В княжение благоверного князя киевского Всеволода Ярославича [ ], при игумене преподобном Никоне, по устроению Божию и по совету преподобных отцов Антония и Феодосия [ ], чудесно явившихся в Константинополе в десятый год по своем преставлении, — прибыли для украшения святой печерской церкви греческие иконописцы; этим-то иконописцам и был отдан блаженный Алипий своими родителями в обучение живописному искусству. Святой Алипий был очевидцем того дивного чуда, о котором повествуется в сказании о церкви печерской, именно: когда иконописцы украшали живописью алтарь, то в нем сама собою изобразилась икона Пресвятой Богородицы: при этом икона сия просветилась и блистала ярче солнца: потом из уст Пресвятой Богородицы вылетел голубь, который, полетав долгое время (по церкви), влетел в уста Спасителя, изображенного на иконе, находившейся в верхней части церкви. — Тогда-то обучался сей блаженный Алипий, помогая своим учителям; и он кроме того прекрасно живописал в душе своей, ибо благодать Пресвятого Духа пребывала в той церкви печерской.
Когда упомянутые иконописцы окончили свое дело и украсили иконами святую церковь, украшен был и Алипий преподобным игуменом Никоном чудным образом святого ангельского иноческого чина. И начал святой Алипий обучаться искусству изображать в душе своей добродетели святых, будучи уже обучен искусству изображать вещественно (на иконах) их лики.
Святой Алипий был настолько искусен в своем деле, что, по благодати Божией, видимым изображением на иконе воспроизводил как бы самый духовный образ добродетелей; ибо обучался искусству иконописному не ради стяжания богатства, но ради стяжания добродетелей; он постоянно трудился, живописуя иконы для игумена, для братии и для всех нуждавшихся, ничего не взимая за труд свой.
Блаженный Алипий просил всех, видевших обветшавшие иконы в какой-либо церкви, сообщать ему об этом; тогда он, не требуя никакого вознаграждения, своим искусством украшал те церкви. Если же святой был свободен от такой работы, тогда упражнялся в иконописном искусстве для себя и живописал иконы, которые отдавал тем, у кого он брал взаймы золото и серебро, нужное для украшения икон. Так поступал святой для того, чтобы не проводить времени в праздности; он уподоблялся древним святым отцам, постоянно занимавшимся рукоделием, и самому верховному Апостолу Павлу [ ], который говорит о себе: «нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии»(Деян.20:34).
Если же когда случалось святому Алипию зарабатывать какую-либо сумму денег своим рукоделием, то он делил ее на три части: первую часть тратил на поновление икон, вторую на милостыню нищим и третью — отдавал на монастырские нужды. Так поступал святой ежегодно, не давая себе покоя ни днем, ни ночью; ибо ночью он упражнялся в молитвенном бодрствовании и поклонах, днем же с великим смирением, нестяжательностью, чистотою, терпением, постом, любовью, богомыслием занимался рукоделием; никто никогда не видал его праздным; но при всём том он никогда не пропускал молитвенных собраний хотя бы для своих занятий.
Когда игумен заметил столь великие добродетели и иконописное искусство у преподобного, так что он был достоин, нося ангельский образ иноческого чина, являть собою подражателя Сына Божия Иисуса Христа, — Иерея по чину Мелхиседекову [ ], возвел его на степень иерейства. Тогда преподобный был поставлен как светильник на свещнике (Мф.5:15), или, лучше сказать, как образец для подражания на высоком месте, сияя сугубою красотою добродетелей иноческих и иерейских; и был святой образцом не простым, ибо творил чудеса; из многих чудотворений его мы напомним здесь о некоторых.
Некто из числа богатых граждан города Киева страдал проказою; сей искал помощи у многих врачей, волшебников и язычников, но не только не получил облегчения от своей болезни, а впал еще в худшее состояние. Тогда один из друзей больного посоветовал ему идти в печерский монастырь, дабы просить молитвы у святых отцов; он согласился, но с неудовольствием.
