Страница:
– Она умерла молодой.
– Да, чуть за сорок. – У Даны болезненно сжалось сердце. – Это ужасно, что ей пришлось вынести. И Джордану тоже. Ближе к концу мы все практически жили в больнице, но даже тогда…
Она тяжело вздохнула.
– Я не об этом хотела сказать. Просто Зоя напоминает мне миссис Хоук. Она была женщиной с таким же сильным материнским инстинктом, как у Зои. Женщиной, которая знала, что и как нужно делать, не жаловалась, беззаветно любила своего ребенка. Они с Джорданом были очень близки – как Зоя с Саймоном. И тоже жили вдвоем. Насколько я помню, отец Джордана никогда не появлялся на горизонте.
– Наверное, ему непросто приходилось без отца.
– Было бы непросто, если бы не мать. Миссис Хоук управлялась с бейсбольной битой или футбольным мячом с такой же легкостью, как со взбивалкой для теста. Заполняла пробелы.
– Ты тоже ее любила, – догадалась Мэлори.
– Да. Мы все ее любили.
Дана пригубила вино.
– В общем, Джордан уехал в университет и устроился на две работы, чтобы иметь деньги на учебу и на жизнь. В первый год мы его почти не видели. Летом он приезжал на каникулы, работал в гараже Тони. Джордан неплохой механик. Болтался с Флинном и Брэдом, когда выпадало свободное время. Через четыре года получил диплом. Проучился полтора года в аспирантуре и уже опубликовал несколько рассказов. Потом приехал домой.
Дана вздохнула, и Мэлори затаила дыхание.
– Боже всемогущий! Нам хватило одного взгляда друг на друга… Это было как взрыв бомбы. Какого черта, думала я, это же мой приятель Джордан, а мне почему-то хочется буквально наброситься на друга детства.
Она рассмеялась и на сей раз сделала большой глоток.
– Потом он мне признался, что чувствовал все то же самое. Эй, говорил себе Джордан, полегче – это же маленькая сестренка Флинна. Мы пару месяцев старательно обходили воронки от этих бомб. Были друг с другом или язвительны, или чрезвычайно вежливы…
– А потом? – спросила Мэлори после долгой паузы.
– Однажды вечером Джордан пришел к Флинну, но мой брат был на свидании. Родители тоже куда-то уехали. Я затеяла с ним ссору. Мне нужно было дать выход пламени, которое бушевало у меня внутри. А через секунду мы уже катались по ковру в гостиной в объятиях друг друга. Мы никак не могли насытиться… Со мной такого никогда не было, ни до этого, ни потом… Исступление какое-то. Просто невероятно…
Они опять долго молчали, а потом Дана улыбнулась:
– Представь наши чувства, когда дым рассеялся, и мы обнаружили, что лежим голые на персидском ковре Лиз и Джо.
– И как вы с этим справились?
– Насколько я помню, минуту не шевелились, просто смотрели друг на друга. Парочка выживших в жестокой битве. Потом захохотали как сумасшедшие и снова набросились друг на друга.
Она снова отпила вина. Мэлори ждала.
– Так вот… Мы начали встречаться – наконец-то. Джордан и Дана, Дана и Джордан. Звучало будто одно слово – в каком порядке ни произноси.
«Боже, как мне этого не хватает… – вдруг поняла Дана. – Такой тесной связи».
– Никто никогда не мог рассмешить меня так, как Джордан. И он единственный мужчина в моей жизни, который заставил меня плакать. Да, черт возьми, я любила этого мерзавца.
– Что произошло?
– Много всякого – и мелочи, и серьезное. Умерла его мать. Ничего ужаснее я в жизни не видела. Даже когда заболел мой отец, это не было так страшно. Рак яичников, четвертая стадия… Операции, химиотерапия, молитвы – ничего не помогало. Она просто уходила от нас. Тяжело, когда человек умирает, – тихо сказала Дана, – но смотреть, как он медленно тает, просто невыносимо.
– Не могу себе представить. – Тем не менее глаза Мэлори наполнились слезами. – Я не теряла близких людей.
– Я не помню, как умерла моя мать, – была слишком маленькая. Но я помню каждый день, когда умирала миссис Хоук. Наверное, ее смерть что-то сломала в Джордане. Не знаю… Он никогда мне не признавался. После ее смерти он продал их маленький домик, мебель – все вплоть до самых незначительных вещей. Отделался от меня и уехал в Нью-Йорк, чтобы стать богатым и знаменитым.
– Думаю, все намного сложнее, – осторожно заметила Мэлори.
– Наверное. Но выглядело это именно так. Джордан сказал, что должен уехать. Что нуждается в чем-то, чего здесь нет. Если он собирается писать, а он должен писать, значит, нужно найти свой путь. Ему необходимо уехать из Вэлли. И он уехал, словно два года, которые мы провели вместе, просто ничего не значащий эпизод в его жизни.
Дана допила оставшееся вино и поставила бокал на стол.
– В общем, пошел он к черту вместе со своими бестселлерами.
– Наверное, тебе неприятно это слышать, особенно сейчас, но мне кажется, чтобы найти ключ, тебе придется с этим разобраться.
– С чем разобраться?
– Дана! – Мэлори взяла ладони подруги в свои и сжала их. – Ты все еще любишь его.
Руки Даны дернулись.
– Нет! У меня своя жизнь. У меня были другие мужчины. У меня есть профессия. Не спорю, в данный момент все катится к чертям, но я открою свой книжный магазин и восстану из пепла, как птица Феникс.
Она замолчала, осмысливая свои слова.
– Пить мне не стоит – я уже начинаю говорить метафорами. В любом случае Джордан Хоук – пройденный этап моей жизни, – уже спокойнее сказала Дана. – Если он первый мужчина, которого я полюбила, это не значит, что он должен быть последним. Я лучше выколю себе глаз, чем доставлю ему такое удовольствие.
– Знаю, – Мэлори рассмеялась, еще раз сжала руки Даны, а потом отпустила их. – Именно поэтому я делаю вывод, что ты все еще любишь его. Тебя выдавали лицо и голос, когда ты рассказывала о том, как вы были вместе.
Ужасно! Интересно, какое у нее было лицо? А голос?
– От вина я расчувствовалась. Но это не значит…
– Что значит, то и значит, – перебила подругу Мэлори. – Если ты действительно хочешь найти ключ, тебе нужно все обдумать, причем серьезно. Так или иначе, Джордан связан с тобой, связан с поисками ключа.
