– Что случилось?
Кирилл мотнул головой:
– Ничего, прапорщик, все в полном порядке!
Наверное, она не поверила, но расспрашивать не стала.
В конце концов, прапорщику не пристало расспрашивать капрала о его, капрала, мыслях и догадках. Разница в званиях не позволяет. Придет время, сам поделится.
Кирилл позвал курильщиков, и чувство тревоги растворилось в предвкушении успеха.
44
Внезапно обнаруженный повторяющийся факт УДАЛЕННОСТИ сестер Гладышевых не давал Кириллу покоя целый день. Правда, на территории базы эта удаленность не давала никакой пищи для ума. Однако там отсутствовал другой повторяющийся факт – БЛИЗОСТЬ Хрустальных гор.
И для проверки, если стремиться к полной чистоте эксперимента, надо совместить несколько повторяющихся фактов.
Едва только это пришло Кириллу в голову, он понял, что требуется предпринять.
Задуманное он решил осуществить ближайшей же ночью.
А какой смысл тянуть? Ведь боец Галактического Корпуса должен быть не только терпелив и хладнокровен, но и смел и отважен, кол мне в дюзу! Вот и придется снова побывать в шкуре смелого и отважного. Как на Марсе в запертой комнатенке, за дверями которой Дог любил Сандру… Как на Незабудке в Змеином Гнезде… Как на нескольких других планетах во главе отряда «кентавров»… Правда, на сей раз отряда с ним не будет.
После ужина он, прихватив с собой ПТП, уединился с Оксаной Ломанко в ее кабинете. И не стал тянуть кота за хвост, как бывало выражался Спиря.
– Прапорщик, я собираюсь сегодня ночью вернуться в горы. Мне потребуется «колибри». Сможете обеспечить?
– Вы хотите лететь туда в одиночку?
– Да, в одиночку.
– А не опасно?
Кирилл сдержал усмешку.
Метелки есть метелки! А не опасно?.. Конечно, опасно! Но, как опять же выражался Спиря, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Впрочем, эту поговорку он сообщать Оксане не стал.
– Я буду крайне осторожен, прапорщик. А чтобы полностью исключить опасность, мне потребуется еще один аппарат. Микрофлаер «муха». «Муху» нужно будет пристыковать к «колибри». А мой ПТП оставить в кабине атээски. Сможете обеспечить?
Оксана Ломанко задумчиво разминала в пальцах «Галактическую особую», не замечая, что табак сыплется на стол. Надо полагать, пыталась понять, что задумал командир «кентавров».
То есть совершенно ясно, что он решил слетать в район разведки, но вот с какой целью?
– Без оружия летите?
– Без оружия.
Они подстыковали капральский ПТП к шеридану, вывели на дисплей карту района, и Кирилл пометил, какие сектора следует занести в полетное задание.
– Зачем – не скажете?
– Пока воздержусь. Надо проверить одну идейку.
– К которому часу потребуется техника.
– Через полчаса после отбоя.
– Будет сделано, господин капрал!
– Только никто из отряда ничего не должен знать.
– Я понимаю. Будет сделано!
Распрощавшись с нею, Кирилл забежал к медикам и попросил несколько капсул стимулятора.
– Больше двух не вздумайте принимать, – предупредила сестра.
– Ни в коем случае! – заверил ее Кирилл. – Я знаю. «Кентаврам» приходится пользоваться стимуляторами.
Перед самым отбоем к нему подошла Ломанко и тихо доложила:
– Техника ждет, господин капрал. Начальник гаража в курсе, караульный предупрежден. Все сделано, как договорились. «Муха» пристыкована, ваш шлем лежит в кабине «колибри».
– Добро, прапорщик! Спасибо!
В свою очередь, Кирилл отозвал Светлану и предупредил, что какое-то время будет отсутствовать.
Ее волнение было ему совершенно не нужно.
– Ты ведь знаешь, что делаешь? – спросила Светлана.
