Садур Екатерина. Соль

просто нет...
УЧИТЕЛЬ. Зачем ты мучаешь меня? За что? Мне бы проснуться, Антонина
Сергеевна!
АНТОНИНА. А ты зачем всю мою жизнь разложил на гладком, полированном
паркете? Кто тебя просил, танцовщик? Кто тебе позволил?

/Тихая музыка вместе со светом полилась из подвала. Антонина
старательно, некрасиво танцует./

УЧИТЕЛЬ. А это что?
АНТОНИНА. А это твои девочки проснулись. Ждут тебя...Они тебя любят, а
ты их - нет...Кто тебя просил, глупый танцовщик? Они совсем ручные, как
оленята в зоопарке. Они умрут за тебя, хотя нет, может быть, они тебя
оставят...Может быть, так будет лучше? Давай, поговори со мной! Ну и что,
что я мертвая...
УЧИТЕЛЬ. Нить, это ты пугаешь меня? Покажи лицо... Не смей надо мной
смеяться! Это ты, Тень? Что еще ты задумала? Покажи лицо, говорю тебе!
АНТОНИНА. А ты меня сначала поймай! Давай, покрутись волчком!
Покрутись!
/ Он делает к ней шаг, она мгновенно от него отбегает./
Какой же ты неловкий! На ногах не стоишь! А еще плясун! Давай,
покрутись у меня, попляши...Давай, Петечка, лучше, лучше пляши! Ноги выше...
Иди ко мне, маленький, потанцуй для меня...
/Музыка смолкает, как бы обрывается. Антонина отступает в сумрак
подъезда./
УЧИТЕЛЬ. Нить, Тень, да куда же подевались вы обе? Зачем вы оставили
меня? Чего я вам еще не додал?

/Из соседнего дома выходит женщина с ведрами, но тоже медленно, как бы
сквозь сон./

ЖЕНЩИНА /страстно, как бы резко проснувшись/ Мне с детства долбили, что
выносить мусор по ночам - плохая примета. А мне - плевать. Я сама себе
примета. Сама себе суеверие. У меня три уборщицы, которые не то, что мусор,
которые любую пылинку сметут, хоть утром, хоть вечером, лишь бы я
сказала...А мне странно. Нет, мне страшно...Я боюсь этих людей, а они меня
нет...Они не боятся.. Они ничего не боятся...Они мешают мне жить. Они
заполняют собой мои мысли. Они язвят меня. Они виноваты передо мной...Все
то, что ценно для меня, для них неважно. Они высмеивают ценное...Вчера я шла
мимо их окон, а они репетировали, - этот человек и две его странных
потаскушки. Я остановилась посмотреть, потому что иногда я люблю подглядеть
за жизнью жалких людей...На что они живут? Почему они до сих пор не сдохли
от голода? Так вот, они репетировали, и этот человек произнес: "бес-
чув-стви-е", в упор глядя на меня, а потом я поняла, что он меня не видит.
"...Бес-чув-стви-е... - сказал он, - одно из самых страшных заболеваний
души, при котором душа каменеет и теряет связь с миром. Я бы хотел
ошибиться, но в большинстве случаев, оно не излечимо. Оно встречается только
у людей. Мы все им больны, только одни ходят и смеются, другие лежат и
изредка встают, а третьи уже неподвижны..." Потом одна из его потаскушек
указала на меня. Этот человек ничего не ответил, он только засмеялся и
задернул штору... Мой муж купил этот дом. Единственная проблема - выкинуть
их из подвала. Мы бы сделали бассейн в их подвале и тренажерный зал, мы бы
дорого продали квартиры достойным людям, но они ничего не боятся. Тогда я
сказала мужу: "Разберись с ними по-своему. Они угрожают мне", но он ответил:
"Мне не нужны неприятности..." и плюнул на пол, а потом пошел стрелять по
хрустальным вазам и бить морду шоферу. Он так всегда - плюется и стреляет,
когда ему нечего сказать...Такой вот он человек, достойный, только не очень
ученый.
/ К нее незаметно подкрадывается Учитель. Он жалкий, опустившийся, он
боится./
УЧИТЕЛЬ. Если вы еще раз заговорите со мной...
ЖЕНЩИНА. И что будет? Что будет тогда?
УЧИТЕЛЬ. Это будут ваши последние слова...
ЖЕНЩИНА/ с презрением/ Вы что, опять мне угрожаете? Вы - мне? И вы
всерьез думаете, что я боюсь? / неожиданно красиво смеется/ Ведь вы и две
ваших...девочки здесь только потому, что мне забавно.../уходит/ Пора бы
знать в лицо свих благодетелей. А я ... я просто вышла ночью воздухом
подышать, мусор вынести.../громко хлопает подъездной дверью/.

