Страница:
– Знаю. Я пойду на этот шаг, если придется.
– Я могу это ускорить… сократить оформление, чтобы ты поскорее получила результаты.
– Спасибо.
– Что ты будешь делать, если… – Вивиан не смогла договорить.
– Я не знаю, – вздохнула Колли. – Не знаю. Буду действовать шаг за шагом. Ты моя мать. Ничто на свете этого не изменит. Папа, мне придется забрать документы. Буду проверять всех, кто с этим связан. Доктора Симпсона, Карлайла. Как звали медсестру, которая принесла меня в его контору?
– Я не знаю. – Он покачал головой. – Но я могу разыскать для тебя Симпсона – мне это проще. Сделаю несколько звонков.
– Дай мне знать, как только найдешь его. Мой сотовый у тебя есть, и я оставлю тебе номер мотеля в Мэриленде.
– Ты уезжаешь? – воскликнула Вивиан. – О, Колли, неужели ты не можешь остаться?
– Извини, не могу. Я люблю вас. Что бы мы ни обнаружили, я всегда буду вас любить. Но эта женщина, потерявшая ребенка… Ей очень тяжело. Она должна знать правду.
Никогда в жизни Даг не испытывал такого возмущения. С матерью говорить было бесполезно – он давно махнул рукой на все попытки ее урезонить. Все равно что биться головой о стену. Железную стену ее воли.
Дед тоже его не поддержал. Сколько Даг ни взывал к разуму, столько ни просил взглянуть на вещи трезво, сколько ни напоминал о разочаровании, десятки раз пережитом в прошлом, они ничего не желали слышать.
Оказалось, что его мать уже отправилась к этой Колли Данбрук прямо в мотель, прихватив с собой семейные фотографии. Она готова была унижаться, раздирать свои раны, вмешивать постороннего человека в семейную трагедию.
В таком месте, как Вудзборо, в самом скором времени семейная история Калленов будет извлечена на свет божий, просеяна и перебрана по зернышку. Опять им начнут перемывать кости.
Поэтому Даг решил сам навестить эту Колли Данбрук, извиниться и попросить ее ни с кем не обсуждать визит его матери… хотя, возможно, он уже опоздал.
Он уверял себя, что идет вовсе не для того, чтобы присмотреться к ней получше. Он был убежден, что Джессики давно уже нет на свете и никакие поиски, надежды и сеансы самообмана не вернут ее назад.
А если бы даже она нашлась, какой в этом смысл? Она больше не была Джессикой. Если она все-таки еще жива, она стала другим человеком, взрослой женщиной, не имевшей ничего общего с тем ребенком, которого они потеряли.
В любом случае для его матери это обернется новой болью. Увы, что бы он ни говорил, переубедить ее было невозможно. Вся ее жизнь прошла в поисках Джессики, которая стала для нее чем-то вроде чаши святого Грааля.
Он остановил машину на обочине дороги возле изгороди. Ему было памятно это место: мягкий, чавкающий под ногами луг, таинственные, манящие тропинки в лесу. Он купался в Саймоновой Яме, как-то раз в лунную ночь нырял в ней голышом вместе с Лори Уоррелл и чуть было не уговорил ее расстаться с девственностью в прохладной темной воде.
Теперь вся поверхность луга была перерыта и усеяна дырами, всюду возвышались горки выкопанной земли, торчали колышки и тянулись веревки. Ему никогда не понять, почему люди не могут оставить прошлое в покое.
Когда Даг вышел из машины, от группы археологов отделился низенький человечек в вымазанном глиной защитном костюме и направился к нему.
– Как идут дела? – спросил Даг, не зная, что еще сказать.
– Прекрасно. Интересуетесь раскопками? – осведомился Лео.
– Я… слышал новости по телевизору. – Даг окинул взглядом толпу за спиной Лео. – Как я понял, группу возглавляет доктор Колли Данбрук.
– Доктор Данбрук – главный археолог проекта «Антитам», а доктор Грейстоун – главный антрополог. Мы делим площадку на сектора площадью метр на метр, – пояснил Лео. – Каждый сектор будет пронумерован для ориентировки. Документирование – один из самых жизненно важных шагов. По мере раскапывания мы практически уничтожаем территорию. Документируя каждый участок, мы сохраняем ее целостность.
– Угу, – хмыкнул Даг, которому было глубоко плевать на раскопки. – А доктор Данбрук здесь?
– Увы, нет. Но если у вас есть вопросы, доктор Грейстоун и я с радостью готовы на них ответить.
Только теперь Даг присмотрелся внимательнее. Похоже, этот тип принимает его за одного из идиотов, приезжающих сюда, чтобы приударить за женщиной, которую они видели по телевизору. Он плавно перевел стрелки:
– Все, что мне известно о раскопках, почерпнуто из фильмов об Индиане Джонсе. А здесь все совсем по-другому.
– Далеко не так драматично, – радостно согласился Лео. – Здесь нет злобных нацистов и сцен с погонями. Но настоящие раскопки могут быть не менее захватывающими.
Даг понял, что теперь ему не уйти. От него ждут вопросов.
– Какой в этом смысл? То есть… что вы хотите доказать, выкапывая старые кости?
– Мы можем узнать, какими они были. Какими мы были. Почему они здесь жили, как жили. Чем больше мы знаем о прошлом, тем лучше понимаем самих себя.
Даг был глубоко убежден, что прошлое кончилось, будущее еще не начиналось, а все, что имеет значение, происходит в настоящем.
– Вряд ли у меня много общего с человеком, жившим здесь шесть тысяч лет назад.
– Он ел и пил, занимался любовью и старился. Он страдал от болезней, от жары и холода. – Лео снял очки и принялся полировать полой рубашки. – Он недоумевал. И благодаря этому недоумению он прогрессировал и прокладывал дорогу тем, кто следовал за ним. Если бы не он, вас бы здесь не было.
– Ясно, – кивнул Даг. – Ну, в общем, я просто хотел посмотреть. В детстве я играл в этих лесах. Летом купался в Саймоновой Яме.
– Почему этот пруд называется Саймоновой Ямой?
– Говорят, какой-то парнишка по имени Саймон утонул в этом пруду пару сотен лет назад и теперь его призрак бродит по лесам. Если вы верите в подобные вещи.
Задумчиво вытянув губы трубочкой, Лео надел очки.
– Кто он такой?
Даг пожал плечами:
– Понятия не имею. Просто какой-то мальчишка.
– Вот в этом и заключается разница между нами. Мне хотелось бы узнать, кто такой Саймон, сколько ему было лет. Что он здесь делал? Меня это интересует. Утонув в этом месте, он изменил историю. Потеря любого человека, особенно ребенка, меняет жизнь.
