Страница:
– О чем вы говорили?
– Да так, о всякой ерунде. Школа, музыка, кино, компы. Она компами не слишком увлекалась, но ей нравилось меня слушать. Мы с ней сто лет друг друга знаем, дедушка дружил с ее отцом, а она хотела на будущий год поступить в Колумбию. Мы об этом тоже поговорили, я же отучился два семестра.
– Она говорила о своем дружке?
– О каком дружке? – насторожился Джеми. – Она ни с кем не встречалась, насколько я знаю. Не было у нее дружка. Она жутко комплексовала и дергалась, как только речь заходила о парнях. На встренки не бегала.
– Встренки?
– Свидания. Она не считала себя красивой, дуреха. Жаловалась мне: не знает, что говорить и как говорить. Мама говорила, что она просто стеснительная девочка, неуверенная в себе, что она из этого вырастет. А теперь, выходит, уже не вырастет, – с горечью добавил Джейми. – Что с ней случилось, Даллас?
– Ее родители уехали на выходные. – Ева специально говорила сухим деловым тоном. – Вчера, в не установленный пока час, она впустила кого-то в дом. Похоже, она его ждала и, насколько можно судить по тому, что нам о ней известно на данный момент, она его знала и доверяла ему. – Все равно он скоро все узнает, Ева это понимала. Пусть уж узнает сейчас и от нее. – Он ее связал, изнасиловал и убил.
Джеми не дрогнул и не отвел от нее глаза. В них вспыхнула ярость, он вскочил на ноги, и вдруг его взгляд словно заледенел. «Да, он будет хорошим копом», – сказала себе Ева.
– Она никому ничего плохого не делала. Я в том смысле, что она была из тех, кто все на свете сделает, лишь бы никому не причинить вреда. Но она была сообразительной и проворной. И вовсе не дурой. Отлично овладела самообороной. Черт, она пару раз меня положила, когда мы вместе тренировались! Он не смог бы ее связать вот просто так. – Джеми щелкнул пальцами. – Она не сдалась бы без борьбы. Наверняка остались следы.
– Не исключено, что он подсыпал ей наркоты, чтобы ее обездвижить, а потом связал и надел наручники, чтобы она не дергалась. Она не сдалась без борьбы, она отчаянно боролась, Джеми, но было уже слишком поздно.
– Если она кого-то впустила, значит, она его знала. Тут ты права. Мы с ней не так тесно общались в последнее время, когда я пошел в колледж, и я не знаю всех, с кем она могла…
– В чем дело? – нахмурилась Ева. – Почему ты замолчал?
– Когда мы оторвались от остальных и общались за пиццей, она меня спросила, чего парни из колледжа ищут в девушках. Я пошутил. Сказал: того же, чего любой парень ищет в любой девушке. Но ей хотелось знать, что для них важнее – внешность или общие темы для разговора? И еще: правда ли, что мы всегда рассчитываем на секс? Мы свободно об этом говорили, потому что у нас с ней никогда ничего такого не было.
Джеми опустился на подлокотник кресла.
– Кажется, я ей сказал, что на секс не рассчитывают, на него надеются. Практически всегда. Но мне далеко не с каждой девушкой удавалось добиться успеха, хотя я со многими встречался. Я сказал, что о парнях из колледжа она еще успеет подумать, когда станет девчонкой из колледжа. Она улыбнулась. Я тогда не придал значения… Она улыбнулась и заговорила о другом. Только теперь понимаю: она не просто говорила о парнях. Она говорила о парне. Был какой-то парень. Сукин сын.
– Кому она могла о нем рассказать?
– Если и рассказала, то только Джо. Джо Дженнингс. ЛВМПН.
– Прошу прошения?
– Лучшая В Мире Подружка Навек. Они с малых лет неразлейвода. Но Дина умела хранить секреты, когда надо было. И вообще она больше любила слушать, чем говорить. Не любила выделяться, начинала психовать, когда люди обращали на нее слишком много внимания.
– Хорошо. Мы поговорим с Джо Дженнингс.
– Эй, а как насчет камер наблюдения? – вскинулся Джеми. – Она не стала бы выключать камеры даже ради хорошего знакомого. Первое домашнее правило. Железное. Камеры работают двадцать четыре часа в сутки.
– Похоже, убийца их отключил и забрал диски с записями.
– Значит, у него был доступ в техкомнату, а она под кодом. Значит, он знал код. Должен был знать… – Лицо Джейми, и без того бледное, стало белым, как кость. – Он все спланировал с самого начала. Он ее выследил. Он с самого начала вырубил камеры?
– Мы еще до этого не дошли.
– Даже если он сообразил, как все стереть с винта, и забрал диск… А это значит, он должен кое-что сечь в электронике, – все равно он там засветился. На винте остаются тени, эхо… Вы капитана на это дело бросили? У вас есть Фини?
– Возможно, он на месте уже сейчас. Со своей командой.
– Я хочу быть в этой команде. Даллас, ты должна меня включить.
– Ничего я тебе не должна, – строго отозвалась Ева. – Капитан Фини сам подбирает себе команду. Я в его дела не вмешиваюсь.
Джеми опять вскочил на ноги, напрягся всем телом.
– Ты же не станешь мне мешать.
– Это вопрос или заявление?
Джеми опомнился, а главное, вспомнил, с кем имеет дело.
– Это просьба.
– Как я уже сказала, электронная команда работает под началом Фини. Работать куда тяжелее, когда умер кто-то, кого ты знаешь. Но кому я это рассказываю? Кому же знать, как не тебе?
У Джеми напрягся кадык. Он кивнул.
– Когда Алиса была убита, Дина меня поддержала. Я за нее держался как за скалу. Мне ни с кем не хотелось разговаривать, но Дина от меня не отставала, не оставляла в покое, и мне пришлось с ней поговорить. А теперь я должен ее поддержать. Я справлюсь. Через три года я окончу колледж и поступлю в полицию. Сначала колледж, такой был уговор, но потом я получу жетон. А с кем надо, я разберусь.
– С кем это ты надумал разбираться?
– С Рорком, раз уж он платит за все, чего стипендия не покрывает. А ты этого не знала? – Еле заметная улыбка тронула губы Джеми. – Он тоже умеет хранить секреты, как я погляжу.
– Похоже на то. Если Фини даст добро, я не против твоего участия. Мне очень жаль, что ты потерял друга, Джеми.
– Ее родители уже знают?
– Это они нашли ее этим утром.
Джеми вздохнул.
– Мне хотелось бы зайти. Не только ради работы, может, я смогу им помочь.
– Они сейчас у майора Уитни.
– Все равно я поеду, поговорю с капитаном. Упрошу его взять меня в команду.
– Первым делом тебе следует переодеться. Даже электронные психи должны соблюдать хоть какие-то приличия.
