Робинсон Сьюзен. Леди Смелость

   Она задержала дыхание, когда он посмотрел сначала на нее, потом вслед ускакавшему Джеку. Он долго смотрел в ту сторону, потом отвернулся. Нора задрожала всем телом, когда он сделал шаг по направлению к ней, потом другой. Он возвращался.
   Он остановился перед ней и заглянул в глаза. В его собственных она увидела боль. Он не прикоснулся к ней, хотя стоял очень близко. Помятый и растрепанный, он все равно был необыкновенно красив. Его вид действовал на Нору как пение сирены.
   Сердце ее переполняли любовь и желание, но одновременно она испытывала и некоторую робость. Слишком недавно поверила она в его любовь, а он дважды за один день усомнился в ее преданности. Все ее старые страхи вернулись и принялись подтачивать ее вновь обретенную уверенность в себе. Возможно, он не мог поверить ей потому, что она не обладала качествами, способными вызвать доверие.
   Он прикоснулся к ее руке и она, собрав мужество, встретила его взгляд.
   — Если ты можешь простить меня еще раз, — сказал он, — то всю оставшуюся жизнь я буду доказывать тебе свою любовь.
   — Я хочу попросить тебя об одной вещи, — поколебавшись, ответила она.
   Взяв обе ее руки в свои, он подошел совсем вплотную к ней.
   — Я исполню любое твое желание.
   — Подожди давать обещания. Я хочу, чтобы ты отказался от этой безумной идеи о мести. Каждый день ты отдаешь ей частичку своей души и обедняешь тем самым нашу любовь. А Черный Джек способен погубить нас обоих.
   Она ждала, огромным напряжением воли сдерживая страх. Наклонив голову, Кристиан поцеловал ей руки, потом опять посмотрел прямо в глаза.
   — Секунду назад я собирался вскочить на коня и гнаться за Черным Джеком до тех пор, пока один из нас не упадет. Но осознал, что у меня слишком болят руки и, возможно, я и на лошадь-то сесть не сумею, не то что нестись во весь опор. А потом мне пришла в голову странная мысль. — Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку. — Я вдруг понял, что преследую Джека по привычке, а не по необходимости. Я потерял к нему интерес.
   — Правда?
   — Знаешь, что занимает в данный момент мои мысли?
   Она покачала головой.
   — Какое наказание придумает для меня мой маленький дракон за то, что я в нем усомнился.
   Она бросилась к нему и, обхватив руками за шею, разрыдалась. Со стоном положив руки ей на талию, Кристиан забормотал слова утешения. Но Нора зарыдала еще сильнее.
   — Т… тебя могли у… убить…
   — Прости меня.
   — Никогда б… больше не д… делай так.
   — Не буду.
   Захлебываясь слезами, она тем не менее почувствовала, как его губы прижались к ее уху.
   — Нора, не надо. Если ты не перестанешь плакать, я возьму тебя на руки, а руки у меня болят. Ты же не захочешь, чтобы мне было больно.
   — О, твои руки, — она отстранилась от него, вытирая слезы. — Очень больно?
   — Они словно налиты свинцом.
   — Это для тебя заслуженное наказание, — подал голос граф. Он сидел неподалеку на бревне, вытирая меч.
   — Сир, — начал Кристиан.
   — Придержи язык, беспутник. У меня по твоей милости испорчено настроение. Не люблю, когда приходится спасать твою жизнь до обеда.
   Нора хихикнула, но тут же прикрыла рот рукой поймав грозный взгляд мужа. Она умиротворяюще положила руку ему на грудь.
   — Ты не хочешь узнать, почему я попросила твоего отца отправиться за тобой вслед?
   — Расскажи, сделай милость?
   — Если бы ты удосужился выслушать Иниго, ты узнал бы, что ему сообщили об исчезновении Джека из города. Бедняга примчался предупредить тебя, но ты не стал слушать, а погнался за Блейдом. Тогда он рассказал об этом мне. Ох, у меня чуть сердце не остановилось от страха за тебя.
