«Так она, возможно, со своим начальством связывалась! Она, может, и в самом деле представлена за нами присматривать! На всякий случай… И зачем нам следить за нею в ответ? Мы что, будем закладывать ее командованию?»
Крыть нечем! И даже если Светлана не станет задавать вопросов и согласится последить за Ломанко, у нее нет ни умения, ни бесконечных сил. А бесконечные силы потребуются, потому что, кроме него, Кирилла, и Светланы, привлечь к этому делу будет некого.
Нет, все это – самый натуральный летучий мусор! Ни о какой слежке не может идти и речи!
А тогда каким образом ты, друг дорогой, собираешься раскрыть госпожу Ломанко? Старый вопрос, кол тебе в дюзу! Не, не в дюзу… Как говорил когда-то Спиря, на колу мочало – начинай сначала! Кольцо! Лабиринт! Заколдованный круг! Но расколдовывать его как-то надо…
Он думал над проблемой два последних дня. И все-таки сообразил, как ему расколдовать этот круг.
Затея была, вообще-то, – глупее не придумаешь! Но сработать вполне могла! И потому Кирилл решил рискнуть.
В очередной «выходной день», улучив подходящую минутку, он сказал Ломанко:
– Мне надо бы поговорить с вами, прапорщик. Появился один очень важный вопрос.
– Так пойдемте в учебный класс, – предложила Оксана.
– Хотелось бы, чтобы нас не могли услышать ничьи уши. Есть ли такая гарантия, если мы будем в учебном классе?
– Да нет, гарантии нет… Ну, тогда и не знаю… Чьи-нибудь уши могут нас услышать в любом углу базы. Тогда нам лучше всего побеседовать во время очередного боевого задания, в режиме tete-a-tete.
– Нет, тоже не годится. Во время боевого задания ИскИны непременно запишут наш с вами разговор. Даже если мы прикажем им не записывать.
Это было логичное возражение.
Не говорить же ей, что, в принципе, он, Кирилл, может уничтожить любую запись! Может-то может, да только хлопот не оберешься – мало стереть запись, надо на ее место сочинить и записать подмену, иначе рано или поздно возникнет вопрос: а где это болтался ИскИн с такого-то момента времени и по такой-то? Кусок записи корова языком слизнула…
В свое время Кирилл сам обнаружил на Незабудке такую лакуну в машинной памяти. И она сыграла немалую роль в разоблачении прапора Малунова!
– Может, мы поговорим с вами прапорщик, во время поиска, но сняв ПТП. Вот только потребуется, чтобы ваши псы… я имею в виду сестер Гладышевых… нам не помешали. Вы можете дать им такой приказ? Боюсь, моего приказа они не послушают.
Она поморщилась:
– Боюсь, моего тоже. У них приказ майора Егоршина не оставлять вас без присмотра ни на минуту.
«За кого же тебя тут держат?» – снова подумал Кирилл.
И в самом деле, если близняшки этой даме не подчиняются, что она вообще тут делает? Воистину лучший кандидат во вражеские соглядатаи!
– Ладно, – сказал он. – Мы найдем возможность на время избавиться от их ушей! Но вам завтра придется полететь с отрядом в горы!
Ломанко пожала плечами:
– Значит, полечу. Дело знакомое! Летала же с вами в самом начале!
На том и договорились.
41
На следующий день, находясь в пути к очередному сектору поиска, он осуществил кое-какие манипуляции с виртуальностью СОТУ. А потом, уже в горах, когда началась каждодневная рутинная работа, отыскал достаточно большую площадку на склоне одной из вершин и посадил свою группу там.
Приземлившись, сестры Гладышевы и Светлана посмотрели на него с немалым удивлением: поблизости не наблюдалось ни единой пещеры.
– Сержант! Ефрейторы! Нам с прапорщиком Ломанко нужно побеседовать с глазу на глаз. Попрошу вас удалиться на другой конец площадки.