– Там будет Макнаб. – Пибоди заговорила в первый раз после их прихода. Она встала, подошла к Джеми и обняла его. – Если не хочешь оставаться здесь один, поедем к нам. Закинь в сумку, что тебе может понадобиться, и поедем.
– Может быть. – Джеми снова вздохнул. – Спасибо. Да, может быть.
И тут, когда он опустил голову на плечо Пибоди, Ева увидела, что он все еще ребенок.
– Я вчера ходил на вечеринку. Может, если бы я взял ее с собой…
– Ты не смог бы ничего изменить. – Пибоди мягко отстранила его. – Давай отсюда уедем.
Джеми кивнул.
– Да, давай уедем.
– Он и сестру свою будет вспоминать, – заметила Пибоди, когда они вернулись в машину. – Он ничего не сможет с этим поделать. Большинство людей живет без таких вот жестоких потерь, без насильственной смерти, вторгающейся в их жизнь. Ему всего восемнадцать, а ему уже трижды пришлось с этим столкнуться.
– Может, работа с ОЭС поможет ему с этим справиться. Вот будь у тебя тайный приятель, ты бы о нем кому рассказала? Или держала бы в тайне?
– Мне так долго не везло с парнями, такое было паршивое везенье, что я бы, наверное, повесила рекламу на воздушный трамвай. Но Джеми прав, у меня тоже сложилось такое впечатление: она умела хранить секреты.
Ева подъехала по следующему адресу и остановила машину у многоквартирного дома.
– Ей было всего шестнадцать, и согласно нашей новой теории она была влюблена в парня старше себя годами. Джеми говорит, она расспрашивала его о парнях из колледжа. Что-то она должна была сказать кому-то. Я голосую за Лучшую В Мире Подружку Навек.
Двухуровневая квартира Дженнингсов была угловой. Женщина, открывшая дверь, явно была в запарке. И причиной тому, предположила Ева, мог быть доносившийся из квартиры спор на повышенных тонах, переходящий в крик. Яростные голоса – девчачий и мальчишеский – гремели так, что на лестнице было слышно.
– Да? В чем дело?
– Миссис Дженнингс?
– Да?
– Лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка, и детектив Пибоди.
– Боже, на нас что, уже соседи жалуются? – Женщина вскинула вверх руки. – Вы меня арестуете, если я просто поднимусь и стукну их лбами покрепче? Прошу вас, очень прошу, арестуйте меня! Хоть посижу немного в тишине.
– Можно нам войти?
Женщина бросила короткий взгляд на жетоны.
– Да-да, конечно. Я даже не знаю, из-за чего они сейчас так разоряются. Все утро вцепляются друг другу в волосы. То одно, то другое… И это называется Днем мира, разрази меня гром! – с горечью воскликнула женщина. – А их отец играет в гольф! Ублюдок, – добавила она с едва заметной усмешкой. – А может, вы их арестуете? Мне не помешали бы хоть пять минут покоя!
Последние слова она прокричала в сторону лестницы, запрокинув голову и приложив сложенные рупором ладони ко рту. Это никак не повлияло на уровень шума.
– Миссис Дженнингс, мы здесь не из-за жалоб на шум. – «И почему она просто не велит им заткнуться к чертям собачьим?» – недоумевала Ева. – Мы из отдела убийств.
– Я никого не убивала. Пока. А что, в доме что-нибудь произошло? Несчастный случай?
– Нет, мэм. Мы пришли поговорить о Дине Макмастерс.
– О Дине? С какой стати вам… Дина?
Ева видела, что до нее дошло, но все-таки сказала:
– Она была убита сегодня после полуночи. Насколько нам известно, она дружила с вашей дочерью Джо.
– Дина? – повторила женщина, пятясь. – Но как? – Она подняла руки к голове, словно хотела поправить прическу, но ее волосы были стянуты хвостом на затылке, и она сжала пальцами виски. – Вы уверены?
– Да.
– Мы понимаем, что для вас это шок, миссис Дженнингс, – вступила в разговор Пибоди. – Не могли бы мы перемолвиться словечком с Джо? Нам бы это очень помогло.
– Джо? Джо ничего не знает. Джо со вчерашнего дня дома, никуда не отлучалась. Сегодня с утра ссорится со своим братом. Она ничего не знает.
– Ей ничего не грозит, – заверила женщину Пибоди. – Мы опрашиваем всех друзей Дины. Таков порядок. Вы давно знаете Дину?
– Да-да. Они были ближайшими подругами с восьми лет. Она… они… о боже! О мой бог! Что случилось?
– А не могли бы мы поговорить с Джо? – вклинилась Ева. – В вашем присутствии.
– Хорошо. Ладно. Ладно. – Миссис Дженнингс подошла к лестнице и схватилась за перила с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. – Джо! Джо! А ну-ка спустись, ты мне нужна. Сию же минуту! Мне сказать ей? Я должна…
– Мы сами ей скажем.
До Евы донесся демонстративно громкий топот, сначала она увидела на лестнице только ноги, а потом и всю девочку с копной каштановых кудряшек на голове и сердитыми карими глазами. На ней были черные шорты до колен и – по моде, смысла которой Ева не могла постичь, – целых три майки разной длины, так что голубая выглядывала из-под красной, а черная – из-под голубой.
– Ну почему всегда я? – возмутилась Джо. – Он первый начал. Он не хочет… – Она замолчала и густо покраснела, завидев Еву и Пибоди. – Я не знала, что кто-то пришел.
– Джо, детка…
– Я лейтенант Даллас, а это моя напарница, детектив Пибоди.
– Полиция? Может, заберете этого психа?
– Сама псих! – прорычал подросток с такой же копной каштановых кудряшек, отпущенных довольно длинно по новой моде, и с такими же сердитыми глазами, как у сестры, спускаясь по лестнице.
– Прекратите! Оба! Сейчас же!
Ну, наконец-то, подумала Ева. Явно ошеломленные приказом и тем тоном, каким он был отдан, ребята замерли и уставились на свою мать.
Ева выступила вперед и указала на кресло:
– Сядь.
– У меня неприятности? Я ничего не делала, честное слово.
– Психопатка, – пробормотал парень, но замер и съежился под ледяным взглядом Евы.
Ева опять повернулась к Джо:
– С глубоким прискорбием извещаю, что Дина Макмастерс была убита сегодня ночью.
– А? – Неверие проступило на лице девочки. – Что? – Слезы навернулись и выплеснулись мгновенно. – Мама! Мама! Что она такое говорит?
Вообще-то Ева предпочла бы предоставить Пибоди заниматься плачущими, но на этот раз она села напротив Джо, чтобы смотреть ей прямо в глаза. Ей и ее маме, потому что Мелисса Дженнингс втиснулась в кресло вместе с дочерью и обняла ее за плечи.