   Кристиан начал было поднимать руку ко лбу, но, поморщившись, опустил ее.
   — Я начинаю думать, что все эти заклятья старухи Винни подействовали не правильно и повредили мне мозги.
   Нора улыбнулась мужу. Одежда его была в беспорядке, лицо в грязи, но это не имело для нее никакого значения, ее влекло к нему с непреодолимой силой без всяких заклятий. Камзол и рубашка под ним были порваны, обнажая гладкую, влажно поблескивающую кожу.
   Она еще не решила, как отнестись к взрыву его дикой ревности. Теперь, когда он успокоился, она поймала себя на том, что испытывает нечто вроде благоговения. Он ревновал. По тому, как он смотрел на Блейда, она поняла, что он еще не простил юношу окончательно. Бедняга Блейд помогал людям графа связывать пленников и старался держаться подальше от молодого лорда.
   Голос Себастьяна отвлек Нору от ее размышлений. Граф раздраженно отчитывал сына.
   — Если бы ты с самого начала вел себя как положено, она бы бросилась к твоим ногам, и тебе не пришлось бы ревновать к восемнадцатилетнему юнцу. Боже милостивый, я видел, как ты очаровывал пресыщенных распутниц и придворных матрон, исполненных добродетели. Как же получилось, что ты не смог вновь завоевать расположение кроткой нежной девушки?
   Подойдя ближе, Нора увидела выражение горя и стыда на лице мужа; она взяла его руки в свои.
   — Пожалуйста, милорд, — обратилась она к графу, — ваш сын завоевал мое расположение и вернул мою любовь несколько дней назад.
   — Тебе не нужно лгать ради меня, — сказал Кристиан.
   — Это не ложь. Просто я ужасная трусиха. Я боялась поверить тебе снова, пока не увидела, как ты варишь свое любовное зелье в обществе Ката. Раньше ты казался мне таким… таким… в общем ты пугал меня, и тут вдруг я увидела, как ты пытаешься околдовать меня, произнося магические заклинания, взяв в помощники щенка.
   Граф захохотал так, что чуть не свалился с бревна. Кристиан пробормотал что-то, чего Нора не расслышала, потом наклонился и прошептал ей прямо в ухо:
   — Тебе обязательно надо было говорить это в его присутствии? Черт тебя возьми, женщина, я не потерплю, чтобы моя жена рассказывала обо мне всякое моему собственному отцу.
   Заметив, как покраснел муж, Нора прикусила губу, удерживая улыбку. Ее снова переполняла уверенность в себе.
   — Но, Кристиан, ты такой замечательный.
   Он мигом успокоился и внимательно посмотрел на нее.
   — Думаешь, я замечательный?
   Она подошла ближе и, взяв его больные руки, осторожно положила их себе на талию. Подняв глаза, она взглянула ему прямо в лицо, вложив в этот взгляд всю свою любовь и обожание. Раньше она боялась показать ему, что он для нее значит, но теперь, зная, что и он полностью в ее власти, она могла быть откровенной.
   Кристиан все еще хмурился и, казалось, сам не замечал, что трется о нее бедрами. Она ощутила приятное покалывание в груди и погладила его шею. Глубоко вздохнув, он пробормотал ее имя и потерся лицом о ее щеку.
   — Замечательный, — прошептала она. — Чудесный, неистовый. Когда ты входишь в комнату, я воспламеняюсь от одного твоего вида.
   — Рад это слышать, ибо намерен постоянно входить в комнаты.
   Встав на цыпочки, она поцеловала его. Сначала он стоял неподвижно, пока она ласкала языком его рот, но очень скоро прижался к ней бедрами и активно заработал языком.
   — Распутник, — сказал граф.
   Кристиан поднял голову и, улыбнувшись Норе, ответил:
   — Мы забыли про стыд, сир.
   — Придется тебе повременить с этим, Кристиан. Ты, видимо, не замечаешь, что совсем стемнело, а я голоден. Если ты заставишь меня ждать здесь и дальше, я переброшу тебя через седло и повезу домой как мешок с репой.
   Нора захихикала, и Кристиан отпустил ее.
