Робертс Нора. Мисс Совершенство

   Хоуп выпорхнула из кухни и от неожиданности резко затормозила. Опять он ее испугал! Она протянула новую лампочку.
   Райдер спустился на второй этаж, вкрутил лампочку. Светильник вспыхнул.
   – Проблема не в лампочке, – настаивала Хоуп. – Я заменила ее только сегодня утром.
   – Угу.
   Балбес уселся у ног Райдера, не сводя глаз с двери пентхауса, вильнул хвостом.
   – И не надо угукать. Говорю же… Вот! – торжествующе воскликнула Хоуп, когда светильник вдруг погас. – Опять не работает. Либо это короткое замыкание, либо электропроводка не в порядке.
   – Не-а, – хмуро заявил Райдер.
   – Что значит «не-а»? Сам же видел.
   Не успела она договорить, как дверь в пентхаус медленно открылась. Стоило Хоуп оглянуться, как ее осенило. Да, в воздухе был разлит аромат жимолости, но она к нему уже привыкла.
   – Зачем Лиззи баловаться с освещением?
   – Откуда мне знать? – Райдер пожал плечами и сунул большие пальцы в карманы джинсов. – Может, заскучала – столько-то лет быть призраком, а может, злится на тебя.
   – Вряд ли. У нее нет причин на меня злиться. – Хоуп начала закрывать дверь… и вдруг распахнула ее. – Там льется вода!
   Миновав короткий коридор, она вошла в изысканно отделанную, просторную ванную комнату. Вода текла из всех кранов: в двойных умывальных раковинах на длинной стойке, в огромной ванне-джакузи, в душевой кабине.
   – О господи.
   – И часто такое случается?
   – Впервые. Что же с тобой происходит, Лиззи? – пробормотала Хоуп, заворачивая краны в умывальниках. – Знаешь же, что мы ждем гостей.
   Райдер открыл стеклянную дверь, перекрыл воду, льющуюся из душевой лейки и из отверстий гидромассажного устройства.
   – Я веду кое-какие исследования. – Подавляя раздражение, Хоуп завернула кран в ванне. – Знаю, Оуэн тоже этим занимается, но результатов пока немного. Выяснили только, что был такой парень, Билли, который предположительно жил в девятнадцатом веке.
   – Если твое привидение раскапризничалось, ничем не могу помочь. – Райдер вытер мокрые руки о джинсы.
   – Лиззи не мое привидение. Это ваша гостиница.
   – Она твой предок. – Привычно дернув плечами, Райдер покинул номер и подошел к двери, ведущей в общую комнату отдыха. – Может, попросишь свою пра-пра-пра… кто она там тебе? – отпереть замок?
   – В смысле?
   Райдер снова подергал за ручку.
   – Да нет, просто… – Хоуп отодвинула его в сторону, попыталась справиться с замком. – Странно… – Окончательно потеряв терпение, она принялась изо всех сил ломиться в комнату, потом подняла руки, признавая поражение, и указала на дверь пальцем. – Сделай что-нибудь.
   – Например?
   – Вырежи замок или сними дверь с петель.
   – И чем же?
   Хоуп нахмурилась, опустила взгляд.
   – У тебя нет с собой инструментов? Почему ты их не взял? Ты же всегда носишь инструменты с собой!
   – Речь шла о лампочках.
   К злости, который испытывала Хоуп, примешалась капелька паники.
   – Сколько раз тебе повторять, что дело совсем не в лампочках! Эй, ты что делаешь?
   – Собираюсь посидеть, передохнуть минутку.
   – Нет!
   От ее резкого голоса, почти крика, Балбес забился в угол, сочтя за благо уйти с линии огня.
   – Не смей садиться в это кресло, ты весь грязный!
   – Слушай, хватит нудить, – с досадой бросил Райдер, но отошел от кресла и открыл окно, внимательно изучая конструкцию крыши.
   – Даже не думай вылезать! Что я буду делать, если ты свалишься?
   – Наберешь девять-один-один.
   – Райдер, я не шучу. Позвони кому-нибудь из братьев или в пожарную часть.
   – Черт побери, я не собираюсь звонить в пожарную часть только из-за того, что эта гребаная дверь не открывается!
