Ревва Игорь. Последнее заклятье

   — В патрульной машине, — почтительно бормочет один из них.
   — Куда едем?
   — В горы…
   — Зачем?
   — Рудники там… В горах.,. Рудники же там… — растерянно бормочет другой.
   — Какие еще рудники? — грозно спрашиваю я. — И вообще, что у вас здесь происходит?!
   Они молчат. Я оглядываю всю эту компанию. Шесть человек, четверо мужчин и две женщины. Испуганные, словно их везут на казнь. А может быть, именно туда нас и везут?..
   Я указываю пальцем на одного из них — молодого паренька лет пятнадцати, испуганно пялящегося на нас сквозь спутанные космы черных волос — и повелительным тоном приказываю:
   — Иди сюда!
   Парень оглядывается на других людей, но те, как по команде, опускают глаза к полу, и тогда паренек, всхлипнув, поднимается на ноги и приближается ко мне, почтительно склонившись в поклоне,
   — Садись! — приказываю я.
   Парень изумленно таращится на меня.
   — Садись, говорю! Шея болит, смотреть на тебя, задрав башку! Ну?!
   Парень приседает на корточки, стараясь держаться так, чтобы между мной и им оказалась Йорка.
   — Не бойся, — успокаивает она паренька слабым голосом и похлопывает его по плечу. — Он тебя не обидит…
   Парень сразу же благодарно сжимает Йоркину ладонь и немного успокаивается. По крайней мере, на вид. Йорку он явно боится гораздо меньше, чем меня.
   — А теперь говори! — приказываю я. — Что здесь происходит?
   — Как обычно, господин… — шепчет парень. — Патрульная проверка…
   — И что же проверяют?
   — Выявляют, — поправляет меня парень —выявляют скрытых крэндов….
   — Кого?! — не понимаю я.
   — Ну, крэндов! — парень удивлен тем, что это слово кажется мне незнакомым.
   Так, думаю я. Крэндов, значит… Ничего не понимаю! Стоп! Кажется, есть идея! Интересно, насколько здесь развита фантазия у людей?
   — Ты про другие планеты слышал? — спрашиваю я.
   Парень утвердительно трясет головой.
   — Так вот, — внушительно произношу я. — Мы — с другой планеты! Понял? И мы ничего не знаем о вашей жизни! Ты можешь мне толком объяснить, что здесь происходит?
   — С другой планеты?! — Парень с сомнением смотрит на нас с Йоркой.
   — Господин шутит, — произносит кто-то рядом. Я поворачиваюсь и вижу сидящего рядом мужчину лет сорока. Его глаза, как и глаза остальных людей, выражают почтительный страх, но в самой глубине их прячется осуждение.
   — Я не шучу, — возражаю я. — В это трудно поверить, но я говорю правду. Мы прилетели с другой планеты. Как наблюдатели. И что-то, наверное, сделали не так. Теперь я хочу выяснить, что именно?
   Пока я это говорю, вся компания медленно подбирается к нам. Они с интересом прислушиваются к разговору. И одна из женщин — молодая и симпатичная брюнетка — с укором произносит:
   — Господин пытается выяснить, кого из крэндов мы еще знаем. Поверьте нам, господин, — мы рассказали все! Больше нам сказать нечего!
   — Послушайте, — вмешивается Йорка. — Он говорит правду! Мы действительно здесь чужие. Мы действительно не понимаем, что происходит. Мы…
   Йорка замолкает и устало закрывает глаза.
   — Молчи, — говорю я, снова заботливо обнимая ее за плечи.
   — Перестань же, — опять морщится Йорка. — Больно очень! Эти суки!… Смотри! — Она поворачивается ко мне, приподнимает рукав заляпанного кровью платья, и на плече ее я вижу выжженный раскаленным металлом треугольник. Во рту у меня сразу же пересохло. Я осторожно опускаю рукав и глажу Йорку по голове.
   — Я ему верю! — неожиданно заявляет вторая женщина. Да и не женщина, собственно говоря, девчонка еще, не старше того парнишки, которого я подозвал к себе.
   На девушку смотрят с плохо скрываемой жалостью.