– Мне бы этого не хотелось, – Дана прикусила губу. – Но я справлюсь. Слишком многое поставлено на карту, чтобы я начала ныть, даже не сделав первый шаг.
– Ну вот, совсем другое дело. Мне пора домой.
Мэлори встала и погладила Дану по голове, чтобы хоть как-то успокоить ее.
– Ты можешь поделиться со мной всеми своими мыслями и чувствами. И с Зоей тоже. Если тебе нужно выговориться или просто чтобы кто-то был рядом, когда нечего сказать, позвони.
Дана кивнула, задумчиво глядя вслед Мэлори, а потом окликнула ее:
– Мэл! Когда он уехал, в моем сердце словно образовалась дыра. И мне кажется, одной дыры более чем достаточно.
– Наверное. До завтра.
3
– Да, чуть за сорок. – У Даны болезненно сжалось сердце. – Это ужасно, что ей пришлось вынести. И Джордану тоже. Ближе к концу мы все практически жили в больнице, но даже тогда…
Она тяжело вздохнула.
– Я не об этом хотела сказать. Просто Зоя напоминает мне миссис Хоук. Она была женщиной с таким же сильным материнским инстинктом, как у Зои. Женщиной, которая знала, что и как нужно делать, не жаловалась, беззаветно любила своего ребенка. Они с Джорданом были очень близки – как Зоя с Саймоном. И тоже жили вдвоем. Насколько я помню, отец Джордана никогда не появлялся на горизонте.
– Наверное, ему непросто приходилось без отца.
– Было бы непросто, если бы не мать. Миссис Хоук управлялась с бейсбольной битой или футбольным мячом с такой же легкостью, как со взбивалкой для теста. Заполняла пробелы.
– Ты тоже ее любила, – догадалась Мэлори.
– Да. Мы все ее любили.
Дана пригубила вино.
– В общем, Джордан уехал в университет и устроился на две работы, чтобы иметь деньги на учебу и на жизнь. В первый год мы его почти не видели. Летом он приезжал на каникулы, работал в гараже Тони. Джордан неплохой механик. Болтался с Флинном и Брэдом, когда выпадало свободное время. Через четыре года получил диплом. Проучился полтора года в аспирантуре и уже опубликовал несколько рассказов. Потом приехал домой.
Дана вздохнула, и Мэлори затаила дыхание.
– Боже всемогущий! Нам хватило одного взгляда друг на друга… Это было как взрыв бомбы. Какого черта, думала я, это же мой приятель Джордан, а мне почему-то хочется буквально наброситься на друга детства.
Она рассмеялась и на сей раз сделала большой глоток.
– Потом он мне признался, что чувствовал все то же самое. Эй, говорил себе Джордан, полегче – это же маленькая сестренка Флинна. Мы пару месяцев старательно обходили воронки от этих бомб. Были друг с другом или язвительны, или чрезвычайно вежливы…
– А потом? – спросила Мэлори после долгой паузы.
– Однажды вечером Джордан пришел к Флинну, но мой брат был на свидании. Родители тоже куда-то уехали. Я затеяла с ним ссору. Мне нужно было дать выход пламени, которое бушевало у меня внутри. А через секунду мы уже катались по ковру в гостиной в объятиях друг друга. Мы никак не могли насытиться… Со мной такого никогда не было, ни до этого, ни потом… Исступление какое-то. Просто невероятно…
Они опять долго молчали, а потом Дана улыбнулась:
– Представь наши чувства, когда дым рассеялся, и мы обнаружили, что лежим голые на персидском ковре Лиз и Джо.
– И как вы с этим справились?
– Насколько я помню, минуту не шевелились, просто смотрели друг на друга. Парочка выживших в жестокой битве. Потом захохотали как сумасшедшие и снова набросились друг на друга.
Она снова отпила вина. Мэлори ждала.
– Так вот… Мы начали встречаться – наконец-то. Джордан и Дана, Дана и Джордан. Звучало будто одно слово – в каком порядке ни произноси.
«Боже, как мне этого не хватает… – вдруг поняла Дана. – Такой тесной связи».
– Никто никогда не мог рассмешить меня так, как Джордан. И он единственный мужчина в моей жизни, который заставил меня плакать. Да, черт возьми, я любила этого мерзавца.
– Что произошло?
– Много всякого – и мелочи, и серьезное. Умерла его мать. Ничего ужаснее я в жизни не видела. Даже когда заболел мой отец, это не было так страшно. Рак яичников, четвертая стадия… Операции, химиотерапия, молитвы – ничего не помогало. Она просто уходила от нас. Тяжело, когда человек умирает, – тихо сказала Дана, – но смотреть, как он медленно тает, просто невыносимо.
– Не могу себе представить. – Тем не менее глаза Мэлори наполнились слезами. – Я не теряла близких людей.
– Я не помню, как умерла моя мать, – была слишком маленькая. Но я помню каждый день, когда умирала миссис Хоук. Наверное, ее смерть что-то сломала в Джордане. Не знаю… Он никогда мне не признавался. После ее смерти он продал их маленький домик, мебель – все вплоть до самых незначительных вещей. Отделался от меня и уехал в Нью-Йорк, чтобы стать богатым и знаменитым.
– Думаю, все намного сложнее, – осторожно заметила Мэлори.
– Наверное. Но выглядело это именно так. Джордан сказал, что должен уехать. Что нуждается в чем-то, чего здесь нет. Если он собирается писать, а он должен писать, значит, нужно найти свой путь. Ему необходимо уехать из Вэлли. И он уехал, словно два года, которые мы провели вместе, просто ничего не значащий эпизод в его жизни.
Дана допила оставшееся вино и поставила бокал на стол.
– В общем, пошел он к черту вместе со своими бестселлерами.
– Наверное, тебе неприятно это слышать, особенно сейчас, но мне кажется, чтобы найти ключ, тебе придется с этим разобраться.
– С чем разобраться?
– Дана! – Мэлори взяла ладони подруги в свои и сжала их. – Ты все еще любишь его.
Руки Даны дернулись.
– Нет! У меня своя жизнь. У меня были другие мужчины. У меня есть профессия. Не спорю, в данный момент все катится к чертям, но я открою свой книжный магазин и восстану из пепла, как птица Феникс.
Она замолчала, осмысливая свои слова.
– Пить мне не стоит – я уже начинаю говорить метафорами. В любом случае Джордан Хоук – пройденный этап моей жизни, – уже спокойнее сказала Дана. – Если он первый мужчина, которого я полюбила, это не значит, что он должен быть последним. Я лучше выколю себе глаз, чем доставлю ему такое удовольствие.