Удивление выросло, но приказ есть приказ. И отказаться телохранительницам невозможно: защитить командира они смогут и оттуда. Для трибэшника не расстояние!..
Троица метелок потопала, куда было велено, устроилась там на скальных обломках и немедленно взялась за любимое занятия бойцов – за перекур.
Кирилл вдруг ощутил смутную тревогу и мгновенно насторожился.
А что, похоже, он не ошибся с этой Ломанко… Ладно, тревогу мы будем иметь в виду, но дело надо делать, как запланировано. Хуже не станет!
Двое офицеров тоже присели на подходящие камушки и сняли с буйных головушек персональные тактические приборы.
– Я слушаю вас, господин капрал. – Ломанко внимательно смотрела на командира. – Что у вас за вопрос появился?
– Скажите мне, прапорщик… Вас не удивляет, что мы за две с лишним недели так ничего и не нашли? – Кирилл, сочетая полезное с приятным, достал пачку «Галактических» и тоже закурил.
– Нет, не удивляет. Вы же знаете, что здесь уже велись поиски полгода назад. И тоже бесполезные, к сожалению.
– А вы не можете мне сказать, зачем в таком случае сюда прислали «кентавров»? Зачем организован этот повторный поиск?
– Нет, не могу. – Ломанко пожала плечами. – Я просто не знаю… Наверное, решили задействовать более опытных людей. Командованию виднее!
– Что ж, другого ответа я от вас и не ждал, прапорщик. – Кирилл оглянулся на троицу, все также курившую в отдалении, и пошел напролом: – Я хочу предложить вам немного поработать на меня, Оксана.
– А вы – это, собственно, кто? Кого представляете?
– Ну, это не столь важно. Важно, что работа будет хорошо оплачиваться.
– И что же от меня потребуется? Какие нарушения закона?
– Пока вы не дадите положительного ответа, я не могу перед вами раскрываться.
– То есть вы продаете мне кота в мешке?
– Примерно так, прапорщик.
– А тогда почему я должна его покупать?
– Можете не покупать! – Он развел руками. – Но только не пожалейте потом!
Если она настоящая эсбэшница – клюнет! Попробуй не клюнь! А вдруг ей светит дело, на котором можно сделать карьеру. Или, по крайней мере, обратить на себя внимание командования. Не болтаться же всю жизнь по гарнизонам с второстепенными поручениями!
Прапорщик тоже достала сигареты и закурила. Задумалась.
А вот это жаль, лучше бы она попросила закурить у него. Это был бы уже шаг навстречу. Навстречу делу и судьбе… Ну да ладно, люди мы терпеливые, спешить нам некуда…
Пару минут они сидели молча, она смотрела вдаль, а он – на нее. И готов был дать руку на отсечение, что Ломанко не видела вдали ничего. Все, что она видела, находилось внутри нее.
А вот это уже было хорошо. Во всяком случае, лучше, чем если бы она схватилась за трибэшник и попыталась бы с ходу арестовать вербовщика. А сестры Гладышевы, защищая подопечного, попытались бы ее ухлопать. А ему бы, Кириллу, пришлось потом объяснять начальству, с какой такой стати среди «кентавров» случилась взаимная перестрелка, совсем не владеете обстановкой в отряде, капрал, матерь вашу за локоток!..
Впрочем, нет, не станет Оксана брать вербовщика здесь. Зачем? Проще произвести арест на базе, с помощью бойцов из личного состава гарнизона. Проще и безопаснее! Помимо сестер Гладышевых, есть вокруг и другие люди. И вряд ли «кентавры» потерпят, чтобы их командира арестовала какая-то прапорщица, пусть даже и эсбэшница. Конфликт неминуем…
Да мы с капралом Кентариновым на пяти планетах огонь и воду прошли, на его счету больше укокошенных гостей, чем у вас волос на дюзе, и шить ему дело может только человек, работающий по указке врага!..