   — Пожалуйста, сир. Когда я смогу научить жену уважению ко мне, если вы высказываете подобные угрозы?
   Взяв Кристиана за руку, Нора сказала:
   — Вы сможете обдумать эту дилемму по пути домой, милорд. Я помогу вам взобраться на лошадь. Хорошая жена не допустит, чтобы ее муж выглядел как мешок с репой.

26

   Спустя два дня после того, как она спасла Кристиану жизнь, когда она находилась в прядильне, наблюдая за работой, туда ворвался запыхавшийся и покрасневший от волнения Артур.
   — Миледи, они опять дерутся, а я не могу найти графа.
   Артур заскользил по полу, пытаясь затормозить, и задел ногой прялку. Служанка, работавшая на ней, хотела стукнуть мальчика, но он увернулся и отбежал от нее подальше.
   — Скорее, миледи.
   Подобрав юбки, Нора бросилась из прядильни вслед за Артуром. Она догнала его у входа в галерею. Дверь была закрыта, но она все равно услышала сердитый голос Блейда.
   — Я не буду этого делать.
   Кристиан ответил нежным голосом менестреля, заставившим Нору и Артура обменяться испуганным взглядом.
   — Да, с моей стороны было глупо рассчитывать на твою благодарность.
   Зная, что этот сладкий голос был у мужа признаком предельного раздражения, Нора поспешила войти. Кристиан развалился в кресле у окна, перекинув ноги через подлокотник. В солнечном свете блестели его темные волосы, сверкала рубиновая серьга. Он крутил в руках запечатанное письмо.
   Бросив быстрый взгляд на Нору, он вернулся к созерцанию письма.
   — Щенок призвал тебя, чтобы ты защитила этого неблагодарного невежу.
   — Как получилось, что его опять надо от тебя защищать? — спросила Нора. — Я так наслаждалась покоем эти несколько дней.
   Воздев руки, Блейд фыркнул и мотнул головой в сторону Кристиана.
   — Я больше не хочу, чтобы меня пасли как овцу. И за что мне быть благодарным — за то, что меня запирали в башне, били и мучили?
   Зевнув, Кристиан зажал письмо между большим и указательным пальцами и принялся раскачивать его. Нора попыталась прочесть, кому адресовано письмо, но оно двигалось слишком быстро. Полнейшая невозмутимость мужа, увидела Нора, вывела Блейда из себя, на что Кристиан, видимо, и рассчитывал. Юноша прошипел какое-то ругательство и сжал кулаки. Но, прежде чем он успел перейти к действиям, Нора вырвала у Кристиана письмо.
   — Это тебе. — Она протянула письмо Блейду, который спрятал руки за спину.
   Кристиан встал с кресла и прислонился к оконной Раме.
   — Он не возьмет его. Упрямый как мул. Мой отец послал людей к его отцу, они проделали весь этот путь к шотландской границе и обратно, а теперь он отказывается читать ответ. Я привяжу его к креслу и прочту письмо вслух.
   — Сукин сын!
   Кристиан мгновенно прыгнул к Блейду, но Нора ждала этого. В последний момент она встала на пути мужа и схватила его за руки. Его естественной реакцией было объятие, и поняв, что его перехитрили, он застонал. Потом угрожающе проговорил, глядя на Блейда через голову Норы:
   — Придержи свой грязный язык в присутствии моей жены, или я его отрежу.
   — Пожалуйста, вы оба, — вмешалась Нора. — Я устала от ваших перебранок. Блейд, почему ты не прочтешь письмо отца?
   Блейд отвернулся и ничего не ответил.
   — Ну же, мой сладкий, — вставил Кристиан, — отвечай Норе. Это легче, чем отвечать мне.
   Призвав мужа к молчанию взглядом, которому она от него же и научилась, Нора подошла к Блейду и положила руку ему на плечо.
   — Ты боишься.
   Блейд кивнул.
   — Когда-то Кристиан тоже боялся предстать перед отцом.
   — Нора! — прорычал Кристиан.
   — Он боялся, — продолжала Нора, — что граф не захочет его знать, поскольку о нем и его делах шла дурная слава по всему королевству. — Блейд снова кивнул, и она сжала его плечо. — Но граф не придавал этому никакого значения. Он любил Кристиана и хотел, чтобы сын вернулся к нему. Твой отец любит тебя?
   Блейд опустил голову, стараясь спрятать лицо, так что почти уткнулся подбородком в грудь, но при этом все же кивнул еще раз.
   Она протянула ему письмо.
   — Тогда это письмо не может быть ничем иным, кроме как свидетельством его любви и радости, и тебе нечего бояться.
   Она терпеливо ждала и наконец услышала вздох. Она поднесла письмо еще ближе, и Блейд взял его. Уставился на печать и потер ее пальцем. Нора отошла от него и, взяв Кристиана за руку, повела в дальний конец галереи.
   — Я не хочу уходить, — запротестовал Кристиан. — Вдруг он не станет читать письмо, а я обещал отправить его на север с эскортом.
   Она потянула его за руку, не выпуская ее.
   — Господи, как же мне хочется, чтобы кто-нибудь растолковал тебе, что нельзя распоряжаться жизнью других людей.
   Обняв за талию, Кристиан поднял ее на руки и вынес из галереи. Проходя мимо изумленного Артура, он крепко поцеловал ее.
   — Черт с ним, с Блейдом. Тут есть кто-то, кому мои распоряжения нужны куда больше, чем ему. Я попробую отдавать их в постели. — Он стал подниматься по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки.
   — Кристиан, я пряла. — Нора задрыгала ногами.
   — Можешь прясть подо мной, если сумеешь.
   — Ах ты, распутник, — сказала она, когда Кристиан остановился на верхней ступеньке и прижался лицом к ее груди.
   — Да, — ответил он; голос его звучал приглушенно. — Не забудь поблагодарить за это Бога в своих молитвах.
 
   Спустя несколько дней прохладным туманным утром Нора стояла рядом с Кристианом и махала Блейду, проезжавшему в этот момент по мосту. Он уезжал на север к своему отцу. За эти несколько дней он немного успокоился и уже не с таким страхом, как раньше, ждал этой встречи. За его безопасность Нора не слишком беспокоилась, потому что его сопровождал граф со своими людьми. Кристиан заверил ее, что даже Черный Джек не осмелится напасть на графа с его рыцарями и слугами.
   Смахнув с кончика носа капли тумана, Нора махнула последний раз. Кристиан резко взял ее за руку и потянул за собой в дом, а потом вверх по лестнице.
   — Что ты делаешь? — она никак не могла привыкнуть к непредсказуемому поведению своего мужа.
   — Поспеши. Мы должны переодеться и поскорее ехать, если хотим успеть.
   Она ухватилась за перила.
   — Ехать? Куда мы поедем?
   — Это сюрприз.
 
   Вскоре Нора уже была одета в грубую шерстяную нижнюю юбку и платье со шнуровкой спереди. Волосы закрывал белый платок. Поверх платья была наброшена накидка, местами залоснившаяся от долгой носки.
   Костюм Кристиана был под стать ее одеянию: шерстяные чулки, кожаная куртка, поношенные сапоги. На голове — простой мягкий картуз. Лихо сдвинув картуз набок, он схватил Нору за руку.
   — Пошли.
   Нора отпрянула и распахнула свою накидку.
   — Я не могу. Посмотри на вырез этого платья, — она оттолкнула руку Кристиана. — Нет, сэр, я не доверяю вам, когда вы смотрите не меня таким жадным волчьим взглядом.
   — Но, дорогая, ты так…
   — Помоги мне со шнуровкой, или я никуда не пойду. — С помощью Кристиана ей удалось зашнуровать платье так, что грудь была должным образом прикрыта. — Откуда ты достал этот наряд?
   — Забыл, дорогая, это было так давно. Ясно, однако, что дама, которая его носила, была плоскогрудой, как мальчик, а бедра у нее были широкие, как галеры. Ты уверена, что моя помощь больше не нужна? — Он провел рукой по ложбинке между грудями, и она ударила его по пальцам.
