Страница:
"Я собираюсь сказать тебе нечто такое, что ты не сможешь забыть, как бы ни старался," - сказал он разъяренному офицеру.
Латиф заставил пленника снять всю одежду. Затем привязал его к ослу, усадив задом наперед.
"Ты можешь сделать из меня посмешище, - выкрикнул офицер, - но ты никогда не заставишь меня думать о том, о чем я не желаю думать."
"Ты еще не слышал фразы, которую я хочу, чтобы ты запомнил, - сказал Латиф. - Теперь я возвращаю тебе свободу, чтобы вернуть осла в город. А фраза такая:
"Я поймаю и убью Латифа Вора, даже если для этого потребуется вся моя оставшаяся жизнь!"
Следующее поколение
Жил-был философ, который отстаивал свое право собственности на некий водоем. Он был также непреклонен относительно своего права на владение пальмовой рощей. В третьем случае он стал печально известен, настойчиво утверждая, что он единственный владелец некоего прямоугольного дома.
Он выиграл во всех случаях, однако люди сказали ему: "Как может человек непривязанности придавать такое значение вещам столь преходящим?"
Он ответил:
"Этот вопрос, заданный с подозрением и враждебностью, отправил ответ следующему поколению."
Никто не смог понять этого, и люди решили, что он умышленно пытается их запутать.
Однако, в следующем поколении, вероломные советчики сказали одному набожному юноше, пытаясь отобрать у него имущество:
"Отдай нам свое имущество, ибо ты религиозный человек - а вещи этого мира не имеют значения."
"А что является моим имуществом?" - спросил он.
"Прямоугольный дом, пальмовые деревья и водоем."
"Тогда я буду следовать примеру Мудрого. Обратитесь к писаниям и делам такого-то признанного мудреца," - сказал он и назвал имя и процитировал сборник, где были описаны действия философа.
Если он выглядит хорошим, он хороший
ЧЕЛОВЕК пришел к имаму Зайнулабидину и сказал:
"Я распознал в вас моего руководителя и учителя и прошу позволить мне учиться у вас.
Имам спросил:
"Почему вы полагаете, что я являюсь руководителем учителем?"
Пришедший ответил:
"Я провел в поисках всю свою жизнь и никогда не встречал человека, имеющего такую репутацию доброго и сердечного и столь благочестивой наружности."
Имам горько вздохнул и сказал:
"Дорогой друг, сколь бренное создание человек и каким опасностям подвержен! Ту же самую репутацию и деяния, что вы приписываете мне, имели и некоторые из самых худших людей в мире. Если всех людей судить только по их внешним качествам, то каждого проходимца будут причислять к святым, а каждого достойного человека могут представить врагом человечества."
Управляющий и управляемый
Одного ДЕРВИША спросили:
"Что лучше, быть управляющим или управляемым?"
Он ответил:
"Быть управляемым. Человек, которым управляют, постоянно информируется руководителем, что он неправ, независимо от того, так это или нет. Это дает ему шанс развиваться, изучая себя - ибо иногда он, и в самом деле, неправ.
Человек же, который управляет, почти всегда воображает, что он сам или его установления справедливы; поэтому у него мало возможностей видеть свое поведение.
Вот почему, в конце концов, управляемый становится управляющим, и управляющий оказывается в положении управляемого".
Его спросили:
"Тогда какова цель возвышения управляемого и падения управляющего, которые повторяются снова и снова?"
Он сказал:
"Чтобы управляющие могли научиться тому, что руководство в действительности означает, а управляемые - тому, что в них реально хорошего и плохого."
"Но, - сказал спрашивающий, - есть ли у человека шанс извлечь из этого пользу, если требуются поколения для того, чтобы господин стал подчиненным, а подчиненный - господином?"
"Не требуется поколений. Это случается множество раз в каждом человеке, мужчине или женщине. Развитие, которое вы видите на протяжении поколений просто иллюстрация этого."
Хороший человек Харири
ХАРИРИ всегда старался вести себя примерно настолько, насколько это было возможно. Благодаря своему достойному поведению он приобрел такую репутацию, что некий купец, вынужденный отправиться в путешествие, предпочел доверить ему, как человеку безупречному, благополучие своей прекрасной рабыни.
Однако Харири страстно влюбился в девушку. Он отправился к Хаддату, своему суфийскому наставнику, и попросил совета. Хаддат сказал:
"Ступай к Юсуфу, сыну Хуссейна."
Когда Харири подошел к тому месту, где проживал Юсуф, ему сказали:
"Не приближайся к сыну Хуссейна, благочестивый человек, ибо он имеет скверную репутацию еретика и пьяницы."
Не поверив этому, Харири подошел к дверям его дома, за которыми он действительно увидел Юсуфа, сидящего с юношей и бутылью вина.
Харири тут же спросил Юсуфа:
"Что означает это поведение?"
Прочитав его мысли, Юсуф ответил:
"Внешне я веду себя так, потому что это препятствует людям оставлять своих прекрасных рабынь на мое попечение."
Камлот
ОЧЕНЬ честный и чрезвычайно умный человек под дервишским именем факир Хамлет прибыл в Самарканд. В переводе на русский Хамлет - это вид сукна, известный ранее как камлот.
Как было принято, он говорил на различные темы перед публикой на пятничном базаре. Факир Хамлет быстро приобрел репутацию ученого человека, и несколько признанных ученых города отправились посетить его в скромный караван-сарай, где он жил.
Один из них сказал: "Нам хотелось бы знать школу мысли, к которой вы принадлежите, и имя вашего учителя".
Он ответил: "Я принадлежу к Асманийской школе, и мой учитель - никто иной, как факих Кавкаб, сын эль-Утарида из Фалака, Высокий Достоинствами".
Ученые никогда не слышали об этом выдающемся человеке, но по его имени поняли, что он - законовед, может быть, юрист, и несомненно человек знатный.
Они сказали:
"Хотя и нельзя сказать, что слава законоведа Кавкаба совсем не достигла наших отдаленных краев, все же здесь нет его книг и учеников в достаточном количестве. Поэтому мы восхищены вашей преданностью его имени и вашей скромностью, выразившимися в признании вашего учителя и в том, что вы не претендуете здесь на то, что вы - единственный хозяин ваших мыслей."
Итак, факир Хамлет был причислен к этой традиции мысли.
Однако, через несколько лет, из Йемена в Самарканд прибыл путник, который говорил:
"Я ищу факиха Кавкаба, сына эль-Утарида из Фалака. Не видел ли кто-нибудь его в Самарканде? Он - величайший из наших учителей, и иногда называет себя факиром Хамлетом, родом из Асмана."