Ломанко докурила сигарету и отбросила в сторону окурок:
– И все-таки, капрал, что от меня потребуется? Если раздобыть военные планы руководства Галактического Корпуса, то тут вы не по адресу. У меня нет выхода на столь высокий уровень. Я разве лишь кое-какую информацию о нашей базе смогу раздобыть, да и то не самую важную. Неужели вам такая нужна?
Вот ведь дура набитая, матерь ее за локоток! Как будто не знает поговорки «коготок увяз – всей птичке пропасть»! Спецслужбы испокон веку по этой поговорке действуют!
– А почему бы и нет? Любая информация – информация!
Нет, парни, старая добрая провокация во все века служила свою службу в секретных делах! Хорошо служила, много чего наворочала! И рано еще ее сбрасывать со счетов!
И я буду не я, если дамочка поведет себя именно так, как я рассчитываю.
– Если я откажусь, вы меня ликвидируете?
– Разумеется. Иначе зачем я вас сюда затащил? Пиф-паф, и концы в воду! Труп в ущелье, подчиненным рот на замок!
– Но последует разбирательство!
– И что? Меня есть кому прикрыть! Люди повыше майора Егоршина будут. Разбирательство спустят на тормозах. Методика ухода от ответственности много раз испытанная…
Он вел себя так глупо, что она должна была клюнуть. Ведь надо ему что-то гораздо более серьезное! Не просто ж так дурака валяет!
– Что ж, значит, у меня нет другого выхода… Хорошо, я согласна. Что вам потребуется?
– Мне потребуются результаты разведки, которая, как вы сказали, состоялась в этих местах полгода назад.
– Но ведь тогда ничего не нашли, – удивилась она. – Вы забыли?
– Тогда, может, все-таки объясните мне, прапорщик, за каким дьяволом сюда послали «кентавров»? Если ничего не нашли! Я хочу понять, что за возня идет вокруг меня и моего отряда!
Она крутанула головой, будто воротничок мундира жал ей шею.
– Хорошо, я согласна вам помочь! Сделаю все, что могу. Но и запрошу тоже немало.
– Не страшно, я человек не бедный. – Он повернулся в сторону троицы метелок и крикнул: – Господа «кентавры»! Отставить перекур! Пожалуйте сюда! Пора продолжать работу!
Сестренки и Светлана выбросили окурки и приблизились.
А тревога, которую в течение всего разговора с Оксаной ощущал Кирилл, исчезла, будто ее и не было.
Все надели шлемы.
И Кирилл первым делом проверил оставленного в СОТУ сторожевого пасынка.
Все было в порядке. Никто из близняшек не вел наблюдение за капралом Кентариновым и прапорщиком Ломанко – сканеры в их шлемах не включались.
А будь сестренки лазутчиками, должны были. Ну что ж, значит, ефрейторы Гладышевы все-таки вне подозрения. Так и запишем!
42
И этот день не принес разведчикам ничего нового.
Зато он принес много нового Кириллу. Особенно, когда наступил вечер…
Уже на базе Оксана Ломанко шепнула:
– Все вам нужное появится у меня сегодня после ужина.
Ишь, спешит дамочка! Клюнула, кол ей в дюзу!.. Ну что же, как говорят рыбаки, крючок заглочен, теперь главное – вовремя подсечь!
После ужина они встретились возле плаца.
Оксана вела себя совершенно спокойно, не оглядывалась по сторонам. Подошла, кивнула, достала из кармана мундира «шайбу».
– Вот то, что вы просили! Здесь вся база данных, полученных во время прошлой разведки Хрустальных гор… Оплату я бы хотела получить наличными!
Надо было продолжать провоцировать ее, и Кирилл, разведя руками, пожаловался:
– На военной базе банка нет. И наличные у меня с собой, как вы понимаете, отсутствуют. За ними надо лететь в Большую Гавань.