– Кто-то ее убил. Кто-то, кого она знала. Мальчик, с которым она встречалась тайком. Как его звали?
– Она не умерла. Мы в субботу вместе ходили по магазинам – мы с ней и Хилли. Зачем вы это говорите?
Брат подсел к ней с другой стороны, ссора была забыта.
– Она впустила кого-то в дом, пока родители были в отъезде. С кем она встречалась?
– Ни с кем.
– Ложь ей не поможет.
– Прошу вас, лейтенант. Разве вы не видите, как она расстроена? Мы все расстроены.
– Ее родители тоже расстроены. Они вернулись домой и обнаружили свою дочь убитой. С кем она встречалась, Джо? Как его зовут?
– Я не знаю. Мама, мама, сделай так, чтобы они ушли. – Джо спрятала лицо на груди у матери. – Сделай так, чтоб этого не было.
– Это было, – холодно проговорила Ева, не давая миссис Дженнингс вставить слово. – Невозможно сделать вид, будто этого не было. Это случилось. Ты была ее подругой?
– Да. Да.
– Я принесу ей воды, – вызвалась Пибоди и направилась в кухню.
– Расскажи мне все, что знаешь. Только так ты сможешь сейчас помочь своей подруге. Сама же говоришь, вы с ней дружили. Вот и помоги ей.
– Но я не знаю! Честное слово, я ничего не знаю! Я с ним незнакома, даже не видела его ни разу. Она называла его Дэвидом. Она сказала, что его зовут Дэвид и что он чудный. Они познакомились в парке несколько недель назад. Она там бегает пару раз в неделю. Иногда чаще.
– Хорошо. Как они познакомились?
– Ей нравилось бегать, а в тот день он оказался на той же дорожке и споткнулся. Здорово приложился, вот она и остановилась спросить, не нужна ли ему помощь. Он тогда смутился. Он расшиб коленку и подвернул лодыжку, понимаете? Он сказал, что с ним все в порядке, чтобы она не останавливалась. Но когда он попытался подняться, у него вода пролилась из бутылки. Он смутился еще больше, особенно из-за того, что вода залила ему кроссовки. Они ушли с дорожки, сели на траве, разговорились… Она хотела, чтобы он успокоился, почувствовал себя лучше. И она сказала, что он ужасно симпатичный.
– Как он выглядел?
– Честное слово, не знаю. Она сказала только, что он ужасно симпатичный. Чудо в квадрате, и еще, что он из Джорджии. И у него был такой акцент, Дина говорила, она просто отпала. Он был неуклюжий и ужасно милый. И вежливый. Обходительный, сказала Дина. Старомодный. Ей это ужасно нравилось.
Пибоди принесла стакан воды. Джо уставилась на него.
– Спасибо. Я не понимаю. Не понимаю.
– Почему она держала это в секрете? – мягко спросила Пибоди.
– Это романтично. Она даже мне сказала только в прошлом месяце, да и то только потому, что иначе она бы просто лопнула. Ей так хотелось о нем поговорить! А ее родители… ну… она знала, что они начали бы задавать вопросы. Он признался, что у него были кое-какие неприятности в Джорджии, еще в школе. Наркотики. Ее отцу это не понравилось бы, хотя Дэвид ей все прямо и честно сказал. И вообще он прошел реабилитацию и общественные работы и все такое. Она бы обязательно рассказала родителям, просто хотела еще немного подождать.
– Но ты его тоже никогда не видела, – вставила Ева.
– Она сказала, что он стеснительный, и вообще он, кажется, говорил, что ему нравится, когда они только вдвоем и больше о них никто не знает. Ему хотелось еще немного подержать все в секрете. Они ничего не делали. Честное слово, мама, они не… ну, ты понимаешь.
– Да, детка, я понимаю. Успокойся, Джо. Все хорошо.
– Они просто встречались иногда в парке, или ходили гулять, или катались на скейтборде. Пару раз ходили в кино, часто говорили по телефону. Они уже встречались несколько недель и только потом в первый раз поцеловались. Ему было девятнадцать. Она думала, родителям не понравится, что он старше.
– У них было свидание вчера вечером?
Джо подавленно кивнула.
– Она хотела пригласить его домой, просто поесть и пообщаться, потому что потом он собирался вести ее в театр. Дина очень любила театр, и он взял билеты в Трансконтинентальный театр. Вот потому-то мы с ней и пошли по магазинам. Она хотела купить что-нибудь новенькое. Купила потрясающую новую юбку, пурпурную – это ее любимый цвет, – и босоножки в тон. Она была так счастлива!
Ева вспомнила красивые босоножки возле столика под лестницей и кокетливую пурпурную юбочку, смятую, скомканную, задранную на залитые кровью бедра.
– И еще она вчера после обеда ходила делать маникюр и педикюр. – Джо разрыдалась и еще крепче прижалась к матери. – Она мне позвонила, спросила, не можем ли мы встретиться, но мы поехали в гости к бабушке и дедушке. Она хотела, чтобы все было идеально. Она была так счастлива… Он не мог сделать ей ничего плохого, он был хороший, тут какая-то ошибка.
– Кому еще она о нем рассказывала?
– Никому. Она и мне не должна была говорить, они поклялись друг другу, что никому не скажут. Пусть все остается в секрете хотя бы на время. Но она не удержалась, она была так счастлива, просто не могла удержаться, так ей хотелось мне рассказать. Мне пришлось поклясться, что я никому не скажу, даже Хилли и Либби. И я им не сказала. Никому не сказала. Он был такой чудный, ей надо было с кем-то поделиться. А мы с ней лучшие подруги. Тут какая-то ошибка, – упрямо повторила Джо. – Правда ведь, тут какая-то ошибка.
«Да, ошибка была», – думала Ева, когда они возвращались к машине. И эту ошибку совершила юная Дина. Дэвид из Джорджии – какая несусветная чушь! – одурачил ее, начиная с первой встречи в парке. Стеснительный, неуклюжий, милый… с легкой тенью, омрачающей его прошлое. Неотразимый для такой девочки, как Дина.
Он создал парня ее мечты.
Но зачем?
4
– Да так, о всякой ерунде. Школа, музыка, кино, компы. Она компами не слишком увлекалась, но ей нравилось меня слушать. Мы с ней сто лет друг друга знаем, дедушка дружил с ее отцом, а она хотела на будущий год поступить в Колумбию. Мы об этом тоже поговорили, я же отучился два семестра.
– Она говорила о своем дружке?
– О каком дружке? – насторожился Джеми. – Она ни с кем не встречалась, насколько я знаю. Не было у нее дружка. Она жутко комплексовала и дергалась, как только речь заходила о парнях. На встренки не бегала.
– Встренки?
– Свидания. Она не считала себя красивой, дуреха. Жаловалась мне: не знает, что говорить и как говорить. Мама говорила, что она просто стеснительная девочка, неуверенная в себе, что она из этого вырастет. А теперь, выходит, уже не вырастет, – с горечью добавил Джейми. – Что с ней случилось, Даллас?
