Страница:
Откинув шкуры, бесшумно сел проснувшийся Игорь.
– Мне было больно… всегда сначала бывает больно. Они меня нашли и лечили, я жил с ними и ушел, когда кончилась зима.
– Какие грибы, Ёжик? - спросил Костя. Они с Вартаном тоже проснулись.
– Там, - Ёжик показал рукой под землю. - Они растут там. Грибы помогают, когда больно, и тогда я начинаю понимать, как другие люди… но потом все равно приходит темнота. Я не хотел снова в темноту, я просил у них еще грибов, но они не дали, потому что грибы могли меня убить… И вот сейчас опять… я не хочу в темноту, Профессор.
– Мы с тобой Ёжик, не беспокойся, - растерянно сказал я.
Что я еще мог сказать? Я совершенно не представлял механизма действия чудесного средства серых и мог сейчас лишь созерцать его результат. Ёжик был жив. Это само по себе выглядело чудом, он явно поправлялся, положительные перемены в его состоянии происходили с фантастической быстротой. По-видимому, действие средства сопровождалось изменениями психики. Временными изменениями, как говорит Ёжик.
– Люди с белыми волосами убивают всех, - снова заговорил он.
– Они хотели убить меня в прошлый раз. Они убивают сваши, а некоторых берут с собой, потому что сваши знают тайну грибов. Белые приходят издалека… Они уйдут, когда начнется зима, это будет очень скоро. Но мы уже не сможем уйти.
– Почему?
– Потому что зима, - невнятно объяснил Ёжик, со вздохом улегся и замолчал, мгновенно уснув. Пока еще он был слишком слаб.
Некоторое время мы просто молча вслушивались в его ровное дыхание.
– Итак, наших хозяев зовут сваши, - сказал Вартан. - Но зачем их убивают белые, если действительно нуждаются в грибах? Что за паранойя такая?
– Ты свою собственную историю вспомни, родной, - посоветовал Костя. - Зачем турки два миллиона армян вырезали, ты знаешь? А почему последняя война началась? Эти - серые, те - белые, вот и весь ответ. Разве не так?
– Значит, наш Ёжик стал нормальным, - переменил тему Вартан.
– Интересно, надолго ли?
– Он всегда был нормальным, - возразил Игорь. - Просто он другой.
– Ничего, и этого уже немало, - сказал я. - В таких делах главное - начать. Дальше будет проще, это я тебе обещаю…
Я знал, что говорил. Лингвистика зачастую выглядит как область математики. Любой язык достаточно логичен и поддается структурному анализу. Чтобы понять его, нужны отличные оперативная и долговременная память, логика и математические способности. И первым, и вторым, и третьим я обладал в избытке. Мне не хватает лишь нескольких десятков базовых слов и понятий, на основе которых строится структура языка. Эти узловые точки мне подскажет Игорь, а потом от них потянутся нити к следующим и следующим, до тех пор пока вся многомерная лингвистическая паутина не станет тканью языка.
Хижина, несомненно, являлась общественным сооружением. Не знаю, может, это был молельный дом или деревенский клуб, но сейчас здесь собралось почти все население деревни, включая и маленьких сваши. Мне вновь понадобилось собрать все силы, чтобы подавить рвоту. Жители расположились по периметру помещения, с любопытством разглядывая нас и негромко переговариваясь. Света хватало: уже знакомые нам светильники в изобилии висели повсюду. В центре хижины в земляном полу зияла точно такая же нора, как и в нашем временном доме. Чуть в стороне от нее - охапки шкур, на которые опустился старейшина, пригласив сесть и нас. В хижине мгновенно установилась тишина.
– Соа. Сва, - сказал старый сваши, а потом очень отчетливо произнес: - Друг, хорош-шо…
Ибрая страшно раздражала эта железная шапка, которую он не снимал уже несколько часов подряд, кожа на голове зудела и чесалась, ручейки пота стекали по вискам и шее. Но еще больше Ибрая раздражало поведение белоголовых, то и дело заливавшихся беспричинным смехом на протяжении всего разговора. Сама беседа началась совсем недавно, все остальное время белоголовые настраивали механизмы шапки, вертясь вокруг Ибрая и постоянно толкая его голову, словно пустую кастрюлю. Сами белоголовые тоже были в железных шапках, именно они давали возможность понимать друг друга без переводчика.
Они беседовали в просторном, но совершенно неуютном помещении, лишенном какой бы то ни было обстановки, за исключением стола и нескольких жестких, неудобных сидений, на которых расположились четверо начальников белоголовых, Ибрай, Джамал и Ахмад. Джамалу и Ахмаду чудесных шапок не дали - возможно, у белоголовых их просто больше не оказалось, - поэтому в переговорах они участвовали, лишь ориентируясь по сказанному Ибраем. Остальные Бессмертные ждали результатов в таком же помещении за дверью. То помещение вообще было пустым, словно брошенный складской ангар. Бессмертных никто не охранял - все остальные белоголовые, включая солдат, сопровождавших их к базе, занимались своими делами, вытаскивая из недр масджида какие-то тюки и контейнеры и загружая их в летающие машины, которые периодически исчезали и возвращались.
– Если вам нужны зеленые камни, вы их получите, - услышал Ибрай слова белоголового. - Сколько угодно камней. По десять за каждую обезьяну. И по пять за каждый кусок полезной земли.
«Полезная земля» - этим словосочетанием железная шапка переводила интересовавший белоголовых предмет, суть которого Ибраю до конца не была понятна, однако он не желал демонстрировать свою неосведомленность.
– Как велик должен быть кусок? - спросил он. Белоголовый толкнул к Ибраю ногой раскрытый пустой контейнер, величиной со средних размеров чемодан.
– Это вместилище для одного куска, - был ответ. - Но не больше двух кусков на одну обезьяну.
Пока хозяева масджида настраивали свои аппараты для переговоров, Бессмертные получили возможность немного оглядеться, поскольку белоголовые обращали на своих неожиданных гостей внимания не больше, чем на предметы обстановки. Они занимались своими делами, перетаскивая из здания к летательным аппаратам какое-то оборудование, в числе которого Ибрай уже видел немало таких контейнеров.
Ибрай задумался. Тут что-то не так…
– Одна обезьяна и два куска полезной земли, - повторил он. - Мы принесем вам по четыре куска.
– Нет! - раздалось под шлемом, и белоголовые вновь беспричинно заржали. - Два куска на каждую обезьяну. Не четыре и не три. Только два! Мы возьмем обезьяну без полезной земли, но не возьмем ни одного куска, если не будет живой обезьяны.
Ибрай смахнул с лица пот, постаравшись, чтобы это выглядело незаметно.
– Где можно найти полезную землю?
– Она там, где живут обезьяны. Они прячут ее под своими жилищами.