– Знаю!
– Моя помощь тебе не нужна?
– Сегодня нет. Твоя помощь, полагаю, мне потребуется завтра. Так что, пожалуйста, выспись как следует.
– Хорошо, Кирочка. – Она потерлась носом о его щеку и произнесла любимую фразу: – У-у, колючий!
– Завтра утром побреюсь.
– Да уж, не забудь.
Как же все-таки с нею было легко!
Сегодня в «комнате для релаксаций» должны были кувыркаться Вика Шиманская и Тормозилло. Кирилл дождался, пока они выметутся из казармы, и поднялся.
Командир боевого подразделения может иметь какие угодно ночные дела – к примеру, его начальство пожелало увидеть, – поэтому никто из «кентавров» не встревожился.
Кирилл вышел из казармы и через пять минут был в гараже. Там его встретил караульный, молодой ефрейтор.
– «Колибри» бортовой номер «б-ноль-три» к вылету готов, господин капрал! «Муха» пристыкована!
– Отлично, ефрейтор!
Кирилл забрался в кабину атээски. Дверца люка тихо чмокнула, отрезая его от внешнего мира. Шлем лежал на сиденье. Кирилл надел его и подключился к ИскИну «колибри». Выслушал доклады о готовности систем к работе и поднял атээску в воздух.
Не успели скрыться вдали огни базы, как проснулась система связи:
– Борт «б-ноль-три». Здесь дежурный СОТУ. Сообщите цель и направление полета.
«А про тебя-то, мой друг, я и забыл! – подумал Кирилл. – Спасибо за напоминание!»
Он велел ИскИну ПТП вывести в обзор карту полетного задания.
– Дежурный СОТУ. Это борт «б-ноль-три», – доложил он. быстро ознакомившись с картой. – Цель полета – ночной дозор. – И перечислил номера секторов, куда направлялся.
– Борт «б-ноль-три». Здесь дежурный СОТУ. Принял! Ни пуха ни пера!
– К черту, мой друг!
«Колибри» продолжил мчаться на северо-запад.
А Кирилл проник в виртуал и, творя защитных пасынков, пробрался в систему оперативно-тактического управления базы. Прошел по цепочке до сателлита, висящего на стационарной орбите над районом Хрустальных гор, проник в его систему наблюдения.
Подконтрольный сателлиту район был чист, никакого движения не наблюдалось. Только одинокий «колибри» полз от базы в сторону сверкающих в лунном свете хребтов.
Атээски этой модели будут поскоростнее «шмелей», поэтому до места Кирилл добирался менее часа. И без перерыва контролировал район с сателлита.
Береженого Единый бережет! Тот, кто обнаружил врага первым, имеет преимущество выстрела.
Некоторое время он раздумывал, не взять ли под контроль и канал связи «"колибри" – СОТУ», но потом решил: пусть все катится как катится. Когда понятия не имеешь, что тебя ждет, всего не предусмотришь. Как знать, может, запись станет его адвокатом при рассмотрении дела в трибунале!
В какой именно момент в нем проснулась тревога, он и сам не заметил. Просто обнаружилось вдруг, что в душе давно уже что-то шевелится. То есть он-то думал, что беспокоится насчет этой самой записи, пока не обнаружил, что для такого беспокойства чувство стало слишком сильным. Вот только тут он и сообразил – есть! Что именно «есть» – было пока совершенно непонятно, но наряду с тревогой в душе нарастало и предвкушение удачи.
Наконец работающая в ночном режиме оптика показала вставшие перед «колибри» горы.
Тревога увеличивалась.
Кирилл поднял атээску выше, чтобы не зацепиться за ближние вершины, и продолжил полет по прежнему курсу, постоянно прислушиваясь к своим ощущениям. И наконец почувствовал, что тревога начала уменьшаться. Тогда он немедленно развернул машину и отправился в обратном направлении.