Тупая боль возникла в животе у Дага.
– Да, это верно. Тут вы правы. Не буду вас больше задерживать.
– Возвращайтесь в любое время. Мы ценим интерес членов местной общины.
«Пожалуй, это к лучшему, что я ее не застал, – признался себе Даг, возвращаясь к машине. – Все, что я мог ей сказать, только усугубило бы положение».
В этот момент подъехал еще один автомобиль и остановился впритык к его машине. Даг разозлился. Что это – научный проект или аттракцион для туристов? И почему люди не могут не встревать куда их не просят?
Из машины выпрыгнула Лана и весело помахала ему:
– Привет! Приехали взглянуть на то, что прославит Вудзборо в веках?
Он узнал ее. Такое лицо мужчине нелегко забыть.
– Да ну! Наковыряли ям в земле. Не знаю, чем это лучше стройки Долана.
– Сейчас я объясню. – Ветер трепал ее волосы, но она, не обращая на них внимания, повернулась к перекопанному пространству. – Это открытие уже привлекло внимание на федеральном уровне. А это значит, что Долан не сможет укладывать здесь бетонные плиты в ближайшем будущем. И даже в отдаленном. Гм… – Она поджала губы. – Я не вижу Колли.
– Вы ее знаете?
– Да, мы встречались. Вы осмотрели место раскопок?
– Нет.
Лана повернулась к нему.
– Вы по натуре неприветливы или воспылали мгновенной неприязнью именно ко мне?
– Пожалуй, я такой по натуре.
– Что ж, это большое облегчение.
Лана отступила на шаг, и Даг, чертыхаясь себе под нос, коснулся ее руки. Он не был таким уж колючим. Просто он по натуре человек замкнутый, а это совсем другое дело. Но по отношению к ней он проявил грубость, этого отрицать нельзя, а она очень нравилась его деду.
– Слушайте, я не хотел вас обидеть. Просто меня кое-что беспокоит.
– Это заметно. – Она отступила еще на шаг, но тут же вновь повернулась к нему. – Что-то случилось с Роджером? Я бы знала, если бы…
– С ним все в порядке. В полном порядке. У вас с ним серьезно?
– Очень серьезно. Я от него без ума. Он вам рассказывал, как мы познакомились?
– Нет.
Лана помолчала, потом засмеялась.
– Ладно, я вам расскажу. Я случайно зашла в книжный магазин через несколько дней после переезда сюда. У меня была куча забот. Мне надо было открыть свою практику, устроить ребенка в детский сад, я ни на чем не могла сосредоточиться. Поэтому я пошла прогуляться и забрела в магазин вашего деда. Он спросил, чем может мне помочь. А я в ответ разревелась. Просто стояла посреди книжной лавки и истерически рыдала. Он обогнул прилавок, обнял меня и дал мне выплакаться всласть у него на плече. Я была ему совершенно чужой. Просто какая-то чумовая дура, у которой случился нервный срыв в его магазине. С тех самых пор я в него влюблена.
– На него это очень похоже. Он всегда привечает заблудших. – Даг поморщился. – Не обижайтесь.
– Да я не обижаюсь. Только я не была заблудшей. Я знала, где нахожусь, как я туда попала, куда мне идти. Но в тот момент мне было слишком тяжело. Столько всего навалилось сразу. А Роджер меня поддержал. Когда я попыталась извиниться, он повесил на дверь знак «Закрыто» и увел меня в заднюю комнату. Заварил чаю и заставил меня рассказать обо всех моих переживаниях. Даже о том, о чем я сама не подозревала. Даже о том, в чем не могла признаться никому. Для Роджера я готова на все. – Она помолчала. – Даже выйти за вас замуж, потому что ему очень этого хочется. Так что берегитесь.
– Боже милостивый, – Даг невольно попятился. – И что я должен на это ответить?
– Вы могли бы пригласить меня на ужин. Это было бы очень мило – пару раз поужинать вдвоем, пока мы не начали готовиться к свадьбе.
На его лице застыло выражение такого всеобъемлющего мужского ужаса, что Лана звонко рассмеялась.
– Успокойтесь, Даг, я еще не начала составлять список гостей. Пока. Я просто подумала, что будет честнее предупредить вас заранее, если вы сами еще не поняли, что у Роджера есть такая мечта насчет нас. Он нас любит и поэтому считает, что мы идеально подходим друг другу.
Даг задумался.
– Что бы я сейчас ни сказал, все будет невпопад. Поэтому я молчу.
– Ну и слава богу. Я уже опаздываю. Мне хотелось посмотреть, как тут продвигаются дела, перед возвращением в контору. – Она направилась к изгороди, но оглянулась и одарила его лучезарной улыбкой. – Почему бы нам сегодня не поужинать вместе? В ресторанчике «Старый Антитам». В семь?
– Я не думаю…
– Испугался?
– Да нет, черт побери, ничего я не испугался, просто…
– В семь часов. Я угощаю.
Даг позвенел ключами от машины в кармане, хмурясь ей вслед.
– Эй, ты всегда такая нахальная?
– Да, – ответила она. – Всегда.
Не успела Лана вернуться на работу, как в контору вошла Колли. Не обращая внимания на секретаршу за столом в приемной, она направилась прямиком в кабинет Ланы.
– Мне надо с тобой поговорить.
– Заходи. Лайза? Не соединяйте меня ни с кем, пока я не поговорю с доктором Данбрук. Присаживайся, Колли. Хочешь чего-нибудь холодненького?
– Нет, спасибо. – Колли закрыла за собой дверь.
Кабинет оказался маленьким, чистеньким, уютным, как дамская гостиная. Окно, расположенное за спиной у хозяйки небольшого, изящного письменного стола, выходило в парк, и Колли поняла, что даже при низкой стоимости недвижимости в таком месте, как Вудзборо, у Ланы Кэмпбелл хватило денег на элитное местоположение и вкуса на элегантную обстановку.
Но это еще не означало, что Лана Кэмпбелл хороший адвокат.
– Где ты училась? – спросила Колли.
Лана села и откинулась на спинку кресла.
– Я училась в госуниверситете Мичигана, потом познакомилась со своим мужем и перевелась в университет Мэриленда, где мы оба получили адвокатские звания. Он был родом отсюда.
– Почему ты переехала в Вудзборо?
– Что это, личный или профессиональный интерес?
– Профессиональный.
– Ладно. Я работала на адвокатскую фирму в Балтиморе. У меня родился ребенок. Я потеряла мужа. Как только немного оправилась и вернула себе способность соображать, решила переехать в такое место, где я могла бы практиковать с меньшей нагрузкой и воспитывать сына так, как нам с мужем хотелось с самого начала. Я хотела, чтобы у него был дом и двор, чтобы мне не приходилось сидеть в конторе по десять часов в день и прихватывать работу на дом еще на пару часов. Удовлетворяет тебя такой ответ?