– Еще нам нужно ваше оружие, которое стреляет огнем, - вспомнил Ибрай. Ответ последовал немедленно:
– Оружие - нет! Камни - да!
Отказ звучал категорично, и Ибрай решил не настаивать. В конце концов, то, что нельзя купить, всегда можно отнять, этот вопрос будет решен позже, камни важнее.
Он сделал вид, что задумался, переглянулся с товарищами и выдвинул встречное предложение:
– Поймать обезьяну не просто. Еще труднее найти полезную землю. Я хочу по пятнадцать за обезьяну и по десять за землю! И каждый камень должен быть вот такого размера! - Ибрай сложил большой и указательный пальцы колечком.
Новый взрыв хохота был ему ответом.
– Мы согласны, - сказал белоголовый, отсмеявшись. - Хорошим друзьям нужно платить по заслугам. Когда мы вернемся, мы привезем вам камни.
Ибрай насторожился.
– Когда вы вернетесь?
– Весной, - услышал он. - Утром. Примерно через шестьдесят ваших дней. Завтра.
– Значит, сейчас у вас камней нет? - уточнил Ибрай.
– Когда мы вернемся, то привезем много камней.
– Мы приводим обезьян, приносим землю и меняем их на камни, - твердо заявил Ибрай. Белоголовые должны были понять, что никаких отсроченных платежей в их отношениях быть не может.
На этот раз белоголовые не стали смеяться, а некоторое время совещались между собой, что Ибрай счел хорошим признаком: кажется, партнеры начали наконец проявлять к нему уважение.
– Утром, - услышал Ибрай. - Завтра.
Это был конец переговоров. Или тупик. Ибрай был очень разочарован. Белоголовые уходят отсюда очень скоро и вернутся только через два месяца, они не будут ждать, пока Ибрай наловит им обезьян. Бессмертным тоже придется идти домой и возвращаться сюда через два месяца. Срок небольшой, утешал себя Ибрай, зато удачная охота сделает всех очень богатыми людьми.
– Что такое «полезная земля»? - задал он последний вопрос, заранее ожидая услышать в ответ смех. Однако белоголовые смеяться не собирались.
– В ней растут… - тут последовал совершенно бессмысленный набор звуков, короткая пауза, а потом железная шапка медленно перевела: - …веселые корни. Обезьяны делают полезную землю под своими жилищами.
Вот теперь Ибраю все стало ясно. «Веселые корни» - наркотик, нечто вроде опиума или гашиша. Обезьяны умеют выращивать его лучше других, поэтому белоголовые их ловят и заставляют работать. Тут было о чем подумать. Если это выгодный бизнес, Ибрай и сам мог бы им заняться. Вполне возможно, выгода от него намного превзойдет стоимость нескольких камней. Пожалуй, то, что деловые отношения с белоголовыми откладываются на два месяца, даже неплохо. Есть время, чтобы попытаться самому понять, какую пользу можно извлечь из полученной, информации.
– Хорошо! - согласился Ибрай. - Через два месяца мы встретимся здесь. А теперь мы хотим немного отдохнуть перед тем, как отправимся в обратный путь.
– Вы можете оставаться здесь, сколько вам угодно, - был ответ. Один из белоголовых подошел к Ибраю и сунул ему в руку выпуклый диск величиной с ладонь, с единственной кнопкой посредине.
– Если вы не найдете это место, когда придете в следующий раз, нажмите кнопку. Мы отыщем вас очень быстро, - сказал он.
На этом переговоры закончились, белоголовые одновременно начали снимать с себя железные шапки. Ибрай хотел сделать то же самое, но ему не дали. Подбежавшие с двух сторон белоголовые деликатно, но решительно отвели его руки и освободили от шлема, который тут же унесли.
Когда Ибрай, Джамал и Ахмад вернулись в комнату, где их ждали Бессмертные, к ним тут же подбежал Муса, дежуривший снаружи.
– Ибрай! Белоголовые уходят отсюда насовсем, - сообщил он. - Их летающие машины увозят людей и имущество, а потом возвращаются за новой партией. Солдат осталось совсем немного, это очень удобный момент, чтобы захватить все, что нам нужно.
Ибрай подавил соблазн. Использовать летающую лодку белоголовых, чтобы поскорее добраться домой, было бы очень заманчиво, но никто из Бессмертных не умел ею управлять. Тем более, что сейчас важнее сохранить с белоголовыми хорошие отношения.
– Мы не станем сейчас у них ничего отнимать, Муса, - сказал Ибрай. - Потому что у нас еще много раз будет такая возможность, и когда-нибудь мы ею воспользуемся. То, что я узнал, стоит многого. Я расскажу о том, что услышал, потом мы будем отдыхать, а зав- Она там, где живут обезьяны. Они прячут ее под своими жилищами.
– Еще нам нужно ваше оружие, которое стреляет огнем, - вспомнил Ибрай. Ответ последовал немедленно:
– Оружие - нет! Камни - да!
Отказ звучал категорично, и Ибрай решил не настаивать. В конце концов, то, что нельзя купить, всегда можно отнять, этот вопрос будет решен позже, камни важнее.
Он сделал вид, что задумался, переглянулся с товарищами и выдвинул встречное предложение:
– Поймать обезьяну не просто. Еще труднее найти полезную землю. Я хочу по пятнадцать за обезьяну и по десять за землю! И каждый камень должен быть вот такого размера! - Ибрай сложил большой и указательный пальцы колечком.
Новый взрыв хохота был ему ответом.
– Мы согласны, - сказал белоголовый, отсмеявшись. - Хорошим друзьям нужно платить по заслугам. Когда мы вернемся, мы привезем вам камни.
Ибрай насторожился.
– Когда вы вернетесь?
– Весной, - услышал он. - Утром. Примерно через шестьдесят ваших дней. Завтра.
– Значит, сейчас у вас камней нет? - уточнил Ибрай.
– Когда мы вернемся, то привезем много камней.
– Мы приводим обезьян, приносим землю и меняем их на камни, - твердо заявил Ибрай. Белоголовые должны были понять, что никаких отсроченных платежей в их отношениях быть не может.
На этот раз белоголовые не стали смеяться, а некоторое время совещались между собой, что Ибрай счел хорошим признаком: кажется, партнеры начали наконец проявлять к нему уважение.
– Утром, - услышал Ибрай. - Завтра.
Это был конец переговоров. Или тупик. Ибрай был очень разочарован. Белоголовые уходят отсюда очень скоро и вернутся только через два месяца, они не будут ждать, пока Ибрай наловит им обезьян. Бессмертным тоже придется идти домой и возвращаться сюда через два месяца. Срок небольшой, утешал себя Ибрай, зато удачная охота сделает всех очень богатыми людьми.