/Какое-то время Учитель один, стоит под фонарем, в его золотом свете,
жалко курит, как зритель в театре, мимо которого второпях пробегают актеры.
Становится видно, что он немолод... Появляется заспанная Тень. Ей совсем не
хочется просыпаться./

ТЕНЬ /нежно/ Такое утро раннее, или нет, еще ночь , и у меня еще есть
совсем немного времени...Дневники города. Наблюдение второе. Этюд " Прошлое
не проходит".Можно начинать? /Делает красивый балетный прыжок, но неожиданно
падает. Ей больно. Она беспомощно сидит на сцене и растирает ушибленную
ногу./ Мне так не хотелось вставать по утрам. "Прошлое не проходит", не
проходит...Мы репетировали его весь последний месяц, и у нас ничего не
вышло. Сколько можно, Учитель? Кто пожалеет нас? /Поднимается. Отступает в
сумрак./

УЧИТЕЛЬ. А я вот в детстве мечтал свой сон положить в коробку из-под
сахара или зимних ботинок и прихлопнуть крышкой...Все то, что происходит
здесь с нами, - это даже не совсем спектакль. Это слепок с жизни, который мы
пытаемся втиснуть в маленькое пространство сцены с разрисованным задником...
Нить, Тень, где вы? Долго мне еще здесь надрываться? "Прошлое не проходит",
"Прошлое не проходит", не проходит...Так, играем...Быстро, быстро пошли!
Проснулись! Проснулись!

/ Детский смех. Откуда-то из глубины выходят две девочки лет
двенадцати. Они наскакивают со спины, закрывают ладонями его глаза и ждут,
когда он отгадает. Он молча обхватывает их за запястья, выводит из-за спины
и ставит перед собой, ожидая увидеть Тень и Нить./

