– Если вдруг со мной что случится, уводите отряд на базу и докладывайте начальству.
– Будет сделано!
На соседней с Прохладной вершине, носящей название Солидная, имелась достаточно обширная площадка, чтобы на ней могли расположиться четыре атээски. Тут «кентавры» и высадились.
Когда Кирилл объявил о своем решении, галакты зароптали.
– А почему, командир, изменилась тактика разведки? – спросила Сандра. – С какой стати?
– Да, с какой это стати этим соплюшкам оказана такая честь? – подхватила Вика. – И это после бучи, которую они устроили в казарме ночью! Я бы их вообще под арест отправила! А то и под трибунал!
– Возьми лучше нас, командир! – Сандра изобразила на физиономии просительное выражение, которое подходило ей, как корове седло. – Мы защитим тебя не хуже этой парочки!
– Разговорчики! – рявкнул Кирилл, надевая ранцевый антигравитатор. – Надеюсь, ни у кого нет сомнений в том, что я достаточно дееспособен, чтобы отвечать за свои поступки?
Кто помотал головой, кто ответил:
– Никак нет!
– Вот и угомонитесь!
Сказать правду, их всех и вообще не стоило привозить сюда. Но как объяснишь это Заворотову? Начальство ведь всегда озабочено сохранностью своей кормы. Случись что с ним, Кириллом, подпола спросят: «А почему это вы всего трех человек в разведку отправили?» И обойму ржавых пистонов отвалят, несмотря на любые объяснения. Вы, подполковник, прежде почти весь гарнизон туда закидывали…
И неважно, что подполковник сегодня по большому счету и не решал ничего!.. Захоти он организовать на Прохладную пресловутый массовый десант, Кирилл бы до Большой Гавани достучался, но перекрыл Заворотову кислород. Только таких глупостей не хватало! Массовые десантеры, кол вам в дюзу, матерь вашу за локоток!
Последней к нему подошла Светлана:
– Все будет хорошо, Кирочка!
Вот это те слова, что надо! А то – «будьте осторожны»! Не мальчик уже – и сам знает!
Между тем сестры Гладышевы тоже справились с РАГами.
– Спасибо за то, что веришь в меня, Света!
И он, сделав знак сестрам Гладышевым следовать за собой, поднялся в воздух.
49
Перед пещерой на горе Прохладной была такая же огромная площадка, что и на Бедовой.
И пока Кирилл летел над ней, его не покидала липкая мысль, что следующая секунда полета станет последней.
Тем не менее ничего не случилось, никто в них не выстрелил из бластера дальнего боя, не высунулся из-за горы хвост гигантского дракона и не прихлопнул незваных гостей одним ударом. Поблизости вообще не было никаких признаков присутствия врага. Сестры Гладышевы вели себя спокойно. Даже не пытались прикрыть командира от неведомой опасности, ждущей его впереди.
Подлетели ко входу, приземлились, осмотрелись – опасности по-прежнему не наблюдалось и не ощущалось – и шагнули вперед, в пещеру. Сразу сделалось темно, как в гигантской заднице. Будто снаружи выключили Чару.
Кирилл переключил оптику на инфракрасный режим и оглянулся.
На месте входа колыхалась какая-то масса, весьма похожая на угольно-черную занавеску.
Нет, это не солнце выключили – это заткнули какой-то гадостью зев. Вот дьявол!..
Кирилл хотел было рвануться назад, но тут же осадил себя.
В конце концов, если его заперли, то какая разница, узнает он об этом немедленно или через несколько минут, после того как осмотрит пещеру?
– Внимание, ефрейторы! – сказал он. – Не ссать на зенит, прорвемся! – И добавил: – Спокойно, девочки! Приступаем к осмотру.
– Есть, не ссать на зенит! – отозвались сестры. – Есть приступаем к осмотру!
Страха в их голосах не было и в помине.