– Знаю, – Мэлори рассмеялась, еще раз сжала руки Даны, а потом отпустила их. – Именно поэтому я делаю вывод, что ты все еще любишь его. Тебя выдавали лицо и голос, когда ты рассказывала о том, как вы были вместе.
Ужасно! Интересно, какое у нее было лицо? А голос?
– От вина я расчувствовалась. Но это не значит…
– Что значит, то и значит, – перебила подругу Мэлори. – Если ты действительно хочешь найти ключ, тебе нужно все обдумать, причем серьезно. Так или иначе, Джордан связан с тобой, связан с поисками ключа.
– Мне бы этого не хотелось, – Дана прикусила губу. – Но я справлюсь. Слишком многое поставлено на карту, чтобы я начала ныть, даже не сделав первый шаг.
– Ну вот, совсем другое дело. Мне пора домой.
Мэлори встала и погладила Дану по голове, чтобы хоть как-то успокоить ее.
– Ты можешь поделиться со мной всеми своими мыслями и чувствами. И с Зоей тоже. Если тебе нужно выговориться или просто чтобы кто-то был рядом, когда нечего сказать, позвони.
Дана кивнула, задумчиво глядя вслед Мэлори, а потом окликнула ее:
– Мэл! Когда он уехал, в моем сердце словно образовалась дыра. И мне кажется, одной дыры более чем достаточно.
– Наверное. До завтра.
3
Шансы найти ключ, спрятанный в одной из книг городской библиотеки Плезант-Вэлли, были весьма сомнительными. Но это вовсе не значило, что поиски бесполезны.
В любом случае Дане нравилось бывать в хранилище, в окружении книг. Если сосредоточиться, здесь можно услышать шепот, слетающий с их страниц. Голоса людей, живших во множестве миров, фантастических и вполне реальных. Просто взяв книгу с полки, она могла погрузиться в один из этих миров, стать его обитательницей.
Волшебные ключи и злые волшебники, которые похищают души. «Это может показаться невероятным, – подумала Дана, – но и они бледнеют перед силой слов на страницах книги».
Напомнив себе, что она пришла сюда не для удовольствия, Дана стала наводить порядок на полках, изредка поглядывая на каталог, располагавшийся в нескольких футах от нее. Это был эксперимент. Возможно, прикоснувшись к книге, она что-то почувствует – например, покалывание или тепло.
Кто знает?
Перебрав раздел мифологии, она ничего не ощутила. Дана решила, что не будет терять присутствия духа, и перешла к разделу древних цивилизаций. Прошлое, напомнила она себе. Спящие принцессы родом из глубокой древности. Наверное, как и все мы.
Некоторое время Дана усердно трудилась, расставляя книги по местам. Затем у нее в руках каким-то образом оказался толстый том энциклопедии о древней Британии и сам раскрылся на страницах, посвященных каменным кругам[6]. Дана мысленно перенеслась на продуваемую ветром пустошь, освещенную светом восходящей луны.
Друиды, заклинания, погребальные огни и гул, считавшийся дыханием богов.
– Дана? Я и не знала, что у тебя сегодня выходной.
Стиснув зубы, она оторвала взгляд от книги и посмотрела в неестественно веселое лицо Сэнди.
– У меня не выходной. Я навожу порядок на полках.
– Разве? – Большие голубые глаза Сэнди широко раскрылись, длинные ресницы затрепетали. – А мне показалось, что ты читаешь… Вот я и подумала, что у тебя свободный день, раз ты что-то изучаешь. В последнее время ты много занимаешься. Решила наконец взяться за диссертацию?
Дана раздраженно поставила книгу на место. Она представила, как было бы здорово достать из ящика стола большие блестящие ножницы и отрезать Сэнди ее мерзкий конский хвост. Тогда ослепительная белозубая улыбка уж точно сошла бы с ее лица.
– Тебя повысили в должности, прибавили зарплату. В чем проблема, Сэнди?
– Проблема? У меня нет никаких проблем. Всем известно, что читать в рабочее время запрещено, поэтому я уверена: мне просто показалось, что ты читаешь, вместо того чтобы находиться на своем месте.
– Мне нужно было проверить каталог, – ответила Дана. Терпение ее иссякло, и Сэнди сама в этом виновата. – Ты тратишь кучу времени, следя за тем, что я делаю, подсматриваешь из-за стеллажей, подслушиваешь, когда я разговариваю с читателями.
Нахальная улыбка Сэнди превратилась в дерзкую усмешку:
– Я не подслушиваю.
– Дерьмо собачье, – тихим, спокойным голосом сказала Дана, и кукольные глаза Сэнди распахнулись шире некуда. – Ты несколько недель следишь за каждым моим шагом. Ты получила повышение, а мне урезали часы. Но ты мне не начальница. И вообще в гробу я тебя видела.
Конечно, отрезать конский хвост было бы гораздо приятнее, но и просто уйти, повернувшись спиной к взбешенной Сэнди, тоже неплохо.
Дана вернулась за стол и помогла двум читателям, проявив столько любезности и доброжелательности, что они просто засияли улыбками. Зазвонил телефон, и она буквально пропела в трубку:
– Библиотека Плезант-Вэлли. Справочная. Чем я могу вам помочь? Здравствуйте, мистер Фой. Вы уже встали? Да, вопрос хороший, – она усмехнулась и записала вопрос для сегодняшнего раунда. – Это займет буквально минуту. Подождите, пожалуйста, у телефона.
Танцующей походкой Дана направилась к полкам за нужной книгой, потом вернулась к трубке.
– Нашла, – она водила пальцем по странице. – Арктическая крачка является рекордсменом по дальности миграции. До двадцати тысяч миль – ничего себе! – между Арктикой и Антарктикой. Заставляет задуматься, как устроен мозг птиц, правда?
Увидев приближавшуюся к ее столу Сэнди, похожую на марширующую мажоретку[7], она просто запела в трубку:
– Нет, мистер Фой, сожалею, но полный комплект «Американ туристер»[8] вам сегодня не достанется. Арктическая крачка ежегодно обставляет длиннохвостого поморника на пару тысяч миль. Надеюсь, в следующий раз удача вам улыбнется. До завтра.
Дана повесила трубку, сложила руки на столе и вопросительно посмотрела на Сэнди:
– Что тебе?
– С тобой хочет поговорить Джоан. Наверху. – Вздернув подбородок, Сэнди скосила глаза к своему маленькому, идеальной формы носику. – Немедленно.
– Понятно. – Дана завела прядь волос за ухо, пристально разглядывая Сэнди. – Готова поспорить, что в младших классах у тебя была только одна подруга, причем такая же противная, как ты сама.
