Теперь этот монстр двигался на нас, наполняя сердца ужасом. Да можно ли вообще победить этого Демона?.. Мы начали стрелять, хотя мне стало казаться, что наши пули для него не будут серьезной преградой. Лишь один раз мне удалось попасть ему в глаз, и красный огонек выскочил из глазницы, оставив темный провал на своем месте. А чудовище все ползло и ползло, и чем ближе оно подползало, тем труднее становилось нажимать на спусковой крючок...
Не знаю, что было бы с нами, если бы не Микки. Скорее всего, я бы сейчас не болтал тут с вами... Маленький человечек посмотрел в сторону восхода и удовлетворенно кивнул. Потом он откуда-то извлек меч и кинулся навстречу монстру. Я хотел остановить его, но не успел. Маленький человечек Быстро достиг Демона, ловко поднырнул под его лапы и с криком вонзил оружие в чешуйчатое брюхо. Сверкнула яркая вспышка, и мы услышали дикий крик боли, исходящий от Демона. В припадке ярости монстр так ударил Микки, что тот отлетел далеко в сторону. И в этот миг из-за гор пробился первый лучик Солнца...
Я много думал об этом, безрассудном на первый взгляд, поступке Микки. Ведь маленький человечек знал и прекрасно понимал, что не сможет серьезно навредить Демону. И все-таки бросился с мечом на него... А я теперь понял, зачем он это сделал. Этого монстра надо было задержать до восхода Солнца!..
Демон издал дикий вопль ужаса и боли, оглушивший нас. Постепенно этот вопль перешел в визг. На наших Глазах монстр стал превращаться в камень (постепенно, от хвоста до самой макушки), пока не застыл статуей. Теперь точно все было кончено...
Остатки тварей поспешили укрыться в пещере, а я подбежал к Микки. Маленький человечек был еще жив, но очень плох. Когти монстра разорвали его живот снизу вверх, а падение на камень сломало ему позвоночник. Одежда пропиталась кровью, на губах пузырилась кровавая пена, но маленький человечек, которого я успел полюбить, улыбался! Представляете?
Увидев меня, он попытался что-то сказать. Губы его двигались, но пришлось наклониться к самому его лицу, чтобы услышать: - Вы спасены! Теперь я могу умереть со спокойной совестью! Я выполнил свой долг! - Ты не умрешь, Микки! - крикнул в отчаянии я. - Ты же умеешь лечить! Сделай что-нибудь! - Поздно! - ответил он. - Лучше не перебивай. Я должен успеть сказать тебе кое-что прежде, чем я...
Маленький человечек собрался с силами и продолжил: - Ты должен довести их до цели. Там их давно ждут... Ее ждут... - Кто ждет? - не понял я. - Не задерживайся, веди сразу же, - не ответил мне Микки. - Много мужчин моего народа погибли за вас - тебя и ее. Ты не знаешь, но каждый наш шаг прикрывали маленькие отважные люди. Благодаря им... Благодаря тому, что они сумели, пусть и ненадолго, задержать Демона, мы сумели выйти оттуда... Нет, я не жалею, что умираю. По крайней мере, я знаю, за что... Помни об этом... - Но почему? - воскликнул я. - К чему такие жертвы? Из-за четырех непутевых людей...
Глаза маленького человечка уставились прямо на меня, и он еще раз повторил: - Веди на Перевал... Там встреча... Там все поймешь...
Он ненадолго замолчал, тяжело дыша. В это время я, скинув куртку, свитер и разодрав свою рубаху, пытался остановить кровь при помощи Ольги, уже успевшей отойти от столбняка. Но это было все равно, что пытаться заткнуть пробоину в тонущем корабле тряпкой... - Не надо! - вяло запротестовал Микки. - Лучше возьми вот эту вещицу. Это мой прощальный подарок тебе...
Он протянул руку и вложил в мою ладонь меч. Насколько я помнил, оружие осталось в теле Демона. Как оно могло попасть к Микки, тогда для меня было загадкой.
Изделие все было инкрустировано серебром и красивыми драгоценными камнями. Меч был немного покороче тех, с которыми мне приходилось сталкиваться (я ведь в свое время занимался кен-до), но очень удобно лежал в руке и был сравнительно легким. Не знаю, из какого металла он был изготовлен, но явно не из стали. И от него исходила какая-то неведомая сила. - Спасибо! - поблагодарил я маленького человечка.
Глаза вдруг стали что-то неважно видеть. Словно туман какой-то застилал их. Нет-нет, я не плакал! Мужчины ведь не плачут. Мужчины огорчаются...
А Микки тем временем становилось все хуже и хуже. Тряпки, которыми мы пытались остановить кровотечение, мгновенно намокали. Мы и сами уже, словно мясники, были перемазаны кровью. Было очевидно, что он умирает... - Я ухожу вслед за своими погибшими соплеменниками... Я не боюсь смерти... Только дайте нам спокойно дожить... О, боги, как не хочется!..
При этих словах глаза его вдруг расширились, будто он что-то увидел. Маленький человечек вцепился рукой в мое плечо и попытался приподняться. - Ты только не расстраивайся сильно, мой мальчик, когда... Делай, что тебе предназначено... А она вернется, я знаю... Она вернется к тебе...
Его рука разжалась. Когда я посмотрел на него, он был уже мертв. Мое сердце будто в тисках зажали, к горлу подкатил горький комок. Да чего там мне стыдиться? Да, я заплакал! Не стесняясь присутствия девушек, я зарыдал, обхватив руками маленькое тело. Буквально на моих глазах его плоть превратилась в камень, стерев черты того человека, который за столь короткий промежуток времени стал мне другом и наставником. - Прости, Микки, что сомневался в тебе! Ты оказался настоящим другом, Спи спокойно!.. - сказал я, отпуская камень...
Что-то в горле у меня пересохло. Разволновался я, вспомнив пережитое тогда в каменных лабиринтах пещер. И бутылка пуста... Коля, дай-ка еще одну!..
Извините меня, но мне нужно немного передохнуть и промочить глотку. Тяжело вспоминать такое...
6.
...Ну вот, теперь я снова могу продолжить. На чем я остановился?.. Ах, да!..
Рука Ольги легла мне на плечо. Я оглянулся. Все они стояли вокруг меня, и их лица выражали сочувствие. Ольга протянула мне мою куртку и свитер. Теперь, когда опасность была позади, я почувствовал себя совсем разбитым. Ледяной ветер пронизывал их насквозь промокшую одежду, превращая ее в смерзшуюся скорлупу, трещавшую при каждом движении. На мне же ничего не было, и я поспешил одеться, хотя это мало помогло... После тепла пещер холод особенно сильно ощущался, так как в месте, где мы вышли, температура была достаточно низкой, а наша одежда еще не успела высохнуть. Мои спутники тоже почувствовали эту перемену. Губы их посинели, зубы выбивали чечетку, и им приходилось стучать одной ногой о другую, чтобы хоть немного согреться.
