Сальваторе Роберт. Серебряные потоки

   Регис кивнул. “Мало того”, — продолжил он, — “Это был тот же охранник, Ирдан, что впустил нас в город”. Дриззт и Бруенор обменялись озабоченными взглядами.
   "За нами гонятся убийцы, перед нами разгромленная таверна, и солдат, интересующийся нами, больше чем того следует”, — сказал Бруенор.
   "Пора уходить”, — произнес Дриззт в третий раз.
   Вулфгар окинул его скептическим взглядом. “Скольких людей ты положил этой ночью?” — спросил его Дриззт. “И сколько из них при любом удобном случае захотят нанести тебе удар клинком в спину?”
   "К тому же”, — добавил Регис, прежде чем Вулфгар успел ответить, — “я не желаю провести ночь в переулке кишащем крысами!”
   "Значит, двигаемся к воротам”, — сказал Бруенор.
   Дриззт потряс головой. “Нет, стража слишком заинтересовалась нами. Перелезем через стену, тогда никто не узнает о нашем уходе”.
   ***
   Уже час спустя, они быстрым шагом пересекали равнину и вновь с радостью ощущали на своих лицах нежное прикосновение ветра.
   Регис высказал их общую мысль, сказав, — “Наша первая ночь в нашем первом городе, и мы едва унесли ноги от убийц, победили кучу бандитов, и привлекли внимание городской стражи. Прекрасное начало нашего путешествия!”
   "Да, но зато теперь у нас есть это!” — закричал Бруенор, радуясь тому, что первая ступенька на их пути к его древней родине, карта, была пройдена.
   Однако ни он, ни его друзья не знали, что добытая ими карта, достаточно детально изображала несколько опасных регионов, один из которых должен был стать нелегким испытанием для четверых друзей.

4. ЗАКЛИНАНИЕ

   Одной из главных достопримечательностей Города Парусов было странное здание, окруженное могущественной аурой магии. В отличии от других строений во всех Забытых Королевствах, Башня Тайн казалось похожей словно на каменное дерево, с пятью остроконечными вершинами, одна из которых, центральная была больше других, а остальные четыре, одинаковой высоты, выгибались с изяществом ветвей древнего дуба. Этого строения ни разу не касалась рука ни одного камнетеса — для любого достаточно осведомленного человека было ясно, что это произведение искусства является результатом действия магии, а не физического труда.
   Архимаг, единоличный Повелитель Башни Тайн, проживал в центральной башенке, в то время как в остальных четырех располагались маги, наиболее приближенные к нему. Каждая из этих меньших башенок, представляла собой одну из сторон света, и маг живший в каждой из них, должен был наблюдать и вмешиваться в события, происходившие на территории, за которой он наблюдал. Таким образом маг в западной башенке проводил свои дни наблюдая за морем, и торговыми суднами и пиратами, заходившими в гавань Лускана.
   Однако в эти мгновения друзей из Десяти Городов мог бы заинтересовать разговор произошедший в северной башенке.
   "Ты отлично выполнил свою работу, Ирдан”, — сказала Сидни, самая молодая и неопытная магичка в Башне Тайн, однако обладающая достаточным потенциалом, чтобы стать ученицей самого могущественного мага во всей гильдии. Сидни была далеко не красавицей, хотя она и не очень заботилась о своей физической притягательности, жертвуя своей жизненной силой в погоне за тайнами магии. Почти всю свою жизнь она провела работая во имя одной цели — титула Мага — и ее решимость и самообладание не давали окружающим повода сомневаться том, что она добьется этого.
   Ирдан принял похвалу с обычным поклоном, понимая какого снисхождения он удостоился. “Я лишь выполнил то, что мне было приказано”, — ответил он, делая вид, что был рад служить, бросив при этом взгляд на человека в коричневых пятнистых одеждах, стоящего у подоконника.