ПЕРВАЯ ДЕВОЧКА. Так значит вот ты какой теперь?
ВТОРАЯ ДЕВОЧКА. Ну и что? А я сразу узнала...Света, Свет, он молчит
совсем как раньше. Мы болтаем, а он молчит.
УЧИТЕЛЬ. Я не вас звал. Других.
ПЕРВАЯ ДЕВОЧКА. А пришли мы. Какая досада...
ВТОРАЯ ДЕВОЧКА. Ты же сам сказал: Тень и Нить. И вот мы здесь...
ПЕРВАЯ ДЕВОЧКА. Ты что, совсем не рад нам? Ни капельки?
ВТОРАЯ ДЕВОЧКА. А правда, что ты теперь великий? А правда, что ты стал
знаменитым на весь мир? Ну, пожалуйста, не молчи...
УЧИТЕЛЬ. А что мне вам сказать? Вы такие же как прежде, а я...
ПЕРВАЯ ДЕВОЧКА. Такой город у тебя большой, Петя... А наш, ты помнишь?
Был как игрушка из-под елки "Щелкунчика", зыбкий, как дым...И зачем ты
только нас позвал? Мы шли одни ночью от метро, я и Лизка Ниткина...
ДЕВОЧКА НИТЬ. Мне было так страшно...
ДЕВОЧКА ТЕНЬ. Ты нас даже не встретил... Мы шли вдвоем от метро по этим
твоим пустым, бездонным бульварам...А ты, Петя, когда-нибудь шел один
посреди ночи и страха? Ты когда-нибудь боялся?
УЧИТЕЛЬ. В чем я провинился перед вами?
НИТЬ. Ты забыл о нас. А так - ни в чем...Какое-то время Тень даже
собирала вырезки из газет про тебя, и мы их вклеивали в маленький детский
альбомчик.
ТЕНЬ. А помнишь, как я обводила наши тени мелом на стенах и на
асфальте? Мы с Нитью друг друга не переносили, а когда ты уехал -
подружились, потому что больше не с кем было говорить о тебе...
УЧИТЕЛЬ. Нет, я не помню...
ТЕНЬ. Какой город у тебя страшный, Петя. И как ты в нем живешь?
УЧИТЕЛЬ. Зачем ты так со мной? Кто тебе сказал, что это мой город?
НИТЬ. А чей же еще? В другой мы бы и не пошли. Кто нас пустит?
УЧИТЕЛЬ. Я ненавижу этот город и не могу без него.
ТЕНЬ. Но есть другие города, совсем другие, и ты ничего не знаешь о
них...
УЧИТЕЛЬ. Я видел все, или почти все.
ТЕНЬ. Да что ты там видел?
НИТЬ. Ты ни разу не написал нам из Москвы, а мы ждали...
УЧИТЕЛЬ. Я не мог...просто времени не хватало...
НИТЬ. Да ладно, мы не в обиде...Лучше поиграй с нами, а?
УЧИТЕЛЬ. Мне нужно репетировать, я сейчас не могу.
ТЕНЬ. А разве мы совсем не годимся для репетиций? Мы - Тень и Нить,
твои одноклассницы по Вагановскому училищу. Ты вспомни 73-ий год, шестой
класс. Мы были лучшими с Лизкой Ниткиной, поэтому нас и поставили танцевать
с тобой...Ты что, Петя, ты правда нас не помнишь? Ну ты свинья!
НИТЬ. А я тебе говорила, давай не пойдем! Это все ты: "...он
обрадуется...он обрадуется..." А он отказался от нас сразу же, как увидел...
ТЕНЬ. Да я не верю тебе!
НИТЬ. А ты сама посмотри.
УЧИТЕЛЬ. Да что же я вам сделал?
НИТЬ. Ты нас оставил одних...Теперь вот спроси о нас! Попробуй!
УЧИТЕЛЬ. Вы живы?
НИТЬ. Вот так вопросик! Прямо в лоб.../Тень засмеялась/.
ТЕНЬ. А ты бы хотел, чтобы мы умерли, да? Тебе надо, Нить, ты и
отвечай...
НИТЬ. Нет, это тебе надо. Это ты говорила: "Пошли к нему, пошли..."
УЧИТЕЛЬ. Так вы живы?
НИТЬ. Да, Петя, мы живы...
ТЕНЬ. Смотри, он вздохнул с облегчением...
НИТЬ. А помнишь как мы танцевали "Щелкунчика" под Старый Новый год? Еще
был мороз в сорок градусов, а Тень растянула ногу?
УЧИТЕЛЬ./напряженно/ Нет, я не помню! Я ничего не помню! Ничего!