   Хоуп опять подняла вверх обе ладони, выдохнула, потом сама опустилась в кресло.
   – Пожалуй, мне надо успокоиться.
   – Хорошая мысль.
   – И нечего мне хамить. – Хоуп откинула прядь волос: да уж, отросшие концы определенно мешают. – Я не запирала эту дверь.
   – Хамить? – На лице Райдера заиграла презрительная усмешка, нет, скорее ухмылка. – Значит, я хамлю?
   – Еще как! Ты не обязан питать ко мне теплых чувств, да и я, понимая это, стараюсь держаться от тебя подальше. Однако я управляю этой гостиницей и делаю это хорошо. Хочешь не хочешь, а иногда наши пути будут пересекаться. Постарайся хотя бы изображать любезность.
   Райдер оперся спиной о дверной косяк.
   – Не имею привычки изображать что-либо. И кто сказал, что я не питаю к тебе теплых чувств?
   – Я сказала. При каждой встрече грубишь.
   – А что, если это мой ответ воображалам, задирающим нос?
   – Воображалам? – Хоуп, оскорбленная до глубины души, вытаращила глаза. – Я нисколечко не задираю нос!
   – Задираешь, причем делаешь это на грани искусства. Ладно, не мое дело. – Райдер вновь подошел к окну и выглянул наружу.
   – Ты хамишь и грубишь мне с самой первой встречи! И сейчас, в этой комнате, и тогда, когда здесь еще не было комнаты.
   Хоуп отчетливо помнила это мгновение: перед глазами у нее все поплыло, внутри всколыхнулась горячая волна, а вокруг Райдера словно бы возник ореол света. Она отогнала воспоминание.
   Райдер, тоже порядком разозленный, резко обернулся.
   – Может, это из-за того, что ты смотришь на меня, будто я залепил тебе пощечину?
   – И вовсе я на тебя так не смотрю. Просто… ох, сама не знаю.
   – Или из-за того, что ты вечно расхаживаешь на высоченных каблуках.
   – Вот как? Ты критикуешь мою обувь?
   – Просто высказываю мнение.
   Хоуп издала хриплый возглас – Райдеру он показался рычанием хищницы, – вскочила на ноги и забарабанила кулаком в дверь.
   – Открывай немедленно, слышишь?!
   – Откроет, когда захочет. Не колоти, только руку зашибешь.
   – Не указывай, что мне делать. – Хоуп и сама не понимала, почему вполне нормальная реакция распалила ее гнев и откуда взялась эта легкая паника. – Ты… ты даже по имени меня не называешь! Как будто оно тебе неизвестно.
   – Мне прекрасно известно твое имя. Хоуп, прекрати ломиться в дверь. Видишь, я знаю твое имя. Перестань.
   Райдер приблизился к ней, накрыл ее острые кулачки руками, и она опять ощутила то же самое странное головокружение, ту же волну жара, поднявшуюся откуда-то изнутри. Осторожно прислонившись к двери, она повернула голову, чтобы посмотреть на Райдера.
   Они опять близко-близко друг от друга, как и в Новый год. Так близко, что Хоуп видны золотистые искорки в зеленом море его глаз, сдерживаемые эмоции и настороженную внимательность во взгляде. Она вовсе не хотела льнуть к нему, тело сделало это за нее. Хоуп резко уперлась ладонью в грудь Райдера. Кажется, его сердце стучит неровно… Или она выдает желаемое за действительное – не одной же ей волноваться!
   – Лиззи закрыла Оуэна и Эйвери в «Элизабет и Дарси», – вспомнила Хоуп. – Хотела, чтобы они… поцеловались, узнали друг друга получше. Романтичная натура.
   Райдер на шаг отступил, и волшебство мгновенно рассеялось.
   – Сейчас она просто вредина.
   Окно, которое открыл Райдер, медленно закрылось само собой.
   – Если не ошибаюсь, Лиззи делает нам официальное заявление.
   Немного придя в себя, Хоуп провела рукой по волосам. В эту минуту она выглядела спокойнее, чем Райдер.
   – Ради всего святого, Райдер, просто поцелуй меня, и все. Не волнуйся, ты не умрешь, зато Лиззи выпустит нас отсюда.