– Ее родители уехали на выходные. – Ева специально говорила сухим деловым тоном. – Вчера, в не установленный пока час, она впустила кого-то в дом. Похоже, она его ждала и, насколько можно судить по тому, что нам о ней известно на данный момент, она его знала и доверяла ему. – Все равно он скоро все узнает, Ева это понимала. Пусть уж узнает сейчас и от нее. – Он ее связал, изнасиловал и убил.
Джеми не дрогнул и не отвел от нее глаза. В них вспыхнула ярость, он вскочил на ноги, и вдруг его взгляд словно заледенел. «Да, он будет хорошим копом», – сказала себе Ева.
– Она никому ничего плохого не делала. Я в том смысле, что она была из тех, кто все на свете сделает, лишь бы никому не причинить вреда. Но она была сообразительной и проворной. И вовсе не дурой. Отлично овладела самообороной. Черт, она пару раз меня положила, когда мы вместе тренировались! Он не смог бы ее связать вот просто так. – Джеми щелкнул пальцами. – Она не сдалась бы без борьбы. Наверняка остались следы.
– Не исключено, что он подсыпал ей наркоты, чтобы ее обездвижить, а потом связал и надел наручники, чтобы она не дергалась. Она не сдалась без борьбы, она отчаянно боролась, Джеми, но было уже слишком поздно.
– Если она кого-то впустила, значит, она его знала. Тут ты права. Мы с ней не так тесно общались в последнее время, когда я пошел в колледж, и я не знаю всех, с кем она могла…
– В чем дело? – нахмурилась Ева. – Почему ты замолчал?
– Когда мы оторвались от остальных и общались за пиццей, она меня спросила, чего парни из колледжа ищут в девушках. Я пошутил. Сказал: того же, чего любой парень ищет в любой девушке. Но ей хотелось знать, что для них важнее – внешность или общие темы для разговора? И еще: правда ли, что мы всегда рассчитываем на секс? Мы свободно об этом говорили, потому что у нас с ней никогда ничего такого не было.
Джеми опустился на подлокотник кресла.
– Кажется, я ей сказал, что на секс не рассчитывают, на него надеются. Практически всегда. Но мне далеко не с каждой девушкой удавалось добиться успеха, хотя я со многими встречался. Я сказал, что о парнях из колледжа она еще успеет подумать, когда станет девчонкой из колледжа. Она улыбнулась. Я тогда не придал значения… Она улыбнулась и заговорила о другом. Только теперь понимаю: она не просто говорила о парнях. Она говорила о парне. Был какой-то парень. Сукин сын.
– Кому она могла о нем рассказать?
– Если и рассказала, то только Джо. Джо Дженнингс. ЛВМПН.
– Прошу прошения?
– Лучшая В Мире Подружка Навек. Они с малых лет неразлейвода. Но Дина умела хранить секреты, когда надо было. И вообще она больше любила слушать, чем говорить. Не любила выделяться, начинала психовать, когда люди обращали на нее слишком много внимания.
– Хорошо. Мы поговорим с Джо Дженнингс.
– Эй, а как насчет камер наблюдения? – вскинулся Джеми. – Она не стала бы выключать камеры даже ради хорошего знакомого. Первое домашнее правило. Железное. Камеры работают двадцать четыре часа в сутки.
– Похоже, убийца их отключил и забрал диски с записями.
– Значит, у него был доступ в техкомнату, а она под кодом. Значит, он знал код. Должен был знать… – Лицо Джейми, и без того бледное, стало белым, как кость. – Он все спланировал с самого начала. Он ее выследил. Он с самого начала вырубил камеры?
– Мы еще до этого не дошли.
– Даже если он сообразил, как все стереть с винта, и забрал диск… А это значит, он должен кое-что сечь в электронике, – все равно он там засветился. На винте остаются тени, эхо… Вы капитана на это дело бросили? У вас есть Фини?
– Возможно, он на месте уже сейчас. Со своей командой.
– Я хочу быть в этой команде. Даллас, ты должна меня включить.
– Ничего я тебе не должна, – строго отозвалась Ева. – Капитан Фини сам подбирает себе команду. Я в его дела не вмешиваюсь.
Джеми опять вскочил на ноги, напрягся всем телом.
– Ты же не станешь мне мешать.
– Это вопрос или заявление?
Джеми опомнился, а главное, вспомнил, с кем имеет дело.
– Это просьба.
– Как я уже сказала, электронная команда работает под началом Фини. Работать куда тяжелее, когда умер кто-то, кого ты знаешь. Но кому я это рассказываю? Кому же знать, как не тебе?
У Джеми напрягся кадык. Он кивнул.
– Когда Алиса была убита, Дина меня поддержала. Я за нее держался как за скалу. Мне ни с кем не хотелось разговаривать, но Дина от меня не отставала, не оставляла в покое, и мне пришлось с ней поговорить. А теперь я должен ее поддержать. Я справлюсь. Через три года я окончу колледж и поступлю в полицию. Сначала колледж, такой был уговор, но потом я получу жетон. А с кем надо, я разберусь.
– С кем это ты надумал разбираться?
– С Рорком, раз уж он платит за все, чего стипендия не покрывает. А ты этого не знала? – Еле заметная улыбка тронула губы Джеми. – Он тоже умеет хранить секреты, как я погляжу.
– Похоже на то. Если Фини даст добро, я не против твоего участия. Мне очень жаль, что ты потерял друга, Джеми.
– Ее родители уже знают?
– Это они нашли ее этим утром.
Джеми вздохнул.
– Мне хотелось бы зайти. Не только ради работы, может, я смогу им помочь.
– Они сейчас у майора Уитни.
– Все равно я поеду, поговорю с капитаном. Упрошу его взять меня в команду.
– Первым делом тебе следует переодеться. Даже электронные психи должны соблюдать хоть какие-то приличия.
– Там будет Макнаб. – Пибоди заговорила в первый раз после их прихода. Она встала, подошла к Джеми и обняла его. – Если не хочешь оставаться здесь один, поедем к нам. Закинь в сумку, что тебе может понадобиться, и поедем.
– Может быть. – Джеми снова вздохнул. – Спасибо. Да, может быть.
И тут, когда он опустил голову на плечо Пибоди, Ева увидела, что он все еще ребенок.
– Я вчера ходил на вечеринку. Может, если бы я взял ее с собой…
– Ты не смог бы ничего изменить. – Пибоди мягко отстранила его. – Давай отсюда уедем.
Джеми кивнул.
– Да, давай уедем.