Когда сей больной был приведен в монастырь печерский, игумен приказал напоить его водою из колодца преподобного, а также велел умыть ему тою же водою и лицо. И тотчас на теле больного появилось так много гноя, в наказание за неверие его, что все сторонились от него, не будучи в состоянии выносить смрадного запаха, исходившего от тела больного. Тогда с плачем и негодованием сей прокаженный возвратился к себе в дом, и не выходил из дома многие дни, по причине исходившего от него смрада, говоря друзьям своим: «бесчестием покрывают лице мое. Чужим стал я для братьев моих и посторонним для сынов матери моей»(Пс.68:8–9), потому что я не явил веры преподобным отцам Антонию и Феодосию; и каждый день ожидал своей смерти.
Однако, придя в себя, сей муж решил исповедать все грехи свои; посему пошел опять в монастырь печерский к преподобному Алипию и исповедал ему свои согрешения. Преподобный же сказал ему:
— Ты хорошо сделал, чадо, что пришел исповедать Богу грехи свои пред моим недостоинством; так свидетельствует о себе и пророк, взывая ко Господу: «я сказал: «исповедаю Господу преступления мои», и Ты снял с меня вину греха моего»(Пс.31:5).
Потом преподобный Алипий долгое время поучал его душеспасительными речами, затем, взяв иконописные краски, украсил лицо его, помазав гнойные места; после этого святой Алипий повел больного в церковь, причастил его Божественным Тайнам и повелел ему умыться тою водою, которою обычно умывались священники после принятия святых Таин; вскоре же после сего гнойные струпья сошли с больного и он стал здрав, как и раньше.
В этом чудотворении преподобный отец наш Алипий явил себя подражателем Самому Господу нашему Иисусу Христу; ибо подобно тому как Христос, исцеляя прокаженного, повелел ему показаться иерею и принести дар за очищение свое (Мф.8:4), так и сей преподобный приказал больному проказою показаться ему, как иерею, во время священнослужения, и принести в дар то, о чем говорит пророк: «что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне? Чашу спасения приму»(Пс.115:3–4). Упомянем здесь и о даре, ибо правнук сего прокаженного, в благодарность за очищение его, оковал золотом кивот, находившийся над святым престолом в церкви печерской.
Кроме сего преподобный Алипий явил себя подражателем Христа, исцелившего слепорожденного; ибо, подобно тому как Христос, исцеляя слепорожденного, сначала помазал ему очи брением, потом повелел ему умыться в купели силоамской (что значит «посланный») (Иоан.9:6–7), так и сей преподобный, сначала помазал струпы прокаженного иконописными красками, потом приказал ему умыться тою водою, которою умываются обычно иереи, — посланники Божии; таким образом святой исцелил больного как от проказы телесной, так и от слепоты греховной, так что все, пришедшие вместе с больным из города, весьма изумились такому скорому исцелению. Но преподобный Алипий сказал им:
— Братия! Обратите внимание на то, что сказано: «никто не может служить двум господам»(Мф.6:24); ибо сей человек первоначально был порабощен демону по причине грехов своих; поэтому, когда он пришел к Богу, но по совету вражию, отчаялся в спасении своем и не веровал в Господа, Который только Один и мог спасти его, — то проказа еще с большею силою охватила тело его, в наказание за его неверие; ибо Господь сказал: «просите», и не просто «просите», но с верою, и «дано будет вам»(Мф.7:7). Когда же ныне он вторично обратился с раскаянием к Богу, в моем присутствии, то «Бог, богатый милостью»(Еф.2:4), исцелил его.
Выслушав это, люди поклонились святому и отправились в обратный путь вместе с исцеленным, прославляя Бога и преподобных отцов Антония и Феодосия, а также и их ученика, преподобного отца нашего Алипия; и говорили о сем святом Алипии, что он явлен был им как новый Елисей [ ], ибо он исцелил от проказы того больного подобно тому, как Елисей исцелил от проказы Неемана сириянина (4 Цар.5:14).
Был еще некто из того же города Киева, муж благочестивый. Сей построил церковь и пожелал иметь семь больших икон для украшения церкви; сей муж отдал серебро вместе с досками, предназначенными для начертания икон, двум монахам монастыря печерского, знакомым ему, попросив их посоветоваться со святым Алипием относительно написания икон. Но монахи ничего не сказали Алипию, а серебро присвоили себе. Спустя некоторое время тот муж послал спросить монахов, написаны его иконы или нет? Они отвечали, что Алипий требует еще серебра. Потом снова, взяв серебро, присланное от мужа того, присвоили его себе. Затем, дойдя до крайнего бесстыдства, сии два монаха снова послали сказать тому мужу (клевеща на святого), что Алипий требует еще столько же серебра, сколько получил. Христолюбивый муж тот дал серебро и в третий раз, сказав:
— Я весьма желаю получить молитву и благословение от дела рук его.