Я достал фляжку с горячительным, сделал несколько глотков и передал им. Пока они пили мой первач, я отошел в сторонку и огляделся. Самогон уже оказал свое действие, и по телу разливалось приятное тепло. Однако это ощущение было ошибочным. Необходимо было как можно скорее либо попасть в теплое местечко, либо переодеться в сухое белье. В противном случае воспаление легких было гарантировано - спиртное не спасало надолго от холода.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, где мы находимся. Мы вышли почти к самому Перевалу. Хорошо была заметна граница, где он начинался. В том месте проходил какой-то разрыв, отсекавший одну местность от другой. До границы было всего каких-то несколько сот метров. Казалось, пара минут - и ты будешь уже на Перевале. Но это было обманчивое впечатление. На самом деле напрямик идти было нельзя. Приходилось делать некоторый крюк, чтобы выйти на известную мне тропу. А внизу проходила старая разрушенная Дорога... - Ну, что будем делать? - поинтересовался Леха, вставая рядом со мной и отдавая фляжку.
Я кивнул вперед. - Там - Перевал. Микки вывел нас точно к нему. - И что ты решил? - спросил Леха, пытливо вглядываясь в мои глаза.
Я отрицательно покачал головой, отвечая на тот вопрос, который остался невысказанным, а вслух сказал: - Разобьем палатку, отдохнем, переоденемся... Надеюсь, у вас есть сухая одежда?
Леха кивнул утвердительно. - Должна быть. - Вот и хорошо, - одобрил я. - Кто, кроме тебя, еще занимался альпинизмом? - Ольга, - последовал ответ. - А Алиса? - поинтересовался я, уже заранее зная, какой ответ услышу. - Насколько мне известно, нет.
Я задумался. - Она будет нас всех задерживать. Ну, ничего. Как-нибудь доберемся... Двинем сразу же, как сможем. Хотя, честно говоря, мне не очень-то хочется вести вас на Перевал, - признался я ему. - Почему? - удивился Леха.
Я пристально посмотрел на него. - Ты когда-нибудь бывал там?
Он отрицательно замотал головой. - А я слишком часто ходил туда и знаю, что нас ждет. Мне хорошо известно только ограниченное пространство, а именно - тропы, по которым вожу клиентов. Если сойти с такой тропы, нас ждет верная смерть... Новичку там очень трудно, Леха. А с нами - две женщины... Это - первое, почему я не хочу вести вас туда. - А второе? - с наигранным безразличием поинтересовался Леха, оглядывая окрестности, хотя явно было видно, что его задели мои слова. - Знаешь, Леха, когда-то здесь было много проводников, - начал я издалека, не зная, как высказать ему то, что думаю, и не обидеть. - Где они сейчас? Кто-то погиб на войне, кто-то сидит в тюрьме, остальные (а таких было немало) не вернулись оттуда, - я кивнул в сторону Перевала. - На этой стороне я остался один. И знаешь почему?
Мне захотелось выпить, и я уже снял фляжку, но, подумав, решил вернуть ее на место. Слишком мало в ней осталось драгоценной жидкости, чтобы просто так, без нужды, ее расходовать. - У тебя есть что-нибудь спиртное? - поинтересовался я.
Леха покачал головой. - Жаль, - сказал я, впрочем, ничуть не расстроившись. - В моей фляжке почти ничего не осталось, а на Перевале без этого никак нельзя...
Он удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я продолжил: - Я всегда был осторожным, поэтому до сих пор еще жив. У меня часто возникало предчувствие, когда не стоило что-либо делать. И я отказывался... Вот и сейчас у меня такое чувство, что нам туда не стоит соваться... - Будь на то моя воля, я и сам не пошел бы теперь туда, - признался Леха. Но обратного пути у нас уже нет, Саня! Только туда!.. - Почему? - поинтересовался ехидно я, решив про себя, что бывшему спецназовцу хватило пещер, и лишь угроза быть схваченными Сикорским гнала его туда. - Понимаешь, меня будто кто-то тянет туда, - ответил Леха. - И чем ближе подхожу к Перевалу, тем сильнее проявляется. А сейчас мне вообще хочется все бросить и бежать туда. Перевал как будто зовет, и мне страшно! Так страшно, как никогда еще не было...
Я вздрогнул. Чувствовалось, что парень всерьез обеспокоен. Его слова отдавали какой-то мистикой, и мне это совсем не нравилось. Не знаю, как остальные, а я не ничего подобного не испытывал. - Долго мы тут будем мерзнуть? - услышал я недовольный голос Алисы. - Я уже превратилась в льдышку! - Пойдем, поставим палатку, - предложил я Лехе, и он с нескрываемым облегчением откликнулся на это предложение.
Тогда он, видимо, высказал мне то, что давно тревожило его. Впрочем, не его одного...
* * *
Мы раскинули палатку подальше от того места, где все еще стояло изваяние Демона. Уж слишком зловещим оно было...
Палатка оказалась, что надо! Знаете, из тех самых новинок с автоматическим подогревом. Ничего, очень удобная штучка, и в упакованном состоянии занимает не слишком много места. У меня с собой тоже была палатка, старая и добротная, без всяких там прибамбасов, но я предпочел воспользоваться гостеприимством своих спутников.
Мы с Лехой поставили палатку у скалы и присыпали ее сверху снегом для маскировки. Как-никак за нами, возможно, все еще охотились... Затем пришла очередь снаряжения.
Герметично закрывающиеся рюкзаки не промокли, и их внутренности остались сухими. Мы с Лехой уступили место девушкам, хотя у самих зуб на зуб не попадал от холода. Глоток самогона из заветной фляжки заставлял быстрее бежать кровь по жилам, согревая тело и душу. Правда, приходилось быть экономным - жидкости оставалось лишь на несколько приемов. Как я жалел сейчас, что со мной нет моего верного пса! Я бы прижал его к себе, и сразу стало бы теплее...
Пока девушки переодевались в сухое, мы с Лехой проводили время, сидя на рюкзаках. Я достал жестяную коробочку, в которой хранил походные запасы табака, и набил трубку. К сожалению, моя зажигалка что-то не хотела возгораться, и я уже решил бросить это занятие, когда Леха протянул мне свою. Я прикурил и с наслаждением затянулся. В пещерах было как-то не до этого, но когда все осталось позади, я почувствовал, что если сейчас не закурю, то, наверное, сойду с ума! Еще бы - я не курил уже много часов, а любой курильщик знает, что это значит! Поэтому и был очень благодарен Лехе за своевременную помощь... - Будешь?
