"Понятия добра и зла – мозговой феномен, и в него можно вносить изменения, изменения, изменения. Понятия добра и зла могут быть изъяты".
Лорд Питер Вимси не принадлежал к молодым людям, которые обычно принимают себя всерьез, но на этот раз он искренне испугался. "Невозможно", – говорил его разум, но ему уверенно и даже с удовольствием возражала интуиция: «Credo quia iтpossible». «Все так, – подтвердила совесть, неожиданно солидаризуясь со слепой верой. – И что будем делать?»
Лорд Питер вскочил с кресла и стал шагать по комнате.
– Боже мой! Боже мой! – повторял он время от времени.
Потом он взял с полки над телефоном справочник "Who's Who" и принялся его изучать.
Фрик, сэр Джулиан. Доктор медицины, консультирующий хирург больницы Святого Луки. Кавалер ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Родился 16 марта 1872 г. в Гриллингэме, единственный сын Эдварда Курзона Фрика, эсквайра. Образование: Хэрроу и Тринити-колледж, Кембридж. Публикации: "Некоторые наблюдения над патологическими аспектами гениальности" (1892), "Статистические данные относительно детского паралича в Англии и Уэльсе" (1894), "Функциональные расстройства нервной системы" (1899), "Церебро-мозговые расстройства" (1904), "Пограничные состояния безумия" (1906), "Лечение душевных расстройств у бедняков в Великобритании" (1906), "Современные достижения в терапии душевных расстройств: Критические исследования" (1910), "Судебная психиатрия" (1914), "Ответ профессору Фрейду с описанием некоторых экспериментов, имевших место в Амьенской больнице" (1919), "Структурные модификации, сопровождающие некоторые неврозы" (1920). Клубы "Уайт", Оксфордский и Кембриджский, "Альпийский". Увлечения: шахматы, альпинизм, рыбная ловля. Адрес: 282, Харли-стрит и Дом Святого Луки, Принс-оф-Уэльс-роуд, Баттерси-парк.
Лорд Питер поставил книгу на место.
– Вот и подтверждение! – простонал он. – Только этого не хватало!
Он сел и спрятал лицо в ладонях. Неожиданно ему припомнилось, как много лет назад он стоял в Денверском замке возле стола, на котором был накрыт завтрак – маленький худенький мальчик в панталончиках, и у него бешено билось сердце. Он былодин, остальные еще не спустились. Там был огромный серебряный кофейник. Он подергал за скатерть. Кофейник покачнулся. Он подергал сильнее, и он наклонился. Зазвякали ложки. Тогда он дернул изо всех сил. И даже теперь он помнил то жуткое волнение, которое охватило его, когда и кофейник, и севрский сервиз, и все, что былона столе, рухнуло на пол и превратилось в кучу хлама. Он помнил исказившееся от страха лицо слуги и вопль гостившей у них дамы.
Полено раскололось надвое и осело кучкой белого пепла. За окном послышался шум мотора проехавшей мимо машины.
– Бантер!
– Слушаю, милорд.
Он сел в постели и включил свет.
– Выключите свет, черт бы вас побрал! Слушайте! Ну же! Слушайте! Неужели вы ничего не слышите?
– Ничего, милорд, – сказал мистер Бантер, торопливо соскакивая с кровати и подхватывая своего хозяина. – Все в порядке. Сейчас я уложу вас в постель и дам что-нибудь выпить. Да вы весь дрожите... Нельзя же не спать всю ночь напролет.
– Тихо! Нет, нет... это вода. – У лорда Питера стучали зубы. – Им уже пояс... там, внизу, бедняжки... Слушайте! Опять не слышите? Кап, кап, кап... Они подкапываются под нас... Не знаю только, где... Не слышу... Не могу... Слушайте же! Вот опять... надо их найти... надо их остановить... Слушайте! Боже мой! Не слышу... Ничего не слышу из-за пальбы. Неужели нельзя их остановить?
Бантер мысленно чертыхнулся.
– Нет, нет, все в порядке, майор... Не беспокойтесь.
– Но я слышу, – стоял на своем лорд Питер.
– И я тоже, – решительно заявил мистер Бантер. – Очень хорошо слышу, милорд. Это наши саперы. Не беспокойтесь, сэр.
Лорд Питер схватил его за руку.
– Наши саперы? Вы уверены?
– Конечно, – весело откликнулся Бантер.
– Но они обрушат башню.
– Наверняка. И очень хорошо. А вам надо полежать, сэр. Здесь безопасно.
– Думаете, безопасно?
– Уверен, сэр, – сказал Бантер и, подхватив своего хозяина под руку, повел его в спальню.
Лорд Питер послушно проглотил лекарство и, не сопротивляясь, лег в постель. Что касается Бантера, то он, совсем не похожий на себя в полосатой пижаме и со спутанными черными волосами, не сводил мрачного взгляда с заострившегося лица своего хозяина и черных кругов у него под глазами.
– Наверно, опять ему мерещился фронт, тихо проговорил он. – Переутомился. Спит? – Он наклонился над ним, и в его голосе послышалась необычная нежность. – Чертов дурачок! – сказал сержант Бантер.
Глава 9
Глава 10
Лорд Питер Вимси не принадлежал к молодым людям, которые обычно принимают себя всерьез, но на этот раз он искренне испугался. "Невозможно", – говорил его разум, но ему уверенно и даже с удовольствием возражала интуиция: «Credo quia iтpossible». «Все так, – подтвердила совесть, неожиданно солидаризуясь со слепой верой. – И что будем делать?»
Лорд Питер вскочил с кресла и стал шагать по комнате.
– Боже мой! Боже мой! – повторял он время от времени.
Потом он взял с полки над телефоном справочник "Who's Who" и принялся его изучать.
Фрик, сэр Джулиан. Доктор медицины, консультирующий хирург больницы Святого Луки. Кавалер ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Родился 16 марта 1872 г. в Гриллингэме, единственный сын Эдварда Курзона Фрика, эсквайра. Образование: Хэрроу и Тринити-колледж, Кембридж. Публикации: "Некоторые наблюдения над патологическими аспектами гениальности" (1892), "Статистические данные относительно детского паралича в Англии и Уэльсе" (1894), "Функциональные расстройства нервной системы" (1899), "Церебро-мозговые расстройства" (1904), "Пограничные состояния безумия" (1906), "Лечение душевных расстройств у бедняков в Великобритании" (1906), "Современные достижения в терапии душевных расстройств: Критические исследования" (1910), "Судебная психиатрия" (1914), "Ответ профессору Фрейду с описанием некоторых экспериментов, имевших место в Амьенской больнице" (1919), "Структурные модификации, сопровождающие некоторые неврозы" (1920). Клубы "Уайт", Оксфордский и Кембриджский, "Альпийский". Увлечения: шахматы, альпинизм, рыбная ловля. Адрес: 282, Харли-стрит и Дом Святого Луки, Принс-оф-Уэльс-роуд, Баттерси-парк.