Святой же Алипий ничего не знал о том, что делали монахи.
Наконец муж тот послал еще раз узнать точно, не написаны ли уже иконы? Монахи же те, не зная, что ответить, сказали, что Алипий взял всё серебро, трижды посланное, но икон писать не хочет.
Тогда христолюбивый муж тот прибыл в монастырь печерский вместе со своею дружиною, отправился к игумену Никону и рассказал ему о причине печали, нанесенной ему (якобы) Алипием. Игумен, позвав Алипия, сказал ему:
— Для чего ты, брат, наносишь такую обиду сему сыну нашему, который весьма упрашивал тебя написать иконы и дал тебе серебра, сколько ты просил? Но ты, взяв так много серебра и дав обещание написать иконы, не написал их, хотя в иных случаях писал иконы и без всякой платы.
Блаженный же Алипий отвечал на это:
— Честный отец! Ты хорошо знаешь, что я никогда не выказывал лености в деле сем; но сейчас я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.
Тогда игумен снова сказал ему:
— Ты взял тройную цену за написание семи икон; но до сих пор ты не написал их.
И тотчас, желая обличить святого, приказал принести доски, предназначенные для написания икон (доски те за день пред этим видели стоявшими в одном из монастырских строений, и на них не было ничего изображено): игумен приказал также позвать и тех монахов, чрез посредство которых оный муж передавал серебро святому, дабы сии монахи обличили Алипия.
Посланные за досками, нашли их весьма искусно расписанными и принесли их к игумену; увидав сие, все, бывшие там, весьма удивились и впали в великий страх; потом с трепетом пали ниц на землю и поклонились тем образам, созданным не рукою человека, — именно образу Господню, образу Пресвятой Богородицы и прочим образам святых Божиих.
Потом пришли те два монаха, которые оклеветали Алипия; не ведая ничего о сем чуде, они вступили в пререкание со святым, говоря:
— Вот ты взял тройную цену, а икон писать не хочешь!
Услыхав эти слова, все, бывшие там, показали тем монахам иконы, сказав:
— Вот эти иконы, написанные Самим Богом, удостоверяют невинность Алипия!
Монахи же те, увидя иконы, пришли в ужас от столь великого чуда. Они тотчас же были обличены игуменом в воровстве и лжи, были изгнаны из монастыря и лишены всего имущества своего.
Но сии монахи не прекратили злобы своей: они стали распространять в городе хулу на преподобного Алипия, утверждая, будто бы они сами написали те иконы; — начальник же наш, — говорили они, — не желая вознаградить нас за труд, — дабы отстранить нас от работы, солгал относительно икон, что будто бы они написаны Самим Богом, восхотевшим оправдать Алипия.
Услыхав такие речи, многие граждане пошли из города в монастырь, дабы видеть те иконы и поклониться им. Однако, несмотря на то, что многие из граждан и поверили тем монахам, оклеветавшим преподобного Алипия, — Бог, прославляющий святых Своих, как Он Сам говорит во святом Евангелии: «не может укрыться город, стоящий на верху горы»(Мф.5:14); и еще: «зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме»(Мф.5:15), — Бог не утаил добродетельных подвигов сего праведного мужа; ибо до самого князя Владимира Мономаха [ ] дошла весть о сем чуде, сотворенном Господом ради святого Алипия; сие чудо было удостоверено еще следующим образом:
По попущению Божию, случился в Киеве пожар, от которого сгорел почти весь Подол [ ] в Киеве; в этой части города находилась и церковь с упомянутыми иконами, также сгоревшая; однако после пожара нашли все те сем икон совершенно неповрежденными.