– Он и сестру свою будет вспоминать, – заметила Пибоди, когда они вернулись в машину. – Он ничего не сможет с этим поделать. Большинство людей живет без таких вот жестоких потерь, без насильственной смерти, вторгающейся в их жизнь. Ему всего восемнадцать, а ему уже трижды пришлось с этим столкнуться.
– Может, работа с ОЭС поможет ему с этим справиться. Вот будь у тебя тайный приятель, ты бы о нем кому рассказала? Или держала бы в тайне?
– Мне так долго не везло с парнями, такое было паршивое везенье, что я бы, наверное, повесила рекламу на воздушный трамвай. Но Джеми прав, у меня тоже сложилось такое впечатление: она умела хранить секреты.
Ева подъехала по следующему адресу и остановила машину у многоквартирного дома.
– Ей было всего шестнадцать, и согласно нашей новой теории она была влюблена в парня старше себя годами. Джеми говорит, она расспрашивала его о парнях из колледжа. Что-то она должна была сказать кому-то. Я голосую за Лучшую В Мире Подружку Навек.
Двухуровневая квартира Дженнингсов была угловой. Женщина, открывшая дверь, явно была в запарке. И причиной тому, предположила Ева, мог быть доносившийся из квартиры спор на повышенных тонах, переходящий в крик. Яростные голоса – девчачий и мальчишеский – гремели так, что на лестнице было слышно.
– Да? В чем дело?
– Миссис Дженнингс?
– Да?
– Лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка, и детектив Пибоди.
– Боже, на нас что, уже соседи жалуются? – Женщина вскинула вверх руки. – Вы меня арестуете, если я просто поднимусь и стукну их лбами покрепче? Прошу вас, очень прошу, арестуйте меня! Хоть посижу немного в тишине.
– Можно нам войти?
Женщина бросила короткий взгляд на жетоны.
– Да-да, конечно. Я даже не знаю, из-за чего они сейчас так разоряются. Все утро вцепляются друг другу в волосы. То одно, то другое… И это называется Днем мира, разрази меня гром! – с горечью воскликнула женщина. – А их отец играет в гольф! Ублюдок, – добавила она с едва заметной усмешкой. – А может, вы их арестуете? Мне не помешали бы хоть пять минут покоя!
Последние слова она прокричала в сторону лестницы, запрокинув голову и приложив сложенные рупором ладони ко рту. Это никак не повлияло на уровень шума.
– Миссис Дженнингс, мы здесь не из-за жалоб на шум. – «И почему она просто не велит им заткнуться к чертям собачьим?» – недоумевала Ева. – Мы из отдела убийств.
– Я никого не убивала. Пока. А что, в доме что-нибудь произошло? Несчастный случай?
– Нет, мэм. Мы пришли поговорить о Дине Макмастерс.
– О Дине? С какой стати вам… Дина?
Ева видела, что до нее дошло, но все-таки сказала:
– Она была убита сегодня после полуночи. Насколько нам известно, она дружила с вашей дочерью Джо.
– Дина? – повторила женщина, пятясь. – Но как? – Она подняла руки к голове, словно хотела поправить прическу, но ее волосы были стянуты хвостом на затылке, и она сжала пальцами виски. – Вы уверены?
– Да.
– Мы понимаем, что для вас это шок, миссис Дженнингс, – вступила в разговор Пибоди. – Не могли бы мы перемолвиться словечком с Джо? Нам бы это очень помогло.
– Джо? Джо ничего не знает. Джо со вчерашнего дня дома, никуда не отлучалась. Сегодня с утра ссорится со своим братом. Она ничего не знает.
– Ей ничего не грозит, – заверила женщину Пибоди. – Мы опрашиваем всех друзей Дины. Таков порядок. Вы давно знаете Дину?
– Да-да. Они были ближайшими подругами с восьми лет. Она… они… о боже! О мой бог! Что случилось?
– А не могли бы мы поговорить с Джо? – вклинилась Ева. – В вашем присутствии.
– Хорошо. Ладно. Ладно. – Миссис Дженнингс подошла к лестнице и схватилась за перила с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. – Джо! Джо! А ну-ка спустись, ты мне нужна. Сию же минуту! Мне сказать ей? Я должна…
– Мы сами ей скажем.
До Евы донесся демонстративно громкий топот, сначала она увидела на лестнице только ноги, а потом и всю девочку с копной каштановых кудряшек на голове и сердитыми карими глазами. На ней были черные шорты до колен и – по моде, смысла которой Ева не могла постичь, – целых три майки разной длины, так что голубая выглядывала из-под красной, а черная – из-под голубой.
– Ну почему всегда я? – возмутилась Джо. – Он первый начал. Он не хочет… – Она замолчала и густо покраснела, завидев Еву и Пибоди. – Я не знала, что кто-то пришел.
– Джо, детка…
– Я лейтенант Даллас, а это моя напарница, детектив Пибоди.
– Полиция? Может, заберете этого психа?
– Сама псих! – прорычал подросток с такой же копной каштановых кудряшек, отпущенных довольно длинно по новой моде, и с такими же сердитыми глазами, как у сестры, спускаясь по лестнице.
– Прекратите! Оба! Сейчас же!
Ну, наконец-то, подумала Ева. Явно ошеломленные приказом и тем тоном, каким он был отдан, ребята замерли и уставились на свою мать.
Ева выступила вперед и указала на кресло:
– Сядь.
– У меня неприятности? Я ничего не делала, честное слово.
– Психопатка, – пробормотал парень, но замер и съежился под ледяным взглядом Евы.
Ева опять повернулась к Джо:
– С глубоким прискорбием извещаю, что Дина Макмастерс была убита сегодня ночью.
– А? – Неверие проступило на лице девочки. – Что? – Слезы навернулись и выплеснулись мгновенно. – Мама! Мама! Что она такое говорит?
Вообще-то Ева предпочла бы предоставить Пибоди заниматься плачущими, но на этот раз она села напротив Джо, чтобы смотреть ей прямо в глаза. Ей и ее маме, потому что Мелисса Дженнингс втиснулась в кресло вместе с дочерью и обняла ее за плечи.
– Кто-то ее убил. Кто-то, кого она знала. Мальчик, с которым она встречалась тайком. Как его звали?
– Она не умерла. Мы в субботу вместе ходили по магазинам – мы с ней и Хилли. Зачем вы это говорите?
Брат подсел к ней с другой стороны, ссора была забыта.
– Она впустила кого-то в дом, пока родители были в отъезде. С кем она встречалась?
– Ни с кем.
– Ложь ей не поможет.
– Прошу вас, лейтенант. Разве вы не видите, как она расстроена? Мы все расстроены.
– Ее родители тоже расстроены. Они вернулись домой и обнаружили свою дочь убитой. С кем она встречалась, Джо? Как его зовут?
– Я не знаю. Мама, мама, сделай так, чтобы они ушли. – Джо спрятала лицо на груди у матери. – Сделай так, чтоб этого не было.