Она соскользнула со стула, пересекла зал и стала подниматься по лестнице на второй этаж, где располагалась администрация. Дане не зря вспомнилась школа – у нее самой было такое чувство, словно ее вызвали к директору. Абсолютно неуместное чувство у взрослой женщины. И очень неприятное.
Перед дверью в кабинет Джоан Дана сделала глубокий вдох и расправила плечи. Может быть, она и чувствует себя семилетней девочкой, но демонстрировать это не собирается.
Сидевшая за столом Джоан откинулась на спинку кресла. Черные с проседью волосы были собраны в строгий узел, что, надо признать, ей шло.
На шее Джоан на золотой цепочке висели очки без оправы с половинками стекол. Дана знала, что туфли у нее на низком каблуке и такие же строгие, как прическа.
«Она выглядит угрюмой и скучной, – подумала Дана. – Именно такие и отпугивают детей от библиотек».
Судя по неодобрительной гримасе начальницы, хороших вестей у нее для Даны не было.
– Закрой, пожалуйста, дверь. Как мне кажется, Дана, ты никак не привыкнешь к новой политике библиотеки и новым правилам, которые я ввела.
– Значит, Сэнди бросилась прямо сюда и настучала, что я читала книгу? Самое страшное преступление в публичной библиотеке.
– Твое агрессивное поведение – лишь одна из проблем, которые нам необходимо обсудить.
– Я не намерена оправдываться перед вами за то, что пролистала несколько страниц книги, когда наводила порядок на стеллажах. По долгу службы я обязана разбираться в книгах, а не просто направлять читателей в нужный отдел и желать им удачи. Я хорошо делаю свою работу, Джоан, и предыдущий директор всегда ставил меня в пример другим сотрудникам.
– Я не предыдущий директор.
– Это точно. Прошло меньше шести недель после вашего назначения, а вы уже наполовину урезали рабочие часы мне и еще двоим. А племянница вашего мужа получила повышение и прибавку.
– Меня поставили сюда для того, чтобы привести в порядок финансы, что я и делаю. И я вовсе не обязана объясняться перед тобой.
– Не обязаны. Понимаю. Я вам не нравлюсь, а вы не нравитесь мне. Но и мне вовсе не обязательно любить всех сотрудников и начальников. Достаточно того, что я просто выполняю свои обязанности.
– В твои обязанности входит соблюдение определенных правил. – С этими словами Джоан раскрыла лежащую перед ней папку. – Не разговаривать по телефону по личным вопросам. Не использовать оборудование библиотеки для личных нужд. Не болтать по двадцать минут с читателями, забыв о своих обязанностях.
– Постойте! – Ярость уже клокотала у Даны в горле, словно гейзер. – Минутку. Выходит, она ежедневно строчила на меня доносы?
Джоан захлопнула папку.
– Ты слишком высокого мнения о себе.
– Ага, понятно. Не только на меня. Сэнди – ваша личная шпионка. Шныряет везде, выискивая нарушения.
«Ничего себе новости! – подумала Дана. – С этим пора заканчивать».
– Возможно, по части финансов наша библиотека знала и лучшие времена, но мы всегда были одной семьей, а теперь это просто контора. Даже не контора, а концлагерь, которым управляет гестаповка, имеющая личного доносчика. Что ж, доставлю удовольствие вам обеим. Я увольняюсь. Беру недельный отпуск по болезни и неделю очередного отпуска. Будем считать, что я предупредила вас за две недели.
– Очень хорошо. Можешь оставить заявление на моем столе в конце рабочего дня.
– Плевать мне на заявление! – Дана сделала глубокий вдох. – Я умнее вас, моложе, сильнее и красивее. Постоянные читатели меня знают, а вас нет. Впрочем, может, кто-то и знает, но добрых чувств к вам не испытывает. По каким-то причинам вы невзлюбили меня с самого начала. Я ухожу отсюда, Джоан, но делаю это по собственной воле. Готова поспорить, что вы тут тоже долго не задержитесь, но уйдете не сами. Вас уволит городской совет.
– Если ты рассчитываешь на рекомендации или характеристику…
Дана остановилась в дверях.
– Джоан, неужели вам хочется напоследок услышать, куда вы можете засунуть свои рекомендации?
Гнев подгонял ее, заставив бегом спуститься в комнату отдыха для сотрудников, схватить куртку и собрать личные вещи. Дана не стала задерживаться, чтобы поговорить с кем-то из коллег. Она боялась, что если не уйдет – причем быстро, – то либо разрыдается, либо начнет дубасить кулаками стену.
Оба варианта порадуют Джоан, поэтому она сразу ушла и даже не оглянулась. Оказавшись на улице, Дана продолжала идти, не останавливаясь ни на секунду. Она гнала от себя мысль, что в последний раз идет этой дорогой с работы домой. Это не конец жизни, а просто очередной поворот.
Почувствовав, что на глазах выступили слезы, Дана достала из сумки темные очки. Черт возьми, она не унизится до того, чтобы плакать на улице.
Но к тому времени, когда она дошла до двери своей квартиры, сдерживать чувства уже не осталось сил. Дана открыла дверь, с трудом переступила порог и села на пол прямо в прихожей.
– Боже, боже! Что я наделала?
Путь к отступлению отрезан. У нее нет работы, а до открытия книжного магазина еще несколько недель. И с чего она вообще взяла, что сможет управлять книжным магазином? Любить книги и разбираться в них – это не значит быть предпринимателем. С чего вдруг, ни дня не проработав в торговле, она решила открыть магазин?
Дана считала, что подготовилась к этому шагу. Теперь же, после столкновения с жестокой действительностью, стало ясно, что до готовности очень далеко.
Охваченная паникой, она вскочила и бросилась к телефону:
– Зоя? Зоя… Мне просто… Я хотела… Черт! Мы можем встретиться? В доме – в нашем доме?
– Конечно. В чем дело, Дана? Что случилось?
– Просто… Я уволилась. Наверное, у меня приступ страха. Мне нужно… Ты можешь взять ключи? Заехать за Мэлори и встретиться со мной там?
– Могу, дорогая. Успокойся. Сделай глубокий вдох. Теперь выдохни. Вот так. Нам нужно двадцать минут. Слышишь? Мы будем через двадцать минут.
– Спасибо. Спасибо. Зоя…
– Дыши глубже. Хочешь, я за тобой заеду?
– Нет, – Дана смахнула слезы. – Нет, встретимся прямо там.