– А там у вас есть наличные?
– Там мы с вами сможем заключить договор на оплату определенного рода услуг.
Ломанко ухмыльнулась:
– Двое кадровых военных? Договор на оплату?
– У меня есть знакомый нотариус, который сделает все так, что мы будем не двое кадровых военных. Одно частное предприятие выполнит для другого частного предприятия определенную работу, и услуги будут обусловленным в договоре образом оплачены.
Кирилла несло. Провоцировать так провоцировать!
– Ого! – сказала Оксана, все так же ухмыляясь. – Вы солидно подготовлены к своему занятию!
Интересно, кто кого провоцирует?..
– А как же, прапорщик! Большие люди – большие задачи! Большие задачи – большие возможности!
– Хорошо! В Большую Гавань мы не полетим, но все равно вам от меня никуда не деться! Придется заплатить позже. Забирайте «шайбу»!
Кирилл взял блестящий диск и положил в карман мундира.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала Оксана.
В правой руке у нее появился трибэшник.
– А теперь, господин капрал, лапки держать на виду, поворачиваемся ко мне спиной и топаем прямо в штаб… И не дергайтесь! Бластер ваш все равно отдыхает в оружейной, а любой прием рукопашного боя, которым так славятся «кентавры», я успею предупредить выстрелом. И, уверяю вас, не промахнусь.
«Ну вот и славно, – сказал себе Кирилл, не пуская на лицо удовлетворенную улыбку. – Что и требовалось доказать».
– Догадываюсь, что не промахнетесь. Видел, как вы стреляете.
– Вперед, в штаб! И лапки на виду.
Кирилл не двинулся с места.
– А вдруг вы ошиблись, прапорщик? – сказал он. – Вдруг все иначе, чем вы для себя решили?
– Не поняла! – У Ломанко на секунду отвисла челюсть. – Кончайте травить вакуум, капрал! В штаб, я сказала!
– Давайте договоримся следующим образом, – сказал Кирилл. – Я пойду в штаб спокойно, не провоцируя вас на активные действия. Как говорят, не дергаясь. Только и вы не держите оружие в открытую. Сделаем вид, будто двое коллег шагают на совещание. Или боитесь?
Она немного подумала и засунула трибэшник в кобуру.
– И в самом деле… Куда вам деваться? Ничего я не боюсь. Идемте!
Они без происшествий дотопали до штаба.
Там у прапора Ломанко обнаружился собственный кабинет, оборудованный шериданом и прочими военно-чиновничьими прибамбасами.
Кирилл вел себя тише воды ниже травы, и похоже, прапорщица поняла, что дело идет совсем не так, как ей представлялось. А может, она и в самом деле была дура набитая, и Кирилл попросту ошибся в расчетах.
Впрочем, это выяснится быстро…
Кирилла усадили на стул и достали из ящика стола ограничитель подвижности.
– Сами оковы наденете, капрал? Или позвать кого-нибудь на помощь?
Можно было валять ваньку и дальше, но если Ломанко – вовсе не дура набитая, продолжение этого процесса может ее запросто обидеть. А иметь дело с обиженным эсбэшником – все равно что штаны через голову одевать.
Поэтому Кирилл сказал:
– Подождите с оковами, прапорщик! Я – секретный сотрудник службы безопасности Галактического Корпуса. – И произнес ключ-фразу.
На сей раз челюсть у Оксаны не отвисла. Прапорщик вроде бы даже и вовсе не удивилась.
– Ага! – сказала она и убрала в ящик ограничитель подвижности. – Ну и за каким дьяволом понадобился весь этот цирк, капрал? Не могли сразу открыться, коли вам нужна помощь?
– Не мог! – Кирилл развел руками. – А вдруг бы вы оказались вовсе не тем человеком, за которого себя выдавали!
Ломанко распахнула глаза:
– То есть вы подозревали во мне вражеского агента?
