Страница:
— Она не роковая. Ты ее переживешь.
Его губы дрогнули, а глаза весело заблестели.
— Ты всегда такая вспыльчивая?
— Я не вспыльчивая. Я голодная. — И смущенная, и растерянная, и заметно взволнованная.
Этот мужчина умел целоваться — еще бы! — но Лили не хотелось, чтобы ей разбили сердце.
Его глаза сузились.
— Ты хочешь сказать, что не чувствуешь ко мне привязанности? Но наверху мы чертовски страстно целовались. Ты меня чуть не проглотила.
Ее кожа запылала огнем, и ей захотелось спрятаться под стол. Вместо этого она пожала плечами.
— Ты привлекательный парень, который умеет целоваться. Что здесь может не понравиться? Но в данный момент у меня нет времени на роман. Я должна превратить «Джемини» в доходную компанию, иначе мы ее потеряем. Дело в том, что нам пришлось ее заложить, чтобы купить оборудование.
В его глазах что-то вспыхнуло, но что — она не могла понять, но потом он моргнул, и это выражение пропало.
— Тогда мы должны вдвойне постараться, чтобы ты очаровала дам из садоводческого клуба.
Заканчивай обед. Тебе еще нужно примерить платья. Чем скорее мы тебя нарядим, тем меньше у нас будет таких вечеринок.
Этому мужчине не терпится от нее избавиться? Отлично. Она так и предполагала. Тогда почему вдруг пропал аппетит?
— На участке женщина! — Крик с верхнего этажа эхом разнесся по полуразрушенному зданию.
У Рика екнуло сердце. Он попросил Лили приехать к старой фабрике и посмотреть, не сможет ли она что-нибудь придумать для улучшения окружающей ее территории? После фиаско, которое он потерпел в среду вечером, Рик решил, что она к нему уже не приедет. Платья, которые он выбрал, оказались на несколько размеров больше, чем надо. Лили оскорбилась. Но как, черт возьми, он должен был угадать ее размер, если она прячет свою фигуру под мужской одеждой брата!
Слава богу, ему хватило ума уговорить ее записать свои размеры перед уходом.
Пробираясь через развалины, он качал головой, думая о своей реакции на приезд Лили. Учащенно бьющееся сердце. Вспотевшие ладони.
Кто бы мог подумать! Он тосковал по вкусу ее губ, как страстно влюбленный подросток. Черт возьми!
Миновав парадный вход, Рик вышел на солнечный свет. Он редко проводил время на строительной площадке после того, как проект достигал определенной стадии, но эта старая фабрика занимала особенное место в его сердце, и ему хотелось, чтобы его дедушка гордился его реставрацией.
Лили шлепала по строительной площадке из красной глины, явно не обращая внимания на грязь, прилипавшую к ее рабочим ботинкам. Сегодня джинсы и хлопковая рубашка сидели на ней плотнее, чем ее предыдущие костюмы, подчеркивая формы.
Вот она обернулась и что-то сказала кому-то у себя за спиной. Только тогда Рик перестал обращать внимание на одну Лили и увидел высокого парня, который шел за ней, отставая на несколько шагов. Мужчина поворачивал голову влево и вправо, оглядывая двухсотлетнее каменное сооружение. Такие же темные глаза и волосы. Вероятно, ее брат. Он уже начал что-то чертить на дощечке, которую держал в руках.
Рик схватил еще одну каску и спустился по лестнице.
— Рад, что ты смогла приехать.
Лили одарила его прохладной улыбкой.
— Рик Фолкнер, мой брат Трент Уэст.
Брат Лили в росте не уступал Рику. Он изо всех сил сжал пальцы Рика. Рик даже не поморщился, но понял этот жест: брат пытается защитить сестру.
Лили нахлобучила на голову каску, ни словом не обмолвившись о том, что она сделает с ее прической. Черт, строительная каска только подчеркнула очарование ее профиля!
Ты начинаешь проигрывать, Фолкнер. Не успеешь оглянуться, как начнешь считать ремни с инструментами сексуальнее женских поясов с резинками.
— Что вы здесь планируете? — Вопрос Трента вернул отвлекшегося Рика к действительности.
— Пятизвездочный ресторан. Нужен дизайн для двух автомобильных стоянок.
Трент принялся быстро писать на дощечке.
— Хороший запас воды. Под защитой?
— Историческое строение.
— Волокита, — заметил Трент.
— Да, — подтвердил Рик.
Лили шагнула вперед.
— Может быть, «Джемини» и новая компания, но и Трент, и я уже имели дело с историческими памятниками. Мы знаем, что надо делать.
Рик кивнул.
— Хорошо. Лили наверняка захочет выглянуть из каждого окна и полюбоваться видом. Ты идешь?
Трент недоуменно поднял глаза, и Лили объяснила ему:
— Рик реставрирует дом 1930-х годов. Он мне его показал. Тебе надо увидеть его двор.
Трент нахмурился еще сильнее.
— Дай мне копию плана. Я сначала проверю периметр, а потом присоединюсь к вам.
Рик подозвал Сэма, мастера на строительстве, представил ему Лили и Трента, а потом велел ему предоставить Тренту все, что тому может понадобиться.
— Давай посмотрим, как дом выглядит изнутри.
Лили шла в ногу с ним. Рик прокашлялся и взял ее под локоть, чтобы помочь подняться по двойным широким доскам, выступающим в роли временного парадного входа.
Она высвободилась.
— Рик, я могу идти сама. Вряд ли ты помогаешь остальной команде передвигаться по зданию. Не надо относиться ко мне по-другому из-за того, что я женщина.
— Хорошо. — Он отодвинул пластиковый занавес, закрывавший вход из одной комнаты в другую, и жестом пригласил ее идти впереди него.
Она приподняла бровь, и он пожал плечами. Старые привычки умирали нелегко. — Твоему брату нравится тебя защищать.
Насмешливое выражение ее лица внезапно исчезло:
— Здорово! Какой вид. Могу только представить, как будет выглядеть лунный свет, отражающийся в воде.
От восторга у нее на щеках появился персиковый румянец, голос смягчился.
Сколько пройдет времени, прежде чем он увидит Лили одетой только в лунный свет? Перестань, Фолкнер, ты на работе. До сих пор мысли о женщине никогда не мешали ему работать.
И как только он удовлетворит свою страсть к Лили, они перестанут ему мешать.
— Владелец хочет, чтобы к востоку от водослива была столовая на открытом воздухе. Мы должны будем соорудить внутренний дворик из каменных плит и добавить какие-нибудь перила, которые не заслоняют вид.
— Я знаю, где мы можем достать немного сварочного железа в стиле ретро, — не колеблясь, добавила она. — Тебе понадобятся подсветка и растения в светлых тонах, но не очень душистые, чтобы не соперничали с ароматами пищи.