– Двадцать минут, – повторила Зоя и повесила трубку.
Повернув на подъездную аллею к красивому дому, который она купила вместе с подругами, Дана почувствовала, что уже немного успокоилась – по крайней мере внешне. Через несколько недель они подпишут все необходимые бумаги. А потом начнут… то, что задумали.
Зоя и Мэлори буквально фонтанировали идеями: обстановка, цветовая гамма, полы, потолки, окна… Они уже обсуждали образцы краски для крыльца и холла. Дана знала, что Зоя прочесывает блошиные рынки и дворовые распродажи в поисках хлама, который в ее руках чудесным образом превращается в сокровища.
Нельзя сказать, что у нее самой не было никаких идей. Были.
Она уже знала, как в целом будет выглядеть ее часть первого этажа, которая должна превратиться в маленький книжный магазин с кафе. Удобный и уютный. Глубокие кресла, стулья и несколько столиков.
Но Дана не могла представить детали. Какими должны быть стулья? А столы?
И еще десятки мелочей, о которых она не подумала, когда поддалась мечте иметь собственный книжный магазин. Точно так же – это следовало честно признать – как о многом не подумала, когда посылала к черту Джоан.
Дана со вздохом подумала, что ее действия были импульсивными, стали следствием уязвленной гордости и злости. Опасное сочетание. Теперь придется расхлебывать то, что получилось в результате этой несдержанности.
Она вышла из машины. Внутренняя дрожь еще не прошла, и Дана, прижав ладонь к животу, принялась рассматривать дом.
Хорошее место. Очень важно не забывать об этом. Дом понравился ей в ту же секунду, как она вместе с Зоей переступила порог. Не испортил впечатления даже весь тот ужас, который им пришлось здесь пережить из-за их общего заклятого врага Кейна всего неделю назад, когда Мэлори нашла ключ.
У самой Даны никогда не было ни своего дома, ни какой-либо другой собственности. Значит, теперь ей следует сосредоточиться на ответственности, лежащей на владельце одной трети настоящего здания и земли, на которой оно стоит. Ответственности Дана не боялась, и сознавать это было приятно. Не боялась она и работы, умственной и физической.
Ее страшила возможность неудачи.
Она подошла к крыльцу, села на ступени и погрузилась в размышления.
Когда к дому подъехала машина Мэлори с Зоей на пассажирском сиденье, Дана даже не пошевелилась. Мэлори быстро вышла из машины и сочувственно наклонилась над подругой:
– Поганый день, да?
– Хуже некуда. Спасибо, что приехали. Правда.
– У нас кое-что есть, – Мэлори махнула рукой, указывая на Зою, которая тоже вышла из автомобиля. В руках у нее была белая картонная коробкой – в такие обычно укладывают кондитерские изделия.
Дана заинтересованно принюхалась:
– Пирожные?
– Мы же девочки, правда? – Зоя села рядом с Даной, одной рукой обняла ее за плечи, а другой открыла коробку. – Шоколадные эклеры. Большие, и крема много. По две штуки каждой.
Глаза Даны снова наполнились слезами – на этот раз от избытка чувств.
– Вы лучшие на свете подруги.
– Кусай скорее! Подождем минуту, пока подействует, а потом все нам расскажешь. – Мэлори присела с другой стороны от Даны и протянула ей салфетку.
Шоколад, сливочный крем и заварное тесто… Как тут было не успокоиться? Дана моментально съела эклер и стала рассказывать:
– Джоан хотела от меня избавиться. – Она слизнула кусочек крема с уголка губ. – Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Как будто в прошлой жизни были смертельными врагами. Или, например, мужем и женой. Дело не только в том, что Джоан управляла библиотекой, как учебным лагерем для новобранцев, что само по себе плохо, но и в личной неприязни. Ее маленькая ручная собачонка Сэнди тоже меня ненавидела.
– Я знаю, как это тяжело, Дана. Испытала на себе, – Мэлори сочувственно погладила подругу по плечу. – Но ты ведь через несколько недель все равно собиралась уволиться.
– Знаю, знаю. Но я думала, что сделаю это тихо, без скандала. Устрою прощальную вечеринку для коллег, чтобы все было достойно. Кроме того, даже урезанное жалованье мне вовсе не мешало. Совсем не мешало. И еще я могла рассчитывать на дополнительные выплаты.
– Послать ее к черту – это стоит дополнительных выплат. Она тварь, и мы ее ненавидим! – Зоя готова была растерзать ту, что посмела обидеть Дану. – Когда «Каприз» откроется и новость о книжном магазине облетит весь Вэлли, эта Джоан лопнет от зависти и злости.
Дана задумчиво покачала головой.
– Хорошая мысль. Наверное, я просто запаниковала. Дело в том, что я всю жизнь работала в библиотеке – в школьной, потом в университетской, затем в городской – и вдруг осознала, что назад пути нет… Но у меня скоро будет свой магазин. – Она вытерла влажные ладони салфеткой. – А между тем я даже не знаю, как управляться с кассовым аппаратом.
– Я тебя научу, – пообещала Зоя. – Мы же вместе.
– Я боюсь все испортить. И это дело с ключами тоже. Просто на меня как-то все сразу навалилось.
Мэлори протянула Дане второй эклер:
– Тебе нужно еще сладкое. А потом мы займемся серьезными планами.
– Мне через два часа надо быть дома. – Зоя нахмурилась, но тут же улыбнулась: – Когда я забирала ключи, агент по продаже недвижимости сказала, что если мы не боимся, что сделка сорвется, то можем рискнуть и начать косметический ремонт. Например, покрасить крыльцо.
Дана доела эклер.
– Ладно. Ладно, – ее голос звучал уже бодрее. – Пошли в дом, посмотрим образцы краски.
После непродолжительной дискуссии они остановились на синем цвете. Все трое согласились, что этот тон выделит дом среди соседних и придаст ему особый шик.
Затем девушки, увлекшись, прошли на кухню, чтобы обсудить интерьер.
– Только не деревенский стиль, – строго начала Зоя. – Конечно, все должно быть комфортно и по-домашнему уютно, но с оттенком роскоши, правда? Поэтому ничего блестящего и сверкающего, а также никаких грубых самодельных вещей.
– Согласна, – Мэлори кивнула и закрыла глаза, пытаясь представить убранство помещения. – Кухня… Фисташковые стены. Милый, приятный глазу цвет. Кремовые шкафчики. Дана, ты как думаешь? Тебе ведь больше всех придется пользоваться кухней.
– Все нормально. Продолжайте. – Она подняла руку в знак согласия. – Вы разбираетесь в этом лучше, чем я.
