Сергей Соболев. Королевский стрелок

   Марина свернула во двор, уставленный машинами.
   Она уже видела коричневато-серую панельную десятиэтажку – с тыла.
   У этого жилого здания четыре подъезда. Квартира на девятом этаже.
   Панова шла по плиточному тротуару, приближаясь к торцу нужного ей дома. Ей осталось лишь свернуть за угол и пройти к дальнему подъезду.
   И в этот самый момент вдруг услышала чей-то истошный крик – он донесся именно с той стороны, куда она направлялась.
   Марина, замедляя шаги, обогнула угол десятиэтажки, выйдя на ту сторону, откуда можно пройти в подъезд.
   Она еще толком не сообразила, что произошло. А потому продолжала идти к «дальнему» подъезду по тротуару вдоль фасада жилой многоэтажки, пока не уткнулась в спины каких-то людей.
   – Вызовите «Скорую»! – крикнул кто-то фальцетом. – Позвоните «ноль-три»!
   – Бесполезно… – подал голос мужчина в спортивном костюме, выгуливавший крохотного пинчера. – Она головой вниз спикировала! Ты че, не видишь, что у нее шея на фиг свернута! И череп лопнул как арбуз!
   – Это из ментовки женщина! – сказал какой-то худой мужчина, выковыривая сигарету из пачки. – Она вроде с девятого этажа?! Блондинка, такая крутая вся из себя!
   Послышались звуки сирены – не то «Скорая» неслась по вызову, не то милицейский патруль спешил на место ЧП…
   Панова, у которой вдруг стали подкашиваться ноги, все же подошла ближе.
   Протиснулась в первые ряды зевак, количество которых увеличивалось на глазах.
   Поднявшись на цыпочки, стала смотреть через плечо того мужчины, державшего на руках собачку.
   То, что она увидела, заставило ее вскрикнуть и отшатнуться…
   Кто-то сзади дернул ее за локоть. И стал вдруг, схватив за предплечье, оттаскивать в сторону: прочь, прочь от изломанного, превращенного в груду костей тела!
   – Кто вы?! – взвизгнула Панова, пытаясь вырваться, вывернуться из цепких мужских рук. – Куда вы меня тащите?!!
   – Идите за мной! Здесь опасно!
   – Отпустите! Я сейчас кричать буду!
   Мужчина, в котором она узнала того субъекта, что дал ей прикурить, а потом некоторое время шел за ней, резко дернул ее за плечи, развернул…
   – Тихо, Панова! – прошипел он. – Не вздумайте орать! В ваших же интересах не поднимать шум!
   Всего метрах в двадцати от них остановилась та самая темно-синяя «Ауди», которую она видела примерно получасом ранее!
   Из машины выскочили двое. Ей хватило одного взгляда, чтобы узнать в крепышах, одетых в темные брюки и короткие кожанки, тех типов, которых она видела получасом ранее. Они, по-видимому, приезжали за ней, но перепутали адреса, подъехав к соседнему особняку.
   Но почему они приехали сюда, в адрес, где проживает Людмила Шварц? И что они делают во дворе дома, из окна девятого этажа которого несколькими минутами ранее выбросилась молодая женщина?
   Один из крепышей, оглядевшись, вдруг уставился на них: на Панову и того незнакомца, который по какой-то причине взялся преследовать Марину.
   Мужчина вдруг отпустил Панову.
   И не просто отпустил, но еще и толкнул ее в спину, задав ей и скорость, и нужное направление.
   – Бегите! – крикнул он. – Бегом отсюда, кому сказано! А я их пока отвлеку!..
   Двое мужчин тихонько выскользнули из дому через двери пристройки. Через помещение, в котором хранится разный сельхозинвентарь и под которым имеется солидных размеров погреб.
   Слон (спецназовское прозвище Римаса Мажонаса) вытащил из кобуры свой восемнадцатизарядный «глок». Еще в доме он проверил, снаряжена ли обойма. Сжимая ствол двойным хватом, огляделся, нет ли кого поблизости. Накрапывал мелкий дождик. Толком еще не рассвело, но контуры деревьев и построек уже вполне угадывались в этой темно-серой мгле.
