях не было хоть как-то опорочить артиста. Эта заметка – лишь отклик на непродуманное предложение о выдвижении на Ленинскую премию. Олег Стриженов – талантливый киноактер, дарование оригинальное, самобытное. Когда-нибудь (и, возможно, очень скоро) он будет удостоен этой почетной награды. Хочется только пожелать, чтобы кинодраматурги, работая над своими сценариями, и режиссеры, готовясь к постановке фильмов, почаще вспоминали, что есть у нас такой прекрасный киноартист – Олег Стриженов».
В 30-е годы семья Стриженовых перебралась в Москву. Когда началась война, Олег и Глеб вместе с матерью остались в столице, а отец и старший брат Борис ушли на фронт. В одном из боев под Сталинградом Борис погиб смертью храбрых. В то же время решил уйти добровольцем на фронт и Глеб Стриженов. Приписав себе в метрике лишних пару лет, он был признан годным к военной службе и вскоре очутился на передовой. Однако повоевать ему так и не удалось: в первом же бою он был тяжело контужен, и после лечения в госпитале его комиссовали.
Стриженов Олег в те годы учился в средней школе и был весьма одаренным учеником. По словам его друзей, он уже тогда был наделен множеством талантов: прекрасно читал стихи, прозу, рисовал. Причем последнему занятию он отдавал особенное предпочтение и в будущем мечтал стать профессиональным художником. Именно поэтому в конце 40-х годов он поступил на художественно-бутафорский факультет Московского театрально-художественного училища.
Между тем в 1949 году его брат надумал идти в актеры и стал усиленно склонять к этой же профессии и Олега. Тот какое-то время колебался, но поддался уговорам и подал документы в Театральное училище имени Б.В. Щукина при Театре имени Вахтангова (Глеб – в Школу-студию при МХАТе). Экзамены для нашего героя прошли удачно, и он был зачислен на первый курс (класс профессора И. Толчанова и доцента В. Москвина). На студенческой сцене Стриженов играл самые разные роли: Емелю в водевиле Д. Ленского «Простушка и воспитанная», Ромео в «Ромео и Джульетте», Самозванца в «Борисе Годунове», Жадова в «Доходном месте» и др.
Окончив училище в 1953 году, Стриженов был распределен в Таллинский театр русской драмы. Там ему сразу досталась главная роль – Незнамова в «Без вины виноватых» А. Островского. Спектакль имел большой успех у зрителей именно благодаря исполнителю главной роли – Олегу Стриженову, которого таллинские театралы тут же нарекли восходящей звездой. Вполне вероятно, что впереди нашего героя ждала счастливая театральная карьера, если бы в один из дней в дело не вмешался его величество Случай.
В 1952 году известный кинорежиссер с «Ленфильма» Александр Файнциммер (в 1949 году он выпустил в свет кассовый боевик «Константин Заслонов») решил экранизировать роман Этель Лилиан Войнич «Овод». Для роли отважного Артура ему требовался молодой и красивый актер из числа дебютантов. Чтобы найти этого актера, помощникам режиссера пришлось объездить многие учебные заведения страны и просмотреть огромное количество молодых людей. Во время одной из таких поездок в Москву в училище имени Б.В. Щукина режиссер А. Тубеншляк попала на спектакль «Ромео и Джульетта», где одну из главных ролей играл наш герой – Олег Стриженов. Его игра настолько понравилась режиссеру, что она тут же попросила у руководства училища дать ей фотографию этого актера, чтобы показать ее Файнциммеру. Но тот, повертев ее в руках, остался совершенно равнодушен к изображенному на ней красавцу. Короче, в первый раз Стриженов впечатления на режиссера не произвел.
Съемки «Овода» в 1952 году так и не начались из-за каких-то производственных неурядиц. Их перенесли на следующий год. К тому времени Стриженов был уже далеко от Москвы – в Таллине, где блистал в роли Незнамова. И надо же было такому случиться, но в Таллине проездом оказался второй режиссер фильма «Овод» Николай Акимов. Естественно, он не мог пройти мимо шумной премьеры в местном драмтеатре и в один из дней посетил спектакль «Без вины виноватые». Игра Стриженова произвела на него хорошее впечатление, и он уехал в Ленинград с чувством, что, кажется, нашел актера на роль Артура.