Странное это было занятие – измерять уровень тревоги. Наверное, так вот внезапно ослепшие люди учатся ориентироваться во вроде бы знакомой комнате. Не один год по ней ходил, все знаешь, но почему-то обнаруживаешь вдруг, что стул стоит совсем на другом месте, и диван оказывается больше, чем был, и углы у него острее…
Тем не менее Кирилл поймал точку, в которой уровень тревоги казался ему наиболее высоким, и сориентировался на карте.
Ага, мы сейчас находимся вот здесь! А теперь проделаем ту же операцию, отлетев чуть дальше и изменив курс на девяносто градусов.
Через полчаса он связал с картой еще одну точку, в которой ощущалась максимальная тревога.
Конечно, подобное «сканирование» не могло его точно вывести на пункт, где, оказывается, обретались гости, но кто нам помешает исследовать весь подозрительный район?
Он построил в точках максимальной тревоги на обоих курсах перпендикуляры, место их пересечения находилось в этом самом подозрительном районе.
Математику не обманешь, она абсолютно объективна. Это вам, господа мои, не история…
А дальше все было просто.
Он активировал «муху». Помня, как вела себя земная техника возле Змеиного Гнезда на Незабудке, взял управление микрофлаером в свои руки и сбросил его с «колибри». Перевел сканеры «мухи» в ночной режим и отправил ее в подозрительный район, все время сверяясь с картой.
Через пять минут, на взгляд Кирилла, микрофлаер пересек границу подозрительного района.
Некстати навалилась усталость, и Кирилл проглотил капсулу со стимулятором.
Флаер завис над ущельем.
Когда оболочка капсулы растворилась, и в мышцы с мыслями пришла легкость, Кирилл заставил «муху» облететь ближайшую гору под названием Крестовская. Потом настала очередь Забытой, затем – пика Крутобокого… Еще несколько вершин с такими же названиями, свидетельствующими о буйной фантазии их первооткрывателей… А потом микрофлаер приблизился к горе Прохладная.
И тут сканеры его перестали передавать информацию – дисплей равномерно залил голубой туман.
– Связь с объектом прервалась, – доложил ИскИн.
– Сам вижу, – пробормотал Кирилл и перешел на запасную частоту.
Связь не возобновилась.
Через некоторое время горы осветила несильная вспышка. Будто зарница сыграла в отдалении…
Кирилл вновь устремился в виртуальность, к сателлиту, влез в его систему и принялся просматривать последние пять минут записи наблюдений при увеличенном разрешении.
Ага, вот он, микрофлаер, летит себе спокойненько по верхней кромке ущелья Кривое, направляясь к Прохладной…
А потом все сразу стало ясно. Когда «муха» приблизилась к горе, траектория ее полета резко изменилась. Микрофлаер клюнул носом и устремился в пике. Судя по всему, системы безопасности его отключились, потому что, потеряв связь с Кириллом, он должен был зависнуть на месте, дожидаясь, пока его подберут. Но он не завис – он пикировал до тех пор, пока не врезался в склон горы и не сгорел в пламени взрыва.
Кирилл удовлетворенно крякнул и потер руки.
Ну вот и все! Ну вот и порядок! Здесь вы, господа гости! Здесь вы, голубчики! И никуда вам теперь от меня не деться!
Он развернул «колибри» и отправился в обратный путь, на базу.
45
Когда он посадил атээску в гараже и покинул кабину, из караулки выскочил давешний ефрейтор.
– Господин капрал! Прапорщик Ломанко просила вас, как только вернетесь, зайти к ней в кабинет.
– Что случилось? – спросил Кирилл, снимая ПТП. – Ночь же на дворе!
– Не могу знать, господин капрал!
– Хорошо, зайду. Можешь загонять машину на штатное место. «Муху» не ищи, она утрачена.
Он оставил ефрейтора разбираться с техникой и отправился в здание штаба.
