11.Вторжение в Санкт-Петербург.
Несколько дней мы валяли дурака. Хазары учили русский язык и скоро научились говорить, почти как телевизионные дикторы. Я валялся на диване и смотрел видео, наверстывая упущенное за четыре года. Можно было вернуться в Израиль варианта Медведя, но я боялся упустить звонок Седого, который должен был вернуться с какой-нибудь из войн. Наконец, в один из визитов на почту, я получил отправленное Е. Волк письмо следующего содержания: "Уважаемая Е. Волк! Поздравляем, Ваши данные совпали с требованиями к победительнице компьютерной лотереи. С Вами будет заключен контракт, также вы получите приз в размере 1500000 рублей." Разумеется, следовали подписи президента компании и ее казначея. Обратиться предлагалось к представителю компании в Санкт-Петербурге Дмитрию Салаеву. Я обсудил ситуацию с хазарами. Конечно, совсем неплохой результат дала моя невинная провокация. В наших руках оказалась тоненькая ниточка, которая при умелом обращении, могла вывести нас сквозь запутанный мафиозно-политический лабиринт прямо на мусульманского Минотавра. Но в чем заключалось это "умелое обращение"? Не дать нити оборваться, вытягивать на себя, одного за другим, все более и более информированных членов исламской банды. Возникла проблема связи с Салаевым. Я мог позвонить сам, представившись братом Елены Волк. Но тогда меня не будут ждать люди желающие схватить эту особо ценную девушку и доставить ее в "странный мир" для обмена на "странную бомбу". Я смогу поторговаться от имени сестры, но... это все не то. Куда лучше, если позвонит сама девушка и договорится о встрече. Я не мог говорить женским голосом даже очень постаравшись. Значит, надо найти какую-нибудь девушку хотя бы для одного звонка. Но где? Старых подруг у меня нет, а новых я не завел. Найти случайную шлюху, заплатить ей за звонок и разговор? А если она ляпнет глупость, и Салаев что-то заподозрит? И тут меня осенило. Я вспомнил умненькую секретаршу Седого. Кажется, у меня было желание с ней встретиться? Отлично. Встретимся. Поговорим. Дам девушке возможность заработать без ущерба для ее девичьей чести. Уж она-то глупость не ляпнет. А там - посмотрим. Я наскоро обучил телохранителей искусству обращения с пультом дистанционного управления и оставил их перед видиком с кучей боевиков. Они пытались было протестовать, но я спросил, похож ли я на человека, который любит рисковать жизнью? Парни согласились, что не похож. А когда я намекнул, что собираюсь навестить одну старую знакомую, то успокоились окончательно. Хотя, я считаю, кадры из фильма "Терминатор-2" убедили их куда сильнее, чем мое вранье. Девушка была в конторе. Толстую книгу сменил тонкий журнал. Все остальное - без изменений. От Седого-Седова - никаких вестей. - Меня зовут Сергей, - сказал я, - напоминаю, если вы забыли, а вас? - Света. - Знаете, Света, я пришел сюда не только из-за Седова. Вы понимаете, я в Риге проездом, ничего не знаю. И как раз сейчас я слегка проголодался. Вы не составите мне компанию в каком-нибудь кафе или ресторанчике? Девушка недоверчиво посмотрела в мою сторону и показала на стоящий рядом с раковиной стакан и маленький кипятильник. - Вот мое кафе, - сказала она. - А в честь некоторых праздников - даже ресторан. Мне платят зарплату, чтобы я сидела в конторе. - Это единственная проблема? Возьмите пол-дня отгула, и я заплачу вам в два, нет - в пять раз больше. Ничего неприличного, как гиду. Идет? - Вы очень хорошо умете убеждать, Сережа, - девушка сложила журнал, я увидел, что это банальный "Огонек". - Раскрою вам маленький секрет, хоть я и не должна это делать. Седов сказал, что если меня захотят подкупить, я должна взять деньги, а потом рассказать ему, и он заплатит в два раза больше. Я очень рада, что меня, наконец, подкупают. - Спасибо за откровенность, - сказал я, - но что если я захочу разорить Седова? Я заплачу вам очень много, и он обанкротится. Или не сдержит обещание. Вообще-то, я вынужден вас разочаровать. Это не подкуп. Это обыкновенная реализация человеком прав не только на труд, но и на отдых. Вы идете? - Иду. Кафе оказалось именно таким, каким я представлял себе рижские кафе: уютным и прекрасно декорированным. Кофе был не особенно вкусен, а вот пирожные в самый раз. Я чувствовал на себе изучающий Светин взгляд. Конечно, девушка подозревала, что я польстился не на ее неброскую внешность, а на возможность получить какую-то информацию о Седове. Придется ее разочаровать. Я сказал, что мне требуется помощница для одного очень важного телефонного розыгрыша. Это никак не касается Седова, а за помощь я хорошо заплачу. - Если это не касается Седова, то почему именно я? - Света умела задавать вопросы. Попробуй ответь, что она - моя единственная знакомая! Стыд и позор! - Звонить надо именно сегодня, - сказал я, - у меня нет знакомых девушек в Риге кроме вас. - Сколько? - Тысяча долларов. - Я уже знал, что за такие деньги на территории бывшего СССР я мог попросить у девушки значительно больше, чем участие в розыгрыше по телефону. Потому и добавил, - Это не просто розыгрыш. Это очень важная операция, и одно слово, сказанное невпопад, может все испортить. - Так что надо? - Вы согласны? - Это будет только по телефону? - Клянусь! Вы поговорите, получите деньги - и все. Хотя, я надеюсь, вы и после этого иногда составите мне компанию в кафе. - Согласна. Что надо сделать? - Запоминайте. Вас зовут Елена Волк. Вы послали свои фото в рекламное агентство для участия в компьютерной лотерее. Вы должны получить приз и заключить договор на работу манекенщицей. Пока все ясно? - Да. - Вы позвоните, представитесь. Скорее всего, вам назначат время и место встречи. Это в Петербурге. Да, кстати, вы сами из Петербурга. Будут спрашивать адрес - не говорите. Будут настаивать - вы поссорились с родителями и живете у подруги. Да, а звоните вы после того, как получили от компании письмо "до востребования" с известием о