– Эй, кто-нибудь, ответь! Где ты и что ты хочешь? – закричала я, но в ответ – тишина.
Я сорвалась на истошный крик и удивилась, как эти стены не обрушились от него.
– Хватит орать, дура, – вдруг услышала я. Этим ты не поможешь ни себе, ни Даше. А будешь кричать, заклею тебе рот скотчем.
Такая перспектива меня не вдохновляла. Куда уж больше, и так связана по рукам и ногам. Но радовало то, что появился собеседник, с которым можно вести переговоры. Вдруг это всего лишь «шестерка», и я смогу его перетянуть на свою сторону?
– Где Даша? – спросила я.
– Она здесь, со мной. Пока ей ничего не угрожает, но если ты будешь плохо себя вести, тогда... Впрочем, зачем тебе знать, что будет с ней? Ты лучше сейчас подумай о себе...
– А я думаю... Дай мне попить и развяжи меня хоть на пять минут...
– Подожди еще немного. Скоро я развяжу тебе руки и дам попить. У меня для тебя есть замечательный чаек, сам бы выпил, но дамам надо уступать...
Я услышала гнусный смех. Мне хотелось выругаться, но я понимала, что нельзя злить зверя. Иначе своего ехидного собеседника я назвать не могла.
– Скажи, откуда такая вонь! Уж не от чая ли?
– Что значит вонь! По-моему, приятнейший аромат...
– На вкус и цвет товарища нет, – ответила я поговоркой, потому что больше не знала, о чем говорить. Но почему бы не спросить напрямую! – Скажи, это не ты ли был ночью у Даши?
– Я. И не только прошлой, но и позапрошлой, – с гордостью ответил невидимый собеседник.
– А джип у Васика, случайно, не ты угнал?
– И это я. Между прочим Васик твой – лох стопроцентный! Он сам меня на тебя и вывел. Это я его с телкой к театру привез. Пока все на сцену пялились, ты спала, как убитая, а я на тебя «смирительную рубашку» надевал.
– Значит, это в театре ты на меня колпак надел? Понятно...
– Почему колпак? Именно «смирительную рубашку». А ты, дура, не поняла, что это – знак тебе, чтобы сидела и не высовывалась...
Я молчала, мне больше не о чем было с ним разговаривать. Я поняла, что это не «шестерка». Это и есть «астральный жених» Даши и угонщик Васикова внедорожника одновременно, два в одном, так сказать.
Я вспомнила, что у меня был план, и я начала воплощать его в жизнь. Я успела мысленно передать Наталье своей сигнал SOS, свою просьбу о помощи. Сестренка меня услышала, но может ли она мне помочь, этого я не поняла. С тех пор мое положение ухудшилось, теперь я связана не только на энергетическом уровне, но и на физическом. Как можно довериться словам Натальи, пришедшим в мое подсознание, что не надо ничего предпринимать, лучше положиться на естественное течение событий? На что мне полагаться? На то, что меня напоят какой-то гадостью? Но зачем? Что со мной будет потом? А с Дашей? Как от этой жуткой вони кружится голова! «Наталья, сестренка моя, ты меня видишь, ты меня слышишь? Спаси меня!» – мысленно проговорила я.
– Что притихла? Чувствуешь свой конец? Скажи, а умирать не хочется? – послышался мерзкий голос из окна, что находилось сзади меня.
– Не хочется, – честно призналась я. – У меня есть какой-нибудь шанс? Ты же, наверно, хочешь, чтобы я выполнила какие-то твои условия, так?
– Нет, не так. Никаких условий! Просто я хочу сделать из тебя подопытного кролика или лабораторную крысу, это как тебе больше нравится. Если тебе повезет, то ты, может быть, и останешься жива, но вот с памятью и умственными способностями придется попрощаться... Будешь доживать до старости в дурдоме. Тебе сколько лет? Двадцать пять, не больше?
Если бы моя ярость могла трансформироваться в разрушительную энергию, то она разрушила бы стены моей темницы! Но пока я просто попыталась встать вместе со стулом, только это у меня не получается. Я слегка наклонилась и заметила, что металлический стул забетонирован. «Господи, неужели это – камера для пыток? За что мне такое? Какую ошибку, какой грех я совершила, чтобы вот так в страшных муках закончить свою жизнь?» – эти вопросы рождались в моей голове один за другим, но ответов на них не было.
Точнее сказать, одно предположение пришло мне на ум, но я гнала его от себя. Быть может, это моя сестра – близняшка тянет меня к себе. В детстве мы не могли и минуты пробыть друг без друга, а с возрастом стали отдаляться, у нее была своя личная жизнь, у меня своя. У нее были способности черного мага, а у меня – белого. Она умерла, и я не смогла спасти ее. Теперь подходит мой черед, и я, наивная, жду, что Наталья с того света сможет спасти меня от этого сумасшедшего, тоже черного мага. Мой план был изначально никуда негодным...
Безудержные слезы потекли по моим щекам, и я не могла их утереть, потому что были связаны руки. Глаза щипало от туши, как от хозяйственного мыла. Все, я больше так не могу!
– Эй, ты! Что же ты затих! Иди сюда, я хочу на тебя посмотреть! Или ты боишься меня? – закричала я в отчаяньи.
– Уже иду.
Меня передернуло от этих слов. Ужас затмил физическую боль, когда я услышала за своей спиной лязг открывающегося замка. И вдруг тишина... Никто сюда не зашел. Я не знала, что и подумать. И вдруг я услышала шепот из того же окошка сзади меня:
– Сиди тихо, ни слова, хоть один звук издашь, тебе – конец... и Даше тоже.
– Но ты же говорил, что мне и так умирать! Может, стоит покричать? Кто-то пришел, да? Или Даша проснулась? Она заступится за меня, и ты не сможешь ей отказать...
– Я сказал, молчи, дура! Себя не жалко, пожалей подругу.
Я послушно замолчала и начала прислушиваться к тому, что происходило в соседнем помещении. Сначала ничего не было слышно, потом я едва различила чьи-то голоса, но они были так далеки и тихи, что слов не понять. Вдруг два спокойных мужских голоса перешли на крик. Один из них – голос моего смертельного врага, но чей же второй? Кто и зачем сюда пожаловал? Случайный ли это человек или сообщник? А может быть, тот, кто пришел сюда, искал нас с Дашей? Голоса, как назло, затихли.
Может быть, это Игорь? Я вспомнила, что он ехал за нами. Ну, не мог же он ехать за нами, ехать, а потом просто развернуться, бросить нас и все? А почему нет? Ведь я вела себя с ним именно так... То дам ему надежду, то оттолкну от себя...