Я протянул ему трубку, но он отрицательно покачал головой. - Не курю. - Спортсмен! - вздохнул я. - А я вот никак не могу бросить. Силы воли не хватает... Кстати, у тебя еще остались термогранаты? - Конечно, - ответил он, удивленный моим вопросом. - Я их и не тратил.
Тут пришла моя очередь удивляться. - Как это? А кто же тогда кинул гранату в пещере Вампиров? - А, ты вон про что! - засмеялся Леха. - Да я даже и не додумался до этого. Только и успевал отстреливаться... А гранату кинула Ольга. Но, я надеюсь, ты не будешь с ней ругаться? Она ведь не хотела поджарить тебя... - Да что ты! - махнул я рукой. - Это дело прошедшее, хотя Верный навсегда остался там, а я сам чуть Богу душу не отдал. Спасибо Микки - он меня вытащил с того света... Гораздо хуже было бы, если бы нас всех заграбастали тогда. Думаю, наша смерть была бы ужасной... - А маленький народец? - вспомнил он. - Почему они нас вытащили оттуда? Из чувства альтруизма?
Я неопределенно пожал плечами. - Этого мне так и не удалось выяснить. Микки что-то говорил перед смертью, но я так и не понял, что он имел ввиду. А может, это был предсмертный бред. Не знаю... Ну, так где там твои гранаты? - Что ты хочешь сделать? - поинтересовался Леха, протягивая мне их. - Хочу уничтожить этот кусок камня, чтобы даже воспоминания об этом гаде не осталось! - ответил я, кивая в сторону окаменевшего Демона. - Чтобы никогда больше не ожил!
Зажав трубку в зубах, я дошел до каменного изваяния монстра ххорнов. Сделав элементарное взрывное устройство замедленного действия, я укрепил его у подножия статуи. Дальше оставалось только задействовать его и отбежать в укрытие, присмотренное заранее...
Эх, и славно, скажу я вам, рвануло! Статуя разлетелась на мелкие оплавленные кусочки, из которых даже при самом сильном желании невозможно было сложить что-нибудь, имеющее хоть какой-нибудь смысл. В радиусе действия гранат весь снег растаял, а земля была оплавлена. Грохот взрыва заставил девушек испуганно выскочить из палатки. Пришлось объяснять, что случилось. Как я и ожидал, они тоже поддержали мое решение...
Ольга с Алисой уже успели переодеться, и мы с Лехой нырнули туда вместо них. Первым делом я внимательно осмотрел свой рюкзак. Мои опасения по поводу целостности моих вещей, как ни странно, не оправдались. Хотя, если вспомнить, в какую переделку я попал в пещере Вампиров, вероятность того, что там все перемолото в муку и сплющено, была очень велика...
Переодевшись в сухое белье (это заняло меньше времени, чем у наших дам), я достал котелок, работавший от мини-батареек и нагревающий воду. Выйдя наружу, набил его снегом и включил кипятиться. В отличие от равнин и городов, вода и снег в горах еще чисты от всяких там вредных примесей, так что можно не опасаться за свое здоровье...
Через некоторое время у нас был горячий чай. Девушки достали саморазогревающиеся консервы, так что пирушка получилась на славу... - Саша, давай я зашью твою куртку, - предложила Алиса. - А я - штаны, - подхватила Ольга.
Действительно, моя верхняя одежда красовалась многочисленными разрывами, а заменить ее было нечем. Ходить же при низкой температуре, царившей на такой высоте, да при постоянном ветре в таком одеянии... Сами понимаете, приятного мало. И я с радостью согласился на их предложение... - Расскажи, что такое Перевал? - попросила Алиса, удобно устроившаяся на полу палатки и ловко орудующая иглой с ниткой, извлеченными из своего рюкзака. - Перевал? - переспросил я, роясь в памяти и выуживая всю хранящуюся там информацию. - Хорошо. Слушайте...
И я начал рассказывать. О том, что люди в этих местах живут давно, в том числе и мои предки. Всегда на месте нашей деревушки существовало селение. А мои предки жили на том же самом месте, где живу сейчас я. Говорят, что о Перевале никто не знал до тех пор, пока в горах не пропала группа альпинистов. Исчезла абсолютно бесследно. Мой прадед (он уже тогда был проводником по местным горам) повел спасателей сначала до того места, откуда группа в последний раз вышла на связь. Пройдя по их следам дальше, он наткнулся на Перевал. Единственное, над чем я все время ломал голову, так это знал ли прадед об этой аномалии раньше или впервые обнаружил ее? Сомнения возникали, понимаете ли... Что дальше?.. А ничего! В те сложные времена не принято было даже говорить о том, что не могло быть объяснено наукой. Правда, Власть не оставила сей факт без внимания. Подходы к Перевалу были огорожены колючей проволокой, была поставлена охрана, а какое-то военное ведомство занялось какими-то странными исследованиями. Правда, по-моему, ничего у них так и не вышло... Очень много людей работало над этим, но еще больше гибло на Перевале. Мой прадед водил специалистов в Зону. Он был одним из тех, кто сумел выжить там. Другие уцелевшие потом осели по обе стороны Перевала. Но это было потом...
Сменилась власть. Стало можно делать и говорить то, за что в недалеком прошлом сажали. Сюда приезжали целые научные экспедиции, но опять-таки не добились результата. Перевал оставался загадкой...
А потом грянула война... Какая?.. Да та самая, за независимость соседнего государства. И Перевал получил новое назначение. Через него делали набеги отряды боевиков и уходили обратно. Был создан отряд погранохраны под командованием очень хорошего человека, чье имя и фамилию я забыл, к сожалению, хотя дед и называл мне их в свое время. Пограничники при содействии армии, милиции и вертолетчиков, чьи части располагались неподалеку, пытались перекрыть все подступы к Перевалу. Но, к сожалению, это было не так-то легко сделать, потому что проводниками у боевиков были люди, отлично знавшие Зону, внезапно вспомнившие о том, что они тоже принадлежат своему народу, который долго "притеснялся" русскими, хотя раньше об этом почему-то никто не помнил...
А потом война закончилась, и начались мирные будни. Но в наших местах было неспокойно. По-прежнему в горах бродили боевики и контрабандисты. Пограничники старались перекрыть все подходы к Перевалу при помощи наших проводников и даже достигли кое-каких результатов. Возможно, им бы удалось достичь успеха, если бы не Эдди...
Эдди тогда был заместителем начальника заставы. Человек хитрый и ловкий, он уже давно, видимо, понял всю выгоду общения с контрабандистами. Никто не знает, что там произошло, но командир пограничников вдруг погиб при невыясненных обстоятельствах. Списали на боевиков, но мой дед считал, что тут приложил свою руку Эдди. И Лейтенант занял место своего начальника. Вот тогда и началось...