   – А может, мне не нравится, когда женщины – хоть живые, хоть мертвые – мною манипулируют.
   – Уверяю тебя, этот поцелуй не станет для меня главным событием дня, а гости вот-вот появятся. Или… – Хоуп взялась за телефон, – я звоню Оуэну.
   – Нет, не звонишь.
   Теперь он у нее на крючке. Чтобы кто-то из братьев пришел на помощь? Он не допустит такого унижения. Очевидно, поцеловать ее, по прикидке Райдера, – меньшее из двух зол. Повеселев, Хоуп улыбнулась.
   – Закрой глаза и думай об Англии.
   – Очень смешно.
   Райдер шагнул к ней, уперся обеими ладонями в дверь.
   – Учти, я делаю это только из-за того, что потерял кучу времени и мечтаю о холодном пиве.
   – Хорошо.
   Он подался вперед, на долю секунды замер на расстоянии вздоха. Не оценивать, приказала себе Хоуп. Не реагировать. Это ничего не значит. Ничего не значит!
   Ее обдало жаром и светом, и от кончиков пальцев ног до самой макушки пробежала уже знакомая сладкая волна. Райдер не дотронулся до нее, сомкнулись лишь их губы, но Хоуп пришлось вонзить ногти в ладони, чтобы сдержать порыв и не податься вперед. Чтобы не обнять этого мужчину, не прижаться к нему всем телом. И все же она чуточку обмякла, расслабилась, наслаждаясь долгим поцелуем.
   Райдер собирался лишь коротко чмокнуть Хоуп, как чмокнул бы знакомую, родственницу или невыразительную толстушку в годах с выводком внуков, однако погрузился в этот поцелуй весь без остатка. Вкус этой женщины, ее аромат, податливые губы… Ощущение было не приторно-сладким и не острым, нет, Райдер испытывал какую-то восхитительную, загадочную смесь одного и другого. Нечто связанное исключительно с Хоуп Бомонт. Оно, то есть она взволновала его глубже, чем следовало; сильнее, чем он того хотел. Отстраниться от нее стоило ему невероятного усилия.
   Секунду или две он продолжал смотреть ей в глаза, а потом Хоуп выдохнула, разжала кулаки, осторожно взялась за дверную ручку.
   – Ну вот. – Дверь открылась. – Сработало.
   – Идем отсюда, пока она не передумала.
   Как только они оказались в коридоре, Райдер сразу зашагал к ярко горевшему светильнику, поднял с пола плафон и водрузил его на место.
   – Готово. – Стоя у стены, он бросил на Хоуп еще один долгий взгляд. Она собралась что-то сказать, но в этот момент звякнул дверной колокольчик.
   – Гости прибыли. Я должна…
   – Выйду через черный ход.
   Хоуп кивнула и поспешила вниз по лестнице.
   Райдер прислушался к стуку ее каблучков по деревянным ступенькам, сделал глубокий вдох.
   – Больше таких идиотских фокусов не выкидывай, – вслух произнес он. В компании верного Балбеса он вышел из гостиницы и двинулся своей дорогой, прочь от аромата жимолости и Хоуп Бомонт.

3

   Найти время на себя – задача не из простых, однако любая женщина нуждается в совете и помощи подруг. На следующий день Хоуп улучила-таки свободную минутку: завтрак для гостей готов, а «Веста» еще не открылась.
   В начале одиннадцатого она впорхнула в ресторан. Клэр и Эйвери уже сидели за столиком, изучая на экране айпада варианты свадебного платья.
   – Я принесла маффины. – Хоуп поставила на стол маленькую корзиночку, откинула веселенькую красную салфетку. – С черникой, еще теплые. Спасибо, что собрались.
   – Ты дала понять, у тебя что-то срочное. – Эйвери втянула ноздрями запах, заурчала от удовольствия и немедленно принялась жевать маффин.
   – Не то что бы срочно. Просто надо поговорить. Я же знаю, как вы заняты.
   – Дела подождут. Присаживайся, – сказала Клэр. – Что с тобой? Ты какая-то замотанная.
   – Да нет, со мной все в порядке. Просто… – Хоуп покачала головой и села за столик. – В общем, в гостинице начали барахлить светильники, – начала она и поведала подругам первую часть истории.