   Почувствовав толчок, обернулся. Вирас передал ему «бошевский» фонарь. Затем показал рукой в сторону одного из двух каменных сараев, чьи очертания смутно угадывались в темноте.
   Мажонас кивком поблагодарил мужика. Фонарь в левой руке, ствол – в правой. Проскользнул к «парадному» – здесь, укрепленный прямо на стене, имелся один из трех электрощитов. Вот какая, спрашивается, б…ь шляется по ночам? Кому не спится в ночь глухую?! Такой сон не дали толком досмотреть! Бегай теперь за ними с крутого бодуна…
   А может, Вирасу привиделось? Хм, хм… Некоторые считают, что он – товарищ с «приветом». Но Мажонас с некоторых пор так не думает. За все то время, пока он наблюдает за этим субъектом, уже не раз убеждался, что, несмотря на свои природные изъяны, в реальности понимает поболее какого-нибудь с виду нормального хомо сапиенса…
   Римас открыл крышку щита. Один за другим перевел все выключатели на автоматах в верхнее положение. На крыше дома, укрепленный на кронштейнах, вспыхнул прожектор. Загорелись лампочки на столбах и непосредственно над входом в каждую из построек, в том числе и самой дальней. Там была баня, отстроенная заново после позапрошлогоднего визита «лихих людей».
   Именно в тот самый момент, когда Слон перевел взгляд на бревенчатый сруб новой бани, он отчетливо увидел два мужских силуэта!
   Да, определенно, это были какие-то взрослые, крепкого сложения мужчины. В пятнистом камуфляже?! И вроде бы в масках!
   Причем в руке одного из этих ночных визитеров, а именно того, кто оглянулся (прежде чем ловко, с запасом по высоте, перемахнуть через жердяную изгородь), он успел заметить оружие. Или «калаш» без рожка, либо, что скорее соответствует истине, помповое ружье…
   Выждав пару-тройку минут, Мажонас направился в сторону ближнего к нему сарая. Зашел через приоткрытую дверь вовнутрь.
   Ну и чего, спрашивается, надо было этим субъектам? Если на тачку нацеливались, то чего же не угнали? Минутное дело! Их ведь, «гостей», как минимум тут было двое! Один занялся бы машиной, другой по команде открыл ворота. Да и какие здесь «ворота» – одно название!
   Порции адреналина, впрыснутой в кровь из-за ночной тревоги, хватило лишь на несколько минут. Ему вдруг стало так худо, что он даже задумался над тем, стоит ли возвращаться в дом. И не лучше ли ему вообще сдохнуть. Хорошо посидел…
   Некоторое время Римас стоял у стены, подпирая ее то плечом, то лбом, то двумя руками сразу. Его капитально вытошнило. В какой-то момент ему почудился звук автомобильного движка. Держась за бок, пошатываясь, Мажонас выбрался из сарая.
   – Порядочные слоны так не бухают, – промычал он, вытирая потной ладонью выступившие слезы. – Не… Все… Точно пора завязывать!
   Увидев выплывшую из-за угла дома человеческую фигуру, Слон среагировал мгновенно.
   – Ста-аять! – он вытащил ствол. – Руки за голову! Не двигаться, а то яйца отстрелю!
   Человек остановился. Затем прозвучал знакомый голос:
   – Римас… Курва мать! Кому ты собрался яи отстреливать?! Это ж я, Бася Ставицкая!
 
   Бася, рослая крепкая девушка лет двадцати пяти, помогла совладельцу детективного агентства, в котором она работала второй год, снять с себя сбрую с пистолетом. Потом, придерживая за плечи и спину, отвела обратно к сараю и усадила на лавочку.
   – Уф… Пся крев! Что за ночь! То меня какие-то хлопаки на своем самоходе чуть в кювет не сбросили! То ты на меня пистолет наставил!..
   – Прости, Баська, я не в себе сегодня!
   – Та вижу! От тебя так и прет перегаром!
   – Слушай… А что за «хлопаки»?! – вcтрепенулся Мажонас. – Только что случилось? Ты кого-то видела по дороге сюда?