– Ладно, а что, если сделать столешницы розовыми? Но не бледными, а насыщенными и яркими? Украсим все произведениями искусства, и получится плавный переход от художественной галереи. И всякие мелочи, о которых говорила Зоя: ароматические палочки, свечи. Кухню все-таки сделаем похожей на ту, что у Даны.
– И завалим ее доверху вредными для здоровья продуктами?
Мэлори со смехом посмотрела на подругу.
– Нет, полезными! А в коридоре поставим что-то вроде стеллажа или этажерки и заполним их книгами, экспонатами галереи, товарами из косметического салона. Фигурное мыло и кремы для рук. Получится этакое обобщение.
– Хорошо. – Дана вздохнула. – Кажется, мне стало полегче.
В любом случае Дане нравилось бывать в хранилище, в окружении книг. Если сосредоточиться, здесь можно услышать шепот, слетающий с их страниц. Голоса людей, живших во множестве миров, фантастических и вполне реальных. Просто взяв книгу с полки, она могла погрузиться в один из этих миров, стать его обитательницей.
Волшебные ключи и злые волшебники, которые похищают души. «Это может показаться невероятным, – подумала Дана, – но и они бледнеют перед силой слов на страницах книги».
Напомнив себе, что она пришла сюда не для удовольствия, Дана стала наводить порядок на полках, изредка поглядывая на каталог, располагавшийся в нескольких футах от нее. Это был эксперимент. Возможно, прикоснувшись к книге, она что-то почувствует – например, покалывание или тепло.
Кто знает?
Перебрав раздел мифологии, она ничего не ощутила. Дана решила, что не будет терять присутствия духа, и перешла к разделу древних цивилизаций. Прошлое, напомнила она себе. Спящие принцессы родом из глубокой древности. Наверное, как и все мы.
Некоторое время Дана усердно трудилась, расставляя книги по местам. Затем у нее в руках каким-то образом оказался толстый том энциклопедии о древней Британии и сам раскрылся на страницах, посвященных каменным кругам[6]. Дана мысленно перенеслась на продуваемую ветром пустошь, освещенную светом восходящей луны.
Друиды, заклинания, погребальные огни и гул, считавшийся дыханием богов.
– Дана? Я и не знала, что у тебя сегодня выходной.
Стиснув зубы, она оторвала взгляд от книги и посмотрела в неестественно веселое лицо Сэнди.
– У меня не выходной. Я навожу порядок на полках.
– Разве? – Большие голубые глаза Сэнди широко раскрылись, длинные ресницы затрепетали. – А мне показалось, что ты читаешь… Вот я и подумала, что у тебя свободный день, раз ты что-то изучаешь. В последнее время ты много занимаешься. Решила наконец взяться за диссертацию?
Дана раздраженно поставила книгу на место. Она представила, как было бы здорово достать из ящика стола большие блестящие ножницы и отрезать Сэнди ее мерзкий конский хвост. Тогда ослепительная белозубая улыбка уж точно сошла бы с ее лица.
– Тебя повысили в должности, прибавили зарплату. В чем проблема, Сэнди?
– Проблема? У меня нет никаких проблем. Всем известно, что читать в рабочее время запрещено, поэтому я уверена: мне просто показалось, что ты читаешь, вместо того чтобы находиться на своем месте.
– Мне нужно было проверить каталог, – ответила Дана. Терпение ее иссякло, и Сэнди сама в этом виновата. – Ты тратишь кучу времени, следя за тем, что я делаю, подсматриваешь из-за стеллажей, подслушиваешь, когда я разговариваю с читателями.
Нахальная улыбка Сэнди превратилась в дерзкую усмешку:
– Я не подслушиваю.
– Дерьмо собачье, – тихим, спокойным голосом сказала Дана, и кукольные глаза Сэнди распахнулись шире некуда. – Ты несколько недель следишь за каждым моим шагом. Ты получила повышение, а мне урезали часы. Но ты мне не начальница. И вообще в гробу я тебя видела.
Конечно, отрезать конский хвост было бы гораздо приятнее, но и просто уйти, повернувшись спиной к взбешенной Сэнди, тоже неплохо.
Дана вернулась за стол и помогла двум читателям, проявив столько любезности и доброжелательности, что они просто засияли улыбками. Зазвонил телефон, и она буквально пропела в трубку:
– Библиотека Плезант-Вэлли. Справочная. Чем я могу вам помочь? Здравствуйте, мистер Фой. Вы уже встали? Да, вопрос хороший, – она усмехнулась и записала вопрос для сегодняшнего раунда. – Это займет буквально минуту. Подождите, пожалуйста, у телефона.
Танцующей походкой Дана направилась к полкам за нужной книгой, потом вернулась к трубке.
– Нашла, – она водила пальцем по странице. – Арктическая крачка является рекордсменом по дальности миграции. До двадцати тысяч миль – ничего себе! – между Арктикой и Антарктикой. Заставляет задуматься, как устроен мозг птиц, правда?
Увидев приближавшуюся к ее столу Сэнди, похожую на марширующую мажоретку[7], она просто запела в трубку:
– Нет, мистер Фой, сожалею, но полный комплект «Американ туристер»[8] вам сегодня не достанется. Арктическая крачка ежегодно обставляет длиннохвостого поморника на пару тысяч миль. Надеюсь, в следующий раз удача вам улыбнется. До завтра.
Дана повесила трубку, сложила руки на столе и вопросительно посмотрела на Сэнди:
– Что тебе?
– С тобой хочет поговорить Джоан. Наверху. – Вздернув подбородок, Сэнди скосила глаза к своему маленькому, идеальной формы носику. – Немедленно.
– Понятно. – Дана завела прядь волос за ухо, пристально разглядывая Сэнди. – Готова поспорить, что в младших классах у тебя была только одна подруга, причем такая же противная, как ты сама.
Она соскользнула со стула, пересекла зал и стала подниматься по лестнице на второй этаж, где располагалась администрация. Дане не зря вспомнилась школа – у нее самой было такое чувство, словно ее вызвали к директору. Абсолютно неуместное чувство у взрослой женщины. И очень неприятное.
Перед дверью в кабинет Джоан Дана сделала глубокий вдох и расправила плечи. Может быть, она и чувствует себя семилетней девочкой, но демонстрировать это не собирается.
Сидевшая за столом Джоан откинулась на спинку кресла. Черные с проседью волосы были собраны в строгий узел, что, надо признать, ей шло.