Когда Файнциммер услышал, что в Таллине объявился талантливый молодой актер, он спросил его имя. «Олег Стриженов», – ответил Акимов. «Где-то я уже слышал эту фамилию», – задумчиво произнес режиссер. И тут внезапно вспомнил, что год назад фотографию человека с такой фамилией приносила ему А. Тубеншляк. Заинтригованный таким совпадением вкусов двух своих ассистентов, Файнциммер тут же распорядился вызвать молодого актера на «Ленфильм» для проб.
В Ленинград Стриженов приехал в начале 1954 года, в душе мало надеясь на то, что его утвердят на главную роль. В своем красном свитере и коричневых брюках он выглядел как мальчик и на всех участников съемочного процесса произвел грустное впечатление. Внешне в нем совершенно невозможно было разглядеть бесстрашного и несгибаемого Артура. И многие тогда посчитали, что кандидатура этого актера отсеется сама собой после первой же пробы. Тем более что другими кандидатами на эту роль были более маститые актеры, например: С. Бондарчук, Ю. Панич. Однако произошло совершенно неожиданное. Видимо, не привыкший отступать, Стриженов решил не уступать другим кандидатам роль без боя и показать все, на что он был способен как актер. На пробах он был чрезвычайно собран, от его мальчишества не осталось даже намека. А. Файнциммер был откровенно поражен игрой молодого актера и заявил, что больше никаких проб не будет. Так наш герой был утвержден на главную роль. В марте 1954 года начались съемки картины.
Фильм «Овод» вышел на экраны страны в 1955 году и занял в прокате 3-е место (35,16 млн. зрителей). Успех был ошеломляющий. Олег Стриженов стал знаменитым. Как писала позднее критик Л. Тихвинская:
«Первая роль Стриженова – Артур Риварес в «Оводе» – привлекла пафосом революционной борьбы, судьбой героя, ищущего правду, за нее сражающегося. Неожиданно герой этого фильма оказался в ряду героев революционных лент второй половины пятидесятых годов. Такие произведения, как «Тревожная молодость», «Павел Корчагин», «Они были первыми», воскрешали революционные страницы, раскрывали героические судьбы хотя и далеких по времени, но близких по духу людей…
Стриженов органично чувствовал себя в условиях, предложенных ему режиссером. Всему, что происходило в душе Артура, он находил эффектное внешнее выражение, наглядное и доходчивое. Зрителя увлекали резкие смены душевного состояния героя – от раздирающих душу рыданий до раздирающего душу сатанинского хохота».
Чем еще памятен для нашего героя этот дебют в кино? Тем, что на съемках картины он полюбил исполнительницу роли Джеммы, актрису с редким именем Марианна и вскоре женился на ней. В этом браке спустя год у них родится дочь Наталья.
Блестяще сыгранная роль Овода привлекла к Стриженову внимание других советских кинорежиссеров. Так, Владимир Каплуновский в качестве своего режиссерского дебюта (до этого он работал как художник) решил экранизировать Джека Лондона. Его фильм назывался «Мексиканец», и Стриженову досталась в нем главная роль. Фильм имел хороший прием у зрителей, однако критика его откровенно ругала. Например, критик Р. Соболев писал:
«Мексиканец» – беспомощное повторение голливудских вестернов. Фильм получил резко отрицательную оценку общественности, но на мексиканца – Стриженова ни у кого «рука не поднялась». Он отнюдь не был джек-лондоновским героем, он оказался героем романтическим, обаятельным и, в известной мере, мексиканским, с чертами характера мексиканского революционера, которые представлял из прочитанных книг и просмотренных фильмов. Во всяком случае, Ривера оказался в «Мексиканце» единственным героем и единственным живым человеком».
Одновременно с «Мексиканцем» Стриженов в 1955 году снимался еще в одном фильме – у Григория Чухрая в «Сорок первом». Причем утверждение его на главную роль было не таким уж простым. Дело в том, что руководитель «Мосфильма» Иван Пырьев хотел, чтобы в роли Говорухи-Отрока снимался другой молодой актер – Юрий Яковлев. Однако Чухрай был против этой кандидатуры и настаивал на Стриженове. В конце концов точка зрения режиссера победила, и наш герой получил еще одну роль, принесшую ему заслуженную славу.