– Да. – Колли подошла к окну. – Если я найму тебя представлять мои интересы, все, что мы обсудим, будет считаться конфиденциальным.
– Разумеется. – «Сколько в ней энергии! Она все время как на вибростенде, – подумала Лана, открывая ящик письменного стола и вытаскивая новый «адвокатский» блокнот. – Должно быть, это жутко утомительно». – Даже если ты меня не наймешь, все, что ты скажешь мне в этом кабинете, будет считаться конфиденциальным.
– Я ищу адвоката.
– Считай, что ты его нашла.
– Да я не о тебе. Я разыскиваю адвоката по имени Маркус Карлайл. Он практиковал в Бостоне между 1968 и 1979 годом.
Это немногое она успела разузнать по сотовому телефону по пути назад из родительского дома.
– А после семьдесят девятого?
– Закрыл практику. Кроме того, я знаю, что по крайней мере часть его практики связана с частными усыновлениями. – Колли вытащила из портфеля папку с бумагами и положила на стол перед Ланой документы о своем удочерении. – Вот это тоже нужно проверить.
Лана пробежала глазами имена и подняла голову.
– Понимаю. Ты хочешь найти своих биологических родителей?
– Нет.
– Колли, если хочешь, чтобы я тебе помогла, ты должна мне доверять. Я могу начать поиски Карлайла. Я могу, с твоего письменного разрешения, попытаться пробить барьеры секретности, навороченные вокруг процедуры усыновления в семидесятые годы, и кое-что разузнать о твоих биологических родителях. И то, и другое я могу проделать, не требуя дополнительной информации. Хватит той, что ты мне уже дала. Но я буду работать быстрее и успешнее, если ты дашь мне больше сведений.
– Я еще не готова дать тебе больше. Пока не готова. Разузнай все, что сможешь, о Карлайле. Попробуй узнать, где он сейчас находится. И еще меня интересует сам процесс удочерения и то, что ему предшествовало. Мне самой предстоит кое в чем покопаться, но я не буду дублировать твою работу. Когда получим ответы, я пойму, надо ли продолжать копать дальше. Тебе нужен задаток?
– Да, нужен. Начнем с пятисот долларов.
Джейк заехал в Вудзборо кое-что прикупить в скобяной лавке. Не раз за этот день у него возникал соблазн позвонить Колли по сотовому, но он решил избавить себя от лишней головной боли, прекрасно понимая, что любая попытка с ней связаться, скорее всего, приведет к ссоре. Вообще-то он был совсем не прочь поцапаться с Колли и дал себе слово, что непременно ввяжется в драку, если она не вернется к следующему утру. Надо ее хорошенько разозлить – это самый верный путь выведать, что с ней не так.
Заметив ее «Лендровер», стоящий у входа в местную библиотеку, Джейк свернул и сам припарковался рядом. Он насадил машину на ее задний бампер – на тот случай, если она вздумает от него сбежать, – потом вылез, пересек тротуар и поднялся на крыльцо старинного каменного здания.
За библиотечной стойкой сидела пожилая женщина. Джейк умел очаровывать пожилых дам. Включив обаяние на полную мощность, он облокотился на стойку.
– Добрый день, мэм. Не хотел вас беспокоить, но заметил у входа машину доктора Колли Данбрук. Я Джейкоб Грейстоун, работаю на раскопках на ручье Антитам.
– О, вы один из ученых! Я обещала своему внуку сводить его на раскопки, посмотреть, что вы там делаете. Для нас это такое событие.
– Для нас тоже. Сколько лет вашему внуку?
– Десять.
– Обязательно приходите и обращайтесь прямо ко мне. Я вам все покажу.
– Это очень мило с вашей стороны. Ваша коллега вон там, в архивном отделе. Очень интересная молодая дама. Я сразу поняла, о ком вы спрашиваете. Всех местных я знаю в лицо.
– Спасибо. – Джейк подмигнул ей и направился в архивный отдел.
Колли сидела за столом и просматривала микрофиш. Кроме нее, в отделе никого не было. Она сидела, положив скрещенные ноги на свободный стул, и Джейк понял, что она здесь уже минут двадцать, не меньше. Она всегда поднимала ноги на стул, проработав за письменным столом двадцать минут.
Он подошел к ней сзади и стал читать из-за ее плеча.
Ее пальцы выбивали легкую дробь на крышке стола – еще один верный признак того, что она уже какое-то время провела за работой.
– Зачем тебе понадобились местные газеты тридцатилетней давности?
Она так высоко подпрыгнула на стуле от неожиданности, что стукнула его макушкой в подбородок.
– Черт бы тебя побрал! – воскликнули они оба в один голос.
– Какого черта ты подкрадываешься ко мне сзади? – возмутилась Колли.
– Какого черта ты прогуливаешь работу? – С этими словами Джейк схватил ее за руку, чтобы она не могла выключить экран. – Чем тебя заинтересовало похищение ребенка в 1974 году?
– Отстань, Грейстоун.
– Каллен… – Он читал, продолжая крепко удерживать ее руку в своей. – Джей и Сюзанна Каллен. Погоди, Сюзанна Каллен… знакомое имя. «Трехмесячная Джессика Линн Каллен пропала вчера в торговом центре Хагерстауна», – прочел Джейк. – Черт, какие же все-таки бывают на свете скоты! Ее так и не нашли?
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– Жаль, потому что я тебя не отпущу, пока не скажешь, почему это дело тебя так задевает. Я же вижу, Колли, ты чуть не плачешь, а тебя не так-то легко довести до слез.
– Я просто устала. – Она потерла глаза кулачком, как ребенок. – Устала как черт знает кто.
Он положил руки ей на плечи и начал их разминать. Хорошо, что не придется ее злить. У него к этому душа не лежала. Раз уж она борется со слезами, значит, о большей открытости и мечтать не приходится. Но ему не хотелось пользоваться моментом ее слабости.
– Ладно, давай я отвезу тебя в мотель. Можешь немного поспать.
– Я не хочу возвращаться. Еще не время. О боже, боже! Мне надо выпить.
– Прекрасно. Оставим твою машину у мотеля и поедем поищем, где бы нам выпить.
– С чего это ты вдруг стал таким любезным, Грейстоун? Мы друг другу даже не нравимся.
– Ты задаешь слишком много вопросов сразу, детка. Пошли, поищем какой-нибудь приличный бар.
6
– Я могу это ускорить… сократить оформление, чтобы ты поскорее получила результаты.
– Спасибо.
– Что ты будешь делать, если… – Вивиан не смогла договорить.