Оксана сидела за родным столом и, судя по пепельнице, беспрерывно курила.
В кабинете было хоть топор вешай.
– Что случилось? – спросил Кирилл, усаживаясь напротив нее. – Вентиляцию бы включили.
– Да уж случилось, – сказала Ломанко, протягивая ему пачку «Галактических особых» и включая вентиляцию.
Оказывается, около полутора часов назад сестренки Гладышевы проснулись и, не обнаружив в казарме командира, устроили небольшую бучу. Порывались бежать в гараж и немедленно лететь командиру на выручку.
Пришлось их обездвижить и посадить под замок. При этом кое-кто из «кентавров» немного пострадал. Переломов, правда, нет, обошлось гематомами, да у двоих сотрясение мозга…
– У кого? – перебил Кирилл.
– У сержантов Винокуровой и Саркисова.
У Кирилла немного отлегло от сердца.
Слава Единому, не Светлана!.. А сотрясение мозга лечится быстро. Два дня на лазаретной койке, и как рукой снимет. Да и парочка, думается, не будет там терять время. Устроят филиал «комнаты для релаксаций». Если, конечно, медики разрешат…
– Дежурный, правда, доложил о ЧП подполковнику, – продолжала Ломанко, – и взбешенный Заворотов, обнаружив, что и командир отряда отсутствует, поначалу пожелал крови. Пришлось его слегка окоротить, объяснив, что вы выполняете срочное задание, связанное с интересами службы безопасности. Только тогда он слегка притих.
– Спасибо, прапорщик! – с чувством сказал Кирилл.
Конечно, подпол Заворотов над ним не властен, но начальству в Большую Гавань накапать вполне мог, и пришлось бы терять время на рапорты, вызовы и объяснения. А лишнего времени-то теперь как раз и нет!
– Где близнецы?
– В карцере. – Оксана от окурка прикурила новую сигарету.
– Пойдемте посмотрим?
– Пойдемте!
Она привела его в карцер, открыла кодовый замок.
Близняшки лежали на нарах, спеленатые силовыми коконами.
– Дайте им послабление, прапорщик!
Ломанко достала из кармана ключ, коснулась пальцами сенсоров, и близняшки сразу же зашевелились.
Кирилл подошел к ним, перевернул на спину сначала одну, потом другую. Поляризованное силовое поле не оказывало никакого противодействия.
– Освободите им головы!
Ломанко снова принялась манипулировать с ключом.
– Хорошо, что у меня оковы с собой были, – сказала она. – А то бы ваши парни намаялись с ними. Подготовочка у девочек – сбрось с орбиты котелок!
Жаргонное выражение в ее устах звучало сейчас, как писк, извлеченный из флейты неумелым музыкантом.
– Господин капрал! – послышался с нар девичий голос. – Как же так? Мы ведь ваши телохранители, а вы позволяете себе покидать базу без нас.
В голосе было столько обиды, что Кирилл на мгновение потерял дар речи. А когда вновь обрел его, сказал:
– Простите, Марина, но у офицера галактов могут быть дела, когда ему будут мешать даже телохранители! А вот вам не стоило бы нарушать дисциплину! Отсутствие командира не оправдывает вас.
– Мы больше не будем, – присоединилась к сестре Карина. – Честное галактское!
Они были как дочки, ожидающие от отца примерной порки…
И Кирилл вдруг поймал себя на мысли, что выпороть он бы их не выпорол, но кое-что другое сейчас совершил бы с превеликим удовольствием. Так они были привлекательны в своей беспомощности!..
Или причина в продолжающемся действии стимулятора?.. Странно, тогда с Мариной все было по-другому…
Впрочем, в данной ситуации это были грязные мысли, не соответствующие серьезности момента.
– У нас ведь приказ, – продолжала Карина, – защищать командира! А тут… – в ее голосе тоже зазвучала обида.
Кирилл задумался.