Кирилл двинулся вперед, ощущая некоторое разочарование. Он почему-то ожидал увидеть тут знакомую полусферу-портал, ведущую в неведомые галактические дали. Вообще пещера весьма походила на ту, где он пытался взять прапорщика Малунова, но таковых он в последние дни видел уже немало.
И тут впереди, у дальней стены, как-то совершенно незаметно для глаза, родилось и запульсировало туманное пятно. Только что там ничего не было, и вот – будто призрачное сердце сокращается… Тут-тук… тук-тук… Только абсолютно беззвучно.
– Внимание, ефрейторы! – рявкнул Кирилл. – Здесь что-то непонятное… Держим ушки на макушке.
Сестры немедленно выдвинулись из-за спины и стали перед ним этаким живым щитом.
Телохранители, кол вам в дюзу! Нет, не так!.. Телохранительницы хреновы, колы вам в дюзы!
Он хотел было приказать торопыжкам вернуться на прежние места, но потом передумал. Пусть стоят, дьявол с ними…
А туманное пятно продолжало пульсировать, изменять форму, увеличиваться в объеме… Это было уже вовсе не призрачное сердце, это была призрачная пасть, готовая проглотить все окружающее – и близняшек, и Кирилла, и пещеру.
Кирилл на всякий случай взял трибэшник на изготовку.
А потом стены вокруг заколыхались. И пещера исчезла.
Вместо нее появились уже знакомые места.
Холодное оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. И старбола по-прежнему не наблюдалось – ибо планета была настолько землеподобной, что второе солнышко тут попросту не требовалось.
Пейзаж, как и прежде, был почти земной – холмы, заросшие высокой зеленой травой. Настоящее царство хлорофилла… Между холмами извивалась узкая речка с черной водой.
И Кирилл прекрасно знал, что ни среди холмов, ни под речной водой нет никаких гостей. И вообще никого нет.
Тем не менее душа тонула в смутной тревоге. Как будто рядом не было сестер Гладышевых.
Однако сестры присутствовали. Блондинка Марина стояла чуть впереди Кирилла, как в пещере. Брюнетка Карина оказалась чуть дальше. Обе озирались с совершенно обалделыми физиономиями – ПТП у них на башнях не было. А вот трибэшники в лапах наличествовали.
Как оплот безотказной защиты…
У Кирилла же, как и в прежние времена, не было не только трибэшника, но даже самого завалящего парализатора. И вообще он был одет в голубую футболку и голубые же шорты. Рядом с защитного цвета одеяниями сестер Гладышевых это выглядело очень легкомысленно. Отдыхающий какой-то на курортном пляже, кол тебе в дюзу!
Впрочем, теперь-то он знал, что отсутствие у него оружия не имеет ровно никакого значения. Не от кого на этом зеленом пляже отстреливаться. Разве что от близняшек!
Последняя мысль Кириллу чрезвычайно не понравилась. И правда, с какой стати они оказались тут с оружием? Испытание на преданность? Или на доверчивость – испытание для него?
Увы, присутствие того, кто бы смог ответить на этот вопрос, было не запланировано. Надо ждать, когда прилетит ангелоподобный. Может быть, он ответит. Если пожелает…
Опять, наверное, будет внушать метелкам… Как тогда было? Что-то типа «вы должны отринуть личное, привычное, женское и любить его не ради себя, а ради святого дела, для которого он предназначен; и не должны испытывать ненависти или ревности к тем, кто будет любить его рядом с вами; ведь они любят его ради святого дела, вовсе не по-женски; иначе все окажется бессмысленным…»
Только кто на сей раз организовал сеанс воспитания чувств?
– Где это мы, господин капрал? – спросила Марина Гладышева, поворачиваясь к Кириллу.
Карина тоже смотрела на него в ожидании.
– Не знаю, бойцы, не знаю. Дьявольщина какая-то… Но думаю, рано или поздно нам все объяснят.