– Я не знаю, – вздохнула Колли. – Не знаю. Буду действовать шаг за шагом. Ты моя мать. Ничто на свете этого не изменит. Папа, мне придется забрать документы. Буду проверять всех, кто с этим связан. Доктора Симпсона, Карлайла. Как звали медсестру, которая принесла меня в его контору?
– Я не знаю. – Он покачал головой. – Но я могу разыскать для тебя Симпсона – мне это проще. Сделаю несколько звонков.
– Дай мне знать, как только найдешь его. Мой сотовый у тебя есть, и я оставлю тебе номер мотеля в Мэриленде.
– Ты уезжаешь? – воскликнула Вивиан. – О, Колли, неужели ты не можешь остаться?
– Извини, не могу. Я люблю вас. Что бы мы ни обнаружили, я всегда буду вас любить. Но эта женщина, потерявшая ребенка… Ей очень тяжело. Она должна знать правду.
Никогда в жизни Даг не испытывал такого возмущения. С матерью говорить было бесполезно – он давно махнул рукой на все попытки ее урезонить. Все равно что биться головой о стену. Железную стену ее воли.
Дед тоже его не поддержал. Сколько Даг ни взывал к разуму, столько ни просил взглянуть на вещи трезво, сколько ни напоминал о разочаровании, десятки раз пережитом в прошлом, они ничего не желали слышать.
Оказалось, что его мать уже отправилась к этой Колли Данбрук прямо в мотель, прихватив с собой семейные фотографии. Она готова была унижаться, раздирать свои раны, вмешивать постороннего человека в семейную трагедию.
В таком месте, как Вудзборо, в самом скором времени семейная история Калленов будет извлечена на свет божий, просеяна и перебрана по зернышку. Опять им начнут перемывать кости.
Поэтому Даг решил сам навестить эту Колли Данбрук, извиниться и попросить ее ни с кем не обсуждать визит его матери… хотя, возможно, он уже опоздал.
Он уверял себя, что идет вовсе не для того, чтобы присмотреться к ней получше. Он был убежден, что Джессики давно уже нет на свете и никакие поиски, надежды и сеансы самообмана не вернут ее назад.
А если бы даже она нашлась, какой в этом смысл? Она больше не была Джессикой. Если она все-таки еще жива, она стала другим человеком, взрослой женщиной, не имевшей ничего общего с тем ребенком, которого они потеряли.
В любом случае для его матери это обернется новой болью. Увы, что бы он ни говорил, переубедить ее было невозможно. Вся ее жизнь прошла в поисках Джессики, которая стала для нее чем-то вроде чаши святого Грааля.
Он остановил машину на обочине дороги возле изгороди. Ему было памятно это место: мягкий, чавкающий под ногами луг, таинственные, манящие тропинки в лесу. Он купался в Саймоновой Яме, как-то раз в лунную ночь нырял в ней голышом вместе с Лори Уоррелл и чуть было не уговорил ее расстаться с девственностью в прохладной темной воде.
Теперь вся поверхность луга была перерыта и усеяна дырами, всюду возвышались горки выкопанной земли, торчали колышки и тянулись веревки. Ему никогда не понять, почему люди не могут оставить прошлое в покое.
Когда Даг вышел из машины, от группы археологов отделился низенький человечек в вымазанном глиной защитном костюме и направился к нему.
– Как идут дела? – спросил Даг, не зная, что еще сказать.
– Прекрасно. Интересуетесь раскопками? – осведомился Лео.
– Я… слышал новости по телевизору. – Даг окинул взглядом толпу за спиной Лео. – Как я понял, группу возглавляет доктор Колли Данбрук.
– Доктор Данбрук – главный археолог проекта «Антитам», а доктор Грейстоун – главный антрополог. Мы делим площадку на сектора площадью метр на метр, – пояснил Лео. – Каждый сектор будет пронумерован для ориентировки. Документирование – один из самых жизненно важных шагов. По мере раскапывания мы практически уничтожаем территорию. Документируя каждый участок, мы сохраняем ее целостность.
– Угу, – хмыкнул Даг, которому было глубоко плевать на раскопки. – А доктор Данбрук здесь?
– Увы, нет. Но если у вас есть вопросы, доктор Грейстоун и я с радостью готовы на них ответить.
Только теперь Даг присмотрелся внимательнее. Похоже, этот тип принимает его за одного из идиотов, приезжающих сюда, чтобы приударить за женщиной, которую они видели по телевизору. Он плавно перевел стрелки:
– Все, что мне известно о раскопках, почерпнуто из фильмов об Индиане Джонсе. А здесь все совсем по-другому.
– Далеко не так драматично, – радостно согласился Лео. – Здесь нет злобных нацистов и сцен с погонями. Но настоящие раскопки могут быть не менее захватывающими.
Даг понял, что теперь ему не уйти. От него ждут вопросов.
– Какой в этом смысл? То есть… что вы хотите доказать, выкапывая старые кости?
– Мы можем узнать, какими они были. Какими мы были. Почему они здесь жили, как жили. Чем больше мы знаем о прошлом, тем лучше понимаем самих себя.
Даг был глубоко убежден, что прошлое кончилось, будущее еще не начиналось, а все, что имеет значение, происходит в настоящем.
– Вряд ли у меня много общего с человеком, жившим здесь шесть тысяч лет назад.
– Он ел и пил, занимался любовью и старился. Он страдал от болезней, от жары и холода. – Лео снял очки и принялся полировать полой рубашки. – Он недоумевал. И благодаря этому недоумению он прогрессировал и прокладывал дорогу тем, кто следовал за ним. Если бы не он, вас бы здесь не было.
– Ясно, – кивнул Даг. – Ну, в общем, я просто хотел посмотреть. В детстве я играл в этих лесах. Летом купался в Саймоновой Яме.
– Почему этот пруд называется Саймоновой Ямой?
– Говорят, какой-то парнишка по имени Саймон утонул в этом пруду пару сотен лет назад и теперь его призрак бродит по лесам. Если вы верите в подобные вещи.
Задумчиво вытянув губы трубочкой, Лео надел очки.
– Кто он такой?
Даг пожал плечами:
– Понятия не имею. Просто какой-то мальчишка.
– Вот в этом и заключается разница между нами. Мне хотелось бы узнать, кто такой Саймон, сколько ему было лет. Что он здесь делал? Меня это интересует. Утонув в этом месте, он изменил историю. Потеря любого человека, особенно ребенка, меняет жизнь.
Тупая боль возникла в животе у Дага.
– Да, это верно. Тут вы правы. Не буду вас больше задерживать.
– Возвращайтесь в любое время. Мы ценим интерес членов местной общины.
«Пожалуй, это к лучшему, что я ее не застал, – признался себе Даг, возвращаясь к машине. – Все, что я мог ей сказать, только усугубило бы положение».