Новый командир быстро повыкидывал из своего отряда всех неугодных ему людей и набрал новых. Дед говорил, что не было никакой уверенности в том, что эти ребята совсем недавно не воевали на стороне противника. Тогда и установился порядок, про который я вам уже рассказывал. Пограничники носились по всем окрестностям за боевиками и контрабандистами, происходили постоянные стычки, но что-то никто не попадал в руки закона. Трупов тоже не было - говорили, что боевики уносят их с собой. Потери личного состава у Эдди тоже уменьшились. Погибали, как ни странно, те ребята, которые служили еще при старом командире. Число обстрелов постов и расположения заставы тоже значительно сократилось...
Дед не стал сотрудничать с Эдди и контрабандистами. Зато другие проводники не отказались от "левого" заработка. Только постепенно их количество все уменьшалось и уменьшалось. Почему?.. Перевал не стоит на месте. Я уже упоминал про кусок старой Дороги?.. Дело в том, что если смотреть снаружи на Перевал, ничего не увидишь. Нет пути... Поэтому его так долго и не могли найти. Но с тех пор, как его обнаружили, границы Перевала уже дважды сужались. Там, где он отступал, оставался его ландшафт, заменяя наш, земной. Дорога относится к Перевалу, то есть когда-то его граница проходила там, где мы вступили в лабиринт. Но если раньше эта черта не была заметна, то теперь она проявлялась достаточно четко. На всем протяжении Дороги присутствует чужой ландшафт, врезающийся в обычный. На противоположном конце начинался Перевал...
Сам Перевал тоже не поймешь. Глаза там не нужны... Почему?.. Потому что все, что видит человек на Перевале (по крайней мере, кроме центральной его части), на самом деле иллюзия. Однако иллюзия очень реальная...
Те проводники, которые связались с контрабандистами и боевиками, ради денег забыли о всякой осторожности. Кто-то пытался водить в тот период, когда подступы к Перевалу закрыты. Кто-то слишком многое позволял своим клиентам (да и себе, зачастую, тоже) в Зоне. За это и поплатились...
Но были и другие проводники. Такие, как мой дед... Они посвятили себя борьбе с теми, кто мешал другим нормально жить. Из-за этого возникали постоянные конфликты, как с бандитами, так и с Эдди. Но, несмотря на это, они продолжали охоту...
Потом опять пришла война. На этот раз, устав от междоусобиц, президент независимой в рамках нашего государства республики попросил у нашего президента военной помощи. Что из этого вышло, вы сами знаете. Нас в очередной раз побили, республика стала независимым государством, но уже с новым президентом. Дальше все пошло, как и прежде. А Перевал так и остался неразгаданной загадкой. Только теперь я оставался единственным проводником по эту сторону, поэтому имел эксклюзивное право снимать сливки со всех, кто хотел переправиться на ту сторону границы...
Ну вот, что-то вроде этого я и рассказал им. За это время девушки закончили штопку. Тепло, усталость и сытная еда сделали свое дело, и они задремали, лишь иногда с трудом разлепляя отяжелевшие веки. Разморило и меня, поэтому мне захотелось побыстрее выбраться из палатки. Усталость давала о себе знать теперь даже больше, чем раньше чувство голода, но мне еще необходимо было кое-что сделать...
Я переборол сонливость и полез к выходу, предупредив Леху: - Ты, сержант, не расслабляйся! Не забывай о том, что за вами идет охота! Может, они на время и потеряли нас из вида, но мы еще не на Перевале, чтобы чувствовать себя в безопасности. Если они застигнут нас здесь... В таком состоянии из нас не выйдет хороших бойцов. - Ага! - буркнул он себе под нос, а его голова при этом все ниже и ниже клонилась к сложенным на коленях рукам. - Эй! Я говорю, не спи, пока я не вернусь! - потрепал я его за плечо. - Ой! - вскрикнул Леха, сразу проснувшись. - Что такое? - удивился я. Он закусил до крови губу, его лицо побледнело, а на лбу проступили капельки пота. - Рука! - простонал он, обхватив ее здоровой рукой.
Этого еще не хватало! - Что, плохо? - спросил я, нахмурившись. - Хреново! - сознался Леха. - Пока были в пещерах, вроде все было нормально. А теперь вот дает о себе знать!
Я покачал головой и сказал: - Ладно, Леха. Вернусь, посмотрим, что там у тебя. А пока пусть девочки сделают тебе какой-нибудь укол.
Больше всего я боялся, как бы у него не началось воспаление раны. Во время беготни по этим каменным лабиринтам он не слишком-то берег свою руку, а в грязи этих катакомб в рану могло попасть все, что угодно... - А ты куда? - поинтересовался Леха. - Пойду, посмотрю, как там Перевал, - ответил я. - Может, удастся подстрелить барана, тогда у нас будет и жертва для Стражи Перевала, и жаркое для нас. А ты следи тут за обстановкой. И помни об опасности!
Леха кивнул и положил автомат на колени. Я опустился на карачки и выбрался из палатки. Но не успел я распрямиться, как почувствовал сильный удар по голове, все вокруг завертелось, и я ткнулся носом в холодный снег...
* * *
Вот такая ситуация возникла, скажу я вам! Сам столько твердил Лехе об осторожности, а попался, как глупый щенок! Удар прикладом по голове чуть не выбил мои мозги, когда я выползал из палатки. Хорошо еще, что голова была прикрыта меховым капюшоном. А то неизвестно, чем бы все это закончилось для моей бедной черепушки...
Очнулся я, лежа у входа в палатку, прямо на снегу. Голова немилосердно трещала, а по лбу стекало что-то горячее и липкое. Нетрудно было догадаться, что это. Любое движение головой отдавалось стреляющей болью. Они мне не оставили ничего - ни карабина, ни ножа. И даже отобрали то, чем можно было воспользоваться в качестве оружия. Например, солдатский ремень и альпеншток.
Леха с девушками стоял под дулами пяти автоматов. Пятеро головорезов из отряда Эдди охраняли их. Шестой (командир группы) разговаривал по передатчику. Видимо, с самим капитаном.
Увидев, что я очнулся, один из них направил на меня автомат и сказал: - Смотри-ка, Санек очухался! Ну и крепкая же у тебя башка, приятель! Я думал, ты никогда больше не встанешь... А ну-ка, присоединяйся к своим дружкам! - он указал автоматом на пленников. - Руки подними за голову. И чтобы никаких фокусов! Знаю я тебя!..
Далее последовала нецензурная брань. - Не стоило так беспокоиться о моей скромной персоне, - заметил я, выполняя его требование. - Мне и на снегу отдыхалось неплохо. - Заткни свою пасть! - рявкнул он. - Молчу, Лелик, молчу, - с наигранной поспешностью согласился я, назвав пограничника так, как он больше всего не любил. - Только вот не очень-то вежливо было с твоей стороны здороваться таким образом. Можно было придумать что-нибудь попроще. - Для тебя я - Алексей Владимирович Смирнов, паскуда! Благодари Бога, что остался жив! - сказал он, багровея от ярости. - Спасибо Вам, Алексей Владимирович! - попытался улыбнуться я. - Поверьте, я никогда не забуду этой услуги!