Когда князь услышал об этом, то пришел лично сам на место пожара, желая видеть бывшее там чудо. Увидав иконы, оставшиеся невредимыми от огня, князь прежде всего узнал, что они были написаны в течение одной ночи по устроению Бога, восхотевшего оправдать Алипия от возводимой от него клеветы. Тогда князь Владимир Мономах со усердием прославил Творца всего Бога, явившего столь великие чудеса ради добродетелей преподобного Алипия. Потом, взяв одну из тех икон, — именно икону Пресвятой Богородицы, приказал отправить ее в город Ростов, в каменную церковь, находившуюся там, построенную им самим. Некогда разрушилась и сия церковь в Ростове, однако икона та осталась совершенно неповрежденной. Потом икона была поставлена в деревянную церковь; но и эта церковь, спустя некоторое время сгорела от пожара; икона же опять осталась неповрежденной, так что на ней не оказалось и небольшой царапины после пожара.
Всё сие с несомненностью подтверждало добродетельную жизнь преподобного отца нашего Алипия, ради которого написалась сама собою та икона.
Перейдем теперь к чуду, совершившемуся при кончине святого, дабы видеть, как дивно сей человек, искусный творец икон, перешел из жизни сей временной в жизнь вечную.
Некий благочестивый человек попросил преподобного отца нашего Алипия написать икону Пресвятой Богородицы; при этом он просил святого написать сию икону ко дню праздника Успения. Но преподобный заболел в скором времени и уже приближался к смерти своей; а икона, между тем, не была написана; человек тот весьма скорбел по сему случаю и очень беспокоил святого. Блаженный же Алипий сказал ему:
— Чадо! Не беспокой меня, но возложи всю печаль свою на Господа, и Он сделает, как пожелает: икона будет на своем месте в праздник свой.
Муж тот, поверив словам святого, пошел в дом свой с веселием.
Потом он снова пришел к Алипию накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы. Увидав, что икона не была написана, увидя также и то, что преподобный Алипий разболелся еще больше, муж тот стал укорять блаженного, говоря так:
— Почему ты не сказал мне ничего о своей тяжкой болезни? Тогда я отдал бы икону другому иконописцу, который бы и написал ее мне, дабы праздник был честен и торжественен; но вот теперь ты ввергаешь меня в великий стыд.
Преподобный с кротостью отвечал ему:
— О чадо! Разве это сделал я по своей лености? Однако Бог может единым словом Своим написать икону Матери Своей; вот я сам ухожу из мира сего, как открыл мне сие Господь, но не хочу оставить тебя в печали.
Муж тот отошел с глубокою скорбью. Тотчас после его ухода к преподобному Алипию пошел некий светлый юноша, который и начал писать икону мужу тому. Алипий подумал, что человек тот, обидевшись на него, прислал нового иконописца, и принял сначала юношу того за человека; однако быстрота и изящество его работы показывали, что то был ангел; ибо он в продолжении трех часов написал весьма красивую икону, то полагая на икону золото, то растирая различные краски на камне и живописуя ими; потом сказал преподобному:
— Отче! Быть может здесь еще чего не достает, или в чем-либо я погрешил?
Преподобный же отвечал:
— Ты сделал всё прекрасно; Сам Бог помог тебе написать икону с таким благолепием; это Он Сам сделал через тебя.
Когда же наступил вечер, тот иконописец вместе с иконою сделался невидимым.
Между тем хозяин иконы не мог уснуть всю ночь от печали, так как думал, что икона не будет готова к празднику; посему он считал себя недостойным такой милости Божией и называл себя великим грешником. По сей причине, встав утром, на другой день, он пошел в церковь, дабы исповедать там Господу свои согрешения. Но едва лишь он открыл двери храма, как увидел икону, стоявшую на своем месте. Тотчас же он пал на землю от страха, думая, что это было привидение: затем, немного поднявшись от земли, и со вниманием посмотрев на икону, он понял, что это была его икона. Вследствие сего он пришел в великий страх и ужас и вспомнил слова преподобного Алипия, который сказал ему, что икона будет готова к своему празднику; потом пошел и разбудил всех домашних своих. Домашние его с веселием поспешили в храм со свечами и кадильницами; увидав здесь икону, сиявшую как солнце, все пали на землю, поклонились иконе и облобызали ее с радостною душою.
После сего тот благочестивый муж отправился к игумену и рассказал ему о чуде, случившемся с иконою; потом они вместе отправились к преподобному Алипию и нашли его уже отходящим из мира сего. Несмотря на это, игумен спросил его:
— Отче! Кем и как была написана икона мужу сему?