В этот момент подъехал еще один автомобиль и остановился впритык к его машине. Даг разозлился. Что это – научный проект или аттракцион для туристов? И почему люди не могут не встревать куда их не просят?
Из машины выпрыгнула Лана и весело помахала ему:
– Привет! Приехали взглянуть на то, что прославит Вудзборо в веках?
Он узнал ее. Такое лицо мужчине нелегко забыть.
– Да ну! Наковыряли ям в земле. Не знаю, чем это лучше стройки Долана.
– Сейчас я объясню. – Ветер трепал ее волосы, но она, не обращая на них внимания, повернулась к перекопанному пространству. – Это открытие уже привлекло внимание на федеральном уровне. А это значит, что Долан не сможет укладывать здесь бетонные плиты в ближайшем будущем. И даже в отдаленном. Гм… – Она поджала губы. – Я не вижу Колли.
– Вы ее знаете?
– Да, мы встречались. Вы осмотрели место раскопок?
– Нет.
Лана повернулась к нему.
– Вы по натуре неприветливы или воспылали мгновенной неприязнью именно ко мне?
– Пожалуй, я такой по натуре.
– Что ж, это большое облегчение.
Лана отступила на шаг, и Даг, чертыхаясь себе под нос, коснулся ее руки. Он не был таким уж колючим. Просто он по натуре человек замкнутый, а это совсем другое дело. Но по отношению к ней он проявил грубость, этого отрицать нельзя, а она очень нравилась его деду.
– Слушайте, я не хотел вас обидеть. Просто меня кое-что беспокоит.
– Это заметно. – Она отступила еще на шаг, но тут же вновь повернулась к нему. – Что-то случилось с Роджером? Я бы знала, если бы…
– С ним все в порядке. В полном порядке. У вас с ним серьезно?
– Очень серьезно. Я от него без ума. Он вам рассказывал, как мы познакомились?
– Нет.
Лана помолчала, потом засмеялась.
– Ладно, я вам расскажу. Я случайно зашла в книжный магазин через несколько дней после переезда сюда. У меня была куча забот. Мне надо было открыть свою практику, устроить ребенка в детский сад, я ни на чем не могла сосредоточиться. Поэтому я пошла прогуляться и забрела в магазин вашего деда. Он спросил, чем может мне помочь. А я в ответ разревелась. Просто стояла посреди книжной лавки и истерически рыдала. Он обогнул прилавок, обнял меня и дал мне выплакаться всласть у него на плече. Я была ему совершенно чужой. Просто какая-то чумовая дура, у которой случился нервный срыв в его магазине. С тех самых пор я в него влюблена.
– На него это очень похоже. Он всегда привечает заблудших. – Даг поморщился. – Не обижайтесь.
– Да я не обижаюсь. Только я не была заблудшей. Я знала, где нахожусь, как я туда попала, куда мне идти. Но в тот момент мне было слишком тяжело. Столько всего навалилось сразу. А Роджер меня поддержал. Когда я попыталась извиниться, он повесил на дверь знак «Закрыто» и увел меня в заднюю комнату. Заварил чаю и заставил меня рассказать обо всех моих переживаниях. Даже о том, о чем я сама не подозревала. Даже о том, в чем не могла признаться никому. Для Роджера я готова на все. – Она помолчала. – Даже выйти за вас замуж, потому что ему очень этого хочется. Так что берегитесь.
– Боже милостивый, – Даг невольно попятился. – И что я должен на это ответить?
– Вы могли бы пригласить меня на ужин. Это было бы очень мило – пару раз поужинать вдвоем, пока мы не начали готовиться к свадьбе.
На его лице застыло выражение такого всеобъемлющего мужского ужаса, что Лана звонко рассмеялась.
– Успокойтесь, Даг, я еще не начала составлять список гостей. Пока. Я просто подумала, что будет честнее предупредить вас заранее, если вы сами еще не поняли, что у Роджера есть такая мечта насчет нас. Он нас любит и поэтому считает, что мы идеально подходим друг другу.
Даг задумался.
– Что бы я сейчас ни сказал, все будет невпопад. Поэтому я молчу.
– Ну и слава богу. Я уже опаздываю. Мне хотелось посмотреть, как тут продвигаются дела, перед возвращением в контору. – Она направилась к изгороди, но оглянулась и одарила его лучезарной улыбкой. – Почему бы нам сегодня не поужинать вместе? В ресторанчике «Старый Антитам». В семь?
– Я не думаю…
– Испугался?
– Да нет, черт побери, ничего я не испугался, просто…
– В семь часов. Я угощаю.
Даг позвенел ключами от машины в кармане, хмурясь ей вслед.
– Эй, ты всегда такая нахальная?
– Да, – ответила она. – Всегда.
Не успела Лана вернуться на работу, как в контору вошла Колли. Не обращая внимания на секретаршу за столом в приемной, она направилась прямиком в кабинет Ланы.
– Мне надо с тобой поговорить.
– Заходи. Лайза? Не соединяйте меня ни с кем, пока я не поговорю с доктором Данбрук. Присаживайся, Колли. Хочешь чего-нибудь холодненького?
– Нет, спасибо. – Колли закрыла за собой дверь.
Кабинет оказался маленьким, чистеньким, уютным, как дамская гостиная. Окно, расположенное за спиной у хозяйки небольшого, изящного письменного стола, выходило в парк, и Колли поняла, что даже при низкой стоимости недвижимости в таком месте, как Вудзборо, у Ланы Кэмпбелл хватило денег на элитное местоположение и вкуса на элегантную обстановку.
Но это еще не означало, что Лана Кэмпбелл хороший адвокат.
– Где ты училась? – спросила Колли.
Лана села и откинулась на спинку кресла.
– Я училась в госуниверситете Мичигана, потом познакомилась со своим мужем и перевелась в университет Мэриленда, где мы оба получили адвокатские звания. Он был родом отсюда.
– Почему ты переехала в Вудзборо?
– Что это, личный или профессиональный интерес?
– Профессиональный.
– Ладно. Я работала на адвокатскую фирму в Балтиморе. У меня родился ребенок. Я потеряла мужа. Как только немного оправилась и вернула себе способность соображать, решила переехать в такое место, где я могла бы практиковать с меньшей нагрузкой и воспитывать сына так, как нам с мужем хотелось с самого начала. Я хотела, чтобы у него был дом и двор, чтобы мне не приходилось сидеть в конторе по десять часов в день и прихватывать работу на дом еще на пару часов. Удовлетворяет тебя такой ответ?
– Да. – Колли подошла к окну. – Если я найму тебя представлять мои интересы, все, что мы обсудим, будет считаться конфиденциальным.