Не знаю, что было бы с нами, если бы не Микки. Скорее всего, я бы сейчас не болтал тут с вами... Маленький человечек посмотрел в сторону восхода и удовлетворенно кивнул. Потом он откуда-то извлек меч и кинулся навстречу монстру. Я хотел остановить его, но не успел. Маленький человечек Быстро достиг Демона, ловко поднырнул под его лапы и с криком вонзил оружие в чешуйчатое брюхо. Сверкнула яркая вспышка, и мы услышали дикий крик боли, исходящий от Демона. В припадке ярости монстр так ударил Микки, что тот отлетел далеко в сторону. И в этот миг из-за гор пробился первый лучик Солнца...
Я много думал об этом, безрассудном на первый взгляд, поступке Микки. Ведь маленький человечек знал и прекрасно понимал, что не сможет серьезно навредить Демону. И все-таки бросился с мечом на него... А я теперь понял, зачем он это сделал. Этого монстра надо было задержать до восхода Солнца!..
Демон издал дикий вопль ужаса и боли, оглушивший нас. Постепенно этот вопль перешел в визг. На наших Глазах монстр стал превращаться в камень (постепенно, от хвоста до самой макушки), пока не застыл статуей. Теперь точно все было кончено...
Остатки тварей поспешили укрыться в пещере, а я подбежал к Микки. Маленький человечек был еще жив, но очень плох. Когти монстра разорвали его живот снизу вверх, а падение на камень сломало ему позвоночник. Одежда пропиталась кровью, на губах пузырилась кровавая пена, но маленький человечек, которого я успел полюбить, улыбался! Представляете?
Увидев меня, он попытался что-то сказать. Губы его двигались, но пришлось наклониться к самому его лицу, чтобы услышать: - Вы спасены! Теперь я могу умереть со спокойной совестью! Я выполнил свой долг! - Ты не умрешь, Микки! - крикнул в отчаянии я. - Ты же умеешь лечить! Сделай что-нибудь! - Поздно! - ответил он. - Лучше не перебивай. Я должен успеть сказать тебе кое-что прежде, чем я...
Маленький человечек собрался с силами и продолжил: - Ты должен довести их до цели. Там их давно ждут... Ее ждут... - Кто ждет? - не понял я. - Не задерживайся, веди сразу же, - не ответил мне Микки. - Много мужчин моего народа погибли за вас - тебя и ее. Ты не знаешь, но каждый наш шаг прикрывали маленькие отважные люди. Благодаря им... Благодаря тому, что они сумели, пусть и ненадолго, задержать Демона, мы сумели выйти оттуда... Нет, я не жалею, что умираю. По крайней мере, я знаю, за что... Помни об этом... - Но почему? - воскликнул я. - К чему такие жертвы? Из-за четырех непутевых людей...
Глаза маленького человечка уставились прямо на меня, и он еще раз повторил: - Веди на Перевал... Там встреча... Там все поймешь...
Он ненадолго замолчал, тяжело дыша. В это время я, скинув куртку, свитер и разодрав свою рубаху, пытался остановить кровь при помощи Ольги, уже успевшей отойти от столбняка. Но это было все равно, что пытаться заткнуть пробоину в тонущем корабле тряпкой... - Не надо! - вяло запротестовал Микки. - Лучше возьми вот эту вещицу. Это мой прощальный подарок тебе...
Он протянул руку и вложил в мою ладонь меч. Насколько я помнил, оружие осталось в теле Демона. Как оно могло попасть к Микки, тогда для меня было загадкой.
Изделие все было инкрустировано серебром и красивыми драгоценными камнями. Меч был немного покороче тех, с которыми мне приходилось сталкиваться (я ведь в свое время занимался кен-до), но очень удобно лежал в руке и был сравнительно легким. Не знаю, из какого металла он был изготовлен, но явно не из стали. И от него исходила какая-то неведомая сила. - Спасибо! - поблагодарил я маленького человечка.
Глаза вдруг стали что-то неважно видеть. Словно туман какой-то застилал их. Нет-нет, я не плакал! Мужчины ведь не плачут. Мужчины огорчаются...
А Микки тем временем становилось все хуже и хуже. Тряпки, которыми мы пытались остановить кровотечение, мгновенно намокали. Мы и сами уже, словно мясники, были перемазаны кровью. Было очевидно, что он умирает... - Я ухожу вслед за своими погибшими соплеменниками... Я не боюсь смерти... Только дайте нам спокойно дожить... О, боги, как не хочется!..
При этих словах глаза его вдруг расширились, будто он что-то увидел. Маленький человечек вцепился рукой в мое плечо и попытался приподняться. - Ты только не расстраивайся сильно, мой мальчик, когда... Делай, что тебе предназначено... А она вернется, я знаю... Она вернется к тебе...
Его рука разжалась. Когда я посмотрел на него, он был уже мертв. Мое сердце будто в тисках зажали, к горлу подкатил горький комок. Да чего там мне стыдиться? Да, я заплакал! Не стесняясь присутствия девушек, я зарыдал, обхватив руками маленькое тело. Буквально на моих глазах его плоть превратилась в камень, стерев черты того человека, который за столь короткий промежуток времени стал мне другом и наставником. - Прости, Микки, что сомневался в тебе! Ты оказался настоящим другом, Спи спокойно!.. - сказал я, отпуская камень...
Что-то в горле у меня пересохло. Разволновался я, вспомнив пережитое тогда в каменных лабиринтах пещер. И бутылка пуста... Коля, дай-ка еще одну!..
Извините меня, но мне нужно немного передохнуть и промочить глотку. Тяжело вспоминать такое...
6.
...Ну вот, теперь я снова могу продолжить. На чем я остановился?.. Ах, да!..
Рука Ольги легла мне на плечо. Я оглянулся. Все они стояли вокруг меня, и их лица выражали сочувствие. Ольга протянула мне мою куртку и свитер. Теперь, когда опасность была позади, я почувствовал себя совсем разбитым. Ледяной ветер пронизывал их насквозь промокшую одежду, превращая ее в смерзшуюся скорлупу, трещавшую при каждом движении. На мне же ничего не было, и я поспешил одеться, хотя это мало помогло... После тепла пещер холод особенно сильно ощущался, так как в месте, где мы вышли, температура была достаточно низкой, а наша одежда еще не успела высохнуть. Мои спутники тоже почувствовали эту перемену. Губы их посинели, зубы выбивали чечетку, и им приходилось стучать одной ногой о другую, чтобы хоть немного согреться.
