Фрэнк заказал два пива, проигнорировав недовольную гримасу Лилиан. Он захватил маленький стол, стоявший рядом с танцплощадкой. Играл оркестр, и танцоры с увлечением отдавались производимым им ритмам. Большинство среди них составляли те, кто был отмечен призами и наградами на родео.
– Но… – Лилиан попыталась выразить протест, когда Фрэнк придвинул к ней кружку пенистого напитка.
– Ты сначала попробуй, а потом протестуй. От одной кружки пива ничего страшного не произойдет. Кстати, я заказал к пиву и сэндвичи. Не возражаешь?
Она вздохнула, внутренне все еще не сдаваясь.
Фрэнк прильнул к ней, его сильный указательный палец теребил запястье правой руки Лилиан, а глаза внимательно следили за выражением лица девушки.
– Дело в том, что я люблю пиво. Я предвкушал, как выпью его, когда мы еще только собирались сюда. – Он не отрывал взгляда от ее губ. – Если ты тоже пригубишь пива, то тебя не будет раздражать его запах, когда мы будем заниматься любовью.
Губы Лилиан вздрогнули, сердце оборвалось.
– Ты собираешься заняться этим сегодня вечером?
– Именно сегодня вечером, дорогая, – подтвердил он севшим голосом. Он опять внимательно посмотрел в глаза девушки. Было заметно, как предстоящее событие наполняло напряжением его тело. Это предвкушение усиливал ее зовущий взгляд. Фрэнк прильнул к девушке, почти касаясь своими губами ее губ!
– На полпути отсюда до дома есть небольшая хижина, принадлежащая нам. Мы останавливаемся там, когда ездим покупать или продавать скот… Я обещаю тебе, что буду очень ласковым, все будет так, как хочешь ты. Только так.
Лилиан хотела что-то сказать, но он слегка прихватил зубами ее нижнюю губу. И от этой близости его ищущего рта ее тело залила невероятная теплота. Ей было так сладостно. От желания, переполнявшего Фрэнка, он с трудом переводил дыхание. Он не мог не понимать, что этот кабачок был не лучшим местом для публичного проявления нежности. Но почувствовав снова вкус ее губ, остановить себя уже был не в состоянии.
Впрочем, как и Лилиан. Она мелко дрожала от возбуждения. Ее губы трепетно отвечали на нежные движения его рта. Она словно забыла, где они находятся, и не слышала музыки, не замечала людей вокруг. Сейчас ее волновали только его горячие объятия. Она столько настрадалась от одиночества, что вполне заслужила этот вечер любви. Лежать в объятиях любимого мужчины, ощущать его ласки – ради этого стоило жить! А он пообещал быть очень ласковым. И она знала, что Фрэнк сдержит свое обещание.
Когда Фрэнк поднял голову, то улыбнулся, заметив, что оба они тяжело дышат. Ему пришлось приложить усилие, чтобы отодвинуться от Лилиан. Он резко потянулся к кружке, поднял ее и осушил почти до дна.
– Прости, здесь не лучшее место для нежностей.
Голос его дрогнул. Взгляд словно впитывал каждую черточку зардевшегося девичьего лица. Фрэнк заметил, что глаза ее были затуманены, губы еще подрагивали от только что закончившегося горячего поцелуя. И вид Лилиан снова заставил его сердце забиться сильнее.
– Ничего, все в порядке, – сказала она охрипшим голосом.
Оглядевшись вокруг, Фрэнк заметил, что на них пристально смотрит Верил. Их глаза встретились. Она танцевала с долговязым парнем, на вид весьма простоватым.
Лилиан заметила эти взгляды и прошептала:
– Она очень хорошенькая.
– Да, – холодно согласился Фрэнк. – Но она хотела от меня больше, чем я мог бы ей дать.
Господи, может быть, и я хочу от него больше, чем он может дать? – тут же подумала про себя Лилиан. Но сейчас для нее даже это не было важным. Она была слишком влюблена в него, чтобы предаваться серьезным размышлениям в этот вечер. И еще девушка знала, что уже совсем скоро начнется ее одиночество, которое вполне вероятно продлится до конца ее жизни. Так пусть же останется у меня хотя бы этот один незабываемый вечер, подумала она. Решившись, она взяла кружку с пивом и, сделав большой глоток, невольно сморщилась от непривычного вкуса алкоголя.
Посмотрев на Фрэнка, Лилиан вдруг подумала, что они выходцы из двух совершенно разных миров. Ему было не дано понять ее терзаний, так же точно, как ей – отсутствие сдерживающих факторов в его отношениях с женщинами. Лилиан мучило то, что она не могла, отвечая на его вопросы, сказать правды. Каковы бы ни были причины, эта ложь стояла между ними. Он открыл перед ней свое сердце, а она не могла ответить ему тем же. Она боялась этой правды о себе, и из-за этого ей казалось, что между ними остается какая-то невидимая преграда. Но от мысли о том, что это сегодня ничему не помешает, если только он сумеет быть ласковым, она вспыхнула. Внимательно посмотрев на Фрэнка, она вдруг поняла, что сейчас перед ней сидит совершенно другой человек, отличный от того Фрэнка, которого знали другие. И еще, что он тщательно прячет от посторонних себя такого. Ей так хотелось бы утешить этого одинокого, легко ранимого мужчину.
Неожиданно сквозь музыку и шум прорвался одинокий вопль. И от этого все вдруг замерло.
Фрэнк повернулся и привстал.
– О Господи! Кто-то разбил бутылку пива и сильно порезал руку. По-моему, это новый приятель Верил, Бен.
Лилиан тут же вскочила и быстро направилась к раненому. Она улыбнулась Верил, безнадежно пытавшейся остановить льющуюся из раны кровь, и ее другу, корчившемуся от боли.
– Дайте мне заняться раной, – сказала она уверенным тоном. – Я знаю, что надо сделать.
Фрэнк с восхищением наблюдал за ее уверенными движениями, вспоминая, как быстро она обработала его рану и наложила повязку, когда он сам пострадал от острых рогов коровы. Интересно, где она обучилась всему этому, подумал он. Лилиан действовала так споро, что даже Верил успокоилась, и бледность, покрывавшая ее лицо, отступила.
Скоро Лилиан закончила перевязку.
– Вам повезло, что это была вена, а не артерия, – спокойно констатировала она. – Но все же надо поехать в больницу и наложить швы. Вы отвезете его туда? – спросила она у Верил.
– Конечно, – быстро ответила та. Потом, немного поколебавшись, поблагодарила Лилиан за помощь.
– А я благодарен вам вдвойне, – с тихой улыбкой прошептал Бен. – Без вас я истек бы кровью до смерти.
– Ну нет. Этого бы не произошло, но все же не теряйте времени, отправляйтесь поскорее к врачу.
Верил и ее спутник вышли. Но перед тем, как покинуть бар, бывшая подружка окинула осуждающим взглядом Фрэнка.
