Ревва Игорь. Бессмертный Принц

   Между тем кочевники уже подготовили плоты, на которых переправлялись через реку. Шесть больших плотов, связанных из цельных стволов деревьев, искусно были замаскированы ветвями. Теперь же они стояли возле берега, готовые к отплытию. Йорка нетерпеливо поглядывала куда-то в чащу, постукивая по земле носком сапога. Когда из леса неожиданно донеслись громкие крики, Крон вздрогнул и вопросительно посмотрел на Йорку.
   - Пилар, - пояснила она и добавила с кривой усмешкой: - Злится, что инксийка ему не досталась! Тьфу, гадость какая!..
   Крон сразу все понял. А вскорости появился и сам Пилар со своим товарищем. Руки у обоих были по локоть в крови. И прежде чем идти к плотам, кочевники спустились к реке и умылись.
   - Поехали! - звонко скомандовала Йорка.
   Криар - река широкая и неглубокая, течет неспешно. И даже сейчас, весной, во время таяния снегов, ненамного убыстрила бег своих вод. Кочевники, умело управляя длинными жердями, вывели плоты из заводи и направили их к противоположному берегу.
   Река Криар, бравшая свое начало далеко отсюда, в Сиузских горах, делила бескрайний лес на две части. Севернее Криар впадал в Риифор - самую полноводную реку. И в половине дня пути от того места великий Риифор разливался многочисленными рукавдми, образуя дельту, к западу от которой лежала Мардиарская долина.
   Весь лес раньше принадлежал охотникам - ловким и бесшумным, умеющим из своих луков поразить стрелой белку прямо в глаз, не попортив шкурки. Криарские охотники редко перебирались на восточный берег реки, дичи им и тут хватало. К тому же неизвестно было, что за люди там живут. Некоторые отчаянные головы отваживались забираться очень далеко за Криар и, вернувшись, говорили в один голос - лес. Великий Криарский лес, насколько хватает сил идти.
   Когда пришли инксы, леса пополнились громадным количеством беглецов, искавших спасения в густых и непролазных чащобах. Криарские охотники поначалу встретили их недоброжелательно, но беглецов становилось все больше, а дичи все меньше. И тогда люди - и охотники, и беглые крестьяне, и кочевники - начали переселяться на противоположный берег Криара.
   Первыми на восток отправились жители северной части леса, отделенной от моря грядой Криарских холмов. И встретили там людей - местных жителей с темной кожей, охотящихся в восточной части леса. Темнокожие не желали уступать своих владений пришлым охотникам, но тех теснили инксы. И если в Криарском лесу места для них приготовлено не было, они готовы были приготовить его себе сами. И все велось к тому, чтобы быть еще одной большой войне. Но когда охотники перешли Криар, их никто не встретил. Напрасно они в течение нескольких лет обшаривали окрестности - таинственные темные люди исчезли, как будто их и не было. Может, они подались дальше на восток, не желая связываться с пришлыми, может быть, ушли под землю - много удивительного есть в сказках, рассказываемых вечерами у костров. Кто разберет, что здесь правда, а что вымысел?
   Когда весь отряд переправился через реку и углубился в чащу, несколько воинов, возглавляемых Пиларом, отогнали плоты куда-то вниз по течению. Крон подумал, что это напрасный труд - следы бойни на западном берегу все равно укажут инксам, где именно переправлялись кочевники. Другое дело, что инксы не рискнут переходить реку, так что можно не опасаться преследования.
   Ночь вступала уже в свои права, и под деревьями становилось все темнее. Некоторые кочевники запалили факелы, чтобы освещать себе путь, и в сгущающемся сумраке замаячили желтоватые огни.
   Вскоре отряд добрался до большой поляны, где сгрудились десятков пять простеньких домиков и шалашей. В центре поляны горело несколько костров, возле которых собрались люди. И хорошо было видно, что охотники и кочевники держатся отдельно друг от друга.