Уважение
Эль-АМУДИ позволял принимать своих гостей кухонному мальчику. Сосуды для воды в доме для приезжих часто бывали пусты. Когда именитые посетители приходили к нему, мудрец поначалу редко говорил с ними на серьезные темы. Однажды он обрызгал грязной водой одеяния нескольких известных религиозных деятелей.
Некоторым нравилось такое обращение, и обычно Эль-Амуди прогонял их как можно скорее.
Другие часто говорили:
"С нами никогда не обращались так неуважительно."
Обычно, таким людям, Эль-Амуди говорил:
"Вы забыли сообщить мне, что пришли за уважением. Я никогда не предлагал его, поскольку был полностью занят тем, что предлагал знание. Уважение - вам придется это выучить - можно получить от каждого лавочника и от того, кто ждет от вас чего-либо."
Легенда о троих
ДАВНЫМ-ДАВНО жили три человека, которые отправились путешествовать вместе.
На обочине дороги они нашли монетку. Других денег у них не было, и они стали спорить друг с другом о том, что же на нее купить.
Первый человек сказал: "Я хочу сладкого!"
"Нет, - сказал второй, - я хочу сразу несколько сладких вещей."
"Нет, - сказал третий, - мне хочется утолить жажду."
Проходивший мимо мудрый человек остановился, и они попросили его рассудить их.
"Решите, - сказали они, - чье желание следует исполнить."
"Я сделаю лучше, - сказал мудрец, - ибо готов поручиться, что вы все будете удовлетворены."
Он направился в ближайшую лавку, купил на эту монетку гроздь винограда и разделил ее между ними.
"Однако, это и есть сладкое," - сказал первый.
"Однако, это сразу несколько сладких вещей," - сказал второй человек.
"Однако, это как раз то, что утолит мою жажду, - сказал третий."
Таинственность
ТАЛИБ сказал:
"Люди, которые ничего не знают или знают очень мало, и которым надо учиться, а не учить, любят создавать атмосферу таинственности. Они могут поощрять распространение слухов о самих себе и делают вид, что действуют по неким тайным причинам. Они всегда стараются усилить ощущение таинственности.
Но это таинственность ради таинственности, а не внешнее проявление скрытого знания.
Те, кто действительно обладает скрытыми тайнами, как правило, выглядят и ведут себя подобно обычным людям.
Поэтому, те, кто усиленно создает атмосферу таинственности, могут быть уподоблены паутине, они только ловят мошек. Являетесь ли вы, подобно мухам, пищей паука?"
Торговец тайнами
ДОСТИГНУВ тайного знания Сокровенной Истины, которое находят немногие, один мистический Мастер обосновался в Басре.
Там он занялся коммерцией, и в течение ряда лет его дела процветали.
Дервиш, знавший его ранее и еще находившийся на пути Искателей, однажды обратился к нему.
"Как печально, что вы оставили Поиск и Мистический Путь," - сказал дервиш. Мудрец-торговец улыбнулся, но ничего не ответил.
Дервиш продолжил свой путь, и часто впоследствии говорил на своих лекциях об одном бывшем суфии, который прекратил странствия с низкой целью занятия коммерцией, не обладая, по-видимому, необходимой решимостью для завершения путешествия.
Наконец этот странник встретился с Кхидром, тайным Руководителем, и попросил направить его к Мудрецу Эпохи, от которого он мог бы получить просветление.
Кхидр сказал:
"Пойди и сядь у ног такого-то торговца, выполняй любую черную работу, которую нужно сделать для него."
Дервиш был изумлен. "Как он может быть одним из Избранных, не говоря уж о Великом Учителе Века?" -пробормотал он запинаясь.
"Причина такова, - сказал Кхидр, - что когда он достиг просветления, он также достиг объективного знания мира. Он сразу же ясно увидел, что благочестивое поведение привлекает жадного, представляющегося духовным, и отталкивает искреннего, не имеющего пристрастия к внешнему. Я показал ему, как религиозные учителя могут быть погублены своими последователями. Поэтому он учит втайне и внешне выглядит как простой торговец."
Проекция на расстояние
РАССКАЗЫВАЮТ, что один купец однажды совершил шестимесячное путешествие из Африки, чтобы учиться у Джалаледина Руми.
Он снял комнату в караван-сарае в Конье, послал слугу известить о своем прибытии и стал ждать вызова от Мауляны.
Однако, прежде чем слуга добрался до дома Руми, дервиш, служивший на кухне караван-сарая, спросил купца:
"Что привело вас сюда?"
"Я здесь, - сказал купец, - чтобы увидеть благословенный облик нашего Мастера, Джалаледина из Балха."
"А сколько вам стоило преодолеть столь большое расстояние, друг?"
"Более тысячи золотых монет."
"Как удивительно, - сказал дервиш, - ибо вчера вечером у Мауляны я слышал, как он говорил нечто, что могло касаться вас."
Купца охватило волнение, и он попросил:
"Пожалуйста, расскажите мне все сейчас же, не пропуская ни одной подробности."
"Он сказал следующее, - сказал дервиш. - "Если бы только у меня была тысяча золотых монет, из тех, что растрачивают некоторые на тщету путешествий, чтобы дать ее достойному, я смог бы уделить усилие и послать мистическую силу одному купцу из Африки, который нуждается в ней. Но я всецело занят заботой о благосостоянии нуждающихся. Если бы даже этот купец и собрался прийти сюда, он был бы не в состоянии получить Бараку (благодать). Потому что если бы он пришел, он был бы, несомненно, доволен собой, горд путешествием и жертвами и полагал бы, что это является духовным прогрессом".
Имам Бакир
ГОВОРЯТ, что имам Мухаммад Бакир рассказал такую пояснительную историю:
"Обнаружив, что я могу говорить на языке муравьев, я обратился к одному из них и спросил: "Чему подобен Бог? Похож ли он на муравья?"
Тот ответил: "Бог! Нет, ну что вы - у нас только одно жало, а Бог, у Него - два!""
Аджнаби
СУФИЙСКИЙ Maстep Аджнаби сказал:
"Напиши мулле Фирозу, что у меня нет времени заниматься перепиской с ним, поэтому я ничего не отвечу на его письмо."
Ученик Амини спросил:
"Вы намерены раздражить его этим письмом?"
Аджнаби сказал:
"Он был раздражен некоторыми из моих писаний. Это раздражение побудило его написать мне. Моей целью при написании отрывка, который его рассердил, было сердить подобных ему."