Лорд Питер поставил книгу на место.
– Вот и подтверждение! – простонал он. – Только этого не хватало!
Он сел и спрятал лицо в ладонях. Неожиданно ему припомнилось, как много лет назад он стоял в Денверском замке возле стола, на котором был накрыт завтрак – маленький худенький мальчик в панталончиках, и у него бешено билось сердце. Он былодин, остальные еще не спустились. Там был огромный серебряный кофейник. Он подергал за скатерть. Кофейник покачнулся. Он подергал сильнее, и он наклонился. Зазвякали ложки. Тогда он дернул изо всех сил. И даже теперь он помнил то жуткое волнение, которое охватило его, когда и кофейник, и севрский сервиз, и все, что былона столе, рухнуло на пол и превратилось в кучу хлама. Он помнил исказившееся от страха лицо слуги и вопль гостившей у них дамы.
Полено раскололось надвое и осело кучкой белого пепла. За окном послышался шум мотора проехавшей мимо машины.
* * *
Мистер Бантер, спавший очень чутко, как и полагается преданному слуге, былразбужен рано утром испуганным шепотом лорда Питера:– Бантер!
– Слушаю, милорд.
Он сел в постели и включил свет.
– Выключите свет, черт бы вас побрал! Слушайте! Ну же! Слушайте! Неужели вы ничего не слышите?
– Ничего, милорд, – сказал мистер Бантер, торопливо соскакивая с кровати и подхватывая своего хозяина. – Все в порядке. Сейчас я уложу вас в постель и дам что-нибудь выпить. Да вы весь дрожите... Нельзя же не спать всю ночь напролет.
– Тихо! Нет, нет... это вода. – У лорда Питера стучали зубы. – Им уже пояс... там, внизу, бедняжки... Слушайте! Опять не слышите? Кап, кап, кап... Они подкапываются под нас... Не знаю только, где... Не слышу... Не могу... Слушайте же! Вот опять... надо их найти... надо их остановить... Слушайте! Боже мой! Не слышу... Ничего не слышу из-за пальбы. Неужели нельзя их остановить?
Бантер мысленно чертыхнулся.
– Нет, нет, все в порядке, майор... Не беспокойтесь.
– Но я слышу, – стоял на своем лорд Питер.
– И я тоже, – решительно заявил мистер Бантер. – Очень хорошо слышу, милорд. Это наши саперы. Не беспокойтесь, сэр.
Лорд Питер схватил его за руку.
– Наши саперы? Вы уверены?
– Конечно, – весело откликнулся Бантер.
– Но они обрушат башню.
– Наверняка. И очень хорошо. А вам надо полежать, сэр. Здесь безопасно.
– Думаете, безопасно?
– Уверен, сэр, – сказал Бантер и, подхватив своего хозяина под руку, повел его в спальню.
Лорд Питер послушно проглотил лекарство и, не сопротивляясь, лег в постель. Что касается Бантера, то он, совсем не похожий на себя в полосатой пижаме и со спутанными черными волосами, не сводил мрачного взгляда с заострившегося лица своего хозяина и черных кругов у него под глазами.
– Наверно, опять ему мерещился фронт, тихо проговорил он. – Переутомился. Спит? – Он наклонился над ним, и в его голосе послышалась необычная нежность. – Чертов дурачок! – сказал сержант Бантер.
Глава 9
На другое утро Паркер приехал в дом №110 на площади Пиккадилли и нашел там герцогиню, которая ласково поздоровалась с ним.
– Я хочу увезти глупого мальчишку в Денвер на уик-энд, – сказала она, имея в виду Питера, который что-то писал и удостоил коллегу лишь кивком головы. – Он слишком переутомился... Его поездка в Солсбери, ночные бдения... А вы не должны были позволять ему, мистер Паркер, нехорошо с вашей стороны... Разбудил бедняжку Бантера посреди ночи. Опять ему померещились немцы, словно война не закончилась давным-давно. Надо же! Странные штуки выкидывают наши нервы! Питера, даже когда он был совсем маленьким, бывало, мучили кошмары... Правда, чаще всего ему хватало одной маленькой таблетки, чтобы успокоиться, но в 1918 году ему тяжко пришлось, да вы и сами знаете. Боюсь, мы еще несколько лет не забудем об этой ужасной войне. Но, слава Богу, оба моих мальчика живы. Я совершенно уверена, что немного денверского покоя ему не помешает.
– Мне очень жаль, старина, – с искренним сочувствием проговорил Паркер. – Выглядите вы не очень.
– Чарльз, – без всякого выражения произнес лорд Питер, – я уезжаю на несколько дней, потому что не нужен в Лондоне. То, что необходимо сделать тут, вы сделаете лучше меня. Вот, возьмите... – Он сложил лист бумаги, на котором писал, и взял конверт. – Это – немедленно в Скотланд-Ярд. Пусть разошлют вовсе полицейские участки, работные и инвалидные дома в. Лондоне. Здесь описание трупа из ванной Фиппса, но до того, как его побрили и вымыли. Я хочу знать, не исчезал ли откуда-нибудь за последние две недели – живой или мертвый – мужчина, соответствующий этому описанию. Вы лично повидаетесь с сэром Эндрю Маккензи, и пусть он немедленно даст указание сделать копии. Скажете ему, что вы разгадали тайну исчезновения Леви и убийства в Баттерси. – Паркер не удержался от возгласа удивления, на который его друг не обратил внимания. – Вы попросите его держать наготове людей, у которых будет ордер на арест очень опасного преступника. Когда придет ответ, поищите в нем упоминание больницы Святого Луки или какого-нибудь человека, связанного с больницей Святого Луки. И тогда немедленно пошлите за мной. Тем временем постарайтесь познакомиться с кем-нибудь из сотрудников больницы Святого Луки... Сами придумайте, как... Только не расспрашивайте никого об убийстве и не размахивайте полицейским удостоверением. Иначе, Бог знает, где можете оказаться. Я приеду, как только вы вызовете меня. Надеюсь, вы обнаружите нечто важное.
И он слабо улыбнулся.
– Вы хотите сказать, что все поняли? – спросил Паркер.
– Да. Но я могу ошибаться. Надеюсь, что ошибаюсь, но, боюсь, что нет.
– Вы мне не скажете?
– Если честно, – признался лорд Питер, – то не хотелось бы. Я же говорю, что могу ошибаться... У меня такое чувство, будто я собираюсь выдвинуть обвинение против самого епископа Кентерберийского.
– Ну, ладно... По крайней мере, это два дела или одно?
– Одно.
– Вы говорили о Леви. Он убит?
– Боже мой... Да.
И он содрогнулся.
Герцогиня оторвалась от чтения и внимательно посмотрела на сына.