Он поднялся на ближайший холм – потому что поднимался и прежде, а тождественность собственных действий в настоящем и прошлом показалась ему важной. К тому же с вершины дальше видно.
Сестры, все также озираясь, последовали за ним.
Холмистая равнина была безгранична. Зеленая трава, черная река, сверху лазурное небо, вдали оранжевое солнце…
Кирилл принялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком. Где он, этот крылатый?
Никого.
Тишина.
Томительное ожидание.
Ожидание, от которого едва не сводит скулы.
Напряжение, от которого едва не бьет дрожь…
Сестры Гладышевы продолжали озираться.
– Что это там такое, господин капрал?
Кирилл, привычно ждущий прилета ангелоподобного с южной стороны, обернулся.
– Вон там что-то появилось! – Марина Гладышева показывала рукой на север.
А там и в самом деле виднелась черная точка.
Карина Гладышева ринулась с холма и взбежала на соседний.
Рассредоточиваются… Сейчас еще и залягут! Как предписано наставлениями…
Однако сестры не залегли. Они стояли с трибэшниками на изготовку и вытягивали шею в сторону неведомого. Неведомого для них…
Похоже, и в самом деле начинался учебный сеанс, на котором сестренкам придется обрести святую любовь к своему командиру. И тогда от них не будет угрозы боеспособности – даже в отдаленной перспективе.
И все-таки кем организован этот сеанс сегодня?
Ответа не было. И догадок – тоже.
Между тем точка приближалась, росла.
Стало возможно различить, что это, как и прежде, не единое тело, а мешанина из множества тел. Впрочем, слово «мешанина» сюда никак не подходило. Мешанина бывает из различных предметов, а то, из чего состояла недавняя точка, различными предметами не являлось. Как и прежде, это были ангелоподобные, хотя с такого расстояния они казались похожими на гигантских птиц…
Как и прежде, шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
Инстинкты не пропьешь, как говаривал Спиря.
Опять кому-то потребовался Кириллов сон. Тот, что он видел на Марсе, когда его похитили Дог с Сандрой! И которым воспользовался ментал на Омфале? А теперь ментала нет – сон же по-прежнему живет.
И Кирилл знал, что ощущают сейчас сестры Гладышевы.
Каждой из них уже было ясно, что стая (а ведь и вправду стая; птицы ведь летают стаями) движется вовсе не к ней. Впрочем, чуть позже стало ясно, что это не птицы, а какие-то крылатые твари, которые явно направляются куда-то юго-восточнее. Может, там у них гнездовья?
Кстати, все-таки не мешало бы как минимум присесть на корточки. Может, ее не заметят…
Присесть она не успела, как все изменилось. Нет, стая вовсе не повернула в ее сторону, продолжая тянуться к юго-востоку, но один монстр повернул, направился прямо к ней. И чем больше он приближался, тем яснее становилось, что это еще тот монстр. Похоже, размером будет со слона, не меньше…
Не успела она так подумать, как монстр действительно оказался слоном. Только слон этот почему-то был зеленого цвета, под цвет травы.
«Ого! – подумала каждая из сестер. – Если такого громилу природа маскирует на этой равнине, то каковы же должны быть его враги?»
Скоро стало ясно, что зеленый слон, приземлившись и затаившись, вполне может сыграть роль одного из здешних холмиков.
«А может, я и стою сейчас у такого на горбу?» – мелькнула запоздалая мысль.
Каждая из сестер поневоле глянула себе под ноги, но тут же успокоилась. Летучий мусор в башню лезет!.. Холм был самым обыкновенным, из земли и травы.
Метелка перевела взгляд в небо и остолбенела.
Зеленого слона там уже не было. По направлению к ней летел самый обыкновенный человек. Только крылатый… Этакий ангел из религиозных мифов. Серафим-херувим или как там его?