Амини спросил:
"И это письмо рассердит его еще сильнее?"
Аджнаби сказал:
"Да. Когда его охватила ярость от того, что я написал, он не замечал свой гнев, вызвать который было моим намерением. Он думал, что наблюдает меня, тогда как он только чувствовал гнев. Теперь я пишу опять, чтобы вызвать гнев и чтобы он увидел, что он разгневан. Цель заключается в том, чтобы человек осознал: моя книга - зеркало, в котором он видит себя."
Амини сказал:
"Люди обычного мира всегда считают врагами тех, кто вызывает гнев."
Аджнаби сказал:
"Ребенок может считать врагом взрослого, пытающегося вытащить колючку из его пальца. Является ли это оправданием для того, чтобы препятствовать ребенку вырасти?"
Амини спросил:
"А если ребенок питает злобу к взрослому, вытаскивающему колючку?"
Аджнаби ответил:
"Ребенок в действительности не питает злобы, потому что нечто в нем знает истину."
Амини спросил:
"Но что случается, если он никогда не придет к познанию себя и будет продолжать воображать, что другие побуждаются личными чувствами?"
Аджнаби сказал:
"Если он никогда не придет к познанию себя, безразлично, что он думает о других людях, потому что он никогда не сможет понять, чем в действительности являются другие люди."
Амини спросил:
"Возможно ли вместо того, чтобы вторично вызывать гнев, объяснить, зачем были сделаны записи, и пригласить муллу для рассмотрения его чувств?"
Аджнаби сказал:
"Это возможно, но это скорее даст нежелательный эффект. Если вы объясните человеку мотивы ваших действий, он станет воображать, что вы оправдываетесь, а это будет возбуждать в нем чувства, которые принесут ему только вред. Таким образом, объясняя, вы на самом деле действуете ему во вред."
Амини спросил:
"Нет ли исключений из того правила, что человек должен учиться путем осознания своего состояния, и что нельзя растолковывать ему его состояние?"
Аджнаби ответил:
"Исключения есть. Но если бы исключения что-нибудь значили в мире, у нас сейчас не осталось бы "мулл Фирозов.""
Рахими
В ЧАСТНОМ разговоре ученый Салих Авами заметил суфию Рахими:
"В том, что вы только что сказали, нет ни ссылок на древние источники, ни доказательств в виде цитат из них."
"Вовсе нет, - возразил Рахими, - ибо все точные ссылки на источники здесь имеются."
Ученый удалился, приговаривая: "Это именно то, что я хотел узнать".
На следующий день он произнес свою знаменитую речь о Рахими, которая начиналась так:
"Наставлениям, которые вы собираетесь услышать от шейха Рахими, не достает убедительности. Ведь он настолько неуверен в себе, что привел письменные доказательства и источники того, что он говорит."
Чтение
НАВАБА Джана Фишана Хана спросили:
"Почему учитель не позволял Руми изучать работы его собственного отца? Ведь несомненно - изучение хорошего не может принести ничего кроме хорошего?"
Джан Фишан ответил:
"Есть две причины. Первая заключается в том, что для каждого человека существует свое объяснение. Вероятно, что, если он даст собственное объяснение, он может последовать неправильному пути. Так, например, если ребенок читает свод законов, он неправильно истолкует части законов, рассматривающие те вопросы, относительно которых у него еще нет своего опыта.
Во-вторых, книги высшего учения написаны для того, чтобы соответствовать нуждам времени, места и людей, которым их следует прочитать. Если, к примеру, вы читаете китайские книги о красильном деле, вы можете стать китайским красильщиком тканей - хотя здесь может и не быть спроса на стиль окраски, производимый в Китае. Аналогично, если люди в некоторой области достигли стадии, выходящей за рамки того, что частично описывается в более ранних книгах, то заставлять их концентрироваться на таком материале значит тянуть их назад.
Вы должны быть основательно ознакомлены с рекомендованными работами. Однако для понимания их смысла требуется руководитель."
Хаджи Бекташ Вали
НА ВОПРОС: "Почему все Пути различны?" - Бекташ ответил:
"Чтобы пустить стрелу в мишень, надо иметь стрелу, мишень и человека, который стреляет. Эти части составляют действие. Они называются школой.
Но, если цель - ударить один предмет другим, то имеются тысячи способов. Только поверхностный человек будет думать, что выстрел из лука единственный способ столкнуть одну вещь с другой. Это Внутренний Путь".
Он продолжил: "Все, что вам следует сделать - понять это".
"Но, - настаивал спрашивающий, - как нам узнать наш путь?"
"Люди, которые делают вид, что можно узнать наиболее подходящий для себя метод, это те, кто делает вид - есть то, что нравится, и есть то, что нужно. Человек обычно не знает своего пути. Он нуждается в ком-то, кто организует обстоятельства -например, найдет две поверхности и расположит их так, чтобы они могли "столкнуться", по аналогии со стрелой и мишенью".
Книга абсурда
ШЕЙХ АБУ-Али из Йемена как-то говорил о притягательности бессмысленных книг из-за их абсурдности. "Таких книг много", - добавил он.
Один ученик задал себе вопрос, возможна ли демонстрация этого. Хотя не было сказано ни слова, шейх, прочитав его мысли, написал "мистическую книгу символов", и показав ее этому юноше, отправил в Китай.
Три года спустя стали появляться индийцы с "Древнекитайской Книгой Истины", утверждая, что она творила чудеса и содержала ответы на их вопросы. Абу-Али никогда не обсуждал с ними эту удивительную книгу.
Однажды один из его учеников захотел узнать, какую еще цель может иметь эта книга, кроме демонстрации ближайшему окружению Абу-Али.
Опять шейх ответил на невысказанную мысль.
"Древнекитайская Книга Истины, - сказал он, - в действительности дает шанс тем, кто испытывает неприязнь к ней, развить внутреннюю проницательность. Им дается возможность таким образом внутренне решить, не является ли эта вещь игрушкой."
"Большая ценность этой книги для настоящих Искателей состоит в возможности увидеть, что люди, интересующиеся этой книгой, - те, кого мы можем избегать, ибо они отняли бы у нас время и неверно истолковали бы нашу работу."
Шакир Амали
ЛЮДИ ищут учителей и учение, стремясь найти что-то, чего ранее они не знали. Однако в действительности, учителя и учения существуют для того, чтобы помогать людям применять и практиковать, а не развлекать и давать новые переживания.