Будь перед ним обычные бойцы, вкатал бы он каждой по паре нарядов, да и все дела. Провинились – получите! Но ведь это клоны! Может, у них при невозможности выполнить полученный приказ башню сносит.
Интуиция говорила ему, что от них не будет никакого вреда. По крайней мере, не сейчас. И чувство тревоги молчало, как пришибленное.
– Вы хотите их выпустить, Кирилл?
Он повернулся к Оксане Ломанко.
Похоже, прапорщик так испугалась, что даже не заметила, что назвала капрала по имени!
Не писай на зенит, боевая подруга! Повода для стрёма нет! Не инвалиды безногие – прорвемся!
К тому же у него мелькнула очередная любопытная мысль.
А что если он опять заходит не с той стороны? А что если сестры Гладышевы вовсе не защищают капрала Кентаринова от неведомого врага? А что если они, наоборот, защищают неведомого врага от капрала Кентаринова?
Но проверить это опять можно было только одним путем – на практике!
– Да, – сказал он. – Давайте отпустим их, Оксана? Я уверен, что от них сейчас не будет никакого вреда.
Ломанко некоторое время раздумывала – видимо, оценивала это его словечко «сейчас»…
– А если они все-таки…
– Давайте-ка выйдем в коридор, – предложил Кирилл.
Вышли в коридор.
– Если бы они хотели кого-нибудь убить, давно бы убили. Им бы не потребовалось даже шум поднимать. Весь бы отряд без проблем замочили. И вас, кстати, – тоже.
Прапорщик снова призадумалась.
Кирилл ждал.
– Наверное, вы правы, – сказала наконец Ломанко. – Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что делаете?
– Отдаю, отдаю! Если случится непредвиденное, сочините рапорт и свалите все на безголового капрала Кентаринова, – весело сказал Кирилл.
– Воля ваша!
Они вернулись в карцер, сняли с близняшек оковы, и через пару мгновений сестры сидели на нарах, растирая затекшие ноги и руки.
Вид у них по-прежнему был обиженный.
– Идемте в казарму, девочки! – сказал Кирилл. – Завтра нас ждет много дел. Так что потребуется выспаться.
46
Утром, еще до завтрака, его вызвал к себе подполковник.
Кирилл передал Шакирянову бразды правления отрядом на зарядке и направился в штаб.
Заворотов выглядел весьма недовольным.
– Капрал, я понимаю, что вы напрямую мне не подчиняетесь… Однако когда на территории вверенной мне базы устраивают безобразную драку в казарме, я требую наказания виновных.
С подполковником приключился приступ административного зуда, и с этим ничего нельзя было поделать.
– Виновные получат трое суток ареста, господин полковник, как только будет выполнена боевая задача, которую я должен поставить перед отрядом после событий сегодняшней ночи.
Полковник скривился:
– С каких это пор драки вызывают к жизни последующие боевые задачи? Не понимаю.
– Речь не о драке, – сказал Кирилл ровным голосом. – Речь о результатах разведки, которую я предпринял сегодня ночью.
– И что же это за результаты, капрал?
– Я полагаю, что в районе горы Прохладная находится то, что мой отряд ищет уже больше двух недель.
– И на основании чего вы делаете такой вывод? – Подполковник подозрительно прищурился.
– Основания для такого вывода есть. Давайте посмотрим запись, сделанную аппаратурой атээски, на которой я ночью летал в горы.
Заворотов пожевал губами:
– Хорошо. Только ради вашей записи я не намерен изменять распорядок дня. Завтрак, построение, подъем знамен. Все как всегда. И никакие гости не смогут этому помешать!
«Дурак ты подполковник! – подумал Кирилл, выходя из кабинета. – Избаловала вас жизнь здесь, на Синдерелле! Не нюхали вы настоящих боевых действий!»
Впрочем, тут он был не прав.