– Подозревал, разумеется. – Кирилл снова развел руками. – Извините, а что было делать? – И он коротко рассказал ей о задании, порученном агенту Артузу.
– Так-так-так… – Прапорщик постучала указательным пальцем по лбу. – Вечно в нашей конторе правая рука не знает, что делает левая.
– Оборотная сторона излишней секретности. – Кирилл пожал плечами. – Вы-то здесь не с тем же самым заданием?
– Нет, у меня несколько другие задачи. Но, полагаю, мы вполне сможем помочь друг другу. Вам в самом деле нужна информация, которую вы у меня просили? Или вы пуляли камни по кустам?
– Нужна, нужна! Какие уж тут камни!
Не мог же он сказать ей, что давно добыл эту информацию самостоятельно, без особых проблем, крайне нетрадиционными методами.
– Вы не против, прапорщик, если я прямо сейчас, при вас, ознакомлюсь с нею? В качестве доказательства, так сказать…
– Разумеется, не против.
Кирилл достал из кармана «шайбу», подстыковал ее к правому штеку и несколько минут усиленно изображал процесс ознакомления. А закончив, сказал:
– Что ж… С глубоким прискорбием вынужден признать, что, поскольку подполковник Заворотов и майор Шалый теперь вне подозрений… да и вы, прапорщик, тоже… то я пребываю в полной растерянности. Больше кандидатов во вражеские лазутчики, по моему представлению, не осталось.
Ломанко вскинула на него удивленные глаза:
– А сестры Гладышевы, капрал? Разве они вам не подозрительны?
– Ну что вы, Оксана! Они слишком молоды для вражеских лазутчиков. Да и на что они способны? Разве что прекратить охранять мое тело! – Кирилл усмехнулся.
– А вы знаете, капрал, что именно сестры Гладышевы и являются моим заданием? Вы слышали когда-нибудь об Институте вторичных моделей?
Кирилл с трудом удержался, чтобы не хлопнуть себя ладонями по ляжкам.
Слышал ли он об Институте вторичных моделей? Ха, девочка!..
Однако ответил он спокойно:
– Да, слышал. Он располагается на Марсе. Хотя, математическая проблематика, которой занимается этот институт, слишком далека от интересов капрала Галактического Корпуса.
Ломанко улыбнулась.
Улыбка была типа «А ты и не догадываешься, дурачок!»
– Вы ошибаетесь. Институт вторичных моделей занимается вовсе не математическими проблемами. Его основное научное направление – биология. И даже не вся биология, а ее единственная проблема – генетические методы клонирования. Проблема, которая совсем не далека от интересов капрала Галактического Корпуса.
– А причем здесь Корпус?
– А Корпус – это испытательная площадка, капрал. Дело в том, что продукция ИВМ – клоны, используемые в качестве бойцов Галактического Корпуса.
– А за каким дьяволом Корпусу нужны клоны? Неужели обычною пушечного мяса не хватает?
– Обычное пушечное мясо достается Корпусу таким, каким его матери родили. А Институт вторичных моделей способен выращивать клонов с заранее запланированными боевыми качествами.
Кирилл присвистнул.
Тут прапор его уела, ничего не скажешь! Заранее запланированные боевые качества – это тебе не баран начхал, как говаривал Спиря. Это возможность заполучить бойцов сильных, стремительных, энергичных… ну и все такое прочее. Так вот почему сестренки Гладышевы столь легко разделались с Громильшей и Викой Шиманской! Человеку просто не справиться с клонами, ибо он и реагирует медленнее, и той силы не имеет. Да, неглупая затея! Он бы с удовольствием повоевал, имея клонов под своим началом!
В этом смысле он и выразился.
– Разумеется, – сказала Оксана Ломанко. – Сама по себе затея весьма и весьма плодотворная. А если убьют клона, так и горевать некому, ибо в социальном смысле у него нет ни матери, ни отца, ни братьев с сестрами.
– А в биологическом?