Поскольку люди, как правило, этого не знают, то неудивительно, что они не знают, что же они нашли, и пытаются найти то, что не представляет для них никакой пользы.
Возможно также, что то, что кажется людям "новым", является последним из того, что необходимо для их совершенствования.
Вы узнаете искателя сенсаций по тому, что его привлекает новое или таинственное. Вы узнаете истинного ученика по тому, что он ищет все, что должно быть найдено.
Как и что понимать
ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ ниже обмен взглядами между суфийским мистиком Симабом и вельможей по имени Мулакаб сохранился в устной передаче как диалог, часто разыгрывавшийся странствующими дервишами.
Мулакаб: "Расскажите мне что-нибудь из вашей философии так, чтобы мне было понятно".
Симаб: "Вы не сможете понять, покуда у вас нет собственного опыта".
Мулакаб: "Мне не нужно понимать лепешку, чтобы знать, испорчена ли она".
Симаб: "Если вы смотрите на свежую рыбу и думаете, что это заплесневевшая лепешка, то вам надо понимать меньше, и понять это лучше вот что вам необходимо прежде всего".
Мулакаб: "Если собственный опыт необходим, то почему вы не отказываетесь от книг и наставлений?"
Симаб: "Потому что "внешнее является проводником во внутреннее". Книги и наставления научат вас некоторым внешним аспектам внутреннего. Без них вы не сможете развиваться".
Мулакаб: "Но почему мы не способны развиваться без книг?"
Симаб: "По той же причине, почему вы не можете думать без слов. Вы выращены на книгах, ваши мысли так изменяются книгами и наставлениями, слушанием и говорением, что внутреннее может воздействовать на вас только через внешнее, как бы вы не притворялись, что можете воспринимать".
Мулакаб: "Это применимо ко всем?"
Симаб: "Это применимо к тому, к кому применимо. Прежде всего, это применимо к тем, кто думает, что к ним это неприменимо".
Замещение
СУФИЙСКОГО шейха спросили, почему он не принял руководство группой учеников, желавших перейти к нему от своего прежнего наставника.
Он сказал:
"Эта ситуация похожа на ситуацию из жизни растения или другого растущего существа. Поместить себя во главе чего-либо, находящегося в процессе умирания, означает принять участие в этом процессе. Отдельные части могут продолжать процветать, особенно, если вложенная в них энергия была велика. Но само растение, неся в себе признаки смерти, будет переносить эту тенденцию на все, что бы ни соприкасалось с ним, как с целым."
Кто-то спросил его:
"Но какова была ситуация в тех исторических примерах, когда реформаторы и другие деятели фактически принимали от других руководство деятельностью, и она продолжалась с еще большим размахом?"
Он ответил:
"Это относилось не к школам обучения, а к мирской деятельности, которая имела реальный смысл только в воображении поверхностных людей и тех, кто видит лишь внешнюю сторону."
Дележ верблюдов
ЖИВШИЙ некогда суфий хотел сделать так, чтобы ученики после его смерти нашли подходящего им учителя Пути.
Поэтому в завещании, после обязательного по закону раздела имущества, он оставил своим ученикам семнадцать верблюдов с таким указанием:
"Разделите верблюдов между самым старшим, средним по возрасту и самым младшим из вас следующим образом: старшему пусть будет половина, среднему треть, а младшему - одна девятая".
Когда суфий умер и завещание было прочитано, ученики вначале были изумлены таким неумелым распределением имущества Мастера. Одни предлагали: "Давайте владеть верблюдами сообща"; другие искали совета и затем говорили: "Нам советовали разделить способом, наиболее близким к указанному"; третьим судья посоветовал продать верблюдов и поделить деньги; а еще некоторые считали, что завещание утратило свою законную силу, поскольку его условия не могут быть выполнены.
Спустя некоторое время ученики пришли к мысли, что в завещании Мастера мог быть какой-то скрытый смысл, и они стали расспрашивать повсюду о человеке, который может решать неразрешимые задачи.
К кому бы они не обращались, никто не мог помочь им, пока они не постучали в дверь Хазрата Али, зятя Пророка. Он сказал:
"Вот вам решение. Я добавлю одного верблюда к этим семнадцати. Из восемнадцати верблюдов вы возьмете половину - девять верблюдов - для старшего ученика. Второй ученик возьмет треть - то есть шесть верблюдов. Третий получит одну девятую - двух верблюдов. Это как раз семнадцать. Остался один - мой верблюд, он вернется ко мне."
Вот так ученики нашли себе учителя.
Отвращение
КАКОВА ваша точка зрения на скрытое знание? - спросил кроткий дервиш Абдух традиционного теолога Абдуррашида из Аданы.
"Это выводит меня из терпения,"
"А что еще?"
"Меня тошнит от этого!"
"А что еще?
"Эта идея отвратительна!"
"Как интересно, - сказал Абдух, - что такой логический и тренированный ум как ваш, на вопрос о взгляде на некоторый предмет, в ответ может только описать три субъективных настроения."
Законы
ХАЛИФ Харун аль-Рашид однажды вечером сидел переодетый в,
компании дервишей.
Один из присутствующих сказал:
"Правила могут действовать только среди тех людей, для которых они были непосредственно разработаны." Харун, одетый как приезжий купец, возразил: "Это, несомненно, опасная теория, ибо она означала бы, если ей верить, что люди могут отрицать применимость к себе законов."
Присутствовавший суфийский старейшина сказал:
"В действительности такое отсутствие понимания редко. Если во время одной из своих тайных ночных прогулок по разным частям города Халиф услышит суждение об ограниченности законов, он может, в действительности, оказаться достаточно мелочным и на следующее утро призвать нас к себе во дворец для ответа. В других отношениях это не опасно."
Пример
ДАВНЫМ-ДАВНО жил дервиш, чья репутация, благодаря его духовным и мирским достижениям, возрастала год от года.
Однажды он решил жениться. К удивлению всех, кто его знал, он выбрал женщину с самым отвратительным характером во всей округе.
Некий странствующий баба, посетивший его вскоре после женитьбы, не мог скрыть любопытства при виде столь безгрешного человека, то и дело прерываемого и критикуемого глупой женщиной.
Он попросил хозяина объяснить причину.
Дервиш сказал:
"Брат, когда вы проникаете за барьер очевидного, многие вещи становятся ясными. Дело в том, что речи моей жены не позволяют мне становиться слишком властным. Без нее мое положение мудреца могло вскружить мне голову. Кроме того, всегда есть шанс, что она сможет увидеть, сравнивая свое поведение с моим, что могла бы умерить свою грубость и обеспечить себе небесное блаженство."