   – Примерно то же она проделала со мной и Оуэном. Мило, конечно, хоть и странно.
   – Ничего милого. Я была вне себя от злости. А он, представляете, открыл окно и всерьез подумывал сбежать через крышу.
   – Ясное дело.
   – Ясное дело?! – Хоуп изумленно уставилась на Клэр.
   – «Ясное дело» – ответ на твой вопрос. И да, ясное дело, он собирался вылезти через окно. Типичный мужской ход мысли. – Клэр стало смешно, однако, будучи на стороне задушевной подруги, она ободряюще похлопала ее по руке. – У меня трое сыновей, уж я знаю мужские штучки.
   – Это точно, – подтвердила Эйвери.
   – Глупость какая-то. Тем более что у нас обоих исправно работали мобильники. Я хотела позвонить Оуэну или Бекетту, ну, или в пожарную часть.
   – Разумно и очень по-женски. Парень к такому способу прибегнет в самом крайнем случае, разве что под угрозой голодной смерти.
   – Что ни говорите, это глупо. – повторила Хоуп. – И я высказала ему все, что о нем думаю.
   – Так-так, уже интереснее, – довольно потерла руки Эйвери.
   – Он ведет себя грубо, вечно чем-то недоволен. Даже по имени меня никогда не называет. Относится ко мне как к зубной боли, а я не зубная боль!
   – Ну что ты, нет, конечно, – успокоила Клэр негодующую Хоуп.
   – Я выполняю свою работу и стараюсь не попадаться ему на глаза, а что получаю в ответ? Поджатые губы и хамство, когда он снисходит до того, чтобы признать мое существование.
   – Возможно, он к тебе неравнодушен, – предположила Эйвери, – поэтому старается задеть тебя или, наоборот, делает вид, что не замечает.
   – Ага, – кивнула Хоуп, откидываясь на спинку стула. – Вполне возможно. В восьмилетнем возрасте. Я сказала ему, что он хам, и в отношении меня это чистая правда. А он заявил, что я задираю нос, и обозвал воображалой.
   – Ты кто угодно, только не воображала. Но знаешь…
   Хоуп посмотрела на Клэр с прищуром.
   – Что?
   – Некоторые люди ошибочно так считают. Они уверены, будто по-настоящему красивые женщины задирают нос.
   – Тогда это хамство и снобизм. Спасибо, что просветила. Ах да, он ведь еще проехался насчет моих туфель!
   – Опасная территория, – пробормотала Эйвери.
   – То есть ты решила выяснить отношения, – начала Клэр.
   – Нет, мы их не выяснили, если не считать выяснением то, что каждый из нас остался при своем мнении.
   – Как же вы все-таки вышли? – поинтересовалась Эйвери.
   – Вот! – Хоуп подняла указательный палец. – Я подумала как раз о том, что ты только что сказала. О том, как Лиззи подшутила над тобой и Оуэном. Я предложила Райдеру поцеловать меня, и он, естественно, мне нахамил. Не понимаю, что тут такого? Он уже делал это раньше – и ничего, не умер.
   – Стоп, стоп, стоп. Перемотай назад. – Эйвери изобразила в воздухе вращающуюся катушку. – Райдер целовал тебя раньше?
   – Тот поцелуй ничего не значил.
   – Судить не тебе, а нам. Когда это произошло?
   – Господи, ерунда какая. В канун Нового года. Мы случайно столкнулись на кухне у Оуэна, прямо возле стойки. Вышло очень неловко. Но если бы мы не поцеловались, то чувствовали бы себя еще более неудобно. В общем, нам просто некуда было деваться. Совершенно пустяковый поцелуй.
   – Будь он действительно пустяковым, ты бы не старалась убедить нас в этом, – заключила Клэр. – А учитывая, что раскололась ты только сейчас, делаем вывод: для тебя это важно.
   – Я не рассказывала, потому что это не… – Хоуп поймала себя за язык. – Короче, я выкинула тот случай из головы. А вчера сочла, что поцелуй – ключик к решению проблемы и что он ни к чему нас не обязывает, как и на Новый год. Мы имеем дело с романтически настроенным привидением – да, звучит ужасно глупо, однако так и есть. Мы поцеловались, Лиззи нас выпустила. Потом мы разошлись: я – встречать новых гостей, он тоже по каким-то своим делам.