Бедняжка, подумала Лилиан. Интересно, как буду выглядеть я, когда он навсегда распрощается со мной.
Не отводя взгляда от своей спутницы, Фрэнк повел ее к танцевальной площадке.
– Слушай, где ты так ловко научилась оказывать первую помощь?
– У меня был хороший инструктор, – неопределенно хмыкнула Лилиан, явно не желая углубляться в эту тему.
Она улыбнулась Фрэнку, чтобы смягчить свой ответ.
Он нахмурился.
– Признайся, почему ты ничего не хочешь говорить о своем прошлом? Ты что, мне не доверяешь?
– Да нет! Мне просто не о чем рассказывать.
– Ладно, замнем для ясности. Когда ты собираешься уезжать?
Лилиан отвела глаза и стала смотреть куда-то на уровень его широкой груди.
– Мне надо уехать на следующей неделе, хотя и не хочется делать этого. Увы – это долг, предстоит многое сделать.
– А куда ты отправляешься, если не секрет?
– В Небраску, – коротко сообщила Лилиан.
– Так, значит, ты работаешь там?
Девушка заколебалась с ответом, потом медленно произнесла:
– Я думаю, что скоро буду там работать.
Ей не хотелось вдаваться в подробности. Жизнь неожиданно так осложнилась. Самое худшее, что ожидало ее впереди – отъезд отсюда, а значит, и расставание с Фрэнком!
Фрэнк сердито вздохнул. Его сильная рука привлекла Лилиан ближе к мускулистому, источавшему жар телу. Их бедра и танце стали тесно соприкасаться. Он почувствовал, как она напряглась, и немного отодвинулся.
– Не пытайся сопротивляться тому, что должно неминуемо произойти, – то ли попросил он, то ли потребовал охрипшим голосом. – Понимаешь, жизнь так коротка, что отказываться от чуда, которое мы можем сотворить вдвоем, просто глупо. – При этих словах он поймал обе девичьи руки и заставил ее обнять себя. Теперь ее тело полностью прильнуло к нему.
– Фрэнк, – попыталась слабо протестовать она.
– Посмотри вокруг, все танцуют только так. Прислони свою мордочку к моей груди, и все будет в порядке.
Она понимала, что все дальнейшие ее поступки будут подлинным самоубийством, но, несмотря на это, сделала то, о чем он просил. Глубоко вздохнув, Лилиан приникла к Фрэнку. Ее полные груди прижались к его мускулистой груди. Сейчас она чувствовала тепло его тела, ощущала, как часто бьется его сердце. А он ощущал исходящий от девичьего тела аромат мыла, духов, накрахмаленного белья. Фрэнк и Лилиан лениво скользили в танце, до тех пор пока музыка не стала затихать, а прожектора гаснуть. Но для них это не имело никакого значения. Оба были заведены от возникшей близости.
Фрэнк медленно поднял руки и очень интимным движением коснулся ее полных грудей. Он тут же почувствовал, как они затвердели, а соски набухли. Это было очень возбуждающе. Его руки соскользнули на бедра девушки, глаза смотрели прямо в ее глаза. Потом он нежным движением приподнял ее с пола. Теперь ее бедра касались его мощных чресл. Дыхание Лилиан перехватило, лицо ее вспыхнуло. Даже она, еще не знавшая мужчину, ощутила, чего он добивается в этот момент. Она и сама была охвачена тем же самым желанием. Ее тело выгнулось в его сторону, ей хотелось, чтобы он ее страстно целовал, чтобы эти ищущие мужские руки ласкали ее. Она хотела его!
Фрэнк остановился, хотя музыка все еще играла. Его зеленые глаза сверкали.
– Я хочу увести тебя отсюда, – севшим голосом прошептал он. – Больше я не могу терпеть.
– Хорошо, – выдохнула Лилиан.
Она осознавала, о чем он говорил и с чем она соглашалась. И от этого ей стало стыдно. Но отказать ему было выше ее сил.
Уверенно, но нежно Фрэнк потащил девушку за руку с танцевальной площадки, забыв про сэндвичи, за которые уже заплатил. Он подвел ее к пикапу.
С того момента, как они покинули бар, он ни разу не прикоснулся к девушке и не произнес ни одного слова. Он только курил как проснувшийся вулкан. Лилиан была как в тумане, тело ее горело при одной мысли о том, что должно или может случиться. Но она старалась сдерживать свои эмоции.
Фрэнк явно нервничал. Ему самому, обладателю широко известной репутации волокиты, было смешно это ощущать. Вместе с тем он понимал, что сидевшая рядом с ним девушка в корне отличается от его многочисленных временных подружек, с которыми он спал в последние месяцы. И именно поэтому ему хотелось, чтобы между ним и Лилиан все произошло не банально, а как-нибудь совсем по-другому.
Машина съехала с главной дороги и двигалась теперь по проселку к рощице ветвистых деревьев, возвышающейся над широким ручьем. Лилиан била нервная дрожь. Она знала, что расположено в этой рощице, но не произнесла ни одного слова протеста. Ей казалось, что любое слово, направленное на отмену плана Фрэнка, было бы предательством с ее стороны. Она смотрела на своего спутника и понимала, что она сделает все, о чем он попросит. Ни один мужчина за всю ее жизнь не был так добр к ней и нежен. И ни к кому она не испытывала таких чувств. К тому же Фрэнк возвратил ее к жизни из того забытья, в котором она пребывала со дня гибели родителей.
– Хижина уже близко, – оповестил Фрэнк свою спутницу. Он тщательно пытался скрыть волнение и сжигавшую его страсть. – Это очень старая постройка, может быть самая старая в наших владениях. Люди живут здесь зимой, когда надо заниматься отдаленными стадами.
– Понятно.
Машина приблизилась к потемневшей от времени постройке, словно сошедшей со страниц какого-нибудь этнографического журнала. Фрэнк выключил двигатель и фары.
– Знаешь, там внутри все не так плохо, как может показаться снаружи.
Он вышел из машины сам и помог Лилиан. Потом повел ее внутрь хижины. Она ощущала какую-то странную пустоту в голове. Наверное, это из-за выпитого пива и оттого, что мы давно ничего не ели, подумала девушка.
– Смотри, здесь есть даже электричество, – дошел до нее голос Фрэнка, который в это время повернул выключатель.
Вся хижина состояла из одной комнаты и маленькой кухни. В комнате был небольшой камин и два кресла. У стенки стояла старомодная широкая кровать, застеленная пестрым одеялом явно ручной работы. Как раз во вкусе ковбоя, застигнутого в этой глухомани зимней вьюгой, подумала Лилиан.
– Постельное белье здесь стирают и перестилают раз в неделю, вне зависимости от того, останавливался ли тут кто-нибудь, – счел нужным пояснить Фрэнк. – А на кухне всегда хранится запас пищи.