– Это было, – холодно проговорила Ева, не давая миссис Дженнингс вставить слово. – Невозможно сделать вид, будто этого не было. Это случилось. Ты была ее подругой?
– Да. Да.
– Я принесу ей воды, – вызвалась Пибоди и направилась в кухню.
– Расскажи мне все, что знаешь. Только так ты сможешь сейчас помочь своей подруге. Сама же говоришь, вы с ней дружили. Вот и помоги ей.
– Но я не знаю! Честное слово, я ничего не знаю! Я с ним незнакома, даже не видела его ни разу. Она называла его Дэвидом. Она сказала, что его зовут Дэвид и что он чудный. Они познакомились в парке несколько недель назад. Она там бегает пару раз в неделю. Иногда чаще.
– Хорошо. Как они познакомились?
– Ей нравилось бегать, а в тот день он оказался на той же дорожке и споткнулся. Здорово приложился, вот она и остановилась спросить, не нужна ли ему помощь. Он тогда смутился. Он расшиб коленку и подвернул лодыжку, понимаете? Он сказал, что с ним все в порядке, чтобы она не останавливалась. Но когда он попытался подняться, у него вода пролилась из бутылки. Он смутился еще больше, особенно из-за того, что вода залила ему кроссовки. Они ушли с дорожки, сели на траве, разговорились… Она хотела, чтобы он успокоился, почувствовал себя лучше. И она сказала, что он ужасно симпатичный.
– Как он выглядел?
– Честное слово, не знаю. Она сказала только, что он ужасно симпатичный. Чудо в квадрате, и еще, что он из Джорджии. И у него был такой акцент, Дина говорила, она просто отпала. Он был неуклюжий и ужасно милый. И вежливый. Обходительный, сказала Дина. Старомодный. Ей это ужасно нравилось.
Пибоди принесла стакан воды. Джо уставилась на него.
– Спасибо. Я не понимаю. Не понимаю.
– Почему она держала это в секрете? – мягко спросила Пибоди.
– Это романтично. Она даже мне сказала только в прошлом месяце, да и то только потому, что иначе она бы просто лопнула. Ей так хотелось о нем поговорить! А ее родители… ну… она знала, что они начали бы задавать вопросы. Он признался, что у него были кое-какие неприятности в Джорджии, еще в школе. Наркотики. Ее отцу это не понравилось бы, хотя Дэвид ей все прямо и честно сказал. И вообще он прошел реабилитацию и общественные работы и все такое. Она бы обязательно рассказала родителям, просто хотела еще немного подождать.
– Но ты его тоже никогда не видела, – вставила Ева.
– Она сказала, что он стеснительный, и вообще он, кажется, говорил, что ему нравится, когда они только вдвоем и больше о них никто не знает. Ему хотелось еще немного подержать все в секрете. Они ничего не делали. Честное слово, мама, они не… ну, ты понимаешь.
– Да, детка, я понимаю. Успокойся, Джо. Все хорошо.
– Они просто встречались иногда в парке, или ходили гулять, или катались на скейтборде. Пару раз ходили в кино, часто говорили по телефону. Они уже встречались несколько недель и только потом в первый раз поцеловались. Ему было девятнадцать. Она думала, родителям не понравится, что он старше.
– У них было свидание вчера вечером?
Джо подавленно кивнула.
– Она хотела пригласить его домой, просто поесть и пообщаться, потому что потом он собирался вести ее в театр. Дина очень любила театр, и он взял билеты в Трансконтинентальный театр. Вот потому-то мы с ней и пошли по магазинам. Она хотела купить что-нибудь новенькое. Купила потрясающую новую юбку, пурпурную – это ее любимый цвет, – и босоножки в тон. Она была так счастлива!
Ева вспомнила красивые босоножки возле столика под лестницей и кокетливую пурпурную юбочку, смятую, скомканную, задранную на залитые кровью бедра.
– И еще она вчера после обеда ходила делать маникюр и педикюр. – Джо разрыдалась и еще крепче прижалась к матери. – Она мне позвонила, спросила, не можем ли мы встретиться, но мы поехали в гости к бабушке и дедушке. Она хотела, чтобы все было идеально. Она была так счастлива… Он не мог сделать ей ничего плохого, он был хороший, тут какая-то ошибка.
– Кому еще она о нем рассказывала?
– Никому. Она и мне не должна была говорить, они поклялись друг другу, что никому не скажут. Пусть все остается в секрете хотя бы на время. Но она не удержалась, она была так счастлива, просто не могла удержаться, так ей хотелось мне рассказать. Мне пришлось поклясться, что я никому не скажу, даже Хилли и Либби. И я им не сказала. Никому не сказала. Он был такой чудный, ей надо было с кем-то поделиться. А мы с ней лучшие подруги. Тут какая-то ошибка, – упрямо повторила Джо. – Правда ведь, тут какая-то ошибка.
«Да, ошибка была», – думала Ева, когда они возвращались к машине. И эту ошибку совершила юная Дина. Дэвид из Джорджии – какая несусветная чушь! – одурачил ее, начиная с первой встречи в парке. Стеснительный, неуклюжий, милый… с легкой тенью, омрачающей его прошлое. Неотразимый для такой девочки, как Дина.
Он создал парня ее мечты.
Но зачем?
4
– Как ты думаешь, – спросила Пибоди, – она стала для него мишенью, когда он увидел, как она бегает в парке, или еще раньше? Я в том смысле, что он выслеживал именно Дину Макмастерс или ему просто была нужна девочка-подросток, может, с определенными физическими характеристиками?
– Это хороший вопрос.
– Мне кажется, будь это случайный жребий, он бы отвалил, узнав, что ее отец – коп. Кругом полно более легкой дичи.
– А может, для него именно в этом состояла часть ее привлекательности? – возразила Ева. – Для него это был вызов. Он о ней много знал уже при первой встрече. Кстати, встреча была подстроена. Он уже знал, что ее отец – коп. Он уже провел разведку или по крайней мере начал ее проводить, когда инсценировал их встречу в парке. Знал, кто ей может понравится. Милый, застенчивый, немного неуклюжий, очаровательный юноша.
– Ну, значит, мишенью была именно она. – Пибоди нахмурилась. – А почему ты говоришь «хороший вопрос»?
– Потому что мы не можем исключить другую возможность. Я высажу тебя у следующей подруги, предоставлю ее тебе. Думаю, Джо сказала нам правду: никто, кроме нее, не знал об этом парне. Но мы все-таки проверим. Когда опросишь подруг, возвращайся в отдел. Я забронирую конференц-зал. Да, и пусть электронщики немедленно доложат в предварительном порядке. Они ходили гулять, – продолжала Ева. – Держу пари, он не водил ее гулять в ее районе. Только не там, где она могла бы встретить знакомых. Они в кино ходили, в зале-то темно. «Давай держать все в секрете: это ведь так романтично! И мне так стыдно за мой мелкий «зигзаг»! Я такой стеснительный…» Несколько недель, сказала Джо. Довольно долго он водил ее на веревочке. Терпеливый ублюдок.