На шее Джоан на золотой цепочке висели очки без оправы с половинками стекол. Дана знала, что туфли у нее на низком каблуке и такие же строгие, как прическа.
«Она выглядит угрюмой и скучной, – подумала Дана. – Именно такие и отпугивают детей от библиотек».
Судя по неодобрительной гримасе начальницы, хороших вестей у нее для Даны не было.
– Закрой, пожалуйста, дверь. Как мне кажется, Дана, ты никак не привыкнешь к новой политике библиотеки и новым правилам, которые я ввела.
– Значит, Сэнди бросилась прямо сюда и настучала, что я читала книгу? Самое страшное преступление в публичной библиотеке.
– Твое агрессивное поведение – лишь одна из проблем, которые нам необходимо обсудить.
– Я не намерена оправдываться перед вами за то, что пролистала несколько страниц книги, когда наводила порядок на стеллажах. По долгу службы я обязана разбираться в книгах, а не просто направлять читателей в нужный отдел и желать им удачи. Я хорошо делаю свою работу, Джоан, и предыдущий директор всегда ставил меня в пример другим сотрудникам.
– Я не предыдущий директор.
– Это точно. Прошло меньше шести недель после вашего назначения, а вы уже наполовину урезали рабочие часы мне и еще двоим. А племянница вашего мужа получила повышение и прибавку.
– Меня поставили сюда для того, чтобы привести в порядок финансы, что я и делаю. И я вовсе не обязана объясняться перед тобой.
– Не обязаны. Понимаю. Я вам не нравлюсь, а вы не нравитесь мне. Но и мне вовсе не обязательно любить всех сотрудников и начальников. Достаточно того, что я просто выполняю свои обязанности.
– В твои обязанности входит соблюдение определенных правил. – С этими словами Джоан раскрыла лежащую перед ней папку. – Не разговаривать по телефону по личным вопросам. Не использовать оборудование библиотеки для личных нужд. Не болтать по двадцать минут с читателями, забыв о своих обязанностях.
– Постойте! – Ярость уже клокотала у Даны в горле, словно гейзер. – Минутку. Выходит, она ежедневно строчила на меня доносы?
Джоан захлопнула папку.
– Ты слишком высокого мнения о себе.
– Ага, понятно. Не только на меня. Сэнди – ваша личная шпионка. Шныряет везде, выискивая нарушения.
«Ничего себе новости! – подумала Дана. – С этим пора заканчивать».
– Возможно, по части финансов наша библиотека знала и лучшие времена, но мы всегда были одной семьей, а теперь это просто контора. Даже не контора, а концлагерь, которым управляет гестаповка, имеющая личного доносчика. Что ж, доставлю удовольствие вам обеим. Я увольняюсь. Беру недельный отпуск по болезни и неделю очередного отпуска. Будем считать, что я предупредила вас за две недели.
– Очень хорошо. Можешь оставить заявление на моем столе в конце рабочего дня.
– Плевать мне на заявление! – Дана сделала глубокий вдох. – Я умнее вас, моложе, сильнее и красивее. Постоянные читатели меня знают, а вас нет. Впрочем, может, кто-то и знает, но добрых чувств к вам не испытывает. По каким-то причинам вы невзлюбили меня с самого начала. Я ухожу отсюда, Джоан, но делаю это по собственной воле. Готова поспорить, что вы тут тоже долго не задержитесь, но уйдете не сами. Вас уволит городской совет.
– Если ты рассчитываешь на рекомендации или характеристику…
Дана остановилась в дверях.
– Джоан, неужели вам хочется напоследок услышать, куда вы можете засунуть свои рекомендации?
Гнев подгонял ее, заставив бегом спуститься в комнату отдыха для сотрудников, схватить куртку и собрать личные вещи. Дана не стала задерживаться, чтобы поговорить с кем-то из коллег. Она боялась, что если не уйдет – причем быстро, – то либо разрыдается, либо начнет дубасить кулаками стену.
Оба варианта порадуют Джоан, поэтому она сразу ушла и даже не оглянулась. Оказавшись на улице, Дана продолжала идти, не останавливаясь ни на секунду. Она гнала от себя мысль, что в последний раз идет этой дорогой с работы домой. Это не конец жизни, а просто очередной поворот.
Почувствовав, что на глазах выступили слезы, Дана достала из сумки темные очки. Черт возьми, она не унизится до того, чтобы плакать на улице.
Но к тому времени, когда она дошла до двери своей квартиры, сдерживать чувства уже не осталось сил. Дана открыла дверь, с трудом переступила порог и села на пол прямо в прихожей.
– Боже, боже! Что я наделала?
Путь к отступлению отрезан. У нее нет работы, а до открытия книжного магазина еще несколько недель. И с чего она вообще взяла, что сможет управлять книжным магазином? Любить книги и разбираться в них – это не значит быть предпринимателем. С чего вдруг, ни дня не проработав в торговле, она решила открыть магазин?
Дана считала, что подготовилась к этому шагу. Теперь же, после столкновения с жестокой действительностью, стало ясно, что до готовности очень далеко.
Охваченная паникой, она вскочила и бросилась к телефону:
– Зоя? Зоя… Мне просто… Я хотела… Черт! Мы можем встретиться? В доме – в нашем доме?
– Конечно. В чем дело, Дана? Что случилось?
– Просто… Я уволилась. Наверное, у меня приступ страха. Мне нужно… Ты можешь взять ключи? Заехать за Мэлори и встретиться со мной там?
– Могу, дорогая. Успокойся. Сделай глубокий вдох. Теперь выдохни. Вот так. Нам нужно двадцать минут. Слышишь? Мы будем через двадцать минут.
– Спасибо. Спасибо. Зоя…
– Дыши глубже. Хочешь, я за тобой заеду?
– Нет, – Дана смахнула слезы. – Нет, встретимся прямо там.
– Двадцать минут, – повторила Зоя и повесила трубку.
Повернув на подъездную аллею к красивому дому, который она купила вместе с подругами, Дана почувствовала, что уже немного успокоилась – по крайней мере внешне. Через несколько недель они подпишут все необходимые бумаги. А потом начнут… то, что задумали.
Зоя и Мэлори буквально фонтанировали идеями: обстановка, цветовая гамма, полы, потолки, окна… Они уже обсуждали образцы краски для крыльца и холла. Дана знала, что Зоя прочесывает блошиные рынки и дворовые распродажи в поисках хлама, который в ее руках чудесным образом превращается в сокровища.
Нельзя сказать, что у нее самой не было никаких идей. Были.