   – А то!
   – Где? Когда?
   – Да минут с пятнадцать назад! На повороте, возле моста. В километре от вашего маёнтка! Несется какой-то пся крев прямо в лоб! А там, ты же знаешь, некуда свернуть! Как мы с ним разминулись, сама не понимаю. Он у моего «Опеля» переднее зеркало снес, так плотно мы с ним расходились!
   – Что за машина? Ты видела?
   – А то! Кореец… Этот, как его… KIA! Черного цвета, как и твой «Патфайндер»! Слушай… А чего это ты с «пукаликом»? Что случилось?
   – Да кто-то к нам в гости тут пожаловал! Думал их прихватить, но не успел. Они, кажется, меня не заметили… Может, машину хотели угнать?
   – Да? Ой! – Бася всплеснула руками. – Я же главное забыла сказать! Ты уже в курсе? Ты вот сказал, а я вспомнила.
   – В курсе чего? Принесла бы лучше ты пива, Баська! А то ведь помру…
   – Яду бы вам дать, пан начальник! Разве можно так пить? Да еще из-за какой-то курвы!
   – Злая ты… – Мажонас сидел ссутулившись, обхватив трещавшую с жуткого похмелья голову двумя руками. – Никто тебя такую замуж не возьмет!
   – Так слушайте же! Стаса арестовали в Паланге!
   – Что-о?!
   – И Ирму нашу тоже заарестовали!
   – Ты в своем ли уме, Баська? – Слон, услышав такое, перестал держаться за голову и уставился на Ставицкую. – Ну что ты гонишь… Сама подумай!
   – В Паланге что-то взорвалось! Но подробностей я не знаю…
   – А от кого ты это услышала?
   – От Петровича! Я ж только вечером в Вильно приехала… Ой, такое творится! – Она опять всплеснула ладонями. – Я хотела к полициянтам ехать! Но Петрович мне сказал, чтобы я отправилась за тобой! И поскорей сообщила о случившемся!
   – Фигасе… – угрюмо пробормотал Мажонас. – Не врубаюсь, что это за напряги такие?! Взрыв? В Паланге?
   – А мне, кстати, Стас вчера из Паланги звонил!
   – Что он там забыл?
   – Не знаю… Они там вдвоем с Ирмой были.
   – А когда он тебе звонил? Днем или вечером?
   – Да около двух дня. У меня отмечен этот звонок!
   – И что сказал? Зачем они поехали в Палангу?
   Получить ответ на этот вопрос Мажонас не успел: из сарая вышел Вирас и жестами стал подзывать их к себе.
   – Ну? Нашел чего? – Мажонас, кряхтя, поднялся на ноги. – Блин! Что за жизнь?! Даст мне кто-нибудь пива, или хотите, чтобы я сдох?
   Они вошли в сарай. Вирас переместился в его дальнюю часть, туда, где были сложены оставшиеся еще с прошлого года дрова. Подойдя к высокой поленнице, он зашел сбоку, как бы с торца, и стал светить куда-то фонарем.
   – Вирас, чего там нашел? Ну-ка, ну-ка…
   Мажонас, взяв фонарь, посветил в просвет. Что-то там есть… Какой-то баул или сумка!
   У него так трещала башка, что он мог думать лишь об одном: быстрее бы все это закончилось, хоть чем-нибудь.
   Присев на корточки, Слон пошарил рукой. Потянулся… И вытащил на свет божий черную дорожную сумку!
   – Оп-па, – растерянно произнес он. – Что за дела? Мы же с Вирасом эту поленницу несколько дней тому назад делали! И никакой сумки здесь не было!
   – Не открывай! – охнула Бася. – Саперов нужно позвать! А если там, в сумке, взрывное устройство?
   Но Мажонас то ли не услышал ее, то ли не счел нужным прислушаться к здравому, в общем-то, совету.