выигрыше. Не запутаетесь? - Не должна. Я расплатился долларами (ах, каким взглядом меня провожала официантка!). Звонить мы поехали на Главпочтамт, чтобы не засвечивать ничей телефон. Стараясь, чтобы Света не запомнила цифры, я набрал номер. Мне не удалось услышать, что говорил Салаев, но по репликам Светы можно было догадаться об отсутствии каких-либо проблем. Действительно, повесив трубку, девушка повернулась ко мне и сказала: - Он очень рад. Завтра приедет специальный представитель фирмы для вручения приза. У них нет оффиса в Питере, поэтому встречаемся у него на квартире. В шесть часов вечера. Какой приз? - Полтора миллиона. - Чего? - Конечно, рублей. Обрати внимание: если пересчитать по курсу, твой гонорар больше их приза. - Я оценю твою щедрость, если ты мне сейчас заплатишь. - Ах, да! Я заплатил Свете немедленно, прямо в переговорной кабинке. Потом, заботясь и о ней, и о долларах, проводил домой. Увы, она не позволила себя навестить, и я вернулся в Питер, удовлетворенный не до конца. Операция шла превосходно, по плану, но ведь не одной же операцией жив человек? Юра с Ромой выслушали мой отчет. Я рассказал, как моя подруга поговорила с Салаевым и договорилась о встрече. Встал вопрос, что делать дальше. - Представлюсь братом, - сказал я, - хочу, мол, удостовериться, что девочку не обидят. - Тебя заверят, что не обидят. Скажут - приводи. Кого ты приведешь? - Черт... Ну, хорошо. Представлюсь братом, скажу то же самое, посмотрю: кто этот представитель фирмы? Вдруг это сам Бахтияр? Если он, то я говорю, что приведу свою сестру через час, выхожу из квартиры, подаю сигнал вам, и мы берем Бахтияра, а с ним возвращаемся в ваш Израиль. - Все это было бы хорошо, - сказал Юра, - но ты знаешь, что Бахтияр се-узу? - Слышал. - Ты что, считаешь, что мы самоубийцы? - Ребята, вы же профессионалы, вас двое. - Именно как профессионалы мы говорим, что это работа не для нас. Тут нужны или се-узу или целый отряд таких, как мы. - Где я возьму отряд? - А почему не в нашем Израиле? Я подумал... и согласился. Совет был очень хорош. При условии, что израильская разведка даст мне людей. Минут через пять я уже был в альтернативном Израиле из варианта Медведя, а еще через минуту - в кабинете Моше. Тот выслушал краткий пересказ и стал созваниваться с начальством. - Ави на задании, Шломо тоже, - сказал он, - Шимон на учениях, но это очень далеко. - Я могу сбегать. - Не можешь. Тебе ведь здания нужны? А там даже деревьев нет. Пять человек нам могут дать. Хватит? - Ты в этом лучше меня разбираешься. Я из се-узу только одного знаю. Седого. Для него пятерых мало. - Он будет в квартире? - Седой? Да ты что? Бахтияр там. - Тогда сделаем так. Взрываем дверь, стреляем внутрь несколько слезоточивых ракет. Хорошо бы, чтобы не было света. Я вспомнил, что в советских домах предохранители, обычно монтируют, на лестничных клетках. - Света я отключу. - Очень хорошо. Наши будут в противогазах и с ночным зрением. Взорвем дверь, нагоним газ и прострелим все пространство квартиры. - Ты что, с ума сошел? Бахтияр нам живой нужен! - Конечно. Это будут пули для животных. Со снотворным. - А оно быстро действует? - Не очень. Но ничего лучше нам не придумать. Мы договорились, что завтра, в пять часов вечера по местному времени спецотряд из пяти человек будет ждать меня в полном боевом облачении на знакомой лестнице Хевронского отделения контрразведки. Салаев жил в высоком и длинном здании на углу улиц Бухарестсткой и Бела Куна. Во всяком случае, вторая так называлась до всех местных перестроек, а читать и запоминать новое название мне было просто неинтересно. На лифте мы поднялись на седьмой этаж, телохранители прошли еще один лестничный пролет и затаились. Я нажал кнопку звонка. Человек, открывший дверь (ровно в шесть) был невысок и лысоват. Он явно рассчитывал что-то найти взглядом на уровне моей груди и когда, наконец, добрался до моего лица, то выглядел очень удивленным. - Вам кого? - наконец спросил он. - Салаева Дмитрия. - Это я. А что вам надо? - Я брат Елены Волк... - А-а! - Салаев понимающе закивал и высунул голову на лестничную площадку. - А где Лена? - Лена дома. Я сначала хотел бы с вами поговорить. - Пожалуйста, но я не понимаю... Хорошо, проходите. Я прошел в гостинную. На диване там сидело еще трое мужчин и смотрели китайский каратэ-боевик по видео. Ничего не скажешь, подходящая компания для приема будущей маникенщицы. - Кто это? - спросил светловолосый плечистый мужчина с дивана. - Это брат Елены Волк, - ответил Салаев. - А почему без сестры? Пришла пора излагать свою версию. При этом надо было как-то установить личности присутствующих. Три человека вместо одного. Что, если спецотряда окажется недостаточно? И кто может быть Бахтияром? Израильтянам так и не удалось достать его фотографию. Говоривший мужчина светловолос, для рязанца это нормально, хотя фамилия Мустафаев... Черт, у них в Рязани у всех такие фамилии. А еще двое - темноволосые, носатые, какие-нибудь кавказцы, наверное. Если один из них - не Бахтияр. - Так где же девушка? - спросил Салаев, удивленный моей паузой. - Я забочусь о сестре. Отца у нас нет, я уже давно о ней забочусь. И мне не нравится посылать сестру на какую-то квартиру. - Но у нас нет отделения в Петербурге. - Все равно. Вот что это такое: четыре мужчины ее тут ждут? А вы говорили только про представителя фирмы. - Конечно! Из-за нее и приехал наш представитель, - Салаев сделал жест в сторону светловолосого. - Ну а с ним наши зарубежные партнеры. Из Государства Палестина, из Ливана... Я не смог удержаться, у меня буквально отвисла челюсть. В Ливане, как мне казалось, шла гражданская война, но вот Палестины я что-то вообще не помнил среди государств. Интересно, может быть он из альтернативного мира, и Салаев проговорился? - Вот видите! - я решил использовать новую информацию для своей версии, вдруг вы мою сестру захотите продать в гарем какому-нибудь