Она уже знала, как в целом будет выглядеть ее часть первого этажа, которая должна превратиться в маленький книжный магазин с кафе. Удобный и уютный. Глубокие кресла, стулья и несколько столиков.
Но Дана не могла представить детали. Какими должны быть стулья? А столы?
И еще десятки мелочей, о которых она не подумала, когда поддалась мечте иметь собственный книжный магазин. Точно так же – это следовало честно признать – как о многом не подумала, когда посылала к черту Джоан.
Дана со вздохом подумала, что ее действия были импульсивными, стали следствием уязвленной гордости и злости. Опасное сочетание. Теперь придется расхлебывать то, что получилось в результате этой несдержанности.
Она вышла из машины. Внутренняя дрожь еще не прошла, и Дана, прижав ладонь к животу, принялась рассматривать дом.
Хорошее место. Очень важно не забывать об этом. Дом понравился ей в ту же секунду, как она вместе с Зоей переступила порог. Не испортил впечатления даже весь тот ужас, который им пришлось здесь пережить из-за их общего заклятого врага Кейна всего неделю назад, когда Мэлори нашла ключ.
У самой Даны никогда не было ни своего дома, ни какой-либо другой собственности. Значит, теперь ей следует сосредоточиться на ответственности, лежащей на владельце одной трети настоящего здания и земли, на которой оно стоит. Ответственности Дана не боялась, и сознавать это было приятно. Не боялась она и работы, умственной и физической.
Ее страшила возможность неудачи.
Она подошла к крыльцу, села на ступени и погрузилась в размышления.
Когда к дому подъехала машина Мэлори с Зоей на пассажирском сиденье, Дана даже не пошевелилась. Мэлори быстро вышла из машины и сочувственно наклонилась над подругой:
– Поганый день, да?
– Хуже некуда. Спасибо, что приехали. Правда.
– У нас кое-что есть, – Мэлори махнула рукой, указывая на Зою, которая тоже вышла из автомобиля. В руках у нее была белая картонная коробкой – в такие обычно укладывают кондитерские изделия.
Дана заинтересованно принюхалась:
– Пирожные?
– Мы же девочки, правда? – Зоя села рядом с Даной, одной рукой обняла ее за плечи, а другой открыла коробку. – Шоколадные эклеры. Большие, и крема много. По две штуки каждой.
Глаза Даны снова наполнились слезами – на этот раз от избытка чувств.
– Вы лучшие на свете подруги.
– Кусай скорее! Подождем минуту, пока подействует, а потом все нам расскажешь. – Мэлори присела с другой стороны от Даны и протянула ей салфетку.
Шоколад, сливочный крем и заварное тесто… Как тут было не успокоиться? Дана моментально съела эклер и стала рассказывать:
– Джоан хотела от меня избавиться. – Она слизнула кусочек крема с уголка губ. – Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Как будто в прошлой жизни были смертельными врагами. Или, например, мужем и женой. Дело не только в том, что Джоан управляла библиотекой, как учебным лагерем для новобранцев, что само по себе плохо, но и в личной неприязни. Ее маленькая ручная собачонка Сэнди тоже меня ненавидела.
– Я знаю, как это тяжело, Дана. Испытала на себе, – Мэлори сочувственно погладила подругу по плечу. – Но ты ведь через несколько недель все равно собиралась уволиться.
– Знаю, знаю. Но я думала, что сделаю это тихо, без скандала. Устрою прощальную вечеринку для коллег, чтобы все было достойно. Кроме того, даже урезанное жалованье мне вовсе не мешало. Совсем не мешало. И еще я могла рассчитывать на дополнительные выплаты.
– Послать ее к черту – это стоит дополнительных выплат. Она тварь, и мы ее ненавидим! – Зоя готова была растерзать ту, что посмела обидеть Дану. – Когда «Каприз» откроется и новость о книжном магазине облетит весь Вэлли, эта Джоан лопнет от зависти и злости.
Дана задумчиво покачала головой.
– Хорошая мысль. Наверное, я просто запаниковала. Дело в том, что я всю жизнь работала в библиотеке – в школьной, потом в университетской, затем в городской – и вдруг осознала, что назад пути нет… Но у меня скоро будет свой магазин. – Она вытерла влажные ладони салфеткой. – А между тем я даже не знаю, как управляться с кассовым аппаратом.
– Я тебя научу, – пообещала Зоя. – Мы же вместе.
– Я боюсь все испортить. И это дело с ключами тоже. Просто на меня как-то все сразу навалилось.
Мэлори протянула Дане второй эклер:
– Тебе нужно еще сладкое. А потом мы займемся серьезными планами.
– Мне через два часа надо быть дома. – Зоя нахмурилась, но тут же улыбнулась: – Когда я забирала ключи, агент по продаже недвижимости сказала, что если мы не боимся, что сделка сорвется, то можем рискнуть и начать косметический ремонт. Например, покрасить крыльцо.
Дана доела эклер.
– Ладно. Ладно, – ее голос звучал уже бодрее. – Пошли в дом, посмотрим образцы краски.
После непродолжительной дискуссии они остановились на синем цвете. Все трое согласились, что этот тон выделит дом среди соседних и придаст ему особый шик.
Затем девушки, увлекшись, прошли на кухню, чтобы обсудить интерьер.
– Только не деревенский стиль, – строго начала Зоя. – Конечно, все должно быть комфортно и по-домашнему уютно, но с оттенком роскоши, правда? Поэтому ничего блестящего и сверкающего, а также никаких грубых самодельных вещей.
– Согласна, – Мэлори кивнула и закрыла глаза, пытаясь представить убранство помещения. – Кухня… Фисташковые стены. Милый, приятный глазу цвет. Кремовые шкафчики. Дана, ты как думаешь? Тебе ведь больше всех придется пользоваться кухней.
– Все нормально. Продолжайте. – Она подняла руку в знак согласия. – Вы разбираетесь в этом лучше, чем я.
– Ладно, а что, если сделать столешницы розовыми? Но не бледными, а насыщенными и яркими? Украсим все произведениями искусства, и получится плавный переход от художественной галереи. И всякие мелочи, о которых говорила Зоя: ароматические палочки, свечи. Кухню все-таки сделаем похожей на ту, что у Даны.
– И завалим ее доверху вредными для здоровья продуктами?
Мэлори со смехом посмотрела на подругу.
– Нет, полезными! А в коридоре поставим что-то вроде стеллажа или этажерки и заполним их книгами, экспонатами галереи, товарами из косметического салона. Фигурное мыло и кремы для рук. Получится этакое обобщение.
– Хорошо. – Дана вздохнула. – Кажется, мне стало полегче.