   – Повторяю: перемотай назад, – многозначительно произнесла Эйвери. – Ты поцеловалась с Райдером. В этом месте поподробнее, пожалуйста.
   – Если бы мы не выбрались из комнаты, я бы его задушила. Согласись, поцелуй – менее кровожадный способ.
   – И как тебе?
   Хоуп встала и обошла вокруг столика.
   – Н-ну, он определенно не новичок. А мой период воздержания сильно затянулся. Я, образно выражаясь, как верблюд в пустыне. Нет, в пустыне мне вовсе не плохо, но все же.
   – То есть ты почувствовала к нему влечение, – подсказала Клэр.
   – Почувствовала, – кивнула Хоуп. – Он неплох в этом деле, а в моей пустыне сухо. Теперь на нашем счету два поцелуя. Мы едва можем нормально разговаривать – нет, зачеркните, – мы вообще не можем нормально разговаривать, зато целовались два раза. Вот такие пироги. Что скажете?
   – Пусть Клэр вынесет вердикт, – решила Эйвери. – Лично я вижу всего лишь двух свободных взрослых людей, привлекательных сверх всякой меры, которые поимели легкий и приятный физический контакт.
   – Но ведь мы даже не нравимся друг другу! Кроме того, он один из моих работодателей.
   – Во-первых, вы еще как понравитесь друг дружке, если только попробуете общаться по-человечески. Во-вторых, Райдер – не твой работодатель, твой босс – Жюстина. И я убеждена: вы оба щетинитесь, как дикобразы, именно потому, что между вами есть притяжение.
   Клэр ткнула Эйвери в плечо.
   – Если не ошибаюсь, ты предоставила мне вынести вердикт.
   – А, да. Слушаем тебя.
   – Благодарю. – Клэр посмотрела на Хоуп. – Я согласна с предыдущим оратором. Более или менее.
   Хоуп опять села.
   – Не спорю, я работаю на Жюстину, однако не кажется ли вам, что Райдер тоже считает себя моим боссом?
   – Нет. И если он узнает, что ты так думаешь, то жутко разозлится.
   Эйвери нахмурила лицо и произнесла хриплым сердитым басом:
   – У меня и без того дел по горло, не хватало еще твоим начальником быть! Ты – забота моей матери.
   Хоуп рассмеялась и почувствовала, как напряжение постепенно отпускает ее.
   – Очень похоже на Райдера, примерно так бы он и сказал. Так чего я волнуюсь? Поцелуй был средством не ввязаться в проблему, а выпутаться из нее.
   – Давай-ка задержимся на этом моменте. – Эйвери устроилась на стуле поудобнее. – Вы целовались с языком или без?
   – Эйвери! – со смехом покачала головой Клэр, затем сама же переспросила: – Так с языком?
   С довольным выражением лица, точно кошка, нализавшаяся сметаны, Хоуп заправила прядь волос за ухо.
   – Вы достаточно долго знакомы со мной, чтобы знать: все, что я делаю, я делаю как положено.
   – И это всегда меня в тебе восхищало, – заметила Эйвери. – Где были его руки?
   – На двери. Меня он не касался. Я стояла спиной к двери, и…
   – М-мм-мм. Спиной к двери, какая прелесть. А тебе нравится такая поза? – Эйвери обратилась к Клэр.
   – Одна из любимых. Жалко, правда, что руки он не задействовал. Готова спорить, Райдер знает, как их использовать. У братьев Монтгомери это семейное.
   Хоуп вздохнула.
   – Хоть вы обе и помешались на языках и руках, мне немного полегчало. Спасибо.
   – Не за что. Обращайся в любое время. – Улыбаясь во весь рот, Эйвери стиснула руку подруги. – «В любое» означает в любое. В обозримой перспективе Рай будет работать сразу с двух сторон от гостиницы и от тебя. Шансы на похожие ситуации очень высоки.
   У Хоуп вновь напряглась спина.
   – Я не стремлюсь попасть в похожие ситуации.