арабскому султану? Недаром я сюда приехал. Деньги вещь хорошая, но сестру терять не хочется. - Паспорт есть? - неожиданно спросил светловолосый. Акцент у него, безусловно, был. Очень легкий, но акцент. Я достал паспорт, показал. Светловолосый глянул и вернул. - Хорошо, - сказал он, - парень прав. Нельзя девушке одной ходить по чужим квартирам. А почему ты ее не взял с собой? - Да я думал - все тут фуфло. Обман. Никогда не верил всяким лотереям. Думал, что если Ленку приведу и будет какая-то драка, то могут ее задеть, поцарапать. Я-то выкручусь. - Да, ты парень крепкий, - "представитель фирмы" кивнул. - Ты кем работаешь? - Пока никем, - я решил не врать, чтобы не засыпаться. - Из армии недавно пришел, ничего хорошего не найду. - Прекрасно, - мой собеседник закинул руки за голову, расслабленно положил ногу на ногу. - Я беру тебя на работу. Нам нужны охранники. Будешь присматривать за своей сестрой. Матери скажи, что вы сегодня ночью поедите в Москву. Надолго. Билеты за наш счет. Закажем вам номера в гостинице. Давай, жду. Я вышел из квартиры, произнося мысленно миллион проклятий. Если бы у нас была настоящая девушка с фото! Если бы... Тогда, вместе с ней я, возможно, попал бы в другой "ненормальный мир". "Черта с два, - сказал я самому себе, - на кой ты нужен в другом мире, да еще защищающим интересы сестры. Этот Бахтияр, увидев сестру и убедившись, что она подходит, убрал бы тебя, даже глазом не моргнув. И никто бы искать не стал. Сказано ведь: уехали в Москву надолго." Предупредив охрану, я сбежал по лестнице в Бирку и сразу же - в Хеврон. Пять солдат стали натягивать маски. Дали такую же и мне. Я попросил очки ночного видения, но запасной пары не нашлось, и Моше заметил, что мне они вообще ни к чему. Я быстренько набросал на лист план квартиры. Бирка, Санкт-Петербург, улица Бухарестская... Рому я отправил на улицу к двери подъезда. На всякий случай. Вдруг светловолосый сумеет проскочить мимо нас? Солдаты закрепили на двери взрывчатку, натянули маски. И именно в этот момент на лестничную площадку вышла какая-то старушка из соседней квартиры. Каково ей было увидеть пятерых монстров-инопланетян? Бабулька открыла рот для истошного визга, в руке одного из десантников сверкнул нож... Я сумел опередить всех и самым грубым образом зажал старушке рот рукой. - Бабка, молчи! Мы из милиции. Бандитов арестовываем. Посиди дома десять минут и не высовывайся, - прошипел я ей в ухо. И довольно невежливо втолкнул старушку в квартиру. Я нашел распределительный щиток. Пробок там не было, только выключатели. - Приготовились, - скомандовал я и нажал на все выключатели сразу. Погас свет. Грохнул взрыв у дверей. Зашипели газовые гранаты. Застучали не очень громкие "усыпляющие" выстрелы. Еще через несколько секунд солдаты рванулись в квартиру. Я отскочил назад и вместе с Юрой (на нем вообще не было маски) поднялся на несколько ступенек. Вопреки моим ожиданиям ни одна дверь на верхней площадке не открылась. Родной вариант явно оскудел любопытствующими за четыре года. Из квартиры раздалось несколько более громких выстрелов. Это означало, что кто-то все же нашел в себе силы сопротивляться. Еще через несколько секунд загрохотали выстрели на улице. - Это Рами, - сказал Юра. - Кто-то выскочил. - Кто выскочил? - изумился я. - Мимо нас никто не пробегал! - Но это же се-узу... - К черту се-узу! Он же не человек-невидимка. Юра не ответил. А до меня, кажется, дошло, как се-узу Бахтияр мог оказаться на улице. - Окно, - сказал я, - он вышел через окно. Он может спрыгнуть с седьмого этажа? - Се-узу могут все. Тут на лестничную площадку вылезли наши "инопланетяне", тащившие на себе тела пленников. Троих. - Ушел через окно. - Я даже не спросил - констатировал факт. - Да, - пробубнил кто-то из-под маски. - У нас двое раненых, но все ходят. Я подобрался поближе к пленникам. Все правильно, не хватало светловолосого. Появился Рома-Рами, взбежавший по лестнице (очевидно, он решил не доверять лифту). - Ушел, - выдохнул он. - Только Бахтияр так мог. - Как? - Он прыгал. Из окна - вбок, на балкон нижнего этажа. Оттуда - наискосок, этажом ниже. Он прыгал - как летел. Я сначала стрелял, кажется даже ранил. - А потом? - Потом... убрался, иначе бы он меня просто убил. Скажи, что, тебе было бы легче, если бы он меня убил? В чем-то Рома был прав, но этот их панический страх перед се-узу по-настоящему начал меня раздражать. Я посмотрел на лифт. Грузоподъемность - шесть человек. Не стоит рисковать. Интересно, где бы мы застряли в случае перегрузки: между этажами или между вариантами? - Взяли пленных! - скомандовал я. - Всем построиться, как обычно! Держитесь друг за друга крепче и чтобы не спотыкались!
12. Похитители и похищенные.
Моше провел меня в кабинет, где на стуле сидел один из захваченных арабов. - Знакомься, - сказал опекун, - Халед Шараф. Требует адвоката и утверждает, что он гражданин Израиля. - Да, - по-русски подтвердил араб, - я гражданин Израиля. Они забрали мой паспорт. - Самое смешное, - Моше развел руками, - что про паспорт он не врет. По этому паспорту он - действительно гражданин Израиля. Но как это может быть? - Что? - не понял я. - Как араб может быть гражданином Израиля? - А почему нет? - удивился я. Хотя, честно говоря, как-то недосуг было спрашивать у Бориса о гражданских правах арабов. Тут наш пленник вмешался в разговор. По-моему - на отличном иврите. Моше перевел на испанский. - У них очень много арабов - граждан Израиля. Примерно восемьсот тысяч арабов - граждане. - И от себя прокомментировал. - Что за чепуха! У нас в стране тоже живут арабы, да, ничего с этим не поделаешь. Но как можно дать им гражданство? Они же тогда будут участвовать в выборах, и в кнессете окажутся арабские депутаты. Мне надоела эта идиотская дискусския. - Он рассказал еще о чем-нибудь кроме своего гражданства? Совсем недавно он говорил про Государство Палестину. - Это не я! Не я! - заюлил араб, разобрав в моем испанском "Палестина" , это тот русский, он дурак, ничего не понимает. Я просто сказал, что я араб из Израиля, а он видно - антисемит и не признает Государство Израиль. Все русские - антисемиты, а у меня много друзей израильтян, я люблю иврит... - Заткнись, - я прервал словоизлияние. - Еще раз откроешь рот без вопроса - двину. Понял? - Понял. - Что он еще сказал, Моше? - Он ничего не знает. Учится в Университете Папи... Палум... секунду, Моше сверился по бумажке и по слогам прочитал - Па-т-ри-са Лу-мум-бы. Что это такое? Он говорил про сельское хозяйство. - Я слышал что-то похожее. Кажется, есть такое. А дальше? - Чуть-чуть работает в фирме. Тот, кто убежал, - большой начальник. Как его зовут - неизвестно. Он попросил Халеда поехать с ним в Сампт...