– Довольно молод… если это правда, что ему девятнадцать.
– Может, правда, а может, он умеет прикинуться девятнадцатилетним. – Ева остановила машину у тротуара. – Прокачаем похожие случаи. Я этим займусь после того, как поговорю с Моррисом.
– Передай Моррису… Ну, просто скажи ему: с возвращением. – С этими словами Пибоди вылезла из машины.
«Да уж, с возвращением! Ничего себе подарочек мы ему приготовили!» – хмуро думала Ева, отыскивая просветы, чтобы влиться в поток движения. Это было нелегко: всюду ограждения, толпы пешеходов, стремящихся увидеть парад на Пятой авеню, дорогу загромождали торговцы с тележками и лотками, предлагавшие закуски, прохладительное и горы сувениров.
Ева упорно, дюйм за дюймом, пробивалась вперед, но через несколько кварталов ее скорость снизилась до черепашьей. Она грозно прищурилась, разглядывая толпу туристов и местных жителей, стоящую непроницаемой стеной, и подумала: увижу еще хоть одного идиота со значком мира на груди или разноцветным флажком, пущу в ход оружие. И пусть не обижаются.
«Вот где у меня сидит ваш мир», – яростно думала она.
Бросив взгляд на часы, Ева тяжело вздохнула и воспользовалась телефоном на приборном щитке, чтобы позвонить Рорку.
– Лейтенант? Полагаю, этим звонком вы не хотите меня известить, что возвращаетесь домой?
– Нет, я пробиваюсь через этот хаос. День мира называется! Если люди так хотят мира, какого черта им дома не сидится?!
– Ну, может быть, потому, что им хочется разделить свои добрые чувства с ближними? – предположил Рорк.
– Бред! Просто им хочется напиться и безнаказанно тискать женщин в толпе.
– И этот фактор нельзя сбрасывать со счетов, – согласился он. – Ты куда направляешься?
– В морг. Это скверное дело.
– Мне очень жаль. Можешь мне сказать?
– Шестнадцатилетняя дочь отличного копа, недавно получившего капитанские нашивки. Изнасилована и убита в своей спальне. Родители обнаружили ее тело этим утром, когда вернулись домой из отпуска.
– Мне очень жаль, – повторил Рорк.
Пытливый взгляд ярко-синих глаз был устремлен на Еву. Она знала, что Рорк ищет трещины в ее броне, следы потрясения.
– Я в порядке, – твердо сказала она.
– Хорошо. Я могу чем-нибудь помочь?
«Ты только что помог, – подумала она. – Тем, что спросил».
– Я пытаюсь сложить вместе части головоломки. Одна из них – Джеми.
– Джеми? Каким образом?
– Они дружили.
– Но ты же не думаешь…
– Нет, я не думаю. Я проверю его алиби просто потому, что не хочу оставлять пробелы, но он не подозреваемый. У нее был тайный приятель – похоже, он ее выслеживал с целью убийства. Готовился основательно. Я еду в морг, хочу проверить, совпадают ли части моей головоломки с тем, что найдет медэксперт. Потом загляну в лабораторию.
Завидев просвет в движении, Ева устремилась в него, дала по газам, включила вертикальный режим – боже, как она обожала эту тачку! – перелетела через препятствие и свернула на запад.
– Я попросила Уитни вызвать на работу Дики Беренски. Он, конечно, тот еще тип, но в лаборатории он лучше всех. Потом я собираю брифинг в Управлении. Нам надо прокачать похожие преступления, проверить электронику, начать поиск по тем местам, где она с ним бывала.
– Пожалуй, я подъеду и понаблюдаю за твоей работой.
– Послушай…
– Я не буду мешать, если ты об этом. Не буду вмешиваться, если ты не хочешь. Но Джеми ты не удержишь, он ввяжется обязательно. И вот тут я могу помочь. Ты говоришь, ее родители, а ее отец – капитан полиции, вернулись домой и нашли ее убитой. Но ничего не говоришь о дисках с камер наблюдения или системе сигнализации. Можно предположить, что коп, тем более ветеран, примет все мыслимые и немыслимые меры, чтобы обезопасить свою семью. Тут есть над чем поработать электронщику.
– Это сфера Фини.
– Что ж, буду рассчитывать на его благосклонность.
«Я так и знала», – подумала Ева, но вслух спросила:
– Неужели ты не хочешь тихо и мирно провести воскресенье дома?
– Да я бы с удовольствием, если бы жена была со мной. Только вот она проводит время совсем по-другому.
– Ну, как хочешь. Вопрос: почему ты мне не сказал, что приплачиваешь Джеми к стипендии?
Вид у Рорка был как будто слегка растерянный.
– Попался!
– Это не преступление.
– А вот в этом я не вполне уверен. Я думал, ты увидишь тут попытку подкупа с целью заманить его в одну из моих компаний. Разве не так?
– А что, попытки не было? – парировала Ева.
– Ты чертовски права, была. Скажу больше: это была отличная попытка. Но мальчишка вбил себе в голову, что станет копом. Если не передумает к окончанию универа, это будет находкой для тебя и потерей для меня. Мальчишка – гений, черт бы его побрал!
– Лучше тебя?
Синие глаза Рорка блеснули лукавством.
– А вот этого не дождешься. Зато он честнее. Увидимся в управлении.
– Не езди по Пятой. Господи! Хотела бы я, чтобы ты это видел! Какой-то кретин изображает из себя знак мира. Большой желтый круг, а из него торчат голые ноги-руки. Люди такие психи… Увидимся позже.
Ева знала, что он обязательно придет, как знала и то, что чрезвычайно полезно пользоваться услугами преступника – бывшего! – в следствии по делу о взломе электронных замков и кодов.
Дина могла сама дать убийце код доступа к контрольной станции. Если знала код. Но раз уж он отключил камеры, стер записи с жесткого диска, забрал сменные диски, значит, у него было нечто большее, чем код доступа. Для этого требуются навыки электронщика.
– Это хороший вопрос.
– Мне кажется, будь это случайный жребий, он бы отвалил, узнав, что ее отец – коп. Кругом полно более легкой дичи.
– А может, для него именно в этом состояла часть ее привлекательности? – возразила Ева. – Для него это был вызов. Он о ней много знал уже при первой встрече. Кстати, встреча была подстроена. Он уже знал, что ее отец – коп. Он уже провел разведку или по крайней мере начал ее проводить, когда инсценировал их встречу в парке. Знал, кто ей может понравится. Милый, застенчивый, немного неуклюжий, очаровательный юноша.