Я достал фляжку с горячительным, сделал несколько глотков и передал им. Пока они пили мой первач, я отошел в сторонку и огляделся. Самогон уже оказал свое действие, и по телу разливалось приятное тепло. Однако это ощущение было ошибочным. Необходимо было как можно скорее либо попасть в теплое местечко, либо переодеться в сухое белье. В противном случае воспаление легких было гарантировано - спиртное не спасало надолго от холода.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, где мы находимся. Мы вышли почти к самому Перевалу. Хорошо была заметна граница, где он начинался. В том месте проходил какой-то разрыв, отсекавший одну местность от другой. До границы было всего каких-то несколько сот метров. Казалось, пара минут - и ты будешь уже на Перевале. Но это было обманчивое впечатление. На самом деле напрямик идти было нельзя. Приходилось делать некоторый крюк, чтобы выйти на известную мне тропу. А внизу проходила старая разрушенная Дорога... - Ну, что будем делать? - поинтересовался Леха, вставая рядом со мной и отдавая фляжку.
Я кивнул вперед. - Там - Перевал. Микки вывел нас точно к нему. - И что ты решил? - спросил Леха, пытливо вглядываясь в мои глаза.
Я отрицательно покачал головой, отвечая на тот вопрос, который остался невысказанным, а вслух сказал: - Разобьем палатку, отдохнем, переоденемся... Надеюсь, у вас есть сухая одежда?
Леха кивнул утвердительно. - Должна быть. - Вот и хорошо, - одобрил я. - Кто, кроме тебя, еще занимался альпинизмом? - Ольга, - последовал ответ. - А Алиса? - поинтересовался я, уже заранее зная, какой ответ услышу. - Насколько мне известно, нет.
Я задумался. - Она будет нас всех задерживать. Ну, ничего. Как-нибудь доберемся... Двинем сразу же, как сможем. Хотя, честно говоря, мне не очень-то хочется вести вас на Перевал, - признался я ему. - Почему? - удивился Леха.
Я пристально посмотрел на него. - Ты когда-нибудь бывал там?
Он отрицательно замотал головой. - А я слишком часто ходил туда и знаю, что нас ждет. Мне хорошо известно только ограниченное пространство, а именно - тропы, по которым вожу клиентов. Если сойти с такой тропы, нас ждет верная смерть... Новичку там очень трудно, Леха. А с нами - две женщины... Это - первое, почему я не хочу вести вас туда. - А второе? - с наигранным безразличием поинтересовался Леха, оглядывая окрестности, хотя явно было видно, что его задели мои слова. - Знаешь, Леха, когда-то здесь было много проводников, - начал я издалека, не зная, как высказать ему то, что думаю, и не обидеть. - Где они сейчас? Кто-то погиб на войне, кто-то сидит в тюрьме, остальные (а таких было немало) не вернулись оттуда, - я кивнул в сторону Перевала. - На этой стороне я остался один. И знаешь почему?
Мне захотелось выпить, и я уже снял фляжку, но, подумав, решил вернуть ее на место. Слишком мало в ней осталось драгоценной жидкости, чтобы просто так, без нужды, ее расходовать. - У тебя есть что-нибудь спиртное? - поинтересовался я.
Леха покачал головой. - Жаль, - сказал я, впрочем, ничуть не расстроившись. - В моей фляжке почти ничего не осталось, а на Перевале без этого никак нельзя...
Он удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я продолжил: - Я всегда был осторожным, поэтому до сих пор еще жив. У меня часто возникало предчувствие, когда не стоило что-либо делать. И я отказывался... Вот и сейчас у меня такое чувство, что нам туда не стоит соваться... - Будь на то моя воля, я и сам не пошел бы теперь туда, - признался Леха. Но обратного пути у нас уже нет, Саня! Только туда!.. - Почему? - поинтересовался ехидно я, решив про себя, что бывшему спецназовцу хватило пещер, и лишь угроза быть схваченными Сикорским гнала его туда. - Понимаешь, меня будто кто-то тянет туда, - ответил Леха. - И чем ближе подхожу к Перевалу, тем сильнее проявляется. А сейчас мне вообще хочется все бросить и бежать туда. Перевал как будто зовет, и мне страшно! Так страшно, как никогда еще не было...
Я вздрогнул. Чувствовалось, что парень всерьез обеспокоен. Его слова отдавали какой-то мистикой, и мне это совсем не нравилось. Не знаю, как остальные, а я не ничего подобного не испытывал. - Долго мы тут будем мерзнуть? - услышал я недовольный голос Алисы. - Я уже превратилась в льдышку! - Пойдем, поставим палатку, - предложил я Лехе, и он с нескрываемым облегчением откликнулся на это предложение.
Тогда он, видимо, высказал мне то, что давно тревожило его. Впрочем, не его одного...
* * *
Мы раскинули палатку подальше от того места, где все еще стояло изваяние Демона. Уж слишком зловещим оно было...
Палатка оказалась, что надо! Знаете, из тех самых новинок с автоматическим подогревом. Ничего, очень удобная штучка, и в упакованном состоянии занимает не слишком много места. У меня с собой тоже была палатка, старая и добротная, без всяких там прибамбасов, но я предпочел воспользоваться гостеприимством своих спутников.
Мы с Лехой поставили палатку у скалы и присыпали ее сверху снегом для маскировки. Как-никак за нами, возможно, все еще охотились... Затем пришла очередь снаряжения.
Герметично закрывающиеся рюкзаки не промокли, и их внутренности остались сухими. Мы с Лехой уступили место девушкам, хотя у самих зуб на зуб не попадал от холода. Глоток самогона из заветной фляжки заставлял быстрее бежать кровь по жилам, согревая тело и душу. Правда, приходилось быть экономным - жидкости оставалось лишь на несколько приемов. Как я жалел сейчас, что со мной нет моего верного пса! Я бы прижал его к себе, и сразу стало бы теплее...
Пока девушки переодевались в сухое, мы с Лехой проводили время, сидя на рюкзаках. Я достал жестяную коробочку, в которой хранил походные запасы табака, и набил трубку. К сожалению, моя зажигалка что-то не хотела возгораться, и я уже решил бросить это занятие, когда Леха протянул мне свою. Я прикурил и с наслаждением затянулся. В пещерах было как-то не до этого, но когда все осталось позади, я почувствовал, что если сейчас не закурю, то, наверное, сойду с ума! Еще бы - я не курил уже много часов, а любой курильщик знает, что это значит! Поэтому и был очень благодарен Лехе за своевременную помощь... - Будешь?
Я протянул ему трубку, но он отрицательно покачал головой. - Не курю. - Спортсмен! - вздохнул я. - А я вот никак не могу бросить. Силы воли не хватает... Кстати, у тебя еще остались термогранаты? - Конечно, - ответил он, удивленный моим вопросом. - Я их и не тратил.