э-э-э...- Моше полез в бумажку. - Неважно, продолжай. - Нечего продолжать. Все. Они приехали, пришел ты, потом - взрыв, стрельба. - Хорошо... Мне нужны две вещи. Карта Израиля и хороший острый нож. Карту нам принесли примерно через минуту, а нож вытащил из ножен и дал один из двух дежуривших в кабинете солдат. Я расстелил карту и повернулся к арабу. - Ну-ка, покажи, где ты жил в Израиле? Халед бодро подошел к столу, уткнулся в карту. Я услышал, как изменился ритм его дыхания. - Не могу найти, - сказал, как всхлипнул, он. - Здесь его нет. Умм-эль-Фахм - нет его. Меня не интересовало, где находится его город. Это ничего не меняло. Я просто хотел, чтобы он посмотрел на карту ЭТОГО Израиля, чтобы ЭТА карта шокировала его и лишила способности к сопротивлению. - Слушай сюда. - Я говорил по-русски, проверяя пальцем остроту лезвия. Израильтяне - они гуманисты. Может быть, они даже приведут к тебе адвоката. Но... Если я соглашусь. Ты сказал, что русские - антисемиты. А что ты можешь сказать про русских евреев? Ты ведь знаешь, какие они? - Я поиграл ножом и Халед кивнул. - Так вот. Я буду спрашивать - ты будешь отвечать. Если нет - я начну отрезать от тебя куски. То, что останется заговорит. Но к нему уже не позовут адвоката. Нельзя такие вещи показывать посторонним людям. Понял? - Понял. - Рассказывай. С серым как пепел лицом араб стал говорить. Еще в Израиле он вступил в какой-то Фронт и этот Фронт послал его в Москву учиться. В Москве он перешел в другую организацию, мусульманскую. Занимался поставками оружия в Ливан и на территории. - Какие? - спросил я. - Контролируемые Израилем. - Халед посмотрел на меня как-то странно. Потом с палестинскими арабами связалась местная мусульманская организация. Первый контакт был осуществлен через Иран, и о Большом (единственное известное "имя" светловолосого) была информация, что он - не из Советского Союза. Никто не знает, откуда он, но у него огромные деньги и связи по всему свету. Он тренирован настолько, что сравниться с ним никто не может. До недавнего времени Халед сотрудничал с Большим в деле вербовки и отправки наемных солдат в Боснию, на войну против сербов. Недавно Большой познакомил Халеда с Фаруком Джаббаром из ливанской Хизбаллы. Большой сообщил, что есть шанс достать простую и нерадиоактивную бомбу такой страшной силы, что станет возможным уничтожить пол-Израиля. Тут араб отклонился от темы, стал объяснять, что это бомба не против Израиля, он же сам оттуда, у него там родственники... Я поиграл ножом и посоветовал вернуться к Большому. Для того, чтобы получить бомбу, надо было найти девушку или парней, чьи фотографии показал Большой. Халед и Фарук с другими партнерами организовали сеть агентств по найму манекенщиков и манекенщиц. Халед контролировал Россию, Украину, Польшу, Чехословакию, Болгарию. Фарук пытался что-то сделать во Франции и Бельгии, но там такие убытки... В бывшем Союзе легче работать, все дешевле. Но тоже убыток. Шесть месяцев это длится, чуть-чуть удается подработать поставкой девиц из Союза на Запад, но все равно - прибыли нет. А нужных не найти. Пять раз уже появлялись похожие на фотографию, Большой забирал их с собой, но возвращался очень злой: клиент находил что-то "не то" и возвращал товар. Все. - Почему ливанец в Питере, а не во Франции? - Да нечего там делать, во Франции! Только деньги тратить. А в Москве он оружие закупает, взрывчатку, продает кое-что. - Что? - Ну... Наркотики. Деньги очень нужны. Плохо стало с деньгами. Большой шиитов не очень любит, я так думаю. Работает вместе, но не любит. Или просто у него денег нет. - Сейчас я буду говорить с остальными. Если узнаю, что ты забыл о чем-нибудь, - пожалеешь. Ну? Где Большой собирается менять бомбу на людей? - Клянусь! Не знаю. - Где первая бомба, которую Большой уже выменял? Почему ты о ней не сказал? Порозовевшее было лицо Халеда вновь посерело. - Не знал! Не знал! Клянусь! Это было похоже на правду. Не мог же Бахтияр настолько доверять такому ублюдку. А теперь - вопрос на сообразительность. Как бы его получше сформулировать? Хотя, араб достаточно напуган. Спрошу грубо, в лоб. - Где находится "чистая страна"? - Что? - "Чистая страна". Может быть, - "страна чистых". Что это такое. Халед пожевал нижнюю губу. - Наверное - Пакистан, - сказал он. - Посадите его в отдельную камеру, - попросил я Моше, - и не обижайте. Пока. Тут я обратил внимание, что Моше как-то странно себя ведет. Смотрит не на меня, а в сторону, говорит так, словно не он - мой опекун, а я - его главный начальник... Одним словом - нет обычного мушкетерского задора. - Сейчас пойду перекушу, - сказал я, - потом поговорю с остальными. - Не спеши, - Моше вообще повернулся ко мне спиной, изучая в окне что-то очень интересное. - У тебя не будет никакого разговора после еды. - Почему это? - Маленький человек умер. В него попало шесть пуль со снотворным. Он не проснулся. - А вы его будили? - Еще как! Слабый оказался. - Та-ак. А жирный, волосатый? Фарук Джаббар? С ним что? - Заболел. - Тяжело? - Очень. Сегодня и завтра говорить не сможет, а потом, если не умрет, тоже вряд ли. Так врачи сказали. Может быть, через неделю.