Она больше не разговаривала с ним. Лили о нем забыла, увлекшись работой. Ему хотелось бы сделать то же самое, но у него ничего не получалось. Он улавливал малейшие оттенки каждого ее дыхания, замечал каждый шаг ее длинных ног, когда она размашисто шагала от одного окна к другому. Он поднялся по лестнице следом за ней, а потом спустился в глубокий, темный и сырой подвал.
Лили задержалась перед единственным маленьким окном в подвале. Он остановился в нескольких дюймах от нее и сунул руки в карманы, сопротивляясь желанию погладить ее щеки, раскрасневшиеся от волнения.
— Ты любишь свою работу.
Ее улыбка подействовала на него как удар в живот. Взгляд упал на ее улыбающиеся губы.
Ему захотелось поцеловать Лили. Прямо здесь.
Прямо сейчас. Посреди рабочей площадки.
— Я должна увидеть дом снаружи.
— Я привез домой еще несколько платьев, тихо сказал он. — Когда ты сможешь заехать и примерить их?
Она переступила с ноги на ногу.
— Не знаю. Последние два дня была плохая погода, и я отстала от графика.
Лили снова взялась за свое: говорила «нет», ранила его самолюбие и усиливала его и без того твердую решимость превратить это «нет» в «да».
— У нас осталась всего неделя.
Она вздохнула.
— Может быть, в воскресенье днем?
— Ты умеешь танцевать?
Она изогнула бровь.
— В средней школе я была выше всех парней, кроме Трента. Как ты думаешь?
Его пульс заколотился еще сильнее.
— Я научу тебя основным па. Приезжай в воскресенье на обед. Я тебе обещаю соблазнительные блюда.
Он собирался соблазнить Лили не только вкусными блюдами. Если вечер пройдет хорошо, он удовлетворит свою страсть к обольстительной дизайнерше садов, и тогда мысли о ней перестанут мешать его работе и его снам.
— Лили? Это ты?
Лили вздрогнула, повернулась и просыпала из тачки половину мульчи. Она остановилась у дома Рика, чтобы поработать у него во дворе, уверенная, что его не будет дома.
Лили покосилась на женщину с детской коляской у края тротуара. Ее оцепенение спало, когда она узнала одну из своих бывших клиенток.
— Линн, как ты поживаешь? И что ты делаешь в этом районе?
Женщина улыбнулась и покатила коляску по подъездной аллее.
— Я живу по соседству.
Лили бросила взгляд на дом, на который указывала Линн. Ей всегда нравилась эта тихая блондинка, но ее муж был отъявленным подонком — подонком, который регулярно пытался за ней ухаживать.
— Как Бретт?
— Умер.
Лили моргнула, услышав это.
— Он погиб в автокатастрофе полтора года назад. Теперь я замужем за его старшим братом, Сойером. А это наш сын Джей Си.
— Он восхитительный. — Лили понятия не имела о маленьких детях, но, по ее мнению, этой маленькой темноволосой куколке было меньше года. Она сдернула рукавицы и встала на колени перед коляской. Ребенок вознаградил ее веселой четырехзубой улыбкой, и ее сердце растаяло.
— Мне очень жаль, что я так и не попрощалась, но после смерти Бретта я продала дом и сразу уехала. — Линн кивнула на грузовик Лили. Ты поменяла компанию?
— Мы с братом открыли собственное дело.
— После нашей с Сойером свадьбы я звонила, чтобы попросить тебя поработать над его садом, но в твоей старой компании мне сказали, что ты уволилась.
— Мой бывший работодатель не очень-то рад, что я организовала компанию-конкурентку. — Лили не хотелось объяснять, как бывший босс осложнил ей уход с работы. — Эти дома — замечательные, а участки — огромные, но уж очень запущенные.
— Да, и я каждый день радуюсь, что Рик убедил Сойера и Картера купить эти старые красивые дома, пока их не снесли. Один деятель из тех, кто занимается строительством, хотел от них избавиться и построить здесь типовые дома.
Лили выпрямилась.
— Ты знаешь Рика?
— Рик и Сойер учились вместе в средней школе. А с Картером Сойер познакомился в университете, они жили в одной комнате общежития.
Все трое дружат до сих пор. Именно Рик отвез нас в больницу, когда должен был родиться Джей Си.
Ребенок хлопнул в ладоши и разразился бессвязными звуками. У Лили возникло ощущение острой тоски. Будут ли у нее дети? Вероятно, нет. Даже если она сможет когда-нибудь найти суженого, то ее изматывающая работа не даст завести ребенка. С другой стороны, когда «Джемини» станет доходной, она сумеет нанять помощников…
Линн нежно погладила сына по голове.
— Дашь мне свою визитную карточку? — попросила она, заливаясь румянцем и робко улыбаясь. — Мы могли бы хотя бы перезваниваться изредка. У меня был очень тяжелый период, но сейчас все хорошо. Я счастлива.
Сердце Лили тронула легкая зависть. Должно быть, новый муж Линн любит ее. Лили никогда еще не видела ее такой спокойной и счастливой.
Раньше Линн была совсем другой.
— Мои визитные карточки в грузовике.
Она пошла вместе с Линн по подъездной аллее к машине, вынула карточку и взглянула на часы. Вероятно, Рик скоро будет дома. Ей надо было уезжать.
— Оставь сообщение, если меня не будет. Я приеду, посмотрю на ваш двор и составлю для тебя смету.
— Хорошо. И, кроме того, я порекомендую твою компанию Картеру.
Устная реклама была неоценимой, но из-за этих заказов на улице Рика избегать его станет труднее.
— Спасибо, я была бы очень тебе благодарна.
Она как-нибудь придумает способ, чтобы заниматься соседними дворами и в то же время избегать Рика. Конечно, как только в его жизни появится новая светская девица, этого уже не потребуется. Он даже не заметит существования Лили.
В воскресенье днем Рик приветствовал ее на пороге своего дома.
— Что на обед? — Лили прокляла придыхание, которое появилось в ее голосе.
— Чили, хлеб из кислою юста и салат, но самое удивительное ждет тебя, когда мы дойдем до десерта.
Оставалось только надеяться, что Рик не предназначил на десерт себя.
— Я купил в булочной торт «Смерть от шоколада». — Он жестом пригласил ее войти. — Ты снова работала у меня во дворе?
Лили пожала плечом и отвела взгляд. Подбежала Мэгги, и Лили принялась трепать ее загривок.
— Кто-то должен этим заниматься. Здесь еще полно работы. Я должна разделить твои пионы, закончить мульчировать цветочные клумбы, снова засеять пустое пространство и удобрить твой газон. Кроме того, я хотела бы развести твой…
Он поднял руку, прерывая ее болтовню.