Латиф заставил пленника снять всю одежду. Затем привязал его к ослу, усадив задом наперед.
"Ты можешь сделать из меня посмешище, - выкрикнул офицер, - но ты никогда не заставишь меня думать о том, о чем я не желаю думать."
"Ты еще не слышал фразы, которую я хочу, чтобы ты запомнил, - сказал Латиф. - Теперь я возвращаю тебе свободу, чтобы вернуть осла в город. А фраза такая:
"Я поймаю и убью Латифа Вора, даже если для этого потребуется вся моя оставшаяся жизнь!"
Следующее поколение
Жил-был философ, который отстаивал свое право собственности на некий водоем. Он был также непреклонен относительно своего права на владение пальмовой рощей. В третьем случае он стал печально известен, настойчиво утверждая, что он единственный владелец некоего прямоугольного дома.
Он выиграл во всех случаях, однако люди сказали ему: "Как может человек непривязанности придавать такое значение вещам столь преходящим?"
Он ответил:
"Этот вопрос, заданный с подозрением и враждебностью, отправил ответ следующему поколению."
Никто не смог понять этого, и люди решили, что он умышленно пытается их запутать.
Однако, в следующем поколении, вероломные советчики сказали одному набожному юноше, пытаясь отобрать у него имущество:
"Отдай нам свое имущество, ибо ты религиозный человек - а вещи этого мира не имеют значения."
"А что является моим имуществом?" - спросил он.
"Прямоугольный дом, пальмовые деревья и водоем."
"Тогда я буду следовать примеру Мудрого. Обратитесь к писаниям и делам такого-то признанного мудреца," - сказал он и назвал имя и процитировал сборник, где были описаны действия философа.
Если он выглядит хорошим, он хороший
ЧЕЛОВЕК пришел к имаму Зайнулабидину и сказал:
"Я распознал в вас моего руководителя и учителя и прошу позволить мне учиться у вас.
Имам спросил:
"Почему вы полагаете, что я являюсь руководителем учителем?"
Пришедший ответил:
"Я провел в поисках всю свою жизнь и никогда не встречал человека, имеющего такую репутацию доброго и сердечного и столь благочестивой наружности."
Имам горько вздохнул и сказал:
"Дорогой друг, сколь бренное создание человек и каким опасностям подвержен! Ту же самую репутацию и деяния, что вы приписываете мне, имели и некоторые из самых худших людей в мире. Если всех людей судить только по их внешним качествам, то каждого проходимца будут причислять к святым, а каждого достойного человека могут представить врагом человечества."
Управляющий и управляемый
Одного ДЕРВИША спросили:
"Что лучше, быть управляющим или управляемым?"
Он ответил:
"Быть управляемым. Человек, которым управляют, постоянно информируется руководителем, что он неправ, независимо от того, так это или нет. Это дает ему шанс развиваться, изучая себя - ибо иногда он, и в самом деле, неправ.
Человек же, который управляет, почти всегда воображает, что он сам или его установления справедливы; поэтому у него мало возможностей видеть свое поведение.
Вот почему, в конце концов, управляемый становится управляющим, и управляющий оказывается в положении управляемого".
Его спросили:
"Тогда какова цель возвышения управляемого и падения управляющего, которые повторяются снова и снова?"
Он сказал:
"Чтобы управляющие могли научиться тому, что руководство в действительности означает, а управляемые - тому, что в них реально хорошего и плохого."
"Но, - сказал спрашивающий, - есть ли у человека шанс извлечь из этого пользу, если требуются поколения для того, чтобы господин стал подчиненным, а подчиненный - господином?"
"Не требуется поколений. Это случается множество раз в каждом человеке, мужчине или женщине. Развитие, которое вы видите на протяжении поколений просто иллюстрация этого."
Хороший человек Харири
ХАРИРИ всегда старался вести себя примерно настолько, насколько это было возможно. Благодаря своему достойному поведению он приобрел такую репутацию, что некий купец, вынужденный отправиться в путешествие, предпочел доверить ему, как человеку безупречному, благополучие своей прекрасной рабыни.
Однако Харири страстно влюбился в девушку. Он отправился к Хаддату, своему суфийскому наставнику, и попросил совета. Хаддат сказал:
"Ступай к Юсуфу, сыну Хуссейна."
Когда Харири подошел к тому месту, где проживал Юсуф, ему сказали:
"Не приближайся к сыну Хуссейна, благочестивый человек, ибо он имеет скверную репутацию еретика и пьяницы."
Не поверив этому, Харири подошел к дверям его дома, за которыми он действительно увидел Юсуфа, сидящего с юношей и бутылью вина.
Харири тут же спросил Юсуфа:
"Что означает это поведение?"
Прочитав его мысли, Юсуф ответил:
"Внешне я веду себя так, потому что это препятствует людям оставлять своих прекрасных рабынь на мое попечение."
Камлот
ОЧЕНЬ честный и чрезвычайно умный человек под дервишским именем факир Хамлет прибыл в Самарканд. В переводе на русский Хамлет - это вид сукна, известный ранее как камлот.
Как было принято, он говорил на различные темы перед публикой на пятничном базаре. Факир Хамлет быстро приобрел репутацию ученого человека, и несколько признанных ученых города отправились посетить его в скромный караван-сарай, где он жил.
Один из них сказал: "Нам хотелось бы знать школу мысли, к которой вы принадлежите, и имя вашего учителя".
Он ответил: "Я принадлежу к Асманийской школе, и мой учитель - никто иной, как факих Кавкаб, сын эль-Утарида из Фалака, Высокий Достоинствами".
Ученые никогда не слышали об этом выдающемся человеке, но по его имени поняли, что он - законовед, может быть, юрист, и несомненно человек знатный.
Они сказали:
"Хотя и нельзя сказать, что слава законоведа Кавкаба совсем не достигла наших отдаленных краев, все же здесь нет его книг и учеников в достаточном количестве. Поэтому мы восхищены вашей преданностью его имени и вашей скромностью, выразившимися в признании вашего учителя и в том, что вы не претендуете здесь на то, что вы - единственный хозяин ваших мыслей."
Итак, факир Хамлет был причислен к этой традиции мысли.
Однако, через несколько лет, из Йемена в Самарканд прибыл путник, который говорил:
"Я ищу факиха Кавкаба, сына эль-Утарида из Фалака. Не видел ли кто-нибудь его в Самарканде? Он - величайший из наших учителей, и иногда называет себя факиром Хамлетом, родом из Асмана."