Повернувшись, мужчина улыбнулся своей гостье и стянул с головы шляпу с широкими полями. Сделав это, он плюхнулся в одно из кресел. Как она удивительно юно и беззащитно выглядит, подумал Фрэнк, наблюдая за Лилиан. Она была так близка, доступна и желанна… Сердце Фрэнка забилось сильнее.
Не произнося ни слова, он стал расстегивать пуговицы рубахи своими смуглыми сильными пальцами.
Дыхание девушки участилось, когда она увидела, как Фрэнк стал стягивать рубаху, расстегнув при этом джинсы. Кожа на его груди была покрыта загаром и вьющейся порослью смоляных волос. Затем он направился к ней, и выражение его лица не оставляло сомнений в его намерениях. Схватив прохладные ладони Лилиан, он прижал их к своей пылающей груди. Ощущение заставило его вздрогнуть.
– Видишь, что со мной происходит? – произнес он охрипшим голосом, заставляя девушку обнять себя.
Затем Фрэнк наклонился к губам Лилиан, чтобы дразнить их и ласкать. Он чувствовал, как ее руки скользили по его торсу. Райское ощущение! Сильное мужское тело наливалось желанием, и нечему было затормозить это соскальзывание в состояние неуправляемости.
– Лилиан, – воскликнул он, перед тем как впиться поцелуем в ее губы. – Клянусь, я никого еще не хотел так неудержимо.
Тело девушки плохо подчинялось ей. Лилиан прекрасно понимала ощущения Фрэнка, то же самое чувствовала и она. Ее поразила эта мысль. Он, искушенный соблазнитель, был в таком же состоянии как она, неискушенная девственница! Впрочем, о последнем он, вероятно, и не догадывался, подумалось ей с грустью. Его ладони скользили по хрупкой спине, возбуждая желание еще острее. Страх перед неизведанным отступал. Лилиан расслабилась и впустила в себя сладостные ощущения от крепких поцелуев ковбоя.
А Фрэнк уже больше не мог себя контролировать. Его язык все настойчивее и ритмичнее прорывался в глубину ее рта, как бы неся в себе заряд накопившейся страсти. Тело Лилиан содрогалось от острых ощущений. Но это была только прелюдия.
Его мускулистые руки обхватили бедра Лилиан, Фрэнк рывком приподнял ее так, что она ногами была вынуждена обхватить его, чтобы удержать равновесие. Девушка почувствовала, как тепло и блаженство стали разливаться вниз по всему телу от поясницы, сжатой его ладонями. Теперь она сама не позволяла его рукам ослабить объятие, прижимая их к себе. Она вскрикнула от нахлынувшей страсти, а Фрэнк, продолжая затяжной поцелуй, издал удовлетворенный рык.
Склонившись, он прижал ее еще теснее к себе, его твердые бедра раздвинули ноги Лилиан, и между двумя их телами возник еще более интимный контакт.
Девушка застонала, ей стало на какой-то момент страшно от того, какой силы желание захлестнуло все ее существо. Интуитивно она понимала, что нынешняя ситуация с точки зрения морали не хороша, что она позволила Фрэнку зайти слишком далеко. И вместе с тем она была беспомощна перед его желанием заполучить ее, и той волны страсти и нежности, которая исходила от него. К тому же она еще никогда в своей жизни не испытывала столь сладостных чувств.
Ее губы отвечали на его ласки, она возвращала ему каждый поцелуй с той же степенью страстности, с какой он целовал ее. Фрэнк чувствовал, как его кровь начинает закипать. Он знал, что теперь уже никакая сила не сможет остановить его.
Обхватив Лилиан, он увлек ее на постель. Руки мужчины дрожали, когда он стягивал с девушки свитер и спортивную рубаху. Следующим движением ее грудь была освобождена от полупрозрачного лифчика, спрятавшегося под рубахой. Он, конечно, не остановился на этом. Стягивая юбку, Фрэнк покрывал поцелуями бедра девушки, продвигаясь сверху вниз. Он продолжал раздевать ее, добравшись таким образом до розовых кроссовок. Через несколько секунд Лилиан лежала на постели совершенно нагая, а он продолжал покрывать ее поцелуями, дразня твердыми губами каждый сантиметр девичьего тела. Руки мужчины гладили и ласкали каждый уголок сладкой плоти. Тишина в хижине подчеркивала ее стоны и всхлипы. И еще эту тишину нарушал скрип пружин старого матраса, на котором она извивалась в порыве охватившей ее страсти.
На миг Фрэнк отстранился и посмотрел на свою подругу. Его руки, ни на секунду не останавливаясь, ласкали обе ее груди. И во взгляде мужчины Лилиан увидела всю степень его желания. Дрожь ее тела не унималась, глаза были широко открыты и блестели, губы, раскрывшись, жаждали новых поцелуев, длинные ноги в неосознанном движении сминали простыню.
Пора, подумал Фрэнк. Его рука добралась до самой сокровенной частички тела Лилиан. И это окончательно обессилило ее, вместе с тем она содрогнулась в новом порыве страсти и острого удовольствия. Ее бедра приподнялись над поверхностью постели, она закрыла глаза.
Фрэнк не задавался вопросом, почему она так легко и быстро возбудилась. Почему в глазах был такой испуг, когда он раздевал ее. Его не удивило, что Лилиан, приподнявшись на локтях и тяжело переводя дыхание, со священным ужасом наблюдала за тем, как набухала его торжествующая плоть. Сейчас ничто не занимало его голову, разгоряченную сознанием того, что вот-вот должно было произойти. И это ощущение становилось все острее от импульсов, исходивших от розового тела девушки. Ее формы были безукоризненны, красивые груди слегка подрагивали. Было понятно, что и она стремится к продолжению естественного процесса сближения мужской и женской плоти.
Фрэнк бесцеремонно раздвинул бедра девушки, смотря при этом в ее глаза, такие испуганные, широко распахнутые.
– Сейчас ты станешь моей, – произнес он ласково и мягко. При этом он почти накрыл ее своим телом, но Лилиан не почувствовала всей его тяжести, потому что мужчина удерживал свой вес, упершись в поверхность кровати локтями. – Женское тело – самое совершенное из того, что создала природа, – выдохнул Фрэнк, не отрываясь от губ Лилиан. – Такое упругое, мягкое и податливое, полное жизни, – продолжил он страстным шепотом.
И опять его губы и руки продолжили свои ласки, передвигаясь вверх и вниз страстно и хаотично. И каждый уголок ее тела отвечал этим горячим ласкам согласно законам природы. Сквозь истому Лилиан ощутила, как его колени стали раздвигать еще шире ее длинные ноги. Почувствовав, как напряглось тело девушки, он страстно прошептал:
– Я жутко хочу тебя, только не надо напрягаться, потому что это может причинить тебе боль.