Фильм «Сорок первый» вышел на экраны страны осенью 1956 года и имел большой успех у зрителей. Вот что писал об этой роли Стриженова все тот же Р. Соболев:
«Об этом образе Стриженова можно писать исследование, специальную книжку… Актер показал поручика правдиво, таким, каков он есть, – культурным, красивым, бесстрашным и верным своему долгу человеком. Образ оказался сложным и противоречивым. Стриженов, не поступаясь правдой жизни и не отступая перед трудностями задачи, показал не только поэтические и привлекательные стороны характера поручика, но и его ограниченность, его духовную бедность по сравнению с наивной и, казалось бы, темной Марюткой. (В этой роли снялась И. Извицкая.) Собственно, в том и состояло творческое дерзание авторов «Сорок первого», что они через лучшего, духовно самого красивого представителя старого мира показали бесплодие и обреченность этого мира».
После триумфального успеха «Сорок первого» (картина была отмечена призом в Каннах) спрос на актера Олега Стриженова резко возрос. В конце 50-х он был одним из самых снимаемых актеров советского кино. Правда, почти все фильмы, в которых он тогда снимался, были экранизациями различных литературных произведений. Например, в 1956–1958 годах он снялся сразу в пяти экранизациях: «Капитанская дочка» (главная роль – Гринев) и «Пиковая дама» (главная роль – Германн) по А. С. Пушкину, «Хождение за три моря» (главная роль – Афанасий Никитин) по А. Никитину, «Белые ночи» (главная роль – Мечтатель) по Ф. Достоевскому, «Северная повесть» (главная роль – Павел Бестужев) по К. Паустовскому (последний фильм вышел в прокат в 1960 году и занял 6-е место – 31,34 млн. зрителей).
Как видим, во всех этих картинах Стриженову доставались главные роли, что, несомненно, работало на его популярность у зрителей, а с другой стороны – позволяло критике дотошно копаться в каждой из них. Вот, например, что пишет об этих ролях Р. Соболев:
«За некоторые роли Стриженов брался и работал над ними без должной требовательности к себе. Например, трудно понять, чем привлекла его роль Бестужева в фильме «Северная повесть» – роль заведомо ходульная. Может быть, это произошло под гипнозом литературного первоисточника – чрезвычайно эмоционального и лирического произведения К. Паустовского? Это можно понять: но если это так, то удивительно, что актер ничего не сделал, чтобы оправдать свой выбор. Бестужев Стриженова оказался старым знакомым для зрителя: что бы он ни делал и ни говорил – внешне все правильно, все хорошо, но исполнено это с ложным пафосом, с многозначительностью, которая раздражает, ибо ничего за собой не содержит…
Без серьезных творческих поисков сделан актером и интересный образ Гринева в «Капитанской дочке». Гринев многим напоминает прежние роли Стриженова. А отличается только одним – он глуповат. Создается впечатление, что актер слишком прямолинейно воспринял слова дядьки Савельича, называющего барича «дитятей».
В «Капитанской дочке» мы впервые увидели, как прекрасный актер обкрадывает сам себя, используя привычные, проверенные «на публике» приемы. И видеть это было обидно и тревожно. Про Гринева не скажешь – здесь нечего играть. В списке побед Стриженова есть роли несравненно беднее по материалу, по возможностям, например Афанасий Никитин в «Хождении за три моря»…
С большим успехом по экранам прошла «Пиковая дама»… Стриженов – Германн, по общему мнению, затмил всех актеров и героев фильма.
Все так, Стриженов, бесспорно, великолепен в роли Германна. Но это скорее внешнее великолепие… В образе, созданном Стриженовым, нет философской наполненности, нет и переклички с современностью. По форме это, повторяем, блестящая работа, но ее содержание весьма тривиально…»
А вот что писал другой критик – Р. Юренев – о фильме И. Пырьева «Белые ночи» и роли Стриженова в нем:
«Из повести Достоевского можно понять, что рассказывающему Мечтателю лет сорок, что он не утратил свежести чувств, яркости воспоминаний. Красивого артиста О. Стриженова загримировали дряхлым, пьяным, беззубым стариком, шлепающим мокрыми губами, дрожащими руками наполняющим стакан. Зачем столь неэстетическое изображение распада личности? Чтобы доказать бесплодность мечтаний?.. В результате – отталкивающая, пьяная старость, сентиментальная беспомощная молодость и обывательская безвкусица мечтаний – и это один из чистейших и трогательнейших образов Достоевского, предтеча Мышкина. Преодолеть эту неверную трактовку артист Стриженов, конечно, не смог. Его огромная в те годы популярность лишь увеличила «широкопотребную» трафаретность образа».