— Лили, я не против, но ты столько времени посвящаешь моему участку…
— Ты собираешься меня накормить? — пробурчала она.
— Перед обедом я покажу тебе платья, которые купил. — Рик пропустил ее вперед, и они поднялись в его комнату.
— Вот, примерь их, а потом я приду посмотрю.
Она поморщилась.
— Разве ты не можешь просто мне довериться?
— Я хочу их увидеть. Крикни, если не сможешь самостоятельно застегнуть «молнию».
Вот еще! Лили открыла матовый чехол для платьев, висевший на дверце большого стенного шкафа, и ахнула при виде множества блестящих нарядов. Их цвета варьировались от черного, лилового до потрясающего алого. На полу под платьями Рик сложил рядами груду коробок с туфлями.
Она перевернула ярлыки и чуть не проглотила язык.
— Рик, здесь в саквояже пять платьев, и каждое стоит несколько сотен долларов!
Он прислонился к дверному косяку.
— Мы вернем все, что ты не станешь носить.
Она расправила плечи и захлопнула дверь в ванную перед носом Рика. Вздохнула, собираясь с силами, сняла с себя все, кроме белых трусиков, и потянулась за наименее дорогим платьем.
Черная матовая ткань заскользила над ее головой, ловко облегая каждый ее изгиб. С таким консервативным покроем и одноцветной тканью оно скорее напоминало костюм, который она надела бы на похороны.
Услышав стук в дверь, она подпрыгнула.
— Уже готова?
Лили сунула ноги в черные босоножки, осторожно прошла к двери и открыла ее.
— Это не вполне бальное платье.
Рик окинул ее взглядом с головы до пальцев на ногах. Что он увидел, когда посмотрел на нее?
Принаряженную деревенщину?
— Не то, что мы ищем.
Она закрыла дверь и сняла платье через голову. Снова повесив его на вешалку, она потянулась к другому платью. Роскошная ткань песочного цвета просто кричала о деньгах, но и это не помогло.
Рик равнодушно отнесся к этому платью и к двум следующим.
В результате осталось алое платье, от которого она хотела сразу же отказаться. Оно не только стоило целое состояние, оно было слишком волнующим. Надеясь, что это платье, как и остальные, потерпит неудачу. Лили натянула его через голову.
Подкладка ласкала ее кожу, как прохладные лепестки роз. Платье сидело на ней как перчатка, ткань изысканно переливалась, когда она поворачивалась из стороны в сторону, чтобы увидеть себя в большое зеркало над туалетным столиком.
Вырез был не слишком закрытым, но и не слишком открытым, но спинки — она задохнулась — не существовало!
Сзади был виден пояс ее трусиков. Гримасничая, Лили поддернула платье вверх и убрала вызывающие трусики.
У нее захватило дух. Вырез, может быть, и не показывал многого, но покрой подчеркивал каждую выпуклость, каждый изгиб ее фигуры.
У нее растрепались волосы, потому что одежду приходилось надевать через голову, а щеки раскраснелись, но в первый раз в жизни Лили чувствовала себя обаятельной и волнующей. Может быть, она и не была красивой, но сейчас уже не чувствовала себя садовым дизайнером. Она чувствовала себя… Золушкой.
Отец не постыдился бы ее в этом платье. У нее вырвался слабый вздох.
— Лили, почему ты так долго?
Ее сердце подпрыгнуло к горлу. Неужели он ждал, что она спокойно направится к двери и позволит ему посмотреть на себя в таком виде?
Рик сразу бы понял, что под платьем она почти голая. Ее соски бесстыдно упирались в ткань, а надеть какое-нибудь белье было бы невозможно, потому что сзади отделка заканчивалась в миллиметре от складки между ее ягодицами. Одна сверкающая тесемка между тонкими бретельками — вот и все, что мешало всему платью растечься мерцающим озерцом вокруг ее лодыжек.
— Гм. Я не уверена насчет вот этого.
— Дай мне посмотреть.
С чувством ужаса Лили шагнула в алые босоножки с ремешками на невозможно высоких каблуках. Когда она посмотрела на себя в зеркало, ей действительно захотелось поверить, что она может быть тем обаятельным созданием, которое отражается вон там. Но она не могла. Это была не она.
— Лили? — Круглая дверная ручка повернулась, и ее пронзила тревога. Она забыла запереть дверь, после того как примерила последнее платье. Рик перешагнул через порог, открыл рот, собираясь что-то сказать, и застыл. Его взгляд омывал ее, как теплый душ. Горячий и ласкающий.
— Ты.., выглядишь.., потрясающе. — Это было все, что он мог произнести.
— С-спасибо. Это красивое платье. — И в этот миг Лили спросила себя, есть ли у нее шанс или Рик видит перед собой женщину, которую сам и создал?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Его губы дрогнули, а глаза весело заблестели.
— Ты всегда такая вспыльчивая?
— Я не вспыльчивая. Я голодная. — И смущенная, и растерянная, и заметно взволнованная.
Этот мужчина умел целоваться — еще бы! — но Лили не хотелось, чтобы ей разбили сердце.
Его глаза сузились.
— Ты хочешь сказать, что не чувствуешь ко мне привязанности? Но наверху мы чертовски страстно целовались. Ты меня чуть не проглотила.
Ее кожа запылала огнем, и ей захотелось спрятаться под стол. Вместо этого она пожала плечами.
— Ты привлекательный парень, который умеет целоваться. Что здесь может не понравиться? Но в данный момент у меня нет времени на роман. Я должна превратить «Джемини» в доходную компанию, иначе мы ее потеряем. Дело в том, что нам пришлось ее заложить, чтобы купить оборудование.
В его глазах что-то вспыхнуло, но что — она не могла понять, но потом он моргнул, и это выражение пропало.
— Тогда мы должны вдвойне постараться, чтобы ты очаровала дам из садоводческого клуба.
Заканчивай обед. Тебе еще нужно примерить платья. Чем скорее мы тебя нарядим, тем меньше у нас будет таких вечеринок.
Этому мужчине не терпится от нее избавиться? Отлично. Она так и предполагала. Тогда почему вдруг пропал аппетит?
— На участке женщина! — Крик с верхнего этажа эхом разнесся по полуразрушенному зданию.
У Рика екнуло сердце. Он попросил Лили приехать к старой фабрике и посмотреть, не сможет ли она что-нибудь придумать для улучшения окружающей ее территории? После фиаско, которое он потерпел в среду вечером, Рик решил, что она к нему уже не приедет. Платья, которые он выбрал, оказались на несколько размеров больше, чем надо. Лили оскорбилась. Но как, черт возьми, он должен был угадать ее размер, если она прячет свою фигуру под мужской одеждой брата!
Слава богу, ему хватило ума уговорить ее записать свои размеры перед уходом.