Пальцы рук легли на кнопки выстрела, готовые начать пальбу, если крылатый сделает что-нибудь угрожающее по отношению к капралу Кентаричову.
Однако угрозы не было – ангел захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился на холм, где пребывала Карина. Лица его с такого расстояния было не рассмотреть, однако Кирилл знал, что оно абсолютно человеческое, но только чрезвычайно красивое.
Таких лиц у людей попросту не бывает. Если говорить про нормальных людей, разумеется, а не про тех племенных жеребцов, которых природа норовит пустить время от времени на расплод, но от которых опасаются беременеть женщины, желающие растить детей в присутствии отцов. Потому что отцы из таких получаются только генетические, но никак не реальные, те, которым приходится гулять с детьми в свободное от работы время, отправлять в утилизатор использованные памперсы, следить, какие «шайбы» подключают к штекам отпрыски. В общем, заниматься множеством мелких домашних дел, которые поручают мужьям жены, когда образуют семейную пару не с красавчиком-идеалом, а с обыкновенным человеком…
Кирилл мотнул головой – даже мысли у него возникали прежние.
Было видно, как ангел что-то сказал Карине и сложил крылья.
Это движение получилось у него изящным и простым.
Между тем Карина будто впала в ступор. Она стояла неподвижно, больше похожая на манекен, а не на человека.
И Кирилл вдруг снова забеспокоился.
Не превратились ли зрачки Карины в косые ромбики?
Он хотел было предупредить Марину, чтобы была внимательнее. И не успел.
Карина вдруг вскинула трибэшник. Точно тем же движением вскинула трибэшник Марина. Будто в зеркале отразилась. Точнее, в двух, ибо оружие у нее находилось в правой руке.
Кирилл успел только понять, что сейчас ему в лоб угодит импульс, и зажмурился.
Шаркнуло.
Однако лоб остался целым.
Кирилл открыл глаза.
Марина падала навзничь, выронив трибэшник. Вместо головы у нее была головешка. Остро воняло горелой костью.
Кирилл перевел взгляд на соседний холм. Там точно в такой же позе лежала Карина – сестры Гладышевы поразили друг друга.
Ангел спускался с холма.
Кирилл пошел ему навстречу.
Перья у ангела были по-прежнему бело-розовые и все так же походили на еловые веточки. Не цветом, конечно… А в остальном он был…
Кирилл пригляделся. И опешил, потому что ангел был им, Кириллом Кентариновым, только одетым в белоснежные шорты и белую же футболку с длинным рукавом.
– Здравствуй, мой друг! – сказал он.
– Здорово-здорово! – ответил Кирилл. – Зачем же ты их?
Ангел глянул в сторону трупов.
– А я ли? – удивился он. – Ведь это твои подчиненные. И значит они выполняли твой приказ…
Насчет подчиненных он был совершенно прав. А может, и насчет приказа – тоже… И вообще, раз они были телохранители, они должны были защищать Кирилла. От кого угодно – даже от самих себя…
Он попытался вспомнить, не отдавал ли им мысленного приказа стрелять друг в друга. Но с уверенностью ответить себе не смог.
Мало ли чего пожелается человеку в момент смертельной опасности!
– Ты опять прилетел?
– Разумеется. – Крылатый улыбнулся открытой улыбкой. – Я же твой ангел-хранитель.
– И отчего ты меня хранишь на этот раз?
– Полагаю, от самой главной опасности. – Ангелоподобный снова улыбнулся. – От самого себя.
– Неужели я так себе опасен?
– Всякий человек себе опасен. Сколько душ загублено не по воле других, а по собственному желанию? Я имею в виду вовсе не самоубийц. Я имею в виду тех, что загубили сами себя? Сколько их!.. Достаточно сходить на любое кладбище. И сразу все поймешь!
– Тебя послушать, так если бы люди не губили себя, то были бы бессмертными!