Несколько дней мы валяли дурака. Хазары учили русский язык и скоро научились говорить, почти как телевизионные дикторы. Я валялся на диване и смотрел видео, наверстывая упущенное за четыре года. Можно было вернуться в Израиль варианта Медведя, но я боялся упустить звонок Седого, который должен был вернуться с какой-нибудь из войн. Наконец, в один из визитов на почту, я получил отправленное Е. Волк письмо следующего содержания: "Уважаемая Е. Волк! Поздравляем, Ваши данные совпали с требованиями к победительнице компьютерной лотереи. С Вами будет заключен контракт, также вы получите приз в размере 1500000 рублей." Разумеется, следовали подписи президента компании и ее казначея. Обратиться предлагалось к представителю компании в Санкт-Петербурге Дмитрию Салаеву. Я обсудил ситуацию с хазарами. Конечно, совсем неплохой результат дала моя невинная провокация. В наших руках оказалась тоненькая ниточка, которая при умелом обращении, могла вывести нас сквозь запутанный мафиозно-политический лабиринт прямо на мусульманского Минотавра. Но в чем заключалось это "умелое обращение"? Не дать нити оборваться, вытягивать на себя, одного за другим, все более и более информированных членов исламской банды. Возникла проблема связи с Салаевым. Я мог позвонить сам, представившись братом Елены Волк. Но тогда меня не будут ждать люди желающие схватить эту особо ценную девушку и доставить ее в "странный мир" для обмена на "странную бомбу". Я смогу поторговаться от имени сестры, но... это все не то. Куда лучше, если позвонит сама девушка и договорится о встрече. Я не мог говорить женским голосом даже очень постаравшись. Значит, надо найти какую-нибудь девушку хотя бы для одного звонка. Но где? Старых подруг у меня нет, а новых я не завел. Найти случайную шлюху, заплатить ей за звонок и разговор? А если она ляпнет глупость, и Салаев что-то заподозрит? И тут меня осенило. Я вспомнил умненькую секретаршу Седого. Кажется, у меня было желание с ней встретиться? Отлично. Встретимся. Поговорим. Дам девушке возможность заработать без ущерба для ее девичьей чести. Уж она-то глупость не ляпнет. А там - посмотрим. Я наскоро обучил телохранителей искусству обращения с пультом дистанционного управления и оставил их перед видиком с кучей боевиков. Они пытались было протестовать, но я спросил, похож ли я на человека, который любит рисковать жизнью? Парни согласились, что не похож. А когда я намекнул, что собираюсь навестить одну старую знакомую, то успокоились окончательно. Хотя, я считаю, кадры из фильма "Терминатор-2" убедили их куда сильнее, чем мое вранье. Девушка была в конторе. Толстую книгу сменил тонкий журнал. Все остальное - без изменений. От Седого-Седова - никаких вестей. - Меня зовут Сергей, - сказал я, - напоминаю, если вы забыли, а вас? - Света. - Знаете, Света, я пришел сюда не только из-за Седова. Вы понимаете, я в Риге проездом, ничего не знаю. И как раз сейчас я слегка проголодался. Вы не составите мне компанию в каком-нибудь кафе или ресторанчике? Девушка недоверчиво посмотрела в мою сторону и показала на стоящий рядом с раковиной стакан и маленький кипятильник. - Вот мое кафе, - сказала она. - А в честь некоторых праздников - даже ресторан. Мне платят зарплату, чтобы я сидела в конторе. - Это единственная проблема? Возьмите пол-дня отгула, и я заплачу вам в два, нет - в пять раз больше. Ничего неприличного, как гиду. Идет? - Вы очень хорошо умете убеждать, Сережа, - девушка сложила журнал, я увидел, что это банальный "Огонек". - Раскрою вам маленький секрет, хоть я и не должна это делать. Седов сказал, что если меня захотят подкупить, я должна взять деньги, а потом рассказать ему, и он заплатит в два раза больше. Я очень рада, что меня, наконец, подкупают. - Спасибо за откровенность, - сказал я, - но что если я захочу разорить Седова? Я заплачу вам очень много, и он обанкротится. Или не сдержит обещание. Вообще-то, я вынужден вас разочаровать. Это не подкуп. Это обыкновенная реализация человеком прав не только на труд, но и на отдых. Вы идете? - Иду. Кафе оказалось именно таким, каким я представлял себе рижские кафе: уютным и прекрасно декорированным. Кофе был не особенно вкусен, а вот пирожные в самый раз. Я чувствовал на себе изучающий Светин взгляд. Конечно, девушка подозревала, что я польстился не на ее неброскую внешность, а на возможность получить какую-то информацию о Седове. Придется ее разочаровать. Я сказал, что мне требуется помощница для одного очень важного телефонного розыгрыша. Это никак не касается Седова, а за помощь я хорошо заплачу. - Если это не касается Седова, то почему именно я? - Света умела задавать вопросы. Попробуй ответь, что она - моя единственная знакомая! Стыд и позор! - Звонить надо именно сегодня, - сказал я, - у меня нет знакомых девушек в Риге кроме вас. - Сколько? - Тысяча долларов. - Я уже знал, что за такие деньги на территории бывшего СССР я мог попросить у девушки значительно больше, чем участие в розыгрыше по телефону. Потому и добавил, - Это не просто розыгрыш. Это очень важная операция, и одно слово, сказанное невпопад, может все испортить. - Так что надо? - Вы согласны? - Это будет только по телефону? - Клянусь! Вы поговорите, получите деньги - и все. Хотя, я надеюсь, вы и после этого иногда составите мне компанию в кафе. - Согласна. Что надо сделать? - Запоминайте. Вас зовут Елена Волк. Вы послали свои фото в рекламное агентство для участия в компьютерной лотерее. Вы должны получить приз и заключить договор на работу манекенщицей. Пока все ясно? - Да. - Вы позвоните, представитесь. Скорее всего, вам назначат время и место встречи. Это в Петербурге. Да, кстати, вы сами из Петербурга. Будут спрашивать адрес - не говорите. Будут настаивать - вы поссорились с родителями и живете у подруги. Да, а звоните вы после того, как получили от компании письмо "до востребования" с известием о выигрыше. Не