– Питер, как ты себя чувствуешь? Мне кажется, вам лучше прекратить ваши разговоры, чего бы они ни касались, а то ты опять начинаешь волноваться. К тому же, нам пора ехать.
– Да, мама, – сказал Питер и повернулся к Бантеру, который стоял возле двери с пальто и чемоданом в руках. – Вы знаете, что вам нужно делать?
– Конечно. Благодарю вас, милорд. Машина ждет возле подъезда, ваша светлость.
– И там миссис Фиппс, – заметила герцогиня. – Она будет счастлива повидаться с тобой, Питер. Ты ей очень напоминаешь мистера Фиппса. До свидания, Бантер.
– До свидания, ваше сиятельство.
Паркер проводил мать и сына до машины. Когда они уехали, он поглядел на конверт, но, вспомнив, что впереди суббота, торопливо остановил такси и крикнул:
– В Скотланд-Ярд!
– Хорошая собачка, – похвалил его лорд Питер. В ответ щенок проделал несколько немыслимых прыжков и залаял, тряхнув ухом.
– Фу, – сказал мужчина в вельветовом пиджаке, и щенок, устыдившись, подошел бочком. – Дурачок, никак не можешь посидеть спокойно. Слишком уж он нервный, милорд. Детеныш нашей старушки Черной.
– Надо же, – изумился лорд Питер. – Она все еще рожает.
– Нет, милорд, весной ее отделили.
Питер кивнул. Он всегда заявлял, будто ненавидит сельскую жизнь и рад, что ему не приходится иметь дело с фамильными землями, но в это утро он, как никогда, наслаждался бодрящим воздухом и мокрыми листьями, прилипавшими к его ботинкам. В Денвере все было,как всегда. Никто не умирал неожиданной, тем более насильственной, смертью... разве что престарелые сеттеры... ну и куропатки, конечно же. Он с удовольствием потянул носом. В кармане у него лежало письмо, которое пришло с утренней почтой, но он еще не читал его. Если Паркер не телеграфировал, значит, спешки не было.
Письмо было от Бантера.
Пиккадилли, 110
Милорд,
Я пишу вам (мистер Бантер получил приличное образование и знал, что не бывает ничего более вульгарного, чем нежелание начинать письмо местоимением "я"), как вы приказали, чтобы сообщить о результатах моего расследования.
Мне не составило труда познакомиться со слугой сэра Джулиана Фрика. Он является членом того же клуба, что и мой друг, слуга достопочтенного Фредерuка Арбатнота, который с большим удовольствием познакомил меня с ним. Вчера (в воскресенье) он пригласил меня в Клуб на обед, и мы сидели за одним столом с человеком по имени Джон Каммингс. После обеда я пригласил Каммингса к себе и предложил ему виски и сигару. Ваша светлость извинит мне мою вольность, зная, что не в моих привычках поступать таким образом. Однако я давно обратил внимание, что, если хочешь расположить к себе слугу, покажи ему, что ты не промах поживиться за счет хозяина.
(«Я всегда считал Бантера знатоком человеческой природы» – заметил лорд Питер.)
Я угостил его вашим портвейном («Черт бы тебя побрал!» – возмутился лорд Питер), ибо помню, как вы и мистер Арбатнот восхищались им. («Хм!» – пробурчал лорд Питер).
Результат соответствовал моим ожиданиям, однако, я с сожалением должен признать, слуга ничего не понял в портвейне и курил с ним сигару (одну из ваших лучших, милорд). Как вы понимаете, я не стал ему пенять, милорд, но не могу не высказать вам мои чувства. Могу ли я воспользоваться случаем и отдать должное великолепному вкусу вашей светлости во всем, что касается еды и одежды? Смею вас уверить, что для меня не только удовольствие, но и отличная школа прислуживать вашей светлости.
Лорд Питер важно покивал головой.
– Эй, Питер, какого черта ты киваешь и улыбаешься? – неожиданно проснувшись, воскликнул герцог. – Что-нибудь приятное?
– В высшей степени, – ответил лорд Питер. Герцог с сомнением уставился на него.
– Надеюсь, ты не собираешься жениться на хорошенькой хористке?
И снова уткнулся в "Таймс".
За обедом я постарался изучить вкусы Каммингса и понял, что он предпочитает мюзик-холл.
Едва подав ему портвейн, я навел разговор на эту тему, так как вы, ваша светлость, позволили мне посмотреть все премьеры в Лондоне. Я постарался вести себя попроще и понравиться ему. Должен сказать, его взгляды на женщин и на представления были именно такими, как яожидал от человека, курящего сигару под портвейн вашей светлости.
Налив ему второй бокал, я намекнул на занятия вашей светлости. Чтобы сэкономить время, я представлю наш разговор в виде диалога и постараюсь не упустить ничего более или менее значительного.
Каммингс: Мистер Бантер, у вас как будто есть возможность наслаждаться жизнью.
Бантер: Возможности есть у всех, надо только уметь ими пользоваться.
Каммингс: Легко вам говорить, мистер Бантер. Вы ведь не женаты.
Бантер: К счастью, мистер Каммингс.
Каммингс: Да уж... Но мне поздно говорить. (Тут он тяжело вздохнул, и я подлил ему портвейна)
Бантер: Миссис Каммингс живет в доме на Баттерси?
Каммингс: Да. Она тоже работает на моего хозяина. Ну и жизнь! Днем приходит еще одна женщина. Ну и что? Там скучно, как не знаю где. Почти все время мы одни.
Бантер: Сочувствую вам, мистер Каммингс.
Каммингс: Да уж. Вам хорошо тут, на Пиккадилли, можно сказать, в самом центре. Наверно, вашего хозяина частенько не бывает дома.
Бантер: Частенько, мистер Каммингс.
Каммингс: Значит, и вас тоже часто не бывает дома?
Бантер: А вы как думаете, мистер Каммингс?
Каммингс: Так и думаю. Вот это жизнь! А у меня жена, да еще зануда доктор в хозяевах, который только и делает, что ночи напролет кромсает трупы и ставит опыты над лягушками.
Бантер: Но ведь и он, наверное, уходит иногда?
Каммингс: Не часто. И всегда возвращается до двенадцати. А что он устраивает, стоит ему позвонить, а тебя нет! Можете мне поверить, мистер Бантер.
Бантер: У него плохой характер?
Каммингс: Да нет. Вот только он словно видит вас насквозь, словно вы у него на столе и он собирается вас резать. Понимаете, мистер Бантер, я ничего не могу сказать, вот только смотрит он... Правда, разговаривает он вежливо. Извиняется, если что. А что толку, если он уходит, а вам уж больше не заснуть?
Бантер: Вон оно что! Онне разрешает вам ложиться?
Каммингс: Да нет! Совсем не то! Дом запирают, и все укладываются в половине одиннадцатого. Такое он установил правило. Не могу сказать, чтобы мне это очень нравилось. Но уж если яложусь в постель, то хочу в ней спать.