Главную женскую роль в «Белых ночах» исполняла молодая актриса Людмила Марченко. Так получилось, но киношная любовь ее героини к герою в исполнении Стриженова продолжилась и за пределами съемочной площадки. Правда, ни к чему хорошему это не привело. Вот как вспоминает об этом сестра Людмилы Марченко Г. Дорожкова:
«Однажды, придя домой, Люся объявила, что уходит от нас – будет жить в Малом Демидовском переулке.
– Разве тебе плохо здесь? – наивно спросила я.
– Я и Олег Стриженов любим друг друга и будем жить вместе.
– Что?!!
Мама вскрикнула, как от удара, встала из-за стола и подошла к двери, словно решив показать, что никуда дочь не пустит. Сраженная наповал таким сообщением, она на некоторое время даже потеряла дар речи. Пауза затянулась – все переваривали новость.
– Ты думаешь, что делаешь? – наконец заговорила мама.
– Думаю.
– Но ведь он женат!
– Олег сказал, что будет разводиться. Он не встречается с женой.
– «Олег сказал, Олег сказал»… – повторила мама. – И ты веришь?!
– Конечно. Мама, ведь ты сама учила, что надо верить!
– Учила. Но это не тот случай. Ты молода и еще плохо разбираешься в людях, ты мало знаешь его. Для него это развлечение!
– Я знаю его хорошо. Я все обдумала.
– Это ошибка, Люда, послушай меня.
– За свои ошибки я буду расплачиваться сама. Ты не понимаешь, он любит меня!
– Если он любит, а не дурит, – почти закричала мама, – почему же прячется по углам и не зайдет к нам, как делают другие, по-настоящему любящие тебя?!
– Он не прячется. Посмотрите, вон – он ждет меня.
Мы подошли к окну и увидели Олега Стриженова, дефилирующего вдоль Моссовета, напротив нашего дома. В изнеможении мама села на диван и заплакала. Я давно не видела ее такой, с тех далеких дней нашего детства, когда принесли похоронку на отца. В квартире хлопнула входная дверь – Люда ушла к нему…»
То, что мама была права, Марченко поняла уже спустя несколько месяцев. Она забеременела и, счастливая, сообщила эту новость Стриженову. А тот, вместо того чтобы радоваться, стал уговаривать ее сделать аборт. Говорил убедительно: дескать, ты еще молода, у тебя только-только начинается карьера в кино, а тут – ребенок… Да и у меня, дескать, дела не слишком хороши: с женой пока не развелся, дочери Наташе всего три года. Короче, уговорил. А чтобы не было огласки, нашел знакомого врача, который сделал Людмиле операцию прямо у себя дома. Но сделал варварски.
И вновь послушаем рассказ Г. Дорожковой: «По приезде из Ленинграда, после съемок, Люда пришла к нам. Мама проверяла тетради учеников, бабушка что-то готовила на кухне. Увидев сестру, я очень обрадовалась, подошла к ней, поцеловала и обняла. Вдруг почувствовала, что она, горячая и бледная, сползает из моих объятий вниз, теряет сознание. А потом вдруг рухнула на пол, как подрубленное деревце.
Мама выбежала из комнаты:
– Людочка, Люда, что с тобой?
Охваченные страхом, мы подняли ее и отнесли на кровать. Бабушка вызвала «Скорую». Приехали пожилой врач с молоденькой сестричкой. Люда по-прежнему лежала в полуобморочном состоянии, с закрытыми глазами и ни на какие вопросы не отвечала. Врач осмотрел ее (у Люды была большая потеря крови), сделал какой-то укол и, взглянув на симпатичное, почти детское личико, спросил:
– Сколько девочке лет?
– Девятнадцать… скоро, – ответила мама. (Людмила Марченко родилась 20 июня 1940 года. – Ф.Р.)
– Первый аборт?
– Да.
– Почему не обратились в больницу? – сразу разгадав предысторию теперешнего недомогания, продолжал он. – Что, ваш мальчик не хочет жениться? Зачем вы это сделали?
