Романов Виталий. Звездный Надзор

   – Господа! – Адмирал поднялся с кресла, обводя присутствующих взглядом. – Как вам всем известно, наша последняя операция, на Денте-пять, была не очень успешной.
   – Нормальная операция, – тихо сказал Волков, перекатывая карандаш по столу. – Большая часть заложников спасена.
   – Вот именно, Геннадий, большая часть. – Адмирал сделал явное ударение. – Большая, но не все. Есть жертвы.
   – Без них – никуда. Это закон спецслужб, – снова отметился комментарием Волков.
   – Я сам знаю, что невозможно провести «чистую» операцию, но мы должны стремиться к этому. Мы, спецназ, понимаем, каково освобождать пленников на захваченной планете. Но в правительстве мне задают неприятные вопросы…
   – Правительство всегда думает только о своем текущем рейтинге, – недовольно пробормотал Дэй Крэг, тонкими штрихами набрасывая на листе бумаги контуры сражающихся космических кораблей.
   – Дэй, было бы странно, если бы они думали о чем-то другом, – ухмыльнулся Волков.
   – Как бы то ни было, – продолжил Адмирал, – мы подчиняемся правительству Межгалактического Союза, и по факту гибели людей на Денте-пять будет сформирована группа гражданских экспертов, которые проведут независимое расследование.
   – Только не на базе, – мгновенно отреагировал заместитель по внутренней безопасности. – Ни одного штатского не пущу!
   – Скорее всего, придется, Гена, – парировал Адмирал. – Это их право. Колонисты недовольны ЗвеНом в том смысле, что хотели бы более четкой работы нашей службы. Я осмелюсь напомнить всем, что Звездный Надзор создавался в последние годы Великой Анархии для того, чтобы защитить людей всех освоенных планет от бандитов и грабителей. А мы не смогли уберечь поселенцев, да еще упустили корабль убийц.
   – Ну, ушел ли корабль от Денты – это большой вопрос, – бросая карандаш, проговорил Дэй Крэг. – Они стартовали в гипер со сверхнизкой орбиты. Двигатель точно не был скомпенсирован, а потому больше одного прыжка судну сделать бы не удалось. И куда их вынесло – это для нас загадка.
   – Если вообще куда-то вынесло, – добавил Ямато Токадо.
   – Это разговоры в пользу бедных! – жестко прервал дискуссию Норт Свенссон. – Господа, что я слышу? Мои заместители гадают на кофейной гуще! Вынырнул ли? Сломалось ли? Выжили ли? Мы должны давать четкие ответы на вопросы.
   В общем, так. Первое. Правительство МегаСоюза будет проводить независимое расследование инцидента, и меня попросили оказать максимальное содействие экспертам. По данному факту: всем – передавать экспертам полную информацию, имеющуюся в нашем распоряжении, но после согласования с Волковым. Волкову – проверить экспертов, придирчиво и тщательно. Все сведения, которые будут запрашивать для расследования, обязательно контролировать! Никаких кодов, лишних фамилий, названий групп и судов. Особенно отмечаю: методы проведения операций, тактика незаметной посадки на планеты, схемы взаимодействия штурмовых групп и разведки – не передавать!
   Второе. Меня настоятельно попросили подготовить новую схему работы Звездного Надзора и центров спецсвязи, расположенных на колонизируемых планетах. Обратите внимание на то, что принятая нами система уязвима, в случае когда бандиты берут заложников и заставляют операторов передавать обычные кодовые группы. Это надо тщательно продумать. Ямато! Я жду предложений от службы разведки, прошу также подключиться к разработке новой процедуры Тари Гунарссона.
   Третье. Геннадий, некоторые из членов правительства задали мне вопрос: как же вышло, что корабль с бандитами так быстро успел стартовать с Денты-пять? В общем, если кратко, возникло предположение, что у них был информатор где-то в ЗвеНе. На нашей базе, координировавшей операцию, либо на борту крейсера поддержки. Надо проверить.