   Вжикнув молнией, он открыл сумку. Посветил. Внутри обнаружились какие-то папки. Их было штук восемь или десять. Обычные папки из кожзаменителя – в такие подшиваются разного рода бумажки в офисах. Он взял верхнюю папку, открыл… Стал смотреть, подсвечивая себе фонарем…
   Выпало несколько фотографий. Бася Ставицкая нагнулась и стала их собирать…
   – Ну-ка, ну-ка, – прошептала она, взглянув на один из снимков, где рядом с какими-то сравнительно немолодыми мужчинами была заснята девушка или женщина лет тридцати, показавшаяся ей странно знакомой. – Ух ты…
   – Чего? Что интересного увидела?
   – Так это же наша бывшая клиентка…
   – У нас много клиенток!
   – А такой не было! – Бася передала ему фото. – Приглядись повнимательней! Узнаешь?
   – Действительно… Где-то я эту девушку уже видел.
   – Здесь она моложе так лет на двадцать. Да, да, это наш бывший клиент Diana… Она же – «Амбер»!
   Мажонас вновь уставился на фотоснимок.
   Ну да… Точно!
   На фото, выпавшем из папки, был запечатлен человек, которого три недели назад избрали новым президентом страны.
 
   Ночь Марина Панова провела в дачном домике в пригородном поселке Чкаловске, доставшемся ей от отца.
   Было еще совсем рано, около шести утра, когда она, пройдя через калитку на соседний участок, постучалась в окно ладного деревянного коттеджа, где проживал бывший сослуживец ее папы, военный пенсионер, подполковник запаса Александр Иванович Чиянец.
   Ей потребовалось около получаса, чтобы рассказать папиному сослуживцу (а Чиянец оказался дотошным человеком) о тех событиях вчерашнего дня, которые, кажется, полностью перевернули спокойный, размеренный ход ее жизни.
   Глазунья, к которой она так и не притронулась, давно остыла. Марина, бледная, с припухшими покрасневшими глазами и резко обострившимися скулами, закончив свой сбивчивый рассказ, нервно комкала в пальцах мокрый от слез носовой платок.
   – Вот что, Марина… – Александр Иванович погладил ее по руке. – Вот ты ругаешь себя: мол, трусиха, глупая, наделала каких-то делов?! А я не понимаю, например, в чем тебе себя-то винить?
   – Ну как же?! Мне надо было сразу в милицию обратиться! Самой! Вот когда соседка позвонила…
   – Погоди, не тараторь! – Чиянец неспешно раскурил короткую трубку, пыхнул ароматным дымком. – Вот этот парень твой – Алексей?.. Вы с ним в мае сюда приезжали, шашлыки жарили… Это про него ты говоришь?
   – Да, дядь Саша, про него. Я ведь вас знакомила!
   – Помню его. Он мне понравился. Хорошо на гитаре играет, песни душевные пел. Никогда бы не подумал, что он – мент!
   – Ну он ведь не в милиции служит.
   – А где? Может, из «комитетчиков»?
   – Нет, нет… Он работает в Управлении по борьбе с наркотиками.
   – Я вот хочу точно понять. Я ведь не чужой тебе человек, Марина. Ты сама-то что думаешь? Мог ли этот твой Костин совершить двойное убийство?
   Марина откинулась на спинку пластикового кресла.
   – Нет, я в это не верю! Ну не такой он человек, Лешка…
   – Именно это я и хотел от тебя услышать. Ну, раз ты уверена в его невиновности, раз ты уверена в этом человеке, то это в корне меняет дело.
   – А Люда Шварц? Почему? Зачем? – Марина стала кусать губы, с трудом удерживаясь, чтобы не разрыдаться. – Такая молодая, такая красивая…
   – Это все очень странно! И еще ты рассказывала, что какой-то человек там за тобой следил?
   – Да. И когда приехали те двое, на синем «Ауди», он крикнул мне, чтобы я бежала. А сам бросился навстречу этим двум. Что было дальше, не знаю. Не в себе была! Я и сама не помню, как меня ноги понесли прочь… Кажется, в парке сидела на лавочке допоздна… А потом на автобусе поехала сюда, в Чкаловск!
   – Ну и куда ты дальше пойдешь? – сердито произнес Чиянец. – В милицию?