– Что такое «полезная земля»? - задал он последний вопрос, заранее ожидая услышать в ответ смех. Однако белоголовые смеяться не собирались.
– В ней растут… - тут последовал совершенно бессмысленный набор звуков, короткая пауза, а потом железная шапка медленно перевела: -…веселые корни. Обезьяны делают полезную землю под своими жилищами.
Вот теперь Ибраю все стало ясно. «Веселые корни» - наркотик, нечто вроде опиума или гашиша. Обезьяны умеют выращивать его лучше других, поэтому белоголовые их ловят и заставляют работать. Тут было о чем подумать. Если это выгодный бизнес, Ибрай и сам мог бы им заняться. Вполне возможно, выгода от него намного превзойдет стоимость нескольких камней. Пожалуй, то, что деловые отношения с белоголовыми откладываются на два месяца, даже неплохо. Есть время, чтобы попытаться самому понять, какую пользу можно извлечь из полученной, информации.
– Хорошо! - согласился Ибрай. - Через два месяца мы встретимся здесь. А теперь мы хотим немного отдохнуть перед тем, как отправимся в обратный путь.
– Вы можете оставаться здесь, сколько вам угодно, - был ответ. Один из белоголовых подошел к Ибраю и сунул ему в руку выпуклый диск величиной с ладонь, с единственной кнопкой посредине.
– Если вы не найдете это место, когда придете в следующий раз, нажмите кнопку. Мы отыщем вас очень быстро, - сказал он.
На этом переговоры закончились, белоголовые одновременно начали снимать с себя железные шапки. Ибрай хотел сделать то же самое, но ему не дали. Подбежавшие с двух сторон белоголовые деликатно, но решительно отвели его руки и освободили от шлема, который тут же унесли.
Когда Ибрай, Джамал и Ахмад вернулись в комнату, где их ждали Бессмертные, к ним тут же подбежал Муса, дежуривший снаружи.
– Ибрай! Белоголовые уходят отсюда насовсем, - сообщил он. - Их летающие машины увозят людей и имущество, а потом возвращаются за новой партией. Солдат осталось совсем немного, это очень удобный момент, чтобы захватить все, что нам нужно.
Ибрай подавил соблазн. Использовать летающую лодку белоголовых, чтобы поскорее добраться домой, было бы очень заманчиво, но никто из Бессмертных не умел ею управлять. Тем более, что сейчас важнее сохранить с белоголовыми хорошие отношения.
– Мы не станем сейчас у них ничего отнимать, Муса, - сказал Ибрай. - Потому что у нас еще много раз будет такая возможность, и когда-нибудь мы ею воспользуемся. То, что я узнал, стоит многого. Я расскажу о том, что услышал, потом мы будем отдыхать, а завтра отправимся в обратный путь. Смени охрану и возвращайся в масджид.
В помещении было довольно прохладно. Погода за последние несколько часов заметно изменилась. В воздухе резко похолодало; проникавшие сквозь многочисленные щели легкой кровли порывы ветра гуляли по углам, заставляя воинов ежиться. Почти все они достали из мешков и натянули теплую одежду. Ибрай хотел распорядиться, чтобы развели костер, но подумал, что хозяевам это может не понравиться. Он решил сделать это позже, когда белоголовые исчезнут.
Вместе с Ходжой они вышли наружу. Контейнеров и других вещей на грузовой площадке оставалось немного. Ибрай услышал гневный возглас и обернулся. Из масджида быстрым шагом выходил белоголовый с царапиной на лице. В руках он держал длинную гибкую трость, его лицо искажала гримаса ярости. Следом за ним два солдата тащили за руки третьего. Тот не пытался сопротивляться и, кажется, довольно плохо воспринимал происходящее. Голова его моталась, глаза были мутными, на губах бродила бессмысленная улыбка.
По приказу командира солдаты сдернули с пленника комбинезон, обнажив до пояса, и поставили его на колени. Белоголовый с царапиной изо всех сил взмахнул тростью, обрушивая на провинившегося свистящий удар. Тот вскрикнул - боль прорвала окутавший его мозг дурман. Белоголовый ударил еще и еще раз, исторгая из уст жертвы все более громкие крики. Спина солдата покрывалась багровыми рубцами, брызнула кровь. Белоголовый бил, не переставая, и в какой-то момент крики смолкли. Голова провинившегося бессильно упала, он потерял сознание, но экзекуция не прекращалась еще некоторое время, пока палач окончательно не устал. Ибрай немного удивился такой жестокости. Телесные наказания несомненно нужны и полезны - они прекрасно поддерживают дисциплину, но настолько безжалостным следует быть лишь с врагами. Вряд ли провинившийся выживет после такой порки. Впрочем, пределы выносливости белоголовых Ибраю известны не были.
Наконец палач опустил палку. Повинуясь, его молчаливому жесту, солдаты потащили неподвижное тело, бросили, словно куль, в люк летающей машины и отправились по своим делам.
Белоголовый с царапиной оставался на том же месте, опираясь на окровавленную трость. Он тяжело дышал, из груди его вдруг вырвался сухой, мучительный кашель. Ибрай уловил странный взгляд, которым пронзал белоголового Ходжа. Тем временем белоголовый наконец откашлялся, сплюнул на траву и скрылся в масджиде. Неподалеку Ибрай снова услышал точно такой же сухой кашель. Это зашелся в приступе один из солдат, занятых на погрузке. Ибрай коротко переглянулся с Ходжой, но заговорил вовсе не о том, о чем собирался в первую очередь.
– Как ты думаешь, за что он наказал своего солдата?
– Это понятно. Солдат тайком отведал веселых корней.
– Я тоже так решил, - кивнул Ибрай. - У этих солдат очень плохая дисциплина. Они неважные воины, нам нетрудно будет справиться с белоголовыми, если те замыслили предательство.
Они вернулись к Бессмертным, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Ждать пришлось недолго. Через пару часов последнее судно белоголовых поднялось над землей и стремительно унеслось в степь. Никто из них не зашел попрощаться с Ибраем, они просто улетели. Это могло выглядеть как неуважение, однако Ибрай понимал: у белоголовых могут быть собственные представления о вежливости. В конце концов, они оставили в полном распоряжении Бессмертных масджид, не требуя никакой платы за ночлег. Ибрай приказал развести костер, а сам вместе с Ходжой отправился осмотреть здание.