Пробираясь через развалины, он качал головой, думая о своей реакции на приезд Лили. Учащенно бьющееся сердце. Вспотевшие ладони.
Кто бы мог подумать! Он тосковал по вкусу ее губ, как страстно влюбленный подросток. Черт возьми!
Миновав парадный вход, Рик вышел на солнечный свет. Он редко проводил время на строительной площадке после того, как проект достигал определенной стадии, но эта старая фабрика занимала особенное место в его сердце, и ему хотелось, чтобы его дедушка гордился его реставрацией.
Лили шлепала по строительной площадке из красной глины, явно не обращая внимания на грязь, прилипавшую к ее рабочим ботинкам. Сегодня джинсы и хлопковая рубашка сидели на ней плотнее, чем ее предыдущие костюмы, подчеркивая формы.
Вот она обернулась и что-то сказала кому-то у себя за спиной. Только тогда Рик перестал обращать внимание на одну Лили и увидел высокого парня, который шел за ней, отставая на несколько шагов. Мужчина поворачивал голову влево и вправо, оглядывая двухсотлетнее каменное сооружение. Такие же темные глаза и волосы. Вероятно, ее брат. Он уже начал что-то чертить на дощечке, которую держал в руках.
Рик схватил еще одну каску и спустился по лестнице.
— Рад, что ты смогла приехать.
Лили одарила его прохладной улыбкой.
— Рик Фолкнер, мой брат Трент Уэст.
Брат Лили в росте не уступал Рику. Он изо всех сил сжал пальцы Рика. Рик даже не поморщился, но понял этот жест: брат пытается защитить сестру.
Лили нахлобучила на голову каску, ни словом не обмолвившись о том, что она сделает с ее прической. Черт, строительная каска только подчеркнула очарование ее профиля!
Ты начинаешь проигрывать, Фолкнер. Не успеешь оглянуться, как начнешь считать ремни с инструментами сексуальнее женских поясов с резинками.
— Что вы здесь планируете? — Вопрос Трента вернул отвлекшегося Рика к действительности.
— Пятизвездочный ресторан. Нужен дизайн для двух автомобильных стоянок.
Трент принялся быстро писать на дощечке.
— Хороший запас воды. Под защитой?
— Историческое строение.
— Волокита, — заметил Трент.
— Да, — подтвердил Рик.
Лили шагнула вперед.
— Может быть, «Джемини» и новая компания, но и Трент, и я уже имели дело с историческими памятниками. Мы знаем, что надо делать.
Рик кивнул.
— Хорошо. Лили наверняка захочет выглянуть из каждого окна и полюбоваться видом. Ты идешь?
Трент недоуменно поднял глаза, и Лили объяснила ему:
— Рик реставрирует дом 1930-х годов. Он мне его показал. Тебе надо увидеть его двор.
Трент нахмурился еще сильнее.
— Дай мне копию плана. Я сначала проверю периметр, а потом присоединюсь к вам.
Рик подозвал Сэма, мастера на строительстве, представил ему Лили и Трента, а потом велел ему предоставить Тренту все, что тому может понадобиться.
— Давай посмотрим, как дом выглядит изнутри.
Лили шла в ногу с ним. Рик прокашлялся и взял ее под локоть, чтобы помочь подняться по двойным широким доскам, выступающим в роли временного парадного входа.
Она высвободилась.
— Рик, я могу идти сама. Вряд ли ты помогаешь остальной команде передвигаться по зданию. Не надо относиться ко мне по-другому из-за того, что я женщина.
— Хорошо. — Он отодвинул пластиковый занавес, закрывавший вход из одной комнаты в другую, и жестом пригласил ее идти впереди него.
Она приподняла бровь, и он пожал плечами. Старые привычки умирали нелегко. — Твоему брату нравится тебя защищать.
Насмешливое выражение ее лица внезапно исчезло:
— Здорово! Какой вид. Могу только представить, как будет выглядеть лунный свет, отражающийся в воде.
От восторга у нее на щеках появился персиковый румянец, голос смягчился.
Сколько пройдет времени, прежде чем он увидит Лили одетой только в лунный свет? Перестань, Фолкнер, ты на работе. До сих пор мысли о женщине никогда не мешали ему работать.
И как только он удовлетворит свою страсть к Лили, они перестанут ему мешать.
— Владелец хочет, чтобы к востоку от водослива была столовая на открытом воздухе. Мы должны будем соорудить внутренний дворик из каменных плит и добавить какие-нибудь перила, которые не заслоняют вид.
— Я знаю, где мы можем достать немного сварочного железа в стиле ретро, — не колеблясь, добавила она. — Тебе понадобятся подсветка и растения в светлых тонах, но не очень душистые, чтобы не соперничали с ароматами пищи.
Она больше не разговаривала с ним. Лили о нем забыла, увлекшись работой. Ему хотелось бы сделать то же самое, но у него ничего не получалось. Он улавливал малейшие оттенки каждого ее дыхания, замечал каждый шаг ее длинных ног, когда она размашисто шагала от одного окна к другому. Он поднялся по лестнице следом за ней, а потом спустился в глубокий, темный и сырой подвал.
Лили задержалась перед единственным маленьким окном в подвале. Он остановился в нескольких дюймах от нее и сунул руки в карманы, сопротивляясь желанию погладить ее щеки, раскрасневшиеся от волнения.
— Ты любишь свою работу.
Ее улыбка подействовала на него как удар в живот. Взгляд упал на ее улыбающиеся губы.
Ему захотелось поцеловать Лили. Прямо здесь.
Прямо сейчас. Посреди рабочей площадки.
— Я должна увидеть дом снаружи.
— Я привез домой еще несколько платьев, тихо сказал он. — Когда ты сможешь заехать и примерить их?
Она переступила с ноги на ногу.
— Не знаю. Последние два дня была плохая погода, и я отстала от графика.
Лили снова взялась за свое: говорила «нет», ранила его самолюбие и усиливала его и без того твердую решимость превратить это «нет» в «да».
— У нас осталась всего неделя.
Она вздохнула.
— Может быть, в воскресенье днем?
— Ты умеешь танцевать?
Она изогнула бровь.
— В средней школе я была выше всех парней, кроме Трента. Как ты думаешь?
Его пульс заколотился еще сильнее.
— Я научу тебя основным па. Приезжай в воскресенье на обед. Я тебе обещаю соблазнительные блюда.
Он собирался соблазнить Лили не только вкусными блюдами. Если вечер пройдет хорошо, он удовлетворит свою страсть к обольстительной дизайнерше садов, и тогда мысли о ней перестанут мешать его работе и его снам.
— Лили? Это ты?