   Криарские охотники разительно отличались от кочевников. И одеждой, и манерой поведения. Движения их были мягкими и бесшумными, в противоположность порывистым жестам кочевников. А говорили они негромко, стараясь не особенно нарушать тишину вековечных лесов. Одежду же охотники шили себе не из шкур, а из тонкой, тщательно выделанной кожи лесного зверя. Кочевников они не особенно любили: за их громкие голоса, пренебрежение к шалашам и домикам - кочевники превосходно спали на земле под открытым небом - да еще эти куртки из звериных шкур! Надо же, в лесу - и без рукавов! И ведь не изменяют своим привычкам, хотя, почитай, у каждого уже плечи да локти в глубоких царапинах от колючек и ветвей.
   Оружия охотники не имели, не хотели они сердить Бессмертных. А что у каждого охотника топор за поясом, так докажи еще, что это - оружие! Может быть, человек за дровами собрался! А?
   Топоры те, надо сказать, для рубки дров не вполне годились. Обоюдоострое лезвие, длинная ухватистая рукоять. Боевой топор, короче говоря. Но тут уж дело вкуса - кому чем дрова рубить. Главное - не подкопаешься! Не оружие это, топорик простой, и все тут!
   В поселке возвращения кочевников ожидали с нетерпением. Посыпались вопросы: что да как? Радовались победе, горевали о погибших. Ведь как бы ни ссорились охотники с кочевниками, инксов они не любили больше, ненавидели их лютой ненавистью. Однако же с отрядом Йорки никто из охотников за реку не ходил - желающих не нашлось. Не хотели рисковать охотники, привлекать ненужное внимание инксов к своему поселку. Не буди, мол, лихо, пока оно тихо.
   И когда поутихла немного радость от победы своих над чужаками, когда принялись кочевники хвастаться да меняться между собой добытым в бою оружием, снова послышались разговоры охотников, что, дескать, напрасно инксов без нужды задевают. Неизвестно еще, соберутся ли те вообще когда-нибудь за Криар, так зачем же на рожон лезть?! Кочевникам-то легче пришли и ушли! Забрали с собой добытое оружие, побрякушки бабские, себя повеселили. А охотникам здесь еще жить и жить.
   Кочевники на эти разговоры внимания не обращали - лесной народ, что с них взять?! Даже холода боятся, куртки с рукавами носят. Иное дело кочевники!..
   Крон сидел возле костра, положив рядом свой новый меч, грыз жареную оленью ногу и смотрел в сторону леса. Там, возле ручья, кочевницы затеялись куртки свои постирать. И конечно же, желающих помочь им среди охотников нашлось немало - воды поднести или еще чего. Глаза, правда, совсем не на куртки пялили. Один даже что-то веселое стал им рассказывать. Но кочевница - невысокая рыжеволосая женщина, лет двадцати примерно, - как-то так ему ответила, что звонкий женский смех заполнил всю поляну. Крон разобрал только, что охотнику этому вроде бы кроме как своими байками и похвастаться нечем. Дескать, только на словах этот охотник - боец. Да и вообще, охотник-то он до совсем другого...
   Охотник тот покраснел, плюнул и пошел в поселок под ехидные шуточки кочевниц. Не будешь же связываться с бабами!
   Не весь Йоркин отряд перешел реку, человек сорок остались в поселке. Среди них же оставалась и одна женщина - жена того самого Пилара. Пилар строго-настрого запретил ей идти на инксов, из-за чего они еще вчера шумно поспорили. И сейчас Йорка весело рассказывала всем собравшимся (а в основном конечно же этой самой женщине!) о том, как Пилар собирался "поразвлечься" с пленной инксийкой. Женщина густо краснела, стискивала челюсти и старалась не смотреть по сторонам. Хотя на нее конечно же внимания не обращали - знали, что Йорка специально это делает. И догадывались, что ждет теперь Пилара, какая "сладкая" ночь. А тут как раз и сам Пилар подошел. Жена его встретила ласково, обняла как ни в чем не бывало и увела куда-то за домики. А вскоре оттуда такие звонкие оплеухи донеслись, такие громкие крики! Некоторые испуганно за оружие схватились, думали, что инксы пожаловали. Йорка же от смеха повалилась на землю и схватилась за живот.