запутаетесь? - Не должна. Я расплатился долларами (ах, каким взглядом меня провожала официантка!). Звонить мы поехали на Главпочтамт, чтобы не засвечивать ничей телефон. Стараясь, чтобы Света не запомнила цифры, я набрал номер. Мне не удалось услышать, что говорил Салаев, но по репликам Светы можно было догадаться об отсутствии каких-либо проблем. Действительно, повесив трубку, девушка повернулась ко мне и сказала: - Он очень рад. Завтра приедет специальный представитель фирмы для вручения приза. У них нет оффиса в Питере, поэтому встречаемся у него на квартире. В шесть часов вечера. Какой приз? - Полтора миллиона. - Чего? - Конечно, рублей. Обрати внимание: если пересчитать по курсу, твой гонорар больше их приза. - Я оценю твою щедрость, если ты мне сейчас заплатишь. - Ах, да! Я заплатил Свете немедленно, прямо в переговорной кабинке. Потом, заботясь и о ней, и о долларах, проводил домой. Увы, она не позволила себя навестить, и я вернулся в Питер, удовлетворенный не до конца. Операция шла превосходно, по плану, но ведь не одной же операцией жив человек? Юра с Ромой выслушали мой отчет. Я рассказал, как моя подруга поговорила с Салаевым и договорилась о встрече. Встал вопрос, что делать дальше. - Представлюсь братом, - сказал я, - хочу, мол, удостовериться, что девочку не обидят. - Тебя заверят, что не обидят. Скажут - приводи. Кого ты приведешь? - Черт... Ну, хорошо. Представлюсь братом, скажу то же самое, посмотрю: кто этот представитель фирмы? Вдруг это сам Бахтияр? Если он, то я говорю, что приведу свою сестру через час, выхожу из квартиры, подаю сигнал вам, и мы берем Бахтияра, а с ним возвращаемся в ваш Израиль. - Все это было бы хорошо, - сказал Юра, - но ты знаешь, что Бахтияр се-узу? - Слышал. - Ты что, считаешь, что мы самоубийцы? - Ребята, вы же профессионалы, вас двое. - Именно как профессионалы мы говорим, что это работа не для нас. Тут нужны или се-узу или целый отряд таких, как мы. - Где я возьму отряд? - А почему не в нашем Израиле? Я подумал... и согласился. Совет был очень хорош. При условии, что израильская разведка даст мне людей. Минут через пять я уже был в альтернативном Израиле из варианта Медведя, а еще через минуту - в кабинете Моше. Тот выслушал краткий пересказ и стал созваниваться с начальством. - Ави на задании, Шломо тоже, - сказал он, - Шимон на учениях, но это очень далеко. - Я могу сбегать. - Не можешь. Тебе ведь здания нужны? А там даже деревьев нет. Пять человек нам могут дать. Хватит? - Ты в этом лучше меня разбираешься. Я из се-узу только одного знаю. Седого. Для него пятерых мало. - Он будет в квартире? - Седой? Да ты что? Бахтияр там. - Тогда сделаем так. Взрываем дверь, стреляем внутрь несколько слезоточивых ракет. Хорошо бы, чтобы не было света. Я вспомнил, что в советских домах предохранители, обычно монтируют, на лестничных клетках. - Света я отключу. - Очень хорошо. Наши будут в противогазах и с ночным зрением. Взорвем дверь, нагоним газ и прострелим все пространство квартиры. - Ты что, с ума сошел? Бахтияр нам живой нужен! - Конечно. Это будут пули для животных. Со снотворным. - А оно быстро действует? - Не очень. Но ничего лучше нам не придумать. Мы договорились, что завтра, в пять часов вечера по местному времени спецотряд из пяти человек будет ждать меня в полном боевом облачении на знакомой лестнице Хевронского отделения контрразведки. Салаев жил в высоком и длинном здании на углу улиц Бухарестсткой и Бела Куна. Во всяком случае, вторая так называлась до всех местных перестроек, а читать и запоминать новое название мне было просто неинтересно. На лифте мы поднялись на седьмой этаж, телохранители прошли еще один лестничный пролет и затаились. Я нажал кнопку звонка. Человек, открывший дверь (ровно в шесть) был невысок и лысоват. Он явно рассчитывал что-то найти взглядом на уровне моей груди и когда, наконец, добрался до моего лица, то выглядел очень удивленным. - Вам кого? - наконец спросил он. - Салаева Дмитрия. - Это я. А что вам надо? - Я брат Елены Волк... - А-а! - Салаев понимающе закивал и высунул голову на лестничную площадку. - А где Лена? - Лена дома. Я сначала хотел бы с вами поговорить. - Пожалуйста, но я не понимаю... Хорошо, проходите. Я прошел в гостинную. На диване там сидело еще трое мужчин и смотрели китайский каратэ-боевик по видео. Ничего не скажешь, подходящая компания для приема будущей маникенщицы. - Кто это? - спросил светловолосый плечистый мужчина с дивана. - Это брат Елены Волк, - ответил Салаев. - А почему без сестры? Пришла пора излагать свою версию. При этом надо было как-то установить личности присутствующих. Три человека вместо одного. Что, если спецотряда окажется недостаточно? И кто может быть Бахтияром? Израильтянам так и не удалось достать его фотографию. Говоривший мужчина светловолос, для рязанца это нормально, хотя фамилия Мустафаев... Черт, у них в Рязани у всех такие фамилии. А еще двое - темноволосые, носатые, какие-нибудь кавказцы, наверное. Если один из них - не Бахтияр. - Так где же девушка? - спросил Салаев, удивленный моей паузой. - Я забочусь о сестре. Отца у нас нет, я уже давно о ней забочусь. И мне не нравится посылать сестру на какую-то квартиру. - Но у нас нет отделения в Петербурге. - Все равно. Вот что это такое: четыре мужчины ее тут ждут? А вы говорили только про представителя фирмы. - Конечно! Из-за нее и приехал наш представитель, - Салаев сделал жест в сторону светловолосого. - Ну а с ним наши зарубежные партнеры. Из Государства Палестина, из Ливана... Я не смог удержаться, у меня буквально отвисла челюсть. В Ливане, как мне казалось, шла гражданская война, но вот Палестины я что-то вообще не помнил среди государств. Интересно, может быть он из альтернативного мира, и Салаев проговорился? - Вот видите! - я решил использовать новую информацию для своей версии, вдруг вы мою сестру захотите продать в гарем какому-нибудь арабскому султану? Недаром