   – Есть!
   – Проверить и доложить лично мне. На этом все. Прошу начать работу немедленно. Все свободны. Кроме Волкова. Задержись, пожалуйста, Геннадий.
   Адмирал успел пройтись по конференц-залу, от двери до стены, в ожидании, пока они останутся вдвоем с начальником «второго отдела».
   – Гена, – сказал он, как только дверь закрылась. – Что ты думаешь о «кроте»?
   – Все возможно, – поморщившись, как от зубной боли, ответил Волков. – Я бы хотел крикнуть: «Это исключено!» Но самая страшная ошибка в нашей работе – делать такие исключения. Начнем проверку…
   – Хорошо. У меня еще вопрос. Старший лейтенант Рам Митревски, из пятой ударно-штурмовой группы Дэя Крэга…
   – Да, знаю. Отличные характеристики, солидный опыт, первая неудачная операция в карьере – Дента.
   – Подал мне заявление об уходе из ЗвеНа.
   – Ты порвал?
   – Сказал, что вернемся к разговору после того, как сделаю доклад в МегаСоюзе…
   – А теперь ты хотел бы узнать мое мнение?
   – Да.
   – Хмм. – Волков задумчиво поскреб затылок, буравя взглядом невидимую точку на стальной переборке. – Знаешь, Норт, дай-ка ты ему десять суток отпуска для начала. А там видно будет.
   * * *
   – Привет, Дженни! – весело крикнул охранник, дежуривший у входа в центр спецсвязи, увидев на дороге девушку. – Ты, как всегда, неотразима.
   Дженнифер послала ему воздушный поцелуй, быстро проскользнула внутрь здания, скрываясь в прохладной тени… Как тут хорошо! Когда светило в зените, на Лауре можно покрыться румяной поджаристой корочкой. На работе у отца прохладно: крыша, кондиционеры… Дженни любила забегать сюда, когда становилось жарко. Вот только она никогда не понимала, зачем нужен страж на входе? Кого и от чего он охраняет, если на Лауре менее двухсот людей?
   Этот вопрос она как-то со смехом задала отцу. Но Тагор Рол, отвечавший за работу центра спецсвязи, не понял шутливого настроения дочери. Он долго и подробно объяснял девушке, что есть штаты и должностные инструкции, такая охрана существует у любого центра связи со Звездным Надзором. В общем, Дженни махнула на эту глупость отца рукой. Уж если хочет – пусть играется. Взрослые иногда хуже детей. Какая нелепость – выставлять пост у здания на планете, где нет даже крупных животных.
   Она быстро проскочила мимо лифтовых кабин, стремительно пронеслась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Наверху ждал отец, а Дженни торопилась узнать новости, которые Тагор Рол приберег для дочери…
   Новость и впрямь была потрясающей. Впервые за последние два с половиной года отцу пообещали отпуск. Дженнифер, услышав про это, радостно завизжала и бросилась Тагору Ролу на шею. Теперь они точно слетают на Землю! Отец давно обещал, да все никак не срасталось. То вдруг возникли трудности в наладке устойчивой связи из-за активизировавшейся черной дыры, то прилетала инспекция, то возникали рутинные проблемы, которые тем не менее требовали постоянного присутствия Тагора Рола на вверенном ему объекте.
   И вот теперь наконец вопрос решился. Дженнифер хлопала от восторга в ладоши. Какой восхитительный день! Тагор Рол на время передал вахту одному из дублирующих операторов, а сам, вместе с дочерью, склонился над рекламной картой Земли. Они уединились в дальнем углу зала, стали выбирать, куда отправляться в первую очередь, а куда потом. За две недели, которые выделили начальнику центра на отдых, отец и дочь надеялись облететь полпланеты, чтобы увидеть все-все-все.