– Ну, значит, мишенью была именно она. – Пибоди нахмурилась. – А почему ты говоришь «хороший вопрос»?
– Потому что мы не можем исключить другую возможность. Я высажу тебя у следующей подруги, предоставлю ее тебе. Думаю, Джо сказала нам правду: никто, кроме нее, не знал об этом парне. Но мы все-таки проверим. Когда опросишь подруг, возвращайся в отдел. Я забронирую конференц-зал. Да, и пусть электронщики немедленно доложат в предварительном порядке. Они ходили гулять, – продолжала Ева. – Держу пари, он не водил ее гулять в ее районе. Только не там, где она могла бы встретить знакомых. Они в кино ходили, в зале-то темно. «Давай держать все в секрете: это ведь так романтично! И мне так стыдно за мой мелкий «зигзаг»! Я такой стеснительный…» Несколько недель, сказала Джо. Довольно долго он водил ее на веревочке. Терпеливый ублюдок.
– Довольно молод… если это правда, что ему девятнадцать.
– Может, правда, а может, он умеет прикинуться девятнадцатилетним. – Ева остановила машину у тротуара. – Прокачаем похожие случаи. Я этим займусь после того, как поговорю с Моррисом.
– Передай Моррису… Ну, просто скажи ему: с возвращением. – С этими словами Пибоди вылезла из машины.
«Да уж, с возвращением! Ничего себе подарочек мы ему приготовили!» – хмуро думала Ева, отыскивая просветы, чтобы влиться в поток движения. Это было нелегко: всюду ограждения, толпы пешеходов, стремящихся увидеть парад на Пятой авеню, дорогу загромождали торговцы с тележками и лотками, предлагавшие закуски, прохладительное и горы сувениров.
Ева упорно, дюйм за дюймом, пробивалась вперед, но через несколько кварталов ее скорость снизилась до черепашьей. Она грозно прищурилась, разглядывая толпу туристов и местных жителей, стоящую непроницаемой стеной, и подумала: увижу еще хоть одного идиота со значком мира на груди или разноцветным флажком, пущу в ход оружие. И пусть не обижаются.
«Вот где у меня сидит ваш мир», – яростно думала она.
Бросив взгляд на часы, Ева тяжело вздохнула и воспользовалась телефоном на приборном щитке, чтобы позвонить Рорку.
– Лейтенант? Полагаю, этим звонком вы не хотите меня известить, что возвращаетесь домой?
– Нет, я пробиваюсь через этот хаос. День мира называется! Если люди так хотят мира, какого черта им дома не сидится?!
– Ну, может быть, потому, что им хочется разделить свои добрые чувства с ближними? – предположил Рорк.
– Бред! Просто им хочется напиться и безнаказанно тискать женщин в толпе.
– И этот фактор нельзя сбрасывать со счетов, – согласился он. – Ты куда направляешься?
– В морг. Это скверное дело.
– Мне очень жаль. Можешь мне сказать?
– Шестнадцатилетняя дочь отличного копа, недавно получившего капитанские нашивки. Изнасилована и убита в своей спальне. Родители обнаружили ее тело этим утром, когда вернулись домой из отпуска.
– Мне очень жаль, – повторил Рорк.
Пытливый взгляд ярко-синих глаз был устремлен на Еву. Она знала, что Рорк ищет трещины в ее броне, следы потрясения.
– Я в порядке, – твердо сказала она.
– Хорошо. Я могу чем-нибудь помочь?
«Ты только что помог, – подумала она. – Тем, что спросил».
– Я пытаюсь сложить вместе части головоломки. Одна из них – Джеми.
– Джеми? Каким образом?
– Они дружили.
– Но ты же не думаешь…
– Нет, я не думаю. Я проверю его алиби просто потому, что не хочу оставлять пробелы, но он не подозреваемый. У нее был тайный приятель – похоже, он ее выслеживал с целью убийства. Готовился основательно. Я еду в морг, хочу проверить, совпадают ли части моей головоломки с тем, что найдет медэксперт. Потом загляну в лабораторию.
Завидев просвет в движении, Ева устремилась в него, дала по газам, включила вертикальный режим – боже, как она обожала эту тачку! – перелетела через препятствие и свернула на запад.
– Я попросила Уитни вызвать на работу Дики Беренски. Он, конечно, тот еще тип, но в лаборатории он лучше всех. Потом я собираю брифинг в Управлении. Нам надо прокачать похожие преступления, проверить электронику, начать поиск по тем местам, где она с ним бывала.
– Пожалуй, я подъеду и понаблюдаю за твоей работой.
– Послушай…
– Я не буду мешать, если ты об этом. Не буду вмешиваться, если ты не хочешь. Но Джеми ты не удержишь, он ввяжется обязательно. И вот тут я могу помочь. Ты говоришь, ее родители, а ее отец – капитан полиции, вернулись домой и нашли ее убитой. Но ничего не говоришь о дисках с камер наблюдения или системе сигнализации. Можно предположить, что коп, тем более ветеран, примет все мыслимые и немыслимые меры, чтобы обезопасить свою семью. Тут есть над чем поработать электронщику.
– Это сфера Фини.
– Что ж, буду рассчитывать на его благосклонность.
«Я так и знала», – подумала Ева, но вслух спросила:
– Неужели ты не хочешь тихо и мирно провести воскресенье дома?
– Да я бы с удовольствием, если бы жена была со мной. Только вот она проводит время совсем по-другому.
– Ну, как хочешь. Вопрос: почему ты мне не сказал, что приплачиваешь Джеми к стипендии?
Вид у Рорка был как будто слегка растерянный.
– Попался!
– Это не преступление.
– А вот в этом я не вполне уверен. Я думал, ты увидишь тут попытку подкупа с целью заманить его в одну из моих компаний. Разве не так?
– А что, попытки не было? – парировала Ева.
– Ты чертовски права, была. Скажу больше: это была отличная попытка. Но мальчишка вбил себе в голову, что станет копом. Если не передумает к окончанию универа, это будет находкой для тебя и потерей для меня. Мальчишка – гений, черт бы его побрал!
– Лучше тебя?
Синие глаза Рорка блеснули лукавством.
– А вот этого не дождешься. Зато он честнее. Увидимся в управлении.
– Не езди по Пятой. Господи! Хотела бы я, чтобы ты это видел! Какой-то кретин изображает из себя знак мира. Большой желтый круг, а из него торчат голые ноги-руки. Люди такие психи… Увидимся позже.
Ева знала, что он обязательно придет, как знала и то, что чрезвычайно полезно пользоваться услугами преступника – бывшего! – в следствии по делу о взломе электронных замков и кодов.
Дина могла сама дать убийце код доступа к контрольной станции. Если знала код. Но раз уж он отключил камеры, стер записи с жесткого диска, забрал сменные диски, значит, у него было нечто большее, чем код доступа. Для этого требуются навыки электронщика.