   "Зачем же они тогда пришли сюда?” — пробормотал маг себе под нос. Он обернулся к остальным, и они инстинктивно отвели глаза от его взгляда. Это был Дендибар Пятнистый, Хозяин Северной Башенки, и несмотря на то что он казался хилым и болезненным, при ближайшем рассмотрении в нем можно было заметить силу гораздо более мощную чем в накачанных мышцах. И всем было известно, что он ни во что не ставит чужую жизнь, что еще сильнее пугало тех, кому предстояло предстать перед ним. “Был ли у этих путешественников какой-нибудь повод появляться здесь?”
   "Ни одного, в который можно было бы поверить”, — спокойно ответил Ирдан. “Халфлинг говорил что-то об исследовании нашего рынка, но я…”
   "Не похоже”, — прервал его Дендибар, говоря скорее с самим собой, чем с остальными. “У этой четверки на уме нечто большее чем простая торговая экспедиция”.
   Сидни продолжала давить на Ирдана, пытаясь снискать расположение Хозяина Северной Башенки.
   "Где они сейчас?” — потребовала она.
   Ирдан не смел перечить ей в присутствии Дендибара. “В доках…где-то”, — сказал он, пожав плечами.
   "Ты не знаешь?” — прошипела юная магичка.
   "Они собирались остановиться в “Абордажной Сабле”, — ответил Ирдан. “Но из-за стычки, которую они там учинили, их выгнали на улицу”.
   "Ты должен был последовать за ними!” — закричала Сидни на солдата.
   "Даже солдат должен быть настоящим глупцом, чтобы в одиночку разгуливать в доках ночью”, — ответил Ирдан. “Не имеет значения где они находятся сейчас. Мои люди наблюдают за пирсом и воротами. Они не смогут незаметно покинуть Лускан!”
   "Я хочу, чтобы ты нашел их!” — приказала Сидни, но Дендибар тут же заставил ее умолкнуть.
   "Продолжай свое наблюдение”, — сказал он Ирдану. “Они не должны покинуть город без моего ведома. Ты свободен. Вернешься ко мне, когда у тебя будут какие-нибудь новости”.
   Ирдан низко поклонился и повернулся к выходу, бросив последний взгляд на свою соперницу в соискании благосклонности пятнистого мага, когда проходил мимо нее. Он был простым солдатом, а не подающим большие надежды магом, подобно Сидни, но в Лускане, где Башня Тайн была настоящей, скрытой силой главенствующей над всем городом, у простого солдата были хорошие шансы на то, чтобы снискать благосклонность мага. Начальники стражи получали свою должность и все соответствующие ей привилегии лишь с негласного согласия магов из Башни Тайн.
   "Мы не можем позволить ходить где им вздумается”, — сказала Сидни, когда закрылась дверь за ушедшим солдатом.
   "Сейчас они не опасны”, — ответил Дендибар. “Даже если артефакт находится у дроу, то ему понадобятся годы, чтобы понять его истинную силу. Терпение, друг мой, я знаю как получить необходимую нам информацию. Скоро все кусочки этой головоломки станут на свои места”.
   "Мне доставляет мучение осознание того, что такая сила почти у нас в руках, почти…” — вздохнула юная магичка. “А ей владеют столь недостойные ее!.. ”
   "Терпение”, — повторил Хозяин Северной Башенки.
   ***
   Сидни закончила зажигать свечи, расположенных по всему периметру круглой комнаты и медленно двинулась в направлении небольшой жаровни, стоящей на железной подставке, снаружи магического круга. Ее огорчало то, что когда жаровня тоже будет зажжена, ей придется покинуть комнату, как и было приказано.
   Наслаждаясь каждым моментом, проведенным в этой редко посещаемой, и потому почти всегда запертой, комнате, служившей для проведения магических обрядов, Сидни не раз умоляла позволить ей присутствовать при проведении ритуала.