– Разумеется. – «Сколько в ней энергии! Она все время как на вибростенде, – подумала Лана, открывая ящик письменного стола и вытаскивая новый «адвокатский» блокнот. – Должно быть, это жутко утомительно». – Даже если ты меня не наймешь, все, что ты скажешь мне в этом кабинете, будет считаться конфиденциальным.
– Я ищу адвоката.
– Считай, что ты его нашла.
– Да я не о тебе. Я разыскиваю адвоката по имени Маркус Карлайл. Он практиковал в Бостоне между 1968 и 1979 годом.
Это немногое она успела разузнать по сотовому телефону по пути назад из родительского дома.
– А после семьдесят девятого?
– Закрыл практику. Кроме того, я знаю, что по крайней мере часть его практики связана с частными усыновлениями. – Колли вытащила из портфеля папку с бумагами и положила на стол перед Ланой документы о своем удочерении. – Вот это тоже нужно проверить.
Лана пробежала глазами имена и подняла голову.
– Понимаю. Ты хочешь найти своих биологических родителей?
– Нет.
– Колли, если хочешь, чтобы я тебе помогла, ты должна мне доверять. Я могу начать поиски Карлайла. Я могу, с твоего письменного разрешения, попытаться пробить барьеры секретности, навороченные вокруг процедуры усыновления в семидесятые годы, и кое-что разузнать о твоих биологических родителях. И то, и другое я могу проделать, не требуя дополнительной информации. Хватит той, что ты мне уже дала. Но я буду работать быстрее и успешнее, если ты дашь мне больше сведений.
– Я еще не готова дать тебе больше. Пока не готова. Разузнай все, что сможешь, о Карлайле. Попробуй узнать, где он сейчас находится. И еще меня интересует сам процесс удочерения и то, что ему предшествовало. Мне самой предстоит кое в чем покопаться, но я не буду дублировать твою работу. Когда получим ответы, я пойму, надо ли продолжать копать дальше. Тебе нужен задаток?
– Да, нужен. Начнем с пятисот долларов.
Джейк заехал в Вудзборо кое-что прикупить в скобяной лавке. Не раз за этот день у него возникал соблазн позвонить Колли по сотовому, но он решил избавить себя от лишней головной боли, прекрасно понимая, что любая попытка с ней связаться, скорее всего, приведет к ссоре. Вообще-то он был совсем не прочь поцапаться с Колли и дал себе слово, что непременно ввяжется в драку, если она не вернется к следующему утру. Надо ее хорошенько разозлить – это самый верный путь выведать, что с ней не так.
Заметив ее «Лендровер», стоящий у входа в местную библиотеку, Джейк свернул и сам припарковался рядом. Он насадил машину на ее задний бампер – на тот случай, если она вздумает от него сбежать, – потом вылез, пересек тротуар и поднялся на крыльцо старинного каменного здания.
За библиотечной стойкой сидела пожилая женщина. Джейк умел очаровывать пожилых дам. Включив обаяние на полную мощность, он облокотился на стойку.
– Добрый день, мэм. Не хотел вас беспокоить, но заметил у входа машину доктора Колли Данбрук. Я Джейкоб Грейстоун, работаю на раскопках на ручье Антитам.
– О, вы один из ученых! Я обещала своему внуку сводить его на раскопки, посмотреть, что вы там делаете. Для нас это такое событие.
– Для нас тоже. Сколько лет вашему внуку?
– Десять.
– Обязательно приходите и обращайтесь прямо ко мне. Я вам все покажу.
– Это очень мило с вашей стороны. Ваша коллега вон там, в архивном отделе. Очень интересная молодая дама. Я сразу поняла, о ком вы спрашиваете. Всех местных я знаю в лицо.
– Спасибо. – Джейк подмигнул ей и направился в архивный отдел.
Колли сидела за столом и просматривала микрофиш. Кроме нее, в отделе никого не было. Она сидела, положив скрещенные ноги на свободный стул, и Джейк понял, что она здесь уже минут двадцать, не меньше. Она всегда поднимала ноги на стул, проработав за письменным столом двадцать минут.
Он подошел к ней сзади и стал читать из-за ее плеча.
Ее пальцы выбивали легкую дробь на крышке стола – еще один верный признак того, что она уже какое-то время провела за работой.
– Зачем тебе понадобились местные газеты тридцатилетней давности?
Она так высоко подпрыгнула на стуле от неожиданности, что стукнула его макушкой в подбородок.
– Черт бы тебя побрал! – воскликнули они оба в один голос.
– Какого черта ты подкрадываешься ко мне сзади? – возмутилась Колли.
– Какого черта ты прогуливаешь работу? – С этими словами Джейк схватил ее за руку, чтобы она не могла выключить экран. – Чем тебя заинтересовало похищение ребенка в 1974 году?
– Отстань, Грейстоун.
– Каллен… – Он читал, продолжая крепко удерживать ее руку в своей. – Джей и Сюзанна Каллен. Погоди, Сюзанна Каллен… знакомое имя. «Трехмесячная Джессика Линн Каллен пропала вчера в торговом центре Хагерстауна», – прочел Джейк. – Черт, какие же все-таки бывают на свете скоты! Ее так и не нашли?
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– Жаль, потому что я тебя не отпущу, пока не скажешь, почему это дело тебя так задевает. Я же вижу, Колли, ты чуть не плачешь, а тебя не так-то легко довести до слез.
– Я просто устала. – Она потерла глаза кулачком, как ребенок. – Устала как черт знает кто.
Он положил руки ей на плечи и начал их разминать. Хорошо, что не придется ее злить. У него к этому душа не лежала. Раз уж она борется со слезами, значит, о большей открытости и мечтать не приходится. Но ему не хотелось пользоваться моментом ее слабости.
– Ладно, давай я отвезу тебя в мотель. Можешь немного поспать.
– Я не хочу возвращаться. Еще не время. О боже, боже! Мне надо выпить.
– Прекрасно. Оставим твою машину у мотеля и поедем поищем, где бы нам выпить.
– С чего это ты вдруг стал таким любезным, Грейстоун? Мы друг другу даже не нравимся.
– Ты задаешь слишком много вопросов сразу, детка. Пошли, поищем какой-нибудь приличный бар.
6
«Привал в горах» представлял собой придорожный кабачок в нескольких милях от городской черты. Здесь все было по-простому: три кабинки вдоль стены и с полдюжины столиков со складными стульями в середине зала. Стойка бара почернела от времени, пол был покрыт унылым рыжевато-серым линолеумом. Одинокая официантка казалась худенькой и хрупкой, как птичка. Навек закованное в пластик единое меню предлагало два вида пищи: «еду» и «питье».