Лили вздрогнула, повернулась и просыпала из тачки половину мульчи. Она остановилась у дома Рика, чтобы поработать у него во дворе, уверенная, что его не будет дома.
Лили покосилась на женщину с детской коляской у края тротуара. Ее оцепенение спало, когда она узнала одну из своих бывших клиенток.
— Линн, как ты поживаешь? И что ты делаешь в этом районе?
Женщина улыбнулась и покатила коляску по подъездной аллее.
— Я живу по соседству.
Лили бросила взгляд на дом, на который указывала Линн. Ей всегда нравилась эта тихая блондинка, но ее муж был отъявленным подонком — подонком, который регулярно пытался за ней ухаживать.
— Как Бретт?
— Умер.
Лили моргнула, услышав это.
— Он погиб в автокатастрофе полтора года назад. Теперь я замужем за его старшим братом, Сойером. А это наш сын Джей Си.
— Он восхитительный. — Лили понятия не имела о маленьких детях, но, по ее мнению, этой маленькой темноволосой куколке было меньше года. Она сдернула рукавицы и встала на колени перед коляской. Ребенок вознаградил ее веселой четырехзубой улыбкой, и ее сердце растаяло.
— Мне очень жаль, что я так и не попрощалась, но после смерти Бретта я продала дом и сразу уехала. — Линн кивнула на грузовик Лили. Ты поменяла компанию?
— Мы с братом открыли собственное дело.
— После нашей с Сойером свадьбы я звонила, чтобы попросить тебя поработать над его садом, но в твоей старой компании мне сказали, что ты уволилась.
— Мой бывший работодатель не очень-то рад, что я организовала компанию-конкурентку. — Лили не хотелось объяснять, как бывший босс осложнил ей уход с работы. — Эти дома — замечательные, а участки — огромные, но уж очень запущенные.
— Да, и я каждый день радуюсь, что Рик убедил Сойера и Картера купить эти старые красивые дома, пока их не снесли. Один деятель из тех, кто занимается строительством, хотел от них избавиться и построить здесь типовые дома.
Лили выпрямилась.
— Ты знаешь Рика?
— Рик и Сойер учились вместе в средней школе. А с Картером Сойер познакомился в университете, они жили в одной комнате общежития.
Все трое дружат до сих пор. Именно Рик отвез нас в больницу, когда должен был родиться Джей Си.
Ребенок хлопнул в ладоши и разразился бессвязными звуками. У Лили возникло ощущение острой тоски. Будут ли у нее дети? Вероятно, нет. Даже если она сможет когда-нибудь найти суженого, то ее изматывающая работа не даст завести ребенка. С другой стороны, когда «Джемини» станет доходной, она сумеет нанять помощников…
Линн нежно погладила сына по голове.
— Дашь мне свою визитную карточку? — попросила она, заливаясь румянцем и робко улыбаясь. — Мы могли бы хотя бы перезваниваться изредка. У меня был очень тяжелый период, но сейчас все хорошо. Я счастлива.
Сердце Лили тронула легкая зависть. Должно быть, новый муж Линн любит ее. Лили никогда еще не видела ее такой спокойной и счастливой.
Раньше Линн была совсем другой.
— Мои визитные карточки в грузовике.
Она пошла вместе с Линн по подъездной аллее к машине, вынула карточку и взглянула на часы. Вероятно, Рик скоро будет дома. Ей надо было уезжать.
— Оставь сообщение, если меня не будет. Я приеду, посмотрю на ваш двор и составлю для тебя смету.
— Хорошо. И, кроме того, я порекомендую твою компанию Картеру.
Устная реклама была неоценимой, но из-за этих заказов на улице Рика избегать его станет труднее.
— Спасибо, я была бы очень тебе благодарна.
Она как-нибудь придумает способ, чтобы заниматься соседними дворами и в то же время избегать Рика. Конечно, как только в его жизни появится новая светская девица, этого уже не потребуется. Он даже не заметит существования Лили.
В воскресенье днем Рик приветствовал ее на пороге своего дома.
— Что на обед? — Лили прокляла придыхание, которое появилось в ее голосе.
— Чили, хлеб из кислою юста и салат, но самое удивительное ждет тебя, когда мы дойдем до десерта.
Оставалось только надеяться, что Рик не предназначил на десерт себя.
— Я купил в булочной торт «Смерть от шоколада». — Он жестом пригласил ее войти. — Ты снова работала у меня во дворе?
Лили пожала плечом и отвела взгляд. Подбежала Мэгги, и Лили принялась трепать ее загривок.
— Кто-то должен этим заниматься. Здесь еще полно работы. Я должна разделить твои пионы, закончить мульчировать цветочные клумбы, снова засеять пустое пространство и удобрить твой газон. Кроме того, я хотела бы развести твой…
Он поднял руку, прерывая ее болтовню.
— Лили, я не против, но ты столько времени посвящаешь моему участку…
— Ты собираешься меня накормить? — пробурчала она.
— Перед обедом я покажу тебе платья, которые купил. — Рик пропустил ее вперед, и они поднялись в его комнату.
— Вот, примерь их, а потом я приду посмотрю.
Она поморщилась.
— Разве ты не можешь просто мне довериться?
— Я хочу их увидеть. Крикни, если не сможешь самостоятельно застегнуть «молнию».
Вот еще! Лили открыла матовый чехол для платьев, висевший на дверце большого стенного шкафа, и ахнула при виде множества блестящих нарядов. Их цвета варьировались от черного, лилового до потрясающего алого. На полу под платьями Рик сложил рядами груду коробок с туфлями.
Она перевернула ярлыки и чуть не проглотила язык.
— Рик, здесь в саквояже пять платьев, и каждое стоит несколько сотен долларов!
Он прислонился к дверному косяку.
— Мы вернем все, что ты не станешь носить.
Она расправила плечи и захлопнула дверь в ванную перед носом Рика. Вздохнула, собираясь с силами, сняла с себя все, кроме белых трусиков, и потянулась за наименее дорогим платьем.
Черная матовая ткань заскользила над ее головой, ловко облегая каждый ее изгиб. С таким консервативным покроем и одноцветной тканью оно скорее напоминало костюм, который она надела бы на похороны.
Услышав стук в дверь, она подпрыгнула.
— Уже готова?
Лили сунула ноги в черные босоножки, осторожно прошла к двери и открыла ее.
— Это не вполне бальное платье.
Рик окинул ее взглядом с головы до пальцев на ногах. Что он увидел, когда посмотрел на нее?
Принаряженную деревенщину?
— Не то, что мы ищем.
Она закрыла дверь и сняла платье через голову. Снова повесив его на вешалку, она потянулась к другому платью. Роскошная ткань песочного цвета просто кричала о деньгах, но и это не помогло.
Рик равнодушно отнесся к этому платью и к двум следующим.