Изнутри оно ничуть не напоминало храм. Скорее, это были казарма, склад и тюрьма под одной крышей, сооруженные из прочного, но тонкого и холодного материала. Тесные квадратные помещения с крохотными оконцами под потолком сохранили резкий запах серых обезьян, пол был покрыт нечистотами. Здесь белоголовые держали захваченных рабов. Другие помещения, видимо, предназначались для хранения оборудования и припасов. Все они пустовали, лишь под ногами шуршали пластиковые обрывки и куски упаковки. Фронтальная часть масджида отводилась под жилые помещения. Две казармы (одну из которых занимали сейчас Бессмертные) и несколько комнаток для офицерского состава, в которых остались удивительно неудобные, жесткие и узкие топчаны. В целом все здание выглядело не просто оставленным, но покинутым надолго, может быть, навсегда. Это ощущение беспокоило Ибрая: не затеяли ли белоголовые какую-то игру? Не решили ли просто посмеяться над воинами Создателя? Уходя из покоренной страны, принято оставлять там небольшой гарнизон. Почему белоголовые этого не сделали?
Но, ощупав в кармане выпуклость оставленного ему белоголовыми диска, Ибрай отогнал сомнения. У белоголовых были свои, неведомые Ибраю причины поступать так или иначе, но они явно рассчитывали на очередную встречу с Бессмертными. Об этом он и сказал Ходже.
– Я в этом не уверен, - ответил тот с коротким смешком.
– Почему? - удивился Ибрай. - Зачем же они дали нам свое радио?
– Дело не только в их желании. Слышали, как они кашляли?
– Да, и что же?
– Контейнер Шадри треснул после выстрела. «Разящий меч» вышел наружу. Я насчитал еще четверых белоголовых, пораженных «Абу Маджи». И развитие болезни протекает у них очень быстро, намного быстрее, чем у людей. Даже если у них есть очень хорошие лекарства, те не спасут белоголовых. Просто не успеют. Через неделю все, кто находился здесь, будут мертвы, успев заразить тысячи своих соплеменников. А для тех, кто останется в живых, этот мир будет закрыт навсегда.
– Почему же вы, Ходжа, не приказали Шадри бросить контейнер?
– воскликнул Ибрай. - Зачем нам смерть мира белоголовых? Ходжа взглянул на него с такой холодной властностью, что Ибрай ощутил трепет. Этот человек, несмотря на свою физическую слабость, относился к тем немногим, кто был способен вызывать страх даже у Ибрая.
– Мне кажется, Ибрай, ты забыл, в чем заключается Великий План. Ни на Земле, ни в грядущих мирах не должно остаться тех, кто не разделяет Учения. Такова воля Создателя, и нам надлежит ее исполнять. Разве у тебя есть сомнения, что белоголовые представляют опасность для Плана? Они не знакомы с истинной верой, не способны ее принять и легко могут превратиться в смертельных врагов, которых у нас и так достаточно даже в землях правоверных. Неужели блеск камней ослепил тебя настолько, что ты потерял представление о реальности?
– Мне наплевать на камни и на белоголовых, - поспешил сказать Ибрай, надеясь, что эта фраза прозвучала достаточно убедительно. - Я презираю земные богатства. Для воина они не имеют значения.
– Я так и думал, - кивнул Ходжа. - Что же до серых обезьян и их веселых корней, думаю, мы и сами сможем найти им применение.
– Голос его смягчился. - Не беспокойся, Ибрай, верные сторонники заслуживают щедрых наград, и мы не поскупимся. Думаю, в нашем походе мы узнали достаточно много и можем возвращаться с легким сердцем и чистой совестью. Но в обратный путь мы должны захватить несколько живых серых вместе с полезной землей…
Перед тем как вернуться в казарму, где отдыхали Бессмертные, Ибрай вновь ненадолго вышел из масджида. По-прежнему было светло, как днем, однако Ибрай убедился, что светило, заменявшее этому миру Солнце, опустилось заметно ниже, чем сутки назад. Медленно, но неуклонно оно приближалось к горизонту. «Завтра. Утром. Весной», - говорили белоголовые. При этом они явно имели в виду одно и то же. Значит, всю зиму здесь будет длиться ночь? Тогда на возвращение в свой мир Бессмертным отпущено не так много времени. Интересно, из какого мира сюда пришли белоголовые? И над чем они так смеялись?
Ибрай зябко поежился под стылым ветром и поспешил, вернуться в помещение. Здесь ярко пылал разожженный прямо на полу костер. Собранный в масджиде мусор белоголовых неплохо горел. Обогреть просторное и холодное помещение костер, конечно, не мог, зато выделял достаточно тепла, чтобы не дать замерзнуть спящим вокруг него воинам. Но прежде Ибрай кратко передал всем содержание его переговоров с белоголовыми и сообщил, что именно Бессмертные должны сделать перед возвращением. Воины выслушали молча, и в этом Ибрай прочитал одобрение своих замыслов. Ему никто не возразил, смолчал даже Джамал.
Когда старый сваши заговорил по-русски, я чрезвычайно обрадовался, поскольку задача существенно упрощалась. Оптимизм мой, однако, оказался несколько преждевременным. Словарный запас старейшины ограничивался всего несколькими словами, коих не хватало не только для полноценного общения, но и для начального проникновения в структуру чужого языка. Но теперь нам помогал Игорь. И, конечно же, Ёжик.
Двое суток - наших, земных суток - мы работали почти непрерывно, отвлекаясь лишь для еды и недолгого отдыха. Я удивлялся энергии и терпеливости старика. Ёжик тоже старался изо всех сил, но их у него было еще слишком мало. И хотя с каждым часом ему становилось лучше и лучше, уделять нам много времени он был пока не в состоянии.
Всякий раз, когда Ёжик пробуждался от целительного сна, я задавал себе вопрос: не начались ли процессы деградации, - но не обнаружив тревожных признаков, успокаивался. Первое, о чем я собирался спросить старого сваши, наладив полноценное общение: как сохранить мозг Ёжика таким, какой он сейчас?
Костя и Вартан тоже не теряли времени даром, старательно изучая повседневную жизнь деревни, и узнали немало любопытного. Почва под деревней была пронизана сетью туннелей и пещер, которые составляли весьма значительную, если не главную часть жизненного пространства сваши. Пещеры служили убежищами, хранилищами, а также огородами и целыми плантациями. Там, в подземелье, при постоянной температуре и влажности сваши выращивали съедобные растения, составляющие, насколько я понял, их основной рацион. Не думаю, что сваши были полными вегетарианцами, но мясной пищей за эти несколько дней нас ни разу не угощали.
К моему смущению, отличать нас друг от друга сваши научились гораздо быстрее, чем мы их. Что до меня, то безошибочно узнавать среди других я пока мог лишь старейшину да мальчишку, чаще других забегавшего в нашу хижину навестить Ёжика. Их с Ёжиком связывала какая-то история из прошлого, в которой я пока до конца не разобрался. То ли Ёжик его спас, то ли, наоборот, мальчишка обнаружил Ёжика в лесу и сообщил взрослым. Возможно, впрочем, что в их истории присутствовали оба элемента. Во всяком случае Ёжик тоже был весьма рад визитам своего маленького приятеля.