Бантер: А он что делает? Бродит по дому?
Каммингс: Всю ночь. Входит-выходит. Унас же дверь в больницу.
Бантер: Мистер Каммингс, неужели такой великий человек, как сэр Джулиан Фрик, работает по ночам в больнице?
Каммингс: Он работает для себя... Говорит, занимается наукой. Кромсает людей. Все считают, что он очень умный. Может вас или меня разобрать на кусочки, как часы, а потом собрать снова.
Бантер: Вы, наверное, спите внизу, раз так хорошо все слышите?
Каммингс: Нет, наверху. Ну и что? Он так хлопает дверью, что может разбудить и мертвого. Во всем доме слышно.
Бантер: Да уж, сколько раз яговорил об этом лорду Питеру! И еще он любит болтать по ночам. И принимать ванну.
Каммингс: Ванну? Неужели, мистер Бантер? Мы с женой спим рядом с комнатой, где установлен бак. Там такой шум. Всегда. Как вы думаете, мистер Бантер, когда он принимал ванну ну, скажем, в понедельник?
Бантер: Унас бывает и в два ночи, мистер Каммингс.
Каммингс: Правда? Так вот. Он принимал ванну в три часа ночи – то есть уже во вторник. И нас разбудил. Честное слово.
Бантер: Не может быть, мистер Каммингс.
Каммингс: Он режет свои трупы, мистер Бантер, а потом хочет, видите ли, смыть с себя грязь. Теперь понимаете? Неплохо, правда? Ну, как вы думаете, прилично джентльмену посреди ночи заниматься трупами?
Бантер: Увеликих людей свои представления о жизни и о приличиях.
Каммингс: Ну да, только мне это не по вкусу. (Я верю ему, ваша светлость. УКаммингса нет даже намека на величие, и брюки он носит такие, в каких стыдно, мне кажется, ходить человеку его профессии.)
Бантер: И он всегда так поздно работает, мистер Каммингс?
Каммингс: Да нет, мистер Бантер, не сказал бы, что всегда. Утром он изволил извиниться перед нами и обещал пригласить рабочих, чтобы они посмотрели бак. И трубы. А то грохот, как от Ниагарского водопада. Честное слово, мистер Бантер.
Бантер: Так оно и бывает, мистер Каммингс. С джентльменом, который извиняется перед слугами, можно иметь дело. Ну, конечно, и джентльмены не всегда виноваты. Бывает, гость такой придет и сидит-сидит.
Каммингс: Вы совершенно правы, мистер Бантер. Теперь мне кажется, кнему и впрямь вечером заходил какой-то гость. Правда, он был не очень поздно, но сидел около часа. Наверно, из-за него сэр Джулиан припозднился.
Бантер: Наверно. Позвольте налить вам еще портвейна, мистер Каммингс. Или хотите бренди из запасов лорда Питера?
Каммингс: Немножко бренди. Благодарю вас, мистер Бантер. Похоже, у вас тут неплохой погребок. (Он подмигнул мне.)
«Будьте уверены», – сказал яи налил ему «Наполеон». Смею вас уверить, ваша светлость, мне было до слез жалко наливать ему «Наполеон», но мне казалось, что наши жертвы не будут напрасными. Еще яему сказал: «Не каждый день у нас бывают такие люди». (Уж вы простите меня, ваша светлость.)
(«Боже мой, – пробормотал лорд Питер, – Бантер, кажется, переусердствовал».)
Каммингс: Ну, ваш-то хозяин – джентльмен, правда ведь? (Он хмыкнул и пихнул меня локтем. Я опускаю часть нашей беседы, потому что не желаю обижать вашу светлость.) Усэра Джулиана все иначе. К нему мало кто приходит, тем более поздно вечером. Как правило, все рано уходят, как тот, о котором яговорил.
Бантер: Ага. Нет ничего противнее, мистер Каммингс, как провожать гостей.
Каммингс: А яего не провожал. Сэр Джулиан сам выпроводил его часов в десять или около того. Я слышал, как они прощались.
Бантер: Сэр Джулиан всегда такой?
Каммингс: Да нет. Если он принимает гостей внизу, то сам их провожает. А если ведет в библиотеку, то звонит мне.
Бантер: Этот, значит, сидел внизу?
Каммингс: Да. Сэр Джулиан сам открыл ему дверь. Это яточно помню. Он как раз что-то делал в холле... Хотя... Нет, постойте... Они как будто пошли в библиотеку. Я слышал, как они поднимались по лестнице. Да-да, и сэр Джулиан минут через пять позвонил мне. Но ушел он все-таки около десяти, может быть, немного раньше. Посидел минут сорок-сорок пять. Но ведь явам уже говорил, что сэр Джулиан все время ходит в больницу, а потом в три принимает ванну, а потом в восемь завтракает... Надоел он мне. Будь у меня его деньги, стал бы явозиться с трупами посреди ночи! Я бы нашел кое-что получше. Правда, мистер Бантер?..
Думаю, все остальное, что он говорил, не имеет смысла повторять. Это было не очень приятно и довольно-таки бессвязно. И больше мне не удалось навести его на разговор об интересующем нас дне. Только в три часа он наконец убрался к себе. А до этого плакал у меня на плече, говорил, что яего лучший друг, а о таком хозяине, как вы, он всю жизнь мечтал. Еще он сказал, что сэр Джулиан рассердится на него за позднее возвращение, но воскресный вечер – его вечер, и он не потерпит никаких нотаций, возьмет и уволится. Надеюсь, он одумался, но, боюсь, ябы никому не порекомендовал такого слугу. Еще язаметил, что у него сношенные ботинки.
Хотелось бы добавить в похвалу запасов вашей светлости, что несмотря на изрядные количества выпитого, голова у меня не болела и утром ячувствовал себя как нельзя лучше.
Надеюсь, милорд, деревенский воздух идет вам на пользу, а мою информацию, какой бы незначительной она ни была, вы не сочтете лишней.
Остаюсь преданным слугой вашего семейства.
Искренне ваш, Мервин Бантер.
– Кажется, – задумчиво проговорил лорд Питер, – Мервин Бантер иногда дурачит меня. В чем дело, Сомс?
– Телеграмма, милорд.
– Паркер, – сказал лорд Питер. Телеграмма гласила:
"По описанию опознан некто в работном доме в Челси. Неизвестный бродяга. Несчастный случай в среду. Умер в работном доме в понедельник. Отправлен в больницу Святого Луки по приказанию Фрика. Удивлен. Паркер".
– Уррра! – воскликнул обрадованный лорд Питер. – Удивить Паркера – дело нешуточное. Значит, я все-таки неплохо работаю. Может быть, даже получше Шерлока Холмса. "Все просто, Ватсон". К черту! Грязное дело! И все-таки Паркера я удивил.
– Что случилось? – спросил, зевая, герцог.