   — Я верю ему, — упорно повторяет она. — Ни один человек не прикоснулся бы к крэнду!
   — Откуда ты знаешь, что она — крэнд? — с усмешкой спрашивает кто-то.
   Девушка в упор смотрит на спросившего, потом набирает полную грудь воздуха, словно перед тем, как броситься в воду, и говорит мне:
   — Потрогайте меня, пожалуйста…
   — Что?!
   — Ну, прикоснитесь ко мне… — Девушка наклоняется.
   Я пожимаю плечами, протягиваю руку и касаюсь пальцами ее щеки. Кожа у нее мягкая, слегка влажная, словно она недавно плакала. Вся компания настороженно замирает. Я опускаю руку.
   — Я не знаю, кто она! Но я — крэнд! А они — с другой планеты, — убежденно говорит девушка, — Я знаю, я читала об этом! В книге! Такое бывает, честное слово!
   — И что, на той планете иначе относятся к крэндам?! — ехидно осведомляется смуглый темноволосый парень, недоверчиво кривя разбитые в кровь губы.
   — Подожди! — обрывает его мужчина, который убеждал всех, что я шучу. Теперь глаза его смотрят на меня очень внимательно, и прежнего подобострастия в них уже нет.
   — Вы что, действительно инопланетяне?! — спрашивает он.
   — Да, — киваю я. Не будешь же ему сейчас объяснять, кто мы на самом деле! У них и так от моего заявления шарики за ролики заезжают.
   — И у вас на планете население не делится на крэндов и людей?!
   — Я не знаю, чем крэнды отличаются от людей, — пожимаю плечами я. — Поэтому мне сложно ответить на твой вопрос.
   — Ну, крэнды… — мужчина теряется. — Вот такие же, как она! — Он указывает на Йорку.
   — Такие же, как она?!
   — Ну, со светлыми волосами! Крэнды!…
   Черт побери!!! Вот оно что!!! Мы с Йоркой смотрим друг на друга, и я вижу, что до нее тоже доходит весь смысл произошедшего. Я сразу же вспоминаю повышенный интерес к нам (нет, именно к Йорке!!!) толпы в том здании. А ведь действительно, она была единственной блондинкой там!!! Черт побери!!! Ну, кто бы мог предположить?!
   — Твою мать! — медленно произносит Йорка. — Твою мать!!!
   Я перевожу взгляд на сидящих вокруг людей — у всех темные волосы.
   — Краска, — поясняет мужчина. И добавляет с гордостью: — Мне удавалось скрываться больше тридцати лет! Наверное, кто-то выдал меня. Даже и не знаю, кто именно…
   — А меня выдала подруга, — грустно заявил паре-нек. — Она увидела, как я подкрашивал волосы. Мама и папа с самого детства приучали меня быть осто-рожным… Не знаю, что с ними теперь будет? Нас тоже забрал патруль, сегодня утром…
   — Подождите!!! — выкрикнул я, — Вы что, хотите сказать, что больше ничем не отличаетесь от остальных людей?! Только цветом волос?!
   — А разве этого мало? — с грустной улыбкой спрашивает девушка.
   — Но в мире же каждый день рождается масса людей со светлыми волосами! — Я никак не могу поверить в этот бред. — Тысячи!!! Миллионы!!!
   — Нет, — качает головой мужчина. — Сейчас уже намного меньше. От силы десять — пятнадцать че-ловек…
   — Как же так?!
   — У вас на планете существует много стран? — спрашивает мужчина.
   — Навалом! — отвечаю я. — И во всех странах…
   — Подождите! — прерывает меня мужчина. — Давайте я вам попробую объяснить. Я все-таки учитель истории… Бывший учитель… Так вот, у нас тоже было множество стран. И, как и положено, они часто вели между собой различные войны. У вас тоже так?
   Я кивнул. Войн у нас в Межгорье было больше, чем мне бы хотелось.