   - Ой, не могу! - хохотала она. - Вот теперь будет Пилару "развлечение"!
   Мало-помалу шум утих и все улеглись спать. Охотники в своих домах, кочевники - кто где сидел. Тишина опустилась на поселок, только дозорные не спали, стояли возле деревьев, охраняя покой, почти слившись с вековечными стволами.
   А наутро кочевники двинулись на юг, к Сиузским горам. Выходили они рано, и Крон решил не будить Онгу, но та сама проснулась, как почувствовала.
   - Береги себя, - сказала она на прощание. - Не знаю, увидимся ли еще...
   - Увидимся, - ответил Крон. - И с тобой, и с ним, - он кивнул на сладко спящего на руках у Онги малыша.
   - Кавар, - улыбнулась Онга.
   - Что? - не понял Крон.
   - Его имя, - пояснила Онга. - Я назвала его Кава-ром.
   - Хорошее имя, - кивнул Крон. - Теперь я знаю, кого мне разыскивать. Ну, будьте счастливы!..
   Кочевники уходили в лес. Шли они быстро, словно не шли, а скользили меж деревьев. Как стая волков, возвращающаяся с удачной охоты.
   К полудню миновали они крепость Сорот. Крон немного задержался, чтобы рассмотреть ее. Хорошая крепость, надежная. Высокие стены близко подступают к обрывистому берегу реки, вплавь не подберешься. Как и у всех инксийских крепостей, стены ее образовывали пятиугольник и на каждом углу высилась сторожевая башня. Гарнизон у крепости, должно быть, небольшой - сотен пять или семь. На такую бы крепость навалиться всей Степью, следа бы от инксийского гнезда не осталось. Но где же она сейчас, Степь? Йорка говорит, что Оке повел ее на Хотор. Многие ли оттуда вернутся? И с победой ли?..
   Через три дня лес поредел. Могучие вершины Сиуз-ских гор уже маячили над верхушками деревьев. Кочевники повеселели, чувствуя приближение к дому. Скоро уже дойдут они до стоянки, где находятся их кони, сядут верхом, въедут в Вечный Город. Повеселели кочевники и расслабились. Не ждали уже более ниоткуда беды. И как раз напоролись на дозор инксийский.
   Это были уже не праздные охотники, тешившие свою черную душу убийством безоружных людей. Это были закованные в латы рыцари. Они давно заметили приближение беспечных кочевников, затаились, улучили подходящий момент, бесшумно переправились через реку и ударили в тыл.
   Первой заметила опасность та молодая рыжеволосая девушка, что смеялась в поселке над хорохорившимся охотником. Она шла последней и то ли случайно обернулась, то ли услышала что. Увидев скачущих рыцарей, она громко закричала и сорвала с плеча лук. Меткостью своей кочевницы хорошо известны. И длинные стрелы их наводят страх на многих инксов. Вот и еще одна стрела вонзилась в прорезь шлема скачущего рыцаря - рассматривай на здоровье. Рыцарь откинулся назад и слетел с коня. Но отскочить кочевница не успела. Подлетел второй всадник, взмахнул мечом, и женщина рухнула на землю, обливаясь кровью.
   Кочевники успели отреагировать. В инксов полетели стрелы и копья. Около двух десятков их валялись на земле. Но остальные настигли кочевников, ударили, пронеслись сквозь них, словно ураган, сеющий смерть, развернулись и снова ударили.
   Крон выхватил из-за спины свой новый меч, уловил кожей знакомые покалывания и напряг мышцы руки. "Песня смерти" зазвучала вовсю. И для него, и для Йорки, которая не уступала Крону и словно рысь бешеная вгрызлась в строй рыцарей. Трижды прекращала "песня" свое звучание и трижды вновь начиналась. Но потом стихла окончательно. Видно, и Смерть устала петь для кочевников. И тогда началось самое трудное.