Она знала, что боль будет неминуемо, но предупреждать его об этом было слишком поздно. Его тело уже накрыло ее, их бедра были уже единым целым. Фрэнк покрывал ее лицо и груди горячими поцелуями, а его руки делали свою работу. Он приподнял ее ноги и стал передвигать их в нужную позицию.
– Еще момент, и мы сольемся в единое целое, – раздавался его шепот. Кончиками пальцев он погладил ее живот, и это еще больше возбудило Лилиан. – Ну расслабься же! И не надо закрывать глаза, – попросил он хрипло. – Ты смотри на меня, а я буду смотреть на тебя. Я хочу видеть момент, когда ты примешь меня.
Зубы Фрэнка стиснулись в каком-то угрожающем порыве. В этот момент возможность контролировать свои движения и ощущения покинула его. Теперь им руководили только инстинкты. Вскрикнув от страсти, он полностью погрузился в женское тело. Острая боль заставила Лилиан содрогнуться. Она охнула и впилась ногтями в его руки, ее сотрясли рыдания.
Фрэнк инстинктивно ощутил, что ему пришлось преодолеть какой-то неожиданный барьер, но не понял, что это было. Волна острого наслаждения, прокатившись вдоль позвоночника, пронзила его и уничтожила все чувства за исключением чисто плотского наслаждения. Все это было обострено месяцами вынужденного воздержания, так не привычного для него. И страстного желания, чтобы наступил именно этот, только что пережитый момент. Сейчас его не остановило бы даже направленное на него заряженное ружье.
Сознание Лилиан раздвоилось. Она слышала скрип пружин старого матраса, ощущала легкий сквозняк от приоткрытого окна. Это были обыденные пустяки, проявления текущей вокруг нормальной жизни. А вот то, что она не предупредила Фрэнка, было не совсем нормально, и теперь ей было плохо от этого. Девушка тихо заплакала, решив, что теперь Фрэнк должен просто возненавидеть ее именно за это.
Прошло несколько секунд, и для Фрэнка наступила кульминация. Он напрягся и издал какой-то звериный рык. Его бедра еще прижимали ее тело, он владел им по-прежнему. Но было понятно по застывшему на его лице удовлетворенному выражению, что его заветная цель достигнута. Лилиан с ужасом ожидала, что же наступит дальше, после всего уже пройденного, Фрэнк между тем в экстазе повторял ее имя раз от разу все с большим восторгом, громче и громче. Теперь он лежал на ее теле всем своим немалым весом. Пот покрыл его лицо и плечи.
Взгляд девушки шарил по деревянному потолку, она не могла привести в порядок свои мысли и ощущения. Ей было одновременно страшно и сладостно. Было прекрасно лежать вот так, как будто они были единым созданием природы. Но Лилиан понимала, что через некоторое время наступит раскаяние, она знала себя и могла предвидеть все, что будет томить ее.
Но все это будет потом. А сейчас он лежал рядом с ней такой беспомощный и нуждающийся в нежном участии. Девушка прошептала ему о своей любви. Но было похоже, что он ее не слышит. Подняв голову, мужчина пристально посмотрел на Лилиан. Ее глаза медленно раскрылись и, встретившись с ним взглядом, она вспыхнула. Было в выражении этих глаз затравленной газели что-то глубоко поразившее его. Он понял, что в последние минуты совершил какую-то роковую ошибку.
Что бы не переживал он сам сейчас, нельзя было не ощутить происходящее с ней. Взгляд Фрэнка скользнул вниз, и он обнаружил, что ее соски были по-прежнему напряжены. Тогда до него дошло, что это было показателем его провала – он не смог удовлетворить ее! А ведь больше всего на свете он желал именно этого. Ведь сам он, благодаря Лилиан, всего несколько мгновений назад побывал на небесах. Но он слишком быстро завершил любовную игру. Ей отпущенного им времени было недостаточно. И только по одной причине, о которой он начал догадываться. Для нее все было впервые. До встречи с ним она была невинна. Значит, он ее первый мужчина!
Эта мысль просто шокировала его. На лице Лилиан читалась вся гамма чувств, которые ее обуревали. Там был стыд. И страх. Глубоко вздохнув, мужчина откатился к краю кровати. Потом молча встал и стал одеваться. Он горько подумал, что еще никогда прежде в таком положении не был. Ни одна из его прежних партнерш не оставалась неудовлетворенной. Фрэнк понимал, что выпитое им пиво не могло служить в данном случае оправданием, что такое для него какая-то пара кружек? Но как бы там ни было, он не смог удовлетворить Лилиан. И он знал, что нанес ей огромную и незаслуженную моральную травму. И поэтому она, решил Фрэнк, просто не хочет меня видеть.
Он отвел глаза, чтобы не смотреть, как она дрожащими руками стала собирать свои вещи, чтобы тоже одеться. Раскурив сигарету и вынув ее изо рта, он наконец повернулся к девушке. Она сидела теперь на краю кровати, обхватив себя руками. Все ее стройное тело мелко подрагивало, глаза были опущены.
Как обидно! – подумал Фрэнк. Никогда в жизни мне не хотелось сделать хорошо кому-нибудь так, как этой женщине. И как бездарно все кончилось. Она потеряла невинность, не испытав при этом того удовольствия, которое я был обязан ей доставить. И все из-за моего эгоизма.
Лилиан выглядела так, как будто она с ужасом осознала всю необратимость содеянного ею греха и неминуемость тяжелой расплаты за него. И от этого ее вида Фрэнку стало не по себе. Не в силах больше сдерживаться, он взорвался. Подскочив к Лилиан, он схватил ее за руки и резко поставил на ноги.
– Черт бы тебя побрал, – грубо прокричал он. Его вид и тон явно испугали девушку. – Зачем ты обманула меня? Ты всем своим поведением доказывала мне свою женскую искушенность, а на самом деле была девственницей!
Она съежилась от испуга и закрыла глаза. Ни один из них не увидел и не услышал, как в проеме окна появился силуэт всадника. И этот человек стал свидетелем того, как было брошено это обвинение. На его губах появилась саркастическая улыбка. Затем он повернул коня и быстрым галопом умчался.
А Фрэнк продолжал уличать Лилиан.
– Почему ты обманула меня?
– Мне хотелось, чтобы ты сам во всем разобрался, – скучно ответила она.
– Значит, ты признаешь, что специально вводила меня в заблуждение? – В голосе Фрэнка звучал металл.
Лилиан неожиданно расплакалась. Слезы ручьем текли по ее щекам. Но она рыдала без единого звука. Глаза девушки уперлись в дергающийся кадык Фрэнка. Она боялась его гнева и была перед этим просто бессильна. Она признавала его правоту. Да, она сознательно вела себя так, чтобы произвести впечатление опытной женщины. Поэтому он и решил, что она сумеет получить от него все, что ей понадобится. Во всем произошедшем ей надо обвинять только себя. Но хуже всего было то, что она не предприняла сама никаких защитных мер! Может быть, и не стоит волноваться из-за этого единственного раза. Но никто не даст гарантий в том, что последствий не будет. И теперь ей придется жить со страхом, чувством вины и стыда.