   — Так вот, в результате этих войн многие страны оказывались в подчинении своих более сильных соседей. Они становились частью их территории, частью их страны. И в конечном итоге осталось только два государства — самые сильные, самые могущественные. Двести пятьдесят лет они делали вид, что живут в мире. Но внутри каждого из государств настойчиво воспитывалась ненависть к своим соседям. Население одной страны было светловолосым…
   — Вы иностранцы? — догадался я. А что? Самое естественное предположение — обвинение в шпионаже.
   — Нет, — возразил мужчина. — Того государства больше не существует. Оно было полностью уничтожено во время Большого Прорыва, сто пятьдесят лет назад. Но в каждой стране всем с детства вбивалась в голову ненависть к людям с иным цветом волос. Надо же было как-то воспитывать боевой дух у молодежи? Государства того уже нет, а ненависть осталась…
   — Вы родились здесь? Вы граждане этой страны? Так почему же тогда?..
   — Потому, что мы не такие, как все, — грустно улыбнулся учитель. — Потому, что нужно кого-то ненавидеть, потому, что надо кому-то работать на рудниках, а преступников очень мало, и вообще — выжить на рудниках дольше трех лет еще никому не удавалось. И нас — крэндов — выслеживают, ловят и помечают вот этим, — мужчина закатал рукав своей рубашки и показал свежее клеймо на левом плече. Такое же, как у Йорки.
   — И никого из вас никогда оттуда не отпускают?
   — Есть некоторые богатые люди, которые могут позволить себе купить домашнего крэнда, — пояснил парень с разбитыми губами. — Но с ним можно появляться только в специально отведенных для этого местах… И вообще, нас не считают за людей. Даже название придумали — крэнд! Эти твари считают, что они чем-то лучше нас!!! Даже прикасаться к нам они брезгуют — только в перчатках, только в перчатках!!! Если бы у меня была такая возможность, я бы их всех передушил!!! — Глаза парня загорелись ненавистью. — Я бы их всех!…
   — Тише, — испуганно прервал его учитель. — Останавливаемся…
   — Приехали?! — ахнула девушка. — Уже?! Ой!… Дверца машины распахнулась, в дверном проеме показалась голова человека, одетого в серую форму.
   — Быстрее!!! — брезгливо гаркнул он кому-то. В ответ раздался торопливый жалобный голос. Человек устало вздохнул, размахнулся короткой дубинкой и несколько раз сильно ударил кого-то. Послышался крик.
   Я не знаю, как это у меня получилось. Шансов было очень мало, меньше, чем на острове Сигр, когда я один оказался против двадцати вооруженных го-ловорезов. Ведь тогда у меня был меч и находился я в гораздо лучшей форме. К тому же и моложе был лет на двести. Но я представил себе, что короткая черная дубинка опускается на плечи Йорки, и просто не выдержал.
   Охранник покатился по траве, сбитый мной в прыжке, и остался лежать неподвижно. Второй охранник смотрел на меня, раскрыв от изумления рот. Видимо, он никогда не слышал о том, чтобы крэнды нападали на людей. Этот досадный пробел в его образовании стоил ему передних зубов, которые оказались гораздо менее крепкими, нежели мой кулак. Правда, и мне пришлось как следует потрудиться — одним ударом я не обошелся. Я быстро огляделся. Неужели всего двое охранников?! А-а-а! Водитель!…
   Он вышел из-за машины на шум и тоже замер, пораженный происходящим. Еще более его поразила моя настойчивая попытка пробить капот автомобиля его собственной головой. Он даже потерял сознание от удивления. Надеюсь, что навсегда…
   Возле автомобиля, размазывая кровь по лицу, лежал на земле мальчишка. Мне сейчас было не до него.
   — Всем — вон из машины!!! — ору я в кузов. Сидевшие там люди посыпались наружу, словно горох. Они присели на корточки и со страхом уставились на меня. Все, кроме парня с разбитыми губами. Тот шарил по карманам лежащих без движения охранников, отбирая у них оружие и средства связи. Я помог выйти Йорке — она еле держалась на ногах.., Мы находились за городом. Вокруг живописно расположилось несколько красивых одноэтажных домиков, окруженных рощицами деревьев. В общем, загородный пейзаж, дачные участки, короче говоря. Понятно. А нам нужно обратно, на пляж. Интересно, как туда добраться? И как вообще пользоваться этой машиной?