   Инксов было очень много, раза в два больше, чем кочевников. Все они были на лошадях, в рыцарских латах, бело-красные плащи флагами развевались за их плечами, длинные острые копья разили метко и беспощадно. К тому же на их стороне была внезапность. Но на стороне кочевников были Бессмертные. И там, где прошли Йорка с Кроном, остальным воинам делать было нечего.
   Инксы же и не подозревали о том, что среди пробиравшихся вдоль речного берега есть Бессмертные. И когда Крон с Йоркой подобно разящим молниям пронеслись меж них, рыцари растерялись. А к тому времени, когда окончательно смолкла для Бессмертных "песня смерти", больше сотни инксов распростились со своей поганой жизнью. Да и остальные кочевники не сидели сложа руки.
   Тяжел был бой. Кочевникам удалось прижать инксов к приречным камням, загнать их меж валунов, где не так-то свободно орудовать длинным копьем. А сами кочевники чувствовали себя здесь уверенно. Вот Пилар, взобравшийся на один из валунов, всей силой своей ткнул копьем вниз, пронзил блестящие латы рыцаря, оттолкнулся от камня и, используя копье как шест, перемахнул на другой валун. А там уже выхватил меч, пал на колени и от плеча рубанул внизу кого-то, пронзительно закричавшего от боли. И та кочевница, что в руку была ранена в прошлой схватке, хоть и одной рукой, а бьет инксов! Змеей скользит ее гибкое стройное тело меж вражеских копий, уворачивается от ударов, и жалит, жалит не переставая. И смертельно жалит - в руке у кочевницы какой-то дивный нож, кривое лезвие, больше похожее на серп хлебопашцев. Но серп этот иной урожай собирает, легко проникая меж щелей рыцарских кольчуг, мгновенно обагряя их кровью. А вот и Лард, разгоряченный битвой, не видящий ничего вокруг, боевым топором (и откуда только взял?!) с размаху разделил инксийского рыцаря от шлема и до плеч, обернулся ко второму и широким взмахом снес ему голову, но третий инке уже потянулся к Ларду своим острым копьем, и достал бы, если б не Йорка - одним сильным ударом снесла Бессмертная вражескую руку, сжимавшую копье. А после, вооружившись двумя мечами, влезла в самую гущу драки и рубила налево и направо. Одна, без поддержки. Верно, оно и лучше, когда один, а вокруг лишь враги. Нет опаски, что своего зацепишь. А уж что до своей жизни, так тут как судьба распорядится. Крон же с еще тремя кочевниками зашел к врагам со стороны реки и оттуда многих достал своим длинным мечом. Никто не мог подступиться к нему. Сам Крон рост имел немалый, руки, естественно, тоже длинные. А прибавить к этому и длину меча, так чуть ли не вровень с копьем получится! Так что рыцари, опрометчиво решившие прорываться к реке, сразу от намерений своих отказались, замолчали и улеглись отдохнуть, обильно окрашивая мелкую воду кровью своей.
   Трудной была схватка, но одолели кочевники инксов, последний враг уже дух испустил. Почти пять сотен рыцарей расстались на берегу Криара со своей жизнью. Но и кочевники потеряли немало - едва ли сотня наберется из оставшихся в живых. А уж нераненых - и вовсе ни одного.
   Много здесь лежит разного оружия, только кому оно теперь пригодится? И кони инксийские, потерявшие старых хозяев и не обретшие новых, медленно бредут меж деревьев сами по себе. Худо пришлось инксам, но и кочевником несладко. Хотя и победили они вдвое превосходящего силой и умением противника, но победой своей были недовольны - вон сколько воинов полегло! Йорка, так та вообще была просто в бешенстве.
   - Они следили за нами! - выкрикнула она Крону. - Они знали, что мы здесь пройдем! Это была засада! Из Сиуза!