И вдруг меня осенило, я получила ответ на вопрос, за что эти страдания выпали на мою голову. Я была уверена, что причина происходящего со мной сейчас в том, что издевалась, как хотела, над человеком, который любит меня. А я ведь знала, что наказание за это может быть самым жестоким! Не помню где, но я слышала такие слова, что убивать любовь нельзя, потому что это божественное чувство, и нам оно не принадлежит. Теперь я поняла смысл этих слов, как никто другой. «Игорь, прости меня», – я мысленно посылала ему свои извинения.
Реально в моем положении пока ничего не изменилось, я по-прежнему сидела неизвестно где, привязанная к стулу, и не знала, что меня ждет. Только отчаянье из моей души стала вытеснять надежда. Даже на Натальины слова я начинала смотреть иначе. Что ж, я готова была предаться течению волн...
Глава 26
Глава 27
Я сорвалась на истошный крик и удивилась, как эти стены не обрушились от него.
– Хватит орать, дура, – вдруг услышала я. Этим ты не поможешь ни себе, ни Даше. А будешь кричать, заклею тебе рот скотчем.
Такая перспектива меня не вдохновляла. Куда уж больше, и так связана по рукам и ногам. Но радовало то, что появился собеседник, с которым можно вести переговоры. Вдруг это всего лишь «шестерка», и я смогу его перетянуть на свою сторону?
– Где Даша? – спросила я.
– Она здесь, со мной. Пока ей ничего не угрожает, но если ты будешь плохо себя вести, тогда... Впрочем, зачем тебе знать, что будет с ней? Ты лучше сейчас подумай о себе...
– А я думаю... Дай мне попить и развяжи меня хоть на пять минут...
– Подожди еще немного. Скоро я развяжу тебе руки и дам попить. У меня для тебя есть замечательный чаек, сам бы выпил, но дамам надо уступать...
Я услышала гнусный смех. Мне хотелось выругаться, но я понимала, что нельзя злить зверя. Иначе своего ехидного собеседника я назвать не могла.
– Скажи, откуда такая вонь! Уж не от чая ли?
– Что значит вонь! По-моему, приятнейший аромат...
– На вкус и цвет товарища нет, – ответила я поговоркой, потому что больше не знала, о чем говорить. Но почему бы не спросить напрямую! – Скажи, это не ты ли был ночью у Даши?
– Я. И не только прошлой, но и позапрошлой, – с гордостью ответил невидимый собеседник.
– А джип у Васика, случайно, не ты угнал?
– И это я. Между прочим Васик твой – лох стопроцентный! Он сам меня на тебя и вывел. Это я его с телкой к театру привез. Пока все на сцену пялились, ты спала, как убитая, а я на тебя «смирительную рубашку» надевал.
– Значит, это в театре ты на меня колпак надел? Понятно...
– Почему колпак? Именно «смирительную рубашку». А ты, дура, не поняла, что это – знак тебе, чтобы сидела и не высовывалась...
Я молчала, мне больше не о чем было с ним разговаривать. Я поняла, что это не «шестерка». Это и есть «астральный жених» Даши и угонщик Васикова внедорожника одновременно, два в одном, так сказать.
Я вспомнила, что у меня был план, и я начала воплощать его в жизнь. Я успела мысленно передать Наталье своей сигнал SOS, свою просьбу о помощи. Сестренка меня услышала, но может ли она мне помочь, этого я не поняла. С тех пор мое положение ухудшилось, теперь я связана не только на энергетическом уровне, но и на физическом. Как можно довериться словам Натальи, пришедшим в мое подсознание, что не надо ничего предпринимать, лучше положиться на естественное течение событий? На что мне полагаться? На то, что меня напоят какой-то гадостью? Но зачем? Что со мной будет потом? А с Дашей? Как от этой жуткой вони кружится голова! «Наталья, сестренка моя, ты меня видишь, ты меня слышишь? Спаси меня!» – мысленно проговорила я.
– Что притихла? Чувствуешь свой конец? Скажи, а умирать не хочется? – послышался мерзкий голос из окна, что находилось сзади меня.
– Не хочется, – честно призналась я. – У меня есть какой-нибудь шанс? Ты же, наверно, хочешь, чтобы я выполнила какие-то твои условия, так?
– Нет, не так. Никаких условий! Просто я хочу сделать из тебя подопытного кролика или лабораторную крысу, это как тебе больше нравится. Если тебе повезет, то ты, может быть, и останешься жива, но вот с памятью и умственными способностями придется попрощаться... Будешь доживать до старости в дурдоме. Тебе сколько лет? Двадцать пять, не больше?
Если бы моя ярость могла трансформироваться в разрушительную энергию, то она разрушила бы стены моей темницы! Но пока я просто попыталась встать вместе со стулом, только это у меня не получается. Я слегка наклонилась и заметила, что металлический стул забетонирован. «Господи, неужели это – камера для пыток? За что мне такое? Какую ошибку, какой грех я совершила, чтобы вот так в страшных муках закончить свою жизнь?» – эти вопросы рождались в моей голове один за другим, но ответов на них не было.
Точнее сказать, одно предположение пришло мне на ум, но я гнала его от себя. Быть может, это моя сестра – близняшка тянет меня к себе. В детстве мы не могли и минуты пробыть друг без друга, а с возрастом стали отдаляться, у нее была своя личная жизнь, у меня своя. У нее были способности черного мага, а у меня – белого. Она умерла, и я не смогла спасти ее. Теперь подходит мой черед, и я, наивная, жду, что Наталья с того света сможет спасти меня от этого сумасшедшего, тоже черного мага. Мой план был изначально никуда негодным...
Безудержные слезы потекли по моим щекам, и я не могла их утереть, потому что были связаны руки. Глаза щипало от туши, как от хозяйственного мыла. Все, я больше так не могу!
– Эй, ты! Что же ты затих! Иди сюда, я хочу на тебя посмотреть! Или ты боишься меня? – закричала я в отчаяньи.
– Уже иду.
Меня передернуло от этих слов. Ужас затмил физическую боль, когда я услышала за своей спиной лязг открывающегося замка. И вдруг тишина... Никто сюда не зашел. Я не знала, что и подумать. И вдруг я услышала шепот из того же окошка сзади меня:
– Сиди тихо, ни слова, хоть один звук издашь, тебе – конец... и Даше тоже.
– Но ты же говорил, что мне и так умирать! Может, стоит покричать? Кто-то пришел, да? Или Даша проснулась? Она заступится за меня, и ты не сможешь ей отказать...
– Я сказал, молчи, дура! Себя не жалко, пожалей подругу.