Наступило краткое молчание.
«Этому мальчику, – думала я про себя, – четвертый десяток лет. Ничего себе мальчик, представитель тайных эротических забегов на короткие дистанции!»
– Первый аборт грозит бесплодием, – продолжал врач. – Да и зачем это было нужно, ведь все равно потом приходится обращаться к настоящим врачам?!
Он отошел к столу, что-то прошептал маме, оставил рецепты на лекарства и уехал. «Отчий дом» он, наверное, не видел, а «Белые ночи» на экран еще не вышли. Лицо Люды было одним из тысяч, встретившихся ему. Слова его оказались пророческими: детей у сестры больше так и не было, и это стало одной из причин, сломавших ей жизнь. Главную в жизни женщины роль, роль матери, ей, к сожалению, сыграть не довелось. Не стало ребенка, и ее любовь к Олегу улетучилась так же быстро, как и возникла…»
В конце 50-х Олег Стриженов был одним из самых популярных актеров советского кино, поэтому фильмы с его участием собирали множество призов как у себя на родине, так и за ее пределами. Например, фильм «Белые ночи» в 1959 году был удостоен наград на фестивалях в Киеве, Эдинбурге и Лондоне (1960). Картина «Капитанская дочка» в том же году получила призы в том же Киеве, Локарно и Ванкувере (1960).
Критик Э. Лындина справедливо отмечала: «Стриженов становился кумиром, его имидж идеально вписывался в контекст ломки середины 50-х годов. Шла смена караула, хотя Стриженов никоим образом не близок социально озабоченным «шестидесятникам». Он всегда жил в искусстве сам по себе. Сила и острота реакции пробуждающегося нашего общества по-своему сварьировала близкие Стриженову мотивы. Тогда его порой называли «русским Жераром Филипом», сравнивая с французом, завоевавшим мировой экран. В этом сравнении можно отыскать некую долю истины, если вернуться к идее рыцарской. Но Стриженов все-таки не был эквивалентом французского Сида и Фанфан-Тюльпана, победительно сыгранных Жераром Филипом. И слава богу: он остался собой, с российской болезненной самоуглубленностью, нашим извечным стремлением вступить в бой, чреватый гибелью, с устремленностью к страданию как моменту высшего очищения…»
Тем временем свою первую роль современника Стриженов сыграл все в том же конце 50-х. Летом 1958 года (сразу после съемок в «Капитанской дочке») Стриженов начал сниматься у режиссера Николая Розанцева в фильме «В твоих руках жизнь». Он сыграл в нем роль капитана саперов Дудина. Картина рассказывала о том, как через пятнадцать лет после войны саперы, рискуя жизнью, разминировали склад боеприпасов, оставленный фашистами в жилом районе города. В этом же фильме одну из ролей играла и жена нашего героя Марианна Стриженова. Как писал об этой роли актера уже знакомый нам Р. Соболев:
«Стриженов разбил предубеждение, что он может играть только «книжных» героев, создав душевно красивый и полнокровный образ советского офицера – нашего современника. Заметим при этом, что никаких предшественников в этом у него не было. В кино немало создано ярких и запомнившихся образов офицеров Советской армии, но исключительно в фильмах, рассказывающих о событиях Великой Отечественной войны. В картинах же о мирных буднях армии мы видели преимущественно плохих солдат, которых перевоспитывают в солдат хороших этакие «голубые» и «розовые» офицеры-резонеры. После выхода «В твоих руках жизнь» воины Советской армии с удовлетворением писали, что впервые они увидели в фильме правдивый и близкий им образ офицера».
Отмечу, что в том же 1958 году в творческой карьере Стриженова могла состояться еще одна прекрасная роль. Уже знакомый артисту режиссер Г. Чухрай приступал к съемкам фильма «Баллада о солдате» и предполагал отдать роль Алеши Скворцова именно Стриженову. Однако судьба распорядилась по-своему, и нашему герою сыграть в этом фильме так и не довелось. Но стоит ли об этом жалеть, если эта картина открыла нашему кинематографу другого замечательного актера – Владимира Ивашова.
В 1962 году Стриженов оказался выдвинутым на получение Ленинской премии. Шансы получить столь высокую награду у актера были, что называется, «фифти-фифти». Однако после того, как по нему «проехалась» газета «Советская культура», и эти шансы улетучились, словно дым.