– Но… – Лилиан попыталась выразить протест, когда Фрэнк придвинул к ней кружку пенистого напитка.
– Ты сначала попробуй, а потом протестуй. От одной кружки пива ничего страшного не произойдет. Кстати, я заказал к пиву и сэндвичи. Не возражаешь?
Она вздохнула, внутренне все еще не сдаваясь.
Фрэнк прильнул к ней, его сильный указательный палец теребил запястье правой руки Лилиан, а глаза внимательно следили за выражением лица девушки.
– Дело в том, что я люблю пиво. Я предвкушал, как выпью его, когда мы еще только собирались сюда. – Он не отрывал взгляда от ее губ. – Если ты тоже пригубишь пива, то тебя не будет раздражать его запах, когда мы будем заниматься любовью.
Губы Лилиан вздрогнули, сердце оборвалось.
– Ты собираешься заняться этим сегодня вечером?
– Именно сегодня вечером, дорогая, – подтвердил он севшим голосом. Он опять внимательно посмотрел в глаза девушки. Было заметно, как предстоящее событие наполняло напряжением его тело. Это предвкушение усиливал ее зовущий взгляд. Фрэнк прильнул к девушке, почти касаясь своими губами ее губ!
– На полпути отсюда до дома есть небольшая хижина, принадлежащая нам. Мы останавливаемся там, когда ездим покупать или продавать скот… Я обещаю тебе, что буду очень ласковым, все будет так, как хочешь ты. Только так.
Лилиан хотела что-то сказать, но он слегка прихватил зубами ее нижнюю губу. И от этой близости его ищущего рта ее тело залила невероятная теплота. Ей было так сладостно. От желания, переполнявшего Фрэнка, он с трудом переводил дыхание. Он не мог не понимать, что этот кабачок был не лучшим местом для публичного проявления нежности. Но почувствовав снова вкус ее губ, остановить себя уже был не в состоянии.
Впрочем, как и Лилиан. Она мелко дрожала от возбуждения. Ее губы трепетно отвечали на нежные движения его рта. Она словно забыла, где они находятся, и не слышала музыки, не замечала людей вокруг. Сейчас ее волновали только его горячие объятия. Она столько настрадалась от одиночества, что вполне заслужила этот вечер любви. Лежать в объятиях любимого мужчины, ощущать его ласки – ради этого стоило жить! А он пообещал быть очень ласковым. И она знала, что Фрэнк сдержит свое обещание.
Когда Фрэнк поднял голову, то улыбнулся, заметив, что оба они тяжело дышат. Ему пришлось приложить усилие, чтобы отодвинуться от Лилиан. Он резко потянулся к кружке, поднял ее и осушил почти до дна.
– Прости, здесь не лучшее место для нежностей.
Голос его дрогнул. Взгляд словно впитывал каждую черточку зардевшегося девичьего лица. Фрэнк заметил, что глаза ее были затуманены, губы еще подрагивали от только что закончившегося горячего поцелуя. И вид Лилиан снова заставил его сердце забиться сильнее.
– Ничего, все в порядке, – сказала она охрипшим голосом.
Оглядевшись вокруг, Фрэнк заметил, что на них пристально смотрит Верил. Их глаза встретились. Она танцевала с долговязым парнем, на вид весьма простоватым.
Лилиан заметила эти взгляды и прошептала:
– Она очень хорошенькая.
– Да, – холодно согласился Фрэнк. – Но она хотела от меня больше, чем я мог бы ей дать.
Господи, может быть, и я хочу от него больше, чем он может дать? – тут же подумала про себя Лилиан. Но сейчас для нее даже это не было важным. Она была слишком влюблена в него, чтобы предаваться серьезным размышлениям в этот вечер. И еще девушка знала, что уже совсем скоро начнется ее одиночество, которое вполне вероятно продлится до конца ее жизни. Так пусть же останется у меня хотя бы этот один незабываемый вечер, подумала она. Решившись, она взяла кружку с пивом и, сделав большой глоток, невольно сморщилась от непривычного вкуса алкоголя.
Посмотрев на Фрэнка, Лилиан вдруг подумала, что они выходцы из двух совершенно разных миров. Ему было не дано понять ее терзаний, так же точно, как ей – отсутствие сдерживающих факторов в его отношениях с женщинами. Лилиан мучило то, что она не могла, отвечая на его вопросы, сказать правды. Каковы бы ни были причины, эта ложь стояла между ними. Он открыл перед ней свое сердце, а она не могла ответить ему тем же. Она боялась этой правды о себе, и из-за этого ей казалось, что между ними остается какая-то невидимая преграда. Но от мысли о том, что это сегодня ничему не помешает, если только он сумеет быть ласковым, она вспыхнула. Внимательно посмотрев на Фрэнка, она вдруг поняла, что сейчас перед ней сидит совершенно другой человек, отличный от того Фрэнка, которого знали другие. И еще, что он тщательно прячет от посторонних себя такого. Ей так хотелось бы утешить этого одинокого, легко ранимого мужчину.
Неожиданно сквозь музыку и шум прорвался одинокий вопль. И от этого все вдруг замерло.
Фрэнк повернулся и привстал.
– О Господи! Кто-то разбил бутылку пива и сильно порезал руку. По-моему, это новый приятель Верил, Бен.
Лилиан тут же вскочила и быстро направилась к раненому. Она улыбнулась Верил, безнадежно пытавшейся остановить льющуюся из раны кровь, и ее другу, корчившемуся от боли.
– Дайте мне заняться раной, – сказала она уверенным тоном. – Я знаю, что надо сделать.
Фрэнк с восхищением наблюдал за ее уверенными движениями, вспоминая, как быстро она обработала его рану и наложила повязку, когда он сам пострадал от острых рогов коровы. Интересно, где она обучилась всему этому, подумал он. Лилиан действовала так споро, что даже Верил успокоилась, и бледность, покрывавшая ее лицо, отступила.
Скоро Лилиан закончила перевязку.
– Вам повезло, что это была вена, а не артерия, – спокойно констатировала она. – Но все же надо поехать в больницу и наложить швы. Вы отвезете его туда? – спросила она у Верил.
– Конечно, – быстро ответила та. Потом, немного поколебавшись, поблагодарила Лилиан за помощь.
– А я благодарен вам вдвойне, – с тихой улыбкой прошептал Бен. – Без вас я истек бы кровью до смерти.
– Ну нет. Этого бы не произошло, но все же не теряйте времени, отправляйтесь поскорее к врачу.
Верил и ее спутник вышли. Но перед тем, как покинуть бар, бывшая подружка окинула осуждающим взглядом Фрэнка.
Бедняжка, подумала Лилиан. Интересно, как буду выглядеть я, когда он навсегда распрощается со мной.