Тут пришла моя очередь удивляться. - Как это? А кто же тогда кинул гранату в пещере Вампиров? - А, ты вон про что! - засмеялся Леха. - Да я даже и не додумался до этого. Только и успевал отстреливаться... А гранату кинула Ольга. Но, я надеюсь, ты не будешь с ней ругаться? Она ведь не хотела поджарить тебя... - Да что ты! - махнул я рукой. - Это дело прошедшее, хотя Верный навсегда остался там, а я сам чуть Богу душу не отдал. Спасибо Микки - он меня вытащил с того света... Гораздо хуже было бы, если бы нас всех заграбастали тогда. Думаю, наша смерть была бы ужасной... - А маленький народец? - вспомнил он. - Почему они нас вытащили оттуда? Из чувства альтруизма?
Я неопределенно пожал плечами. - Этого мне так и не удалось выяснить. Микки что-то говорил перед смертью, но я так и не понял, что он имел ввиду. А может, это был предсмертный бред. Не знаю... Ну, так где там твои гранаты? - Что ты хочешь сделать? - поинтересовался Леха, протягивая мне их. - Хочу уничтожить этот кусок камня, чтобы даже воспоминания об этом гаде не осталось! - ответил я, кивая в сторону окаменевшего Демона. - Чтобы никогда больше не ожил!
Зажав трубку в зубах, я дошел до каменного изваяния монстра ххорнов. Сделав элементарное взрывное устройство замедленного действия, я укрепил его у подножия статуи. Дальше оставалось только задействовать его и отбежать в укрытие, присмотренное заранее...
Эх, и славно, скажу я вам, рвануло! Статуя разлетелась на мелкие оплавленные кусочки, из которых даже при самом сильном желании невозможно было сложить что-нибудь, имеющее хоть какой-нибудь смысл. В радиусе действия гранат весь снег растаял, а земля была оплавлена. Грохот взрыва заставил девушек испуганно выскочить из палатки. Пришлось объяснять, что случилось. Как я и ожидал, они тоже поддержали мое решение...
Ольга с Алисой уже успели переодеться, и мы с Лехой нырнули туда вместо них. Первым делом я внимательно осмотрел свой рюкзак. Мои опасения по поводу целостности моих вещей, как ни странно, не оправдались. Хотя, если вспомнить, в какую переделку я попал в пещере Вампиров, вероятность того, что там все перемолото в муку и сплющено, была очень велика...
Переодевшись в сухое белье (это заняло меньше времени, чем у наших дам), я достал котелок, работавший от мини-батареек и нагревающий воду. Выйдя наружу, набил его снегом и включил кипятиться. В отличие от равнин и городов, вода и снег в горах еще чисты от всяких там вредных примесей, так что можно не опасаться за свое здоровье...
Через некоторое время у нас был горячий чай. Девушки достали саморазогревающиеся консервы, так что пирушка получилась на славу... - Саша, давай я зашью твою куртку, - предложила Алиса. - А я - штаны, - подхватила Ольга.
Действительно, моя верхняя одежда красовалась многочисленными разрывами, а заменить ее было нечем. Ходить же при низкой температуре, царившей на такой высоте, да при постоянном ветре в таком одеянии... Сами понимаете, приятного мало. И я с радостью согласился на их предложение... - Расскажи, что такое Перевал? - попросила Алиса, удобно устроившаяся на полу палатки и ловко орудующая иглой с ниткой, извлеченными из своего рюкзака. - Перевал? - переспросил я, роясь в памяти и выуживая всю хранящуюся там информацию. - Хорошо. Слушайте...
И я начал рассказывать. О том, что люди в этих местах живут давно, в том числе и мои предки. Всегда на месте нашей деревушки существовало селение. А мои предки жили на том же самом месте, где живу сейчас я. Говорят, что о Перевале никто не знал до тех пор, пока в горах не пропала группа альпинистов. Исчезла абсолютно бесследно. Мой прадед (он уже тогда был проводником по местным горам) повел спасателей сначала до того места, откуда группа в последний раз вышла на связь. Пройдя по их следам дальше, он наткнулся на Перевал. Единственное, над чем я все время ломал голову, так это знал ли прадед об этой аномалии раньше или впервые обнаружил ее? Сомнения возникали, понимаете ли... Что дальше?.. А ничего! В те сложные времена не принято было даже говорить о том, что не могло быть объяснено наукой. Правда, Власть не оставила сей факт без внимания. Подходы к Перевалу были огорожены колючей проволокой, была поставлена охрана, а какое-то военное ведомство занялось какими-то странными исследованиями. Правда, по-моему, ничего у них так и не вышло... Очень много людей работало над этим, но еще больше гибло на Перевале. Мой прадед водил специалистов в Зону. Он был одним из тех, кто сумел выжить там. Другие уцелевшие потом осели по обе стороны Перевала. Но это было потом...
Сменилась власть. Стало можно делать и говорить то, за что в недалеком прошлом сажали. Сюда приезжали целые научные экспедиции, но опять-таки не добились результата. Перевал оставался загадкой...
А потом грянула война... Какая?.. Да та самая, за независимость соседнего государства. И Перевал получил новое назначение. Через него делали набеги отряды боевиков и уходили обратно. Был создан отряд погранохраны под командованием очень хорошего человека, чье имя и фамилию я забыл, к сожалению, хотя дед и называл мне их в свое время. Пограничники при содействии армии, милиции и вертолетчиков, чьи части располагались неподалеку, пытались перекрыть все подступы к Перевалу. Но, к сожалению, это было не так-то легко сделать, потому что проводниками у боевиков были люди, отлично знавшие Зону, внезапно вспомнившие о том, что они тоже принадлежат своему народу, который долго "притеснялся" русскими, хотя раньше об этом почему-то никто не помнил...
А потом война закончилась, и начались мирные будни. Но в наших местах было неспокойно. По-прежнему в горах бродили боевики и контрабандисты. Пограничники старались перекрыть все подходы к Перевалу при помощи наших проводников и даже достигли кое-каких результатов. Возможно, им бы удалось достичь успеха, если бы не Эдди...
Эдди тогда был заместителем начальника заставы. Человек хитрый и ловкий, он уже давно, видимо, понял всю выгоду общения с контрабандистами. Никто не знает, что там произошло, но командир пограничников вдруг погиб при невыясненных обстоятельствах. Списали на боевиков, но мой дед считал, что тут приложил свою руку Эдди. И Лейтенант занял место своего начальника. Вот тогда и началось...
Новый командир быстро повыкидывал из своего отряда всех неугодных ему людей и набрал новых. Дед говорил, что не было никакой уверенности в том, что эти ребята совсем недавно не воевали на стороне противника. Тогда и установился порядок, про который я вам уже рассказывал. Пограничники носились по всем окрестностям за боевиками и контрабандистами, происходили постоянные стычки, но что-то никто не попадал в руки закона. Трупов тоже не было - говорили, что боевики уносят их с собой. Потери личного состава у Эдди тоже уменьшились. Погибали, как ни странно, те ребята, которые служили еще при старом командире. Число обстрелов постов и расположения заставы тоже значительно сократилось...