– Кто знает? Кто знает…
Он сказал это таким тоном, что стало ясно: уж он-то знает, и все им сказанное – правда. Это был глас, которому нельзя не верить.
– Кто знает… – Крылатый оглянулся на юго-восток.
Кирилл привычно проследил за его взглядом.
Стая крылатых возвращалась в обратном направлении. И они несли что-то в своих лапах. Или когтях…
– Что же все-таки у них там? – спросил Кирилл.
– Кто знает… Может, спасенные человеческие души?
Захлопали крылья, пригнули траву…
Крылатый с натугой приподнялся над холмом. Крылья замелькали чаще, подняв настоящую бурю. А потом ангел-хранитель ринулся вниз, и острые когти рванули его, Кирилла, плоть.
Кирилл инстинктивно прыгнул в сторону, мгновенно превращая прыжок в кувырок.
Однако избежать хватки не удалось – крылатый резко изменил направление полета, будто у него в организме был обнулитель массы. Ни один гость так двигаться не умел, над всеми властвовала инерция. Но не над этим…
В общем ястреб поймал горлицу.
И Кирилл почувствовал, как его поднимают в воздух. И хотя глаза уже ничего не видели, он знал, что ястреб присоединился к стае собратьев, а потом над холмами пронесся порыв ветра, уже не имеющий никакого отношения к хлопающим крыльям. Он был плотен и холоден, обладал мерзопакостным запахом и походил не столько на воздух, сколько на могильную землю.
И на Кирилла обрушилась тьма.
Но царствовала она недолго.
Забрезжил в глазах свет. И вскоре стало ясно, что это работает оптика ПТП в инфракрасном режиме.
А вокруг уже снова была пещера.
Она была пуста, и только два трупа напоминали о том, что совсем недавно здесь было нечто совсем иное. Два девичьих трупа с обгорелыми до неузнаваемости лицами…
50
– Зачем ты застрелил их, командир? – сказал Фарат Шакирянов.
Следом из пещеры вышла и Ксанка.
Взгляд ее был переполнен болью, и сидящему на камне возле выхода из пещеры Кириллу, показалось, что это боль за него, а вовсе не за сестер.
Он встал, отбросил недокуренную сигарету, достал из кобуры трибэшник и протянул Фарату:
– Проверь! И обнаружишь, что из этого оружия не сделано ни единого выстрела! Давай, давай, проверяй, не стесняйся!
– Да ты не злись, командир! Сам понимаешь, наверняка будет расследование. Так что лучше сразу во всем разобраться. Нам же свидетелями проходить! – Фарат посмотрел на счетчик зарядов Кириллова трибэшника и, в свою очередь, протянул оружие Ксанке. – Посмотри!
Ксанка посмотрела.
– Да, из этого оружия не стреляли.
Пока они были здесь вдвоем – на правах заместителя начальника отряда Шакирянов прилетел к пещере, когда молчание первой группы разведчиков показалось ему слишком долгим.
– Конечно, не стреляли. – Кирилл надел шлем, включил общегрупповую связь и приказал всем «кентаврам» перебираться на Прохладную.
– Теперь вернемся внутрь, – сказал Фарат Шакирянов.
Они вновь вошли в пещеру.
Девичьи тела с обугленными головами по прежнему лежали на камне.
Фарат проверил счетчики еще двух трибэшников, подозвал Ксанку.
– Видишь?
Та наклонилась. Раз… другой… выпрямилась:
– Вижу. Сделано по одному выстрелу.
Фарат повернулся к Кириллу:
– Так что здесь все-таки произошло, командир?
Как бы Кирилл хотел знать это!
К примеру, что здесь была натуральная подстава с целью дискредитировать командира отряда «кентавров», со всеми вытекающими из этой задумки последствиями. В виде обвинения в убийстве подчиненных, разжалования, подведения под трибунал и отправки в штрафную роту…
– Тут побывал гость. Всего один-единственный… Вы, кстати, в пещеру свободно проникли?
