Страница:
– Мне всегда казалось, что ты чего-то не договариваешь, – сказала Лена, покачав головой. – Вот теперь-то мне все ясно.
– А мне – не ясно! – вступил в разговор я. Лена с отцом вопросительно посмотрели на меня.
– Мне не ясно, почему вы так расстроены, – объяснил я. – По-моему, у вас нет для этого повода. Все идет по вашему плану: экспедиция состоялась, раскопки ведутся, вы здесь…
– Все это так, – прервал меня ученый. – Но в последнее время у меня появилось подозрение, что мы ищем не там, где нужно.
– Как это – не там, где нужно? – удивился я.
– Понимаешь, у меня ведь были только весьма приблизительные данные о том, где надо искать и что надо искать. Сейчас я думаю, что немного ошибся в своих расчетах. Да и вот этот манускрипт, найденный недавно, тоже указывает на мою ошибку.
– А что это за манускрипт? – поинтересовался я.
– Это послание из монастыря к одному странствующему единоверцу. Очевидно, адресат так и не получил его, потому что скрепляющая печать не нарушена. Откровенно говоря, меня очень удивила такая находка. Вот уж никак не ожидал узнать, что тибетские ламы пускались в такие дальние путешествия. – Сергей Иванович осторожно взял со стола древний манускрипт, запечатанный в специальный герметичный пакет, и протянул его нам.
Я только мельком взглянул на этот старинный документ, потому что все равно ничего не мог понять в тех закорючках, которыми был испещрен лист пергамента, а затем передал его Лене.
– Мне удалось расшифровать манускрипт, – продолжил ученый, доставая еще один лист исписанной бумаги, на этот раз по-русски. – Конечно, это не совсем точный перевод, но все же смысл документа ясен. Вот послушайте!
Сергей Иванович поднес к глазам листок бумаги и начал читать:
– «Приветствуем тебя, о высокоуважаемый брат. Мы наслышаны о твоих свершениях в Иерусалиме и Дамаске, в Харране и Вавилоне, в Эрехе и Сузах и полностью одобряем твои начинания…»
Он поднял на нас глаза и объяснил:
– Дальше идет отрывок, который я не смог прочитать. Время не пощадило документ, буквы слишком затерты и размазаны. Возможно, в Москве удастся восстановить эту часть текста на специальном рентгеноскопе, но сейчас приходится довольствоваться тем, что мы имеем. Хорошо еще, что сохранилась концовка послания. На мой взгляд, она представляет для нас наибольший интерес. Сейчас я вам ее зачитаю.
После этого короткого отступления он вновь продолжил читать:
– «…На обратном пути не забудь посетить известную тебе пещеру, что находится на южном склоне горы Генеб. Пришло время забрать из пещеры «сосуд судьбы» и освободить нашего собрата. С нетерпением будем ждать твоего возвращения. Пусть путь твой будет коротким, а судьба – счастливой».
Сергей Иванович закончил читать, и на несколько минут в палатке воцарилась тишина. Мы переваривали услышанное нами таинственное послание, стараясь вникнуть в его смысл.
– Папа, а как ты думаешь, сколько лет этому манускрипту? – спросила Лена, все еще держа в руках бесценный документ.
– Где-то около трех тысяч лет. Точнее можно будет сказать, проведя всестороннюю экспертизу, но… – Археолог развел руками, давая понять, что в данных условиях, без специального оборудования, провести ее невозможно.
– Очень интересный документ, – высказал я свое мнение и, как истинный практик, спросил: – А где находится эта гора Генеб?
– Генеб – это старое название горы. Сейчас она называется по-другому. – Сергей Иванович улыбнулся, встал со своего стула и, подойдя к выходу из палатки, добавил: – А увидеть эту таинственную гору ты можешь прямо сейчас, если выглянешь наружу.
Я не поленился встать и подойти к выходу.
– Вот это и есть Генеб, – произнес начальник экспедиции, откидывая полог палатки. – Наш лагерь расположен у ее подножия, правда, с северной стороны. Я ведь говорил, что место для лагеря выбрано не случайно. В различных источниках встречалось название этой горы, но ни в одном из них не было упомянуто о южной стороне склона. – Лицо Сергея Ивановича омрачилось.
– Вот проблема-то! Давайте перенесем лагерь на южную сторону и начнем раскопки там, – не задумываясь, предложил я.
– Это невозможно. – Ученый вернулся на свое место. – Место для раскопок согласовано и утверждено в государственных инстанциях, и нам никто не позволит самовольно переносить лагерь. Ты думаешь, что Батыр к нам просто так приставлен?
– Этот человек только и способен быть соглядатаем, – поддержала своего отца Лена.
– Неужели ничего нельзя сделать? – Мой мозг лихорадочно работал, стараясь найти выход из создавшегося положения.
В ответ Сергей Иванович только угрюмо покачал головой.
– Не может быть! – не согласился я. – Из каждого, даже на первый взгляд безвыходного, положения есть выход. Надо только хорошенько подумать и найти его.
И тут меня осенило.
– Если гора не идет к Магомеду – Магомед идет к горе, – процитировал я известную поговорку и посмотрел на своих друзей.
По-моему, они не поняли, что я хотел сказать, поэтому мне пришлось объяснить:
– Если мы не можем перенести лагерь, то давайте сами отправимся на южный склон горы и обследуем его. Насколько я понял из манускрипта, нам необходимо найти пещеру, в которой хранился или до сих пор хранится «сосуд судьбы»?
Я вопросительно посмотрел на археолога. Тот кивнул головой в знак согласия.
– Так неужели мы не сможем обнаружить эту пещеру?! – скорее утвердительно спросил я.
Он помолчал немного, а потом ответил:
– Я уже продумывал подобный вариант. Боюсь, что у нас ничего не получится. Я не могу покинуть лагерь без достаточно веской причины. А как я объясню нашу вылазку коллегам?
– Вот, черт! – невольно вырвалось у меня.
Я прекрасно понимал, что ученый совершенно прав и объяснить коллегам и представителю Таджикистана причину нашего длительного отсутствия в лагере будет весьма сложно.
К тому же на Сергее Ивановиче лежал определенный груз ответственности. Ведь он был начальником экспедиции и нес ответственность не только за себя, а и за остальных членов экспедиции. Выход из положения нашла Лена.
– Папа, ты ведь раньше занимался альпинизмом? – многозначительно спросила она.
– Да, – механически кивнул он, еще не понимая, к чему клонит дочка.
– Тогда, думаю, что никто не будет очень удивлен, если в тебе проснется старая страсть. И никто не будет возражать против этого, потому что ты будешь заниматься альпинизмом в свободное от работы время.
– И на южном склоне горы, потому что он более отвесный, а значит, больше подходит для подобных занятий, – добавил я, на ходу уловив мысль Лены.
Она кивнула головой и продолжила развивать свою идею:
– К тому же с тобой будут два молодых человека, которые попросили обучить их премудростям этого опасного и в то же время красивого вида спорта.
– И эти двое молодых людей будете вы, – широко улыбнувшись, закончил мысль дочери отец.
– Да! – в один голос подтвердили мы с Леной.
Следующие несколько дней мы усиленно тренировались под руководством Сергея Ивановича. Наши тренировки проходили в нерабочее время на виду у всего лагеря. Ребята поначалу подшучивали над нашими потугами в освоении этого трудного и опасного вида спорта, тем более что отработка подъема и спуска проходила на пологих склонах, на которые мог бы взобраться и ребенок.
Но зато никто не удивился, когда перед выходными днями мы сообщили о своем решении отправиться на южную сторону горы, чтобы потренироваться на более отвесных склонах.
Ранним субботним утром, полностью экипированные для подобной вылазки, мы вышли из лагеря и отправились на юг, огибая по пологой дуге подножие горы.
Часа через два сделали привал. Сергей Иванович долго сверялся с картой, а потом заявил:
– В принципе мы добрались до южного склона. Можем начинать наши поиски прямо отсюда.
Немного перекусив, мы оставили наши рюкзаки и разбрелись в разные стороны, чтобы за небольшой отрезок времени обследовать как можно большую территорию. Перед расставанием мы договорились, что в этот день только осмотрим склоны горы и прилегающие ущелья. А если кто-то из нас обнаружит пещеру, то должен запомнить это место, чтобы впоследствии без труда отыскать его.
Блуждая по скалистым ущельям, я внимательно изучал малейшие трещины в скальной породе, затемненные места, которые могли бы оказаться входом в пещеру. В конце концов мне повезло.
Я обнаружил небольшую пещеру, вход в которую скрывался среди густого кустарника, и уже хотел было войти в «ее, но какое-то шестое чувство не пустило меня.
Не знаю, что заставило меня остановиться. Разумом я не воспринимал опасности. Да и какая опасность может подстерегать меня здесь? Но, видимо, подсознание зафиксировало что-то такое, на что я не обратил внимания. Я привык доверять своим инстинктам, поэтому еще раз внимательно осмотрел прилегающие окрестности.
Это оказалось нелишним. Очень скоро я заметил следы какого-то крупного животного, ведущие в сторону пещеры. Нам говорили, что в горах живут хищные звери, но никогда раньше ни мне, ни остальным членам экспедиции не доводилось даже издали видеть их.
«Возможно, это снежный барс или волк», – подумал я, прикидывая по размерам следов, какой величины должно быть животное, устроившее себе в этой пещере логово.
В этот момент справа от меня послышался легкий шорох каменной осыпи. Я повернулся на шум и замер. Метрах в двадцати от меня притаился снежный барс. Поняв, что я обнаружил его присутствие, он оскалил пасть и тихо зарычал.
Знающие люди говорили, что при встрече с диким зверем самое главное – не подавать виду, что боишься его. По звериной психологии всякий убегающий – потенциальная добыча. Мне совсем не хотелось оказаться в роли дичи, поэтому я остался на месте, не сводя со зверя глаз.
Барс вновь оскалился и сделал пару шагов в мою сторону. Замер, грациозно выгнул спину, поигрывая литыми мышцами, проступившими под натянувшейся кожей. Затем снова приблизился на пару шагов.
Так продолжалось несколько раз.
Когда расстояние сократилось метров до десяти, наши взгляды встретились. Почти минуту между нами происходила безмолвная дуэль.
Первым сдался барс. Он отвел взгляд и наклонил голову, словно признавая мое превосходство. Потом присел на задние лапы, поводя головой из стороны в сторону и негромко порыкивая. Если переводить это на человеческий язык, то это означало, что он не будет нападать на меня первым и дает возможность выбирать мне.
Я выбрал мир. Не отрывая взгляд от зверя, я повернулся и стал осторожно спускаться вниз по склону. Снежный барс не стал меня преследовать, он так и остался возле своего логова.
Отойдя на безопасное расстояние от пещеры, я запомнил ее и путь, по которому к ней лучше всего добраться от того места, где мы оставили вещи. Все еще находясь под впечатлением от встречи с диким зверем и желая снять напряжение, я вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. И вдруг мне в голову пришла мысль, что с такой же опасностью могут столкнуться и мои спутники. Выбросив только что закуренную сигарету, я быстрым шагом направился в ту сторону, где, по моим расчетам, должна была находиться Лена.
Через какое-то время мне удалось найти ее в одном из многочисленных ущелий, изрезавших в этом месте подножие горы так, словно огромный великан прошелся здесь большими граблями. Я в двух словах рассказал ей об опасности, с которой столкнулся, и предложил найти ее отца, чтобы предупредить его. Лена сразу же согласилась, и мы отправились на поиски Сергея Ивановича…
– Папа! – крикнула она, увидев своего отца, карабкающегося на почти отвесную скалу метров за пятьсот от нас.
Сергей Иванович услышал голос своей дочери и приостановил подъем. Он повернулся к нам и помахал рукой.
Я проследил возможную траекторию подъема и немногим выше того места, на котором он находился, увидел зияющий чернотой вход в пещеру.
Сергей Иванович продолжил свое восхождение и спустя какое-то время достиг своей цели. На несколько минут он пропал из виду, войдя в тень пещерных сводов, но потом снова появился и крикнул нам:
– Я сейчас сброшу вам веревку. Привяжите к ней сначала мой рюкзак, а потом можете и сами сюда подниматься.
Мы поступили так, как сказал Сергей Иванович. Привязав рюкзак и проследив за его подъемом, я затем надежно закрепил страховочный пояс на талии у Лены.
Конечно, подниматься на гору по веревке гораздо легче, тем более когда есть надежная страховка. И все же я очень волновался за девушку (ведь это было первое настоящее восхождение), поэтому внимательно следил за ее подъемом, страхуя снизу.
Затем, как только она достигла пещеры, и сам отправился вслед за ней.
– Вы же говорили, что сегодня мы не будем исследовать пещеры, – обратился я к Сергею Ивановичу, как только добрался до своих друзей, уже начавших готовиться к походу в глубь каменного грота.
– Извини, Алекс! Нашел пещеру и не смог сдержаться, – виновато улыбнулся археолог.
– Я уже понял, что не смогли сдержаться. Даже сходили за своим рюкзаком. Да, ладно, что сделано, то сделано. Кстати, Лена рассказала, почему мы вас искали?
– Да, я уже в курсе. В следующий раз обязательно захватим с собой оружие, а сейчас давайте обследуем эту пещеру. Вдруг нам повезете первого раза, – мечтательно произнес ученый…
Но нам не повезло ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза. Одну за другой мы обследовали пещеры, в надежде найти хоть какое-нибудь подтверждение гипотезе Сергея Ивановича. В нескольких из них встречались следы пребывания людей, но это было не то, что мы искали. Раскопки, которые мы проводили там, где это было возможно, тоже не принесли никаких результатов.
Вообще-то никто из нас точно не знал, что является объектом нашего поиска. Мы даже не представляли, что может представлять собой «сосуд судьбы», упомянутый в документе, а уж тем более – содержимое этого загадочного легендарного сосуда. Да и нужную нам пещеру отыскать оказалось не так легко, как это представлялось в мыслях. За три тысячи лет с ней могло случиться все что угодно, и не было никакой гарантии, что она все еще существует в природе.
И все же Сергей Иванович верил, что научная интуиция не подвела его, и нам в конце концов улыбнется удача.
Продолжая исследовать пещеры, мы забирались все дальше и дальше на юг, удаляясь от лагеря археологов.
Теперь дорога занимала значительно больше времени, чем в первую нашу вылазку, а следовательно, времени на исследования оставалось меньше.
В четвертую экспедицию мы отправились без Лены. Ей нездоровилось, и она осталась в лагере.
Добравшись до места, намеченного для исследования еще в предыдущем походе, мы поставили палатку и, отдохнув некоторое время, приступили к поискам.
Прошло не более получаса, как мы разошлись в разные стороны, и я не успел еще далеко отойти от нашего временного лагеря, когда меня нашел взволнованный Сергей Иванович.
– Алекс! – крикнул он издали, едва завидев меня. – Иди сюда, я, кажется, нашел что-то интересное!
Спустя пару минут я подбежал к археологу, который нетерпеливо топтался на месте, поджидая меня.
– Что вы нашли? – спросил я, еще не успев отдышаться после пробежки по пересеченной местности.
– Я нашел ступеньки в скале, – взволнованным голосом ответил он. – Они ведут вверх, вернее, вели… Горный обвал разрушил эту лестницу почти до основания, но все же кое-где видны следы явно искусственного происхождения углублений в скальной породе. Я уверен, что это дело рук человека. И мы должны узнать, куда вели эти ступеньки.
Через несколько минут быстрой ходьбы мы оказались на том самом месте, о котором говорил Сергей Иванович.
Я сам удостоверился, что углубления в скале созданы руками людей. Было ясно, что со времени их постройки прошли века. Это было видно по следам эрозии, превратившей некогда прямые углы каменных ступеней в закругленные.
Чтобы понять, куда вели эти ступени, мы отошли метров на сто от скалы и стали внимательно разглядывать ее отвесный склон. Однако, сколько мы ни всматривались, ничего похожего на пещеру нам обнаружить не удалось.
– Если здесь когда-то и была пещера, то сейчас ее нет, – в конце концов вынужден был констатировать я.
– Да, судя по манускрипту, этому сооружению не менее трех тысяч лет, а за это время могло случиться всякое. Мог произойти горный обвал и завалить выход, или своды пещеры обрушились в результате какого-нибудь землетрясения, – отрешенно согласился ученый. – Боже, неужели все зря?! – в сердцах воскликнул он, глубоко вздохнул и, опустив голову, медленно побрел прочь.
Сейчас мне было больно смотреть на этого человека. Я прекрасно понимал, какие чувства он испытывает в эту минуту. Затратить столько сил, энергии, ума, чтобы по воле злого рока оказаться у «разбитого корыта»!
– Давайте не будем сдаваться! – Я решил взять инициативу в свои руки.
Сергей Иванович остановился, обернулся и удивленно посмотрел на меня.
– Что ты предлагаешь? Взорвать гору и посмотреть, не откроется ли где вход в пещеру?! – с горькой иронией в голосе спросил он.
– Нет, мы не будем ничего взрывать. – Я не обиделся на него за ироничный тон. – Я предлагаю взобраться вон на тот карниз. Видите? – Я указал на небольшую каменную площадку, нависающую над скалой.
– Да, вижу, – после непродолжительного молчания ответил археолог. – Но почему именно туда?
– А вы представьте, куда могли вести эти ступеньки, вырубленные в скале.
– Точно, – согласился он минуту спустя. – Если каменная лестница куда-то и вела, то как раз на эту площадку.
– Значит, я начинаю подготовку к восхождению, – резюмировал я.
– Почему ты?
– Вы сейчас не в том состоянии, – ответил я, стараясь не смотреть на моего напарника.
Он виновато улыбнулся и пожал плечами, как бы признавая мои аргументы достаточно вескими.
Через несколько минут я начал восхождение. Подъем оказался нелегким, но к тому времени я уже обладал кое-какими навыками в альпинизме, поэтому уверенно продвигался вверх по склону, когда случилось непредвиденное…
С большим трудом я принял вертикальное положение и осмотрелся.
Плоская каменная площадка, на которой я находился, была шириной метра два, а длиной около десяти метров.
«Наконец-то хоть какая-то твердая почва под ногами», – подумал я и даже пару раз подпрыгнул, чтобы удостовериться в этом наверняка.
Каменный монолит даже не шелохнулся, что меня очень обрадовало. Подойдя к краю карниза, я осторожно заглянул в бездну провала. Холодные мурашки пробежали по моей спине. В этот момент про себя я решил, что никакая сила больше не загонит меня в горы и уж тем более не заставит заниматься альпинизмом.
Внизу стоял Сергей Иванович. Задрав голову, он смотрел вверх, ожидая моего появления. Я помахал ему рукой, давая понять, что со мной все в порядке, и крикнул:
– Сейчас сброшу вам веревку.
Ученый кивнул головой и начал готовиться к подъему.
Сняв с плеча веревку, я стал выбирать место, куда вогнать крюк. Монолитная плита под моими ногами не годилась для такой цели. В ней не было ни единой трещины. Поэтому я решил вбить крюк в склон горы. Найдя, на мой взгляд, подходящую трещину, я вставил в нее крюк и несильно ударил по нему тупым концом ледоруба. Совершенно неожиданно он полностью проскочил в трещину.
– Вот, черт! – выругался я и пробормотал: – Там что, пустота, что ли?
В ту же секунду меня как громом поразило. «Пустота, – подумал я. – Там пустота, а это значит…»
Еще до конца не веря в удачу, я вогнал в трещину ледоруб и попробовал, пользуясь им как рычагом, расширить отверстие. Мои усилия не пропали даром, и через несколько секунд я понял, что не ошибся в своем предположении.
Передо мной была не монолитная стена, а просто куча камней, засыпанных каменной крошкой.
«Последствия горного обвала», – догадался я.
По всей видимости, этот обвал произошел уже давным-давно. Каменная пыль, набившаяся в промежутки между камнями, подобно цементу скрепила это сооружение, вызывая иллюзию монолитности.
Отойдя на несколько шагов в сторону, я пару раз ударил по скале ледорубом. На этот раз неожиданности не произошло. Передо мной действительно была монолитная стена. Вбив для верности несколько крючьев, я привязал веревку и сбросил ее вниз.
– Сергей Иванович! – крикнул я, нагнувшись над пропастью провала. – Кажется, здесь что-то есть, так что сначала поднимем наши рюкзаки.
Археолог услышал меня, но в ответ на мои слова только развел руками, указав на кучу камней, похоронивших под собой наши вещи.
В результате обвала, устроенного мной, мы остались без теплой одежды и пищи, фонарей и оружия. Вернее, под обвалом осталось ружье Сергея Ивановича.
Свое оружие я всегда носил с собой, помня о возможности встречи с дикими зверями, как это произошло в нашу первую вылазку. Тем более, пистолет, который я забрал у Хряща, не занимал много места.
Через весьма непродолжительное время Сергей Иванович оказался на карнизе. Должен сказать, что никогда раньше я не видел такого скоростного подъема. Казалось, что ученый просто взлетел сюда, окрыленный надеждой.
– Ну что? – словно выстрелив, спросил он, даже не отдышавшись.
Я молча указал ему на отверстие, проделанное мной в завале. Затем вставил в это отверстие ледоруб и, навалившись на него всем телом, сдвинул с места один из каменных блоков.
Сверху завала посыпалась каменная крошка. Еще несколько усилий – и каменный блок выпал из кладки, сделанной самой природой. Вытащив еще с десяток камней из нижнего ряда, я сильно ударил ледорубом в верхнюю часть завала, вызывая обвал. Потом еще раз и еще… В конце концов мои старания увенчались успехом, и я еле успел отпрыгнуть, уклоняясь от самого настоящего камнепада.
За сегодняшний день это был уже второй обвал, устроенный мною. Однако на этот раз результаты были более положительными. Никто не пострадал, зато весь верхний ряд завала сполз, открывая нашему взору свод пещеры.
– Мы нашли ее, – срывающимся от волнения голосом прошептал Сергей Иванович. – Наконец-то!
Конечно же нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы очистить проход. Только через пару часов напряженной работы, когда последний каменный блок, закрывавший вход, был сброшен вниз, мы вошли в пещеру.
Затхлый воздух давно закрытого помещения дохнул нам в лицо. Сергей Иванович, забыв обо всем на свете, двинулся вперед.
Через несколько десятков шагов в глубь пещеры непроглядная темнота окутала нас своим темным покрывалом.
Я чиркнул зажигалкой. Крохотный язычок пламени, померцав пару секунд, погас. Почиркав еще несколько раз и убедившись в бесполезности моих попыток, я стал искать рациональное объяснение этому явлению.
Перед походом в пещеру я проверял зажигалку – она прекрасно горела. Маловероятно, что за столь короткое время в ней что-то испортилось. Значит, должно быть какое-то другое объяснение…
В эту секунду я почувствовал легкую слабость в ногах.
«Пещерный газ», – мелькнула у меня догадка.
Схватив ничего не подозревающего Сергея Ивановича за руку, я потянул его к выходу, стараясь в то же время не дышать.
Через пару шагов ученый споткнулся и упал. Не долго думая, я подхватил его на руки и понес.
Эти несколько десятков метров показались мне марафонской дистанцией. В глазах потемнело, руки свело судорогой, а ноги не желали идти. Напрягая последние силы, я добрался до выхода и, совершенно обессиленный, вместе со своей ношей свалился на площадку карниза.
Выбравшись на волю, мы жадно, с упоением вдыхали чистый горный воздух…
– Спасибо, Алекс! – произнес Сергей Иванович, чуть отдышавшись. – Ты уже в который раз спасаешь меня от смерти. Боюсь, что скоро это станет привычкой, – с улыбкой добавил он, а затем, уже серьезно, спросил: – Как ты догадался, что в пещере газ?
– Во-первых, зажигалка погасла, а во-вторых… Нет, на «во-вторых» я не обратил бы внимания, не потухни зажигалка, – ответил я, анализируя ход своих мыслей в тот момент.
Раньше мне никогда не приходилось иметь дело с пещерным газом и симптомы его проявления были мне неизвестны. Тогда почему я мгновенно сообразил, что в пещере газ? Сработало подсознание? Или это что-то другое?…
– Вот это да! – прервал мои размышления археолог. – Значит, не случись обвала и не похорони горная лавина под собой наши вещи, включая и фонари…
– Это точно! – Я понял его мысль и был согласен с тем, что первый обвал, можно сказать, спас нам жизнь. – Мало того, возможно, обвал стал причиной появления трещин в кладке. Не будь их, и не вздумай я вбить в одну из них крюк, нам бы ни за что не удалось бы обнаружить вход в пещеру.
– Значит, мы должны быть благодарны этому обвалу, – улыбнулся Сергей Иванович, уже полностью придя в себя. – И тому, кто вызвал его.
– Да, – подтвердил я, хотя еще пару часов назад проклинал себя за неосторожность, чуть было не стоившую мне жизни.
Решив, что нам здесь больше нечего делать, пока пещерный газ не выветрится, тем более что и продукты и одежда навеки погребены под кучей камней в ущелье, мы спустились вниз и отправились в обратный путь.
– А мне – не ясно! – вступил в разговор я. Лена с отцом вопросительно посмотрели на меня.
– Мне не ясно, почему вы так расстроены, – объяснил я. – По-моему, у вас нет для этого повода. Все идет по вашему плану: экспедиция состоялась, раскопки ведутся, вы здесь…
– Все это так, – прервал меня ученый. – Но в последнее время у меня появилось подозрение, что мы ищем не там, где нужно.
– Как это – не там, где нужно? – удивился я.
– Понимаешь, у меня ведь были только весьма приблизительные данные о том, где надо искать и что надо искать. Сейчас я думаю, что немного ошибся в своих расчетах. Да и вот этот манускрипт, найденный недавно, тоже указывает на мою ошибку.
– А что это за манускрипт? – поинтересовался я.
– Это послание из монастыря к одному странствующему единоверцу. Очевидно, адресат так и не получил его, потому что скрепляющая печать не нарушена. Откровенно говоря, меня очень удивила такая находка. Вот уж никак не ожидал узнать, что тибетские ламы пускались в такие дальние путешествия. – Сергей Иванович осторожно взял со стола древний манускрипт, запечатанный в специальный герметичный пакет, и протянул его нам.
Я только мельком взглянул на этот старинный документ, потому что все равно ничего не мог понять в тех закорючках, которыми был испещрен лист пергамента, а затем передал его Лене.
– Мне удалось расшифровать манускрипт, – продолжил ученый, доставая еще один лист исписанной бумаги, на этот раз по-русски. – Конечно, это не совсем точный перевод, но все же смысл документа ясен. Вот послушайте!
Сергей Иванович поднес к глазам листок бумаги и начал читать:
– «Приветствуем тебя, о высокоуважаемый брат. Мы наслышаны о твоих свершениях в Иерусалиме и Дамаске, в Харране и Вавилоне, в Эрехе и Сузах и полностью одобряем твои начинания…»
Он поднял на нас глаза и объяснил:
– Дальше идет отрывок, который я не смог прочитать. Время не пощадило документ, буквы слишком затерты и размазаны. Возможно, в Москве удастся восстановить эту часть текста на специальном рентгеноскопе, но сейчас приходится довольствоваться тем, что мы имеем. Хорошо еще, что сохранилась концовка послания. На мой взгляд, она представляет для нас наибольший интерес. Сейчас я вам ее зачитаю.
После этого короткого отступления он вновь продолжил читать:
– «…На обратном пути не забудь посетить известную тебе пещеру, что находится на южном склоне горы Генеб. Пришло время забрать из пещеры «сосуд судьбы» и освободить нашего собрата. С нетерпением будем ждать твоего возвращения. Пусть путь твой будет коротким, а судьба – счастливой».
Сергей Иванович закончил читать, и на несколько минут в палатке воцарилась тишина. Мы переваривали услышанное нами таинственное послание, стараясь вникнуть в его смысл.
– Папа, а как ты думаешь, сколько лет этому манускрипту? – спросила Лена, все еще держа в руках бесценный документ.
– Где-то около трех тысяч лет. Точнее можно будет сказать, проведя всестороннюю экспертизу, но… – Археолог развел руками, давая понять, что в данных условиях, без специального оборудования, провести ее невозможно.
– Очень интересный документ, – высказал я свое мнение и, как истинный практик, спросил: – А где находится эта гора Генеб?
– Генеб – это старое название горы. Сейчас она называется по-другому. – Сергей Иванович улыбнулся, встал со своего стула и, подойдя к выходу из палатки, добавил: – А увидеть эту таинственную гору ты можешь прямо сейчас, если выглянешь наружу.
Я не поленился встать и подойти к выходу.
– Вот это и есть Генеб, – произнес начальник экспедиции, откидывая полог палатки. – Наш лагерь расположен у ее подножия, правда, с северной стороны. Я ведь говорил, что место для лагеря выбрано не случайно. В различных источниках встречалось название этой горы, но ни в одном из них не было упомянуто о южной стороне склона. – Лицо Сергея Ивановича омрачилось.
– Вот проблема-то! Давайте перенесем лагерь на южную сторону и начнем раскопки там, – не задумываясь, предложил я.
– Это невозможно. – Ученый вернулся на свое место. – Место для раскопок согласовано и утверждено в государственных инстанциях, и нам никто не позволит самовольно переносить лагерь. Ты думаешь, что Батыр к нам просто так приставлен?
– Этот человек только и способен быть соглядатаем, – поддержала своего отца Лена.
– Неужели ничего нельзя сделать? – Мой мозг лихорадочно работал, стараясь найти выход из создавшегося положения.
В ответ Сергей Иванович только угрюмо покачал головой.
– Не может быть! – не согласился я. – Из каждого, даже на первый взгляд безвыходного, положения есть выход. Надо только хорошенько подумать и найти его.
И тут меня осенило.
– Если гора не идет к Магомеду – Магомед идет к горе, – процитировал я известную поговорку и посмотрел на своих друзей.
По-моему, они не поняли, что я хотел сказать, поэтому мне пришлось объяснить:
– Если мы не можем перенести лагерь, то давайте сами отправимся на южный склон горы и обследуем его. Насколько я понял из манускрипта, нам необходимо найти пещеру, в которой хранился или до сих пор хранится «сосуд судьбы»?
Я вопросительно посмотрел на археолога. Тот кивнул головой в знак согласия.
– Так неужели мы не сможем обнаружить эту пещеру?! – скорее утвердительно спросил я.
Он помолчал немного, а потом ответил:
– Я уже продумывал подобный вариант. Боюсь, что у нас ничего не получится. Я не могу покинуть лагерь без достаточно веской причины. А как я объясню нашу вылазку коллегам?
– Вот, черт! – невольно вырвалось у меня.
Я прекрасно понимал, что ученый совершенно прав и объяснить коллегам и представителю Таджикистана причину нашего длительного отсутствия в лагере будет весьма сложно.
К тому же на Сергее Ивановиче лежал определенный груз ответственности. Ведь он был начальником экспедиции и нес ответственность не только за себя, а и за остальных членов экспедиции. Выход из положения нашла Лена.
– Папа, ты ведь раньше занимался альпинизмом? – многозначительно спросила она.
– Да, – механически кивнул он, еще не понимая, к чему клонит дочка.
– Тогда, думаю, что никто не будет очень удивлен, если в тебе проснется старая страсть. И никто не будет возражать против этого, потому что ты будешь заниматься альпинизмом в свободное от работы время.
– И на южном склоне горы, потому что он более отвесный, а значит, больше подходит для подобных занятий, – добавил я, на ходу уловив мысль Лены.
Она кивнула головой и продолжила развивать свою идею:
– К тому же с тобой будут два молодых человека, которые попросили обучить их премудростям этого опасного и в то же время красивого вида спорта.
– И эти двое молодых людей будете вы, – широко улыбнувшись, закончил мысль дочери отец.
– Да! – в один голос подтвердили мы с Леной.
* * *
Вот так, нежданно-негаданно, во мне «проснулась» страсть к альпинизму.Следующие несколько дней мы усиленно тренировались под руководством Сергея Ивановича. Наши тренировки проходили в нерабочее время на виду у всего лагеря. Ребята поначалу подшучивали над нашими потугами в освоении этого трудного и опасного вида спорта, тем более что отработка подъема и спуска проходила на пологих склонах, на которые мог бы взобраться и ребенок.
Но зато никто не удивился, когда перед выходными днями мы сообщили о своем решении отправиться на южную сторону горы, чтобы потренироваться на более отвесных склонах.
Ранним субботним утром, полностью экипированные для подобной вылазки, мы вышли из лагеря и отправились на юг, огибая по пологой дуге подножие горы.
Часа через два сделали привал. Сергей Иванович долго сверялся с картой, а потом заявил:
– В принципе мы добрались до южного склона. Можем начинать наши поиски прямо отсюда.
Немного перекусив, мы оставили наши рюкзаки и разбрелись в разные стороны, чтобы за небольшой отрезок времени обследовать как можно большую территорию. Перед расставанием мы договорились, что в этот день только осмотрим склоны горы и прилегающие ущелья. А если кто-то из нас обнаружит пещеру, то должен запомнить это место, чтобы впоследствии без труда отыскать его.
Блуждая по скалистым ущельям, я внимательно изучал малейшие трещины в скальной породе, затемненные места, которые могли бы оказаться входом в пещеру. В конце концов мне повезло.
Я обнаружил небольшую пещеру, вход в которую скрывался среди густого кустарника, и уже хотел было войти в «ее, но какое-то шестое чувство не пустило меня.
Не знаю, что заставило меня остановиться. Разумом я не воспринимал опасности. Да и какая опасность может подстерегать меня здесь? Но, видимо, подсознание зафиксировало что-то такое, на что я не обратил внимания. Я привык доверять своим инстинктам, поэтому еще раз внимательно осмотрел прилегающие окрестности.
Это оказалось нелишним. Очень скоро я заметил следы какого-то крупного животного, ведущие в сторону пещеры. Нам говорили, что в горах живут хищные звери, но никогда раньше ни мне, ни остальным членам экспедиции не доводилось даже издали видеть их.
«Возможно, это снежный барс или волк», – подумал я, прикидывая по размерам следов, какой величины должно быть животное, устроившее себе в этой пещере логово.
В этот момент справа от меня послышался легкий шорох каменной осыпи. Я повернулся на шум и замер. Метрах в двадцати от меня притаился снежный барс. Поняв, что я обнаружил его присутствие, он оскалил пасть и тихо зарычал.
Знающие люди говорили, что при встрече с диким зверем самое главное – не подавать виду, что боишься его. По звериной психологии всякий убегающий – потенциальная добыча. Мне совсем не хотелось оказаться в роли дичи, поэтому я остался на месте, не сводя со зверя глаз.
Барс вновь оскалился и сделал пару шагов в мою сторону. Замер, грациозно выгнул спину, поигрывая литыми мышцами, проступившими под натянувшейся кожей. Затем снова приблизился на пару шагов.
Так продолжалось несколько раз.
Когда расстояние сократилось метров до десяти, наши взгляды встретились. Почти минуту между нами происходила безмолвная дуэль.
Первым сдался барс. Он отвел взгляд и наклонил голову, словно признавая мое превосходство. Потом присел на задние лапы, поводя головой из стороны в сторону и негромко порыкивая. Если переводить это на человеческий язык, то это означало, что он не будет нападать на меня первым и дает возможность выбирать мне.
Я выбрал мир. Не отрывая взгляд от зверя, я повернулся и стал осторожно спускаться вниз по склону. Снежный барс не стал меня преследовать, он так и остался возле своего логова.
Отойдя на безопасное расстояние от пещеры, я запомнил ее и путь, по которому к ней лучше всего добраться от того места, где мы оставили вещи. Все еще находясь под впечатлением от встречи с диким зверем и желая снять напряжение, я вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. И вдруг мне в голову пришла мысль, что с такой же опасностью могут столкнуться и мои спутники. Выбросив только что закуренную сигарету, я быстрым шагом направился в ту сторону, где, по моим расчетам, должна была находиться Лена.
Через какое-то время мне удалось найти ее в одном из многочисленных ущелий, изрезавших в этом месте подножие горы так, словно огромный великан прошелся здесь большими граблями. Я в двух словах рассказал ей об опасности, с которой столкнулся, и предложил найти ее отца, чтобы предупредить его. Лена сразу же согласилась, и мы отправились на поиски Сергея Ивановича…
– Папа! – крикнула она, увидев своего отца, карабкающегося на почти отвесную скалу метров за пятьсот от нас.
Сергей Иванович услышал голос своей дочери и приостановил подъем. Он повернулся к нам и помахал рукой.
Я проследил возможную траекторию подъема и немногим выше того места, на котором он находился, увидел зияющий чернотой вход в пещеру.
Сергей Иванович продолжил свое восхождение и спустя какое-то время достиг своей цели. На несколько минут он пропал из виду, войдя в тень пещерных сводов, но потом снова появился и крикнул нам:
– Я сейчас сброшу вам веревку. Привяжите к ней сначала мой рюкзак, а потом можете и сами сюда подниматься.
Мы поступили так, как сказал Сергей Иванович. Привязав рюкзак и проследив за его подъемом, я затем надежно закрепил страховочный пояс на талии у Лены.
Конечно, подниматься на гору по веревке гораздо легче, тем более когда есть надежная страховка. И все же я очень волновался за девушку (ведь это было первое настоящее восхождение), поэтому внимательно следил за ее подъемом, страхуя снизу.
Затем, как только она достигла пещеры, и сам отправился вслед за ней.
– Вы же говорили, что сегодня мы не будем исследовать пещеры, – обратился я к Сергею Ивановичу, как только добрался до своих друзей, уже начавших готовиться к походу в глубь каменного грота.
– Извини, Алекс! Нашел пещеру и не смог сдержаться, – виновато улыбнулся археолог.
– Я уже понял, что не смогли сдержаться. Даже сходили за своим рюкзаком. Да, ладно, что сделано, то сделано. Кстати, Лена рассказала, почему мы вас искали?
– Да, я уже в курсе. В следующий раз обязательно захватим с собой оружие, а сейчас давайте обследуем эту пещеру. Вдруг нам повезете первого раза, – мечтательно произнес ученый…
Но нам не повезло ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза. Одну за другой мы обследовали пещеры, в надежде найти хоть какое-нибудь подтверждение гипотезе Сергея Ивановича. В нескольких из них встречались следы пребывания людей, но это было не то, что мы искали. Раскопки, которые мы проводили там, где это было возможно, тоже не принесли никаких результатов.
Вообще-то никто из нас точно не знал, что является объектом нашего поиска. Мы даже не представляли, что может представлять собой «сосуд судьбы», упомянутый в документе, а уж тем более – содержимое этого загадочного легендарного сосуда. Да и нужную нам пещеру отыскать оказалось не так легко, как это представлялось в мыслях. За три тысячи лет с ней могло случиться все что угодно, и не было никакой гарантии, что она все еще существует в природе.
И все же Сергей Иванович верил, что научная интуиция не подвела его, и нам в конце концов улыбнется удача.
Продолжая исследовать пещеры, мы забирались все дальше и дальше на юг, удаляясь от лагеря археологов.
Теперь дорога занимала значительно больше времени, чем в первую нашу вылазку, а следовательно, времени на исследования оставалось меньше.
В четвертую экспедицию мы отправились без Лены. Ей нездоровилось, и она осталась в лагере.
Добравшись до места, намеченного для исследования еще в предыдущем походе, мы поставили палатку и, отдохнув некоторое время, приступили к поискам.
Прошло не более получаса, как мы разошлись в разные стороны, и я не успел еще далеко отойти от нашего временного лагеря, когда меня нашел взволнованный Сергей Иванович.
– Алекс! – крикнул он издали, едва завидев меня. – Иди сюда, я, кажется, нашел что-то интересное!
Спустя пару минут я подбежал к археологу, который нетерпеливо топтался на месте, поджидая меня.
– Что вы нашли? – спросил я, еще не успев отдышаться после пробежки по пересеченной местности.
– Я нашел ступеньки в скале, – взволнованным голосом ответил он. – Они ведут вверх, вернее, вели… Горный обвал разрушил эту лестницу почти до основания, но все же кое-где видны следы явно искусственного происхождения углублений в скальной породе. Я уверен, что это дело рук человека. И мы должны узнать, куда вели эти ступеньки.
Через несколько минут быстрой ходьбы мы оказались на том самом месте, о котором говорил Сергей Иванович.
Я сам удостоверился, что углубления в скале созданы руками людей. Было ясно, что со времени их постройки прошли века. Это было видно по следам эрозии, превратившей некогда прямые углы каменных ступеней в закругленные.
Чтобы понять, куда вели эти ступени, мы отошли метров на сто от скалы и стали внимательно разглядывать ее отвесный склон. Однако, сколько мы ни всматривались, ничего похожего на пещеру нам обнаружить не удалось.
– Если здесь когда-то и была пещера, то сейчас ее нет, – в конце концов вынужден был констатировать я.
– Да, судя по манускрипту, этому сооружению не менее трех тысяч лет, а за это время могло случиться всякое. Мог произойти горный обвал и завалить выход, или своды пещеры обрушились в результате какого-нибудь землетрясения, – отрешенно согласился ученый. – Боже, неужели все зря?! – в сердцах воскликнул он, глубоко вздохнул и, опустив голову, медленно побрел прочь.
Сейчас мне было больно смотреть на этого человека. Я прекрасно понимал, какие чувства он испытывает в эту минуту. Затратить столько сил, энергии, ума, чтобы по воле злого рока оказаться у «разбитого корыта»!
– Давайте не будем сдаваться! – Я решил взять инициативу в свои руки.
Сергей Иванович остановился, обернулся и удивленно посмотрел на меня.
– Что ты предлагаешь? Взорвать гору и посмотреть, не откроется ли где вход в пещеру?! – с горькой иронией в голосе спросил он.
– Нет, мы не будем ничего взрывать. – Я не обиделся на него за ироничный тон. – Я предлагаю взобраться вон на тот карниз. Видите? – Я указал на небольшую каменную площадку, нависающую над скалой.
– Да, вижу, – после непродолжительного молчания ответил археолог. – Но почему именно туда?
– А вы представьте, куда могли вести эти ступеньки, вырубленные в скале.
– Точно, – согласился он минуту спустя. – Если каменная лестница куда-то и вела, то как раз на эту площадку.
– Значит, я начинаю подготовку к восхождению, – резюмировал я.
– Почему ты?
– Вы сейчас не в том состоянии, – ответил я, стараясь не смотреть на моего напарника.
Он виновато улыбнулся и пожал плечами, как бы признавая мои аргументы достаточно вескими.
Через несколько минут я начал восхождение. Подъем оказался нелегким, но к тому времени я уже обладал кое-какими навыками в альпинизме, поэтому уверенно продвигался вверх по склону, когда случилось непредвиденное…
* * *
– Алекс, Алекс! – Голос Сергея Ивановича вернул меня из небытия и заставил открыть глаза.С большим трудом я принял вертикальное положение и осмотрелся.
Плоская каменная площадка, на которой я находился, была шириной метра два, а длиной около десяти метров.
«Наконец-то хоть какая-то твердая почва под ногами», – подумал я и даже пару раз подпрыгнул, чтобы удостовериться в этом наверняка.
Каменный монолит даже не шелохнулся, что меня очень обрадовало. Подойдя к краю карниза, я осторожно заглянул в бездну провала. Холодные мурашки пробежали по моей спине. В этот момент про себя я решил, что никакая сила больше не загонит меня в горы и уж тем более не заставит заниматься альпинизмом.
Внизу стоял Сергей Иванович. Задрав голову, он смотрел вверх, ожидая моего появления. Я помахал ему рукой, давая понять, что со мной все в порядке, и крикнул:
– Сейчас сброшу вам веревку.
Ученый кивнул головой и начал готовиться к подъему.
Сняв с плеча веревку, я стал выбирать место, куда вогнать крюк. Монолитная плита под моими ногами не годилась для такой цели. В ней не было ни единой трещины. Поэтому я решил вбить крюк в склон горы. Найдя, на мой взгляд, подходящую трещину, я вставил в нее крюк и несильно ударил по нему тупым концом ледоруба. Совершенно неожиданно он полностью проскочил в трещину.
– Вот, черт! – выругался я и пробормотал: – Там что, пустота, что ли?
В ту же секунду меня как громом поразило. «Пустота, – подумал я. – Там пустота, а это значит…»
Еще до конца не веря в удачу, я вогнал в трещину ледоруб и попробовал, пользуясь им как рычагом, расширить отверстие. Мои усилия не пропали даром, и через несколько секунд я понял, что не ошибся в своем предположении.
Передо мной была не монолитная стена, а просто куча камней, засыпанных каменной крошкой.
«Последствия горного обвала», – догадался я.
По всей видимости, этот обвал произошел уже давным-давно. Каменная пыль, набившаяся в промежутки между камнями, подобно цементу скрепила это сооружение, вызывая иллюзию монолитности.
Отойдя на несколько шагов в сторону, я пару раз ударил по скале ледорубом. На этот раз неожиданности не произошло. Передо мной действительно была монолитная стена. Вбив для верности несколько крючьев, я привязал веревку и сбросил ее вниз.
– Сергей Иванович! – крикнул я, нагнувшись над пропастью провала. – Кажется, здесь что-то есть, так что сначала поднимем наши рюкзаки.
Археолог услышал меня, но в ответ на мои слова только развел руками, указав на кучу камней, похоронивших под собой наши вещи.
В результате обвала, устроенного мной, мы остались без теплой одежды и пищи, фонарей и оружия. Вернее, под обвалом осталось ружье Сергея Ивановича.
Свое оружие я всегда носил с собой, помня о возможности встречи с дикими зверями, как это произошло в нашу первую вылазку. Тем более, пистолет, который я забрал у Хряща, не занимал много места.
Через весьма непродолжительное время Сергей Иванович оказался на карнизе. Должен сказать, что никогда раньше я не видел такого скоростного подъема. Казалось, что ученый просто взлетел сюда, окрыленный надеждой.
– Ну что? – словно выстрелив, спросил он, даже не отдышавшись.
Я молча указал ему на отверстие, проделанное мной в завале. Затем вставил в это отверстие ледоруб и, навалившись на него всем телом, сдвинул с места один из каменных блоков.
Сверху завала посыпалась каменная крошка. Еще несколько усилий – и каменный блок выпал из кладки, сделанной самой природой. Вытащив еще с десяток камней из нижнего ряда, я сильно ударил ледорубом в верхнюю часть завала, вызывая обвал. Потом еще раз и еще… В конце концов мои старания увенчались успехом, и я еле успел отпрыгнуть, уклоняясь от самого настоящего камнепада.
За сегодняшний день это был уже второй обвал, устроенный мною. Однако на этот раз результаты были более положительными. Никто не пострадал, зато весь верхний ряд завала сполз, открывая нашему взору свод пещеры.
– Мы нашли ее, – срывающимся от волнения голосом прошептал Сергей Иванович. – Наконец-то!
Конечно же нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы очистить проход. Только через пару часов напряженной работы, когда последний каменный блок, закрывавший вход, был сброшен вниз, мы вошли в пещеру.
Затхлый воздух давно закрытого помещения дохнул нам в лицо. Сергей Иванович, забыв обо всем на свете, двинулся вперед.
Через несколько десятков шагов в глубь пещеры непроглядная темнота окутала нас своим темным покрывалом.
Я чиркнул зажигалкой. Крохотный язычок пламени, померцав пару секунд, погас. Почиркав еще несколько раз и убедившись в бесполезности моих попыток, я стал искать рациональное объяснение этому явлению.
Перед походом в пещеру я проверял зажигалку – она прекрасно горела. Маловероятно, что за столь короткое время в ней что-то испортилось. Значит, должно быть какое-то другое объяснение…
В эту секунду я почувствовал легкую слабость в ногах.
«Пещерный газ», – мелькнула у меня догадка.
Схватив ничего не подозревающего Сергея Ивановича за руку, я потянул его к выходу, стараясь в то же время не дышать.
Через пару шагов ученый споткнулся и упал. Не долго думая, я подхватил его на руки и понес.
Эти несколько десятков метров показались мне марафонской дистанцией. В глазах потемнело, руки свело судорогой, а ноги не желали идти. Напрягая последние силы, я добрался до выхода и, совершенно обессиленный, вместе со своей ношей свалился на площадку карниза.
Выбравшись на волю, мы жадно, с упоением вдыхали чистый горный воздух…
– Спасибо, Алекс! – произнес Сергей Иванович, чуть отдышавшись. – Ты уже в который раз спасаешь меня от смерти. Боюсь, что скоро это станет привычкой, – с улыбкой добавил он, а затем, уже серьезно, спросил: – Как ты догадался, что в пещере газ?
– Во-первых, зажигалка погасла, а во-вторых… Нет, на «во-вторых» я не обратил бы внимания, не потухни зажигалка, – ответил я, анализируя ход своих мыслей в тот момент.
Раньше мне никогда не приходилось иметь дело с пещерным газом и симптомы его проявления были мне неизвестны. Тогда почему я мгновенно сообразил, что в пещере газ? Сработало подсознание? Или это что-то другое?…
– Вот это да! – прервал мои размышления археолог. – Значит, не случись обвала и не похорони горная лавина под собой наши вещи, включая и фонари…
– Это точно! – Я понял его мысль и был согласен с тем, что первый обвал, можно сказать, спас нам жизнь. – Мало того, возможно, обвал стал причиной появления трещин в кладке. Не будь их, и не вздумай я вбить в одну из них крюк, нам бы ни за что не удалось бы обнаружить вход в пещеру.
– Значит, мы должны быть благодарны этому обвалу, – улыбнулся Сергей Иванович, уже полностью придя в себя. – И тому, кто вызвал его.
– Да, – подтвердил я, хотя еще пару часов назад проклинал себя за неосторожность, чуть было не стоившую мне жизни.
Решив, что нам здесь больше нечего делать, пока пещерный газ не выветрится, тем более что и продукты и одежда навеки погребены под кучей камней в ущелье, мы спустились вниз и отправились в обратный путь.