Ни на одной из планет, на которых побывали «кентавры», начиная с Незабудки и кончая Омфалой, боевые действия не нарушали установленного на базе распорядка дня. Просто потому, что распорядок этот подгонялся под боевые действия. И тут будет то же самое – как только жизнь заставит! А она заставит, вот увидишь, подполковник!..
Ну да ладно, черт с тобой, спешка нужна только при ловле блох, как говаривал Спиря.
Два часа в данном случае роли не играют. Если бы гости начали нападение на базу, сателлит давно бы поднял тревогу! Похоже, вторжение «мухи» не вызвало никаких ответных действий. А вот интересно, что бы было, приблизься к Прохладной «колибри», а не «муха»! Тоже пике и пламя взрыва?
Но проверять это – к дьяволу, к дьяволу!.. Обойдемся!
47
Через два часа они сидели в помещении центрального поста системы оперативно-тактического управления. Кроме Кирилла и подполковника, здесь же находились майор Шалый, прапорщик Ломанко, главный специалист по технике СОТУ капитан Рыжухин и сержант, сменный дежурный центрального поста.
Просмотрели запись, сделанную ночью ИскИном принадлежащего Кириллу персонального тактического прибора. Потом ознакомились с информацией, сохранившейся в памяти сателлита.
– Ну и что такое произошло? – сказал майор Шалый. – С чего вы взяли, что нашли гостей?
– Но микрофлаер…
– Микрофлаер гробанулся сам. – Майор рубанул рукой воздух. – Вы принцип Оккама* знаете, капрал? Не умножай сущностей без надобности. Гораздо вероятнее, что отказала система управления «мухой». Во всяком случае, никаких следов гостей я тут не наблюдаю.
* Оккам Уильям (ок. 1285-1349 гг.) – английский философ-схоласт. Сформулировал принцип «бритвы Оккама», согласно которому в логические построения не следует вводить новые сущности.
«Завидуешь, что ли, майор? – подумал Кирилл. – Оттого, что не тебе удалось расколоть орешек Хрустальных гор?»
– У эсбэшников тоже есть один неглупый принцип, господин майор, – не удержался Кирилл. – Лучше перебдеть, чем недобдеть. Верно, прапорщик? – Он повернулся к Оксане.
– Есть такой принцип, – усмехнулась Ломанко. – И он требует проверять любые подозрения. Да, микрофлайер мог, конечно, погибнуть из-за неисправности. Но ведь хорошо известно, как гости способны воздействовать на земную технику. Поэтому я считаю, что подозрения капрала Кентаринова надо непременно проверить. У вас ведь имеются и иные причины считать, что в районе горы Прохладной имеются гости, не так ли?
«Догадливая, – подумал Кирилл. – Эсбэшница!.. У них интуиция развита. И обычное начальство им до фомальгаута. Ишь усмехается!»
Он с удивлением вспомнил, как мысленно называл Оксану дурой набитой.
Нет, она далеко не дура. Ой, далеко! Она, парни, настолько не дура, что некоторым умникам сто очков вперед даст!
– Да, иные причины так считать имеются. Но они, увы, субъективного характера.
– Ага, – фыркнул майор. – Догадки с заброшенной грядки! Пресловутая хваленая интуиция… Впрочем, я согласен с принципом насчет перебдеть, чем недобдеть. Предлагаю, господин подполковник, отправить на Прохладный массовый десант. И все там прочесать.
– Не нужно никаких массовых десантов! – возразил Кирилл. – Полагаю, туда должен отправиться мой отряд. «Кентавры» имели дело с гостями много раз. И до сих пор нам удавалось с ними справиться.
– К тому же в горах многочисленные отряды применять бессмысленно, – сказала Оксана Ломанко.
– А у вас есть хоть какие-нибудь предположения, капрал? – спросил Заворотов. – Что там может быть?
– Думаю, там находится оборудование, производящее и переправляющее гостей на планеты Периферии, где еще происходит Вторжение. Нечто вроде инкубатора. А переправляются они через нечто похожее на всем известные по фантастическим произведениям порталы. Именно это оборудование моему отряду и поручено найти.