   Но Дендибар всегда прогонял ее, объясняя это тем, что ее неизбежные расспросы лишь будут отвлекать его. А когда имеешь дело с другими мирами, любая невнимательность может оказаться роковой.
   Дендибар сидел скрестив ноги внутри магического круга, медленно погружаясь в глубокий медитативный транс и не обращая внимания на Сидни, пока она заканчивала приготовления. Он полностью ушел в себя, отыскивая знаки которые должны были сказать ему, что он был готов к выполнению этого задания. В своих мыслях он оставил только одно окошко связывающее его с внешним миром — задвижка на тяжелой двери задвинулась, как только Сидни вышла из комнаты.
   Его веки медленно приподнялись и взгляд устремился на огонь, полыхавший в жаровне. Эти языки пламени должны были дать жизнь вызванному духу, придав ему форму на то время, что Дендибар будет удерживать его на материальном плане.
   "Эй весус венарис димин дор”, — медленно начал произносить заклинание маг, постепенно усиливая ритм. Полностью погрузившись в процесс произнесения заклинания, Дендибар с легкостью играл различными интонациями звуков и слогов, а пот на его лице скорее свидетельствовал о его усердии, чем о волнении.
   Пятнистый маг получал наслаждение от призыва существ из других миров, подчиняя себе их волю до полного повиновения ему. Эта комната была оплотом его учения, неопровержимым доказательством его огромной силы.
   На этот раз его целью был его любимый осведомитель, дух, который воистину презирал его, но не мог не явиться на его зов. Дендибар дошел до критической точки своего заклинания — произнесения имени призываемого существа. “Моркай”, — мягко произнес он.
   Пламя в жаровне посветлело на короткий миг.
   "Моркай!” — закричал Дендибар, вырывая духа из объятий другого мира. Пылающая жаровня сжалась в маленький огненный шарик и затем растворилась во тьме, языки пламени превратились в человека, стоящего перед Дендибаром.
   Тонкие губы мага дернулись в едва заметной улыбке. Как ирония, подумал он, что человек убитый по его воле, является теперь его самым ценным источником информации.
   Призрак Моркая Рыжего стоял непоколебимо и гордо, подобающее изображение могучего мага, которым он когда-то был. Он построил эту комнату в те дни, когда служил Башне Тайн в роли Хозяина Северной Башенки. Но тогда Дендибар и его друзья устроили заговор против него, использовав для своих целей его ученика, который ударил его кинжалом в сердце и таким образом открыл путь Дендибару к его титулу.
   Этот же самый поступок стал причиной второй, возможно более значительной, цепочки событий, так как этот же самый ученик, Акар Кессел, в конечном итоге завладел Хрустальным Осколком, могучим артефактом, который сейчас, как думал Дендибар, находился в руках у Дриззта До’Урдена. В слухах дошедших из Десяти Городов о финальной битве Акара Кессела, говорилось что именно темный эльф победил его.
   Дендибар не мог знать, что сейчас Хрустальный Осколок лежит погребенным под сотнями тонн льда и камня у основания Горы Кельвина в Долине Ледяного Ветра, затерявшись в лавине убившей Акара Кессела. Все что он знал из рассказов так это то, что Кессел, неумелый ученик, с помощью Хрустального Осколка, едва не завоевал всю Долину Ледяного Ветра и то, что Дриззт До’Урден был последним кто видел Кессела живым.
   Дендибар нетерпеливо сжал свои руки от одной лишь мысли о силе, которой мог наградить артефакт более опытного мага.
   "Приветствую тебя, Моркай Рыжий”, — засмеялся Дендибар. “Как любезно, что ты согласился принять мое приглашение”.