   — Водить умеешь? — спрашиваю я парня с разбитыми губами, который уже закончил обшаривать и связывать начинающих подавать признаки жизни охранников.
   Парень выпрямляется и подходит ко мне.
   — Куда вам надо? — деловито осведомляется он. Я объясняю, как могу.
   — Знаю, — кивает головой парень. — Но она в здание не пройдет, — он показывает на Йорку, обессиленно привалившуюся к борту машины. — Подожди, я сейчас!…
   Парень кинулся к кабине, покопался там и вернулся с небольшой квадратной баночкой в руках.
   — Вот! — он протянул баночку мне.
   — Что это?
   — Смазка для двигателя. Она черного цвета, — пояснил он.
   — Понятно, — я передал баночку Йорке. — Спасибо.
   — Не за что! — улыбнулся парень и протянул мне руку. — Меня зовут Эоал.
   — Оке, — я пожал его руку. — А что теперь будет с остальными?
   — Ребята! — Эоал повернулся к недавним арес-тантам. — Давайте разбегайтесь отсюда! И постарайтесь больше не попадаться!
   — Как это — разбегайтесь?! — изумилась девушка. — А патруль? Поймают же!
   — Да, лучше уж не злить их… — поддерживает девушку женщина. — А то хуже будет…
   — Хуже?! — поразился я. — Куда уж хуже?!
   — Нам просто некуда идти…
   — Идите в горы! Идите в леса! — заорал я. — Хоть куда-нибудь! Попробуйте выжить! Только не сидите здесь, словно стадо баранов!!! Перережут же вас рано или поздно!!!
   — Поймают…
   — Тогда хотя бы умрете, как люди! — поддерживает меня Эоал. — Как люди, а не как скоты, за которых нас здесь принимают!!!
   — Все равно как умирать, — обреченно возразил кто-то. — Смерть все встречают одинаково…
   Я с досадой плюнул. Страх въелся в плоть и кровь этих людей… Нет, поправил себя я. Не людей… Они и сами себя за людей не считают… Крэнды…
   — Ну, дело ваше, — безразлично пожал плечами Эоал. — Я не собираюсь здесь сидеть и дожидаться этой темноволосой сволочи! А вы — как хотите! Поехали? — спросил он меня.
   — Да, — я посмотрел на Йорку. Она уже закончила химичить со своими волосами, и на лице ее явственно обозначилось брезгливое выражение. После этой смазки она стала похожа черт знает на кого. Волосы ее стали темнее, но до черного цвета им конечно же было далеко. Я сразу вспомнил Кису Воробьянинова — «радикальный черный цвет»! М-да-а-а…
   — Воняет, как дохлая собака! — пожаловалась Йорка, горестно обнюхивая перемазанные ладони. — Я тебе такая нравлюсь?
   — Ничего, — ответил я. — В темноте за третий сорт сойдешь… Надеюсь, что это отмоется… Поехали!
   Я помог Йорке забраться в кабину, и Эоал рванул с места. Йорка разыскала где-то под сиденьем тряпку и теперь старательно оттирала руки. Я бросил последний взгляд на кучку людей, оставленных нами на траве, — они все еще не двигались с места — и помог Йорке привести в относительный порядок лицо.
   — Переловят их опять, — тоскливо сказал я, вспоминая обреченные позы недавних попутчиков.
   — Так им и надо! — с неожиданной злобой ответил Эоал. — Нужно уметь постоять за себя! Если твоя жизнь не нужна тебе самому, то кому она нужна вообще? Сидят, как стадо животных, ожидающее мясника!!! Тьфу!!!
   Я промолчал. Меня сейчас больше занимала моя Йорка. Машину подбрасывало на неровностях дороги, и при каждом толчке Йорка болезненно стонала. Ей было очень плохо. И мне сразу же вспомнилось, как на Сигре ее проткнули копьем. Она тогда тоже очень сильно мучилась. Я держал ее на руках, отирая с губ кровавые струйки, чтобы она смогла произнести нужное заклинание, которое спасло бы ей жизнь. А она все никак не могла его правильно выговорить. И колени мои все сильнее намокали от ее крови, льющейся из распоротого живота.