Я послушно замолчала и начала прислушиваться к тому, что происходило в соседнем помещении. Сначала ничего не было слышно, потом я едва различила чьи-то голоса, но они были так далеки и тихи, что слов не понять. Вдруг два спокойных мужских голоса перешли на крик. Один из них – голос моего смертельного врага, но чей же второй? Кто и зачем сюда пожаловал? Случайный ли это человек или сообщник? А может быть, тот, кто пришел сюда, искал нас с Дашей? Голоса, как назло, затихли.
Может быть, это Игорь? Я вспомнила, что он ехал за нами. Ну, не мог же он ехать за нами, ехать, а потом просто развернуться, бросить нас и все? А почему нет? Ведь я вела себя с ним именно так... То дам ему надежду, то оттолкну от себя...
И вдруг меня осенило, я получила ответ на вопрос, за что эти страдания выпали на мою голову. Я была уверена, что причина происходящего со мной сейчас в том, что издевалась, как хотела, над человеком, который любит меня. А я ведь знала, что наказание за это может быть самым жестоким! Не помню где, но я слышала такие слова, что убивать любовь нельзя, потому что это божественное чувство, и нам оно не принадлежит. Теперь я поняла смысл этих слов, как никто другой. «Игорь, прости меня», – я мысленно посылала ему свои извинения.
Реально в моем положении пока ничего не изменилось, я по-прежнему сидела неизвестно где, привязанная к стулу, и не знала, что меня ждет. Только отчаянье из моей души стала вытеснять надежда. Даже на Натальины слова я начинала смотреть иначе. Что ж, я готова была предаться течению волн...
Глава 26
По приподнятому настроению Васика Костюков понял, что разговор с отцом прошел благополучно. Скорее всего, он пока не стал жаловаться родителю на плохую работу милиции и требовать, чтобы тот нажал на доступные ему рычаги. Но такого оборота можно было ждать в любую минуту. «Дело об угоне с применением черной магии» могло пойти на новый таинственный виток, и тогда бы отчаявшийся владелец джипа не преминул бы нажаловаться папеньке. За эти три дня настроение Васика менялось от возмущения до полного смирения с обстоятельствами и обратно до негодования! Сейчас они ехали молча, и Костюков чувствовал себя неуютно.
– Скажите, Петр Федорович, у вас в милиции с транспортом плохо, да? – нарушил молчание Васик.
«Ну вот, начинается, – подумал Костюков, – уже намекает, что я второй раз пользуюсь его машиной в служебных целях».
– Нормально, просто так совпало, что сразу два автомобиля у нас на ремонте, а дел ведется одновременно много. Я мог бы подождать дежурный УАЗ и поехать за вами, но мы бы упустили время...
– Ну что вы, что вы! Вы меня не так поняли... Скажите, а погони, перестрелки часто бывают?
– Бывают, но не так часто, как это в кино показывают. В основном серые будни...
– Знаете, Петр, – на этот раз Васик позволил себе обратиться к Костюкову без отчества, – мы можем сначала к Даше заехать, а уже потом за Ниной, время позволяет.
– Это по пути?
– В том-то и дело. Она в доме живет, видите, где балкончики в шахматном порядке раскрашены...
– Да? – обрадовался Костюков. – Раз уж совсем близко, грех не заехать. Вдруг она дома!
Десять минут спустя Васик и оперуполномоченный Костюков стояли у квартиры Даши и ждали, что она откроет дверь на их звонок. Но она не отзывалась. Из соседней квартиры вышла женщина с доберманом и Петр обратился к ней, показывая свое удостоверение.
– Простите, а вы давно Дашу видели?
– Где-то перед обедом. А что случилось?
Женщина посмотрела на Костюкова испуганными глазами, а ее доберман сел рядом, словно чувствовал длинный разговор.
– Ничего, просто она нужна нам как свидетель, а дозвониться до нее не можем. Но вас что-то настораживает?
– Да, я сегодня встретила Дашу в подъезде с дорожными сумками. Мне показалось что она чем-то напугана. Я спросила ее, куда она уезжает, а Даша ответила, что в командировку. А я вот думаю, какая может быть командировка у психолога детского реабилитационного центра?
– Ну, например, курсы повышения квалификации или какой-нибудь сложный случай в районе, – не задумываясь ответил Петр.
– Ах, да, да... Может быть такая командировка, только все это как-то не увязывается. Утром ей прислали огромный, шикарный букет роз, а часа через два она, испуганная, бежала из дома, как черт от ладан...
– А кто принес цветы?
– Видимо, посыльный. Я пошла в магазин, на втором этаже мне встретился парень с букетом, и я остановилась на лестнице, чтобы полюбопытствовать, куда он пойдет. Он позвонил в Дашину дверь, и я стала спускаться вниз. Когда я вышла из подъезда, он почти сразу меня догнал. Но я-то потом за угол повернула, а куда делся он, не знаю.
– А как он выглядел, вы запомнили?
– Не очень. Какой-то безликий был.
– А не с длинными волосами случайно?
– Нет, скорее, коротко стриженный, – ответила женщина, и доберман встал, будто знал, что хозяйке больше нечего добавить к уже сказанному. Костюков поблагодарил ее за информацию, и все стали спускаться вниз.
Уже в машине Васик, приглаживая свои кудри, спросил недовольно:
– А что это вы про длинные волосы спрашивали? Меня имели в виду? Все меня снова подозреваете в угоне собственного джипа?
– Нет, не вас. Она бы вас сразу сама узнала. Меня интересует молодой человек с длинными прямыми черными волосами, схваченными сзади резинкой в хвост, и с небольшой бородкой.
Васик внимательно посмотрел на опера и сказал:
– Ну так это же и есть Данилевский! Он подходил к Даше после концерта, то есть спектакля. Ольга еще сказала, что им надо объясниться, поэтому мы не стали их ждать. Только мне кажется, что я его раньше где-то видел и даже хорошо знаю...
– Попробуйте вспомнить. Это очень важно.
– Нет, не могу, – ответил Васик после напряженных раздумий. – Вылетело из головы. Но то, что видел его раньше – это факт!
Чуть позже, когда к ним в машину подсела Нина, и ей задали вопрос о Данилевском, она вдруг выдала:
– Я, конечно, не знаю наверняка но, по-моему, тот парень, что подходил к Даше после мюзикла «Notre-Dame de Paris» никакой не Данилевский. Он просто кадрил ее, а Даша даже не смотрела даже в его сторону. Я сразу хотела Ольге сказать, что она ошибается, принимая того длинноволосого парня за Дашиного поклонника, но почему-то не сделала этого. Я Дашин вкус знаю, ну не мог тот тип ей нравиться... Лично я представляла Данилевского как мужчину лет сорока, а тому было лет двадцать пять, не больше. И похож он был не на продюсера, а скорее на священника, если на него рясу надеть...