– Мне было больно… всегда сначала бывает больно. Они меня нашли и лечили, я жил с ними и ушел, когда кончилась зима.
– Какие грибы, Ёжик? - спросил Костя. Они с Вартаном тоже проснулись.
– Там, - Ёжик показал рукой под землю. - Они растут там. Грибы помогают, когда больно, и тогда я начинаю понимать, как другие люди… но потом все равно приходит темнота. Я не хотел снова в темноту, я просил у них еще грибов, но они не дали, потому что грибы могли меня убить… И вот сейчас опять… я не хочу в темноту, Профессор.
– Мы с тобой Ёжик, не беспокойся, - растерянно сказал я.
Что я еще мог сказать? Я совершенно не представлял механизма действия чудесного средства серых и мог сейчас лишь созерцать его результат. Ёжик был жив. Это само по себе выглядело чудом, он явно поправлялся, положительные перемены в его состоянии происходили с фантастической быстротой. По-видимому, действие средства сопровождалось изменениями психики. Временными изменениями, как говорит Ёжик.
– Люди с белыми волосами убивают всех, - снова заговорил он.
– Они хотели убить меня в прошлый раз. Они убивают сваши, а некоторых берут с собой, потому что сваши знают тайну грибов. Белые приходят издалека… Они уйдут, когда начнется зима, это будет очень скоро. Но мы уже не сможем уйти.
– Почему?
– Потому что зима, - невнятно объяснил Ёжик, со вздохом улегся и замолчал, мгновенно уснув. Пока еще он был слишком слаб.
Некоторое время мы просто молча вслушивались в его ровное дыхание.
– Итак, наших хозяев зовут сваши, - сказал Вартан. - Но зачем их убивают белые, если действительно нуждаются в грибах? Что за паранойя такая?
– Ты свою собственную историю вспомни, родной, - посоветовал Костя. - Зачем турки два миллиона армян вырезали, ты знаешь? А почему последняя война началась? Эти - серые, те - белые, вот и весь ответ. Разве не так?
– Значит, наш Ёжик стал нормальным, - переменил тему Вартан.
– Интересно, надолго ли?
– Он всегда был нормальным, - возразил Игорь. - Просто он другой.
– Ничего, и этого уже немало, - сказал я. - В таких делах главное - начать. Дальше будет проще, это я тебе обещаю…
Я знал, что говорил. Лингвистика зачастую выглядит как область математики. Любой язык достаточно логичен и поддается структурному анализу. Чтобы понять его, нужны отличные оперативная и долговременная память, логика и математические способности. И первым, и вторым, и третьим я обладал в избытке. Мне не хватает лишь нескольких десятков базовых слов и понятий, на основе которых строится структура языка. Эти узловые точки мне подскажет Игорь, а потом от них потянутся нити к следующим и следующим, до тех пор пока вся многомерная лингвистическая паутина не станет тканью языка.
Хижина, несомненно, являлась общественным сооружением. Не знаю, может, это был молельный дом или деревенский клуб, но сейчас здесь собралось почти все население деревни, включая и маленьких сваши. Мне вновь понадобилось собрать все силы, чтобы подавить рвоту. Жители расположились по периметру помещения, с любопытством разглядывая нас и негромко переговариваясь. Света хватало: уже знакомые нам светильники в изобилии висели повсюду. В центре хижины в земляном полу зияла точно такая же нора, как и в нашем временном доме. Чуть в стороне от нее - охапки шкур, на которые опустился старейшина, пригласив сесть и нас. В хижине мгновенно установилась тишина.
– Соа. Сва, - сказал старый сваши, а потом очень отчетливо произнес: - Друг, хорош-шо…
***
Ибрая страшно раздражала эта железная шапка, которую он не снимал уже несколько часов подряд, кожа на голове зудела и чесалась, ручейки пота стекали по вискам и шее. Но еще больше Ибрая раздражало поведение белоголовых, то и дело заливавшихся беспричинным смехом на протяжении всего разговора. Сама беседа началась совсем недавно, все остальное время белоголовые настраивали механизмы шапки, вертясь вокруг Ибрая и постоянно толкая его голову, словно пустую кастрюлю. Сами белоголовые тоже были в железных шапках, именно они давали возможность понимать друг друга без переводчика.
Они беседовали в просторном, но совершенно неуютном помещении, лишенном какой бы то ни было обстановки, за исключением стола и нескольких жестких, неудобных сидений, на которых расположились четверо начальников белоголовых, Ибрай, Джамал и Ахмад. Джамалу и Ахмаду чудесных шапок не дали - возможно, у белоголовых их просто больше не оказалось, - поэтому в переговорах они участвовали, лишь ориентируясь по сказанному Ибраем. Остальные Бессмертные ждали результатов в таком же помещении за дверью. То помещение вообще было пустым, словно брошенный складской ангар. Бессмертных никто не охранял - все остальные белоголовые, включая солдат, сопровождавших их к базе, занимались своими делами, вытаскивая из недр масджида какие-то тюки и контейнеры и загружая их в летающие машины, которые периодически исчезали и возвращались.
– Если вам нужны зеленые камни, вы их получите, - услышал Ибрай слова белоголового. - Сколько угодно камней. По десять за каждую обезьяну. И по пять за каждый кусок полезной земли.
«Полезная земля» - этим словосочетанием железная шапка переводила интересовавший белоголовых предмет, суть которого Ибраю до конца не была понятна, однако он не желал демонстрировать свою неосведомленность.
– Как велик должен быть кусок? - спросил он. Белоголовый толкнул к Ибраю ногой раскрытый пустой контейнер, величиной со средних размеров чемодан.
– Это вместилище для одного куска, - был ответ. - Но не больше двух кусков на одну обезьяну.
Пока хозяева масджида настраивали свои аппараты для переговоров, Бессмертные получили возможность немного оглядеться, поскольку белоголовые обращали на своих неожиданных гостей внимания не больше, чем на предметы обстановки. Они занимались своими делами, перетаскивая из здания к летательным аппаратам какое-то оборудование, в числе которого Ибрай уже видел немало таких контейнеров.
Ибрай задумался. Тут что-то не так…
– Одна обезьяна и два куска полезной земли, - повторил он. - Мы принесем вам по четыре куска.
– Нет! - раздалось под шлемом, и белоголовые вновь беспричинно заржали. - Два куска на каждую обезьяну. Не четыре и не три. Только два! Мы возьмем обезьяну без полезной земли, но не возьмем ни одного куска, если не будет живой обезьяны.
Ибрай смахнул с лица пот, постаравшись, чтобы это выглядело незаметно.
– Где можно найти полезную землю?
– Она там, где живут обезьяны. Они прячут ее под своими жилищами.