   — Слушай, Оке, — говорит Эоал. — Вы здесь, на нашей планете, просто как наблюдатели?
   — Да.
   — А оттуда, куда мы едем, вы собираетесь улететь обратно?
   — Точно.
   — Я помогу вам. Я прикрою вас. Я хочу, чтобы вы благополучно улетели отсюда. И я хочу, чтобы вы потом вернулись обратно. С оружием! И помогли нам — настоящим людям — перебить всю эту темноволосую сволочь!!! Это возможно?
   — Не знаю, — осторожно ответил я. — Я не решаю такие вопросы.
   — Но ты расскажи там своему начальству, какие безобразия здесь происходят! Скажи, что нам нужна помощь! Здесь есть настоящие бойцы, не все здесь такие, как эти бесхребетные медузы! Но нам нужна помощь! В одиночку мы не справимся с этими тварями!!! — Вы собираетесь поднять восстание?
   — Да!!! И мы обязательно победим!!! Ни одна темноволосая тварь больше не сможет издеваться над нами!!! Мы устроим им Новый Прорыв!!! Они навсегда запомнят его!!! Они сами будут подыхать на этих чертовых рудниках!!!
   — Послушай, Эоал, — говорю я. — А чем вы отличаетесь от них? Только цветом волос?
   — Ну да!!! И больше ничего!!!
   — А чем ОНИ отличаются от ВАС? Тем же самым, верно?
   — Они — палачи! Они твари, а не люди!!! — Эоал просто исходит ненавистью. — Им не место под солнцем!!! И после Нового Прорыва они получат то, что заслуживают!!!
   — Хорошо, — я понимаю, что мне его не переубедить. В конце концов, для нас сейчас главное — смыться отсюда. — Я поговорю со своим руководством. Но ничего обещать не могу.
   — Мне больше ничего и не нужно, Оке! — соглашается Эоал. — Просто расскажи о том, что ты видел. И, кстати, разве тебе самому не хочется отомстить за нее?! — он кивает на Йорку.
   — Мне, например, хочется, — соглашается она устало. — Эти суки даже не изнасиловали меня! Как обидно!…
   — Они не считают нас за людей! — продолжает Эоал, не замечая Йоркиного сарказма. — Мы для них меньше, чем животные!…
   Высокое здание, где нас задержал (если это можно назвать задержанием) патруль, приближается. Эоал сбавляет скорость, к дверям мы подкатываем уже довольно спокойно. Только теперь я вспоминаю о Гилэйне с Ларкой. Еще одна проблема — где мне их теперь разыскивать? Но проблема эта решилась гораздо быстрее, чем я предполагал.
   Я помогаю Йорке покинуть кабину. Она еле передвигает ногами, и при каждом шаге из плотно сжатых разбитых губ вырывается слабый хриплый стон. Окружающие начинают на нас оглядываться. И тут я замечаю возле самых дверей Ларку и Гилэйна. Подхожу к ним и очень спокойно говорю:
   — Простите, не могли бы вы помочь моей жене? Мы попали в аварию…
   Ларка подпрыгивает, словно шилом ткнутая. Она смотрит на Йорку, и глаза ее расширяются от ужаса. Но Гилэйн быстро понимает, в чем дело, и тут же поддерживает мою игру.
   — Да, конечно, — говорит он и берет Йорку за другую руку. — Обопритесь на меня…
   Люди начинают проявлять к нам все более повышенный интерес, в котором чувствуется неподдельное участие и сочувствие к пострадавшей женщине. Некоторые из них следуют за нами, разражаясь охами и ахами по поводу Йорки. Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж.
   — Куда теперь? — спрашиваю я Йорку.
   — Направо, — шепчет она. — Там дверь. На крышу. Я следую ее указаниям.
   — Подождите! — восклицает один из сопровожда-ющих нас любопытных. — Вам не туда! Вам же к врачу!
   — Я знаю, — спокойно отвечаю я, продолжая идти.
   Настырный сочувствующий не отстает, привлекая к нам внимание все больше. Мы уже почти у выхода на крышу.