/ Почему-то слышна музыка из "Щелкунчика", но откуда-то издалека, -
слишком далекое прошлое. За окнами - метель. Замерзающий Ленинград. Еще
слышны аплодисменты, - только что отыграли "Щелкунчика". Тень, Нить и Петя -
в гримерке. Всем лет по двенадцать. Петя и Нить в балетных, сверкающих
костюмах, Тень - в вязанном свитерке с горловиной, - руки торчат из рукавов,
она из него давно выросла; и в короткой шерстяной юбке. Колено туго
перевязано бинтами./
НИТЬ. Света, Свет, ты видела, как мы танцевали?
ТЕНЬ. Да, Лиза.
НИТЬ. Света, скажи, ты слышала, как нам хлопали?
ТЕНЬ. Да, Лиза.
НИТЬ. Я надеюсь, тебе понравилось?
ТЕНЬ. Нет, Лиза.
НИТЬ./с деланным удивлением /Почему? Разве ты не рада за нас?
ТЕНЬ./ с усилием/ Вы плохо танцевали.
НИТЬ. Вот как? И что же такого плохого мы сделали?
ПЕТЯ. Слушай, Ниткина, отстань от нее!
НИТЬ. А что я такого спросила?
ПЕТЯ. Ниткина, замолчи !
НИТЬ. Кстати, Свет, тебе не холодно в такой короткой юбочке? Они уже
давно вышли из моды. Ты что, не знала? Или это мама прислала тебе свою
доносить?
ТЕНЬ. Ты же знаешь, Лиза, у меня нет другой...
НИТЬ. А как же я на днях подарила тебе свою старую? Такую миленькую, в
зеленую полоску, с вышивкой...Ты бы ее надела...
ТЕНЬ. Она была велика мне в талии, просто не держалась. Я отдала ее
тете Марусе, и она пустила ее на тряпки.
ПЕТЯ. Света, что с твоей ногой?
ТЕНЬ. Уже почти не больно.
/Петя становится перед Тенью на колени, дотрагивается до повязки./
Только когда бегу, сводит судорогой иногда...
ПЕТЯ. А тебе ногу не туго перевязали? Когда ты сможешь танцевать?
ТЕНЬ./испуганно/ Нет, повязка не давит, она и должна быть тугой. Разве
ты не знаешь? /отступает от него/ А танцевать я смогу скоро. Очень скоро.
Врач говорит, что через две недели, но я-то знаю, что гораздо раньше...Через
неделю...А , может быть, еще раньше.../еще отступила от него/ Да отпусти же
ты меня, Петя!
НИТЬ./капризно/ Нам так хлопали, правда? У меня до сих пор кружится
голова. Иди, поцелуй меня, как на сцене... Спорим, ты боишься? Спорим, ты
только на сцене такой смелый.
ПЕТЯ /смущенно/ Нет, не только.../совсем забыл про Тень . Решительно
подходит к Нити. Целует ее./
НИТЬ./засмеялась/ Может быть, еще попробуешь?
ПЕТЯ. Может быть...
ТЕНЬ. А ведь я очень скоро смогу танцевать.../сделала несколько па/
...через неделю.../легкий прыжок/...нет, через несколько дней.../еще
движение/...через три дня...нет, завтра...нет, сейчас! /сделала прекрасный
прыжок, но неудачно приземлилась. Упала. Сидит на полу, скривившись от
боли./
ПЕТЯ. Ты плачешь?
НИТЬ. Светка, да ты что? Я же просто пошутила... Я тебе все отдам,
хочешь? Мать прислала мне целый чемодан тряпок, хоть все забери, если
понравится.
ТЕНЬ./водит пальцем по полу/ Мне не больно, ребята...Мне совсем не
больно...Какие у вас тени смешные! Ниткина, дура, стой спокойно! Петька,
замри!

/Нить и Петя послушно замирают. Тень торопливо обводит пальцем их тени
на пыльном полу./

Ну, вот и все! Теперь, кажется, неплохо получилось. Теперь - отомри!
НИТЬ. Сама дура!
ПЕТЯ./смотрит на их отражения в зеркале/ А ведь ты плачешь, Света. Ты
все-таки плачешь!
ТЕНЬ/через силу/ Ну, конечно, нет...Тебе показалось...
НИТЬ. Петя, Петь, иди, поцелуй ее...
/Петя подходит к зеркалу, прижимается губами к стеклу./
ТЕНЬ. Надо же...Какой ты!
ПЕТЯ. Какой?
ТЕНЬ. Ты не меня в зеркале поцеловал, а свое отражение.
ПЕТЯ. Я поцеловал свою Тень...