   – А куда же еще…
   – Погоди. Несколько минут или даже часов роли не играют! В милицию ты всегда успеешь обратиться… Это все равно что в клетку к диким животным войти! Как я их не люблю!
   – Ну не все же там плохие, в милиции? Разберутся, наверное. Я ведь ни в чем не виновата. И Алексей, я просто уверена, ни в чем не виновен. Это какая-то ошибка!
   – Эх, дочка… Знала бы ты, сколько народа безвинно сидит! А тут вот еще что может быть… – Чиянец, помолчав некоторое время, угрюмо продолжил: – У них там свои еще дела – ментовские войны идут полным ходом! Передел «крыш», внутренние разборки. Жуть, что творится! Может, и твой парень попал под раздачу. Огреб, к примеру, от своих же… А есть ли, кстати, у твоего Костина надежные друзья? В той организации, где он служит?
   Марина рассеянно пожала плечами. Потом вдруг встрепенулась и стала что-то искать в своей сумочке.
   – Что с тобой? – удивленно спросил Чиянец. – Что ты собираешься делать?
   – Позвонить хочу!
   – Кому?
   – Да товарищу одному! Он из наших, из местных, но служит сейчас в Москве! Лешка как раз собирался на днях к нему поехать!
 
   Марина набрала номер домашнего телефона Андрея Губарева, давнего друга Костина, и сообщила, что его арестовали.
   – Что-о?!! Костина арестовали? Я правильно тебя понял?
   – Да. Все правильно… – Панова всхлипнула. – Хотя я до сих пор и сама не могу в это поверить.
   – Так… Спокойно, Марина. Когда это случилось?
   – Ночью…
   – Этой ночью?
   – Нет, нет… Не этой, а прошлой! Или ранним утром.
   – Вот как? А подробности?
   – Да я и сама толком не знаю… Мне сообщила наша общая знакомая… Люда Шварц… Ты должен ее знать.
   – Да, конечно. И что она сообщила?
   – Сказала, что Алексея обвиняют в двойном убийстве!
   – Даже так?!
   – Что он кого-то убил. А его, значит, взяли прямо на месте преступления!
   – Что еще Людмила тебе рассказала?
   – Посоветовала, чтобы я в милицию пока не обращалась. Хотя у меня самой обыск в квартире прошел!
   – Откуда ты знаешь?
   – От соседки. Она мне в офис позвонила, я в тот день работала!
   – И что было дальше?
   Марина рассказала (уже во второй раз за минувший час) обо всех событиях прошедших суток. Информация об ампуле Губарева крайне заинтересовала.
   – Алексей мне ее передал несколько дней назад. Я ведь в лаборатории работаю! У нас можно сделать анализ…
   – Постой, – перебил ее собеседник. – Ты уже знаешь, что в той ампуле?
   – Нет, я не успела сделать исследование.
   – Гм… Странно. Почему он не передал образец в «свою» лабораторию?
   – Не знаю… Могу только догадываться.
   – Нет, нет, это не к тебе был вопрос!.. А сама ампула эта где?
   – Она все еще у меня.
   – Ты кому-нибудь об этих вот нюансах говорила?
   – Про эту ампулу? И просьбу Леши? Нет, никому. Ты первый, кому сказала.
   Марина подошла к зашторенному окну, непроизвольным жестом отодвинула плотную ткань гардин…
   Ее привлек негромкий звук автомобильного двигателя.
   Она глянула в образовавшуюся щель – окно выходило на ее участок. И обмерла от ужаса!
   В проезде припарковался уже знакомый Пановой темно-синий «Ауди»!
   – Иди на второй этаж! – сказал Александр Иванович. – Не подходи к окнам! Я выйду, понаблюдаю за ними. А ты будь там пока, наверху. И ничего не бойся!
 
   Чиянец, надев спецовку и рабочие рукавицы, вышел во двор. Сделав вид, что занимается своими домашними делами, Александр Иванович вначале направился в пристройку рядом с теплицей, достал оттуда насос и, на ходу разматывая шланг, двинулся к колодцу.
   «Их трое как минимум, – отметил он про себя, незаметно наблюдая за происходящим на соседнем участке. – Может, кто-то еще в машине остался?..»