– В биологическом отец, понятное дело, есть. А насчет матери ничего не скажу, поскольку технология клонирования мне не известна… Кстати, думаю, вы понимаете, капрал, что вся услышанная вами информация вовсе не предназначена для широкой огласки.
Кирилл кивнул.
Какая уж тут широкая огласка! Да если станет известно той же Сандре или Вике, что рядом с ними сражаются искусственные люди, неизвестно еще чем все закончится! Это тебе не ревность из-за любви к мужчине, корни этой ревности поглубже прячутся!
– Я понимаю, что нужно держать язык за зубами. Вот только зачем вы все это мне рассказываете, прапорщик? Сестры Гладышевы – ваша головная боль, я вообще мог бы ничего не знать об их природе. Или требуется устроить им какое-нибудь особо жесткое испытание?
Ломанко помотала головой.
– Нет, я рассказала вам вовсе не для этого. Я должна оценить сестер, и я их оценю. Кстати, мне для отчета потребуется и ваше мнение о них… Но у меня вдруг возник к ним совсем другой интерес. Они ведь приставлены к вам в качестве телохранителей.
– Мы уже говорили с вами об этом. Телохранители мне и на хрен не нужны! Я даже просил майора Егоршина снять их с боевого задания, однако он отказался. Не ссориться же мне с ним из-за этого!
– Нет, конечно! Ссора со штабным майором – источник ржавых пистонов, и ничего более. Так что пусть охраняют вас. Вот только у меня возник один очень, очень, очень интересный вопрос. – Оксана Ломанко подняла кверху указательный палец правой руки, подчеркивая важность того, что она сейчас скажет. – Скажите мне, капрал, за каким дьяволом к вам приставлять телохранителей, если не от кого охранять?
И Кирилл, немного подумав, решил, что этот вопрос и в самом деле весьма и весьма интересен.
– Что вы имеете в виду, прапорщик?
Ломанко достала сигареты, угостила его. Закурили.
– Не знаю. Но если вас не от кого здесь охранять, что они тут делают? Что это за проверка профессиональных качеств, если охраняемому ничто не грозит?
Кирилл задумался.
Ломанко ждала, выпуская под потолок изящные дымовые колечки.
Похоже, все эсбэшники на Синдерелле любили эту забаву…
Потом прапорщик включила вентиляцию, и остатки колечек быстро исчезли из кабинета.
– Да, здесь есть над чем подумать, – сказал Кирилл.
Когда он вышел из здания штаба, оказалось, что тучи рассеялись.
В восточной части небосклона всходила одна из лун, заливая мертвенным светом территорию базы.
И почему-то это показалось Кириллу добрым предзнаменованием.
43
Утро тоже оказалось ясным.
Впервые за прошедшее с высадки время на небе появилась Чара. А значит, «кентавры» получили некоторое дополнительное количество светлого времени. Это даст прибавку в десяток обследованных объектов. Где опять никто не будет найден…
Несколько следующих дней прошли в уже ставшей привычной рутине. Вылет в горы, разведка новых пещер, обед из саморазогревающихся консервов, очередные поиски, путь назад… Через пару дней «кентавры» начали работу на такой высоте, что на обед приходилось спускаться на «шмелях» пониже, где можно было обходиться без шлемов.
Кирилл опять внимательно следил за действиями близняшек, надеясь, что они хоть как-то выдадут себя. Однако трудно следить за человеком, не зная чем именно он может себя выдать и к чему приведет эта выдача. Ефрейторы Гладышевы неотступно следовали за Кириллом, и никаких попыток совершить что-либо, кроме выполнения приказов, не предпринимали.
Оксана Ломанко едва ли не каждый день летала с «кентаврами», также контролируя работу телохранителей. В конце концов, отчаявшись найти хоть какую-то зацепку в поведении сестренок, Кирилл решил снова поговорить с нею. Выбрали местечко, весьма похожее на то, где он пытался ее «завербовать», – достаточно большая площадка, чтобы оказаться на приличном удалении от ушей близняшек и Светланы.