   "Я рад любой возможности посмотреть на тебя, Дендибар — Убийца”, — ответил призрак. “Я должен хорошенько запомнить тебя, чтобы не пропустить тот момент, когда ты вплывешь на лодке Смерти в темные царства. И тогда мы будем с тобой на равных…”
   "Молчать!” — приказал Дендибар. Однако он не мог не признаться себе, что боялся того дня, когда ему вновь придется предстать перед лицом могущественного Моркая. “Я вызвал тебя для дела”, — сказал он призраку. “У меня нет времени на выслушивание твоих пустых угроз”.
   "Тогда скажи зачем я понадобился тебе”, — прошипел призрак, — “и отпусти меня. Твое присутствие раздражает меня”.
   Дендибар был на грани ярости, но не стал спорить. Во время использования заклинания призыва время работало против мага, так как для того чтобы удерживать дух на материальном плане, ему приходилось жертвовать своими силами, которых с каждой секундой становилось все меньше и меньше. Самой большой опасностью во время подобных заклинаний было то, что маг мог слишком долго удерживать духа, пока не понимал, что слишком ослаб, чтобы удержать существо, которое он вызвал.
   "Сегодня мне нужен от тебя простой ответ, Моркай”, — сказал Дендибар, осторожно подбирая каждое слово. Моркай заметил его неуверенность и заподозрил, что Дендибар что-то скрывал.
   "И каков твой вопрос?” — продолжил призрак.
   Дендибар все еще осторожничал, взвешивая каждое слово, прежде чем произнести его. Он не хотел, чтобы Моркай узнал о причинах, заставивших его искать дроу. Многие могущественные существа, возможно даже дух самого Моркая, захотели бы получить столь могущественный артефакт в свои руки, если бы имели хоть какое-нибудь понятие о том где находится осколок.
   "Четверо путешественников, один из которых дроу, прибыли сегодня в Лускан из Долины Ледяного Ветра”, — объяснил пятнистый маг. “Что им нужно в городе? Зачем они здесь?”
   Моркай внимательно осмотрел своего собеседника, пытаясь понять мотивы столь странного вопроса. “Об этом тебе лучше спросить у городской стражи”, — ответил он. “Безусловно, они сказали о цели своего визита, когда проходили через городские ворота”.
   "Но я спрашиваю у тебя!” — закричал Дендибар, взорвавшись от ярости. Моркай молчал, а время теперь работало лишь на него. Сущность Моркая почти не утратила своей силы со смертью телесной оболочки, и он упрямо сопротивлялся удерживающему двеомеру пятнистого мага.
   Дендибар развернул пергамент, лежавший перед ним.
   "У меня есть кое-что про запас”, — предупредил он.
   Моркай отступил. Он понимал природу этих надписей, свитка, который обнажал истинное имя его бытия. И будучи однажды прочтенным, он открывал завесу над его именем и обнажал его душу, что неизменно бы привело к разрушению гармонии духа Моркая.
   "Как долго ты позволишь искать мне ответ на твой вопрос?” — спросил Моркай.
   Дендибар победно улыбнулся, хотя его силы все еще продолжали убывать. “Два часа”, — незамедлительно ответил он, тщательно отмерив промежуток необходимый Моркаю, чтобы найти необходимые ответы, но так, чтобы тот не узнал больше чем тому положено.
   Моркай улыбнулся, догадавшись о мотивах, стоявших за этим решением. Он резко метнулся назад и исчез в клубах дыма, огни, которые давали ему силуэт вновь вернулись в жаровню, ожидать его возвращения.
   Дендибар сразу почувствовал облегчение. Несмотря на то, что он все еще держал ворота в другие миры открытыми, теперь когда дух ушел, напряжение его воли и расход его сил были незначительны. Могучая воля Моркая едва не сломила его, и Дендибар потряс своей головой, не веря, что старый маг даже в могиле обладал такой силой. По его спине пробежала дрожь, когда он вновь подумал над мудростью своих слов в беседе с таким могучим магом. Даже когда он вызывал Моркая, он всегда помнил, что когда-нибудь придет и его день.
   Моркаю не доставило большого труда узнать о четырех путешественниках. Вообще-то призрак уже знал о них достаточно многое. Он проявлял большой интерес к Десяти Городам во время своего правления в роли Хозяина Северной Башенки, и его интерес не умер вместе с его телом. И даже сейчас он частенько наблюдал за жизнью в Долине Ледяного Ветра, и любой кто интересовался Десятью Городами в последние несколько месяцев, слышал о четырех героях.
   Неослабевающий интерес Моркая к покинутому им миру была характерной чертой для мира духов. Смерть стирала все амбиции души, заменяя любовь к материальным и социальным благам вечной жаждой знаний. Некоторые духи молча смотрели вниз на Королевства в течении веков, просто накапливая информацию и наблюдая за жизнью смертных. Возможно это была зависть к физическим ощущениям, которые они больше не могли чувствовать. Но каковы бы ни были причины, запас знаний любого из духов превышал сведения всех вместе взятых библиотек во всех Королевствах.
   Моркай смог многое узнать за те два часа, что отвел ему Дендибар. Сейчас он должен был действовать, осторожно подбирая каждое слово. Он был вынужден подчиняться приказу призвавшего его, но намеревался отвечать в настолько загадочной и двусмысленной манере, как только мог.
   ***
   Глаза Дендибара вспыхнули, когда языки пламени вновь ожили. Неужели уже прошло два часа? — подумал он, так его отдых показался ему гораздо короче, и он чувствовал, что еще не полностью восстановился после последней встречи с призраком. Однако было очевидно, что пламя вновь ожило. Он выпрямился и прижал поближе к себе свои ноги, чтобы не потерять своей медитативной позиции.
   Огненный шар вспыхнул и перед ним появился Моркай. Призрак стоял покорно, не желая выдавать информацию, пока Дендибар специально не попросит об этом. Полная картина цели визита четырех друзей в Лускан все еще была не ясна Моркаю, но он многое узнал об их поисках, и больше чем должен был узнать Дендибар. Для него все еще оставались загадкой истинные намерения пятнистого мага, но чувствовал, что Дендибар готов на что угодно, ради этой цели.
   "Какова цель визита?” — потребовал Дендибар, выходя из себя от нетерпения.
   "Ты сам вызвал меня”, — хитро ответил Моркай. “Я был вынужден подчиниться твоему приказу”.
   "Хватит играть со мной!” — закричал пятнистый маг. Он угрожающе посмотрел на призрака, потянувшись к свитку. Известные за свои буквальные ответы, существа с других планов часто гневили своих призывателей тем, что давали слишком не те ответы, которых они ожидали на двусмысленные вопросы.
   Дендибар улыбнулся простой логике поведения призрака и переформулировал вопрос. “Какова цель визита в Лускан четырех путешественников из Долины Ледяного Ветра?”
   "Их несколько”, — ответил Моркай. “Один пришел сюда в поисках древней родины его предков”.
   "Дроу?” — спросил Дендибар, пытаясь как-нибудь образом связать свои предположения с тем, что Дриззт планировал вернуться в подземный мир, место его рождения, с Хрустальным Осколком. Возможно он хотел восстать против темных эльфов, используя силу осколка? “Дроу ищет свою родину?”
   "Нет”, — ответил призрак, довольный тем, что Дендибару пришлось отклониться на более узкую и опасную линию допроса. Через некоторое время влияние Дендибара над духом развеется, и Моркай надеялся, что ему удастся ускользнуть от пятнистого мага прежде чем тот сможет узнать больше о Бруеноре и его спутниках. “Дриззт До’Урден полностью отверг свою родину. Он никогда не вернется в подземный мир, да к тому же еще и со своими ближайшими друзьями!”
   "Тогда кто?”
   "Еще один бежит от опасности, преследующей его по пятам”, — сказал Моркай, уклоняясь от сути вопроса.
   "Кто ищет свою древнюю родину?” — более настойчиво потребовал Дендибар.
   "Дварф, Бруенор Баттлхаммер”, — ответил Моркай, вынужденный подчиниться. “Он ищет место своего рождения, Митриловый Зал, и его друзья помогают ему в этом. Почему ты так заинтересовался этим? Они не имеют никакого отношения к Лускану, и не представляют собой угрозы Башне Тайн”.
   "Я вызвал тебя не для того, чтобы отвечать на твои дурацкие вопросы!” — закричал Дендибар. “Теперь скажи мне кто бежит от опасности. И в чем она заключается?”
   "Смотри”, — сказал призрак. Взмахом своей руки он вызвал в голове пятнистого мага образ всадника в черном плаще, быстро пересекающего открытую тундру. Уздечка лошади была покрыта белой пеной, но наездник безжалостно подстегивал лошадь.
   "Халфлинг бежит от этого человека”, — объяснил Моркай, — “Однако намерения всадника остались для меня загадкой”. Он говорил это Дендибару не смотря на то, что это его ужасно злило , но Моркай все еще не мог сопротивляться воле мага. Однако он почувствовал как оковы, удерживающие его, начали ослабевать и предположил, что призыв скоро закончится.
   Дендибар какое-то мгновение размышлял над полученной информацией.
   Ничто из того, что поведал ему Моркай не было связано с Хрустальным Осколком, но зато он узнал, что четверо друзей не собирались надолго задерживаться в Лускане. И также он возможно открыл для себя новый источник информации. Черный всадник должно быть был достаточно могущественен, что заставил бежать от себя таких воинов.
   Дендибар начал формулировать свой следующий вопрос, когда внезапное сопротивление Моркая нарушило его концентрацию. Разъяренный, он бросил угрожающий взгляд на призрака и начал развертывать пергамент. “Как ты смеешь!” — прокричал он, и несмотря на то, что еще мог некоторое время удерживать призрака, если бы пожертвовал частью своих сил, он начал вслух читать свиток.
   Моркай отпрянул, хотя он сознательно провоцировал Дендибара на это. Призрак мог принять муки, которые становились лишь избавлением от его настоящих мук. И Моркай был рад, что Дендибар не смог узнать от него о событиях происходивших дальше Лускана, в долине, неподалеку от границ Десяти Городов.
   Когда слова слетевшие с губ Дендибара разорвали гармонию его души, Моркай переместил свои мысли за сотни миль отсюда, назад к образу торгового каравана находившегося в одном дне пути от Бремена, ближайшего города к Лускану из всех десяти поселений, и к образу храброй юной девушки, путешествующей вместе с торговцами. Призрак был рад тому, что ей удалось избежать внимания пятнистого мага.
   Но порывы Моркая отнюдь не были так благородны — он никогда не обладал подобными чертами. Он лишь просто испытывал большое удовлетворение от того, что ему хоть как-то удалось навредить своему убийце.
   ***
   Рыжие волосы Кэтти-бри раскачивались на ее плечах. Она сидела в первой повозке торгового каравана, который покинул Десять Городов вчерашним утром и направлялся в Лускан. Не обращая внимания на ледяной ветер, она смотрела на дорогу, выискивая признаки, которые могли бы подтвердить ей, что убийца прошел этой дорогой. Она рассказала об Энтрери Кассиусу, и он пообещал передать эту информацию дварфам. Кэтти-бри не знала была ли она права, что сбежала с торговым караваном прежде чем Клан Баттлхаммера смог организовать свою собственную погоню.
   Но только она одна видела убийцу в деле. Она знала, что если дварфы в открытую погонятся за ним, и утратят свою осторожность жаждая отомстить за Фендера и Гролло, то еще многие могут погибнуть.
   Но для себя Кэтти-бри решила, что убийца был ее личным делом. Он лишил ее присутствия духа, в один миг перечеркнув годы тренировок и дисциплины, превратив ее в жалкое подобие насмерть перепуганного ребенка. Но сейчас она уже была не девочкой, а решительной молодой женщиной. Она твердо решила отомстить за то эмоциональное унижение, что ей пришлось пережить, иначе шрамы в ее душе будут преследовать ее всю оставшуюся жизнь, все время делая ее беспомощной на ее жизненном пути.
   Она хотела найти своих друзей в Лускане и предупредить их об опасности, и затем вместе бы они позаботились об Артемисе Энтрери.
   "Мы продвигаемся в хорошем темпе”, — заверил ее передовой возница, понимая ее желание двигаться как можно скорее.
   Кэтти-бри даже не взглянула на него. Ее глаза впились в бесконечную линию горизонта, простиравшуюся перед ней. “Сердце говорит мне что у меня не хватит сил”, — сказала она.
   Погонщик внимательно посмотрел на нее, но он знал, что ему не стоит вмешиваться в ее дела. Она ясно дала понять что ее дело было сугубо личным. И будучи приемной дочерью Бруенора Баттлхаммера, по общепризнанному мнению одного из лучших воинов, торговцы пришли к выводу, что лучше оставить ее в покое и уважать ее уединенность.
   К тому же, как красноречиво выразился один из торговцев на их собрании перед отбытием, — “Перспектива рассматривать раскачивающиеся бычьи задницы в течении ближайших трех сотен миль заставляет меня думать, что появление этой девушки в нашем обозе, готовой составить нам компанию — настоящее благословение богов”
   Они даже перенесли сроки своего отбытия, чтобы дождаться ее.
   "Не беспокойся Кэтти-бри” — заверил ее погонщик, — “мы доставим тебя туда!”
   Кэтти-бри стряхнула прядь блестящих волос со своего лба и посмотрела на солнце, медленно садившееся за горизонт перед ней. “Но вовремя ли?” — тихо спросила она, зная, что ее шепот растворится в порыве ветра как только слетел с ее губ.

5. СКАЛЫ

   Дриззт медленно вел отряд вдоль берегов реки Мирар, пытаясь как можно дальше уйти от Лускана. Несмотря на то, что они не спали в течении многих часов, их открытия в Городе Парусов добавили им адреналина в крови и ни один из них не чувствовал себя уставшим.
   Словно какая-то магия витала в воздухе этой ночью. Река, бравшая свое начало в незамерзающем источнике, сияла в вечернем зареве, ловя блеск звездного света и отражая его назад в воздух брызгами сверкающих капель.
   Обычно осторожные друзья не проявляли никаких признаков бдительности. Они не чувствовали поблизости никакой опасности, они вообще не ощущали ничего кроме освежающего ночного ветерка и манящей силы небес. Бруенор терялся в своих мечтах о Митриловом Зале; Регис в воспоминаниях о Калимпорте; и даже Вулфгар, подавленный из-за своей первой неудачной встречи с цивилизацией, чувствовал необычайный эмоциональный подъем. Он вспоминал подобные ночи, проведенные им в открытой тундре, когда он мечтал о том, что лежит за пределами границ его мира. И вот сейчас, перейдя эти границы, Вулфгар чувствовал, что не хватает лишь одного. К его удивлению, и вопреки его мыслям настоящего путешественника, отвергавшим подобные желания, он мечтал о том, чтобы Кэтти-бри, женщина с которой он провел свои юношеские года, разделила бы с ним красоту этой ночи.
   Если бы остальные не были бы так поглощены их собственным наслаждением этим вечером, то могли бы заметить немного изменившуюся упругую походку Дриззта До’Урдена. Дроу в эту магическую ночь, когда тяжелый солнечный шар медленно уплывал за горизонт, вновь раздумывал над самым важным и сложным решением когда-либо принятым им, над своим решением отвергнуть свой народ и родину. Звезды никогда не сияли над Мензоберранзаном, мрачным городом темных эльфов.