Не отводя взгляда от своей спутницы, Фрэнк повел ее к танцевальной площадке.
– Слушай, где ты так ловко научилась оказывать первую помощь?
– У меня был хороший инструктор, – неопределенно хмыкнула Лилиан, явно не желая углубляться в эту тему.
Она улыбнулась Фрэнку, чтобы смягчить свой ответ.
Он нахмурился.
– Признайся, почему ты ничего не хочешь говорить о своем прошлом? Ты что, мне не доверяешь?
– Да нет! Мне просто не о чем рассказывать.
– Ладно, замнем для ясности. Когда ты собираешься уезжать?
Лилиан отвела глаза и стала смотреть куда-то на уровень его широкой груди.
– Мне надо уехать на следующей неделе, хотя и не хочется делать этого. Увы – это долг, предстоит многое сделать.
– А куда ты отправляешься, если не секрет?
– В Небраску, – коротко сообщила Лилиан.
– Так, значит, ты работаешь там?
Девушка заколебалась с ответом, потом медленно произнесла:
– Я думаю, что скоро буду там работать.
Ей не хотелось вдаваться в подробности. Жизнь неожиданно так осложнилась. Самое худшее, что ожидало ее впереди – отъезд отсюда, а значит, и расставание с Фрэнком!
Фрэнк сердито вздохнул. Его сильная рука привлекла Лилиан ближе к мускулистому, источавшему жар телу. Их бедра и танце стали тесно соприкасаться. Он почувствовал, как она напряглась, и немного отодвинулся.
– Не пытайся сопротивляться тому, что должно неминуемо произойти, – то ли попросил он, то ли потребовал охрипшим голосом. – Понимаешь, жизнь так коротка, что отказываться от чуда, которое мы можем сотворить вдвоем, просто глупо. – При этих словах он поймал обе девичьи руки и заставил ее обнять себя. Теперь ее тело полностью прильнуло к нему.
– Фрэнк, – попыталась слабо протестовать она.
– Посмотри вокруг, все танцуют только так. Прислони свою мордочку к моей груди, и все будет в порядке.
Она понимала, что все дальнейшие ее поступки будут подлинным самоубийством, но, несмотря на это, сделала то, о чем он просил. Глубоко вздохнув, Лилиан приникла к Фрэнку. Ее полные груди прижались к его мускулистой груди. Сейчас она чувствовала тепло его тела, ощущала, как часто бьется его сердце. А он ощущал исходящий от девичьего тела аромат мыла, духов, накрахмаленного белья. Фрэнк и Лилиан лениво скользили в танце, до тех пор пока музыка не стала затихать, а прожектора гаснуть. Но для них это не имело никакого значения. Оба были заведены от возникшей близости.
Фрэнк медленно поднял руки и очень интимным движением коснулся ее полных грудей. Он тут же почувствовал, как они затвердели, а соски набухли. Это было очень возбуждающе. Его руки соскользнули на бедра девушки, глаза смотрели прямо в ее глаза. Потом он нежным движением приподнял ее с пола. Теперь ее бедра касались его мощных чресл. Дыхание Лилиан перехватило, лицо ее вспыхнуло. Даже она, еще не знавшая мужчину, ощутила, чего он добивается в этот момент. Она и сама была охвачена тем же самым желанием. Ее тело выгнулось в его сторону, ей хотелось, чтобы он ее страстно целовал, чтобы эти ищущие мужские руки ласкали ее. Она хотела его!
Фрэнк остановился, хотя музыка все еще играла. Его зеленые глаза сверкали.
– Я хочу увести тебя отсюда, – севшим голосом прошептал он. – Больше я не могу терпеть.
– Хорошо, – выдохнула Лилиан.
Она осознавала, о чем он говорил и с чем она соглашалась. И от этого ей стало стыдно. Но отказать ему было выше ее сил.
Уверенно, но нежно Фрэнк потащил девушку за руку с танцевальной площадки, забыв про сэндвичи, за которые уже заплатил. Он подвел ее к пикапу.
С того момента, как они покинули бар, он ни разу не прикоснулся к девушке и не произнес ни одного слова. Он только курил как проснувшийся вулкан. Лилиан была как в тумане, тело ее горело при одной мысли о том, что должно или может случиться. Но она старалась сдерживать свои эмоции.
Фрэнк явно нервничал. Ему самому, обладателю широко известной репутации волокиты, было смешно это ощущать. Вместе с тем он понимал, что сидевшая рядом с ним девушка в корне отличается от его многочисленных временных подружек, с которыми он спал в последние месяцы. И именно поэтому ему хотелось, чтобы между ним и Лилиан все произошло не банально, а как-нибудь совсем по-другому.
Машина съехала с главной дороги и двигалась теперь по проселку к рощице ветвистых деревьев, возвышающейся над широким ручьем. Лилиан била нервная дрожь. Она знала, что расположено в этой рощице, но не произнесла ни одного слова протеста. Ей казалось, что любое слово, направленное на отмену плана Фрэнка, было бы предательством с ее стороны. Она смотрела на своего спутника и понимала, что она сделает все, о чем он попросит. Ни один мужчина за всю ее жизнь не был так добр к ней и нежен. И ни к кому она не испытывала таких чувств. К тому же Фрэнк возвратил ее к жизни из того забытья, в котором она пребывала со дня гибели родителей.
– Хижина уже близко, – оповестил Фрэнк свою спутницу. Он тщательно пытался скрыть волнение и сжигавшую его страсть. – Это очень старая постройка, может быть самая старая в наших владениях. Люди живут здесь зимой, когда надо заниматься отдаленными стадами.
– Понятно.
Машина приблизилась к потемневшей от времени постройке, словно сошедшей со страниц какого-нибудь этнографического журнала. Фрэнк выключил двигатель и фары.
– Знаешь, там внутри все не так плохо, как может показаться снаружи.
Он вышел из машины сам и помог Лилиан. Потом повел ее внутрь хижины. Она ощущала какую-то странную пустоту в голове. Наверное, это из-за выпитого пива и оттого, что мы давно ничего не ели, подумала девушка.
– Смотри, здесь есть даже электричество, – дошел до нее голос Фрэнка, который в это время повернул выключатель.
Вся хижина состояла из одной комнаты и маленькой кухни. В комнате был небольшой камин и два кресла. У стенки стояла старомодная широкая кровать, застеленная пестрым одеялом явно ручной работы. Как раз во вкусе ковбоя, застигнутого в этой глухомани зимней вьюгой, подумала Лилиан.
– Постельное белье здесь стирают и перестилают раз в неделю, вне зависимости от того, останавливался ли тут кто-нибудь, – счел нужным пояснить Фрэнк. – А на кухне всегда хранится запас пищи.
Повернувшись, мужчина улыбнулся своей гостье и стянул с головы шляпу с широкими полями. Сделав это, он плюхнулся в одно из кресел. Как она удивительно юно и беззащитно выглядит, подумал Фрэнк, наблюдая за Лилиан. Она была так близка, доступна и желанна… Сердце Фрэнка забилось сильнее.