– Еще нам нужно ваше оружие, которое стреляет огнем, - вспомнил Ибрай. Ответ последовал немедленно:
– Оружие - нет! Камни - да!
Отказ звучал категорично, и Ибрай решил не настаивать. В конце концов, то, что нельзя купить, всегда можно отнять, этот вопрос будет решен позже, камни важнее.
Он сделал вид, что задумался, переглянулся с товарищами и выдвинул встречное предложение:
– Поймать обезьяну не просто. Еще труднее найти полезную землю. Я хочу по пятнадцать за обезьяну и по десять за землю! И каждый камень должен быть вот такого размера! - Ибрай сложил большой и указательный пальцы колечком.
Новый взрыв хохота был ему ответом.
– Мы согласны, - сказал белоголовый, отсмеявшись. - Хорошим друзьям нужно платить по заслугам. Когда мы вернемся, мы привезем вам камни.
Ибрай насторожился.
– Когда вы вернетесь?
– Весной, - услышал он. - Утром. Примерно через шестьдесят ваших дней. Завтра.
– Значит, сейчас у вас камней нет? - уточнил Ибрай.
– Когда мы вернемся, то привезем много камней.
– Мы приводим обезьян, приносим землю и меняем их на камни, - твердо заявил Ибрай. Белоголовые должны были понять, что никаких отсроченных платежей в их отношениях быть не может.
На этот раз белоголовые не стали смеяться, а некоторое время совещались между собой, что Ибрай счел хорошим признаком: кажется, партнеры начали наконец проявлять к нему уважение.
– Утром, - услышал Ибрай. - Завтра.
Это был конец переговоров. Или тупик. Ибрай был очень разочарован. Белоголовые уходят отсюда очень скоро и вернутся только через два месяца, они не будут ждать, пока Ибрай наловит им обезьян. Бессмертным тоже придется идти домой и возвращаться сюда через два месяца. Срок небольшой, утешал себя Ибрай, зато удачная охота сделает всех очень богатыми людьми.
– Что такое «полезная земля»? - задал он последний вопрос, заранее ожидая услышать в ответ смех. Однако белоголовые смеяться не собирались.
– В ней растут… - тут последовал совершенно бессмысленный набор звуков, короткая пауза, а потом железная шапка медленно перевела: - …веселые корни. Обезьяны делают полезную землю под своими жилищами.
Вот теперь Ибраю все стало ясно. «Веселые корни» - наркотик, нечто вроде опиума или гашиша. Обезьяны умеют выращивать его лучше других, поэтому белоголовые их ловят и заставляют работать. Тут было о чем подумать. Если это выгодный бизнес, Ибрай и сам мог бы им заняться. Вполне возможно, выгода от него намного превзойдет стоимость нескольких камней. Пожалуй, то, что деловые отношения с белоголовыми откладываются на два месяца, даже неплохо. Есть время, чтобы попытаться самому понять, какую пользу можно извлечь из полученной, информации.
– Хорошо! - согласился Ибрай. - Через два месяца мы встретимся здесь. А теперь мы хотим немного отдохнуть перед тем, как отправимся в обратный путь.
– Вы можете оставаться здесь, сколько вам угодно, - был ответ. Один из белоголовых подошел к Ибраю и сунул ему в руку выпуклый диск величиной с ладонь, с единственной кнопкой посредине.
– Если вы не найдете это место, когда придете в следующий раз, нажмите кнопку. Мы отыщем вас очень быстро, - сказал он.
На этом переговоры закончились, белоголовые одновременно начали снимать с себя железные шапки. Ибрай хотел сделать то же самое, но ему не дали. Подбежавшие с двух сторон белоголовые деликатно, но решительно отвели его руки и освободили от шлема, который тут же унесли.
Когда Ибрай, Джамал и Ахмад вернулись в комнату, где их ждали Бессмертные, к ним тут же подбежал Муса, дежуривший снаружи.
– Ибрай! Белоголовые уходят отсюда насовсем, - сообщил он. - Их летающие машины увозят людей и имущество, а потом возвращаются за новой партией. Солдат осталось совсем немного, это очень удобный момент, чтобы захватить все, что нам нужно.
Ибрай подавил соблазн. Использовать летающую лодку белоголовых, чтобы поскорее добраться домой, было бы очень заманчиво, но никто из Бессмертных не умел ею управлять. Тем более, что сейчас важнее сохранить с белоголовыми хорошие отношения.
– Мы не станем сейчас у них ничего отнимать, Муса, - сказал Ибрай. - Потому что у нас еще много раз будет такая возможность, и когда-нибудь мы ею воспользуемся. То, что я узнал, стоит многого. Я расскажу о том, что услышал, потом мы будем отдыхать, а зав- Она там, где живут обезьяны. Они прячут ее под своими жилищами.
– Еще нам нужно ваше оружие, которое стреляет огнем, - вспомнил Ибрай. Ответ последовал немедленно:
– Оружие - нет! Камни - да!
Отказ звучал категорично, и Ибрай решил не настаивать. В конце концов, то, что нельзя купить, всегда можно отнять, этот вопрос будет решен позже, камни важнее.
Он сделал вид, что задумался, переглянулся с товарищами и выдвинул встречное предложение:
– Поймать обезьяну не просто. Еще труднее найти полезную землю. Я хочу по пятнадцать за обезьяну и по десять за землю! И каждый камень должен быть вот такого размера! - Ибрай сложил большой и указательный пальцы колечком.
Новый взрыв хохота был ему ответом.
– Мы согласны, - сказал белоголовый, отсмеявшись. - Хорошим друзьям нужно платить по заслугам. Когда мы вернемся, мы привезем вам камни.
Ибрай насторожился.
– Когда вы вернетесь?
– Весной, - услышал он. - Утром. Примерно через шестьдесят ваших дней. Завтра.
– Значит, сейчас у вас камней нет? - уточнил Ибрай.
– Когда мы вернемся, то привезем много камней.
– Мы приводим обезьян, приносим землю и меняем их на камни, - твердо заявил Ибрай. Белоголовые должны были понять, что никаких отсроченных платежей в их отношениях быть не может.
На этот раз белоголовые не стали смеяться, а некоторое время совещались между собой, что Ибрай счел хорошим признаком: кажется, партнеры начали наконец проявлять к нему уважение.
– Утром, - услышал Ибрай. - Завтра.
Это был конец переговоров. Или тупик. Ибрай был очень разочарован. Белоголовые уходят отсюда очень скоро и вернутся только через два месяца, они не будут ждать, пока Ибрай наловит им обезьян. Бессмертным тоже придется идти домой и возвращаться сюда через два месяца. Срок небольшой, утешал себя Ибрай, зато удачная охота сделает всех очень богатыми людьми.
