Сергей Буянов. Рандолевый катран

   – Понял. Ты захотел стать лучшим футболистом.
   – Лень! – Павел пихнул Чугуева в бок. Но, посмотрев в глаза Чугуева, поправился: – Леонид Аркадьевич! Ты не понял. У нас есть такой мужик, Михалыч. Слесарь Божьей милостью, – начал рассказ Бураков, заметив улыбку Чугуева, пояснил, – так мастер про него говорит. Так вот, работяга лучший, а никто его не знает и не премирует. Короче, по бороде!
   – Понятно. Ты решил стать известным футболистом.
   – А ты, наверное, начальником! – попытался угадать Паша.
   – Угадал, – Чугуев пожал плечами. Мол, что с тобой поделать, с таким прозорливым.
   – И веришь, что будешь?
   – А ты, ты веришь, что будешь?
   – Я и так буду! На всякий случай подстраховался.
   – Да-а. Интересно, чего пожелал наш Никола? – подумал вслух Чугуев.
   – Да чё ему от жизни надо? Баба есть, детей полный дом. Корову какую-нибудь или две коровы и бычка! Как думаешь, Лень, я угадал?
   – Думаю, да.
   – А Никита вообще, – продолжал угадывать Павел, – тёмный человек. Может, он захотел, чтобы мы все принародно обдристались. Где-нибудь на центральной площади города.
   Друзья рассмеялись. Со смехом и зашли в тёмную комнату. Легли по кроватям.
   Тотчас дуэт храпящих удвоился до квартета.

ГЛАВА 7

   Нина Петровна еле сдерживалась, оставшись наедине с официанткой "Катрана". Возможно, из-за этой замарашки разрушится мечта всей жизни! Угораздило ж её влезть в правильный пантакль!
   – Лена! А тебе, действительно, понравился Паша? – спросила Нина Петровна.
   Официантка отфыркалась от воды, якобы попавшей ей в рот.
   – Ладно, можешь не говорить. Я-то его хорошо знаю, – продолжала Нина Петровна, "как и всякого мужчину", – мысленно добавила она.
   – Можете сосватать?
   – Девочка! Я понимаю и ценю твой сарказм, но учитывая обстоятельства…
   Увидев, как на неё смотрит Лена, Нина Петровна поняла, что достигла цели. Что ж, завладеть вниманием собеседницы с помощью непонятных, но умных слов, заслуга не велика для профессионального психолога. Нина Петровна усмехнулась.
   – Почему вы над всеми смеётесь?
   – А потому что все выглядят смешными. Стараются быть серьёзными, интеллигентными, а выходит наоборот.
   – Странно.
   – Вот и ты, Лена, мечтаешь вырваться отсюда, а скрываешь это за словами о любви к Родине! – Нина Петровна говорила наугад, но не промахивалась.
   Лена вылезла из бассейна.
   – Извините, мне пора.
   – И я не собираюсь проводить ночь в сауне! – Нина Петровна резво подтянулась на руках и в следующий миг оказалась рядом. – И всё же, я могу помочь тебе.
   – Да чем же? Вылечить папу? Или отправить меня в Москву?!
   Ой-ой-ой! Да ты девочка, загадала два желания! Тем самым, выпала из лодки. Нина Петровна улыбнулась.
   – Столько желаний, и сразу? Я не волшебница.
   – Да, – неожиданно всхлипнула девочка, – вы только учитесь. Или учите других. Таких дур, как я.
   "И не только", – подумала Нина Петровна.
   – Стараюсь никого не учить жить, – сказала она вслух. – Но насчёт помощи, не забывай. Обращайся, если будет нужда. Я пробуду ещё тут два дня. Так что…
   Нина Петровна обернулась и ушла в раздевалку, не завершая разговора.
   Лена так и осталась сидеть у пустого бассейна с раскрытым ртом. Чего хотела эта молодящаяся кляча? Выведать чужую мечту? Да шла б она куда дальше! Мечтает, небось, о молоденьком жеребце. А вот тебе, Нина Петровна, скушай с маком!!!
   Лена показала закрытой двери две аккуратные дули и высунула язык.

ГЛАВА 8

   – Кум-бум! Шушальяра!
   – Никита! Ты чего разошёлся с ранья?
   – Паша! Голубчик! Уже половина десятого!
   – Оба-на! А где все?
   – Умываться пошли.
   – Гонишь! Как они разом пойдут-то?
   – Ножками, Паш. Ножками! И тебе советую, а то позавтракать не успеешь!
   – Хорошо загонять-то! – Паша резко сел в кровати. – В бабский туалет пошли что ли?
   – Паша, дорогой ты мой человек! Перегородку-то убрали ночью! Вот так-то! – Никита сложил руки на груди и надул щёки.
   – Тем более, успею, – пробурчал Паша.
   – Ты вообще, собираешься к сборной? Сегодня снимаются со сборов.
   – Что ты говоришь?! – Паша подскочил на ноги.
   – Что слышишь! Пока ты там с Леночкой кувыркался, люди телевизор смотрели. Через три дня товарищеский матч с Турцией! Так что, снимаются наши футболисты с базы. Сегодня, наверняка, типа последней тренировки в полнагрузки, и вперёд, на мины!
   – Чё мне-то не сказали?
   – Да не психуй ты так! После завтрака поедем. Я уже договорился. Чего тебя было будить раньше времени? Тебе нужно показать себя свеженьким.
   Паша бегом выскочил из комнаты. Стенки, в самом деле, не оказалось. В пять шагов Павел долетел до умывальника. Никола встретился в коридоре.
   – Где Лёня?
   – Леонид Аркадьевич уже работают.
   – Он не поедет с нами?
   – Просил передать, что желает тебе успеха. Что верит в тебя. Выкрутишься, говорит, без поддержки.
   – Так и сказал?
   – Так и сказал.
   – Ждите меня! Я через пару секунд! – Паша уже открывал кран.
   После завтрака Ядвига Францевна подала машину.
   – Гуд лак! – сказала она на прощанье.
   – Чего это она?
   – Паша! Она пожелала тебе удачи и всяческих благ!
   – Не гони! Одним словом столько не скажешь. Послала, поди, куда подальше!
   – Павел! Надо изучать английский. Тебе придётся играть не только с нашими.
   – Никола! И ты туда же! Хорош прикалываться! – Паша отвернулся к окну. Сосредоточился на встрече с тренером.
   Футболисты сборной заканчивали тренировку. Ребята вяло перепасовывались, неаккуратно распоряжались мячом, отрабатывая стандарты.
   Вратарь умудрялся зевать "парашютики". Один раз вообще, мяч стукнулся о его макушку и влетел в ворота.
   Тренер не смотрел за действиями команды. Он был занят сметой поездки в Турцию.
   – Почему у нас до сих пор нет собственной статьи расходов? – спросил он у главного менеджера команды.
   – А это, по-вашему, что?
   – Я имел в виду непредвиденные расходы.
   – Непредвиденные, это что? Бабам лифчики из батиста?
   Главный тренер рассмеялся. Ещё свежа в памяти история поездки в Англию.
   – Скажем, не из батиста а из… – он забыл название материала, – да и не важно. Важно следующее. Мешочники прут из Турции по тонне тряпок. Нам что, запрещено?
   – Это понятно. Но каждому не угодить. Ятранкину, к примеру, одних тряпок мало.
   – На Ятранкина уже рассчитали, кстати?
   – Всё в порядке, шеф!
   Павел не знал, почему Ятранкину такие привилегии, да и не хотел вникать в финансовые дела сборной. Он продолжал молчать, находясь в двух шагах от скамейки, где сидел главный тренер.
   – Чего сидишь, как невеста на выданье? – пихнул его локтем Николай.
   – А что делать-то? Видишь, люди заняты! – прошептал в ответ Павел.
   – Паша! Тебе это надо, или мне, или Никите? Или, может быть, Лёне?! Тебе что, в рыло двинут, если на поле выскочишь?
   – Я без формы, в кроссовках! Как?!
   – Как в море нырял: в трусах, без плавок, без акваланга! Всё, Никита, поехали в пансионат!
   – Погодите! Ждите меня, ща покажу класс! – Павел, перескакивая через деревянные скамейки, ринулся к вратарской площадке.
   Тем временем с углового флажка подавали мяч вдоль ворот. Футболисты в роли защитников плотным щитом прикрыли ближнюю штангу и полукругом закрыли вратарскую площадку.
   Ворвавшийся из ниоткуда парень под два метра ростом вбежал навстречу подаче и боком к мячу, поворотом головы, в прыжке отправил мяч впритирочку к ближней от вратаря крестовине.
   – У-ух! – разом вздохнули играющие.
   Тренер вскочил со скамейки, уронив под ноги бумаги с бухгалтерскими расчётами.
   – Откуда это чудо?
   Завхоз пожал плечами.
   – Не знаю, откуда, но сработал чётко.
   Тренер протяжно свистнул. Воспитанники застыли на месте.
   Паша повернулся к нему лицом и развёл руками. Извините, мол, не удержался. С трибун раздались жиденькие, но дружные аплодисменты.
   – Откуда ты нарисовался? – повторил вопрос тренер.
   – Я-то, – Паша замялся, но, увидев, как грозит хилым кулаком Никита, выпалил, – мимо шёл. Вижу, игра не ладится. А футбол, он что? Он требует научного подхода!
   – Слышишь, Ятранкин?! – тренер посмотрел на низенького коренастого нападающего.
   – Не глухой. Пусть этот научный деятель пробьёт мне серию пенальти. Зуб даю, из десяти – ни одного!
   – Нападающий на воротах? Оригинально! Кто ещё зуб даст?
   Тренер знал, за какие струны зацепить. Команда разом выстроилась за одиннадцатиметровой отметкой.
   – Вперёд, учёный! – скомандовал тренер.
   Для закрепления эффекта друзья с трибуны погрозили Паше кулаками.
   Павел взял в руки мяч, посмотрел на него в самый центр, как дыру прожёг, установил на одиннадцатиметровую отметку и, не разбегаясь, пробил промеж ног вратарю!
   – Неплохо для начала! – похвалил тренер. – Ещё девять раз – по свистку!
   Свистел он тотчас, как Ятранкин становился на ноги.
   Девять из девяти!
   Паша разошёлся как у себя во дворе. Он припечатывал вратаря к штангам, распластывал его по полю, размазывал по газону.
   – "Не будь дураком"! – раздалось в голове у Паши перед последним ударом. Это прозвучал голос Леонида Аркадьевича. – "Нельзя постоянно выигрывать"!
   Паша пожал плечами, мол, воля ваша, разбежался и запустил мяч точно в живот упавшему в сторону вратарю.
   – Вижу с точностью у тебя всё в порядке, но с выносливостью не очень. Где играешь?
   – Пока нигде. На работе работаю!
   Команда хором рассмеялась.
   – Случайно попадал? – спросил тренер.
   – Прицельно.
   – Где это такая работа, чтобы прицельно одну банку за другой вколачивать?
   – В цеху, где ещё?
   Тренер улыбнулся.
   – Да с такого расстояния любой забьёт! Пусть попробует хотя б метров с тридцати! – подал голос запыхавшийся вратарь.
   – Можно из центрального круга? – спросил Паша у тренера.
   – Как, Ятранкин, возьмёшь из центра?
   – Без вопросов! – Ятранкин хлопнул перчатками.
   – Дерзай, цеховой учёный!
   Паша установил мяч точно в центр поля, зачем-то попрыгал, взял разбег, потоптался у мяча, явно подбирая ногу и пробил в левый угол, всколыхнув сетку ворот.
   – Такие не берутся! – сказал тренер.
   – Сколько игроков заявлено на Турцию? – громко спросил он у главного менеджера команды.
   – Есть две вакансии! – с готовностью доложил завхоз.
   – Поедешь в Анкару! – как о решённом вопросе сказал тренер. – А пока бери мячи, и в раздевалку!
   Паша взял обе сумки с мячами и пулей улетел в проход.
   – Вот как надо двигаться, барышни кисейные! Бегом за ним! – кричал тренер под хохот немногочисленных поклонников сборной.
   Павел оставил мячи в раздевалке и рванул к друзьям, поделиться радостной вестью.
   – Слышали всё, поздравляем! Вещи с собой возьмёшь, у тебя немного.
   – Да не о шмотках речь! Вы бы это, подождали меня, что ли.
   – Заедешь на автобусе сборной, заберёшь сумку! Лена обалдеет!
   – Тебе Никитос, только бы поржать!
   – А что, девица она неплохая. Дурь из головы выкинет, так цены ей не будет.
   – Лёню отыщите, хоть попрощаюсь с человеком по-людски.
   – Э-э, Паша! По-людски у тебя всё равно не выйдет. Теперь тебе крепче чая ничего употреблять не положено.
   – Найдём, найдём мы Лёню! – сказал Николай, заметив, как Паша начал закипать.
   – Ну, мужики, до скорого! – Паша развернулся и побежал.
   – Вот его бы энергию на благое дело!
   – А что, играть в футбол не благое дело?
   – Благое то, благое, но бестолковое.
   – Никола! Кому уж что.
   – А тебе что, Никита?
   – Не крестьянского ума это дело, Николай.
   – Эт-т точно! – Никола махнул рукой водителю пансионата.
   – А где третий? Сколь ещё ждать? – возмутился шофёр.
   – Забрали его в сборную!
   – Да вы шо! Своих балбесов не хватат?
   – Видать, "не хватат"! – беззлобно передразнил водителя Никита.
   Тем временем Леонид Аркадьевич вовсю руководил в мэрии прибрежного городка. Он чувствовал себя великолепно с самого утра. Исчезновение искусственной стены в коридоре посчитал добрым знаком. Ничто не могло сбить его с толку.
   На заседании, где Чугуев ставил задачи перед местными исполнителями, присутствовала несостоявшаяся зазноба, но Леонид Аркадьевич не замечал её. Чугуев смотрел на сухопарую тётку в мятых по моде бриджах и не видел её. Это была не Натка, но Наталия Мискина, как принято теперь, без отчества. Конечно, она устроила стрельбу глазами, но каждый её выстрел отскакивал от непробиваемого добровольного помощника города.
   В перерыве она вовсе удалилась, оставив тощую папку бумаг.
   – Насколько я понял, с природоохранной нет проблем? – спросил Чугуев у Васи.
   – Действительно нет. Осталось разработать детали.
   – Это уже твоё дело, не так ли?
   – Конечно. Спасибо вам, Леонид Аркадьевич! С мелочами мы справимся.
   Леонид Аркадьевич улыбнулся в ответ.
   Его тут же пригласили отобедать. Блюда в бывшей райкомовской столовой были вкусными, без изысков.
   – Чего-то явно не хватает! – сказал Чугуев вслух, глядя на сервировку.
   – Вы же сами распорядились, чтобы спиртного не было! – сказал официант, наклонив голову.
   Чугуев не припоминал, чтобы говорил такое, но промолчал.
   – Это новый человек! – засуетился заместитель. – Неси "чешского"!
   Официант поспешил выполнить заказ.
   – Это Андрей Васильевич запретил, – шёпотом сообщил Вася.
   – Зашился? – спросил Чугуев и прикрыл рот ладонью. И кто его просил, брякать мысли вслух?
   Вася вздохнул.
   Принесли чешского осветлённого пива, и столующиеся повеселели.
   На завтрашний день спланировали короткое рабочее заседание с отчётом о проделанной за сутки работе.
   Без четверти восемь к пансионату подъехал автобус сборной России по футболу.
   На крыльце стояла Лена в пиратской тельняшке. Увидев Павла экипированного в футбольную форму, она попятилась к двери.
   – Чего прячешься, замарашка?
   – Сам грязнуля!
   – Поедешь со мной в Турцию?
   – Паша! Решай вопросы поскорее! – кто-то крикнул из автобуса. – Борт ждать не станет!
   – Слышишь? – Паша кивнул в сторону автобуса.
   – Ты дурак, или прикинулся?
   – Да шла бы ты, – Паша отпихнул официантку и заскочил в пансионат.
   Наскоро покидав причиндалы в сумку, он попрощался с мужиками.
   Ему пожелали успехов и спортивной удачи.
   Паша пожал каждому руку, с Лёней обнялся.
   – Ну, это, пайку мою поделите.
   – Обязательно. Ни грамму врагу не оставим!
   – Тебе, Никитос, особенно полезно кушать побольше! – сказал на прощанье Павел.
   Чугуев вышел проводить молодого друга до автобуса.
   На крыльце стояла стройная невысокая женщина в тёмном плаще. В руках она держала походный рюкзак.
   – Собралась? – сказал Павел.
   – Сомневался?
   – Документы-то при тебе?
   – Взяла метрики из родильного дома!
   – Молодец! – Паша подставил локоть даме. При этом выглядел он так, будто всю жизнь занимался сопровождением дам.
   Чугуев улыбнулся.
   Глухонемой швейцар помахал рукой уходящему автобусу.
   Леонид Аркадьевич постоял на крыльце пару минут, с облегчением выдохнул и развернулся к входу.
   – Леонид Аркадьевич!
   Чугуев обернулся, увидел заведующую пансионатом.
   – Ядвига Францевна, рад за вас.
   – За что именно?
   – Видел, решены ваши проблемы в пансионате.
   – Вы по поводу перегородки в коридоре?
   – Её тоже.
   – Спасибо за помощь.
   – Скорее за сочувствие.
   – Если можно назвать помощь всему городу сочувствием, пусть будет так. Кстати, не желаете коньячку?
   – Ядвига Францевна, у меня, – начал Чугуев, но администратор пансионата перебила его.
   – Налаженная семейная жизнь. Мне это говорила Нина Петровна!
   – Вот и хорошо. Спокойной ночи, Ядвига Францевна!
   – И плодотворного дня, Леонид Аркадьевич!
   Следующий день прошёл в рутинных заботах администрации ставшей ему почти родной. К Чугуеву относились как к ревизору. Угадывая полунамёки, тотчас представляли развёрнутые отчёты. Леонид Аркадьевич деловито листал, походя, делал замечания, диктовал поправки. Самому показалось, что всё идёт как по маслу. Стоило ему заикнуться о каком-нибудь поручении, как готовые люди бросались исполнять его приказы.
   Вслед за Павлом засобирался домой Николай.
   – Хватит бездельничать! – сказал он. – Выручил людей, путёвка не сгорела. Поеду зимовку добивать!
   – Что делать зимой в деревне?
   – Никита! Если крестьянин зиму проспит, работяга в городе будет сосать лапу!
   Николай собрал сумку и вышел на балкон.
   – Что ты достаёшь мужика? Он же по дому скучает.
   – Так хоть попрощаемся по-людски, как сказал Паша в своё время?
   Чугуев махнул рукой.
   Никита шумно вздохнул.
   – Ну, мужики, бывайте! – сказал Николай, войдя в комнату.
   – И тебе не хворать!
   Чугуев пожал руку молча. Удивился силе Николая. Почему раньше не замечал? Наверно, потому что подавал свою вялую длань по-дамски, как для поцелуя. Теперь же, Чугуев стал сдавливать ладонь. Подумав так, Леонид Аркадьевич распрямил плечи, улыбнулся.
   Оставшись вдвоём, мужчины взялись за шахматы. К взаимному удивлению, для любителей оба играли довольно сносно.
   Порой Никите не хватало терпения, потому что Чугуев так долго думал, что можно было выйти покурить, искупаться в море!
   – Леонид Аркадьевич, разрешите полюбопытствовать?
   – Никита, к чему эти кривлянья? Спрашивай, если чем-то интересуешься! – сказал Чугуев слегка стукнув пешкой.
   – Вот когда мы ехали в поезде и малость поддали, ты говорил о нелёгкой судьбе руководителя. Кстати, шах!
   – Вот как? Тогда ты теряешь слона!
   – Да пусть он идёт в Африку! – разозлился Никита. Обидно прозевать важную фигуру из-за пустой болтовни!
   – Ты тоже не молчал в тот вечер.
   – Да я не к тому! – махнул рукой Никита, глядя на шахматную доску. – Просто хотелось узнать. Узнать, – протянул Никита, высоко подняв короля.
   – Узнать о моём желании?
   – Да ты что, Лёня! – поперхнулся Никита, едва не выронив фигуру.
   – Ходишь, или думаешь?
   – Подумаешь тут. Ставлю!
   Чугуев по обыкновению подпер щёки руками.
   Никита вздохнул.
   – Предлагаю ничью!
   – И это при таком раскладе? Леня! Я не согласен.
   – Через два хода нас ожидает классическое повторение ходов.
   – Вечный шах?
   – Как в разговоре, так и в игре.
   – Слушай, Леонид Аркадьевич! Взял бы ты меня с собой!
   – Куда?
   – Куда каждый день исчезаешь.
   – Я не отдыхать хожу.
   – Так, а мне тут что, подыхать от скуки? С рыжим глухонемым стариком!
   – Вряд ли тебе интересны проблемы чужого города.
   – Я согласен.
   – Вот и я говорю о том же.
   – На ничью согласен! – Никита положил обоих королей ногами друг к другу.
   – И всё же увяжешься за мной?
   – А куда мне ещё деться? Не возвращаться же на завод!
   – Хорошо. Только обещай не открывать рта!
   – Буду нем, как рыба! Как катран! Леонид Аркадьевич, за меня краснеть не придётся!
   – Все бы так обещали, – пробурчал Чугуев, разбирая постель.
   Никита молча уложился. Отвернувшись к стене, захрапел.
   Поутру Никита проснулся раньше будильника, долго ворочался, стараясь не разбудить Чугуева.
   С полуписка наручных часов Чугуев вскочил с постели.
   – Идёшь? Не передумал?
   – А как же? – Никита сел в кровати.
   Они быстро умылись, спустились в бар.
   Мигом подбежала рыжая официантка в пиратской тельняшке. Приняла заказ, улыбаясь как старым знакомым.
   – М-да, свято место пусто не бывает! – сказал Чугуев.
   – Поганое корыто счастливое!
   – Почему? – спросил Чугуев, улыбаясь.
   – Всегда помоями полно.
   Вернулась официантка, расставила чашки с кофе, яичницу, эклеры.
   Завтракали в тишине. Никита едва раскрывал рот, что-нибудь сказать, но, видя, как сосредоточенно жуёт Чугуев, тут же поддавался его примеру.
   – Спасибо пиратскому общепиту! – сказал Никита девушке.
   Она улыбнулась.
   – Пошли, уж.
   – Идём, идём! А далеко?
   – Шагов четыреста.
   – Слушай, Леня! То есть, Леонид Аркадьевич, кем ты меня представишь?
   – Журналистом.
   – Почему?
   – Болтаешь много.
   – Так они журналиста выкинут за порог! Тем более, много болтающего!
   – Я скажу, что ты родственник по линии жены.
   – Верно! От своей крови не откажешься: испорчена, а терпи!
   – Отчество у тебя какое?
   – Русское.
   – Иванович?
   – Да.
   Никите расхотелось хохмить. Он застыл с раскрытым ртом. Как недооценил Лёню! Основные открытия впереди, решил Никита. И не ошибся.
   У крыльца администрации их встречала целая делегация.
   – Леонид Аркадьевич! Извините, пожалуйста! – поклонился тип в линялом пиджаке.
   – Леонид Аркадьевич! Вы, право, как метеор. Не успели мы сориентироваться. Уж и машину водитель подготовил, а вы уж тут как тут! – размахивала руками рыжая секретарша в узенькой юбчонке. От вида посиневших ног, перетянутых венозными узлами, Никита поёжился так неуклюже, что задел локтем секретаршу.
   Она отпрянула, посмотрела на незнакомца округлёнными глазами и повернулась к Чугуеву.
   – Это мой родственник. Никита Иванович, прошу любить и жаловать!
   Все одновременно качнули головами. Походя, не стараясь глядеть в глаза. Мало ли чего ожидать от такого знакомства!
   Никита улыбался.
   – Ваня, что, сегодняшняя планёрка перенесена на крыльцо?
   – Что вы, что вы, Леонид Аркадьевич! Это мы так, собрались как раз ехать за вами!
   – Что-то случилось?
   – Пойдёмте, пройдёмте! – Вася аккуратно взял начальника под локоток, изогнулся, втискиваясь в двери. Следом прошагал Никита, пользуясь правом родственника.
   – Леонид Аркадьевич! – горячо зашептал первый заместитель, пропуская начальника в кабинет.
   – Понял, – кивнул Чугуев и скомандовал, – селектор отключить! Планёрка переносится до особого распоряжения!
   Секретарша сглотнула сухим горлом, качнула головой. Развернувшись, распорядилась:
   – Леонид Аркадьевич занят! Придётся всем подождать!
   На немой вопрос: "Сколько?" – она пожала плечами и уткнулась в монитор. Заперебирала пальцами по клавиатуре.
   – Говорят… – Вася оглянулся на Никиту.
   – Продолжай!
   – Говорят, Наталия решила вставлять вам палки в колёса. Для этого она наняла бригаду очищать побережье.
   – Что в этом плохого?
   – То, что она с мужем, как бы это выразиться, – замялся Вася.
   Чугуев продолжал смотреть в переносицу подчинённого. Вася онемел.
   – Как можно яснее.
   – В плохих отношениях.
   – Она метит на место мэра?
   – Можно и так понять. Но, сами понимаете, это не лучший вариант для города.
   – Понимаю. Как мы можем противостоять вредительству?
   Вася вздрогнул.
   – Не пугайся, Вася! Держи хвост пистолетом! Никто из нанятых ею алкоголиков не выйдет на работу!
   – Вот этого-то я и опасаюсь! Мискина оформит наряд на работу, а работы не будет! Все будут считать, что этот участок побережья охвачен, а на самом деле…
   Вася сел, выпустив из мягкого пуфика воздух. Руки его опустились, плечи поникли. Как будто сдулся сам.
   – Считаешь, что я не знаю бухгалтерии?
   – По документам считается, что работы идут! На эту часть берега нельзя привлекать других людей!
   – Это по бюджетной смете нельзя, – сказал Чугуев.
   – И я говорю! – воодушевился Вася.
   – И ещё ты скажешь, что мы не имеем других источников дохода.
   – Расходы по статье девятой предусмотрены на встречи гостей, делегаций, подарки – только по личному усмотрению главы администрации!
   – Сейчас я за главу, не так ли? Вот и действуй! Подключи общественные организации! Школьников, которые на каникулах балду пинают, пялясь в телевизор! Пенсионеров, томящихся в ожидании курортного сезона!
   – Но средства никому не доступны! Даже главный бухгалтер не может снять с этой статьи ни копейки!
   – А для чего снимать? Нужно только запланировать "незапланированные расходы"!
   Вася наконец понял. Вряд ли при таком подходе ему достанется от мэра.
   – Это замечательно! – первый заместитель потёр ладонями.
   – Так приступай немедленно!
   Вася вскочил с места и выбежал из кабинета.
   – Понял суть работы? – Чугуев повернулся к Никите.
   – Как не понять, Леонид Аркадьевич? Главное, не разевать рта, чтобы не ляпнуть глупость.
   Чугуев кивнул, нажимая на кнопку вызова.
   Кабинет быстро наполнился служащими. Никита молча слушал распоряжения Лёни, и всё больше приходил к выводу, что Чугуев действительно умный человек.
   Леонид Аркадьевич быстро расставил задачи перед подчинёнными.
   – Приступаем! – скомандовал он.
   В момент кабинет освободился. Чугуев попросил чаю.
   – Никита! Ты для чего напросился со мной? – Чугуев развернулся к собеседнику, поправил галстук.
   – Так, чтобы от скуки не сдохнуть!
   – Не умрёшь. Обещаю! Сейчас выедем на объекты.
   Никита не сдержался, хихикнул.
   – Все начальники так говорят, – пояснил он в ответ на удивлённый взгляд товарища.
   – Ничего, скоро сам так начнёшь говорить. Поехали? – Чугуев отставил недопитую чашку.
   На зимнем пляже, без того неуютном, рухнул естественный двухэтажный солярий. Бешеный ветер выдернул опоры, разрушил лежаки и разбросал доски по побережью. Невесть откуда появились кучи мусора: разбитые бутылки, рваные пластиковые пакеты с гниющими остатками пищи, позабытые кем-то в прошлый сезон трусы, рваные маски-аквланги и резиновые сланцы.