Двое мужчин – из местных, решила Колли, – сидели у стойки и принимали свою законную порцию после смены. Судя по рабочим сапогам, пропотевшим фуфайкам и каскеткам, это были рабочие. Возможно, строители из компании Долана.
Их головы повернулись как на шарнирах, когда на пороге появились Колли и Джейк. Она машинально отметила, что они глазеют на нее весьма откровенно.
Колли скользнула на сиденье в кабинке и тут же спросила себя, зачем она сюда пришла. Ей было бы куда лучше остаться наедине с бутылкой в комнате мотеля и напиться до одури.
– Не знаю, что я здесь делаю. – Она внимательно посмотрела на Джейка, но разгадать, что у него на уме, не смогла. Именно в этом заключалась одна из ее проблем. Она никогда точно не знала, о чем он думает. – Что это за фигня?
– Еда и питье. – Он подтолкнул к ней меню через стол. – Причем как раз в твоем духе.
Колли хмуро просмотрела меню.
– Мне только пива, – сказала она.
– Чтобы ты да отказалась от жирной жратвы? Никогда такого не было. – Повернувшись к официантке, Джейк сказал: – Пару хорошо прожаренных гамбургеров с картошкой и пару пива. Разливного, любой марки.
Колли начала было протестовать, но умолкла на полуслове и вновь погрузилась в мрачную тоску. Джейк встревожился. Уж если она не вцепилась ему в глотку за то, что он посмел принять за нее решение – пусть даже по самому пустячному поводу! – значит, ей действительно плохо. Она выглядела не просто усталой – усталой он видел ее и раньше. Она была предельно измучена. Ему хотелось сжать ее руку, сказать ей, что, о чем бы ни шла речь, вместе они все исправят. Но это был гарантированный способ лишиться кисти руки. Поэтому он наклонился через стол и спросил:
– Тебе это место ничего не напоминает?
Она огляделась. Парни у стойки накачивались пивом и бросали на них явно недружелюбные взгляды. Воздух был пропитан запахом пережаренного масла.
– Нет.
– Да брось! Разве ты не помнишь ту забегаловку в Испании? Когда мы работали на раскопках в Эль-Акуладеро?
– Ты что?! Там все было по-другому. Играла какая-то жуткая этническая музыка, летали здоровенные черные мухи, а официант весил триста фунтов, у него были волосы до самой задницы и не было передних зубов.
– Да, но мы там пили пиво. Прямо как сейчас.
Колли бросила на него презрительный взгляд.
– Тоже мне особая примета! Мало ли где мы пили пиво?
– В Венето мы пили вино, а это совсем другое дело.
Это заставило ее засмеяться.
– Ты что, помнишь все, что мы успели поглотить?
– Ты даже не представляешь, сколько всего я успел запомнить. – От ее смеха у него стало легче на душе. – Помню, как ты скидывала по ночам все одеяла и настаивала, что можешь спать только на середине кровати. А когда я растирал тебе ступни, ты начинала мурлыкать, как котенок.
Тут им подали пиво, и она ничего не сказала, пока не отпила первый глоток.
– А я помню, как тебя выворачивало наизнанку в Мозамбике после тухлых креветок.
– Ты всегда была романтической дурочкой, Колли.
– Угу. – Колли отхлебнула еще глоток. Джейк пытался ее развеселить. Только она не могла понять, с какой стати он так старается. – Как это получилось, что ты не пилишь меня за то, что меня сегодня не было на работе?
– Я как раз собирался к этому перейти. Просто хотел сперва пивка попить. – Он улыбнулся ей. – Ну что, начнем прямо сейчас или сначала перекусим?
– У меня было неотложное дело. А поскольку ты мне не начальник, нет у тебя никакого права меня пилить или брюзжать из-за того, что я взяла выходной. Я предана делу не меньше, чем ты. Даже больше: я раньше тебя начала работать.
Джейк отодвинулся, потому что официантка принесла им гамбургеры.
– Ух! Похоже, меня поставили на место.
– Да пошел ты, Грейстоун. Я не обязана… – Колли умолкла, увидев, что двое мужчин, сидевших у стойки бара, вразвалочку подходят к их столу.
– Это вы, уроды, копаете у Саймоновой Ямы?
Джейк выдавил горчицу на свой гамбургер.
– Точно. Я вам больше скажу: мы самые главные уроды. Чем мы можем вам помочь?
– Можете убираться к чертовой матери. Хватит вам копаться во всяком старом дерьме и отнимать хлеб у честных людей.
Колли взяла у Джейка горчицу, меряя взглядом мужчин. Тот мужчина, что говорил, был высокий, грузный, но крепко сбитый. Не человек, а танк. Второй был ростом пониже. Его глаза горели пьяной злобой.
– Извините, – Колли отставила горчицу и взялась за бутылку кетчупа, – мне придется попросить вас следить за своим языком. Мой коллега – человек очень впечатлительный.
– Вот поди и трахни его!
– Да я, собственно, уже. И знаете, это было совсем неплохо. Но к делу отношения не имеет. А вы, парни, работаете на Долана?
– Верно. И нам тут без надобности кучка яйцеголовых. Нечего нам тут указывать, что делать.
– Вот тут наши мнения расходятся. – Джейк посолил картошку и передал солонку Колли.
Судя по его вежливому тону и неторопливо-спокойным движениям, можно было подумать, что он не желает драки и не готов к ней. Колли знала, что это обманчивое впечатление. И горе тому, кто ему поверит.
Джейк сыпанул перцем на свой рубленый бифштекс и водрузил на место верхнюю половинку булочки.
– Поскольку вы оба ни хрена не разбираетесь в археологических и антропологических исследованиях, или в любой из смежных дисциплин, таких, как дендрохронология или стратиграфия, мы с радостью сделаем это для вас. Хочешь еще пива? – спросил он Колли.
– Спасибо, с удовольствием.
– Думаешь, все эти заумные словечки помешают нам выпереть твою задницу из города? Ошибаешься, урод.
Джейк лишь вздохнул в ответ, но Колли разглядела ледяной блеск в его глазах. Она знала: у этих парней все еще есть шанс уйти с миром, пока Джейку больше хочется есть, чем драться.
– Вы, видимо, полагаете, что раз уж мы ученые уроды, у нас за душой ничего нет, кроме заумных словечек. – Джейк пожал плечами, взял ломтик жареной картошки. – Ошибаетесь. У моей напарницы черный пояс по карате, а уж злобы в ней больше, чем в гремучей змее. Мне ли не знать! Она моя жена.
– Бывшая жена, – поправила его Колли. – Но в остальном он прав. Гремучей змее до меня далеко.
– Которого ты выбираешь? – спросил ее Джейк.
Она с жизнерадостной улыбкой оглядела мужчин.