Эх, если бы это была подстава! Тогда бы, по крайней мере, все было понятно. А так – очередная странность из цепочки других странностей, и остается только надеяться, что когда-нибудь они объяснятся.
– Свободно… Соблюдая меры безопасности, разумеется. Никаких запертых дверей не было… А где же этот гость?
– Не знаю. Испарился, наверное.
– Почему испарился? В него же никто не стрелял!
– А ты думаешь, гости испаряются только тогда, когда в них попадают?
– Да нет, не думаю. От гостей всего можно ожидать… Я так понимаю, что ты не знаешь, почему девчонки стреляли друг в друга.
– Не знаю.
– А с какой стати они сняли шлемы и бросили их на пол?
– Не знаю.
Следующим вопросом, который должен был задать Фарат, был бы: «А почему ты сам не стрелял в гостя, командир?»
Однако Шакирянов его не задал.
Между тем в пещере начали появляться остальные «кентавры».
Первая пара, Стиба и Стояк, проникли внутрь, соблюдая все меры безопасности, перебежками. Остальные заходили уже в открытую.
Горестных вскриков не было – профессиональные убийцы не вскрикивают при виде трупов. Даже если это трупы хорошо знакомых тебе людей.
Никто не задавал никаких вопросов. Даже Оксана Ломанко, которой, казалось бы, сам бог велел их задавать.
Ну, эта-то еще задаст. Все впереди…
К нему подошла Светлана. И тоже ни о чем не спросила. Лишь молча погладила по предплечью.
В клипах-боевиках таких называют всепонимающими девушками главного героя. Целое амплуа…
Но вот в таких случаях понимаешь, что подобные девушки – просто сокровища. Потому что не на все вопросы бывает возможно дать ответ.
Ладно, надо вызвать сюда атээски. А потом доложить о случившемся господам начальникам. От подполковника Заворотова до майора Егоршина…
Кирилл вышел из пещеры.
И замер.
Перед ним расстилался тот самый пейзаж, что он видел в ТУ ночь, когда чужой портал переправил его с Незабудки на Синдереллу. Конечно, сейчас был день, и на небе не было лун, но он готов дать руку на отсечение, что именно здесь он стоял тогда.
Он прошелся по каменистой площадке.
Конечно, это оно! Нет ни малейших сомнений!
Но погодите… А как же тогда присланная с Незабудки запись? Почему на ней совсем другое место? Неужели эсбэшники перепутали файлы с информацией?..
Догадка молнией сверкнула в его мозгу и снова заставила замереть.
Кол мне в дюзу! Кол мне в дюзу, да как же все просто!!!
Бешено заколотилось сердце от предчувствия собственной правоты.
Кирилл позвал Шакирянова:
– Фарат! Мне с прапорщиком Ломанко надо срочно вернуться на базу. Оставляю тебя за старшего. Обследуйте здесь все закоулки. По крайней мере одного гостя я точно видел. Проверьте внимательно. Может, сохранились хоть какие-то следы.
Он понимал, что никаких следов они не найдут, но другого приказа дать им просто не мог. Иначе его поведение станет выглядеть совершенно нелогичным. И вызовет ненужные вопросы.
– Трупы близнецов мы заберем с собой. А медицинскую атээску оставим здесь.
– Забери тогда еще кого-нибудь из «кентавров», командир. А то мы в два «шмеля» не влезем.
– Хорошо, я возьму сержанта Чудинову. Тогда вас как раз останется шестнадцать человек.
Он был уверен, что они тут ничего не найдут, но совесть должна быть чиста. Лучше перебдеть, чем недобдеть…
– Будет сделано, командир!
– Добро! – Кирилл вызвал Ломанко. – Прапорщик, мне надо срочно вернуться на базу. И вам, я думаю, тоже!
– Зачем?
– Открылись кое-какие неожиданные обстоятельства.
– Какие?