/Музыка, метель, гримерка Вагановского училища, - все исчезает.
Остаются Учитель и две девочки из его прошлого в осеннем московском дворе./

ДЕВОЧКА НИТЬ. Теперь вспомнил?
УЧИТЕЛЬ. Теперь - да...
ДЕВОЧКА ТЕНЬ. И что было потом?
УЧИТЕЛЬ. Потом - ничего...
НИТЬ. Я же тебе говорила, нам не нужно было приходить.
ТЕНЬ. Да, ты была права...Хотя жалко...
НИТЬ. Всегда жалко признавать чужую правоту...Ну что, пойдем что ли?
УЧИТЕЛЬ /вслед/ После Старого Нового Года вы стали называть друг друга
только Тень и Нить. И я решил, что Нить прочно связывает меня с жизнью, а
Тень - с тем другим тонким миром, и что так будет всегда.
ТЕНЬ./останавливается/ Наконец-то он вспомнил...Я даже вспотела!
НИТЬ. Петь, ты, конечно, извини, но ты всегда был не очень
умный...Помнишь, у нас был учитель такой старенький, народник? Он говорил,
что танцору голова не нужна, Петь, и смотрел тебя...
ТЕНЬ. Ну и что? Зато время не зря потратили...

/Неожиданно издалека, откуда только что пришла музыка, раздается
школьный звонок и голос: "Так, девочки, Света, Лиза Ниткина! Быстро
переоделись! Быстро в зал! Сколько можно торчать в раздевалке?" /

Ну ,вот и все! Мы пойдем, ладно? А - то нас зовут...
УЧИТЕЛЬ. Света, подожди!
ТЕНЬ. А я не Света. Меня зовут Тень. Как же ты меня запутал! Где тень,
где свет? Сама не знаю, на что откликаться...Ну мы пойдем?
УЧИТЕЛЬ. Нить, хотя бы ты останься со мной! Ты же всегда была верным
другом, Нить. Ты умная, ты добрая, ты справедливая, Нить...Хотя бы ты...
НИТЬ. Хотя бы я? Петя, ты что, плачешь? Не плачь...Меня, вообще, здесь
нет...Я давно в Париже, в Гранд Опера... русская девочка на вторых ролях с
очень хорошим французским языком...У них такой город красивый, правда
маленький очень по сравнению с твоим....
ТЕНЬ /издалека/ Петя, теперь ты с нами развязался...Теперь нас больше
ничего не связывает...
НИТЬ. А Тень очень рано вышла замуж и очень удачно...Она так богата...
Ей принадлежит мир...К ней не подступиться... И она - навсегда порвала с
жизнью...С прежней жизнью, я хотела сказать!

Картина 7.

Раннее утро. Посреди балетного класса танцует Тень. Входит Учитель.

ТЕНЬ. А мы вчера ждали вас до упора.
УЧИТЕЛЬ. Плохо ждали.
ТЕНЬ. Да, действительно плохо...Мы легли спать, а вы всю ночь курили во
дворе... Правда Нить сказала, что лучше заниматься с утра....
УЧИТЕЛЬ. Нить сказала...А ты знаешь, как ее зовут по-настоящему?
ТЕНЬ. Нет. А зачем? Вы так удивили меня, Учитель...
УЧИТЕЛЬ А надо было спросить.
ТЕНЬ. Хорошо, я спрошу... Вам нравится как я танцую?
УЧИТЕЛЬ. Нет.
ТЕНЬ. И вы всегда недовольны мной?
УЧИТЕЛЬ. Да какая разница?.../внимательно смотрит на нее./ Так, подойди
к станку... Да, хорошо...А теперь просто, ни о чем не думая, повтори
текст...Сможешь?
ТЕНЬ. Я все смогу, Учитель. Вы же сами сказали, помните?
УЧИТЕЛЬ. Это не важно сейчас...Просто повтори за мной... " Какой город
у тебя большой, а наш, ты помнишь? был ..."
ТЕНЬ. / с легкостью, но совсем иначе/ "Какой город у тебя большой, а
наш, ты помнишь? был как..."
УЧИТЕЛЬ. "...как игрушка ..."
ТЕНЬ. "... как игрушка из-под елки "Щелкунчика", дымный, прохладный...
И как вы только здесь живете?"/ пауза/ Ну что, хорошо?
УЧИТЕЛЬ. Хорошо...Только совсем не так, как мне нужно...
ТЕНЬ. Повторить еще?
УЧИТЕЛЬ. Не стоит...
ТЕНЬ. Вы всегда недовольны мной!
УЧИТЕЛЬ. Почти всегда.
ТЕНЬ. А Нитью?
УЧИТЕЛЬ. Нитью я недоволен еще больше.../что-то вспомнил/ Истончились
до того, что стали нежизнеспособны....
ТЕНЬ. Истончились до того, что стали...
УЧИТЕЛЬ/перебивает ее / Это не нужно повторять никогда...
ТЕНЬ. Простите меня, Учитель.
УЧИТЕЛЬ. Ты опять что-то украла на Палашевском рынке?
ТЕНЬ. Нет.
УЧИТЕЛЬ. А что тогда?
ТЕНЬ. Позавчера Нить пыталась прогреть меня в ванной, и вы вошли...
УЧИТЕЛЬ. А ты простыла?
ТЕНЬ. Нет, конечно...Просто я была голая. Вы не заметили?
УЧИТЕЛЬ. Нет.
ТЕНЬ. А вас ничем не пронять.
УЧИТЕЛЬ. Почему ты так считаешь?
ТЕНЬ. Потому что я плохо танцую.
УЧИТЕЛЬ. Ты почти ничего не умеешь.
ТЕНЬ. И что же мне делать?
УЧИТЕЛЬ. /раздраженно/ Тебе нужно учиться, а не пытаться пронять
меня...Послушай меня, Тень, все зависит от твоего показа, - или мы
расстаемся, или продолжаем работать.
ТЕНЬ. Что вы сказали?
УЧИТЕЛЬ. Я сказал, что все решится на днях. А пока - ты не можешь
повторить простую фразу.../порывается уйти/
ТЕНЬ. /в след/ Почему вы нас так странно называете - Тень и Нить?
УЧИТЕЛЬ. Сам не знаю... Привык... Просто пока ты жив, тебя неодолимо
тянет к смерти, а когда сметь на подходе, ты яростно цепляешься за
жизнь...Теперь поняла?
ТЕНЬ. Нет. Не думаю...Как вы сказали? " Истончились до того, что..."
УЧИТЕЛЬ. Тебе не нужно это повторять, Тень. Я неудачно оговорился.
ТЕНЬ. Значит мы скоро умрем?
УЧИТЕЛЬ. С чего ты взяла?
ТЕНЬ. Да не стойте же вы в дверях! Хоть раз поговорите со мной! Я
ненадолго вас задержу...Пожалуйста, кто-нибудь, поговорите со мной!
УЧИТЕЛЬ. Тебя что-то тревожит?
ТЕНЬ. Да...Эти люди, которые купили наш дом...как вы думаете, они еще
придут? Просто мне страшно, понимаете? Мне страшно находиться одной...Вот я
и решила спросить, как вы думаете, придут ли они еще?
УЧИТЕЛЬ. Тень, девочка... Я больше не думаю о них.
ТЕНЬ. И завтра, после показа, вы расстанетесь со мной?
УЧИТЕЛЬ. Я не знаю...Я правда не знаю...


Картина 8.
Вечер. Танцевальный класс.

ТЕНЬ Дневники города. Наблюдение третье. Этюд "Прошлое, отпусти!"

/Переодевается в заношенное пальто Антонины. Сутулясь, кашляет, шарится
по карманам в поисках сигарет. Обнаружив, что карманы пусты, высматривает
окурки на полу./

УЧИТЕЛЬ. Уже плохо! Ты слишком рано начала переодеваться...
ТЕНЬ. Но почему?
НИТЬ. А что она сделала не так? Что случилось?
УЧИТЕЛЬ. Я же сказал тебе, Тень, или мы расстаемся или мы делаем
спектакль.
НИТЬ. Да что происходит? Она все правильно делает!
ТЕНЬ. Ну у тебя и размах!
НИТЬ. Я тут ни при чем, клянусь.
ТЕНЬ. Не клянись впустую. Не стоит...
УЧИТЕЛЬ. Может быть, мне сразу вас разогнать, а то вы все никак не
начнете?
ТЕНЬ. /запахнула пальто/ " Прошлое, отпусти!"
УЧИТЕЛЬ. Все неправильно. Меняйтесь местами. Тень, снимай пальто. Нить
будет за старуху...Все поняли? Пошли...Главное, не сбавлять темп...
НИТЬ/нерешительно/ "Прошлое, отпусти!" / и вдруг заплакала, застегивая
на себе пальто библиотечного работника Антонины Сергеевны/.
УЧИТЕЛЬ. Ну, наконец-то! Теперь можно начинать...
АНТОНИНА. /достает из кармана журнальный листок, читает./ " Утро. Два
яйца всмятку. Черный кофе без сахара. Через сорок минут - поджаренный тост и
очищенный от кожицы огурец..."
ТЕНЬ. Что вы читаете, Антонина Сергеевна?
УЧИТЕЛЬ. Сейчас это не Нить, которую ты так быстро возненавидела, это
Антонина, за которой тебе сказали внимательно наблюдать! Еще раз, давай!
ТЕНЬ. Что вы читаете, Антонина Сергеевна?
АНТОНИНА. Диета Софии Лорен уже, наверное, мне не поможет...Скажи мне,
птичка, где раздобыть два свежих яйца?
ТЕНЬ. Сложный вопрос, Антонина Сергеевна! Я обычно беру в
"Новоарбатском" гастрономе...
АНТОНИНА. Для этого нужны деньги, птичка, хотя бы иногда...
ТЕНЬ. Я беру без денег и почти всегда без проблем...Единственное, что
бы что-то украсть, нужно что-то купить...В прошлый раз были очень неплохие
глазированные сырки...
АНТОНИНА. Глазированные сырки? Забудь пор них, птичка! Их нет в диете
Софии Лорен... Ты что, плакала? А - то у тебя все личико блестит...
ТЕНЬ. Нет, конечно, вам показалось...Вам всем все показалось про меня!
Кстати, воровать неплохо на рынке, но там опасно. Там могут поймать и
убить...
АНТОНИНА. Что это с тобой? Что на тебя нашло? Я часто сидела тут во
дворике, пока было тепло, и ты ни разу со мной не разговаривала, правда
подкармливала иногда, не спорю...И вдруг - заговорила! Тебе поручили, или ты
сама?
ТЕНЬ. Мне поручили...
АНТОНИНА. Ну да, он запрещает вам врать.
ТЕНЬ. Мне сказали сделать наблюдение для спектакля.
АНТОНИНА. /жестом красавицы/ Пожалуйста, наблюдай!
ТЕНЬ. У вас упала диета Софии Лорен...
АНТОНИНА. А пусть валяется. Она все равно больше мне не нужна! Кстати,
как у тебя с излучением?
ТЕНЬ. С чем?
АНТОНИНА. С излучением...
ТЕНЬ. Думаю - никак.
АНТОНИНА. Бедняжка! Ты хотя бы знаешь, о чем я? Видела бы ты меня лет
двадцать назад, сразу бы поняла.... А этот ваш плясун просто перестал бы
плясать, сделался бы читателем районной библиотеки имени Гоголя. Это я об
излучении, что бы ты лучше поняла...Кстати, птичка, скажи, ты много читаешь?
ТЕНЬ. Нет, очень мало. Две страницы в день.
АНТОНИНА. Ладно, так и быть, не будем терять времени. Я расскажу про
излучение и даже попытаюсь научить, птичка ты моя райская... Но только не
просто так...
ТЕНЬ. А что нужно сделать?
АНТОНИНА. Ничего. Пустяк...Просто попроси за меня. Замолви пару слов,
там, где нужно...
ТЕНЬ. Тогда, может быть, лучше помолчим?
АНТОНИНА. Слишком поздно...Произошла подмена, и время пошло...
ТЕНЬ. И что, - назад нельзя никак?
АНТОНИНА. Это ты про время? Я тут как-то недавно взглянула в зеркало ,
и ему, зеркалу, не поверила. На меня в ответ пустыми, полинявшими глазами
смотрела старуха с комками гречневой каши на подбородке...Ты знаешь, птичка,
твои мелкие подколки меня не трогают...Твоя беда - ничто рядом с моей...

/В это время Тень развернула один из холстов, принесенных Учителем:
сверкающие, золотистые птицы не дорисованы. Антонина и Учитель вздрогнули.
Прищурились от сияния./

Ну да, я рисовала...И что? Не сбивай меня, а то я забуду...Так вот, я
была красавицей с "излучением". Оно заполняло собой пространство еще прежде,
чем я входила. Оно предвосхищало меня. Слышишь, бедняжка? Не ненужно было
ничего делать, все мужчины, как овцы, ловились на него...И только один
сказал: "Как бездарно ты себя тратишь..." и что-то еще... Он был такой
чахлый и слабый наподобие вашего плясуна. Кстати, спроси его про время. Он
тебе много расскажет, если хорошо попросишь...
ТЕНЬ/напряженно/ И что же он сказал, Антонина Сергеевна?
АНТОНИНА. Я уже не помню...Лучше посмотри, какая я стала...
ТЕНЬ. Но это очень важно.
АНТОНИНА. Важно, говоришь? А супа горячего дашь с чаем и хлебом?
ТЕНЬ. Так ведь у нас ничего нет.
АНТОНИНА. Тогда ничего не скажу.
ТЕНЬ. А хотите, я для вас что-нибудь украду в "Новоарбатском"? Только
не очень большое по размеру, если можно.
АНТОНИНА. Хочу глазированных сырков. Штуки три или даже четыре...
ТЕНЬ. Я вам больше принесу, Антонина Сергеевна!
АНТОНИНА. Больше не надо. Тебя поймают и тогда, вообще, ничего не
будет!
ТЕНЬ. Меня не поймают никогда...Так что он вам сказал, Антонина
Сергеевна?
АНТОНИНА. Птичек повесь. Пусть летают!

/ Тень послушно прикрепила холст к веревке над ванной. Он задрожал от
сквозняка, как будто бы птицы взмахнули крыльями в недорисованном небе./

И еще, знаешь что? Принеси мне банку черных оливок с косточками и
фляжку красного вина...Я видела такие в витрине. Саму-то меня в гастроном
уже давно не пускают.
ТЕНЬ/кричит/ Я все принесу! Все! Но только что же он сказал?
АНТОНИНА. Ничего особенного. Не стоит так кричать... "Как же бездарно
ты тратишь себя! Топчешь ногами свой дар, меняешь на стеклянные бусы, - вот
что он сказал. - Твоя красота тебе во вред. Ты бы могла так много
сделать..." Но я забыла, что именно я могла сделать. У меня было все, и мне
не хотелось его слушать...
ТЕНЬ. А что с излучением? Погасло?
АНТОНИНА. Все при мне и по-прежнему горит...Те же помыслы, те же
желания, ничего не изменилось. Только оно не может вырваться наружу, потому
что я постарела ...Оно все остается во мне и сжигает меня изнутри, ты
поняла? Все выжигает...Когда я рисую, вроде становится полегче...Или когда
читаю что-нибудь, тоже становится ничего, как от
анальгина...Бесчувствие...Бес- чув- ствие...
ТЕНЬ. Теперь я поняла...
АНТОНИНА. Так ты пойдешь за сырками? /Подходит к зеркалу, вжимается
лицом в стекло/ Ничего не изменилось...Только как будто бы на меня надели
этот чудовищный скафандр...А мне бы бесчувствия хоть чуть-чуть...Один
маленький глоточек...Ты посмотри на меня, не бойся...

/Тень отвернулась. От сквозняка золотые птицы сорвались с веревки и
рухнули вниз. Холст уродливо измялся. Тень и Нить замерли./

УЧИТЕЛЬ. Неплохая идея. Можно работать... Нить, хорошо. Почти все
правильно...Когда вы показываете кого-то, должна произойти подмена. Вы - уже
не вы, не актрисы, изображающие кого-то, вы то, что вы изображаете. Это и
есть чудо. Что произошло, Нить, когда ты надела пальто?
НИТЬ. Мне стало больно. Даже слезы навернулись. Думала - не вынесу, но
почему-то стала играть.