В результате осталось алое платье, от которого она хотела сразу же отказаться. Оно не только стоило целое состояние, оно было слишком волнующим. Надеясь, что это платье, как и остальные, потерпит неудачу. Лили натянула его через голову.
Подкладка ласкала ее кожу, как прохладные лепестки роз. Платье сидело на ней как перчатка, ткань изысканно переливалась, когда она поворачивалась из стороны в сторону, чтобы увидеть себя в большое зеркало над туалетным столиком.
Вырез был не слишком закрытым, но и не слишком открытым, но спинки — она задохнулась — не существовало!
Сзади был виден пояс ее трусиков. Гримасничая, Лили поддернула платье вверх и убрала вызывающие трусики.
У нее захватило дух. Вырез, может быть, и не показывал многого, но покрой подчеркивал каждую выпуклость, каждый изгиб ее фигуры.
У нее растрепались волосы, потому что одежду приходилось надевать через голову, а щеки раскраснелись, но в первый раз в жизни Лили чувствовала себя обаятельной и волнующей. Может быть, она и не была красивой, но сейчас уже не чувствовала себя садовым дизайнером. Она чувствовала себя… Золушкой.
Отец не постыдился бы ее в этом платье. У нее вырвался слабый вздох.
— Лили, почему ты так долго?
Ее сердце подпрыгнуло к горлу. Неужели он ждал, что она спокойно направится к двери и позволит ему посмотреть на себя в таком виде?
Рик сразу бы понял, что под платьем она почти голая. Ее соски бесстыдно упирались в ткань, а надеть какое-нибудь белье было бы невозможно, потому что сзади отделка заканчивалась в миллиметре от складки между ее ягодицами. Одна сверкающая тесемка между тонкими бретельками — вот и все, что мешало всему платью растечься мерцающим озерцом вокруг ее лодыжек.
— Гм. Я не уверена насчет вот этого.
— Дай мне посмотреть.
С чувством ужаса Лили шагнула в алые босоножки с ремешками на невозможно высоких каблуках. Когда она посмотрела на себя в зеркало, ей действительно захотелось поверить, что она может быть тем обаятельным созданием, которое отражается вон там. Но она не могла. Это была не она.
— Лили? — Круглая дверная ручка повернулась, и ее пронзила тревога. Она забыла запереть дверь, после того как примерила последнее платье. Рик перешагнул через порог, открыл рот, собираясь что-то сказать, и застыл. Его взгляд омывал ее, как теплый душ. Горячий и ласкающий.
— Ты.., выглядишь.., потрясающе. — Это было все, что он мог произнести.
— С-спасибо. Это красивое платье. — И в этот миг Лили спросила себя, есть ли у нее шанс или Рик видит перед собой женщину, которую сам и создал?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Рик вставил диск в систему CD. В маленькой гостиной зазвучала классическая музыка. Он предпочитал мелодии, которые мог бы насвистеть или напеть, но подобную музыку включили бы его родители на своем церемонном празднестве.
Его внимание привлек неуверенный стук туфель Лили по деревянному полу зала наверху.
Черт! Он забыл, что Лили не привыкла к каблукам. Он зашагал обратно в вестибюль и резко остановился. При виде Лили, балансировавшей на лестничной площадке, у него захватило дух. Кто бы поверил, что женщина, которая носит мужскую одежду и стрижется как мальчик, может быть такой красивой?
Лили так крепко стиснула перила, что у нее побелели костяшки пальцев. Она осторожно спустилась на одну ступеньку.
— Подожди. Разреши мне помочь. — Он взбежал вверх по ступенькам и предложил ей руку.
— Тебе не обязательно… — Она состроила гримасу и покачала головой. — Спасибо. Мне бы не хотелось сломать себе шею.
Рик улыбнулся. Он указал на ее туфли и заметил:
— Ты привыкнешь к этим штуковинам.
— Эй, если я умею работать цепной пилой, то научиться ходить на ходулях наверняка будет парой пустяков. — Она пошатнулась, и он поспешно протянул руку, чтобы поддержать ее.
И коснулся кожи. Обнаженной. Теплой. Атласной.
Она ахнула. Или ахнул он? Его пальцы невольно сжали ее поясницу, и на этот раз определенно она резко втянула воздух. Наклоняя голову, Рик посмотрел на нее и тотчас же пожалел об этом.
— У твоего платья нет спинки.
— Да, я вроде как это заметила. Поняла из-за сквозняка. — На ее губах задрожала неуверенная улыбка, и что-то у него внутри смягчилось. Разве ты этого не видел, когда покупал платье?
— Я дал продавщице твои размеры и разрешил ей выбрать самой.
Танцы будут настоящим адом для него. Его ладонь будет касаться кожи. Гладкой обнаженной кожи Лили. Но эта женщина заслуживала, чтобы за ней ухаживали, чтобы из ее глаз исчезло выражение сомнения и чтобы мужчина показал ей, как она красива.
Для этого понадобится лишь немного терпения. Он заскрежетал зубами, чтобы не застонать.
От его терпения почти ничего не осталось.
Через одиннадцать мучительных шагов они дошли до вестибюля, и он ее отпустил.
Она остановилась и осторожно на него посмотрела.
— Мы могли бы подождать, пока ты не достанешь какие-нибудь другие платья, если это тебе не нравится.
Из-за высоких каблуков ее алые губы оказались на уровне его подбородка. Его взгляд скользнул по ее белой, как алебастр, коже, круглым грудям с твердыми сосками, узкой талии и, наконец, длинным ногам.
— Это платье создано для тебя.
Ее щеки окрасил румянец. Ее волосы были растрепаны — как у женщины, которая только что встала с кровати своего любовника. Он никогда не видел более красивой женщины.
Не отвлекайся, Фолкнер. Это временный роман. Ей нужны твои деньги.
— Рик?
Он прокашлялся.
— Готова к первому уроку танцев?
Еще одна гримаса.
— Готова так, что лучше некуда.
— Пойдем в гостиную.
— Сказал паук мухе, — еле слышно пробормотала Лили.
Умная женщина. И этот паук определенно собирался поймать ее в свою паутину сегодня вечером.
Лили боролась с волной паники. Мудрая женщина сняла бы туфли на каблуках и бросилась к ближайшему выходу.
— Дай мне правую руку и положи левую мне на плечо. — Рик стоял неподвижно, как статуя, протянув левую руку. Где будет его другая рука?
Да если он только снова коснется ее обнаженной спины…
— Лили?
Заставив себя шагнуть вперед, она положила ладонь ему на руку. Его теплые пальцы сплелись с ее пальцами. Мило, но ничего такого, с чем она не смогла бы справиться. Но когда он приблизился к ней вплотную и положил руку на ее спину, она поняла, что у нее проблема.
Почему у нее так кружится голова? Почему слабеют мышцы?