– Пора в поход, – ответил лорд Питер. – Возвращаюсь в Лондон. Благодарю тебя за гостеприимство, старина... Мне гораздо лучше. Готов сразиться с самим профессором Мориарти!
– Я бы предпочел, чтобы ты держался подальше от полицейских участков, – проворчал герцог. – Ужасно неприятно иметь брата, который все время что-то выискивает.
– Извини, Джеральд. Я знаю, что я как пятно на нашем гербе.
– Почему бы тебе не жениться и не зажить тихо-спокойно? Занялся бы чем-нибудь полезным!
– Потому что, как тебе отлично известно, я устал, – заявил лорд Питер. – А, кроме того, я могу быть очень полезным. Кто знает, может быть, я еще и тебе пригожусь. Если кто-нибудь будет шантажировать тебя, Джеральд, или твоя первая жена неожиданно вернется из Вест-Индии, ты поймешь, как здорово иметь в семье своего частного детектива. "Деликатные проблемы улаживаем тактично и незамедлительно. Проводим любые расследования. Разводы с гарантией". Ладно. Пока!
– Осел! – Лорд Денвер с остервенением швырнул на пол газету. – Когда подать машину?
– Сейчас. Знаешь, Джерри, я заберу маму с собой.
– Это еще зачем?
– Мне нужна ее помощь.
– Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, – заметил герцог.
Вдовствующая герцогиня, однако, возражать не стала.
– Я была с ней хорошо знакома, – сказала она, – когда ее еще звали Кристиной Форд. А в чем дело, дорогой?
– Дело в том, – ответил лорд Питер, – что мне придется сообщить ей нечто ужасное о ее муже.
– Он умер?
– Да. И ей придется опознать его.
– Бедняжка Кристина.
– И при самых неприятных обстоятельствах. – Я еду, милый.
– Спасибо, мама, ты у меня умница. Тогда собери вещи. Машина уже ждет. Я все расскажу тебе по дороге.
– Я хочу увезти глупого мальчишку в Денвер на уик-энд, – сказала она, имея в виду Питера, который что-то писал и удостоил коллегу лишь кивком головы. – Он слишком переутомился... Его поездка в Солсбери, ночные бдения... А вы не должны были позволять ему, мистер Паркер, нехорошо с вашей стороны... Разбудил бедняжку Бантера посреди ночи. Опять ему померещились немцы, словно война не закончилась давным-давно. Надо же! Странные штуки выкидывают наши нервы! Питера, даже когда он был совсем маленьким, бывало, мучили кошмары... Правда, чаще всего ему хватало одной маленькой таблетки, чтобы успокоиться, но в 1918 году ему тяжко пришлось, да вы и сами знаете. Боюсь, мы еще несколько лет не забудем об этой ужасной войне. Но, слава Богу, оба моих мальчика живы. Я совершенно уверена, что немного денверского покоя ему не помешает.
– Мне очень жаль, старина, – с искренним сочувствием проговорил Паркер. – Выглядите вы не очень.
– Чарльз, – без всякого выражения произнес лорд Питер, – я уезжаю на несколько дней, потому что не нужен в Лондоне. То, что необходимо сделать тут, вы сделаете лучше меня. Вот, возьмите... – Он сложил лист бумаги, на котором писал, и взял конверт. – Это – немедленно в Скотланд-Ярд. Пусть разошлют вовсе полицейские участки, работные и инвалидные дома в. Лондоне. Здесь описание трупа из ванной Фиппса, но до того, как его побрили и вымыли. Я хочу знать, не исчезал ли откуда-нибудь за последние две недели – живой или мертвый – мужчина, соответствующий этому описанию. Вы лично повидаетесь с сэром Эндрю Маккензи, и пусть он немедленно даст указание сделать копии. Скажете ему, что вы разгадали тайну исчезновения Леви и убийства в Баттерси. – Паркер не удержался от возгласа удивления, на который его друг не обратил внимания. – Вы попросите его держать наготове людей, у которых будет ордер на арест очень опасного преступника. Когда придет ответ, поищите в нем упоминание больницы Святого Луки или какого-нибудь человека, связанного с больницей Святого Луки. И тогда немедленно пошлите за мной. Тем временем постарайтесь познакомиться с кем-нибудь из сотрудников больницы Святого Луки... Сами придумайте, как... Только не расспрашивайте никого об убийстве и не размахивайте полицейским удостоверением. Иначе, Бог знает, где можете оказаться. Я приеду, как только вы вызовете меня. Надеюсь, вы обнаружите нечто важное.
И он слабо улыбнулся.
– Вы хотите сказать, что все поняли? – спросил Паркер.
– Да. Но я могу ошибаться. Надеюсь, что ошибаюсь, но, боюсь, что нет.
– Вы мне не скажете?
– Если честно, – признался лорд Питер, – то не хотелось бы. Я же говорю, что могу ошибаться... У меня такое чувство, будто я собираюсь выдвинуть обвинение против самого епископа Кентерберийского.
– Ну, ладно... По крайней мере, это два дела или одно?
– Одно.
– Вы говорили о Леви. Он убит?
– Боже мой... Да.
И он содрогнулся.
Герцогиня оторвалась от чтения и внимательно посмотрела на сына.
– Питер, как ты себя чувствуешь? Мне кажется, вам лучше прекратить ваши разговоры, чего бы они ни касались, а то ты опять начинаешь волноваться. К тому же, нам пора ехать.
– Да, мама, – сказал Питер и повернулся к Бантеру, который стоял возле двери с пальто и чемоданом в руках. – Вы знаете, что вам нужно делать?
– Конечно. Благодарю вас, милорд. Машина ждет возле подъезда, ваша светлость.
– И там миссис Фиппс, – заметила герцогиня. – Она будет счастлива повидаться с тобой, Питер. Ты ей очень напоминаешь мистера Фиппса. До свидания, Бантер.
– До свидания, ваше сиятельство.
Паркер проводил мать и сына до машины. Когда они уехали, он поглядел на конверт, но, вспомнив, что впереди суббота, торопливо остановил такси и крикнул:
– В Скотланд-Ярд!
* * *
Во вторник утром лорд Питер в сопровождении мужчины в вельветовом пиджаке шел между пожелтевшими из-за ранних морозов посадками репы. Впереди послышалось веселое тявканье. Видно, один из щенков ceттepa, принадлежавшего герцогу Денверскому, забрался на грядку с репой. Сельский покой нарушили пронзительные звуки полицейского клаксона, и лорд Питер довольно резво для человека, который всего пару дней назад прислушивался к воображаемым германским саперам, отозвался на них. Малыш-сеттер запутался в ботве, но не выпустил мертвой птицы.– Хорошая собачка, – похвалил его лорд Питер. В ответ щенок проделал несколько немыслимых прыжков и залаял, тряхнув ухом.