я сюда приехал. Деньги вещь хорошая, но сестру терять не хочется. - Паспорт есть? - неожиданно спросил светловолосый. Акцент у него, безусловно, был. Очень легкий, но акцент. Я достал паспорт, показал. Светловолосый глянул и вернул. - Хорошо, - сказал он, - парень прав. Нельзя девушке одной ходить по чужим квартирам. А почему ты ее не взял с собой? - Да я думал - все тут фуфло. Обман. Никогда не верил всяким лотереям. Думал, что если Ленку приведу и будет какая-то драка, то могут ее задеть, поцарапать. Я-то выкручусь. - Да, ты парень крепкий, - "представитель фирмы" кивнул. - Ты кем работаешь? - Пока никем, - я решил не врать, чтобы не засыпаться. - Из армии недавно пришел, ничего хорошего не найду. - Прекрасно, - мой собеседник закинул руки за голову, расслабленно положил ногу на ногу. - Я беру тебя на работу. Нам нужны охранники. Будешь присматривать за своей сестрой. Матери скажи, что вы сегодня ночью поедите в Москву. Надолго. Билеты за наш счет. Закажем вам номера в гостинице. Давай, жду. Я вышел из квартиры, произнося мысленно миллион проклятий. Если бы у нас была настоящая девушка с фото! Если бы... Тогда, вместе с ней я, возможно, попал бы в другой "ненормальный мир". "Черта с два, - сказал я самому себе, - на кой ты нужен в другом мире, да еще защищающим интересы сестры. Этот Бахтияр, увидев сестру и убедившись, что она подходит, убрал бы тебя, даже глазом не моргнув. И никто бы искать не стал. Сказано ведь: уехали в Москву надолго." Предупредив охрану, я сбежал по лестнице в Бирку и сразу же - в Хеврон. Пять солдат стали натягивать маски. Дали такую же и мне. Я попросил очки ночного видения, но запасной пары не нашлось, и Моше заметил, что мне они вообще ни к чему. Я быстренько набросал на лист план квартиры. Бирка, Санкт-Петербург, улица Бухарестская... Рому я отправил на улицу к двери подъезда. На всякий случай. Вдруг светловолосый сумеет проскочить мимо нас? Солдаты закрепили на двери взрывчатку, натянули маски. И именно в этот момент на лестничную площадку вышла какая-то старушка из соседней квартиры. Каково ей было увидеть пятерых монстров-инопланетян? Бабулька открыла рот для истошного визга, в руке одного из десантников сверкнул нож... Я сумел опередить всех и самым грубым образом зажал старушке рот рукой. - Бабка, молчи! Мы из милиции. Бандитов арестовываем. Посиди дома десять минут и не высовывайся, - прошипел я ей в ухо. И довольно невежливо втолкнул старушку в квартиру. Я нашел распределительный щиток. Пробок там не было, только выключатели. - Приготовились, - скомандовал я и нажал на все выключатели сразу. Погас свет. Грохнул взрыв у дверей. Зашипели газовые гранаты. Застучали не очень громкие "усыпляющие" выстрелы. Еще через несколько секунд солдаты рванулись в квартиру. Я отскочил назад и вместе с Юрой (на нем вообще не было маски) поднялся на несколько ступенек. Вопреки моим ожиданиям ни одна дверь на верхней площадке не открылась. Родной вариант явно оскудел любопытствующими за четыре года. Из квартиры раздалось несколько более громких выстрелов. Это означало, что кто-то все же нашел в себе силы сопротивляться. Еще через несколько секунд загрохотали выстрели на улице. - Это Рами, - сказал Юра. - Кто-то выскочил. - Кто выскочил? - изумился я. - Мимо нас никто не пробегал! - Но это же се-узу... - К черту се-узу! Он же не человек-невидимка. Юра не ответил. А до меня, кажется, дошло, как се-узу Бахтияр мог оказаться на улице. - Окно, - сказал я, - он вышел через окно. Он может спрыгнуть с седьмого этажа? - Се-узу могут все. Тут на лестничную площадку вылезли наши "инопланетяне", тащившие на себе тела пленников. Троих. - Ушел через окно. - Я даже не спросил - констатировал факт. - Да, - пробубнил кто-то из-под маски. - У нас двое раненых, но все ходят. Я подобрался поближе к пленникам. Все правильно, не хватало светловолосого. Появился Рома-Рами, взбежавший по лестнице (очевидно, он решил не доверять лифту). - Ушел, - выдохнул он. - Только Бахтияр так мог. - Как? - Он прыгал. Из окна - вбок, на балкон нижнего этажа. Оттуда - наискосок, этажом ниже. Он прыгал - как летел. Я сначала стрелял, кажется даже ранил. - А потом? - Потом... убрался, иначе бы он меня просто убил. Скажи, что, тебе было бы легче, если бы он меня убил? В чем-то Рома был прав, но этот их панический страх перед се-узу по-настоящему начал меня раздражать. Я посмотрел на лифт. Грузоподъемность - шесть человек. Не стоит рисковать. Интересно, где бы мы застряли в случае перегрузки: между этажами или между вариантами? - Взяли пленных! - скомандовал я. - Всем построиться, как обычно! Держитесь друг за друга крепче и чтобы не спотыкались!
12. Похитители и похищенные.
Моше провел меня в кабинет, где на стуле сидел один из захваченных арабов. - Знакомься, - сказал опекун, - Халед Шараф. Требует адвоката и утверждает, что он гражданин Израиля. - Да, - по-русски подтвердил араб, - я гражданин Израиля. Они забрали мой паспорт. - Самое смешное, - Моше развел руками, - что про паспорт он не врет. По этому паспорту он - действительно гражданин Израиля. Но как это может быть? - Что? - не понял я. - Как араб может быть гражданином Израиля? - А почему нет? - удивился я. Хотя, честно говоря, как-то недосуг было спрашивать у Бориса о гражданских правах арабов. Тут наш пленник вмешался в разговор. По-моему - на отличном иврите. Моше перевел на испанский. - У них очень много арабов - граждан Израиля. Примерно восемьсот тысяч арабов - граждане. - И от себя прокомментировал. - Что за чепуха! У нас в стране тоже живут арабы, да, ничего с этим не поделаешь. Но как можно дать им гражданство? Они же тогда будут участвовать в выборах, и в кнессете окажутся арабские депутаты. Мне надоела эта идиотская дискусския. - Он рассказал еще о чем-нибудь кроме своего гражданства? Совсем недавно он говорил про Государство Палестину. - Это не я! Не я! - заюлил араб, разобрав в моем испанском "Палестина" , это тот русский, он дурак, ничего не понимает. Я просто сказал, что я араб из Израиля, а он видно - антисемит и не признает Государство Израиль. Все русские - антисемиты, а у меня много друзей израильтян, я люблю иврит... - Заткнись, - я прервал словоизлияние. - Еще раз откроешь рот без вопроса - двину. Понял? - Понял. - Что он еще сказал, Моше? - Он ничего не знает. Учится в Университете Папи... Палум... секунду, Моше сверился по бумажке и по слогам прочитал - Па-т-ри-са Лу-мум-бы. Что это такое? Он говорил про сельское хозяйство. - Я слышал что-то похожее. Кажется, есть такое. А дальше? - Чуть-чуть работает в фирме. Тот, кто убежал, - большой начальник. Как его зовут - неизвестно. Он попросил Халеда поехать с ним в Сампт...