Дед не стал сотрудничать с Эдди и контрабандистами. Зато другие проводники не отказались от "левого" заработка. Только постепенно их количество все уменьшалось и уменьшалось. Почему?.. Перевал не стоит на месте. Я уже упоминал про кусок старой Дороги?.. Дело в том, что если смотреть снаружи на Перевал, ничего не увидишь. Нет пути... Поэтому его так долго и не могли найти. Но с тех пор, как его обнаружили, границы Перевала уже дважды сужались. Там, где он отступал, оставался его ландшафт, заменяя наш, земной. Дорога относится к Перевалу, то есть когда-то его граница проходила там, где мы вступили в лабиринт. Но если раньше эта черта не была заметна, то теперь она проявлялась достаточно четко. На всем протяжении Дороги присутствует чужой ландшафт, врезающийся в обычный. На противоположном конце начинался Перевал...
Сам Перевал тоже не поймешь. Глаза там не нужны... Почему?.. Потому что все, что видит человек на Перевале (по крайней мере, кроме центральной его части), на самом деле иллюзия. Однако иллюзия очень реальная...
Те проводники, которые связались с контрабандистами и боевиками, ради денег забыли о всякой осторожности. Кто-то пытался водить в тот период, когда подступы к Перевалу закрыты. Кто-то слишком многое позволял своим клиентам (да и себе, зачастую, тоже) в Зоне. За это и поплатились...
Но были и другие проводники. Такие, как мой дед... Они посвятили себя борьбе с теми, кто мешал другим нормально жить. Из-за этого возникали постоянные конфликты, как с бандитами, так и с Эдди. Но, несмотря на это, они продолжали охоту...
Потом опять пришла война. На этот раз, устав от междоусобиц, президент независимой в рамках нашего государства республики попросил у нашего президента военной помощи. Что из этого вышло, вы сами знаете. Нас в очередной раз побили, республика стала независимым государством, но уже с новым президентом. Дальше все пошло, как и прежде. А Перевал так и остался неразгаданной загадкой. Только теперь я оставался единственным проводником по эту сторону, поэтому имел эксклюзивное право снимать сливки со всех, кто хотел переправиться на ту сторону границы...
Ну вот, что-то вроде этого я и рассказал им. За это время девушки закончили штопку. Тепло, усталость и сытная еда сделали свое дело, и они задремали, лишь иногда с трудом разлепляя отяжелевшие веки. Разморило и меня, поэтому мне захотелось побыстрее выбраться из палатки. Усталость давала о себе знать теперь даже больше, чем раньше чувство голода, но мне еще необходимо было кое-что сделать...
Я переборол сонливость и полез к выходу, предупредив Леху: - Ты, сержант, не расслабляйся! Не забывай о том, что за вами идет охота! Может, они на время и потеряли нас из вида, но мы еще не на Перевале, чтобы чувствовать себя в безопасности. Если они застигнут нас здесь... В таком состоянии из нас не выйдет хороших бойцов. - Ага! - буркнул он себе под нос, а его голова при этом все ниже и ниже клонилась к сложенным на коленях рукам. - Эй! Я говорю, не спи, пока я не вернусь! - потрепал я его за плечо. - Ой! - вскрикнул Леха, сразу проснувшись. - Что такое? - удивился я. Он закусил до крови губу, его лицо побледнело, а на лбу проступили капельки пота. - Рука! - простонал он, обхватив ее здоровой рукой.
Этого еще не хватало! - Что, плохо? - спросил я, нахмурившись. - Хреново! - сознался Леха. - Пока были в пещерах, вроде все было нормально. А теперь вот дает о себе знать!
Я покачал головой и сказал: - Ладно, Леха. Вернусь, посмотрим, что там у тебя. А пока пусть девочки сделают тебе какой-нибудь укол.
Больше всего я боялся, как бы у него не началось воспаление раны. Во время беготни по этим каменным лабиринтам он не слишком-то берег свою руку, а в грязи этих катакомб в рану могло попасть все, что угодно... - А ты куда? - поинтересовался Леха. - Пойду, посмотрю, как там Перевал, - ответил я. - Может, удастся подстрелить барана, тогда у нас будет и жертва для Стражи Перевала, и жаркое для нас. А ты следи тут за обстановкой. И помни об опасности!
Леха кивнул и положил автомат на колени. Я опустился на карачки и выбрался из палатки. Но не успел я распрямиться, как почувствовал сильный удар по голове, все вокруг завертелось, и я ткнулся носом в холодный снег...
* * *
Вот такая ситуация возникла, скажу я вам! Сам столько твердил Лехе об осторожности, а попался, как глупый щенок! Удар прикладом по голове чуть не выбил мои мозги, когда я выползал из палатки. Хорошо еще, что голова была прикрыта меховым капюшоном. А то неизвестно, чем бы все это закончилось для моей бедной черепушки...
Очнулся я, лежа у входа в палатку, прямо на снегу. Голова немилосердно трещала, а по лбу стекало что-то горячее и липкое. Нетрудно было догадаться, что это. Любое движение головой отдавалось стреляющей болью. Они мне не оставили ничего - ни карабина, ни ножа. И даже отобрали то, чем можно было воспользоваться в качестве оружия. Например, солдатский ремень и альпеншток.
Леха с девушками стоял под дулами пяти автоматов. Пятеро головорезов из отряда Эдди охраняли их. Шестой (командир группы) разговаривал по передатчику. Видимо, с самим капитаном.
Увидев, что я очнулся, один из них направил на меня автомат и сказал: - Смотри-ка, Санек очухался! Ну и крепкая же у тебя башка, приятель! Я думал, ты никогда больше не встанешь... А ну-ка, присоединяйся к своим дружкам! - он указал автоматом на пленников. - Руки подними за голову. И чтобы никаких фокусов! Знаю я тебя!..
Далее последовала нецензурная брань. - Не стоило так беспокоиться о моей скромной персоне, - заметил я, выполняя его требование. - Мне и на снегу отдыхалось неплохо. - Заткни свою пасть! - рявкнул он. - Молчу, Лелик, молчу, - с наигранной поспешностью согласился я, назвав пограничника так, как он больше всего не любил. - Только вот не очень-то вежливо было с твоей стороны здороваться таким образом. Можно было придумать что-нибудь попроще. - Для тебя я - Алексей Владимирович Смирнов, паскуда! Благодари Бога, что остался жив! - сказал он, багровея от ярости. - Спасибо Вам, Алексей Владимирович! - попытался улыбнуться я. - Поверьте, я никогда не забуду этой услуги!