Алипий передал им всё, что видел, и сказал:
— Икону ту написал ангел и он же предстоит здесь намереваясь взять душу мою.
Сказав сие, блаженный предал дух свой в руки Господа в семнадцатый день месяца августа [ ]. Братия, покрыв пеленами тело его, отнесли его в церковь; потом сотворив обычное погребальное пение, положили тело святого в пещере преподобного Антония.
Так украсил сей святой чудодейственный иконописец небо и землю; пожив на земле телом, он восшел на небо с добродетельною душою, в прославление Начальника иконописцев, Бога Отца, Который сказал: «сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему»(Быт1:26), а также и по «образу ипостаси Его(Евр.1:3), Бога Сына, Который по виду став как человек»(Флп.2:7); вместе со Святым духом, сходившим с неба во образе голубя (Мф.3:16) и виде языков огненных (Деян.2:3). Всех сиих, Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого, пребывающих в едином существе, восхвалим вместе с преподобным отцом нашим Алипием и будем прославлять в бесконечные веки. Аминь.
Страдание святых мучеников Стратона, Филиппа, Евтихиана и Киприана
Сии святые мученики, будучи людьми знатными, обходили Никомидию [ ] и, посещая народные зрелища, учили собиравшийся там народ, убеждая его оставить служение идолам и обратиться к вере во Христа. Однажды начальник города увидел, что место зрелищ пусто, почти без зрителей и, узнав причину этого, а именно, что народ оставил собрание людей, сходившихся на зрелища, будучи научен святыми мучениками, и потому пренебрегает отеческими обычаями, проводя новую какую-то жизнь, немедленно повелел привести святых к себе. Когда они предстали пред начальником города, то объявили ему, что содержат веру во Христа и учили ей других. Тогда их привели на место зрелищ и отдали на растерзание зверям, но звери не причинили им никакого вреда. После сего они были подвергнуты многим разнообразным мучениям и, наконец, брошены в огонь. Таким образом святые мученики прошли поприще [ ] страданий за Христа и, одержав победу, восприняли венцы [ ].
Память святого мученика Мирона
Святой Мирон был пресвитером в Ахаии [ ] в царствование нечестивого царя Декия [ ]; игемоном же той страны был Антипатр. Святой происходил из знатного и богатого рода; он был весьма кроток нравом; в своем сердце он всегда питал теплую любовь к Богу и людям и проводил жизнь богоугодную.
Однажды, в день праздника Рождества Христова, игемон Антипатр вошел в христианский храм, чтобы взять христиан, собравшихся на молитву, и предать их мучениям; увидя это, святой Мирон преисполнился ревности и с силою обличил игемона и укорил его. За это он был взят, по приказанию игемона, и предан жестоким мучениям: он был повешен на древе и подвергнут строганию железным гребнем; затем был опаляем огнем; наконец был брошен в сильно разожженную и испускавшую страшное пламя пещь; но в это время из печи исшел огонь и попалил сто пятьдесят нечестивых слуг игемоновых, стоявших вблизи; святой же остался живым, по благодати Христовой, не потерпел никакого вреда и, стоя посреди печи, благословлял Бога. В то же время в печи видны были святые ангелы, стоявшие посреди огня кругом святого и охлаждавшие печь.
Когда печь угасла и святой вышел из нее, не потерпев никакого вреда, игемон начал принуждать его поклониться идолам; когда же святой не исполнил сего нечестивого приказания, то игемон повелел снять кожу со святого и резать ее на ремни, от плеч до ног. Святой же мученик, взяв с себя один ремень, бросил его в лицо игемону; тогда он снова был подвергнут строганию железными ногтями по обнаженному телу и потом отдан был на съедению зверям; однако не потерпел от них никакого вреда.
Тогда игемон Антипатр, увидя себя постыженным во всём страстотерпцем Христовым Мироном, преисполнился гнева и бешенства и своими же собственными руками умертвил себя; так погиб нечестивый с шумом, отдав мерзкую душу свою бесам в ад на вечные мучения. Святой же мученик был отведен в город Кизик [ ] и здесь скончался, будучи усечен во главу, предав душу свою святую в руки Божии [ ]. Таким образом, приняв венец мученический, он вошел в радость Господа своего.