– А мы, значит, полгода назад его найти не смогли? – сказал майор. – А ведь на Прохладной наши люди побывали!
«Завидуешь, майор, – подумал Кирилл. – Да так, что выглядишь самым настоящим глупцом».
– Полгода назад его там могло и не быть, господин майор. Что мы знаем о технологических достижениях того, кто засылает к нам гостей? Может, еще сотни лет на Прохладной был оставлен механозародыш портала, который в нужное время… скажем, два месяца назад… развился до необходимого состояния… Потому ваши парни его и не нашли.
Майор покивал – его такое объяснение вполне устраивало.
Завидуй не завидуй, а случившегося не изменишь…
48
Подполковник был не дурак: разумеется, массовый десант посылать в Хрустальные горы не стали – ограничились, как и было предложено, отрядом «кентавров». Полетели все, кроме находящихся в базовом лазарете сержантов Винокуровой и Саркисова. Конечно, сотрясение мозга – не перелом позвоночника, но тут тоже лучше перебдеть, чем недобдеть! К тому же, численность отправляющегося к Прохладной отряда не имела никакого значения. Кирилл был уверен в этом на сто процентов.
К трем «шмелям» сегодня присоединилась медицинская атээска. На всякий случай… Кто знает, чем закончится нынешняя разведка… И тут тоже лучше перебдеть, чем недобдеть!
Всю дорогу Кирилл, перебравшись в виртуальность, следил с сателлита за обстановкой в горах.
Нигде не наблюдалось ни малейшего движения. Настоящая мертвая пустыня. Мертвая пустыня, сразившая ночью «муху». Пустыня-мухоловка…
Потом он еще раз просмотрел запись ночных событий. Да, все верно, никаких выстрелов по микрофлаеру не было: он просто ни с того ни с сего спикировал на склон горы и взорвался. Будто снесло башню у его ИскИна!
А потом Кирилл залез в мозги к сестрам Гладышевым. Близняшки по-прежнему были в него влюблены. Как это могло совмещаться с блокированием чувства угрозы в их присутствии, было совершенно непонятно. Впрочем, что он знает о клонах? Может, им такие возможности в Институте вторичных моделей запланировали… Может, блокирование чувства тревоги – одна из характеристик, заложенных в клонов-телохранителей…
Сестры вдруг заволновались, и он убрался из мозгов. Дьявол знает, какими возможностями их снабдили модельеры!
Под «шмелями» уже тянулись горы.
И Кириллу пришло в голову, что сестры могли заволноваться вовсе не от того, что он залез к ним в мозги, а от того, что почувствовали приближение к горе Прохладной.
Может, они тоже ощущают тревогу?
Впрочем, Кирилл сейчас никакой тревоги не ощущал.
Он переключился в режим tete-a-tete с Оксаной Ломанко:
– Прапорщик! Я полагаю, нет никакого смысла рисковать всем сразу. Думаю, высадимся на одной из соседних вершин. Потом я и ефрейторы Гладышевы с помощью ранцевых антигравитаторов переберемся на Прохладную и произведем осмотр тамошней пещеры.
– Но… – начала Оксана.
И ничего не сказала – никакого иного варианта разведки просто не существовало.
Не подгонять же «шмель» прямо к Прохладной! А если атээску постигнет та же участь, что и несчастную «муху»?.. Потерять сразу девять человек? Ничего себе вариант!
Сказать правду, Кирилл бы и вообще полетел к Прохладной в одиночку, да близняшки наверняка заартачатся.
К тому же, тогда их вообще стоило оставить на базе. Нет, надо посмотреть, как они себя поведут.
– Я буду очень осторожен, прапорщик, – сказал он. – Обещаю!
– Да уж, – отозвалась Оксана. – Будьте осторожны, пожалуйста!