   — Я не знаю другого знатного сеньора, который держал бы у себя одежду из гардероба торговца шерстью или бродячего торговца.
   — Мы опоздаем.
   Он торопливо повел ее из дома, предупредив, чтобы она как следует прикрыла накидкой платье. Вместе с ними должны были ехать Хекст, Иниго и еще дюжина людей. Вскочив на лошадей, они поскакали в туман, окутывавший поля и леса вокруг Фале. Они ехали большую часть дня, лишь изредка останавливаясь, чтобы отдохнуть и перекусить. Небо так и не прояснилось, и над ними висела сплошная серая пелена.
   По мере их продвижения туман все больше сгущался и становилось прохладнее. Нора ехала рядом с Кристианом. Внезапно он развернул свою лошадь и, подъехав к Хексту, о чем-то заговорил с ним. Вскоре он вернулся, а их эскорт съехал с тропинки и исчез среди деревьев. Нора вопросительно посмотрела на Кристиана.
   — Дальше мы поедем одни. Хекст разобьет для нас лагерь.
   — А как же воры и Черный Джек?
   — В этом лесу нет воров.
   — Почему?
   Он уставился в густой туман и слегка улыбнулся.
   — Это особый лес.
   — Какая таинственность!
   — Может, ты устала? Потерпи, скоро мы отдохнем.
   Они поехали дальше. Туман окружал их со всех сторон как белый океан, но Норе казалось, что это нисколько не мешает Кристиану ориентироваться, и он прекрасно знает, куда едет. В лесу было тихо, не было слышно ни пения птиц, ни других звуков, словно все обитатели леса разом уснули. Лишь копыта их лошадей приглушенно цокали по мягкой земле, поскрипывали седла и позвякивали трензели.
   У Норы онемел зад и начало сводить ноги, но тут наконец Кристиан объявил привал. Стреножив лошадей, он достал одеяло и кожаную флягу с водой и повел Нору к какой-то черной груде, оказавшейся остатками дерева, в которое ударила молния. За ней он расстелил одеяло и помог Норе сесть. Она со стоном вытянула перед собой ноги. Кристиан уселся рядом.
   — Теперь ты скажешь, куда мы едем? — спросила она.
   — Нет.
   Перебирая завязки накидки, Нора прочистила горло и заговорила, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.
   — Ты… ты не сердишься на меня?
   — Конечно, нет.
   Она облизнула губы и сделала еще одну попытку.
   — Кристиан, ты не собираешься избавиться от меня?
   Сев прямо, он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.
   — Ты боишься?
   Она со вздохом покачала головой.
   — Нет. Уже не боюсь. Не теперь, когда ты выглядишь таким удивленным. Но я так мало знаю тебя.
   — Да, нескоро ты еще будешь полностью доверять мне. — Он нежно поцеловал ее. — Я могу это понять, хотя мне и горько при мысли о том, что ты все еще боишься меня. Не бойся.
   Он опять поцеловал ее, и ее волнение улеглось.
   — Я рада, что ты не собираешься избавиться от меня, — сказала она, в то время как он терся щекой о ее щеку. Он пробормотал что-то неразборчивое. — Иначе мне пришлось бы убежать и ради Артура вступить с тобой в борьбу.
   Кристиан поцеловал ее в шею, потом посмотрел прямо в глаза.
   — Не хочу я никакой борьбы.
   Его спокойный тон и устремленный на нее взгляд отвлекли Нору от ее мыслей.
   — Мы в лесной глуши, — сказала она, положив руки ему на грудь.
   Он обхватил ее запястья и, разведя руки, навалился на нее.
   — Вокруг туман.
   — Да.
   Она дернулась, когда он сжал ей лодыжку. Потом его рука скользнула ниже.
   — Здесь могут быть волки и медведи.
   — В этом лесу — нет.
   Он надавил ладонями ей на бедра, разводя ноги пошире. Нора хотела приподняться, но он приник к ее рту и поцелуем опрокинул назад.
