Сергей Буянов. Рандолевый катран

   – Да как я буду смотреть в глаза Василию?!
   – Как смотрели до сих пор, и довольно успешно!
   – Э-эх! – Чугуев махнул рукой, отчего его плащ встопорщился.
   – Леонид Аркадьевич, какие-то трудности?
   – Да ещё какие! – разозлился Чугуев. – Вы меня представили в самом отвратительном виде.
   – Как это понимать, Леонид Аркадьевич?! Вы что, вышли к народу с незастёгнутой ширинкой? В чём дело? Я предлагаю вам исправить положение, заодно испробовать свои силы, вместо того, чтобы тихо пьянствовать вдали от жены, а вы изволите сердиться?
   – Извините меня, Нина Петровна, – Чугуев понизил голос.
   Нина Петровна молча надула губы, опустила глаза.
   Ноздри её раздувались.
   Чугуев поёжился. Он решился.
   – Дело в том, Нина Петровна, что я трус, – сказал Чугуев, глядя на носки её сапог. Светло-коричневые, с разводами от грязных луж. Одно из пятен напомнило ему географические очертания родного района. И от этого Чугуеву стало ещё грустнее. Захотелось бросить этот ненужный отдых и направиться куда-нибудь в большой город, затеряться там, снимая номер в гостинице и забыться. От этой мысли Леонида Аркадьевича передёрнуло. Он представил себя в распахнутом пиджаке на голое тело, с измятым галстуком на шее, мочащимся в коридор. Ах! Лучше домой, к Наденьке. Спрятаться, не выходить из квартиры, не отвечать на телефонные звонки.
   – Собираетесь отдать пас назад, стоя перед пустыми воротами? – Нина Петровна взглянула на Чугуева. Показалось, что сквозь толстые стёкла очков выскочили искры.
   – Я не готов к таким поворотам. Извините.
   – Вы не можете быть глупым, по определению! Занимаете достаточно высокий пост и удерживаетесь на нём.
   – Не нужно комплиментов, – Чугуев махнул рукой. – Я не способен на великие дела. Жаль, что подставил вас. Правда, очень жаль.
   Нина Петровна хмыкнула, вынула из кармана носовой платок.
   – Не плачьте, ничего не поделаешь, вы поставили не на ту лошадку.
   Всё же она разрыдалась.
   Чугуев стоял рядом, не зная, что предпринять. По-человечески, конечно, нужно обнять плачущую женщину. Но, во-первых, Чугуев не считал себя виноватым, во-вторых, не знал, как это будет воспринято Ниной Петровной. Вдруг, ей взбредёт в голову принять обычное участие за ухаживание? Леонид Аркадьевич смог только заслонить Нину Петровну спиной от случайных прохожих. Он так и стоял, раздвинув руки и распахнув плащ.
   Нина Петровна зарыдала сильнее. Пришлось находить слова утешения.
   Но чем больше извинялся Чугуев, тем больше она ревела.
   – Ладно, – сдался Чугуев. – Я сделаю это. Завтра же признаюсь, что я никто и звать меня никак!
   – Это невозможно! – выкрикнула Нина Петровна. – Вы недооцениваете "Ваню", который Василий. Он уже справился, где нужно и узнал, что вы действительно являетесь мэром города Чухонска.
   – Тогда он справился и узнал, что я никогда не учился вместе с Андреем Васильевичем! – обрадовался Чугуев.
   – Именно то! – продолжала всхлипывать Нина Петровна. – Вы учились в одном институте. С разницей в два курса.
   – Да?! Тогда другое дело! Почему вы плачете? Ведь это всё меняет!
   – Леонид Аркадьевич потёр ладонями.
   – Я плачу потому что вы в самый ответственный момент отказались от всего, признавшись в своей… В своей… нерешительности!
   – Так я стану решительным!
   – Не всё так просто. Хотя, – она перестала плакать, – у вас есть шанс.
   – Что за шанс? Пойти к волшебнику Изумрудного города за храбростью?
   – Почти, – Нина Петровна улыбнулась, чем добавила восторга Чугуеву.