   Дженни была по-настоящему счастлива. Выбегая из центра спецсвязи на улицу, она уже не чувствовала палящих лучей звезды. Девушка весело рассмеялась и от избытка чувств бросилась на шею охраннику, молодому парню, поцеловала его в щеку.
   – Ты чего? – пробормотал тот, удивленно поднимая руку, чтобы прикоснуться к лицу. Кажется, он все еще не верил, что красавица Дженнифер, дочь Тагора Рола, поцеловала именно его.
   Но ответом был только серебристый смех, таявший среди деревьев. Дженни торопилась в сторону космодрома. От центра связи до посадочного поля, по прямой, было около получаса хода. Девушка рассчитывала прибежать в космопорт заранее, до того, как слепящая точка грузового рейдера замаячит высоко в небе. Любой корабль, прилетающий на Лауру, становился событием для всех обитателей планеты.
   Девушка точно знала, что задолго до прибытия грузовика к небольшому посадочному полю соберутся все местные жители, не занятые делами: женщины, свободные от вахты геологи, дети.
   Она должна быть там, в гуще событий!
   * * *
   – Черт, у нас вышла из строя внутренняя связь! – в раздражении выпалил Алекс Болдуин, в очередной раз попытавшись связаться со шлюзом и не получив ответа от старпома или боцмана. Терпение капитана «Одинокого Бродяги» иссякло, и он рявкнул: – Стажер!
   Мишель Бертран нелепо дернулся всем телом, соскочил с кресла второго пилота, замер по стойке смирно.
   – Стажер! А ну-ка быстро сбегай до камеры шлюзования, посмотри, что там у нас. Но только быстро! Одна нога здесь, другая уже снова здесь! Понял?
   – Так точно, сэр!
   Мишель рванулся к двери из ходовой рубки с такой скоростью, что ему мог бы позавидовать спринтер на олимпийских играх. Но добежать он не успел, створка распахнулась сама. В проеме стоял человек с пистолетом в руках.
   – Привет! – сказал он замершему на месте Бертрану. Секунду они разглядывали друг друга, а потом незнакомец поднял руку со стволом и дважды выстрелил в Мишеля.
   Нелепо взмахнув руками, стажер врезался в стену рубки и стал медленно сползать вниз. Мелькнул в иллюминаторах белый красавец-лайнер. Он рос и рос, заслоняя собой все звездное небо. Пассажирский корабль, как раз такой, о каком и мечтал Бертран, – многопалубный, ярко расцвеченный огнями. На мостике улыбался капитан, он приветственно махал Мишелю, приглашая подняться на борт и занять место рядом с собой.
   Стажер улыбнулся и хотел тоже махнуть рукой в ответ, но его пальцы, а затем ладонь вдруг налились свинцовой тяжестью, кисть не поднималась. Вся рука одеревенела, стала похожа на пудовую гирю, и, как ни старался Бертран сдвинуть ее с места, ему не удавалось помахать капитану лайнера в ответ. А красавец-корабль медленно и величественно проплывал мимо, сияя разноцветными огнями, как новогодняя елка. Потом он растаял где-то вдали, и только обжигающие звезды остались перед глазами. А после наступила полная темнота, в которой не было ничего.
   – Что за… – начал Болдуин, увидев незнакомца…
   – Спокойно, капитан, – резко перебил его убийца, прочертив стволом дугу в воздухе. Теперь черный зрачок был направлен в лоб Алексу. – Я – Крог. Крог. Корабль захвачен. Все ваши люди мертвы или умрут в ближайшие минуты… У вас, конечно, возникли ко мне вопросы. У меня в свою очередь есть предложения. Но прежде чем начнем диалог, я хотел бы поинтересоваться: не желаете ли переговорить с женой или дочерьми?
   – Что? Что… вы сказали? – Алекс задохнулся, хватаясь за сердце. Воздух вдруг стал упругим, плотным. Он не шел в легкие, обжигал. Алекс пошатнулся, сильное головокружение мешало ему стоять. Капитан «Одинокого Бродяги» схватился за пульт.