— ..основное па «бокс».
У нее в мозгу была такая каша, что она пропустила мимо ушей почти все, что сказал Рик.
— Извини. Что?
Он явно сжал зубы. Может быть, ему это нравилось не больше, чем ей.
— Повтори, пожалуйста.
Пальцы, лежавшие у нее на спине, переместились на долю дюйма, и вверх по ее позвоночнику пробежала дрожь — на которую, как она надеялась, он не обратит внимания. Лили принялась смотреть на правое ухо Рика.
— Ты носил серьгу?
— Да.
— Ты когда-нибудь носишь ее сейчас?
— Нет. Мои бунтарские дни в прошлом.
Гмм, значит, Рик когда-то был бунтарем. В прошлом ей всегда хотелось взбунтоваться, но семейные обязанности предотвращали любой бунт. Она оказалась не нужна родному отцу и боялась, что если перейдет границу, то станет ненужной и отчиму.
— Почему ты взбунтовался?
— Чтобы привлечь внимание отца.
— Это сработало?
— Нет.
— Какая серьга?
— Лили, — предупреждающе проворчал он.
— Я только хотела узнать, нравились ли тебе перья или…
— Боже мой, нет. Это был бриллиантовый гвоздик. Теперь мы можем всерьез заняться танцами?
Другими словами, не вмешивайся в чужие дела. Она попыталась скрыть разочарование, но могла поспорить: с серьгой Рик наверняка выглядел потрясающе.
— Сделай шаг назад правой ногой, в сторону левой, плавно двигайся вправо. Влево вперед.
Вправо в сторону.
— Э-э.., может, тебе лучше просто показать мне?
Он резко кивнул и шагнул вперед, но ее медлительные ноги отреагировали недостаточно быстро. Их тела столкнулись, а ступни помешали друг другу. Он сильнее сжал ее талию, привлекая ее к своему сильному, высокому телу. Их соприкосновение потрясло Лили. У нее перехватило дыхание, кожу закололо от переживаемых ощущений. Она отодвинулась от него на несколько дюймов.
— Могу поспорить, тебя в детстве обучали котильону. Уроки танцев каждую субботу или что-нибудь в этом роде.
— Каждый вторник. Мама настаивала. — Он выговорил эти слова сквозь сжатые зубы, но протанцевал с ней, не сбиваясь с такта, выделывая ногами «бокс» за «боксом», пока ей не показалось, что она вот-вот упадет. — Слушай музыку и двигайся в такт.
Музыку? Она забыла о музыке. Как она могла не слышать, что на заднем плане в полную мощь играет целый оркестр? Потому что Рик так ее обнял, что она не обращала внимания на все, что ее окружало, была занята только Риком.
Лили сделала усилие и попыталась собраться с мыслями. Их отношения были временными и закончатся через пять дней.
Она украдкой бросила взгляд на Рика. Его лицо исказилось от напряжения, он даже сжал губы. Неужели она так неуклюжа? Лили высвободила руки и сделала шаг назад.
— Ничего не выходит. Я ведь не Золушка. Я не умею танцевать бальные танцы.
— У тебя хорошо получается, и это простой вальс. Ты научишься.
— Тогда почему у тебя такой вид, будто тебе пихают осколки под ногти?
Рик провел рукой по волосам. Когда их взгляды снова встретились, Лили пошатнулась, увидев его горящие глаза. Она наступила каблуком на подол своего платья и упала бы, если бы Рик не поймал ее за локти и не удержал. Он почти тут же выпустил ее.
— Потому что ты красива. От тебя потрясающе пахнет. У тебя мягкая, как атлас, кожа. И сейчас я могу думать только о том, что у тебя под платьем ничего не надето. Я хочу тебя.
Сердце ее пропустило удар. Лили прижала руку к груди.
— О…
— Лили.
Она едва могла дышать. Рик провел тыльной стороной руки по щеке Лили. От этого прикосновения ее охватила дрожь.
Он прижал ладонь к ее пояснице, не давая отшатнуться. Другой рукой он поднял ее подбородок и чуть наклонил голову, чтобы ее поцеловать. Ей было мало его прикосновения, легкого, как прикосновение крыльев бабочки. Должно быть, он прочел ее мысли, потому что поцеловал ее снова, на этот раз более долгим поцелуем, стараясь разомкнуть ее губы. Его теплый, влажный и страстный поцелуй… Она ахнула от захватывающих ощущений, от которых у нее кипела кровь, и он воспользовался этим. Его гладкий язык нашел ее язык, сплетаясь с ним и танцуя, ища и отступая.
Он так сильно сжал ее в объятиях, что Лили, притиснутой к его крепкой груди, стало трудно дышать. Нижней частью живота она почувствовала его возбуждение, горячее и страстное. Поцелуй стал еще крепче. До сих пор Лили никогда не целовали с таким желанием.
Его внимание привлек неуверенный стук туфель Лили по деревянному полу зала наверху.
Черт! Он забыл, что Лили не привыкла к каблукам. Он зашагал обратно в вестибюль и резко остановился. При виде Лили, балансировавшей на лестничной площадке, у него захватило дух. Кто бы поверил, что женщина, которая носит мужскую одежду и стрижется как мальчик, может быть такой красивой?
Лили так крепко стиснула перила, что у нее побелели костяшки пальцев. Она осторожно спустилась на одну ступеньку.
— Подожди. Разреши мне помочь. — Он взбежал вверх по ступенькам и предложил ей руку.
— Тебе не обязательно… — Она состроила гримасу и покачала головой. — Спасибо. Мне бы не хотелось сломать себе шею.
Рик улыбнулся. Он указал на ее туфли и заметил:
— Ты привыкнешь к этим штуковинам.
— Эй, если я умею работать цепной пилой, то научиться ходить на ходулях наверняка будет парой пустяков. — Она пошатнулась, и он поспешно протянул руку, чтобы поддержать ее.
И коснулся кожи. Обнаженной. Теплой. Атласной.
Она ахнула. Или ахнул он? Его пальцы невольно сжали ее поясницу, и на этот раз определенно она резко втянула воздух. Наклоняя голову, Рик посмотрел на нее и тотчас же пожалел об этом.
— У твоего платья нет спинки.
— Да, я вроде как это заметила. Поняла из-за сквозняка. — На ее губах задрожала неуверенная улыбка, и что-то у него внутри смягчилось. Разве ты этого не видел, когда покупал платье?
— Я дал продавщице твои размеры и разрешил ей выбрать самой.
Танцы будут настоящим адом для него. Его ладонь будет касаться кожи. Гладкой обнаженной кожи Лили. Но эта женщина заслуживала, чтобы за ней ухаживали, чтобы из ее глаз исчезло выражение сомнения и чтобы мужчина показал ей, как она красива.