   – Если вы сейчас начнёте сеанс психоанализа, я готов! Надеюсь, как и.о. местного мэра мне положена скидка в сто процентов? – продолжал веселиться Леонид Аркадьевич.
   – Вы серьёзно считаете, что не спасуете в критической ситуации? – Нина Петровна посмотрела в глаза Чугуеву. Он быстро отвёл взгляд.
   – Что вы предлагаете? Бросить всё и уехать? – Чугуев чуть было не сказал, что думал об этом только что, несколько минут назад.
   – Ни в коем случае! Мы уже столько сделали! – она чуть не подпрыгнула от перевозбуждения.
   Чугуев поморщился. Интересно, кто это "мы" и чего сделали так много? Но задать вопрос вслух постеснялся.
   – Тогда, что?! – чуть не выкрикнул он.
   – Пройдёмте в кафе! – она взяла Чугуева под руку. – Я нисколько не возражаю против стопроцентной скидки.
   Чугуев даже не мог развести руками.
   – Мало того, сто десять процентов скидки! – заявила Нина Петровна, заказав кофе.
   Чугуев, насупившись, молчал.
   – Я плачу! – пояснила Нина Петровна.
   Чугуев кивнул, дав понять, что понял на счёт 110 % скидки за сеанс психотерапии.
   – Итак, Леонид Аркадьевич, мы сделали уже три первых шага. Вошли в администрацию, практически приняли руководство, наметили план работы, пригласив актив на собрание!
   – Остались сущие пустяки, – уныло кивнул Чугуев.
   – Именно так. Поручить задания конкретным лицам. И всё!
   – Это вам так кажется, обывателям. А кто будет контролировать исполнение, Нина Петровна? На то она и власть исполнительная! – сказал Чугуев и сам заметил, как надулись его щёки. Да, мне бы так перед собранием выступать! Но там, наверняка ждёт меня какая-нибудь подножка! Недаром так насторожилась Нина Петровна. Могла бы сразу сказать, что представила меня местному руководству не соврав ни слова!
   – Среди актива меня ожидает человек-сюрприз? – спросил он.
   – Наталия Мискина, – сказала Нина Петровна, поглядев в чашку с кофе.
   Леонид Аркадьевич поперхнулся.
   – Откуда вам столько известно о моей личной жизни? Вы кто?
   – Профессия моя такая. Если ваша – исполнительная, моя – собирательная и созидательная.
   – Что за профессия? Шпион?
   – Профессиональный психолог. Но мы уходим в сторону. Итак, сможете ли вы проявить характер в непростой ситуации?
   – У меня сложившаяся семейная жизнь, – сказал Чугуев. Лицо его покрылось пунцовыми пятнами. Конечно, причиной всему Натка Мискина. Эта красавица в своё время вскружила ему голову, рассорила с родителями и удрала прямо из-под венца! Мало того, наплела о ребёнке, которого никогда не было, и быть не могло по определению. Роясь в куче мусора, оставленной сбежавшей невестой, Чугуев обнаружил пачку с выдавленными до последней противозачаточной таблетки. Но и после этого поступка она долго оставалась желанной, до появления Наденьки.
   – Если известная мадам начнёт, извиняюсь, строить глазки?
   – Вы ставите меня в тупик. К чему ей деструктивная деятельность?
   – Мискина занимает пост в природоохране. Её деятельность будет вполне конструктивной для своего ведомства.
   – Понимаю, чем больше грязи, тем больше сборов.
   – Сможете ли вы сдержать натиск?
   – Не знаю.
   – И всё же выход есть! – Нина Петровна закатила глаза, огромные под толстыми линзами.
   – Вы совмещаете психолога с колдуньей?
   – Почему это? – Нина Петровна подскочила со стула.
   – "Приворот", "отворот"! – улыбнулся Леонид Аркадьевич.
   – Нет. Всё совсем не так. И вы сейчас это поймёте.
   – Постараюсь.
   – Моя очередь стараться! – улыбнулась Нина Петровна.
   Чугуев повёл плечами. Лучше бы ей не улыбаться, чтобы не показывать зубы, заскакивающие друг на друга, поэтому не вычищенные на стыках.