   – Ну-ну, капитан. – Крог похлопал его по плечу, опуская пистолет – Вот не думал, что вы так распереживаетесь…
   – Что… вы… сказали… – с трудом разлепив губы, прохрипел Алекс Болдуин.
   – Капитан, мне кажется, вы сами все поняли. Рэчел Болдуин и ее дочери находятся под надежной охраной. Можно прямо сейчас убедиться в этом, один звонок – потребуется всего один звонок. Я просто вынужден был сообщить вам неприятною информацию, так как боюсь, что вы начнете хвататься за канал экстренной связи с Надзором или надумаете подавать SOS. Всего этого делать не нужно, сами понимаете.
   Алекс медленно опустился в кресло.
   – Я хотел бы поговорить с женой…
   – Без проблем. Сейчас отключим генератор помех, чтобы связь работала.
   Крог вынул небольшой пульт из кармана, нажал какие-то кнопки. Капитан «Одинокого Бродяги» ждал повесив голову. В её о ладонь легла трубка портативного коммуникатора.
   * * *
   На обзорных экранах маячили до боли знакомые контуры стартовых полос базы, озарявшиеся яркими вспышками. Универсальный бортовой эл-мозг заканчивал предполетные тесты, вот-вот должен был выдать на дисплей разрешающий сигнал, и Рам, в ожидании команды, растянулся в кресле. Поерзал немного, давая возможность противоперегрузочному креслу «запомнить» удобное для человека положение.
   – Ка-Вэ-Эм шесть-восемь-четыре, прошу добро на выход из базы… – пробурчал он себе под нос и тут же, спохватившись, покосился на индикатор двухсторонней связи с центром управления. Линк еще не был активирован, и старший лейтенант Митревски успокоился, уносясь мыслями в прошлое.
   … Все-таки отпуск. Вторая беседа с Адмиралом, состоявшаяся на следующее утро после возвращения командира, продолжалась гораздо больше времени, чем первая. Поначалу Рам еще раз выложил рапорт на стол, не особенно прислушиваясь к аргументам Норта Свенссона, но командующий Надзором сумел подобрать нужные ключи к Митревски. Адмирал, конечно, умолчал, что в этом ему помогли Геннадий Волков, очень точно просчитавший, на чем можно «подцепить» молодого офицера, и Дэй Крэг, поделившийся наблюдениями личного характера.
   Потому для Пирата осталось загадкой, в какой момент времени и почему он потерял уверенность в том, что принятое им раньше решение – правильное. Чуть позже, уже не колеблясь, он взял рапорт со стола и порвал его.
   Норт Свенссон удовлетворенно улыбнулся, распрямляясь. Митревски и не догадывался, как тяжело дался этот разговор командиру.
   – Отдохни немного, Пират, – весело сказал Адмирал, и Митревски про себя отметил, что его прозвище стало известно и командиру. – Десять дней – хороший срок, чтобы избавиться от стресса. Поживи немного на обычной планете, хватит болтаться на причальной мачте, привязанным к противоперегрузочному креслу. Хватит готовности «тридцать» к старту. Ты уже, наверное забыл, как выглядит солнце, я даже не говорю про горячие пляжи у океана.
   Офицер молчал.
   – Вопросы?
   – Командир… Могу ли я убыть в отпуск на «Малыше», или должен отправиться на обычном пассажирском лайнере?
   – На «Малыше»? – Свенссон глубоко задумался, прикрывая глаза и просчитывая возможные последствия согласия. Офицер Надзора отправлялся в отпуск на боевом корабле класса «Призрак»… Но у старшего лейтенанта Митревски безупречный послужной список. Тем более что ранее уже были прецеденты, когда офицеры Надзора поступали так же. Правда, такое бывало крайне редко.