– Пока не могу сказать. Надо все проверить. Но без вашего участия я вряд ли сумею это сделать.
Он травил вакуум. Все он мог сделать и без ее участия. Но ему был нужен свидетель. Хватит с него последней пещеры!
Он вызвал один из «шмелей» и распорядился, чтобы в машину погрузили трупы сестер Гладышевых. Потом позвал Светлану.
Вместе с ней пришла и Оксана Ломанко, держа в руках шлемы убитых.
Забрались в атээску, сели на скамейки, стараясь не смотреть в сожженные лица близняшек. И вылетели на базу.
Прапорщик не задавала никаких вопросов. Знала, что капрал Кентаринов и сам все расскажет.
А Кирилл тут же вышел в виртуальность СОТУ, проник в память сателлита и принялся просматривать, что именно происходило в районе Хрустальных гор, когда «кентавры» начали выполнять боевую задачу. И вскоре убедился, что его подозрения вполне обоснованы.
51
Вернувшись на базу, они сдали трупы медикам.
Ломанко тут же попросила произвести вскрытие. А сама, забрав ПТП сестер, отправилась вместе с Кириллом в штаб.
Светлану отпустили в казарму – ее присутствие было лишним.
Первым делом доложили подполковнику Заворотову о случившемся. Докладывал Кирилл. Объяснил, что пока внятных объяснений случившемуся нет. Нужно провести небольшое расследование, за которое уже взялась прапорщик Ломанко.
Оксана подтвердила его слова.
Заворотов приказал эсбэшнице, как только расследование будет завершено, немедленно доложить ему об итогах, обещав на сей раз обязательно наказать виновных.
– Мне ведь надо докладывать в штаб о случившемся, – сказал он. И отпустил восвояси.
У себя в кабинете Ломанко первым делом закурила. Потом подстыковала к шеридану один из принесенных шлемов и принялась просматривать содержимое памяти ИскИна.
Кирилл догадывался, что она увидит.
Проверив один шлем, Ломанко взялась за второй. А закончив с ним, выругалась:
– Дьявольщина какая-то, кол мне в дюзу! Хотите посмотреть?
– Хочу, – сказал Кирилл, ибо иной ответ вызвал бы только новые вопросы.
Оксана запустила запись с самого начала.
Судя по триконке в правом нижнему углу дисплея, шлем принадлежал ефрейтору Марине Гладышевой.
Конечно, никакого туманного пятна в записи не наблюдалось. Марина пялилась на пустую стену. В заднем секторе обзора виднелся Кирилл, а за ним светлое пятно выхода из пещеры.
Послышался голос Кирилла: «Внимание, ефрейторы! Здесь что-то непонятное… Держим ушки на макушке».
Стена приблизилась.
Некоторое время Марина опять пялилась на нее. А потом вдруг стена качнулась, вертанулась, и вот уже перед глазами появилась картина, какую демонстрирует оптика валяющегося на полу шлема. Неподалеку лежали трупы сестер Гладышевых, а Кирилл так и стоял на своем месте с трибэшником в руках. Будто приклеенный. Потом он двинулся к выходу…
– Что там у вас случилось? Зачем они ни с того ни с сего сняли шлемы? И почему не было слышно выстрелов? И вообще такое впечатление, что ничего не произошло, но из ниоткуда взялись два трупа.
– А вы посмотрите на таймер, – посоветовал Кирилл.
Оксана посмотрела:
– Не хватает восьми минут… Это вы уничтожили кусок записи? – И тут же сама поняла глупость заданного вопроса. – Да нет, каким образом вы могли это сделать? Там же доступ нужно иметь!
– Во-во! – сказал Кирилл. – А доступа у меня нет.
– Ничего не понимаю, – воскликнула Ломанко.
– А давайте-ка теперь посмотрим запись с моего ПТП.
Посмотрели. И ничего нового не увидели. Разве что не было качающихся и падающих стен.