   – Как вы понимаете, Леонид Аркадьевич, я клоню к необычному способу приобрести некоторые полезные способности. Не исполнения желаний, заметьте. Я не фея и не колдунья. Всего лишь, парапсихолог.
   Чугуев внимательно слушал.
   – То есть, имеется возможность исполнения желания.
   – Что в лоб, что по лбу! – не сдержался Чугуев.
   – Не спешите ставить ярлыки. Всё совсем не так. Леонид Аркадьевич! – она снова посмотрела в глаза собеседнику. – Вы когда-нибудь бывали в церкви?
   – Бывал.
   – Видели там свечи, людей, молящихся у икон?
   – Видел.
   – Наверняка они о чём-то просили. И немногие получали. Леонид Аркадьевич, вы допускаете, что кто-то получил желаемое?
   – Почему, нет?
   – Допускаете, что такое может быть с каждым?
   – Допускаю, но к чему этот разговор?
   – Это имеет отношение не только к завтрашнему дню, но и ко всей жизни.
   – Вы предлагаете сходить в церковь, поставить свечку и приложиться к иконе?
   – Есть чудотворные иконы, которые источают специальное масло: миро! Желания человека, прикоснувшегося к нему, исполняются.
   – Тогда каждый может узнать про эту икону и прикоснуться к ней! И что мы получим? – Чугуев прикрыл рот, чтобы не сказать грубости.
   – Многие так и делают, но не у каждого получается.
   – А вы, выходит, знаете волшебное слово?
   – Нет, волшебного слова я не знаю. Но мне известно время действия чудотворной иконы.
   – И где эта икона?
   – В Афонском монастыре.
   – Тут рядом, за Адлером?
   – В Греции.
   – Ха-ха-ха! – не сдержался Чугуев. – В Греции всё есть, плюс ко всему чудотворная икона, помогающая всем без исключения!
   – Леонид Аркадьевич! – укоризненно протянула Нина Петровна. – Вы же образованный человек!
   – Что не исключает чувство юмора.
   – Конечно. Но я не юморист.
   – Да! Конечно! Вы штатный психолог!
   – Что не исключает элементарных знаний средней школы.
   Чугуев понял, что его занесло. Разговор стал похожим на некую прелюдию флирта. Он промолчал.
   – В Абхазии есть Новый Афон, – продолжала Нина Петровна учительским тоном. – А в Греции – священная гора Афон. Там есть чудотворная икона Божьей матери. Она источает миро. Не каждый день и даже не каждый год!
   – А именно сегодня и сейчас! – не выдержал Леонид Аркадьевич.
   – Точно так! Мало того, у нас есть возможность прикоснуться к чудодейственному миру.
   – И тогда исполняться все наши желания.
   – Не все. Только одно. И не у всех, а только у пятерых человек!
   – Понял, куда вы клоните, Нина Петровна. Будем считать, что я заинтригован! – Чугуев сложил ладони домиком. – И что?
   – Понятно.
   – Что вам понятно? – Нина Петровна подалась вперёд.
   – Вы решили привлечь мужчин из нашей комнаты, поэтому повстречались с каждым.
   – Вовсе нет. Достаточно переговорить с лидером.
   – Каковым вы считаете Никиту.
   – Почему же? – Нина Петровна хлопнула в ладоши. – На роль лидера годитесь только вы, Леонид Аркадьевич!
   – В силу моей должности.
   – И образования, интеллекта, эрудиции, наконец!
   – Простите, Нина Петровна, какая разница между интеллектом и эрудицией?
   – Эрудит знает многое, интеллектуал может применять знания, даже если их чуть меньше, чем у эрудита. Хотя, к чему вам толковать прописные истины? Давайте к делу!
   – Давайте, раз уж вы считаете, что я согласен.
   – Источаемое с чудотворной иконы миро, попадает прямо в море.
   – Уж, не в Чёрное ли? – Чугуев усомнился в знаниях географии. Вроде бы, Греция к Чёрному морю не имеет никакого отношения, или нет? Спросить вслух после оценки высоты его интеллекта и эрудиции Чугуев не смог.
   – Вы опять шутите, – сказала Нина Петровна.
   Леонид Аркадьевич поперхнулся.
   – Конечно же, в Эгейское море. Икона мироточит уже неделю, но благодаря тёплому течению миро попадёт к нашей части побережья через Дарданеллы и Босфор только этой ночью! И быстро растворится, разбившись прибоем о холодный берег.
   – И вы полагаете…
   – Я полагаю, что никто и ничем не рискует. Загадаете желание, окунётесь в море подальше от берега, и всё! Кому экстрим, кому весёлая хохма.
   – А кому и прямая выгода.
   – Вы на меня намекаете? – Нина Петровна откинулась в плетёном кресле, скрестила руки на груди. – Не обижаюсь.
   – Вам вроде как не положено, по профессии, – улыбнулся Чугуев.
   – И вам не мешало бы.
   – Я понял. Ныряю в прорубь, загадываю желание, и всё в порядке!
   – Издеваетесь?
   – Ничуть! Я готов попробовать. Этот город мне не родной. Однокашник, которого нужно выручить, не знаком. Почему бы ни приобрести смелости на халяву? К тому же, будет что вспомнить о поездке к студёному морю.
   – Не такое уж студёное. Температура воды, между прочим, пятнадцать градусов!
   – Надеюсь, тепла?
   – Ж'ара! – чуть не выкрикнула Нина Петровна.
   Чугуев посмотрел на неё. Вроде бы, на истеричку не похожа. Но то, что она говорит, как-то выходит за рамки здравого смысла.
   – Скажите прямо, Нина Петровна, откуда вам известны такие факты?
   – Я пользуюсь услугами интернета.
   – Это что-то вроде компьютерного "межгорода"?
   – Это всемирная информационная сеть. Она скоро будет доступна почти каждому человеку в России.
   – И каждый может прочесть то, что вы говорите мне?
   – Да ни в коем случае! Для доступа к нужной информации простому пользователю интернета придётся потратить несколько лет! Это сетка, древо, лабиринт! Пойдёшь по одному пути, а придёшь в разные места, но не куда хотел.
   – А куда направит всемирный паук!
   – Можно и так сказать. А понятнее объяснить по аналогии с "межгородом"! Если имеешь доступ к телефону, знаешь коды городов, это ещё не значит, что можешь узнать о событиях в этих городах. Для точности человеку необходимо знать конкретные адреса!
   – Вы-то их и знаете!
   – Представьте себе, да! Сама была паломницей в Афонском монастыре!
   Чугуев кивнул. С неё станется! Там, поди и разъяснили о иконе, о чудодейственном масле – миро.
   – Но откуда вы знаете о тёплом течении?
   – Это всего-навсего гидрология, программа восьмого класса средней школы. И вам об этом прекрасно известно, для чего вы смеётесь надо мной?!
   – Ладно, ладно. Я согласен. Вы убедили меня.
   – Осталось убедить ваших товарищей.
   – Для чего вам скептики? Не проще ли набрать людей знающих? Почему бы нам ни отправиться к местной церкви?
   – Вы полагаете среди прихожан меньше скептиков?
   Чугуев пожал плечами. Он, действительно, не знал.
   – Остаются только друзья.
   – Кстати, почему нужно именно пять человек? Христианское число, насколько мне известно, три! Возьмём с собой Пашу Буракова и довольно!
   – Только пять человек могут расположиться в одной плоскости так, чтобы образовать пантакль.
   Чугуев промолчал. Вникать в детали магических действий не хотелось.
   – Никита воспримет всё в шутку. В шутку искупается в холодном море. Паша уже согласен, если с вами. Николай себе на уме. Подумает и согласится.
   – Если Никита узнает, что инициатива купания исходит от вас, ни за что не согласится.
   – А мы о цели купания скажем ему в самый последний момент.
   – Стоит ли? Пусть все воспримут это как шутку или спор "на слабо"!
   – Нельзя быть таким эгоистом, Леонид Аркадьевич! – Нина Петровна округлила глаза. Чугуев привстал. Боясь, что он всё бросит и откажется, Нина Петровна вскочила на ноги.
   – Как вы не понимаете, Леонид Аркадьевич! – зачастила она скороговоркой. – Всё пойдёт насмарку! Нельзя в таком важном деле использовать людей в тёмную! Пусть об этом не знают остальные, пускай двадцать человек, но пятеро должны быть посвящены в тайнодействие!
   – У меня на всё про всё… – Чугуев поднёс к глазам руку с часами.
   – Ни много, ни мало восемь часов!
   – Хорошо. Я собираю всех мужчин, а как всё организуем? Например, мне не отплыть от берега и ста метров.
   – Ядвига Францевна с удовольствием организует нам прогулку на "банане"!
   – Вы уже всё продумали.
   – Как иначе? Такое событие бывает один раз в три-четыре века!
   – В самом деле?
   – И вы, после всего, что я вам сказала, сомневаетесь?!
   – Сомневаюсь, что пятеро посвященных не проболтаются. Что будет, если к нам присоединятся другие люди? Всё насмарку! Или как?
   – Леонид Аркадьевич, только мы, впятером, в воде возьмёмся за руки, образовав нужную фигуру.
   – Как парашютисты?
   – Именно! Остальные будут знать об истинной цели ночного купания, или не будут знать – не важно.
   – Хорошо.
   Они расстались как деловые партнёры и заговорщики.
   Вернувшись в номер, Чугуев собрался первым делом поговорить с Пашей. Но, увидев спорящих мужиков, оторопел. Всегда казавшийся непробиваемым, Николай махал руками, что-то доказывая остальным.
   В общем гаме, никто не расслышал, как поздоровался Чугуев. Леонид Аркадьевич сел в уголок на кресло. Мало-помалу до него дошёл смысл спора. Речь шла о сегодняшней прогулке к месту сбора футболистов.
   – Сам бы и пинал мяч, если грамотный такой! – кричал Паша, обращаясь к каждому.
   – Кому это надо? – наперебой спрашивали товарищи.
   Из сумбурных фраз Чугуев заключил, что Паша струсил обратиться напрямую к тренеру. С одной стороны Чугуев посочувствовал. С другой – разозлился. Если каждый, кто умеет хоть что-то делать, станет увиливать, тогда, кто у нас будет работать?!
   Вмешиваться Чугуев не стал. Он обдумывал нелёгкую задачу: как убедить этих разгорячённых и таких разных людей искупаться в студёном море?
   – Лёня, а ты чего молчишь? – Никита махнул ладонью, посмотрев на Чугуева.
   – Меня не было с вами!
   – Так и всегда! – развёл руками Никита. – Одного не было с нами! Другой ждёт милости от природы! А в итоге мы позади планеты всей! – Никита шлёпнул ладошками по бокам.
   – Сам ты! – начал было Паша, но Николай мягко отстранил его в сторонку.
   – А чего вы хотите?! – взорвался Чугуев. – Чтобы пацан доложил тренеру сборной, что он лучший игрок в области? Тот бы плюнул в вашу сторону, да и всё!
   – Ну, я б за него сказал, не дал же!
   – Или я! – сказал Николай.
   – Почему вы как один смотрите на меня? Я что, третейский судья? – спросил Чугуев в повышенном тоне и заметил, как разом у всех опустились руки. Похоже, никто не ожидал от интеллигента такой прыти! Внутренне улыбнувшись, он продолжил: – Согласен, пусть вы все хотели лучшего для одного. Но этот один, он считает это лучшим? Кто-то у него спросил? А, Паша? Говори теперь ты!
   – Я-то чё скажу! Пришли на базу, а эти начали меня толкать, иди, иди! Я дурак что ли? Как я пойду?
   – Для чего тогда ты поехал на базу?
   – Позырить, как наши бегают! – Паша вскинул подбородок.
   – Позырил?
   – Не дали эти, – Паша кивнул на товарищей, – пихали всё, пихали, как в детсадике! Иди, иди! Я долбанулся что ли, идти на поле?
   – Да ты ни на что не годен! Только кулаками махать после драки, и то, чужой!
   – К-как? К-как? – Паша грохнулся на кровать. Таких слов от Лёни он никак не ожидал.
   – Вот так! Вышел бы и показал, что можешь!
   – А ты бы показал? – спросил Паша, глядя себе под ноги.
   – Я бы показал! Схватил бы мяч и крутанул парочку финтов! Без проблем! – подключился Никита.
   – Обвёл бы всех и сетку порвал! – развеселился Паша.
   – Ты бы смог? – спросил Чугуев.
   Паша вздохнул, опустил голову. Со стороны макушки казалось, что его уши повисли. Ещё несколько уничтожающих слов, и зашлёпают по щекам.
   – Все бы мы смогли! – сказал вдруг Николай. – Рады бы в рай, как говорится…
   – И ты бы смог стать фермером, – сказал Чугуев, вспомнив пьяный разговор в поезде.
   – И я – директором завода! – подхватил Никита, ёрничая.
   – О чём ты говоришь, Лёня? – спросил Павел, встав на ноги. Он склонился над Чугуевым, как будто хотел услышать что-то, сказанное только ему.
   – Я дело говорю. Пока вы развлекались и пихали друг друга локтями, – начал говорить Чугуев, но его тут же перебил Никита.
   – В это время наш Лёня изобрёл вечный двигатель!
   – Гораздо лучше, – улыбнулся Чугуев.
   Никита посмотрел в глаза Чугуеву и промолчал.
   Подошло время ужина.
   Внизу, в баре к столику подошла Ядвига Францевна. Чугуев уткнулся в тарелку. Сейчас она потребует решительных действий! "Я же ещё только-только подготовил почву"! – он чуть было не прокричал это вслух, но вовремя прикусил язык.
   – Вы интересовались, чем занимаются остальные гости?
   – Нам уже всё равно, – сказал хмурый Паша.
   – Так вот, они сейчас совершают экскурсию на дачу Сталина. Затем у них по маршруту озеро Рица и Афонские пещеры, – продолжила Ядвига Францевна, как будто её никто не перебивал.
   Никита заинтересованно глядел на хозяйку гостиницы. Интересно, что за козырь у неё в рукаве? Если прошлой ночью, вдруг, в коридоре выросла стена, то теперь что? Обвалятся стены или рухнет потолок, не иначе. Он задрал голову, но ничего не обнаружил. Стены не шелохнулись, потолок не опустился ни на один миллиметр.
   Ядвига Францевна упёрлась бочком о край стола, отчего её гипюровое платье образовало складочку, ведущую от поясницы к промежности. Паша увидел в этой бороздке траекторию футбольного мяча, забитого с пенальти промеж ног вратаря. Он помрачнел.
   – А сегодняшняя ночь необычная! – заявила Ядвига Францевна.
   – Отключили отопление, – сказал Никита.
   – Наоборот, я предлагаю сауну!
   – От Азии к Европе? Затем мы погоняем в американский футбол!
   – Где баня мы уже знаем, но где сауна? Если далеко в городе, стоит огород городить? – к разговору подключился Николай.
   Леонид Аркадьевич молча надувал щёки, собираясь с духом. Он уже понял, сейчас последует предложение покататься на банане.
   – Сауна расположена в нашем же здании. В левом крыле, не заметили? Но и не суть важно. Я продолжу?
   – Конечно, конечно! – сказал Чугуев. Ему вдруг показалось, что Ядвига Францевна едва заметно подмигнула. Что ж, ещё один союзник.
   – Сегодня в полночь наступает новый год по восточному календарю! Предлагаю достойно отпраздновать его!
   Мужчины молча уставились на хозяйку.
   – Предлагается программа с экстремальным развлечением. Вас ожидает массовый выброс адреналина! – проговорила Ядвига Францевна рекламные слова.
   – Пиастр-р-ры! – прокричал попугай.
   – Вы предлагаете безалкогольную вечеринку? – спросил Чугуев.
   – Начало праздника, поверьте мне, безо всякого алкоголя принесёт вам незабываемую массу эмоций!
   – На всю оставшуюся жизнь, – отметил Никита без должного энтузиазма.
   Ядвига Францевна прищурилась. Чугуеву показалось: смотрит сквозь него. Ещё немного и скажет прямо: " Не пора ли вам, Леонид Аркадьевич, посвятить друзей в программу предстоящей ночи?" Чугуев замер.
   – Вы же молодые, здоровые ребята! К чему вам дополнительный допинг?!
   Молодые, здоровые ребята как один замахали руками.
   – Вот и ладненько! Через два часа ожидаю вас на этом самом месте, за этим самым столиком!
   – Какова форма одежды, Ядвига Францевна? – спросил Чугуев.
   – Лучше, повседневная!
   – Куда на этот раз? К сборной по плаванию?
   – Никита Иванович!
   – Предлагаете окунуться в самое жаркое море России? – набрался духу Чугуев.
   – Для самых смелых такое предложение будет.
   – Ясно, ищите дураков! – неожиданно сказал Паша.
   Ядвига Францевна, не взглянув в его сторону, улыбнулась и ушла.
   – Как лодочка плывёт! – сказал ей вслед Никита, слегка подтолкнув локтем Павла.
   Тот никак не отреагировал. Паше было лень пререкаться. Хотелось выпить чаю погорячее, упасть в кровать и закрыть голову подушкой.
   – И всё же, я не закончил, – заявил Чугуев, как только мужчины вернулись в номер.
   – Тебя, видать здорово там обработали, – заметил Никита.
   – Где это, там?
   – Чувствуется, чувствуется! – Никита ухмыльнулся.
   – Что тебе чувствуется? – спросил Николай, посмотрев на Чугуева.
   – Рука Нины Петровны! Понял я всё! – Никита заходил по комнате, размахивая руками. – Опять заветная мечта!
   – А почему ты так нервничаешь, уж не ревнуешь ли?
   – Я-то! П-фр! – Никита поперхнулся воздухом.
   – Тогда почему не даёшь сказать?
   Николай заинтересованно смотрел на обоих. Павел сделал, как собирался. Он лёг в кровать, не раздеваясь, прикрыл голову подушкой.
   – Что ты там о мечте? – спросил Николай, не глядя на Никиту. – Пойдём на балкон, поговорим! А то тут человек спит.
   – Чего я сплю-то! Поспишь с вами, балаболами! Не про охоту, так про баб!
   – Не про баб, так про мечту! – подхватил Никита, ища союзника.
   – Я тоже на балкон!
   – Ну и идите, а мне и тут неплохо! – Никита скрестил руки на груди, отошёл от двери на лоджию.
   Но оставаться в одиночестве ему не хотелось. Никита юркнул в дверь вперёд Паши.
   – Нина Петровна всего лишь профессиональный психолог, – сказал Чугуев. Он понял, что никто перебивать не собирается и тогда продолжил: – Мы с нею были тут в местной администрации. Пришлось помочь коллегам. Сами знаете, какой тут смерч пронёсся, пока мы, так сказать, некультурно отдыхали.
   Мужики кивнули. Никита опёрся на перила и смотрел в сторону моря.
   – Должен вам сказать, что я тоже работаю в администрации.
   – Да уж, догадались, – сказал Николай.
   – Так вот, эта Нина Петровна устроила мне встречу с местной администрацией, ввела в курс дела. Я сразу подумал, зачем ей это всё? Оказалось проще простого. Её интересовало, смогу ли я в неизвестном городе, в чужой инфраструктуре разобраться.
   – И ты, конечно, смог! – сказал Никита. – При поддержке самой Нины Петровны! С таким психологом можно горы свернуть!
   – Можно не можно, а предложение она мне сделала.
   – Руки и сердца? Лёня! Не стыдно ли, вдали от жены, детишек?
   – Никита! Или ты сейчас заткнёшься, или проткнёшь головой асфальт! – сказал Паша, стукнув кулачищем по своей ладони.
   Никита умолк, отвернулся к морю. Попались же придурки-сокамерники! Ни побухать, ни повеселиться! Он сплюнул за перила.
   – Она предложила искупаться в море.
   – Так я и думал, – мрачно заключил Павел.
   – Ты не понял. Не просто искупаться, а с большим смыслом.