   – Добро, – решительно произнес Адмирал. – Приказываю: до 00.01 по межгалактическому времени сдать все текущие оперативные дела старшему лейтенанту Стивену Морли. Об убытии доложить вице-адмиралу Дэю Крэгу, вопрос с ним согласован. А потом на десять суток – вон с базы. Если вернешься раньше, – вдруг прорычал Свенссон, – лично всажу тебе в борт заряд хорошей атомной дроби. Если задержишься и прилетишь позже, будет то же самое. Ладно, аудиенция закончена. Давай отваливай, Пират!
   * * *
   … Отпуск. Именно поэтому Рам висел в противоперегрузочном кресле в ожидании разрешения на старт. Митревски задумчиво обернулся. Ходовая рубка «Малыша» представляла собой сферу, вся внутренняя поверхность которой была «соткана» из голографических мониторов, создававших вокруг мостика иллюзию открытого звездного пространства. Казалось, можно протянуть руку и сорвать яркую звезду, как спелый плод с огромного дерева Млечного Пути.
   Пилот, вместе с пультом управления кораблем, находился в самом центре видеосферы. Экраны, расположенные за спиной Митревски, выдавали объемное изображение командной цитадели ЗвеНа – искусственной станции, с огромной скоростью мчавшейся в пространстве между звездами. «Малыш» висел на одной из выдвижных причальных мачт.
   В природе существовало не так уж много типов кораблей, которые могли подходить к взлетно-посадочным полосам оперативной базы. Здесь, помимо стратегического центра управления силами ЗвеНа, располагалась база тяжелых десантных крейсеров. Здесь же были сосредоточены отделы сбора-обработки информации, получаемой от планет. А потому исполинский лабиринт-сфероид больше всего напоминал колючего ежа, ощетинившегося навстречу врагу сотнями орудий, способных в любой миг утопить чужака в море огня, и иголок-кораблей, готовых в любую минуту стартовать навстречу опасности.
   Кроме этой базы, которую – взамен старой – построили около двадцати лет назад, существовали еще вспомогательные центры – там базировались штурмовые бригады Звездного Надзора. Также в структуру ЗвеНа входили обычные планеты с тренировочными базами, курсантскими школами, центрами реабилитации…
   Но старший лейтенант Митревски не стремился к человеческому обществу. Именно поэтому просил разрешения отправиться на собственном корабле. Пират надеялся отыскать тихую, спокойную планету земного типа, чтобы отдохнуть от бесконечной суеты, вдали от людей.
   * * *
   Роман Поланский, второй механик «Одинокого Бродяги», в сотый раз чертыхнулся, с размаху ударил ключом по стальному корпусу двигателя. Ничего не получилось. Он вновь перебрал турбину спасательной капсулы грузовика и опять не смог найти повреждения.
   – Фуух! – Роман опустился на пол, прислонился спиной к стене, подтянув к себе колени. От усталости глаза слипались. Спасательная капсула на «Бродяге» не функционировала давно, он даже точно не знал сколько. Движок катера сломался еще до прихода Поланского на грузовой рейдер. По словам боцмана, он вышел из строя лет пять назад.
   Разумеется, командир корабля Алекс Болдуин прекрасно знал, что они рискуют. Впрочем, весь экипаж играл со смертью. Случись с кораблем какая беда – и им даже не на чем было покинуть аварийный борт. Но у капитана так и не нашлось средств на ремонт двигателя шлюпки в порту, а потому, негласно, все просто закрыли глаза на эту неисправность, отдавая себе отчет, что уже пять лет ходят по лезвию бритвы.
   Худое, вытянутое лицо Романа болезненно перекосилось – он проводил у двигателя все свободное время, но никак не мог обнаружить неисправность. Поланский посидел еще несколько минут, а потом с трудом поднялся на ноги, медленно направляясь к двери спасательного отсека.