– Что такое «полезная земля»? - задал он последний вопрос, заранее ожидая услышать в ответ смех. Однако белоголовые смеяться не собирались.
– В ней растут… - тут последовал совершенно бессмысленный набор звуков, короткая пауза, а потом железная шапка медленно перевела: -…веселые корни. Обезьяны делают полезную землю под своими жилищами.
Вот теперь Ибраю все стало ясно. «Веселые корни» - наркотик, нечто вроде опиума или гашиша. Обезьяны умеют выращивать его лучше других, поэтому белоголовые их ловят и заставляют работать. Тут было о чем подумать. Если это выгодный бизнес, Ибрай и сам мог бы им заняться. Вполне возможно, выгода от него намного превзойдет стоимость нескольких камней. Пожалуй, то, что деловые отношения с белоголовыми откладываются на два месяца, даже неплохо. Есть время, чтобы попытаться самому понять, какую пользу можно извлечь из полученной, информации.
– Хорошо! - согласился Ибрай. - Через два месяца мы встретимся здесь. А теперь мы хотим немного отдохнуть перед тем, как отправимся в обратный путь.
– Вы можете оставаться здесь, сколько вам угодно, - был ответ. Один из белоголовых подошел к Ибраю и сунул ему в руку выпуклый диск величиной с ладонь, с единственной кнопкой посредине.
– Если вы не найдете это место, когда придете в следующий раз, нажмите кнопку. Мы отыщем вас очень быстро, - сказал он.
На этом переговоры закончились, белоголовые одновременно начали снимать с себя железные шапки. Ибрай хотел сделать то же самое, но ему не дали. Подбежавшие с двух сторон белоголовые деликатно, но решительно отвели его руки и освободили от шлема, который тут же унесли.
Когда Ибрай, Джамал и Ахмад вернулись в комнату, где их ждали Бессмертные, к ним тут же подбежал Муса, дежуривший снаружи.
– Ибрай! Белоголовые уходят отсюда насовсем, - сообщил он. - Их летающие машины увозят людей и имущество, а потом возвращаются за новой партией. Солдат осталось совсем немного, это очень удобный момент, чтобы захватить все, что нам нужно.
Ибрай подавил соблазн. Использовать летающую лодку белоголовых, чтобы поскорее добраться домой, было бы очень заманчиво, но никто из Бессмертных не умел ею управлять. Тем более, что сейчас важнее сохранить с белоголовыми хорошие отношения.
– Мы не станем сейчас у них ничего отнимать, Муса, - сказал Ибрай. - Потому что у нас еще много раз будет такая возможность, и когда-нибудь мы ею воспользуемся. То, что я узнал, стоит многого. Я расскажу о том, что услышал, потом мы будем отдыхать, а завтра отправимся в обратный путь. Смени охрану и возвращайся в масджид.
В помещении было довольно прохладно. Погода за последние несколько часов заметно изменилась. В воздухе резко похолодало; проникавшие сквозь многочисленные щели легкой кровли порывы ветра гуляли по углам, заставляя воинов ежиться. Почти все они достали из мешков и натянули теплую одежду. Ибрай хотел распорядиться, чтобы развели костер, но подумал, что хозяевам это может не понравиться. Он решил сделать это позже, когда белоголовые исчезнут.
Вместе с Ходжой они вышли наружу. Контейнеров и других вещей на грузовой площадке оставалось немного. Ибрай услышал гневный возглас и обернулся. Из масджида быстрым шагом выходил белоголовый с царапиной на лице. В руках он держал длинную гибкую трость, его лицо искажала гримаса ярости. Следом за ним два солдата тащили за руки третьего. Тот не пытался сопротивляться и, кажется, довольно плохо воспринимал происходящее. Голова его моталась, глаза были мутными, на губах бродила бессмысленная улыбка.
По приказу командира солдаты сдернули с пленника комбинезон, обнажив до пояса, и поставили его на колени. Белоголовый с царапиной изо всех сил взмахнул тростью, обрушивая на провинившегося свистящий удар. Тот вскрикнул - боль прорвала окутавший его мозг дурман. Белоголовый ударил еще и еще раз, исторгая из уст жертвы все более громкие крики. Спина солдата покрывалась багровыми рубцами, брызнула кровь. Белоголовый бил, не переставая, и в какой-то момент крики смолкли. Голова провинившегося бессильно упала, он потерял сознание, но экзекуция не прекращалась еще некоторое время, пока палач окончательно не устал. Ибрай немного удивился такой жестокости. Телесные наказания несомненно нужны и полезны - они прекрасно поддерживают дисциплину, но настолько безжалостным следует быть лишь с врагами. Вряд ли провинившийся выживет после такой порки. Впрочем, пределы выносливости белоголовых Ибраю известны не были.
Наконец палач опустил палку. Повинуясь, его молчаливому жесту, солдаты потащили неподвижное тело, бросили, словно куль, в люк летающей машины и отправились по своим делам.
Белоголовый с царапиной оставался на том же месте, опираясь на окровавленную трость. Он тяжело дышал, из груди его вдруг вырвался сухой, мучительный кашель. Ибрай уловил странный взгляд, которым пронзал белоголового Ходжа. Тем временем белоголовый наконец откашлялся, сплюнул на траву и скрылся в масджиде. Неподалеку Ибрай снова услышал точно такой же сухой кашель. Это зашелся в приступе один из солдат, занятых на погрузке. Ибрай коротко переглянулся с Ходжой, но заговорил вовсе не о том, о чем собирался в первую очередь.
– Как ты думаешь, за что он наказал своего солдата?
– Это понятно. Солдат тайком отведал веселых корней.
– Я тоже так решил, - кивнул Ибрай. - У этих солдат очень плохая дисциплина. Они неважные воины, нам нетрудно будет справиться с белоголовыми, если те замыслили предательство.
Они вернулись к Бессмертным, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Ждать пришлось недолго. Через пару часов последнее судно белоголовых поднялось над землей и стремительно унеслось в степь. Никто из них не зашел попрощаться с Ибраем, они просто улетели. Это могло выглядеть как неуважение, однако Ибрай понимал: у белоголовых могут быть собственные представления о вежливости. В конце концов, они оставили в полном распоряжении Бессмертных масджид, не требуя никакой платы за ночлег. Ибрай приказал развести костер, а сам вместе с Ходжой отправился осмотреть здание.