   - Не удалась их засада, Бессмертная, - подал голос Пилар. - Здесь, наверное, чуть ли не весь гарнизон Сиузской крепости лежит!..
   Йорка вдруг замолчала и посмотрела на Крона округлившимися глазами.
   Точно, подумал Крон, вспоминая крепость Сорот. Если Сиуз не очень сильно отличается своими размерами от Сорота, то Пилар прав - сюда был направлен весь гарнизон. Ну, или почти весь... А значит, в самой крепости инксов почти не осталось...
   - Крон! - воскликнула Йорка, и глаза ее загорелись бешеной радостью. Крон!
   - Опасно! - возразил Крон. - У тебя осталось очень мало людей! Не рискуй!
   Йорка презрительно фыркнула и подозрительно посмотрела на Крона.
   - Ты-то пойдешь? - спросила она.
   - Пойду, - кивнул Крон. Не бросать же эту взбалмошную девчонку! Так их будет двое - Бессмертных. А значит, шансы на победу выше.
   - Кочевники! - звонко крикнула Йорка. - Это были инксы из Сиуза! В Сиузе сейчас никого не осталось! Рассчитаемся с ними, а? Или побежим в горы, как собаки, трусливо поджав хвосты?
   Возмущенные крики были ей ответом, и кочевники мгновенно кинулись ловить разбежавшихся лошадей. Все хотели осуществить давнюю мечту Степи взять вражескую крепость. До сих пор еще никому это не удавалось, инксы хорошо держали оборону.
   К Крону подъехал Лард, ведя на поводу свободного коня для Бессмертного. Крон вскочил в седло и посмотрел на Йорку. Та уже была на коне, светлые волосы её, перепачканные инксийской кровью, развевались по ветру, глаза горели огнем. Йорка приподнялась в седле, взмахнула над головой "мечом и пронзительно завизжала:
   - Вперед, Степь!
   И десятки кочевничьих глоток ответили ей волчьим воем.
   Словно вихрь понеслись они по оставленным рыцарями следам. Туда, откуда те пришли. Туда, где никто сейчас не ждал беды.
   Права была Йорка - инксы знали, что кочевники пойдут этой дорогой. И подготовились к встрече.
   После прошлой битвы они не поленились и разрыли свежую могилу, оставленную кочевниками в лесу. И сразу же поняли, что не охотники это напали на них, а злейшие враги, дикие кочевники, воины Степи. А раз так, то не будут кочевники в лесу отсиживаться, а обратно пойдут, на юг. Но пойдут пешком, потому как своих коней в леса тащить не стали бы. Да и следов копыт на берегу нет. Точно, без коней кочевники! Пешком будут возвращаться, долго... И сразу же выехал из Сорота конный отряд рыцарей, направлявшийся в Сиуз. Предупредить, чтобы ждали незваных гостей и к приему хорошенько подготовились.
   Весь гарнизон крепости отправился ловить кочевников, только десятка четыре инксийских воинов осталось за стенами. Рассчитывали на победу, потому что и числом превосходили этих степных дикарей, и оружием, и умением. Но не знали инксы, что Бессмертные с ними. И не один, а сразу двое! Вот и поплатились за это жизнью своей.
   Оставшиеся же в крепости караульные и опомниться не успели, когда из лесу выскочила орда в звериных шкурах. Попытались поднять копья, не пустить их в ворота, но где там! Удержишь ли голыми руками смертоносную лавину, сходящую с вершин Андирских гор? Вихрем ворвались кочевники в крепость, разметали и изрубили стоявших у ворот и оказались на просторном крепостном дворе. Кочевницы прямо из седла метко стреляли из луков, зоркие глаза их сразу же подмечали подозрительное шевеление на крышах, за стенами домов, у колодцев или возле конюшен. Вмиг не осталось в живых врагов, а те, что не сразу погибли, жестоко пожалели об этом - яростны были кочевники, опьянены кровью вражеской и победой. Одно только осознание того, что они наконец-то взяли инксийскую крепость, могло свести их с ума от радости.