   Кровь. Первое, что он увидел, как только вышел из спасотсека, – кровь. Она текла из-под двери выходного шлюза: широкий рубиновый язык, от вида которого второй механик почувствовал приступ тошноты. Руки стали вялыми, он с огромным усилием, едва переставляя ватные ноги, сделал несколько шагов вперед, толкнул створку. Сердце бухало в груди, толчками гоняя кровь, и от этого было горячо в висках…
   За дверью, как только Поланский заглянул внутрь, он увидел Альберто Карлоса. Роман опознал старпома лишь по большому росту, потому что Альберто был в скафандре, а лицо помощника капитана представляло кровавое месиво. Чуть в стороне, дальше, в глубине камеры, лежал Валдис Крапикас. Рубиновый язык тянулся оттуда. Поланский взглянул на ноги боцмана, и его стало рвать. Механик перегнулся пополам, спазмы выворачивали желудок наизнанку.
   Потом он медленно, с трудом нащупывая перед собой дорогу, толкнул створку… Освещенный коридор, в две стороны, и тихо. Очень тихо.
   – Центральный! – хрипло дыша, позвал Роман, с трудом разгибаясь.
   Внутренняя связь не работала.
   – Центральный! – Поланский с трудом пополз вперед, в сторону рубки, придерживаясь за стену. Ноги не слушались механика.
   – Вот он! – громко крикнул кто-то впереди, и Роман остановился. Навстречу ему бежали два незнакомых человека с оружием в руках.
   – Сссука, – отчетливо донеслось до Поланского, – мы его по всему кораблю разыскиваем, а он пьяный…
   «Тук-тук-тук», – часто-часто забилось сердце. Механик пришел в себя, дуло лучевого пистолета уже поднималось вверх. Поланский прыгнул в сторону, в каюту, всем телом прижимая створку. С той стороны двое людей матерились и колотили в дверь чем-то тяжелым. Руки тряслись, когда Роман стал герметизировать переборку. Поланский уже догадывался: на корабле творится нечто страшное. Механик прислушался. Звуки из-за двери доносились уже весьма приглушенными, но он все-таки разобрал часть разговора.
   – Да! Да! Да! Заперся в каюте. Крог, ну кто же знал, что этот урод шатается по кораблю?! Боцман сказал, что парень у себя, отдыхает… Да, понял. Достанем. Хорошо, резать.
   – Что? – уточнил второй голос. – Что резать?
   – Бери лучевой ствол, – распорядился первый из бандитов. – Режь створку.
   – Тю, – в голосе прозвучало удивление. – То ж скока времени потратить надо?
   – Крог сказал, чтобы никого не осталось. Значит, никого. Если не хочешь, чтобы проблемы возникли у тебя…
   – Да ладно, ладно, понял я. Все понял.
   Все стихло. Поланский приложил руку к двери и почувствовал, как она нагревается. Лазерный резак медленно двигался по контуру. Роман его пока не видел, но ему было точно известно: дверь долго не выдержит.
   Механик, отлично знавший внутреннее устройство грузовика, отступил от двери, лихорадочно шаря глазами по каюте. Никакого оружия. И ничего тяжелого тоже. Взгляд Романа упал на вентиляционную решетку… Спустя мгновение он оказался у стены и принялся торопливо отдирать заслонку узкого воздушного хода.
   Мысль втиснуться в шахту воздухообмена могла прийти в голову только сумасшедшему. Или человеку, которому нечего было терять.
   * * *
   Геннадий Волков переступил порог конференц-зала, того самого, где менее суток назад Адмирал проводил совещание. Начальник «двойки» аккуратно прикрыл за собой дверь, огляделся, скорее по привычке, на всякий случай. Пересек длинный кабинет и приложил руки к стене, надавливая на невидимые выступы. Что-то щелкнуло, часть обшивки отъехала в сторону. Заместитель командующего Надзором протиснулся в образовавшуюся щель и тут же нажал кнопку. Панель обшивки мягко вернулась на свое место, маскируя проход.