Изнутри оно ничуть не напоминало храм. Скорее, это были казарма, склад и тюрьма под одной крышей, сооруженные из прочного, но тонкого и холодного материала. Тесные квадратные помещения с крохотными оконцами под потолком сохранили резкий запах серых обезьян, пол был покрыт нечистотами. Здесь белоголовые держали захваченных рабов. Другие помещения, видимо, предназначались для хранения оборудования и припасов. Все они пустовали, лишь под ногами шуршали пластиковые обрывки и куски упаковки. Фронтальная часть масджида отводилась под жилые помещения. Две казармы (одну из которых занимали сейчас Бессмертные) и несколько комнаток для офицерского состава, в которых остались удивительно неудобные, жесткие и узкие топчаны. В целом все здание выглядело не просто оставленным, но покинутым надолго, может быть, навсегда. Это ощущение беспокоило Ибрая: не затеяли ли белоголовые какую-то игру? Не решили ли просто посмеяться над воинами Создателя? Уходя из покоренной страны, принято оставлять там небольшой гарнизон. Почему белоголовые этого не сделали?
Но, ощупав в кармане выпуклость оставленного ему белоголовыми диска, Ибрай отогнал сомнения. У белоголовых были свои, неведомые Ибраю причины поступать так или иначе, но они явно рассчитывали на очередную встречу с Бессмертными. Об этом он и сказал Ходже.
– Я в этом не уверен, - ответил тот с коротким смешком.
– Почему? - удивился Ибрай. - Зачем же они дали нам свое радио?
– Дело не только в их желании. Слышали, как они кашляли?
– Да, и что же?
– Контейнер Шадри треснул после выстрела. «Разящий меч» вышел наружу. Я насчитал еще четверых белоголовых, пораженных «Абу Маджи». И развитие болезни протекает у них очень быстро, намного быстрее, чем у людей. Даже если у них есть очень хорошие лекарства, те не спасут белоголовых. Просто не успеют. Через неделю все, кто находился здесь, будут мертвы, успев заразить тысячи своих соплеменников. А для тех, кто останется в живых, этот мир будет закрыт навсегда.
– Почему же вы, Ходжа, не приказали Шадри бросить контейнер?
– воскликнул Ибрай. - Зачем нам смерть мира белоголовых? Ходжа взглянул на него с такой холодной властностью, что Ибрай ощутил трепет. Этот человек, несмотря на свою физическую слабость, относился к тем немногим, кто был способен вызывать страх даже у Ибрая.
– Мне кажется, Ибрай, ты забыл, в чем заключается Великий План. Ни на Земле, ни в грядущих мирах не должно остаться тех, кто не разделяет Учения. Такова воля Создателя, и нам надлежит ее исполнять. Разве у тебя есть сомнения, что белоголовые представляют опасность для Плана? Они не знакомы с истинной верой, не способны ее принять и легко могут превратиться в смертельных врагов, которых у нас и так достаточно даже в землях правоверных. Неужели блеск камней ослепил тебя настолько, что ты потерял представление о реальности?
– Мне наплевать на камни и на белоголовых, - поспешил сказать Ибрай, надеясь, что эта фраза прозвучала достаточно убедительно. - Я презираю земные богатства. Для воина они не имеют значения.
– Я так и думал, - кивнул Ходжа. - Что же до серых обезьян и их веселых корней, думаю, мы и сами сможем найти им применение.
– Голос его смягчился. - Не беспокойся, Ибрай, верные сторонники заслуживают щедрых наград, и мы не поскупимся. Думаю, в нашем походе мы узнали достаточно много и можем возвращаться с легким сердцем и чистой совестью. Но в обратный путь мы должны захватить несколько живых серых вместе с полезной землей…
Перед тем как вернуться в казарму, где отдыхали Бессмертные, Ибрай вновь ненадолго вышел из масджида. По-прежнему было светло, как днем, однако Ибрай убедился, что светило, заменявшее этому миру Солнце, опустилось заметно ниже, чем сутки назад. Медленно, но неуклонно оно приближалось к горизонту. «Завтра. Утром. Весной», - говорили белоголовые. При этом они явно имели в виду одно и то же. Значит, всю зиму здесь будет длиться ночь? Тогда на возвращение в свой мир Бессмертным отпущено не так много времени. Интересно, из какого мира сюда пришли белоголовые? И над чем они так смеялись?
Ибрай зябко поежился под стылым ветром и поспешил, вернуться в помещение. Здесь ярко пылал разожженный прямо на полу костер. Собранный в масджиде мусор белоголовых неплохо горел. Обогреть просторное и холодное помещение костер, конечно, не мог, зато выделял достаточно тепла, чтобы не дать замерзнуть спящим вокруг него воинам. Но прежде Ибрай кратко передал всем содержание его переговоров с белоголовыми и сообщил, что именно Бессмертные должны сделать перед возвращением. Воины выслушали молча, и в этом Ибрай прочитал одобрение своих замыслов. Ему никто не возразил, смолчал даже Джамал.
***
Когда старый сваши заговорил по-русски, я чрезвычайно обрадовался, поскольку задача существенно упрощалась. Оптимизм мой, однако, оказался несколько преждевременным. Словарный запас старейшины ограничивался всего несколькими словами, коих не хватало не только для полноценного общения, но и для начального проникновения в структуру чужого языка. Но теперь нам помогал Игорь. И, конечно же, Ёжик.
Двое суток - наших, земных суток - мы работали почти непрерывно, отвлекаясь лишь для еды и недолгого отдыха. Я удивлялся энергии и терпеливости старика. Ёжик тоже старался изо всех сил, но их у него было еще слишком мало. И хотя с каждым часом ему становилось лучше и лучше, уделять нам много времени он был пока не в состоянии.
Всякий раз, когда Ёжик пробуждался от целительного сна, я задавал себе вопрос: не начались ли процессы деградации, - но не обнаружив тревожных признаков, успокаивался. Первое, о чем я собирался спросить старого сваши, наладив полноценное общение: как сохранить мозг Ёжика таким, какой он сейчас?
Костя и Вартан тоже не теряли времени даром, старательно изучая повседневную жизнь деревни, и узнали немало любопытного. Почва под деревней была пронизана сетью туннелей и пещер, которые составляли весьма значительную, если не главную часть жизненного пространства сваши. Пещеры служили убежищами, хранилищами, а также огородами и целыми плантациями. Там, в подземелье, при постоянной температуре и влажности сваши выращивали съедобные растения, составляющие, насколько я понял, их основной рацион. Не думаю, что сваши были полными вегетарианцами, но мясной пищей за эти несколько дней нас ни разу не угощали.
К моему смущению, отличать нас друг от друга сваши научились гораздо быстрее, чем мы их. Что до меня, то безошибочно узнавать среди других я пока мог лишь старейшину да мальчишку, чаще других забегавшего в нашу хижину навестить Ёжика. Их с Ёжиком связывала какая-то история из прошлого, в которой я пока до конца не разобрался. То ли Ёжик его спас, то ли, наоборот, мальчишка обнаружил Ёжика в лесу и сообщил взрослым. Возможно, впрочем, что в их истории присутствовали оба элемента. Во всяком случае Ёжик тоже был весьма рад визитам своего маленького приятеля.