   Послезали с коней, бросились в дома. И кого в домах находили, лютой смерти предавали, мстя за все сразу - и за погибших товарищей, и за раны свои, и за свои села и дома покинутые. Никого в крепости не осталось, всякое место, где нога кочевника прошла, красным от крови делалось.
   Но перебили всех и остановились в растерянности. А что же теперь делать-то? Ведь крепость осталась, и не сегодня, так завтра или послезавтра, а снова появятся здесь инксы!
   Хотели поначалу крепость сжечь, но побоялись. Погоды стоят сухие, дождей давно не было, полыхнет весь лес - мало не покажется. Тогда кочевницы разыскали в лесу за крепостными стенами какие-то особые ягоды и побросали их в каждый колодец. Пейте теперь, проклятые инксы - долго ли проживете?
   Кочевники обшарили всю крепость, отыскали погреб, нашли там бочки с инксийским вином. Попробовали - не понравилось, кислятина. Брага лучше, да и хмельнее. Так и вылили все вино прямо в погребах, разбив бочки мечами. На бабьи побрякушки сейчас даже кочевницы внимания не обращали, ходили по ним, как по камням, втаптывая своими сапогами изящные украшения в кровавую грязь. Зато оружия отыскалось много! На любой вкус! И скотина у инксов была, и кони. Кочевники принялись нагружать на них добытое оружие, не желая оставлять его инксам. Свободно разгуливали по двору крепости, весело смеялись, радовались победе.
   И вдруг Крон заметил мелькнувший в окне одной из башен силуэт. Кто-то там спрятался. И хорошо еще, если арбалета у него с собой нет! А то сейчас все кочевники во дворе крепости как на ладони. Стреляй - не хочу!
   Крон стремительно кинулся к башне и взбежал по деревянным ступеням наверх. Лестница упиралась в массивную дверь. Крон с налету вышиб ее плечом и ворвался в комнату. Краем глаза увидел он сжавшуюся в углу инксийку и тут же вонзил свой меч по самую рукоять в кинувшегося к нему врага. И только потом уж посмотрел на него и от неожиданности едва не вскрикнул - не инкса пронзил его меч, человека!
   Бородатый, длинноволосый мужчина в охотничьей куртке, а в руках у него не то что меча - ножа не было! Мужчина зажал ладонями рану и опустился на колени. Крон выпустил рукоять меча, лезвие которого пронзило мужчину насквозь и теперь торчало из спины кроваво-черным гребнем. Мужчина поднял на Крона затуманенный взор, с усилием разлепил губы и хрипло прошептал:
   - Дочь пощади, Бессмертный...
   А затем тело его обмякло и опустилось на дощатый пол.
   Первым делом Крон вытащил из тела свой меч и только потом подошел к инксийке. Подошел, посмотрел на нее и вдруг понял, о чем просил его перед смертью бородатый охотник.
   Инксийка была не одна. Левой рукой она прижимала к себе испуганно вздрагивающую девочку лет восьми. Глаза у девочки были широко раскрыты и смотрели на Крона со страхом. А вот у инксийки взгляд был полон ненависти и злобы. И в нем Крон прочел горячее желание убить его. Да только невыполнимо это было - у инксийки отсутствовала правая рука. Крон сглотнул комок в горле.
   - Это твой муж? - тихо спросил он.
   - Да, - холодно ответила инксийка, и добавила: - Ты убил его! Тебе не жить, красноглазый!
   - Много ты навоюешь с одной рукой, - проворчал Крон, приседая на корточки перед девчушкой.
   - Не я, так она! - инксийка указала глазами на девочку. - Так что лучше и нас сразу убей! Тебе спокойней будет, дольше проживешь!
   Крон посмотрел в глаза малышке. Ни злобы, ни ненависти там не было. Только страх. А сама девочка - красивее Крон не видел. Да и мать ее, хоть и с одной рукой, хоть правая щека и украшена глубоким шрамом, а тоже красоты своей не утратила. Красивые инксы, только вот сердца у них нет...