   Волков шел по узкому металлическому коридору, о существовании которого знали лишь немногие офицеры базы. Он провел электронной картой по кодовому замку, бесшумно открыл дверь и вошел в рубку, передняя стена которой была утыкана мониторами. Заместитель Адмирала поднял со свободного стула папку, опустился на сиденье. Офицер «второго отдела», занимавший соседнее кресло, не обернулся. Он знал, что войти в помещение с помощью электронного ключа мог только начальник «двойки».
   Здесь, в самом сердце базы, был дублирующий командный пункт, о существовании которого знали лишь некоторые офицеры «второго отдела», а также Норт Свенссон и Дэй Крэг. В этом логове, на терминалах которого собиралась и отображалась вся информация ЗвеНа, Геннадий Волков еще раз перечитывал личное дело молодого офицера штурмового отряда.
   «Рам Митревски.
   Звание: старший лейтенант.
   Возраст: двадцать семь лет.
   Семья: нет.
   Боевой опыт: восемнадцать операций в составе штурмовой бригады под управлением Дэя Крэга… Поощрения за…»
   Волков нетерпеливо перевернул страницу, мельком глянул на видеотерминал.
   – Летит? – осведомился начальник «двойки», не поворачиваясь к дежурному офицеру, сидевшему за пультом.
   На обзорном экране, прямо перед ними, висел «Малыш», причальная мачта подрагивала, вибрируя от раскручивавшихся стартовых турбин мини-крейсера.
   – Готовность – три минуты! «Пуповину» еще не отстыковывали, – быстро ответил офицер, снова погружаясь в изучение струящихся по терминалу цифр.
   – «Депрессия…» – задумчиво прочел Волков.
   Он отлично знал, что старший лейтенант Рам Митревски недолюбливает «второй отдел» ЗвеНа. Многие офицеры из первого – боевого – подразделения Дэя Крэга с неприязнью смотрели на службу внутренней контрразведки. Заместитель командующего не испытывал никаких комплексов по этому поводу. Ему не нужна была любовь, вице-адмирал стремился лишь к одному – к стопроцентной гарантии, что внутри Звездного Надзора все чисто. И пусть молодые лейтенанты и капитаны смотрят на него хоть с неприязнью, хоть с ненавистью, его задача в том, чтобы никто и никогда не выстрелил в спину этим мало что понимающим в жизни ребятам…
   – Депрессия, – чуть громче повторил Волков, потирая переносицу. – Комплекс вины. Или игра?
   – Что вы сказали? – Оторвался от потока цифр вахтенный офицер, он не расслышал последнюю фразу, которую произнес начальник «двойки». – А-а-а! – Его взгляд упал на колени шефа, на которых лежало личное дело старшего лейтенанта Рама Митревски, раскрытое как раз на результатах последних медицинских тестов. – А, вы об этом…
   – Угу, – озабоченно прищуриваясь, подтвердил Волков. Заместитель Адмирала поднялся. – Если через десять дней функции не восстановятся, потребуется направление в реабилитационный центр. Или будем переводить из штурмовой группы в другой отдел. Или не будем переводить? Или – вообще… – Он глубоко задумался, не закончив фразу.
   Посидев несколько минут, Лис положил папку на кресло. Все так же размышляя о чем-то своем, Волков покинул рубку запасного командного пункта.
   * * *
   – Что с моими людьми? – тихо спросил капитан «Одинокого Бродяги», исподлобья глядя на командовавшего в рубке человека. Теперь, после беседы с женой, у Алекса Болдуина пропала надежда, что Крог блефует. Нет, главарь захватчиков не врал. Его люди основательно подготовились к проведению операции. Если они держат в заложниках Рэчел Болдуин и дочерей, значит, заранее готовились к захвату именно этого судна. – Что с моими людьми?