– Фу, – сказал мужчина в вельветовом пиджаке, и щенок, устыдившись, подошел бочком. – Дурачок, никак не можешь посидеть спокойно. Слишком уж он нервный, милорд. Детеныш нашей старушки Черной.
– Надо же, – изумился лорд Питер. – Она все еще рожает.
– Нет, милорд, весной ее отделили.
Питер кивнул. Он всегда заявлял, будто ненавидит сельскую жизнь и рад, что ему не приходится иметь дело с фамильными землями, но в это утро он, как никогда, наслаждался бодрящим воздухом и мокрыми листьями, прилипавшими к его ботинкам. В Денвере все было,как всегда. Никто не умирал неожиданной, тем более насильственной, смертью... разве что престарелые сеттеры... ну и куропатки, конечно же. Он с удовольствием потянул носом. В кармане у него лежало письмо, которое пришло с утренней почтой, но он еще не читал его. Если Паркер не телеграфировал, значит, спешки не было.
* * *
Лорд Питер вскрыл конверт в курительной комнате после ланча. Тут же сидел его брат, дремавший над "Таймс"... Добропорядочный англичанин, такой, как все, и очень похожий на Генриха VШ в молодости. Джеральд, шестнадцатый герцог Денверский. В свою очередь, герцог считал младшего брата довольно странным малым, к тому же, не в лучшей его форме. И вообще он не имел вкуса к полицейским новостям.Письмо было от Бантера.
Пиккадилли, 110
Милорд,
Я пишу вам (мистер Бантер получил приличное образование и знал, что не бывает ничего более вульгарного, чем нежелание начинать письмо местоимением "я"), как вы приказали, чтобы сообщить о результатах моего расследования.
Мне не составило труда познакомиться со слугой сэра Джулиана Фрика. Он является членом того же клуба, что и мой друг, слуга достопочтенного Фредерuка Арбатнота, который с большим удовольствием познакомил меня с ним. Вчера (в воскресенье) он пригласил меня в Клуб на обед, и мы сидели за одним столом с человеком по имени Джон Каммингс. После обеда я пригласил Каммингса к себе и предложил ему виски и сигару. Ваша светлость извинит мне мою вольность, зная, что не в моих привычках поступать таким образом. Однако я давно обратил внимание, что, если хочешь расположить к себе слугу, покажи ему, что ты не промах поживиться за счет хозяина.
(«Я всегда считал Бантера знатоком человеческой природы» – заметил лорд Питер.)
Я угостил его вашим портвейном («Черт бы тебя побрал!» – возмутился лорд Питер), ибо помню, как вы и мистер Арбатнот восхищались им. («Хм!» – пробурчал лорд Питер).
Результат соответствовал моим ожиданиям, однако, я с сожалением должен признать, слуга ничего не понял в портвейне и курил с ним сигару (одну из ваших лучших, милорд). Как вы понимаете, я не стал ему пенять, милорд, но не могу не высказать вам мои чувства. Могу ли я воспользоваться случаем и отдать должное великолепному вкусу вашей светлости во всем, что касается еды и одежды? Смею вас уверить, что для меня не только удовольствие, но и отличная школа прислуживать вашей светлости.
Лорд Питер важно покивал головой.
– Эй, Питер, какого черта ты киваешь и улыбаешься? – неожиданно проснувшись, воскликнул герцог. – Что-нибудь приятное?
– В высшей степени, – ответил лорд Питер. Герцог с сомнением уставился на него.
– Надеюсь, ты не собираешься жениться на хорошенькой хористке?
И снова уткнулся в "Таймс".
За обедом я постарался изучить вкусы Каммингса и понял, что он предпочитает мюзик-холл.
Едва подав ему портвейн, я навел разговор на эту тему, так как вы, ваша светлость, позволили мне посмотреть все премьеры в Лондоне. Я постарался вести себя попроще и понравиться ему. Должен сказать, его взгляды на женщин и на представления были именно такими, как яожидал от человека, курящего сигару под портвейн вашей светлости.
Налив ему второй бокал, я намекнул на занятия вашей светлости. Чтобы сэкономить время, я представлю наш разговор в виде диалога и постараюсь не упустить ничего более или менее значительного.
Каммингс: Мистер Бантер, у вас как будто есть возможность наслаждаться жизнью.
Бантер: Возможности есть у всех, надо только уметь ими пользоваться.
Каммингс: Легко вам говорить, мистер Бантер. Вы ведь не женаты.
Бантер: К счастью, мистер Каммингс.
Каммингс: Да уж... Но мне поздно говорить. (Тут он тяжело вздохнул, и я подлил ему портвейна)
Бантер: Миссис Каммингс живет в доме на Баттерси?
Каммингс: Да. Она тоже работает на моего хозяина. Ну и жизнь! Днем приходит еще одна женщина. Ну и что? Там скучно, как не знаю где. Почти все время мы одни.
Бантер: Сочувствую вам, мистер Каммингс.
Каммингс: Да уж. Вам хорошо тут, на Пиккадилли, можно сказать, в самом центре. Наверно, вашего хозяина частенько не бывает дома.
Бантер: Частенько, мистер Каммингс.
Каммингс: Значит, и вас тоже часто не бывает дома?
Бантер: А вы как думаете, мистер Каммингс?
Каммингс: Так и думаю. Вот это жизнь! А у меня жена, да еще зануда доктор в хозяевах, который только и делает, что ночи напролет кромсает трупы и ставит опыты над лягушками.
Бантер: Но ведь и он, наверное, уходит иногда?
Каммингс: Не часто. И всегда возвращается до двенадцати. А что он устраивает, стоит ему позвонить, а тебя нет! Можете мне поверить, мистер Бантер.
Бантер: У него плохой характер?
Каммингс: Да нет. Вот только он словно видит вас насквозь, словно вы у него на столе и он собирается вас резать. Понимаете, мистер Бантер, я ничего не могу сказать, вот только смотрит он... Правда, разговаривает он вежливо. Извиняется, если что. А что толку, если он уходит, а вам уж больше не заснуть?
Бантер: Вон оно что! Онне разрешает вам ложиться?
Каммингс: Да нет! Совсем не то! Дом запирают, и все укладываются в половине одиннадцатого. Такое он установил правило. Не могу сказать, чтобы мне это очень нравилось. Но уж если яложусь в постель, то хочу в ней спать.
Бантер: А он что делает? Бродит по дому?
Каммингс: Всю ночь. Входит-выходит. Унас же дверь в больницу.
Бантер: Мистер Каммингс, неужели такой великий человек, как сэр Джулиан Фрик, работает по ночам в больнице?
Каммингс: Он работает для себя... Говорит, занимается наукой. Кромсает людей. Все считают, что он очень умный. Может вас или меня разобрать на кусочки, как часы, а потом собрать снова.
Бантер: Вы, наверное, спите внизу, раз так хорошо все слышите?