   — Я их задержу, — шепчет мне Эоал. — Только запомни, что обещал мне!
   Я киваю ему, перепоручаю Йорку Ларке и ударом ноги выбиваю дверь. Толпа затихает. Гилэйн с Ларкой вытаскивают Йорку на крышу, а я пожимаю руку Эоалу.
   — Как ты теперь выкрутишься? — спрашиваю я.
   — Не беспокойся, — усмехается он. — Это не важно! Я хотя бы душу отведу!
   А ведь и верно, думаю я, глядя на суетящегося рядом человека, который очень обеспокоен тем, что пострадавшую женщину никак не отводят к врачу.
   — Можно вас на минутку, — обращаюсь я к нему.
   — Вы! Вам же не туда! — взволнованно лепечет он, пытаясь протиснуться следом за моими спутниками. — Она же ранена! Ну, как вы не понимаете?.. Ей же нужна помощь!…
   Я осторожно останавливаю его, беру за плечи, ставлю перед собой и одним ударом кулака сбиваю с ног.
   — Большое спасибо! — холодно говорю я в наступившей тишине. — Вы ей уже помогли!…
   На крыше, залитой веселым солнечным светом, Йорка уже что-то бормочет, поставив перед собой Ларку. Потом она хлопает перед ее лицом ладонями, и та исчезает. Ее место занимает Гилэйн, с которым Йорка проделывает ту же операцию.
   — Иди сюда, — слабым голосом говорит мне Йорка.
   — Может быть, сначала ты?
   — А ты умеешь колдовать? — отвечает она вопро-сом.
   Я молча становлюсь перед ней. На лестнице слышны крики и шум борьбы. Интересно, сумеет ли Эоал продержаться достаточно долго? Ведь надо будет еще успеть уйти Йорке…
   Йорка хлопает ладонями у меня перед лицом, и я погружаюсь во мрак. Кручу головой, пытаясь сориентироваться. Все понятно, опять ночь. На небе полная луна, звезды. И мы где-то в горах. Из воздуха возникает Йорка. Видимо, этот переход отнял у нее все оставшиеся силы. Колени ее подгибаются, и я еле успеваю подхватить на руки безвольно рухнувшее тело.
   — Прорвались! — шепчет Йорка, теперь считать, что я умерла!…
   — Дура! — отвечаю я с чувством.

Глава седьмая
ВЛАСТЕЛИН ТЬМЫ

 
   Я, кажется, постепенно уже начал привыкать к тому, что наша одежда ведет себя слишком уж самостоятельно. После перехода в этот новый мир она опять «превратилась», как говорит Йорка. Правда, я заметил это далеко не сразу — в первые часы у меня были заботы поважнее. Я обратил на это внимание только тогда, когда принялся помогать Йорке раздеваться.
   Пока я ждал появления Йорки, Гилэйн с Ларкой не теряли времени зря. Они быстренько осмотрелись и нашли поблизости неплохую пещеру. А может быть, и не нашли, может быть, наколдовали — в этом мире магия работала вовсю. То-то здесь раздолье будет моим колдунам! Только вот, интересно, а свои, местные маги тут есть? И насколько они сильные по сравнению с нашей компанией? Впрочем, с этим будем разбираться после. А пока на первом месте — Йорка.
   Я донес Йорку до пещеры, где уже горел огонь, и уложил ее на чудом появившиеся здесь мягкие шкуры. Все-таки мои колдуны хорошо поработали — обо всем позаботились. Йорка тихо постанывала. Ей было очень плохо, но она наотрез отказалась от помощи Гилэйна и Ларки, предложивших заняться ее лече-нием. Она заявила, что сама умела лечить людей еще тогда, когда их обоих и в проекте не было. Потом она спровадила колдунов из пещеры — Гилэйна отправила разыскивать какие-то волшебные корешки, а Ларку — травы. Я помог ей раздеться, стащив с нее куртку, в которую превратилось недавнее платье. Йорка шипела и кривилась от боли, когда я неосторожно прикасался к ее синякам и ссадинам. Потом она завернулась в шкуры и забилась в уголок пещеры, глядя в огонь неподвижным взглядом. Я подумал, что она задремала, и хотел ее уложить поудобнее. Но, оказывается, Йорка в этот момент что-то там колдовала, и я ей очень сильно помешал. В результате я имел удовольствие выслушать язвительные замечания относительно того, что чем скорее она, Йорка, загнется, тем скорее я получу возможность завалиться в постель с этой своей Ларкой. О чем я, без сомнения, постоянно мечтаю и чего я с нетерпением жду. Я плюнул, обозвал ее крашеной курицей, посоветовал ей на время занятий магией вешать на лоб табличку «Не влезай, убьет!!!» и вышел из пещеры.