Не произнося ни слова, он стал расстегивать пуговицы рубахи своими смуглыми сильными пальцами.
Дыхание девушки участилось, когда она увидела, как Фрэнк стал стягивать рубаху, расстегнув при этом джинсы. Кожа на его груди была покрыта загаром и вьющейся порослью смоляных волос. Затем он направился к ней, и выражение его лица не оставляло сомнений в его намерениях. Схватив прохладные ладони Лилиан, он прижал их к своей пылающей груди. Ощущение заставило его вздрогнуть.
– Видишь, что со мной происходит? – произнес он охрипшим голосом, заставляя девушку обнять себя.
Затем Фрэнк наклонился к губам Лилиан, чтобы дразнить их и ласкать. Он чувствовал, как ее руки скользили по его торсу. Райское ощущение! Сильное мужское тело наливалось желанием, и нечему было затормозить это соскальзывание в состояние неуправляемости.
– Лилиан, – воскликнул он, перед тем как впиться поцелуем в ее губы. – Клянусь, я никого еще не хотел так неудержимо.
Тело девушки плохо подчинялось ей. Лилиан прекрасно понимала ощущения Фрэнка, то же самое чувствовала и она. Ее поразила эта мысль. Он, искушенный соблазнитель, был в таком же состоянии как она, неискушенная девственница! Впрочем, о последнем он, вероятно, и не догадывался, подумалось ей с грустью. Его ладони скользили по хрупкой спине, возбуждая желание еще острее. Страх перед неизведанным отступал. Лилиан расслабилась и впустила в себя сладостные ощущения от крепких поцелуев ковбоя.
А Фрэнк уже больше не мог себя контролировать. Его язык все настойчивее и ритмичнее прорывался в глубину ее рта, как бы неся в себе заряд накопившейся страсти. Тело Лилиан содрогалось от острых ощущений. Но это была только прелюдия.
Его мускулистые руки обхватили бедра Лилиан, Фрэнк рывком приподнял ее так, что она ногами была вынуждена обхватить его, чтобы удержать равновесие. Девушка почувствовала, как тепло и блаженство стали разливаться вниз по всему телу от поясницы, сжатой его ладонями. Теперь она сама не позволяла его рукам ослабить объятие, прижимая их к себе. Она вскрикнула от нахлынувшей страсти, а Фрэнк, продолжая затяжной поцелуй, издал удовлетворенный рык.
Склонившись, он прижал ее еще теснее к себе, его твердые бедра раздвинули ноги Лилиан, и между двумя их телами возник еще более интимный контакт.
Девушка застонала, ей стало на какой-то момент страшно от того, какой силы желание захлестнуло все ее существо. Интуитивно она понимала, что нынешняя ситуация с точки зрения морали не хороша, что она позволила Фрэнку зайти слишком далеко. И вместе с тем она была беспомощна перед его желанием заполучить ее, и той волны страсти и нежности, которая исходила от него. К тому же она еще никогда в своей жизни не испытывала столь сладостных чувств.
Ее губы отвечали на его ласки, она возвращала ему каждый поцелуй с той же степенью страстности, с какой он целовал ее. Фрэнк чувствовал, как его кровь начинает закипать. Он знал, что теперь уже никакая сила не сможет остановить его.
Обхватив Лилиан, он увлек ее на постель. Руки мужчины дрожали, когда он стягивал с девушки свитер и спортивную рубаху. Следующим движением ее грудь была освобождена от полупрозрачного лифчика, спрятавшегося под рубахой. Он, конечно, не остановился на этом. Стягивая юбку, Фрэнк покрывал поцелуями бедра девушки, продвигаясь сверху вниз. Он продолжал раздевать ее, добравшись таким образом до розовых кроссовок. Через несколько секунд Лилиан лежала на постели совершенно нагая, а он продолжал покрывать ее поцелуями, дразня твердыми губами каждый сантиметр девичьего тела. Руки мужчины гладили и ласкали каждый уголок сладкой плоти. Тишина в хижине подчеркивала ее стоны и всхлипы. И еще эту тишину нарушал скрип пружин старого матраса, на котором она извивалась в порыве охватившей ее страсти.
На миг Фрэнк отстранился и посмотрел на свою подругу. Его руки, ни на секунду не останавливаясь, ласкали обе ее груди. И во взгляде мужчины Лилиан увидела всю степень его желания. Дрожь ее тела не унималась, глаза были широко открыты и блестели, губы, раскрывшись, жаждали новых поцелуев, длинные ноги в неосознанном движении сминали простыню.
Пора, подумал Фрэнк. Его рука добралась до самой сокровенной частички тела Лилиан. И это окончательно обессилило ее, вместе с тем она содрогнулась в новом порыве страсти и острого удовольствия. Ее бедра приподнялись над поверхностью постели, она закрыла глаза.
Фрэнк не задавался вопросом, почему она так легко и быстро возбудилась. Почему в глазах был такой испуг, когда он раздевал ее. Его не удивило, что Лилиан, приподнявшись на локтях и тяжело переводя дыхание, со священным ужасом наблюдала за тем, как набухала его торжествующая плоть. Сейчас ничто не занимало его голову, разгоряченную сознанием того, что вот-вот должно было произойти. И это ощущение становилось все острее от импульсов, исходивших от розового тела девушки. Ее формы были безукоризненны, красивые груди слегка подрагивали. Было понятно, что и она стремится к продолжению естественного процесса сближения мужской и женской плоти.
Фрэнк бесцеремонно раздвинул бедра девушки, смотря при этом в ее глаза, такие испуганные, широко распахнутые.
– Сейчас ты станешь моей, – произнес он ласково и мягко. При этом он почти накрыл ее своим телом, но Лилиан не почувствовала всей его тяжести, потому что мужчина удерживал свой вес, упершись в поверхность кровати локтями. – Женское тело – самое совершенное из того, что создала природа, – выдохнул Фрэнк, не отрываясь от губ Лилиан. – Такое упругое, мягкое и податливое, полное жизни, – продолжил он страстным шепотом.
И опять его губы и руки продолжили свои ласки, передвигаясь вверх и вниз страстно и хаотично. И каждый уголок ее тела отвечал этим горячим ласкам согласно законам природы. Сквозь истому Лилиан ощутила, как его колени стали раздвигать еще шире ее длинные ноги. Почувствовав, как напряглось тело девушки, он страстно прошептал:
– Я жутко хочу тебя, только не надо напрягаться, потому что это может причинить тебе боль.
Она знала, что боль будет неминуемо, но предупреждать его об этом было слишком поздно. Его тело уже накрыло ее, их бедра были уже единым целым. Фрэнк покрывал ее лицо и груди горячими поцелуями, а его руки делали свою работу. Он приподнял ее ноги и стал передвигать их в нужную позицию.