   Чиянец, размотав зеленоватый прозрачный шланг и держа в правой руке собранный в бухту электрошнур, наклонился над колодцем.
   Опустил насос в воду, придерживая за страховочный кончик.
   В этот самый момент послышался скрип калитки.
   – Хозяин?! Эй, уважаемый! Можно вас на минутку?
   Чиянец неспешно закрепил веревочный конец на крючке, вмурованном в бетонное кольцо. И лишь затем оглянулся, реагируя на хрипловатый мужской голос.
   Возле калитки стоял коротко стриженный крепкий и рослый мужчина лет тридцати с небольшим, одетый в темные брюки и короткую легкую кожанку кофейного цвета.
   «Вот так так… – подумал Чиянец. – Один в один выглядит как тот мужик, которого только что обрисовала Марина…»
   – У вас ко мне дело?
   – Да. Подойдите, пожалуйста, – сказал крепыш. – Есть разговор!
   Он предъявил удостоверение старшего оперуполномоченного СКМ Западного УВД. Чиянец успел прочесть имя и фамилию сотрудника – Иван Глотов. Оперативник спросил у Александра Ивановича, когда тот в последний раз видел гражданку Панову Марину Анатольевну.
   Чиянец сухо заметил, что не имеет обыкновения следить за своими соседями. Но когда крепыш повторил вопрос, чтобы не обострять отношения с этими товарищами, уже более приветливо, как бы с пониманием, ответил, что сам бывает здесь не часто. И что лишь изредка видит на участке какую-то молодую женщину.
   – А что натворила эта вот особа? – как бы невзначай спросил Чиянец. – Ее что, разыскивают?
   Крепыш смерил его липким изучающим взглядом.
   – Извините, не знаю вашего имени-отчества?..
   – Александр Иванович.
   – Вы по жизни чем занимаетесь, Александр Иванович?
   – Живу, как все.
   – Работаете?
   – Я военный пенсионер. Подрабатываю в местном авиаклубе. А что?
   – Тем лучше. Тогда мне не нужно тратить слов и объяснять, что такое служба. Оперативно-следственное мероприятие.
   – Вообще-то милиция просто так человеком интересоваться не станет. Впрочем, это не мое дело…
   – Пока она проходит по разряду свидетелей, – буркнул крепыш. – Есть просьба к вам. Если вдруг вы увидите гражданку Панову…
   – Сказать, чтобы позвонила сама в «ноль-два»?
   – Нет. Лучше сами позвоните в дежурную часть. А там люди знают, как правильно поступать.
   – Понятно. У вас больше нет вопросов? А то мне нужно полить грядки и теплицу.
   – Минутку!
   Чиянец, успевший отойти на несколько шагов от ограды, остановился. Затем медленно обернулся.
   – Что-нибудь еще?
   Оперативник смотрел недоверчивым взглядом.
   – Вы уверены, что Панова не приезжала и не ночевала у себя в доме?
   – Я не сторож и не вахтер! Не имею привычки следить за соседями.
   В этот момент послышалось пиликанье сотового. Крепыш вытащил из чехольчика телефон. Сверившись с экранчиком, ответил на вызов:
   – Да мы в Чкаловске. Сворачиваться? Но… Ага, понял. Хорошо, через несколько минут выезжаем!
   Алексея Костина, сотрудника УФСКН, задержанного по подозрению в убийстве двух граждан (ему инкриминировались еще три статьи УПК), после предварительного допроса и оказания ему медицинской помощи перевезли в областной СИЗО № 1.
   Учитывая, что наркополицейский в первые часы после задержания пребывал в состоянии тяжелой степени алкогольного опьянения, попытки следователей установить контакт с «оборотнем» сразу после ареста закончились безрезультатно. Более обстоятельный допрос Костину устроили ночью в здании следственного изолятора. Но и эта попытка разговорить уже вполне пришедшего в себя сотрудника ФСКН, запятнавшего кровью убитых им граждан собственные руки и честь мундира, ни к чему не привела. Костин отказался давать показания в отсутствие адвоката и представителя управления, в штате которого он числился до сего дня…