Уважение
Эль-АМУДИ позволял принимать своих гостей кухонному мальчику. Сосуды для воды в доме для приезжих часто бывали пусты. Когда именитые посетители приходили к нему, мудрец поначалу редко говорил с ними на серьезные темы. Однажды он обрызгал грязной водой одеяния нескольких известных религиозных деятелей.
Некоторым нравилось такое обращение, и обычно Эль-Амуди прогонял их как можно скорее.
Другие часто говорили:
"С нами никогда не обращались так неуважительно."
Обычно, таким людям, Эль-Амуди говорил:
"Вы забыли сообщить мне, что пришли за уважением. Я никогда не предлагал его, поскольку был полностью занят тем, что предлагал знание. Уважение - вам придется это выучить - можно получить от каждого лавочника и от того, кто ждет от вас чего-либо."
Легенда о троих
ДАВНЫМ-ДАВНО жили три человека, которые отправились путешествовать вместе.
На обочине дороги они нашли монетку. Других денег у них не было, и они стали спорить друг с другом о том, что же на нее купить.
Первый человек сказал: "Я хочу сладкого!"
"Нет, - сказал второй, - я хочу сразу несколько сладких вещей."
"Нет, - сказал третий, - мне хочется утолить жажду."
Проходивший мимо мудрый человек остановился, и они попросили его рассудить их.
"Решите, - сказали они, - чье желание следует исполнить."
"Я сделаю лучше, - сказал мудрец, - ибо готов поручиться, что вы все будете удовлетворены."
Он направился в ближайшую лавку, купил на эту монетку гроздь винограда и разделил ее между ними.
"Однако, это и есть сладкое," - сказал первый.
"Однако, это сразу несколько сладких вещей," - сказал второй человек.
"Однако, это как раз то, что утолит мою жажду, - сказал третий."
Таинственность
ТАЛИБ сказал:
"Люди, которые ничего не знают или знают очень мало, и которым надо учиться, а не учить, любят создавать атмосферу таинственности. Они могут поощрять распространение слухов о самих себе и делают вид, что действуют по неким тайным причинам. Они всегда стараются усилить ощущение таинственности.
Но это таинственность ради таинственности, а не внешнее проявление скрытого знания.
Те, кто действительно обладает скрытыми тайнами, как правило, выглядят и ведут себя подобно обычным людям.
Поэтому, те, кто усиленно создает атмосферу таинственности, могут быть уподоблены паутине, они только ловят мошек. Являетесь ли вы, подобно мухам, пищей паука?"
Торговец тайнами
ДОСТИГНУВ тайного знания Сокровенной Истины, которое находят немногие, один мистический Мастер обосновался в Басре.
Там он занялся коммерцией, и в течение ряда лет его дела процветали.
Дервиш, знавший его ранее и еще находившийся на пути Искателей, однажды обратился к нему.
"Как печально, что вы оставили Поиск и Мистический Путь," - сказал дервиш. Мудрец-торговец улыбнулся, но ничего не ответил.
Дервиш продолжил свой путь, и часто впоследствии говорил на своих лекциях об одном бывшем суфии, который прекратил странствия с низкой целью занятия коммерцией, не обладая, по-видимому, необходимой решимостью для завершения путешествия.
Наконец этот странник встретился с Кхидром, тайным Руководителем, и попросил направить его к Мудрецу Эпохи, от которого он мог бы получить просветление.
Кхидр сказал:
"Пойди и сядь у ног такого-то торговца, выполняй любую черную работу, которую нужно сделать для него."
Дервиш был изумлен. "Как он может быть одним из Избранных, не говоря уж о Великом Учителе Века?" -пробормотал он запинаясь.
"Причина такова, - сказал Кхидр, - что когда он достиг просветления, он также достиг объективного знания мира. Он сразу же ясно увидел, что благочестивое поведение привлекает жадного, представляющегося духовным, и отталкивает искреннего, не имеющего пристрастия к внешнему. Я показал ему, как религиозные учителя могут быть погублены своими последователями. Поэтому он учит втайне и внешне выглядит как простой торговец."
Проекция на расстояние
РАССКАЗЫВАЮТ, что один купец однажды совершил шестимесячное путешествие из Африки, чтобы учиться у Джалаледина Руми.
Он снял комнату в караван-сарае в Конье, послал слугу известить о своем прибытии и стал ждать вызова от Мауляны.
Однако, прежде чем слуга добрался до дома Руми, дервиш, служивший на кухне караван-сарая, спросил купца:
"Что привело вас сюда?"
"Я здесь, - сказал купец, - чтобы увидеть благословенный облик нашего Мастера, Джалаледина из Балха."
"А сколько вам стоило преодолеть столь большое расстояние, друг?"
"Более тысячи золотых монет."
"Как удивительно, - сказал дервиш, - ибо вчера вечером у Мауляны я слышал, как он говорил нечто, что могло касаться вас."
Купца охватило волнение, и он попросил:
"Пожалуйста, расскажите мне все сейчас же, не пропуская ни одной подробности."
"Он сказал следующее, - сказал дервиш. - "Если бы только у меня была тысяча золотых монет, из тех, что растрачивают некоторые на тщету путешествий, чтобы дать ее достойному, я смог бы уделить усилие и послать мистическую силу одному купцу из Африки, который нуждается в ней. Но я всецело занят заботой о благосостоянии нуждающихся. Если бы даже этот купец и собрался прийти сюда, он был бы не в состоянии получить Бараку (благодать). Потому что если бы он пришел, он был бы, несомненно, доволен собой, горд путешествием и жертвами и полагал бы, что это является духовным прогрессом".
Имам Бакир
ГОВОРЯТ, что имам Мухаммад Бакир рассказал такую пояснительную историю:
"Обнаружив, что я могу говорить на языке муравьев, я обратился к одному из них и спросил: "Чему подобен Бог? Похож ли он на муравья?"
Тот ответил: "Бог! Нет, ну что вы - у нас только одно жало, а Бог, у Него - два!""
Аджнаби
СУФИЙСКИЙ Maстep Аджнаби сказал:
"Напиши мулле Фирозу, что у меня нет времени заниматься перепиской с ним, поэтому я ничего не отвечу на его письмо."
Ученик Амини спросил:
"Вы намерены раздражить его этим письмом?"
Аджнаби сказал:
"Он был раздражен некоторыми из моих писаний. Это раздражение побудило его написать мне. Моей целью при написании отрывка, который его рассердил, было сердить подобных ему."