– Стойте, вспомнил, – вскрикнул Васик, – в автосалоне я его и видел. Я туда пришел, а этот с козлиной бородкой и хвостиком уже там тусовался. Это он – оборотень! Точно! Он, как тень, прошмыгнул мимо меня и растворился. У меня даже мороз по коже прошел... Я тогда решил, что это от волнения. Там столько машин! И все такие красавцы, просто игрушки. Нина, я даже для тебя одну модель присмотрел, сочно-зеленого цвета. Вот пойду с понедельника на работу, заработаю денег и обязательно куплю.
Костюков закрыл рукой рот, скрывая улыбку. Ему хотелось спросить: «Где же это предоставляется такая работа, что за месяц-другой можно на машину заработать? Может, стоит уйти из уголовного розыска и пойти к вам в помощники?» Но вслух этого он не сказал, вспомнив про могущественного Васикова родителя.
– Не надо мне никакой машины, там более сочно-зеленого цвета! Я сама за руль в жизни не сяду, лучше буду не метро ездить, как раньше...
– Какая же ты у меня, Ниночка, скромная! Ничего, со временем сама захочешь машину водить...
– Васик, не отвлекайся от темы! Ольга с Дашей пропали, их искать надо, а ты все про машины! – укоризненно сказала она Васику, а потом обратилась к Костюкову:
– Если вы подозреваете Ольгу и Дашу в чем-то плохом, то напрасно. Я их очень хорошо знаю. Они, конечно, девчонки отчаянные, поэтому могут влипнуть в какую-то историю. Но раз дар экстрасенса есть не только у Ольги, но и у угонщика, то неизвестно, кто из них сильнее...
Нина смотрела на Костюкова жалобными глазами, а тот вдруг понял, какой непростительный просчет он совершил и упустил время. «Ладно Игурдин не запомнил номера Дашиной машины, но этот-то прекрасно знал его: к 637 ро! Надо было сразу, как только я связался с Васиком по телефону, узнать номер и сообщить его оперативному дежурному. Может быть, успели бы где-то машину перехватить... А за то время, что прошло, можно было уже за пределы Московской области выехать», – осознал Петр, но не показал вида.
– Нина, а что вы еще знаете о Данилевском? – спросил он, отводя взгляд.
– Что еще? – переспросила она, обдумывая ответ. – Знаю, что зовут его Валерий, он вращается в кругах шоу-бизнеса. Кажется, продюсирует какую-то новую женскую группу...
– Какую? – живо поинтересовался Петр.
– Не знаю, – ответила Нина. – По моему, Даша не упоминала названия этой группы. Больше ничего мне о Данилевском неизвестно. Да мы с ней о Валерии всего-то раз по телефону разговаривали, я только поняла, что она от него без ума...
Нина замолчала, но в разговор вступил Васик:
– Так скажите, какие у вас планы по поиску Даши и Ольги! Мы еще можем вам чем-то помочь?
«Вот он, очередной поворот в настроении папенькиного сыночка. Сейчас еще скажет, чтоб обратно я добирался сам, – размышлял Костюков. – Надо его задобрить».
– План у меня есть. Будем искать Дашину машину... Могу сказать вам по секрету, что, скорее всего, завтра утром джип вам отдадут...
– Правда? От кого это зависит? От вас, Петр Федорович, от Ечеина? А может, надо на кого-нибудь надавить? – оживленно спрашивал Васик.
– Давить ни на кого не надо. Все зависит от обстоятельств, которые выше нас. Но думаю, что все решится в вашу пользу. Вы меня подбросите?
– Разумеется, – ответил Васик и завел мотор.
Машина пофыркала, съехала с тротуара у мебельного магазина и с непонятным постукиванием покатила к отделению милиции. Как знать, может быть, старый «японец» чувствовал, что хозяин ждет не дождется своего нового друга, а его продадут неизвестно кому или разберут на запчасти. А Васик, действительно, был весь в предчувствии возвращения блудного джипа.
Он не догадывался, что новый автомобиль ему могли вернуть уже сегодня, но Ечеин взял на себя смелость оставить джип под усиленной охраной еще на одну ночь и посмотреть, что из этого выйдет.
Вторичный угон микровнедорожника со станции техобслуживания сбивал следствие с толку, хотя расчет Беса, что это подтолкнет подозрения к Васику или усилит их, не оправдался. Бдительная соседка Капацевич взялась на добровольных началах следить за Васиком и докладывала в отделение милиции о каждом его шаге. Следователь знал, когда пришел Васик домой, когда ушел из дома. Как раз в момент вторичного угона он был дома. Серийно сть таинственных угонов сама собой говорила о том, что угонщик обладает сверхестественными способностями. Александр Иванович решил дать угонщику возможность третьей попытки.
Станет он использовать ее или нет? Это очень интересовало Ечеина, который пытался отыскать зацепки буквально на ровном месте. Он осознавал, что играет с джипом, как с огнем, но шел на риск.
В отличие от Ечеина, Костюков и Перетокин были уверены, что третьей попытки угона внедорожника не будет. Но они не смогли убедить следователя отказаться от этой бесперспективной затеи.
– Значит, говорите, завтра? – уточнил на всякий случай Васик, высаживая Петра.
– Да, завтра. Нам он больше не нужен. А что с этой машиной делать будете? Продадите или себе оставите? – полюбопытствовал Костюков.
– Еще не решил. А что, хотите купить? Вам, Петр Федорович, если завтра джип вернете и найдете Ольгу с Дашей, отдам почти задаром.
Костюков рассмеялся, сам Васик и Нина его не поддержали.
– Хорошую сделку вы мне предлагаете – успокоившись, сказал опер. – Стоит подумать. Сколько вы за нее хотите?
– Вы шутите или серьезно? – спросил Васик.
– А вы? – переспросил Петр.
– Шучу.
– Я тоже. До завтра, – попрощался Костюков и вышел из машины.
Васик проводил его глазами до двери, потом спросил:
– Нина, я не понял, он чего рассмеялся?
Девушка многозначительно посмотрела на Васика, но промолчала. Он не понял, что означал ее взгляд, но уточнять не стал.
– Все, Нина, начинаю новую жизнь! Новый автомобиль, новая работа... А ты правда не хочешь, чтобы я купил тебе машину?
Нина отрицательно покачала головой, а потом сказала:
– Васик, из-за тебя девчонки попали в очередной переплет, а у тебя на уме только машины!..
– Нина, ты же слышала, как я разговаривал с этим ментом! Я дал ему понять, что надо искать Ольгу и Дашу. Видишь, он на работу поехал, не домой, значит, будет что-то предпринимать. А может, угон моего джипа к их исчезновению никакого отношения не имеет? Может, они загуляли просто?
– Да это ты первый решил, что Ольга пропала! А если вспомнить, сколько раз она из-за тебя в различные истории попадала, то удивишься, почему она на этот раз взялась тебе помочь.
– Было дело, – согласился Васик, потом он отстегнул свой мобильник от пояса, протянул его Нине и сказал:
– Звони им поочередно: Ольге и Даше на сотовы и домой. Вдруг они объявились, а мы пургу гоним.
Нина набирала один номер за другим, но все безрезультатно.
– Казалось бы, сотовые телефоны должны упростить связь, но не тут то было... Абонент временно не обслуживается, абонент не доступен, вызов не удался, – говорила Нина, отчаявшаяся дозвониться. – Я тебе, между прочим, днем тоже звонила, зачем ты отключил телефон?
– Я у отца в конторе был, у него все свои телефоны отключают.
– Ах, да, я уже и забыла, что ты в понедельник на работу выходишь. Куда, кем? Что же ты, Васик, молчишь?
Васик с трудом выдержал паузу, а затем сказал:
– Я буду менеджером в «Лаборатории охранных систем».
– Где? – непонимающе спросила Нина.
– В фирме по установке охранной автосигнилизации. Так понятней?
– Да. Как же я сама не догадалась, что тебя кроме машин ничего больше не интересует? А почему лаборатория? Там что, делают эту сигнализацию? И кто же кустарную покупать будет, когда импортной полно?
– Много ты понимаешь! Просто название фирмы такое: «Лаборатория охранных систем», у них прямые поставки из Италии, Англии, США. Эта такая перспективная работа! Сейчас настоящий бум пошел не многоступенчатые охранные системы...
Нина чувствовала, что Васик говорил чужими словами.
– Теперь я понимаю, какую примитивную автосигнализацию мне в том автосалоне всучили – на открывание дверей... Смешно! Да что мне было бы жалко, что ли, сотню-другую баксов, отдать на современную охранную систему! Уж датчик присутствия никакой экстрасенс обхитрить бы не смог! А может быть, они там с ним заодно, раз этот длинноволосый с козлиной бородой там ошивался?
– Может быть, – согласилась Нина. – Хотя мне кажется, что во всем этом слишком много мистики... Васик, я смотрю, ты так восторженно об этой фирме рассказываешь, а ты понимаешь, что менеджерами у нас всех подряд называют? Я вот, между прочим, тоже менеджер торгового зала, а на самом деле – продавец в мебельном магазине. И ты, я думаю, будешь просто продавцом автосигнализации.
– Ну надо же с чего-то начинать, – ответил Васик, умеряя свой пыл. – Ты что же, Нина, думаешь, что отец меня сразу к себе замом возьмет?.. Поработаю сначала у его друга, проявлю себя, тогда, может, повысят...
– Васик, а сколько ты получать будешь? Какую зарплату тебе обещали? – поинтересовалась Нина.
– Это для тебя так важно, да? – начиная злиться, спросил Васик.
– Нет, мне все равно. Просто ты сказал, что пойдешь на работу и заработаешь мне на машину... Я думаю, что ты здорово погорячился с таким обещанием.
Васик резко затормозил, и Нина сразу пожалела, что не стала щадить его самолюбие. Но Васик, увидев испуг на Нинином лице, взял себя в руки и сказал:
– Ошибаешься, отец теперь не снимет меня с довольствия. Мы с тобой будем зарабатывать деньги на карманные расходы, а он – на все остальное. А еще он сказал, что ты на меня очень положительно влияешь, и он хочет с тобой поближе познакомиться и сделать подарок. Я ему и намекнул про сочно-зеленую «игрушку». Он ответил, что поговорит с тобой и примет решение.
– Васик, я не хочу с ним знакомиться! И никаких подарков мне от него не надо! Мы сможем прожить на две наших зарплаты... Ну живут же другие!
– Нина, не комплексуй! Зачем отказываться от того, что само идет в руки? Тем более что он мой отец, а ты – моя жена.
– Ладно, поглядим, – игриво ответила Нина. – Доживем до понедельника.
– Скажите, Петр Федорович, у вас в милиции с транспортом плохо, да? – нарушил молчание Васик.
«Ну вот, начинается, – подумал Костюков, – уже намекает, что я второй раз пользуюсь его машиной в служебных целях».
– Нормально, просто так совпало, что сразу два автомобиля у нас на ремонте, а дел ведется одновременно много. Я мог бы подождать дежурный УАЗ и поехать за вами, но мы бы упустили время...
– Ну что вы, что вы! Вы меня не так поняли... Скажите, а погони, перестрелки часто бывают?
– Бывают, но не так часто, как это в кино показывают. В основном серые будни...
– Знаете, Петр, – на этот раз Васик позволил себе обратиться к Костюкову без отчества, – мы можем сначала к Даше заехать, а уже потом за Ниной, время позволяет.
– Это по пути?
– В том-то и дело. Она в доме живет, видите, где балкончики в шахматном порядке раскрашены...
– Да? – обрадовался Костюков. – Раз уж совсем близко, грех не заехать. Вдруг она дома!
Десять минут спустя Васик и оперуполномоченный Костюков стояли у квартиры Даши и ждали, что она откроет дверь на их звонок. Но она не отзывалась. Из соседней квартиры вышла женщина с доберманом и Петр обратился к ней, показывая свое удостоверение.
– Простите, а вы давно Дашу видели?
– Где-то перед обедом. А что случилось?
Женщина посмотрела на Костюкова испуганными глазами, а ее доберман сел рядом, словно чувствовал длинный разговор.
– Ничего, просто она нужна нам как свидетель, а дозвониться до нее не можем. Но вас что-то настораживает?
– Да, я сегодня встретила Дашу в подъезде с дорожными сумками. Мне показалось что она чем-то напугана. Я спросила ее, куда она уезжает, а Даша ответила, что в командировку. А я вот думаю, какая может быть командировка у психолога детского реабилитационного центра?
– Ну, например, курсы повышения квалификации или какой-нибудь сложный случай в районе, – не задумываясь ответил Петр.
– Ах, да, да... Может быть такая командировка, только все это как-то не увязывается. Утром ей прислали огромный, шикарный букет роз, а часа через два она, испуганная, бежала из дома, как черт от ладан...
– А кто принес цветы?
– Видимо, посыльный. Я пошла в магазин, на втором этаже мне встретился парень с букетом, и я остановилась на лестнице, чтобы полюбопытствовать, куда он пойдет. Он позвонил в Дашину дверь, и я стала спускаться вниз. Когда я вышла из подъезда, он почти сразу меня догнал. Но я-то потом за угол повернула, а куда делся он, не знаю.
– А как он выглядел, вы запомнили?
– Не очень. Какой-то безликий был.
– А не с длинными волосами случайно?
– Нет, скорее, коротко стриженный, – ответила женщина, и доберман встал, будто знал, что хозяйке больше нечего добавить к уже сказанному. Костюков поблагодарил ее за информацию, и все стали спускаться вниз.
Уже в машине Васик, приглаживая свои кудри, спросил недовольно:
– А что это вы про длинные волосы спрашивали? Меня имели в виду? Все меня снова подозреваете в угоне собственного джипа?
– Нет, не вас. Она бы вас сразу сама узнала. Меня интересует молодой человек с длинными прямыми черными волосами, схваченными сзади резинкой в хвост, и с небольшой бородкой.
Васик внимательно посмотрел на опера и сказал:
– Ну так это же и есть Данилевский! Он подходил к Даше после концерта, то есть спектакля. Ольга еще сказала, что им надо объясниться, поэтому мы не стали их ждать. Только мне кажется, что я его раньше где-то видел и даже хорошо знаю...
– Попробуйте вспомнить. Это очень важно.
– Нет, не могу, – ответил Васик после напряженных раздумий. – Вылетело из головы. Но то, что видел его раньше – это факт!
Чуть позже, когда к ним в машину подсела Нина, и ей задали вопрос о Данилевском, она вдруг выдала:
– Я, конечно, не знаю наверняка но, по-моему, тот парень, что подходил к Даше после мюзикла «Notre-Dame de Paris» никакой не Данилевский. Он просто кадрил ее, а Даша даже не смотрела даже в его сторону. Я сразу хотела Ольге сказать, что она ошибается, принимая того длинноволосого парня за Дашиного поклонника, но почему-то не сделала этого. Я Дашин вкус знаю, ну не мог тот тип ей нравиться... Лично я представляла Данилевского как мужчину лет сорока, а тому было лет двадцать пять, не больше. И похож он был не на продюсера, а скорее на священника, если на него рясу надеть...
– Стойте, вспомнил, – вскрикнул Васик, – в автосалоне я его и видел. Я туда пришел, а этот с козлиной бородкой и хвостиком уже там тусовался. Это он – оборотень! Точно! Он, как тень, прошмыгнул мимо меня и растворился. У меня даже мороз по коже прошел... Я тогда решил, что это от волнения. Там столько машин! И все такие красавцы, просто игрушки. Нина, я даже для тебя одну модель присмотрел, сочно-зеленого цвета. Вот пойду с понедельника на работу, заработаю денег и обязательно куплю.
Костюков закрыл рукой рот, скрывая улыбку. Ему хотелось спросить: «Где же это предоставляется такая работа, что за месяц-другой можно на машину заработать? Может, стоит уйти из уголовного розыска и пойти к вам в помощники?» Но вслух этого он не сказал, вспомнив про могущественного Васикова родителя.
– Не надо мне никакой машины, там более сочно-зеленого цвета! Я сама за руль в жизни не сяду, лучше буду не метро ездить, как раньше...
– Какая же ты у меня, Ниночка, скромная! Ничего, со временем сама захочешь машину водить...
– Васик, не отвлекайся от темы! Ольга с Дашей пропали, их искать надо, а ты все про машины! – укоризненно сказала она Васику, а потом обратилась к Костюкову:
– Если вы подозреваете Ольгу и Дашу в чем-то плохом, то напрасно. Я их очень хорошо знаю. Они, конечно, девчонки отчаянные, поэтому могут влипнуть в какую-то историю. Но раз дар экстрасенса есть не только у Ольги, но и у угонщика, то неизвестно, кто из них сильнее...
Нина смотрела на Костюкова жалобными глазами, а тот вдруг понял, какой непростительный просчет он совершил и упустил время. «Ладно Игурдин не запомнил номера Дашиной машины, но этот-то прекрасно знал его: к 637 ро! Надо было сразу, как только я связался с Васиком по телефону, узнать номер и сообщить его оперативному дежурному. Может быть, успели бы где-то машину перехватить... А за то время, что прошло, можно было уже за пределы Московской области выехать», – осознал Петр, но не показал вида.
– Нина, а что вы еще знаете о Данилевском? – спросил он, отводя взгляд.
– Что еще? – переспросила она, обдумывая ответ. – Знаю, что зовут его Валерий, он вращается в кругах шоу-бизнеса. Кажется, продюсирует какую-то новую женскую группу...
– Какую? – живо поинтересовался Петр.
– Не знаю, – ответила Нина. – По моему, Даша не упоминала названия этой группы. Больше ничего мне о Данилевском неизвестно. Да мы с ней о Валерии всего-то раз по телефону разговаривали, я только поняла, что она от него без ума...
Нина замолчала, но в разговор вступил Васик:
– Так скажите, какие у вас планы по поиску Даши и Ольги! Мы еще можем вам чем-то помочь?
«Вот он, очередной поворот в настроении папенькиного сыночка. Сейчас еще скажет, чтоб обратно я добирался сам, – размышлял Костюков. – Надо его задобрить».
– План у меня есть. Будем искать Дашину машину... Могу сказать вам по секрету, что, скорее всего, завтра утром джип вам отдадут...
– Правда? От кого это зависит? От вас, Петр Федорович, от Ечеина? А может, надо на кого-нибудь надавить? – оживленно спрашивал Васик.
– Давить ни на кого не надо. Все зависит от обстоятельств, которые выше нас. Но думаю, что все решится в вашу пользу. Вы меня подбросите?
– Разумеется, – ответил Васик и завел мотор.
Машина пофыркала, съехала с тротуара у мебельного магазина и с непонятным постукиванием покатила к отделению милиции. Как знать, может быть, старый «японец» чувствовал, что хозяин ждет не дождется своего нового друга, а его продадут неизвестно кому или разберут на запчасти. А Васик, действительно, был весь в предчувствии возвращения блудного джипа.
Он не догадывался, что новый автомобиль ему могли вернуть уже сегодня, но Ечеин взял на себя смелость оставить джип под усиленной охраной еще на одну ночь и посмотреть, что из этого выйдет.
Вторичный угон микровнедорожника со станции техобслуживания сбивал следствие с толку, хотя расчет Беса, что это подтолкнет подозрения к Васику или усилит их, не оправдался. Бдительная соседка Капацевич взялась на добровольных началах следить за Васиком и докладывала в отделение милиции о каждом его шаге. Следователь знал, когда пришел Васик домой, когда ушел из дома. Как раз в момент вторичного угона он был дома. Серийно сть таинственных угонов сама собой говорила о том, что угонщик обладает сверхестественными способностями. Александр Иванович решил дать угонщику возможность третьей попытки.
Станет он использовать ее или нет? Это очень интересовало Ечеина, который пытался отыскать зацепки буквально на ровном месте. Он осознавал, что играет с джипом, как с огнем, но шел на риск.
В отличие от Ечеина, Костюков и Перетокин были уверены, что третьей попытки угона внедорожника не будет. Но они не смогли убедить следователя отказаться от этой бесперспективной затеи.
– Значит, говорите, завтра? – уточнил на всякий случай Васик, высаживая Петра.
– Да, завтра. Нам он больше не нужен. А что с этой машиной делать будете? Продадите или себе оставите? – полюбопытствовал Костюков.
– Еще не решил. А что, хотите купить? Вам, Петр Федорович, если завтра джип вернете и найдете Ольгу с Дашей, отдам почти задаром.
Костюков рассмеялся, сам Васик и Нина его не поддержали.
– Хорошую сделку вы мне предлагаете – успокоившись, сказал опер. – Стоит подумать. Сколько вы за нее хотите?
– Вы шутите или серьезно? – спросил Васик.
– А вы? – переспросил Петр.
– Шучу.
– Я тоже. До завтра, – попрощался Костюков и вышел из машины.
Васик проводил его глазами до двери, потом спросил:
– Нина, я не понял, он чего рассмеялся?
Девушка многозначительно посмотрела на Васика, но промолчала. Он не понял, что означал ее взгляд, но уточнять не стал.
– Все, Нина, начинаю новую жизнь! Новый автомобиль, новая работа... А ты правда не хочешь, чтобы я купил тебе машину?
Нина отрицательно покачала головой, а потом сказала:
– Васик, из-за тебя девчонки попали в очередной переплет, а у тебя на уме только машины!..
– Нина, ты же слышала, как я разговаривал с этим ментом! Я дал ему понять, что надо искать Ольгу и Дашу. Видишь, он на работу поехал, не домой, значит, будет что-то предпринимать. А может, угон моего джипа к их исчезновению никакого отношения не имеет? Может, они загуляли просто?
– Да это ты первый решил, что Ольга пропала! А если вспомнить, сколько раз она из-за тебя в различные истории попадала, то удивишься, почему она на этот раз взялась тебе помочь.
– Было дело, – согласился Васик, потом он отстегнул свой мобильник от пояса, протянул его Нине и сказал:
– Звони им поочередно: Ольге и Даше на сотовы и домой. Вдруг они объявились, а мы пургу гоним.
Нина набирала один номер за другим, но все безрезультатно.
– Казалось бы, сотовые телефоны должны упростить связь, но не тут то было... Абонент временно не обслуживается, абонент не доступен, вызов не удался, – говорила Нина, отчаявшаяся дозвониться. – Я тебе, между прочим, днем тоже звонила, зачем ты отключил телефон?
– Я у отца в конторе был, у него все свои телефоны отключают.
– Ах, да, я уже и забыла, что ты в понедельник на работу выходишь. Куда, кем? Что же ты, Васик, молчишь?
Васик с трудом выдержал паузу, а затем сказал:
– Я буду менеджером в «Лаборатории охранных систем».
– Где? – непонимающе спросила Нина.
– В фирме по установке охранной автосигнилизации. Так понятней?
– Да. Как же я сама не догадалась, что тебя кроме машин ничего больше не интересует? А почему лаборатория? Там что, делают эту сигнализацию? И кто же кустарную покупать будет, когда импортной полно?
– Много ты понимаешь! Просто название фирмы такое: «Лаборатория охранных систем», у них прямые поставки из Италии, Англии, США. Эта такая перспективная работа! Сейчас настоящий бум пошел не многоступенчатые охранные системы...
Нина чувствовала, что Васик говорил чужими словами.
– Теперь я понимаю, какую примитивную автосигнализацию мне в том автосалоне всучили – на открывание дверей... Смешно! Да что мне было бы жалко, что ли, сотню-другую баксов, отдать на современную охранную систему! Уж датчик присутствия никакой экстрасенс обхитрить бы не смог! А может быть, они там с ним заодно, раз этот длинноволосый с козлиной бородой там ошивался?
– Может быть, – согласилась Нина. – Хотя мне кажется, что во всем этом слишком много мистики... Васик, я смотрю, ты так восторженно об этой фирме рассказываешь, а ты понимаешь, что менеджерами у нас всех подряд называют? Я вот, между прочим, тоже менеджер торгового зала, а на самом деле – продавец в мебельном магазине. И ты, я думаю, будешь просто продавцом автосигнализации.
– Ну надо же с чего-то начинать, – ответил Васик, умеряя свой пыл. – Ты что же, Нина, думаешь, что отец меня сразу к себе замом возьмет?.. Поработаю сначала у его друга, проявлю себя, тогда, может, повысят...
– Васик, а сколько ты получать будешь? Какую зарплату тебе обещали? – поинтересовалась Нина.
– Это для тебя так важно, да? – начиная злиться, спросил Васик.
– Нет, мне все равно. Просто ты сказал, что пойдешь на работу и заработаешь мне на машину... Я думаю, что ты здорово погорячился с таким обещанием.
Васик резко затормозил, и Нина сразу пожалела, что не стала щадить его самолюбие. Но Васик, увидев испуг на Нинином лице, взял себя в руки и сказал:
– Ошибаешься, отец теперь не снимет меня с довольствия. Мы с тобой будем зарабатывать деньги на карманные расходы, а он – на все остальное. А еще он сказал, что ты на меня очень положительно влияешь, и он хочет с тобой поближе познакомиться и сделать подарок. Я ему и намекнул про сочно-зеленую «игрушку». Он ответил, что поговорит с тобой и примет решение.
– Васик, я не хочу с ним знакомиться! И никаких подарков мне от него не надо! Мы сможем прожить на две наших зарплаты... Ну живут же другие!
– Нина, не комплексуй! Зачем отказываться от того, что само идет в руки? Тем более что он мой отец, а ты – моя жена.
– Ладно, поглядим, – игриво ответила Нина. – Доживем до понедельника.
Глава 27
– Папа, тебе сообщение на пейджер пришло, я его прочитал и сохранил, – важно сказал мальчуган детсадовского возраста, входя в ванную комнату, где отец брился. – Хочешь, прочитаю тебе вслух?
Станислав Михайлович погладил сына по голове, взял из его рук пейджер, нажал на кнопку и стал сам читать бегущие строки: «Москвичу» срочно нужен ремонт. Жди сегодня. Калинин. Лихоманов резко изменился в лице, Миша понял, что отец сердится.
– Папа, но ведь это же для нас хорошо! Чем больше у других будут ломаться машины, тем больше у нас будет денег, – с детской непосредственностью пояснил мальчик. – Мама всегда так говорит. Почему же ты расстроился?
– Миша, нельзя радоваться тому, что у других неприятности, – внушительно сказал отец. И потом, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не читал сообщений на пейджере! Они адресованы мне, а не тебе!
– Папа, я думал, ты обрадуешься, что я уже хорошо умею читать, а ты меня ругаешь, – обиженно говорил Миша. – Тогда купи мне тоже пейджер, и я твой читать не буду, только свой...
– Книжки читать надо, они гораздо интересней! Маша, у нас есть детские книги? – спросил Стас, обращаясь к жене, которая вышла из кухни на громкие голоса домочадцев.
– Какие книги? – непонимающе спросила она.
– Детские! «Золотой ключик», например, или про этого, как его там, который на крыше...
– «Карлсон, который живет на крыше», – подсказал Миша. – Папа, мне это все надоело! Я хочу «Гарри Поттера», а мама говорит, что мне еще рано. Но у нас в садике все только про «Гарри Поттера» говорят... Кому читали про него, а Илюша и Павлик кассету смотрели. А мне мама только футболку с ним купила, помнишь, я вчера надевал?
– Черная такая, помню, – ответил отец. А я-то думаю, зачем ребенку такую мрачную купили! Оказывается, это сейчас круто. Значит, «Телепузики» и «Покемоны» уже не в моде?
– Папа, я что, маленький! Мне шесть лет скоро будет!
– Тем более, значит, ты уже сам должен знать, что нельзя подслушивать чужие разговоры, читать чужие письма и сообщения.
– Ах вот в чем дело! – сказала Маша. – Ты же сам его научил сообщения читать, удалять, сохранять, а теперь ругаешь!
– Ругаю! И ты не читай их! – завелся Лихоманов.
– А что ты так испугался? – спросила жена.
– То, что наш ребенок говорит ужасные вещи, радуется, что у других машины ломаются, – выкрутился Станислав Михайлович, осознавший, что привлек внимание к сообщению. – Ладно, больше не будем об этом. Маша, купи «Гарри Поттера». Сами почитаем... Может, для Мишки тоже нормально, если другим детям читали?
– Ладно, куплю сегодня. Пойдемте завтракать.
За столом Лихомановы сидели молча. Сын Миша был весь в предчувствии покупки долгожданной книги. Он боялся, что за недоеденный бутерброд его лишат такой радости. Жена Маша, чувствовавшая, что с мужем в последнее время что-то происходит, пыталась понять причину его вспыльчивости и замкнутости. Обычно уверенная в своей способности держать контроль над любой ситуацией, теперь она терялась в догадках. Сам Лихоманов думал о Маше, о том, как бы она отреагировала, узнав, что он напрямую связан с криминалом. «Она ведь уверена, что все, что мы имеем, заработано моими руками, – думал он. – Если бы Маша знала, насколько ее идеалистическое представление о нашей жизни далеко от реальности! Я – преступник! Правда это еще надо доказать...»
Станислав Михайлович погладил сына по голове, взял из его рук пейджер, нажал на кнопку и стал сам читать бегущие строки: «Москвичу» срочно нужен ремонт. Жди сегодня. Калинин. Лихоманов резко изменился в лице, Миша понял, что отец сердится.
– Папа, но ведь это же для нас хорошо! Чем больше у других будут ломаться машины, тем больше у нас будет денег, – с детской непосредственностью пояснил мальчик. – Мама всегда так говорит. Почему же ты расстроился?
– Миша, нельзя радоваться тому, что у других неприятности, – внушительно сказал отец. И потом, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не читал сообщений на пейджере! Они адресованы мне, а не тебе!
– Папа, я думал, ты обрадуешься, что я уже хорошо умею читать, а ты меня ругаешь, – обиженно говорил Миша. – Тогда купи мне тоже пейджер, и я твой читать не буду, только свой...
– Книжки читать надо, они гораздо интересней! Маша, у нас есть детские книги? – спросил Стас, обращаясь к жене, которая вышла из кухни на громкие голоса домочадцев.
– Какие книги? – непонимающе спросила она.
– Детские! «Золотой ключик», например, или про этого, как его там, который на крыше...
– «Карлсон, который живет на крыше», – подсказал Миша. – Папа, мне это все надоело! Я хочу «Гарри Поттера», а мама говорит, что мне еще рано. Но у нас в садике все только про «Гарри Поттера» говорят... Кому читали про него, а Илюша и Павлик кассету смотрели. А мне мама только футболку с ним купила, помнишь, я вчера надевал?
– Черная такая, помню, – ответил отец. А я-то думаю, зачем ребенку такую мрачную купили! Оказывается, это сейчас круто. Значит, «Телепузики» и «Покемоны» уже не в моде?
– Папа, я что, маленький! Мне шесть лет скоро будет!
– Тем более, значит, ты уже сам должен знать, что нельзя подслушивать чужие разговоры, читать чужие письма и сообщения.
– Ах вот в чем дело! – сказала Маша. – Ты же сам его научил сообщения читать, удалять, сохранять, а теперь ругаешь!
– Ругаю! И ты не читай их! – завелся Лихоманов.
– А что ты так испугался? – спросила жена.
– То, что наш ребенок говорит ужасные вещи, радуется, что у других машины ломаются, – выкрутился Станислав Михайлович, осознавший, что привлек внимание к сообщению. – Ладно, больше не будем об этом. Маша, купи «Гарри Поттера». Сами почитаем... Может, для Мишки тоже нормально, если другим детям читали?
– Ладно, куплю сегодня. Пойдемте завтракать.
За столом Лихомановы сидели молча. Сын Миша был весь в предчувствии покупки долгожданной книги. Он боялся, что за недоеденный бутерброд его лишат такой радости. Жена Маша, чувствовавшая, что с мужем в последнее время что-то происходит, пыталась понять причину его вспыльчивости и замкнутости. Обычно уверенная в своей способности держать контроль над любой ситуацией, теперь она терялась в догадках. Сам Лихоманов думал о Маше, о том, как бы она отреагировала, узнав, что он напрямую связан с криминалом. «Она ведь уверена, что все, что мы имеем, заработано моими руками, – думал он. – Если бы Маша знала, насколько ее идеалистическое представление о нашей жизни далеко от реальности! Я – преступник! Правда это еще надо доказать...»