   — Кристиан, не надо. В любую минуту кто-нибудь может появиться, — запротестовала она между поцелуями.
   — Никто сюда не придет, поверь мне.
   Она почувствовала, как он нежно провел от шеи к груди кончиками пальцев.
   — Это и есть сюрприз?
   — Нет. А теперь молчи.
   — Но Кристиан…
   — Черт возьми, женщина, придется заставить тебя замолчать.
   Он просунул язык ей в рот, одновременно развязывая накидку. В таком положении она естественно не могла сказать ни слова. Она попыталась поймать его руки, но они двигались слишком быстро. Прежде чем она смогла помешать ему, он потянул вниз ворот ее платья, обнажив грудь и стал ласкать соски кончиками пальцев. По ее телу прошла дрожь наслаждения, и она выгнула спину, мгновенно забыв о волках и медведях. Они надолго погрузились в бурный поток страсти.
   Когда все закончилось, они распластались обессиленные, с влажной от пота и тумана кожей.
   Голова Кристиана покоилась у Норы на груди, его плоть, еще не совсем утратившая твердость, оставалась в ней. Нора бездумно сжимала ему ягодицы. Но вот он поднял голову и посмотрел на нее. Она с изумлением увидела, что в его глазах блестят непролитые слезы.
   — Что случилось?
   — Ничего. Все так чудесно, что меня охватывает страх — вдруг все это куда-то исчезнет, вдруг я потеряю тебя. — Он прижался лбом к ее лбу. — Понимаешь теперь, почему я не хотел любить тебя, привязываться к тебе? Я боялся. Так было и тогда, когда отец нашел меня. Я боялся любить, быть счастливым. Когда любишь, становишься уязвимым, способным испытывать боль. Я так люблю тебя, что не вынесу потери.
   Она изо всех сил обняла его и обвила ногами.
   — Ты потеряешь меня только в том случае, если перестанешь любить.
   — Ты можешь умереть.
   — Да. Но я буду ждать тебя.
   Он нахмурился.
   — Ждать меня?
   — На небесах. Если я умру, я буду ждать на небесах, когда ты присоединишься ко мне, и тогда мы навсегда будем вместе.
   — Я не подумал об этом.
   — Конечно, ты должен обещать мне то же самое. И не смей развлекаться с каким-нибудь хорошеньким ангелом, пока будешь ждать меня.
   Кристиан вздрогнул, потом, разразился смехом.
   — Ты чудо. У тебя ум ученого, а тело… нет, этого я не скажу, а то маленький дракон рассердится.
   Она чмокнула его в нос.
   — Возможно ли, чтобы наводящее ужас чудовище так осторожничало со мной?
   — Не моя вина, что науку чувственной любви я начал постигать в борделях. — Кристиан оправил свою одежду, помог Норе зашнуровать лиф ее платья и поднял на ноги. — Время подходит, любовь моя. Нам нужно ехать, если мы хотим вернуться к Хексту и остальным до темноты.
   Они снова сели на лошадей и пустились в путь по окутанному туманом лесу. Спустя некоторое время они выехали к ручью. По мере их продвижения вдоль ручья местность становилась каменистой; ручей петлял и извивался среди неровностей почвы. Прошло еще около получаса. Кристиан остановился и стал внимательно к чему-то прислушиваться. Подъехав к нему и проследив направление его взгляда, Нора увидела нагромождение камней и огромных валунов, за которым исчезал ручей.
   Кристиан продолжал напряженно вслушиваться; Нора, ничего не слышавшая, никак не могла понять, что же так приковало к себе его внимание. Он вытянул вперед голову и привстал в седле; тело его напряглось. Наконец она тоже услышала. Откуда-то издалека донеслись голоса; можно было разобрать, что говорят женщины и несколько мужчин. Низкий голос женщины показался Норе знакомым, но она не могла определить, где слышала его раньше.