   Местность сильно напоминала Андирские горы, и я даже на миг подумал, а не попали ли мы случайно обратно в Межгорье? Впрочем, нет. Небо тут было совершенно иное, почти без звезд. Да и луна высоко во тьме едва излучала слабый золотистый свет. И была она намного меньше, чем у наших домашних гор — едва ли больше той луны, которой я по вечерам любовался на Земле. Кроме того, пики гор были намного острее и выше, чем у нас дома. Наверное, эти горы гораздо моложе, чем Андирские. Или, может быть, просто море находится дальше, и здесь нет сильных северных морских ветров, которые своими хлесткими потоками режут скалы, словно нож масло.
   Я сел на камень и прислушался. Вокруг стояла тишина. Не полная тишина, а обычная, ночная, со всеми присущими ей звуками, безопасная тишина. Воздух, правда, был каким-то безвкусным. Словно в большом городе, а не в горах. Ветра здесь совершенно не ощущалось — сидишь, как в огромной комнате с закрытыми окнами…
   Раздался звук шагов, и возле пещеры появился Гилэйн с охапкой каких-то грязных загогулин — корешки, наверное, те самые. Волшебные. Гилэйн теперь был одет почти в такую же черную хламиду, в какой я впервые увидел его у себя, в Сиузских горах. Я забрал принесенный им мусор и оттащил его Йорке. Та по-прежнему сидела в углу пещеры и пялилась в пламя костра. Я осторожно положил возле нее Гилэйновы корешки и хотел уйти.
   — Посиди со мной, — слабым голосом попросила Йорка.
   — Я думал, ты колдуешь, — ответил я, присаживаясь рядом. От нее резко и неприятно пахло этой самой смазкой.
   — Нет, Оке, — Йорка закрыла глаза и привалилась к моему плечу. — Ничего не получается. Я очень сильно устала. Очень сильно. Все силы отдала. Все, сколько их было. Представляешь, даже Заклинание Холодных Искр не получается! — пожаловалась она.
   — Ничего страшного, — успокоил я. — У меня тоже оно не получается — я же не переживаю!
   Йорка грустно усмехнулась и тяжело вздохнула.
   — От меня здорово воняет? — озабоченно спросила она, брезгливо ощупывая свою прическу.
   — Нет, — соврал я. — Почти нет.
   — Какие они все-таки звери, — вдруг произнесла Йорка.
   Я сперва не понял, о ком она. Но потом до меня дошло, и Йорка сразу же почувствовала, как напряглось мое тело.
   — Нет, нет! — Она успокаивающе обняла меня за шею. — Я не о себе говорю! Но там была одна девушка… Знаешь, они действительно не считают их за людей! Бедная… Если бы ты видел, что они с ней делали!… Звери они, а не люди…
   — Ну этот самый… как его?.. Эоал, да? Он тоже — хороший фрукт! — возразил я. — Помнишь, что он говорил в машине?
   — — Зло порождает зло, — глубокомысленно произнесла Йорка. — Я, между прочим, видела, как ты дал по морде тому мужику! А он ведь заботу проявлял, переживал за меня, хотел помочь!
   — Не сдержался.
   — Ну, и Эоал не сдержался, — заключила Йорка. — Откуда ты знаешь, что ему пришлось пережить?
   — Тебе тоже не так уж мало досталось… А если б тот мужик видел твою истинную расцветку, сомневаюсь, что от его заботы хоть что-нибудь осталось бы…