   - Что у тебя с рукой? - зачем-то спросил Крон, хотя и так понятно было - в бою потеряла, а значит, и кровь людская на инксийке есть. И, наверное, немало крови той...
   - Муж приласкал! - криво усмехнулась инксийка.
   - Как это?! - вытаращил глаза Крон.
   - В бою, - ответила инксийка. - А потом подобрал, спрятал и вылечил... Напрасно... Ладно, красноглазый! Не медли!
   Инксийка встала во весь рост и гордо подняла голову. Крон продолжал сидеть на корточках. Он посмотрел на девочку и попросил:
   - Назови мне свое имя!
   - Дэнга... - прошептала девочка.
   - Дэнга... - повторил Крон, словно запоминая.
   - Не тяни, тварь! - гневно выкрикнула инксийка. - Зачем тебе ее имя?! Убивай скорее!
   - Живите уж, - вздохнул Крон, поднимаясь на ноги. Лицо инксийки исказилось злобой.
   - Не будет тебе покоя, красноглазый! - прошипела она. - Напрасно жалеешь нас! Все равно тебе не жить!
   - Там посмотрим, - пожал плечами Крон, направляясь к двери. Выходя за порог, он обернулся и сказал: - Запритесь. Мы скоро уедем. Потом возвращайтесь к своим, в Лаоэрт или куда там? Только воды здесь из колодцев не пейте - отравлена. А пока мы в крепости - сидите тихо! И к окнам не подходите! Ясно?
   Инксийка плюнула ему вслед, но не попала. Крон вышел и прикрыл за собой дверь. Постоял немного, услышал лязг засова и удовлетворенно улыбнулся. Какой бы лютой злоба ни была, а жить-то инксийке хочется. Хотя не о себе она печется, о дочке...
   Крон сбежал вниз, во двор крепости. Кочевники уже покидали ее, угоняя с собой скот и унося оружие.
   - Ну, где ты там? - нетерпеливо вскричала Йорка, увидев Крона. - Давай живее! Уходим уже! Надо еще погибших похоронить!..
   Да, это надо было сделать обязательно! Нельзя оставлять тела воинов на поклев хищным птицам да на поед степным шакалам, нехорошо это!
   Мало осталось в живых кочевников, потому могилу рыли долго, до самого утра. Рыли спокойно, не опасаясь внезапного нападения. Вряд ли в Сороте прознают, что случилось с Сиузским гарнизоном. А прознают, так все равно догнать не успеют - вот они, горы-то! Рядом совсем.
   К утру закончили скорбное дело и пошли дальше на юг. А когда солнце за полдень перевалило, встретили своих, тех, кого Йорка не взяла с собой, основные силы Йоркиной армии - почти семь сотен кочевников.
   И скорбь была при известии о погибших, и радость, когда узнали, что взята крепость Сиуз. Радости было больше. И зависти тоже. Сожалели оставшиеся кочевники, что не смогли принять участия в этой битве. И рвались в бой, разгоряченные рассказами вернувшихся. И убеждены были, что теперь-то уж победа всегда будет за ними. Вполне серьезно обсуждали, как возьмут вначале Сорот, затем Крир. И с деловым видом принимались готовить оружие для предстоящего похода обратно, на север, вдоль Криара. Да только Йорка не позволила-рявкнула пару раз на особо горячих, объяснила, что брать почти пустую крепость - это одно, а вести долгую осаду - другое. И поостыли кочевники, одумались немного.
   - Ничего! - успокоила их Йорка. - Скоро мы погоним этих тварей так, что они дорогу обратно забудут!
   Молодец, Йорка! В нужные моменты вся горячность с нее сразу же слетает. Давно живет, понимает что к чему.
   Крон тоже понимал, что взятие Сиуза или Сорота ненамного изменит положение дел. Что эти крепости? Там и инксов-то - раз, два и обчелся! Вот если Оке действительно Хотор взял, тогда другое дело! Тогда можно считать, что хороший урон нанесла Степь инксам.