И снова Кирилл почувствовал тревогу, похожую на ту, что ощутил на Омфале, перед боем с аквафилами, только намного слабее.
Это было уже слишком!
«Да что же такое, кол нам всем в дюзу! – мысленно возмутился он. – Чем мне теперь может угрожать Оксана Ломанко? Или я здесь чувствую угрозу, продленную во времени, так сказать? Угрозу, которая еще будет, а не которая есть?»
Да уж, тут чему угодно поверишь! Ведь может прапорщик Ломанко угрожать капралу Кентаринову в будущем, а не в настоящем? Конечно, может! Мало ли что еще произойдет в жизни!.. Но неужели у него проснулись способности, присущие провидцам? Только не точное знание грядущего, как у всякого рода оракулов, а всего-навсего характер вероятных отношений с человеком. Намек на то, что Оксана Ломанко продаст его? Кому? Или попытается убить? Зачем, если она – своя? Разве что выполнит чей-нибудь приказ… И почему угроза совершенно не ощущается, когда они разговаривают на базе? Ведь прапорщик арестовывала его не понарошку, это была самая настоящая угроза благополучию!
Он глянул на курящую в отдалении троицу.
А может, угроза исходит от сестер Гладышевых? Но почему она проявляется в тот и только тот момент, когда он разговаривает с Ломанко? Как это можно объяснить?
– Что-нибудь заметили, прапорщик? – спросил он.
– Никак нет! Если они и не просто так липнут к вам, то причины мне совершенно не понятны.
Липнут!.. Словечко-то какое выбрала! А и вправду – липнут! Втюрившись же все-таки девочки! Именно поэтому Марина была готова лечь под него. А вовсе не потому, что он их должен профессионально оценить. Однако раз любовь их пока не приносит дисциплине никаких проблем, пусть себе любят на здоровье!.. У него только силы будет больше!
Ни к какому выводу они с прапорщиком так и не пришли.
А через пару дней, во время очередного разведывательного вылета, Ломанко сама попросила его о разговоре.
Выстроилась прежняя мизансцена. Капрал и прапор заняты беседой, а сержант и два ефрейтора покуривают в сторонке. И опять возникло ощущение угрозы.
– Мне вот что пришло в голову, – сказала Ломанко. – Может, мы с вами не с той стороны заходим. Может, каким-то образом нужно перенести расследование в Большую Гавань, в штаб планетной обороны. Там ведь не знают, что вы – секретный сотрудник службы безопасности?
– Не знают, – согласился Кирилл.
– Вот только не представляю, как можно организовать расследование. Не писать же рапорт начальнику штаба о непонятном приказе майора Егоршина!
У Кирилла имелись собственные методы организовать расследование, надо только попросить у Оксаны разрешение поработать с ее шериданом…
И тут его словно громом поразило.
Не с той стороны заходим… Не с той стороны… А может, и он, Кирилл, не с той стороны заходит? Может, причина ощущаемой угрозы вовсе не в прапорщике Ломанко, а именно в сестрах Гладышевых? Ведь есть сходные условия – все три разговора с Оксаной характеризуются не только ее нахождением рядом с ним, но и УДАЛЕННОСТЬЮ сестер Гладышевых от него. Все три раза они отходили от него на некое расстояние.
Он пока еще не понимал, что все это значит, но ему стало совершенно ясно, что на поле боя за истину появился еще один повторяющийся факт. Предчувствие удачи обрушилось на него, и он едва не решился сразу проверить догадку. Но вовремя вспомнил, что «боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен». И мысленно постучал себя кулаком по лбу.
Устав писали не дураки!
Вот и будем терпеливы и хладнокровны!
Наверное, что-то все-таки отразилось на его лице, поскольку Оксана Ломанко спросила: