Сергей Дубянский. Реалити-шоу

   – Сняв трубку, вы соединитесь со мной, а я решу, что делать в сложившейся ситуации, ясно?
   – Не очень, – признался Женя.
   – Тем хуже, но идемте дальше. Вот здесь, – продюсер остановился у следующей двери, – гардеробная комната. Вам же надо будет переодеваться.
   – Так сколько мы здесь пробудем? – вновь вспомнила Лиза.
   – Я уже говорил об относительности времени, – продюсер смотрел на нее, как учитель на закоренелого двоечника, – вам что-то неясно?
   – Никак нет, – пробормотал вместо девушки Паша.
   – А вы знаете наши размеры? – весело удивилась Светка, которую гораздо больше интересовало содержимое гардероба.
   – Нет, но, в принципе, люди довольно стандартны.
   – И можно посмотреть, что там?
   – Посмотрите еще. Не думаю, что будете разочарованы, – продюсер остановился у очередной двери, – узел жизнеобеспечения; там электроустановка, блок водоснабжения, но они вас не касаются.
   – Дизель-генератор? – уточнил Паша, хорошо знакомый с источниками питания.
   – Нет, это принципиально новая система. После запуска она функционирует автономно без дополнительных затрат энергии.
   – Короче, вечный двигатель, – подсказал Женя, – только нас учили, что это противоречит законам физики.
   – Молодой человек, – продюсер повернулся к Жене, – любые законы соответствуют уровню человеческих знаний и имеют свойство меняться по мере их углубления, – он открыл дверь, за которой оказалась лестница, – идемте наверх.
   Дружно поднявшись, все остановились в начале коридора, имевшего по пять одинаковых дверей с каждой стороны. Светлые пластиковые панели, точечные светильники на потолке – все это очень напоминало пансионат или гостиницу.
   – В конце – ванная и санузел, – объяснил продюсер, – остальные восемь комнат – спальни. Вас семеро; одна останется свободной, но это не значит, что ею нельзя пользоваться.
   – С какой целью? – спросил Женя из чистого любопытства.
   – Ситуации возникают разные, – и хотя никто не понял смысл фразы, сам продюсер посчитал объяснение достаточным, – расселяйтесь. Все комнаты одинаковые, – он открыл ближайшую, в которой оказалась кровать с тумбочкой, шкаф, стол и два кресла, – вот, собственно, и все.
   – Так, в чем смысл нашего пребывания здесь? – в третий раз спросил Паша, которого меньше всего интересовали условия быта. Он никак не мог уяснить главного – зачем он здесь, ведь до этого его жизнь делилась на отрезки, четко включавшие в себя три фазы: постановка задачи, подготовка к решению и решение.
   – А в чем, вообще, смысл жизни? – продюсер обвел долгим взглядом примолкшую группу и вздохнул, – идемте, подпишем контракты, если нет возражений.
   В зале, на овальном столе лежали листы бумаги и ручки.
   – Присаживайтесь, читайте, – сложив руки, продюсер отошел к окну, – если есть вопросы, давайте обсудим.
   Все расселись, как главы государств на дипломатическом саммите, и углубились в изучение трех страниц мелкого компьютерного текста.
   – Скажите, – Марина подняла голову, пробежав глазами первые несколько строчек, – а что собой представляет фирма «Spiritus vitalis»?
   – Просто фирма, – продюсер пожал плечами, – название с латыни оно переводится как «жизненная сила». Задача фирмы – подготовка и распространение готового продукта по всему миру.
   – А если не купят? – Никита сделал невинные глаза.
   – Вам ли переживать за чужие доллары? – продюсер усмехнулся, и больше никто не захотел лезть в административно-финансовые дебри.
   Первой закончила чтение Светка. Она, вообще, не привыкла изучать документы, поэтому пробежав глазами заголовки, удивленно подняла голову:
   – А призы?..
   – Какие призы? – не понял продюсер.
   – Ну, везде победителям дают призы – деньги, там, авто…
   – Ах, это!.. – продюсер усмехнулся, – в таком случае, ваш приз – новая жизнь, которую можно получить. По-моему, это не сравнимо ни с какими деньгами.
   – Фи, – Светка скорчила недовольную гримасу, – значит, это самое дурацкое шоу.
   – Ну, почему же? Вы, девушка, цените деньги выше жизни?
   – Нет, но… – Светка смутилась, – только не надо говорить, что вы дадите мне других родителей и сделаете принцессой Монако! Реально жизнь меняют только деньги, разве не так?
   – Да ладно тебе! – Женя взял ручку, – считай, что нам тупо упали классные путевки. Побалдеем тут на халяву… Возьмите, – он протянул продюсеру подписанный контракт.
   – Честно говоря, я рассчитывала на большее, – Светка в раздумье несколько раз укусила ни в чем не повинную ручку и повернулась к сидевшей рядом Марине, – ну что, подписываем?
   – Подожди, я читаю, – ответила та, не отрываясь от бумаги.
   – Можно вопрос? – Алина, как школьница, подняла руку, – извините за тупость, но я не вижу, где определена продолжительность проекта.
   – Вы можете и не заметить, когда игра закончится; а иногда она может продолжаться целую жизнь – все зависит от вас.
   – Мы что, – прошептала Светка, Марине на ухо, – можем заторчать тут навсегда?
   – Да подожди ты!.. – отмахнулась та.
   – Стоп! – Никита для уверенности оперся локтями о стол, – а, вот, с этого места поподробнее. То есть, если я правильно понял, вы готовы всю жизнь содержать нас в этих райских условиях – кормить, поить, придумывать фокусы и аттракционы, чтоб нам не было скучно, при этом от нас совершенно ничего не требуется, так?
   – Нет. Мы даем первоначальный импульс – как в нашей электроустановке, а дальше вы функционируете самостоятельно.
   Пока остальные вникали в суть аллегории, Алина, не задумываясь, подписала документы и решительно сдвинула на край стола. На ее лице появилась мечтательная улыбка, словно вслед за этим шагом должно немедленно произойти чудо… а разве это не чудо, что на ближайшее время она обеспечена комфортабельным жильем, не требующим никаких расходов?..
   – Мэри, ты дочитала? – не унималась Светка.
   Марина не успела ответить, потому что Никита жестом подозвал продюсера.
   – Послушайте, насчет импульса я, допустим, уяснил, и даже представляю, как это может выглядеть… (при этих словах Паша отодвинул контракт, решив, что человеческое объяснение более доступно для понимания, нежели сухие пункты текста) …но я не нашел тут, например, механизма выбывания участников. По каким-то критериям люди ведь должны покидать проект, иначе победителя не будет никогда; и кто принимает такое решение?
   – Да, это интересно, – подхватила Марина.
   – Какие все вы, люди, одинаковые, – засмеялся продюсер, – все хотите победить друг друга, а это, между прочим, самая простая из побед. Здесь каждый сам принимает решения, а я только чуть-чуть корректирую их для вашей же пользы.
   – Вы не ответили, – Никита погрозил продюсеру пальцем.
   – Отвечаю – каждый сам решает, когда ему уйти, причем, на любой стадии проекта.
   – Иными словами, я могу пожить здесь пару лет, а когда станет скучно, спокойно уйти?
   – Никому не будет скучно, – продюсер улыбнулся, и если раньше каждый воспринимал его улыбку по-своему, то теперь все вдруг ощутили, что перед ними человек, знания которого в десятки раз превосходят любого из них.
   – Хорошо, я согласен попробовать, – Никита поставил лихую закорючку.
   – Скажите, – Лиза коснулась руки Никиты, – вы думаете, в этом нет ничего страшного?
   – Страшного?.. – Никита несколько секунд внимательно изучал девушку, – понимаешь, Лиз, у каждого свои страхи, поэтому трудно судить за других. Оглянись назад, и решай сама.
   – Вы мне нравитесь, – заметил продюсер, – вы поняли суть.
   – Значит, проживу здесь долго, – Никита комично погладил себя по голове.
   – Мэри, ну, Мэри… – Светка уже беззастенчиво теребила подругу за руку.
   – Ну что?!.. Можешь ты хоть что-то решить сама или нет?.. Чего ты ко мне примоталась? – Марина сбросила ее руку, продолжая штудировать текст.
   – А!.. Была не была! – Светка махнула рукой и придвинув листы, расписалась, – вот, заберите.
   – Молодец, – обрадовался Женя, – в конце концов, мы ж ничего не теряем, правда?
   Светка взглянула на него и неожиданно почувствовала, как одна подпись изменила все – сразу сделалось очень важно, что этот приятный парень явно не равнодушен к ней, да и ей самой он, оказывается, тоже нравится… Наверное, это состояние называется – «обживать свой новый мир».
   Продюсер, не спеша, обошел вокруг стола и остановился за Пашиной спиной.
   – Вперед, господин офицер! Вам же не впервой принимать решения. Там ваша жизнь вообще ничего не стоила.
   – Откуда вы знаете? – Паша резко обернулся.
   – По-вашему, я не отличу офицера от студента или охранника? Решайтесь.
   Паша даже сдвинул стул, чтоб лучше видеть оппонента, но посчитав ответ вполне логичным, вновь повернулся к столу. Казалось, поступал он не по здравому размышлению, а назло; назло неизвестно кому – возможно, даже своей судьбе…
   Взяв подписанную им бумагу, продюсер подошел к Лизе.
   – А вы? У вас возникли сомнения?
   – Нет-нет, – Лиза покорно взяла ручку, – вот, пожалуйста.
   – Теперь вы, – продюсер направился к Марине.
   – И в любой момент с проекта можно свалить? – уточнила та, на всякий случай.
   – Для этого надо связаться по известному вам телефону и…
   – Ладно, – Марина расписалась и тоже отдала свои листки.
   – Вот и все, – свернув контракты в трубочку, продюсер постучал ими по ладони, изобретая последние напутствия, но, видимо, не нашел достойных слов, – до встречи.
   – Надеюсь, до скорой, а то бросите нас… – Лиза растерянно хлопала глазами, так до конца и не понимая, что происходит.
   – Конечно, до скорой. Но не забывайте, время – понятие относительное, – дверь за продюсером закрылась.
   При упоминании о времени Паша поднял глаза на напольные часы, которые показывали… без четверти семь. Взглянул на свои – без четверти семь.
   – Сколько сейчас времени?!.. – воскликнул он.
   – У меня без четверти семь, а что? – Женя пожал плечами.
   – А у остальных?!..
   Светка достала телефон, заменявший ей часы.
   – Без четверти семь. Да что случилось-то?
   – О, черт!!..
   Паша бросился вниз, но пока обежал дом, успел увидеть автоматически закрывающиеся ворота; осталась только тишина, расцвеченная звуками леса, и воздух – дурманящий, вытесняющий из головы остальные мысли.
   Из-за угла появилась плотная группа во главе с встревоженным Женей.
   – Объясни ты, что случилось?
   – Случилось то, что без четверти семь мы приехали сюда. Я специально посмотрел.
   – И что это значит? – Лиза прикрыла ладошкой открывшийся сам собой рот.
   – Значит, что время относительно, – вместо Паши ответил Никита, – он же так убеждал нас!.. Но, если честно, я не предполагал, что все будет настолько натурально.
   – И что теперь? – Светка испуганно огляделась.
   – Теперь?.. – Никита почесал затылок, – теперь надо жить, ведь мы подписали контракты. Теперь мы, вроде, команда.
   – И что эта команда должна делать? – спросил Паша.
   – Строить отношения! – Светка сориентировалась раньше Никиты, – так на всех проектах… правда! Я знаю.
   – Отношения возникают, если людей что-то связывает; если они что-то делают вместе, – заметила Лиза.
   – Логично, – Никита кивнул, – то есть, исходя из темы проекта, мы должны путем общения или чего-то, что придумаем сами (поскольку вводных не было), изменить жизнь, так?
   – Так, – согласилась Светка, – в «Доме-2», например…
   – Хватит фигней страдать! – перебил Женя, – зачем обязательно что-то делать? Лично я пошел на озеро, купаться.
   – А я пойду, посплю, – объявила Алина, – я сегодня жутко не выспалась.
   – А вы что думаете? – Марина повернулась к Паше, задумчиво жевавшему травинку, – вы у нас, похоже, самый взрослый и самый здравомыслящий.
   – Я думаю, – Паша вздохнул, – что сначала надо осмотреться, и потом каждый выскажет свои соображения – сбор через полчаса в зале.
   – Через полчаса, говоришь?.. Ну-ну, – Женя хмыкнул, – купаться больше желающих нет? Тогда я пошел, – и он не спеша двинулся по узкой тропинке, ведшей к озеру.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОТБОРОЧНЫЙ ТУР или ЗАПОВЕДНИК ВРЕМЕНИ

   …Как раз то, что нужно, – Алина несколько раз качнулась на кровати, – не жестко, как в плацкарте, но и не провалишься до пола, как на дурацком надувном матраце, который Игорь вечно забывал подкачивать…
   Она повернулась к окну, за которым птицы беседовали с деревьями на непонятном ей языке – нет, это было не интересно… Протянув руку, открыла шкаф и увидела аккуратно сложенное постельное белье, полотенца, кружевной пеньюар. Во втором отделении висели пустые вешалки – сюда, видимо, должна перекочевать часть одежды из гардеробной комнаты; одежды, которая может и не нравиться, но которую непременно придется носить.
   Алину охватило странное чувство, будто изучает содержимое шкафа вовсе не она, а совсем другой человек, почему-то наделенный ее зрением. В этом не было ничего мистического – просто, переезжая на новое место всегда привозишь и свои вещи. Только сейчас Алина поняла, какой в этом заключен огромный смысл – вещи протягивают ниточку между прошлым и будущим. Наверное, потому воины и путешественники брали с собой всякие ладанки, амулеты, «горсти земли». Это ж не просто так, не романтическая символика! Они действительно создавали ощущение близости дома, а у нее лишь болталась на шее не несущая никакого личностного отпечатка, золотая цепочка. Сейчас Алина уже не могла даже вспомнить, где купила ее.
   …Как все продумано – со старым вещами нельзя начать новую жизнь… Еще она подумала, жаль ли ей того, что было? Конечно, жаль. Там осталось много хорошего, но уж больно разбросано оно во времени, поэтому возникало в памяти фрагментами, которые тут же размывались грязными потеками последующих событий. Да и что об этом вспоминать, если, ни плохого, ни хорошего вернуть уже нельзя?..
   …Значит, все будет по-другому. А как?.. Остается только довериться умным людям, придумавшим это шоу… Слово-то какое!.. С другой стороны, вся наша жизнь – шоу… Сравнение Алине понравилось. Почему оно раньше не пришло ей в голову? Может, тогда б она спокойнее пережила то, что произошло, и осталась в Москве, заставила б Игоря снять ей отдельную квартиру, а потом потихоньку обустроила скромное житье-бытье.
   …Наверное, так и следовало поступить, а не хлопать дверью, как… как… – она не могла даже подобрать слова для своего глупого поступка. Мыслительная деятельность требовала никотинового допинга. Алина полезла в сумочку, – нет, все-таки кое-что у меня осталось от прежней жизни – паспорт, кошелек, использованный билет на поезд, косметичка, носовой платок… Наконец нашла пачку и обнаружила, что в ней осталась последняя сигарета.
   …Наверное, запасы курева тоже на кухне, – открыв дверь, Алина выглянула в пустой коридор, – может, все уже внизу? А как узнать, прошли полчаса или нет?.. Этот военный даже здесь пытается командовать!.. Посмотрела на часы, стандартно показывавшие без четверти семь, и направилась к лестнице.
   – Уже пора? – на звук шагов открылась соседняя дверь, и из нее высунулась голова Лизы.
   – Конечно. Разве ты забыла – без четверти семь, – Алина улыбнулась.
   – О, блин!.. – Лиза постучала пальчиком по лбу и выйдя, прикрыла за собой дверь, – смотри, здесь ничего не запирается. Как-то это неправильно – как же спать с открытой дверью?
   – Это твой единственный вопрос? Остальное нормально, да? Остановившиеся часы, например?..
   – Ну да, – Лиза поежилась, – и зачем только я пришла сюда? Сидела б дома… знаешь, я живу одна. У меня такая уютная квартирка… Меня Лиза зовут, а тебя?
   – Алина. А у меня, вот, нет уютной квартирки.
   – Алин, интересно, ночь здесь тоже никогда не наступит?
   – Черт!.. А правда… – Алине такая мысль даже не приходила в голову.
   Неожиданно открылась дверь напротив и появился Никита.
   – Девчонки, хотите совет? Не забивайте себе голову. Чем глубже вы будете влезать во все это, тем меньше будете понимать, и тем сложнее станет жить. Поверьте моему опыту.
   – А как же не лезть, ведь это моя жизнь? – удивилась Лиза, – я все время о ней думаю.
   – И как, помогает? – Никита усмехнулся, – жить стало легче, жить стало веселее?
   – Не стало, – Лиза вздохнула.
   – А чего тогда голову ломать? Смотрите, какая здесь тишина, покой!..
   – У меня почему-то нет такого ощущения, – Лиза зябко дернула плечами, – я еще как во сне. Обычно, когда куда-то едешь, собираешься заранее, настраиваешься, а тут – раз и все.
   – И это правильно! Так и можно изменить жизнь, а если собираться и настраиваться, то это будет продолжение старой жизни. Ты согласна? – Никита повернулся к Алине, и та молча кивнула, – пойдемте лучше, посмотрим, чем народ занимается.
   Все спустились вниз, но в зале обнаружили только Пашу, задумчиво стоявшего у окна.
   – А где все? Почему не явились на поверку? – ехидно спросил Никита, – уже без четверти семь.
   Паша резко обернулся. На лице его еще сохранились отголоски каких-то своих потаенных мыслей, но продержались они всего мгновение.
   – Женя еще на озере, а где эти две свистушки, не знаю.
   – Пойду на кухню, поищу сигареты, а то у меня кончились, – предупредила Алина.
   – Я с тобой, – обрадовался Никита, – глянем, чем нас спонсоры собираются кормить.
   Лизе совершенно не хотелось на кухню. Само это слово у нее ассоциировалось с домашними делами, на которые она и так убила, если не полжизни, то половину сегодняшнего дня, точно. …Господи!.. Это ведь было сегодня, а кажется, так давно!.. Оставшись в зале, она оперлась о спинку стула и замерла, не зная, что делать дальше. …И почему здесь нет телевизора? Чем же заниматься, если не надо стирать, убирать, ходить на работу?.. На работу… Как странно, я только сейчас вспомнила о ней. Будто, действительно, та жизнь осталась в прошлом…
   – О чем задумалась? – Паша, наверное, хотел выглядеть заботливым, но командный голос придал вопросу статус требования. Лиза даже вздрогнула.
   – Мне в понедельник на работу, а мы здесь… – она не нашла нужного определения для того, что все они здесь делают.
   – А где ты работаешь?
   – Бухгалтером, в институте. Сейчас хоть и каникулы…
   – Ребята! – в дверь заглянул Никита, прерывая разговор, – тут можно год жить припеваючи! Гляньте только, что там есть!
   – Может, подождем остальных? – предложил Паша.
   – И сколько их ждать? – Никита выдержал паузу, заведомо зная, что никто не сможет ему ответить, – здесь, Паш, действует другое время. Впрочем, хочешь – жди, – он обнял Лизу за плечи, – пошли, Лизавета. В твоем холодильнике такого, точно, нету.
   Паша догнал их, когда они остановились, услышав голоса из гардеробной комнаты.
   – А кто это у нас там? – Никита открыл дверь.
   – Ой!.. – Светка, стоявшая в одних трусиках, успела прикрыться платьем, которое наугад сдернула с вешалки, – стучать ж надо!
   – Да не смотрю я на тебя, – Никита демонстративно отвернулся к раскрытому… нет, шкафом это нельзя было назвать – скорее «тоннель, увешанный одеждой».
   – Мы хотели с Женькой, на озеро, – объяснила Марина, сидевшая на стуле и наблюдавшая, как Светка меняет наряды, – зашли, вот, купальниками разжиться, и увлеклись немножко.
   – Лиз, иди сюда, – позвала Светка, – смотри, какой улетный блузон! Как раз на тебя!.. А вы, – она обратилась к мужчинам, – могли б и выйти. А то стоят, пялятся…
   – А то, что камеры на тебя пялятся, ничего? – ехидно подмигнул Никита.
   – Камеры, ничего! Может, глянусь кому, да замуж выскочу.
   – Какая ты меркантильная, – Никита вздохнул, – пошли отсюда, – положив руку Паше на плечо, он вывел его из комнаты, – пусть барышни душу отведут.
   – Слушай, – Паша закрыл дверь, – ты, вот, сказал… А разве бывает какое-то «другое» время?
   – Бывает, – Никита остановился, – только в военных училищах его не проходят.
   – Ты считаешь, все, кто в погонах – идиоты, и умеют только ходить строем? – Паша прищурился, готовясь к отражению атаки.
   – Зачем так сразу? – Никита миролюбиво пожал плечами, – просто… как тебе нравится, например, такое определение: «Время есть жизнь души, пребывающей в переходном движении от одного жизненного проявления к другому»?
   – Красиво, но не понятно, – Паша, разом смирил агрессию.
   – Ну, вот. И это всего лишь Плоти́н, живший (страшно подумать!..) в двести пятидесятом году нашей эры! А чтоб понять «другое время» придется еще массу всего поднять и, в конце концов, добраться до моей любимой теории относительности.
   – А ты спец в теории относительности? – Паша усмехнулся.
   – В принципе, да. Я ж – физик-теоретик, но теоретики сейчас никому не нужны, поэтому работаю охранником. Так-то!.. – он похлопал Пашу по плечу.
   – То есть, – пробросив теорию, Паша сразу перешел к практике, – ты считаешь, что происходящее здесь, нормально?
   – Почему нет?.. Давай договоримся – если мы останемся на проекте, я попытаюсь тебе что-нибудь объяснить – все равно делать больше нечего. Иначе через неделю мы устанем тупо болтаться по этому поместью, и придется чем-то заниматься, если не хотим разругаться.
   – А с чего это мы должны ругаться?
   – С того, что человеческое сознание… его нельзя отключить, понимаешь? И если нет внешних раздражителей, оно начинает копаться, либо в себе, либо в ближайшем окружении… Знаешь, какая самая большая проблема при подготовке экспедиции на Марс? Не знаешь. Не топливо и даже не жизнеобеспечение, а то, как космонавты будут больше года жить в полной изоляции – психологическая совместимость. А нас никто не тестировал; к тому же у нас нет объединяющей идеи; мы не участвуем ни в каких событиях, перед нами не стоит никаких целей. Мы морально и материально свободны от всего, чем привыкли заниматься, а сознание-то работает… – прошептал Никита, делая руками зловещие пассы.
   – Не согласен. У нас осталась память.
   – Память – хитрая штука; она трансформирует события. То, что сегодня кажется значимым, по прошествии лет просто перестает восприниматься как событие.
   – Есть вещи, которые нельзя трансформировать! – в этом Паша был уверен, но говорить о Тане не хотелось, и он сменил тему на более актуальную, – а в чем может заключаться «новая жизнь», как ты думаешь?
   – Я пока не готов озвучить свою версию. Пойдем, я сказал Алине, что сейчас вернусь.
 
   – Я нашла бар! – встретила их Алина радостным возгласом.
   – Думаешь, если я вчера перебрал, так только и делаю, что бухаю? – Никита открыл холодильник и выразительно сглотнул.
   – Может, будем ужинать? – Алина посмотрела на часы.
   – Без четверти семь, – не глядя, объявил Паша.
   – Дурная привычка, – Алина вздохнула, – пора отвыкать. Так что, насчет ужина?
   – Надо составить график дежурств по кухне…
   – Паш, бросай свои армейские штучки! – отмахнулся Никита, – запомни, здесь без-вре-мень-е. Здесь невозможно ходить строем – здесь каждый сам по себе.
   – Как это не правильно… – Паша открыл другой холодильник.
   – Там фрукты и овощи, – пояснила Алина.
   – Я смотрю, ты уже освоилась, – Никита засмеялся.
   – А как же? Четыре года мужниной женой была; что называется – вела хозяйство.
   – А потом? – поинтересовался Паша.
   – Если б было «потом», – Алина повернулась к нему, – я б сидела в Москве.
   – Так ты москвичка?
   – Нет, но так получилось. Вообще, это прошло и я больше не хочу о нем вспоминать.
   – Умная девочка, – Никита погладил ее короткие жесткие волосы. …Если их взъерошить, получится ежик, – подумал он, и оттого, что ежик был совсем не колючим, сделалось приятно.
   – Я не слышу, есть кто-нибудь хочет? – напомнила Алина, – а то, могу приготовить, пока народ шмотьем трясет.
   – О, как ты их!.. – восхитился Никита, – для женщин ведь это святая тема!
   – А куда здесь ходить? Хоть от Кардена вырядись – сам говоришь, безвременье.
   Паша вдруг вспомнил, что уже слышал подобную фразу – в госпитале, в Ханкале. Так же сказала Таня, когда он подарил ей духи. …Нет, память нельзя трансформировать, – подумал он, – как я их ненавидел, так и буду ненавидеть; как я их убивал…
   – Перехожу на красивые сигареты, – Алина открыла пачку «Vogue», – последний раз спрашиваю, есть кто-нибудь хочет?
   Дверь приоткрылась, и на кухню заглянула Лиза – сначала осторожно, но не обнаружив ничего пугающего, распахнула дверь настежь.
   – И как я выгляжу? – вместо джинсов на ней была короткая юбка и блузка, весьма удачно подчеркивавшая формы.
   – Блеск! – оценил Никита, – главное, сексуально. А где остальные модели?
   – Ушли на озеро.
   – Ну и ладно. Тут поступило предложение что-нибудь съесть. Присоединяешься?

* * *

   – Мэри, как тут клево!.. – Светка остановилась, раскинув руки, и вдохнула отдающий сыростью, пряный воздух. Теплая земля приятно ласкала ступни, лишняя одежда не стесняла движений, а над головой чуть слышно шептались деревья. Только, вот, птицы почему-то смолкли – наверное, они лучше людей чувствовали приближающуюся грозу.
   – Я все думаю об этом проекте… – начала Марина, но Светка махнула рукой.
   – Ой, да брось ты! Женька правильно сказал – обломились на халяву классные путевки. Ну, не выиграем мы ничего… а за что бороться? За новую жизнь? Фигня полная! Я так прикинула, если б предки не доставали, у меня и старая очень даже ничего…
   – Свет, я не об этом…
   – Слушай, давай не загоняться и просто отдыхать, – она двинулась вперед, и через несколько минут между стволами сверкнула серая гладь озера. В солнечную погоду пейзаж выглядел бы более радостно, но сейчас это можно было лишь представлять. Хотя завтра-то солнце наверняка вернется!..