– Еще момент, и мы сольемся в единое целое, – раздавался его шепот. Кончиками пальцев он погладил ее живот, и это еще больше возбудило Лилиан. – Ну расслабься же! И не надо закрывать глаза, – попросил он хрипло. – Ты смотри на меня, а я буду смотреть на тебя. Я хочу видеть момент, когда ты примешь меня.
Зубы Фрэнка стиснулись в каком-то угрожающем порыве. В этот момент возможность контролировать свои движения и ощущения покинула его. Теперь им руководили только инстинкты. Вскрикнув от страсти, он полностью погрузился в женское тело. Острая боль заставила Лилиан содрогнуться. Она охнула и впилась ногтями в его руки, ее сотрясли рыдания.
Фрэнк инстинктивно ощутил, что ему пришлось преодолеть какой-то неожиданный барьер, но не понял, что это было. Волна острого наслаждения, прокатившись вдоль позвоночника, пронзила его и уничтожила все чувства за исключением чисто плотского наслаждения. Все это было обострено месяцами вынужденного воздержания, так не привычного для него. И страстного желания, чтобы наступил именно этот, только что пережитый момент. Сейчас его не остановило бы даже направленное на него заряженное ружье.
Сознание Лилиан раздвоилось. Она слышала скрип пружин старого матраса, ощущала легкий сквозняк от приоткрытого окна. Это были обыденные пустяки, проявления текущей вокруг нормальной жизни. А вот то, что она не предупредила Фрэнка, было не совсем нормально, и теперь ей было плохо от этого. Девушка тихо заплакала, решив, что теперь Фрэнк должен просто возненавидеть ее именно за это.
Прошло несколько секунд, и для Фрэнка наступила кульминация. Он напрягся и издал какой-то звериный рык. Его бедра еще прижимали ее тело, он владел им по-прежнему. Но было понятно по застывшему на его лице удовлетворенному выражению, что его заветная цель достигнута. Лилиан с ужасом ожидала, что же наступит дальше, после всего уже пройденного, Фрэнк между тем в экстазе повторял ее имя раз от разу все с большим восторгом, громче и громче. Теперь он лежал на ее теле всем своим немалым весом. Пот покрыл его лицо и плечи.
Взгляд девушки шарил по деревянному потолку, она не могла привести в порядок свои мысли и ощущения. Ей было одновременно страшно и сладостно. Было прекрасно лежать вот так, как будто они были единым созданием природы. Но Лилиан понимала, что через некоторое время наступит раскаяние, она знала себя и могла предвидеть все, что будет томить ее.
Но все это будет потом. А сейчас он лежал рядом с ней такой беспомощный и нуждающийся в нежном участии. Девушка прошептала ему о своей любви. Но было похоже, что он ее не слышит. Подняв голову, мужчина пристально посмотрел на Лилиан. Ее глаза медленно раскрылись и, встретившись с ним взглядом, она вспыхнула. Было в выражении этих глаз затравленной газели что-то глубоко поразившее его. Он понял, что в последние минуты совершил какую-то роковую ошибку.
Что бы не переживал он сам сейчас, нельзя было не ощутить происходящее с ней. Взгляд Фрэнка скользнул вниз, и он обнаружил, что ее соски были по-прежнему напряжены. Тогда до него дошло, что это было показателем его провала – он не смог удовлетворить ее! А ведь больше всего на свете он желал именно этого. Ведь сам он, благодаря Лилиан, всего несколько мгновений назад побывал на небесах. Но он слишком быстро завершил любовную игру. Ей отпущенного им времени было недостаточно. И только по одной причине, о которой он начал догадываться. Для нее все было впервые. До встречи с ним она была невинна. Значит, он ее первый мужчина!
Эта мысль просто шокировала его. На лице Лилиан читалась вся гамма чувств, которые ее обуревали. Там был стыд. И страх. Глубоко вздохнув, мужчина откатился к краю кровати. Потом молча встал и стал одеваться. Он горько подумал, что еще никогда прежде в таком положении не был. Ни одна из его прежних партнерш не оставалась неудовлетворенной. Фрэнк понимал, что выпитое им пиво не могло служить в данном случае оправданием, что такое для него какая-то пара кружек? Но как бы там ни было, он не смог удовлетворить Лилиан. И он знал, что нанес ей огромную и незаслуженную моральную травму. И поэтому она, решил Фрэнк, просто не хочет меня видеть.
Он отвел глаза, чтобы не смотреть, как она дрожащими руками стала собирать свои вещи, чтобы тоже одеться. Раскурив сигарету и вынув ее изо рта, он наконец повернулся к девушке. Она сидела теперь на краю кровати, обхватив себя руками. Все ее стройное тело мелко подрагивало, глаза были опущены.
Как обидно! – подумал Фрэнк. Никогда в жизни мне не хотелось сделать хорошо кому-нибудь так, как этой женщине. И как бездарно все кончилось. Она потеряла невинность, не испытав при этом того удовольствия, которое я был обязан ей доставить. И все из-за моего эгоизма.
Лилиан выглядела так, как будто она с ужасом осознала всю необратимость содеянного ею греха и неминуемость тяжелой расплаты за него. И от этого ее вида Фрэнку стало не по себе. Не в силах больше сдерживаться, он взорвался. Подскочив к Лилиан, он схватил ее за руки и резко поставил на ноги.
– Черт бы тебя побрал, – грубо прокричал он. Его вид и тон явно испугали девушку. – Зачем ты обманула меня? Ты всем своим поведением доказывала мне свою женскую искушенность, а на самом деле была девственницей!
Она съежилась от испуга и закрыла глаза. Ни один из них не увидел и не услышал, как в проеме окна появился силуэт всадника. И этот человек стал свидетелем того, как было брошено это обвинение. На его губах появилась саркастическая улыбка. Затем он повернул коня и быстрым галопом умчался.
А Фрэнк продолжал уличать Лилиан.
– Почему ты обманула меня?
– Мне хотелось, чтобы ты сам во всем разобрался, – скучно ответила она.
– Значит, ты признаешь, что специально вводила меня в заблуждение? – В голосе Фрэнка звучал металл.
Лилиан неожиданно расплакалась. Слезы ручьем текли по ее щекам. Но она рыдала без единого звука. Глаза девушки уперлись в дергающийся кадык Фрэнка. Она боялась его гнева и была перед этим просто бессильна. Она признавала его правоту. Да, она сознательно вела себя так, чтобы произвести впечатление опытной женщины. Поэтому он и решил, что она сумеет получить от него все, что ей понадобится. Во всем произошедшем ей надо обвинять только себя. Но хуже всего было то, что она не предприняла сама никаких защитных мер! Может быть, и не стоит волноваться из-за этого единственного раза. Но никто не даст гарантий в том, что последствий не будет. И теперь ей придется жить со страхом, чувством вины и стыда.