э-э-э...- Моше полез в бумажку. - Неважно, продолжай. - Нечего продолжать. Все. Они приехали, пришел ты, потом - взрыв, стрельба. - Хорошо... Мне нужны две вещи. Карта Израиля и хороший острый нож. Карту нам принесли примерно через минуту, а нож вытащил из ножен и дал один из двух дежуривших в кабинете солдат. Я расстелил карту и повернулся к арабу. - Ну-ка, покажи, где ты жил в Израиле? Халед бодро подошел к столу, уткнулся в карту. Я услышал, как изменился ритм его дыхания. - Не могу найти, - сказал, как всхлипнул, он. - Здесь его нет. Умм-эль-Фахм - нет его. Меня не интересовало, где находится его город. Это ничего не меняло. Я просто хотел, чтобы он посмотрел на карту ЭТОГО Израиля, чтобы ЭТА карта шокировала его и лишила способности к сопротивлению. - Слушай сюда. - Я говорил по-русски, проверяя пальцем остроту лезвия. Израильтяне - они гуманисты. Может быть, они даже приведут к тебе адвоката. Но... Если я соглашусь. Ты сказал, что русские - антисемиты. А что ты можешь сказать про русских евреев? Ты ведь знаешь, какие они? - Я поиграл ножом и Халед кивнул. - Так вот. Я буду спрашивать - ты будешь отвечать. Если нет - я начну отрезать от тебя куски. То, что останется заговорит. Но к нему уже не позовут адвоката. Нельзя такие вещи показывать посторонним людям. Понял? - Понял. - Рассказывай. С серым как пепел лицом араб стал говорить. Еще в Израиле он вступил в какой-то Фронт и этот Фронт послал его в Москву учиться. В Москве он перешел в другую организацию, мусульманскую. Занимался поставками оружия в Ливан и на территории. - Какие? - спросил я. - Контролируемые Израилем. - Халед посмотрел на меня как-то странно. Потом с палестинскими арабами связалась местная мусульманская организация. Первый контакт был осуществлен через Иран, и о Большом (единственное известное "имя" светловолосого) была информация, что он - не из Советского Союза. Никто не знает, откуда он, но у него огромные деньги и связи по всему свету. Он тренирован настолько, что сравниться с ним никто не может. До недавнего времени Халед сотрудничал с Большим в деле вербовки и отправки наемных солдат в Боснию, на войну против сербов. Недавно Большой познакомил Халеда с Фаруком Джаббаром из ливанской Хизбаллы. Большой сообщил, что есть шанс достать простую и нерадиоактивную бомбу такой страшной силы, что станет возможным уничтожить пол-Израиля. Тут араб отклонился от темы, стал объяснять, что это бомба не против Израиля, он же сам оттуда, у него там родственники... Я поиграл ножом и посоветовал вернуться к Большому. Для того, чтобы получить бомбу, надо было найти девушку или парней, чьи фотографии показал Большой. Халед и Фарук с другими партнерами организовали сеть агентств по найму манекенщиков и манекенщиц. Халед контролировал Россию, Украину, Польшу, Чехословакию, Болгарию. Фарук пытался что-то сделать во Франции и Бельгии, но там такие убытки... В бывшем Союзе легче работать, все дешевле. Но тоже убыток. Шесть месяцев это длится, чуть-чуть удается подработать поставкой девиц из Союза на Запад, но все равно - прибыли нет. А нужных не найти. Пять раз уже появлялись похожие на фотографию, Большой забирал их с собой, но возвращался очень злой: клиент находил что-то "не то" и возвращал товар. Все. - Почему ливанец в Питере, а не во Франции? - Да нечего там делать, во Франции! Только деньги тратить. А в Москве он оружие закупает, взрывчатку, продает кое-что. - Что? - Ну... Наркотики. Деньги очень нужны. Плохо стало с деньгами. Большой шиитов не очень любит, я так думаю. Работает вместе, но не любит. Или просто у него денег нет. - Сейчас я буду говорить с остальными. Если узнаю, что ты забыл о чем-нибудь, - пожалеешь. Ну? Где Большой собирается менять бомбу на людей? - Клянусь! Не знаю. - Где первая бомба, которую Большой уже выменял? Почему ты о ней не сказал? Порозовевшее было лицо Халеда вновь посерело. - Не знал! Не знал! Клянусь! Это было похоже на правду. Не мог же Бахтияр настолько доверять такому ублюдку. А теперь - вопрос на сообразительность. Как бы его получше сформулировать? Хотя, араб достаточно напуган. Спрошу грубо, в лоб. - Где находится "чистая страна"? - Что? - "Чистая страна". Может быть, - "страна чистых". Что это такое. Халед пожевал нижнюю губу. - Наверное - Пакистан, - сказал он. - Посадите его в отдельную камеру, - попросил я Моше, - и не обижайте. Пока. Тут я обратил внимание, что Моше как-то странно себя ведет. Смотрит не на меня, а в сторону, говорит так, словно не он - мой опекун, а я - его главный начальник... Одним словом - нет обычного мушкетерского задора. - Сейчас пойду перекушу, - сказал я, - потом поговорю с остальными. - Не спеши, - Моше вообще повернулся ко мне спиной, изучая в окне что-то очень интересное. - У тебя не будет никакого разговора после еды. - Почему это? - Маленький человек умер. В него попало шесть пуль со снотворным. Он не проснулся. - А вы его будили? - Еще как! Слабый оказался. - Та-ак. А жирный, волосатый? Фарук Джаббар? С ним что? - Заболел. - Тяжело? - Очень. Сегодня и завтра говорить не сможет, а потом, если не умрет, тоже вряд ли. Так врачи сказали. Может быть, через неделю.