Из млада Христа возлюбив преславне, и Того соблюдая божественные заповеди, к тому притекл еси весь цел, Мироне всечестне, и со ангелы молишися прилежно. Проси всем почитающым память твою оставления грехов.
В тот же день память святых мучеников: Павла и Иулиании, сестры его; память их празднуется в четвертый день месяца марта (под сим числом подробно описано и страдание их).
В тот же день память святых мучеников: Фирса, Левкия и дружины их, пострадавших при императоре Декии (249–251 гг.) в Кесарии Вифинской; память их празднуется еще в четырнадцатый день месяца декабря (под этим числом можно читать и повествование о страдании их).
Память 18 августа
Страдание святого священномученика Емилиана и прочих с ним
Святой Емилиан родился в азиатской области Армении. Родители его — христиане — были люди знатные и богатые. Они отдали его для книжного обучения одному добродетельному мужу, некоему священноиноку Илариону. Основательно научившись разумению книг и пришедши в совершенный возраст, Емилиан проводил целомудренную, богоугодную и благочестивую жизнь, с усердием предаваясь посту, молитве и чтению книг и соблюдая в непорочности свою девственную чистоту. Когда до Армении дошел слух, что нечестивые римские императоры Диоклитиан и Максимиан воздвигли в Европе жестокое гонение на христиан, то Емилиан воспламенился святою ревностью о правой вере и, горя любовию ко Христу до готовности принять смерть за Него, вознамерился идти в те страны, чтобы там проповедовать язычникам имя Христово и отдать за Господа своего жизнь свою. У Емилиана было два брата, Дионисий и Ермипп. Боговдохновенными увещаниями он и им внушил те же намерения. И вот братья после кончины своих родителей по взаимному согласию оставили из любви ко Христу дом, родину, наследство и все блага мира сего и отправились из Азии в Европу. Они взяли с собою и учителя своего, священноинока Илариона и пришли в Италию в город Сполитон [ ]. В этом городе между язычниками они нашли много христиан, проводивших чистую и праведную жизнь, и по их просьбе стали у них проживать. Блаженный Емилиан был для всех примером святости, ибо и днем, и ночью он упражнялся в молитве и проповедании Слова Божия.
По прошествии некоторого времени в соседнем городе, называемом Требией [ ], скончался епископ. Тогда жители этого города, бывшие христианами и жившие среди идолопоклонников, как пшеница среди сорной травы и как лилия среди терновника, узнав о жизни и мудрости святого Емилиана, избрали его себе епископом, как человека, хотя и молодого по летам, но превосходящего разумом и добродетелями стариков. Для посвящения они отправили его в Рим к святейшему папе Маркеллину. Приняв от папы архиерейское посвящение, святой Емилиан вместе с учителем и братьями своими переселился из Сполитона в Требию, кафедральный город своей епархии. Вступив в управление своею паствою, он правил ею доблестно, наставляя стадо Христово и делом, и словом, причем, чудесно исцеляя болезни и врачуя благодатью Христовою тела и души человеческие, он и многих из неверных обратил к христианской вере.
В то время правителем тех стран был человек жестокого характера, по имени Максимиан, которому нечестивые императоры вручили власть над Этруриею и Умбриею. Прослышав о христианском епископе Емилиане, что он многих обращает от служения идолам ко Христу и упраздняет языческие храмы, Максимиан поспешно прибыл в Требию и, приказав схватить святителя Божия и привести к себе на суд, сказал ему:
— Емилиан, что я слышу о тебе? К чему безумием своим ты добровольно хочешь предать себя смерти? Если не поклонишься нашим богам, то я подвергну тебя жестоким мучениям и велю предать тебя ужасной смерти.
— Я не поклонюсь бесам, — с полною твердостью ответил святой епископ, — потому что все языческие боги — бесы, как говорится и в святых книгах, и кто им кланяется, тот унаследует в аде вечные муки.
От этих слов правитель пришел в ярость и велел без пощады бить святого, а потом после избиения стал на словах издеваться над ним. Он поносил Христа Бога и говорил, что христианский Бог не имеет никакой силы, а те боги, которых он чтит, всемогущи. Тогда святитель Божий сказал ему: