Страница:
Когда Ренди очнулся, они вместе с Парвати лежали на полу и вся его голова была покрыта тканями тела молди.
Дышал он сквозь особые сопла, которые Парвати втиснула в его рот. В первый момент Ренди показалось, что Парвати напала на него, но потом, высвободив голову, он испугался того, что она мертва. Но как только он отлепил от ее тела ДИМ-пиявку, Парвати немедленно ожила и снова принялась собирать свое тело вместе, приобретая подобие человекообразной формы. В окно комнаты Ренди пробивалось жаркое утреннее солнце, с улицы доносились тысячи звуков – беспечные болтливые голоса, звонки велосипедов, крики торговцев, звуки индийского радио, приглушенный шелест подошв прохожих по мостовой – та муаровая вибрирующая завеса звуков, трепещущая в воздухе подобно трехмерной ряби в потревоженном пруде.
– Bay, – вздохнула Парвати.
– Тебе понравилось?
– Да, это было прекрасно. Но сейчас уже утро, и я должна бежать. Шива наверняка снова устроит скандал. Послезавтра я снова приду навестить тебя.
3. ТРЕ
Дышал он сквозь особые сопла, которые Парвати втиснула в его рот. В первый момент Ренди показалось, что Парвати напала на него, но потом, высвободив голову, он испугался того, что она мертва. Но как только он отлепил от ее тела ДИМ-пиявку, Парвати немедленно ожила и снова принялась собирать свое тело вместе, приобретая подобие человекообразной формы. В окно комнаты Ренди пробивалось жаркое утреннее солнце, с улицы доносились тысячи звуков – беспечные болтливые голоса, звонки велосипедов, крики торговцев, звуки индийского радио, приглушенный шелест подошв прохожих по мостовой – та муаровая вибрирующая завеса звуков, трепещущая в воздухе подобно трехмерной ряби в потревоженном пруде.
– Bay, – вздохнула Парвати.
– Тебе понравилось?
– Да, это было прекрасно. Но сейчас уже утро, и я должна бежать. Шива наверняка снова устроит скандал. Послезавтра я снова приду навестить тебя.
3. ТРЕ
Март 2049 – 30 октября 2053
У Тре Диеза были очень длинные перепутанные выгоревшие на солнце прямые волосы. У него были живые карие глаза, небольшой рот и квадратный, выступающий вперед подбородок. Роста в нем было шесть футов, и здоровье у него было преотличное, какое и должно быть у молодого человека в двадцать лет.
Тре был классическим представителем американской богемы. Подобно многим поколениям молодых людей до него, он, родившийся на просторах грубоватого Среднего Запада, позднее переехал на Западное побережье, в Калифорнию.
Мать Тре была учительницей, а его отец коммивояжер.
Он окончил школу в Дес-Мойнес и, получив от «Дес-Мойнес Кивайнианс» стипендию, поступил в университет в Санта-Крузе. Пребывая в университете, Тре курил, нюхал споры, трансхринозировался с Великим Фракталом, как и большинство друзей из его круга, – но в то же время Тре ухитрился получить хорошую подготовку по практике применения теории хаоса и пьезопластике. И еще прежде чем он успел сдать все необходимые экзамены на лимп-инженера, он получил заманчивое предложение от «Апекс Имеджес», от которого трудно было отказаться. Это произошло в один из дождливых и прохладных дней 2049 года.
У Тре как раз были каникулы в университете. Вместе со своими друзьями Банни Флогистоном и Анной Веа Тре снимал комнату в коттедже внизу у подножия университетского холма в самой веселой студенческой части Санта-Круза. Анна была высокой и очень сильной самоанкой, а Банни тощим маленьким евреем из Филадельфии. Все они втроем специализировались на лимпсофт-инженерии, и никто из них не водил с двумя другими шашни. Они просто жили все вместе.
Тре уже встречался со своей будущей женой Терри Перцесеп, хотя ни он, ни она еще даже представить не могли, что когда-то поженятся. Терри посещала курсы художественного мастерства, снимала комнату вместе со своей подружкой и каждое утро по несколько часов работала, продавая билеты на экскурсионный рыболовный катер, принадлежащий ее семье. Люди все еще увлекались рыбалкой, даже в 2049-м, при том что в ту пору велика была опасность наткнуться в океане на дикого водоплавающего молди и вступить с ним в опасные нечеловеческие отношения, чреватые даже гибелью. Для этой цели на каждом катере имелся огнемет, просто чтобы отбиться от молди при встрече с ним.
В тот день, который изменил судьбу Тре, его разбудил ювви.
Тре спал на своем тонком матрасе, когда ювви мелодично чирикнул в его голове: «Тре, Тре, Тре…» Он спросонок схватил ювви, тот был размером не больше старинного телефонного аппарата, и приказал ему перейти в режим изображения.
Ювви можно было использовать двумя способами: можно было приказать ювви воспроизвести голографическое изображение находящегося на другой стороне линии, или можно было, положив ювви себе на шею, общаться мысленно, путем прямой электромагнитной связи с мозгом.
В проекционном режиме специальный вибрирующий датчик ювви создавал в воздухе голографическое изображение, сопровождаемое воспроизведением голоса.
– Привет. Это Тре Диез?
В воздухе появилось изображение головки молодой блондинки, жительницы Калифорнии, не старше двадцати лет.
– Ага, – хрипло отозвался Тре. – Это я.
В окна колотился мелкий дождь, и порывы бриза налетала на тонкие стены дома. Сквозь незанавешенную щель на окне Тре мог видеть полоску океана. Вид у океана был холодный, цвет – серебристо-серый, о рифы разбивались высокие волны, в воздух летели брызги. Сегодня в полдень он договорился идти вместе с Терри кататься на серфе в заливчике для начинающих на Четырехмильном Пляже; Терри обещала дать ему урок. Отвечая ювви, Тре от души надеялся, что это звонит Терри. Но это была не она.
– Отлично, – ответила голограмма смазливой блондинки. – Меня зовут Синтия Меджор. Я из отдела кадров компании «Апекс Имеджес», находящейся в Сан-Франциско. Тре, мой начальник просил меня передать тебе, что мы были просто потрясены последней версией твоего фильтра «Забавные цыплята».
Фильтр «Забавные цыплята» представлял собой программу, которая использовалась в ювви, с тем чтобы менять принимаемое изображение. По сути дела, фильтр частично являлся обыкновенным фильтром, но частично и подобием психоделического снадобья, смещающего вашу точку зрения на некоторый угол и придающий всем предметам вид необычный, однако не тем предметам, которые вы видите своими глазами, а тем, изображение которых передается вам через посредство ювви, которое вы надеваете на свою шею. Во времена Тре фильтры были видом нового программного искусства.
Тре закончил фильтр «Забавные цыплята» в феврале, в разработке программы ему помогали Банни, Анна, и, конечно же, они очень многое взяли из программной библиотеки Калифорнийского университета. Формально «Забавные цыплята» основывались на идее, что пространство может быть представлено в виде квазикристалла, имеющего форму неповторяющейся шахматной мозаики двух видов многогранных ячеек. Этот факт явился математическим результатом выкладок, произведенных еще в прошлом столетии и сыгравших очень важную роль в моделировании структуры имиполекса.
Тре узнал о существовании и свойствах квазикристаллов во время курса «Структуры лимпсофта». Для визуального обозначения фильтра Тре переформировал пару базисных многогранников, придав одному образ тощего цыпленка, а другому – толстой птицы додо.
Теоретически фильтр «Забавные цыплята» мог являться одним из видов психоделика. Стоило только ввести фильтр в ювви и поместить ювви на шею, как все формы вокруг вас начинали принимать вид трехмерных «Забавных цыплят», или же, иными словами, предметов, имеющих сходство со смешными искаженными птицами, различными несимметричными образами, клюющими друг друга.
Тре начал писать фильтр для собственного развлечения, как нечто, чем можно было бы позабавиться, закинувшись психоделиком или подкурившись. Было очень забавно пройтись по пляжу или заглянуть в кофейню, когда к травке в твоей голове прибавляется еще и то, что способны устроить «Забавные цыплята».
В плане обработки изображения фильтр использовал новейшие достижения программирования. В отличие от программ обработки текста или статического видео фильтр представлял собой систему мгновенной интерпретации. Технология была разработана на основе программы, использующейся в развлекательном устройстве, называющемся твист-бокс, очень популярном в начале тридцатых годов. Твист-боксы были официально признаны как метод ненаркотического изменения сознания, как «чисто программный психоделик».
Подобно ювви-фильтрам, твист-боксы немного изменяли визуальный входной сигнал. Однако твист-боксы использовали в своей основе трехвариантную петлю с хаотической обратной связью Стаканова, в то время как фильтры были основаны на телеологическом дизайн-процессе, являющемся их неотъемлемой характеристикой. И кроме того, в середине двадцать первого века люди предпочитали использовать фильтры как добавку к наркотикам, а не как заменители наркотиков.
Реальная нейрологическая карта человеческого сознания, необходимая для составления программы, была слишком сложна для того, чтобы Тре мог запрограммировать ее самостоятельно, точно так же, как для собаки было бы сверхсложно нарисовать автопортрет. Однако в распоряжении Тре имелся доступ к университетскому большому компьютеру, Ваду, космогенному искусственному разуму-ампликатору, являющемуся грексом, или симбиотическим слиянием нескольких различных молди.
При помощи Вада многое оказывалось возможным, в особенности тогда, когда твоя собственная проблема казалась Валу интересной. Поскольку пластиковый мерцпокров тел молди являлся квазикристаллическим имиполексом, Вад решил, что создание фильтра «Забавные цыплята», основанного на свойствах квазикристаллов, является отличной идеей, и выполнил для Тре всю работу по программированию особенно сложных блоков.
В результате этой работы в одно прекрасное утро Тре позвонила бизнес-вумен из города.
– Я очень рад, что мой фильтр так вам понравился, – сказал Тре. – И вы решили позвонить мне, чтобы это сказать?
Синтия Меджор рассмеялась, словно бы услышала чрезвычайно наивную вещь.
– Конечно, не только за этим, Тре. Мы хотим подписать с тобой контракт. Ты что-нибудь слышал об «Апекс Имеджес»?
– Наверное, нет. Вы делаете рекламу?
– Мы тридцатое по объему контрактов рекламное агентство в мире. Мы делаем рекламу, музыкальные видео, голограммы, ювви – фильтры – мы занимаемся всем этим и многим другим.
– И вы хотите использовать «Забавных цыплят» для того, чтобы рекламировать вэнди и другое мясо?
Синтия Меджор язвительно рассмеялась:
– Отличная догадка! Именно для этого мы хотели бы купить «Забавных цыплят», для того чтобы рекламировать вэнди. Мы уже подписали контракт на разработку рекламы. Мы можем продавать также и специальные наборы ювви. Или устраивать пиар политикам. Да все, что угодно! Самое главное то, что мы, «Апекс Имеджес», имеем права на большое количество отличных фильтров, которые мы можем использовать для совершенно различных целей.
– И вы хотите купить у меня права на «Забавных цыплят»?
– Не совсем так, Тре, на самом деле наш план несколько сложнее, и именно поэтому Ментор приказал позвонить тебе.
Ты слышал когда-нибудь о компании, называющейся «Личинка Императорского Жука-Носорога, Лтд»?
– Конечно, слышал, – ответил Тре. – Они изготавливают имиполекс. Расположены в Бангалоре, в Индии. И что такое с ними?
– Они хотят возбудить против тебя дело. «Личинка Носорога» обладает всеми правами на работы Роджера Пенроуза по квазикристаллам, и «Личинка Носорога» обвиняет тебя в том, что твой фильтр использует схемы Пенроуза, которые тот разработал в 1990-м, когда изобретал двухмерные головоломки, также основанные на квазикристаллах и также называющиеся «Забавные цыплята». Уверена, что ты слышишь об этом впервые?
– То, что это преследуется по закону, новость. Но, само собой, я знаю о работах Пенроуза. У нас рассказывали о нем на лекциях по структуре лимпсофта. «Личинка Императорского Жука-Носорога» хочет подать на меня в суд? Но зачем?
Это же смешно. У меня ничего нет.
– На самом деле «Личинке Носорогу» ничего от тебя не нужно. Но они очень хотят оказать влияние на твои действия, получить возможность использовать результаты твоего труда.
Вот почему, прежде чем ты предпримешь дальнейшие необдуманные шаги, мы советуем тебе встретиться с Ментором «Апекс Имеджес». Ментор отлично осведомлен обо всех деталях готовящегося удара со стороны «Личинки Носорога». Если ты подпишешь договор с «Апексом», то я уверена, что мы сможем смягчить последствия, и, Тре, мы сможем избавить тебя от хлопот, связанных с правовой стороной твоей деятельности, в дальнейшем. Тем более что в том, что касается дальнейшего, мы сможем предложить тебе очень неплохой гонорар.
Разговаривая со служащей «Апекс Имеджес», Тре ходил по комнате, отыскивая и надевая теплую одежду. Среди разрывов туч тут и там появлялось солнце, отчего океан в его лучах окрашивался в зеленый цвет. Теперешняя жизнь устраивала Тре как нельзя лучше. Представ пред лицом возможности перемен, он почувствовал, что его хорошее настроение немедленно улетучивается.
– Я не очень понимаю, какого рода контракт вы предлагаете мне подписать.
– Мы предлагаем тебе подписать контракт на несколько твоих будущих работ, с которых получим проценты и права проката, а сами возьмем на себя поиск клиентуры, которая согласится твои работы использовать. Наш интерес включает в себя комиссионные, да, может быть, еще время от времени мы будем немного следить за тобой и подбадривать, когда понадобится ускорить или немного изменить процесс в соответствии с требованиями заказчика.
– Это сложно, черт возьми. То есть это здорово усложнит мне жизнь. Ведь я еще студент, как-никак, и я не собираюсь пока искать для себя постоянную работу. Мне нравится работать только над тем, что мне по приколу в данный момент. Я хочу курить на пляже травку и загорать круглые сутки. Я только-только начал учиться кататься на доске и хочу научиться кататься как следует.
Синтия заговорщически рассмеялась:
– Тре, вы с мистером Касабианом точно понравитесь друг другу. Он наш директор. Ты сможешь приехать на встречу в город на следующей неделе?
– Ну… кажется, во вторник у меня нет занятий.
Головка блондинки повернулась, чтобы переговорить с кем-то, скрытым краем ювви-экрана.
– А как насчет среды? – спросила его головка блондинки. – Ты сможешь приехать в среду? В одиннадцать?
– Хорошо, договорились, – отозвался Тре. – Кстати, о каких гонорарах мы говорим?
Блондинка опять повернулась к невидимому за экраном, и неожиданно у Тре появилось подозрение в том, что Синтия всего лишь симми, программный симулятор человека. Блондинка снова повернулась к нему и назвала сумму в долларах, на порядок превышающую все то, что Тре мог вообразить в виде собственной зарплаты в отдаленном будущем.
– Ччччеррррт! – воскликнул он, подражая удивленной вороне, что в последнее время было свежей шуткой среди друзей и знакомых Тре и что должно было подразумевать собой шутку. – Я приеду! Черрт возьми!
На следующей неделе в среду Тре сел в пригородный поезд до Сан-Франциско. Банни Флогистон отправился вместе с ним для моральной поддержки, а также для того, чтобы поглазеть на новое живое секс-шоу, о котором он слыхал на Северном Пляже.
– Используется принцип наслоения ювви-сигнала, – с энтузиазмом объяснил Банни по дороге в Сан-Франциско. – В зале находятся несколько настоящих мужчин и женщин, голых и все с ювви, а также есть несколько ювви-дилдо. Ты приходишь в зал и берешь свое ювви, и после этого можешь тоже стать дилдо. Дилдо, который болтает с голыми девками.
– Отлично, просто отлично, Банни, – отзывался Тре, думающий о другом. – Я просто рад за тебя. Среди извращенцев ты бы наверняка занял первое место. Ты изврат первый сорт. Как ты думаешь, мне не следует теперь же закинуться, перед тем как я доберусь до места?
– Эй, Тре, возьми за правило никогда не закидываться перед важной встречей, – со знанием дела посоветовал Банки. – Под кайфом встречи всегда кажутся чересчур долгими и слишком уж важными. Иди туда такой, какой есть теперь, утри этим выскочкам нос, а потом мы с тобой как следует подкуримся. Может, «Апекс Имеджес» сразу же отвалит тебе монету, и тогда ты купишь нам пожрать и выпить в «Адлер Мезее» или даже в «Везувии»? Встретимся на площади Вашингтона в три тридцать, идет?
– Идет, брат Банни. Ты всегда говорил дело. Хорошо тебе поразвлечься со своими дилдо.
– Ты так ничего и не понял, брат Тре. В двух словах, это словно внутри одной иллюзии ты видишь другую иллюзию.
Операторы дают тебе сигнал, что словно бы ты находишься в Настоящем-По-Сравнению-С-Остальным и работаешь дилдо. Но дилдо тоже не дурак, и дилдо считает, что на самом деле он актив. Короче, где правда, а где враки – ни за что не отличишь. Я с ума схожу, как хочу попробовать этот вариант животной похоти на основе реальной компьютерной смеси ювви-сенса.
– Круто. Предложи им несколько копий «Забавных цыплят», если удастся. Может, Настоящие-По-Сравнению-С-Остальным согласятся дать тебе попробовать что-нибудь бесплатно. Хотя бы дашь за сценой живой уборщице подрочить.
– Вот идиот.
Тре отыскал офис «Апекс Имеджес» в старом викторианском здании на параллельной улице, следующей выше Хай-стрит. Сильно накрашенная Синтия Меджор сидела во плоти и крови за стойкой в приемной. Как бы там ни было, Синтия оказалась настоящей девушкой без обмана.
– Тре! – воскликнула она мелодичным голосом. – Ты пришел! Я звоню мистеру Касабиану!
Приемная состояла из двух комнат, с мягкими коврами на полу. Темная деревянная лестница вела наверх на второй этаж. Окна были устроены в выступающих наружу нишах, в пространстве которых были развешены различные подтверждения прошлых заслуг «Апекс Имеджес». Имелись голографические дисплеи, передающие сигналы ювви. На одном дисплее красовался огромный кусок СЪЕШЬ МЕНЯ мяса вэнди, с настоящей голой Вэнди Муни на переднем плане, стоящей на огромной булочке для гамбургера, повернувшись задом, так, что большая часть аппетитных ягодиц выставлена на обозрение. Плащ Счастья Вэнди был обернут вокруг ее плеч наподобие куртки болеро. Даже в свои пятьдесят Вэнди была еще очень привлекательной женщиной. Сама реклама была организована в стиле трансреального изображения классической картины великого художника «кустомской культуры» Роберта Вильямса – как потом оказалось, «Апекс Имеджес» специально выкупил лицензию на стиль Роберта Вильямса у его наследников. На втором дисплее красовалось смешное облачко крылатого глазного яблока Ван Дюка, фирменного знака ОСЦС, самого главного провайдера ювви-сервисов. На третьем дисплее трепетала огромная капля воды, переливающаяся всеми цветами радуги, отбрасывая зайчики, словно бы от потока света, падающего из окна; это была реклама фестиваля Большой Кайф, прошедшего летом в этом году в парке Золотые Ворота.
– Тре, – подал голос мужчина, спускающийся по лестнице в приемную. – Меня зовут Дик Касабиан.
Мистер Касабиан был темноволосым человеком с синевой щетины на подбородке и живыми карими глазами.
Во всем его облике и фигуре читалась какая-то мрачность.
Мистер Касабиан являл собой образ законченной степени уныния.
– Давайте пройдем в мой кабинет.
Из окна кабинета Касабиана открывался милый вид на Центр Сан-Франциско и часть бухты. Касабиан предложил Тре бокал суперсодовой, и Тре не отказался.
– Итак, ваш фильтр «Забавные цыплята», – сказал Касабиан, надевая на шею ювви. – Лично мне фильтр очень понравился, хотя, откровенно говоря, я так и не понял до конца происходящего. Можем мы просмотреть все еще раз вместе?
– Конечно, – отозвался Тре, устраивая предложенный Ювви на шее в районе затылка. Ранние модели ювви, например Плащ Счастья тридцатых годов, для установления контакта с нервной системой пользователя протыкали его кожу и вводили в тело датчики, тогда как сегодняшние ювви использовали компактное сверхпроводящее электромагнитное поле.
Благодаря этому не существовало никакой опасности инфекционного заражения при использовании чужого ювви.
Включив свои ювви, Касабиан и Тре установили прямую ментальную связь. Они могли общаться не раскрывая рта, и каждый видел то, что в данный момент видел другой. Это была высшая и наиболее полная форма двухстороннего общения. Полностью читать мысли другого человека было невозможно, но можно было с легкостью уловить речевую или зрительную информацию, которой другой человек хотел с вами поделиться.
Тре заметил, что, кроме него, Касабиан был подключен еще к кому-то другому. К кому?
– А, это, – пожал плечами Касабиан. – Это Ментор, он тоже хотел нас послушать. Если мы решим принять вас на работу, я обязательно вас ему представлю. Но пока что он хотел бы остаться в тени. Ментору не хотелось бы, чтобы его участие в «Апекс» стало широко известно за пределами компании.
– Хорошо, – кивнул Тре.
– Тогда загрузим «Цыплят», – предложил Касабиан.
Для того чтобы это случилось, достаточно было словесного приказа. Пространство комнаты закачалось, набухло и превратилось в желеподобное смешение мозаично соединенных комических цыплят и додо. Для Тре голова Касабиана превратилась в перевернутого додо, клюющего переплетенный между собой выводок из пяти цыплят, составляющих его грудь.
И тем не менее, хотя это казалось невозможным, Касабиан продолжал выглядеть самим собой. Напротив, для Касабиана Тре превратился в пару цыплят, клюющих трех птиц додо.
– Вот о чем я хотел спросить, – подал голос Касабиан. – Почему вы не сделали так, чтобы наши образы были похожими друг на друга? Ведь, по сути дела, наши тела практически не отличаются и очень похожи друг на друга. В этом есть какой-то ключевой смысл?
– Причина заключается в том, что узор той части комнаты, где находитесь вы, должен совпадать с узором вашего тела и с тем, что в данный момент представляю собой я и окружающее меня пространство, – объяснил Тре. – Это мозаичное представление пространства, деление пространства на взаимоподобные фрагменты. И поскольку мозаичное деление основывается на свойствах квазикристаллов, то основной тенденцией становится неповторяемость.
– Что ж, весьма логично, – кивнул Касабиан. – Но если я, скажем, захочу начать с того, чтобы мой стол превратился в фигуру из шести додо, то смогу я это сделать?
– Да, конечно, – согласился Тре. – Тем более что именно для этого в программе есть специальная скрытая опция. Я сейчас вам покажу, как это делается.
– Отлично, – ответил Касабиан, – потому что, если мы планируем использовать фильтр в рекламных целях, клиент может выставить свои требования к тому, каким образом, по его мнению, должна быть изображена его продукция – а кроме того, окружающее также должно органично вписываться в мозаику.
– И что вы предполагаете рекламировать при помощи этого фильтра? Имиполекс от «Личинки Носорога»?
– Нет, нет. Нашей первой рекламой станет мясо вэнди – о чем вы совершенно правильно предположили в своем разговоре с Синтией. «Личинка Носорога» тоже очень хочет получить исходник вашего фильтра, но им он нужен не для того, чтобы создавать рекламу. Один из лимпсофт-инженеров «Носорога» хочет получить фильтр и использовать его в процессе Дизайна квазикристаллов. Если мы сумеем продать им свою лицензию, то вместо заявления об иске им придется прислать нам кучу баксов.
– Bay, – вздохнул Тре. – Я и не думал, что то, что я сделал, так круто. Может быть, мне есть смысл наняться на работу в «Личинку Носорога», а не к вам?
– Не делайте этого, – быстро подал голос Касабиан. – Вам придется переехать в Индию. К тому же я знаю, что программист «Личинки Носорога», который хочет использовать ваш фильтр, никогда не позволит им нанять вас. Это Шри Рамануджан. Он работает в большой тайне и никогда не согласится иметь рядом с собой помощника, который способен понять процесс. Не вы нужны ему, Тре, а ваш фильтр. А также любые другие необычные мозаичные программы, которые вы сумеете разработать.
– Значит, вам я нужен в качестве художника, а не в качестве программиста или инженера? – задумчиво проговорил Тре. – Хотя на самом деле тут нет ничего странного. Все нормально, а с теми специальностями, которым я обучался…
– У вас большой креативный талант, – настойчиво повторил Касабиан. – Вы обязательно должны его использовать.
Они еще немного поработали с «Цыплятами», потом Касабиан прокрутил для Тре несколько роликов, выпущенных «Апексом», после чего они сняли свои ювви.
– Ваш «Апекс» выпускает крутые штуки, – похвалил Тре. – Эти ролики очень красивые.
– Благодарю, – кивнул Касабиан. – Итак, Ментор хотел бы знать: вы хотите работать у нас, Тре?
– Делать рекламу мяса вэнди – работенка для ламеров, но если речь идет о том, чтобы изобретать новые фильтры и помогать «Личинке Носорога», то мне это нравится.
– А вы сами когда-нибудь пробовали мясо вэнди? – спросил Касабиан. – Нет? Можете себе представить – я тоже никогда вэнди не пробовал. Но здесь все дело в настойчивости рекламы, так я считаю.
– Но мне не нужно будет физически приходить сюда в офис каждый день, верно?
– Господи, конечно, нет. Ни один наш сотрудник не приходит сюда ежедневно, за исключением Синтии и меня. «Апекс» будет выплачивать вам зарплату, а кроме того, комиссионные за каждый новый фильтр и любую другую работу, которую вы произведете. У вас останутся авторские права, но мы хотели бы получить эксклюзивное право первого пользователя. Время от времени мы можем попросить вас выполнить ту или иную работу на заказ. Например, изменить фильтр так или иначе, для придания ему вида, необходимого в рекламе.
У Тре Диеза были очень длинные перепутанные выгоревшие на солнце прямые волосы. У него были живые карие глаза, небольшой рот и квадратный, выступающий вперед подбородок. Роста в нем было шесть футов, и здоровье у него было преотличное, какое и должно быть у молодого человека в двадцать лет.
Тре был классическим представителем американской богемы. Подобно многим поколениям молодых людей до него, он, родившийся на просторах грубоватого Среднего Запада, позднее переехал на Западное побережье, в Калифорнию.
Мать Тре была учительницей, а его отец коммивояжер.
Он окончил школу в Дес-Мойнес и, получив от «Дес-Мойнес Кивайнианс» стипендию, поступил в университет в Санта-Крузе. Пребывая в университете, Тре курил, нюхал споры, трансхринозировался с Великим Фракталом, как и большинство друзей из его круга, – но в то же время Тре ухитрился получить хорошую подготовку по практике применения теории хаоса и пьезопластике. И еще прежде чем он успел сдать все необходимые экзамены на лимп-инженера, он получил заманчивое предложение от «Апекс Имеджес», от которого трудно было отказаться. Это произошло в один из дождливых и прохладных дней 2049 года.
У Тре как раз были каникулы в университете. Вместе со своими друзьями Банни Флогистоном и Анной Веа Тре снимал комнату в коттедже внизу у подножия университетского холма в самой веселой студенческой части Санта-Круза. Анна была высокой и очень сильной самоанкой, а Банни тощим маленьким евреем из Филадельфии. Все они втроем специализировались на лимпсофт-инженерии, и никто из них не водил с двумя другими шашни. Они просто жили все вместе.
Тре уже встречался со своей будущей женой Терри Перцесеп, хотя ни он, ни она еще даже представить не могли, что когда-то поженятся. Терри посещала курсы художественного мастерства, снимала комнату вместе со своей подружкой и каждое утро по несколько часов работала, продавая билеты на экскурсионный рыболовный катер, принадлежащий ее семье. Люди все еще увлекались рыбалкой, даже в 2049-м, при том что в ту пору велика была опасность наткнуться в океане на дикого водоплавающего молди и вступить с ним в опасные нечеловеческие отношения, чреватые даже гибелью. Для этой цели на каждом катере имелся огнемет, просто чтобы отбиться от молди при встрече с ним.
В тот день, который изменил судьбу Тре, его разбудил ювви.
Тре спал на своем тонком матрасе, когда ювви мелодично чирикнул в его голове: «Тре, Тре, Тре…» Он спросонок схватил ювви, тот был размером не больше старинного телефонного аппарата, и приказал ему перейти в режим изображения.
Ювви можно было использовать двумя способами: можно было приказать ювви воспроизвести голографическое изображение находящегося на другой стороне линии, или можно было, положив ювви себе на шею, общаться мысленно, путем прямой электромагнитной связи с мозгом.
В проекционном режиме специальный вибрирующий датчик ювви создавал в воздухе голографическое изображение, сопровождаемое воспроизведением голоса.
– Привет. Это Тре Диез?
В воздухе появилось изображение головки молодой блондинки, жительницы Калифорнии, не старше двадцати лет.
– Ага, – хрипло отозвался Тре. – Это я.
В окна колотился мелкий дождь, и порывы бриза налетала на тонкие стены дома. Сквозь незанавешенную щель на окне Тре мог видеть полоску океана. Вид у океана был холодный, цвет – серебристо-серый, о рифы разбивались высокие волны, в воздух летели брызги. Сегодня в полдень он договорился идти вместе с Терри кататься на серфе в заливчике для начинающих на Четырехмильном Пляже; Терри обещала дать ему урок. Отвечая ювви, Тре от души надеялся, что это звонит Терри. Но это была не она.
– Отлично, – ответила голограмма смазливой блондинки. – Меня зовут Синтия Меджор. Я из отдела кадров компании «Апекс Имеджес», находящейся в Сан-Франциско. Тре, мой начальник просил меня передать тебе, что мы были просто потрясены последней версией твоего фильтра «Забавные цыплята».
Фильтр «Забавные цыплята» представлял собой программу, которая использовалась в ювви, с тем чтобы менять принимаемое изображение. По сути дела, фильтр частично являлся обыкновенным фильтром, но частично и подобием психоделического снадобья, смещающего вашу точку зрения на некоторый угол и придающий всем предметам вид необычный, однако не тем предметам, которые вы видите своими глазами, а тем, изображение которых передается вам через посредство ювви, которое вы надеваете на свою шею. Во времена Тре фильтры были видом нового программного искусства.
Тре закончил фильтр «Забавные цыплята» в феврале, в разработке программы ему помогали Банни, Анна, и, конечно же, они очень многое взяли из программной библиотеки Калифорнийского университета. Формально «Забавные цыплята» основывались на идее, что пространство может быть представлено в виде квазикристалла, имеющего форму неповторяющейся шахматной мозаики двух видов многогранных ячеек. Этот факт явился математическим результатом выкладок, произведенных еще в прошлом столетии и сыгравших очень важную роль в моделировании структуры имиполекса.
Тре узнал о существовании и свойствах квазикристаллов во время курса «Структуры лимпсофта». Для визуального обозначения фильтра Тре переформировал пару базисных многогранников, придав одному образ тощего цыпленка, а другому – толстой птицы додо.
Теоретически фильтр «Забавные цыплята» мог являться одним из видов психоделика. Стоило только ввести фильтр в ювви и поместить ювви на шею, как все формы вокруг вас начинали принимать вид трехмерных «Забавных цыплят», или же, иными словами, предметов, имеющих сходство со смешными искаженными птицами, различными несимметричными образами, клюющими друг друга.
Тре начал писать фильтр для собственного развлечения, как нечто, чем можно было бы позабавиться, закинувшись психоделиком или подкурившись. Было очень забавно пройтись по пляжу или заглянуть в кофейню, когда к травке в твоей голове прибавляется еще и то, что способны устроить «Забавные цыплята».
В плане обработки изображения фильтр использовал новейшие достижения программирования. В отличие от программ обработки текста или статического видео фильтр представлял собой систему мгновенной интерпретации. Технология была разработана на основе программы, использующейся в развлекательном устройстве, называющемся твист-бокс, очень популярном в начале тридцатых годов. Твист-боксы были официально признаны как метод ненаркотического изменения сознания, как «чисто программный психоделик».
Подобно ювви-фильтрам, твист-боксы немного изменяли визуальный входной сигнал. Однако твист-боксы использовали в своей основе трехвариантную петлю с хаотической обратной связью Стаканова, в то время как фильтры были основаны на телеологическом дизайн-процессе, являющемся их неотъемлемой характеристикой. И кроме того, в середине двадцать первого века люди предпочитали использовать фильтры как добавку к наркотикам, а не как заменители наркотиков.
Реальная нейрологическая карта человеческого сознания, необходимая для составления программы, была слишком сложна для того, чтобы Тре мог запрограммировать ее самостоятельно, точно так же, как для собаки было бы сверхсложно нарисовать автопортрет. Однако в распоряжении Тре имелся доступ к университетскому большому компьютеру, Ваду, космогенному искусственному разуму-ампликатору, являющемуся грексом, или симбиотическим слиянием нескольких различных молди.
При помощи Вада многое оказывалось возможным, в особенности тогда, когда твоя собственная проблема казалась Валу интересной. Поскольку пластиковый мерцпокров тел молди являлся квазикристаллическим имиполексом, Вад решил, что создание фильтра «Забавные цыплята», основанного на свойствах квазикристаллов, является отличной идеей, и выполнил для Тре всю работу по программированию особенно сложных блоков.
В результате этой работы в одно прекрасное утро Тре позвонила бизнес-вумен из города.
– Я очень рад, что мой фильтр так вам понравился, – сказал Тре. – И вы решили позвонить мне, чтобы это сказать?
Синтия Меджор рассмеялась, словно бы услышала чрезвычайно наивную вещь.
– Конечно, не только за этим, Тре. Мы хотим подписать с тобой контракт. Ты что-нибудь слышал об «Апекс Имеджес»?
– Наверное, нет. Вы делаете рекламу?
– Мы тридцатое по объему контрактов рекламное агентство в мире. Мы делаем рекламу, музыкальные видео, голограммы, ювви – фильтры – мы занимаемся всем этим и многим другим.
– И вы хотите использовать «Забавных цыплят» для того, чтобы рекламировать вэнди и другое мясо?
Синтия Меджор язвительно рассмеялась:
– Отличная догадка! Именно для этого мы хотели бы купить «Забавных цыплят», для того чтобы рекламировать вэнди. Мы уже подписали контракт на разработку рекламы. Мы можем продавать также и специальные наборы ювви. Или устраивать пиар политикам. Да все, что угодно! Самое главное то, что мы, «Апекс Имеджес», имеем права на большое количество отличных фильтров, которые мы можем использовать для совершенно различных целей.
– И вы хотите купить у меня права на «Забавных цыплят»?
– Не совсем так, Тре, на самом деле наш план несколько сложнее, и именно поэтому Ментор приказал позвонить тебе.
Ты слышал когда-нибудь о компании, называющейся «Личинка Императорского Жука-Носорога, Лтд»?
– Конечно, слышал, – ответил Тре. – Они изготавливают имиполекс. Расположены в Бангалоре, в Индии. И что такое с ними?
– Они хотят возбудить против тебя дело. «Личинка Носорога» обладает всеми правами на работы Роджера Пенроуза по квазикристаллам, и «Личинка Носорога» обвиняет тебя в том, что твой фильтр использует схемы Пенроуза, которые тот разработал в 1990-м, когда изобретал двухмерные головоломки, также основанные на квазикристаллах и также называющиеся «Забавные цыплята». Уверена, что ты слышишь об этом впервые?
– То, что это преследуется по закону, новость. Но, само собой, я знаю о работах Пенроуза. У нас рассказывали о нем на лекциях по структуре лимпсофта. «Личинка Императорского Жука-Носорога» хочет подать на меня в суд? Но зачем?
Это же смешно. У меня ничего нет.
– На самом деле «Личинке Носорогу» ничего от тебя не нужно. Но они очень хотят оказать влияние на твои действия, получить возможность использовать результаты твоего труда.
Вот почему, прежде чем ты предпримешь дальнейшие необдуманные шаги, мы советуем тебе встретиться с Ментором «Апекс Имеджес». Ментор отлично осведомлен обо всех деталях готовящегося удара со стороны «Личинки Носорога». Если ты подпишешь договор с «Апексом», то я уверена, что мы сможем смягчить последствия, и, Тре, мы сможем избавить тебя от хлопот, связанных с правовой стороной твоей деятельности, в дальнейшем. Тем более что в том, что касается дальнейшего, мы сможем предложить тебе очень неплохой гонорар.
Разговаривая со служащей «Апекс Имеджес», Тре ходил по комнате, отыскивая и надевая теплую одежду. Среди разрывов туч тут и там появлялось солнце, отчего океан в его лучах окрашивался в зеленый цвет. Теперешняя жизнь устраивала Тре как нельзя лучше. Представ пред лицом возможности перемен, он почувствовал, что его хорошее настроение немедленно улетучивается.
– Я не очень понимаю, какого рода контракт вы предлагаете мне подписать.
– Мы предлагаем тебе подписать контракт на несколько твоих будущих работ, с которых получим проценты и права проката, а сами возьмем на себя поиск клиентуры, которая согласится твои работы использовать. Наш интерес включает в себя комиссионные, да, может быть, еще время от времени мы будем немного следить за тобой и подбадривать, когда понадобится ускорить или немного изменить процесс в соответствии с требованиями заказчика.
– Это сложно, черт возьми. То есть это здорово усложнит мне жизнь. Ведь я еще студент, как-никак, и я не собираюсь пока искать для себя постоянную работу. Мне нравится работать только над тем, что мне по приколу в данный момент. Я хочу курить на пляже травку и загорать круглые сутки. Я только-только начал учиться кататься на доске и хочу научиться кататься как следует.
Синтия заговорщически рассмеялась:
– Тре, вы с мистером Касабианом точно понравитесь друг другу. Он наш директор. Ты сможешь приехать на встречу в город на следующей неделе?
– Ну… кажется, во вторник у меня нет занятий.
Головка блондинки повернулась, чтобы переговорить с кем-то, скрытым краем ювви-экрана.
– А как насчет среды? – спросила его головка блондинки. – Ты сможешь приехать в среду? В одиннадцать?
– Хорошо, договорились, – отозвался Тре. – Кстати, о каких гонорарах мы говорим?
Блондинка опять повернулась к невидимому за экраном, и неожиданно у Тре появилось подозрение в том, что Синтия всего лишь симми, программный симулятор человека. Блондинка снова повернулась к нему и назвала сумму в долларах, на порядок превышающую все то, что Тре мог вообразить в виде собственной зарплаты в отдаленном будущем.
– Ччччеррррт! – воскликнул он, подражая удивленной вороне, что в последнее время было свежей шуткой среди друзей и знакомых Тре и что должно было подразумевать собой шутку. – Я приеду! Черрт возьми!
На следующей неделе в среду Тре сел в пригородный поезд до Сан-Франциско. Банни Флогистон отправился вместе с ним для моральной поддержки, а также для того, чтобы поглазеть на новое живое секс-шоу, о котором он слыхал на Северном Пляже.
– Используется принцип наслоения ювви-сигнала, – с энтузиазмом объяснил Банни по дороге в Сан-Франциско. – В зале находятся несколько настоящих мужчин и женщин, голых и все с ювви, а также есть несколько ювви-дилдо. Ты приходишь в зал и берешь свое ювви, и после этого можешь тоже стать дилдо. Дилдо, который болтает с голыми девками.
– Отлично, просто отлично, Банни, – отзывался Тре, думающий о другом. – Я просто рад за тебя. Среди извращенцев ты бы наверняка занял первое место. Ты изврат первый сорт. Как ты думаешь, мне не следует теперь же закинуться, перед тем как я доберусь до места?
– Эй, Тре, возьми за правило никогда не закидываться перед важной встречей, – со знанием дела посоветовал Банки. – Под кайфом встречи всегда кажутся чересчур долгими и слишком уж важными. Иди туда такой, какой есть теперь, утри этим выскочкам нос, а потом мы с тобой как следует подкуримся. Может, «Апекс Имеджес» сразу же отвалит тебе монету, и тогда ты купишь нам пожрать и выпить в «Адлер Мезее» или даже в «Везувии»? Встретимся на площади Вашингтона в три тридцать, идет?
– Идет, брат Банни. Ты всегда говорил дело. Хорошо тебе поразвлечься со своими дилдо.
– Ты так ничего и не понял, брат Тре. В двух словах, это словно внутри одной иллюзии ты видишь другую иллюзию.
Операторы дают тебе сигнал, что словно бы ты находишься в Настоящем-По-Сравнению-С-Остальным и работаешь дилдо. Но дилдо тоже не дурак, и дилдо считает, что на самом деле он актив. Короче, где правда, а где враки – ни за что не отличишь. Я с ума схожу, как хочу попробовать этот вариант животной похоти на основе реальной компьютерной смеси ювви-сенса.
– Круто. Предложи им несколько копий «Забавных цыплят», если удастся. Может, Настоящие-По-Сравнению-С-Остальным согласятся дать тебе попробовать что-нибудь бесплатно. Хотя бы дашь за сценой живой уборщице подрочить.
– Вот идиот.
Тре отыскал офис «Апекс Имеджес» в старом викторианском здании на параллельной улице, следующей выше Хай-стрит. Сильно накрашенная Синтия Меджор сидела во плоти и крови за стойкой в приемной. Как бы там ни было, Синтия оказалась настоящей девушкой без обмана.
– Тре! – воскликнула она мелодичным голосом. – Ты пришел! Я звоню мистеру Касабиану!
Приемная состояла из двух комнат, с мягкими коврами на полу. Темная деревянная лестница вела наверх на второй этаж. Окна были устроены в выступающих наружу нишах, в пространстве которых были развешены различные подтверждения прошлых заслуг «Апекс Имеджес». Имелись голографические дисплеи, передающие сигналы ювви. На одном дисплее красовался огромный кусок СЪЕШЬ МЕНЯ мяса вэнди, с настоящей голой Вэнди Муни на переднем плане, стоящей на огромной булочке для гамбургера, повернувшись задом, так, что большая часть аппетитных ягодиц выставлена на обозрение. Плащ Счастья Вэнди был обернут вокруг ее плеч наподобие куртки болеро. Даже в свои пятьдесят Вэнди была еще очень привлекательной женщиной. Сама реклама была организована в стиле трансреального изображения классической картины великого художника «кустомской культуры» Роберта Вильямса – как потом оказалось, «Апекс Имеджес» специально выкупил лицензию на стиль Роберта Вильямса у его наследников. На втором дисплее красовалось смешное облачко крылатого глазного яблока Ван Дюка, фирменного знака ОСЦС, самого главного провайдера ювви-сервисов. На третьем дисплее трепетала огромная капля воды, переливающаяся всеми цветами радуги, отбрасывая зайчики, словно бы от потока света, падающего из окна; это была реклама фестиваля Большой Кайф, прошедшего летом в этом году в парке Золотые Ворота.
– Тре, – подал голос мужчина, спускающийся по лестнице в приемную. – Меня зовут Дик Касабиан.
Мистер Касабиан был темноволосым человеком с синевой щетины на подбородке и живыми карими глазами.
Во всем его облике и фигуре читалась какая-то мрачность.
Мистер Касабиан являл собой образ законченной степени уныния.
– Давайте пройдем в мой кабинет.
Из окна кабинета Касабиана открывался милый вид на Центр Сан-Франциско и часть бухты. Касабиан предложил Тре бокал суперсодовой, и Тре не отказался.
– Итак, ваш фильтр «Забавные цыплята», – сказал Касабиан, надевая на шею ювви. – Лично мне фильтр очень понравился, хотя, откровенно говоря, я так и не понял до конца происходящего. Можем мы просмотреть все еще раз вместе?
– Конечно, – отозвался Тре, устраивая предложенный Ювви на шее в районе затылка. Ранние модели ювви, например Плащ Счастья тридцатых годов, для установления контакта с нервной системой пользователя протыкали его кожу и вводили в тело датчики, тогда как сегодняшние ювви использовали компактное сверхпроводящее электромагнитное поле.
Благодаря этому не существовало никакой опасности инфекционного заражения при использовании чужого ювви.
Включив свои ювви, Касабиан и Тре установили прямую ментальную связь. Они могли общаться не раскрывая рта, и каждый видел то, что в данный момент видел другой. Это была высшая и наиболее полная форма двухстороннего общения. Полностью читать мысли другого человека было невозможно, но можно было с легкостью уловить речевую или зрительную информацию, которой другой человек хотел с вами поделиться.
Тре заметил, что, кроме него, Касабиан был подключен еще к кому-то другому. К кому?
– А, это, – пожал плечами Касабиан. – Это Ментор, он тоже хотел нас послушать. Если мы решим принять вас на работу, я обязательно вас ему представлю. Но пока что он хотел бы остаться в тени. Ментору не хотелось бы, чтобы его участие в «Апекс» стало широко известно за пределами компании.
– Хорошо, – кивнул Тре.
– Тогда загрузим «Цыплят», – предложил Касабиан.
Для того чтобы это случилось, достаточно было словесного приказа. Пространство комнаты закачалось, набухло и превратилось в желеподобное смешение мозаично соединенных комических цыплят и додо. Для Тре голова Касабиана превратилась в перевернутого додо, клюющего переплетенный между собой выводок из пяти цыплят, составляющих его грудь.
И тем не менее, хотя это казалось невозможным, Касабиан продолжал выглядеть самим собой. Напротив, для Касабиана Тре превратился в пару цыплят, клюющих трех птиц додо.
– Вот о чем я хотел спросить, – подал голос Касабиан. – Почему вы не сделали так, чтобы наши образы были похожими друг на друга? Ведь, по сути дела, наши тела практически не отличаются и очень похожи друг на друга. В этом есть какой-то ключевой смысл?
– Причина заключается в том, что узор той части комнаты, где находитесь вы, должен совпадать с узором вашего тела и с тем, что в данный момент представляю собой я и окружающее меня пространство, – объяснил Тре. – Это мозаичное представление пространства, деление пространства на взаимоподобные фрагменты. И поскольку мозаичное деление основывается на свойствах квазикристаллов, то основной тенденцией становится неповторяемость.
– Что ж, весьма логично, – кивнул Касабиан. – Но если я, скажем, захочу начать с того, чтобы мой стол превратился в фигуру из шести додо, то смогу я это сделать?
– Да, конечно, – согласился Тре. – Тем более что именно для этого в программе есть специальная скрытая опция. Я сейчас вам покажу, как это делается.
– Отлично, – ответил Касабиан, – потому что, если мы планируем использовать фильтр в рекламных целях, клиент может выставить свои требования к тому, каким образом, по его мнению, должна быть изображена его продукция – а кроме того, окружающее также должно органично вписываться в мозаику.
– И что вы предполагаете рекламировать при помощи этого фильтра? Имиполекс от «Личинки Носорога»?
– Нет, нет. Нашей первой рекламой станет мясо вэнди – о чем вы совершенно правильно предположили в своем разговоре с Синтией. «Личинка Носорога» тоже очень хочет получить исходник вашего фильтра, но им он нужен не для того, чтобы создавать рекламу. Один из лимпсофт-инженеров «Носорога» хочет получить фильтр и использовать его в процессе Дизайна квазикристаллов. Если мы сумеем продать им свою лицензию, то вместо заявления об иске им придется прислать нам кучу баксов.
– Bay, – вздохнул Тре. – Я и не думал, что то, что я сделал, так круто. Может быть, мне есть смысл наняться на работу в «Личинку Носорога», а не к вам?
– Не делайте этого, – быстро подал голос Касабиан. – Вам придется переехать в Индию. К тому же я знаю, что программист «Личинки Носорога», который хочет использовать ваш фильтр, никогда не позволит им нанять вас. Это Шри Рамануджан. Он работает в большой тайне и никогда не согласится иметь рядом с собой помощника, который способен понять процесс. Не вы нужны ему, Тре, а ваш фильтр. А также любые другие необычные мозаичные программы, которые вы сумеете разработать.
– Значит, вам я нужен в качестве художника, а не в качестве программиста или инженера? – задумчиво проговорил Тре. – Хотя на самом деле тут нет ничего странного. Все нормально, а с теми специальностями, которым я обучался…
– У вас большой креативный талант, – настойчиво повторил Касабиан. – Вы обязательно должны его использовать.
Они еще немного поработали с «Цыплятами», потом Касабиан прокрутил для Тре несколько роликов, выпущенных «Апексом», после чего они сняли свои ювви.
– Ваш «Апекс» выпускает крутые штуки, – похвалил Тре. – Эти ролики очень красивые.
– Благодарю, – кивнул Касабиан. – Итак, Ментор хотел бы знать: вы хотите работать у нас, Тре?
– Делать рекламу мяса вэнди – работенка для ламеров, но если речь идет о том, чтобы изобретать новые фильтры и помогать «Личинке Носорога», то мне это нравится.
– А вы сами когда-нибудь пробовали мясо вэнди? – спросил Касабиан. – Нет? Можете себе представить – я тоже никогда вэнди не пробовал. Но здесь все дело в настойчивости рекламы, так я считаю.
– Но мне не нужно будет физически приходить сюда в офис каждый день, верно?
– Господи, конечно, нет. Ни один наш сотрудник не приходит сюда ежедневно, за исключением Синтии и меня. «Апекс» будет выплачивать вам зарплату, а кроме того, комиссионные за каждый новый фильтр и любую другую работу, которую вы произведете. У вас останутся авторские права, но мы хотели бы получить эксклюзивное право первого пользователя. Время от времени мы можем попросить вас выполнить ту или иную работу на заказ. Например, изменить фильтр так или иначе, для придания ему вида, необходимого в рекламе.