   Прежде чем она успела как следует покопаться в памяти, Кристиан спешился и помог ей сойти с лошади. Привязав лошадей, он подошел к Норе. Челюсти у него были сжаты, глаза сияли, как драгоценные камни в луче света. Он молча смотрел на нее, словно оценивая, потом слегка улыбнулся и пониже надвинул капюшон. Вытянув руку, поправил и ее капюшон тоже.
   — Что бы ни случилось, — сказал он, — ты не должна открывать лицо. Обещай мне.
   — Ты опять пугаешь меня.
   — Обещай.
   — Хорошо, обещаю.
   — Тогда пошли.
   Он взял ее за руку и повел к груде камней. Здесь он остановился и молча стал ждать, ничего не ответив, а лишь покачав головой на вопрос Норы, что он делает. Голоса стали громче, и Нора поняла, что неизвестные люди приближаются к ним. Когда они появились в поле их зрения, Кристиан упал перед Норой на колени, поцеловал руки и, бросив на нее сладострастный взгляд, начал декламировать.
   Слилися наши души,
   Водой не разольешь,
   Но страсть и тело сушит,
   Чего ук ты еще ждешь?
   К чему пустые речи?
   Иди ко мне скорей,
   Прижмись ко мне покрепче
   И стыд преодолей.
   Лицо у Норы пылало. Она безуспешно пыталась вырвать руки, пока Кристиан на виду у приближавшихся незнакомцев читал ей стихи. Он вздыхал, ворковал, закатывал глаза и целовал ей руки, и она уже начала думать, не зачаровала ли его какая-нибудь лесная фея.
   Наконец ей удалось высвободить руки. Кристиан встал, а она обернулась посмотреть на подходившую к ним группу. Сердце у нее ушло в пятки. Прямо к ним шла белокожая молодая женщина с золотисто-рыжими волосами. Высокая женщина, ступавшая с решительностью солдата и грацией королевы. На ней был костюм для верховой езды из черного бархата, отделанный золотом. Пальцы унизаны рубиновыми и изумрудными кольцами, а на шляпе сиял бриллиант.
   Сопровождавшие ее мужчины, одетые почти так же богато, как и их госпожа, услышав голос Кристиана, выступили вперед. Один из них потряс у него перед носом хлыстом.
   — Что ты делаешь здесь, на королевских землях? На колени перед Ее высочеством принцессой Елизаветой.
   — О, — воскликнул Кристиан. Он снова упал на колени, потянув за собой Нору. — Мы не хотели ничего плохого, милорд. Мы заблудились, милорд.
   Изумленная Нора смотрела на кривляния мужа, не в силах понять, что происходит. Потом, опустив голову, глянула из-за края капюшона на принцессу.
   Елизавета позволила своим людям обыскать Кристиана и задать ему кучу вопросов. Беспрестанно вертя в руках хлыст, она в свою очередь тоже внимательно разглядывала Нору и Кристиана. Наконец ей, судя по всему, надоело чрезмерное рвение ее спутников.
   — Довольно, Алан. Это простые добрые люди. Хорошие честные люди, которые заблудились. Вне всякого сомнения, они любовники. Я поговорю с ними немного. Я давно не видела таких счастливых лиц. Идите, я скоро присоединюсь к вам.
   Нора с благоговейным трепетом наблюдала, как по одному слову Елизаветы пятеро знатных вельмож поспешно отошли, чтобы не слышать разговора принцессу, хотя и остались в пределах видимости. Принцесса приблизилась и протянула Кристиану руку.
   — Беспутник, я вижу: тиран превратился в раба.
   — Не совсем так, Ваше высочество.
   Кристиан поцеловал Елизавете руку; потом рука была протянута Норе, но перед этим принцесса ущипнула Кристиана за щеку. Нора была уверена в этом.
   — Это та молодая женщина, о которой рассказывал Сесил?
   — Да, Ваше высочество. Моя жена Нора.
   Нора взяла протянутую руку. Рука была теплой; когда она прижалась к ней губами, Елизавета легонько сжала ей руку и что-то вложила в ладонь. У Норы хватило ума сделать вид, что ничего не произошло. Она быстро спрятала руку под накидкой. Елизавета улыбнулась ей, и Нора немного успокоилась.