Амини спросил:
"И это письмо рассердит его еще сильнее?"
Аджнаби сказал:
"Да. Когда его охватила ярость от того, что я написал, он не замечал свой гнев, вызвать который было моим намерением. Он думал, что наблюдает меня, тогда как он только чувствовал гнев. Теперь я пишу опять, чтобы вызвать гнев и чтобы он увидел, что он разгневан. Цель заключается в том, чтобы человек осознал: моя книга - зеркало, в котором он видит себя."
Амини сказал:
"Люди обычного мира всегда считают врагами тех, кто вызывает гнев."
Аджнаби сказал:
"Ребенок может считать врагом взрослого, пытающегося вытащить колючку из его пальца. Является ли это оправданием для того, чтобы препятствовать ребенку вырасти?"
Амини спросил:
"А если ребенок питает злобу к взрослому, вытаскивающему колючку?"
Аджнаби ответил:
"Ребенок в действительности не питает злобы, потому что нечто в нем знает истину."
Амини спросил:
"Но что случается, если он никогда не придет к познанию себя и будет продолжать воображать, что другие побуждаются личными чувствами?"
Аджнаби сказал:
"Если он никогда не придет к познанию себя, безразлично, что он думает о других людях, потому что он никогда не сможет понять, чем в действительности являются другие люди."
Амини спросил:
"Возможно ли вместо того, чтобы вторично вызывать гнев, объяснить, зачем были сделаны записи, и пригласить муллу для рассмотрения его чувств?"
Аджнаби сказал:
"Это возможно, но это скорее даст нежелательный эффект. Если вы объясните человеку мотивы ваших действий, он станет воображать, что вы оправдываетесь, а это будет возбуждать в нем чувства, которые принесут ему только вред. Таким образом, объясняя, вы на самом деле действуете ему во вред."
Амини спросил:
"Нет ли исключений из того правила, что человек должен учиться путем осознания своего состояния, и что нельзя растолковывать ему его состояние?"
Аджнаби ответил:
"Исключения есть. Но если бы исключения что-нибудь значили в мире, у нас сейчас не осталось бы "мулл Фирозов.""
Рахими
В ЧАСТНОМ разговоре ученый Салих Авами заметил суфию Рахими:
"В том, что вы только что сказали, нет ни ссылок на древние источники, ни доказательств в виде цитат из них."
"Вовсе нет, - возразил Рахими, - ибо все точные ссылки на источники здесь имеются."
Ученый удалился, приговаривая: "Это именно то, что я хотел узнать".
На следующий день он произнес свою знаменитую речь о Рахими, которая начиналась так:
"Наставлениям, которые вы собираетесь услышать от шейха Рахими, не достает убедительности. Ведь он настолько неуверен в себе, что привел письменные доказательства и источники того, что он говорит."
Чтение
НАВАБА Джана Фишана Хана спросили:
"Почему учитель не позволял Руми изучать работы его собственного отца? Ведь несомненно - изучение хорошего не может принести ничего кроме хорошего?"
Джан Фишан ответил:
"Есть две причины. Первая заключается в том, что для каждого человека существует свое объяснение. Вероятно, что, если он даст собственное объяснение, он может последовать неправильному пути. Так, например, если ребенок читает свод законов, он неправильно истолкует части законов, рассматривающие те вопросы, относительно которых у него еще нет своего опыта.
Во-вторых, книги высшего учения написаны для того, чтобы соответствовать нуждам времени, места и людей, которым их следует прочитать. Если, к примеру, вы читаете китайские книги о красильном деле, вы можете стать китайским красильщиком тканей - хотя здесь может и не быть спроса на стиль окраски, производимый в Китае. Аналогично, если люди в некоторой области достигли стадии, выходящей за рамки того, что частично описывается в более ранних книгах, то заставлять их концентрироваться на таком материале значит тянуть их назад.
Вы должны быть основательно ознакомлены с рекомендованными работами. Однако для понимания их смысла требуется руководитель."
Хаджи Бекташ Вали
НА ВОПРОС: "Почему все Пути различны?" - Бекташ ответил:
"Чтобы пустить стрелу в мишень, надо иметь стрелу, мишень и человека, который стреляет. Эти части составляют действие. Они называются школой.
Но, если цель - ударить один предмет другим, то имеются тысячи способов. Только поверхностный человек будет думать, что выстрел из лука единственный способ столкнуть одну вещь с другой. Это Внутренний Путь".
Он продолжил: "Все, что вам следует сделать - понять это".
"Но, - настаивал спрашивающий, - как нам узнать наш путь?"
"Люди, которые делают вид, что можно узнать наиболее подходящий для себя метод, это те, кто делает вид - есть то, что нравится, и есть то, что нужно. Человек обычно не знает своего пути. Он нуждается в ком-то, кто организует обстоятельства -например, найдет две поверхности и расположит их так, чтобы они могли "столкнуться", по аналогии со стрелой и мишенью".
Книга абсурда
ШЕЙХ АБУ-Али из Йемена как-то говорил о притягательности бессмысленных книг из-за их абсурдности. "Таких книг много", - добавил он.
Один ученик задал себе вопрос, возможна ли демонстрация этого. Хотя не было сказано ни слова, шейх, прочитав его мысли, написал "мистическую книгу символов", и показав ее этому юноше, отправил в Китай.
Три года спустя стали появляться индийцы с "Древнекитайской Книгой Истины", утверждая, что она творила чудеса и содержала ответы на их вопросы. Абу-Али никогда не обсуждал с ними эту удивительную книгу.
Однажды один из его учеников захотел узнать, какую еще цель может иметь эта книга, кроме демонстрации ближайшему окружению Абу-Али.
Опять шейх ответил на невысказанную мысль.
"Древнекитайская Книга Истины, - сказал он, - в действительности дает шанс тем, кто испытывает неприязнь к ней, развить внутреннюю проницательность. Им дается возможность таким образом внутренне решить, не является ли эта вещь игрушкой."
"Большая ценность этой книги для настоящих Искателей состоит в возможности увидеть, что люди, интересующиеся этой книгой, - те, кого мы можем избегать, ибо они отняли бы у нас время и неверно истолковали бы нашу работу."
Шакир Амали
ЛЮДИ ищут учителей и учение, стремясь найти что-то, чего ранее они не знали. Однако в действительности, учителя и учения существуют для того, чтобы помогать людям применять и практиковать, а не развлекать и давать новые переживания.
Поскольку люди, как правило, этого не знают, то неудивительно, что они не знают, что же они нашли, и пытаются найти то, что не представляет для них никакой пользы.