Статья в упомянутой газете была опубликована 6 февраля, называлась «Пожалуй, это преждевременно…» и принадлежала перу М. Крыловой. Приведу ее с некоторыми сокращениями:
«Среди деятелей искусства, выдвинутых на соискание Ленинской премии, я увидела фамилию киноартиста Олега Стриженова. Эта новость и обрадовала, и огорчила меня. Да, обрадовала и огорчила, как ни покажется странным соединение таких, казалось бы, несоединимых эмоций. Обрадовала потому, что Олег Стриженов один из любимых моих киноартистов. И не только моих. Он вообще один из самых популярных мастеров советского экрана. Он на редкость самобытный артист. Его яркий и сильный талант покорил многих. Любое появление Олега Стриженова на экране, даже в относительно слабых фильмах, всегда вызывает большой интерес зрителей.
Почему же тогда выдвижение Стиженова на соискание высокой награды за творческий труд может кого-либо огорчать? Ответ прост. Потому, что любимый артист не получит этой награды. Мы в этом почти не сомневаемся. Больше того, он не должен ее получить. Его последние работы в кино не дают ему такого права. Само выдвижение О. Стриженова в число кандидатов на Ленинскую премию кажется нам случайным. Видимо, художественный совет музыкальных и театральных факультетов заочного народного университета искусств Министерства культуры РСФСР (а это он выдвинул киноартиста) чего-то тут не продумал.
Да, встреча со Стриженовым на экране всегда интересна, но не всегда его игра – подлинное открытие, новое слово в художественном творчестве.
Вероятно, талант артиста еще не раскрылся полностью, вероятно, мы еще будем свидетелями большого творческого взлета молодого мастера кино.
На Ленинскую премию О. Стриженов выдвинут за исполнение ролей Германна в фильме-опере «Пиковая дама» и капитана Дудина в фильме «В твоих руках жизнь». «Пиковая дама» – хороший фильм. Он успешно справляется с главной задачей, во имя которой, надо думать, и был создан: донести до самых широких зрительских масс гениальное творение П. И. Чайковского. «Пиковая дама» – фильм-опера, то есть произведение прежде всего музыкальное. Нисколько не умаляя значения изобразительного ряда в фильме (работа оператора, художника) и игры драматических актеров, надо все же признать, что в отрыве от звукового ряда, от музыки, от игры оркестра и пения оперных солистов данный фильм оценивать нельзя. И как бы удачно ни играл драматический актер, но, если он лишь открывает рот, а поет за него другой, – это серьезное препятствие для полной и объективной оценки актерского творчества. Вряд ли можно правильно судить об игре драматического артиста, не слыша его голоса. Речь ведь идет не о пантомиме! О. Стриженов играет Германна. Вокальную партию ведет З. Анджапаридзе. Образ, созданный киноартистом и певцом, бесспорно, интересен. Но, право же, работа Стриженова – выполнение всего лишь частичной задачи.
Что касается картины «В твоих руках жизнь», то это в целом произведение довольно среднего художественного уровня. Игра в ней Стриженова, скорее всего по не зависящим от актера обстоятельствам, ничем особенно не блещет. Сказалась здесь слабость сценария и режиссуры. Как бы доброжелательно ни относились мы к фильму «В твоих руках жизнь» и труду всех творческих работников, участвовавших в его создании, но против фактов не пойдешь. А факты таковы: фильм этот не оставил заметного следа в отечественном киноискусстве; со времени его выпуска на экран не прошло и трех лет, но он, если говорить честно, уже забыт.
Все сказанное ни в коей мере не зачеркивает большой и плодотворной деятельности Олега Стриженова в кино. У меня и в мыслях не было хоть как-то опорочить артиста. Эта заметка – лишь отклик на непродуманное предложение о выдвижении на Ленинскую премию. Олег Стриженов – талантливый киноактер, дарование оригинальное, самобытное. Когда-нибудь (и, возможно, очень скоро) он будет удостоен этой почетной награды. Хочется только пожелать, чтобы кинодраматурги, работая над своими сценариями, и режиссеры, готовясь к постановке фильмов, почаще вспоминали, что есть у нас такой прекрасный киноартист – Олег Стриженов».