Для этого понадобится лишь немного терпения. Он заскрежетал зубами, чтобы не застонать.
От его терпения почти ничего не осталось.
Через одиннадцать мучительных шагов они дошли до вестибюля, и он ее отпустил.
Она остановилась и осторожно на него посмотрела.
— Мы могли бы подождать, пока ты не достанешь какие-нибудь другие платья, если это тебе не нравится.
Из-за высоких каблуков ее алые губы оказались на уровне его подбородка. Его взгляд скользнул по ее белой, как алебастр, коже, круглым грудям с твердыми сосками, узкой талии и, наконец, длинным ногам.
— Это платье создано для тебя.
Ее щеки окрасил румянец. Ее волосы были растрепаны — как у женщины, которая только что встала с кровати своего любовника. Он никогда не видел более красивой женщины.
Не отвлекайся, Фолкнер. Это временный роман. Ей нужны твои деньги.
— Рик?
Он прокашлялся.
— Готова к первому уроку танцев?
Еще одна гримаса.
— Готова так, что лучше некуда.
— Пойдем в гостиную.
— Сказал паук мухе, — еле слышно пробормотала Лили.
Умная женщина. И этот паук определенно собирался поймать ее в свою паутину сегодня вечером.
Лили боролась с волной паники. Мудрая женщина сняла бы туфли на каблуках и бросилась к ближайшему выходу.
— Дай мне правую руку и положи левую мне на плечо. — Рик стоял неподвижно, как статуя, протянув левую руку. Где будет его другая рука?
Да если он только снова коснется ее обнаженной спины…
— Лили?
Заставив себя шагнуть вперед, она положила ладонь ему на руку. Его теплые пальцы сплелись с ее пальцами. Мило, но ничего такого, с чем она не смогла бы справиться. Но когда он приблизился к ней вплотную и положил руку на ее спину, она поняла, что у нее проблема.
Почему у нее так кружится голова? Почему слабеют мышцы?
— ..основное па «бокс».
У нее в мозгу была такая каша, что она пропустила мимо ушей почти все, что сказал Рик.
— Извини. Что?
Он явно сжал зубы. Может быть, ему это нравилось не больше, чем ей.
— Повтори, пожалуйста.
Пальцы, лежавшие у нее на спине, переместились на долю дюйма, и вверх по ее позвоночнику пробежала дрожь — на которую, как она надеялась, он не обратит внимания. Лили принялась смотреть на правое ухо Рика.
— Ты носил серьгу?
— Да.
— Ты когда-нибудь носишь ее сейчас?
— Нет. Мои бунтарские дни в прошлом.
Гмм, значит, Рик когда-то был бунтарем. В прошлом ей всегда хотелось взбунтоваться, но семейные обязанности предотвращали любой бунт. Она оказалась не нужна родному отцу и боялась, что если перейдет границу, то станет ненужной и отчиму.
— Почему ты взбунтовался?
— Чтобы привлечь внимание отца.
— Это сработало?
— Нет.
— Какая серьга?
— Лили, — предупреждающе проворчал он.
— Я только хотела узнать, нравились ли тебе перья или…
— Боже мой, нет. Это был бриллиантовый гвоздик. Теперь мы можем всерьез заняться танцами?
Другими словами, не вмешивайся в чужие дела. Она попыталась скрыть разочарование, но могла поспорить: с серьгой Рик наверняка выглядел потрясающе.
— Сделай шаг назад правой ногой, в сторону левой, плавно двигайся вправо. Влево вперед.
Вправо в сторону.
— Э-э.., может, тебе лучше просто показать мне?
Он резко кивнул и шагнул вперед, но ее медлительные ноги отреагировали недостаточно быстро. Их тела столкнулись, а ступни помешали друг другу. Он сильнее сжал ее талию, привлекая ее к своему сильному, высокому телу. Их соприкосновение потрясло Лили. У нее перехватило дыхание, кожу закололо от переживаемых ощущений. Она отодвинулась от него на несколько дюймов.
— Могу поспорить, тебя в детстве обучали котильону. Уроки танцев каждую субботу или что-нибудь в этом роде.
— Каждый вторник. Мама настаивала. — Он выговорил эти слова сквозь сжатые зубы, но протанцевал с ней, не сбиваясь с такта, выделывая ногами «бокс» за «боксом», пока ей не показалось, что она вот-вот упадет. — Слушай музыку и двигайся в такт.
Музыку? Она забыла о музыке. Как она могла не слышать, что на заднем плане в полную мощь играет целый оркестр? Потому что Рик так ее обнял, что она не обращала внимания на все, что ее окружало, была занята только Риком.
Лили сделала усилие и попыталась собраться с мыслями. Их отношения были временными и закончатся через пять дней.
Она украдкой бросила взгляд на Рика. Его лицо исказилось от напряжения, он даже сжал губы. Неужели она так неуклюжа? Лили высвободила руки и сделала шаг назад.
— Ничего не выходит. Я ведь не Золушка. Я не умею танцевать бальные танцы.
— У тебя хорошо получается, и это простой вальс. Ты научишься.
— Тогда почему у тебя такой вид, будто тебе пихают осколки под ногти?
Рик провел рукой по волосам. Когда их взгляды снова встретились, Лили пошатнулась, увидев его горящие глаза. Она наступила каблуком на подол своего платья и упала бы, если бы Рик не поймал ее за локти и не удержал. Он почти тут же выпустил ее.
— Потому что ты красива. От тебя потрясающе пахнет. У тебя мягкая, как атлас, кожа. И сейчас я могу думать только о том, что у тебя под платьем ничего не надето. Я хочу тебя.
Сердце ее пропустило удар. Лили прижала руку к груди.
— О…
— Лили.
Она едва могла дышать. Рик провел тыльной стороной руки по щеке Лили. От этого прикосновения ее охватила дрожь.
Он прижал ладонь к ее пояснице, не давая отшатнуться. Другой рукой он поднял ее подбородок и чуть наклонил голову, чтобы ее поцеловать. Ей было мало его прикосновения, легкого, как прикосновение крыльев бабочки. Должно быть, он прочел ее мысли, потому что поцеловал ее снова, на этот раз более долгим поцелуем, стараясь разомкнуть ее губы. Его теплый, влажный и страстный поцелуй… Она ахнула от захватывающих ощущений, от которых у нее кипела кровь, и он воспользовался этим. Его гладкий язык нашел ее язык, сплетаясь с ним и танцуя, ища и отступая.
Он так сильно сжал ее в объятиях, что Лили, притиснутой к его крепкой груди, стало трудно дышать. Нижней частью живота она почувствовала его возбуждение, горячее и страстное. Поцелуй стал еще крепче. До сих пор Лили никогда не целовали с таким желанием.