Возможно также, что то, что кажется людям "новым", является последним из того, что необходимо для их совершенствования.
Вы узнаете искателя сенсаций по тому, что его привлекает новое или таинственное. Вы узнаете истинного ученика по тому, что он ищет все, что должно быть найдено.
Как и что понимать
ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ ниже обмен взглядами между суфийским мистиком Симабом и вельможей по имени Мулакаб сохранился в устной передаче как диалог, часто разыгрывавшийся странствующими дервишами.
Мулакаб: "Расскажите мне что-нибудь из вашей философии так, чтобы мне было понятно".
Симаб: "Вы не сможете понять, покуда у вас нет собственного опыта".
Мулакаб: "Мне не нужно понимать лепешку, чтобы знать, испорчена ли она".
Симаб: "Если вы смотрите на свежую рыбу и думаете, что это заплесневевшая лепешка, то вам надо понимать меньше, и понять это лучше вот что вам необходимо прежде всего".
Мулакаб: "Если собственный опыт необходим, то почему вы не отказываетесь от книг и наставлений?"
Симаб: "Потому что "внешнее является проводником во внутреннее". Книги и наставления научат вас некоторым внешним аспектам внутреннего. Без них вы не сможете развиваться".
Мулакаб: "Но почему мы не способны развиваться без книг?"
Симаб: "По той же причине, почему вы не можете думать без слов. Вы выращены на книгах, ваши мысли так изменяются книгами и наставлениями, слушанием и говорением, что внутреннее может воздействовать на вас только через внешнее, как бы вы не притворялись, что можете воспринимать".
Мулакаб: "Это применимо ко всем?"
Симаб: "Это применимо к тому, к кому применимо. Прежде всего, это применимо к тем, кто думает, что к ним это неприменимо".
Замещение
СУФИЙСКОГО шейха спросили, почему он не принял руководство группой учеников, желавших перейти к нему от своего прежнего наставника.
Он сказал:
"Эта ситуация похожа на ситуацию из жизни растения или другого растущего существа. Поместить себя во главе чего-либо, находящегося в процессе умирания, означает принять участие в этом процессе. Отдельные части могут продолжать процветать, особенно, если вложенная в них энергия была велика. Но само растение, неся в себе признаки смерти, будет переносить эту тенденцию на все, что бы ни соприкасалось с ним, как с целым."
Кто-то спросил его:
"Но какова была ситуация в тех исторических примерах, когда реформаторы и другие деятели фактически принимали от других руководство деятельностью, и она продолжалась с еще большим размахом?"
Он ответил:
"Это относилось не к школам обучения, а к мирской деятельности, которая имела реальный смысл только в воображении поверхностных людей и тех, кто видит лишь внешнюю сторону."
Дележ верблюдов
ЖИВШИЙ некогда суфий хотел сделать так, чтобы ученики после его смерти нашли подходящего им учителя Пути.
Поэтому в завещании, после обязательного по закону раздела имущества, он оставил своим ученикам семнадцать верблюдов с таким указанием:
"Разделите верблюдов между самым старшим, средним по возрасту и самым младшим из вас следующим образом: старшему пусть будет половина, среднему треть, а младшему - одна девятая".
Когда суфий умер и завещание было прочитано, ученики вначале были изумлены таким неумелым распределением имущества Мастера. Одни предлагали: "Давайте владеть верблюдами сообща"; другие искали совета и затем говорили: "Нам советовали разделить способом, наиболее близким к указанному"; третьим судья посоветовал продать верблюдов и поделить деньги; а еще некоторые считали, что завещание утратило свою законную силу, поскольку его условия не могут быть выполнены.
Спустя некоторое время ученики пришли к мысли, что в завещании Мастера мог быть какой-то скрытый смысл, и они стали расспрашивать повсюду о человеке, который может решать неразрешимые задачи.
К кому бы они не обращались, никто не мог помочь им, пока они не постучали в дверь Хазрата Али, зятя Пророка. Он сказал:
"Вот вам решение. Я добавлю одного верблюда к этим семнадцати. Из восемнадцати верблюдов вы возьмете половину - девять верблюдов - для старшего ученика. Второй ученик возьмет треть - то есть шесть верблюдов. Третий получит одну девятую - двух верблюдов. Это как раз семнадцать. Остался один - мой верблюд, он вернется ко мне."
Вот так ученики нашли себе учителя.
Отвращение
КАКОВА ваша точка зрения на скрытое знание? - спросил кроткий дервиш Абдух традиционного теолога Абдуррашида из Аданы.
"Это выводит меня из терпения,"
"А что еще?"
"Меня тошнит от этого!"
"А что еще?
"Эта идея отвратительна!"
"Как интересно, - сказал Абдух, - что такой логический и тренированный ум как ваш, на вопрос о взгляде на некоторый предмет, в ответ может только описать три субъективных настроения."
Законы
ХАЛИФ Харун аль-Рашид однажды вечером сидел переодетый в,
компании дервишей.
Один из присутствующих сказал:
"Правила могут действовать только среди тех людей, для которых они были непосредственно разработаны." Харун, одетый как приезжий купец, возразил: "Это, несомненно, опасная теория, ибо она означала бы, если ей верить, что люди могут отрицать применимость к себе законов."
Присутствовавший суфийский старейшина сказал:
"В действительности такое отсутствие понимания редко. Если во время одной из своих тайных ночных прогулок по разным частям города Халиф услышит суждение об ограниченности законов, он может, в действительности, оказаться достаточно мелочным и на следующее утро призвать нас к себе во дворец для ответа. В других отношениях это не опасно."
Пример
ДАВНЫМ-ДАВНО жил дервиш, чья репутация, благодаря его духовным и мирским достижениям, возрастала год от года.
Однажды он решил жениться. К удивлению всех, кто его знал, он выбрал женщину с самым отвратительным характером во всей округе.
Некий странствующий баба, посетивший его вскоре после женитьбы, не мог скрыть любопытства при виде столь безгрешного человека, то и дело прерываемого и критикуемого глупой женщиной.
Он попросил хозяина объяснить причину.
Дервиш сказал:
"Брат, когда вы проникаете за барьер очевидного, многие вещи становятся ясными. Дело в том, что речи моей жены не позволяют мне становиться слишком властным. Без нее мое положение мудреца могло вскружить мне голову. Кроме того, всегда есть шанс, что она сможет увидеть, сравнивая свое поведение с моим, что могла бы умерить свою грубость и обеспечить себе небесное блаженство."