   – Это может произойти и помимо твоего стремления, – произнесла Эйвери.
   – Стоит, к примеру, открыть дверь, и ты уже в похожей ситуации, – прибавила Клэр.
   – Вы обе только об этом и думаете, потому что в настоящее время ваша жизнь крутится вокруг свадеб и детей, тогда как моя цель – карьера и только карьера.
   – Мы тоже не сидим дома, и, кстати, нам всем пора возвращаться к своим карьерам, – подытожила Эйвери.
   Едва она встала из-за столика, в пиццерию вошла Жюстина Монтгомери. Внушительную массу темно-каштановых волос она сегодня собрала в пышный, небрежно заколотый хвост. Жюстина подняла на макушку солнцезащитные очки в ярко-зеленой оправе и улыбнулась.
   – Привет, девочки.
   «Мне не за что себя винить, – мысленно напомнила себе Хоуп, – абсолютно не за что».
   – У вас дамское собрание? – добродушно поинтересовалась Жюстина.
   – Да так, делимся последними новостями, – ответила Эйвери.
   Жюстина приблизилась к столику, положила руку на плечо Клэр.
   – Ну, как мы себя чувствуем?
   Клэр погладила живот.
   – Замечательно.
   – Я как раз собиралась заехать к тебе и узнать, можно ли попозже забрать мальчишек и отпустить няню. Что-то меня тянет устроить пикник.
   – Они ужасно обрадуются.
   – Значит, решено. Теперь ты. – Жюстина направила палец на Эйвери. – Надеюсь, мы еще раз осмотрим новый ресторан и улучим минутку посекретничать насчет свадьбы.
   – Обеими руками «за», – с энтузиазмом отозвалась та. – Я заказала светильники по ссылке, которую вы мне прислали, они изумительные. Смогу подойти, как только Дэйв появится на работе и подменит меня.
   – Договорились. Вообще-то, я заглянула сюда, чтобы повидаться с тобой, Хоуп. Я подыскала кое-какую мебель для верхней террасы, думаю, она хорошо впишется в общий стиль. – Жюстина открыла свою огромную сумку, ярко-зеленую, в тон оправе, выудила оттуда лист бумаги. – Ну, как тебе?
   – Отличный выбор. Не вычурная, выглядит очень комфортабельно, оттенки и фактура – в самую точку.
   – Я так и думала. Оформляй заказ. Нам с тобой еще нужно будет когда-нибудь пересечься, обсудить, как лучше сделать пропуска в тренажерный зал для постояльцев отеля и что можно включить в «спортивный набор». Конечно, до этого еще далеко, но…
   – Чем раньше все спланировать, тем лучше, – высказалась Хоуп.
   – Совершенно верно. Главный вопрос – подбор персонала. В первую очередь необходимо найти подходящего администратора. Я уже начала зондировать почву.
   – Кстати, об администраторах. Как вам предложение собирать руководящий персонал хотя бы, скажем, раз в месяц или полтора? Просто чтобы координировать действия, обмениваться идеями, совместно разрабатывать маркетинговые планы…
   – Превосходная мысль, – просияла Жюстина.
   – Я сделаю рассылку по электронной почте, чтобы договориться об удобных датах и времени. Если мы условимся на послеобеденные часы, то можно использовать для встреч столовую в гостинице. Ой, мне ведь уже пора, – спохватилась Хоуп.
   – Ладно, не буду вам мешать, – сказала Жюстина.
   – Нет-нет, мы уже закончили.
   – Тогда прогуляюсь с тобой и пойду докучать моим мальчикам. А с вами обеими, – Жюстина по очереди посмотрела на Эйвери и Клэр, – увидимся позже. – Она взяла Хоуп под руку и повела к выходу. – Дорогая, что скажешь, если на замену этому ужасному зеленому цвету для наружной покраски фитнес-центра мы возьмем приятный серовато-синий?
   – Скажу, что снимаю перед вами шляпу.
   Эйвери подождала, пока входная дверь закрылась.
   – Кажется, в воздухе пахнет новым романом, – подмигнула она Клэр.
   – Определенно, – согласилась та и сложила руки на животе.
   – И что мы думаем по этому поводу?
   – Они совсем не во вкусе друг друга. Даже отдаленно ничего общего.
   – Абсолютно ничего, – кивнула Эйвери.
   – Может быть, именно поэтому мне так нравится вся эта история.
   – И мне! – Эйвери выскочила из-за столика, достала из холодильника две бутылки: колу и имбирный эль. – Отчасти, пожалуй, из-за того, что мы влюблены в двух из троих братьев Монтгомери. Осталось пристроить последнего из них и последнюю из нас.
   – Хоуп оценила бы эту симметрию, если бы не пыхтела от возмущения и не сопротивлялась самой себе. Думаю, главное в другом: мы любим наших друзей и желаем им счастья. Важно, чтобы в жизни каждого появился тот, кто поможет обрести это счастье.
   – Райдер много встречается с девушками…
   – Но до серьезных отношений у него никогда не доходит, – закончила Клэр. – А Хоуп – та вообще ни с кем не встречается после…
   – …Джонатана, – с отвращением произнесла Эйвери.
   – Он обидел ее гораздо сильнее, чем она признает – даже перед самой собой. Вдобавок к этому она вбила себе в голову, что вообще не хочет никаких встреч с мужчинами.
   – Ты тоже так считала, – напомнила Эйвери.
   – Во-первых, не сравнивай, а во-вторых, я все-таки ходила на свидания, хоть и редко.
   – Крайне редко.
   – Пусть так, но я должна была думать о детях и вести собственное дело. Что самое важное, мое сердце удалось растопить только Бекетту. – Клэр задумчиво отпила газировку. – Есть еще кое-что… хотя, возможно, моя мысль отдает сумасшедшинкой.
   – Сумасшедшинкой меня не испугаешь.
   – Лиззи. Она, как бы это сказать, слегка подтолкнула нас друг к другу – Бекетта и меня, тебя и Оуэна, устроила небольшой трамплин. А теперь мы… – Эйвери протянула руку к Клэр, развернула ее ладонью вверх. – Ты замужем и беременна двойняшками.
   Клэр накрыла пальцы подруги своей рукой.
   – А ты планируешь свадьбу. Как думаешь, может, Лиззи знает, видит или ощущает что-то недоступное нам? В плане чувств – реальных или потенциальных?
   – Возможно. И сумасшедшинки в этом не больше, чем в самом факте обитания девушки-призрака в гостинице, где она ожидает некоего Билли.
   – Согласна. Если бы мы только знали, кем ей приходится этот человек, что значит для нее.
   – Делаю ставку на Хоуп и Райдера. Не сразу, конечно, но дело у них сладится. – Эйвери улыбнулась Клэр. – Итак, какую часть информации мы раскроем Оуэну и Бекетту?
   – Да всю.
   – Отлично. Братья начнут приставать к Райдеру с вопросами, и он придет в ярость. Если Райдер будет зол, вероятность развития событий выше. И знаешь, после этого ублюдка Джонатана Хоуп заслуживает кого-то более… настоящего.
   – Райдер уж точно настоящий, – фыркнула Клэр. – Хоуп обозвала его хамом.
   – Я в курсе. – Эйвери допила имбирный эль и расхохоталась. – А он ее – воображалой. Хам и воображала. Это, наверное, плохо, но я в полном восторге.
   – Даже если это и плохо, я полностью тебя поддерживаю. – Клэр подняла бутылку, чокнулась к Эйвери. – Выпьем за то, что лето обещает быть интересным.

* * *

   Хоуп удавалось избегать встреч с ним почти неделю. Он попадался ей на глаза – не то чтобы Хоуп высматривала специально, ведь в крохотном городке вроде Бунсборо трудно не заметить Райдера Монтгомери, перемещающегося с одной стройплощадки на другую: из ресторана «МакТи» в пекарню, затем в фитнес-центр, и так целый день. Несколько раз Хоуп мельком видела, как Райдер беседует с парикмахером Диком перед салоном красоты Шерри или перекидывается словечком с кем-то из Кроуфордов. Фигаро здесь, Фигаро там, – с непонятным раздражением думала она. Чтобы не допустить случайной встречи, Хоуп практически заключила себя под домашний арест и сама понимала, что это глупо.