Каммингс: Нет, наверху. Ну и что? Он так хлопает дверью, что может разбудить и мертвого. Во всем доме слышно.
Бантер: Да уж, сколько раз яговорил об этом лорду Питеру! И еще он любит болтать по ночам. И принимать ванну.
Каммингс: Ванну? Неужели, мистер Бантер? Мы с женой спим рядом с комнатой, где установлен бак. Там такой шум. Всегда. Как вы думаете, мистер Бантер, когда он принимал ванну ну, скажем, в понедельник?
Бантер: Унас бывает и в два ночи, мистер Каммингс.
Каммингс: Правда? Так вот. Он принимал ванну в три часа ночи – то есть уже во вторник. И нас разбудил. Честное слово.
Бантер: Не может быть, мистер Каммингс.
Каммингс: Он режет свои трупы, мистер Бантер, а потом хочет, видите ли, смыть с себя грязь. Теперь понимаете? Неплохо, правда? Ну, как вы думаете, прилично джентльмену посреди ночи заниматься трупами?
Бантер: Увеликих людей свои представления о жизни и о приличиях.
Каммингс: Ну да, только мне это не по вкусу. (Я верю ему, ваша светлость. УКаммингса нет даже намека на величие, и брюки он носит такие, в каких стыдно, мне кажется, ходить человеку его профессии.)
Бантер: И он всегда так поздно работает, мистер Каммингс?
Каммингс: Да нет, мистер Бантер, не сказал бы, что всегда. Утром он изволил извиниться перед нами и обещал пригласить рабочих, чтобы они посмотрели бак. И трубы. А то грохот, как от Ниагарского водопада. Честное слово, мистер Бантер.
Бантер: Так оно и бывает, мистер Каммингс. С джентльменом, который извиняется перед слугами, можно иметь дело. Ну, конечно, и джентльмены не всегда виноваты. Бывает, гость такой придет и сидит-сидит.
Каммингс: Вы совершенно правы, мистер Бантер. Теперь мне кажется, кнему и впрямь вечером заходил какой-то гость. Правда, он был не очень поздно, но сидел около часа. Наверно, из-за него сэр Джулиан припозднился.
Бантер: Наверно. Позвольте налить вам еще портвейна, мистер Каммингс. Или хотите бренди из запасов лорда Питера?
Каммингс: Немножко бренди. Благодарю вас, мистер Бантер. Похоже, у вас тут неплохой погребок. (Он подмигнул мне.)
«Будьте уверены», – сказал яи налил ему «Наполеон». Смею вас уверить, ваша светлость, мне было до слез жалко наливать ему «Наполеон», но мне казалось, что наши жертвы не будут напрасными. Еще яему сказал: «Не каждый день у нас бывают такие люди». (Уж вы простите меня, ваша светлость.)
(«Боже мой, – пробормотал лорд Питер, – Бантер, кажется, переусердствовал».)
Каммингс: Ну, ваш-то хозяин – джентльмен, правда ведь? (Он хмыкнул и пихнул меня локтем. Я опускаю часть нашей беседы, потому что не желаю обижать вашу светлость.) Усэра Джулиана все иначе. К нему мало кто приходит, тем более поздно вечером. Как правило, все рано уходят, как тот, о котором яговорил.
Бантер: Ага. Нет ничего противнее, мистер Каммингс, как провожать гостей.
Каммингс: А яего не провожал. Сэр Джулиан сам выпроводил его часов в десять или около того. Я слышал, как они прощались.
Бантер: Сэр Джулиан всегда такой?
Каммингс: Да нет. Если он принимает гостей внизу, то сам их провожает. А если ведет в библиотеку, то звонит мне.
Бантер: Этот, значит, сидел внизу?
Каммингс: Да. Сэр Джулиан сам открыл ему дверь. Это яточно помню. Он как раз что-то делал в холле... Хотя... Нет, постойте... Они как будто пошли в библиотеку. Я слышал, как они поднимались по лестнице. Да-да, и сэр Джулиан минут через пять позвонил мне. Но ушел он все-таки около десяти, может быть, немного раньше. Посидел минут сорок-сорок пять. Но ведь явам уже говорил, что сэр Джулиан все время ходит в больницу, а потом в три принимает ванну, а потом в восемь завтракает... Надоел он мне. Будь у меня его деньги, стал бы явозиться с трупами посреди ночи! Я бы нашел кое-что получше. Правда, мистер Бантер?..
Думаю, все остальное, что он говорил, не имеет смысла повторять. Это было не очень приятно и довольно-таки бессвязно. И больше мне не удалось навести его на разговор об интересующем нас дне. Только в три часа он наконец убрался к себе. А до этого плакал у меня на плече, говорил, что яего лучший друг, а о таком хозяине, как вы, он всю жизнь мечтал. Еще он сказал, что сэр Джулиан рассердится на него за позднее возвращение, но воскресный вечер – его вечер, и он не потерпит никаких нотаций, возьмет и уволится. Надеюсь, он одумался, но, боюсь, ябы никому не порекомендовал такого слугу. Еще язаметил, что у него сношенные ботинки.
Хотелось бы добавить в похвалу запасов вашей светлости, что несмотря на изрядные количества выпитого, голова у меня не болела и утром ячувствовал себя как нельзя лучше.
Надеюсь, милорд, деревенский воздух идет вам на пользу, а мою информацию, какой бы незначительной она ни была, вы не сочтете лишней.
Остаюсь преданным слугой вашего семейства.
Искренне ваш, Мервин Бантер.
– Кажется, – задумчиво проговорил лорд Питер, – Мервин Бантер иногда дурачит меня. В чем дело, Сомс?
– Телеграмма, милорд.
– Паркер, – сказал лорд Питер. Телеграмма гласила:
"По описанию опознан некто в работном доме в Челси. Неизвестный бродяга. Несчастный случай в среду. Умер в работном доме в понедельник. Отправлен в больницу Святого Луки по приказанию Фрика. Удивлен. Паркер".
– Уррра! – воскликнул обрадованный лорд Питер. – Удивить Паркера – дело нешуточное. Значит, я все-таки неплохо работаю. Может быть, даже получше Шерлока Холмса. "Все просто, Ватсон". К черту! Грязное дело! И все-таки Паркера я удивил.
– Что случилось? – спросил, зевая, герцог.
– Пора в поход, – ответил лорд Питер. – Возвращаюсь в Лондон. Благодарю тебя за гостеприимство, старина... Мне гораздо лучше. Готов сразиться с самим профессором Мориарти!
– Я бы предпочел, чтобы ты держался подальше от полицейских участков, – проворчал герцог. – Ужасно неприятно иметь брата, который все время что-то выискивает.
– Извини, Джеральд. Я знаю, что я как пятно на нашем гербе.
– Почему бы тебе не жениться и не зажить тихо-спокойно? Занялся бы чем-нибудь полезным!