Двое мужчин – из местных, решила Колли, – сидели у стойки и принимали свою законную порцию после смены. Судя по рабочим сапогам, пропотевшим фуфайкам и каскеткам, это были рабочие. Возможно, строители из компании Долана.
Их головы повернулись как на шарнирах, когда на пороге появились Колли и Джейк. Она машинально отметила, что они глазеют на нее весьма откровенно.
Колли скользнула на сиденье в кабинке и тут же спросила себя, зачем она сюда пришла. Ей было бы куда лучше остаться наедине с бутылкой в комнате мотеля и напиться до одури.
– Не знаю, что я здесь делаю. – Она внимательно посмотрела на Джейка, но разгадать, что у него на уме, не смогла. Именно в этом заключалась одна из ее проблем. Она никогда точно не знала, о чем он думает. – Что это за фигня?
– Еда и питье. – Он подтолкнул к ней меню через стол. – Причем как раз в твоем духе.
Колли хмуро просмотрела меню.
– Мне только пива, – сказала она.
– Чтобы ты да отказалась от жирной жратвы? Никогда такого не было. – Повернувшись к официантке, Джейк сказал: – Пару хорошо прожаренных гамбургеров с картошкой и пару пива. Разливного, любой марки.
Колли начала было протестовать, но умолкла на полуслове и вновь погрузилась в мрачную тоску. Джейк встревожился. Уж если она не вцепилась ему в глотку за то, что он посмел принять за нее решение – пусть даже по самому пустячному поводу! – значит, ей действительно плохо. Она выглядела не просто усталой – усталой он видел ее и раньше. Она была предельно измучена. Ему хотелось сжать ее руку, сказать ей, что, о чем бы ни шла речь, вместе они все исправят. Но это был гарантированный способ лишиться кисти руки. Поэтому он наклонился через стол и спросил:
– Тебе это место ничего не напоминает?
Она огляделась. Парни у стойки накачивались пивом и бросали на них явно недружелюбные взгляды. Воздух был пропитан запахом пережаренного масла.
– Нет.
– Да брось! Разве ты не помнишь ту забегаловку в Испании? Когда мы работали на раскопках в Эль-Акуладеро?
– Ты что?! Там все было по-другому. Играла какая-то жуткая этническая музыка, летали здоровенные черные мухи, а официант весил триста фунтов, у него были волосы до самой задницы и не было передних зубов.
– Да, но мы там пили пиво. Прямо как сейчас.
Колли бросила на него презрительный взгляд.
– Тоже мне особая примета! Мало ли где мы пили пиво?
– В Венето мы пили вино, а это совсем другое дело.
Это заставило ее засмеяться.
– Ты что, помнишь все, что мы успели поглотить?
– Ты даже не представляешь, сколько всего я успел запомнить. – От ее смеха у него стало легче на душе. – Помню, как ты скидывала по ночам все одеяла и настаивала, что можешь спать только на середине кровати. А когда я растирал тебе ступни, ты начинала мурлыкать, как котенок.
Тут им подали пиво, и она ничего не сказала, пока не отпила первый глоток.
– А я помню, как тебя выворачивало наизнанку в Мозамбике после тухлых креветок.
– Ты всегда была романтической дурочкой, Колли.
– Угу. – Колли отхлебнула еще глоток. Джейк пытался ее развеселить. Только она не могла понять, с какой стати он так старается. – Как это получилось, что ты не пилишь меня за то, что меня сегодня не было на работе?
– Я как раз собирался к этому перейти. Просто хотел сперва пивка попить. – Он улыбнулся ей. – Ну что, начнем прямо сейчас или сначала перекусим?
– У меня было неотложное дело. А поскольку ты мне не начальник, нет у тебя никакого права меня пилить или брюзжать из-за того, что я взяла выходной. Я предана делу не меньше, чем ты. Даже больше: я раньше тебя начала работать.
Джейк отодвинулся, потому что официантка принесла им гамбургеры.
– Ух! Похоже, меня поставили на место.
– Да пошел ты, Грейстоун. Я не обязана… – Колли умолкла, увидев, что двое мужчин, сидевших у стойки бара, вразвалочку подходят к их столу.
– Это вы, уроды, копаете у Саймоновой Ямы?
Джейк выдавил горчицу на свой гамбургер.
– Точно. Я вам больше скажу: мы самые главные уроды. Чем мы можем вам помочь?
– Можете убираться к чертовой матери. Хватит вам копаться во всяком старом дерьме и отнимать хлеб у честных людей.
Колли взяла у Джейка горчицу, меряя взглядом мужчин. Тот мужчина, что говорил, был высокий, грузный, но крепко сбитый. Не человек, а танк. Второй был ростом пониже. Его глаза горели пьяной злобой.
– Извините, – Колли отставила горчицу и взялась за бутылку кетчупа, – мне придется попросить вас следить за своим языком. Мой коллега – человек очень впечатлительный.
– Вот поди и трахни его!
– Да я, собственно, уже. И знаете, это было совсем неплохо. Но к делу отношения не имеет. А вы, парни, работаете на Долана?
– Верно. И нам тут без надобности кучка яйцеголовых. Нечего нам тут указывать, что делать.
– Вот тут наши мнения расходятся. – Джейк посолил картошку и передал солонку Колли.
Судя по его вежливому тону и неторопливо-спокойным движениям, можно было подумать, что он не желает драки и не готов к ней. Колли знала, что это обманчивое впечатление. И горе тому, кто ему поверит.
Джейк сыпанул перцем на свой рубленый бифштекс и водрузил на место верхнюю половинку булочки.
– Поскольку вы оба ни хрена не разбираетесь в археологических и антропологических исследованиях, или в любой из смежных дисциплин, таких, как дендрохронология или стратиграфия, мы с радостью сделаем это для вас. Хочешь еще пива? – спросил он Колли.
– Спасибо, с удовольствием.
– Думаешь, все эти заумные словечки помешают нам выпереть твою задницу из города? Ошибаешься, урод.
Джейк лишь вздохнул в ответ, но Колли разглядела ледяной блеск в его глазах. Она знала: у этих парней все еще есть шанс уйти с миром, пока Джейку больше хочется есть, чем драться.
– Вы, видимо, полагаете, что раз уж мы ученые уроды, у нас за душой ничего нет, кроме заумных словечек. – Джейк пожал плечами, взял ломтик жареной картошки. – Ошибаетесь. У моей напарницы черный пояс по карате, а уж злобы в ней больше, чем в гремучей змее. Мне ли не знать! Она моя жена.
– Бывшая жена, – поправила его Колли. – Но в остальном он прав. Гремучей змее до меня далеко.
– Которого ты выбираешь? – спросил ее Джейк.
Она с жизнерадостной улыбкой оглядела мужчин.