– Потому что, как тебе отлично известно, я устал, – заявил лорд Питер. – А, кроме того, я могу быть очень полезным. Кто знает, может быть, я еще и тебе пригожусь. Если кто-нибудь будет шантажировать тебя, Джеральд, или твоя первая жена неожиданно вернется из Вест-Индии, ты поймешь, как здорово иметь в семье своего частного детектива. "Деликатные проблемы улаживаем тактично и незамедлительно. Проводим любые расследования. Разводы с гарантией". Ладно. Пока!
– Осел! – Лорд Денвер с остервенением швырнул на пол газету. – Когда подать машину?
– Сейчас. Знаешь, Джерри, я заберу маму с собой.
– Это еще зачем?
– Мне нужна ее помощь.
– Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, – заметил герцог.
Вдовствующая герцогиня, однако, возражать не стала.
– Я была с ней хорошо знакома, – сказала она, – когда ее еще звали Кристиной Форд. А в чем дело, дорогой?
– Дело в том, – ответил лорд Питер, – что мне придется сообщить ей нечто ужасное о ее муже.
– Он умер?
– Да. И ей придется опознать его.
– Бедняжка Кристина.
– И при самых неприятных обстоятельствах. – Я еду, милый.
– Спасибо, мама, ты у меня умница. Тогда собери вещи. Машина уже ждет. Я все расскажу тебе по дороге.
Глава 10
Паркер как верный, но сомневающийся Фома послушно свел знакомство с медиком, молодым веснушчатым увальнем с невинными глазами, который очень напоминал ему щенка-переростка. Теперь этот увалень сидел на диване напротив камина в библиотеке лорда Питера, потрясенный в одинаковой мере неожиданным знакомством, окружающей его обстановкой и бренди, который он пил. Вкус у него, хотя и не отшлифованный, от природы былправильным, так что он даже мысленно не мог назвать напиток в своей рюмке "выпивкой", ибо именно так он называл дешевый виски, послевоенное пиво, кларет в ресторанчике в Сохо, а это былонечто особенное, нечто нереальное, нечто колдовское.
Человек по фамилии Паркер, с которым он случайно познакомился накануне вечером в забегаловке на Принс-оф-Уэльс-роуд, произвел на него хорошее впечатление. Это он настоял на том, чтобы навестить его друга, который жил в роскошных апартаментах на Пиккадилли. Паркер все понимал. Он отрекомендовал Вимси государственным служащим или даже кем-то из Сити. Однако молодой человек все равно смутился. Друг оказался лордом, а его одежда была словно вызовом всему миру. Нес он, правда, какую-то чепуху, но довольно приятно. Не очень зацикливался на своих шутках, но веселился от души, и все время перескакивал с предмета на предмет, не давая времени придумать остроумный ответ. Вот слуга у него воистину был страшилой... О таких в книжках пишут... Только посмотрит, и у тебя мороз по коже. Паркер как будто не тушуется... Молодой человек преисполнился к нему почтением. Привык, видно, бывать среди великих, а ведь не скажешь по виду. Интересно, сколько может стоить ковер, на который Паркер беззаботно роняет пепел с сигары?.. Твой отец былобойщиком... Мистер Пигготт из Ливерпуля... "Пигготт и Пигготт"... Тебе вроде все известно о коврах, а ты даже не можешь сообразить, сколько он стоит. Когда же молодой человек повернул голову и потерся щекой о шелковую диванную подушку, ему пришло в голову, что бриться надо чаще и тщательнее. Диван чудовищный... Но, пожалуй, на нем можно растянуться во весь рост. Этот лорд Питер не очень высокий... даже, верно, невысокий, но совсем не выглядит таким. Выглядит, как надо. Рядом с ним сразу чувствуешь, как вульгарно вырасти до шести футов и трех дюймов. И молодому человеку припомнились новые занавески в гостиной его матери – все в больших кляксах. Однако его новые приятели очень милы и никто не говорит ничего непонятного, тем более не насмешничает. Полки кругом уставлены старинными книгами, а на столе лежит такой Данте, какого ему не приходилось видывать, но говорят его новые приятели просто и разумно о тех книгах, которые, верно, все читают, о любовных романах и детективах. Молодой человек прочитал уйму таких книг и тоже мог высказать свое мнение, а они слушали его... правда, у лорда Питера странная манера говорить о книгах, словно он был лично знаком с автором и тот сам рассказал ему, как у него получилась та или иная история. И молодому человеку вспомнилось, как Фрик режет труп на куски.
Человек по фамилии Паркер, с которым он случайно познакомился накануне вечером в забегаловке на Принс-оф-Уэльс-роуд, произвел на него хорошее впечатление. Это он настоял на том, чтобы навестить его друга, который жил в роскошных апартаментах на Пиккадилли. Паркер все понимал. Он отрекомендовал Вимси государственным служащим или даже кем-то из Сити. Однако молодой человек все равно смутился. Друг оказался лордом, а его одежда была словно вызовом всему миру. Нес он, правда, какую-то чепуху, но довольно приятно. Не очень зацикливался на своих шутках, но веселился от души, и все время перескакивал с предмета на предмет, не давая времени придумать остроумный ответ. Вот слуга у него воистину был страшилой... О таких в книжках пишут... Только посмотрит, и у тебя мороз по коже. Паркер как будто не тушуется... Молодой человек преисполнился к нему почтением. Привык, видно, бывать среди великих, а ведь не скажешь по виду. Интересно, сколько может стоить ковер, на который Паркер беззаботно роняет пепел с сигары?.. Твой отец былобойщиком... Мистер Пигготт из Ливерпуля... "Пигготт и Пигготт"... Тебе вроде все известно о коврах, а ты даже не можешь сообразить, сколько он стоит. Когда же молодой человек повернул голову и потерся щекой о шелковую диванную подушку, ему пришло в голову, что бриться надо чаще и тщательнее. Диван чудовищный... Но, пожалуй, на нем можно растянуться во весь рост. Этот лорд Питер не очень высокий... даже, верно, невысокий, но совсем не выглядит таким. Выглядит, как надо. Рядом с ним сразу чувствуешь, как вульгарно вырасти до шести футов и трех дюймов. И молодому человеку припомнились новые занавески в гостиной его матери – все в больших кляксах. Однако его новые приятели очень милы и никто не говорит ничего непонятного, тем более не насмешничает. Полки кругом уставлены старинными книгами, а на столе лежит такой Данте, какого ему не приходилось видывать, но говорят его новые приятели просто и разумно о тех книгах, которые, верно, все читают, о любовных романах и детективах. Молодой человек прочитал уйму таких книг и тоже мог высказать свое мнение, а они слушали его... правда, у лорда Питера странная манера говорить о книгах, словно он был лично знаком с автором и тот сам рассказал ему, как у него получилась та или иная история. И молодому человеку вспомнилось, как Фрик режет труп на куски.